Та же иллюстрация в ВК: https://m.vk.com/photo135497363_457239488?rev=1&post=135497363_301&from=profile
Финдэкано был еще на Хардалаика (Ард-Галэн), когда поднялась буря, и началась гроза. Молнии били по земле, как небесные бичи, и нолдо пришлось спрятаться под узловатое дерево, пережидая ее. А когда буря прошла, и эльф поднялся, темных клубов, закрывавших звезды, на равнине уже не было.
Когда гроза завершилась, мгла развеялась под ветром и уже не укрывала нолдо, тучи разошлись, и с неба глянуло яркое и ясное Солнце. Но делать было нечего, и Финдэкано пошел вперед. Осторожно подобравшись к укреплениям, нолдо с удивлением обнаружил, что они пусты*(1), а в вытоптанной и мокрой земле виднелись следы тяжелых ног, удалившихся в сторону Ангамандо*(2). И Финдэкано увидел в этом знак: похоже, что Манвэ помогал ему пройти дальше на север, туда, где Маитимо. И еще эльф подумал, что было бы очень глупо и бездарно погибнуть на подступах к Ангамандо, на юге вражьих земель, там, где Маитимо его не услышит...
Уже второй раз Финдэкано шел в Ангамандо. В прошлый раз он был с отцом, во главе войска, и они выдвинулись огромной толпой, обнаруживая замаскированные укрепления, уже когда проходили по ним. Сейчас же нолдо знал, куда идти, он видел всю дорогу целиком - где нужно пройти словно бы сквозь стену, где обогнуть, хотя, казалось бы, это невозможно, знал потайные проходы, которыми пробирались Темные из Ангамандо. Эльф понимал, что если бы он не узнал дорогу через видение, то потратил бы гораздо больше времени, разведывая путь, сейчас же он шел быстро, словно не по земле Врага, а по своим владениям.
Финдэкано продвигался вперед быстро, но осторожно. Он думал, что все орки собрались у самого подножия Талтородли (Тангородрим), как и было в видении. Но дойдя до Черных Врат, эльф так и не встретил никого - ни часовых, ни дозорных. Это были самые первые, внешние врата, которые Темные оставили по приказу Владыки и скрылись в недрах гор. Так как ворота были воистину огромными, Темные не стали тратить время даже на то, чтобы запирать их*(3).
Пришедший нолдо в недоумении осматривал высоченные, мрачные стены и распахнутые настежь ворота, а потом решительно и отважно вошел прямо внутрь - Финдэкано доверял тому, что его вело и потому, не таясь, снова громко позвал Маитимо. Но обманчивое эхо не донесло зов, и Финдэкано не услышал ответа друга. И все же эльф знал, что Враг подвесил Маитимо на одной из скал - это значило, что искать Нэльйо нужно было не здесь. Еще в начале своего пути Финдэкано думал, что он идет почти на верную смерть - а пришел к брошенным укреплениям и истоптанным камням возле Талтородли, где не встретил не единого врага; и теперь нолдо был уверен, что ему и через Ангамандо помогут пройти. Эльф двинулся дальше, вглубь страны Моринготто, не ища, как пробраться вглубь гор, но обходя их и ища нужные ущелье и скалу.
***
Через какое-то время Финдэкано набрел на место, где, согласно видению, он должен был забраться выше, хотя и казалось, что эта дорога уводит в сторону, а рядом были высечены ступеньки или тропы, явно ведущие наверх. Но нолдо неукоснительно следовал видению и вскоре вскарабкался по скале над очередным ущельем, так высоко, как только удалось. Там Финдэкано вновь осмотрелся, но Маитимо так и не увидел*(4). Зато увидел выход на открытую площадку с каменными перилами, повисшую козырьком над пропастью: это была галерея, где порой, как в огромной камере, жил Маитимо; камере, из которой были слышны дождь и ветер, и было рукой подать до невозможной свободы. С этой же галереи можно было выйти на скалу, где вешали Маитимо, но Финдэкано не мог этого знать. Сейчас галерея была пуста, и эльфу казалось, что она как-то связана с поисками друга, поэтому нолофинвион решил, что это место было для него подсказкой - не зря же его направили именно сюда... И Финдэкано ходил вокруг, разыскивая в ущелье проход или трещину, по которой можно было забраться еще выше, но ничего не нашел, зато почувствовал, что отходит слишком далеко.
Тогда Финдэкано вернулся к месту, возвышающемуся над ущельем. Не зная, что еще делать, нолдо хотел позвать Маитимо оттуда, ведь согласно видению, вначале друг должен был услышать его... но не позвал. Потому что всегда дотошно расспрашивал пришедших в Миттаринга пленников обо всем, что было в Ангамандо (последние приходящие мориквэнди даже не знали, что своею свободой они обязаны Маитимо - их просто по какой-то причине брал Саурон и, доведя до земель нолдор, отпускал)*(5). От бывших рабов Финдэкано узнал, что земли Моринготто полны обмана: эхо могло исказить голос, морок мог позвать по имени и назваться другом... Но если все могло быть не тем, чем кажется, как Нэльйо узнает, что это действительно он, Финдэкано? Нолдо в утомлении сел на камень и стал размышлять. Почти машинально эльф открыл свой дорожный мешок... и увидел ответ - походную арфу, которую взял с собой по наитию. Финдэкано расчехлил инструмент и запел песню, которую не могли бы петь Темные.
***
Сквозь сон, забытье или бред Маитимо слышалась песня. Наверное, это был сон, так прекрасна она была; но эльф хотел слушать ее, сосредотачивался на ней, и так понял, что песня не снится, а слышится вживую. Маитимо открыл глаза и с удивление увидел, что вокруг солнечный день, и нет и следа клубящейся тьмы. А песня была. Она летела переливами, и, вторя ей, пели звонкие струны, и песня отражалась от скал и звучала голосом Финдэкано. Все это было... совершенно невозможно здесь, в землях Моринготто, и Маитимо не был до конца уверен, реальность ли это, но нолдо не хотел сдерживать себя и подхватил песню. И даже одно это делало его счастливым - петь песню, что была сложена еще в Амане, вторя голосу старого друга...
***
Какой радостью было услышать ответную песню! Голос Маитимо был слабым, но он мог петь в таком положении, подвешенный за руку, и Финдэкано наконец нашел его!
- Маитимо! Это я, Финйо! - закричал нолдо. - Я иду к тебе, я скоро буду! - хотя пока эльф не знал, как именно он это сделает.
Финдэкано не видел друга, хотя и смотрел вверх, видимо, Маитимо висел где-то за выступами скал; но теперь нолдо мог ориентироваться по голосу, и эльф продолжил карабкаться навстречу другу. Забравшись на очередной утес, Финдэкано наконец увидел того, кого искал: Маитимо не был покрыт грязью и копотью, как в видении, но тем заметней были видны его раны и ожоги - их было даже больше, чем показалось вначале... Маитимо был здесь столько лет!.. Но теперь все закончится. Не зря же было дано видение и показана дорога, не зря Финдэкано чувствовал, что надо взять арфу, не зря была эта буря, разогнавшая мрак и врагов, так что они все попрятались, не зря сейчас было светло и солнечно, ведь во мгле Маитимо было бы куда труднее найти... И не случайно никакая тварь не выползла из подземелья, чтобы остановить песню, которая для Темных была вызовом*(6).
Финдэкано смотрел на брата снизу вверх, смотрел на ту скалу, где он висел, и думал, как ему подняться. Нэльйо не должен был оставаться так и лишней минуты... Подножие скалы в этом месте было не слишком крутым, и Финдэкано уже нашарил взглядом неровности камня, за которые можно будет уцепиться, чтобы подняться вверх - через несколько минут нолдо стоял на новом уступе. Выше склон становился круче, но выступов и трещин было пока довольно, и эльф упорно продвигался вперед.
***
Маитимо не верил своим глазам, так невозможно было происходящее. Финдэкано еще не видел друга, но Маитимо с высоты видел Финйо, и убедился, взглянув через Незримое, что происходящее не ложь, не морок...
- Я здесь, Финйо, поверни налево, там будет удобнее подняться наверх! - Они больше не пели; Финдэкано молча и напряженно карабкался, Маитимо постарался удобнее встать на своем узком, в пол-стопы, уступе, и то смотрел на друга, то оглядывал окрестности, высматривая приближающуюся опасность (кто бы мог подумать, но в этих горах, когда они были умыты дождем и освещены солнцем, было красиво; или же Маитимо был так рад, что все ему сейчас казалось лучше и милее, чем было в действительности).
Маитимо был так рад видеть друга, с которым он долгие годы думал, что расстался навсегда, что сердце, как бешеное, стучалось в горле. Но при этом... фэанариону было страшно за Финйо: вокруг было полно врагов, а они еще и пели! Что, если брата схватят, и повторится все, как с Алакарно? Но это солнце... ведь еще вчера, до бури, в которой послышался гнев Манвэ, здесь были темные клубы непонятно чего и туман... И в этом был знак: происходило что-то чудесное, как он и ждал!
- Я свободен, Финйо, я буду свободен! Ты спасешь меня! - закричал Маитимо.
***
Финдэкано смог подняться почти до самого верха, и теперь подбежал к подножию скалы, где висел Маитимо.
- Я почти добрался! Осталась только вот эта скала... Сейчас я заберусь к тебе, сниму, и мы спустимся вместе, - говорил Финдэкано.
- Ко мне никогда не подходили снизу... - постарался так же громко ответить Нэльйафинвэ. За то время, что Маитимо провел на скале, он волей-неволей досконально изучил окрестности, и... не видел способа подняться снизу. - Когда для меня делали эту скалу, ее специально сделали гладкой, чтобы я не мог опереться, и, не мелочась, сделали гладкой до самого основания... Меня держат на длинной цепи, опуская или подтягивая. Я не знаю, сможешь ли ты забраться... Как ты оказался здесь... Финйо? Ты один? С тобой войско? Маиар?
- Я вижу выступы и выщербины справа и слева; тебе их должно быть не видно... - напряженно отозвался Финдэкано, а потом улыбнулся. - Не может быть, чтобы не было пути. Мне было дано видение, мне показали дорогу к тебе через все тайные ходы и укрепления, и я пошел один, хотя в видении здесь было много орков, потому что знал, что освобожу тебя.
Слова о том, что брату было дано видение, неожиданно успокоили Маитимо. На кого или на что можно положиться так же верно, как на видение?..
- Тогда все будет хорошо! - подтвердил фэанарион. - Ты меня вытащишь. Я знал, что получу свободу, и вот ты пришел мне ее дать... Я уже думал, что, как и сказал Корко, я уйду, умерев, что Темные меня доконают... Но пришел ты, Финйо... - последние слова нолдо были полны нежности.
И Финдэкано начал попытки вскарабкаться вверх по отвесной скале, цепляясь за выступы, которых было много. Но большинство из них оказались ненадежными: нолдо цеплялся пальцами за камень, а когда пытался подтянуться, выступ крошился. Ловкости эльфа хватало, чтобы удержаться или соскользнуть, вновь укрепившись ниже, а не упасть в пропасть, но продвинуться дальше, приблизиться к Маитимо, не получалось. И все же Финдэкано снова и снова упорно пытался подняться, если не прямо под местом, где висел Нэльйо, то где-то рядом.
В какой-то момент ему удалось забраться по скале на три четверти высоты... но дальше уже решительно не за что было цепляться, и пришлось спускаться вниз по таким же ненадежные камням. Финдэкано устал, а время шло: хотя никто из врагов и не показывал носа наружу, нолдо боялся не успеть. Ведь ему еще нужно было выбраться отсюда вместе с Маитимо... Но прежде друга надо было снять со скалы, и Финдэкано приходил в отчаяние от того, что никак не может вскарабкаться к Маитимо. Твари подвесили брата так, что его было видно, но до него было не добраться. Финдэкано перепробовал уже все... Может быть, он сделал что-то не так, и пробираться нужно было через пещеры Ангамандо? Но нет, он же шел указанным путем и сделал все правильно...
- Нэльйо, ты знаешь, где можно забраться внутрь Ангамандо? - крикнул нолдо. - Проход или хоть трещина, чтобы пройти ими и добраться до тебя. Я... не вижу, как подняться к тебе отсюда...
***
Маитимо был рад видеть друга, был окрылен этой радостью, и солнцем, и светом... Но он был очень слаб и потерял сознание, повиснув на цепи, и соскользнув со своей ненужной опоры (чары Моринготто, как всегда, поддерживали эльфа) еще до того, как Финдэкано начал взбираться на скалу, обдирая пальцы. И когда брат позвал его - Маитимо не слышал и не ответил, все так же вися без чувств.
***
Нэльйо не отвечал, но Финдэкано не понял, что друг потерял сознание - он видел снизу, что Маитимо опирается ногами на узенький карниз, а потом ноги брата сорвались с него - наверное, Нэльйо устал... Финдэкано не знал, что такое может быть - вот ты разговариваешь с кем-то, а в следующий момент этот кто-то теряет сознание. И нолдо решил, что молчание - это и есть ответ. Нет никакой щели, через которую можно забраться внутрь. Только тяжелые внутренние врата... не стучаться же в них, как отец, пришедший с войском... Финдэкано снова окликнул Маитимо, и только когда друг не отозвался, эльф понял, что Нэльйо был без сознания. Тогда нолофинвион снова стал искать, как взобраться наверх - и не нашел. Несмотря на все случившиеся чудеса, он все равно не мог спасти Маитимо! Слезы бессилия и отчаяния чертили дорожки на щеках нолдо*(7).
- Маитимо, я не оставлю тебя! - воскликнул эльф.
***
Когда Маитимо снова пришел в себя, он увидел Финдэкано, сидящего внизу, и понял, что друг плачет.
- Финйо... Что случилось?.. - Маитимо испугался, что, потеряв сознание, что-то пропустил.
Нэльйо очнулся, и Финдэкано с надеждой посмотрел на друга: может быть, он все же сможет подсказать как добраться до него...
- Маитимо, ты знаешь ход или щель, чтобы проникнуть в Ангамандо и... подняться к тебе?
В этот раз фэанарион слышал вопрос, но ответил не сразу:
- Я знаю ходы из Ангамандо, но не наоборот, - покачал головой эльф. - И все эти ходы охраняются, и за ними следят. Ты не сможешь войти, а если и войдешь, то не сможешь выйти... Финйо... Я рад, что увидел тебя. Для меня это дар... Ты правда пришел, чтобы меня освободить, но не так, как ты думаешь. - Маитимо говорил не из отчаяния, а как обычно, взвесив все, и решив, что иначе просто не выйдет. Финдэкано не знал, как добраться до него, а если даже и доберется... Маитимо вряд ли осилит трудный спуск вниз. Да и потом не сможет найти силы, чтобы выбраться из Ангамандо, если даже теперь постоянно терял сознание. - Финйо, Моринготто проклял меня, сказал, что я не умру в плену, и все его слуги не смеют меня убить. Но... бывший маиа Моринготто сказал, что смерть для меня может быть единственным выходом. Финйо... Освободи меня. Я не мог уйти долгие годы, но теперь моя служба закончена. Я знаю, что прошу тебя о тяжелом... но я очень устал, и это будет для меня свободой. Я бы не просил тебя о таком, но... ты сказал, что тебя прислали освободить меня. А другого выхода я не вижу. - И больше, чем умереть, в данный момент нолдо боялся, что Финдэкано слишком замешкает с бесплодными попытками спасти друга и будет схвачен. - Не медли, брат.
Финдэкано, услышав такие слова, ужаснулся и решил, что Маитимо доведен до отчаяния.
- Нэльйо! Ты нужен мне, ты нужен своим братьям! Умаиа, сказавший, что смерть, это единственный выход для тебя... может быть, он пытался своими словами довести тебя до желания умереть? - правда, Маитимо назвал его бывшим умаиа Моринготто, но стал ли он светлым и честным? - Я должен найти выход, придумать, как вытащить тебя, пусть даже я сам займу твое место. - Финдэкано не хотел верить, что смерть это все что осталось, единственный выход. Хотя... и сам не видел другого.
- Не говори так! - От слов "занять твое место" Маитимо пришел в ужас. - Я был здесь не просто так, я был не пленник, не думай даже о том, чтобы занять мое место, ты не знаешь, о чем говоришь! - Конечно, Маитимо не считал друга и брата слабым, но слишком любил его, чтобы позволить пережить все эти страдания. - Финйо, я не стремлюсь к смерти, но другого выхода нет. Посмотри на меня, посмотри не глазами, и ты поймешь, что я не хочу сбежать из слабости. Но мне сказали, что мне пора уходить, а тебе сказали, что надо освободить меня. То, что мы говорим сейчас: не случайность. Но ты не можешь до меня добраться, а и смог бы... Я не смогу последовать за тобой. Ты видишь, я слишком слаб... У нас нет другого выхода. Ты не можешь забрать меня с собой, но можешь сделать так, что Темные больше не будут меня мучить. Освободи меня, Финйо, прошу тебя*(8).
- Не могли же меня привести сюда для того, чтобы... я застрелил тебя, - Финдэкано бросил взгляд на свой лук, лежащий на земле, рядом с арфой и дорожным мешком. А потом посмотрел на Маитимо через Незримое и от удивления воскликнул: такой яркий Свет исходил сейчас от Нэльйо!
- Ты... ты правда не пленник, ты сияешь! И я должен буду... - Финдэкано не договорил: "погасить этот Свет?" Нет, конечно, даже умерев, Маитимо будет сиять... но не в плену и муке, среди Темных тварей...
Маитимо был прав: все, что произошло, не было случайностью. Неужели он был прав и в том, что другого пути нет? Финдэкано был уверен, что все сделал правильно: шел один, взял арфу, обошел гору, добился того, чтобы Маитимо его услышал... Финдэкано прислушался к себе снова: он не чувствовал, что должен продолжать пытаться вскарабкаться к другу в каком-то другом месте, или пробираться через Ангамандо, или пытаться занять место Маитимо. Он прошел все, что мог пройти, и сделал все, что мог сделать...
Решиться выстрелить в друга, брата, потому что это единственный способ его освободить, было страшно и тяжело, но... похоже, это оказывалось правильным... Финдэкано распрямился.
- Ты не должен оставаться здесь, и если другого выхода нет... Прощай, Нэльйо...
И Финдэкано поднял с земли свой лук.
***
Взяв лук и колчан, Финдэкано отошел от подножия скалы, насколько это было возможным, забравшись на нагроможденные по соседству камни, откуда было лучше видно Маитимо, и... можно было выстрелить, не промахнувшись. Нолдо вскинул свой лук, но руки его дрожали:
- Только не промахнуться теперь... - прошептал эльф. Если единственный путь к свободе Маитимо лежит через смерть, то она должна быть быстрой и легкой: один выстрел в сердце. Финдэкано еще никогда так не нервничал и не колебался, натягивая лук. Казалось, все сейчас против него: и расстояние, и угол стрельбы, и то, что на этих камнях трудно было стоять устойчиво, а лучшего места не было.
В довершении всех бед, едва нолдо натянул свой лук, как внезапно налетел порыв сильного ветра, и после дул, не переставая. Сначала Финдэкано чуть было не пришел в отчаяние, решив, что весь мир обернулся против них с Маитимо, но потом... эльф неожиданно подумал, что, быть может, этот ветер был добрым знаком? Быть может, он сам направит стрелу, не давая возможности промахнуться? Ведь вначале Финдэкано получил то необычайно четкое видение - дорога, показанная словно бы с высоты полета птиц, - а после разразилась удивительная буря. И то и другое, несомненно, было посланиями от Манвэ. Манвэ помог ему добраться сюда, к Маитимо, и похоже, сейчас, через ветер, подал знак, что все верно и другой надежды для Маитимо нет... Манвэ помогал им, хотя Валар и прокляли Изгнанников (Финдэкано, как и многие другие нолдор, верил, что Проклятье Севера произнес не умаиа, а Лорд Намо).
- О Король Арды, - воскликнул Финдэкано. - Тот, кому дороги все птицы! Направь эту стрелу и вспомни о сочувствии к нолдор в их нужде! - еще не договорив, нолдо знал, что его услышали, и что ответ будет. Но эльф не ждал, что ответ будет таким...
***
Финйо решился... Маитимо хотел крикнуть: "Передай братьям, что я их люблю", но в последний момент удержал себя. Слишком жестоко было бы просить друга, убившего тебя, передать твой привет братьям...
- Прощай, Финйо. - Большего говорить было нельзя, даже сказать: "Я люблю тебя" было нельзя, чтобы не сделать Финдэкано еще больнее и чтобы не заставить его руку дрогнуть. Финвэгу*(9) будет горько жить, зная, что ему пришлось убить друга и брата, но куда хуже будет жить, зная, что, чтобы завершить мучения Маитимо, ему пришлось послать не одну стрелу. И потому фэанарион мог сказать только одно: - Спасибо тебе за все.
***
Орел Манвэ уже давно кружил в вышине над нолдор, ожидая, когда Маитимо будет освобожден, чтобы унести обоих нолдор к Миттаринга. Но почему-то эти нолдор все медлили и медлили с освобождением. Птица часто не понимала поступков Воплощенных, и потому просто продолжала широкими кругами парить в вышине и ждать. И когда Орел увидел, что один эльф натянул лук и нацелил его на второго, вестник Манвэ не понял, что происходит и почему тот, кто пришел спасти Маитимо, теперь хочет смерти Маитимо. Но зато то, что происходит, понял Манвэ, смотревший глазами птицы. И Манвэ создал ветер, желая остановить Финдэкано и мешая нолдо выстрелить в брата. Это помогло, нолдо отвлекся, и Манвэ приказал Орлу немедленно спускаться вниз. Но даже стремительно снижающийся Орел летел бы медленнее стрелы, а Финдэкано уже вновь поднимал лук. Манвэ видел, что нужно срочно остановить руку нолдо, пока не совершится непоправимая ошибка, и словно бы ответом на молитву Финдэкано с вышины раздался орлиный клич, заставивший обоих эльфов поднять головы вверх.
***
В орлином кличе, протяжном и пронзительном, Финдэкано ясно услышал предупреждение:
- Не делай этого!
Нолдо сразу же, и с великой радостью опустил лук - ему не придется стрелять в Маитимо! И значит, тот внезапный ветер пытался помешать стрелять, но он неверно понял знак, и сейчас... убил бы друга, когда его можно было спасти! Финдэкано обдало ужасом от едва не свершившейся ошибки, и теперь эльф неотрывно смотрел на спускавшегося Орла, который вернул ему надежду.
***
Орел... Маитимо, как только услышал крик, сразу же все понял. Его покинули, но не забыли! В прошлый раз Орел ничем не мог помочь, и потому улетел, чтобы не раздражать Темных, ведь иначе они могли снять Маитимо со скалы и снова запереть где-то внизу. В то время как... уже было подготовлено спасение Маитимо со скалы... и был выбран Финдэкано... А может быть, предложения приходили и другим, но поверил и откликнулся только Финйо?.. Замысел складывался и должен был учесть все, в том числе добрую волю, согласия и отказы; и вот, наконец все сложилось одно к одному, и Финдэкано пришел сюда, но когда он не смог подняться по скале сам, то к ним на помощь слетел Орел...
- Замысел исполняется, - улыбнулся Маитимо и потерял сознание; он был очень слаб.
Примечания.
*(1) По "Квэнте Сильмариллион", после слов об исцелении розни говорится:
"Теперь номы (нолдор), объединившись, выступили из земли Хитлума, и гнали слуг Моргота перед собой, и осадили Ангбанд с запада, и юга и востока".
А по "Серым анналам", нолдор выставили дозоры на границах Дор-Даэдэлот в 6 г. П.Э. То есть в 6 или даже 5 г. П.Э. нолдор могли встретить слуг Врага даже за пределами Дор-Даэдэлот (слуги Моринготто уже не так боялись Солнца, как вначале), и
Но Финдэкано не встретил никого из врагов. "Самый ранний "Сильмариллион":
"Благодаря испарениям, которые сейчас плыли вниз и наполняли Хитлум, а также благодаря уходу орков и балрогов в Ангбанд, он нашел его (т.е., Финдэкано нашел Маитимо), но не смог освободить".
Темные твари бежали от Солнца при приходе войска Нолофинвэ - по тому, что тогда Солнце впервые взошла. Но когда, 5 лет спустя, в Ангамандо направлялся Финдэкано, никого из Темных не было даже у Талторонти (Тангородрима). Видимо, было что-то, что побудило орков и даже умаиар спрятаться внутри Ангамандо, помимо страха перед Солнцем - что-то, произошедшее именно в то время, когда Финдэкано пришел в Ангамандо.
*(2) Орки были в тяжелых железных сапогах. "Сильмариллион":
"Но за победу эльфы заплатили дорогой ценой. Ибо вооружены были эльфы Оссирианда легко, не то что орки, обутые в железо, с железными щитами и длинными копьями..."
И орков обычно несложно найти по следам.
"Властелин Колец:
"След орков искать не понадобилось.
- Сразу видать, кто прошел, - сказал Лэголас. - Неймется им, лишь бы нагадить, вытоптать, выломать, вырубить - даже в стороне от своего пути".
*(3) По карте можно видеть, что цитадель Врага находилась за внешним периметром Железных Гор. Однако Финдэкано не пришлось преодолевать горы, перебираться через них - возможно, внешние ворота были открыты.
*(4) "Сильмариллион":
"Самая тьма, порожденная Морготом, помогла ему, - он невидимо пробрался в твердыню своих врагов. Он высоко взбирался на склоны (уступы) Тангородрима и в отчаянии оглядывал пустынные земли; но не нашел ни ущелья, ни трещины, по которым мог бы попасть в крепость Моргота".
*(5) Это может объяснить, почему в хрониках нет упоминаний, что Маитимо освобождал пленников. Пришедшие позднее нолдор, из сторонников Нолофинвэ, не знали об этом - так как последние освобожденные сами не знали, отчего получили свободу. А большинство из тех, что были освобождены раньше, со сторонниками Нолофинвэ не общались: или скоро уходили из Миттаринга к своим родичам, в леса или Гавани, или присоединялась к войску сыновей Фэанаро, но вряд ли после рассказывали посторонним, что были в плену, и их было трудно отличить от просто союзников-мориквэнди.
При этом, если в написании "Анналов Амана" участвовали нолдор Первого Дома (например, летописец знает подробности разговора Фэанаро с тэлэри, и то, что в Арамане обсуждали на совете Фэанаро и его сыновья втайне от сторонников Нолофинвэ), то хроники о Первой Эпохе написаны нолдор из числа пришедших с Нолофинвэ, и более того, из числа практически не участвовавших в войнах или мориквэнди (автор "Серых анналов" - Пэнголод из Ондолиндэ (Гондолина), "Квэнта Сильмариллион" основана на рассказах эльдар Ондолиндэ, Наркосторондо и Лэстанорэ (Дориата)). Первый Дом тоже должен был оставить свои летописи и рассказы о событиях тех времен, но они не уцелели в бесконечных боях, которые Первый Дом, в отличие от других, вел до самого Прибытия войска Валар. Либо же - эти летописи, вместе с сокровищами Первого Дома, были переданы на хранение гномам перед Битвой Бесчисленных Слез, и по сей день храняться гномами, в ожидании когда Первый Дом возродится.
*(6) В переводе "Сильмариллиона" Н.Эстель написано: "Тогда, бросая вызов оркам, что все еще прятались в темных подземельях, Фингон взял арфу и запел песнь Валинора..." - но в оригинале сказано иное: "Then in defiance of the Orcs, who cowered still in the dark vaults beneath the earth, he took his harp and sang a song of Valinor...", где "n defiance of" означает "вопреки, пренебрегая, не считаясь с..."
О действительном вызове, который Нолофинвэ бросал Моринготто, говорится иначе: "...the challenge of their trumpets shook the towers of Thangorodrim".
То есть целью Финдэкано не было бросить вызов - он пренебрегал орками, что прятались в темных подземельях, пел наперекор этой опасности.
*(7) "Сильмариллион":
"Но Фингон, вскарабкавшись к подножию скалы, на которой висел его родич, не смог подняться выше; и он плакал, видя жестокое дело Моргота".
*(8) Хотя в "Сильмариллионе" сказано: "Маитимо страдая без надежды, молил Финдэкано убить его", речь идет не о том, что Маитимо вообще лишился надежды и впал в отчаяние. По "Законам и обычаям", эльдар, лишенные надежды, в крайнем горе или усталости могли уйти из жизни по собственной воле в Мандос, хотя их тела могли быть исцелены или даже не были ранены. Маитимо, пройдя все эти годы заточения и пыток, не пытался уйти в Мандос, не пришел он и в отчаяние. Это подтверждается, во-первых, тем, что сказано в "Сильмариллионе" о времени его исцеления: "...пламень жизни ярко горел в нем". Если бы нолдо ко времени спасения пришел в отчаяние и был на грани, то избавление от плена могло бы удержать Маитимо от ухода, но не разжечь ярко пламя жизни. Во-вторых, Маитимо подхватил песню Финдэкано, значит, он не был погружен в переживание своих страданий - светлая песня мирных, ничем не омраченных лет, и голос друга оказались важнее.
Маитимо хотел жить, но еще более хотел обрести свободу, и утратил надежду освободиться иначе, чем через смерть. Ведь и о Финдэкано сказано: "Не видя лучшей надежды, он воззвал к Манвэ: "О Король, которому дороги все птицы! Ускорь ныне полет этого оперенного древка, и верни нолдор немного сострадания в их нужде!" То есть и Финдэкано в этот момент не видел лучшей надежды освободить друга, иначе, чем застрелив его - но, конечно, он не был в отчаянии.
*(9) Так называют Финдэкано в ранних текстах, например, в "Самом раннем "Сильмариллионе" говорится: "Тогда Финвэг отважный вознамерился покончить с распрей. Один отправился он на поиски Маидроса..." Так же его называют и в "Квэнте нолдоринва", и в "Лэ о Детях Хурина". Но это не перевод имени на тиндарин, как имя Фингон - это имя на древнем нолдорине, где "Финвэг" означает "искусный".