- ...А вот Наставник Фон меня очень порадовал. Оказывается, Тайрен написал совершенномудрому почтенному настоятелю Чжа, и тот скоро прибудет в Светлый дворец!
- Неужели настоятель Чжа покинет монастырь Небесного Умиротворения и прибудет ко двору? Ведь он уже почти десять лет не покидал своей обители!
- В том-то и дело! - императрица Эльм подалась к своей собеседнице. - Разумеется, это будет не официальный визит... его пригласил лично наследный принц для благочестивой беседы. На этот раз даже его величество одобрил намерение Тайрена. Сказал, что общение со святым человеком безусловно пойдёт ему на пользу.
- Десять тысяч лет его величеству!
Обе дамы выпили, скромно прикрываясь рукавами, хотя из свидетелей беседы тут были только мы с Чжу. Я снова наполнила чарки, искоса поглядывая на гостью. Так вот она какая вблизи, старшая принцесса Каучжун, сестра императора Иочжуна! Говоря откровенно, составить представление о её внешности было довольно сложно. На ней было столько пудры, что лицо превратилось в застывшую белую маску. И как она только не осыпается? Должно быть, есть какой-то связующий состав.
- Но настоятеля Чжа приглашали и раньше, и он всегда отклонял приглашения. Как же принцу Тайрену удалось?..
- Мой сын нашёл аргументы, даже отринувшему мирское настоятелю показавшиеся достойными внимания, - императрица улыбнулась с ноткой самодовольства. - И, раз уж достопочтенный будет здесь, полагаю, он не откажется уделить минутку и мне. Дорогая сестра, а ты не желаешь провести вечер за беседой с настоятелем Чжа?
- Если сестра пригласит меня на встречу с настоятелем, это будет подарок дороже драгоценного нефрита и ценнее благовонной амбры. Беседы с учёными людьми просветляют наш дух, общество святых возносит нас ближе к Небесам. Уверена, мой муж тоже очень захочет увидеть достопочтенного настоятеля.
- Об этом, я думаю, ему надо просить его величество. Я распоряжаюсь лишь тем, что происходит во внутренних покоях. И, кстати, о подарках - я ведь ещё не показывала вам то, что мне прислали из южных земель?
- Нет, дорогая сестра.
- Чжу, принеси шкатулку.
Через минуту дамы углубились в перебирание безделушек.
- О, эти нефритовые чётки так изящны!
- Если они вам так нравятся, дорогая сестра, я дарю их вам.
- Ах, это поистине бесценный подарок! А этот веер?..
- Совершенно верно. Сам он, может, и невзрачен, но благовония были вмешаны прямо в краску, которой он покрыт.
- Ах, дорогая сестра, а вы слышали о благоуханной галерее, что устроил у себя министр Лао? Говорят, её балки и перекрытия сделаны из древесины драгоценного алоэ, перила - из сандалового дерева, а в штукатурку стен вмешаны мускус и ладан. Министр любит приводить на неё гостей, но лучше всего, по слухам, на ней будет весной, когда зацветут пионы - садовники уже высадили лучшие сорта во дворике и у перил.
- Министр Лао богат, - императрица обмахнулась упомянутым веером. - Но ему бы стоило вспомнить о скромности. Разве уместно демонстрировать роскошь, которой нет в императорском дворце?
- Разумеется, нет, - торопливо согласилась принцесса Каучжун. - Должно быть, сановник Лао хотел воздать должное милости императора, благодаря которой он может позволить себе такой... такой...
- А разве не уместнее было бы преподнести драгоценное алоэ и ладан в дар его величеству?
Старшая принцесса принуждённо улыбнулась и перевела разговор на другую тему:
- Скоро праздник Середины осени. При дворе планируется что-то особенное, или всё пройдёт как всегда?
В комнате было душно, в воздухе висел неизменный чад благовоний, и я с тоской подумала, что визит, похоже, затянется. Впрочем, и после ухода гостьи нас не отпустили. Её величеству вздумалось переодеться, потом мы приводили в порядок комнату, потом я понадеялась, что императрица выйдет прогуляться, и мы сможем хотя бы подышать свежим воздухом, но нет - ей вздумалось поупражняться в каллиграфии, а мне выпало держать опахало. Лучше бы окно открыла.
Зато после того, как государыня отужинала, меня ждал приятный сюрприз.
- Ты сегодня пойдёшь в купальни? - спросила меня Чжу, когда мы убирали со стола.
- В купальни? А нам в них можно пойти?
- Да. Как раз сегодня там свободно, день для прислуги, но к вечеру остались только мы. Усин и Мон пойдут сейчас, а мы с тобой можем сходить после того, как её величество отойдёт ко сну.
- Давай! - с энтузиазмом согласилась я.
Когда мы вышли, уже почти стемнело, но, как и во дворце, развешенные всюду фонарики давали достаточно света. До купален мы добрались без приключений, но перед самым входом во двор меня вдруг окликнули:
- Барышня Тальо! А, барышня Тальо!
Я оглянулась. Из подступавших к самым стенам зарослей бамбука вылез Аль Широнг.
- Что вам? - не слишком любезно осведомилась Чжу.
- Поговорить бы надо. Да не с вами.
Чжу посмотрела на меня. Я пожала плечами:
- О чём?
- Я прощения хотел попросить, - Широнг глянул на Чжу. - Сестрёнка Луй Чжу, может, дашь нам перемолвиться в четыре глаза и два языка?
Чжу хмыкнула.
- Тебя подождать? - спросила она меня.
- Я скоро приду, - ответила я. Из-за ворот доносился женский говорок, видимо, банщиц, так что я не испытывала никаких опасений, оставаясь с гвардейцем наедине.
- Вы что тут, меня караулили? - спросила я, когда Чжу исчезла за воротами.
- Есть такое дело. Сегодня сюда все комнатные девушки переходили, но банщицы подтвердили, что вас не было. Я и решил подождать.
- Ну, вот, вы меня дождались.
- Угу, - он кивнул и набрал в грудь воздуха. - Простите за то, что так некрасиво тогда получилось. Ну да, прихвастнул я, что смогу вас привести, и всем ребятам посмотреть на вас захотелось...
- И, думаете, мне приятно чувствовать себя обезьяной в клетке на ярмарке?
- Нет, наверное... Я не подумал. Но ничего такого я про вас не говорил, вы не подумайте. Просто... - он неловко развёл руками. - Не серчайте, в общем. Вот, возьмите. Я правда не хотел злого.
В его протянутой руке маленький красный сверточек.
- Что это?
- Лента. Настоящая, шёлковая.
Я уже открыла рот, чтобы отказаться... но у него был такой покаянный вид, что мне стало его немного жаль. Человек принёс, постарался... Возможно, купил за свои кровные. И, в конце концов, лента - не великий подарок. И едва ли настолько ценный, чтобы к чему-то обязывать.
- Ладно, - я взяла красный скаточек. - Я не сержусь. Просто не делайте так больше.
Он заулыбался.
- А ещё не придёте, барышня? Нет, нет, не к казармам, - торопливо добавил он, увидев выражение моего лица. - Просто... ну, поболтать немного. Послушаете всё-таки "Лагерь у Красной скалы", а?
- Там видно будет, - проворчала я. - У меня много дел.
Когда я вошла во двор, там уже было пусто. Зайдя же в сам павильон, я не сдержала восхищения. Снаружи он был, как и большинство здешних построек деревянным, зато изнутри помещения сплошь были отделаны мрамором, гранитом и другими камнями, в которых я не разбираюсь. И украшены узорами и инкрустацией, я узнала малахит, янтарь, агат... В центральном зале был целый восьмиугольный бассейн, наполненный в меру горячей водой, так что туда можно было нырнуть, не боясь обжечься. И почти без запаха, хотя, может, я просто успела принюхаться. По периметру бассейна били фонтанчики, поддерживая уровень воды, а сам бассейн был такой величины, что в нём без дураков можно было поплыть.
- Пришла? - возлежавшая на лавке Чжу, закутанная в голубое полотнище, махнула рукой. - Вот, наслаждайся. А я на массаж.
- Помочь, девица? - мускулистая, почти совсем голая банщица взмахнула ещё одним таким же полотнищем.
- Спасибо, я сама.
- Ну, смотри. Мыльный корень и рисовая вода вот. Только в бассейн их не лей, и сама в пене не лезь, сначала ополоснись в лохани, вот тут. А в бассейн я лепестков насыплю.
Лепестков красной розы у неё была целая корзина, и в воду высыпалась по меньшей мере половина. Они покрыли бассейн почти сплошным ковром, покачиваясь на создаваемой фонтанчиками ряби. Я пожалела, что не успела запротестовать, я не люблю добавки в ванну, даже пеной и солями не пользовалась, пока была возможность в ней мыться. Но не вылавливать же лепестки обратно.
- Захочешь тоже массаж, приходи, - заключила банщица. - Как выйдешь, дверь слева.
Они с Чжу вышли, и я наконец осталась одна. Бассейн манил, так что намылиться и сполоснуться я постаралась поскорее, а потом погрузилась в тёплую расслабляющую воду. Такая роскошь, и никто не торопит, не надо быстро выскакивать обратно, чтобы пустить других или самой успеть куда-нибудь. Всё для меня одной.
Я задержала дыхание и присела в середине бассейна, полностью скрывшись под водой. Потом вынырнула, отбросила волосы с лица. Лепестки липли к коже, я подняла руку и полюбовалась красными пятнами на белом. Удивительно белом после лета, обычно я успеваю загореть. Но здесь нет пляжей, не приняты купальники, а длинные многослойные одежды надёжно скрывают тело, даже кисти рук прячутся в длинных рукавах. Единственное, что время от времени оказывается на солнце, это лицо и шея, и они, наверное, посмуглели. И всё же не так часто её величество, а вместе с ней и мы, выходим под солнечный свет. Это не говоря уж о довольно плотном слое пудры, украшающем лицо каждый день.
Я оттолкнулась ногами от дна и вытянулась на поверхности воды на спине. Полежала так некоторое время, потом перевернулась и сделала несколько гребков. Достигла одного из бортиков, немного постояла под фонтанчиком, снова отплыла в середину бассейна, раздвигая розовые лепестки. Обернулась на звук разъехавшихся дверных створок - и увидела входящего принца Тайрена.
Господи, нигде от него спасения нет.
Судя по тому, что надето на нём было относительно немного, вошёл он не с улицы. Ну, как немного - всё, от шеи и запястий до щиколоток, было закрыто, но халат был один, из-под него не высовывались, как обычно, краешки ещё двух-трёх, и подпоясан он был довольно узким поясом, а не широким, как корсет, как обычно носили местные мужчины, надевая поверх него ещё один - кожаный с бляхами. И, глядя, как он заухмылялся при виде меня, я поняла, что для него эта встреча не стала неожиданностью.
- Как водичка, девица Тальо?
- Ваше высочество... - я подгребла к себе побольше лепестков.
- Что, опять недовольна? Теперь свидетелей нет, твоя подружка только что ушла.
- А банщицы? - возразила я. Хотелось спросить, кой чёрт его принёс сюда в день для прислуги, но мне не хватило наглости.
- Они умеют молчать, можешь мне поверить, - Тайрен присел у края бассейна и сунул руку в воду. - Хорошо, хотя могла бы быть и погорячей.
- Ваше высочество, разрешите мне одеться.
- Одевайся, разве я мешаю?
- Пожалуйста, отвернитесь.
- Зачем? - он поднял бровь.
Я сжала зубы. Потом смерила взглядом расстояние между собой и лавкой, на которой лежали простыня и мои вещи. Шага четыре от края бассейна, в принципе, не так уж и далеко. Ну ладно же. И я, вздёрнув подбородок, направилась к мраморным ступенькам, выводящим из воды. Выбралась на воздух, под пристальным взглядом принца промаршировала эти четыре шага, взяла простыню и накинула её на себя, изо всех сил стараясь сделать всё быстро, но не судорожно-торопливо. Щёки и уши горели, но я надеялась, что в довольно тусклом свете масляных светильников это не очень заметно. Повернулась к нему спиной и прикинула, как бы теперь одеться. Натянуть рубашку так, чтобы не снимать с себя простыню, будет проблематично. Ладно, надену сперва панталоны, а на мою голую спину пусть любуется.
Одежда неприятно липла к мокрому телу. Принц за спиной молчал, но я чувствовал его взгляд. И только когда я взялась за платье, снова подал голос:
- Особо-то не усердствуй.
- Почему? - я обернулась к нему.
- Я хочу, чтобы ты помогла мне вымыться, - он выпрямился и безо всякого смущения принялся развязывать пояс халата. - Кстати, я говорил, что к твоим глазам подойдёт зелёный нефрит? Его иногда дарят отличившимся слугам.
- Ваше высочество, я не умею, - я торопливо сгребла в охапку оставшуюся одежду. - Я позову банщиц, они помогут вам лучше меня.
- Да не надо... Стой! - запротестовал принц, но я уже выскочила за оставшуюся приоткрытой дверь в холл, сделав вид, будто не услышала окрика. Парочка банщиц, как и было обещано, нашлась за дверью слева.
- Его высочество желает помыться, велел позвать! - выпалила я, не переводя дыхания.
Одна из банщиц подняла бровь, но быстро вышла, и через секунду позвала свою товарку. Я не стала дожидаться, пока Тайрен прикажет им привести меня, а выбежала на улицу, задержавшись только для того, чтобы надеть башмаки. Халат натянула уже во дворе, всё остальное так и донесла в руках.
Сходила искупаться, называется.
"Совершенномудрый" почтенный настоятель Чжа Жаосиланг въехал в Украшенный Цветами Светлый дворец безо всякой помпы. Я узнала о том, что он уже здесь только когда он испросил разрешения на аудиенцию у её величества.
Её величество пожелала принять его в беседке. Мы приготовили чай и сладости, после чего нас с Мон отпустили, а прислуживать императрице и гостю остались Чжу и Усин. Но через полчаса Усин прибежала с известием, что настоятель желает видеть меня. Я мысленно вздохнула, но пошла следом за ней. А куда деваться?
Настоятель выглядел примерно так, как я его себе представляла. Действительно почтенный, даже на вид, совершенно седой, с довольно длинной белой бородой и длинными усами. Одет он был в простой серый халат, поверх которого, несмотря на теплую погоду, была накинута длинная тёплая безрукавка, обшитая мехом.
- Действительно, весьма необычна, - проговорил он, окидывая меня внимательным взглядом и поглаживая бороду. - Как тебя зовут, дитя моё?
- Недостойной дали имя Луй Тальо...
- Едва ли вы найдёте занимательной беседу с ней, - заметила императрица. - Кроме внешности в ней нет ничего выдающегося.
- И всё же я хотел бы расспросить её... с позволения вашего величества, разумеется.
- Что ж, не вижу к тому препятствий. Тальо, иди с почтенным настоятелем Чжа и ответь на все его вопросы.
- Слушаюсь, - я ещё раз поклонилась.
Настоятель отвёл меня недалеко - к помещениям, занятым библиотекой Светлого дворца. Видимо, он остановился в небольшой пристройке рядом ним, потому что по-хозяйски вошёл внутрь, и видно было, что комната, в которой мы очутились, обитаема. На столике, что стоял на небольшом возвышении у дальней стены, был готов чайный набор, рядом со столом - жаровня с горячими углями, сквозь полог постели можно было разглядеть, что она расстелена. Настоятель Чжа плотно закрыл за нами раздвижную дверь.
- Садись, девица Тальо, - он опустился на подушку у столика и указал мне на другую, лежавшую сбоку.
Я послушно уселась куда было сказано. Между тем настоятель занялся приготовлением чая. Отмерил заварку в фарфоровый чайничек, а другой, глиняный, полный воды, поставил на угли жаровни. Я следила за ним, борясь с желанием предложить помощь - кто его знает, вдруг сочтёт это наглостью. Вода в глиняном чайничке забулькала очень быстро, выплёскиваясь из носика, видимо, уже была тёплой, и настоятель Чжа залил заварку кипятком.
- Итак, девица, расскажи мне, как ты попала в нашу империю, - велел он.
Я привычно повторила свою версию, внутренне поёживаясь - вот как сейчас начнёт выпытывать подробности, вынуждая меня придумывать на ходу, и на чём-нибудь поймает. "Говоришь, война началась? Странно. А вот наши торговцы туда ездят, и что-то ни про какую войну не слышали..."
- Как зовут твою родную страну?
- Россия.
- Ро-си-а, - совсем как Тайрен когда-то, по слогам повторил он. - Нет, никогда не слышал. Даже почтенный Жи Нарин, что достиг западного моря, не писал о ней.
Он задумчиво протянул руку, взял чайник и налил чая в две чашки. Одну из них протянул мне. Я, поблагодарив, взяла. Чай был горячий, я осторожно подула на него - местным правилам приличия это не противоречило.
- В твоей стране есть море, Тальо?
- В тех местах, где я жила - нет, достопочтенный. Но если поехать на северо-запад, или юго-запад, то его можно достичь.
- Просто почтенный, - мягко поправил меня настоятель Чжа. - А чем ещё славна твоя страна?
- Эм-м... - ну, вообще-то тем, что она куда цивилизованней вашей. Научно-техническим прогрессом, который вам и не снился. - Прошу прощения, что именно интересует почтенного настоятеля?
Чай в чашке слегка горчил - в него явно было добавлено что-то ещё, кроме чайных листьев. Настоятель погладил бороду.
- Ну, вот мы в двух империях производим шёлк, чай и фарфор, и купцы едут за ними из самых дальних земель. Ещё мы продаём чудесные изделия из нефрита и других камней, золота и серебра. Есть в тюках, вывозимых из наших границ, и лён, и лечебные травы и снадобья, и много другого, но главное - это. А ещё мы распространяем нашу культуру и нашу учёность. С юга нам везут душистую древесину, благовония, пряности и рабов, кочевые варвары с запада поставляют своих лошадей, шерсть и кожу, а также ловчих птиц, торговцы из оазисов в пустыне везут ковры, парчу, краски и драгоценные камни... С севера поступают меха и войлок, восточные страны поставляют дары моря, с островов везут оружие и ртуть... А чем славна твоя страна?
- А! Увы, она находится на севере, так что у нас нет пряностей и душистой древесины, - я лихорадочно вспоминала, что мне известно о средневековой торговле. - Но мы продаём меха, древесину для построек, особенно для кораблей, паруса и канаты, соль... А ещё в нашей земле добывают металлы и камни...
- А меха каких животных добывают в вашей стране?
- Ну, я не знаю их названий на вашем языке. Это небольшие, но очень пушистые хищные зверьки, и ещё одни - водяные, умеющие строить плотины из поваленных деревьев. Есть у нас и волки, и зайцы, и лисы с белками, но они ценятся меньше.
- Когда-то давно из восточной страны Коймё императору Вей-цзану привезли плащ, сшитый из шкур маленьких зверьков, - задумчиво произнёс настоятель Чжа. - Их добыли где-то на севере. Мех у них был снежно-белый, и только кончики хвостов чёрные.
- Да-да! - обрадовалась я. - Такие у нас тоже есть. Очень дорогой мех, его могут носить только правители и вожди.
- А что за камни и металлы у вас добывают?
Я сослалась на купальню, рассказав, что почти все камни, которые там есть на стенах, можно добыть у нас. Жёлтого полупрозрачного много на западе, зелёного с разводами и красного с прожилками - на востоке в низких горах, и там же добывают железо и медь, а в реках есть россыпи золота, но своего серебра у нас нет, его получают от торговли, и ещё в северных реках добывают неплохой жемчуг. Потом пришлось рассказать, что высоких гор у нас почти нет, только на самом юге у моря, а в остальном - равнины, заросшие лесами, есть и степи. Да, и кочевники есть, и юг страдает от их набегов, хотя со многими мы торгуем. Зима очень холодная, выпадает много снега, реки и озёра покрываются сплошной коркой льда, так что по нему можно ходить и даже ездить. И ездят на санях - телегах без колёс, похожих на волокуши. Настоятель при известии о покрытых льдом реках скептически поджал губы и спросил, неужели течение не мешает замерзать? Я в ответ радостно поведала о сосульках и замёрзших водопадах. А потом о метелях, во время которых ничего не видно на расстоянии пары шагов, и для человека, оказавшегося под открытым небом, они почти верная гибель.
Настоятель Чжа кивал и спрашивал, спрашивал и кивал. Через некоторое время беседа живо напомнила мне расспросы комнатных девушек: он начал интересоваться, какие чудеса есть в моей стране. Тут я решила проявить осторожность и никаких чудес расписывать не стала. Так что выходило, что для жаждущего экзотики моя страна Ро-си-а - довольно скучное место.
- А чтят ли у вас мудрость и учёных людей? Чему у вас учат тех, кто стремится к знаниям?
- Чтят, да. У нас всех учат чтению, письму и счёту, истории и описанию окрестных земель, рассказывают о свойствах предметов, есть так же список книг, которые каждый должен прочесть. Есть и те, кто изучает науки глубже, читают древних авторов и изучают мир вокруг. Но я, недостойная, довольствовалась малым... хотя и старалась помогать отцу в меру моих скромных сил, - добавила я, вспомнив, что сама назначила отца на роль исследователя.
- И что ты делала для него, дитя моё?
- Главным образом помогала ему с перепиской, делала записи под диктовку, содержала в порядке его книги и другие бумаги. Следила, чтобы у него было всё необходимое для работы. Можно сказать, что я работала его секретарём.
Вообще-то, не у отца, а у руководительницы фирмы средней руки, но это почтенному настоятелю знать совсем не обязательно. Впрочем, к учёным занятиям моего отца почтенный интереса не проявил.
- Значит, ты грамотная? - уточнил он, задумчиво глядя на меня.
- Да, но только на своём языке, - торопливо объяснила я. - Здешней грамоты я не знаю.
Он кивнул.
- А каких богов у вас чтят? Какой веры придерживаются?
Я украдкой перевела дух. Что ж, можно вкратце рассказать ему о христианстве, не углубляясь в теологические подробности. В конце концов, в случае чего всегда можно сослаться на женскую скудость ума. А понадобится языческий колорит - так я, спасибо Грише, неплохо знаю сюжеты скандинавской мифологии.
Беседа продолжалась. Мы выпили по чашке чая, и настоятель разлил по второй.
- Взгляни-ка, - он поднялся, достал что-то из ларца у стены и протянул мне. - Быть может, что-то из этого тебе знакомо?
В руках у него была свёрнутая трубкой связка деревянных, кажется, бамбуковых планок. Я развернула её. Иероглифы, написанные столбиками, рисунки: восьмиугольник с прерывистыми линиями внутри, какой-то узор, вписанный в круг, ещё один круг из нескольких чёрно-белых колец, разделённый на две половины, причём одна как негатив другой - белое сменяется на чёрное и наоборот. Что-то, подозрительно напоминающее свастику, м-да... Впрочем, она и в нашем мире когда-то была безобидным солярным символом. А уж местным-то откуда знать про нашу на неё аллергию?
- Прощу прощения, почтенный настоятель, ничего не узнаю.
- Это священные знаки, оберегающие от зла, и цитаты из "Канона Благой Силы". Вот, например, - и он с выражением прочёл: - Закон достойных - добро. Если в тебе недостаток веры, то бытие не верит в тебя. Человек следует Земле, Земля следует Небу, Небо следует мировому порядку. Ущербное станет совершенным, кривое прямым, ветхое сменится новым. Стремясь к малому, достигнешь многого, стремление же ко многому есть путь заблуждения!
- Это, без сомнения, совершенная мудрость, - вежливо сказала я.
- Здесь у меня есть ещё кое-что... Где же это... Дитя, не поможешь мне разжечь лампу?
Света на мой взгляд вполне хватало, но у каждого свои причуды, и я с готовностью разожгла масляную лампу протянутой мне щепкой. Настоятель достал шкатулку и вытащил из неё статуэтку из зелёного камня - должно быть, нефрита, так высоко ценимого местными. Изображала она женщину, которая держала в руках что-то непонятное: не то мешок, не то сосуд, не то какое-то живое существо с рожками. Нефрит казался сглаженным, детали были непроработаны, и о том, что это женщина, я догадалась только по причёске. Настоятель Чжа протянул фигурку мне, и прохладный камень лёг в ладонь.
- Что это, почтенный настоятель?
- Это милостивая богиня Нагши-И-Бу.
- А, - сказала я. Понятно, значит в руках у неё кувшин с ветками ивы. Я видела их изображение на одной из чаш Бессмертных, что стоят на столах-алтарях в каждом дворце. Недоумевая, зачем настоятель дал её мне, я повертела статуэтку в руках и протянула её обратно. Настоятель, ничего не объясняя, спрятал богиню в шкатулку.
Зашелестели раздвигающиеся створки, я оглянулась и ничуть не удивилась, увидев входящего в комнату принца Тайрена. Он с улыбкой оглядел нас, и лишь секунду спустя я вспомнила, что надо поклониться ему земным поклоном.
- Ну, как? - спросил принц.
- Что ж, я беседовал с этой девушкой два часа, проверил её, и могу уверенно подтвердить вашему высочеству, что она - обычный человек. Ей никак не повредили ни священные тексты и изображения, ни освящённый нефрит, и она не сменила облик рядом с огнём тысячелетнего дерева, а это ни одному оборотню не под силу. И мудрости, свойственной небожителям, в ней тоже нет.
Я не выдержала и, не поднимая головы, покосилась на старого хитреца. Нет мудрости, говоришь? Ну и ладно.
- Вот и отлично, - судя по голосу, Тайрена, похоже, что-то развеселило. - Офицер Гюэ будет разочарован - ему так хотелось, чтобы она оказалась оборотнем... Можешь подняться.
Последнее явно относилось ко мне, и я выпрямилась.
- Благодарю вас за ваш труд, почтенный настоятель, - Тайрен слегка поклонился. - Вы проделали такой путь и затруднили себя, и всё лишь по моей прихоти.
- Ну что вы, ваше высочество. Разве мог я не откликнуться на ваш зов, когда дело действительно важное?
- И всё же я вам обязан. Я тотчас же прикажу отослать в монастырь Небесного Умиротворения несколько скромных даров.
- Ах, ваше высочество, - довольно улыбнулся настоятель Чжа, - да разве оно того стоило?..
Они ещё некоторое время расшаркивались в любезностях, а я вспоминала слова Гюэ Кея. "Будь ты хоть оборотнем, хоть ведьмой, хоть богиней..." Так значит, это не было ни сарказмом, ни художественным преувеличением? Вся эта компания действительно на полном серьёзе допускала, что я могу оказаться небожительницей?
Нет, я, наверное, никогда не пойму, как работают головы у этих людей.
- ...А теперь мы вас покидаем.
- Что ж, раз моя задача выполнена, я могу со спокойной душой вернуться в свою обитель, - кивнул настоятель. - Благодарю за беседу, девица Тальо.
Вот тут он сумел изрядно меня удивить - они всё это время вели себя так, словно я превратилась в вещь, и я полагала, что в присутствии принца так и будет. Но мне всё же хватило соображения поклониться и сказать:
- Вы оказали Тальо честь, почтенный настоятель Чжа.
- Пошли, - скомандовал Тайрен, и я вслед за ним покинула пристройку. Некоторое время мы двигались в молчании, но когда пересекли двор библиотеки и оказались у выхода в парк, принц остановился и повернулся ко мне.
- Ну, поскольку ты так уж не хочешь, чтобы нас видели вдвоём, здесь мы расстанемся. Ты сейчас вернёшься к матушке-государыне?
- Благодарю ваше высочество. Да, я вернусь в покои её величества.
- Отлично. А когда стемнеет, приходи в зал Небесной благосклонности. Поиграем в тучку и дождик. Играла когда-нибудь?
- Э... Нет.
- Ну, так я научу, - Тайрен улыбнулся и шагнул к арке.
- Я не посмею затруднять ваше высочество таким пустяком. Я попрошу научить меня кого-нибудь другого.
Он развернулся ко мне так резко, что я отпрянула.
- Что?!
- Я сказала что-то не то?
- Тьфу ты, - Тайрен мотнул головой. - Всё время забываю, что ты издалека и многого не понимаешь. Ну ладно, иди.
Ни в какой зал Небесной благосклонности я вечером не пошла. И только когда мы уже ложились спать, шёпотом спросила у Усин, что такое игра в тучку и дождик.
- А, это когда мужчина и женщина соединяются, - подтвердила она мои подозрения.
- Ясно, - вздохнула я. Моя судьба продолжала развиваться по попаданческому канону, и не сказать, чтоб меня это радовало.