Ночной, точнее, вечерний Нью-Йорк мне приходилось видеть в фильмах и телепередачах, так что он меня не потряс, хотя впечатление было сильным. Барр жил на Манхэттене, поэтому вокруг возвышались небоскрёбы, казавшиеся на фоне тёмного неба наборами светящихся прямоугольничков-окон, а улицы были залиты неоновым светом. Рекламы и вывески делали ненужными фонари, к ним присоединяли свой свет фары многочисленных машин, а по тротуарам тёк нескончаемый людской поток. С Путей мы съехали в малолюдном пригороде, постаравшись отвести глаза случайным прохожим, после чего довольно долго добирались до центра, так что за это время успело стемнеть. К счастью, встреча с Барром была назначена на вечер, и мы прибыли точно в срок. За время поездки мы словно успели проехать через несколько городов, миновав и маленькие тихие домики, рассчитанные на одну семью, и обычные современные дома, и наконец въехали в царство небоскрёбов.
- Говорят, здесь можно прожить всю жизнь, не зная не слова по-английски, - сказал устроившийся рядом со мной на заднем сиденье Кристиан.
- Это верно, - кивнул сидевший за рулём Симон. Машину он вёл уверенно, должно быть, ему приходилось бывать в Нью-Йорке и раньше, причём неоднократно. - Попадёте, например, в Чайна-таун, и вы легко забудете, что находитесь в Америке, а не в Китае. В каком-то смысле этот район даже стал даже более китайским, чем Пекин или Шанхай.
Я вспомнила о заселённой моими соотечественниками Брайтон-Бич, где, как я слышала, без знания английского языка тоже вполне можно обойтись, но промолчала.
- Это как? - спросил Кристиан.
- Переселенцы свято хранили традиции своей родины, в то время как на ней самой в то время бушевали ветры перемен. Взять хотя бы Мао Цзэдуна с его преследованием конфуцианства и разрушением храмов...
- В Китае это тоже было? - удивилась я.
- А как же, Сандрин. Диктатуры везде одинаковы. А здесь храмов никто не разрушал, и почитателей Конфуция, понятное дело, тоже не преследовали.
- Далеко нам ещё?
- Почти приехали. Насколько я помню, это за углом.
За углом обнаружился очередной высотный дом - не такой высоченный, как некоторые другие, видимые и с того берега залива, но десятка четыре этажей в нём точно было. Машина мягко затормозила у подъезда, следом встали ещё две машины, в которых ехала моя свита - всего двенадцать человек. Кристиан, все трое Шевалье, Кэлем, Юхан, и ещё шестеро, из которых я помнила по именам только двоих: черноволосого шведа Бенгта Лилиеншерну и белокурого испанца Мигеля Онтеньенте - из-за их нестандартной внешности. Все они, разумеется, были подобраны Симоном.
Дверь в доме была стеклянной, сквозь неё был виден роскошный холл. Я никогда раньше не бывала в таких домах и не надеялась когда-нибудь побывать. Симон и занимавший второе переднее сиденье Жерар одновременно вышли из машины, и Жерар тут же открыл дверцу передо мной. Кристиан вылез сам. Я задрала голову, пытаясь оценить высоту дома, и тут же почувствовала что-то знакомое. На самой верхушке здания находился постоянный проход в Подпространство, с трудом, но всё же угадывающийся в окружавшей верхние этажи магической ауре.
- Любит Барр пофорсить, - не слишком одобрительно сказал Симон, проследив за моим взглядом. Я вопросительно посмотрела на него, и он объяснил: - Хотя часть его жилища находится в Тирфо Туинн, магия всё равно должна была то и дело прорываться наружу и устраивать замыкания всей окрестной электроники. Чтобы этого не случалось, пришлось выстроить весьма мощную защиту, кажется, даже на крови. Лишняя возможность продемонстрировать свою Силу.
- На чьей крови? - спросила я.
Шевалье лишь молча пожал плечами. Он казался собранным и сосредоточенным, словно готовился к трудному и важному делу. Первым направившись к входной двери, он открыл её передо мной, пропуская меня в оформленный в голубых тонах холл с мозаичным панно на стене. Консьерж и здоровенный охранник внимательно посмотрели на нас, но ничего не сказали и даже не двинулись с места. Вместо них нам навстречу шагнула невысокая женщина в строгом деловом костюме, с неприметной внешностью серой мышки. За ней следовал молодой человек в кожаной куртке. Оба маги, но не из сильных.
- Мисс Чернова? - полувопросительно сказала женщина. - Меня зовут Джинджер Хирш. Мне приказано встретить и проводить вас.
- Добрый вечер, - пробормотала я.
- Джон поставит ваши машины в гараж. Прошу вас, мисс, - Джинджер повернулась и повела нас к одному из выходивших в холл лифтов. Открыв его ключом, словно дверь квартиры, она подождала, пока я и все мои спутники войдут в кабину, вошла сама и нажала кнопку. Дверь закрылась, в просторном лифте сразу стало тесно, но все ухитрились встать так, что на меня никто не напирал. На стене кабины располагалось большое зеркало, в котором я видела себя почти в полный рост, и смогла убедиться, что выгляжу вполне прилично. Поскольку никаких навыков в подобного рода делах у меня не было, я решила, что и не буду строить из себя великосветскую даму. Правда, любимые джинсы я надеть всё же не решилась, но заменила их брючным костюмом из светло-коричневой ткани, выглядевшим элегантно, но не броско. Волосы я свернула на затылке, скрепив их простой заколкой, обтянутой коричневой же кожей, и почти не стала тратить время на макияж, подкрасив только глаза и губы.
Лифт мягко и бесшумно тронулся. Весь путь наверх мы проделали в молчании. Наконец створки лифта с мелодичным звоном разошлись, и я вслед за нашей провожатой шагнула прямо в бело-золотую комнату, выполнявшую, должно быть, роль передней. Её так и тянуло назвать салоном - вдоль стен стояли обитые белым атласом диванчики и банкетки, между ними на низких столиках в живописном беспорядке лежали журналы и газеты. Картину дополняли несколько напольных фарфоровых ваз с живыми цветами и два высоких зеркала в золочёных рамах. На мраморных подзеркальниках тоже стояли цветы. Должно быть, подумала я, в оформлении резиденции американского Хозяина принимала участие женщина - или же его дизайнер большой поклонник рококо.
Впрочем, пройдя через высокие двери в следующее помещение, я изменила своё мнение. Огромный зал выглядел бы уместно в каком-нибудь дворце, но не в частной, пусть даже роскошной квартире. Стены его тоже были белыми, но зеркально гладкий мраморный пол - чёрным, и в нём отражались большие, с многочисленными подвесками люстры. Вдоль стен выстроились колонны, колоннами же ограждались и два овальных возвышения посреди зала, которые, по моему мнению, тут вообще были ни к селу, ни к городу. Сам зал был длиной едва ли не в станцию метро, да и в ширину ненамного меньше, так что я решила, что его создатель изрядно поиграл с пространством, дабы уместить всё это в одном пентхаузе. Сказать наверняка было сложно, слишком много тут было магических потоков, свёрнутых в замысловатый узел.
А ещё в зале были люди. Их количество не слишком бросалось в глаза из-за его размеров, но тут собралось, должно быть, не меньше сотни магов и магинь всех возможных национальностей и разных степеней Силы. Дамы в вечерних платьях, мужчины в смокингах, стоило нам переступить порог, повернулись к нам и молча смотрели, как я и мои спутники идём по залу вслед за Джинджер Хирш. И хотя за мной шли восемь мужчин и четыре женщины, я чувствовала, что все взгляды прикованы ко мне одной. Собравшиеся всё так же молча провожали меня глазами, и на их лицах я ничего не могла прочесть. Но это повышенное внимание мгновенно заставило меня почувствовать себя очень молодой, простоватой и неловкой, и остро осознать всю неуместность моего строгого брючного костюма на этом светском рауте. Должно быть, этого-то Барр и добивался, намеренно не упомянув в приглашении о "чёрном галстуке", что подразумевало бы вечерний туалет. В почти полной тишине наши шаги гулко отдавались под высокими сводами. Стараясь не таращиться по сторонам, я прошла через весь огромный зал, и, оставив его позади, вздохнула с облегчением.
Дальше был коридор с несколькими закрытыми дверями, привёдший нас в ещё одну приёмную. Эта была оформлена в более современном стиле - с тёмными кожаными диванами прямоугольных форм, низким журнальным столом, и даже огромный белый камин, в котором горел настоящий огонь, не слишком выбивался из общей картины.
- Прошу вас подождать секунду здесь, - впервые с момента знакомства открыла рот Хирш. Я кивнула, и она скрылась за обитой чёрной кожей двустворчатой дверью. Я, пользуясь случаем, оглядела комнату более детально. На стенах висели несколько картин, но я недостаточно хорошо разбиралась в живописи, чтобы судить об авторстве и времени написания.
Джинджер появилась и в самом деле через несколько секунд.
- Мисс Чернова, Хозяин будет рад вас видеть, - сообщила она. - Но ваших спутников просят подождать в приёмной.
Я вопросительно взглянула и Симона, и наткнулась на точно такой же вопросительный взгляд. Делать было нечего, разве что нагло вломиться к Хозяину всей толпой, и я кивнула. После чего направилась к предупредительно распахнутой двери. Странно, я здорово трусила последние несколько часов, но сейчас, после прохода через безмолвную толпу, чувствовала себя почти спокойной.
Комната за дверью тоже была большая, но выглядела, не в пример залу, относительно уютно. Наверное, из-за неяркого света, которые давали два торшера и лампа на массивном письменном столе. А справа и слева тянулись два больших, до самого пола, ничем не занавешенных окна. Слева открывался фантастический вид на ночной город и далёкую водную гладь с мостом, казавшимся свитым из тончайших светящихся нитей. А справа...
Да, любит Луис Барр пофорсить, любит. Переход из реального мира в Тирфо Туинн был сделан настолько виртуозно, что, если не прислушиваться к своим чувствам, то можно было его и не заметить. И за правым окном расстилался совсем не тот пейзаж, что за левым. Слабо освещённый парк уступами спускался вниз, туда, где во тьме угадывалась похожая на чёрный бархат земля. Интересно, это естественная возвышенность, или искусственная? Ведь окно в Подпространстве должно находиться на таком же расстоянии от земли, что и в обычном мире...
- Впечатляюще, не правда ли? - спросил сидевший на другом конце комнаты мужчина.
- О да, - ответила я, перенося своё внимание на гостеприимного Хозяина.
В отличие от своих застёгнутых на все пуговицы вассалов Луис Барр был одет весьма демократично. На нём не было ни смокинга, ни пиджака, лишь рубашка цвета хаки с распахнутым воротом и чёрные брюки. Он сидел в кресле, положив ноги на низенькую скамеечку, и в руке его, лежавшей на придвинутом к креслу низком столике, был стакан явно с чем-то крепким. Выждав секунду или две, он снял ноги со скамеечки и неторопливо поднялся, не выпуская стакана из рук. Он был на полголовы выше меня, смуглый, с тёмными глазами и иссиня-чёрными волосами. На вид ему было лет тридцать или даже меньше.
- Приветствую вас в моём доме, - церемонно сказал он, едва заметно наклоняя голову. - Да вы не стесняйтесь, подойдите ближе.
Послушно идти к нему мне не хотелось, но и стоять на месте, перекрикиваясь через всю комнату, было бы глупо. Я сделала несколько шагов вперёд.
- Означает ли это, что вы, как воспитанный человек, предлагаете мне сесть?
Барр улыбнулся.
- Что ж, если вам угодно, садитесь.
- Благодарю вас.
Я села в первое попавшееся кресло, в то время как он снова опустился в своё. Я положила ногу на ногу - жест получился немного вызывающим, но я и в самом деле привыкла так сидеть.
- Итак, вы всё же решились принять моё приглашение, - сказал Луис Барр.
- Вас это удивило?
- Меня бы удивило, если б вы его отклонили. Впрочем, от Шевалье всего можно ожидать. Он вполне мог вам отсоветовать.
Он сделал паузу. Я не ответила, ожидая, что он ещё скажет, но Барр продолжал упорно молчать, и мне пришлось заговорить первой:
- Вы, я вижу, его знаете.
- Помилуйте, - чёрная бровь насмешливо изогнулась, - кто же не знает Симона Шевалье? Сейчас уже осталось немного людей, лично знавших Повелителя, и он - пожалуй, самый известный из них.
- Известнее, чем Гербе?
- Именно. Он вам рассказывал о своих подвигах?
- Почти нет.
- Оно и неудивительно.
Мне очень хотелось спросить, почему, но я сдержалась. Уж очень снисходительным был его тон, а выглядеть в его глазах полной невеждой мне не хотелось. Спрошу у самого Симона, решила я, молча ожидая продолжения. На этот раз мне удалось перемолчать Барра, и он заговорил сам:
- Сначала меня удивило, что он выбрал в Хозяйки никому не известную девушку, но теперь я начинаю думать, что у него были на это причины. В вас, должно быть, есть что-то совершенно необыкновенное, если столько лет державшийся Шевалье согласился признать себя вашим вассалом.
Я молча пожала плечами, не зная, как реагировать на подобное заявление.
- Когда вы с ним познакомились?
- Около трёх месяцев назад.
- Замечательно! И сразу такое полное обоюдное доверие? Я восхищен!
- Может, вы объясните, чем именно, чтобы я могла разделить ваше восхищение?
- Охотно. Симон Шевалье известен тем, что не доверяет никогда и никому. Нет, вы, должно быть, и в самом деле необыкновенная женщина.
Он отхлебнул из стакана. Я вспомнила, что предложить гостю выпить было для американского, и не только американского гостеприимства обязательным. Но, видимо, Луис Барр бывал вежливым, только когда ему об этом напоминали.
- Ладно, - Луис отставил стакан и поднялся. - Будем считать, что мы с вами познакомились. А сейчас я приглашаю вас на банкет в вашу честь. Надеюсь, вы не откажетесь разделить со мной трапезу?
- Было бы странно, если бы я отказалась, - ответила я, невольно перенимая его тон.
- И в самом деле. Проделать такой долгий путь, и даже не перекусить с дороги...
Мои вассалы при нашем появлении встали. Вот им не забыли предложить и напитки, и лёгкие закуски. Впрочем, не похоже, чтобы кто-то из них налегал на угощение. Барр приостановился у камина и смерил Симона долгим взглядом.
- Много слышал о вас, но видеть воочию до сих пор не доводилось, - сообщил он.
- Надеюсь, что я вас не разочаровал, - и лицо, и голос Симона были абсолютно серьёзны, и, может быть, именно поэтому фраза прозвучала немного насмешливо.
- О нет, - Луис продолжал смотреть прямо ему в глаза, но чтобы смутить Шевалье, требовалось нечто большее, чем пристальный взгляд, и Барр отвернулся первым. - Это ваши сыновья?
- Совершенно верно.
Барр кивнул, и, не удостоив больше никого из моих спутников вниманием, подал мне руку. Я приняла её, и мы вместе отправились в зал. За время нашего отсутствия на возвышениях появились накрытые столы. Хозяин подвёл меня к тому, что был побольше других, и усадил рядом с собой. Никаких карточек с именами я на столах не заметила, но его вассалы рассаживались быстро и уверенно. Материализовавшаяся рядом Хирш развела по местам моих спутников, причём все они оказались довольно далеко от меня. Я поймала взгляд Кристиана, и он подмигнул мне. Я улыбнулась в ответ.
Стол был сервирован по всем правилам: белоснежная, с тканым узором, льняная скатерть, хрусталь, фарфор и серебро. Меню тоже было классическим - закуски, суп, рыба, мясо. Рыба была морская и не слишком костистая, зато к прилагавшимся к ней моллюскам в витых раковинах я вообще не знала, как подступиться, и потому просто оставила их лежать на тарелке. Правда, Барр безо всякого смущения высосал одну из раковин, но получившийся при этом всхлип показался мне слишком неизящным, чтобы последовать его примеру. Хорошо, что мадам Клэр всё же успела слегка поднатаскать меня в застольном этикете, так что я не полезла рыбной вилкой в салат, и, насколько могу судить, не совершила ещё каких-нибудь столь же очевидных промахов. Тарелки меняли несколько официантов, сплошь маги, правда, слабенькие.
Хозяин, не забывая о своих обязанностях, развлекал меня застольной беседой, но при этом его вопросы и замечания то и дело ставили меня в тупик. Барр явно издевался надо мной и не считал нужным это скрывать, но до откровенного хамства всё же не опускался, и это не давало мне повода его осадить. Оставалось лишь сохранять спокойствие, в самых трудных случаях отделываясь пожатием плеч, либо ничего не значащими фразами. В зале царила тишина, все остальные переговаривались редко и вполголоса, так что наш разговор был слышен если не всем, то близ сидящим - точно. Время от времени я поглядывала на Кристиана, но если ему и доставляли неудобство серебряные приборы, то у него хватало выдержки этого не показывать.
Так мы потихонечку добрались и до десерта - фруктов со взбитыми сливками и разнообразных пирожных. К тому времени мне на еду и смотреть не хотелось - впрочем, возможно, в более подходящей компании я съела бы больше, но присутствие Луиса Барра и его молчаливых вассалов успешно отбивало аппетит. Хозяин собственноручно налил мне бокал "Дом Периньон", я сделала глоток и отставила - шампанское показалось невыносимо кислым, даже отдающим в горечь. Мои спутники-французы его, без сомнения, одобрили, но мои предпочтения в области вин не изменились. Впрочем, я никогда не претендовала на то, чтобы считаться ценительницей.
- Вы танцуете? - спросил Барр.
- Немного.
- И что вы любите? Танго? Квикстеп? Ещё что-нибудь?
- Ну, что вы. Предел моего танцевального мастерства - это вальс.
- Тогда вы, надеюсь, не откажетесь сделать со мной тур по залу?
- Планируются танцы?
- Разумеется. Я стараюсь развлекать гостей по высшему разряду.
"Оно и видно", - подумала я, вслух выразив готовность протанцевать с ним столько, сколько он захочет. Луис благосклонно улыбнулся, щёлкнул пальцами, и я почувствовала движение потоков. Ещё одна возможность продемонстрировать магическое мастерство - музыка зазвучала прямо из воздуха. Хозяин поднялся и подал мне руку. Это послужило сигналом, все прочие тоже встали. Мы спустились с возвышения, Барр положил руку мне на талию, и танец начался. Я боялась, что танцевать нам предстоит в полном одиночестве, но спустя минуту к нам присоединились и другие пары. Должно быть, все его вассалы хорошо изучили предпочтения своего Хозяина, так как вечер проходил словно по заранее утверждённому и хорошо отрепетированному сценарию; каждый знал своё место и время, и никто не допускал никакой оплошности. Среди танцующих я заметила и Кристиана в паре с миловидной рыжей девушкой.
- Честно говоря, я ожидала, что оркестр будет живым, - заметила я. - Это очень подошло бы к атмосфере вечера.
Барр улыбнулся. Танцевал он, надо отдать ему должное, очень неплохо, и вёл меня легко и уверенно. Я не удивилась бы, если б он начал нарочно создавать мне трудности, но до столь мелкой пакости Луис всё же не опустился. Будь на его месте кто-нибудь другой, я от души наслаждалась бы танцем, но сейчас я думала только о том, как мне неприятна его близость. Так близко ко мне за последние месяцы оказывался только Кристиан.
- Скажите, среди ваших вассалов много профессиональных музыкантов? - спросил Барр.
- Боюсь, что нет ни одного.
- Среди моих есть несколько, владеющих инструментами на пристойном уровне, но чтобы составить оркестр, их явно недостаточно. Но я над этим работаю. И надеюсь когда-нибудь порадовать гостей живой музыкой.
Мне до смерти захотелось сказать ему что-нибудь ядовитое, но я сдержалась. Слишком большие опасения вызывал во мне этот человек, и из-за впечатления, которое у меня сложилось из рассказов Симона, и из-за его собственной самоуверенной бесцеремонности. Я всё же боялась открытой вражды, всю жизнь прожив в убеждении, что худой мир лучше доброй ссоры. И, будь моя воля, я предпочла бы договориться с ним добром, даже в ущерб собственным, весьма туманным интересам.
- Вы не устали? - спросил Барр. - Ещё тур, или, быть может, займёмся чем-нибудь ещё?
- Чем же, например?
- Ну, скажем, я мог бы показать вам мой дом. Хотите?
- Хочу, - сказала я.
- Отлично, - он остановился, и я сразу же почувствовала, как он мысленно позвал кого-то. Никогда не слышала, чтобы можно было подслушать чужую телепатию. Однако, хоть расшифровать его послание я не смогла, но сам факт его отправки определила сразу же. А спустя секунду к нам подошла та самая девица, с которой танцевал Кристиан.
- Знакомьтесь, мисс Чернова, это - Карола Шюнцель. Ну, а наша гостья в представлении не нуждается.
Мисс (а скорее, фройляйн) Шюнцель мило улыбнулась.
- Рада с вами познакомиться, мисс Чернова.
- Взаимно, мисс Шюнцель.
- Вы не возражаете, если Карола составит нам компанию? - спросил Барр.
- Нет. А вы не возражаете, если я позову кого-то из своих вассалов?
- Думаю, что это излишне. О ваших вассалах позаботятся, не сомневайтесь.
- Я и не сомневаюсь, - пробормотала я, гадая, нет ли во всём этом какого-либо подвоха. Барр обещал, что, пока мы здесь, никому из нас не будет причинено никакого вреда, и что никто не станет нас преследовать после отбытия, чтобы нанести удар по уходящим. И всё же...
"Я ухожу с Барром смотреть его дом, в компании некой Каролы Шюнцель. А брать кого-то из вас он не хочет. К чему бы это?"
"Скорее всего, он хочет показать вас этой Шюнцель, чтобы потом обменяться впечатлениями. Ничего не бойтесь, просто держите со мной связь. Если что-то случится, я пойму".
"Хорошо".
Если Барр и Шюнцель и засекли наш обмен репликами, то никак на это не отреагировали. Меня провели через знакомый коридор, но не в кабинет, а в одну из прежде закрытых дверей, и дальше по комнатам и залам. "Скромная обитель" Луиса Барра тянула на неплохой дворец. Гостиная в стиле модерн, увешанная гобеленами с изображениями ирисов, гостиная в стиле ампир, с камином, смахивающим на греческий храм, и ещё одна, в стиле рококо, с ткаными обоями, украшенными ручной вышивкой. Бар "хай-тек", ещё одна столовая, небольшая, человек на двадцать, и рядом с ней - буфетная, обе чёрного дерева; бильярдная со скрытыми светильниками, курительная в готическом стиле, музыкальный салон с белым роялем и арфой, библиотека в двусветном зале с галереей, куда вела деревянная, хрупкая на вид лестница. Все книги были переплетены в кожу, и мне с явной гордостью продемонстрировали несколько томов с уже знакомым знаком - виверном и раскрытой книгой.
- Из собрания Повелителя, - с улыбкой сказала я.
- Вы такие уже видели?
- И даже держала в руках.
- Найти эти книги - большая удача, - задумчиво проговорил Барр. - Вот эту, к примеру, я получил от Гедона Гербе, и она стоила мне отказа от весьма выгодного дела. А вы где их нашли?
- В библиотеке, принадлежавшей Светлым, - сказала я, решив не уточнять, что у Светлых они и остались.
- В самом деле? - заинтересованно переспросил Барр. Кажется, он собрался узнать об этом поподробнее, но тут в воздухе раздался мелодичный звон.
- Да? - с явным раздражением бросил Барр.
Дверь открылась, и на пороге появился один из его вассалов. Он замялся, переводя взгляд с меня на своего Хозяина, и тот сам подошёл к нему. Последовал короткий разговор вполголоса, которого я не расслышала, после чего Барр вернулся ко мне.
- К сожалению, спешное дело вынуждает меня вас покинуть. Но я сейчас пришлю к вам другого провожатого, - и он добавил в пространство: - Карл, зайди ко мне.
- Я думаю, что мисс Шюнцель будет вполне достаточно, - сказала я. - Вам нет нужды тревожить кого-то ещё.
- Я уже потревожил.
Дверь снова открылась, и на пороге возник Карл Ведеман, которого я в зале не видела. Он аккуратно прикрыл за собой створку, глядя на своего Хозяина, и по его лицу ничего нельзя было прочесть.
- Проведи нашу гостью по дому, - распорядился Барр. - Покажи, расскажи... Словом, не мне тебя учить.
Ведеман молча наклонил голову и перевёл взгляд на меня, ничем не показывая, что видит меня не впервые. Его отливающие фиолетовым крылья были заметно меньше, чем я помнила, словно он их сложил, чтобы не мешали. Хотя столкновение с материальными объектами не причиняло им не малейшего вреда - створка закрытой вампиром двери просто прошла сквозь крыло. Трудно было поверить, что эти клочья тумана действительно способны поднять его в воздух, но я видела это собственными глазами.
Барр вышел. Ведеман шагнул ко мне и тоже слегка поклонился.
- Рад оказанной мне чести, мисс Чернова, - сообщил он. Его голос был таким же невыразительным, как и лицо. - Позвольте спросить, вы здесь уже закончили, или хотите осмотреть что-то ещё?
- Закончили, - ответила Карола вместо меня. Карл продолжал смотреть на меня, и лишь дождавшись согласного кивка, повернулся к двери.
- В таком случае, позвольте вам показать...
Экскурсия продолжалась. Вызывающая роскошь этого дома подчёркивалась впечатляющим собранием произведений искусства и исторических раритетов. Ведеман оказался лучшим экскурсоводом, чем Барр. Он не ограничивался констатацией факта, что это такой-то век, такой-то автор, а охотно сообщал мне интересные подробности об очередном экспонате.
- Вот это, - он указал на одну из картин, - Роберт де Ниро старший.
- Де Ниро?
- Да, отец знаменитого актёра. В Америке он весьма известен в кругах, интересующихся искусством.
- Занятно, - сказала я. - Сын унаследовал творческие способности отца, но перевёл их в другую область.
- Это не единичный случай. К примеру, отец знаменитого французского актёра Жана-Поля Бельмондо - скульптор. Если вы бывали в Париже, то наверняка видели Пале Гарнье. Так вот, одна из скульптурных групп на фасаде - "Танец" - как раз его работы. Это копия с прежде установленной там группы Карпо, а подлинник сейчас находится в музее д'Орсе.
Я не сдержала улыбки. "Если вы бывали в Париже..."
- Кстати, когда эту скульптурную группу только открыли, в Париже был взрыв возмущения, - добавил Ведеман.
- Из-за чего?
- Из-за того, что танцовщицы изображены обнажёнными.
- Но ведь это - подражание античности, разве нет? А античностью всегда было принято восхищаться и видеть в ней образец - по крайней мере в том, что касается скульптуры и строительства.
- Так-то оно так, но вторая половина девятнадцатого века - времена пуританские, даже в славящейся свободой нравов французской столице. Вы, возможно, помните, какие скандалы вызвали "Купальщицы" и "Завтрак на траве", и о судебном процессе после выхода "Мадам Бовари"...
- Карл, ты отвлекаешься, - прервала его Шюнцель. После ухода Барра она стала заметно разговорчивее. - Нашей гостье интереснее слушать о том, что находится у неё перед глазами, чем о том, что было больше века назад в Париже.
- Прошу прощения, - если Ведеман и обиделся на столь бесцеремонное вмешательство, то ничем этого не показал. - Взгляните вот на это. Если я не ошибаюсь, это российский Императорский завод, - и он указал на высокую фарфоровую вазу, украшенную изображением хорошо знакомого мне здания.
- Да, - кивнула я, - это Камеронова галерея в Царском селе, императорской резиденции под Петербургом.
В отведённые мне гостевые комнаты я добралась уже после полуночи. Мои апартаменты оказались двухэтажными: внизу располагалась гостиная, и прямо из неё металлическая винтовая лестница вела в спальню с примыкавшей к ней ванной. Я с сомнением посмотрела на мраморную чашу с золочёными (а может и золотыми, с хозяев станется) ножками в виде когтистых лап и кранами, изображающими лебединые головы. Выглядело это соблазнительно, и всё же я со вздохом решила отказаться от купанья. Слишком чужой я чувствовала себя в жилище Барра, а купание в ванне всегда было для меня довольно интимной процедурой.
А вот гостиная мне не понравилась. Она была оформлена в том же стиле "хай-тек", что и бар, но я не была его поклонницей, на мой взгляд, для жилого помещения он слишком холоден и резок. К тому же почти во всю ширину стены шло большое панорамное окно, к счастью, не доходящее до пола. Оно выходило в реальный мир, и через него можно было любоваться скоплением огней Нью-Йорка. Но я, безуспешно поискав механизм, закрывающий шторы, в конце концов сдвинула их с помощью телекинеза. Комната сразу стала куда уютнее.
Я устала, но спать пока не хотелось - давало о себе знать перевозбуждение. Поэтому я связалась с Симоном, спросив, где и как устроили его и остальных моих спутников.
"Насколько я могу судить, я сейчас рядом с вами", - тут же откликнулся Шевалье.
"Вы не могли бы ко мне зайти? Понимаете, мне хочется обсудить с кем-то сегодняшний вечер, - добавила я извиняющимся тоном. - Но если вы слишком устали..."
"Ну что вы, Сандрин, не настолько я устал, чтобы не поговорить с вами. И, если вы не возражаете, я буду не один".
Я не возражала, и спустя полминуты Симон явился ко мне в компании Кристиана, Юхана, Жерара и Онтеньенте. Я не стала спрашивать, почему он выбрал именно их, и не стал приглашать, скажем, Кэлем.
- Ну, и как вам здешний Хозяин? - спросил Симон, усаживаясь на один из белых кожаных диванов перед столиком со стеклянной крышкой. Кристиан устроился рядом со мной, остальные расселись в кресла.
Я неопределённо пожала плечами:
- Как вы думаете, нас могут подслушивать?
- Я очень удивлюсь, если окажется, что нас не подслушивают, - Симон взглянул на Онтеньенте. - Мигель, что говорит на сей счёт твоё знаменитое чутьё?
- Оно говорит, что специально подслушивающих заклятий сейчас никто не творит, - отозвался испанец. По-английски он говорил с заметным даже мне акцентом. - Но они могли быть впечатаны в стены комнаты ещё в процессе постройки.
- А такие впечатанные заклятия можно выявить? - спросила я.
- И даже не очень сложно. Вот только не принято, чтобы гости так откровенно демонстрировали хозяевам своё недоверие.
- Ничего себе! Подслушивать гостей, выходит, можно, а пытаться защититься от прослушивания - нельзя?
- Нет, почему же? Защищаться-то как раз можно, ведь это не недоверие, а обычная осторожность.
- Не вижу разницы, - проворчала я.
- Тогда просто примите это к сведению, Сандрин. Если хотите, мы можем поставить щиты и "глушилки", вот только не знаю, будет ли всего этого достаточно, чтобы перебить здешнюю систему, ведь её создатели наверняка учитывали возможные меры противодействия. Так что я бы предпочёл не тратить Силу. Всё равно мы вряд ли скажем что-то, что станет для здешних новостью.
- Кстати, о здешних, - сказал Юхан. - Как вам эти хоромы?
- Обалдеть можно. Особенно этот зал - в нём и агорафобию подхватить недолго. Словно на площади сидишь. Он и в самом деле постоянно здесь живёт?
- Не постоянно, но большую часть времени он и впрямь проводит в этом доме, - подтвердил Симон.
- А вы подумали - это всё затеяно только для того, чтобы пустить пыль в глаза? - усмехнулся Юхан. - Нет, мадмуазель Сандрин, оно устроено для собственного удовольствия. Такие уж у него вкусы.
Я кивнула, отметив про себя, что, несмотря на почти полную уверенность, что наш разговор слышен от первого до последнего слова, произносить имя Барра мы всё же избегаем.
- А вкусы отменные, - проворчал Кристиан. - Там у него действительно подлинный Ренуар висит, или мне привиделось?
- Он самый, - подтвердила я, - и Коро тоже, и Фрагонар. Так, во всяком случае, мне сказали. Как твои руки, Крис? - и, не дожидаясь ответа, я взяла его руку и повернула ладонью вверх. - Больно?
- Немного.
Ожоги на ладонях и правда были невелики, и я убрала их за две секунды.
- Да, Крис, а что ты можешь сказать о той рыжей, которую пригласил на танец? - спросила я, внезапно вспомнив, с кем видела в его последний раз.
- Вообще-то, это не я её, а она меня пригласила. И сказать я о ней ничего не могу, потому как обменялся с ней едва десятком слов. А потом она и вовсе повернулась и ушла.
- Её Хозяин позвал, - объяснила я. - А ещё я видела здесь высшего вампира. Это он водил меня по дому, только мне его не представили.
Симон задумчиво кивнул.
- Вампира? - переспросил Юхан. - Я слышал, что Барр заполучил в вассалы одного. Это большая удача... Обычных-то вампиров у него несколько, а вот высший - один.
- Несколько вампиров?
- Да, но их, как и прочую мелкую шушеру, на подобные приёмы не приглашают.
- Вот уж чего не стала бы делать, так это брать в вассалы вампиров, - заметила я, мысленно добавив: "Тут и с людьми не знаешь, что делать..."
- Не зарекайтесь, Сандрин, - сказал Симон. - Думаю, если б мы могли знать наперёд, как сложится наша судьба, мы бы все изрядно удивились.