Архарова Яна : другие произведения.

Рейне Ящерка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - действительно глава. Не начало, не окончание - так, кусочек, и их еще будет. Немножко последствия одной старой сыгровки - а много... - это такая же "фантастика", как я прозаик. Но мне понравилось с ней разговаривать. особеннно по сравнению с остальными гостями моей дырки в голове - птичек-наивняков - летает. Летает немало. Однако не все они вызваны дуростью автора - что вовсе не отрицает, что он дурак)) - кое-что и издержками понимания альтарского менталитета в котором я ни фига не понимаю. Правда, за пару фраз: дисбелив - рассмеюсь в лицо. Потому как примеры есть под рукой. - технический бред наверняка раскопается. Я, в отличии от нее, увы, кретин редкостный... И просто не могу понять всего, что там... Хотя... - и т.д. "...военщина Известна всему свету! Как мать, - говорю,- и как женщина Требую их к ответу!" Не удержался я от стебушного эпиграфа. Да, самое главное забыл: упреки в отсутствии земного патриотизма (хе) - и параллели с текущей политикой буду считать за диагноз упрекающего. Точка.
  Зима близко...
  
  Когда же я высплюсь?
  Я когда-нибудь поставлю этот вопрос кодовым на систему Центра. В качестве ответа придется, видно, задавать какое-то число неразумных порядков...
  - Утро, Кейне!
  - Утро, Ящерка! Все спокойно.
  Всегда приятно слышать. Даже ранним утром. Даже если правде это отвечает мало.
  Впрочем, да - с перемирием обстановка в сердце нашего Центра стала много реже походить на пожар в бардаке. Здесь даже иногда бывает тихо.
  Вот бы так и дальше... Потому что пока "прожорливое Ящеркино детище" - система слежения и оповещения, неотъемлемое дополнение нашего Центра, тянет на минимальном режиме, на сэкономленных мощностях мы сумеем поднять еще что-то. До зимы.
  Только будет ли оно - это перемирие? До зимы.
  Есть ли у нас время?
  
  Ящерка, придаваться мрачным мыслЯм будешь потом. Сейчас - работать. Только вся моя работа - одни сплошные мрачные мысли.
  И тебе привет, Трофей! (да, я с техникой тоже разговариваю. Привычка. Налаживается легче. Работает тоже. Нам оно необходимо.) Чем утешишь?..
  Начинать утро надо с боевого... Хотя бы с медцентра. Звучит. Но - мы это сделали! Мы его подняли. Почти. Работать будет. Справимся. Даже если "моему детищу" придется в полную мощность жрать всю зиму. И раздолбают его при самом худшем раскладе не раньше, чем Центр.
  Так. Надо сказать Сойерле - чем мы еще можем поделиться. Да: ни разу не излишки. Отвратительно мало - всего - для ждущей нас зимы. Как везде - люди - техника - запасы... И всего - мало. И - людей.
  (Дальняя мысль: взять бы доброго эвду Дехтиле, и припереть к стеночке: кто-то там обещал помочь - помогай. Правда, боюсь, если припереть его к стеночке... Как там: дайте точку опоры - и вы услышите храп? Вопрос: "Когда же я высплюсь?" - сейчас един, похоже, для всего Альтарена.)
  Но - сделали. Восстановили. Обезопасили: закопали. Энергоснабжением обеспечили. Сойерле должен знать. И остальные. Просто - нам придется быть вместе. Потому что поодиночке передохнем. Холод, голод и возможное продолжение войны ничьему здоровью не способствовали. Да, конечно "нам помогут" (эвда Дехтиле, я тебе завидую) - но будь оно и так, в вейсы каждый раз за помощью не набегаешься... Тем более, что с транспортом в эту зиму нам тоже будет трудно.
  Транспорт. Дарнейре и его парк. Топ-ли-во... С той же интонацией: от-ку-да? Туда же - защита. Остаться без сообщения этой зимой - лечь и подохнуть.
  
  ...ругаться неконструктивно. Выдыхаем про себя - по-русски! - что-такое-эти-мать-их-прогрессивные-технологии и чтоб-тому-кто-их-придумал-самому-вытаскивать-это-счастье-из-раздолбанности-в-нафиг-при-учете-возможной-войны-в-будущем...
  ...мы бы справились. Нет, не так: командным голосом - как говорит Сагиро - мы должны справиться. Было много хуже. И оценивая все, что удалось поднять...
  Время. Только бы оно у нас было, время...
  Ящерка, ты еще скажи себе: только бы не было зимы...
  
  Выдохни еще раз. И повтори себе: мы справимся. И улыбнись - Трофею - перед связью. Этого мы тоже - добились. Что мы - это мы. Которые сделают: которым верят. А значит - должны.
  А значит...
  
  Просыпайтесь, ребята!
  - Утро, Сагиро!
  - Утро, Ящерка... Я надеюсь, доброе?
  - Нет.
  (...Сагиро когда-нибудь спит? Застать его в ином виде, кроме боеготового, работоспособного и "всегда на связи" - первое, что мне никогда не удавалось. (Нет. Было. Давно. То, о чем не здесь и не сейчас.) Второе - что удавалось не чаще - понять по выражению его лица - и что он об этом думает? Эти лица - землян...то каменные, то слишком выразительные...помню, как было трудно в свое время привыкать: сложнее чем к словам...но - устрой они соревнование по каменности - Сагиро бы его выиграл. Даже тогда.
  Да, инженерный блок Центра создан и вытянут - чужаком. Человек Сагиро. Землянин. Что жил здесь до войны. Работал. Любил. Так я не самым каменноголовым отвечаю. А самым - я просто дам по лбу. Да, пару раз уже проверяла. Один раз с рукоприкладством. Стрелять пока не приходилось. Но хоть бы и пришлось... Потому что эту тяжеленную ношу Сагиро выволок и несет с честью. И я - мы - в него верим. Это третье, что мне никогда не удавалось - поставить перед ним такую задачу из области почти разумного, с какой бы он не справился. Помня, с чего и как мы начинали...)
   - Война?
   - Возможно.
   - Принял. Десять стандартных минут - и буду, - и после уже: ни тон, ни выражение не сменит - даже на альтарский слух. - Выдохни пока, Ящерка.
  (Продолжение: и вновь воздуху набери. Это старое. Когда я ругаться начинаю...)
  
   - Дарнейре! - еще раз, - Дарнейре!
   - На связи!
   - Упади на тебя камешек потяжелее, спишь?
   - Переходник подгоняю!
  (Это еще одна загадка: почему наш "транспортник" всегда умудряется выглядеть, словно спал в старой проржавевшей насквозь цистерне - дня так два, не просыпаясь - и только что оттуда вылез... а сегодня, похоже, там на дне еще и остатки смазки остались? Впрочем, какая-то доля правды в этом есть: всякое ржавье Дарнейре видит гораздо чаще, чем что-то, похожее на кровать. Только металлопласт не ржавеет. И - "спать два дня не просыпаясь" - это вторая самая недостижимая мечта всего Центра. Если не всего Альтарена. После - победы... мира. Это в вейсах могут говорить: когда мы победим - мы: когда мы справимся. Если.)
   - Так, Ящерка, с чего обязательный вызов? У нас война?
   - Возможно.
   - Ящщериное стойло! Понял. Буду.
  
  Все... Нет, не все, но Яртэна заслужил право поспать чуть дольше. Сначала я выполню совет Сагиро: ага, выдохнуть.
  Чем это пахнет? Таак, я уже брежу?
  Кофе?
   - Кофе? Кейне, - откуда?
   - Да это... Остатки старых запасов... Со складов, - и улыбнется. - Я же помню, что ты любишь...
  - Эту земную горькую гадость, - ага: еще один постоянный переговор нашего Центра.
  Кофе... Ох, а ведь настоящий. Давно не пробовала. Хорошие они у меня...
   - Ящерка!
   - Да, Кейне?
   - Мы... Мы справимся. Я уверена.
  Да, я знаю. Даже доказательство твоей уверенности...
   - Как там Рейне-маленькая?
   - Здорова. Спит.
   - Хорошо, - и улыбнуться ей обязательно. Хотя - тогда я за голову схватилась. Я и сейчас хватаюсь.
  Да, чтоб в такие времена детей рожать - это нужна такая уверенность...
   - Ладно. Иди, буди свое счастье! Старшее, само собой!
  Самую неприятную обязанность Ящерка обязательно свалит на чужие плечи. Например, побудку нашего энергетика.
  По правде же, Яртэна из нас просто самый вымотанный. И на его фронте у нас...
  Мне бы вашу уверенность. Да мне бы хоть какую-нибудь! Ага - полминуты мечт о невозможном. А еще тебе современную систему обороны в рабочем, следовательно, защищенном состоянии и полсотни - да десяток - умеющих с ней обращаться! Ну ладно - не так разнесенный Ней-Рейд. Да хотя бы еще пару работающих энергостанций - да не знаю я, на чем они будут работать! Ну, а если и этого нельзя, то хотя бы пресловутые два дня - выспаться!
  
  ...А вот одна мечта - сбылась. О доме. Новый - как-то обживаемый... Дом, куда приходят гости. Ох, правда, как не всех из них старший связист сектора 319 Рейне пустила бы на порог своего дома. Хотя - вряд ли от той Ящерки что-нибудь могло быть надо члену правительства ЗФ.
  
   - Дело плохо, если Ящерка встречает своих с сигаретой в зубах. Дело - так - плохо?
   - Утро, ребята. Хуже: неизвестно.
  Утро, Центр. Мы. Все. Медцентр - Керени. Наши чудотворцы - инженерный сектор - Сагиро, транспорт - Дарнейре, энергооснащение - Яртэна, расчет и снабжение - Тайро. Четыре большие головных болячки... Ну и пятая - самая главная - болячка: Рейне Ящерка, координация и связь - а так же: и-зачем-я-все-это-затеяла! То есть, я знаю, зачем: почему.
  - Так, ребят - требование первое: не ругаться! А вы бы подписали бумажку, от какого-то там представителя правительства ЗФ, говорящую, что единственное наше спасение - признать себя автономными округами оной и...
  - Десять скальеров мне навстречу!
  - Дарнейре, для тебя специально повторяю: не ругаться. А теперь - по порядку.
  
  ...А пожалуй я скорей благодарна госпоже Вийс...Виз... Вит-цен-гельд - только не заставляйте меня правильно выговаривать эту фамилию еще день. А ведь - придется.
   Во-первых, за предупреждение. Мы бы могли так и надеяться - на подписанный договор. На перемирие. Перераспределять наши - смешно сказать - мощности. Может даже - сбросить часть слежения. И защиты.
   Нет, не сбросили бы.
   И сейчас - в памяти - на два голоса у меня звучат итоги тех переговоров. Первый - радостный. Совсем радостный. Нашей Тайле. Про то, что мирный договор почти достигнут. С разными там обещаниями, как нам выплатят компенсации и помогут восстановить инфраструктуру! Что мы сможем нормально работать!..
   ...И я - мы - ведь почти поверили в ту радость. Почти.
   (Но - еще чуть раньше. Перед переговорами: при выборе делегата от невейсового населения Альтарена. Сойерле, негромко: "Нет, Ящерку - нельзя, - и, с вечной своей легкой иронией. Над тем, что тяжело. - Она из Ней-Рейда. Они там все - злые". И, позже, уже глаза в глаза: "Ты не в обиде?" - "За что... ты прав". И сейчас, как тогда ему - могу повторить... Да, за вейсовыми - хоть за эвдой Дехтиле, хоть за Эльчи... за своим сыном: "Я им не верю!" - и услышать снова - неодобрительной грустью Сойерле: "Ты вообще мало кому веришь, Ящерка!")
   А вторым - был смех. Жесткий и невеселый смех этой - Рыжей.
  ( - Ну да, коридор они открыли!.. И на том спасибо! - хрипло - обыкновенно у нее голос выше - и стряхивает пепел... Сагиро потом возмущался: весь Центр прокурили! Моим заказом. А я еще тогда спрашивала:
  - Анархи, а ты-то как туда попала? - и ты, тоже смехом - в ответ:
  - Так я ж торговец... И значит я плохой торговец, ежли не могу влезть без мыла в ...ой...
  - Жопу, - продолжу я. - Анархи, я на Терре училась. В Москве. - И ты, странно не обратив внимания:
  - Не обидела?
  - Нет. А что?
  - Да я вас побаиваюсь... - дотягиваешься, гасишь сигарету - старательно, до последней искорки. И уже хмуро. - Повод прост - мой корабль. Стрясись что - у ваших был бы шанс слинять. Сомнительный такой шансик...
  - Могло бы?..
  - Ну - не было.
  А потом - пересказывала. Выразительно в лицах - как умеешь...)
   Смех, который мог бы обидеть. Не будь - настолько невеселым. "Общие итоги? - П*деж!" Выигрыш времени - использовать, пока есть. А что будет дальше - никто не знает.
   Использовали. Успешно.
   Вот оно и объявилось - "дальше". Которого по-прежнему никто не может знать. Надо думать и эта - вот только на их языке и определишь: есть такое слово "поджать губу": вся - так поджатая землянка - с сухими и злыми руками.
  
   А теперь пересказывать придется мне. "Что" - мы знаем. Неподписанное соглашение - вот оно. Знакомьтесь.
   Мне придется рассказывать, как. Что сложно. И, что куда сложнее - почему...
  
   Это - во-вторых. Благодарна - за честность. За то, с какой уверенностью говорила - резким, к непроизносимой фамилии своей подходящим, голосом. Не говорила - напирала. Тяжелой техникой. Я - не могу поверить госпоже Вийсс... Потому что тяжелая техника, идущая разгребать развалины, звучит не так. И потому что я знаю до звука - как она звучит. Та, что идет их создавать - может быть. Это я не успела выучить.
  Пока - не успела?
  Вот не могу сказать, чем вызвана та уверенность. Так, не сомневаясь и слов не взвешивая, напирают или когда (как там, Рыжая?) "три эскадры за спиной". Или - когда масштабный п*дец, который хочешь обыграть и выпрыгнуть. Судя по словам - а там срывалось также, что этот визит для нее может плохо кончиться - вдруг и второе? Но нам-то... А никто не знает, что - нам.
  За честность. За слетавшее впрямую: "никто и не ожидает, что вейсы это подпишут" - "Никто не будет с вами торговать. - Почему? - Нам это экономически невыгодно..." - и того разного... (я, по правде, удивлена, что Дехтиле - не привыкну я называть его эвда Дехтиле - умудрился сдержаться. И Дарнейре, в ответ мне, вполголоса: "А я бы - не..." А я знаю, что - не... И мне-то оно далось непросто. И я - из Ней-Рейда.)
  Так - протягивают руку, госпожа Вит-цен-гельд? Возможно. Вооруженную.
  Или - хуже. Так - насильно притягивают за плечи. "Я сильней. Согласись!"
   Впрочем, "это проблемы менталитетов", не так ли?
   Но - судя по Вашим словам, Вы понимаете, что именно - предложили.
  
  Госпожа Альма Вит-цен-гельд, простите - я не вправе пожимать руку, на которой лежит йерренке - спящий камень - ядовитая тварь, незаметная и безвредная, пока ее не коснешься. Не ошибаюсь: не вправе. За весь Ней-Рейд.
  Я благодарна - за честность. Потому что она и подвела. Цену своим словам вы объявили. Кто - гарантирует нам и городу, что через какое-то время после подписания или не подписания и этого соглашения, не пожалует к нам третья земная делегация, объявляющая результат его недействительным, и госпожу Вит-цен-гельд уже, соответственно, безумной... Я бы, пожалуй, и не оспорила.
  Только - у наших слов цена - другая. Как я там спрашивала - что может изменить несчастные три и семь сантиметра спектралки подписи моей под соглашением? Зря спрашивала. Многое. И - знаете, ребят, какое - многое? (госпожа Вийсс.., я поспорю, знает).
  А она ведь уверена - и правильно уверена - что ни один вейс подобного соглашения не подпишет. А еще - его собираются обсуждать на Совете Вейсов. После - наших подписей.
  Маленькое такое - "после".
  
  Понимаете, родные мои (...и, как со стороны - а у меня тоже срывается: вот это совсем "по законам" - чу-жо-е - и единственно можное сейчас - "родные") - я, Рейне Ящерка, могу думать, а как на эти три несчастные сантиметра спектралки моей подписи будет смотреть Эльчи кейр-Ренгеле - мой сын. Как будет смотреть эвда Дехтиле эхт Ренгеле - мой, когда-то, сосед через улицу. В шестом секторе Левобережья Ней-Рейда. В шестом секторе - большая часть которого до сих пор - "восстановлению не подлежит". Боюсь - до мирных дней. Если они у Ней-Рейда когда-нибудь будут.
  (...и еще - не вслух. Это нельзя всем - потому что в городе все помнят... Не слушайте меня, родные, ладно? Как будут смотреть - те три тысячи шестьсот восемьдесят девять - из списка... который я до сих пор помню наизусть. Мертвые не смотрят. Но иногда они мне снятся. Списком на экране. Меняющимся списком. Из еще того координационного центра Левобережья. Остальных - сколько их - я тоже помню: уже я, координатор Центра Ней-Рейда. Мы их не стерли - из общей системы. Списки погибших. Но и стерли бы - мне не помогло. ...И тоже, наверно, будут смотреть. Но остальных - я не вспомню лица - когда назовут имя. Тех, первых, вспомню. Кажется, всех. Близких, конечно, ярче. Яринне и Тейко нашего Сагиро, тоже соседи - были - двор в двор. Хийанте, Нартиэ, Селле - эвды Дехтиле... Ящерка, хватит. Так нельзя говорить. Только помнить. Только - потому что помню... Простите мне.
  То, что дальше, будет совсем - твоим голосом: "неправильно". Я - завидую тебе, Дехтиле. Потому что...)
  Только я, Рейне, координатор Центра Ней-Рейда и системы слежения и оповещения, думать должна о другом. О том, каким глазами на те же три сантиметра моей спектралки - если бы только моей - будут смотреть эвда Тэвьен эхт Рейнсе, эвда Айранхе эхт Нейлере, и неплохо знакомая мне эвда Лайресе эхт Кейрантаре. Эвды вейсов, что следуют законам во всей полноте их и строгости. Делая к последней масштабную поправку в расчете на военное время. Например, в параметрах риа Лайресе звучит она "в каждом, не приросшем к земле, прячется предатель". (Не на то же рассчитываете и Вы, госпожа Альма Вит-цен-гельд?). И - если бы только они. Трудно будет не принять в расчет - такой поправки - после всех тех подписей. А потом еще, если они увидят хоть что-нибудь, кроме темы соглашения - и нашего согласия. Скажем, пунктик про воинскую повинность. Дальше там - да, "на контрактной основе" - смотрите. Но я бы на их месте дотуда не дочитала. И - присягну и поклянусь - правильно не дочитали бы.
  Да, не вся территория Альтарена - вейсы. Да, не все хотят войны до победного конца. Но - хотим мы или нет - война идет. У нас не мир - у нас перемирие. Что есть в этом случае хоть какая-то подпись: согласие на воинскую повинность?
  Должна думать, что нас ждет - в итоге тех переговоров. А что тут может ждать? (...Рыжая-Рыжая, почему я начинаю говорить на твоем языке, как только берусь озвучивать что-то, мне невыносимое? ). С одной стороны - и я должна договорить: стороны своих. Альтьирр - альтаров. И чего еще ожидать от этих невейсовых - блядей и предателей? (...да, Дарнейре, так - могу и на тьири перевести: у нас - в общем, одним словом. Скальерре. Да, Дарнейре, я помню, что просила не ругаться.)
  (...а еще - прости мне, Дехтиле. Я знаю, что думаю так, как быть не должно. Так, что говорить - сейчас, при всех - не могу. А рассчитывать должна и хуже. Что вслед может быть сказано: а не въ*бать ли нам этим предателям? ...Это так неправильно, что я даже думаю - на земном: мы так не ругаемся.
  Ну, целенаправленно - сомневаюсь. А вот - при боевой операции. Попутно... Думать это - невыносимо. Думать - и так - я обязана. Допустим, вспомнив, что война не помешала вейсам, следующим законам во всей их полноте и справедливости, пойти - ведь воевать же? - убивать - на Соленый Берег... И это не их заслуга, что не получилось. И это моя беда, что вспомни я это, поднимется - тот же Дарнейре - с громким: "С кем ты нас равняешь?" Я назвала уже.
  Прости, Дехтиле. Если услышишь. Не мне - хоть Городу. Я не рассчитываю - надеюсь только - на поддержку и помощь. Я хочу вам верить. Но думать - я должна все. И это. Неправильное. Обязана.
  Как - но этого я убей, не скажу - та, что долго, слишком долго думает, грызя не камушки - все скалы вашего вейса: умей мы тогда так понимать, что и то, о чем не можешь подумать, бывает. Тогда. До - того седьмого дня первого кольца Вейе, двенадцатого дня третьего кольца Элльре, Времени Ветров, 117 года по земле Камня, что в Ней-Рейде сейчас называют просто "тот день". Чтоб не давать имени. Возможно, те списки были бы - меньше. Мне эта ошибка непростительна. Профессионально: все-таки я аварийщик. То, что старший связист сектора 319 Рейне и подумать о том не могла сегодняшнюю меня оправдать не может. Перед Городом. Перед собой. )
  А с другой стороны - от прекрасной и гуманной Земной Федерации... Как звучало же: мы не воюем с вами, что вы. Мы оказываем содействие в стабилизации ситуации. И готовы вкладывать?... оказывать?.. - проклятье, забыла слово! - в восстановление инфраструктуры разрушенных городов, и очередной раз принести официальные извинения за "случайные налеты"... А взамен - поучаствуйте в очередной исключительно миротворческой операции - скажем, в количестве пары отрядов. (Прости, и ты, Сойерле - и скажи, что преувеличиваю и переопасаюсь, и улыбнись - как улыбнулась и я бы. До лета - по их счету - 2472... Нет, раньше. До зимы. Семидесятого. Я чуть раньше разучилась верить в охотную дележку прогрессивными технологиями.)
  А госпожу Вийсс.. (это уже почти не я, совсем та Рыжая - смеется) - для полноты картинки стоило бы порешить. Лучше - на Совете. А нет - так после. Удачный повод к новой войне - вероломно убитый гуманист и миротворец. Сделавший свое дело.
  К войне, где мы окажемся - между...
  (...ребята, родные мои - почему вы молчите? Кто бы сейчас усмехнулся со стороны: Рейне, ты передергиваешь. Кто бы скомандовал: Ящерка - оставить панику. Со стороны. Я послушаюсь.
  Кто бы дал мне не договаривать. Запретное: я не знаю, что делать дальше. Я не знаю, права ли я. Но этого - я - не могу сказать. )
  
  Где мы всегда были - между. (...и это безнадежно звучит - недостойным и невозможным - желанием кормиться у всех огней...) Я хочу тебе верить, эвда Дехтиле.
  И - я так понимаю тебя, Сойерле...
  Война - до победного конца?
  Мира... Еще немного мира - все, что нужно от этой зимы Ней-Рейду.
  Шесть лет координатором Центра Ней-Рейда меня научили, что мир - это немного. Небо, в которое можно смотреть - земля, по которой можно идти - не ожидая нападения? - нет, это слишком. Переход - навсегда - в спящий режим "Ящеркиного детища" - системы оповещения и слежения? - много. И, наверно, этого так никогда и не сделают - ни мы, ни наши дети - выученики Центра Ней-Рейда, выросшие и выученные - здесь и после. Они привыкли, как просыпаться, - к работе ее и контролю, к тому, что тревога - это тревога, и что делать, если... Не знаю, сколько лет им понадобится - тихого неба, чтоб - забыть... Но я не жалею. (...страшно называть: я не верю, что у них будет - это небо. )
  Мир - по росту. Да, Яртэна - время все-таки поднять шестую и десятую теплостанцию ( - И четырнадцатую? - мы сможем? - После. Если.) и хоть как-то повысить нормировки тепла по жилым восстановленным секторам. Зима, чтоб ее, близко. Да, Дарнейре - возможность запустить всему твоему хозяйству масштабные ремонтные базы. ( - А еще для тебя есть новость. Отдельная и отрадная. С топливом нам обещали помочь. Дарнейре, хмуро: "Кто?" - Я, вполголоса: "Не угадал," - Дарнейре, удивленно: "Вейсы?" - "Вейсы. Дехтиле". И мне глубоко плевать, откуда оно и как. Слишком хорошо я помню, что это такое - восемь уцелевших спасательных флаеров на восемь же секторов того Левобережья - после... Ящерка, тебе нельзя это сейчас вспоминать. Продолжай. ) Да, Сагиро - ты уверен, что твои смогут запустить строительную линию? (Соглашается он до сих пор по-земному: кивком. Больше похожим на наше свидетельство уважения.) А с чем она будет работать? (По каменному лицу Сагиро, как всегда, ничего не прочитаешь, и ничего не слышишь - где-то еще: закрывается: "В Ней-Рейде много, - и незаметная пауза между словами, - сырья для переработки".) А на - чем? Или ты считаешь, нас хватит - реализовать твой проект с - как ты это назвал? - приливная станция... А ты рассчитывал - степень опасности последствий для Города - если ее атакуют? (Сейчас - даже по каменному лицу Сагиро читается прозрачно: "Ящерка - с каких пор ты считаешь меня кретином?" Мир... по росту... мы в него - когда-нибудь - поверим? )
  Мир. По росту. Простой и понятный. Как блестящие крылышки и спинка кёймерра - на которых и охотятся мои тезки, каменные ящерки - там, в горах... Что тут раздумывать - вот оно, бери...
  Только что-то подсказывает вашей Ящерке, что в той блестящей спинке прячется пара - очень острых (специально рассчитывали) - крючков. Буду повторяться. Схема предложенного нам мира с высокой вероятностью предполагает обратный эффект: различные варианты развития военных действий. И от каждого из этих вариантов мы не выиграем.
   "Хочешь мира - готовься к войне". Кажется, так говорят земляне? Я полагаю - так и готовятся. К новой. Чужими руками. Нашими.
  
  ***
  ...вот он и зазвучал в моей памяти снова - резкий, прицельно насмешливый голос той, Рыжей. "Я найду только одно доказательство в пользу того, что это - случайность". - Я смотрю. Удивленно: "Какое?" - "Оно слишком нерационально". - "Что?" - я не спрашиваю, я почти готова ее ударить. Спокойно - чуть акцентированней, и было бы - по слогам: "Налет на пока еще нейтральный город - дело нерациональное".
  Я бы правда ее ударила. Не разгляди тогда - снова...
  ...она там видит девочку... Маленькую, лет пяти, рыжую - и девочка бежит - по скользкому и горячему песку, по странной улице мимо высоких серых стен - бежит, улепетывает - от страшного, от которого не убежать...
  ...у меня там ветер. Сильный, холодный, сухой ветер и белая пыль. И - наплывами - где-то далеко - тягучий скрип, от полуслышного высокого звука, до громкого, похожего на плач. Небо - высокое, ровное небо... ломаная линия - белая - когда-то бывшей стены, на которой сверху - бьется, трепыхается на ветру обрывок чего-то... Небо. Ровное. Потому что на месте того дома, что должен быть дальше - нет вообще ничего. Воронка. Неглубокая. Пыль. Моего дома.
  Я...мы не можем это забыть. Но вспоминать это сейчас - я не должна.
  Говори, капитан Анархи, дальше... Как бы я ни не хотела тогда это слышать. И больше - говорить сейчас...
  Спокойно. Подчеркнуто спокойно. Деловым таким тоном, нечеловеческим. "Ведь что мы имеем в итоге - после показательного налета (потому что, судя по повреждениям, это именно показательный налет, не нацеленный на возможно полное истребление) на пока еще нейтральный город? Учитывая, что противник при этом не подавлен, боеспособен - и даже пути доступа к нему не перекрыты. Из приблизительно восьмидесяти тысяч (...восемьдесят две - откуда ты знаешь? ), преимущественно заинтересованных если не в сотрудничестве, то в этом своем нейтралитете - потому как жить хотят все, а воевать - некоторые, получаем... В первую очередь, судя по основательным повреждениям, думаю, 30 тысяч потерь - прошлись по вам очень... неэкономно (тридцать... почти тридцать четыре... в итоге. Хорошо подсчитываешь, капитан). И где-то столько же, если не больше свежесозданных противников - в той или иной степени боеготовности. В том числе, готовых стрелять - и далее все равно... Из того, кому нечего терять, плохой солдат регулярной армии - но опасный противник. Конечно, какая-то их часть может начать стрелять по тем, кто ближе, чем иногда способствует желаемому бардаку, но подобное воздействие не всегда эффективно. (...да, и это было. По землянам в Ней-Рейде стали стрелять. Почти сразу. Местным землянам. ) Кроме того, и возможных сотрудников и союзников, подобная мера нацеливает на противодействие. Точность там от многого зависит - от характера атаки: что раздолбано, и как; от ожидаемости атаки, от характерной ударенности на голову, свойственной жителям планеты и конкретно атакованным, от их лидеров и командующих - как бывших, так и организовавшихся. Шансы на то, что в лидеры выйдут настроенные на "переспим и в рот возьмем, лишь бы не бомбили" в принципе, включаются в показатели, но в качестве погрешности. Но и при наличии такой сволочи - подобное лидерство и полное сотрудничество весьма относительно... В любом случае процентное соотношение тех, кто скажет "плевать на все, лишь бы я был жив" и "плевать на все, лишь бы вы сдохли" получается не в пользу атакующих. Следовательно - невыгодная стратегия. При заинтересованности в скорейшей победе с каким-то сохранением - местного мирного населения". "Спасибо за лекцию, капитан!" - я слушаю неправильно, закрываюсь накрест: немного - и это прочиталось бы: я тебя слушаю, но я тебя не слышу - держусь - за край пульта... удерживаюсь... хотя бы - чтоб не дотянуться. Это для тебя, чужак - слова. (Тогда - чужак еще. И пусть нам очень трудно, если не невозможно - выстрелить - по тем, кто видел, как ты спишь... кто был рядом - когда ты спишь...)
  Короткая усмешка: "Не за что. Полагаю, Вы это без меня знаете. - и, неожиданное мной вслед. - Простите. Это профессиональное". "Ты - бывший военный?" - "Нет. Когда бы я успела? Я торговец, Рейне. Временами - контрабандист. С опытом разных всяких, мать их, "конфликтных ситуаций". И полными накопителями профессионального сволочизма, - с усмешкой вслед. - Не очень, правда, полными..." "Тогда - не за что".
  А вслед - я ее все-таки спрошу: "Капитан Анархи, мне... трудна земная логика, - вопрос-усмешка взгляда: "Правда?" - А какие бы действия вы посчитали "рациональными"?" "Д-дождь и ветер! Я? - к счастью, я не военный и не политик... И - риа Рейне - а что у вас за пультом? - усмешка. Все та же. - Мне как-то спокойней хотя бы видеть, из чего по мне могут выстрелить". Соглашусь - молча, отодвинусь от пульта - к ней, почти вплотную... открытые ладони: не только "я безоружен", но и "я тебя слушаю и слышу". "Так тебе спокойней?" - "Спокойней. - И, почти не сделав паузы. - Я бы постаралась сделать так, что вы бы прибежали сами... Например, если я точно оцениваю ситуацию - стравить вас с вейсами". Я ответила - сразу же. Как должна была. Как чужому. "Это невозможно". (...я и сейчас хочу так ответить. Я и сейчас должна так ответить. Помнить: это невозможно. Чтоб - когда-нибудь - не смочь. ) А она - она продолжала. С коротким - снова: "Извините. Я предполагаю - десяток грамотно организованных провокаций. С ходу могу назвать несколько вариантов", - и назвала ведь. Я помню. Как удивлялась поворотам земной логики - и как было холодно. Потому что просчитывала и понимала - как сейчас - могло быть. Как - могло. "Оно отвратительно просто, риа Рейне. Какие там умные слова говорят политики, я не вспомню. Но никакие освоения пространства не сумели отменить первобытной логики: первое уязвимое место любой позиции - со спины. Проклятье, это так понятно, что не знаешь, как сказать. Что позиция - это всегда "мы", даже если стоишь один. А это - как его - единство планеты там, нации, особенно при действии внешнего противника - оно нифиговое такое "мы", четкое, что тот маяк выхода, - я не понимаю, о чем она, видно, чувствует, потому что продолжает, - такая опора высокопрочных сплавов, - и, коротко, вслед. - Вот по этой опоре и надо бить. Люди не монолит, трещину отыщешь... А когда по своим начинают стрелять все-таки - свои же... Это п*ц, это накрывшийся маяк, тут или ругайся матом и пробуй выйти по критическим, или сдавайся и разлетайся на фотоны. Впрочем, от этого ты в любом раскладе не застрахован... А главное, по кому прицельно лупит такая ситуевина - так это по гражданским лидерам противодействия противнику: это очень трудно - вести за собой, когда тебе не на чем стоять. - И дальше, ровно, почти без перехода. - Рейне, ты хорошо стреляешь?" - я, удивленно: "Так себе..." - и она, серьезно: "Плохо." - "Что умею?" - "Что "так себе". Твоим может быть только один ответ: хорошо, качественно и готова первой!" - и как будто услышит мое внутреннее "почему?" - "Потому что по тебе - будут".
  Нет, Рыжая, так я - не научилась. Наверно, мне уже поздно.
  Да, Рыжая. Для меня - это так и навсегда так. Это "мы" для меня все равно - монолит, опора, на которой я стою. Меня просто не будет - если я позволю ей рухнуть.
  
  ***
  Я бы напомнила госпоже Вит-цен-гельд, пришедшей с предложением мира, который заведомо не примут вейсы, их же, земное: "Царство, разделившееся внутри себя, не устоит". (Если я точно помню цитату... Все-таки он был давно, этот непонятный парень, как-то очень странно говорящий о том, что Небо - это тоже любовь. Давно, на Терре еще...)
  Для меня это - опора, скальное основание; это земля, на которой я стою и не могу иначе. И что я не думай о них, о вейсовых альтарах, стоя одна под небом, но перед лицом любого - чужого и третьего - "мы" - это первое, что я отвечу, и последнее, что я забуду.
  Я не могу стать первой трещинкой, которой ломают скалы. Я не могу своими руками открыть дверь моего дома, впустив туда мир, идущий под руку с войной - с гражданской войной. Я не готова стрелять по своим, и тем более не готова - втравить в это наших детей; хватит того, что чужие научили их - стрелять.
  (И - да, я боюсь и пытаюсь отступить, но - Небо, умереть бы мне раньше, чем врезаться в вопрос: а если придется отстреливаться? Прости, Дехтиле - эвда Дехтиле - это совсем неправильно, и мне очень страшно это думать...
  Потому что ответ мне заведомо ясен. Потому что мой город я буду защищать от кого угодно. За-щи-щать - чем?? Ящерка, нельзя!
  Говорить то, что дальше - мне легче: потому что оно - как-должно-быть. Это так - и это моя правда. И опора. И только поэтому - я сейчас в пустоте, где холодно и не дышится.
  Но, эвда Дехтиле - это я правда забуду последним. )
  Наверно, это не те соображения, которыми руководствуется высокого уровня политика, подписывающая мирные - и не очень - договора, но у меня нет других. Я знаю, где чужие: я знаю, кто атаковал мой город. Я помню, где свои. Мы. Альтары. Разные - как горы и побережья. Мы - у которых просто одна земля - наш Альтарен. И одно небо. В котором - Великое Небо! - и так слишком много звезд...
  
  - Сагиро, что ты делаешь?
  Он с тем же каменным видом:
   - Записываю. Нам надо объяснить наше решение Городу. И твоя речь мне представляется удачным вариантом.
   Дарнейре не успевает дошипеть привычное стенам Центра свое "эр тьерране" - "земляне!" - беззлобно: они с Сагиро так давно. С тех пор, как тот снова умеет - вот так, не меняясь в лице - шутить:
   - Земляне, - соглашается Сагиро, и - по-своему, каменно, вслед. - Это достаточно по-альтарски, чтоб быть понятным...
  А теперь, вместо того, чтоб заворчать, наш транспортник продолжает в тон ему:
  - Осталось только добавить: "Я сказала, вы слышали".
  - Нет: "Я сказала, теперь решайте вы". Дарнейре, думаешь, что я обошла вейсовых до неба - на все их горы?
   Улыбнется ведь:
  - Думаю... что если наш маленький командующий говорит долго и попутно ругаясь - все решаемо - в разумные сроки и без лишних бед.
  
  ***
  Дарнейре, транспортник наш, - он из старых. Как и Тайро. Из того, доналетного - довоенного - Совета Ней-Рейда. Из уцелевших того совета...
  
  "Знаешь, Ящерка - когда там, через семь дней после налета, мне представили нового координатора Ней-Рейда, я - прости меня - удивился. - Смотрю и недоумеваю. Берется пояснить. - Потому что... но ты - такая маленькая. И уставшая... тогда была, - и, все-таки, ехидно, - ты и сейчас не лучше. Я был уверен - ты не выдержишь. Но через еще десять дней - к середине того кольца Вейе, когда сбили - Кентарне и Джеральда, и Центру пришлось решать, кто его возглавит, "Ящерка" - твой вызов уже был таким - я сказал едва ли не первым... вторым. Первым был Выходец Нейрке." - "Это тот, кто сейчас на производственных секторах?" - и Дарнейре, в ответ, мне совсем неизвестное: "Это тот, кто был тут до тебя". А вслед - вмешается Сагиро, отвлечется на миг от объяснения "своим практикантам" схемы очередной ремонтной линии: "Спорю, Дарнейре: когда Ящерке об этом успели сообщить, она вот так, - взглянет от своей схемы, подчеркнуто почти не обернувшись, - посмотрела, спросила, и какой из меня командующий? - и разогнала всех работать?.. Причем, заняло это где-то стандартных секунд пять". "Не принимаю твой спор. - Дарнейре улыбается. Правда, улыбается. - Примерно так оно и было". - Нет, не просто улыбается - смеется. Уже дальше, на мою растерянность - как ее не почувствуешь? Если я только сейчас, по ходу - понимаю, что не возражу, я совсем не помню, как оно там было - да что там "как" - когда...
  Джеральда - помню. Чужое, темное лицо - сквозь помехи на экране - там еще, в Левобережье. Удивленное, не к месту удивленное, потому и запомнилось: "Кто Вы?" "Рейне, связист-координатор секторов Левобережья". И тогда - уже собравшись, с той твердостью, от которой не отступишь: "Предлагаю Вам повышение".
  Не очень, правда, помню. Его убьют - дней через десять. По землянам в Ней-Рейде начали стрелять почти сразу. По своим землянам. Правда "СэЛКа" ближнего действия (знать бы, чья она...и откуда взялась...и что важней: где теперь?), разносящая гражданский флаер на мелкие оплавленные обломки, землян от альтаров не очень-то отличает. Тем более - своих от чужих.
  ...Но тогда я о другом. Потому что тогда уже можно - уже есть время - спросить: а я слегка ошарашена такой неожиданностью: "Дарнейре, но почему - я?.." Первым - на излете насмешки - жест, означающий: да чтоб я знал. А потом - тише. Вспоминал? Хмурился: "Знаешь, Ящерка... у тебя был очень спокойный голос. И даже тихий - если вспомнить, что там творилось. Пусть его всегда было слышно. Тихий - даже когда ты командовала на своей сверхзвуковой скорости. Спокойный - не тем спокойствием, что наступает за "безнадежно" - тем, что приходит, когда говоришь: "я знаю". Уверенный. Я не знаю, как можно поддержать двумя словами - команды... но у тебя это удавалось. Мне... нам нужна была эта уверенность - а ты ей умела делиться". (Дарнейре, Дарнейре, откуда ты эту уверенность - взял? Ну да, я знала, что делать - что делать столь безнадежно и мегатонну всего, что времени закрыться в отчаянии у меня просто не будет. Задали ускорение - вот и полетела. А дальше... "Я не могу свалиться, потому что на мне что-то держится - и я не вижу того, кто сделает это лучше, чем я" - вот и все, чем это было. А еще, родные, были вы. И был - есть - мой Город.) А вслед - и снова прячется улыбка: "Когда я узнал, что ты умеешь и прикрикнуть, и выругаться - и как выругаться! - на меня не камешек, бетонный блок свалился!" - смеется, поправляет волосы, оставляя на лбу очередной черный след. "Дарнейре, в чем у тебя руки?" - "Пропасть! Это дортакская ерундень, а не ремонтная линия! Ладно, разберемся".
  
  Это было уже после. Три зимы тому назад. После - долгого, спорного, широкого - по всем секторам - решения о проекте "подземки Сагиро", из которой сейчас и вырос наш медцентр и укрытия новых спасательных станций. Трудного - с ресурсами и резервами в Ней-Рейде было и тогда не легче. И - радостного.
  ...Три зимы тому назад. Мы с трудом еще понимаем, что перестаем - разгребать, и начинаем - строить. С учетом войны, с оглядкой на войну, со всеми ее потерями, с нехваткой всего, что можно - и как, порой, необходимо - и какой нехваткой... Но - строить. Выпрямляться. Жить. Создавать. И учить.
  ...Три зимы тому назад. Наш Дарнейре, оказывается, умеет смеяться. Сагиро - снова - так вот, не меняясь в лице, подшучивать. Я - вот выяснилось - орать и ругаться. А еще...
   ...Наша Кейне тоже бетонным блоком по башке огревшую меня новость принесет той же зимой. Она из наших детей - Центра, или как еще говорит Сагиро "сегодняшних моих студентов". Она - мой студент... и очень хороший, а то - ох, как я понимаю, что системе Букреева-Керни и ее извратной модификации от Ящерки в технологической Школе довоенного Ней-Рейда вряд ли учили. И что преподаватель из меня - сильно "так себе". Да, и Кейне тоже из нашего Левобережья. Четвертого, кажется, сектора. Из выживших. Не как мы - случайностью. Работой развернутого шестого госпиталя. Может быть - и Дехтиле...
  А еще... Ей с нашим Яртэной досталась одна из первых шуток Сагиро. Когда он вспомнил, как шутить, и мы это поняли. Под конец очередной ее смены. Проводит их взглядом и выскажет - вечному оппоненту: "Дарнейре, знаешь, чем меня удивляют альтары?" - "Чем, з-землянин?" - "Как у вас получается успеть влюбиться - в обстановке, схожей с пожаром в бардаке?" (этот - Рыжей названный - "пожар в бардаке" успел прижиться у всего Центра: был, увы, справедлив).
  ...Я стою у нее за спиной, рядом, и смотрю на ее сражения с расчетами. Что завершаются внезапным: "Рейне! Я нашла - я радуюсь - вот здесь, смотрите!"...
  Простите меня, Александр Викторович - это Вы, очень давно, на Терре еще, говорили, что лучше бы мне остаться преподавать... Нет, преподаватель из меня получился хуже, чем деятель. У Сагиро оно выходит много лучше - объяснять. А мне оказалось сложно снижать скорость и растолковывать там, где я хорошо знаю, как делать... Вот Эльчи - до войны - объяснять мне удавалось.
  А так - вот, урывками, в тихую смену, отвлекаясь от Трофея: "Ну как, Кейне, сгрызла расчеты семерки?" - растеряно: "Вроде бы..." - "Перекидывай. Пока время есть... Да. Вроде бы". - "Плохо?" - "Смотри сама. Разверни координатку... сейчас скажу: dl-ка, на двенадцатый..." - "Ойй..." - "Не ойй, а большая дыра и хрень по мелочи. А все оттого, что - давай покажу - вот здесь, и здесь еще влезла к тебе ма-аленькая такая погрешность. Давшая в результате большую лажу. Теперь ищи где..."
  ...Я стою у нее за спиной, стою, присматриваюсь, оцениваю... Ждет. Так ждет, что, наконец, улыбаюсь: старым, с Терры еще увезенным: "Умница, дочка, молодец! Скоро на практику выйдешь". Вот тогда она и выпрямится - встанет - совсем рядом... И еще придется чуть-чуть наклониться - она меня тоже выше, Кейне. Жест - слово движения - доверие: хочу с тобой поделиться - совсем и полностью. Радостью.
  Прости мне все мое удивление, Кейне - когда я пойму, какой... Но мне и правда как на голову рухнет что-то очень тяжелое...
  Должна бы была раньше догадаться. Небо - но у меня просто в голове не поместилось. После - этих лет.
  Мне светло смотреть тебе в глаза. Мне страшно смотреть тебе в глаза...
  Потому что это слишком странно - здесь, под серыми сводами опор Центра, у бессонного экрана нашего Трофея, после - первых результатов реализации "подземки Сагиро": как все нужно, и как всего мало! - понимать...
  Переспрошу ведь - ну, как землянка! Может, вслух оно будет - не так странно:
  - Ты ждешь ребенка?
   ...правильно. Тепло - как твое согласие.
  Но мне - так оглушающе странно.
  Но - к счастью, "контур действия в Ящерке активируется первым"...
  - Тогда, маленькая, фиг тебе, во-первых, а не практика. Этот эффект воздействия полей Керни, насколько я знаю, не изучен. И мне не хочется ставить на вас эксперимент... И попробуешь выйти в третьи смены - не пойму!
  Было - и во-вторых, и в-третьих, и дольше. Как там говорит Сагиро - скомандовала и разогнала работать?
  И после было. Работали. Пересчитывали и маялись с итогами в четвертом секторе, долго - с командой сектора, с людьми Сагиро, с Тайро... Надрывались, тянули из болота - это страшное ругательство Центра - "резервы и нормировки". Долго. И потом уже, в ту самую третью смену, прикидывали с Сагиро очередную модификацию его проекта - с тем, что имеем.
  Работал - контур действия - куда он денется. Глушил только происходящее где-то во мне, внутри - а там словно что-то оборвалось и звенело по камням. "Внутри" - о котором я забыла думать...
  Вспомнила. Третьей сменой, глубокой ночью... Как-то внезапно, не доведя контура на координатке, Сагиро: "Ящерка, что с тобой?" - "А что со мной?" - я думала, такое удивление на его лице невозможно. "Ты пару минут уже плачешь - горным водопадом... если ты не заметила".
  Зря я это заметила. Потому что тут из "горного водопада" получилось все Верхнее море. В шторм. Столько времени можно было потратить куда продуктивней. Чем на такой долгий рев - с воем, с трясучкой, с бессмысленной и многочисленной русской матерщиной... Опасаюсь, что не обошлось бы без жертв и разрушений, не держи меня Сагиро.
  Непозволительно долго.
  "Прости, Сагиро!" и он, тихо так: "Не страшно, Ящерка! Как вы говорите - это настоящие слезы, это можно?"
  Эльчи, Эльчи кейр-Ренгеле - помнишь песенку, где про первые и последние настоящие слезы? Так я и не могу забыть, что тот и другой раз держали меня земляне... Первый раз - там, на Терре, давно, будущий друг, однокурсник, Денис Коваленко... Я, правда, этого тебе не рассказывала. Я не хотела - учить тебя ненависти. Она ведь - проще... Здесь и сейчас - наш Сагиро.
  ...а в одиннадцать - я не плакала. Я держалась за перила проходной корпуса разработки, смотрела на врущего какую-то сочувственную чушь землянина, и говорила, что сумею и выучусь - сделаю так, чтобы о "непредвиденных обстоятельствах" можно было - хотя бы предупредить. Знать бы - что мне придется - сделать. Но кто тогда из нас мог представить, что будет война?
  Нет, правда, не "последние слезы"... Тогда-то я и пообещала. После, отдышавшись, снова: "Прости Сагиро! Больше так не будет. Пока это все не кончится!" Он - каменно серьезно - с этим согласием-поклоном: "Тогда сядем, и будем реветь целый день". "Да. А перед - четыре дня спать".
  Если это - когда-нибудь - кончится.
  
  ***
  ...я все-таки отвечу. Запретным:
  - Нет, Дарнейре, просто я не знаю, что делать.
  ...Не дадут мои родные хвататься за голову координатору Центра Ней-Рейда. Молчаливый наш Яртэна вслед - моему непозволительному:
  - Значит, команды центральных секторов перебрасываем на шестую станцию - она надежнее. И ведем первые выходы на подземелья. Мы и на это рассчитывали, Ящерка.
  Спасибо, Яртэна. За активацию "делового контура". Мы и вправду "и на это" рассчитывали. Все, с чем сумели справиться, и что создать за эти шесть лет Ней-Рейда - после - мы учитывали возможное повторение - того лета.
  - Принято, Яртэна. Проверка - нашей готовности, родные?.. - и начинаю первой. - На моем фронте...
  Спасибо, Яртэна, спасибо - "деловой контур". Потому что оно - уже привычно. Как те столбики расчетов и вектора координаток. Как тяжело чеканящий слова голос и спокойные выводы Сагиро, Дарнейре, характеризующий надежность открытых баз "ящериным охвостьем", делящие и рубящие жесты Тайро (да...с резервами у нас этой зимой - только войны не хватало!) и настороженную точность Керени (справимся... к действию по тревоге передвижные блоки готовы... Левобережья не повторится. Но как же всего - мало.) Привычно. Пусть - привычно трудно.
  Особенно - предполагать и рассчитывать, при какой херне, свалившейся на нас сверху, мы все-таки не выдержим...
  ...Посередине, в оценке резервных выходов, начатой Керени с Дарнейре, подхваченной нами уже - кто, Сагиро или я, первым: "А так вот..."? Одновременно. И тогда - поперек потока - чувствуется - та же улыбка Дарнейре:
  - А ты говоришь - не знаешь...
  
  - Выдержим, - это не я, это Сагиро. Это надо было сказать. И - то, что после. - Должны выдержать.
  И только дальше, оценив, что может ожидать в случае критических результатов атаки - масштабов предвиденных - да, не абсолютных - кто их, чужих, знает, можно - продолжить дальше:
  - А сейчас наша задача - ознакомить с предложением Земной Федерации и нашим решением - сектора... Наш Город. Услышать решение. А дальше - поднимать команды секторов. Если Город с нами согласен.
  
  ***
  Прости меня, эвда Дехтиле. Ты, кажется, говорил о том, что сейчас все делают, что могут, а иногда и больше?
  Или я вправду - боюсь и хочу отступить? Потому что - мне ответ стал - страшней вопроса.
  "А что ты будешь делать, Ящерка, если наш Город скажет: мира, мира и только мира - на этих условиях и на любых?" Я? Удивилась бы. А потом: не обрадовалась... только поняла, что могу здесь и не быть. Пристально оценила бы итоговое качество подготовки - своих: смен в центре оповещения и слежения. Подтверди - да, я уже знаю, что справятся - ушла бы. Мой ответ - он правда - "не могу"... без которого не дышат.
  Ушла. Если бы дали уйти.
  Я так знала - чего было обдумывать?
  
  Ответ? Наш город поддержал нас.
  А еще... Дарнейре-то поддевал, вышучивал - про: "Я сказала, вы слышали". А они мне так и ответили. Мои ребята. Еще одни - мои: смена той самой системы слежения и оповещения. "Ты сказала - мы слышали. Мы с тобой". Спрашивать "почему?" - было странно. Когда так отвечают, не спрашивают почему. Так принято - временем. (...и вейсами). Но мы же - здесь. И я спрошу. Молча. Получив в ответ такое же. Открытое. Потому что мы тебе верим.
  
  Мне бы вашу уверенность. Да мне бы хоть какую-нибудь.
  
  Но "пожара в бардаке" в этот день в Центре не было. День - почти обычный. Хоть говори: почти мирный.
  Сколько их - таких дней - здесь осталось?
  
  Я не знала, что "почти мир" окажется тяжел еще и этим. Что оставит - среди потока всего дня - мне сколько-то стандартных минут. Бездействия. Минут - задуматься.
  
  И понять, что мне страшно. Как не было. Даже - тем - летом...
  
  ***
  Тогда... я так и не успела испугаться.
  ...ты про другое шутишь, Рыжая, со своим "искусство оказаться в нужное время, в нужном месте, в нужном состоянии сознания".
  А я очень нескоро поняла, что могла в тот день просто остаться дома. В доме, которого - не осталось.
  А я сегодня - первый раз...
  Ящерка, этого - нельзя.
  
  ...Просто не было у меня тогда никакого права - ни на миг - смотреть на отказавшие экраны системы связи Центра Совета Левобережья с этим, не вслух - оттого только больше громким - и отчаянным: "Что это?! Что делать?!" Я-то знала - что.
  "Пробивайся через маяки!" - "Что?" - и тогда - и дернуло же меня рявкнуть вслед: "Пусти!"
  ...из-за этого пульта связи и координации, за который вломилась так самовольно, я так до сих пор и не выйду. Только перейду. На другой. Центральный.
  Уважаемые господа миротворцы и гуманисты Демократической Земной Федерации. Как это ни странно, я почти готова поверить, что те семьдесят процентов жилого фонда моего Левобережья в той или иной степени сравняла с землей трагическая ошибка и случайность. В конце концов, тратить современные дорогостоящие боеприпасы на жилые сектора хотя бы экономически невыгодно. Но у той "случайности", что прицельно прочесала вышки связи... (...да, я знаю, система координации у довоенного Ней-Рейда во многом была критически устаревшей. Мы ее как раз модернизировали. В Левобережье - при моем содействии. И спасибо - той внештатной подработке. За то, что кормила до войны. И за то... необходимые параметры и правда проще - знать на память). А также основные энергостанции и склады порта... Я - ни координатор Ней-Рейда, ни связист Рейне - не могу поверить, что у этой "случайности" нет - имени и звания. И - нет, пусть эта "случайность" никогда не встретится на моем пути. Потому что я не знаю ей суда. Разве что - да, пожелаю - встретиться с ней нашим детям. Которых вы очень качественно научили стрелять. (...списка ушедших в вейсы - у меня нет. Ни в памяти Центра, ни в моей памяти. Но я знаю, что там заведомо больше, чем два имени... Да будь их там и два. ) Может быть, они - найдут.
  ...да, я знаю, системы связи спасательных станций так не вынесешь. Их просто - вынесли. Заодно с прочим жилым фондом. Не все. К счастью - не все.
  Когда мне было бояться... отчаиваться? - на связи объединения секторов, семьдесят процентов которых разнесено было вдребезги? В том числе, пять спасательных станций. Из восьми.
  (...я помню. Не все - но много. Правда, тоже с трудом могу определить, когда это все свалилось на меня. Как и почему - я не знаю тоже. Случайностью. Чей - ни лица, ни имени не удержалось - пустой: выжженный ответ "Продолжайте действовать". На мой отчет о состоянии связи и - желание передать командование.
  ...Помню. И голоса, и лица, и данные. Но - как-то отдельно. Как на экране. Где цифры повреждений и потерь ничем не отличаются от остальных. За стеной. Прозрачной. Отдельно от тебя, которому - быть дальше и действовать.
  Что-то прорывается, конечно. Многое - прорывается.
  Не все.
  И если эта стена рухнет совсем, я - не наверно, точно: за оценку выхода отвечаю - тоже умру. )
  
  Там - и на необходимые действия времени было мало.
  И там я знала, что делать...
  
  Небо - Великое Небо - потому что никто больше мне не ответит - кто, тогда, давно - вел меня за руку?
  Знать бы - в те очень далекие двадцать четыре, как придется мне подтверждать отличную оценку своего итогового проекта. Гремело тогда - далеко, на горизонте, и жизнь казалась - светлей и дольше. И ничего я не знала - да вплоть до того, как грянуло - на голову...
  Но - если кто-то вел - тот определенно знал.
  Я ее вспоминала - в дни Ней-Рейда, и в те, невыносимые - двадцатичетырехлетнюю себя - на итоговой защите проекта. И чаще - не экраны. Зал. Как кивал головой Александр Викторович Громов - руководитель моего итогового проекта; как напряженно косился пробравшийся в первые ряды мой Таренхе - на сидящего в приглашенной комиссии типа в военной форме с его подковыристыми дополнительными вопросами, а с верхних рядов, где одногруппники, поддразнивал Дениска, пытаясь жестами показать: десятку огребешь! - нет, для тебя специально двенадцать баллов сделают!
  Вы - тоже были со мной. Тогда. Может быть, и поэтому я смогла это выдержать.
  
  Я с очень разной интонацией произношу - "спасибо, земляне!"
  
  ***
  И это - вспоминала тоже. Хранится - хорошо и четко. Не за экраном.
   Оно тоже оказалось - из знания "что делать".
  
  Давно. Тридцать лет назад. Сорок седьмой - по их счету. Терра. Москва. Университет. Окно проектной аудитории отодвинуто - едва ли не по раму. Весна - ветер теплый, и откуда-то пахнет - этой их сумасшедшей сиренью. А я, уже благополучно заполучившая в свои руки зачетную карточку - с неплохой оценкой сданного проекта - стою у того окна. И меня слегка трясет и хочется курить.
  Потому что только что меня угораздило ляпнуть - в ответ на весьма положительную оценку моего проекта и вопрос: "Вы, я смотрю, собираетесь записаться на мой спецкурс?" - "Я хотела бы у вас специализироваться. Вообще".
  Вот сейчас - он смотрит удивленно. И я боюсь. Как - жаль, не переведешь это никак с тьири на русский - любимого старшего.
  Александр Викторович Громов. Уже профессор - нашей кафедры 20-01. Высокий. Прямой - "военная выправка" (это от Дениски Коваленко). Седой почти. Был - рыжим. И - странно как-то, устарело - в очках. Наверно, чтоб правильней было смотреть - то подчеркнуто и внимательно, то - это когда не повезет - поверх очков - с такой особенной улыбкой. Объясняет - так, что влюбиться можно. И, если вышутит, смеешься - даже когда при этом и провалиться очень глубоко - от собственной глупости - хочется. У меня вопросов не было - я вприпрыжку летела - на этот спецкурс по кратким контурам...
  У него вот, видимо, были.
   - Рейне, дальняя связь в условиях, - взгляд прямой. Нет, не смеется, - различных неожиданностей - весьма специфическая область действия. Вы умеете думать - и я рад Вас видеть на своем спецкурсе. Но - Вы можете ответить, почему Вы его выбрали?
   - Я, - уцеплюсь за подоконник, так надежнее - и руки не даст скрестить - а страшно же. - Да, могу. Только... это будет долго.
   Смотрит прямо. Очень. Одобрительно, скорее.
   - Попробуйте.
  
  И я - пробую. Я рассказываю второй раз - здесь, на чужом - историю тех своих одиннадцати. Про исследовательский вылет, закончившийся катастрофой. Про "непредвиденные обстоятельства" и трудности связи, стоившие жизни - четырем из шести вылетевших. И - моим родителям.
  (...мы говорим - не на лингве, по-русски, а я еще и дергаюсь - и опять оговариваюсь... а как, оказывается, помню - то мгновенное удивление... хотя - боялась же - рассказывала словно и не ему - третьему столу проектника. Ну, я только курсе на четвертом усвою, как странна землянам эта - ничуть неудивительная для нас - оговорка "мои отцы" .)
  Было, наверно, и вправду долго и путано. Я не очень помню.
  Когда замолчу - покачает головой. Курить захочется. Отчаянно. Помню я - этот жест по зачетным работам. Не ко мне, к счастью.
   - Рейне, вы знаете первое правило действия в аварийной ситуации?
  ...кажется, вдребезги я заваливаю этот экзамен:
   - Нет.
   - Отключить эмоции и думать головой. Полагаю, вам это будет сложнее... - и, уже убедив меня, что завалила я не просто по нулям, а в минуса, договаривает - почти нежданным: прошу садиться, прошел. - Но возможно, я и ошибаюсь. Проверим на спецкурсе?
  
   Вы - ошиблись, Александр Викторович. Я проверила. Очень расходным экспериментом.
   И - спасибо Вам. Я благодарю Вас - от земли, на которой я стою, и до неба. И ведь правда "от земли, на которой я стою". Спасибо Вам - от меня - и Города.
   Попросить, что ли, Рыжую - если выберется она еще на Терру - передать Вам эту благодарность. Подарком на юбилей. Все-таки в этом семьдесят восьмом - Вам уже восемьдесят.
   Если Вы живы, конечно...
  
   Спасибо. И еще за то, что первым - подсказали метод защититься. От неучтенной ударной волны...
   По нам, как выяснилось, эффективно бить. Когда мы этого не ждем.
   Трудно называть это словами. Особенно тем, у кого в голове накрепко: "все названное бывает не один раз". Мы же друг-друга чувствуем. Оно по-разному - когда и как. Но - когда очень сильно - тут попробуй закрыться. А когда - так...
   Я не знаю, как назвать, что там было - в первые дни - того дня. Только - ударной волной... Сносящей нас самих не хуже, чем эти "современные высокоточные боеприпасы" - наши дома.
  А оказалось - это правда убежище. Действовать. Делать - что должен - то есть, больше, чем можешь. Остальное - оно как-то само отключается. Я не старалась. Очевидно - резервов внутри хватает - на что-то одно. Это не я одна потом говорила. Все мы.
  
  Правда, перед этим мне пришлось пройти через подготовительный эксперимент. Господам из административного центра "Джей Кристал" "LV-II-12" я тоже могу сказать "спасибо". С совсем другой интонацией.
  (...что скажешь - неправильный координатор у Ней-Рейда. Между я - как все мы - и, с какого края не смотри. С одного - перечислим весь список: училась на Терре, по спонсорской программе, после чего благополучно отработала двенадцать лет в JK - вылетев, правда, оттуда на скорости... Я сама и скажу и крепче - есть и у меня свой список - тех, кого до неба донесу с одним "спасибо, что вы были". Там - много чужаков. Как сказала бы та же эвда Лайресе эхт Кейрантаре. Как сказал бы - и мой сын. А я их зову по именам. И отвечу, кто б ни спросил: не будь их со мной - в жизни и в памяти - не знаю, была бы я. А Эльчи - тихо, когда-нибудь - если так еще когда-нибудь будет - я б сказала еще одно: мне очень горько, что ты никогда не увидишь - тех московских садов... Тех - никогда - даже если все это кончится совсем. Слишком много будет стоять между.
  С другой стороны... Эльчи кейр-Ренгеле, первым мне наверно вспомнят - тебя. Пока "прожорливое Ящеркино детище" росло - от Ней-Рейда дальше, довод: у нее сын в вейсе - слышала я не раз. И в лицо и в спину. Я - тоже вспомню. Вторым. После - Города. Хотя это - одно. Пропасть, разделившая для меня навсегда - мы и они. Я не знаю, как ее преодолеть. Можно ли. И нужно ли - если с той стороны нас по-прежнему атакуют. То, на чем мы стоим, ту сторону, похоже, устраивает только в качестве крошки. Сплитовой. А нам, так и быть, милостиво дозволят ее убирать и грузить.
  ...так твердо зная, что та пропасть - непреодолимая для собирательного вообще - не так трудно перешагивается живым единственным. Много тех, о ком я раньше подавлюсь, чем выговорю - чужак. Пусть мне чуть-чуть страшно думать, где сейчас тот же Денис Коваленко и какой у него сегодня взгляд на "проблему Альтарена". Ты удивишься, Дехтиле - люди, о которых я говорю "свои" - появились у меня и в годы этого Ней-Рейда. Немного. На пальцах можно пересчитать, но двух рук не хватит.
  Я не знаю, как это объяснять - наверно, потому и нечего мне было ответить моему сыну. У тех, кого я помню и благодарю - имена и лица. У других - о ком я и в последний день скажу "чужаки" - а такие были. И до - Ней-Рейда... Нет, лица есть. У некоторых. Просто я не стану их вспоминать. И господина Рихарда Сигню, руководителя отдела техники безопасности регионального центра JK - LV - в их числе.
  Их я тоже благодарю. То же: "Спасибо, вы меня научили!" С другой, правда, интонацией...)
  
  Правда - благодарить их есть за что. Не вышиби меня тогда из JK - что было бы со мной тем летом - шесть лет назад? И кто был бы здесь - вместо меня?
  Это - случайно и неконструктивно. Как любое "было бы".
  А вот за опыт действия в "условиях различных неожиданностей" - и правда, стоит благодарить. И еще - за трезвую оценку качества поставляемых "прогрессивных технологий". И безопасности их использования...
  Знать бы, чем сейчас считается та авария в секторе 319? Все еще - конечно же - диверсией альтарских террористов?
  Какая, на фиг, диверсия - если технологическое состояние этой самой тринадцатой, слегка так расходилось с принятыми данными регионального центра JK? Очень слегка - всего-то уровень энергоблоков аварийной системы не соответствовал - если бы заявленной норме, но и хоть какой-то работоспособности, и исправность газоанализаторов наличествовала только в принятых данных.
  И до сих пор, наверно - до сих пор, тише, глуше - после Города - я не могу себе ответить - и простить не могу. Ящерка, почему - после? Почему - когда грянуло? Почему сопоставляла ты содержащиеся данные и реальные выводы "показателей спящих" - после? Готовя ответ на благодарность тебе за "точность и оперативные действия"? Разговаривая на русском матерном, теребя "отчетника" того центра, Рея Смирницкого, матерившегося не меньше - только советовал он мне негромко: "Беленькая, не советую: сожрут"?
  ...Трое их там осталось. Наших. Как там сформулировали: "потери могли быть и больше". А "за точность и оперативные действия" стоило бы куда больше благодарить старшего смены Ярика Антейре... Мы с ним еще встретимся. Я, правда, не узнаю, кто - этот темноглазый полукровка, прилетевший в самом начале четвертого кольца Элльре - после - того дня в Ней-Рейд с помощью от Сейгерта, и так и оставшийся - сначала в поисковиках, потом - в команде Дарнейре... На аварийке-то - лиц не разглядишь. Нескоро - когда мы ставили маяки "прожорливого Ящеркиного детища" и в его городе, то есть - как раз через те три года. На вылете - мы рядом, и тогда он: "Рейне, можно тебя спросить?" - "Да, - мне всегда стыдно за эту запинку, пока вспоминаю имя, - Антейре?" - "Не хочу тебя задеть, но... Ты работала в JK? До?" - "Это правда, я работала в JK, не заденешь..." - "На связи - в 319?" - и я уже начинаю догадываться. - "Да..." - "А я - 17-30, бывший старший той смены, Ярик. И - я рад, что ты жива".
  А потом - говорили. Сколько то. Из JK мы, оказывается, ушли одновременно. После. Верней, он ушел - а я вылетела. Громко.
  Что поделать - мой отчет о случившемся, высказанный в лицо и подкрепленный данными, был - боюсь - переполнен "альтарской эмоциональностью". И не раз сдобрен - как там определяли, еще в Университете - "специфическим русским техническим".
  Просто после того, как пришлось говорить с любимым - одного из тех троих - на угрозу увольнения стало как-то плевать...
  
  А неконструктивное "было бы" к тому добавляет шепотом, что - не вылети я из JK тогда, не пригласили бы временно безработного "аттестованного специалиста" к модернизации системы связи секторов Левобережья, не ознакомился бы тогда этот самый "специалист" с точным ее состоянием и схемой взаимодействия - по всему городу, в том числе - ну, по специфике специализации - возможностями ее работы в "условиях различных неожиданностей". Не шла бы я в конце концов, тем днем - утром того дня - оценить итоговое состояние свеженького контура связи, спасибо ему... И как-то не успевала я потом думать, что было бы, назначь наш Совет эту самую проверку всего-то двумя часами позже...
  (...да ничего. Пыль. Что на месте моего дома. Ящерка, хватит! )
  
  Потом - "точных и оперативных действий" потребовалось много больше. Действовали. Сумели.
  А наш Сагиро - потом и после - говорил, что то убежище действия его и спасло. Вернее, он тогда уже умел вышучивать, и говорил так:
  "Выжил - и вытянули меня вы... Ты - и дурная твоя система наблюдения!"
  
  ***
  Я - помню. Отдельно. Четко. Там, за стеной, на экране.
  Но - иногда трескается. Прорывается. Потому что оно там же. Где сухой холодный ветер, небо и белая пыль, и тягучий скрип, похожий на плач, где-то дальше, в развалинах. Следующий шаг. И тень. Темная синяя тень на том белом обломке стены. Слишком неподвижная. Человеческая.
  И только поэтому оно там, в памяти. Как бы иначе меня хватило - скомандовать тогда, в нашем "грузовике", идущем над бывшим шестым сектором Левобережья: остановитесь!
  
  Бывшим. Двенадцатый день Ней-Рейда - после. Мы возвращаемся - к центру. От порта. Над тем, что было - моим Левобережьем. Эти дни которого я до сих пор помню. В данных.
  Да, в данных. Это ведь - данные. Шестой сектор Левобережья (...мой дом, который... место которого я на любой скорости узнаю, а флаер - стандартный гражданский грузовик, с грузом - идет медленнее, чем можно), один из наиболее пострадавших от налета, поисковые команды полностью прошли. День. Час. Дата. Сводные таблицы сканов. Данные. Списки.
  (...они одинаковые - на экране. Лица. И имена. Потери.
  Их нашли. И опознали. В том - списке потерь. Яринне и Тейко... И - их много... Простите, я не назову всех имен? Светлых вам звезд - я вас помню!
  Сагиро в тот день был еще в списке пропавших без вести. Как и мой Эльчи)
  Тень. Темная тень. Сколько там времени - от первого проблеска опознавания: "Что - кто это?" - через мое: "остановитесь!" - до... Ветер. Сильный. Холодный.
  Шаг. И еще шаг. Узнаю. Не двинется. С момента обнаружения - не двинется. Не "сидит" - другое. Так неправильно: первое, что подумаю: жив?
  Шаг. И еще шаг. Шагов - четыре. Под ногами хрустит. Обломки.
  (...их там нет, Сагиро. Совсем нет.)
  Жив. Дышит. И "без видимых повреждений".
  Но... Я стою к нему почти вплотную. И - я его не чувствую.
  (...это потом, сейчас - удивление, записанное в числе прочих показателей - на экране памяти. Я стою рядом, протяни ладонь - дотронусь. А там, где должен быть живой - ничего. Пусто.
  Это я сейчас успеваю удивиться. И думать.
  А какой бы тогда была я? В которой - ни места, ни мысли не было. Для "что я делаю?" и просто "что делать?" И - среди всего - для "это неправильно!" Но если все-таки дышишь...
  Какой бы я была - для того, кто попробовал услышать?
  ...когда сейчас смотрю, и выговаривается само: это не я, это кто-то другой, я бы так не могла.
  ...когда смотрю и упрашиваю этот - защитный - экран памяти, что расходится - и сквозит: выдержи. Не рухни - еще сколько-нибудь. Я пока еще нужна.
  
  ...а я же - там - не медлю. Ни единого повисшего мига.)
  
  Шаги. И тень - моя - по неровному крошеву того, что под ногами - по рваной куртке, когда-то белой, по лицу...
  Взгляд. Это все-таки - взгляд?
  (...рьину Сагиро...
  Это мне-сегодня - страшно. Мне, которая знает - ты рядом, и уже умеешь - поддержать и вышутить.
  Мне-тогда... Я не знаю. За экраном.
  Но - когда страшно - так, наверно, не сможешь?)
  
  Коротко. Командой:
   - Вставай.
   Взгляд. Действительно - взгляд. Долго. В том измерении мира - долго очень.
   Настолько, что та я уже знает: получится, повторяя команду:
   - Вставай.
  (...с той ли уверенностью, Дарнейре, о которой говорил ты?.. но разве я - спрошу? )
  
  Шаг. Другой, третий, четвертый. Он идет за мной - тяжело, неуверенно. Человек, которого я не чувствую.
  К флаеру. К Центру.
  
  Лучше меня здесь бы сумел любой. Я - по правде - ничего и не делала.
  Ты ведь сам вернулся в Центр, Сагиро - а куда тебе было возвращаться?
  Я-то тебя оставила в его медблоке... И еще помню этот отчет - значит, смотрела - что живой и боеспособный, удивительно - для выжившего как-то эти двенадцать дней. Сагиро - я никогда не смогу спросить тебя, как? Потом - кто представил тебя, отправил - к техникам Центра, тогда уже взялись за его перебазирование... Я? Может, и я... А что не "может", что помню... Ну, когда... Можно, Сагиро, я в твоей сегодняшней интонации скажу: помнить тебя - потом - мне все-таки легче? Когда Ящерку наконец выпинали -после конца смены. Здесь же. В обживаемых подземельях. В "жилых помещениях", где поселили.
  (...помнишь ли ты это, рьину Сагиро - наш Сагиро? Раньше Неба не спрошу. Не помни. Мало чем я могла ответить. )
  Сидишь. У лестницы. Видишь - так же, как - это еще день назад? Взгляд? И, когда я подхожу уже совсем близко - тень жеста. Нашего. Вопрос: и что?
  (...ты здесь, наш Сагиро - в команде Центра, ты умеешь вышутить и благодаришь меня зачем-то. Значит - я все-таки могу сказать: замолчи - тому своему "это неправильно!" )
  Я не знаю. Меня хватает на такое же - жестом - проходи.
  Не так давно я перестала думать о ней "дом" - "место-для-меня" - перестала ли? Я и сегодня иногда там падаю. Серая клетушка почти в четыре шага - в высоту больше - металлопласт и камень. Я про себя звала ее кладовкой - "отсеком" обозвала ее Рыжая. Но потом, когда уже громадное, темное и пустое, от которого отделял ее проход, обустраивалось нами, становясь - сердцем системы слежения и оповещения.
  ...Тогда - там почти темно. Мигание "экономного режима освещения", где-то далеко - там, где сейчас технические выходы - грохот... В том "отсеке" чуть светлее. Ну, мигает меньше... Свет - темный, синий, с ним чуть спорит - хорошо хоть он не мерцает! -экран ЭР-ки, портативки стандартной - что нашлось: под экстренную связь. Много ли места надо - на нее и сиденье - полшага? И не больше, в углу, на откуда-то заимствованную земную армейскую - как они это называют - койку? А, не все равно ли, куда падать? А еще - между - хватит на прямоугольник разметки - четыре на один - шага. Чтоб шагать. Между. Думая. Система слежения и оповещения здесь и рождалась - на маленьком и темном экране ЭР-ки семнадцатой - старья...
  Заходишь. Так же - вслед за мной. Я тебя слышу - здесь тоже хрустит под ногами - и так же тебя не чувствую. И опускаешься - на то самое сиденье у экрана. Вслед за моим - жестом - садись.
  И там не зная, что говорить, говорю простое:
   - Голодный?
   Жест. Наш. Смазанный - вопрос? - удивление? Трудно это, когда не чувствуешь. Отвечаю - тем же. Подчеркнутым.
   - Тогда буду тебя кормить...
  
  Ест. Так, как надо: медленно. (...ест - значит, будет жить). А что вкуса - знаю, не чувствует - так какой у этой гадости - вкус?
  На фляжку я натолкнусь случайно. ...Да, всего "оставшегося имущества" - на одну ячейку хранения. Оказалось, этого хватает. Когда - работать и только работать... Да и фляжка - не моя. Это мне еще в Левобережье, на какой-то день, кто-то - прости, я не запомнила, как тебя зовут - после того, как на какую-то смену меня все-таки выпинали из-за экранов: "А ты держи - конфискат... Ты распорядишься разумнее," - и всучит эту фляжку. И я: "Что это?" "Мховка. Перегретая. Не то, что ящерку - ящера с ног свалит".
  ...да, знаю я, как она валит с ног.
  
  (...Что я вспоминаю - тогда. Ничего, наверно. Передо мной живой - и мне надо, чтоб он и был живым.
  Это сейчас - по той песне про первые слезы. И в памяти - многолетней давности, не потускневший, но далекий - страшный тот ноябрь тридцать пять лет назад. Моего первого курса. И Денис Коваленко. Тогда - не друг еще - это после станет. Его уверенность - и скользкий, холодный стаканчик, буквально втиснутый мне в руку: пей! Крепкое. Обжигающее, несмотря на то, что ледяное. И еще пей... И правда - начинает отпускать что-то внутри, до того - стянутое, завязанное накрепко - ладно, не дающее говорить - оно и дышать не давало... Вот лаять - бранью... я - другого заслужила, после того, чем ответила тогда Дениске на вопрос: что с тобой?
  ...отпускает. Еще немного - и я...
  
  ...а он так и остался - со мной - нет: на двоих - тот ноябрь. Я - его потом не рассказывала. Не могла - не вспоминать, не называть. Ни моему Таренхе... Ни - моему сыну... науку ненависти ему и так преподали. Слишком успешно. На все двенадцать баллов.
  Дениска - того казалось забытого 2443 года - кто и когда сумеет - им - нам - преподать обратное?...
  
  Тогда - не вспоминала. Сейчас. Чтоб сказать - спасибо тебе.
  
  ...а после - сейчас же - вспомнится еще одно "спасибо". Контрастом. За который невозможно стыдно.
  Потому что... твое имя - разве его можно произносить с таким "спасибо"?
  Но - я и правда знаю, как валит с ног мховка... и не перегретая.
  Прости мне, Таренхе... куда - я говорю?
  Я... очень неправильно - снова училась засыпать одна.)
  
  И я подталкиваю к нему фляжку, тоже впихиваю почти - в руку. Ответом - на взгляд - не спрашивающий, пустой:
   - Пей. Пей, так... надо.
  Да, я знаю - как такое пьют - как воду. Пьет. Хорошо. Потому что сейчас - надо - как-то тебя вырубить... Правда, не знаю, сносит ли она так же землян - но почему бы нет, мы, в общем, похожи.
  Потому что жить - это тоже просто. Дышать. Пить и есть. И - еще иногда, спать. И - тебе бы - надо.
  (...и еще - "спать" - это какое-то время, отдаляющее "потом". А вдруг я за него найду - назову - какое-то слово... Каким смогу ответить на это безмолвное твое: и что?
  Это я - сейчас...
  А - "что ответить"... Было тем же: тогда - теперь - и дальше...
  Я стою у него за спиной - пока он пьет. И знаю, что меня никак не хватит - на жест, на движение руки, на то - чтоб так сказать - правильное? - неправильное? - единственное, что могу: я здесь, Сагиро - и ты здесь, и пусть это неправильно - я тебя удержу. Потому что ты для меня - "мы"... Ты нужен, Сагиро - рьину Сагиро - мне... нам - нужен.
  Я - его не чувствую. А они просто - не слышат.
  Да и не знаю - мог ли тогда кто-нибудь из нас... Мы глохли - на то, главное... Мы спасались.
  Но - все-таки - я докричалась...)
  
  Валит землян мховка... Хорошо так валит.
  (...правда, я никогда не спрошу тебя, Сагиро, как ты был - те двенадцать дней. Где?
  Докричалась. Ну, мне все обошлось. Дениске, помнится, сначала пришлось ловить мой кулак - направленный ему в морду. В ответ на вопрос: кого хороним?
  Правда, там - была не мховка.)
  Потом - сидит. Долго. Мне и сейчас - по ту сторону экрана памяти кажется, что долго. Где я не знаю, как сказать - но отойти не могу.
  И выпрямится. Развернется. Смотрит. Тоже долго. И я - смотрю.
  (...это - я не знаю слова, как - когда вместо живого перед тобой - даже не стена... так, пустое место... Но ты же живой, Сагиро...)
  Потом, медленно, как вспоминая - этот, сейчас привычный жест - согласие? - поклон? - и снова - смотрит... Пытается. А у взгляда не получается сфокусироваться - плывет... Это так, не чувствуя - понимаю. Валит землян мховка. И тогда - я - еще словом, коротким:
  - Спишь?
  Теперь уже наш - жест согласия.
  - Падай.
  (...да, спать на этом - на "койке" - нельзя... Но кто из нас - тогда - спал? Как говорят на Терре - падали. И отключались.
  ...если на ней не то, что спать - на ней и сесть-то рядом трудно.)
  А я, оказывается, не чувствую тебя не настолько... все-таки понимаю, что - заснул. Теперь - укрыть. И переползти к экрану. Работать.
  (...это я уже сейчас, сейчас - потому что совсем в интонации этой, Рыжей: да, а мне б тогда не мховки - а олльяра - этот совсем наоборот: мертвого поднимет. Какой делала. Дома. Да - дома...
  Та я если о чем и жалела - что нет при себе тех рабочих схем кратких контуров. От самых старых, с диплома... Что тоже были. Дома.
  Нет, ни о чем я не жалела. Некогда... Не могла - жалеть.
  Идея "прожорливого Ящеркиного детища" родилась там еще - в Левобережье... После. С "что я могу сделать, чтобы - так - не повторилось"? С просто - что я могу?
  А еще - я знаю, как это было, но - как это называть... Делать - действовать - оно было проще - и даже, чем спать - оно было... спасительнее? Это - "делай, что должен" - было даже не - как вытягивать из болота... как тянуть подъемник, убегая от камня: стоит остановиться, и все - догонит - рухнет на тебя и раздавит.
  Вот я и остановилась...)
  Помню как вздрогну, через сколько-то часов работы услышав из-за спины - ровный, пустой какой-то - голос. А видно - сколько-то рядом стоял, и видел всю мою работу - первые пробы тех координаток маяка, потому что поправил технический бред первого проекта контура - и очень качественно поправил. А я его не слышала - как он подошел, стоял... Я вообще его не слышала.
  И обернусь:
  - Спасибо.
  За ответом последует оценка. Точная. Только ни слова, кроме...
  ...мне это действительно нужно. А еще нужно - вдруг получится - вдруг услышу?
  - А как бы решил ты, эйта рьину Сагиро?
  - Что это должно быть?
  - Смотри.
   Я тогда первый раз разворачивала эти координатки еще перед кем-то. И объясняла - первые наметки того, что станет потом системой слежения и оповещения - тоже. Сейчас - оно так удивительно вспоминать, с чего начиналось... Стою - сейчас - у Трофея... и мне чуть не верится, что "прожорливое Ящеркино детище" создано. И что это сделали мы. Мы - потому что конструкция странных ее маяков - во многом - дело рук и головы Сагиро.
   Это я тогда - в тот день, слушаю, как ты говоришь - пусто и точно, и понимаю, что делать - на каком-то твоем замечании о конструкции контура... Не потому - не только потому, что должна благодарить тебя - ты говоришь по делу - и очень обоснованно, ты сделаешь это лучше, чем я... Я знаю, что делать. Тебе. Потому что...
   И, дослушав все твои замечания по расчетам:
  - Ты сможешь это сделать, Сагиро?
   Жест. Внимание - вопрос, и он посторонит сиденье вместе со мной, чтоб удобней было - всмотреться... Недолго - их минуты не пройдет. Взгляд. Жест. "Да, сделаю. Постараюсь".
   И я поднимусь, уступая ему место:
   - Сделай.
   (...справилась бы я, будь оно по-другому? Не знаю. Не случилось проверить - и не жалею.
   Ты - живой, и скоро объявишься - здесь, у Трофея, и поддержишь - а то и вышутишь, если стану рассказывать, что - как - мне сейчас страшно... Система слежения и оповещения - вот она, под руками - работает... Значит - все-таки справились?
   Только мне стыдно - слышать твое "выжил, и вытащили меня вы"...
   Здесь должен был быть - кто сделает это лучше меня. Но не было...)
  
   Мы - ничего другого от тебя не слышали... Ни слова - кроме как вот тех технических описаний - ни слова, кроме как по делу. Долго. Весь тот год - или больше?
  Очень четко помню ощутимое изумление свое - до встань и не дыши - твоему: "Зря ты столько куришь!" - простому, быстрому... И тому, что ты правда - правильно так - боишься. За меня. Правда, слышу я тебя раньше... Чтобы так понимать - надо слышать...
  Год. Где так долго и много раз приходилось вступаться за тебя, Сагиро...
  По землянам в Ней-Рейде стали стрелять почти сразу...
   ...И как-то - уже после, где я ругаюсь на Дарнейре - за Рыжую: капитана Анархи нас тоже угораздило повстречать прицелом. Зря ругаюсь, впрочем, и сам он бурчит - что-то вроде: вот ведь уподобился - тем, кто тогда стрелял. И после, обращаясь уже к Сагиро: "Для меня загадка, как уцелел ты... Что, не стреляли?"
  ...После - и ты давно уже говоришь - не по делу, и я - чувствую тебя и слышу, и только вот здесь, на ответе, проступает - холодным намеком - та пустота, пугая меня. Вот за это - обругать бы нашего транспортника и посильнее. Нет, тоже понимает - сам. Сагиро - негромко: "Стреляли. Не попали". Потому что я - мы? - верно считываем - призрак этой пустоты: было все равно. Поэтому и не попали.
  
  Он кажется - точно - был первым, перед кем пришлось за Сагиро вступаться. Мой сын. Мой Эльчи нашелся - еще через день после, как мы нашли Сагиро. (..."альтарская логика!" - Рыжая, ты бы обязательно это выдала. Попасть работать - в команду поисковиков - и так и не догадаться посмотреть, а что там про тебя - в тех списках? А я... Я бы - на его месте - тоже могла забыть. У меня-то они были под рукой...)
  И первым, что он сказал, было: "Мама - что здесь делает - это?"
   ...Третьи смены... нет, уже четвертые. Предрассветные. К третьим Сагиро только вернулся от своих техников. И мы еще тестировали, прогоняли - первые схемы нашего маяка - почти убедились, что это реально - что это будет работать. А к четвертым - все-таки я отправила его спать. Там же: в той "кладовке". К четвертым, когда должен был - объявиться, освободившись, мой сын.
   Вот и объявился...
   Взять за плечи. Выдвинуть из "кладовки" - дверь закроется. Как я - закроюсь: от светлой и простой радости: ты жив - потому что помешает правильно сказать. Глаза в глаза. Снизу вверх - как всем - ты меня тоже уже перерос. Объяснить. Напомнить.
   - Живой. Свой. Которому хуже, чем тебе. И если ты его разбудишь...
  (...Дарнейре, я так - командую? )
   ...Объяснить - не знаю. Сомневаюсь, что получилось. И верно, что сомневаюсь. Ты слишком кричишь, чтоб слышать. Молча - кричишь, и так, что мне страшно и жарко - держать тебя за плечи. Пустой, неправильный, испепеляющий - огонь катастроф и пожарищ... Да, ты их видел. Много.
   Напомнить? Это удастся. Зря.
   Ты не вслух спросишь, ты вспомнишь - мгновенно и очень ярко: смешную черноволосую девчоночку в зеленом у ручья - там, дома... Дочку - Яринне и Сагиро.
   Тейко... Ты - вспомнишь вопросом. Многими вопросами. Только отвечать мне будет незачем. Слишком стремительно, слишком крепко - ты закроешься: захлопнешься, чтобы я - не почувствовала... Хватит понять: знаешь - что маленькой дочки Сагиро тоже нет, может, и - как - нет... И не точней ли меня - ты в команде поисковиков...
   Но все-таки отвечу. Просто не стану закрываться. "Все..." Чтоб - понятней...
   (...он тогда первым вспомнит тебя, Дехтиле: что тоже - все... Тебя - тогда.
   ...Знаешь, а это было хорошо - повстречать тебя еще раз. Сейчас. Увидеть - другое твое лицо. Ну - в обруче... И уставшего, глядишь, не меньше - не больше бы... Но - другого. Старше. Живее - не такой каменный... Мягче - не знаю. Так вот: когда не только заряженный игольник и отчаянье за спиной - и все-таки светлее впереди.
   Мне - это было хорошо. Есть, с чем сравнивать. Я бы рада сказать "было" - но умению забывать я не научилась. Только закрываться.
   Я не знаю, как это называть... Потому что здесь я верю сказанному. Не хочу - чтоб так было дважды. Когда-нибудь. С кем-нибудь.
   Как говорить дальше, я тоже не знаю. Говорящие: "У нее сын в вейсе..." - долго слышали - в ответ - стену. И свои - слышали. Я закрывалась сразу.
   Что было за стеной? - вот это...)
  
   ...Если перевести, твое дальше, на слова - оно было бы "ненавижу". Пустым - как все слова, когда земля под ногами разверзается - паром и пламенем - небылью - ненавистью, не оставляющей - ничего.
   (...молодость - время выбора - жизни и своего шага дальше. Моему сыну вы преподнесли - вот такую...)
   Ты потом заговоришь, Эльчи - заговоришь долго, больше чем. Шепотом. Равно - рваным и слишком спокойным. Зная, что слова помогают. Разменивать. Закрываться. Особенно - чужие, принятые - своими. Защитой. Ты ведь - повторял, за Дехтиле, за кем еще? - не знаю - сколько...
   Чтоб закрыться. И ты пытался - закрываться. Ставил - щиты и стены. Ты... берег меня. Но то, чему мало было - "ненавижу", било - паром и пламенем, и сносило все стены, и плавило - делясь тем, чего - навидался шестнадцатилетний поисковик в развалинах нашего Левобережья.
  
  Ярко. Оказалось - накрепко. Хоть жалей, что когда-то сама же учила обращаться - с анализаторами и всяким сканирующим оборудованием. Не жалею. Вы находили и живых. Немногих - живых, но...
  А еще - потому что ты тоже - делал, что можешь. Умеешь. И не рехнулся. В этом - ты в меня. В нас. Всех.
  Только... я до сих пор не знаю, как это вспоминать - и как называть.
  
  Нет, знаю.
  Скажи, "случайность" - у тебя есть дети? Любимые дети? Я, правда, не верю... Но - если есть...
  Чтоб ты когда-нибудь так стоял - так смотрел. Понимал - как мы и больше, что там - за рваными, нелепыми словами. И знал, что у тебя ни одному - самому нелепому из них - не найдется ответа, что подтверждений им - вот, все сектора твоего города, и что нечего, нечего совсем нечего ответить - потому что каких слов и того, что больше слов не найди - он... они все равно - уйдут. "Убивать тех - вот этими руками"...
  (...с открытыми ладонями: доверием - "я тебя слушаю и слышу"... Но - ты закрываешься, Эльчи. И не услышишь - через трещину - разошедшейся под ногами земли, кровь, огонь и лаву - ненависти. Потому что я не смогу говорить ее громче. Потому что...
  А по открытым ладоням - темные, сбитые - надолго - свежие полосы мозолей. Ну да, наскоро перенастроенный - тобой же - старый технический сканер - штука тяжелая, вовсе не рассчитанная на то, чтоб ее таскали своими руками по развалинам. И не только за него приходилось браться в смену... А сколько ее там было - специализированной техники - в Левобережье? Знаю: по цифрам и по командам: мало. Знаю - хуже, чем ты - чем тот каменный огонь пережитого, напрочь сносящий - твои щиты, чтоб плавить уже меня...
  И мне нечем - совсем нечем - защитить тебя. Ему - возразить.)
  Стой на моем месте, "случайность". Совсем - на моем. Глядя в глаза - войне, своей войне - что пришла в твой дом. Что пришла - забрать... не скажу - "последнее" - единственное. И знай, что - отдашь. Потому что - не-чем...
  Вечно - так стой и так смотри.
  Маловыполнимое пожелание. Но меньше - у меня нет.
  
  А ведь тогда - нашлось.
  (...там не было - "отпусти", конечно. Ты взрослый - и должен решать сам, с кем тебе идти. Там было - "уйдем". А еще - "пойми" - было. Которым я тебе не ответила. Понимала - да. Но...
  Совсем понять - впустить. Ту - трещину пламени. Расплавиться.
  Прости - но я знаю, на какой земле я стою. И - зачем...)
  Дослушать. Чуть тряхнуть за плечи - и отпустить.
  И закрыться.
   - Мне все равно, сколько будет еще мертвых, Эльчи. Мне нужны живые, - и продолжить, потянув на себя дверь "кладовки". - Иди сюда, только тихо...
   Идешь. Озадаченный. И с большей того озадаченностью замираешь у экрана - где разворачиваю ту, прогоняемую нами с Сагиро, схему маяка. И еще больше - на мой вопрос. Тот же:
   - Ты сможешь это сделать?
   (...Так оно и получалось - "прожорливое Ящеркино детище" - совсем по-альтарски - так бы сказала, Рыжая? Глаза в глаза: ты сделаешь? Своим - о ком знала: сделают... Не было у меня тогда права - приказывать...а потом как-то не понадобилось.
   Просто знала - должна. Сделать, что могу. Чтоб так больше никогда не повторилось.
   Должна...)
   Ты мой вопрос задашь - мой сын. Резко, как ударом сменится - твоя озадаченность: что это и зачем это? Чтоб решить, ты, конечно, возьмешься листать координатки - и вот - на итоговых выводах - переходах полей обнаружения - за мгновением радости: ага, понял - и даже: надо же! - обвалится - холодным - но почему?
   Почему - сейчас? Почему - не раньше? Не до этого лета?
   Ты ведь - могла?
  
   (...вопрос, который нельзя себе задавать. И теперь. Составляющая - кодовой команды, что обрушит когда-нибудь - тот экран памяти...
   ...вопрос, который буду себе задавать. До самых звезд. )
  
   Я не стану от тебя закрываться. Что мне нечем ответить.
   Ты - тихо. Словами:
   - Да, сделаю. - Ты честен. Ты... пытаешься поддержать меня? - Особенно с хорошим наставником...
   Наставник тебе будет, Эльчи...
   (...те, кому я верю... кого я могу просить... очень - по-альтарски...)
   Просто, и я отвечаю смутному - в слова не переведешь - возражению твоему:
   - Я знаю, что ты сделаешь. И пока не знаю никого, кто сделает это лучше тебя.
   Вопрос. Их тоже - слишком много для того, чтоб уместить в слова. В "а что дальше?" Такое - а что дальше - оглядкой через плечо идущего к цели. На оставленное. Они все равно уйдут - и ты их не удержишь.
   Что ж. Хорошо.
   Будем говорить. О "дальше". Ты - в двенадцатом подразделении спасательных команд Левобережья. Окраины восьмого сектора допроходите. Помню - ты еще удивился, что знаю точно. И больше - невысказанному моему вопросу: уйдешь и оставишь? "Нет - не раньше, чем все пройдем. Сделаю, что должен. Должны. Городу - своей земле..."
   Я - не сомневалась. Мы еще понимаем одинаково. И я прошу тебя помочь мне - потому что знаю, ты сможешь. А дальше? - найди того, кто сможет также как ты, и лучше тебя. А лучше - не одного...
   (...слова. Хорошо, что они есть. Сказанные много раз. Повторяемые. Ими просто и закрываться - и правильно называть. Мы на них и говорим.)
   А дальше?..
   (...я слышала твое "не надо" Эльчи. Я помню себе его до сих пор.
   Но для того их столько и оттачивали, наверно - повторяя. Чтоб называть и удерживать. И то, что холодней ветра и тяжелей камней.)
   - А потом - иди куда хочешь!
  
   ...Ты - нашел нам замечательных ребят, Эльчи. Поисковики, бывшие в твоей пятерке. Герье - "две руки и одна голова" команды наших техников, с улыбкой Сагиро - "один из лучших моих студентов". Козленочек Найрэна - из моих - почти автор идеи тройных переходов. Совершенствовали систему слежения и оповещения и расширяли ее мы уже с ними. Начинали - с тобой.
   Наставник у тебя был хороший, Эльчи. Сагиро. Его негромкое "талантливый парень!" - хранится в памяти среди резервов. Сберегаемых - на случай подобной зимы. Тогда - у меня выбора не было. Но если бы и был, я бы все равно поставила вас так вот. Попытка объяснить - действием.
   Неудавшаяся? - не знаю. Вы... хорошо работали. И твое негромкое: "А еще - я понял..." - я тоже храню.
   Но - вы все-таки ушли. Зимой. Первой зимой Ней-Рейда - после. И я ничего точного о тебе не знала. Что до нас доходило - с войны - с открытой войны - вестями, смутно было и путано, и разве там упоминают - всех. Из этого времени - незнания, что там - то "талантливый парень!" Сагиро - и что-то вроде - "С ним должно быть все хорошо!" - вслед. За которое - мне тоже стыдно...
   Увиделись - нескоро. И очень - своеобразно...
  
   ...Только - мне все еще трудно привыкнуть - Эльчи кейр-Ренгеле. Как бы ты не изменился...
   А ты изменился, конечно. Вырос - совсем. И, как определила себе, отвечая на нежданную твою лестную оценку - ты стал совсем вейсовым, Эльчи. По виду - по движениям - по взгляду - по умению говорить о себе: кейре - приросший к этой земле - слово, данное только вейсам, и пусть все мы - по-своему - к своей земле прирастаем ... И еще - по естественной уверенности, к какой перемещаешь за спину эту свою жуткую - даже не определю, что это - как там говорит Рыжая: "стрелялку"? - прежде, чем подойти... Это уже после, дома. Так, что я - вторым вопросом, глядя - на это чудовище (а в ушах-то все еще звенит...)
   - Хорошо стреляешь?
   И - признать: тоже, все-таки согрелся. Знакомая осторожная улыбка, казалось - выжженная теми днями Ней-Рейда:
  - Н-неплохо. Но Дехтиле лучше. Он прекрасно умеет стрелять.
  ...Знаешь, Дехтиле и здесь вспоминают так же. С этим - светом. Благодарности. Вспоминали мне - о шестом госпитале. Хорошо вспоминали.
  Если убивает он хоть вполовину также, как лечит... Заслуживает, стало быть.
  А еще - знаешь, Эльчи, мне жаль.
  
  Даже прекрасно понимая, что - не научи вас стрелять - а что бы было с нами тогда, в день, когда мы все-таки встретились? Когда ты как-то умудрился - успеть?
  Были бы - мы?
  
  Твое предупреждение оказалось верным, капитан Анархи. Как выяснилось, в Ней-Рейде стали стрелять не только по землянам. Ней-Рейде много после - когда "прожорливое Ящеркино детище" стало разрастаться...
  Только...
  (...я наивна, Рыжая? Но - я альтара... и никогда не смогу иначе. )
  Я не в силах поверить, что те, кто хотел нас пристрелить, были тоже - моим Городом.
  Почему?
  Их много - "почему" - которым нет другого - точного - ответа... И так странно думать, что лучше всего меня поняли бы те, с кем сейчас мой сын - о ком я сейчас, одна под небом (под потолком - своего - Центра) не могу сказать иначе: чужие.
  
  ***
  Зачем оно мне, это время? Остановиться, задуматься... Развернуть экран Трофея на себя, уцепиться двумя руками и так остаться. Держаться. Справиться с желанием - наглухо: руки крестом, ладони себе на плечи: не слышу, не вижу, не живу: нет меня...
  Экран - развертка координатной сетки - Город мой Город - и - что я, шепотом: "Удержи!"
  Город мой Город - прости, я так поздно успела понять, чем ты эти годы - был и есть для меня. Было больше: слишком я хотела, чтобы ты - был.
  Я за это время привыкла видеть тебя таким - координатной разверткой на большом экране Трофея. Для экрана-то большой - а для города... Маленький мой, раненый... Взять бы тебя так - и прикрыть. Но увы, эту спину пробьешь - что там современным высокоточным оружием - ее простой штатный игольник превратит в мелкое месиво. Город мой Город, маленький мой, раз я могу обнять тебя двумя руками - а защитить тебя мне нечем...
  Нечем?
  
  Но здесь - одна под небом и перед тобой - я не могу... Не думать, а если прав был Сойерле. Если мир моя земля может получить только так. Предательством. Предательством? Кого ты предаешь?
  В том и дело, что "кого". Что там не идеи - там лица. Лица - моего Ней-Рейда. Тех, кого нет в моем Ней-Рейде. Лица, что снятся - списком на экране. Перешагнуть - через их - мне - безнадежное: "За что нас?"
  А еще - вейсы для меня тоже - лица. Там мой сын, Эльчи кейр-Ренгеле. Там те, кого я знаю. Мне перешагнуть через не дают - имена...
  
  (...там другое имя звучит первым. там другое имя звучит первым. И как назвать его - я не знаю. Таренхе, потому что ты тоже есть... был там - Таренхе кейре... - выдохнуть и поправить себя - сэн Кевийсе. Покинувший свою землю. Любую землю. Я...помню: нет - я вспоминаю каждый раз, когда говорю... И потому - сколько лет: все время, как знаю - не говорю вслух. Чтоб не напугать кого-нибудь - знающего, снова оговорившись... Небо! - как я сама знаю все 'это неправильно!'... Потому что правильно так: "угли прогорят и остынут" - а я все не могу о тебе сказать "тот, кого я любила"...
  Я - помню о хорошем, Таренхе. Спасибо тебе - за каждый день и шаг, что ты был рядом, и просто - за каждый день и шаг. Я помню о хорошем если... я еще дышу. И - пусть будет светло тебе, там, на звездах, радость моя и небо мое. А дальше - слова - ничего не смогут.
  Прости - у меня так и не получилось тебя забыть. Не получилось?
  Ну, а чьим именем зовет меня Город?
  ...Я помню о хорошем. Только - это еще трудней. Сейчас.)
  Потому что я не знаю. Я здесь же - одна под небом и перед тобой - не могу говорить о вейсовых иначе, чем "они". Здесь тоже - пропасть, и моя земля об этом помнит. Но - они-то перешагнули, те, мои? Невелика мудрость - перейти на другой берег - но как свести берега?
  Небо, о чем я? О том, что...
  Город мой, я не знаю, как тебя защитить... И мне так все равно, что тебя сможет уберечь... Город мой Город, сказал бы ты, хочу мира, мира и только мира - я бы и это приняла, но - ты отказался... И чем мне тебе ответить - чем укрыть тебя от беды? Ты у меня один - и это всей были больше, и мне все равно - чем... Хоть плотным перекрытием по системе - сколько там цифр? - маловыполнимое "хоть" - хоть обручем вейса!
  ...Ящерка, и это говоришь ты? И это говорю - я. Если это поможет... А зачем я вру себе, я альтара, я знаю - поможет. Но я не знаю - примешь ли ты, сможешь? И сможет ли - кто-нибудь из нас, и...
  Я не знаю, что дальше. Просто - ни-че-го не знаю.
  Город мой Город - дом мой, жизнь моя - скажи, что мне делать?
  
  Ящерка, только не реветь. Не должна. Не имеешь права. До победы.
  До которой я не доживу.
  
   - Ящерка!
  Сагиро, как хорошо, что ты - землянин. Они не чувствуют. А ты - из-за спины, так неожиданно. Я бы просто не успела закрыться. А только тебе сейчас и слышать. Что сегодня я первый раз жалею. О том, что в тот день не осталась дома.
  Прости, Сагиро!
   - Выпрямись, наш маленький командующий!
   - Прости, Сагиро! Кажется, я в панике. Стою и думаю, - а вместо того, о чем я думаю на самом деле, выдаю глухо противоположное. - Я сделала большую херню и стоило подписать тот мир?
   - Нет, Ящерка, - и, негромко, с той каменностью, какой испугаться можно. - Потому что мы им не нужны. У нас нет сплита. Только как лишний камешек - в быстрой игре.
  Да, правда. Ход которому дан в игре один раз, после кривой прокидки. И дело его - щелкнуть, разбить камешки противника - и вылететь с игрового поля.
  Да, правда - у нас нет сплита. У нас есть только Город. Мой город. Наш. Один под небом.
   - Но - я хотел сказать тебе другое, - подойдет - близко, почти вплотную, позовет - жестом - обернуться. Совсем рядом: говорю родному, говорю важное. А я первое, что думаю, услышав: все-таки все земляне одинаковы. - Учись стрелять, Ящерка! Тебе пригодится.
  ...А еще я завидую тебе, Дехтиле, потому что на своей земле ты подобного никогда не услышишь. Правда, если верить моему сыну, ты "прекрасно умеешь стрелять".
  
  ***
  Правда - да, тогда мы с Сагиро вляпались вместе.
  Тогда - это через четыре года - после. И тоже в начале лета. Мы тогда возвращались из Сейгерта. Да, господа удачно рассчитали, что труднообъяснимые стихийные помехи переходов узлового маяка Ней-Рейда, изрядно беспокоящие смены моей системы слежения, мы с Сагиро решим оценить лично и в непосредственной близости. Оценили. Заодно и то, что об охране на переходах мы как-то не подумали. Ощутимо так оценили, оказавшись под прицелами этих четырех.
   Одного вот только не могу понять: почему эта вооруженная четверка, кто бы они ни были - а разгляди кто через защитку - не порешили нас прямо там, где застали? Было бы ведь - как в быстрых камешках - с хода, и полкруга разом. Узловые соединения, у которых нас и заперли, идеальной защищенностью не отличаются: пара-другая случайных попаданий из игольника - и вспоминайте, ребята Сагиро, русский технический, пытаясь привести заново контуры хоть в работоспособное состояние... А у замыкающего еще и импульсник... А сам Сагиро стоит сейчас рядом со мной - и имеет все шансы угодить под то же попадание - только не случайное, но прицельное.
  Но нас - зачем-то - вывели под экраны, к пульту отладки. То есть, оно понятно, зачем - экстренный вызов по общей связи запускается оттуда стандартно, и без кодовых систем. Чтоб все наши - кто сейчас в Центре и по узлам связи - полюбовались, как нас будут превращать в мелкое решето. Прекрасно оценивая, что ни ребятки Дарнейре, ни кто еще к нам на помощь не успеют...
  ...Страшно ли было? - да, страшно. Если сейчас, вспоминая, я сразу начинаю разговаривать с чужой отстреливающейся насмешкой. (Из нее и правда - неплохой защитный экран, Рыжая, - потом... И сразу - там, потом, из объяснений: "А это такая оценка качества. Здесь по средним рядам попадают разве случайно. Но если по результатам работы в твою морду желают влепить из крупного калибра, возможно, ты выдал редкостную херню - но скорей всего ты слишком хорошо работаешь".) Я, правда, не могу вспомнить и не хочу стараться вспоминать - за что мы вляпались: что там - говорили в экраны эти неизвестно, кто с игольниками. Память звенит и сопротивляется, воспроизводя звук (...глухая и одинаковая речь сквозь защитку... лингва), но отказывая в смысле - не помню. Ни слова. Почти не помню и короткие реплики Сагиро - их четыре - только все кажется узнаю их интонацию: смех - тот самый спокойный, ни на что не похожий смех Сагиро... Когда вспоминаю. Только я стараюсь не вспоминать. Наверно, страшно - если я не могу и не хочу расспрашивать: а что было - в том, что я не помню? И мерещился ли он мне?
  А вот удерживает память мысль - слишком должную, чтобы быть дурацкой. Слишком дурацкую - под прицелом... Причина помех ясна, и кто предупрежден, тот вооружен - но нет, это потом, потом... Тогда только - справятся ли мои ребятушки? - а снятые показатели и первый набросок схемы решения этой фигни у меня тут вот, с собой. В портативнике. Который в кармане. Нагрудном.
   Я так и не узнаю, кто это были... И даже у Сагиро - так и не смогу спросить. Он, кажется, меня понимает. Только вот советует теперь - учиться стрелять.
  
   Но - нам повезло. К нам успели. Вот Эльчи я потом спрашивала: как? - а он усмехался: мимо пролетали. Я... должна и вправду благодарить войну за то, что - и, видимо, как - она научила моего сына стрелять? Правда, оценить профессионально качество нашего освобождения я неспособна - а уши мои, в которых звенело еще дня два, и затылок, по которому пришлось обломком, все-таки не могут признать, что палить из этой стрелялки в замкнутом коридоре было самым блестящим решением. Хотя, надо признаться, эффективным. Все-таки Эльчи и Тейрге (я так имя запомнила?) - как там - "стреляли быстрее" - чем те... а - немного ж времени надо, пристрелить того, кого держишь под прицелом. Я и понять не успела, что там - между каким-то внезапным шумом - и тем, как это грохнуло... И хорошо грохнуло. Потом нам пришлось не только отлаживать работу маяка, но и до-олго восстанавливать этот самый пульт. И Сагиро еще - с самым серьезным видом - утверждал, что разлетелся особо прочный корпус 3S -передатчика только об мою голову. А еще - что, приведенная в себя после столкновения головы с этим корпусом, первым делом потребовала с сына рассчитать интенсивность и распространение в этом злосчастном пульте акустической волны - и что Эльчи сначала выдал примерный результат, потом сообразил и вздрогнул, и только потом спросил: как ты, мама?
  Это было: спросил.
  А рассказывать: вспоминать другим языком у меня не получается. И не получится. Потому что, Эльчи кейр-Ренгеле, я не могу благодарить - войну.
  
  Другим - я вспоминаю про потом... Только плохо получается словами. Как мы возвращались - неслись - на вашем флаере к Центру, к нашим ребятам, не знающим, что там с нами - тем самым экранам тоже пришлось плохо. И как отозвался ты привычной легкости моего: "Ну вот мы и дома!" - само собой у меня слетевшему - у дверей Центра. "Дома?" - вопрос, удивление - и очень много горечи... Как у меня, наверно.
  Для того и передвинешь эту страшную стрелялку - подойти, наклониться, взять за руку... Детским почти жестом: не по росту... И я смотрю - на этого совсем нового тебя, и глупым первым вопросом:
  - Я слишком давно тебя не видела, или ты вправду вырос?
  Жест. Сомнение. "Не знаю". А я знаю, Эльчи... Другой - даже в этом движении: быстрее и одновременно спокойней. Два года... Почти два. Как я тебя не видела. Вырос. Не ростом, может быть. Другим. Взрослый. Надо договорить: назвать - а я смотрю. Форменка - чужая, землян - сама в похожей когда-то ходила, в JK - на тебе - странно, особенно с этими креплениями поверх. (...защита из нее... Никакая. Мы знаем. И он... они пошли... Четыре... три игольника и импульсник... Ящерка, хватит: оно кончилось. А если не веришь - откинься и приложись затылком к креслу. Вспомнишь ощутимо. Ящерка, хватит: надо думать, ему не в первый раз.) Не в первый. И перед глазами: знакомо-незнакомая уверенность привычного движения - как ты убираешь эту... стрелялку... Чтоб так легко - это надо долго. Учиться. Тренироваться. Должно быть, не раз... "Вот этими руками" - которые сейчас держат. Легко, детским жестом. Да, похоже. И что еще было - спросить:
   - Хорошо стреляешь?
   - Н-неплохо. Но Дехтиле лучше. Он прекрасно умеет стрелять.
  Она... очень странная - знакомая осторожная улыбка - для нового, незнакомого Эльчи. Не стану закрываться, и пусть не для слов - как оно тяжело и горько от этого: "странная". Чем-то одинаково - с твоим. Я все еще живу там же, в "отсеке" возле центра "прожорливого Ящеркиного детища". Снаружи - уже все изменилось. Экраны - центра слежения и оповещения, выходы контуров... (ты оглядывал - с любопытством. Ты спрашивал - получилось?) Внутри - а чему там меняться? Разве вместо старой портативки - стационарная система связи и взаимодействия. А так... И ты обводишь взглядом узкие серые стены этой клетушки, переспрашивая про себя: "Дома?" Так ярко и так открыто - что даже могу понять, что - вспоминаешь. Мелочи. Запахи готовки кейлийльранхе - летних сладостей. Камешки дорожки сада. Узор на покрывале - ажурная сетка листьев (да, помню - как я его делала). Книги. (...Прости, Эльчи, я не вспоминаю. Буду - потом. Когда можно будет - сесть и плакать. Не "когда" - "если". Прости, Эльчи. Да - дома.)
  Так ярко, что я начну тебя расспрашивать. О самом трудном мне. Как ты живешь. И смотреть. Ты говорил охотно, почти не закрываясь. Правда, не о войне. О другом мире - о горах - о вейсе... для которого вы уже свои. Как легко - легче, чем перемещаешь стрелялку - говоришь ты это "мы": люди этой земли. Вейса Ренгеле.
  Говорил - а я смотрела. В первый раз пробуя - понимать и произносить. Мой... наш Эльчи. Эльчи кейр-Ренгеле. Взрослый. Вейсовый. И не могла признать иначе. Тебе это было... правильно.
  (...а я смотрела - и думала. Холодное - для меня. Что оно и должно быть правильно. И дальше - теплее и труднее - как ты на него похож! Наш Эльчи... Такой же - высокий, черноволосый, тонкий, вроде бы - как дразнятся - заточенный... И руки те же - длинные - помню, давно мы смеялись, меряясь ладонями: почти в полторы моих... Только ты никогда не будешь таким - веселым и звонким, как легкий ветер предлетья... каким когда-то был - Таренхе - - нет, еще - кейре Кевийсе... твой отец - в те его девятнадцать.
  ...С тех пор, как для нас "начало лета" звучит - совсем по-другому. Страшно. Или - раньше?..
  ...прости, любимый, - я плохо научилась смеяться... Чтоб учить...
  ...а у него - у того, кого я любила...люблю - я просто никак не могу представить. Такой уверенности. Скупого доверия - руки - оружию.
  Не могу. Даже - зная.
  
  Эту весть мне тоже принес ты, Эльчи. Тогда. Носил - тяжелым камнем, все никак не умея - отдать.
  Я... я ведь знала. Просто не успела... не могла - себе это сказать.
  
  Потом. После всего. Это утро - и отбываете вы вот-вот. Ты - в моем "отсеке". Я шла уже - проводить...
  Подойдешь - совсем вплотную. Говорю родному - говорю важное... Говорю... Держу.
  А вслух у тебя получится только: "Мама..." А дальше - не дотягиваешься, по-другому - усилием: поднять этот камень - выкатить. Скатить. На меня.
  "Я должен тебе это сказать... Я не умею это говорить..."
  Не дотягиваешься. Просто - тяжело. Я пойму.
  Так, чтоб помочь. Договорить.
   - Таренхе убит?
  "Да".
  ...Падает камень. Падает - раскалывается. Осколки - образы: как узнал - от кого - что узнал. Я соберу. Разглядеть - потом. Когда смогу. И это - не сейчас.
  Сейчас - другое. То, что должна тебе ответить. Что пойму так просто - разглядев среди этих осколков - когда...
  Кто из нас кого держит?
   - Я... знаю.
  Год. Еще тот год. Первая зима - после... Время Огня - да уж... Очень - холодная зима. Время жить. Выживать. Работать. Запомненное как один сплошной день - без "когда". И не могу поставить даты... Когда - там, вне и дальше - за надежными перекрывающими - силовым экраном последних разработок: тем, что необходимо сделать сейчас, прямо на следующем выдохе, а что может еще подождать хоть пару стандартных минут, даже если и ничто - не может... Когда там, далеко: в том, что чувствовать никак нельзя - в глубине: на земле-которая-я вдруг станет пусто. Пусто - и холодно - совсем: как там, где звезды... Оно было. Хоть падай и не дыши. Оно было - а было надо: необходимо - действовать. Что может сделать координатор Ней-Рейда немедленно, что - чуть после... И что - если все сразу. А действовать - это дышать, это быть и не понимать: не называть себе, что это...
  ...Но я - знала...
  "Пуста без тебя земля и каменным кажется небо"...
  
  ...А я - живу. Отлаживаем сетку маяков слежения на земле Альтар-сити, рассчитываю - схему усовершенствования своего разросшегося детища. Решаем, что делать с зимой, вникаю - в варианты восстановления и обеспечения безопасности энергостанций от нашего Яртэны, и в возможности наших резервов от Тайро, даже вот оказываюсь участником межпланетных отношений, отказываясь стать автономным округом ЗФ. Изыскиваю возможности, учу ребяток, помню...
  И я живу - держу мой город - наверно, плохо, но как знаю и умею, и буду дальше - сколько смогу, пока эта стена не рухнет. Потому что не могу иначе.
  Было только - чуть труднее и тяжелее слышать потом, как окликает меня город. Твоим именем... Оттуда - как оно уже далеко и давно! - далекая московская весна и те сады, и белый дождь лепестков, и как ты смеялся: "Не-а, Ящерка ты... Потому что обнимать тебя - как каменную ящерку в ладонях удерживать, знаешь?" - звонкий, веселый, весенний... Давно. (Я знаю, что это неправильно. Но лучше мне не было.) Давно. Запертое, перекрытое наглухо - тем, что тебя уже нет...
  Прости - я так и не сумела расспросить нашего сына, что он услышал. Как - ты погиб. Потом, после получилось разобрать - все образы и осколки - того камня, что нес мне наш Эльчи... Если я встречу когда-нибудь того, кто жил с тобой на одной земле - чужого - у него я смогу - спросить.
  А здесь... Я не знаю, кто из нас кого держал. Я знаю, что он за меня боялся - наш Эльчи.
  Зачем?
  Я помню - и я живу - и помню о хорошем. У меня не получилось забыть. И никак нельзя это сказать словами, кроме старого - и пусть будет светло тебе на звездах, радость моя!
  Все, что умеют слова - о том, что нечем называть вслух...)
  
  Но это потом, а тогда - мы говорили и говорили. Ты рассказывал, а я смотрела. И было - тепло и горько... Они... казались такими странными, знакомые наизусть, привычные движения твои - у этого нового - воюющего Эльчи. Словно вот под этот комбинезон одели детскую рубашку... Или мою накидку...
  (А я тебе ее делала. В это время. Пока не виделись... Таким, глупым: но если делаю - значит, жив...
  А ты все-таки - взял. Потом уже. С тихим таким: "Как дома...")
  А я слушала и не могла не удивляться - как живут в этом новом и чужом рассказе про "ваш" - "наш" вейс и войну - такие знакомые интонации. Тех же имен... Ты произносил - так знакомо. Со все-таки тем же - звуком и чувством. Про - старшего.
  ...Да - среди наших детей Дехтиле тоже был старшим... Детей - тех дворов Левобережья. Тогда же - будешь спрашивать, Эльчи, где они теперь. А я - рассказывать. Райгерра из дома с ярким забором, тот самый автор "красивой и рабочей" запруды - а, помнишь? - сейчас и правда работает на энергостанции... На тройке. И очень успешно. Кейяре? - тоже. В медцентре... Четверки на правом берегу, куда переселяли тех, кто остались из наших секторов... помнишь? - было еще при тебе. Лейерто и Танейра - ага, маленькие, - они доучиваются... А как ты думаешь? - так научно-учебная база Ней-Рейда почти уцелела... (...Ты в тот день остался в живых - потому что был на занятиях... Как и Дехтиле. В центре. С точки зрения войны... Будь я на месте "случайности", я б прошлась - по всем нашим Школам тоже. Слишком мы ими славились... Земная логика... Если это так и есть, Рыжая - то мне страшно.) А как же - наши Школы были в первой десятке того, что мы должны были восстановить. Мы же Ней-Рейд. А мелкий - тогда Кеи-камешек, ты его не помнишь, наверно, он совсем мелким был - они все выжили - и эвакуировались до Сейгерта. (...четырех имен мы не назовем. Тейко. Иренке. Селле. Дайрке. Зачем? Мы знаем: нигде. Там, где звезды. Четыре имени. Детских. Взрослых больше. На не очень большую нашу улицу Ручья. Простите, госпожа Альма Вит-цен-гельд - мне очень трудно верить в добрые намерения гуманной Земной Федерации.)
  И как раз потом - как-то поперек всего... Ты, присев, ругнулся - на армейскую койку моей "кладовки" - и стал рассказывать - про пещеры Ренгеле, про то, как вы там живете. Хорошо рассказывал. Ярко. Был - как-то далеко: там - так чувствовалось.
  Был - далеко, и мгновенно - молниеносно - рядом, ближе, чем вплотную... Обращением без слов: таким "услышь меня, пожалуйста" - что может, и до вашего Ренгеле докричишься.
  - Что ты, Эльчи?
  Слишком просил, поэтому вслух - почти командовал... Так знакомо. И как я удивилась услышанному:
  - Летим завтра с нами. В Ренгеле. Я... прошу.
  Удивление моего ответного: зачем?! - не вслух - тоже, наверно было и в горах слышно. Сбившее в лет - что-то из твоего вслед, про поймут и примут - осколки-образы - где и Дехтиле, и твой партнер - Тейрге (они удивительно поладили с Дарнейре), и другие - много...
  И ответ - стремительный и открытый - до беззащитности:
  - Там я... мы сможем тебя защитить.
   ...Так странно. Эта стрелялка - и форменка - и сами движения: я не знаю, как это, но это так - другие: собранной готовности - к бою... и этот взгляд, эта - до предела - открытость... ты таким распахнутым и в детстве был - не часто. Тон - команды, и застывший жест - просьбы - совсем просьбы...
   Когда успела? - как со стороны. Это так совсем быстро.
   Я ведь сразу - должна - просто тебе улыбнуться. И сказать: пойдем! - снова - на выход из "отсека". И снова - иди сюда. (Кто там у меня на новой смене? Эх, не Найрэна - вы бы поговорили. Но в Центре - наш Источник Прозвищ: Тайхенле, Йирко и Кён-полукровка. Хорошие ребятки... Ничего, пусть смотрят.) Иди - к экрану. Теперь уже к качественной координатной развертке Трофея - вот этой самой. И снова - смотри. Еще не разучился - читать - "искорки и циферки"? Удивление: ты спросишь. Удивление: да, смотрю... И я смотрю. Медленнее, чем обычно. Подробнее. (...Привычно отмечая: над портом - это команда Дарнейре работает, за семеркой - грузовик, опознаваемый... а на дальних переходах - по западу, к Керантайра - ребяткам и нам придется дорабатывать: не сходятся, фонят - как там, Рыжая - звено проведешь? Кто у нас там, Кённэ? - Рассветные? - К рассвету, значит, отладят? - Нет, раньше справятся? - А как там наш злополучный узловой маяк? - Пригодились показатели? - Родные, я... рада, но кто это успел доработать? - и, на другую сторону: - Конечно, со связью там хреново. Там от большей части тех обзорников - осколки по всему периметру. - И снова, слыша: чувствуя - как Йирко - и радуется, и прячется. - Ты? - Я - далеко, у Найрэны на подхвате. - Принимай тогда свою долю благодарности - за скорость и за качество. Я рада, родные. Очень. - Это можно и не называть: чувствуется она, наверно, и сквозь стены Центра. Радость? - Облегчение. Лопнул - ремнями надежно прилаженной тяжелой ноши: чувствуешь только когда свалишь - все-таки, страх? - скрутивший - там, под прицелами... Понятное - только не надо его называть словами. Не при Эльчи, что смотрит на мерцающие "искорки" - это он маленьким так говорил - координатки, и я знаю: смотрит за реку - там много темней, чем было. Ему я собиралась говорить - и скажу - совсем противоположное тому, как называется мое облегчение.
  Они справятся - наши ребята. Так что - если бы и пристрелили...)
  И я заговорю. С тем, что хотела:
   - Видишь, Эльчи, нас много. Мы, как я ни удивляйся, растем. Мы, Ней-Рейд. Нас сейчас пятьдесят четыре тысячи... с чем-то - это Тайро точнее скажет. И еще - смотри, - вот эту развертку - нашего "прожорливого детища" от города дальше - я вывожу еще не столь привычным движением... Он как раз следит - за моими руками. - Мы тут это перекрытие растянули, - ты подхватываешь, уже рассматривая нижние ряды: ты их все еще хорошо читаешь?
   - Три города осталось?
   - Пять. И еще должны быть маяки между... - ох, любимая работа - дело-то совсем не в этом...
   ...И прежняя, непослушная волнистая прядка - так заметная, когда ты наклоняешь голову и отводишь взгляд, словно что-то ищешь на крестиках сенсоров. От прежнего Эльчи - так знакомо: признанием - да, виноват... В чем?
   Да, ты прекрасно понимаешь, что я сейчас скажу - то, привычное, оборвав:
   - И куда я отсюда уйду? - виноват? - в том, что испугался?.. Да я тоже. Но - я здесь, я на своем месте... Я - дома, Эльчи - но этого я не буду называть еще раз. Другое. - Прости, Эльчи, я не знаю того, кто сделает это за меня.
  ...Это тоже потом: что без меня - сделают. Рядом - с дурным и честным: вот этим сейчас - удержи. Пока я на месте, и стена того экрана остается - стеной... Но это потом, а тогда - и я чуть улыбнусь, продолжая:
   - А если бы и знала - все равно бы осталась. Здесь любой будет жалеть, что его не десять.
  ...В детстве ты потом подходил - еще глядя в сторону и вниз - близко, под руку: "Но ведь я с тобой, правда?" - не простишь тебя, как же: "Правда..." - и взъерошить - с той непослушной прядки... Под руку. Я теперь тебе и до плеча не достану...
   Это краем и почему-то сейчас - что ты еще смотришь и изучаешь пульт, я ведь собираюсь продолжать... Но - взглянешь, дотянешься? - так, что чуть-чуть забуду, насколько ты выше, и собьешь - мое единственное вслед: просто это мой Город - влепишь:
  - Ты была бы достойна носить обруч, мама!
  Эти каменные вейсовые слова!.. И вправду - чуть не поперхнусь:
  - Ты стал совсем вейсовым, Эльчи.
  И он виновато улыбнется в ответ:
   - Но я и есть вейсовый...
  А вот я ляпну глупость:
   - Прости, что-то не то у меня со временем усвоения...
  А собьют меня ребятки. Дружный смех - Источника Прозвищ - встретит эту оценку моей работы... Мне они этого не забыли. И сейчас вышучивают. Добрые.
  А нахмурятся они потом. Это Эльчи - тоже прежним: как стал подрастать - как я помню эту - стойку упрямства: чуть прикрывшись - плечом вперед: еще говорили - в меня - "пусть неправильно! - ну и что?" И - так быстро, что я и насторожиться не успею:
   - Но... если с тобой что-то случится...
  К счастью, ты мне не уподобишься. И никакой глупости вслух не ляпнешь. Просто внимательно так оглядишь координатку на Трофее. Нехорошо так оглядишь... И - громко...
  Это ребятки нахмурятся. Я - улыбнусь:
   - Значит, мне придется жить долго, Эльчи. Очень долго.
  
  ***
   Я и сейчас чуть не улыбнусь, вспоминая. Так неуместно - к моему ответу Сагиро:
   - Так я умею, рьину Сагиро. Только - смысл? Как там? - и я перехожу на лингву. - Выживает не тот, кто умеет стрелять - тот, кто готов стрелять первым. - И возвращаюсь. - Этому мне уже поздно учиться. - И, тем, что должно притушить неуместную эту почти улыбку. - Мой сын, надо думать, умеет.
   ...Я буду жить долго, Эльчи. Сколько должна.
   Не знаю, как ее объяснять - ни внимательному взгляду Сагиро, ни тебе, ни хоть кому-нибудь - свою уверенность. Странную, наверно. Совсем смешную - как бы посмотрели правильные наши вейсы, случись мне как-нибудь ее при них при всех назвать - разом бы вспомнила, какого я роста - и ниже. И смертно стыдную - перед теми, кто смотрит всегда - лицами из того списка на экране. Но видно - она у нас в крови, и глубже крови - глубже, чем то, что можно объяснить и с чем - справиться... Уверенность - что пока я нужна - здесь: этому месту, моей земле, моему Городу - я буду. Каменная - скалы ровняй...
   Пока я...
   А требовательность Сагиро сменится вдруг - удивлением. Никак от смены выражения моего лица - от той мрачности, с какой я его встретила... Вопросом: ты чего, Ящерка?
   И я - как тогда, оглядывая координатку - город... мой город:
   - Знаешь, Сагиро, а мы ведь это сделали. - Вот сейчас оценка его явно читается - по выражению лица: "Свежая новость!". Но не собьет. - Они - есть, они - действуют. И город - если нас снова не начнут долбать, и это прожорливое детище - они будут. И все наши ребятки, - смены как раз меняются - и поэтому мы сейчас в центре одни, и можно - и нужно - договаривать. Потому что правильное - и с ним легко. - Они справятся. Так что - без меня ничего не рухнет...
  - А - "без тебя ничего не рухнет"?
  - Да...
  Ты смотришь серьезно, Сагиро. Так серьезно, что я уже ожидаю - чем таким меня сейчас вышутят. И ты, на обыкновенной скорости действия - быстро:
  - Рейне, по всем моим данным могу утверждать, что в работоспособном состоянии тебя поддерживает только вертикальное положение?
  - И отсутствие опоры, - я продолжу ему в тон: кажется, мы вернулись к мечте всего Альтарена - к вопросу когда же я высплюсь.
  - А если "без тебя ничего не рухнет", - почти сердито еще раз повторит Сагиро, - шла бы ты, Ящерка, куда-нибудь - поспать! - стандартных часов так семь, а?
  
   И я даже последую его совету. Не немедленно, конечно. К середине новой смены, усадив неоценимого Найрэну дорабатывать дублирующий контур в расчете на "мало ли"...
   Сам бы он ему последовал... А то - Сагиро оторвется от обсуждения тоже степени надежности каких- то технических блоков, где-то в десятке - и напутствует. (Я по привычке направляюсь туда же, в "кладовку". Дом - до него еще минут пятнадцать стандартных идти надо.)
   - Спать, Ящерка, спать! Если что - кричи громче: разбужу...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"