Он - рыжий. Не морковный, и даже не огненный, скорее - солнечный, золотой. И еще - веснушки. Глаза голубые, часто испуганные. Невысокий рост, девчачья хрупкость. Потертая мантия, перешитая с чужого плеча. Провинциальный выговор. Идеальная мишень для упражнений в магических пакостях для всего первого класса престижной столичной гимназии Высокой Магии.
Вообще-то его зовут Михаил. И фамилией своей - Феликтистов - он вполне может гордиться. Пусть провинциальный, но вполне почтенный старинный магический род. Жаль, что в первый учебный торжественный день Миша не забыл надеть старинную магическую шляпу, которую ему гордо вручил отец, очень довольный, что сын будет учиться в столичной престижной школе.
За руку с отцом, в мантии, высокой шляпе и с большими надеждами - свой первый школьный день Миша запомнил надолго. Еще во время линейки, на выступлении директора школы, одноклассники, все одетые с иголочки и без всяких там шляп, исподтишка показывали на Мишу пальцами и хихикали в кулаки. На целой линейке он был в шляпе - один. А когда пошли в класс и Миша постарался незаметно затолкать несчастный головной убор в свой ранец, кто-то из старшеклассников заметил, выхватил и, кривляясь, побежал по коридору с криками "Шляпа! Шляпа!".
С того самого первого дня Миша догадался, что носить кличку "Шляпа" ему придется до самого выпускного класса. И ходить по коридорам, вжав голову в плечи, не зная, где появится очередная невидимая веревка, натянутая на уровне коленей, или щедрая плюха какой-нибудь дурно пахнущей гадости прямо на голову под заливистый смех одноклассников и под крики "Шляпа на шляпе! Шляпа на шляпе!"
Особенно изощрялся негласный лидер класса - единственный сын в старинном семействе магов-аристократов, хорошо известный всей гимназии. Этого полного спесивого юношу опасается даже директор, которому остается всего год до пенсии и больше всего он боится потерять свое место, а вместе с ним - и щедрую директорскую пенсию. И директор, и все учителя обращаются к мальчику-мажору строго по имени - Вячеслав - и только на "вы". Хихикают его шуткам и наперегонки стараются поставить юному аристократу как можно больше хороших... да нет же, не хороших - отличных оценок.
- Вячеслав, разрешите вас пригласить к доске, - подобострастно улыбается и чуть не кланяется учитель магической этики.
- Чего это опять - я? Не... не хочу. Пускай вон Шляпа идет, - толстый Вячеслав машет рукой со своей первой парты туда, на галерку, где, всегда один, сидит Миша.
Учитель мнется, покашливает, тоскливо смотрит в окно, потом в журнал. Старательно делает вид, что ничего не случилось. Ссориться с малолетним мажором - себе дороже.
Миша идет к доске. Осторожно, шаг за шагом нащупывая пол. Удивляется, добравшись до доски без приключений. Поворачивается лицом к классу. Глубоко вдыхает - и только открывает рот, как вдруг ему кажется, что пол уходит из-под ног, а дальше что-то как будто подбрасывает мальчика вверх - и вот уже он, на радость всему классу, висит возле доски вниз головой, машет руками, болтает ногами, из карманов выпадают конфеты и монетки.
- Сейчас же прекрати безобразничать, что ты себе позволяешь, - притворно сердится учитель, делая вид, что не замечает, как Вячеслав старательно выделывает руками известные магические фигуры. Такие фокусы первоклассникам-магам не доступны, но с Вячеславом занимались дома - и занимались хорошо, чтобы в элитной гимназии не посрамил свою аристократическую фамилию.
Впрочем, сил у первоклассника-мажора хватает ненадолго - и Миша падает на пол. Все ждут, что мальчик, как обычно, выдавит улыбку и начнет отвечать урок, как ни в чем не бывало. Но шутка становится последней каплей (или просто кровь приливает к голове) - и Миша бросается к обидчику, целясь слабым кулачком прямо в нос. И даже попадает. Брызгают красные капли, поднимается шум, кто-то зовет доктора, кто-то свистит. Перепуганный учитель не знает, что делать. Толстый Вячеслав вопит так, как будто в первый раз получает в нос. А может, действительно в первый?
Учитель наконец решается, хватает Мишу за ухо и тащит за дверь. Пострадавший мажор, растирая кровь по лицу, идет следом. Сейчас начнется самое интересное. Может, безответного Шляпу даже выгонят из гимназии? Нет, Вячеслав никак не может пропустит такое развлечение - даже несмотря на травму.
В директорском кабинете просторно и светло. На полу - мягкий ковер. На ковре - диван. Директор сидит за столом - важный и строгий, недовольно хмурится. Ему помешали. Он раздумывал, какие страны сможет посетить в приятном и свободном статусе богатого пенсионера.
- Возвращайтесь в класс, я разберусь, - недовольно говорит директор в ответ на бессвязные объяснения учителя.
Как только за учителем закрывается дверь, директор надевает на лицо самое строгое свое выражение.
- Ну-с, Михаил Феликтистов, драку затеял? Родителей будем вызывать? Пускай забирают тебя. Поедешь обратно в свою деревню, хрюшкам хвосты крутить и навоз выгребать.
- Сам ты... хрюшка! - кричит Миша и с ненавистью смотрит на одноклассника. Он еще не остыл от своего неожиданного поступка. Не кулаком достать ненавистного одноклассника - так хоть словом.
- Хрюшка и есть... хрюшка!
Вячеслав смеется еще веселее, хрюкает еще радостнее и громче. Вдруг радостное "хрю-хрю" обрывается, срывается на хрип. Все тело толстяка колышется как-то слишком сильно, бросает хозяина на пол...
У Миши темнеет в глазах. Темнее, еще темнее... темнота.
Миша приходит в себя. Он лежит на чем-то мягком... дома? Неужели дома, в своей кровати? И мама сейчас зайдет его будить, а на завтрак будут любимые оладьи с домашним вареньем... нет... все тот же кабинет директора. А вот и сам директор - сидит с перевернутым бледным лицом и смотрит куда-то в угол. Миша тоже смотрит в угол. А там - хряк. Нормальный такой, откормленный деревенский хряк. Совсем как у Мишиных родителей в хлеву. Стоит, прижавшись к стенке и едва слышно похрюкивает. А Миша лежит на полу, на мягком ковре.
- Ты что... натворил... поганец... - бледными губами шепчет директор. - А ну быстро его обратно... в человека... немедленно...
Миша смотрит на директора. Смотрит на хряка. Снова переводит взгляд на директора.
- А где... - и тут же вспоминает. Как висел вверх ногами, как достал кулаком до ненавистного носа... как... как...
- Это не я. Я такое... не умею еще.
- А кто? Я, что ли?
Директор выскакивает из-за стола и бегает по кабинету, старательно огибая угол, в котором похрюкивает бывший ученик первого класса, единственный наследник аристократического магического рода. Вдруг директор останавливается, начинает быстро строить магические фигуры, что-то бормочет... с надеждой смотрит в угол, на хряка и... ничего.
Директора можно понять. Зоомодификацию человека в гимназии вообще не проходят. Только в академии, и то - по желанию. Факультативно. Очень сложное умение, не всем под силу. Сам директор тоже может кого-нибудь в свинью превратить, но - с большим трудом, и не больше чем на пять минут. Так на то он - директор. А тут... уже минут десять хрюкает. И заклятие снять - не получается.
Громкий, настойчивый стук в дверь. Директор бледнеет еще больше. Он уже знает, кто там стучит. Идет к двери - как приговоренный на эшафот. Медленно поворачивается ключ. Дверь распахивается, в нее врывается кукольная блондинка с глазами злой старухи и толстый высокий мужчина в дорогой мантии с золотыми узорами, очень на кого-то похожий.
- Что с моим сыном? - кричит блондинка. - Где он? Что вы с ним сделали?
Директор пятится обратно к столу, испуганно косит глазами в угол. Блондинка переводит взгляд...
- Это... что?
- Дорогая, успокойся, не нервничай, мы сейчас все решим... - примирительно гудит толстый папа толстого Вячеслава.
- Это... что такое? Что - я вас спрашиваю? Что? Что? - голос мамы Вячеслава срывается на визг. Она уже почти понимает, что и кто, но пока не может в это поверить. - Они... его... они... уволить... сравнять... деточка моя!
Папа выдыхает, делает быстрое движение пальцами и едва успевает подхватить маму, которая, как в замедленной съемке, опускается на пол.
- Докладывайте, - бросает папа директору, аккуратно пристроив маму на директорском диване.
- Ученик первого класса Михаил Феликтистов, - бодро начинает директор, - превратил вашего сына... превратил... превратил... - взгляд косит в угол, туда, где похрюкивает сын толстого папы.
- Вы... в своем... уме? - медленно говорит папа и придвигается ближе к зоомодифицированному сыну, приглядывается, привычно шевелит пальцами.
- Это... что... действительно Вячеслав? Это не шутка? - толстяк в мантии переводит темнеющий взгляд на директора.
Директор мелко кивает, вжимая голову в плечи и почти стекая с кресла под стол.
- Вы считаете меня идиотом? - в голосе папы громыхают предвестники нешуточной грозы. - Ученик первого класса зоомодифицировал моего сына так, что я не могу снять с него это... этот... ученик первого класса, да?
- Д-д-д-д...
- Кто. Вам. Заплатил. Лучше честно. Кто? Конкуренты по выборам в коллегию Высшей Магии? Кто?
- М-м-м... мальчик... п-п-первого... к-к-к...
- Не врать!!
- Я н-н-не... н-н-е...
Миша, на которого никто не обращает внимания, нечаянно всхлипывает от страха. Разъяренный папа медленно поворачивает голову на звук. Налитые кровью глаза смотрят на Мишу, из ноздрей вот-вот вырвется пар...
- Бык, - шепчет Миша. - У нас такой... дома... тоже... бык.
У Миши шумит в ушах, темнеет в глазах. Толстый папа становится еще толще, зачем-то нагибается, как будто что-то увидел на ковре. Директор, едва не теряя сознание, наблюдает идеально выполненную зоомодификацию. С кандидатом в коллегию Высшей Магии в главной, не слишком почетной роли.
- П-п-помогите... - шепчет директор, который даже в своем предобморочном состоянии понимает, что пенсии больше не будет. Вообще. И не ясно, что именно дальше будет - но точно ничего хорошего.
Тем временем на диване медленно приходит в себя кукольная мама. Миша сидит на ковре возле дивана. Директор почти под столом. Папа-бык, медленно переступая четырьмя ногами, топчется по мягкому ковру. Хряк-сын все так же тихонько похрюкивает в углу.
Посвежевшая после обморока, мама быстро разбирается в ситуации и бросается на амбразуру - в полной уверенности, что у нее, высшей потомственной магички, все получится - и сына с мужем расколдовать, и директора превратить потом в жабу... в крысу... нет, лучше в жабу. А мальчишку этого деревенского - в крысу... да, в крысу.
Увы, но мама ошибается. Ни своими силами, ни используя директора в качестве живой магической батарейки, ей не удается выполнить основные пункты плана - то есть расколдовать членов семьи. А без этого директора в жабу превратить-то хочется, но, пожалуй, лучше после. И мальчишку в крысу - тоже потом. А сейчас - что же делать?
- М-м-может... п-п-позвать на п-п-помощь? - предлагает едва живой директор.
- Вы с ума сошли? - шипит кукольная мама и сверлит директора своими злыми старушечьими глазами. - Кандидата... в Коллегию... и его сына... наследника... чтобы увидели... в таком вот... состоянии? Да я скорее вас!..
Директор закрывает голову руками.
- Что же делать? Что же делать? - мама мечется по кабинету, старательно огибая мужа.
- Это точно - он? Точно он... сделал? - спрашивает мама, тыкая заостренным наманикюренным пальцем в Мишу.
- Т-т-точно... я с-с-ам ви-и-дел, - директор практически рыдает.
- Так значит... если он умрет... то все его заклятия... спадут! - вслух соображает мама. Не зря у нее были отличные оценки по теории магии.
Директор кивает головой так быстро, как будто его бьет током.
- Ах так... значит, так... хорошо же... кто его родители?
- Ф-ф-феликтистовы... - бормочет директор.
Мама хмурится. Ей не очень хочется связываться пусть и с провинциальным, но довольно сильным магическим родом. Но что же делать? Ладно. Пускай сначала докажут. Несчастный случай. Мальчик слабенький... вызвали в кабинет директора... директор на него накричал... вот мальчик и не выдержал. Сердце. Вдруг. Бывает такое. И все вопросы - к директору. Пускай Феликтистовы с ним разбираются, с директором. Пускай даже сами его в жабу превращают... или в крысу.
Мама старается не смотреть на мальчика. Может, он вообще ни при чем. Может, это просто через него кто-то... какие-то недоброжелатели... враги. Но все равно. Не будет мальчика - не будет заклятия. Так получилось. Не повезло. Бывает.
Мама Вячеслава глубоко вдыхает, медленно поворачивается к Мише, который все так же сидит на полу возле дивана. Он уже не боится. Ему уже все равно. Миша представляет себе, что он дома, смотрит по телевизору страшное кино. А рядом - отец. И совсем не страшно. А эта женщина, которая машет руками... курица! Просто курица! Такая, беляночка. У них дома тоже такая есть. Просто - курица... курица!
- Ну я же говорил - курица, - шепчет Миша, и ему становится очень хорошо. Уютно похрюкивает такой привычный хряк... топчется и машет хвостом бык... вот курица машет крыльями... дома... он - дома. Миша закрывает глаза и качается, качается на волнах... тепло... дом...
- Мишка! Ты что это - сбежал? - знакомый до боли голос.
Мальчик открывает глаза. Сам себе не верит. Зажмуривается. Это - отец? Правда - отец?
- А Ми-и-ишка сбежа-а-ал! - а это кто? Неужели младший братик?
Миша открывает глаза. Он лежит на полу, в большой комнате, возле стола. За столом - мама, папа и братик. За окнами темно. Ужинают. Нет, поужинали, играют в лото. Тарелок на столе нет, только карточки и фишки.
- Ну, вставай уже. Холодно на полу лежать, - это, конечно же, мама.
Миша осторожно поднимается, идет к столу - ноги заплетаются. Подходит к отцу. Останавливается, придержанный сильной рукой. Вторая рука берет его за подбородок, поднимает голову. Глаза в глаза. Внимательно, серьезно.
- Все ясно, - говорит отец через несколько минут. - Ладно, пускай. Жаль, конечно... хорошая гимназия... была когда-то.
- А как же учеба? - спрашивает мама.
- Здесь доучится. Невелика беда. Главное - чтобы дар был. Талант. Все остальное - ерунда.
Миша слышит, понимает - и не может поверить. Ему не нужно возвращаться? Он больше не будет - Шляпой? Не будет висеть вниз головой возле доски? Не может... не может... быть.
- Мишка, ты с нами будешь играть? - весело кричит братик.
- Буду! Буду! Конечно, буду! - и только слеза бежит по щеке. От счастья.
И вот уже перед ним раскладывают карточки. И мама называет цифры, и он даже может выиграть... как вдруг Миша вжимает голову в плечи и смотрит испуганно на отца.
- А как же... эти... которые... которых я... я не хотел, правда, я нечаянно! Они там... остались...
- Нормально все с ними, - отзывается папа. - Мы их уже обратно... расколдовали.
- Мы, провинциальные маги, тоже кое-что умеем, - подхватывает мама, карикатурно задирает нос - и все смеются, а особенно громко - Миша.