Аннотация: В Татарстанском журнале "Идель" (март, 2012) опубликовано интервью, которое готовилось еще в декабре, в связи с выходом книги моих стихов "В стране родной".
Знаю, это изречение - жизненное кредо Веры Арямновой: поэта, писательницы, журналиста. Она, что называется, профи. Это подтверждают не столько билеты писательского и журналистского союзов, сколько качество ее работ в литературных и журналистских жанрах, оцененное дипломами республиканских конкурсов разной тематики.
А до возвращения Веры в Татарстан (в 2006 году) оценка её творческих способностей зафиксирована в несчётном количестве дипломов и грамот разных городов. Среди них есть и Казань: Татарский обком ВЛКСМ в 1986 году отметил её участие в "Поезде Дружбы" ЦК ЛКСМ Туркменистана, который с творческой миссией прошел по маршруту "Ашхабад-Актюбинск" и обратно.
Она автор трёх книг прозы, изданных в Набережных Челнах и Таганроге, двух поэтических книг - "Оловянный батальон" (Кострома, 2001) и "В стране родной" (Казань, 2011).
Я хорошо знаю Веру Арямнову, но вопросов у меня к ней столько, что навряд ли они будут исчерпаны этим интервью.
Т.А. Вера, в твоём жизненном кредо есть что-то самурайское, тебе это известно?
- Почти так же хорошо, как самим самураям, только харакири не сделаю ни при каких обстоятельствах. На самом деле моё кредо к самурайским традициям не восходит. Более того, с ним жить мне комфортней. Потому что существование такого императива задолго до моего рождения подтверждает, что мой образ чувств, мыслей и действий присущ не мне одной. Духовные связи не рвутся - длятся и длятся...Это утешает.
Т.А. Давай поговорим о твоей поэтической книге"В стране родной", только что изданной. .Каждая из её четырех частей предваряется фразой: "Из рукописи книги". Эта преамбула несёт какую-то особую смысловую нагрузку?
- Она вносит ясность в то обстоятельство, что в рифму пишу с 9 лет, а изданных стихов - только две книги. В сборник вошли избранные поэтические тексты, написанные за последние 10 лет. В ней меньше двухсот стихотворений. А написано за эти годы около тысячи. Во-первых, на издание такой толстой книжки у меня бы денег не хватило, поэтому я выбирала лучшее из написанного, а во-вторых, композиционно и тематически стихи сами так "рассортировались": "В стране родной", "Диалектика эмоций", "Все остальное поправимо", "Песочные часы". Я могла бы издать 4 книги, но, видимо, к тому не было большой нужды да и лишних денег тоже. Это теперь откладывать уже некуда: года к суровой прозе клонят, а рукописи стихотворных книг лежат и требуют, как дети: когда мы будем изданы? Отпусти нас в свет! К слову, и "Оловянный батальон" имеет такую же композицию. Я соблюла единство стиля...
ТА. Стиль!.. Немало поэтов не стесняются включать в новый сборник стихотворения, опубликованные в предыдущих. В твоей второй книге нет ни одного, включённого в первую. Это требовательность к себе, или...
- Именно, это мой стиль. Например, мне очень нравится поэзия Геннадия Русакова. У него издано несколько книг, но ни в одной не повторяются "старые" стихи. Мне кажется это хорошим тоном и бережным отношением к деревьям. Когда-то в Набережночелнинской писательской организации висел плакат: "Не издашь книгу - сохранишь лес". Издать книгу - выполнить долг перед выстраданным тобою. Но пересыпать стихи из одной книги в другую - это тщеславие: вот, мол, какой я плодотворный поэт, книжек у меня издано много, известность растет... (смеётся). Суета! К слову сказать, результативная. Но мне такого никогда не было нужно.
Т.А. "Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, Над рукописями трястись", - писал Борис Пастернак. С другой стороны, "Мало быть рождённым, важно быть услышанным" - Андрей Вознесенский. Как ты это противоречие для себя разрешаешь?
- Да легко. Проще процитировать: "...Не хочу замуж, не хочу славу. Но хочу квартиру, и хочу державу - чтобы не было за неё обидно... Ни того, ни этого и вдали не видно..." У меня такая жизнь, что всегда были дела важней, насущней, чем издание книг. Пишутся стихи - хорошо. Не издаются - плохо, но не смертельно же. Можно было издаваться за счёт писательских организаций - но телодвижений в сторону этой бесплатной "кормушки" я никогда не умела и не хотела делать. Вышло так, что оправдался тезис: всему своё время. В этом году издала три книжки. Потому что пришло время отдавать долги. Способность писать столько раз спасала меня. В прямом смысле - жизнь мою спасала. Это прямое и здоровое назначение поэзии - спасать жизнь: автору, читателю... Теперь, как в известном произведении Экзюпери, надо привести в порядок свою планету. В данном случае - рукописи должны обрести формат изданных книг. Лежат, готовые к публикации, в столе и вопиют!
Т.А. - Ты не обижена публикациями в периодике, в том числе татарстанской. Однако бумажных СМИ, публикующих стихи, у нас - раз, два и обчёлся. Одно из немногих изданий, в которых они ещё иногда появляются - твоя родная газета "Республика Татарстан". Причём, мне известно, и по твоей инициативе. Проект "Поэты Татарстана" включил публикации подборок Глеба Михалёва, Анны Русс, Алексея Кириллова, Олеси Балтусовой, Тимура Алдошина. Но твоей подборки на её страницах мы ещё не видели... Причиной - твоя скромность?
- Хочу сделать Казани подарок - газетную антологию лучших местных поэтов - на мой поэтический вкус (надеюсь, не худший, иначе мне не предлагали бы судейство в сетевых международных конкурсах поэзии, так ведь?). Поэтов много, а публикации продвигаются с трудом - газета-то же общественно-политическая, не литературная. Но есть отдел литературы и искусства, значит, право занимать газетную площадь стихами тоже есть. Только даётся оно с трудом. А в Костроме, где жила до Казани, еще в мою бытность там во всех газетах вообще позакрывали отделы культуры и сразу перестали публиковать стихи. Это Беда, то есть маленький кусочек айсберга огромной Беды, который мы замечаем... Продолжать тему не буду. Для понимающего достаточно. Скажу только, мы с Алёной Каримовой планируем страницу переводов татарских поэтов, а мои стихи... их активно публикуют журналы "Идель" и "Казань", "Казанский Альманах". Просить опубликовать себя в этих изданиях мне не приходилось, - предлагают. За что я очень признательна.
Т.А. Раз уж зашла речь о твоей работе... Ты занимаешься "социалкой", пишешь о проблемах старых, больных, сирот... Наверное, неслучайно книга называется "В стране родной" - многие тексты пронизаны болью за судьбу Отчизны и её граждан. Некрасовское "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан" - врождённый императив, или это результат "работы жизни", текстовой и бытийной?
- Просто вокруг много горя и несправедливости. И я это вижу, как любой простой человек, журналист, поэт. И это больно, это вызывает протест. Чувства рождают тексты... Но человек рождается на земле не ради райских кущ. Отрезок бытия дан человеку, с рождения полуживотному, чтобы вместить в себя нравственный закон вопреки зоологическому эго и стать человеком Звёзд. У некоторых не получится. Думают: боженька добрый, повинюсь перед смертью - простит. Но человек творит свое вечное будущее сам. Или губит его.
Т.А. А многое ли может сделать в нашем, всё более склонном к "чисто оптическому" (фильмы, клипы) восприятию мире "одинокий голос человека"? Когда "твою душу, а не тушку загубить задумал век. Он стоит - в крови рубаха, с пеной психа на губах. И не будет смерти, птаха, - будет мука, будет страх" - пишешь ты. Возможно ли противостоять ему, "волкодаву", по выражению Мандельштама?
- Конечно. Жить достойно в любую эпоху трудно, но возможно, это люди доказали не раз - от Джордано Бруно до, например, людей, которых я считаю своими Учителями - созвездия костромских шестидесятников, людей, украсивших свое поколение. Масштаб личности их необъятен, каждый внёс невоспроизводимый вклад в культуру человечества. К сожалению, этот вклад пока неоценён, как должно, его надо россиянам преподнести, представить. Умерли почти все - в мутное время поклонения Маммоне... Когда-то ещё опомнимся и припадём благодарно к родникам, которые они для нас вскрыли! Подарили, отдали. Всю жизнь хотели просто отдать - но этой простоты советская идеология не понимала. Вот о них главное произведение моей жизни - роман без вымысла "Провинция", но работы над ним еще предстоит немало.
Т.А. "Лишь взгляд любимый и закат за садом..." Тема возделываемого, не образного, а реального Сада - одна из сквозных в твоей поэзии. И рядом с веющим космическим холодом императивом ("Но если ты вправду поэт... не будет ни дома, ни доли") - такое тёплое, уютное: "Благословенное время окрошек, пенного кваса, редисок тугих..." Это связано с Костромой. Желание и умение строить быт, дом, - не есть ли одна из тайных ипостасей поэзии в жизни?
- Куда занятнее другое умение: создать себе (а то и не надо - жизнь за тебя постарается) некий дестабилизирующий фактор. Бытовую неустроенность, например, как у меня. Она и есть источник творчества. Берешь жизнь и конвертируешь её в литературные произведения... Нет работы слаще и страшней. Не могу пока поменять это на благополучие. Ты прав, оно у меня уже было: дом в вишневом саду на берегу Волги, прекрасный, как самое лучшее стихотворение. Сильно захочу - будет снова, и дом, и благополучие. Уже пора захотеть, но... как мне интересно жить, незащищенной благополучием, как нескучно! Почему люди так стремятся к счастью, когда у них есть больше, чем счастье - Жизнь? Счастье - только одно из её составляющих.
Т.А. Ты - автор трёх книг прозы: "Синица в небе", "Ангелы", "Дама с прошлым". Готовы к изданию рассказы, повести, роман. Поэт и прозаик в одном лице - довольно редкое сочетание. Помогают они друг другу или мешают? Считается, что школа журналистики хороша для прозаика. А как насчёт поэзии? Или всё не так просто?
- Всё не так просто, а гораздо проще. Если пишешь сердцем, ничто ничему не мешает. А я так устроена, начинаю писать - приходит вдохновение. Это есть - можно ли большего желать? Это мое счастье. Оно не розовое, не марципановое, оно беспокойное, обжигающее, тревожное - человеческое... Это большая удача.
Т.А. "Спросить: "Веруете ли в Бога?" поступок бестактный и неприличный", - говорит герой Даниила Хармса. Я тоже напрямую не спрошу. Пожалуй, это один из тех случаев, когда за поэта говорят его строчки: "...а уткнёшься глупейшею мордой в непостижную тайну Творца...", "под холодной звездой и под Богом", "а стихи мне Бог велел рожать". "Бог - в России. Занят - делом. Спрятан - значится, хранят". И вот ещё такое: "Нет, ничего не прошу я у Бога в стуке вагонных колёс". А если бы был прямой к Нему телефон, - какие просьбы (для себя, мира, страны) Он бы от тебя услышал?
- Ни единой. Со своими земными делами люди должны сами управляться. Это мое убеждение. Когда случается о чём-то очень "громко" подумать, страстно пожелать, я тут же шлю в небо: "Да нет, я Тебя ни о чём не просила!" Это строка тоже есть у меня в стихах, ты упустил её, цитируя... Мои взаимоотношения с Господом, как бы это сказать - соседские. Не беспокоить. И ещё я его воспринимаю, как начальство. А к начальству, всегда занятому, обращаться с просьбой меня может заставить только крайняя, крайняя нужда. Ну, кроме вопросов дисциплины и профессиональных...
Т.А. И - что бы ты пожелала читателям нашего журнала - поэтам и ценителям поэзии?
- Так это... делать, что должно, и пусть будет, что будет!