Новый день и новое задание. Мышцы стонут, а рана на бедре гноится. Пора вставать. Закончу с этим и отправлюсь на седмицу домой. Интересно, Лиа по-прежнему носит вдовий чепец? До меня доходили слухи, что она стала женой какого-то мелкого Барончика. Слухи ли? Хотя все лучше, чем стать супругой оборванца вроде меня.
Зарядка и старый учебный комплекс. Кровь быстрее бежит по жилам, а клинки в руках рассекают воздух. Мне так и не удалось очистить мысли от воспоминаний. Старею? Абсурд! Тогда ради всех Духов Бездны, с какой стати позволяю себе ныть с утра как придворная гусыня? Распустился. Увидь меня наставник, неделю бы из тренировочной залы не выпускал. Выпад. Дьявол!
Отбросив парные клинки, подошел к кувшину с водой на столе. Ледяная влага остудила голову и побежала дальше по телу, но мысли воспаленной волной продолжали пульсировать с той же частотой: Лиа - дом - Лиа.
Умение очищать разум - первое, чему учат ассасина. Будь я сейчас на задании, такой промах закончился бы новой дыркой в теле.
В кого ты превращаешь себя, Эйнар? Подойдя к мутному зеркалу, приблизил лицо, чтобы лучше рассмотреть красный колтун тусклых волос и потухшие стальные глаза - гордость полукровки- на осунувшемся вытянутом лице.
Еще немного и сам на острие полезешь.
Стряхнув холодные капли с волос и лица вновь схватился за клинки. На этот раз состояние боевого транса пришло само собой. Сталь пела в моих руках. Больше никаких ошибок, никаких чувств - только я и мой противник. Я не вспоминал о ней десяток лет, не буду вспоминать и теперь, когда так мало осталось до ступени Ханна. Став свободным мастером, я смогу сам выбирать себе задания, войдя в палату высшей касты нашего брата. Шаг, поворот, выпад. Обманка и еще выпад. Воображаемый противник начал отступать, перекрест клинков и он уже безоружен. Секунда и голова покатилась к моим ногам. Победа.
С этого момента только победа и ничего больше.
- Альф, тебя Фроде зовет, - Кнут постучал в мою дверь и, не дожидаясь конца витиеватого мата, вошел. Он все еще не оправился от прошлого поручения черной ложи. Его правая рука и половина туловища представляли собой кровавое месиво, надежно скрытое под одеждой.
У нас не принято радоваться выздоровлению товарища. Мы живем, чтобы убивать, и убиваем, чтобы жить. Каждый день может стать последним, так что привязываться к кому-то слишком большая роскошь. Но я все равно рад вновь видеть эту кривоватую улыбку.
- Хорошо, - я закинул клинки в ножны и сменил рубашку на камзол гильдии. Перевязь с клинками уютно устроилась за спиной, даря чувство защищенности.
Коридоры, коридоры. В нашей цитадели легко заблудиться, а уж об опасности для чужаков и говорить не стоит.
Фроде ждал меня в своем кабинете. Ему давно минуло за сотню, но он все еще сохранил военную выправку.