Я в Вашем был никто  пасьянсе,
И в Ваших снах я был никто.
И даже в долгом парном танце
Резервом милым на потом,
Платочком носовым в пальто.
Но вешалкой в шкафу пустом
Гостиницы провинциальной,
Где Вы прибились на постой,
Угадывал я под вуалью
Ваш мир не мнимый, а реальный.