Аннотация: Кто виноват во всех несчастьях нашего мира? Ответ - здесь! (околоЗемная станция инопланетян, визит комиссии)
Притворство и показушность я по жизни терпеть не мог. Собственно, и сюда, на станцию, загремел из-за своей прямолинейности.... И вот злая ирония судьбы: именно работой на публику сейчас приходилось заниматься. Старая схема, старые формулы, старые цифры - аж противно. Но работаю с ними, усердно изображая увлечённость и сосредоточенность. Потому что так надо. Потому что зрители таковы, что перед ними и целый концерт устрою, если придётся. Но их просвещать об этом не стоит.
Закончив свою долю расчетов, незаметно проверил по сети состояние дел у прочих сотрудников. Отправил результаты на центральный экран, закрыл виртуальное рабочее место, снял очки и поднялся.
- Готово!
- Готово-готово-готово... - тут же многоголосым эхом отозвались из-за спины сотрудники экономического отдела, следом за мной выводя на главный экран свои порции расчетов.
Сзади раздались восхищенные такой синхронностью хмыканья членов комиссии, заставив меня поморщиться как от зубной боли. Любые проверки - зло неизбежное, но когда тебя проверяют дилетанты - это зло невыносимое!
Для удобства помогая себе жестами, несколькими телепатическими командами рассортировал этапы операции, обозначил даты внедрения и сроки функционирования, ориентировочное количество задействованного персонала, древо зависимостей конечного результата от отклонений на каждом из этапов. Получившаяся структура обрела трёхмерность и радующую глаз завершённость.
- Великолепно! - не выдержав, восхитился кто-то из комиссии.
А я опять поморщился, едва сдерживая раздражение. Кортабельс, предыдущий управляющий станции, завещал: инспекции - дело временное, они прилетают и улетают. А если хочешь и после них жить спокойно - им нужно давать, что хотят, кивать и улыбаться... И пусть такой дурацкой традиции, требующей, чтобы руководитель любое дело знал как свои четыре пальца, не хуже подчинённых - нет даже у дикарей; но я буду улыбаться и кивать, кивать и улыбаться.
- Плохо, - сухим деловым тоном говорю в ответ. - На 'объекте' не дураки живут. Любой внимательный человек сразу распознает финансовую 'пирамиду'. - Резким жестом отсекаю жирной жёлтой чертой самую макушку структуры проекта: - Вся основа должна иметь двойное, а то и тройное прикрытие основного назначения.
Решительно разворачиваюсь на месте, намереваясь командирским тоном отдать дальнейшие распоряжения... и замираю, с трудом сдерживая ругательства. Все инженеры покинули рабочие места у стен и сейчас стояли передо мной полукругом с одну шеренгу, вперемешку с пятью членами комиссии. Этим 'умникам' из минплана опять вздумалось в 'угадайку' поиграть. Высказать бы им всё... но надо улыбаться и кивать, кивать и улыбаться.
В связи с приездом комиссии из самого минплана Империи на станции пришлось вспомнить о режиме повышенной готовности, и нынче все сотрудники 'носили' нейтральный пол и стандартный - то бишь, идентичный - внешний вид. Впрочем, в эти три недели работы инспекторов 'своих' сотрудников я различал всегда, ни на мгновение не отвлекаясь на сканирование ауры - по глазам. Вот только сейчас все стоящие предо мной носили непрозрачные 'виртуальные' очки...
- Э-э-э, - якобы задумчиво протянул я, глядя поверх голов коллег и нарочито приоткрыв рот чуть шире обычного.
'Родные' инженеры меня не подвели, намёк поняли прекрасно и на пару секунд так же приоткрыли рты. Свинстона, Шокерната и Люсиаду я опознал мгновенно - у первого блеснул пирсинг на языке, у второго были более жёлтые зубы от пристрастия к курению, а у Люсиады мез зубов промелькнул чудесный раздвоенный язычок. У меня аж сладкие мурашки пробежали по телу от воспоминания, что она своим змеиным язычком любит вытворять, будучи в женской ипостаси.
- Значит так. Ты, Свинстон, перерассчитаешь временные показатели всех этапов. За детальную проработку прикрытия и точность параметров финансирования отвечает Шокернат. А ты, Люсиад, обеспечь взаимодействие со всеми прочими отделами и, по возможности, их максимальное соучастие.
Пожелал сотрудникам успешной работы, вежливо улыбнулся членам комиссии и, прощаясь, кивнул всем разом. Но уже на выходе меня догнал недоумённо-взволнованный вопрос:
- Мэйтор Брэдкинсот, но зачем задействовать в одной операции весь персонал станции? Ведь план выглядит идеально!
Полные дилетанты, тяжко вздохнул я про себя. Умные инспекторы во время проверки никогда не комментируют работу проверяемых. Тем более что в изъятых комиссией ещё в первые дни работы отчётах последним по времени написания был как раз анализ провала проекта 'Ипотечный кризис'. Тогда из-за небольшой несогласованности в работе отделов вся операция обернулась пшиком, лишь на полгода замедлив общемировой рост экономики 'объекта'. Но напоминать высокой комиссии об этом, конечно же, не стоит.
Оборачиваюсь, угодливо улыбаюсь и вежливо поясняю:
- Чем сложнее и детальнее план, тем мельче и незначительнее фактор, способный всё разрушить. Во славу великой Империи мы обязаны предусмотреть всё!
Даже сквозь поддерживаемые на высоком уровне пси-щиты ощущаю взрыв патриотического одобрения. 'Идиоты!' - убеждаюсь в очередной раз я, и закрываю за собой дверь.
Усталой походкой неспешно направляюсь к себе в кабинет, по пути привычно проклиная эту инспекцию на все лады. То ли дело были все предыдущие, узкоспециализированные проверки! Прилетали ненадолго, на проверяемый объект заходили от силы раза два, после чего спокойно улетали. И все были довольны: мы - не очень плохим отзывом, комиссия - неожиданными льготными путёвками на курортные планеты. А эти - налетели огромной толпой и ищут, ищут, ищут... без малейших намёков на 'взаимопонимание'! Чего, спрашивается, ищут? Все специально оставленные для них мелкие нарушения наверняка обнаружили ещё в первые дни, а ничего серьёзнее у нас нет. Ещё за месяц до прилёта комиссии на станции навели полный ажур - спасибо антивирусу Касперского, засёкшему внедрение программ тотальной слежки.
Кстати, этот 'полный ажур' достал - сил уже никаких нет. Конечно, понимаю: по традиции, работающим в отрыве от дома, на важном для всей Империи фронте работ, нужно непрерывно напоминать, к какой великой цивилизации они принадлежат. Но как же эта однообразная серость убивает морально! Особенно, когда помнишь, что ещё недавно этот пол был покрыт яркой ковровой дорожкой, по этим безликим стенам вились комнатные растения, вон там и там стояли клумбы с цветами, а видеопанели на стенах вместо инструкций показывали в режиме он-лайн лучшие пейзажи планеты.... Персонал уже второй месяц работает на нервах.
Мимо прошли двое сотрудников станции. Я кивком ответил им на приветствие, попутно вспомнив об ещё одном поводе обругать традиции. Ну о какой эффективной работе в коллективе может идти речь, если все твои коллеги идентичны как две капли воды?! Все одинаково высоки, тонкоруки, тонконоги и с фигурой швабры; у всех одинакового размера большая голова - треугольная в фас и яйцевидная в профиль, с маленьким ртом, с большими глазами и совсем без волос. И на всех одинаковое однотонное трико, лишний раз подчёркивающее нейтральный пол. Да, конечно, это вынуждает чаще пользоваться телепатией и лишний раз напоминает о принадлежности к высшей цивилизации галактики. Но при этом поневоле начинаешь ощущать себя никчемным и безликим винтиком большой имперской государственной машины... То ли дело, когда рядом работают суровые коллеги-мужчины и очаровательные, красивые, нежные, чуткие, такие разные и такие соблазнительно фигуристые коллеги-женщины!
- Мэйтор Брэдкинсот! Мэйтор Брэдкинсот, подождите! - сзади догонял ещё один 'безликий винтик'. Явно, не 'родной' - все мои сотрудники следят за своей физической формой, и от небольшой пробежки так задыхаться не будут. Кстати, ещё одна бестолковая имперская традиция - важные сообщения передавать посыльным.
- Мэйтор Брэдкинсот. Инспектор Плюхтован требует Вас к себе. В малый зал отдыха.
'Требует!' - я аж плюнул про себя. Но немного подумав, повеселел. Прежние 'приглашения' этого надутого индюка были исключительно на места проверок. А в зале отдыха проверять нечего. Зато там как раз разместятся все члены комиссии разом. Гм-м... Неужто инспекции конец?
Двери в зал были закрыты. Не задерживаясь - требуют же! - я стремительно вошел... и замер в трёх шагах от порога, чувствуя, как внутренности начинает закручивать жгутом от отвращения и даже ненависти. Да, полсотни членов комиссии в полном составе были здесь, стояли, рассредоточившись по всему залу. Но - все по-прежнему находились в стандартном виде, стояли в одинаковой позе, да ещё и пси-щиты усилили до предела. 'Супер-побегайку' решили мне устроить напоследок, сволочи!
Об этом подлом издевательстве ещё до ссылки на станцию сепарации я слышал неоднократно. Дескать, есть среди инспекторов моральные уроды, обожающие на завершающей, чисто формальной процедуре погонять жертву по кругу в поисках главы комиссии часа два-три. Никак не думал, что доведётся самому это пережить.... Кивать, улыбаться - и бегать? Ну уж нет, обойдутся!
Из вежливости дал комиссии пять секунд на действия - ни одна особь не шевельнулась. Тогда спокойно повернулся в нужную сторону и уверенно направился к цели. Кроме пси-сферы, которую легко закрыть волевым блоком защиты, существует ещё тонкое эмоциональное поле. И только у Плюхтована это поле прямо-таки истекало желчной злобой. Но рассказывать им об этом я, конечно же, не стану.
- Инспектор Плюхтован, вы желали меня видеть? - приветственно кивнув, застываю с вежливо-ожидательной улыбкой.
Стоящая предо мной особь несколько растерянно приподняла бровь:
- Э-э, вы уверены?..
Ох, как же хочется парой слов 'опустить' этого индюка так, чтобы потом весь минплан ухохотался, просматривая запись отчёта инспекции! Но... надо улыбаться и кивать, кивать и улыбаться. Благо, уже совсем недолго осталось.
- Кхм.... Мэйтор Брэдкинсот, официально сообщаем, что наша инспекционная миссия окончена. Благодарим Вас за всемерную поддержку и содействие.
Улыбаюсь ему ещё любезнее и даже отвешиваю небольшой благодарственный поклон.
- Но прежде чем мы улетим, мне хотелось бы немного побеседовать с вами лично.
А вот это уже неприятно! Тревожным взглядом провожаю дружно выходивших за дверь членов комиссии. Что этому индюку могло от меня ещё понадобиться? Ведь инспекция завершена, все документы проверены, копии отчетов изъяты, запись событий прекращена. Или... ещё нет?
- Инспектор Плюхтован? - оборачиваюсь к нему с вежливо-вопросительной полуулыбкой на устах.
- Старший инспектор Плюхтован! - высокомерно поправляет меня он, начиная смену облика.
Я чуть было не выругался вслух. Как же раньше не понял? Внезапная тотальная ревизия - и толпа сплошь незнакомых, молодых и малоопытных проверяющих; придирки к любым, часто даже чисто формальным мелочам - и ни одного намёка на 'взаимопонимание'; плюс глава комиссии - самый компетентный и самый придирчивый из всех. Этот индюк явно недавно дорвался до 'тёплого' кресла в министерстве, и не придумал ничего лучше как укрепить свой ничтожный авторитет первой же инспекционной поездкой - успешной и громко-разоблачительной. Причём, с гарантированным преобладанием в сводном отчёте персональных результатов. А где ещё может быть больше нарушений как не на самой 'тухлом долгострое' Империи... Эх, надо было к его приезду организовать крупное хищение госсредств - главбух как раз давно в 'смертники' просится.
- Да-да, конечно, именно так: старший инспектор, - угодливо склоняю голову я.
Плюхтован самодовольно рассмеялся. Теперь он был в ярко выраженной мужской ипостаси, толще меня втрое и выше на целую голову. Что примечательно, выращенный им на голове большой мясистый гребень, завалившийся набок, и правда делал его похожим на индюка. Но просвещать его об этом не следует.
- Да не бойся ты так, инспекция уже завершена. И скажу по секрету, у тебя всё более-менее в порядке. - Подойдя вплотную, он покровительственно похлопал меня по плечу. И замер рядом, нависая надо мной всей своей тушей. Крайне убогий психологический приёмчик, однако.
- Правда, вот в работе с коллективом заметны серьёзные недостатки. Персонал у тебя очень нервный. Что неудивительно: в выдаче разрешений на смену ипостаси для эмоциональной разрядки - перекос...
- Чистейшая случайность! - Совершенно искренне отверг я обвинение. - Как и во всех службах Империи пол ипостаси для личных нужд персонала у нас определяется лототроном. Можете проверить контрольные записи аппарата!
Что на нашей станции к лототрону всегда подходили по двое и что выпадавший алый или синий шар всегда находил 'правильного' владельца - этого я уточнять, естественно, не стал. Так же как и того, что у нас негласно игнорировалось предписание находиться в служебных помещениях исключительно при нейтральном поле.
- Ну вот, я же говорю: никаких поводов для беспокойства, - уже несколько делано снова рассмеялся старший инспектор. Прошел немного вперёд, огляделся. И с намёком посмотрел на меня:
- Что-то здесь не так. Чего-то не хватает для гармонии...
Я так же демонстративно огляделся. Да, гармонии не хватало. Если быть совсем точным, для полной гармонии уже почти два месяца очень не хватало комнатных растений, ажурных деревянных стеллажей с книгами, классического музыкального аппарата и стильной барной стойки с роботом-барменом. Но рассказывать об этом господину старшему инспектору я, конечно же, не стал. Тем более, что он явно намекал на смену мною официального облика. Но если он, официально завершив свою миссию, под действие устава больше не подпадал, то я, как управляющий, был обязан носить 'рабочий' вид и нейтральный пол постоянно. Хочет подловить? Неужто считает себя настолько хитроумным? Хотя, если посмотреть на его 'свиту'...
- Да, старший инспектор, вы правы. Обычно у нас большое 'окно' включено и показывает какой-либо пейзаж.
Плюхтован различимо скрипнул зубами:
- Ну разумеется.
Красивым взмахом руки включил большой экран, занимавший всю дальнюю сцену. Жест был совершенно лишним - телепатическое управление в зале никто не блокировал, - и, в то же время, был слишком красивым - для обычной беседы, - чтоб не зародить подозрения в скрытой записи происходящего.
Стена 'исчезла', превратившись в провал в космос; впереди повисла красивая голубая планета. Внезапно, повинуясь крутящим движениям кисти Плюхтована, масштаб стал быстро увеличиваться, создавая иллюзию падения на планету. Вот она заняла всё пространство от пола до потолка, вот мы пролетели сквозь слой облаков, вот начали падать на какой-то город, и наконец замерли невысоко над мостовой. Внизу проезжали машины; спешили по своим делам по летнему одетые люди; на раскладном лотке молодой парень торговал газетами - я даже различил названия некоторых.
- Станция расположена в астероидном поясе? - несколько удивлённо обернулся ко мне Плюхтован. - Хорошая у вас оптика.
Расстраивать его тем, что он только что воспользовался функцией чисто земного спутника, доступной любому пользователю Интернета, я не стал.
На экране вновь возникла планета целиком, а Плюхтован встал ко мне боком и патетично вскинул в её сторону руку.
- Именно об этом я хотел с тобой поговорить. Вот она, прекрасная голубая планета, открытая нами ещё пять тысяч лет назад. Пять тысяч лет! И до сих пор её топчут жалкие двуполые!! Почему? Отчего она до сих пор не колонизирована? Как могло такое случиться? Кто в этом виноват?!
Вот теперь я уже был уверен, что всё записывается - такие, 'вечные', вопросы в личных беседах не задаются, тем более, таким тоном. Правда, зачем записывает - непонятно, вряд ли он не знает о многих специализированных расследованиях по этим темам. Хочет лишний раз подтвердить своё рвение? Попытаться поймать преступника - меня, то есть - на признании?.. Ну, да какая разница. Желания комиссии надо исполнять, кивать и улыбаться. Раз господин старший инспектор хочет кино на память, значит будет ему красивая официальная сказочка.
- Старший инспектор, но я не могу знать, я тогда ещё не родился, - заискивающе-извиняющимся тоном робко шучу в ответ.
- Не в этом дело, - пренебрежительно отмахнулся Плюхтован. Уселся в кресло, чувственно прижал ладонь к сердцу. - Понимаешь, душа у меня болит. Никак поверить не могу, что уже пять тысяч лет все усилия уходит впустую. Как такое возможно?
Это что, обвинение в непрофессионализме?
- Все наши проекты получили высокую оценку в министерстве!
- Так я ж не спорю! Но результата по-прежнему нет. И значит проблема либо здесь, на станции, либо на объекте! Согласен?
Грубовтый намёк на безобразное управление! Дескать, либо неправильно подготавливаются агенты влияния - так называемые 'смертники' - и, внедрившись на планету, они саботируют задания; либо я, угнетая персонал и силой отправляя на 'объект', стимулирую их к последующей мести-саботажу. Х-хе, знал бы он какой у нас конкурс на каждое место 'смертника'! Точнее, об этом-то ему знать точно не следует.
Строю из себя оскорблённую невинность:
- Все наши агенты влияния - добровольцы, готовые положить жизнь на благо Империи!
- Ну-ну, - скептически хмыкает Плюхтован, глядя в потолок. - А с чего тогда уже сто лет ни один управляющий не проработал более пятилетнего срока?
Поганый вопросик. Особенно, учитывая, что я управляющим станцией сепарации работаю чуть более четырёх лет. Так что, чтоб прекратить его копание в наших проблемах, решаюсь открыть 'страшную тайну'. То есть, мнусь, кусаю губы и бегаю взглядом по полу.
- Господин Плюхтован, я... Мне кажется... Не уверен, но имею подозрение, что... Кажется, я знаю, в чем причина всех бед.
Он кидает на меня заинтересованный взгляд.
- Это только догадка.
- Ну. - Его губы начинают непроизвольно злорадно изгибаться.
- Только давайте договоримся: это должно остаться между нами!
- Ну! - Плюхтован с жадно горящими глазами подаётся вперёд.
- Вы только не смейтесь. Я считаю, что эта планета... есть сосредоточие вселенского невезения!
У Плюхтована от удивления аж гребень встал торчком. Но прежде чем он успевает вымолвить хоть звук, я торопливо начинаю развивать свою 'догадку':
- Понимаете, это пошло с самого первого визита. Изначально ведь здесь была обнаружена только одна цивилизация, причём довольно низкого уровня. Как обычно, ей внедрили стандартную религию, ограничивающую развитие, и оставили планету на 20 поколений аборигенов. Когда же вернулись, оказалось, что та, первая, цивилизация уже исчезла, но за прошедшее время возникла другая, на втором континенте. Ей тоже привили религию, тоже оставили на 20 поколений. А при возвращении обнаружили взамен неё уже две цивилизации - на других континентах. Такое вот невезение...
- Ужесточать религии надо было, - презрительно оттопырил губу Плюхтован.
- Делали, - горестно развёл руками я. - Так дикари изобрели письменность и стали выполнять запреты буковка в буковку. То есть, если в жизни хоть что-то не совпадало - на запреты они плевали.
- Пфе! Прописали бы запреты подробнее.
- Делали и такое. Но эти убогие двуполые додумались сначала грешить вволю, а затем грехи замаливать.
Инспектор нахмурился.
- Ну-у... Ведь есть же другие методы.
- Да-да, конечно, применяли и другие. И каждый раз чуть-чуть не везло. Подкинули им идею религиозной вражды - они немного повоевали меж собой, а затем отправились в другие земли обращать в 'правильную' веру язычников и, попутно, поднимать их до своего уровня развития. Внедрили им идею нации - так у них сразу образовалось столько наций, что пока они готовились воевать друг с другом и совершенствовали оружие, сами не заметили как развились до следующей ступени цивилизации. И такое невезение во всём...
- А капитализм? Демократия? - Плюхтован кривился, явно не желая обсуждать технические детали, но продолжал, не зная как перевести разговор на другую тему. - Кастовую систему и идею межклассовой борьбы применяли? Они очень способствуют вырождению.
- Всё применяли, ничего не срабатывало, - сокрушенно помотал головой я. - То есть, методики срабатывали, но ограниченно, в одной конкретной зоне, а прочий мир в то же время развивался своим путём. Станция на 'смертников' тогда тратила до трети персонала.
- А эту... как её... Глобализацию! Её применяли?
Вообще-то, глобализация, транснациональные корпорации и единая биржевая система были чисто земным изобретением, но просвещать об этом инспектора я не стал.
- Приблизительно тогда, после неудач с распространением нацизма, операция 'Глобализация' и была запущена, - согласно киваю ему. - Но в то же время кроме обычных программ воздействия на цивилизацию в целом было решено начать атаки на основы самого общества. Были определены четыре основы общества...
- Так концепция 'четырёх основ - четырёх искушений' - ваша разработка? - сверкнул глазами инспектор.
Надо же, он знаком с методиками воздействия пятого уровня глубины! А казался таким индюком.
- Ну-у.... Да. В смысле, это плод работы всей станции. Именно совместными усилиями наших сотрудников было определено, что основой любого общества являются: работа, пропитание, жильё, семья и потомство. Для их размывания были начаты агиткампании культа денег, развлечений, славы и узкой специализации профессий.
- Весьма изобретательно, - недовольно проскрежетал из кресла инспектор.
Тут я не удержался от громкого лозунга:
- В преодоление невезучести этой планеты мы вкладываем все силы, во славу Империи!
- В преодоление?!!
Инспектор аж передернулся в кресле. Быстро поднялся и начал медленно наступать на меня, злобно шипя похлеще змеи:
- Преодоление невезучести, говоришь? Но 'преодоление' суть есть 'состязание'. Раз 'состязание', значит: борьба. А 'борьба' масштабах планеты - это уже битва. Так ты заявляешь, что от имени Империи ведёшь здесь ВОЙНУ?!?!!!
У меня аж челюсть отвисла: не фига себе логика!
- Империя не ведёт войн! Никогда и ни с кем! - продолжал орать инспектор, брызжа слюной и размахивая руками. - Империя уже сотни тысяч лет владеет всей галактикой - знаешь почему? Потому что она идеальна! У нас высшая степень развития цивилизации! А войны - они разлагают цивилизацию изнутри. Любая, сколь угодно скоротечная война заставляет вникать в тактику противника, чтоб сломить сопротивление; вынуждает перенимать его образ мышления. А это хуже гнили - как не счищай, всё равно потом разрастётся! Думаешь, твоя станция нужна потому, что наша Империя - самая могучая, самая высокоразвитая, самая совершенная - неспособна напрямую справиться с жалкой недоцивилизацией этих убогих двуполых? Нет!!! Мы способны на всё! Но война не бывает одномоментной! Ради наших потомков мы обязаны блюсти чистоту своей цивилизации. Именно для того и существуют станции сепарации - чтоб без прямого контакта низвести дикарей ниже порога цивилизованности или довести их до полного самоуничтожения. Тебе ЭТО ясно?!
Инспектор явно работал на публику. Точнее - на камеру. Так что я старательно побледнел и усердно закивал головой. Вообще-то, мне бояться нечего - в Империи хуже станции сепарации наказания не существует. Отсюда только два выхода: либо 'смертником' на 'объект', либо - по выслуге лет - 'почётным' изгоем в закрытый мир. Но если об этом ему нагло заявить, с него вполне станется перевести меня на другую станцию сепарации. Сомневаюсь, что где-то может быть так же интересно, как здесь.
Плюхтован тем временем, налюбовавшись моим испугом, удовлетворённо кивнул, отошёл и замер, глядя на планету. Затем неожиданно резко развернулся, вперил в меня палец и грозным командирским голосом потребовал отчёта:
- Какие проекты разрабатываются в данный момент?!
Я вытянулся в струну, поднял подбородок и, глядя в точку перед собой, оттарабанил:
- Проекты 'Глобализация' и 'Демократизация' близки к завершению. Проекты 'Сепаратизм' и 'Конфликт культур' - на пике развития. Проект 'Четыре основы - четыре искушения' развивается постепенно, но уже дал самые значимые результаты: всё у большего числа землян работа становится смыслом жизни, деньги - главной целью, развлечения - основной мечтой, а ради появления в телесюжете многие готовы на любые безумства. Так же вышел на этап эффективности проект 'Эмансипация'.
Инспектор недовольно скривился:
- Да ну?
- Ну да, - моргнул я, и посмотрел на него честным взглядом. - Все больше землянок, ощутив себя независимыми в финансовом плане от мужского пола, отказываются от своей основной, репродуктивной миссии. В высокоразвитых странах планеты рождаемость упала на 17%!
О том, что кроме высокоразвитых на Земле полно и других стран, в которых рождаемость наоборот, зашкаливает - я благоразумно умолчал.
- На 17%... - Инспектор пожевал губами, пытая вычленить из сказанного хоть что-то для себя полезное. - Значит, планету можно ставить в план заселения через 20 поколений?
- Э-э-э... - Я демонстративно отвёл взгляд, облизнул якобы пересохшие губы. - Нет. Наверное, нет. Не стоит. За 20 поколений земляне не исчезнут, вряд ли.
- ЧТО?!?! Так ты мухлевал с отчётностью?! - Инспектор подскочил вплотную, потрясая невесть откуда появившейся стопкой документов строгой отчетности. Наверняка иллюзия, опять-таки для будущих зрителей - листы в пачке не развевались и не выпадали при энергичных взмахах.
Я ещё старательнее побледнел и 'испуганно' затряс челюстью.
- Нет-нет, что вы, нет! Все показатели истинны до десятого знака после запятой. Но это - это ведь только относительные цифры. Проценты. А абсолютные показатели там, в нижней папке, в восьмом приложении. - Я робко пожал плечами: - Понимаете, на Земле сейчас почти семь миллиардов особей. За 20 поколений они никак не успеют вымереть все.
Инспектора как обухом ударили. На несколько секунд он застыл столбом, затем попытался листать иллюзию папки отчётов. Наконец, неверящим голосом негромко переспросил:
- Семь миллиардов?!.. Как вы допустили такое?
- Побочный эффект от взаимодействия проектов 'капитализм' и 'национализм', наложившийся на многообразие культур. - Я опять пожал плечами, виновато улыбаясь. - Нам просто опять немножко не повезло. Но это даже к лучшему: когда завершится проект 'Глобализация', любая новая операция будет затрагивать всё население планеты сразу! И вообще, чем выше цивилизация взлетает, тем надёжнее она расшибётся, когда мы её немного подтолкнём.
Инспектор быстро заморгал, заинтересованно наклонил голову:
- Хм, любопытный тезис. Сам придумал?
Я скромно промолчал.
- Ладно.
Инспектор несколько раз беззвучно шевельнул губами, явно запоминая мою последнюю фразу. Затем мотнул головой и снова высокомерно уставился на меня.
- Я вижу, что, несмотря на прошлые неудачи, у нынешних проектов хорошие перспективы. Работайте дальше. Но не расслабляйтесь! Через год приеду и лично проверю результаты.
О том, что через год у станции будет уже новый руководитель - я ему говорить не стал.
Проводив инспектора взглядом, уже без опаски телепатически связался со следящими системами станции - убедиться, что тот действительно ушёл в ангар, к своей 'тарелке'-люкс, после чего вскоре вообще покинул станцию. Наконец, облегчённо вздохнув, развернулся к стене-экрану. Лёгким усилием мысли сменил изображение на милый сердцу вид зелёной альпийской долины, запустил проигрываться 'Одинокого пастуха' Джейсма Ласта и, отдыхая душой, начал постепенное преображение в привычный облик - под земного актёра Шона Коннери. Оставалось промучиться всего восемь месяцев - и я отправлюсь туда, в 'смертники'...
При всём моём патриотизме, земляне вызывали искреннее восхищение своим умением приспосабливаться к любым, сколь угодно быстро меняющимся условиям жизни. Но что было ещё более удивительно, фактор затянувшейся войны, похоже, действовал даже при битве тихой, необъявленной - с каждой пережитой новой нашей 'атакой'-операцией они всё больше походили на Империю. У них уже даже люди 'нейтрального' пола появились - трудоголики и фанаты Интернета! Но при этом земная жизнь оставалась куда более разнообразной, более интересной, более живой, нежели имперская. Уверен, они выстоят и в дальнейшем. И возможно Империя, в конце концов, Землю не колонизирует, а просто присоединит к себе. Или... Или они - присоединят нас. Но об этом уж точно пока не стоит говорить никому!