Холм Артемий : другие произведения.

Критикус и Всадники Апокалипсиса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Игровой обзор выборочных рассказов на конкурсе СНП-2008. Отборочный тур. Группа 4 рассмотрена полностью.


   Настоящим уведомляю, что я, Критикус, просто Критикус, намерен объявить охоту на Истории. Мне нравятся красивые, изящные истории. Все, что для этого имею - лук, или возможность записывать на листе бумаги, а еще стрелы, или сами слова критики, и острый взгляд, дабы обличать истории.
   Не буду резок и сугубо критичен в своих замечаниях, постараюсь хотя бы. На мне нет доспехов, потому и ваши стрелы однажды могут ранить меня. Мне предстоит выбрать Восемь Всадников (рассказчиков) из числа множества, и отбор будет неслучаен, а основан на следующем принципе: это Истории с самыми оригинальными, на мой взгляд, названиями. Названия, способные произвести впечатление, в которых может скрываться что-то определенно интересное, за которыми возможно таится шедевр. Это могут быть и просто оригинальные названия, и духа этих историй мне захочется коснуться нитями своего разума. Все, что для этого мне необходимо, любая вещь или предмет, принадлежащая Всаднику, за их жизни нет повода опасаться.
   Объявленная Охота состоится сегодня. Здесь и сейчас!
  
   С/ у Критикус


   Часть 1 Критикус и Восемь Всадников
  
   Первый Всадник появился на гнедом жеребце, - гордо подняв голову и держа спину прямо, он стремительно пересекал поле. Топот копыт становился различимым в вое ветров. Критикус сделал шаг вперед, выйдя из-за своего укрытия. Временным укрытием служило многолетнее дерево. И только теперь он заметил, что Всадник не один, сзади, как-то неуверенно, приосанившись, сидела девушка.
   Критикус снял с плеча лук, занял позицию, и вот уже натянута позолоченная тетива. Всадник обнаружил появление лучника, и, пришпорив коня, стремглав уносился прочь.
   - Свииить! - Издала пущенная стрела пронзительный звук.
   Как молния, рассекая воздух, нашла она свою цель.
   Сбить шапку с Всадника оказалось плевым делом, и вот Критикус, наблюдая, как беглецы на коне превращаются в маленькую точку, поднял меховую шапку с земли. Примерил ее на себя.
   - Выделка-то искусственная, - произнес Критикус. На внутренней подкладке шапки обозначилась надпись Медный грош
   Он приставил головной убор к уху, и прислушался, как к морской раковине. Появились голоса, звуки, встревоженные реплики.
   - Ты убил их! - раздался девичий крик.
   Критикус дослушал до конца. Невольно поморщился.
   - Нет в этой истории души. Рассказана в сложной манере, не каждый осилит такой наплыв эмоций. Да и забудется скоренько.
   Критикус оставил шапку лежать в высокой траве, пусть хозяин, по возвращении, заберет.
  

* * *

  
   Накрапывал дождик. Поле какое-то время оставалось пустым, пока новый Всадник не появился где-то у горизонта. И Критикус вновь выступил. Лошадь приближалась неспешно, рысцой, прихрамывая на одну ногу.
   Стрела пересекла пространство в считанные секунды, обескуражив Всадника. Лошадь заржала от страха, подалась в сторону и рванула что было мочи.
   Критикус добрался до места, где упала стрела. На этот раз ее золотой наконечник зацепил кусок холщевой материи оранжевого цвета. Охотник искал название на ткани, но безуспешно, оно отпечаталось на земле, Небесная твердь, в следе от лошадиного копыта.
   - Вот так история, - вздохнул Критикус. - Опять сказка, по-своему добрая, наивная. Интересная, конечно, задумка.
   Кусок материи был сорван им с наконечника и аккуратно положен рядом с названием. Дождик не переставал орошать землю.
   - Рассказана в особой манере, хорошо запомнится. Правда с диалогами, может, не все в порядке, выстроены они как-то однобоко. Сказал, ответил, спросил, ответил, сказал...
   Критикус представил длинные ленты дорог, уходящие в небо, и улыбнулся.
  

* * *

  
   Новый Всадник мчался на белом коне, ретиво пересекая поле, будто быстроходный фрегат, бороздящий просторы моря. Дождь прекратился. Только ветер поднялся с севера, разгоняя тучи.
   Критикус, стоя на одном колене, прицелился, и вот стрела нашла свою цель. Отрезала прядь волос с головы Всадника, тот даже не заметил этого. Ускакал.
   -Что ж, неплохое попадание, - заметил охотник.
   Волосы упали в траву и новая история Внутри Зимнего Ветра, как чудо, обнаружилась в переплетении волос и травы.
   - Ух, снова сказка. Все три и сказки! А эта, - Критикус коснулся срезанной пряди волос, - по-настоящему волшебная! Где-то уже приходилось слышать что-то подобное. Ах да, у Герберта Уэллса есть похожая история, и сам дух тот же. Но нельзя говорить о плагиате, эта новая сказка запомнится надолго.
   Критикус обвел взглядом поле.
   - Название не подвело. Вот бы побольше таких произведений, добрых и со смыслом!
  

* * *

   Первый луч солнца пал на землю, когда появился четвертый Всадник на вороном коне. Это была юная леди, ее длинные черные волосы развевались на ветру.
   И вновь пущенная стрела... Конь встрепенулся, заржал, чуя опасность, и понесся галопом в сторону севера. Критикус направился за добычей.
   В высокой траве, неподалеку от вонзенной в землю стрелы, он обнаружил кулон-сердце. Чёрное Сердце. Меткости охотника мог бы позавидовать сам Робин Гуд, будь он сейчас здесь. Оборвать крохотную цепочку с такого расстояния - суть мастерство.
   Кулон в форме сердца пульсировал, источая цвет ночи.
   - Живой, - осведомился Критикус.
   Черная дева скрылась за горизонтом, а ветер нашептал ему историю этого сердца.
   - Ох, какой ужас! - Критикус поежился, или от холода, или от страха. - Неужели подобное может породить сознание девушки? Как такое возможно?
   Ничего не оставалось делать, как слушать и вникать в смысл рассказанного. А когда, наконец, ветер поставил последнюю точку в этой сказке, Критикус вслух произнес свой вердикт.
   - Жуть. Готика! Одним эта история покажется набившей оскомину небылицей о привидениях и вампирах, где они не найдут ничего новаторского, другие - ужаснутся от наплыва мистической атмосферы. Такие темные сказки лучше хранить где-нибудь в кладовой, где их не смогут достать и прочесть ранимые сердца. Не хватает в истории тепла и доброты... Здесь все следы ведут к произведениям Л.Гамильтон и Н.Гоголю.
   - Брр!
   Критикус вышел на тропинку, когда солнце потонуло в беспросветных тучах. Присел на камень и записал эту сказку, пока не забыл, на берестовом свитке.
  

* * *

   - Свиииить! - стрела очертила в небе часть полукруга, обведенного под большим углом.
   Пряжка с правого сапога Всадника издала звук, похожий на пронзительный писк, соприкоснувшись с наконечником, и упала наземь. Конь встал на дыбы, когда натянутые удила причинили ему нестерпимую боль, и дико заржал.
   Секунды две наблюдалось колебание в глазах Всадника - вступить в бой или ретироваться, но, цепляясь за собственную жизнь, он развернул коня и был таков.
   Пряжка погнулась. Критикус прислушался.
   - Название тревожное...
   Город Чёрной Птицы.
   Ветер и шелест трав нашептали ему эту историю, медленно и созвучно.
   - Местами скучновато, - осведомился охотник, потирая раскрасневшиеся глаза. - Такую сказку можно рассказывать на сон грядущий. Лиэн-Чер напомнил Сарумана из известной трилогии, а Кори и Тейн - хоббитов. Написано, может и достойно, но ничего нового...
   Критикус присел. Еще три Всадника, три Истории. Лишь бы не проглядеть хорошие названия, дело близится к вечеру.
  

* * *

  
   Появилась девушка на белом коне.
   - Нынче Всадники в большинстве своем женщины, - констатировал Критикус, потирая руки.
   Стрелы редели в колчане, вот и еще одна покинула свое привычное место.
   - Нельзя промахнуться, иначе История останется в веках!
   Рыжая туника девушки выделилась ярким пятном на фоне белогривой лошади, когда привычное "свить" обозначилось над полем. Плетеный из одуванчиков веночек упал с головы Всадника, пожелавшего не подбирать утраченного, а продолжить свой долгий путь на север.
   В желтых цветках самодельного ободка пряталась еще одна История. Пока мир не изменится. Критикус подобрал переплетенные между собой цветы. Они прошептали ему свою сказку.
   - Светлая и добрая, особенно вступление запомнится надолго, - охотник одобрительно кивнул головой. - И все же чересчур наивная. Нет чего-то, что могло бы поставить все с ног на голову, произвести доподлинное впечатление. Слишком приторно сладко. А вот опознать можно разве что преступника, а запахи специй - скорее учуять (почувствовать) и определить.
   На землю опустились сумерки. Критикус выбрал новую жертву.
  

* * *

  
   - И что это все накинулись на заморские имена? - Подумалось ему. - Неужели забыты сказки, где такие имена как Иванушка и Аленушка, Василиса Прекрасная? Теперь нас встречают Томы, Луисы и Лансы...
   Стрела не оставила ничего. Промах? Досадно! Критикус наклонился к земле, обнаружив свежий лошадиный след на мягкой почве. В нем, строго по краю отпечатавшегося копыта, обнаружилось следующее название Истории: Дорога домой.
   Дослушав историю до конца, охотник поднялся от земли.
   - До середины рассказа пришлось скучать. То ли много лишнего, то ли неумело подано. Чуть далее - более живо, текст будто пытались реанимировать. Появилась некая таинственная интрига. И все?
   Критикус расправил плечи.
   - В этой истории присутствует наплыв мистицизма, но раскрыт ли он до конца? - Вот в чем вопрос.
  
  

* * *

  
   Стрелы Критикус изготавливал сам, используя в качестве материала отборный тростник, а наконечники выплавлялись из каленой стали и опылялись золотом. Что же произошло, когда стрела, выпущенная в очередного Всадника, нашла цель и разломилась надвое?
   - Ничего не понимаю, - он подобрал два обломка стрелы и попытался их срастить. Естественно они не срослись!
   Все, что он имел от своего последнего нападения, так это ржавая пуговица.
   - Даже царапины не осталось, - удивился Критикус.
   На ребре пуговки обнаружил гравировку. Ржавый мир.
   - Эта история меня удивила. В ней есть свой шарм. Оригинальность. Свежая идея. Мир, которому не перестаешь удивляться!
   Критикус довольно улыбнулся. Близилась ночь.
   Повеяло ночной прохладой. Вдруг вмиг распогодилось и звезды выступили на небе.
   Охотник сделал пометки на двух свитках - "Внутри зимнего ветра" и "Ржавый мир", выделив особо понравившиеся Истории. Его ждали и другие, но не сегодня.
   Может, завтра...
   Кто его знает!
  
  


   Говорят, что все Всадники уходят на север. Ходят слухи, что многие сбиваются с пути, так и не достигнув конечного пункта. Кто-то, обессиленный, возвращается домой ни с чем. Но все мы, как один, стремимся на гору Фавор, которая находится в тысячах километрах от нашего первого места отправки. На этом нелегком пути есть перевалочные пункты, где можно передохнуть, но чем дольше мы предаемся отдыху, тем далее отстоит от нас Фавор. Слышал, что гора движется, и удаляется от Всадников, когда их передышка затягивается... Сегодня я вышел к одному из таких привалов, чтобы начать новую охоту. Думаю, стрелы и лук не пригодятся, так как Всадники спешились и раскинулись лагерем. Надеюсь, проскользнуть незамеченным...
   С/ у Критикус


   Часть 2 Критикус и Новые свитки.
  
  За холмами раскинулось обширная зеленая долина. Сотни палаток разбивались здесь каждодневно, вот и сегодня Критикус увидел это грандиозное зрелище.
  Палатки, словно грибы после дождя, обнаруживались тут и там. Повсюду. Он же нацелил свой взгляд на стоявшую обособленно, в тени высокого дерева. Прокрался к каменному валуну и притих. Несколько раз из походной палатки выглядывала девушка, дабы проверить свою привязанную к дереву лошадь. И, убедившись в ее целости, вновь исчезала под покровом огромных кусков скроенной материи.
  Критикус прислушался. Девушка рассказывала свою Историю кому-то в глубине палатки. Сон, услышал он название и принялся записывать услышанное на чистый свиток.
  А когда закончил, и было услышано последнее слово, одобрительно хмыкнул.
  - Вот так да! Уж чего и не ожидал от представительницы женского пола, так это Истории, подобной этой. Безусловно, многие женщины, услышав этот рассказ, либо его не поймут, либо объявят протест.
  Критикус почесал затылок.
  - У меня же не возникает упреков. Все точно и по существу. И написано хорошо. Эх, не оказаться бы в числе тщеславных, в поисках Фавора!
  

* * *

  
  Критикус старался не углубляться к центру лагеря, а решил подходить к палаткам, расположенным по краю. Вот и следующая. Доппельгангер . Буквы названия золотыми нитями выделились на темно-коричневой материи.
  И опять рассказчик девушка!
  - Ой, какая... История! Поначалу думалось, что все представлено избито и серо, как если бы нас пичкали голыми фактами. Ожидал от произведения именно этого. Но, прослушав до конца, в целом получил только положительные эмоции. Не часто встретишь Всадника, способного удивить и развеять скуку, но этот Всадник один из таких.
  - А если углубиться в размышления, - продолжал он, - заслушавшись рассказом, невольно представляешь себя на месте главного героя. Именно это ощущение сумел добротно передать Автор, смог заставить читателя поверить в реальность действительно нереального.
  Критикус порадовался за рассказчицу. И двинулся дальше.
  

* * *

  
  Черная брезентовая палатка долго хранила покой и тишину. Критикус прислушивался, но так ничего и не мог расслышать. Как оказалось, временное пристанище пустовало. Наверное, Всадник отлучился.
  Все карты в руки! Рядом с палаткой охотник обнаружил стеклянную колбу с мутноватым оранжевым содержимым. Стоило подойти поближе, как в неизвестной смеси забулькали пузыри, складываясь в буквы, а потом уже и в название. Куда уходят клоуны? . Пузыри заискрились красным огнем. Критикус отпрянул и будто увидел... или ему показалось? Увидел неясные картинки клоунов. Они двигались!
  - О-о! Что-то мрачное. Настолько мрачное, что как-то не по себе стало. Что касается стиля, вполне удачно. Но само повествование... - Критикус задумался. - Если та самая египетская книга способна навеять подобную Историю, то чур ее! Тибеты, буддисты все это столь чуждо моему сознанию, поэтому оставим эту тему. Да и скучновато, думаю.
  Критикус заметил приближение спешившегося Всадника, держащего за уздцы черного, как смоль, коня. И тучи показались более хмурыми...
  

* * *

  
  Едва отдышавшись после быстрой пробежки, Критикус присел на повалившийся дуб, с выкорчеванными из земли корнями, так похожими на змей. Неясные шорохи раздались у него за спиной. Он обернулся. В двух метрах от него стояла еле приметная палатка, заднюю часть которой украсили жирные буквы, образуя слова: Раздел имущества .
  Критикус прислушивался внимательно, но внимание то ли ускользало от него, то ли рассказчик не так уж старался его привлечь...
  - Ни тебе атмосферы, ни ярких образов. Не сразу понимаешь о чем, собственно, в Истории речь. И где же эта самая нереальная проза, - вопрос!
  За небольшим холмом виднелись еще две палатки. Критикус отряхнул пыль с брюк и направился в том направлении, размышляя по дороге над только что услышанной Историей.
  - Нет, явно не мое! Начиная с первого абзаца, достаточно витиеватого и явно перегруженного плохо усвояемым смыслом, теряешься в потоке сознания, а на последнем абзаце - не понимаешь, к чему вообще стремился автор и что, собственно, хотел показать. Пересолил суп.
  Не осталось никаких эмоций...
  

* * *

  
  Надпись шла по краю зеленой обшивки, Шарманщик и буратинка , буквы давали тусклый свет, какой бывает от полумесяца в ненастную погоду. Критикус коснулся названия и погрузился в новый мир.
  А когда прочел его до конца, досадно вздохнул.
  - Опять не мое! Да простит меня, автор, но История не пришлась по душе. Унылый рассказ о современном папе Карло. Скучноватый. Может, кому-то и придется по нраву, но не мне. - С этими словами Критикус коснулся второй надписи, которая обозначилась рядом, на соседней палатке. Серебряный Ангел. Но буквы не оказались серебряными, они выделились чернотой на оранжевом матерчатом фоне. И он услышал новую Историю.
  - Тут обнаружена стародавняя попытка эксплуатировать реинкарнацию. Что еще? Ангелы, приходящие на землю? О, как много раз это было!
  Поднялся ветер, и Критикус накинул на голову просторный капюшон и пошагал восвояси.
  - Было, было, было! За что и можно ставить плюс, так это за живой текст, приятно поддающийся осмыслению. А все остальное - сюжет, действие, мысли - как скучно!
  Ветер неистово ударял ему в спину, и Критикус увидел, как одну палатку, стоящую поодаль, подняло ввысь и вместе с Всадником унесло на юг. Неистовые крики несчастного вскоре смолки, будоража сознание остальных рассказчиков...
  

* * *

  Ветер не прекращался до тех пор, пока несколько десятков Всадников не унесло ураганом, и их число заметно поредело. Критикус еле устоял на ногах, прячась в небольшом овраге. Здесь он обнаружил одиноко стоящую палатку темно-зеленого цвета и подошел к ней.
  Луна-2 .
  - Ну что можно сказать? - Размышлял сам с собой Критикус, услышав Историю этого Всадника. - Здесь наблюдается какое-никакое, но оживление, в сравнение с предыдущими двумя. Есть определенная атмосфера, определенный замысел. Но не покидает чувство, что автор не доработал рассказ. Концовка получилась обрубленной. А пребывание главных героев в космосе плохо представлено, - нет ощущения того, что действие и в самом деле происходит в космическом пространстве. И чем оправдывает себя История об англичанах? Мы вроде как в России живем.
  Критикус осмотрелся. Ветер стих. У него на пути стояла еще одна палатка.
  

* * *

  
  Цвет ее то и дело менялся. Это были отливы желтого с примесью красного, затем бардового плавно переходящего в черные тона...
  - Что за странное явление? - Критикус пожал плечами. - Если там находится Всадник, то какие удивительные мысли его посещают?
  Озадаченный Критикус приблизился к жилищу, наблюдая за разнообразием цветных спектров. Вбитый в землю колышек с деревянной табличкой являл такую фразу: "Не беспокоить!". Да он и не собирался никого беспокоить! Только хотел послушать Историю.
  - А вот и она! - Критикус обнаружил на оборотной стороне доски название. - У гадалки . Название, однозначно, интригующее.
  Порывы ветра ходили местами, они уносили с собой зазевавшихся Всадников, а Критикус тем временем дослушал новую Историю до конца.
  - Чему можно порадоваться, - живой прозе. Читаешь с подлинным интересом, не отвлекаясь на все внешние раздражители. Пусть даже заканчивается практически ничем, чувство слога и стиля не позволит заснуть, заскучать.
  Критикус обратил внимание, что в палатке притихли. Цвета потухли. Вмиг притаились.
  - Что и не понравилось, так это словосочетание "покосившийся особнячок". Никогда раньше не приходилось видеть особняки крохотные и покосившиеся!
  А вокруг всё притихло. Кажется, нахождение здесь Критикуса было обнаружено. Как бы в подтверждение этих слов две озорные стрелы вонзились в землю, в двух сантиметрах от его ног, обутых в кожаные сапоги. Трава под ногами пожухла, и по земле расплылось название Истории - Амулет матери . За ним тоже вели охоту!
  Критикус не мог с этим ничего поделать, и быстро покинул зеленую долину, ступая на другую тропу. И эта тропа вела на север, туда, где произрастала из земли незыблемая гора Фавор.
  
  


   Говорят, есть река. Она широка, и столь же глубока. Ее воды прозрачны и чисты, здесь водится форель и осетр. Ее берега ночью окутаны легким туманом, и здесь же гнездятся сказочные птицы. По этой самой реке, Триумфине, сплавляются Всадники, а их кони следуют за хозяевами вдоль берегов. Здесь оживают мечты, многие замыслы воплощаются в реальность. В этом дивном месте оживает сказка. Я собираюсь отправиться к этой реке, чтобы продолжить путь и найти свой заветный камень. Его многие ищут. Но находят лишь некоторые.
   Ваш Критикус

   Часть 3 Критикус и Триумфина.
  

* * *

Снег.
  
  (- Хорошо, Степ. - Молчанов облокотился о перила и уставился на руины.) - Тэк-с, здесь, значит, перед тире ставится запятая вместо точки. Кажется, так.
  (Вдалеке в розоватой дымке утреннего неба темнели оплавленные каркасы строений.) - А в этом предложении, пожалуй, следует обрамить запятыми 'в розоватой дымке утреннего неба'!
  (Он в этом разбирается.) - Ага!!! Что это за предложение? Неполное, и, если вырвать его из контекста, вообще не понятно о чем речь!
  (- Так мать меня так отдубасила!) - Так, так.... так!
  - Нет, - немного подумав, озвучил свою мысль Критикус, - это вовсе не критика. Если все тексты выверять на наличие подобных недочетов, можно смело все в расход пустить. И это не критиков дело, а прерогатива редакторов. То бишь корректоров. Но что тогда такое критика, по сути? - Критикус почесал в затылке.
  И сам ответил на свой вопрос.
  - Критика, полагаю, это, прежде всего, целостное восприятие текста, как такового. Без этого никак! Даже если текст безупречен и идеален во всех аспектах грамматики русского языка, но беден в отношении живой и искрящейся, а главное запоминающейся, прозы, то какие могут возникать вопросы?
  - А как же сюжет? - неизвестный голос нарушил его рассуждения.
  Критикус не ожидал такой встречи: перед ним стоял двухметровый каменный увалень, обхват его квадратных плеч составлял без малого полтора метра.
  - Сюжет также обязателен, - ответил Критикус, стараясь не подавать признаков небрежения к заявленному гостю.
  Детина с малых лет охранял устье реки, и в его основную обязанность входило не пропускать Всадников, чьи произведения были откровенно слабы во всех отношениях. Вид сказочного стража одних приводил в содрогание, другие изумлялись его необыкновенности. Нос - плоский камень, прямой высокий лоб - отточенный кусок скалы, а рот - подобие грота.
  - Так тебе понравился Снег? - громогласно спросил он, имея в виду только что прочтенный рассказ.
  - Скорее да, чем нет. Немного смутила разбивка на фрагменты, - они хотя и слаженно образуются в одно целое, но что-то в таком подходе отталкивает.
  - Что именно?
  - Не знаю даже. Будто автор боялся, что можно поперхнуться большим куском. -
  Критикус уловил на лице увальня еле заметную ухмылку. - В Истории есть сюжет, есть действие, но не нашел в прозе нереалистичности. Может, читал не внимательно. И еще... показалось все слишком сжатым, мало описаний.
  Каменные пальцы протянули Критикусу три свитка.
  - Прочти эти три Истории, дай им оценку, и тогда будет ставиться вопрос о твоем дальнейшем продвижении на север.
  Критикус повиновался, не сводя глаз с Великана.
  Первая: Корректор.
  Рассказ, не обремененный сложностями. Все ясно и четко прописано, умело расставлено по местам. Думаю, не будет человека, которого оттолкнул бы данный текст. Понравится всем. Мысли героя хорошо вплетены в сюжет, и в восприятии дают красивую безоблачную картинку. Можно провести параллель между главными героями этой Истории и романом С.Кинга 'Мертвая зона', и если задумка отчасти взята из книги последнего, в этом нет ничего удивительно.
  - А как же скачок из прошлого в будущее? - Спросил Детина. - Это вообще что-то новое, кажется.
  - Возможно, - Критикус задумался. - Если это в действительности ноу-хау Автора, то можно за это поставить лишний плюсик. Но мне многим рассказ напомнил о трех ведьмочках, 'Зачарованных'. У них подобные штучки были.
  - Не слышал о таких, - Детина скривил рот, словно попробовал на вкус лимон.
  - А вот здесь, по тексту, у героя ломается ручка у входной двери и он задумывается над тем, чтобы вызвать слесаря!
  - ??
  - Да вот, читай! Ломается ручка у входной двери, не вызвать ли слесаря? Или речь о какой-то новой профессии или герой просто неумеха в плане хозяйственных работ и ничего об этом не знает.
  - Может Всадник сам объяснит нам? - Задался вопросом Порожденный из камня.
  - Да где его теперь искать! Вон их сколько на пути к Фавору!
  - И какую оценку поставишь рассказу?
  - По шестибальной шкале поставил бы четверку. - Критикус сделал пометку на свитке.
  - Это не маленькая оценка. Люблю Истории, способные будоражить сознание, а этот не из таких, поэтому минус два балла. Хотя по прочтении некоторый восторг остался.
  - Перейдем к следующей Истории, - Детина раззявил рот и достал из его недр новый свиток, вручив его Критикусу: Пожизненная гарантия.
  
  - Мы имеем слаженный текст с некоторой интригой. Главный герой, привыкший к заботливому роботу. Видимо, как следствие этого - жены у него нет, без нее он обходится очень комфортно, если бы не поломка. Может, робот женского рода, что не оговаривается.
  Если герой кажется вполне реальным персонажем, эдаким закостенелым холостяком, сомнения возникают касательно наладчика.
  - Что с ним не так? - Перебил Детина.
  - Неубедительный слишком. Какой-то наивный, сомнительный, не натуральный. Можно подумать, что мы имеем дело еще с одним роботом. Смотрел 'Генералы песчаных карьеров'? Там дурили роботов, задавая им всякие каверзные вопросы, и с этим так же. Если уж пришел по гарантии, так выполни свое дело, а не пускайся в пустые разговоры. По мне так концовка получилась розовой. Стеб над жанром.
  Каменный увалень нахмурился.
  - Да, да! Чего киваешь? - Критикус был тверд в суждениях. - Наивность Истории не прибавляет ему плюсов. Хотя задумка у Автора заслуживает похвал, воплотил он ее не вполне умело. Хочешь сохранить жизнь герою, не ставь его в нелепые ситуации, из которых вряд ли есть выход. Ставлю четыре.
  - Ну а эта, - Критикусу был представлен новый свиток. Несовершенство.
  - Здесь у нас что-то вроде аллегории. Два пожилых героя, от которых веет скукой.
  Может, потому что стары дядечки. Одним движет стремление воспеть уходящую красоту, вторым - она, эта самая красота, найдена в поделках, изготовленных собственноручно. Сказка-притча.
  - И в чем смысл притчи? - Детина внимательно слушал.
  - Осмелюсь предположить, что первый, за накрывшей его пеленой суеты, не способен разглядеть прекрасное в мире. Он теряет смысл жизни. А второй, задетый гордостью, возомнил себя творцом прекрасного, живя в мире, огражденном от всех внешних посягательств, и готов хвалиться и ставить на первое место свой труд, также не замечая ничего вокруг.
  - Никогда бы не подумал! Получается оба несчастны?
  - Они оба ищут счастье, но вряд ли когда-нибудь его найдут, - Критикус заткнул свиток за пояс своих брюк. - За смелую идею и поиск глубин человеческой души набавляю один балл. Четыре. А снижаю баллы за едва ли не скучное повествование.
  - Подожди! - Детина схватил Критикуса за плечо, которое потонуло в безобразной лапе. - Думаешь, твоя История лучше?
  - Амулет матери?
  - Да!
  - Не мне судить. Хотя вряд ли этот рассказ выдержит критику. - Критикус вырвался из лапы Рожденного из камня. - Мне пора! Ты обещал пустить меня. Помнишь?
  - Ступай, ступай! - пробасил он. - Лодка твоя у причала. Не забудь об опасностях, что подстерегают на пути.
  - Спасибо, каменнолобый!
  

* * *

  
  Когда Критикус вышел к реке Триумфина, звезды мелкой россыпью выступили на ночном небе, а скользящее дыхание ветра приятно ласкало лицо странника.
  Лодка, назначенная ему, легонько покачивалась на еле различимых волнах. В ней он нашел свиток с первой Историей "Два в одном", которую следовало прочесть перед отплытием. Критикус в свете луну прочел ее, достал свой черновик и сделал такую запись:'Написано довольно образно. В тексте не встретишь красивых, изящных фраз, все достаточно ровно и обыденно. И все же - интересно подано. В ходе прочтения возникают мысли, что Автор начитан 'воровскими' романами, где, собственно, и почерпнуты замыслы и идеи для своих произведений. В большее удивление приходишь, когда узнаешь, что все это написано девушкой...'
  Критикус прекратил писать, когда его лодка покачнулась, а из воды показалась длинноволосая русалка.
  - Читаешь?
  - Да, люблю хорошее чтение.
  - Эта История пришлась по вкусу? - спросила она, подплыв поближе.
  - Не сказать, чтобы очень. Написано, что нереалистическая проза, а похоже на привычную для нас жизнь. Нет того острого ощущения, когда захватывает дух. Единственное, за что можно похвалить Автора, за глубокое понимание человеческих отношений, а это немало важно. Когда на кону представлены чувства, это многое значит.
  - Там, вверх по течению, я видела много Историй, оставленных Всадниками. Поплыли, покажу!
  - С удовольствием, - Критикус развернул лодку, обрубил концы веревки и задал курс на север. - Давно живешь здесь?
  - С рождения. Я тоже люблю читать, но иногда такое попадается, - она скривила рот, - что лучше вообще не читать! Вон, смотри! - Она указала рукой в камышовую заводь, где множество голубых, оранжевых и красных огоньков мерцали над водой, подобно ночным светлячкам. В одном скоплении таких огоньков Критикус различил название: Владения Хьюго Мортимера.
  Они оба вгляделись в эти слова и увидели на воде всплывающие картинки.
  - Мне все в ней показалось скучным, - первой озвучила мысль русалка.
  - Да, плохо вникаешь в рассказ. Привидения... Все так заурядно. Нет чувств в Истории, нет эмоций. А что за Установка? Она упоминается лишь вскользь, и для читателя, ровным счетом, не представляет никакого интереса. А бесконечные 'была, были, будут' изобилуют в тексте, существенно его портя. Правда, название красивое!
  - А вон там, возле ивы! - Русалка двинулась к берегу, плавно, размеренно, как рыба. Критикус вновь взялся за весла.
  В этом месте огоньки были заметно ярче. Искрились.
  - Как тебе эта История?
   Time is money.
  - Тут у нас заметное оживление. Произведение с интригой. Завораживает. Хорошо преподана атмосфера. Пожалуй, трудно согласиться с тем, что Автор назвал Карла Маркса древним, - сто лет с небольшим вряд ли вернут нас к древности!
  - А кто такой этот Маркс? - Спросила русалка.
  - Один антирелигиозный мыслитель, создавший свою собственную религию. Почил уже. А ты что скажешь об Истории?
  - Мне тоже понравилось, - русалка обворожительно улыбнулась. - Только как могли эти люди так обмануться, - покупать время!
  - Сам плохо понимаю. Может, для них это была единственная надежда пожить еще немного. В любом случае, это явный пример нереальной действительности. Нельзя требовать от многих фантастических Историй правдоподобности и логических объяснений, иначе мы столкнемся с пустышкой. Нереальность в том, что мы удивляемся представленному, сами отыскиваем ответы, а иногда их не находим, это и есть то, что мы искали. А когда все логично, понятно, осмысленно - это второй сорт.
  - А в этой Истории все не так?
  -Да, думаю, это одна из них. В этом ее прелесть.
  Русалка посмотрела на Критикуса кристально-пронзительным взглядом.
  - Значит, я не реальна?
  - Тебя породил мой разум.
  Под сводом ивы русалка растворилась у него на глазах. Ветер развеял каждый ее волосок, каждую клеточку. Критикус пожал плечами. Случается и такое! Лодка устремилась вперед, носимая течением, она уплывала вдаль. Критикус еще раз зачерпнул горсть огоньков, проплывающих мимо, разложил их в лодке. Буквы сами выстроились в ряд: Ты, робот.
  Он выслушал рассказанное, и вернулся к черновикам. Вывел первое предложение: 'Антинаучная фантастика, не лишенная интриги'.
  Затем поразмыслил, и к написанному добавил еще несколько фраз: "Несмотря на всю смелость заложенной в Истории идеи, она не вызывает ничего, кроме абсурда. Вложить душу в робота, равносильно тому, что научить танцевать карася лезгинку".
  Критикус сделал очередную пометку в рассказе, обвел несколько абзацев, требующих внимания, и внес еще одну запись: "С точки зрения автора - перед нами, возможно, утопия, а перед взором читателей - антиутопия. В том-то и уникальность человеческой природы, что невозможно искусственно создать ничего подобного, - созданного воображением Автора. Целостное же восприятие от Истории - выше среднего. И если не принимать в расчет антинаучные изыскания, произведение, как беллетристика, представляет определенный интерес, потому как не без изюминки. Написано слаженно".
  
  Лодку несло по течению, необходимость в веслах отпала. И Критикус прилег, чтобы утром встретить новый день...
  

* * *

  
  Утро подарило солнце и безоблачное небо. Река стала шире, и ее течение усилилось. Критикус протер глаза, и его удивлению не было предела: сотни и сотни лодок устремились на север. Бывшие Всадники двигались к горе Фавор, как и он. Кто только не предстал его взору, - русалки, гоблины, огнедышащие драконы... и странники. Тысяча странников!
  Лодки теснились в протоке реки, задевая одна другую. Что-то вроде пробки образовалось в здешних водах, и продвижение вперед оставалось долгие часы замедленным. Заторы. Шум голосов над водой нарушал покой Триумфины.
  Неожиданно Критикуса кто-то толкнул в плечо. Он обернулся. Один из странников протянул ему свиток.
  - Прочти это! - Он искренне улыбнулся, обнажив белоснежные зубы.
  - С удовольствием.
   Брут.
  
  Прочитал и сделал небольшую выписку: "прелесть общения с прекрасным голосом незнакомки', 'Снежана - грациозное создание с рогами".
  - Слушай, опять про роботов, - обратился Критикус к новоиспеченному приятелю. - Это что теперь модно?
  - Да, нынче считается хорошим тоном писать об искусственном разуме. Востребованная фантастика! А тебе не понравилось?
  - Нет, почему же? Интересно, - их лодки стукались бортами, издавая глухие удары. - Однако очень предугадываемый сюжет. Я с самого начала догадался, что главного героя 'разводят'.
  - Хорошая интуиция?
  - Может и так. А почему именно эту Историю ты мне дал для прочтения?
  - Собираю коллекцию лучших произведений, - Странник натянул шляпу, украшенную птичьим пером, на глаза, защищая их от солнца. - Что еще можешь сказать о 'Бруте'?
  - Здесь все с самого начала ясно. Парня надурили по полной! Хотя мне казалось, что его невеста как-то в этом замешана, но вышло несколько иначе. В любом случае занимательная вещь!
  Поставь на полку, детям своим дашь почитать.
  - Спасибо, незнакомец! - Лодка странника протиснулась вперед, оставляя Критикуса позади.
  
  Роботы... Критикус задумался. Разве возможно такое, что роботы однажды смогут покорить человечество? И что будет тогда? Он не знал. Как и не знал того, что его ждало на пути к горе Фавор.
  Солнце стояло высоко... и так много предстояло еще пройти, сделать столько много важного. Может, и всей жизни на то не хватит. Все было подвластно времени.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"