Аннотация: На конкурс «Укол Ужаса - 5». Второй набор картинок.
Вторую неделю горели торфяники. Дымная пелена пригасила солнце, но легче от этого не стало - разлитый в пространстве аморфный зной донимал не меньше прямого жара лучей. Хотелось дождя, но синоптики его не обещали.
- В четырнадцать сорок пять электрички не будет, - объявила кассирша.
Дожидаться следующей Ирма не стала. Когда под открытым небом и под навесом одинаково жарко, с собой в рюкзачке - только деньги, телефон и полупустая бутылка минеральной воды, а на ногах удобные дачные сандалии, нет смысла торчать на платформе. Лучше пройти пару остановок, а там сесть на автобус.
Местная грунтовка металась и петляла между поселками, не желая укладываться параллельно рельсам. Поэтому Ирма выбрала тропинку вдоль насыпи, штрихами намеченную в редкой высокой траве, рыжей от зноя.
Справа тянулся сплошной каменный забор, изрисованный граффити. Проезжая в электричке, Ирма его никогда не разглядывала, но теперь яркие картинки вносили в монотонный путь разнообразие. Чего только не изображали неведомые художники, соревнуясь между собой - от портретов, похожих издали на фотографии, до текучего сюрреализма.
Однако фантазия живописцев иссякала с каждым пройденным метром, а краски тускнели. Все меньше попадалось интересных рисунков и все больше - грубо намалеванных карикатур, а затем остались одни надписи. Политические выкрики, признания в любви, символика рок-групп и просто имена... Потом и вовсе пошла бессмыслица - даже не слова, а корявые буквы в нелепых сочетаниях. Как будто ребенок нетвердой рукой выводил каракули, не умея читать и срисовывая с книжки загадочные для него закорючки.
Но попалось и нечто внятное, хоть и намалеванное выгоревшей краской цвета ржавых потеков на штукатурке - стрелка вперед и надпись по трафарету:
ПРИЕМ МЕТАЛЛА
КРУГЛОСУТОЧНО
КРАСНАЯ ХОЗЯЙКА
От последней строки веяло Советским Союзом и запустением. Ирма невольно представила проходную разоренной фабрики, застывшую в грёзах о коммунизме - голую фанерную доску почета, гипсового Ленина с отбитой рукой и траву между плитами фальшивого мрамора. Хотя на самом деле помещения там, скорее всего, давно сдавали мелким фирмам и, кроме полустертого названия, о предприятии «Красная хозяйка» ничего не напоминало.
Дальше ни надписей, ни рисунков уже не было. Через пару минут ходу стало видно, что забор тоже кончается - упирается в приземистое здание с одинокой гаражной дверью в глухой стене. Постройка выглядела заброшенной, около входа росла такая же, как и повсюду, высокая трава, за лето не вытоптанная никем - но между воротными створками темнела щель, а внутри что-то стучало и лязгало.
«Нормальный въезд, наверное, с другой стороны, - подумала девушка, - просто рабочие приоткрыли эту дверь для сквозняка. Жара достала...»
Небо по ту сторону железной дороги стало темнеть, обещая непредсказанный дождь, однако тучи не принесли прохладу. Пыль и дым разъедали кожу, во рту пересохло. Ирма остановилась и глотнула минералки, но теплая вода показалась отвратительной - может быть, из-за привкуса торфяной гари в воздухе. Пить уже не хотелось, и девушка плеснула из бутылки себе в лицо, словно стянутое сухой коркой.
Вода стекла по щекам и подбородку, но кожу не освежила - на нее будто налипло что-то чужеродное, вроде затверделой грязи. Нет, Ирма, конечно, могла испачкаться, пока шла по пыльной дороге, но не настолько же! Она потерла пальцами лоб... и отдернула руку, нащупав нечто грубое и шершавое, как мозолистая пятка.
Ирма поскребла у корней волос ногтями, подцепила жесткий край и потянула. Инородная корка довольно легко стала отставать одним сплошным куском, и даже больно не было, но когда девушка увидела то, что сняла - невольно вскрикнула. В руке она держала высушенное до плотности пергамента, но целое, как змеиная шкурка после линьки, собственное лицо. Со всеми знакомыми конопушками, родинкой на левом виске и свежей царапиной от колючей ветки...
В испуге Ирма отбросила кожистую маску в траву. Точнее, в то, что за траву принимала до сих пор, а теперь увидела - нет, это не сухие стебли торчат, а длинные прутья ржавой проволоки, натыканные в землю, будто их метали, как дротики.
Такого просто не могло быть на самом деле. «Тепловой удар у меня, что ли? - мелькнула догадка. - Не знала, что при этом бывают глюки. Не хватало только вырубиться тут»... Ирма вылила на голову остатки минералки. Обнаженное лицо защипало, будто по нему стекала струйками не вода, а разбавленная кислота, но хотя бы стало прохладнее. «Может, все-таки дождь начнется?» - девушка с надеждой оглянулась на темный край неба.
И не увидела ни рельсов, ни насыпи, ни чахлого соснового леска по ту сторону дороги. Только ржавую железную траву до горизонта и гигантскую тучу цвета крепкого чая.
А дождь и в самом деле начался, стало видно, как от неба до земли тянутся тугие струны ливня. Бурая завеса наползала со странным, непохожим на шум воды металлическим звуком - будто не капли падают, а вонзаются в сухой песок с размаху тысячи ножей. Неужели град? Или...
Над ухом раздался короткий свист, и в землю рядом воткнулась острая ржавая спица. Еще одна чиркнула по руке, оцарапав до крови. Больше не раздумывая, Ирма побежала к единственному укрытию - входу в то непонятное здание в конце забора. Позади гвоздил иссушенную землю железный дождь.
Внутри оказалось темно - ни ламп, ни окон, только полоска света из приоткрытой двери. Лязгающие звуки, которые издали слышала Ирма, доносились из непроницаемой тени в глубине длинной комнаты. Казалось, там работал огромный, но плохо отлаженный механизм, ворочались и гремели лопасти, шатуны и валы - железо ударяло по железу, искры высвечивали на миг отдельные части необъятной машины, но не давали представления о том, что это за устройство.
Ирма не сразу обратила внимание на женщину в ярко-красной футболке, с темными волосами, стянутыми в пучок. Она стояла спиной ко входу за верстаком, орудуя каким-то инструментом - видно было, как мелькает локоть и взблескивает металл. «А вот и Красная Хозяйка», - некстати вспомнилась реклама на заборе. На скрип двери женщина не оглянулась - не удивительно, вокруг и без того хватало разнообразных скрипов.
- Добрый день. Извините, можно я тут пережду? - таиться, как мелкий хулиган, Ирма не хотела. - Там сильный дождь начинается, с градом...
«И ржавые стрелы с неба летят», - но такого сказать она не могла, пока хоть немного надеялась не свихнуться.
Хозяйка не обернулась и теперь, монотонно продолжая работу - но то, что лязгало и поскрипывало в глубине, внезапно притихло. Как живое, разумное существо, которому стало интересно. Ирма невольно, словно пытаясь убежать из-под любопытного взгляда, шагнула в тень - и в следующий миг ей стало не до укутанного в темноту механизма и не до безразличия женщины в красном.
Створка двери покачнулась, и свет упал на стену, где висел эмалированный белый рукомойник, а рядом - осколок зеркала, в котором Ирма наконец увидела то, во что превратилось ее лицо. Не обновленная нежная кожа, как она надеялась, и не кровоточащая ссадина, как опасалась, а хуже, гораздо хуже.
Из мутного стекла таращилась темная, грубо обработанная железная болванка в бурой коросте ржавчины. Белые шарики глаз, нанизанные на пружины, подрагивали в черных дырах. Открылся в ужасе рот и блеснули зубы, частично спрятанные за стальными пластинами на винтах, а вместо испуганного вскрика вырвался из глотки ржавый скрип.
И тогда, наконец, Ирму заметили.
- Что, лицо потеряла? - голос Хозяйки тоже отдавал металлическим лязгом, но слова она произносила внятно. Вот только с неопределимой интонацией, не то сочувствием, не то злорадством. - Бедняжка. Без него тут нельзя, живо разберут. На, возьми пока мое...
Женщина обернулась и поднесла ко лбу руку. Но прежде, чем она сорвала маску и предстала перед гостьей с оскаленной железной мордой, Ирма успела заметить, какое лицо предлагала на замену та, что со спины казалась ухоженной дамой не старше тридцати пяти. Сморщенную харю, покрытую волдырями, рыхлыми бородавками и кустистыми очагами щетины.
- Да бери же, быстро! - лязгнули железные челюсти. - Нашла время привередничать! Нет у меня смазливых мордашек, надевай, что дают. Или туда хочешь? - она кивнула в темноту, где таилась огромная машина.
Ирма будто к полу приросла, не зная, куда бежать от собственного отражения, от сумасшедшей уродины с отвратительной маской в руках и непонятной громады, которая почему-то пугала теперь не меньше, чем летящие с неба стрелы. Но все же не настолько, чтобы на самом деле выскочить из логова Красной Хозяйки под железный дождь.
А потом притихшая тьма вновь ожила. Заскрипело, загрохотало и поползло, выплевывая во все стороны искры, на свет механическое чудовище. Тусклые блики на металле понемногу очерчивали контуры немыслимой машины - но, казалось, это просто куча металлолома. Нелепое, нефункциональное нагромождение деталей... Чем оно было на самом деле, Ирма поняла слишком поздно.
Сначала в освещенном прямоугольнике показалась огромная лапа. Каждый палец ее, гибкий и многосуставчатый, как железный позвоночник, оканчивался ржавой оскаленной мордой, похожей на ту, что Ирме довелось увидеть в зеркале. К одному металлическому черепу присохли остатки волос. Пальцеголовая пятерня потянулась к незваной гостье, но девушка, уворачиваясь, успела заметить во тьме гигантскую морду - и состояла она не только из металла. Наполовину железные, наполовину костяные руки, ноги, ребра и лопатки складывались, как детали конструктора, в подобие механического зверя - или, может быть, еще звереныша. Который хотел расти...
Отскочив от огромной железной лапы, девушка толкнула дверь и бросилась бежать под свистящими стрелами. За спиной раздавался скрежет составного монстра и скрипучие вопли Красной Хозяйки - та звала остановиться, принять ее жуткую личину... Ржавые спицы впивались в еще не полностью металлическое тело, но защищаться от них Ирма даже не пыталась. Она думала только о том, чтобы успеть - и тогда все должно кончиться, так или иначе. Сквозь темно-красную пелену боли девушка слепым чутьем различала впереди светлое пятно, где на утыканной стрелами земле осталось ее лицо.
Удивительно, но Ирма добралась. Как ящерица, доползла по железной траве, нащупала и натянула брошенную маску. И перед тем, как утонуть остатками сознания в черно-кровавом омуте, услышала далекий свист электрички.