Я бежала с большой скоростью, пытаясь скрыться от компании четырнадцатилетних мальчишек, преследовавших меня. Я никогда не понимала, что им не нравилось во мне, но каждый раз, стоило им меня заметить, они начинал издеваться надо мной. Никогда я первая не выходила на конфликт: по натуре была очень спокойным ребенком. Слабость тоже была мне присуща: даже врачи говорили, что мне противопоказаны нагрузки. Но каждый раз после встречи с этой компанией я оказывалась в больнице. Кажется, я попаду туда и сегодня - неожиданно моя нога подвернулась, и я упала. Мальчишки окружили меня, и их главный заводила, кажется, его звали Жак, с ухмылкой на губах крикнул:
- Эй, сумасшедшая! Не растеряла последние мозги то?
Его друзья угождающее рассмеялись, а сам он, наполнившись еще большим самодовольствием, продолжил:
- Блаженная, а блаженная, ты до сих пор видишь свои картинки?
Я вздрогнула, впрочем, как и всегда, когда кто-то задевал мои Мечты. Я часто фантазировала, будто у меня есть семья, которая меня любит, друзья, поддерживающие всегда и в любой ситуации и любимый человек на год-два старше, на которого можно положится, который всегда защитит, о котором мечтает каждая юная девушка. Не будет больше этого Жака с его компанией хулиганов, не будет больниц, ведь есть те, кто тебя оберегает, верно? Но это всего лишь мечты, которые никогда не сбудутся. Почему же им не нравится, когда она фантазирует? Правда в последнее время в голове мелькают ужасающие картинки с окровавленным и мертвым Жаком, чья компания в ужасе стоит в шагах двадцати от него, и я, смеющаяся возле трупа. Меня передернуло: эти мысли пугали.
Жак принял это на свой счет и, с еще большим превосходством в голосе, спросил:
- Испугалась? - и, усмехнувшись, продолжил, - Правильно делаешь.
- Я тебя не боюсь, - тихим и дрожащим голосом сказала я, сразу же поняв, что соврать не удалось.
Компания Жака засмеялась, а он сам подошел ко мне и толкнул в сторону мрачного переулка. Я медленным шагом вошла туда, ведь если я буду сопротивляться, то пострадаю еще больше, чем обычно. Этот мальчик ненавидел, когда ему перечат. Он будто впадал в ярость. Я делала небольшие шаги назад, пока не уперлась спиной в каменную стену. Как оказалось, это был не переулок, а небольшой тупичок. Впрочем, и здесь нас тоже никто не заметит. Они могут делать, что захотят, и никто ничего не докажет. Свидетелей же не будет. Тут мои мысли перебил голос одного из шестерок Жака:
- Неужели она и в такой ситуации будет витать в своих мечтах?!
- Блаженная, она и есть блаженная, - с презрением ответил главарь компании, - Мы же делаем благое дело, друзья.
- Мозги ей вправляем! - выкрикнул кто-то.
Мальчишки рассмеялись и обступили меня со всех сторон. Первым начал Жак, швырнув меня, как куклу, на землю. Несколько мальчишек кинули небольшие камни. И хоть это были не булыжники, все равно очень больно. На коже стали появляться синяки. Жак ухмыльнулся и резко ударил меня ногой в живот. Крик сдержать не удалось. Появилось ощущение, что все внутренние органы буквально скрутило в тугой узел. Боль была невыносимой.
- Ах ты тварь, - разозлено зашипел Жак, хватая меня за руку и резко дергая на себя, заставляя подняться, ноги меня не держали, - Внимание прохожих привлечь захотелось?! Ничего у тебя не выйдет!
Он снова оттолкнул меня на каменную мостовую, на которой валялись осколки от разбитой бутыли. Из глаз хлынули слезы. Часть стекла воткнулась в ноги, по которым тут же начали течь струйки багрового цвета. Пытаясь подняться, я загоняла осколки глубоко в ладони, которые от количества крови скользили по камням, заставляя меня снова и снова падать. Утром еще белое платье почти целиком стало алым. Красивое сочетание цветов, если бы оно не было настолько пугающим. Глаза застилали слезы. Несмотря на адскую боль в руках, ногах, да и во всем теле я все равно старалась встать.
Мальчишки начали отступать, кажется, они сами испугались того, что натворили. В их глазах плескался ужас.
- Ненавижу! - срывающимся голосом прошептала я, - Я вас всех ненавижу! - это был уже крик, который быстро прервался из-за хлынувшей из горла крови.
Но тут же он возобновился снова. Я чувствовала, будто мою голову пронзает тысяча раскаленных игл. Неосознанно, я стала раздирать лоб ногтями, чтобы ТУ боль перебить хотя бы другой. Это было невыносимо. Но вдруг у меня появилось ощущение, что меня наполняет неведомая сила. И почудилось, что что-то внутри меня шевельнулось и прошептало: 'Отомсти им за все...'
Боль уже перестала быть такой сильной, она не чувствовалась нигде, кроме как во лбу. Я медленно поднялась, совсем не обращая внимания на осколки стекла. Они просто не ощущались, будто бы их не было вовсе. По губам скользнула предвкушающая усмешка. Сама удивилась этому, казалось, что моим телом управляет кроме меня кто-то еще. Кто-то сильный, уверенный... и жестокий.
Мальчишки стали пятиться назад. Я поняла, что нужно не дать им уйти. Моя рука поднялась, и за их спинами появились летающие свечи с невероятно острыми концами. Я будто бы знала, что именно нужно делать. Штаны Жака моментально намокли, как только он оглянулся. Оказывается, он - трус! Я рассмеялась, и компания вздрогнула.
Это было довольно таки ужасающее зрелище, если бы кто-нибудь вздумал свернуть в этот тупичок, у него бы точно застыла в жилах кровь. Парящие полосатые остроконечные свечи. Кучка испуганных мальчишек. И смеющаяся я в алом от крови платье, с торчащими из ног и рук осколками битого стекла, что не оставляло сомнений, что кровь на одежде - моя.
Кожа приобрела серый цвет, а на лбу появилось семь крестов, как я определила на ощупь. 'Стигматы', - всплыло незнакомое слово в голове.
- Прощайте... - с усмешкой произнесла я и облизала кровь с губ.
Повинуясь моим мыслям, свечи стали пронзать их. Я не стала убивать их мгновенно, они должны были почувствовать ту боль, что недавно испытывала я. Жак будет умирать дольше всех. Мостовая вскоре вся оказалась залита кровью. Я же наслаждалась их агонией, их предсмертными хрипами, их болью. Кажется, я стала понимать Жака и его компанию. Ведь причинять страдания это так приятно, так сладко...
Я тоскливо посмотрела на искореженные тела. Все веселье уже кончилось.
- Бедная моя девочка, - произнес кто-то за моей спиной, - Стать ноем меньше, чем за минуту. Это должна быть невыносимая боль.
Я резко обернулась. Там, облокачиваясь на стену тупика, стоял мужчина в странной шляпе. Как он там оказался? Или он стоял там все время? Я подняла руку, что направить свечи и на него.
- Не стоит этого делать, малышка Роад, - и откуда он узнал, как меня зовут? - Я такой же, как ты. Ты часть нашей семьи, Семьи Ноев.
Я почувствовала, что он говорит правду. Но могу ли я поверить ему? Кто знает, может он хочет убить меня, когда я расслаблюсь. Внутри же все тянулось к этому странному человеку, словно кричало: 'Семья, семья!'
- Меня зовут Тысячелетний Граф. Идем со мной, я познакомлю тебя со всеми, Мечта.
Как он меня назвал? Мечта. Хм, это имя мне подходит. Я улыбнулась и вложила свою ладонь его протянутую руку, и мы отправились прочь, оставляя позади трупы четырнадцатилетних мальчишек. Оставляя позади мое прошлое.