Аннотация: Правление первых королей (1336-1379) и начало войн между Виджаянагаром и султанатом Бахмани
Глава 3.
Первые короли (1336 - 1379)
Быстрое приобретение территорий. - Правление Харихары I. - Преграда на пути мусульманской агрессии. - Правление Букки I. - Кампа и Сангама? - Основание султаната Бахмани, 1347 г. - Смерть Нагадевы, правителя Варангала. - Первая большая война Виджаянагара. - Резня, устроенная Мухаммедом Бахмани. - Битва при Адони, 1366 г. - Бегство Букки. - Война Муджахида, 1375 г. - Он посещает Малабарский берег. - Осада Виджаянагара. - Расширение территории. - Смерть Муджахида, 1378 г.
Город Виджаянагар, основанный около 1335 г., очень быстро приобрел важное значение и стал убежищем для изгнанников, беженцев и индусских воинов, разгромленных и вытесненных из их старого оплота в результате вторжения мусульман.
Первые правители Виджаянагара, тем не менее, не осмеливались ни называть сами себя королями, ни позволять это делать брахманам, которые составляли тексты их ранних надписей. Именно по этой причине я говорю о Харихаре I и Букке I как о "вождях". В надписи, принадлежащей Харихаре I и относящейся к 1340 г., он назван "Харияппа Водейя", именем, менее почетным, чем "Харихара"; эта надпись титулует его только как вождя. Кроме того, принятое имя санскритское имя - Махамандалешвара - может быть переведено только как "великий повелитель" - но не король. То же самое мы видим на примере двух надписей [32] Букки, его преемника, одна из которых датируется 1353 г. Уже в 1340 г. Харихара, как говорилось, стал обладателем обширных территорий и был признан повелителем всех поселений вплоть до округа Каладги на крайнем севере, к северу от Мальпрабхи, страны, опустошенной Мухаммедом Туглаком. Что это была не пустая похвальба, показывает постройка в том же году форта в Бадали с дозволения Харихары.
Таким образом, мы видим, как первый правитель Виджаянагара тихо и, видимо, мирно, приобрел большое влияние и расширил владения. Рост могущества Виджаянагара произошел так быстро, что преемник Букки, Харихара II, сам себе присвоил титул "раджадхираджи" - "царя царей", или императора.
Но вернемся к первому королю Харихаре или, как его именует Нуниш, "Деорао", от "Дева Райя". Он правил, согласно нашей хронике, 7 лет, "и не совершил ничего выдающегося, кроме умиротворения королевства, которое он оставил в полном спокойствии". Его смерть, в таком случае, произошла около 1343 г. Нуниш сообщает, что он основал храм в честь отшельника-брахмана, свого покровителя. Это был большой храм в Хампе рядом с рекой, который дошел наших дней в полной сохранности, и является единственным среди огромных святилищ, воздвигнутых некогда в столице, к которому все еще продолжается паломничество; другие были безжалостно разрушены и уничтожены мусульманами в 1565 г. Как уже выяснилось, путешественник Ибн Баттута упоминал этого короля под именем "Хараиб" или "Хариб" в 1342 г. или около этого. Если традиция, зафиксированная Нунишем, согласно которой Харихара жил в мире в течение 7 лет своего правления, соответствует истине, его смерть имела место до 1344 г., поскольку в этом году, как мы узнаём из других источников, Кришна, сын Пратапа Рудра из Варангала, спасся бегством в Виджаянагар и с помощью его короля и выжившего принца из династии Баллала из Дварасамудры изгнал мусульман из Южного Декана и расчистил почву для свержения верховной власти делийских султанов к югу от гор Виндхья. Я считаю, поэтому, что Харихара умер около 1343 г.
Что касается мирного правления Харихары, то мне известен только один источник, утверждающий обратное. Надпись Сангамы II, в которой говорится о сделанном в 1356 г. дарении (она приведена ниже), указывает, что Харихара I "разгромил султана", но, возможно, здесь подразумевается только то, что Мухаммед Туглак должен был оставить свои владения в области Южного Декана.
Следующим королем был брат Харихары, Букка I ("Букарао"), и согласно Нунишу, он правил 37 лет, завоевав в чтение этого времени все королевства юга, включая даже Орию (Орисса). Поскольку эти завоевания не потребовали чрезмерного напряжения сил государства, кажется определенным фактом, что бСльшая часть, если не вся, Южной Индии, добровольно подчинилась его правлению, вероятно, предпочитая господство индусских правителей деспотизму ненавистных последователей ислама [33]. Следовательно, согласно хронике, смерть Букки I, как мы будем называть его, наступила в 1380 г. Но доктор Шульц [34] утверждает, что относящиеся к его правлению надписи охватывают период приблизительно с 1354 по 1371 гг., тогда как первая надпись его преемника Харихары II датируется 1379 г. [35] Если, далее, мы допустим, что Букка I правил до 1379 г., то данные хроники окажутся довольно точными: Букка находился у власти если не 37, то 36 лет - с 1343 до 1379 г.
Но в то же время у нас есть другая версия событий из надписи на медной пластине, находящейся в здании таможни в Неллоре и тщательно отредактированной м-ром Н.Кришна Састри [36]. Согласно этой надписи, Букка I был военачальником, узурпировавшим трон. В ней говорится, что отец Харихары I, которого звали Сангама, имел 5 сыновей. Самым старшим из них был сам Харихара, вторым - Кампа, а третьим - Букка. Мы хотели бы знать, кто наследовал Харихаре. Есть сохранившаяся надпись Букки, датируемая 1354 г., и есть эта надпись из Неллоре, датируемая 1356 г. Последняя происходит из дальней страны на восточном берегу полуострова, и в ней сообщается, что Харихаре наследовал Кампа, и что Сангама II, сын Кампы, наследовал своему отцу и подарил брахманам деревню в округе Неллоре; дата дарения соответствует 3 мая 1356 г. Подразумевается, что Сангама наследовал своем отцу Кампе ровно за год до совершения дарения. Таким образом, получается, что Кампа был королем с 1343 по 1355 г. Мы не знаем ничего кроме этого, и располагаем в настоящее время только еще одним документом, который был составлен в правление либо Кампы, либо Сангамы. Он был открыт м-ром Кришна Састри, обратившим внимание на колофон рукописи "Мадхавийя Дхатувритти", согласно которому автор, Сайяначарья, являлся молочным братом великого Мадхавачарьи, - министра короля Сангамы, сына Кампы. Единственно возможный логический вывод заключается в том, что наследование трона после смерти Харихары было оспорено и что Букка взял верх и, по крайней мере, еще в 1354 г. объявил себя королем, впоследствии претендуя на то, что немедленно наследовал Харихаре. Далее мы видим, что почти каждый раз наследование трона становилось предметом ожесточенных распрей и что время от времени члены царствующего семейства с помощью насилия и убийств пытались стать во главе государства.
Предположив, что правление Букки длилось с 1343 по 1379 г., мы обратимся к хронике Фиришты, чтобы узнать о подробностях отношений между королем Виджаянагара и последователями ислама, господствовавшими теперь к северу от реки Кришна.
Сразу же после его прихода к власти произошла вышеупомянутая успешная кампания, в которой объединенные силы индусов из других государств изгнали захватчиков. Вот рассказ Фиришты об этих событиях [37]. Он говорит, что в 744 г.хиджры (26 мая 1343 - 15 мая 1344 гг.) Кришна Наик, сын Рудра Девы из Варангала, отправился частным образом к Баллала Деве и убедил его присоединиться к индусской коалиции с тем, чтобы сообща изгнать мусульман из Декана. Князь Баллала согласился, и Кришна Наик обещал, когда подготовка будет завершена, поднять всех индусов Телинганы и возглавить их.
Баллала Дева затем построил город Виджаянагар [38], собрал армию, и война началась. Находившийся в то время в руках мусульман Варангал был отбит, и наместник Имад-уль-Мульк отступил к Даулатабаду (Девагири). После этого два вождя побудили других раджей Малабара и стран Каннары объединиться и совместными усилиями захватили весь Декан, полностью изгнав оттуда мусульман, так что у Мухаммеда Туглака в этой области не осталось никаких владений, кроме Даулатабада.
Мусульманский историк преувеличивает. Необходимо отметь, что этот успех индусов носил все же временный характер, так как их неприятели продолжали опустошать Декан, и сразу же после этого успеха индусов вернули себе территории к югу от реки Кришна, оставив опустошенную страну во власти анархии. Тем не менее, она продолжалась недолго, и господство султана Дели в этом районе было полностью уничтожено. Три года спустя, в пятницу 24 раби-аль-акхира 748 г.хиджры, согласно Фириште, - дата, соответствующая пятнице 3 августа 1347 г., Ала-ад-дин Бахмани был провозглашен монархом Декана в Кулбарге, основав новую династию, которая находилась у власти приблизительно 140 лет.
Несколько лет спустя Ала-да-дин совершил успешное вторжение в Каранатик, но хотя его армия вернулась с богатой добычей, Фиришта не сообщает о том, что она одержала решительную победу. Тем не менее, он утверждает, что султан Бахмани распространил свою власть на юг вплоть до р.Тунгабхадры, "окрестностей крепости Адони". Ала-ад-дин умер в возрасте 67 лет в воскресенье 2 февраля 1358 г. [39] Ему наследовал Мухаммед-шах. Раджа Виджаянагара преподнес Ала-ад-дину рубин баснословной стоимости, и его, вместе с райской птицей, сделанной из драгоценных камней, султан приказал установить на балдахине над троном; но некоторые утверждают, что этот подарок был сделан Мухаммеду, и что рубин увенчал его царский зонт.
В начале правления Мухаммеда обнаружилось, что золотые и серебряные монеты Бахманидского султаната в огромном количестве вывозились из страны индусскими купцами из Виджаянагара и Варангала, за что множество торговцев предали смерти. В то же самое время Букка I, заручившись поддержкой своего союзника из Варангала, потребовал от султана вернуть ему некоторые территории, [40] и так как султан не был готов к войне, он в течение полтора лет "держал послов Райи при своем дворе, а своих послов направил в Виджаянагар, чтобы отвлечь неприятеля (ложными переговорами)". Наконец он решился начать войну, и предъявил встречные дерзкие требования индусам. Букка объединил усилия с Варангалом, и тогда Мухаммед вторгся в последнее государство, разграбил всю страну вплоть до столицы и согласился уйти только при условии выплаты больших контрибуций. Фиришта не говорит, сколько продолжалась эта кампания, и мы можем предположить, что Мухаммед оказался не в состоянии воспользоваться своим преимуществом. Мир с Варангалом продолжался недолго, и мы вполне можем вкратце рассмотреть последующую историю этого княжества перед тем, как вернуться к событиям правления Букки в Виджаянагаре.
После некоторого промежутка времени, взбешенный действительным или мнимым оскорблением, нанесенным ему раджей Варангала, Мухаммед стремительно подступил к городу "Веллунпуттуну", как он назван у Фиришты, или "Филампатану", согласно автору хроники "Бурхан-и-Маасир". Он взял город приступом, без милосердия вырезал жителей и захватил в плен неудачливого князя Винаяка Дева. [41] Султан "приказал собрать большую груду дров, сложить их перед цитаделью, поджечь, и, положив Нагдео в чашку катапульты, выстрелить им со стены прямо в пламя, в котором он и сгорел заживо". После нескольких дней отдыха султан начал отступление, преследуемый по пятам большими отрядами индусов, которые настолько измотали его нападениями, что отступление превратилось в полное бегство. Только 1500 воинов вернулось в Кулбаргу, и сам султан получил серьезную рану в руку.
За этим походом последовало совместное посольство Букки из Виджаянагара и князя Варангала к султану Дели, которое предложило ему помощь и содействие обоих индусских правителей в возвращении утраченных им владений в Декане, если султан Дели направит на юг свою армию; "но Фируз-Шах, слишком озабоченный внутренним волнениями, чтобы помочь им, не ответил на сделанное предложение". Таким образом, благодаря отсутствию угрозы с севера Мухаммед смог собрать свежие силы и направить две армии против Виджаянагара и Голконды. Экспедиция оказалась успешной, и раджа Голконды подчинился вместе со своим княжеством султану Бахмани, подарив ему в знак мира много сокровищ и драгоценный трон. Трон этот был украшен крупными драгоценными камнями, последующие монархи продолжали украшать его, так что со временем его оценивали в сумму, эквивалентную 4.000.000 фунтов стерлингов [42]. Варангал наконец был захвачен и аннексирован Бахманидским султанатом в 1424 г., после чего владения мусульман распространились вплоть до реки Кришны на всем протяжении ее течения, за исключением окрестностей восточного берега.
Теперь обратимся к главным событиям правления Букки в Виджаянагаре. С 1365 г. данные наших источников становятся более подробными, и в течение следующих столетий мы можем следить за положением дел в индусском королевстве без значительных трудностей.
В начале 1366 г. [43] султан открыл свою первую регулярную военную кампанию против Виджаянагара. Начавшись с послеобеденной шутки, она закончилась только после такой массовой резни, что Фиришта исчисляет количество жертв с индусской стороны не менее чем в полмиллиона. Рассказ приводится со слов очевидца, некоего Муллы Дауда из Бидара, который был хранителем печати султана Мухаммеда Бахмани [44].
"Однажды вечером, когда весна садов веселья залила щеки Мухаммед-шаха румянцем восхищения, группа музыкантов пропела два стиха Амира Хусрау (по-видимому, имеется в виду Амир Хосров Дехлеви (1253 -- 1325, Дели), индийский поэт, учёный, музыкант, тюрк по происхождению. - Aspar) в похвалу владык, праздников и музыки. Султан пришел в неописуемый восторг и приказал Малику Сейф-ад-дину Гурии выдать музыкантам награду в размере трехсот чаевых чеком на предъявителя в казначействе раджи Виджаянагара. Министр, хотя и приписал этот приказ действию винных паров, в соответствии с шуткой султана выписал чек, но не отправил его. Тем не менее, Мухаммед-шах проник в его мысли. На следующий день он спросил, был ли чек послан радже, и услышав, что нет, раздраженно воскликнул: "Неужели вы решили, что с моих уст могло сорваться хоть одно слово, лишенное смысла? Я отдал повеление не в состоянии опьянения, а с самыми серьезными намерениями". Малик Сейф-ад-дин, услышав это, приложил к чекам печать султана, и отправил его вместе со срочным гонцом радже Биджануггура. Раджа, надменный и гордый своей независимостью, приказал прилепить этот чек к заднице подателя и, проведя через все городские кварталы, отправил обратно, всячески демонстрируя неуважение и насмешку. Он также разослал приказ всем своим войскам немедленно собраться и приготовиться к вторжению во владения дома Бахмани. С этим намерением он выступил в поход во главе армии из 30000 всадников, 100000 пехотинцев и 3000 слонов в окрестности крепости Удни; [45] откуда он разослал войска грабить и опустошать страну правоверных".
Раджа, несмотря на наступивший сезон дождей, продвинулся вперед до Мудкала, важного города в Райчурском Доабе - "треугольнике" к западу от слияния рек Кришна и Тунгабхадра, бывшему спорной территорией между индусами и мусульманами и ареной постоянной войны на протяжении следующих 200 лет. Мудкал был захвачен, и все его жители - мужчины, женщины и дети, - преданы мечу. Один только человек сумел бежать и принес эти новости в Кулбаргу.
"Мухаммед-шах, услышав о случившемся, был охвачен приступом горя и ярости, под действием которых он приказал предать смерти злополучного вестника, воскликнув, что не может переносить присутствие несчастного, который остался в живых, в то время как все его храбрые собратья были перебиты".
В тот же день - т.е. во время месяца джумада-аль-авваль 767 г.хиджры, который соответствует январю-февралю 1366 г. - султан выступил в поход на юг, принеся торжественную клятву - "что он предаст смерти сто тысяч неверных виде искупления за резню правоверных, и не вложит в ножны саблю священной войны, не отмстив за их гибель. Когда он достиг берега Кистны (р.Кришны), он поклялся той силой, которая создала и возвысила его, что еда или сон будут противозаконными для него, пока он не переправится через реку на глазах у неприятеля, с благословения небес не поразит его армию и не порадует души погибших в Мудкале мучеников за веру кровью их убийц. Затем он объявил своим наследником сына, Муджахид-шаха, а Малика Сейф-ад-дина назначил регентом султаната. Он передал принцу всех своих слонов, кроме двадцати, напутствовал советом и отослал в Кулбаргу. Затем он без промедления пересек реку вместе с 9000 избранных всадников. Раджа Биджануггура, хотя и имел многочисленное войско, был так встревожен [46], что он отправил все свои сокровища, ценные вещи и слонов в столицу, предполагая на следующее утро либо дать сражение, либо отступить, если последнее окажется предпочтительным. Ночью разразилась гроза и хлынул проливной дождь, слоны и другие вьючные животные часто увязали в грязи [47] и не могли продвинуться дальше четырех миль из лагеря. Мухаммед-шах, услышав о том, что вражеская армия начала передвижение под покровом ночи, немедленно выступил из своего стана ей навстречу. К рассвету он подступил к самому лагерю раджи, где тотчас поднялась тревога, вызвавшая такое огромное замешательство, что неверные бежали со все ног в крепость Удни, бросая все на своем пути. Мухаммед-шах захватил их лагерь, снаряжение и обоз, предав смерти всех без различия; говорят, что в ходе резни погибло 70000 мужчин, женщин и детей".
Мухаммед провел сезон жары и ранних дождей около Мудкала, и после этого выступил против Адони - "на равнинах которого, на берегах Туммедры (Тунгабхадра), раджа Биджануггура разбил лагерь на собственных землях, отдав крепость Удни под начало сына сестры. Здесь он собрал большую армию, доставив слонов и все великолепные имперские регалии из Биджануггура" [48].
Султан, имевший при себе обоз с артиллерией [49], в течение короткого времени переправился через Тунгабхадру и "вступил во владения Биджануггура, которые теперь впервые были лично завоеваны мусульманским монархом". Это замечание Фиришта исторически правильно, так как нападение султана Дели на Анегунди происходило на северном берегу реки.
Прежде чем продолжать рассказ, я должен отметить, что Фиришта называет короля Виджаянагара "раджа Кишен" либо же "Кришна Райя", но его настоящее имя, несомненно, было Букка. Историк собирал материал для своей хроники спустя сто с лишним лет после происходивших событий, и часто путал имена индусских королей, о которых писал.
После того, как Мухаммед пересек Тунгабхадру, он оказался на расстоянии всего лишь около 25 миль от крепости Адони, которая была расположена на гряде обрывистых холмов именно на таком расстоянии от реки. Тунгабхадра в этой части своего речения образует подобие дуги с запада на север размером в четверть окружности, радиусом примерно в 25 миль, а центром окружности является крепость Адони. Через реку можно переправиться в любое время года, так как она течет в мелком скалистом ложе с низкими берегами. Попытка выяснить подробности этой кампании наталкивается на определенные трудности, но в целом я уверен, что, обнаружив устремившуюся на захват Адони вражескую армию, Букка с крупными военными силами выступил ему навстречу, чтобы задержать продвижение, и расположился на южном берегу Тунгабхадры, около находившейся под угрозой крепости. Султан разминулся с ним где-то около современного города Сиругуппа, и последующие военные действия происходили на открытых равнинах, засеянных хлопком, возможно, около Катувала ("Коуталла" на карте Орднанса).
Вот рассказ Фиришты [50]:
"Раджа Кишен Райя (т.е. Букка), получив от разведчиков сведения (о том, что Мухаммед-шах разминулся с ним), созвал всех самых знатных вельмож своего двора и стал совещаться с ними, как наилучшим образом противостоять мусульманам. Было принято решение, что Хойе Мул (Hoje Mul) [51], родственник раджи по линии матери и главнокомандующий его армии, будет продолжать войну. Хойе Мул, человек излишне самоуверенный, получив этот приказ, спросил раджу, привести ли ему мусульманского князя живым в его ставку или поднести только его голову, насаженную на острие копья? Раджа Кишен отвечал, что живой враг все равно останется врагом, поэтому лучше будет предать его смерти, как только Хойе Мул повстречается с ним. Во исполнение этого повеления, Хойе Мул выступил навстречу Мухаммед-шаху с 40000 всадников и 500000 пехотинцев. Он приказал, чтобы брамины каждый день в расположении войска напоминали об устроенной мусульманами резне, для того чтобы возбуждать пыл у воинов и ненависть к врагам. Он приказал, чтобы брамины каждый день описывали истребление коров, [52] поругание священных изображений, уничтожение храмов, которые практиковали правоверные.
Мухаммед-шах, когда неприятель оказался в пределах 15 коссов от его лагеря [53], приказал своему военачальнику Махмуд-хану собрать войска, которых насчитывалось 15000 всадников и 50000 пехотинцев. 10000 всадников и 30000 пехотинцев вместе со всей артиллерией он отдал под начало Махмуд-хана.
14 зу-ль-каджа 767 г.хиджры (23 июня 1366 г.) армии света и тьмы встретились. С рассвета до четырех часов пополудни между ними шел жаркий бой, и много воинов пало с обеих сторон. Хан Мусех и хан Исех, которые командовали правым и левым крыльями войска Махмуд-хана, испили шербет мученичества и их части обратились в бегство; эта неудача заставила дрогнуть армию ислама. В этот миг Мухаммед-шах подошел на помощь с 3000 свежих всадников. Это подняло дух Махмуд-хана, также как и всего войска, чьи пришедшие в беспорядок ряды вновь окрепли и соединились. Хан Мукриб, двигавшийся с артиллерией, не теряя времени, внес большое расстройство в ряды вражеских всадников и пехотинцев. Махмуд-хан, видя это, выделил ему для поддержки много представителей знати и разрешил продвигаться вперед; и он бросился на врага с такой стремительностью, что неверные, не имея возможности применить огонь (т.е. пушки), были вынуждены сражаться холодным оружием, таким как сабли и кинжалы. Но в это времени слон по кличке Шир Шикар (Sheer Shikar) [54], принадлежавший Махмуд-хану, вышел из повиновения погонщику и бросился прямо в центр вражеских рядов, где он был остановлен слонами раджи Хойе Мула, а его погонщик убит. Махмуд-хан с 500 всадников бросился за ним следом, и слон, окончательно взбесившись, ринулся на врагов, внеся беспорядок в их ряды. Раджа Хойе Мул, будучи смертельно ранен, обратился в бегство, и его воины больше не оказывали сопротивления. Скипетары правоверных еще не были вложены в ножны, когда на поле битвы появился султан, узнаваемый издали по царскому зонту. Султан отдал приказ устроить резню неверных. Его повеление было выполнено с такой точностью, что ни беременные женщины, ни грудные младенцы не избежали смерти.
Мухаммед-шах разбил свой лагерь на месте битвы и отправил гонцов с вестью о победе в свои владения. Исполняя сою клятву истребления неверных, он выступил к лагерю Райи Кишена, который, не надеясь противостоять ему, несмотря на свои многочисленные силы, бежал в лес и горы в поисках убежища. Султан преследовал его в течение трех месяцев, убивая всех без различия, кто встречался ему на пути. Наконец Райя Кишен решил укрыться в Биджануггуре, своей столице. Вскоре туда подступил и султан и расположился со своей армией под стенами города".
Сократив подробный рассказ Фиришты, можно установить, что султан безуспешно осаждал Виджаянагар в течение месяца, а затем начал отступление через Тунгабхадру; на каждом шаг его армию тревожили массы индусов из города. Наконец он остановился на открытой равнине, и король Виджаянагара также разбил свой лагерь невдалеке. Отступление Мухаммеда от города было сознательно предпринято с целью выманить врага на открытую местность, заставить поддаться ложной самонадеянности и пренебречь надлежащими мерами предосторожности. Уловка имела успех. Мухаммед предпринял стремительную и внезапную ночную атаку. Букка (которого Фиришта, как и ранее, называет "Кишен") в это время предавался удовольствиям в своем лагере, пил вино и любовался плясками танцовщиц. Вновь произошла страшная резня, и раджа бежал в Виджаянагар, тогда как 10000 его воинов были перебиты мусульманами. - "Но это не смягчило ярости султана, который приказал без всякого милосердия истребить жителей всех городов, расположенных вокруг Биджануггура".
Букка попытался заключить мир, но султан отказался.
"В это время один из фаворитов заметил султану, что он дал клятву истребить сто тысяч индусов, но не полностью уничтожить их расу; султан на это отвечал, что, хотя он предал смерти вдвое большее количество неверных, но до тех пор, пока раджа не изъявит покорность и не согласится вознаградить его музыкантов, он не простит его и не станет беречь жизни его подданных. Полномочные послы раджи согласились на это условие, и деньги были моментально уплачены. Мухаммед-шах тогда произнес: "Хвала Богу, свершившему всё, что я желал. Пусть же на скрижалях времени обо мне останется светлое слово".
Послы заметили в свое оправдание: ничья вера не предписывает, что невиновные люди и особенно беспомощные женщины и дети должны страдать из-за преступлений виновного. - "Если Райя Кишен провинился, то сирые и убогие не были соучастниками его преступлений". Мухаммед-шах отвечал на это, что такова была воля судьбы, а он не настолько могуществен, чтобы изменить ее.
Послы продолжали настаивать, что так как обе страны являются соседями, лучше было бы все же избегать лишней жестокости, которая только озлобила бы их взаимоотношения; и этот аргумент произвел должное впечатление на султана.
"Мухаммед-шах признал справедливость их замечаний и принес клятву, обещая в будущем не убивать ни единого неприятеля после победы, и обязавшись заставить соблюдать эту клятву всех своих преемников".
Таким образом, воина закончилась, и в течение нескольких лет между Виджаянагаром и Кулбаргой царил мир.
Мухаммед-шах умер 21 апреля 1375 г. [55], ему наследовал сын Муджахид, которому было тогда 10 лет. Вскоре после своего вступления на престол Муджахид написал "Букка Рао" (которого Фиришта продолжает называть "Райя Кишен" [56]), "что так как некоторые форты и прилегающие к ним земли между Кришной и Туммедрой держались им в совладении, что приводило к постоянным недоразумениям, он должен в будущем перенести свои границы к Туммедре и оставить все, что находится на восточной стороне, ему (султану), включая форт Бикапур и некоторые другие места". Этот "Бикапур" - важная крепость Банкапур к югу от Дхарвара. Монархи Декана всегда жаждали заполучить эту крепость, так как она лежала на прямом пути от Виджаянагара к морю, и обладание ею парализовало бы индусскую торговлю.
Раджа предъявил встречное требование, что султан должен уступить ему весь Доаб, поскольку Райчур и Мудкал всегда принадлежали правящему семейству Анегунди. Букка объявил, что истинной границей будет река Кришна, и просил также вернуть слонов, уведенных с собой султаном Мухаммедом во время его войны с Виджаянагаром.
Ответом султана стало объявление войны. Он лично возглавил войска, пересек реку и прибыл к Анегунди. Услышав, что раджа Виджаянагара разбил свой лагерь на берегу Тунгабхадры, он оставил одну часть войска для ведения осады крепости, другую направил на Виджаянагар, а сам выступил, вероятно, в северо-западном направлении, к реке, "двигаясь медленно и с большими предосторожностями". Индусский князь вначале приготовился к отражению атаки, но по некоторым причинам утратил мужество [57] и скрылся на поросших лесами холмах Сандура, к югу от своей столицы.
Фериштэ в этом месте отдает должное интересу, проявленному жителями этой части Индии к новому городу, существовавшему всего 40 лет, но год от года прибавлявшему в своем великолепии.
"Муджахид-шах, услышав о многих похвалах, воздававшихся красоте города, подступил к Биджануггуру, но, найдя город слишком сильно укрепленным, чтобы осаждать его в настоящее время, решил заняться поисками неприятеля в его окрестностях".
Далее у хрониста следует пассаж, не внушающий полного доверия, но являющийся скорее лишь отголоском распространенной традиции. Он сообщает, что по прибытии войск султана раджа "бежал через леса и холмы к Сит Бандару Рамешвару, преследуемый султаном, который прорубал в прежде непроходимых дебрях просеки для кавалерии. Таким образом, раджа в течение шести месяцев перебегал с места на место, но ни разу не осмелился показаться за пределами леса. Отчаявшись настичь убегавшего раджу, фавориты султана стали убеждать его, что ему следует оставить эту погоню как бесплодную и утомительную для войска. Но султан не желал отказываться от преследования. Наконец удача улыбнулась ему. Здоровье Райи Кишена и его семьи серьезно пошатнулось от вредных испарений джунглей, и они были вынуждены по настоянию лекарей оставить леса... Понуждаемый необходимостью, он тайными путями вернулся в свою столицу Биджануггур. Султан направил армию вслед за ним, тогда как сам вместе с амиром-аль-амра Бахадур-ханом и 5000 воинов отправился полюбоваться Сит Бандар Рамешваром.
Султан восстановил на этом месте мечеть, построенную некогда офицерами султана Ала-ад-дина Хильджи. Он разрушил много храмов идолопоклонников и опустошил всю их страну, после чего поспешил вместе с войском к Биджануггуру".
Упомянутая здесь мечеть, очевидно, была воздвигнута Маликом Кафуром (полководец султана Ала-ад-дина Хильджи (1296 - 1316), совершивший несколько успешных завоевательных походов в Южную Индию. - Aspar) на морском побережье в 1310 г., но, по всей вероятности, не в Рамешвараме, который лежит на крайней южной оконечности Индийского полуострова, а на восточном берегу, напротив острова Цейлон. Кроме того, крайне неправдоподобно, что мусульманский монарх сумел в XIV в. совершить глубокий рейд так далеко на юг, да еще в сопровождении такой внушительной армии. Его бы на каждом шагу тревожили нападения индусов, которые хотя и испытывали страх перед мусульманами, все же никогда не позволили бы 5000 воинов беспрепятственно совершить 1000-мильный марш-бросок через леса и горы (Рамешвар отстоит на 500 миль от Виджаянагара). Экспедиция Малика Кафура произошла после покорения им раджи Баллалы Дварасамудры в Майсуре, когда он воздвиг мечеть на побережье Малабара и, следовательно, отнюдь не в Рамешвараме. Полковник Бриггс, сознавая эту трудность [58], предположил, что упомянутое в хронике Фиришты место - это на самом деле Садашивагур, на западном берегу, к югу от Гоа, добавляя: "Этот пункт... известен на наших картах под названием мыс Рамас" [59]. Он считает, тем не менее, что остатки старой мечети существуют в Рамешвараме, и можно установить дату ее постройки. Предоставляя более сведущим историкам возможность пролить свет на это обстоятельство, я возвращаюсь к Букка Рао и его действиям.
Фериштэ сообщает, что на Виджаянагар вели две дороги:
"Одна - пригодная для прохода армии султана, другая - узкая и трудная. Так как на первой из них были устроены засады, он (султан) выбрал вторую, по которой и прошел с избранным отрядом войск и внезапно появился в окрестностях города".
Если Муджахид появился с Малабарского берега, последняя из этих двух дорог, вероятно, была обычным трактом, использовавшимся путниками, и ведущим по открытым, слабо всхолмленным равнинам. Избегая этого маршрута, султан мог повернуть к холмам Сандура, держась справа от них, и идти вдоль долины Сандура или вдоль другой долины, куда теперь перенесена основанная дорога из Беллары в Виджаянагар, между холмами Сандура и холмами, окружающими последний город.
"Райя Кишен был удивлен смелостью султана и послал бесчисленное множество людей для защиты городских улиц. Султан разогнал их перед собой и занял берег и водоем, который единственный теперь отделял его от цитадели, в которой укрепился Райя Кишен. Около него находилась возвышенность, где стоял храм, покрытый листами из золота и серебра, усыпанных драгоценностями; этот храм, называемый на языке той страны Путтук, был одной из святынь индусов. Султан, считавший уничтожение храмов идолопоклонников своим религиозным долгом, поднялся на этот холм и приказал разграбить храм, завладев большим количеством ценного металла и драгоценностей".
"Водоем", упомянутый Фириштой, вероятно, представлял собой живописное озеро в Намалапураме; но что это был за храм, уничтоженный Муджахидом? Все наши догадки могут оказаться бесполезными, учитывая, что Фиришта пользовался материалами устной традиции, в которую за два столетия могло вкрасться немало ошибок. Но наиболее странная часть рассказа - полное молчание Фиришты о том, как султан сумел успешно пробиться через внешние линии укреплений, опоясывавших город, и оказаться практически под стенами внутренней цитадели или дворцового комплекса, будучи отделенным от нее только незначительной водной преградой. Следует упомянуть, что в 1443 г. Абд ар-Раззак видел семь рядов стен вокруг города, хотя мы не знаем, сколько из них уже существовало во времена Букки Райи.
В этом месте Муджахид подвергся нападению и едва не расстался с жизнью: "Идолопоклонники, увидев их святыню уничтоженной, разразились воплями и причитаниями. Они убедили Райю Кишена возглавить их и бросились в решительную атаку в бесчисленном количестве. В это время султан занимался обустройством лагеря. Он отложил свой царский зонт и с одним из своих оруженосцев, афганцем по имени Махмуд, пересек небольшой ручеек, чтобы своими глазами увидеть численность неверных и их передвижения. Индус, узнавший султана по лошади, на которой он ехал, решил отомстить ему за уничтожение своих богов и разорение страны, стяжав одновременно для себя бессмертную славу. Будучи верхом на лошади, он незаметно прокрался через ложбину, миновал землю вдоль берега ручья, пересек ровное поле и вскачь направился навстречу султану, когда Муджахид-шах по счастливой случайности заметил его и сделал знак Махмуду-афганцу, чтобы тот без задержки атаковал индуса. Лошадь Махмуда встала на дыбы, и он упал на землю. Его противник, обладавший всеми преимуществами, был близок к тому, чтобы лишить его жизни, когда султан Муджахид с быстротой молнии ринулся на врага. Тогда индус, оставив Махмуда, повернулся к султану и нанес ему тяжелый удар, испустив в тот же миг ликующий клич, заставив всех, кто видел этот поединок, поверить в то, что удар оказался смертельным. К счастью, железный шлем защитил голову султана, который ответным ударом рассек неприятеля от плеча до живота, и тот упал со своей лошади [60], на которую султан подсадил Махмуда, после чего они вновь присоединились к своей армии на другом берегу ручья.
Началась битва, в которой индусы потерпели сокрушительное поражение, но тогда как мусульманские воины валились с ног от усталости, брат Райи [61] "привел из города свежее подкрепление в 20000 всадников и множество пехотинцев" [62], и битва продолжалась, став еще более яростной. В середине боя дядя султана, Дауд-хан [63], опасаясь за жизнь монарха, покинул вверенный ему пост в "Дхунна Содре" [64] и поспешил на помощь сражающейся армии с присущей ему отвагой. Мусульмане взяли верх, но неприятель, до появления на поле битвы Дауд-хан уже близкий к победе, захватил брошенную позицию и таким образом серьезно угрожал отступлению султана. Тогда султан оставил поле битвы и с помощью искусного маневра сумел вывести всю свою армию из грозящего ей окружения. Угнав с собой от 60000 до 70000 пленников, по большей части женщин, он отступил из Виджаянагара и остановился перед Адони; но после того, как девятимесячная осада крепости не принесла желаемого успеха, султан вернулся в свои владения. Так закончилась кампания.
Фиришта приводит краткое описание королевства Виджаянагар в этот период (1378 г.), из которого мы процитируем следующие отрывки:
"Государи дома Бахмани считают себя самыми могущественными владыками, но, за исключением силы, правители Виджаянагара намного превосходят их по своему богатству и обширности своих владений"; и он прибавляет, что в это время, как и в последующие годы, вся Южная Индия подчинялась владычеству Виджаянагара.
"Морской порт Гоа [65], крепость Малгаон [66]... принадлежат радже Виджаянагара, и много округов Тульхаута [67] находятся в его владении. Его страна была густонаселенной, а подданные - покорными его власти. Правители Малабара, Цейлона и других островов держали послов при его дворе, и ежегодно посылали ему богатые дары". [68]
Мы должны теперь вернуться к дяде султана Муджахида и его действиям во время битвы у Виджаянагара. Как уже говорилось, полный самых благих намерений, он оставил вверенную ему крепость, чтобы придти на помощь своему султану.
"Султан, увидев знамя Дауд-хана, был взбешен, но подавил свое неудовольствие до того, как ветер победы задул в стяги правоверных. Затем он вызвал Дауд-хана к себе и жестко выбранил его за то, что он бросил порученную ему крепость, имевшую настолько важное значение, что если бы она попала в руки врагов, они легко могли бы перерезать обратный путь для мусульман".
Дауд-хан пришел в негодование от такого отношения и, объединившись с другими знатными лицами, имевшими основание для недовольства султаном, тайно замыслил убийство племянника. Заговорщики дождались благоприятного момента, когда Муджахид находился в пути из Адони в Кулбаргу, и затем однажды ночью в пятницу 16 апреля 1378 г. [69], пока султан отдыхал в своем шатре, Дауд вместе с тремя другими сообщниками проник вовнутрь и ранил его. Завязалась борьба, и неудачливый монарх был сражен ударом сабли [70]. Так как Муджахид не оставил потомства, Дауд сразу же на правах ближайшего родственника провозгласил себя новым султаном, и, получив всеобщее признание, вернулся в Кулбаргу, где ему принесло торжественную присягу все население страны.
Убийство племянника привело Дауда к власти, но правление его продолжалось недолго - всего один месяц: страна разделилась между двумя противоборствующими группировками, и 21 мая 1378 г. [71] убийца был сам убит во время молитвы в большой столичной мечети. Тем временем Букка Райя вышел за пределы Доаба, продвинулся вплоть до реки Кришны и осадил крепость Райчур.
Дауду наследовал младший сын основателя династии, Ала-ад-дина Бахмани, Махмуд I [72], а сестра Муджахида Рух Парвар Агах (Ruh Parvar Agah) приказала ослепить сына Дауда, восьмилетнего мальчика, чтобы устранить потенциального претендента. Восшествие на трон Махмуда было, очевидно, благоприятно встречено всеми группировками, поскольку даже раджа Виджаянагара снял осаду с крепости Райчур и согласился платить новому султану дань, установленную Мухаммед-шахом; так, по крайней мере, сообщает Фиришта. И в течение почти всего правления Махмуд-шаха мир и спокойствие царили как в его владениях, так и за их пределами. Он умер 20 апреля 1397 г. [73]
Смерть Букки I, правителя Виджаянагара, по указанным выше причинам следует датировать приблизительно 1379 г.
Примечания
[32] JOURNAL BOMBAY BR. R.A.S., xii. 338, 340.
[33] Есть недатированная надпись, опубликованная д-ром Шульцом в "Южно-индийских надписях" (vol. i. p. 167), на скале недалеко от вершины высокого холма, на котором расположена неприступная крепость Гутти или Гути в округе Анантапур, согласно которой эта цитадель принадлежала королю Букке. Место находится на расстоянии семьдесят восемь миль к востоку от Виджаянагара.
[34] EPIG. IND., iii. 36.
[35] В надписи 1368-69 гг. (Saka 1290, год Kilaka) Мадхавачарья Видьяранья, очевидно, упоминается как все еще живущий. IND. ANT., iv. 206.
[36] См. мои "Древности Мадраса,". 8, No. 58; Hultzsch's EPIG. INDICA, iii. 21.
[37] Бриггс, i. 427.
[38] Это - по своей сути абсурд, содержащий собственное опровержение. Город невозможно было "построить" в такой короткий промежуток времени, и, кроме того, такое занятие было бы бессмысленной потерей времени для принца. Предложение, вероятно, вставлено просто для указания на то, что этот город был построен приблизительно в этот период.
[39] Фиришта относит данное событие к 1-му числу месяца раби аль-авваль 759 г.х.; 761 г.х. (1359-60 гг. н.э.) согласно "Бурхан-и-Маасир". Но автор последней работы сообщает, что Ала-ад-дин правил тринадцать лет, десять месяцев, и двадцать семь дней, что относит дату его смерти к 22-му числу раби аль-авваля 762 г.х., или 31 января 1361 н.э. Он, следовательно, оказывается менее точным. Фиришта указывает в словах продолжительность его правления как "одиннадцать лет, два месяца и семь дней".
[40] Некоторые надписи, опубликованные м-ром Райсом, указывают, что военачальник, который командовал армией Букки приблизительно в это время, был Надегонта Маллинатха (Nadegonta Mallinatha), сын Надегонты Сайаны (Nadegonta Sayyana). Они содержат дату 1355-56 и 1356-57 гг. н.э.
[41] Названный "Nagdeo" в переводе Скотта (i. 19).
[42] Бриггс, ii. 307.
[43] Здесь у Фиришты путаница с датами; но он определенно указывает месяц и год восшествия Мухаммада на трон, и мы можем принять это на этот раз. "Бурхан-и-Маасир" подразумевает, что война против Виджаянагара произошла до кампании против Варангала. Фиришта недвусмысленно помещает ее после событий в "Vellunputtun".
[44] Фиришта (Scott, i. 23).
[45] Адони, как теперь называется; Adhvani, как правильно следует писать. Это - прекрасная крепость на вершине холма с широкими линиями стен, в нескольких милях от реки Тунгабхадры и на линии железной дороги между Мадрасом и Бомбеем.
[46] Мы не должны никогда забыть, что в своем повествовании Фиришта обязательно приукрашивает события в пользу мусульман, и, что он завершил работу над ним лишь в конце шестнадцатого или начале семнадцатого столетия н.э. "Неверные", - конечно, индусы, "верные" - последователи пророка Мухаммеда.
[47] Страна, о которой идет речь - равнина, образованная глубокими аллювиальными (наносными) породами, обычно покрытых сверху слоем гравия, и известная как "черная хлопковая почва". После обильных ливней она размокала и становилась практически непроходимой для движения в течение некоторых дней.
[48] Выражение Фиришты заслуживает особого внимания, так как оно подразумевает, что, согласно современной ему традиции, райя Виджаянагара к 1366 г.н.э. стал великим и могущественным монархом.
[49] Бриггс (ii. 312, n.), считает маловероятным, чтобы армии могли обладать артиллерией в столь ранний период.
[50] Scott's edit., i. 27.
[51] Бриггс приводит его имя в форме Bhoj-Mul. Он может быть Mallayya или Mallinatha, упомянутым выше (p. 31, примечание).
[52] Священные животные для индусов.
[53] Около сорока двух миль.
[54] Охотник на тигров (Tiger-Hunter).
[55] 19 зу-ль-када 776 г.х. (Фиришта). "Бурхан-и-Маасир" относит это событие к 775 г.х.
[56] "Бурхан-и-Маасир" называет Райю "Kapazah." Майор Кинг сообщает, что приведены даже знаки гласных букв, так что в прочтении имени не может быть сомнений. Я осмеливаюсь высказать рискованное предположение, что если записать слово как "Pakazah," переставив местами первые две согласных буквы - ошибка, которая случайно могла быть сделана авторами, имеющими дело с диковинными для них именами - звучание слова близко похоже на имя "Букка Шах". Я не встречал ни единого имени, среди тех, которые носили короли Виджаянагара, чтобы оно хоть в отдаленной степени имело сходство с "Kapazah."
[57] Фиришта приводит рассказ, которому едва ли можно верить, о возможных причинах малодушия Букки. Он сообщает, что Муджахид однажды днем во время перехода встретил тигра-людоеда, отличавшегося большой свирепостью, и поразил его единственной стрелой прямо в сердце. "Идолопоклонники, услышав об этом подвиге, испытали страх". В настоящее время, по крайней мере, в стране между Адони и Виджаянагаром нет тигров, хотя пантеры водятся в изобилии.
[58] Фиришта, ii. 332 n.
[59] На французской карта 1652 г., опубликованной м-ром Дэнверсом ("Португальцы в Индии", конец vol. 1), в этом пункте показан "С. de Рам.", но на современной Карте Ordnance места под этим названием в окрестности не существует.
[60] Следует отметить, что Фиришта ранее описал Муджахида, хотя ему было тогда только около двадцати лет, в высшей степени сильным человеком. Он указывает, что в возрасте четырнадцати лет, он сломал шею противнику во время единоборства.
[61] Вероятно, Мараппа (Marappa) или Муддаппа (Muddappa).
[62] Мы увидим впоследствии, что королевство подразделялось на провинции, которыми правили представители знати при условии содержания больших армий, готовых для службы в любой момент.
[63] Некоторые авторитетные специалисты утверждают, что Дауд был кузеном Муджахида.
[64] "Дхунна Содра", я думаю, представляет собой озеро или водоем на равнине у восточного края холмов Виджаянагара, находящееся у подножия высокого холма, названного, на Тригонометрической карте Survey Taluq, "Dannsundram," от (вероятно) Dharma Samudram. На вершине этого холма - большая вышка, служащая триангуляционным пунктом. Высота холма составляет 500 футов, и он находится в пределах деревни Kanvi Timmapuram. Владеющий этой высотой контролировал единственный путь к отступлению, открытый захватчикам к северо-востоку, который войска, вышедшие из столицы, могли попытаться перерезать, обойдя холмы, поэтому значение данной позиции для мусульманской армии не могло быть преувеличено.
[65] Сеньор Лопиш сообщает мне, что он недавно обнаружил в архивах Torre do Tombo в Лиссабоне (CORPO CHRONOLOGICO, Part iii. packet 11, No. 107) копию медной пластины, с надписью о пожертвовании, совершенном правителем Гоа в 1391 г. от имени своего сюзерена, короля Виджаянагара по имени "Virahariar". Это был "Вира" Харихара II. Надпись была скопирована в 1532 г. и переведена на португальский.
[66] Вероятно, Белгаум.
[67] Горный перевал Tulu-, или страна Tulu на побережье Малабара.
[68] Сравните пассаж в Хронике Нуниша, p. 302 ниже, где, описывая несколько более поздний период, он говорит, что "короли Коулана (Куилона) и Цейлона, и Палеаката (Пуликата), и Пегу и Танасари (Тенассерима), и многих других земель, платят ему (Райе) дань".
[69] 17-го зу-ль-хиджа, 779 г.х.
[70] Мидоуз Тэйлор, в его "Истории Индии", говорит (p. 163), что в одном случае Муджахид, во время своего нападения на Виджаянагар, прорвался за вторую линию укреплений, где находился знаменитый образ бога-обезьяны, Ханумана. Султан разогнал брахманов, которые попытались защитить его, и ударив изображение по лицу, приказал его обезобразить. "Умирающий брахман, лежащий у ног образа, проклял короля. "За этот поступок, - сказал он, - ты умрешь прежде, чем вернешься в свое королевство". Прорицание, которое буквально было выполнено. Образ, высеченный из большого гранитного валуна, до сих пор сохранился, и несет следы причиненных ему по приказу короля увечий". Я не знаю, на какой образ намекает историк. Есть несколько статуй Ханумана во второй линии укреплений, два из них лежат к югу от храма Malaanta Raghunathasvami.
[71] 21 мухаррама 780 г.х.
[72] Имя обычно приводится как Махмуд, и так Фиришта и называет его, но д-р Кодрингтон (НУМИЗМАТИЧЕСКАЯ ХРОНИКА, 3-я Серия, vol. xviii p. 261), отмечает, что на всех монетах этого султана его имя приводится в форме "Мухаммед", а не "Махмуд"; и это подтверждает "Бурхан-и-Маасир" и два других источника (майор Кинг в IND. ANT., июль 1899, p. 183, примечание 39). Я считаю, тем не менее, что лучше всего будет придерживаться номенклатуры Фиришты, во избежание путаницы.
[73] 21 раджаба 799 г.х. 26-го согласно "Бурхан-и-Маасир".