Аспар. Женщины и крестовые походы. Перевод книги Хелен Никольсон

Хелен Никольсон

Женщины в крестовых походах

(Перевод - Aspar, 2024. Выполнен по изданию: Nicholson Helen J. Woman and Crusades. Oxford Univercity Press, 2023)

Предисловие

Какую роль могли играть женщины в крестовых походах? Если бы крестовые походы были военным мероприятием и сражаться могли только мужчины, то, очевидно, женщины не могли бы играть в них никакой практической роли. Более того, духовенство и канонические юристы осуждали их участие, а комментаторы обвиняли женщин в том, что они ввели крестоносцев в грех и навлекли на них Божий гнев.

Тем не менее, свидетельства, дошедшие до нас из средневековой Европы и с Ближнего Востока в период крестовых походов (в основном со второй половины XI в. до 1570 г., когда Кипр, последнее государство крестоносцев, был захвачен турками-османами), свидетельствуют о том, что женщины играли большую роль в этих войнах, начиная с пропаганды крестовых походов и заканчивая поставками ресурсов и личного состава, выполнением некоторых боевых функций (хотя мужчины обычно старались держать их подальше от линии фронта), оказанием поддержки на поле боя, сбором денег и увековечиванием памяти крестоносцев. Они являлись жертвами крестовых походов или пользовались их результатами. Однако может быть трудно точно установить, что они делали, поскольку их современники и писатели с тех пор склонны относить их к определенным категориям: женщины могли быть идеальными женами, благочестивыми мученицами и злыми Иезавелями, но им было трудно оставаться просто людьми. Во времена крестовых походов, как и сейчас, те, кто писал о них, всегда стремились сделать из событий хорошую историю с подходящим счастливым или нравственным концом. Участие женщин обычно изображалось как нечто исключительное, а не рутинное, романтичное, а не обыденное ¹.

Хотя женщинам действительно приходилось сталкиваться со значительными препятствиями, не в последнюю очередь из-за культурных ожиданий и женоненавистничества, эта книга опровергает предположение о том, что участие женщин носило исключительный характер, и стремится показать, что участие женщин в крестовых походах было широкомасштабным и нормальным ². Тем не менее, как и вклад большинства людей, их вклад часто был скорее пассивным, чем активным.

Крестовые походы были священными войнами, в которых христиане-латиняне (те, кто следовал католической традиции и признавали Папу своим духовным лидером) сражались с представителями других конфессий - христианами-еретиками и схизматиками, мусульманами и язычниками - в защиту народа и территорий, а участникам их были обещаны духовные награды. Они начались в конце XI в., когда экономический и торговый рост распространился по всей христианской Европе. Правители тех стран, которые позже стали Испанией и Португалией, начали расширять свои территории на юг, в мусульманский Аль-Андалус, в то время как растущие итальянские торговые города, такие как Генуя и Пиза, совершали набеги на прибрежные города Северной Африки. На Ближнем Востоке в 1098-1099 гг. крестоносцы, воспользовавшись политическими разногласиями, захватили города Антиохию, завоеванную турками-сельджуками в 1084-1085 гг., и Иерусалим, который был завоеван халифом Умаром примерно в 637 г. Менее чем через столетие Иерусалим был потерян и перешел под власть Саладина (ум. 1193), но концепция крестовых походов сохранялась в XVI в. и далее как структура для организации и вербовки людей для участия в войнах, имевших под собой религиозное обоснование.

Эта книга не ставит целью в очередной раз пересказать историю крестовых походов. Ее цель - изучить вклад, который женщины внесли в крестоносное движение с XI по XVI век, на всех театрах военных действий, где применялась концепция крестового похода. Многие из женщин, рассматриваемых в этой книге, не принимали крест в том смысле, что давали официальный обет отправиться в крестовый поход и нашивали символ креста на своей одежде, но были косвенно причастны к крестовым походам, призывая членов своих семей принять участие в крестовом походе, присматривая за семейными поместьями во время отсутствия крестоносцев, покупая индульгенции на участие в крестовом походе, что дало бы им духовные преимущества крестового похода без личного участия в нем, или участвуя в религиозных ритуалах, которые поддерживали крестовый поход. Поскольку для того, чтобы играть значительную роль в крестовом походе, не обязательно было приносить официальный обет крестоносца, я не ставила перед собой задачу идентифицировать каждую женщину-крестоносца или составить список женщин-крестоносцев, что создало бы слишком узкое представление об участии женщин ³.

Рассмотрение роли женщин в крестовых походах показывает нам, что, хотя крестовые походы действительно были военным мероприятием с участием воинов-мужчин, они представляли собой нечто гораздо большее: все латинско-христианство общество по всей Европе так или иначе было глубоко вовлечено в крестовые походы. Изучая роль женщин в крестовых походах, мы получаем более полное представление не только о крестоносных кампаниях, но и о самом европейском обществе более полутысячелетия назад.

Благодарности

Я очень благодарна своим коллегам с исторического факультета Кардиффского университета за предоставление мне исследовательского отпуска в 2020-2021 гг., чтобы я могла завершить работу над этой книгой, а также Школе истории, археологии и религии за подтверждение их решения. Я также чрезвычайно благодарна сотрудникам Библиотеки искусств и социальных наук Кардиффского университета за оказанную ими помощь, особенно сотрудникам Отдела специальных коллекций и архивов (Scolar) и межбиблиотечного абонемента, за их помощь в получении копий исследовательских материалов во время ограничений, связанных с эпидемией COVID-19. К сожалению, из-за этих ограничений, несмотря на все их усилия, некоторые материалы оказались недоступны для меня. Я также благодарю Люсиану О'Флаэрти из издательства Оксфордского университета за заказ на написание этой книги и за ее поддержку на протяжении всего времени работы над ней, а также анонимного эксперта-рецензента издательства за конструктивные замечания. Поскольку я много лет работала над этим исследовательским проектом, мои долги перед другими исследователями слишком велики, чтобы описывать их здесь в отдельности, но я упомянула о них в примечаниях, насколько это было возможно. Мой муж Найджел Николсон составил карты и терпеливо и щедро оказывал помощь по мере необходимости. Я составила генеалогические древа и выполнила все переводы (в том случае, если не указаны другие переводчики). Все ошибки, конечно, мои собственные.

Примечание к написанию имен

Всегда трудно понять, как лучше всего передать личные имена в произведении, охватывающем такой обширный географический диапазон и такую хронологическую продолжительность, тем более что единого современного написания, возможно, не существовало. Там, где существует общий современный консенсус относительно перевода имени на английский язык, я использовала его: так, я транскрибировала имя королевы Джованны Неаполитанской как Жанна, а Жанну, дочь короля Англии Генриха II и Элеоноры Аквитанской, как Джоанну. Для менее известных людей я попыталась использовать написание их имени на языке оригинала. Я привожу альтернативные варианты имен в скобках при первом упоминании каждого человека.

Содержание

Примечание к именам

Карты

1. Участие женщин в крестовых походах: определения и свидетельства

Роль женщин в крестовых походах

Определения крестовых походов

Что такое крестовый поход?

Крестовый поход или паломничество?

Некоторые проблемы с доказательствами

Мотивация

2. Истоки крестовых походов

Начало

Отвоевание Пиренейского полуострова и за его пределами

Государства крестоносцев и Восточное Средиземноморье

Семейные связи

Вербовка людей в крестовые походы

3. Крестоносные кампании

Роль женщин в крестовых походах: планы и практика

Сопровождение мужей

Уход за больными

Дипломатия и разведка

Женщины, действующие в одиночку

Зарабатывая на жизнь

Военные действия

Жертвы и пленницы крестовых походов

4. Тыловая поддержка крестовых походов

Расходы на крестовый поход для тех, кто остался в тылу

Управление имуществом

После крестового похода

Финансирование крестоносцев

Духовная поддержка: молитва, святые женщины и угодники

5. После крестового похода: память и воображение

Памятники и религиозные учреждения

Литургия и ритуал

Письменные свидетельства

Культурное меценатство

Подведение итогов

Хронология крестовых походов

Список римских пап

Генеалогические древа

Примечания

Библиография

Первоисточники

Исследования

Глава 1

Участие женщин в крестовых походах: определения и свидетельства

Роль женщин в крестовых походах

Могли ли женщины вообще принимать участие в крестовых походах, не говоря уже о сражениях?

Современные повествовательные источники о Первом крестовом походе (1096-1099 гг.) и критика средневековых канонических юристов, безусловно, свидетельствуют о том, что женщины мало участвовали в крестовых походах, и ставят под сомнение их статус крестоносцев, crucesignatae (буквально "подписанная крестом"), статус, присваиваемый тем, кто дал формальный религиозный обет участвовать в священной войне и носил нашитый на одежду крест как символ своего обета. Женское участие в крестовых походах изображалось как нежелательное, отнимающее ресурсы, необходимые бойцам, и подрывающее моральную устойчивость армии ¹. Альберт Аахенский, написавший свою историю Первого крестового похода вскоре после его завершения, описал, как духовенство в крестоносной армии приписывало возникновение голода в лагере осаждающих их грехам, включая прелюбодеяние и блуд. Фульхерий Шартрский, принимавший участие в крестовом походе, сообщал, что женщины были изгнаны из лагеря крестоносцев, "чтобы, возможно, [мужчины] не вызвали неудовольствия Господа [Бога], запятнав себя грязью распутства"². Некоторые крестоносцы серьезно относились к предостережениям священнослужителей избегать любой сексуальной активности, несмотря на то, что современное медицинское мнение утверждало, что секс необходим для хорошего здоровья. Амбруаз и Ричард де Темпло, описывая события Третьего крестового похода, даже утверждали, что многие участники Третьего крестового похода погибли из-за того, что воздерживались от половых сношений с женщинами ³.

Тем не менее, женщины действительно играли конструктивную роль в средневековых европейских войнах, и некоторые источники показывают, что при определенных обстоятельствах женщины должны были принимать участие в конфликте ⁴. Действительно, ученые выявили так много женщин, участвовавших в военной деятельности в средневековой Европе, что участие женщин в войне теперь кажется обычным делом ⁵. Аналогичным образом, когда исследователи активно изучали участие женщин в крестовых походах, они обнаружили, что женщины были вовлечены в крестовые походы и на них крестовые походы влияли по-разному ⁶. Тем не менее, роль женщин в крестовых походах по-прежнему изучена гораздо меньше, чем вклад мужчин, и за пределами специализированных научных исследований очень мало известно о том, какую роль играли женщины в крестовых походах, за исключением нескольких известных королев Англии, таких как Элеонора Аквитанская (ум. 1204) и Элеонора Кастильская (ум. 1290).

Роль женщин в крестовых походах

Проведенное в 2003 г. историком Сабиной Гелдзетцер исследование о женщинах, участвовавших в крестовых походах на Святую землю в период с 1096 по 1291 год, показало, что женщины, безусловно, принимали участие в крестовых походах. Она выявила четырнадцать женщин, которые определенно дали официальный обет крестового похода, девяносто одну, которая принимала участие в крестовом походе с официальным обетом или без него, и еще пятьдесят девять, которые, возможно, принимали участие в крестоносных экспедициях (хотя некоторые из них могли совершали мирные паломничества, а не участвовать в крестовых походах)⁷. Может показаться, что это не так уж много, но точно так же, как большинство женщин, участвовавших в кампаниях крестовых походов, формально не назывались crucesignatae, большинство мужчин в армиях крестоносцев не были crucesignati - мужским эквивалентом ⁸. Например, женщины, присутствовавшие в армиях Первого крестового похода, были полноправными участниками экспедиции, даже если формально не принимали крест ⁹. Как и мужчины, женщины сопровождали крестоносцев в качестве служанок и компаньонок. Как и мужчины, женщины также страдали от рук крестоносцев: они подвергались жестокому обращению, их брали в плен, порабощали и убивали ¹⁰. Женщины, участвовавшие в крестовых походах, обычно не принимали активного участия в боевых действиях, за исключением чрезвычайных ситуаций, и лишь немногие из них принимали на себя командные функции. Некоторые мужчины, особенно священники, также не должны были участвовать в боевых действиях, а вместо этого выполняли важную вспомогательную роль во время войны. Как и их коллегам-мужчинам, женщинам в военное время отводились особые вспомогательные функции, такие как перегон скота в безопасное место, заряжание арбалетов, кипячение воды, сбор или подготовка боеприпасов для использования против врага, а иногда и их доставка, а также выполнение трудовых обязанностей. Это были важные роли, и тот факт, что их выполняли женщины, не делал их менее ценными в военном отношении ¹¹.

Женщины королевских кровей и знатных семей инициировали и организовывали кампании, собирали войска и водили их на фронт, но не участвовали в боевых действиях. Они также оказывали дипломатическую поддержку. Роли, которые играли женщины, были столь же важны и часто совпадали с ролями, которые играли мужчины, и тот факт, что они не считались достойными освещения в источниках и поэтому обычно не отмечались, не означает, что их собратья-крестоносцы считали их неважными.

Тем не менее, большинство женщин детородного возраста сталкивались с определенными ограничениями в крестовом походе, с которыми не сталкивались мужчины. Ежемесячные кровотечения у женщин делали их духовно нечистыми в глазах духовенства, так что им было запрещено посещать некоторые святые места, и они могли быть не в состоянии работать в течение нескольких дней каждый месяц из-за "менструальных болей"¹². Поскольку супружеская пара, путешествующая вместе, вероятно, продолжала бы сексуальные отношения на протяжении всего крестового похода ради своего здоровья и во избежание соблазна прелюбодеяния, а также из-за отсутствия безопасных и эффективных противозачаточных средств, женщина, путешествующая со своим мужем, скорее всего, забеременела бы во время крестового похода, а затем могла страдать от различных недомоганий, которые обычно возникают во время беременности, от утренних приступов тошноты до опасных для жизни состояний, таких как эклампсия. Она могла умереть при родах. Если бы она выживала, после рождения ребенка она бы занималась его кормлением и уходом за ним. Знатные и богатые женщины могли нанять помощниц для выполнения этой работы, но бедным женщинам все равно пришлось бы нести дополнительное бремя, и некоторые из них не смогли бы этого сделать: Альберт Ахенский описывает женщин, которые рожали преждевременно из-за тяжелых условий и бросали своих мертвых или умирающих младенцев ¹³. В результате женщины детородного возраста не всегда были такими же мобильными, как мужчины того же возраста, и не всегда могли выполнять тяжелую физическую работу, хотя они также могли прибегать к помощи своих детей для выполнения простых трудовых задач: когда крестоносцы захватили Дамиетту в 1219 г., женщины и дети получили плату за помощь, которую они оказали воинам во время осады ¹⁴.

Участие женщин в крестовых походах также было ограничено социальным статусом. В Европе и на Ближнем Востоке во времена крестовых походов возможности путешествий и индивидуального выбора, доступные знатным женщинам, сильно отличались от возможностей, которые были доступны женщинам-торговкам, и еще больше отличались от возможностей бедных женщин. Знатные женщины могли собирать войска, финансировать строительство укреплений, покровительствовать литературе, связанной с крестовыми походами, заказывать гробницу для погибшего крестоносца и так далее. Такие пожертвования, вероятно, были бы выше финансовых возможностей других женщин, однако святые женщины, пусть даже и не принадлежавшие к знатному сословию, могли выступать в качестве эффективных защитников крестовых походов, поскольку их духовный авторитет давал им право голоса в обществе. Позже в этой книге мы познакомимся с несколькими такими женщинами.

Все невоюющие лица, мужчины и женщины, могли истощить ресурсы армии крестоносцев. Папы призывали тех, кто не мог сражаться лично, вносить финансовый вклад в крестовый поход в обмен на часть духовной награды, обещанной тем, кто принял в нем личное участие. Обещанная духовная награда менялась по мере развития концепции крестовых походов, но в целом участники крестовых походов верили, что Бог отменит часть или все наказания, причитающиеся за их грехи, в обмен на их участие; это называлось "индульгенцией", поскольку Бог отменял их наказание или смягчал его ¹⁵. В конце XII в. Папа Иннокентий III официально утвердил этот порядок оплаты индульгенции на участие в крестовом походе, предложив тем, кто пожертвовал средства на покрытие расходов по участию в крестовом походе или послал кого-то другого вместо себя, такую же духовную награду, как и тем, кто отправился лично. Эксперты в области канонического права, церковного права, предполагали, что женщины всегда будут исполнять свои крестоносные обеты за плату, а не лично, если только они сами не смогут позволить себе собрать вооруженные силы и возглавить их ¹⁶.

Поскольку большая часть боевых действий в крестовом походе велась не принесшими обет крестоносцами, а воинами, нанятыми для участия в боевых действиях, большинство членов общества - женщины, духовенство, невоенные слои населения, те, кто был слишком стар или слишком молод, чтобы сражаться - поддерживали крестовый поход не личным участием в сражениях, а жертвуя деньги и участвуя в специальных литургиях (религиозных ритуалах и молитвах), чтобы заручиться Божьей помощью для воинов ¹⁷. Таким образом, чтобы в полной мере оценить вклад женщин в крестовые походы, нам нужно обратить внимание не только на сами кампании, но и на сеть физической и духовной поддержки крестоносцев в Европе, культуру, поддерживавшую крестовые походы, и увековечение памяти крестоносцев - мероприятия, в которых участвовали женщины из всех слоев общества ¹⁸.

Определения крестового похода

Что представлял собой крестовый поход?

В дополнение к рассмотрению широкого спектра мероприятий в поддержку крестовых походов, нам следует рассмотреть широкий спектр кампаний. Возможно, наиболее распространенным мнением о крестовых походах является то, что они являлись военными экспедициями в Восточное Средиземноморье с целью оказания помощи христианам, освобождения или защиты Иерусалима и церкви Гроба Господня (построенной на том месте в Иерусалиме, где, как считается, покоилось тело Христа между погребением и воскресением). Исходя из этого, крестовые походы начались в конце XI в. и закончились в конце XIII в., когда последние оплоты так называемых "государств крестоносцев" (политических образований, созданных после Первого крестового похода и базировавшихся вокруг городов Антиохии, Эдессы, Иерусалим и Триполи) были захвачены мамлюкскими султанами Египта (военное сословие, состоявшее из бывших рабов среднеазиатского происхождения и их потомков)¹⁹. Однако современники использовали ту же терминологию для обозначения гораздо более широкого спектра кампаний, которые проводились в течение более длительного периода времени и на большей географической территории. Следовательно, понятие "крестовый поход" теперь используется для обозначения любой военной экспедиции, инициированной, санкционированной и организованной папством (включая кампании на Пиренейском полуострове, в Балтийском регионе или против еретиков), любой экспедиции, которую ее участники изображали как крестовый поход (включая народные движения, такие как Детский крестовый поход 1212 г., которые не были санкционированы папством) или любого другого случая покаянной войны, священной войны, которая оправдывала боевые действия в защиту христианской веры с ожиданием духовной награды ²⁰.

Согласно этим более широким определениям, крестовые походы начались во второй половине XI в., когда папа Григорий VII впервые предложил совершить военную экспедицию в знак покаяния, чтобы помочь христианам Востока, и продолжались по крайней мере до XVI в. В XVI в. латинские христиане все еще говорили о возвращении Иерусалима, хотя их главной целью было остановить наступление Османской империи ²¹. Терминология крестовых походов использовалась в ряде конфликтов в защиту христиан: например, военно-религиозным госпиталем Святого Иоанна (госпитальерами), защищавшимся от турок-османов на Родосе (1522 г.) и Мальте (1565 г.), а также португальцами в Эфиопии (1541-1543 гг.), где португальские войска под командованием Криштована да Гамы помогали королеве Сабле Вангел (Seble Wongel) и ее сыну негусу Гэлаудеосу разгромить силы воинов джихада под командованием имама Ахмада ибн Ибрагима аль-Гази из мусульманского султаната Адаль ²². Очевидец и участник этой кампании, солдат Мигель де Каштаньоза описал ее, прибегая к фразеологии крестоносцев: португальцы пришли "на служение Богу", "чтобы умереть за веру Христову"; это было "священное предприятие", борьба с "врагами нашей святой веры", а Криштован да Гама был "апостолом Бога, пришедшим освободить [эфиопов] из плена и порабощения". Каштаньоза назвал смерть да Гамы от рук имама Ахмада мученичеством и описал чудеса, происходившие на месте и в день его смерти, как если бы эта война была крестовым походом, хотя официально она и не была провозглашена таковой папой римским ²³.

Испанские завоеватели Мексики во главе с Эрнаном Кортесом (1519-1521) также ссылались на некоторые аспекты крестового похода, устанавливая алтари с символом Святого Креста и изображениями Пресвятой Девы Марии и Младенца Христа, взывая о помощи к Св. Иакову Сантьяго (традиционно помогавшему крестоносцам в Испании против мавров), воздавали должное Христу за свои победы и утверждали, что они совершали святое дело (но их святым делом было обращение нехристиан, а не защита христиан и христианской территории, в чем и заключалась роль крестовых походов)²⁴. В отличие от крестоносцев они не заявляли, что отдают свою жизнь за Христа, и их кампании не были санкционированы папой.

Эти крестовые походы и священные и/или покаянные войны велись не только между христианами и мусульманами или христианами и язычниками: бывало и так, что христиане объединялись с мусульманами, а мусульмане с христианами, христиане с язычниками и так далее. Разница между этими войнами и традиционными набегами с целью грабежа и захвата пленных или войной за территорию заключалась в том, что инициатором и/или организатором многих кампаний был папа римский, и они велись во имя Христа за духовную награду. Многие из женщин, о которых рассказывается в этой книге, поддерживали или были вовлечены в эти более масштабные экспедиции, а не в походы в Иерусалим, но во всех этих экспедициях использовались одни и те же термины для описания их цели: они означали принятие Святого Креста, выполнение дела Христа, смерть за Христа и борьбу с врагом, угрожавшим христианам и христианскому миру.

Крестовый поход или паломничество?

Не каждая женщина, отправлявшаяся в Иерусалим, отправлялась в крестовый поход; многие совершали паломничество ²⁵. Может быть трудно отделить паломничество от крестового похода, поскольку ко времени Второго крестового похода (1147-1148 гг.) вооруженные экспедиции для оказания помощи христианам и защиты христианских святынь были известны как "паломничества" (по-латыни peregrinates). Участники крестового похода давали обет в литургическом обряде, подобном обету паломничества; и крестовые походы, и паломничества были глубоко благочестивыми действиями, предпринимаемыми в ожидании духовной награды, и крестоносцы называли себя "паломниками", peregrini ²⁶. Имущество крестоносцев во время их отсутствия находилось под защитой Церкви, как и имущество паломников (хотя защита имущества крестоносцев распространялась также на их жен и детей)²⁷. Паломничества - это покаянные путешествия к священному месту; крестовые походы были покаянными начинаниями со святой целью. Современные описания не всегда проводили четкое разграничение между этими двумя понятиями, даже если они знали, что юридическое различие между ними существует ²⁸. Литургическая связь между паломничеством и крестовым походом сохранялась даже после потери Иерусалима и гибели государств крестоносцев на Святой Земле, и лишь постепенно исчезла в XV в., когда турки-османы стали рассматриваться как более серьезная угроза христианскому миру ²⁹.

Такое использование единого термина "паломничество" как для обозначения мирных путешествий к святым местам, так и для военных экспедиций, совершавшихся с целью покаяния, конечно, может затруднить определение того, совершала ли конкретная женщина-"паломница" мирное паломничество или принимала участие в крестовом походе. Еще больше усугубляет путаницу то, что женщина могла заменить паломничество к святому месту финансовым взносом для военной защиты Святой Земли, как, например, в 1275 г. Элвиза Палмер и ее дочь Изабель из Престона в Ланкашире, Англия, заменили обет паломничества к храму Святого Иакова Компостельского пожертвованием на помощь Святой Земле, а это означало, что деньги пойдут на оплату воинов, защищавших государства крестоносцев, и предполагало, что мирное паломничество было равносильно войне за дело Божье ³⁰.

Женщины в значительном количестве посещали Святую Землю даже после краха государств крестоносцев в Палестине и Сирии в 1291 г., демонстрируя, что Святая Земля и Иерусалим сохраняли свое значение для латинских христиан ³¹. Некоторые отправлялись в паломничество с мужьями и родителями, но многие путешествовали в одиночку ³². Марджери Кемпе (1438 г.), богатая торговка из Кингс-Линн в Норфолке, Англия, ныне известная своими мистическими видениями, была одной из тех, кто совершил путешествие в Святую Землю без мужа и семьи, посетив Иерусалим, Иордан и Гору Искушения, а затем вернулась, привезя с собой святые мощи, чтобы рассказать о своих духовных переживаниях ³³. Однако, хотя ее паломничество было физической и духовной борьбой, оно не было военным походом, и она не участвовала в военных действиях - в отличие от Изольды Паревастелл из Сомерсета в Англии, которая, отправившись в Иерусалим в 1365 г., стала невольной жертвой репрессалий мамлюков против христиан, предпринятых в ответ на завоевание латинскими христианами Александрии в том же году ³⁴.

Те, кто совершал паломничество в Иерусалим или мечтал об этом, хотели бы сохранить доступ к святому городу для паломников, а это означало, по крайней мере, сохранение возможности военных действий в случае необходимости. Интерес к Святой земле проявляли такие женщины, как Елизавета из Эштона, которая в марте 1348 г. собиралась отправиться в паломничество из Дувра в Святую Землю в сопровождении священника и двух йоменов, или Елизавета Комб-Кейнс из Дорсета, которая вместе с несколькими своими соседями отправилась в Святую Землю на рождественской неделе 1373 г., но умерла во время путешествия, что побудило трех названных по имени мужчин и пять неназванных женщин организовать поездку в Святую Землю в 1386 г., что могло привести к поддержке священной войны против нехристиан за возвращение или защиту Святых мест ³⁵. Шесть богатых и набожных пожилых женщин отправились на том же паломническом корабле, что и Феликс Фабри, в его первое паломничество в Святую землю в 1480 г., в год первой осады османами ордена Святого Иоанна на Родосе, что свидетельствует о неизменной готовности женщин противостоять опасностям Восточного Средиземноморья во времена растущей угрозы для путешественников ³⁶. Хотя некоторые из женщин, о которых идет речь в этой книге, на самом деле были паломницами, когда оказались вовлеченными в крестовый поход, они участвовали в крестовом походе, даже если и непреднамеренно. Другие женщины, о которых здесь рассказывается, могли быть связаны с крестовым походом или быть независимыми паломницами. Все они так или иначе были вовлечены в военные действия, совершавшиеся ради покаяния, поддерживая применение силы или сами принимая в них участие, а не являясь просто мирными пилигримами.

Некоторые проблемы с доказательствами

Установить, чем именно занимались женщины во время крестового похода, не так просто, как может показаться на первый взгляд. Повествования о крестовых походах, пожалуй, являются наиболее привлекательными источниками для изучения этих кампаний, поскольку в них содержатся захватывающие описания сражений и трудностей, с которыми сталкивались крестоносцы, но они не обязательно дают точное представление о происходивших событиях.

Хроники крестовых походов представляли собой особый тип исторических сочинений, в которых рассказывалась история крестового похода от начала до конца ³⁷. Обычно они составлялись либо во время самого крестового похода (чтобы стимулировать вербовку), либо сразу после него (чтобы объяснить успех или поражение), либо в ходе подготовки к следующему (чтобы стимулировать набор участников и напомнить руководителям о том, по каким причинам потерпела неудачу предыдущая экспедиция). Многие из них были написаны священнослужителями, такими как Альберт Аахенский и Фульхерий Шартрский, чьи повествования о Первом крестовом походе уже упоминались. Священнослужители часто писали на латыни, научном языке той эпохи, что придавало их работам больше авторитета, но некоторые писали на своем родном языке - французском, окситанском и т. д. - и могли использовать стихи, чтобы сделать свои работы доступными для более широкой аудитории. Например, два автора описали события Третьего крестового похода (1189-1192 гг.) в работах с похожим содержанием, но совершенно разной презентацией: "Estoire de la Guerre Sainte" ("История священной войны") была написана стихами на французском языке, вероятно, нормандским священником по имени Амбруаз, в то время как "Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi" ("Путешествие паломников и деяния короля Ричарда") был написан латинской прозой: автором, вероятно, был английский каноник августинцев Ричард де Темпло ³⁸. Но не все историки были священнослужителями: некоторые хроники крестовых походов были написаны светскими воинами, такими как Жоффруа Виллардуэн, один из предводителей Четвертого крестового похода, или Жан, сеньор Жуанвиль и сенешаль Шампани на северо-востоке Франции, принимавший участие в первом крестовом походе короля Франции Людовика IX в Египет (1248-1254 гг.). Жоффруа писал вскоре после Четвертого крестового похода, чтобы объяснить и оправдать ход событий. Жан писал примерно через пятьдесят лет после событий как старый друг короля, включив свой рассказ о крестовом походе короля Людовика в свое повествование о святой жизни Людовика ³⁹.

Некоторые авторы включали описания крестовых походов в более широкие комментарии к текущим и недавним событиям, как это сделал архиепископ Тирский Вильгельм II (ок. 1185 г.), историк Иерусалимского королевства, и английский монастырский летописец Мэтью Пэрис из аббатства Сент-Олбанс (ум. 1259), оба писавшие на латыни. Работа Мэтью - хорошо информированная, читабельная и вдохновленная его собственными сильными предубеждениями - была продолжена другими писателями, творившими в стенах монастырей, хотя его истории, вероятно, не распространялись за пределами монашеских кругов ⁴⁰. История Вильгельма была переведена на французский язык и продолжена как на латыни, так и на французском языке писателями, работавшими в Европе и в Иерусалимском королевстве. В ее французском варианте (известном как "История Эракла" по первой главе, в которой рассказывается, как византийский император Ираклий вернул Истинный Крест, на котором был распят Христос, у персидского царя Хосрова II), эта история была очень широко распространена как среди светской знати Европы, так и среди священнослужителей. И Вильгельм, и его французский продолжатель были настолько предвзято настроены в пользу определенных представителей знати государств крестоносцев, что порой их рассказы граничили с вымыслом ⁴¹. Анонимный северофранцузский писатель, известный как "Реймсский менестрель", написал в 1260 г. занимательный и наполовину беллетризованный рассказ французской прозой о событиях на Святой земле, во Франции, Фландрии и Англии за последние восемьдесят лет ⁴².

О крестовых походах писали не только западноевропейцы. Анна Комнина (ок. 1153 г.), старшая дочь византийского императора Алексея I Комнина, чье обращение с просьбой о военной помощи к Западу положило начало Первому крестовому походу, включила обширные комментарии об этой кампании в биографию своего отца, "Алексиаду". Написанная "высоким греческим стилем", это была ученая и нарочито антикварная работа, рассчитанная на элитную читательскую аудиторию и призванная прославить память ее отца ⁴³. Противоборство между Саладином и участниками Третьего крестового похода было описано секретарем Саладина Имад ад-Дином аль-Исфахани и кади Баха ад-Дином Ибн Шаддадом, который в своем труде восхвалял Саладина ⁴⁴. Их современник, ученый и историк Ибн аль-Атир, использовал их труды и развил их в своей "Истории" того периода ⁴⁵. Напротив, арабо-сирийский аристократ, воин и поэт Усама ибн Мункыз включил истории о крестоносцах и участии женщин в конфликтах в свой сборник занимательных анекдотов, который он, возможно, намеревался преподнести своему покровителю Саладину ⁴⁶.

Точно так же, как ни один современный читатель не воспринял бы новостной репортаж, не задавшись вопросом, чьим политическим интересам он служит, мы не должны принимать на веру современный комментарий о крестовом походе, не задавшись вопросом, чьи интересы или какую программу продвигал автор. Ни один писатель не берется за перо, не имея перед собой определенной цели, будь то преподать моральный урок в назидание читателю, восхвалить деяния знатного человека в надежде получить его покровительство, оправдать действия себя, своих друзей или покровителей, преподать моральный урок или предостеречь будущие поколения. Каждый персонаж, фигурирующий в этих повествованиях о крестовом походе, должен был сыграть свою роль в общем замысле автора. Писатели всех сторон конфликта изображали женщин в традиционных гендерных ролях: они могли быть благочестивыми девственницами, верными женами и опекуншами, чистосердечными приверженцами рыцарства; или же они могли быть нечестивыми блудницами, слабовольными хрупкими созданиями, которых легко сбить с пути истинного из-за их похоти, или могущественными соблазнительницами; или же они могли быть невинными жертвами и страдающими мученицами, или изображаться как военные трофеи, справедливая награда победителя. Авторы, обеспокоенные тем, что присутствие женщин в армиях крестоносцев может нарушить духовную чистоту крестоносцев и ввести их в грех, склонны подчеркивать разрушительное влияние женщин в армии, вместо того чтобы воздавать им должное за мужество, проявленное в этом путешествии ⁴⁷.

Мать мусульманского военачальника Кербоги в рассказе о Первом крестовом походе, известном как "Gesta Francorum" ("Деяния франков"), является хорошим примером вымышленного персонажа, который отражает цели рассказчика и ожидания аудитории, а не реальные события. В "Gesta Francorum" описывается, как мать Кербоги поспешила отчитать своего сына, когда слышит, что он осаждает крестоносцев, которые только что захватили Антиохию. Она умоляет его не воевать с "франками" (латинскими христианами, называвшими себя "франками"):

"Христиане в одиночку не могут сражаться с вами - ведь я знаю, что они недостойны встретиться с вами в бою, - но их бог сражается за них каждый день, и днем и ночью держит их под своей защитой и присматривает за ними, как пастух присматривает за своим стадом"⁴⁸.

Она предсказывает, что, если ее сын проигнорирует ее совет, он понесет величайшую потерю и бесчестие и умрет позже в этом году. Это не значит, что мать Кербоги действительно присутствовала при осаде Антиохии и произнесла такую речь; этот персонаж играет важную повествовательную роль в представлении авторской пропаганды крестового похода. Она также отражает современные взгляды европейских христиан на социальную роль и обязанности матери, а также то, как европейские христиане представляли себе мусульманских женщин и думали о крестовых походах ⁴⁹.

Элеонора, герцогиня Аквитанская, королева сначала Франции, а затем Англии, представляет собой несколько иной случай: она действительно принимала участие в крестовом походе, но ее роль была приукрашена ее современниками и последующими поколениями. Элеонора участвовала во Втором крестовом походе вместе со своим первым мужем, королем Франции Людовиком VII, но рассказ очевидца, монаха Одо Дейльского, и ход событий указывают на то, что ее активная роль во время крестового похода заключалась в дипломатии, а не на поле боя. Крестовый поход потерпел неудачу: он не принес никаких территориальных завоеваний, и, возможно, из-за неудачной осады Дамаска этот влиятельный город перешел в руки Нур ад-Дина, правителя Алеппо и Мосула и грозного поборника ислама. Элеонора была среди тех, на кого возлагали вину за провал крестового похода: ее обвиняли в любовной связи со своим дядей, князем Раймундом Антиохийским. Раймунд надеялся убедить Людовика помочь ему атаковать Алеппо, но Людовик предпочел направить свою армию в Иерусалим. Вполне возможно, что попытки Элеоноры вести переговоры между ее дядей и мужем были неверно истолкованы ее мужем и его советниками из Северной Франции; но каково бы ни было происхождение обвинений в ее адрес, более поздние писатели развили и приукрасили эту историю, добавив дополнительную романтическую связь. К 1260 г. "Реймсский менестрель" рассказывал историю о романе Элеоноры с мусульманским султаном Саладином, которому в 1147 г. было всего десять лет. В XVII в. английский священнослужитель и историк Томас Фуллер писал, что Элеонора влюбилась в "презренного сарацинского шута".

Некоторые писатели отводили Элеоноре военную роль. Византийский историк Никита Хониат (ум. 1217) писал, что среди крестоносцев была группа женщин, которые ездили верхом, как мужчины, "с копьями и оружием, как мужчины; одетые в мужские одежды, они имели совершенно воинственный вид, более мужественный, чем амазонки" под предводительством "другой Пентесилеи", царицы амазонок во время древней осады Трои. Вероятно, он имел в виду Элеонору и ее дам, но, поскольку он даже не родился во время Второго крестового похода, его рассказ, должно быть, был основан на враждебных воспоминаниях предыдущего поколения о крестоносцах, увиденных через искажающую призму разграбления Константинополя в Четвертом крестовом походе, свидетелем которого стал сам Никита. Для Никиты тот факт, что крестовый поход сопровождали знатные женщины, был доказательством варварства крестоносцев ⁵⁰.

Еще одной стереотипной ролью женщины была роль жертвы. Проповедники, вербовавшие участников крестовых походов, подробно рассказывали о страданиях, которые ислам причинял женщинам-христианкам на Святой Земле ⁵¹. Латинские христианские писатели также предупреждали, что христианские нападения на мусульманских женщин повлекут за собой смертельные репрессии со стороны мусульман: в продолжении "Истории" архиепископа Вильгельма Тирского говорится, что непосредственная причина захвата Иерусалимского королевства Саладином в 1187-1188 гг. заключалась в том, что Рено де Шатильон, сеньор Трансиордании, захватил караван, в котором путешествовала мать или сестра Саладина, и отказался подчиниться приказу иерусалимского короля Ги освободить ее. Мать или сестра, по-видимому, являются более поздним изобретением, поскольку современные мусульманские и христианские писатели описали нападение на караван, но не упоминали о родственнице Саладина ⁵². Аналогичным образом, Франческо Бальби ди Корреджио, очевидец османского вторжения на Мальту в 1565 г., обвинил в нападении османцев госпитальеров, захвативших пожилую и влиятельную турецкую аристократку, которая направлялась в Мекку ⁵³.

В качестве причины несправедливых кампаний приводился стереотипный образ глупой и жадной женщины, которая манипулирует своим любящим мужем, заставляя его совершать необдуманные поступки. Каталонский писатель Рамон Мунтанер обвинил Беатрису Прованскую во вторжении Карла Анжуйского на Сицилию в 1266 г., кампании, которая была задумана и организована как крестовый поход против врагов папы римского. По словам Рамона, Карл застал свою жену Беатрис плачущей из-за того, что ее старшая сестра Маргарита была королевой Франции, тогда как сама она была простой графиней, и пообещал ей корону. Чтобы выполнить свое обещание, он затем сообщил папе, что готов предпринять завоевание Сицилии ⁵⁴. Утверждая, что первоначальным мотивом вторжения Карла на Сицилию было простое желание угодить своей жене, а не благочестивые побуждения, Рамон подкрепил обоснование восстания против Карла в 1282 г., получившего название Сицилийской Вечерни.

Для критиков крестовых походов участие женщин было свидетельством тщетности этих мероприятий и глупости их участников. Комментаторы рассказывали юмористические истории об участии обычных женщин в вербовке крестоносцев, чтобы подчеркнуть легковерность простых людей, например, знаменитую историю о женщине, которая отправилась со своим гусем в Первый крестовый поход, - или, по некоторым данным, гусь вел ее, а она следовала за ним в сопровождении доверчивой толпы ⁵⁵.

Некоторые хронисты крестовых походов, очевидно, придумали женщин-крестоносцев, чтобы романтизировать свое повествование. Историк Хилари Роудс рассмотрела случай Флорины, предположительно дочери герцога Эда I Бургундского. Альберт Аахенский описал смерть Флорины в бою во время Первого крестового похода, вероятно, поздней осенью 1097 г. По словам Альберта, она была вдовой принца Филиппийского и сопровождала армию Свена, сына короля Дании, надеясь выйти за него замуж после успеха экспедиции. Пройдя через Константинополь и следуя через королевство Рум (на территории нынешней Турции), армия подверглась нападению турок, и Свен и Флорина были убиты. Однако Роудс отмечает, что даты Альберта не совпадают: если бы Флорина существовала, на момент предполагаемого инцидента ей могло быть всего четырнадцать лет. Более того, герцог Эд I не упоминал о своей предполагаемой дочери ни в одной из своих грамот перед тем, как отправиться в собственный крестовый поход в 1101 г., тогда как для него было бы уместно хотя бы сделать пожертвование за упокой ее души местному монастырю, прежде чем отправиться на восток. Роудс приходит к выводу, что Флорина была вымышленным персонажем и что ее имя, возможно, было взято от города Флорина в Македонии, где также есть город по имени Филиппы ⁵⁶.

Вполне вероятно, что Альберт включил эту историю в свое повествование из-за ее моральной ценности, чтобы присоединить к другим своим историям, предупреждающим женщин об опасностях крестового похода. Только одна из историй Альберта Ахенского о знатной женщине, погибшей в крестовом походе, может быть подтверждена, по крайней мере, в том смысле, что эта женщина действительно существовала: Ида, вдова австрийского герцога Леопольда II, действительно участвовала в крестовом походе 1101 г.⁵⁷ Во время крестовых походов женщин действительно постигал печальный конец, как и их товарищей-мужчин, но описание Альбертом их судьбы не было объективным; оно было намеренно составлено так, чтобы высказать свою моральную точку зрения ⁵⁸. Не желая "терять" названную по имени женщину-крестоносца, современные учёные продолжают считать Флорину женщиной-крестоносцем, несмотря на отсутствие доказательств её существования. Таким же образом, полностью вымышленная женщина-крестоносец по имени Валетт появилась в современной истории Пятого крестового похода, по-видимому, обязанная своим существованием опечатке: на самом деле это был мужчина-крестоносец по имени Джордан Валетт ⁵⁹.

Когда писатель не называет имени или происхождения персонажа, у нас нет возможности проверить, существовали ли они на самом деле. Например, и Амбруаз, и Ричард де Темпло описывают смерть женщины во время осады Акры 1189-1191 гг. Согласно их рассказу, она трудилась вместе с другими крестоносцами, помогая засыпать землей ров вокруг города, когда в нее попал метательный снаряд и она погибла. Ее благочестивым предсмертным желанием было положить ее тело в ров, чтобы даже после смерти она продолжала доброе дело. Оба автора упоминают ее мужа, но Ричард де Темпло особо подчеркнул, что она была респектабельной замужней женщиной, изображая, как она обращается к мужу с предсмертной просьбой, называя его "Dilectionem tuam, Domine carissime" (вы, дорогой, дражайший господин) и умоляя его во имя "таинства брака, наших давних супружеских обетов" исполнить ее желание быть похороненной во рву ⁶⁰. Это трогательная история, которая могла бы вдохновить слушателей на еще более благочестивые поступки, но этот инцидент, возможно, был выдуман, чтобы подчеркнуть моральный аспект. Поскольку эти авторы представляют ее как одну из многих женщин, работавших над засыпкой рва, мы можем предположить, что эта женщина представляет женщин из неблагородных семей, присоединившихся к Третьему крестовому походу, но сама эта история не может быть подтверждена.

Если отбросить стереотипы, то легко пропустить упоминания о женщинах в армиях крестоносцев. Хотя в современных отчетах о крестовых походах иногда упоминаются знатные женщины по титулу и, реже, по имени, обычно они упоминают женщин из неблагородных семей как группу, а не как отдельных лиц (и почти никогда не называют их по имени). Анна Комнина, например, просто упомянула, что среди гражданских лиц, сопровождавших армии Первого крестового похода, были женщины и дети, но не привела никаких подробностей ⁶¹. Часто авторы просто описывали всю армию как единое целое и не указывали отдельно мужчин и женщин, поскольку язык, который они использовали, включал и тех, и других. Комментатор, пишущий на латыни, желая сообщить читателям, что главу экспедиции сопровождали его последователи, назвал бы их "suis" (буквально, "его" или "ее" - в латыни не указан пол); или они могли бы сослаться на "gens", существительное женского рода, означающее "народ" как группу мужчин и женщин. Эти слова часто переводились на современный английский как "мужчины"; таким образом, хотя первоначальный текст допускал возможность того, что речь шла о женщинах, в современном переводе эта смысловая разница отсутствует ⁶².

Конечно, возможно, что некоторые женщины остались незамеченными своими современниками, поскольку они не были похожи на женщин - потому что они были одеты как мужчины. Как в христианских, так и в мусульманских трудах о крестовых походах и паломничестве есть несколько упоминаний о женщинах, переодетых мужчинами, либо для участия в боевых действиях, либо для обеспечения безопасности во время путешествий ⁶³. Мусульманские описания женщин-христианок, переодетых мужчинами-воинами в армиях крестоносцев, могут быть выдумкой, потому что они, очевидно, представляют собой нравственные истории, подчеркивающие варварство латинских христиан, их извращенный религиозный фанатизм и безбожие, демонстрируя, что их дело было обречено на провал ⁶⁴. Учитывая, что одна из этих женщин-паломниц, переодетых мужчинами, Хильдегунда фон Шёнау (ум. 1188), была изображена постоянно озабоченной тем, чтобы другие не догадались, что она на самом деле женщина, очевидно, сохранение такой маскировки в течение длительного периода представляло собой существенную проблему ⁶⁵. Мы можем только предполагать, сколько переодетых женщин могло принять участие в крестовом походе, потому что, если их маскировка была успешной, их имена не были зафиксированы.

Поскольку источники повествований представляют так много трудностей для интерпретации, мы можем задаться вопросом, откуда нам вообще известно, что в крестовых походах участвовали женщины. Однако повествования о крестовых походах - не единственный источник свидетельств. Есть также личные письма, записи в реестрах епископов, в которых говорится об обетах женщин (о замене их обета крестового похода на паломничество в более близкий пункт назначения или на денежную выплату, как это сделали Хелевайз Палмер и ее дочь Изабель), записи в папских реестрах, фиксирующие различные аспекты участия женщин, свидетельства хартий (документы, фиксирующие юридические операции, такие как займы, взятые для финансирования крестового похода), доказательства по судебным делам (например, споры между наследниками в случае смерти крестоносца за границей), упоминания о крестовых походах и связанных с ними событиях в житиях святых (таких как Хильдегунда фон Шёнау) и т.д. Опять же, сохранилось больше свидетельств в отношении аристократов, чем в отношении тех, кто не принадлежал к благородному сословию. В отличие от повествовательных источников, эти документальные свидетельства приводят имена незнатных женщин, участвовавших в крестовых походах: например, они составляли завещание, когда собирались в путь. Некоторые из них дают нам представление о мотивах, лежащих в основе интереса женщин к крестовым походам. Все эти источники требуют интерпретации, и (как мы увидим) некоторые личные письма могли быть более поздними подделками; но в целом они дают позитивный взгляд на участие женщин. К сожалению, поскольку они разбросаны по всем архивам Европы и лишь небольшая часть из них была опубликована, невозможно судить о том, является ли имеющаяся у нас выборка репрезентативной в целом.

Например, в списке пассажиров корабля "Святой Виктор", который находился в Мессине на Сицилии в июле 1250 г., среди потенциальных "пилигримов", отправлявшихся в крестовый поход, значится много женщин. Судя по именам пассажиров, корабль вышел из Франции и направлялся в Дамиетту, чтобы присоединиться к первому крестовому походу Людовика IX. Из 453 пассажиров сорок два (почти десять процентов) были женщинами. Поскольку никто из них не принадлежал к благородному сословию, случайно сохранившаяся запись дает нам редкое представление о том, как женщины из незнатных семей могли отправиться в крестовый поход, чтобы присоединиться к нему. Половина из этих женщин путешествовали в сопровождении мужчин - четырнадцать с мужем, одна с мужем и сыном, одна с отцом, одна со своим братом, две с братом и невесткой и две с "socius" (спутником мужского пола неопределенной степени родства) - и половина без мужской компании. Девять из оставшихся женщин путешествовали в одиночку, десять, возможно, путешествовали с другой женщиной или женщинами, а две были идентифицированы как попутчицы: одна, возможно, была служанкой другой ⁶⁶. Заманчиво предположить, что этот список типичен для кораблей крестоносцев и что все крестовые походы включали в себя аналогичную долю женщин, но, к сожалению, это единственный такой список, который до сих пор был обнаружен. Нет никакой информации о том, почему они присоединились к крестовому походу, но тот факт, что их всех вместе называли "пилигримами", указывает на то, что они присоединились ради духовного вознаграждения.

Мотивация

Как и в наше время, жители Европы в эпоху крестовых походов были чрезвычайно обеспокоены здоровьем и чистотой, делая все возможное, чтобы обезопасить себя и свое общество от инфекции. В наши дни эта забота в первую очередь сосредоточена на физическом здоровье и на том, что наносит вред физическому телу, но их внимание было сосредоточено на духовном здоровье и на том, что разрушает душу. Инфекция, которой они стремились избежать, была скорее инфекцией греха, чем физической болезнью.

Чтобы обеспечить свое духовное здоровье, латинские христиане в определенное время постились, жертвовали на религиозные обители и больницы, совершали другие благотворительные пожертвования и совершали паломничества к святым местам, чтобы получить духовную награду. Поддержка крестового похода с его призывом вернуть наследие Христа, отняв его у неверных, и защитить других христиан от гонений была средством очищения души от скверны греха посредством борьбы с распространением ложных убеждений. Огромные трудности и личные издержки, связанные с крестовым походом, превращали его в акт покаяния, которое могло бы принести духовное здоровье как отдельному человеку, так и обществу в целом, но затраты и необходимость защиты семейных интересов ограничивали степень участия в нем женщины или мужчины ⁶⁷.

Возможность женщин присоединиться к крестовому походу в первую очередь зависела от их социального положения ⁶⁸. Крестовый поход стоил очень дорого: подсчитано, что "бедному рыцарю пришлось бы потратить средства, по меньшей мере, в четыре раза превышающие его средний годовой доход", чтобы присоединиться к Первому крестовому походу. Поскольку большинство крестоносцев понесли бы значительные финансовые потери в ходе крестового похода, напрашивается очевидный вывод о том, что они и семьи, которые их поддерживали, вдохновлялись религиозным идеализмом ⁶⁹. Тот факт, что мужчины и женщины давали обет отправиться в крестовый поход, а затем заменяли свой обет денежной выплатой, также говорит о том, что благочестие было важным фактором в крестовых походах; духовная награда стоила потраченных денег. Огромные личные затраты, которые понесли некоторые женщины, чтобы поддержать крестовый поход, еще раз убедительно свидетельствуют о том, что главным стимулом было благочестие. Но мы должны делать вывод об этом из событий и поступков; лишь немногие источники прямо заявляют об этом. Мотивы редко бывают однозначными, и у каждого участника было много причин отправиться в крестовый поход, выходящих за рамки простого благочестия. Династические интересы и необходимость избегать сложных ситуаций дома могли быть мотивами для участия в крестовых походах в дополнение к желанию служить Богу и получить духовную награду ⁷⁰. Многие женщины принимали участие в крестовых походах, потому что они сопровождали своих мужей, отцов, братьев или сыновей, и у них, возможно, не было выбора, участвовать в крестоносной экспедиции или нет ⁷¹. Остальные работали и сопровождали своих нанимателей (например, в качестве горничных) или вели свой бизнес (например, в качестве торговок, продававших продукты армии). Семейные традиции были, пожалуй, самой важной мотивацией для крестового похода, после благочестия, и женщины играли значительную роль в поддержании этой традиции и приобщении к ней каждого нового поколения.

Глава 2

Истоки крестовых походов

Jherusalem, grant damage me fais,

Qui m'as tolu ce que je pluz amoie.¹

(Иерусалим, ты причиняешь мне большое зло; ты отнял у меня то, что я любила больше всего).

В этой "песне о крестовом походе" представлен общий образ участия женщин в крестовых походах: молодая женщина плачет, потому что ее храбрый возлюбленный-рыцарь находится далеко от нее, уйдя в крестовый поход. Ярко выраженные в пронзительных стихах, эмоции искренни и шокирующие: говорящая заявляет, что она вот-вот восстанет против Бога, потому что он лишил ее великой радости. Средневековые французские "песни о крестовых походах" также изображают мужчин-крестоносцев, выражающих схожие взгляды, каждый из которых заявляет, что, хотя он сражается за Христа, он тоскует по своей возлюбленной. Но отражают ли эти песни реальную оппозицию крестовому походу или это просто версия куртуазной любовной лирики, адаптированная под интересы момента? Поскольку любовный аспект этих песен затмевал крестоносный, кажется, что слушателей больше интересовали любовные муки, чем сражения ².

Тем не менее, песня поднимает вопрос: выступали ли женщины против крестовых походов? Каноническое право устанавливало, что ни одна из сторон брака не может давать обет без согласия другой, что позволяло женщинам накладывать вето на принятие обета крестового похода своими мужьями, и наоборот. Поскольку такое женское вето на принятие креста было упразднено в начале XIII в., похоже, что жены препятствовали своим мужьям принимать в них участие ³. Кимро-нормандский священнослужитель Джеральд Уэльский рассказал, как замужняя женщина из Кардигана, которая удерживала своего мужа от принятия креста во время проповеднической поездки архиепископа Балдуина Кентерберийского по Уэльсу в 1188 г., случайно задушила своего ребенка. Убедившись, что это наказание от Бога, ее муж взял крест, и она сама пришила его к его одежде. Если вырвать приведенный эпизод из контекста, то можно предположить, что Джеральд рассматривал женщин как препятствие на пути крестового похода, но непосредственно перед тем, как рассказать эту историю, он описал пожилую женщину, горячо поддерживающую своего сына в принятии креста, благодаря Христа за то, что он счел ее достойной родить сына, который теперь будет служить Ему. Сочетая две крайности - искреннюю похвалу и абсолютное неприятие, Джеральд усилил эмоциональное воздействие своей работы ⁴. Подобные истории предостерегали мужчин от того, чтобы использовать своих жен и матерей в качестве предлога для уклонения от крестового похода.

Другие авторы предполагали, что женщины относились к крестовым походам с таким же энтузиазмом, как и мужчины, и могли играть осознанную, непосредственную и активную роль в вербовке участников крестовых походов. Один из компаньонов архиепископа Балдуина Кентерберийского по Третьему крестовому походу изображал женщин, побуждающих своих близких-мужчин идти в поход. Его взгляд на вклад женщин в вербовку был полностью положительным: "Невесты уговаривали своих женихов, и матери побуждали своих сыновей принять участие в столь благородной схватке, и их единственным огорчением было то, что они сами не могли отправиться с ними из-за слабости своего пола"⁵. Мусульманский историк Ибн аль-Асир записал свой разговор с узником-христианином, который рассказал ему, что, хотя он и был единственным сыном его матери, она продала семейный дом, чтобы снарядить его в Третий крестовый поход, и отправила отвоевывать Иерусалим ⁶. В середине XV в. в своем романе "Жеан де Сентре" Антуан де ла Саль изобразил возлюбленную своего юного героя, которая велит ему присоединиться к кампании против "сарацин" (литовцев) на прусской границе, чтобы помочь ему стать самым доблестным человеком в миру и подражать своим предкам: "Мне кажется, что ты не сможешь добиться этого более святым и более почетным способом, чем в этом священном путешествии в Пруссию, в этой священной битве, которая должна произойти при встрече с сарацинами"⁷. Все эти писатели считали, что женщины играют решающую роль в побуждении мужчин к участию в крестовых походах.

Начало

С самого начала крестового движения женщины с высоким статусом участвовали в инициировании крестовых походов. Знатная дама сыграла центральную роль в первой попытке папы организовать военную экспедицию, чтобы помочь христианам восточного Средиземноморья. В конце 1074 г. папа Григорий VII заручился поддержкой графини Матильды Каносской (также известной современным ученым как Матильда Тосканская) и ее матери, графини Беатриче, для организации кампании по оказанию помощи византийским грекам против турок-сельджуков. Матильда, унаследовавшая свое графство как единственная оставшаяся в живых наследница своего отца, была эффективным военачальником в своих войнах в поддержку папской реформы и против западных императоров с 1070-х по 1114 г.⁸ План Григория в 1074 г. заключался в том, что Беатриче должна была остаться в Италии для защиты их общих интересов, в то время как Матильда поведет свои войска на Восток. Григорий также надеялся, что вдовствующая императрица Агнесса Пуату поможет им своими молитвами и что они с Матильдой будут способствовать широкому набору новобранцев. Он сообщил сыну Агнессы королю Генриху IV, что более 50 000 человек готовились отправиться в путь под командованием папы. В письме, адресованном всем своим верным последователям, Григорий призывал воинов прекратить борьбу за земные блага и придти вместе с ним на помощь христианам на Востоке и отдать свои жизни за своих братьев. В обмен на защиту христианской веры они получат вечную награду. В тот раз эта экспедиция не состоялась: возможно, папа решил, что - за исключением графинь Беатриче и Матильды - на его светских союзников нельзя полагаться ⁹. Тем не менее, предложения папы показывают, что идеи, которые должны были лежать в основе крестового похода, уже циркулировали при папском дворе более чем за двадцать лет до того, как участники Первого крестового похода отправились в Восточное Средиземноморье, и что с самого начала знатные женщины были в авангарде войн, которые вели с целью покаяния.

Эта неудачная экспедиция не стала концом участия Матильды в войне с врагами христиан. В 1087 г. Матильда направила войска в пизано-генуэзскую экспедицию против мусульманского портового города аль-Махдия (или Махдия) и его пригорода Завила на побережье нынешнего Туниса в Северной Африке. Ее участники захватили город, разграбили его, освободили пленников-христиан и взяли в плен мусульман. У их нападения была веская коммерческая и стратегическая причина: правитель города Тамин поощрял набеги на христианские корабли и земли. Латинская песня, написанная в честь успеха экспедиции ("Carmen in victoriam Pisanorum": "Песня о победе пизанцев"), сравнивала эту кампанию с античными войнами, но также описала ее как священную войну, подобную чудесному триумфу Гедеона, сотворенному Богом (Судей 6-8). Хотя Матильда лично не принимала участия в кампании, предоставив войска, она продемонстрировала свою поддержку ее целей и способствовала ее успеху ¹⁰.

Несмотря на сопровождавшую ее религиозную пропаганду, эта экспедиция была всего лишь набегом с целью ослабить коммерческого соперника и захватить пленников с целью выкупа или продажи: в других местах Средиземноморья происходили более продолжительные завоевания. Средиземноморье XI в. было ареной обостряющегося коммерческого конфликта между набиравшими силу христианскими портами Италии (включая Амальфи, Геную, Пизу, Венецию), южной Франции (особенно Марселем), северной части Пиренейского полуострова (особенно Барселоной), а также более известными мусульманскими портовыми городами Северной Африки, юга Пиренейского полуострова и островов Центрального и Восточного Средиземноморья. Этот конфликт был вызван изменением климата, ростом населения и миграцией, а также экономическим и коммерческим возрождением большей части Европы в XI в. В X и XI вв. кочевые народы Центральной Азии, преследуемые голодом, вызванным изменением окружающей среды, мигрировали на запад в поисках пищи, перешли к оседлому образу жизни и заселили Византийскую и Фатимидскую империи на Ближнем Востоке. В ответ византийский император обратился к европейским христианам за военной помощью. Напротив, в Европе то же изменение климата способствовало росту сельского хозяйства и увеличению численности населения, которое стало искать новые земли для экспансии, в то время как экономическое развитие привело к появлению избыточного богатства, которое могло бы финансировать военные экспедиции по захвату и удержанию новых земель ¹¹. В конце XI в. эти события стимулировали и сделали возможным Первый крестовый поход.

На другом конце Средиземноморья латинские христианские правители расширяли свою власть на территории, которые до их завоевания исламом в VIII в. входили в состав Римской империи, а затем Вестготского королевства. Они изображали эту экспансию как отвоевание земель, которые по праву принадлежали христианам.

Завоевание Пиренейского полуострова и за его пределами

Христианские королевства северной части Пиренейского полуострова, которые не были завоеваны в ходе мусульманских вторжений в начале VIII в., воспользовались ослаблением мощи Кордовского халифата после 1008 г., чтобы продвинуться на юг вдоль рек Дуэро и Эбро на территорию, контролируемую мусульманами. По всему Аль-Андалусу (мусульманской Испании) возникли небольшие государства, известные как "тайфы", расположенные вокруг крупных городов и фактически независимые от Кордовы. Они попеременно заключали союзы или воевали между собой, вступали в союзы с христианскими правителями севера и вели войну с ними, а также платили дань христианским правителям в обмен на военную помощь и защиту. В 1085 г. король Леона и Кастилии Альфонсо VI захватил тайфу Толедо, древнюю вестготскую столицу Испании, одержав военную и пропагандистскую победу, которая позволила ему представить себя как восстановителя христианской империи вестготов. Однако мощь Кордовы, Гранады и других тайф еще не была сломлена, и мусульманские правители полуострова обратились к мусульманским правителям Северной Африки за помощью в борьбе с христианами. Помощь пришла от Мурабитунов, также известных как Альморавиды, радикальных исламских воителей, которые доминировали на северо-западе Африки вплоть до империи Гана на юге. Борьба за господство на Пиренейском полуострове продолжалась еще пять столетий, пока Фердинанд и Изабелла Арагонско-Кастильские не завоевали Гранаду в 1492 г.¹² Христианские правители Пиренейского полуострова использовали лексику крестоносцев, чтобы облегчить вербовку и оправдать свои кампании, но конфликт между христианами и мусульманами был в равной степени конфликтом из-за территории, как и священной войной ¹³.

Король Альфонсо VI, завоеватель Толедо, умер в 1109 г. Его единственной законной наследницей была Уррака, дочь от его второй жены Констанции Бургундской (см. генеалогическое древо 2, где показаны потомки короля Альфонсо) ¹⁴. Уррака столкнулась со значительными угрозами своей власти. На юге постоянно исходила опасность от Альморавидов, которые совершали набеги на территорию вокруг недавно завоеванного Толедо и его крепостей, а также захватили тайфу Сарагосы. В христианской Испании она боролась за сохранение своего королевства против своего бывшего второго мужа, короля Альфонсо I "Эль-Батальядора" (Воителя) Арагонского; она также боролась со своей незаконнорожденной сестрой Терезой, которая была замужем за графом Генрихом Португальским и претендовала на правление Галисией и Леоном ¹⁵.

Современные комментаторы, дарственные грамоты и более поздний мусульманский историк Ибн аль-Кардабус описывали Урраку как предводительницу армий в ее войнах как против Альфонсо I, так и против ее мятежных магнатов ¹⁶. Но хотя большая часть ее правления прошла в борьбе с христианами, в правление Урраки также были достигнуты некоторые успехи в борьбе с Альморавидами. Помимо своего обширного покровительства церквям и религиозным обителям, она передала собственность на границе с Португалией новому иерусалимскому госпиталю Святого Иоанна Иерусалимского, который в то время еще формально не был военным орденом (его члены позже стали рыцарями-госпитальерами), но представлял святой город Божий и был символом дела Христа ¹⁷. Она не повела свою армию на защиту Толедо, когда он подвергся нападению мусульман-Альморавидов между 1113 и 1118 гг., но поскольку во время ее правления Толедо все еще фактически оставался отдельным королевством, неудивительно, что его оборона находилась в руках местных сеньоров ¹⁸. В тот момент у Урраки не было острой необходимости отвлекать свои ресурсы от борьбы с христианскими соперниками. Когда же она достаточно утвердила свою власть в Леоне и Кастилии, то смогла перейти в наступление против Альморавидов.

Королева, вероятно, участвовала в кампании зимы 1123-1124 гг., в ходе которой был захвачен город Сигуэнса (примерно на полпути между Толедо и Сарагосой). Несмотря на то, что эта кампания не имела статуса официально провозглашенного крестового похода, в конце ноября 1123 г., когда королева, епископы и магнаты собрались в Толедо для участия в предстоящих военных действиях, в Толедо присутствовал также капеллан папы Каликста II, подтвердивший щедрое пожертвование, сделанное Урракой архиепископу Толедскому; так что, по-видимому, папа проявлял интерес к кампании. Кампания обеспечила безопасность Толедо с востока и перерезала коммуникации Альморавидов между Сарагосой и Севильей. Завоевания Урраки и ее победы над Альморавидами заложили основу для дальнейших завоеваний ее сына и наследника Альфонсо VII ¹⁹.

Сводная сестра Урраки, Тереза Португальская, также правила страной, которая граничила с владениями мусульман, и, следовательно, также несла ответственность за защиту своих территорий от них. В отличие от Урраки, она правила не самостоятельно, а как вдова графа Португалии и мать его сына и наследника. Как и Уррака, она совершила пожертвование базирующемуся в Иерусалиме религиозному ордену: в марте 1128 г. она передала крепость Суре недалеко от Коимбры "рыцарям Храма Соломона", позже известным как тамплиеры, "ради спасения моей души и прощения моих грехов", что свидетельствует о ее заботе по обеспечению эффективной защиты этой стратегической крепости и желании ассоциировать себя со священным городом Иерусалимом, для защиты которого был создан орден тамплиеров ²⁰.

Нападения мусульман на Леон явно приобрели угрожающий характер в ноябре-декабре 1110 г., когда Уррака и Тереза заключили договор о дружбе: Уррака передала прямую ответственность за некоторые территории в Леоне своей сводной сестре, а Тереза пообещала защищать эти земли и их народ как от мавров, так и от христиан, как хорошая сестра хорошей сестре. Сразу после смерти графа Генриха в 1112 г. угроза со стороны Альморавидов спала. Затем в 1116 г. Альморавиды двинулись на Коимбру, отвоеванную у мусульман лишь в 1064 г., и захватили крепости, составлявшие ее внешнюю оборону. В 1117 г. альморавидский эмир Али ибн Юсуф во главе исламских войск из Северной Африки и Андалусии осадил саму Коимбру, по-видимому, в результате внезапного нападения, поскольку папе Пасхалию II сообщили, что Тереза едва успела благополучно добраться до города и спастись. Тем не менее, город был хорошо защищен, и, несмотря на значительные разрушения и гибель людей, оборона держалась стойко. После двадцатидневной осады Альморавиды отступили ²¹.

И в Толедо в 1123 г., и в Коимбре в 1117 г. королевы присутствовали во время военных действий против мусульман, но христианские комментаторы не описывали их как командующих армиями. Королев обычно изображали поддерживающими своих мужей и особенно сыновей в борьбе с мусульманами, а не сражающихся от своего имени. Например, в анонимной "Латинской хронике королей Кастилии", составленной, вероятно, в 1220-х и 1230-х гг., рассказывается о том, как королева Санча Арагонская (ум. 1208) поощряла своего сына Пере помочь ее племяннику, королю Кастилии Альфонсо VIII, в борьбе с королем Марокко в 1196 г. В ней также была изображена дочь Альфонсо VIII, королева Кастилии Беренгела (ум. 1246), поддерживающая своего сына Фернандо III, когда он в 1224 г. выразил желание "послужить Господу Иисусу Христу, милостью которого правят короли, воюя против врагов христианской веры, к вящей чести и славе Его имени" - заявив о том, что это была священная война, хотя это и не был крестовый поход, специально санкционированный папой римским ²². В "Хронике" записано, что во время последовавшей за этим долгой завоевательной войны Фернандо держал мать в курсе своих начинаний и достижений, следовал ее советам по стратегии и возвращался к ней и к резиденции правительства после каждой кампании. Авторитет Беренгелы как королевы способствовал и поддерживал священную войну Фернандо; но сама она не принимала в ней активного участия ²³.

С другой стороны, "Chronica Adefonsi Imperatoris" ("Хроника императора Альфонсо") изображала императрицу Беренгелу (или Беренгарию) Кастильскую, жену сына и наследника королевы Урраки Альфонсо VII, защищающую город Толедо от нападения Альморавидов, но посредством дипломатии, а не оружия. Согласно этому сообщению, когда армия Альморавидов достигла окраин Толедо и начала уничтожать виноградники и фруктовые сады:

"Императрица Беренгария находилась в Толедо со многими рыцарями, лучниками и пехотинцами, охранявшими ворота и стены города. Когда она поняла, что делают мавры, она отправила гонцов к их королям со следующим сообщением: "Разве вы не знаете, что сражаетесь с женщиной и что это никак не послужит к вашей чести? Если вы хотите сражаться, отправляйтесь в Ореху и сражайтесь с императором, который ожидает вас там со своими войсками в боевом порядке". Когда вражеские правители услышали это сообщение, они подняли глаза и увидели императрицу, восседающую на королевском троне в высокой башне Алькасара. Она была наряжена и окружена вниманием, как подобает императрице. Вокруг нее собралась большая группа знатных женщин, которые пели под аккомпанемент тамбуринов, лютен, кимвалов и псалторнов. Увидев ее, мавры были не только совершенно поражены, но и очень пристыжены. Они склонили головы перед императрицей, повернули назад и не причиняли дальнейших разрушений в этом округе. Они собрали свои войска, которые стояли в засаде, и вернулись в свои земли без победы и без чести"²⁴.

Эта история, вероятно, была задумана как юмористическая, показывая врага, пойманного в ловушку собственного чувства чести и достоинства ²⁵. Это позволило автору хроники изобразить жену Альфонсо VII как поддерживающую своего мужа, защищая его главный город от нападения, не предполагая при этом, что император подвел ее или королевство. Именно так, по мнению хрониста, должны были действовать королевы на войне, не унижая себя физическим участием в боях. Однако обратите внимание, что у Беренгелы было "много рыцарей, лучников и пехотинцев". Более вероятно, что она сообщила военачальнику Альморавидов, что сможет легко защищать город, пока его не освободит император, который находился неподалеку со своей армией в крепости Ореха. Военачальник, вероятно, отступил, потому что понял, что не сможет захватить Толедо до прибытия императора.

Более поздние королевы также изображались оказывающими дипломатическую поддержку войне против мусульман. Согласно современнику Альвару Гарсе де Санта-Марне в его истории правления короля Кастилии-Леона Хуана II, в 1407 г. Фернандо, брат покойного короля Кастилии Энрике III и соправитель малолетнего короля Хуана II, объявил, что начнет войну против мусульманской Гранады в отместку за захват замка Айямонте у Кастилии в 1405 г., и подчинит Гранаду "владычеству Господа нашего Иисуса Христа и короля". Война должна была привести к "возвышению католической веры" и стать "святым делом", которое должно было "спасти наши души", а также вернуть имущество молодого короля. Соправительница Фернандо Каталина (или Екатерина) Ланкастерская, мать Хуана II, одобряла намерение Фернандо победить "неверных" и вернуть ее сыну принадлежавшие ему земли. Кампания, задуманная как священная война, была поддержана авиньонским папой Бенедиктом XIII, который разрешил кастильской короне использовать для ее финансирования церковные средства - tercias, или треть десятины. Как и в случае с кампаниями короля Фернандо III, проводившимися почти двумя столетиями ранее, королева предоставила полномочия на проведение кампании, сама не участвуя в войне. (Экспедиция отправилась в путь, но не смогла добиться каких-либо территориальных завоеваний.)²⁶

В 1411 г. Каталина вела переговоры со своим шурином, королем Португалии Жуаном I, о помощи Кастилии в совместной кампании против Гранады, а в 1415 г. она, возможно, обсуждала планы завоевания Гранады с женой Жуана, ее сводной сестрой Филиппой Ланкастерской. В следующем году королева Каталина снова обсуждала планы завоевания Гранады с Фернандо, в то время ставшим королем Арагона; но смерть Фернандо в том же году положила этим планам конец. Вместо этого Каталина обратила свою дипломатию к своим мусульманским противникам и в 1417 г. заключила перемирие с Юсуфом III Гранадским на два года.

Тем временем, хотя Филиппа Ланкастерская умерла в 1415 г., Жуан I и их сыновья продолжили экспедицию, которую она поддерживала, - завоевание Сеуты в Марокко. Заявленная цель состояла в том, чтобы распространить христианство и сокрушить ислам, но завоевание также дало Португалии стратегический плацдарм и поставило под сомнение доминирование Кастилии в священной войне на Пиренейском полуострове ²⁷.

Филиппа и Каталина происходили из семьи, исповедовавшей этику крестоносцев (см. генеалогическое древо 4, показывающее дочерей Джона Гонта). Дед Филиппы по материнской линии, Генрих Гросмонт, герцог Ланкастер, участвовал в крестовых походах в Пруссии и Испании ²⁸. В юности их отец, Джон Гонт, увлекся крестовым походом и потребовал, чтобы его рыцари несли военную службу против "врагов Божьих". В 1386-1387 гг. он возглавил военную экспедицию, чтобы предъявить права на трон Кастилии от имени своей второй жены, Констанции Кастильской, дочери Педро I: римский папа Урбан VI объявил ее крестовым походом, поскольку кампания была направлена против Генриха Трастамарского, сторонника авиньонского папы Климента VII. Гонт также покровительствовал кастильским военно-религиозным орденам и участвовал в планировании крестовых походов в Восточную Европу, а его сыновья Генри Болингброк - впоследствии король Англии Генрих IV - и Джон Бофорт принимали участие в крестовых походах против литовцев и в других землях ²⁹.

Португальский историк XV в. Гомес Эаниш де Зурара (ок. 1410-1474) указывал, что английские рыцарские ценности Филиппы Ланкастерской оказали постоянное влияние на ее мужа Жуана I и их троих сыновей. Зурара писал, что Филиппа всем сердцем поддерживала планы своего мужа и сыновей по захвату Сеуты, потому что это позволило бы ее сыновьям совершить великие рыцарские подвиги, как это делали их предки. В отличие от описываемых высказываний Беренгелы Кастильской своему сыну Фернандо III в 1224 г. или Каталины Ланкастерской своему шурину Фернандо в 1407 г., Зурара изображает Филиппу подчеркивающей рыцарское достоинство, а не духовные аспекты кампании. Заболев чумой накануне отплытия крестоносцев, Филиппа на смертном одре дарит каждому из трех своих сыновей по мечу и просит мужа-короля использовать эти мечи при их посвящении в рыцари. Она говорит каждому из своих сыновей: "Я требую, чтобы вы приняли этот меч из моей руки с моего благословения и благословения ваших предков, от которых я происхожу", подчеркивая связь между ними и рыцарским прошлым ее отца ³⁰.

В этой сцене крестовый поход неразрывно переплетается с рыцарством. Филиппа предстает как новая Ниниана, Владычица Озера, которая обучает юного Ланселота рыцарскому искусству и вручает ему свое оружие или дарит Артуру его меч из озера ³¹. Однако, хотя сын Филиппы Генрих "Мореплаватель", похоже, действительно серьезно воспринимал ее рыцарские и крестоносные идеалы, его кампании в Северной Африке и нападения на Канарские острова, возможно, были больше направлены на приобретение золота и рабов, чем на завоевание земель и людей для Христа ³².

К началу XV в. война с мусульманами на южной границе иберийских христианских королевств больше не была абсолютной необходимостью для обеспечения безопасности королевства. Хотя приграничные набеги продолжались, захватывались пленники и имущество, а урожай сжигался, у мусульманских правителей Гранады или Марокко не было реальной возможности вернуть себе, например, Толедо или Севилью. Тем не менее, когда Изабелла Кастильская и ее муж Фердинанд Арагонский в 1479 г. утвердились на троне Кастилии, они заявили, что всегда намеревались завоевать мусульманскую Гранаду и что "им не следует начинать никаких войн, кроме как во имя веры и безопасности". В своем брачном договоре с Фердинандом в 1469 г. Изабелла настаивала на том, что завоевание Гранады является приоритетной задачей: Фердинанд обязался "вести войну против мавров, врагов святой католической веры"³³.

После первоначального подтверждения перемирия своего покойного брата Энрике IV с Гранадой, пока она разбиралась с претензиями своей племянницы Хуаны на трон Кастилии, Изабелла и ее муж Фердинанд обратились к папе Сиксту IV с просьбой объявить крестовый поход против Гранады и разрешить им финансировать его за счет церковной десятины. Изабелла и Фердинанд заявили папе, что они предпринимают эту кампанию не для того, чтобы расширить свои владения или завоевать богатство, а для того, чтобы служить Богу, приумножать святую католическую веру и устранить постоянную опасность со стороны неверных из Испании ³⁴. Три года спустя они заявили, что война была "священной и справедливой и велась ради возвышения нашей святой католической веры". Это произошло только потому, что они возвращали территории, захваченные мусульманами более семи веков назад; Фердинанд заявил, что война с Гранадой не менее справедлива и необходима, чем война в восточном Средиземноморье.

Как и в предыдущих конфликтах, король возглавлял вооруженные силы, а королева обеспечивала свою власть и поддержку. В ноябре 1489 г. она даже лично присутствовала при осаде Базы в сопровождении дочери, придворных дам и членов ее совета. Присутствовавший при этом королевский секретарь и хронист Фернандо де Пульгар описал, как король отправился со всеми своими военачальниками и рыцарями встречать королеву и ее окружение, а также восторг, охвативший всех в осаждающей армии, поскольку они думали, что ее прибытие предвещает успешное завершение осады. Пульгар строил догадки о реакции осажденных мусульман на прибытие королевы, но отметил, что, по его собственному наблюдению, после прибытия королевы враги казались менее свирепыми, как будто они стали укрощенными ³⁵.

Монархи изображались действующими сообща во всем; если Фердинанд отвлекался на другие дела, Изабелла напоминала ему о религиозной необходимости завоевания Гранады. Роль Изабеллы в развязывании война была признана в марте 1490 г., перед падением Гранады, когда папа Иннокентий VIII наградил ее Золотой Розой за ее деятельность по распространению христианской веры. Изабелла умерла в 1504 г.; в своем завещании она призывала своих преемников продолжать завоевание Африки (на которое претендовали правители Кастилии через своих вестготских предшественников) и "сражаться за веру против неверных". К 1526 г. испанцы в целом приписывали Изабелле инициативу завоевания Гранады ³⁶. Несмотря на это, среди христианских комментаторов на Пиренейском полуострове существовала историографическая традиция приписывать духовную инициативу в священной войне королеве, а фактическое осуществление военных операций ее мужу или сыну. Тот факт, что Фердинанд продолжал ту же политику после смерти Изабеллы, указывает на то, что он был так же предан ей, как и она, и что оба были в равной степени заинтересованы в территориальных и духовных выгодах от войны.

Приверженность католических монархов завоеванию мусульманских земель и распространению христианской веры была подхвачена Христофором Колумбом, когда он искал поддержки для своего предполагаемого плавания в Китай через западный океан, утверждая, что в случае успеха оно может открыть новый путь в Иерусалим. В письме 1501 г., написанном Изабелле и Фердинанду после недавнего открытия "Индии", он утверждал, что его открытие было чудом, ниспосланным Богом в качестве компенсации за потерю "Святого Дома" в Иерусалиме, которое было предсказано ветхозаветным пророком Исайей, и что существовало пророчество, согласно которому человек, который восстановит Дом Божий на горе Сион (Иерусалим), придет из Испании, что указывает на то, что Католические монархи должны рассчитывать на отвоевание Иерусалима у ислама. На самом деле испанская и португальская экспансия в Новый Свет так и не получила одобрения папы как крестовый поход, хотя конкистадоры взяли с собой взгляды и риторику крестового похода, неся знамена с изображением Святого Креста и взывая к Христу, Пресвятой Деве Марии и святому Иакову Компостелскому, как они это делали в Испании во время борьбы с маврами. Берналь Диас дель Кастильо, один из соратников Эрнана Кортеса в его завоевании Мексики (1519-1521), также подчеркивал помощь, которую они получили от местной женщины высокого статуса, которую они знали как донья Марина, "особы величайшей важности, [которой] беспрекословно подчинялись индейцы по всей Новой Испании" и которая обратилась в христианство, подобно вымышленной помощи, оказанной крестоносцам мусульманскими аристократками, обратившимися в христианство в европейской эпико-романтической литературе о крестовых походах ³⁷.

Даже в то время, когда испанцы и португальцы исследовали Новый Свет, а португальцы нашли морской путь в Индию, турки-мусульмане восточного Средиземноморья становились угрозой их интересам в Северной Африке. В 1509 г. королева Эфиопии Элени, регентша при своем сводном правнуке Лебна Денгеле, откликнулась на призыв о военной помощи короля Португалии Мануэла I, отправив послов с подарком в виде креста, сделанного из дерева Истинного Креста, и письмо, предлагающее союз против мусульман, поддержку в борьбе с ними и снабжение для кампании на суше и на море, чтобы "стереть мавров с лица земли". Однако ответное посольство Мануэла прибыло в Эфиопию только в 1520 г., когда Лебна Денгель достиг совершеннолетия, старая королева сложила с себя полномочия регента, а молодой император не был заинтересован в заключении союза. Два десятилетия спустя португальские войска отправились на помощь вдове и сыну короля в борьбе с мусульманским вторжением в кампании, которую в терминах крестоносцев называли "священным предприятием"³⁸.

Государства крестоносцев и восточное Средиземноморье

В восточной части Средиземноморья королевы-регентши также отвечали за защиту своей территории от врагов-мусульман, и с этой целью набирали войска и организовывали кампании, хотя по большей части это не были официальные крестовые походы. В поколении, следующем за королевами Урракой Леон-Кастилийской и Терезой Португальской, королева Иерусалима Мелисенда (правила в 1131-1153 гг.), дочь короля Балдуина II и самостоятельная королева, правила вместе со своим сыном Балдуином III. Архиепископ Вильгельм Тирский записал в своей истории Иерусалимского королевства, что, когда известие об осаде Эдессы Зенги (1144 г.) дошло до королевы и ее сына в Иерусалиме, она, посовещавшись со своей знатью, незамедлительно отправила на помощь военные силы. Вильгельм провел резкий контраст между быстрыми действиями Мелисенды и реакцией князя Раймунда Антиохийского, который (как он писал) радовался невзгодам графа Жослена II Эдесского из-за его личной вражды к графу, вместо того, чтобы помнить, что личные ссоры не должны влиять на государственную политику. Однако действий Мелисенды было недостаточно, чтобы спасти город, который пал под натиском Зенги, что сопровождалось большой резней населения ³⁹. Вильгельм также писал, что Балдуин III и его мать, "мудрая и осторожная женщина, с мужественным сердцем и мудростью, ни в чем не уступающая любому ученому принцу", присутствовали на совете предводителей Второго крестового похода, который собрался в Акре в июне 1148 г., чтобы выработать стратегию дальнейших действий ⁴⁰. Совет в конце концов решил атаковать главный город Дамаск, что оказалось катастрофической ошибкой, но Вильгельм и другие современные комментаторы не разъясняют, чье именно это было решение. Вильгельм обвинил в провале осады графа Тьерри Фландрского, в то время как комментаторы из Европы возложили вину на жителей Иерусалима, но никто конкретно не обвинял Мелисенду ⁴¹.

Внучка Мелисенды Сибилла, также наследница Иерусалимского королевства, проявила некоторую военную инициативу после того, как Саладин взял в плен ее мужа Ги де Лузиньяна в битве при Хаттине в 1187 г., и после освобождения Ги она поддержала своего мужа, когда он собирал под свое знамя армию крестоносцев из Европы для возвращения своего королевства, но, в отличие от своей бабушки, она не играла заметной роли в организации крестового похода ⁴². Почти три столетия спустя титулярная преемница Сибиллы, Шарлотта де Лузиньян, королева Кипра и Иерусалима, обратилась к Западу за помощью против нападения, которому оказывали поддержку мусульмане, но безрезультатно. В 1463 г. она и ее второй муж Людовик Савойский были изгнаны с Кипра ее незаконнорожденным сводным братом Яковом в союзе с мамлюкским султаном Египта.

С 1426 г., когда король Янус потерпел поражение от мамлюкского султана Барсбая, Кипр был данником мамлюков и находился под постоянной угрозой мамлюкского вторжения. В ответ папы регулярно выдавали индульгенции для крестоносцев, чтобы побудить латинских христиан оказывать помощь острову: приобретая одну из этих индульгенций, жертвователь получал духовную выгоду от участия в крестовом походе, а собранные деньги шли на помощь обороне Кипра. Однако статус острова как государства крестоносцев не помог Шарлотте собрать эффективную военную помощь. Она отправилась в Рим, чтобы обратиться к папе, а также искала помощи у госпитальеров на Родосе. Госпитальеры позволили ей создать свой двор на Родосе и поддержали ее дело, показав, что они считают ее дело справедливым и подходящим для своего участия в качестве военно-религиозного ордена христианской Церкви, сражающегося против врагов христианского мира. Но Шарлотта не могла получить никакой помощи от могущественной морской державы Венеции, потому что жена Якова Катрина Корнаро была венецианкой. После смерти Якова в 1473 г. до Венеции дошли слухи о том, что султан теперь поддержит притязания Шарлотты, после чего Венеция отправила флот на Кипр, чтобы поддержать Екатерину. В конце концов Шарлотта была вынуждена отказаться от дальнейшей борьбы, уступив свои права на Кипр и Иерусалимское королевство Савойскому дому, семье ее мужа ⁴³.

Печальный опыт Шарлотты показал, что даже когда христианская королева отстаивала справедливое дело против поддерживаемого мусульманами противника и опиралась на поддержку папства, она не обязательно могла вдохновить на полноценный крестовый поход, который пришел бы ей на помощь. Катрина оставалась королевой Кипра, платя дань султану Египта, но на самом деле была лишь агентом Венецианской республики ⁴⁴.

Семейные связи

Хотя эти женщины набирали и организовывали армии, сражавшиеся с мусульманами, сами они, за исключением, возможно, Изабеллы Католички, не были крестоносцами. Но не обязательно быть крестоносцем, чтобы способствовать крестовым походам. В конце XI в. и первой половине XII в. женщины из семей графов Бургундских, графов Неверских, Монлери и семьи Ле Пюизе, среди прочих, играли центральную роль в поощрении своих мужчин к участию в крестовых походах, принося традицию крестового похода в семьи, в которых они вступали через брак ⁴⁵. В 1216 г. Жак Витри, недавно рукоположенный в епископы Акры и проповедник Пятого Крестовый поход писал, что женщины Генуи заставили своих мужей принять крест ⁴⁶. Мы уже видели, что на Пиренейском полуострове в начале XV в. сестры-королевы Каталина Кастильская и Филиппа Португальская поощряли своих родственников-мужчин начать священную войну против мусульман. Идеалы Филиппы также повлияли на ее дочь Изабеллу, которая в 1430 г. вышла замуж за дважды овдовевшего герцога Бургундского Филиппа Доброго, ярого сторонника крестовых походов. Будучи герцогиней, Изабелла, возможно, планировала морской крестовый поход против Танжера. Возможно, она также была инициатором злополучного брака 1456 г. между своим племянником Иоанном Коимбрским и Шарлоттой де Лузиньян, наследницей королевства Кипр, который позволил бы Бургундии получить военно-морскую базу в восточном Средиземноморье. Опять же, вполне возможно, что она способствовала интересу своего сына Карла Смелого к крестоносному движению, хотя он не зашел так далеко, как его отец, в организации крестовых походов ⁴⁷.

Брачные союзы связывали крестоносные семьи и укрепляли их способность к крестовому походу. В 1224 г., когда овдовевший Жан де Бриенн (король Иерусалима 1210-1225) прибыл в Кастилию по пути в паломнический центр Сантьяго-де-Компостела, королева Кастилии Беренгела договорилась о браке между ним и своей дочерью Беренгелой, младшей сестрой ее сына, короля Кастилии Фернандо III. Этот брак связал правящий дом Кастилии с Иерусалимом, соединив короля Жана не только с правителями Кастилии, победоносными пропагандистами священной войны против ислама, но и - через тетку его жены Бланки Кастильской - с королевским домом Капетингов во Франции (см. генеалогическое древо 3, показывающее семью Бланки Кастильской). Эти связи позже окажутся ценными для сыновей Жана де Бриенна и его дочери Марии де Бриенн ⁴⁸.

Младшая сестра королевы Кастилии Беренгелы, Бланка, вышла замуж за Людовика Французского в 1200 г. (впоследствии короля Людовика VIII, 1223-1226). Бланка, похоже, сохраняла интерес к событиям в Кастилии и, возможно, переписывалась со своей сестрой и одним из их двоюродных братьев по поводу победы их отца, короля Кастилии Альфонсо VIII над альмохадским халифом Мухаммадом ан-Насером при Лас-Навас-де-Толоса 16 июля 1212 г.⁴⁹Помимо того, что их отец был героем Лас-Навас, Беренгела и Бланка были дочерьми Леоноры или Элеоноры Плантагенет (ум. 1214) (см. генеалогическое древо 1, показывающее потомков Элеоноры Аквитанской), которая была второй сестрой короля Англии Ричарда I, героя Третьего крестового похода, дочерью Элеоноры Аквитанской и короля Англии Генриха II (годы правления 1154-1189), который поддерживал Иерусалимское королевство пожертвованиями и дал клятву отправиться в крестовый поход, - хотя он так и не сделал этого, - и правнучкой Фулька V Анжуйского, мужа Мелисенды Иерусалимской и короля Иерусалима с 1131 по 1143 год. Бланка также была связана с крестовым походом через своих родственников: она была невесткой короля Франции Филиппа II, принимавшего участие в Третьем крестовом походе, а ее муж Людовик принимал участие в крестовом походе против еретиков-альбигойцев в 1215, 1219 и 1226 гг. Людовик умер во время своей последней кампании на юге, оставив Бланку вдовой на чужбине в возрасте 38 лет с семью детьми (трое из которых были моложе пяти лет), а ее старшему сыну Людовику, наследнику французского престола, было всего двенадцать лет. Будучи регентшей при Людовике, она столкнулась со значительным сопротивлением со стороны французской знати, пытаясь утвердить власть своего сына, но в конечном итоге ей удалось завоевать уважение народа и укрепить королевскую власть, как мирными средствами (благотворительность, религиозные пожертвования и строительные проекты), так и силой, сокрушив оппозицию во главе своей армии. Она успешно завершила Альбигойский крестовый поход в апреле 1229 г. заключением Парижского (или Моского) договора ⁵⁰.

Бланка была чрезвычайно набожной женщиной, посвятившей себя защите христианской веры и искоренению ереси ⁵¹. Но, учитывая смерть ее мужа во время Альбигойского крестового похода и трудности, которые это принесло ей, ее детям и Французскому королевству, неудивительно, что (по словам Жана, сеньора Жуанвиля, писавшего более 60 лет спустя), когда Бланка услышала, что ее сын Людовик принял крест, она так сильно оплакивала его, как если бы увидела его мертвым, и, по словам Мэтью Пэриса, попыталась аннулировать клятву на том основании, что Людовик дал ее, когда был нездоров. Тот факт, что его трое выживших братьев последовали примеру Людовика, только усилил ее беспокойство. Писавший примерно через двадцать лет после событий Реймсский менестрель описал, как Бланка отказалась покинуть Людовика, когда он отправлялся в путь, а когда он сказал ей, что должен расстаться с ней, она заплакала и потеряла сознание от горя. Тем не менее, Бланка помогла своему сыну в подготовке к крестовому походу, одолжив графу Тулузскому 20 000 парижских ливров, чтобы побудить его присоединиться к крестовому походу. Она действовала как эффективная регентша во время отсутствия Людовика и собрала деньги для выплаты выкупа за него после его пленения в Египте, но умерла в ноябре 1252 г., когда он еще находился в Святой Земле ⁵².

Бланка также предложила поддержку непапскому крестовому походу. Во время ее второго регентства на северо-востоке Франции возникло народное движение, члены которого были известны как pastoureaux ("пастушки"). Их глава, известный как "Магистр Венгрии" ("магистр" в смысле "ученый человек"), утверждал, что ему было видение Пресвятой Девы Марии, которая велела ему вести всех пастушков на Восток, чтобы спасти Людовика, захваченного в плен мусульманами в Египте в апреле 1250 г. Мэтью Пэрис положительно описал то, как Бланка справилась с ситуацией, показав, что она дала движению презумпцию невиновности и сохраняла спокойствие перед лицом серьезной провокации. Он объяснил, что первоначально она приветствовала "пастушков": "Бланка, правительница и королева Франции, надеясь, что они достигнут Святой Земли и отомстят за ее сыновей, одарила их милостью и благоволением". Но затем они подняли мятеж в Орлеане и убили ученого, напали на духовенство, разграбили и уничтожили их имущество. Возмущения и жалобы достигли ушей Бланки и магнатов. Бланка скромно (по словам Мэтью) ответила: "Видит Бог, я верил, что они завоюют весь мир своей простотой и святостью. Но поскольку они обманщики, пусть они будут отлучены от церкви, схвачены и уничтожены". Прежде чем это удалось сделать, толпа самозваных крестоносцев двинулась в другие города, нанося еще больший ущерб, пока, наконец, не была разогнана ⁵³.

Другие женщины королевской семьи также поддержали крестовые походы. Аньес де Харкур, биограф благочестивой дочери Бланки, Изабеллы, писала, что после смерти ее отца, короля Людовика VIII, во время Альбигойского крестового похода, Изабелла использовала часть денег, которые он ей оставил, чтобы отправить десять рыцарей за море - то есть, помочь защитить Иерусалимское королевство. Отметив этот поступок своей героини, Агнес связала благочестие Изабеллы со священным начинанием крестового похода ⁵⁴.

Праправнучка Бланки, королева Жанна (или Джованна) Неаполитанская (ум. 1382), поддерживала семейный интерес к организации крестового похода в Иерусалим, особенно потому, что, будучи потомком младшего сына Бланки, Карла Анжуйского, она унаследовала его права на иерусалимский трон, купленные у Марии Антиохийской в 1277 г. Как и ее прародительница Бланка, она пользовалась репутацией набожной женщины, покровительствовала религии и поддерживала святых женщин (таких как Биргитта Шведская, дочь Биргитты Екатерина Вадстенская и Екатерина Сиенская), и была предана и покорна папству, что в конечном итоге привело к тому, что она была вовлечена в полемику по поводу выборов папы Урбана VI в Риме в 1378 г., - выборов, которые привели к Великой схизме между соперничающими папами в Риме, Авиньоне, а затем и в Пизе ⁵⁵. Еще в 1343 г., когда она была еще подростком, папа Климент VI обратился к ней с просьбой о поддержке военно-морской экспедиции против турок в Греции ⁵⁶. В 1372 г. папа Григорий XI написал Жанне письмо с просьбой о помощи христианскому королевству Киликийской Армении: Маргарита Суассонская, жена короля Киликийской Армении Леона VI, сообщила ему, что большая часть королевства перешла в руки турок. Папа римский также направил письма правителям Венеции, Генуи, Филиппу II, титулярному латинскому императору Константинополя, Жану де Лузиньяну, титулярному князю Антиохии и регенту Кипра, и брату Раймонду Беренгеру, великому магистру госпитальеров, с просьбой прислать помощь. Но поскольку генуэзцы в тот момент готовились к вторжению на Кипр при поддержке Жанны и госпитальеров, никто из адресатов не предпринял никаких действий ⁵⁷.

Как титулярная королева Иерусалима, Жанна проявляла очевидный интерес к политическому кризису на Кипре, последовавшему за убийством короля Петра I в 1369 г., особенно в связи с тем, что правители Кипра из династии Лузиньянов также претендовали на титул королей Иерусалима. Вдова Петра, королева Элеонора, возможно, попросила ее поддержать вторжение генуэзцев, чтобы отомстить за смерть Петра, ответственность за которую Элеонора возложила на регента Жана де Лузиньяна; возможно, она также обратилась к папе Григорию XI и своему двоюродному брату, королю Арагона Педро IV. Жанна сотрудничала с госпитальерами, отправляя провизию для поддержки генуэзской интервенции на Кипр. Хотя в июне 1373 г. папа Григорий XI дал госпитальерам указание не помогать генуэзцам и попытался достичь мирного решения конфликта, мирные переговоры провалились, и генуэзское вторжение на Кипр продолжилось ⁵⁸. Тем временем Жанна и ее союзники оставили Киликийскую Армению на произвол судьбы, в результате чего это королевство было завоевано мамлюками. В апреле 1375 г. мамлюки Египта захватили столицу Армении Сис и увезли Леона, его жену и дочь в плен в Каир. Леона выкупили в 1382 г., но его жена и дочь умерли в тюрьме годом ранее.

В октябре 1375 г. Григорий XI написал Жанне, признавая, что ему известно о ее желании совершить "общую переправу" (крупную экспедицию) в Святую Землю, но просил ее пересмотреть свои планы. Подводя пессимистический итог растущей угрозе, которую турки-османы представляли Константинополю, Балканам, Ахайе и ее собственному королевству, Григорий объяснил, что он намерен воспрепятствовать проникновению турок на Балканы, отправив против них вооруженные отряды госпитальеров и других верующих христиан, и он надеется, что она и другие верующие христиане предоставят им много галер. Эта военно-морская экспедиция, писал он, станет делом веры, opus fidei и будет лучшим вкладом в дело христианства, чем попытка вернуть Святую Землю на данном этапе, потому что, если турок не остановить сейчас, не будет никакой надежды на возвращение Святой Земли в будущем ⁵⁹. Влиятельная писательница, святая Екатерина Сиенская также написала Жанне о планируемом ею крестовом походе против турок. Она уже убеждала английского капитана наемников Джона Хоквуда повести свой отряд против "неверных", захвативших "наш Святой град", и в июле 1376 г. написала Жанне, прося ее поддержки в возвращении "Святого града нашего Господа"; она также написала папе Григорию ⁶⁰. В данном случае общей переправы не произошло, но к планам крестового похода Екатерины Сиенской мы вернемся ниже.

Таким образом, Жанна продолжила традиции крестового похода своей семьи по отцовской линии, но скорее на словах, чем на деле. Даже когда сами женщины не предпринимали никаких мер по содействию крестовому походу, семейные связи через женщин могли обеспечить связи, которые способствовали организации крестового похода. По словам враждебно настроенного византийского историка Никиты Хониата, Ирина Ангела (также известная как Ирина Ангелина, ум. в 1208 г.) стала связующим звеном между ее мужем, герцогом Филиппом Швабским, и ее братом Алексеем Ангелом, который в 1201 г. обратился к Филиппу за помощью в завоевании византийского престола, на который он претендовал как законный наследник. Результатом стало перенаправление Четвертого крестового похода на Константинополь, в результате которого Алексей взошел на трон, но вскоре за этим последовало его низложение и убийство. Однако, хотя, по словам Никиты, она помогла своему брату бежать на Запад и умоляла мужа помочь ему и ее отцу, Ирина не участвовала в организации последовавшей экспедиции ⁶¹.

Вербовка людей для крестовых походов

Женщины также лично набирали участников крестовых походов от имени своих мужей и сыновей. Алиса де Монморанси, графиня Монфор (ок. 1221 г.), неустанно вербовала воинов для Альбигойского крестового похода сначала от имени своего мужа Симона де Монфора, а затем своего старшего сына Амори. Пьер де Во-де-Серне, очевидец крестового похода, описывал ее как идеальную христианскую жену: она была "такой же помощницей", как ее муж, "благочестивой, мудрой и заботливой. Ее благочестие украшало ее мудрость и ее заботу о других, ее мудрость формировала ее благочестие и заботу, ее забота стимулировала ее благочестие и мудрость". Алиса изначально не сопровождала своего мужа в крестовом походе, но он призвал ее после начала крестового похода, и в начале марта 1210 г. она прибыла в Лангедок с отрядом рыцарей. На протяжении всего крестового похода она поддерживала крестовый поход, собирая войска и направляя их на соединение с ее мужем. Она также была членом военного совета, давая советы своему мужу, и вместе с мужем вела переговоры с крестоносцами, чтобы побудить их продолжать кампанию, а не уходить по истечении одного сезона. Однако она не принимала активного участия в боевых действиях, поэтому (например), когда в марте 1210 г., сразу после ее прибытия на юг, де Монфор услышал, что жители укрепленного города Монлор напали на его гарнизон в замке, он позаботился о том, что Алиса находится в безопасности в соседнем замке, прежде чем отправиться разбираться с ними.

Алиса провела в Каркассоне большую часть войны, но она была с де Монфором при осаде Термеса в октябре 1210 г. и в Лаворе во время осады Кастельнодри в сентябре 1211 г., в то время как ее дети были в безопасности в другом месте. Летом 1212 г. Алиса выехала с Петром де Во-де-Серне и его дядей Ги из Каркассона во главе отряда крестоносцев, чтобы присоединиться к ее мужу при осаде Бирона в Ажене. В 1216 г. она переехала в замок Нарбонне в Тулузе и была там в начале восстания в Тулузе в сентябре 1217 г. вместе со своими невестками, племянницами и племянниками, женой Ги де Монфора и папским легатом Бертраном. Алиса отправила известие о восстании своему мужу и организовала оборону замка. Поскольку осада затянулась, она отправилась на север, чтобы набрать дополнительные войска, в частности, попросив о помощи своего брата, коннетабля Франции. Она вернулась в мае с большой группой крестоносцев.

Как и Бланка Кастильская в последующее десятилетие, Алиса потеряла мужа во время этого крестового похода: Симон де Монфор был убит в июне 1218 г., когда он руководил осадой Тулузы. Затем Алиса снова отправилась на север, чтобы навербовать войска в поддержку своего сына Амори, который вернулся примерно к Рождеству 1218 г. Но без руководства Симона Амори не смог противостоять южной знати, чьи земли завоевал его отец во время крестового похода. В 1224 г., вместо того чтобы продолжать войну самому, Амори отказался от своих притязаний на графство Тулуза и другие земли своего отца в Лангедоке в пользу короля Франции Людовика VIII, который предпринял новую экспедицию против альбигойцев, но (как уже упоминалось) умер от болезни на обратном пути на север в ноябре 1226 г.⁶²

И Алиса де Монморанси, и Бланка Кастильская, вдова Людовика, были глубоко набожными, даже фанатичными знатными дамами, вышедшими замуж за столь же благочестивых аристократов, лично преданных святому делу крестового похода, которые всем сердцем поддерживали крестоносные начинания своих мужей, - и обе заплатили высокую цену за свое участие в виде смерти своих мужей. Менее затратными с личной точки зрения были усилия по сбору денег и людей Марии де Бриенн, дочери Жана де Бриенна и младшей Беренгелы Кастильской, вышедшей замуж в середине 1230-х гг. за подопечного своего отца Балдуина, наследника Константинопольской Латинской империи. В 1249 г. Мария отправилась на Кипр, чтобы встретиться с королем Франции Людовиком IX и его крестоносцами, которые зимовали на этом острове перед началом кампании. Ее целью было получение военной помощи для Латинской империи, которая находилась под сильным давлением со стороны греческих правителей Эпира и Никеи, а также царя валахов и булгар. Обратившись сначала к своим родственникам, а затем более широко к рыцарям-крестоносцам из войска Людовика, она получила письменные заверения от более чем 200 рыцарей крестоносной армии (по словам Жана де Жуанвиля, который был одним из тех, кто обещал ей помощь), что если король Людовик решит возглавить армию для оказания помощи Константинополю после завершения его крестового похода, они присоединятся к нему. Затем она отправилась во Францию со своим братом Жаном Акрским с целью сбора средств для поддержки Латинской империи ⁶³.

В действительности Людовик IX не поехал в Константинополь после завершения своего крестового похода в Святую Землю. Вместо этого Мария извлекла все возможные средства из своих семейных поместий на Западе, облагая их налогами и продавая, а затем отправилась на Пиренейский полуостров, где убедила оказать финансовую помощь другого своего родственника, короля Кастилии Альфонсо X (сына старшего брата ее матери). Поскольку Альфонсо был кандидатом на престол Западной Империи, один будущий император помогал другому удержаться на троне, но этого было недостаточно, чтобы помешать Михаилу VIII Палеологу, правителю греческой Никейской империи, отвоевать Константинополь в 1261 г. Мария и Балдуин не сдавались, и в 1267 г. они заключили соглашение с младшим братом Людовика IX, Карлом Анжуйским, королем Сицилии, что его дочь Беатрис выйдет замуж за их сына и наследника Филиппа Куртенэ и что Карл предоставит 2000 всадников сроком на год для возвращения Константинополя. Свадьба произошла в 1273 г., но экспедиция Карла в Константинополь так и не состоялась ⁶⁴.

Другой экспедицией, которая так и не состоялась, был проект, предложенный группой генуэзских дворянок в 1301 г. и одобренный в нескольких письмах папы Бонифация VIII. В список причастных, составленный папой, входили некоторые видные семьи Генуи: С. Спинола, М. де Гримальди, А. Дориа, Ж. де Гизольфи, С. и П. де Чибо, а также "А. де Кармендино", "К. Фрэнси", "П. де Карис и многие другие женщины, подруги и последовательницы". Их план состоял в том, чтобы воспользоваться слабостью мамлюков в Святой Земле (в результате их поражения от монгольского ильхана Газана в предыдущем году) и вернуть Иерусалим. Женщины выбрали командующего, знаменитого генуэзского адмирала Бенедетто Заккарию, и планировали сами присоединиться к экспедиции, "предпочитая страдать вместе с народом Божьим, а не наслаждаться мирской жизнью, стремясь к вознаграждению, которого не видит глаз, не слышит ухо и которое не входит в сердце человека" (цитата из 1-го послания к Коринфянам 2:9, означающая, что женщины искали небесной награды). Папа римский отметил, что "короли и принцы всего мира отказываются от помощи [Святой Земле], даже когда их просят об этом, в то время как слабые женщины предлагают себя [чтобы оказать помощь]". Этот план провалился, когда генуэзцы выяснили, что папа римский не позволит им завоевать и укрепить города Сирии ради их собственной выгоды. Вместо этого Бенедетто Заккария завоевал остров Хиос ⁶⁵.

Поскольку женщины не имели лицензии на публичное преподавание или проповедь религиозных вопросов, они не могли выступать в качестве официальных проповедниц крестовых походов. Однако могли возникнуть исключительные обстоятельства. В Ла-Пальме на Канарских островах во второй половине XV в. новообращенная местная жительница, крещенная под именем Франциска де Газмира, получила лицензию на проповедь христианства и, возможно, побудила своих соотечественников не сопротивляться вторжению Алонсо де Луго в 1492 г., которое было представлено как крестовый поход ⁶⁶. Цистерцианский проповедник и писатель Цезарий Гейстербахский описал совершенно иной случай в Германии в начале XIII в. Некий мастер Теобальд, кантор церкви Святого Стефана в Майнце, пытался проповедовать крестовый поход в Кайзерслейтене, но в первый день ветер дул так громко, что его нельзя было услышать, а на следующий день его неоднократно прерывала женщина, издававшая мычащие звуки. Полагая, что обе эти помехи вызваны демоном, он приказал отвести женщину к магистрату и допросить ее - или, скорее, его, потому что он идентифицировал демона как мужчину. Демон заявил, что его зовут Абриан, и что он был послан посеять сомнения в том, что Теобальд обещал в своей проповеди. Теобальд накинул часть своей епитрахили на шею женщины и сказал демону (находившемуся у нее внутри), что, поскольку он помешал проповеди, он теперь приказывает ему, силой Святого Креста, проповедовать вместе с ним. Принуждаемый Крестом, демон, не желая того, начал проповедовать (все еще пребывая в теле женщины). Когда пришел один человек и взял крест за себя и за душу своего отца, демон набросился на него, говоря, что крест ему не поможет, но, когда на него надавили, он вынужден был признать, что душа его отца теперь свободна. Тогда люди начали стекаться, чтобы взять крест. Цезарий заявил, что услышал это непосредственно от Теобальда, "который является образованным и религиозным человеком". Мы можем не согласиться с тем, что женщину вдохновил демон, но благодаря своему деструктивному поведению и выдаче себя за демона-мужчину она получила разрешение проповедовать ⁶⁷.

В то время как знатные женщины пользовались авторитетом благодаря своему социальному статусу и располагали финансовыми средствами для вербовки крестоносцев, святые женщины, продвигавшие крестовые походы, черпали свой авторитет из видений, иногда связанных с доходившим до крайности умерщвлением плоти, и поддержки их духовников-мужчин, которые записывали и представляли публике их труды. Одобрение крестового похода святой женщиной представлялось как свидетельство ее благочестия, а также подчеркивало благочестие предприятия, тем самым побуждая других принять в нем участие. Так, например, в своем житии Марии из Оиньи (ум. 1213) Жак Витри изобразил эту святую женщину, горящую стремлением "прославить Господа, исповедуя имя Его", в крестовом походе против еретиков. По словам Жака, Марии было ниспослано видение крестоносцев, взявших крест для борьбы с еретиками в Лангедоке, за три года до начала альбигойского крестового похода, а затем после битвы при Монтжи весной 1211 г., когда крестоносцы потерпели поражение от лангедокских войск под предводительством графа Фуа, она увидела в видении, как ангелы уносят души погибших крестоносцев прямо на небеса, минуя чистилище. Посвященное епископу Фульку Тулузскому, который, как и Жак Витри, был одним из проповедников крестового похода, это повествование явно предназначалось для пропаганды крестового похода ⁶⁸.

В XIV в. крестовые походы пропагандировала целая череда женщин-провидцев и затворниц. Первой и, пожалуй, самой известной из них была святая Биргитта Шведская, чрезвычайно влиятельная фигура на европейской арене при жизни и после своей смерти в 1373 г.: она основала монашеский орден, отправилась в Рим и стала советником папы, а также стала единственной женщиной в XIV в., которая была причислена к лику святых - из всего лишь восьми канонизаций в этом столетии. Рассказы о ее видениях или откровениях (около семисот) читались по всей латинской христианской Европе и широко цитировались ⁶⁹. Биргитта происходила из знатной семьи и некоторое время была советницей Бланки Намюрской, королевы Швеции; она вышла замуж за дворянина Ульфа Гудмарссона и родила восьмерых детей. Хотя традиционная латинско-христианская точка зрения заключалась в том, что только девственница может достичь полного духовного развития, Биргитта вела благочестивую жизнь во время своего замужества, а после смерти мужа стала провидицей, рассказывая другим о том, что велит им Бог, согласно тому, что она видела в своих видениях.

Среди ее видений было около двадцати, оправдывающих крестовые походы, но она также подвергала критике мотивацию крестоносцев. Крестовыми походами, которые ее волновали, были две экспедиции короля Магнуса Эрикссона (Магнус IV, ум. 1374) в Финляндию и Россию в 1348-1351 гг. Швеция уже контролировала часть восточной части Балтики, и вторжение Магнуса было вызвано спором с Новгородом по поводу границ, но он также предлагал обсудить доктринальные различия между латинской и русской православной Церквями, и его кампания включала обращение в католицизм покоренных им народов. Однако он не добился никаких территориальных успехов. В откровениях Биргитты говорилось, что эти крестовые походы были оправданы необходимостью обратить язычников в христианство и насадить среди них справедливость, при условии, что применялась минимальная сила, а целью было установление мира. Крестоносцы не должны желать "ничего, кроме как умереть ради Бога и жить для Бога", их единственная цель - завоевать души язычников. Позже Биргитта раскритиковала действия короля во время крестового похода, обвинив его в том, что он не последовал данному совету и не смог обратить неверных в свою веру ⁷⁰.

Вдохновленная видением, Биргитта отправилась в Рим на святой юбилейный год в 1350 г., откуда в 1365-1367 гг. она отправилась в Неаполь и встретила королеву Иоанну, которая стала ее подругой и позже давала свидетельские показания на процессе ее канонизации. Несмотря на их дружбу, Биргитта критиковала мирской образ жизни королевы: "она должна довольствоваться румянцем и красотой, которыми Бог украсил ее лицо, потому что искусственная окраска очень неугодна Богу... ей следует держаться подальше от мирских обычаев и заискивания перед женщинами"⁷¹. Точно так же она критиковала Бланку Намюрскую, королеву Швеции, и короля Магнуса за их светский образ жизни. Бланке она напомнила, что "она даст отчет перед Богом за все свои мирские блага, вплоть до того, сколько было заработано и потрачено, до малейшего обола; ...ее час уже близок, и она умрет, прежде чем узнает об этом", и ей следует покаяться в своих грехах и отправиться в паломничество. Магнуса она критиковала как "разбойника в глазах Бога, и предателя душ, и блудного расточителя богатств", который духовно предал многих людей ⁷².

Биргитта вернулась в Неаполь в 1371 г., совершив паломничество в Иерусалим, а затем отправилась на Кипр с рекомендательными письмами от королевы Жанны и императрицы Константинополя. Кипр находился в состоянии политической смуты после убийства короля Петра I в 1369 г., но вдова Петра королева Элеонора Арагонская радушно приняла Биргитту и попросила ее совета. Затем Биргитта отправилась в Иерусалим, где ей были ниспосланы новые видения, касавшиеся наставлений правителям Кипра. Она и ее спутники вернулись в Рим, посетив по пути двор королевы Жанны в Неаполе, и Биргитта умерла в Риме в возрасте около семидесяти лет ⁷³.

Несмотря на то, что она дружила с одной будущей королевой-крестоноской и другой, которая, возможно, поддерживала крестовый поход, и совершила паломничество в Иерусалим, и, несмотря на интерес ее семьи (ее брат Исраэль Биргерссон участвовал в экспедиции Магнуса в 1350 г.), крестовые походы вряд ли находились в центре духовной жизни Биргитты ⁷⁴. Ее непосредственная преемница на посту духовного советника папы придерживалась совершенно иной точки зрения.

Биргитта, возможно, оказала косвенное влияние на святую Екатерину Сиенскую (ум. 1380), поскольку Екатерина познакомилась с духовником Биргитты Альфонсо да Вадатерра в 1373/4 г., после смерти Биргитты ⁷⁵. Биргитта консультировала папу о состоянии Церкви и необходимости возвращения папы в Рим из Авиньона, предоставляя папе духовный авторитет для его действий. Независимо от того, оказали ли непосредственное влияние пример или сочинения Биргитты на Екатерину, ее можно охарактеризовать как преемницу Биргитты в том смысле, что она взяла на себя роль политической провидицы при папском дворе ⁷⁶. В отличие от Биргитты, Екатерина не была аристократкой по рождению, но происходила из влиятельной семьи Сиены, которая была частью доминирующего политического класса этого города: успешный бизнес семьи распространился на Флоренцию, а ее братья и сестры вступили в браки с представителями известных в обществе семей. По крайней мере, с подросткового возраста Екатерина предпочитала вести созерцательную жизнь затворницы в семейном доме и стала ассоциироваться с доминиканским орденом, нося его мантию как символ своего религиозного образа жизни. В 1374 г. она присутствовала на Генеральном капитуле доминиканцев во Флоренции, после чего к ней был назначен духовником и биографом доминиканский монах Раймунд Капуанский. Позднее папа писал, что Раймунд был назначен наставником Екатерины "для спасения душ, организации крестового похода и других дел Святой Римской церкви"⁷⁷.

Екатерина проводила кампанию по написанию писем представителям государственной власти, пропагандируя программу реформ, которая включала объединение христианского мира, возвращение папства в Рим и обращение мусульман. Крестовый поход против турок станет жизненно важной частью этой программы; она намеревалась сама присоединиться к нему и принять мученическую смерть на Востоке. Даже самым могущественным и потенциально опасным лицам Екатерина писала как друг, подразумевая, что ее духовный авторитет делал ее равной или превосходящей их. В первой половине 1375 г. она написала знаменитому военачальнику сэру Джону Хоквуду и его отряду наемников, назвав их "моими братьями во Христе" и посоветовав им, поскольку был объявлен крестовый поход, больше не вести войну против христиан, а отправиться сражаться с неверными ⁷⁸. Она также написала Бернабо Висконти, миланскому деспоту, называя его "дражайшим отцом и братом во Христе, милосердном Иисусе", и обратилась за поддержкой к его жене, Регине делла Скала, призывая его быть верным папе римскому и бороться с неверными, а не с христианами ⁷⁹. Королева Жанна Неаполитанская была ее "матерью и сестрой во Христе"; Екатерина хвалила ее за готовность принять участие в крестовом походе и призвала стать главой и покровительницей этого начинания ⁸⁰.

Екатерина неоднократно призывала папу Григория XI поторопиться с возвращением в Рим и его планами крестового похода: он должен "поднять знамя святейшего Креста" (ее метафора призыва к крестовому походу), что позволило бы ему установить мир в христианском мире и направить все войны против неверных. Она верила, что крестовый поход побудит всех его врагов объединиться с ним, потому что "они готовы отдать свою жизнь за Христа... вы увидите, как волки превратятся в ягнят". Она убеждала папу "преподнести Кровь Агнца этим несчастным неверным" - сначала он должен победить их на поле боя, а затем обратить их ко Христу ⁸¹. Она повсюду пыталась заключить мир, чтобы можно было начать крестовый поход. Она требовала от короля Франции Карла V прекратить борьбу с христианами, поскольку его войны причиняли вред как христианам, так и неверным, препятствуя началу крестового похода и обращению неверных в христианство. Вместо этого ему следует пойти по стопам Христа и отправиться в крестовый поход. Она призвала флорентийцев заключить мир с папой, поскольку христиане должны сражаться только с неверными, а не со своими собратьями-христианами ⁸².

Кампания Екатерины в поддержку крестового похода, безусловно, возымела некоторый эффект, поскольку примерно в это же время тосканский отшельник Джованни дале Челле из Валломброзы написал некой Доматилле, женщине, находившейся под его духовной опекой и принявшей религиозные обеты, чтобы посоветовать ей не следовать совету Екатерины. Он слышал, что, по настоянию Екатерины, она хотела отправиться "за море" (метафора участия в крестовом походе в Святую Землю) вместе со многими девственницами, честными женщинами и другой молодежью. Но Джованни был обеспокоен тем, что это был ошибочный шаг для Доматиллы. Христа можно обрести в молитве, а не в паломничестве, Доматилла могла получить отпущение грехов, совершив паломничество в Рим, а путешествие в Иерусалим было рискованным делом: морское путешествие было опасным, она могла страдать от морской болезни, ее могли схватить и продать в рабство; ее добродетель окажется под угрозой, а ее присутствие и присутствие других молодых женщин в экспедиции может отвлечь воинов. Тем не менее, Джованни был готов позволить Доматилле принять участие в крестовом походе, когда она будет духовно готова к этому ⁸³.

В 1378 г. избрание двух соперничающих пап и начало Великой схизмы положили конец надеждам Екатерины на крестовый поход. Последние годы своей жизни она провела, поддерживая Урбана VI, папу Римского, и критикуя таких людей, как королева Жанна Неаполитанская, которые поддерживали папу-соперника в Авиньоне. Она умерла в 1380 г. после продолжительной болезни в возрасте около 33 лет.

Екатерина была не последним христианским мистиком, заявившим о своем желании организовать крестовый поход. Жанна д'Арк (ум. 1431) также заявила о своем намерении начать крестовый поход. В марте 1429 г., после допроса в Пуатье группой священнослужителей, назначенных дофином, чтобы установить, действительно ли она была призвана Богом восстановить королевство Франция, Жанна объявила, что возглавит крестовый поход, как только закончится ее война с Англией. Написав вызов королю Англии и герцогу Бедфорду, чтобы побудить их к добровольному отступлению, прежде чем она поведет свою армию освобождать от осады Орлеан, она заявила, что, если они заключат мир, то смогут присоединиться к ее крестовому походу, в котором "французы совершат самое справедливое деяние, которое когда-либо совершалось ради христианства". Ее современница и поклонница Кристина Пизанская (ум. 1430) писала, что Жанна уничтожит неверующих и еретиков и поведет короля Франции Карла VII в Святую Землю, чтобы победить сарацин; и что и Жанна, и Карл умрут на Святой Земле во исполнение пророчества. Чтобы подчеркнуть потенциал Жанны как лидера крестового похода, описывая ее достижения на тот момент, Кристина добавила: "До Акры не совершалось ничего более великого", намекая на Третий крестовый поход. Подобные планы продемонстрировали и укрепили репутацию Жанны как набожного христианского военачальника ⁸⁴.

Но святые женщины не всем воинам рекомендовали присоединяться к крестовым походам. Когда весной 1176 г. граф Филипп Фландрский обратился к аббатисе-визионерке Хильдегарде Бингенской (ум. 1179) за советом относительно предстоящей экспедиции в Иерусалимское королевство, она ответила, что ему следует очиститься от своих грехов, прежде чем начинать войну с неверными ⁸⁵. Крестоносцам нужно было иметь правильный настрой и сосредоточиться на Боге, а не на мирских выгодах.

Одно дело - пропагандировать крестовый поход как дело Христа или как почетный рыцарский поступок, но совсем другое - принимать в нем участие. Давайте теперь рассмотрим тех женщин, которые физически участвовали в крестовых походах и священной войне, либо как агрессоры, либо как пострадавшие.

Глава 3

Крестоносные кампании

Не все женщины разделили бы точку зрения пяти чиновников военно-религиозного Тевтонского ордена, которые утверждали в 1395 г., что духовная борьба в молитве была столь же ценной на передовой, как и физическая война мужчин-воинов с врагов Христа ¹. Для тех женщин, чей энтузиазм в отношении крестового похода побудил их не только принять крест, но и отправиться в экспедицию, у них было много других ролей, помимо молитвы, которые они могли выполнять ². Некоторые из них, такие как уход за больными, были предписаны социальными и культурными традициями в качестве приемлемых ролей для женщин; другие, например, владение оружием в чрезвычайных ситуациях, были не менее важны для военного успеха, но современные комментаторы преподносили их как исключительные. В каждом случае существовала постоянная опасность смерти или пленения.

Роль женщин в крестовых походах: планы и практика

Папа Урбан II не хотел, чтобы женщины или другие некомбатанты присоединялись к Первому крестовому походу. Требуя от каждого, кто намеревался принять крест, получения согласия своего приходского священника, он надеялся, что таким образом можно будет исключить некомбатантов. Одну знатную женщину, принявшую крест, Эмериаду из Алтея, ее епископ убедил открыть приют для ухода за бедными вместо того, чтобы присоединиться к крестовому походу в качестве паломницы; но даже если некоторых удалось убедить изменить свои обеты аналогичным образом, многие женщины присоединились к экспедиции ³.

К концу XIII и XIV вв. теоретики, разрабатывавшие более или менее причудливые планы по отвоеванию Святой Земли у мамлюков, предполагали, что женщины так или иначе примут в этом участие. Анонимный автор трактата под названием "Via ad Terram Sanctam" ("Путь в Святую Землю"), написанного между 1289 и 1293 гг., изложил условия зимовки для кораблей, перевозящих армейское снаряжение и продовольствие, а также дам, женщин и детей армии, что указывает на то, что там будут присутствовать женщины всех социальных слоев ⁴. Марино Санудо, венецианский мирянин, составивший где-то между 1300 и 1321 гг. хорошо проработанный план крестового похода, отмечал присутствие женщин в армиях прошлых крестовых походов и включал положения для женщин, которые присоединятся к предложенному им крестовому походу для отвоевания Святой Земли, предполагая, что женщины будут сопровождать своих мужей со своими детьми. Женщины, вышедшие замуж за солдат армии крестового похода, должны получать тот же паек, что и мужчины, а вдовы солдат, погибших в кампании, должны продолжать получать свой паек. Дети и другие иждивенцы умершего также должны быть обеспечены до достижения совершеннолетия ⁵. В 1389 г. солдат и ветеран-крестоносец Филипп де Мезьер, бывший канцлер Кипра и советник покойного короля Франции Карла V, составил длинный трактат, в котором предлагал провести общеевропейскую религиозную, социальную и политическую реформу, кульминацией которых должно было стать то, что христианские короли Европы возглавят великий крестовый поход, чтобы изгнать турок из Европы и вернуть Святую Землю. Он рекомендовал женщинам сопровождать своих мужей. Короли, принцы, бароны и рыцари должны брать в поход своих жен, "чтобы устранить основу и суть всякого плотского греха", который оскорблял Христа в прошлом и из-за которого Он лишал христиан многих побед. Рыцарей и других воинов должно сопровождать регламентированное количество женщин, "которые необходимы для их службы" и которые должны быть прилично одеты, поскольку они собирались служить мужчинам в священном походе из любви к Иисусу, "как это было бывало в другие времена с достойными дамами, которые раньше в экспедициях смиренно и преданно служили христианской армии и всем людям". Армия должна прибыть в Египет или Сирию в сентябре или октябре, а не в начале лета, чтобы дать армии время акклиматизироваться, иначе многие солдаты, "и особенно женщины", погибли бы в жару. Военные подкрепления и женщин для обслуживания мужчин следует отправлять за море по мере необходимости ⁶.

Поскольку эти авторы допускали, что женщины будут сопровождать армию крестоносцев, это были реалистичные планы; они также признали мнение современной медицины о том, что отсутствие половых сношений вредно для здоровья, поскольку сохранение спермы вызывает дисбаланс в организме и, следовательно, может вызвать болезни. Даже девственность была вредна. Исходя из этого, супружеские пары должны вместе отправиться в крестовый поход, чтобы обеспечить взаимное здоровье и избежать искушения совершить грех прелюбодеяния ⁷.

Примерно в 1306 г. Пьер Дюбуа в письме, адресованном бывшему крестоносцу, королю Англии Эдуарду I, советовал женщинам - замужним и вдовам - так же, как и мужчинам, участвовать в крестовом походе, но у него также был другой план относительно того, как женщины могли бы помочь крестоносцам: через образование. Он хотел превратить европейские владения тамплиеров и госпитальеров в школы для мальчиков и девочек в возрасте от четырех или пяти лет, где они могли бы изучать латынь, греческий и арабский языки. Затем мальчиков готовили бы к посвящению в священники, но также обучали медицине, включая хирургию и ветеринарию, чтобы они могли помогать армии крестоносцев. Девочки изучали бы медицину и хирургию, затем удочерялись латинскими христианскими князьями в Европе и на Святой земле, что давало им дворянский статус, и в конечном итоге выходили замуж за представителей духовенства и знати Восточной церкви. Предполагалось, что они будут обучать своих греческих и сирийских мужей и детей догматам латинского христианства и распространять учение Латинской церкви, передавая свои медицинские навыки женщинам. Распространение латинского христианства таким образом способствовало бы торговле. Некоторые из этих женщин могли выйти замуж за "сарацин" (то есть мусульман) и обратить их в христианство. Дюбуа также считал, что мусульманские женщины с готовностью примут христианство, потому что тогда их мужчины смогут иметь только одну жену, а не "семь или более". Дети, получившие таким образом образование в школах Дюбуа, должны будут возместить расходы образовательному фонду, который их обучил, таким образом обеспечивая постоянный доход школам ⁸. В отличие от Санудо и де Мезьера, Дюбуа не ожидал, что женщины будут путешествовать вместе с военными; их роль будет дипломатичной и заботливой.

Итак, это были приемлемые роли для женщин в крестовых походах: сопровождать своих мужей, ухаживать за больными и заниматься дипломатией. Насколько далеко женщины заходили в этих ролях в реальности?

Сопровождение мужей

Сохранившиеся свидетельства указывают на то, что женщины, принимавшие участие в крестовых походах, действительно обычно сопровождали своих мужчин. У многих женщин с более низким статусом, участвовавших в крестовом походе, не было иного выбора, поскольку они лишились бы средств к существованию, если бы остались в тылу. Хотя некоторые предводители Первого крестового похода оставляли своих жен дома, чтобы они выполняли обязанности регентов во время их отсутствия за морем (граф Роберт II Фландрский назначил своей регентшей свою жену Клеменцию Бургундскую, в то время как граф Стефан Блуа оставил управлять своими владениями жену Аделу Нормандскую), другие отправились в Святую Землю со своими женами: Балдуина Булонского, впоследствии короля Балдуина I Иерусалимского, сопровождала его жена Годвера де Тосни, которая умерла в пути, а Раймунд Сен-Жиль путешествовал со своей женой Эльвирой Кастильской ⁹. В более поздних крестовых походах королевы сопровождали своих людей: мы уже видели, что Элеонора Аквитанская сопровождала своего мужа, короля Франции Людовика VII во Втором крестовом походе (напротив, граф Тьерри Фландрский оставил свою жену Сибиллу дома править в качестве регента), а сына Элеоноры Аквитанской, Ричарда I Английского сопровождали из Сицилии на пути в Третий крестовый поход весной 1191 г. его сестра Иоанна, вдова короля Сицилии Вильгельма II, и его будущая жена Беренгария Наваррская ¹⁰. Виконт Шатоден и его мать также присоединились к Третьему крестовому походу и погибли во время осады Акры (1189-1191)¹¹. Адольфа IV, графа Гольштинского, сопровождала его жена Гейльвиг Липпе в крестовом походе в Ливонию в 1238 г.¹² Во время первого крестового похода короля Людовика IX его сопровождала его жена Маргарита Провансальская (его мать Бланка Кастильская осталась во Франции в качестве регентши), а его младших братьев, графов Роберта I Артуа, Альфонса Пуатье и Карла Анжуйского сопровождали их жены Матильда Брабантская, Жанна или Иоанна Тулузская и Беатриса Прованская; и другие знатные женщины тоже сопровождали своих мужей ¹³. В 1270 г. Людовик IX отправился во второй крестовый поход, на этот раз в Тунис: на этот раз его жена не сопутствовала ему, но их дочь Изабелла сопровождала своего мужа Тибо V (или Теобальда) Шампанского, короля Наварры, в то время как Жанна Тулузская снова сопровождала своего мужа Альфонса, а старший сын Людовика Филипп, который вскоре стал королем Филиппом III, взял с собой свою жену Изабеллу Арагонскую. Этот крестовый поход, в частности, продемонстрировал, что крестовые походы были небезопасны даже для некомбатантов, поскольку многие его участники умерли от болезней, включая самого Людовика, Изабеллу и Тибо, Жанну и Альфонса, а Изабелла Арагонская умерла при родах по дороге домой после падения с лошади ¹⁴. В 1345-1347 гг. Мария де Бо сопровождала своего мужа Гумберта II Вьеннского в его крестовом походе в Смирну и Родос; он заболел и выздоровел, но она скончалась от болезни на Родосе ¹⁵.

Эти знатные женщины присоединялись к крестовым походам по тем же духовным мотивам, что и их мужчины (например, Иоанна Сицилийская, вероятно, приняла крест со своим покойным мужем, королем Вильгельмом II), но они также действовали на благо своей семьи. Ричард I Английский хотел, чтобы его сестра Джоанна сопровождала его в Третьем крестовом походе, потому что ему нужно было ее приданое, чтобы помочь финансировать экспедицию, и потому что она была бы достойной спутницей для его будущей жены Беренгарии ¹⁶. В 1386 г. Констанца Кастильская, жена Джона Гонта, герцога Ланкастера, и три дочери Джона сопровождали герцога в его крестовом походе против Кастилии. Присутствие Констанцы было необходимо, поскольку крестовый поход должен был подтвердить ее притязания на трон Кастилии; возможно, они с Джоном надеялись заключить выгодные брачные союзы для дочерей, поскольку их дочь Екатерина (или Каталина) вышла замуж за Энрике, наследника короля Хуана Кастильского, а дочь Джона Гонта Филиппа вышла замуж за короля Португалии Жуана I ¹⁷. Жан де Бриенн, по-видимому, взял свою племянницу Маргариту с собой в Пятый крестовый поход, чтобы выдать ее замуж за Балиана, сеньора Сидона; но брак не состоялся ¹⁸.

Ричард I Английский, возможно, привлек к переговорам с Саладином свою сестру Джоанну. Согласно современным мусульманским источникам и "Истории Эракла", Ричард использовал возможность брака между братом Саладина аль-Адилем и своей сестрой Джоанной в качестве инструмента торга с Саладином. Единственным предложенным условием было то, что аль-Адиль должен стать христианином. По мнению мусульманских комментаторов, аль-Адиль был за этот брак, но план сорвался, поскольку Джоанна отказалась выходить за него замуж ¹⁹.

Хотя на Сицилии, где Джоанна была королевой с 1177 по 1189 гг., межконфессиональные браки заключались только среди отсталого сельского населения (по крайней мере, по мнению комментатора X века Ибн Хаукала),²⁰ на Ближнем Востоке и в северо-восточной Африке браки между мусульманскими и нелатинскими христианскими правящими семьями были обычным явлением. Такие браки не обязательно требовали обращения одного из супругов в другую веру. Фактически, двое сыновей аль-Адиля заключили такой брак. В 1210 г. армянская дворянка Тамта (дочь Иване Мхаргрдзели, армянского аристократа из влиятельного рода Захаридов и грузинского военачальника, и Хошак (Khoshak), влиятельной армянской дворянки), вышла замуж за мусульманского военачальника из города Ахлат (Хлат) аль-Авхада, сына аль-Адиля. Когда несколько месяцев спустя аль-Авхад умер, его брат аль-Ашраф Муса женился на Тамте, чтобы сохранить этот союз, но Тамта не приняла ислам и не последовала за своим новым мужем: она осталась в Ахлате и осуществляла там власть на благо местных христиан. Когда в 1230 г. город пал под атакой войск хорезмийского правителя Джелаль ад-Дина, он женился на Тамте, укрепив таким образом свою власть над ее городом. И снова Тамта осталась в своем городе и не сопровождала его; когда он был убит в следующем году, она снова стала женой аль-Ашрафа, но не жила с ним, продолжая управлять Ахлатом ²¹. В этом случае может показаться, что тот, кто был правителем города, был мужем этой женщины, и что брак был всего лишь выражением власти над территорией.

К югу от египетских владений Саладина брачные союзы между нубийскими христианами Макурии и Алвы и арабскими мусульманами также заключались беспрепятственно. По мнению историка Ибн Халдуна (ум. 1406), распад нубийских царств в XIV в. и их обращение в ислам отчасти произошло из-за того, что нубийские цари выдавали своих дочерей замуж за сыновей арабов из Джухайны. Поскольку сестры и их сыновья унаследовали землю, царства были разделены между мусульманскими детьми от этих браков ²². В христианской Эфиопии знатные семьи обычно использовали межконфессиональные браки как средство заключения союзов; здесь обычно жена принимала религию своего мужа. Королева Эфиопии Элени, которая в 1509 г. в качестве регента своего сводного правнука Лебна Денгеля предложила королю Португалии Мануэлу заключить антимусульманский союз, по рождению была мусульманской принцессой из Хадьи на юге Эфиопии, но обратилась в христианство, когда вышла замуж за короля Эфиопии Зара Якоба ²³. В случае с Джоанной и аль-Адилем не упоминалось об обращении в веру ни одной из сторон, и они должны были разделить власть над Иерусалимом и замками королевства. Предложение Ричарда могло быть или не быть серьезным, но в любом случае оно поставило его оппонентов в невыгодное положение, поскольку они пытались угадать его мотивы, и таким образом позволило ему выиграть драгоценное время.

Как и у себя дома, жены, сопровождавшие своих мужей в крестовом походе, действовали от их имени в критических ситуациях. Когда король Людовик IX был взят в плен в начале апреля 1250 г. во время своей кампании в Египте, его жена Маргарита находилась в недавно захваченном египетском порту Дамиетта и собиралась родить сына. В мае патриарх Иерусалимский Роберт обратился с письмом к коллегии кардиналов Римской церкви, в котором сообщил им о пленении короля и перемирии, которое в конечном итоге заключил Людовик, в том числе о том, что 8 апреля, когда не поступало никаких известий о судьбе короля, королева отдала приказ построить десять галер и множество других военных судов с большим количеством вооруженных людей, чтобы подняться по Нилу на помощь королю. Обнаружив множество тел недавно убитых людей и мертвых лошадей и никаких следов короля, они вернулись в Дамиетту, чтобы сообщить об этом ²⁴. Более пятидесяти лет спустя, в своей книге "Жизнь Людовика Святого" Жан Жуанвильский ничего не сказал об этом решительном поступке королевы, а лишь описал ее страх:

"Она была так напугана этим известием [о том, что король взят в плен], что всякий раз, когда она ложилась спать в своей постели, ей казалось, что ее комната полна сарацин, и она кричала: "Помогите! Помогите!""

Жан вспоминал, что, чтобы защитить своего будущего ребенка, Маргарита устроила так, чтобы в ее комнате спал старый восьмидесятилетний рыцарь, который держал ее за руку и успокаивал, если ей снились кошмары. Когда она готовилась рожать, она попросила его убить ее, если сарацины захватят город. Однако Жан не только зафиксировал страх королевы, но и вспомнил, что она сделала для того, чтобы защитить Дамиетту. Когда она только что разрешилась от бремени, ей сообщили, что пизанцы, генуэзцы и члены других итальянских коммун намереваются бежать из города, оставив его без защиты. Она позвала их представителей к своей постели и умоляла их остаться, "ибо вы видите, что мой господин король и все те, кто был взят в плен, погибнут, если город будет потерян", - или, если они этого не сделают, она умоляла их остаться хотя бы до тех пор, пока она не оправится от родов. Они ответили, что вынуждены уехать, потому что в городе умирают от голода. Маргарита пообещала им, что закупит все продукты в городе и сохранит всех итальянцев на службе за счет короля. Они согласились остаться на этих условиях, и королева, как и обещала, купила продукты по огромной цене ²⁵. Тем не менее Маргарите пришлось подняться с постели и покинуть город, который был сдан 6 мая 1250 г. в соответствии с условиями освобождения Людовика

Главой египетского правительства на момент завершения этих переговоров также была женщина, Шаджар или Шаджарат ад-Дурр, действовавшая от имени своего покойного мужа Аль-Салиха Айюба, султана Египта ²⁶. Когда султан умер от болезни в своем военном лагере в ноябре 1249 г., в решающий момент кампании, его жена Шаджар поняла, что, если о его смерти станет известно, дело Египта будет проиграно. Она и Джамаль ад-Дин Мухасан, командующий кавалерией и отвечавший за мамлюков покойного султана, договорились с эмиром Фахром ад-Дином, командующим армиями ее покойного мужа, сохранить смерть султана в тайне. Все трое работали сообща, чтобы сохранить контроль над правительством до тех пор, пока наследник аль-Малик аль-Муаззам Гияс ад-Дин Туран-Шах не смог прибыть из Хисн-Кайфы (ныне Хасанкейф на юго-востоке Турции), где он был наместником. Эмир Фахр ад-Дин командовал армией, контролировал мамлюков и принес присягу на верность султану Салиху и Туран-Шаху как наследнику. Тем временем до крестоносцев дошли слухи о смерти султана, и они двинулись на Каир. Войска Фахр ад-Дина разгромили их при Мансуре 8 февраля 1250 г., но сам он был убит.

Шаджар ад-Дурр продолжала вести государственные дела от имени своего умершего мужа, пока Туран-Шах не прибыл в Каир и не был провозглашен султаном. Войска Людовика IX начали отступать, но были окружены египетскими войсками под командованием Туран-Шаха и вынуждены сдаться. Туран-Шах теперь хотел вернуть Дамиетту (которую удерживала Маргарита Прованская) и потребовал, чтобы Шаджар передала ему сокровища покойного султана и ее драгоценности. Шаджар отрицала наличие сокровищ и написала мамлюкам своего покойного мужа с просьбой о помощи ²⁷. В то время, как переговоры об освобождении Людовика IX зашли в тупик, 2 мая 1250 г. мамлюки убили Туран-Шаха, а два дня спустя - как мать сына покойного султана Салиха Халила и при отсутствии других наследников - Шаджар была провозглашена султаном. Переговоры с Людовиком IX возобновились, и от имени мусульман их вел эмир Хусам ад-Дин ибн Абу Али. Было решено, что Дамиетта будет сдана и заплачен выкуп. Дамиетта была сдана 6 мая, а Людовик освобожден. Он и крестоносцы покинули Египет ²⁸.

Предположительно, многие женщины более низкого положения также сопровождали своих мужей в крестовом походе, но современные комментаторы не назвали имен большинства из этих женщин ²⁹. Как и об участии их мужчин, о большинстве женщин становится известно только тогда, когда они упоминаются в каком-либо случайно сохранившемся юридическом документе, например, в завещании или благотворительном пожертвовании. Эрве де Донзи, граф Невер, и его жена Матильда де Куртенэ составили совместное завещание в Генуе в сентябре 1218 г., незадолго до того, как вместе отправились в Пятый крестовый поход, в то время как Екатерина, жена Жиля Берту, сеньора Ауденбурга в Брабанте, сопровождала своего мужа, и в 1219 г. во время осады Дамиетты они вместе сделали пожертвование Тевтонскому ордену, одному из ведущих военно-религиозных орденов, созданных во время крестовых походов, после тамплиеров и госпитальеров ³⁰. Присутствие Гильетты Болонской в Пятом крестовом походе, а также присутствие ее мужа Барцеллы Мерксадру и их спутников было зафиксировано только потому, что в декабре 1219 г. ее муж заболел и составил завещание, в котором оставил своей жене и товарищам долю в своей палатке с условием, что его товарищи не будут беспокоить его жену по поводу палатки и ее обстановки, и она сможет продолжать спокойно жить в ней, как делала это до сих пор ³¹.

Список пассажиров корабля "Святой Виктор", направлявшихся в Дамиетту в июле 1250 г., чтобы присоединиться к крестовому походу Людовика IX, свидетельствует о том, что половина женщин, присоединившихся к крестовому походу, путешествовала со своими мужчинами: из 42 женщин среди 453 пассажиров четырнадцать путешествовали со своими мужьями и одна с мужем и сыном, четверо с другими родственниками-мужчинами и двое с неопределенным спутником-мужчиной ³². Но другие доказательства позволяют предположить, что это заниженная оценка и что большинство женщин, отправлявшихся в крестовый поход, сопровождали своих родственников-мужчин. В Англии королевские разрешения на выезд за границу (выполняющие ту же функцию, что и современный паспорт) свидетельствуют о том, что несколько женщин отправлялись в Святую Землю со своими мужьями. Например, 25 июля 1270 г. Юлиана и ее муж Джон Гер или де Гоер собирались отправиться из Англии в Святую Землю по разрешению короля ³³. 4 июля 1310 г. Роберт, сын Вальтера, и его жена Алиса направлялись в Иерусалим. Это единственная из десяти лицензий, выданных на поездку в Иерусалим в 1308-1313 гг., в которой упоминается женщина-путешественница, и больше никакой информации об этих поездках не сохранилось ³⁴.

Некоторые женщины, которые намеревались отправиться в крестовый поход со своим мужем, в конечном итоге отправились в путь одни, потому что их муж умер или по какой-то причине был вынужден заменить свой обет денежной выплатой. Поступая таким образом, жена могла надеяться принести пользу душе своего мужа, как и своей собственной, совершая "паломничество по доверенности" (то есть паломничество от имени другого человека)³⁵. В 1225-1226 гг. некий Уильям Хоксур из Хэмпшира, Англия, рассказал королевскому двору, что он и его жена Эрнебург вместе приняли крест; когда же папа римский освободил его от обета, поскольку он был слишком немощен, чтобы совершить путешествие, Эрнебург отправилась в Святую Землю одна ³⁶. Гораздо выше по социальной лестнице стояла Ида Шамская, вдова маркграфа Леопольда II Австрийского, умершего в 1095 г., которая возглавляла собственную армию в составе крестового похода 1101 г. вместе с герцогами Баварии и Аквитании. Эта экспедиция потерпела поражение в Анатолии от Кылыч-Арслана I, султана Рума; герцоги бежали, но судьба Иды осталась неизвестной ³⁷. Английский королевский клерк Роджер Ховеден, очевидец Третьего крестового похода, отметил в своей "Хронике", что в 1196 г. после смерти венгерского короля Белы III "его жена Маргарита, сестра короля Франции Филиппа II и бывшая королева Англии, как жена Генриха молодого короля, приняла крест с целью совершения паломничества в Иерусалим и оставалась в земле Иерусалимской в Акре в служении Господу до конца своей жизни". Хотя она была crucesignata, Роджер ничего не говорит о том, что она делала, когда прибыла на Святую Землю ³⁸. По-видимому, она вела благочестивый образ жизни, полный самоотречения, молитв и благотворительности, чтобы принести пользу своей душе и душе своего мужа, как было позже записано о графине Алисе де Блуа.

Графиня Алиса приняла крест в 1266 или 1267 г. После смерти своего мужа Жана Шатильона (который сам тоже принял крест, но умер в 1279 г., не исполнив своего обета), она отправилась в Акру в 1286 или 1287 г. во главе большого войска и в следующем году умерла в Акре. Сообщается, что находясь там, она "сделала много добра самым разным людям, построила хорошую башню и часовню в Акре и назначила священника, который каждый день служил мессу в часовне", обеспечивая тем самым как военную, так и духовную защиту города. Было также высказано предположение, что именно графиня Алиса являлась заказчицей "Histoire Universelle" или "Всемирной истории", созданной в Акре в 1287 г.: на ее иллюстрациях женщины-воительницы, известные как амазонки, изображены в очень позитивных ролях "защитниц общественного порядка"³⁹. Алиса была примером женщины-крестоносца, получившей одобрение от выдающегося канонического юриста XIII в. Генриха де Суза, известного как Хостиенсис: у нее было достаточно средств, чтобы оплатить военный вклад в военные действия ⁴⁰.

Уход за больными

Планировщик крестовых походов Пьер Дюбуа подчеркнул, что медицина является подходящей ролью для женщин в крестовых походах, но практикующие женщины-врачи почти никогда не упоминались в нарративных или документальных источниках. В июне 1272 г., когда принц Эдуард стал жертвой покушения во время своего крестового похода, его жена Элеонора Кастильская не позаботилась о его ране. Современный английский комментатор Уолтер Гисборо писал, что Элеонору, "плачущую и причитающую", пришлось увести ее зятьям Эдмунду и Джону де Весси, пока хирурги-мужчины оперировали ее мужа. (Поскольку Уолтер не был очевидцем событий, он, возможно, получил информацию от очевидцев или основал эту трогательную сцену на известной тесной привязанности между Элеонорой и Эдуардом.) Столетие спустя писатель Птолемей Луккский отвел Элеоноре более активную роль и утверждал, что она высосала яд убийцы из раны Эдуарда: "Говорят, однако, что тогда его испанская жена, [которая была] сестрой короля Кастилии, выказала мужу большую верность, потому что она весь день лизала его открытые раны языком", удаляя яд и способствуя скорейшему заживлению раны ⁴¹. Однако эта история была явно романтическим вымыслом.

В большинстве случаев, когда современные комментаторы упоминали практикующих врачей, это были, очевидно, мужчины, но в экстренных ситуациях функции сиделок действительно выполняли знатные дамы. В апреле 1542 г., во время войны Эфиопии против Ахмада ибн Ибрагима аль-Гази, когда королевский двор Эфиопии находился в походе вместе со своими португальскими союзниками, Мигель де Каштаньоза писал, что королева Эфиопии Сабла Вангел и ее фрейлины разбили палатку возле поля битвы в Джарте и разместили там раненых, после чего она и ее дамы принялись перевязывать раненых христиан своими собственными головными уборами. В августе 1542 г., когда португальцы и эфиопы потерпели поражение, раненых доставили в шатер королевы в лагере, где королева и ее женщины перевязывали им раны, находясь под огнем врага ⁴².

Известна одна женщина-врач, участвовавшая в первом крестовом походе Людовика IX. В документе, изданном в Акко в августе 1250 г., король Людовик назначил врачу (phisica) Герсенде пожизненную пенсию в знак благодарности за оказанные ею услуги. Герсенда, жена королевского аптекаря Якоба, упоминается в документе из Отель-Дьё в Париже в 1259 г., и эта супружеская чета упоминается снова (как умершая) в документе 1299 г. Герсенда-phisica, вероятно, была "borjoise de Paris", или горожанкой Парижа, на колени которой спутники Людовика IX положили его во время отступления в Дамиетту 6 апреля 1250 г., когда думали, что он умирает и не доживет до вечера. Королевский врач был бы наиболее подходящим человеком, который мог бы оказать ему помощь в этот критический момент ⁴³. Но Герсенда - единственная известная профессиональная женщина-врач, связанная с крестовыми походами ⁴⁴.

Было высказано предположение, что Герсенда могла находиться при королеве Маргарите во время ее родов в Дамиетте, но нет никаких доказательств того, что она это делала ⁴⁵. Акушерки или женщины, имеющие опыт в принятии родов, наверняка требовались во время крестовых походов, поскольку многие жены крестоносцев рожали, находясь на Востоке. Графиня Эльвира Сен-Жиль родила сына на Востоке после Первого крестового похода ⁴⁶. Маргарита Провансальская родила троих детей во время первого крестового похода своего мужа Людовика IX в 1248-1254 гг., а ее сестра Беатрис и ее невестка Матильда Брабантская родили по сыну. Элеонора Кастильская родила дочь, когда она находилась в Акре в 1271 г. со своим мужем принцем Эдуардом, который вскоре стал королем Англии Эдуардом I. Но имена женщин, которые ухаживали за ними, не сохранились. Имя Эделины, obstetrix или акушерки Изабеллы Арагонской, известно только потому, что Изабель включила ее в число наследников в своем завещании ⁴⁷.

Дипломатия и разведка

Пьер Дюбуа предполагал, что образованные христианки, воспитанные в его новых школах, выйдут замуж за мусульман и будут ходатайствовать перед своими мужьями о заключении мира с христианами. У этого плана был некоторый прецедент. Альберт Аахенский включил в свою историю Первого крестового похода историю жены рыцаря, чей муж был убит турками по пути в Святую Землю. Насильно выданная замуж за турецкого рыцаря, она убедила своего мужа-турка уговорить своего господина, принца Азаза, заключить союз с предводителем крестоносцев Годфридом Бульонским против Ридвана из Алеппо ⁴⁸. Поскольку Альберт не назвал ни эту женщину, ни турецкого рыцаря, эта история, вероятно, является выдачей желаемого за действительное, смесью романтики и эпоса; но она показывает, что латинские христианские писатели верили в возможность такого обращения после вступления в брак ⁴⁹. Аналогичным образом автор "Ливонской рифмованной хроники", в которой рассказывается об истории рыцарей-меченосцев и первых годах существования Тевтонского ордена в Ливонии, записал, что Марта, жена короля Литвы Миндовга, выступила против своего мужа, когда (в 1261 г.) он решил отречься от христианства (хотя и отказался последовать ее совету), и убедила своего мужа разрешить брату Тевтонского ордена благополучно вернуться из Литвы в Ригу ⁵⁰.

Христианские аристократки Ближнего Востока, выходившие замуж за мусульманских принцев, такие как Тамта из Ахлата, безусловно, использовали свое положение на благо местных христиан. На восточной границе Европы, в Венгрии, латинские христиане и мусульмане также вступали в брак, заключая союзы. Например, в 1240-х гг. Иштван (или Стефан), старший сын и наследник венгерского короля Белы IV, женился на дочери половецкого вождя: она была крещена как Елизавета, а позже ее родители также приняли христианство ⁵¹. В 1435 г. Мара, дочь Джураджа (Георгия) Бранковича, деспота Сербии, вышла замуж за османского султана Мурада II в рамках мирного договора, по которому Бранкович стал данником османского султана. В 1444 г. Мара способствовала началу мирных переговоров между своим мужем Мурадом и королем Венгрии Владиславом (Владиславом III Польским), в результате которых был заключен договор, по которому ее отец вернул себе Сербию ⁵². Но такие брачные союзы не всегда были приемлемы для обеих сторон: мы уже видели, что в 1191 г. предполагаемый брак королевы Сицилии Иоанны и аль-Адиль так и не состоялся.

Роль женщин в посредничестве и дипломатии во время крестовых походов во многом основывалась на семейных связях и защите собственных земель и крепостей. О возможной дипломатической роли Элеоноры Аквитанской на переговорах между ее мужем королем Людовиком VII и ее дядей князем Раймундом Антиохийским во время Второго крестового похода уже упоминалось. Кроме того, по словам очевидца-комментатора Одо из Деуля, во время крестового похода Элеонора время от времени получала письма от византийской императрицы немецкого происхождения Ирины (до ее брака с императором Мануилом Комнином - Берты Зульцбахской), сестры Гертруды Зульцбахской, жены короля Германии Конрада III, который возглавил немецкий контингент в экспедиции на Восток в 1147 г. Современный автор "Вюрцбургских анналов" отмечал, что императрица Ирина/Берта вмешалась, чтобы обеспечить армию немецких крестоносцев Конрада всем необходимым, пока она стояла лагерем недалеко от Константинополя ⁵³.

Четвертый крестовый поход выиграл от дипломатии византийских императриц. По словам французского крестоносца Роберта Клари, когда крестоносцы посадили Исаака II Ангела и его сына Алексея IV Ангела на трон Константинополя в июле 1203 г., они отправились к "французской императрице", чтобы засвидетельствовать ей свое почтение. Это была Анна, урожденная Агнесса, младшая дочь короля Франции Людовика VII и его третьей жены Адели Шампанской и, таким образом, родная сестра короля Франции Филиппа II. В 1180 г. она вышла замуж за Алексея II Комнина, старшего сына императора Мануила I Комнина и его второй жены Марии Антиохийской. Алексей был свергнут и убит в 1183 г., а его убийца Андроник занял императорский трон и женился на императрице Агнессе-Анне, продолжив союз с Францией. Сам Андроник был убит в 1185 г., но Агнесса снова выжила. Когда крестоносцы связались с ней в 1203 г., они пообещали ей свою службу как сестре короля Франции. Она рассердилась на них за то, что они привезли Алексея Ангела в Константинополь, и сказала, что разучилась говорить по-французски, но позже беседовала со своим племянником, графом Людовиком Блуа ⁵⁴. Историк Эван Шорт утверждал, что Агнесса-Анна намеренно дистанцировалась от крестоносцев, чтобы внушить им, что она принадлежит к византийскому правящему классу; поскольку она была представительницей византийской власти, она не могла позволить, чтобы ее считали тесно связанной с захватчиками. Однако позже Агнесса, возможно, использовала свое положение, чтобы помочь крестоносцам. Когда в 1206 г. было достигнуто соглашение между венецианцами и городами Адрианополем и Демотикой, в нем говорилось, что Теодор Бранас, муж Агнессы, будет управлять городами от имени венецианцев. Агнесса разделила пост губернатора со своим мужем. Ее положение бывшей императрицы, признанной византийцами представительницей византийской власти, позволило ей убедить византийское население принять это соглашение ⁵⁵.

Маргарита Венгерская, дочь венгерского короля Белы III и его первой жены Агнессы Антиохийской и супруга (переименованная в Марию) Исаака II Ангела, сотрудничала с крестоносцами более открыто, чем ее двоюродная сестра Агнесса-Анна. Жоффруа Виллардуэн писал, что Маргарита присутствовала на встрече Исаака II Ангела, его канцлера, его переводчика и четырех крестоносцев, включая самого Жоффруа. Она сидела рядом с мужем, причем Жоффруа не только отметил ее присутствие и ее ранг, но и заметил, что она "очень красивая женщина". Поскольку на встрече нужно было читать и подписывать документы на латыни, возможно, Маргарита играла роль переводчицы и консультанта. После смерти Исаака в 1204 г. она вышла замуж за одного из ведущих крестоносцев, Бонифация Монферратского. Она провела переговоры с византийскими защитниками Адрианополя и убедила византийцев Демотики поддержать Бонифация. Как и в случае с Агнессой, Маргарита смогла сделать это только потому, что народ признал ее принадлежность к бывшему византийскому правящему классу и поэтому принял власть ее нового мужа как продолжение византийской власти ⁵⁶.

Также иногда были зафиксированы случаи, когда женщины передавали военные сведения. Два таких случая были зафиксированы во время Третьего крестового похода. Мусульманский историк Ибн аль-Асир писал, что жена принца Боэмунда III Антиохийского, Сибилла, "вела переписку с Саладином и обменивалась с ним подарками. Она сообщала ему о многих важных вещах". Эти ранее установившиеся положительные отношения сработали в ее пользу в 1188 г., когда Саладин захватил замок Барзия (или Бурзей), сеньор которого был женат на сестре Сибиллы; Саладин выкупил и освободил правителя Барзии, его жену, детей и всю семью в знак признания своего долга перед ней. Второй пример, похоже, является мифом, объясняющим неспособность короля Ричарда напасть на Иерусалим в 1192 г. Во вставке к старейшей из сохранившихся рукописей Ральфа Коггсхоллского, написанной почти одновременно с описанием Третьего крестового похода, рассказывается, как "некая религиозная женщина сирийской расы" из города Иерусалима послала королю Ричарду сведения о том, как он может захватить Иерусалим, и ключи от ворот Святого Стефана. Тогда все единогласно решили осадить Иерусалим, за исключением герцога Бургундского, тамплиеров и французов, которые не поддержали этот план, потому что, если бы король Ричард завоевал такой знаменитый город, это оскорбило бы их господина, короля Филиппа. Возможно, какой-нибудь ветеран крестового похода (например, его информатор о битве при Яффе Хью де Невилл) сказал Ральфу Коггсхоллскому, что даже если бы девушка вручила Ричарду ключи от города Иерусалима, французы не поддержали бы это нападение ⁵⁷.

Другой пример - государство крестоносцев Тевтонского ордена в Пруссии. Между 1326 и 1331 гг. Петер фон Дусбург, брат-священник Тевтонского ордена, записал в своей истории ордена в Пруссии, как крепость ордена в Бранденбурге была разрушена во время рейда гарнизона. Прусская женщина "из рабского сословия" покинула замок и сообщила Глаппо, предводителю народа Вармии, что рыцари ушли; он немедленно захватил замок и разрушил его. Маркграф Бранденбургский, который первоначально построил замок, немедленно приехал и восстановил его, но это событие поставило орден в неловкое положение ⁵⁸.

В "Истории Эракла" и "Хронике Эрнула", описывающих, как Иерусалимское королевство пало под властью Саладина, винят в поражении франков женские махинации другого рода. Они рассказали историю о том, как незадолго до решающей битвы при Хаттине группа франкских сержантов захватила в плен старую мусульманку. Она назвала себя сирийской рабыней, и сказала, что наложила заклятие на франкскую армию, чтобы Саладин захватил их всех. Возможно, эта история возникла из-за замечаний о том, что франки, должно быть, были околдованы, раз позволили заманить себя в ловушку в Хаттине ⁵⁹.

Вмешательство женщин могло бы стать примером подхода "мягкой силы" к войне, хотя и не всегда успешного. По словам португальского историка XV в. Гомеша Эаниша де Зурары, когда в 1414 или 1415 гг. Юсуфу III Гранадскому стало известно, что король Португалии Жуан I планирует нападение, он уговорил свою главную жену прислать королеве Португалии Филиппе свадебное приданое для ее дочери, которая собиралась выйти замуж. Но Филиппа отклонила эту дипломатическую инициативу, ответив, что христианские королева и принцесса не вмешиваются в дела ее мужа, а ее дочь и так хорошо обеспечена ⁶⁰. Учитывая семейные интересы Филиппы в крестовом походе, она, вероятно, посоветовала мужу выступить против Гранады.

Возможно, Франциска де Газмира, уроженка Ла-Пальмы на Канарских островах, которая проповедовала христианство своему народу, выступала в качестве культурного дипломата латинского христианского мира и, возможно, побудила свой народ подчиниться кастильскому завоеванию в 1492 г.⁶¹ Одна из двадцати местных женщин, которые были подарены Эрнану Кортесу и его товарищам в марте 1519 г. старейшинами города Табаско (Потончан, ныне Мексика), стала ключевой фигурой в победе Кортеса, поскольку она выступала в качестве переводчицы между испанцами и местным населением. По свидетельству очевидца Берналя Диаса дель Кастильо, "без помощи доньи Марины мы не смогли бы понять язык Новой Испании и Мексики", и благодаря своим знаниям местных реалий и влиянию она спасла испанцев от многих потенциально фатальных ситуаций ⁶².

Женщины, действующие в одиночку

Помимо этих стереотипных ролей сопровождающих мужей (или заменяющих отсутствующих или умерших мужей), оказывающих медицинскую помощь или выступающих в качестве дипломатов, были также аристократки, которые принимали участие в священной войне в силу своей собственной власти. Не всегда легко установить, что на самом деле сделали эти женщины. Например, в 1148 г. во время осады Тортосы на северо-востоке Пиренейского полуострова граф Рамон-Беренгер IV Барселонский, правитель Арагона, издал хартию, в которой предоставлял торговые привилегии жителям Нарбонны в благодарность за то, что они рисковали своим имуществом и жизнью, защищая христианскую веру от неверных. В хартии указано, что его двоюродная сестра, молодая наместница Эрменгарда Нарбоннская, по просьбе Рамона-Беренгера возглавляла войска из Нарбонны вместе со своим дядей Беренжером, аббатом Лаграсса, и оба присутствовали при издании хартии. Однако в хартии нет никакой информации о роли Эрменгарды во время самой осады ⁶³.

Как следует из списка пассажиров, находившихся на борту корабля "Святой Виктор", женщины также отправлялись в крестовые походы на Восток в одиночку или с попутчиками. Церковные комментаторы критиковали одиноких женщин, участвовавших в крестовых походах, за то, что они вовлекали крестоносцев в греховное искушение, но большинство незамужних женщин из неблагородных семей, участвовавших в крестовых походах, были не проститутками, а женщинами, чьи защитники-мужчины, будь то мужья, отцы или работодатели, погибли во время кампании. Многие из них были домашней прислугой, членами семей крестоносцев. Крестоносцы, не принадлежавшие к благородному сословию, были заинтересованы в том, чтобы поддержать этих женщин, когда они остались без защиты или работы ⁶⁴.

Одинокие пожилые женщины, напротив, обычно не считались теми, кто может ввести в соблазн, и играли свою особую роль в армии крестоносцев. Одна из таких ролей была вполне практической: Амбруаз записал, что Ричард I Английский не разрешал никому, кроме пожилых паломниц, работавших прачками, сопровождать свою армию, когда она выступила на юг от Акры в сентябре 1191 г. (Ричард де Темпло также упоминал прачек, но без каких-либо указаний на их возраст)⁶⁵. Другая такая роль была религиозной: секретарь Саладина Имад ад-Дин аль-Исфахани писал, что лагеря крестоносцев были полны старух, которые попеременно возбуждали и ослабляли энтузиазм солдат к борьбе, говоря им, что Крест примет только отречение и жизнь только за счет пожертвований, и что Гроб Господень находится во власти их врага. В заключение он сказал: "Поразительно, насколько эти мужчины и женщины единодушны в своих заблуждениях!"⁶⁶

Старая женщина была изображена в аналогичной роли, поощряющей воинов к самопожертвованию, в случае, произошедшем в 1336 г., о котором рассказал Виганд из Марбурга, историк Тевтонского ордена в Пруссии. Виганд сообщил, что вместо того, чтобы сдаться тевтонским рыцарям, литовские защитники крепости Пиленай убили своих жен и детей, а затем пожилая женщина обезглавила их топором и в конце концов покончила с собой. Сообщив об этой истории как о слухах, Виганд, похоже, усомнился в ее правдивости, поскольку воины обычно считали смерть от руки женщины бесчестной. Но поскольку в литовской культуре почитались старые мудрые женщины, вполне возможно, что эта старуха была одной из их святых женщин, и убийство было взаимным актом самопожертвования, предпочтительного религиозному осквернению от рук их религиозных врагов. В качестве вариации на эту тему брат Петр фон Дусбург, предшественник Виганда на посту историка Ордена, рассказал историю галиндийской прусской святой женщины и пророчицы (его переводчик брат Николаус фон Йерошин называет ее старухой, которую почитали как провидицу), которая, чтобы отомстить за обиды, причиненные галиндийским женщинам, намеренно хотела убить прусских воинов из Галиндии, призывая их вести войну с христианами ⁶⁷.

Женщины-правительницы и знатные дамы государств крестоносцев иногда принимали активное участие в военных действиях. После Второго крестового похода королева Иерусалима Мелисенда продолжала участвовать в обороне королевства по мере необходимости. В 1157 г., когда Балдуин III вел кампанию в Антиохии, Мелисенда отвоевала у мусульман пещерную крепость Эль-Хаблис ⁶⁸. Младшая сестра Мелисенды Алиса, княгиня Антиохии, возможно, организовывала разбойничьи набеги. Возможно, она также пыталась наладить дипломатические отношения с соседним мусульманским правителем Зенги Мосульским, но это сомнительно, поскольку единственный источник, утверждающий это - архиепископ и историк Вильгельм Тирский, был непримиримо враждебен по отношению к ней, обвиняя ее в том, что злой дух вдохновил ее связаться с Зенги ⁶⁹.

Хотя внучка Мелисенды Сибилла, похоже, не принимала активного участия в организации какого-либо крестового похода, она проявила некоторую военную инициативу после того, как султан Саладин захватил в плен ее мужа Ги де Лузиньяна вместе с другими высокопоставленными дворянами Иерусалимского королевства в битве при Хаттине. Английские комментаторы писали, что она взяла с собой двух своих маленьких дочерей в город Аскалон - графство, которым они с Ги владели до восшествия на престол - и защищала его от Саладина, и что она и Иерусалимский патриарх возглавили защиту Иерусалима. Опять же, после того, как Сибилла добилась освобождения мужа, и Ги возглавил армию, которая осадила портовый город Акра в августе 1189 г., его сопровождали Сибилла и две их дочери. Все трое умерли в военном лагере летом или в начале осени 1190 г., в результате чего Ги лишился возможности претендовать на трон ⁷⁰. Этот трагический конец участия Сивиллы в конфликте является напоминанием о том, почему королевы обычно держались подальше от военных действий.

Младшая сводная сестра Сивиллы Изабелла, сменившая ее в качестве королевы Иерусалима, еще меньше участвовала в войне, но после убийства ее второго мужа, Конрада Монферратского, она сохранила контроль над городом Тир и отказалась сдать его кому-либо, кроме короля Ричарда I Английского или его уполномоченного представителя. После избрания графа Генриха II Шампанского королем Иерусалима в 1192 г. Изабелла, с согласия короля Ричарда, передала ключи от Тира графу Генриху и согласилась выйти за него замуж, тем самым передав ему свои полномочия наследницы иерусалимского короля Амори; но она не защищала свой город с оружием в руках ⁷¹.

Однако другие женщины из государств крестоносцев действительно участвовали в войне против мусульман, хотя они и не сражались на поле боя лично. Как владелицы поместий, они были обязаны нести военную службу, хотя их сюзерен обычно ожидал, что богатая наследница выйдет замуж, а надлежащую военную службу будет нести ее муж ⁷². Сесилия ле Бурк, вдова Роджера Салернского, князя Антиохийского, одна из крупных землевладелиц Антиохийского княжества и известная как "Дама Тарса", возможно, помогла организовать оборону Антиохии в 1119 г. после гибели своего мужа в битве против мусульманина Ильгази ибн Артука из Мардина ⁷³. Эшива де Бурес, правительница Галилеи, защищала свой замок Тивериаду от осаждающих его войск Саладина около недели, с 27 июня по 5 июля 1187 г., сдавшись только после того, как идущие к ней на помощь силы во главе с королем Ги потерпели поражение при Хаттине 4 июля ⁷⁴. Другие знатные дамы, такие как Стефания де Милли, княгиня Трансиордании, Изабелла де Ибелин, правительница Бейрута (ум. 1282 г.), и графиня Люсия из Триполи (1292 г.) вели переговоры с мусульманскими военачальниками о своих семьях, землях и крепостях. Имад ад-Дин аль-Исфахан описал, как Стефания и ее невестка Изабелла плакали и унижались перед Саладином, умоляя его освободить Онфруа IV Торонского, сына Стефании и мужа Изабеллы, который был захвачен в плен при Хаттине. Саладин, как писал Имад ад-Дин, "очень хорошо принял их обоих", осыпал милостями, выплатил причитающийся выкуп и преподнес им великолепные подарки; но Стефании пришлось сдать замки Керак и Шаубак/Монреаль Саладину, чтобы добиться освобождения своего сына ⁷⁵.

Но хотя эти высокопоставленные женщины командовали вооруженными силами и участвовали в военных действиях, современные источники не отмечают, что они носили оружие на поле боя. Подобным же образом в 1427 г. Екатерина Брауншвейг-Люнебургская, исполнявшая обязанности регентши Саксонии во время отсутствия своего мужа Фридриха Веттина, маркграфа Мейсена и курфюрста Саксонии, собрала войска для борьбы с гуситскими еретиками, но сама в бой не вступала. Гуситская победная песня, посвященная битве при Усти (по-немецки "Битва при Ауссиге"), описывала ее действия:

Принцесса Саксонская была могущественной женщиной.

Вместе с баронами, принцами и рыцарями

Она собрала могучую армию

И двинулась в Богемию ⁷⁶.

Поэт заявил, что, услышав о страшном поражении своей армии, она в шоке упала на землю, вырывая "золотые кудри со своей прекрасной головы" и взывая к Богу смилостивиться над ее народом, в то время как "другие красивые женщины" оплакивали потерю "братьев, дядей или отцов". Король Венгрии (Сигизмунд Люксембургский) спросил, что можно сделать, "чтобы спасти честь принцессы", но получил ответ, что лучше всего было бы оставить чехов (то есть гуситов) в покое ⁷⁷.

Незамужние женщины из незнатных семей, участвовавшие в крестовых походах, редко упоминались в современных источниках, и даже когда в документах они упоминались в связи с крестовыми походами, не всегда было ясно, действительно ли они принимали в них участие. Так, например, когда граф Генрих де Родез составил завещание в Акре 18 октября 1221 г. и оставил - среди многих других наследств - десять безантов (монета, используемая в восточном Средиземноморье и происходящая от золотого динара) женщине по имени Иоаннина, у нас нет возможности узнать, сопровождала ли она его в крестовом походе, возможно, в качестве служанки (поскольку в списке сразу за ней следует графский нотариус магистр Бернард), или же она была его придворной дамой, проживавшей далеко в Родезе ⁷⁸. В Англии во время Пятого крестового похода отсутствие в Святой Земле часто использовалось как предлог для неявки в суд (как для женщин, так и для мужчин), но нет никакой информации о том, добирались ли упомянутые женщины когда-либо до Святой Земли. До 1218/19 г. Агнес Миддлтон из Кернхау в Северном Йоркшире подала иск в суд против кузнеца Джеффри из Нортон-Коньерса и его отца Роджера за убийство своего мужа Ричарда, но они бежали, и она отправилась в "землю Иерусалимскую" до прибытия королевских судей. Обвиняемые были объявлены вне закона ⁷⁹. В том же судебном округе (judges'circuit) рассматривалось дело Мариотты, дочери Уильяма, которая обвинила Томаса ле Гранта в изнасиловании, но также отправилась в "землю Иерусалимскую" до прибытия судей. В этом случае Томас явился в суд по повестке, но, поскольку присяжные не подозревали его, он был оправдан ⁸⁰. Лесия из Уолтона недалеко от Уэйкфилда в Йоркшире была вызвана в суд в том же году в связи со смертью ее сына Уильяма, которого она обнаружила утонувшим. Когда она не явилась в суд, присяжные заявили, что она уехала в Иерусалимскую землю, и жители Уолтона согласились с этим. Вынесенный вердикт о смерти Уильяма объявил ее несчастным случаем: "никто не подозревается"; возможно, путешествие Лесии в Иерусалим было паломничеством по доверенности, призванным принести пользу душе Уильяма ⁸¹. В 1221 г. две сестры, Сесили и Ависа, были вовлечены в судебный спор по поводу наследства их матери Елены в Уорикшире. Выяснилось, что у этой пары была старшая сестра Кларисса, которая находилась в Ирландии и тоже должна была участвовать в этом деле; но Сесили и Ависа заявили, что Кларисса умерла по пути в Святую Землю ⁸².

В отличие от этих отрывочных упоминаний, современные комментаторы сходятся во мнении, что среди участников народных крестовых движений, известные соответственно как "Детский крестовый поход" 1212 г. и "Крестовый поход пастушков" (pastoureaux) 1251 и 1320 гг., были женщины, предположительно не принадлежавшие к благородному сословию, поскольку ни одна из них не занимала руководящих должностей и не была названа по имени. Основными участниками "Крестового похода детей" были молодые люди, как мужчины, так и женщины - некоторые авторы уточняли, что они были слугами, - но среди них были и взрослые, зрелые женщины и грудные младенцы. Согласно современным комментаторам, их целью было освободить Гроб Господень от "сарацин". По словам некоторых современных авторов, после краха движения многие девушки, ушедшие в поход девственницами, вернулись беременными. Подобно современному молодежному движению, участники "Крестового похода детей" имитировали поведение взрослых, подражая как крестоносцам, так и рыцарской элите, и стремились - подобно современному движению "Восстание против вымирания" - исправить то, что они считали несправедливостью, совершенной поколением их родителей ⁸³.

Pastoureaux были старше, их изображали пастухами и сельскохозяйственными рабочими, а не молодежью, и они намеревались исправить недостатки тех, кто находился выше их по социальному положению, а не старших по возрасту. Современники, писавшие о pastoureaux в 1251 г., подчеркивали, что в движении участвовали мужчины, а не женщины, но упоминали, что они заключали браки и раздавали крест "всем, кто хотел его взять, как женщинам, так и детям и взрослым мужчинам". Хотя заявленной целью группы было отправиться в Египет, чтобы спасти короля Людовика IX от мусульман (известие о пленении короля весной 1250 г. дошло до Франции, но о его освобождении еще не знали), из-за социальных потрясений, которые они вызвали, некоторые современные писатели обвиняли их в союзе с султаном Египта и даже в том, что их предводители были мусульманами ⁸⁴. Сообщается, что в 1320 г. pastoureaux снова намеревались отправиться в Святую Землю и разгромить сарацин, что обещали, но не сделали сменявшие друг друга короли Франции. В движении снова участвовали женщины и новобранцы всех возрастов. Как и в 1250 г. группа стала проявлять насилие, но если раньше оно было направлено в основном на духовенство, то в 1320 г. pastoureaux напали на еврейские общины, убивая их и грабя их имущество. Pastoureaux, возможно, обвиняли евреев в своих недавних экономических трудностях: евреи были изгнаны из Франции в 1306 г. королем Филиппом IV, но его сын Людовик X вернул их в 1315 г., а затем призвал взыскать долги, причитавшиеся им до 1306 г.⁸⁵ Ссылка современных комментаторов на участие женщин в этих массовых движениях подразумевала отсутствие организации и ясной цели, в то время как истории о девушках, вернувшихся домой беременными в 1212 г., подчеркивают опасность вовлечения в такие движения. Тем не менее, нет никаких оснований сомневаться в том, что молодые и пожилые женщины действительно принимали в них участие, но некоторые из них, возможно, сопровождали мужей, братьев или других родственников мужского пола, а не действовали по собственной инициативе.

В повествовательных источниках упоминаются и другие женщины, действовавшие за крестоносцев или против них. В Ливонскую рифмованную хронику включен рассказ об эстонской женщине, которая при попустительстве мужа тайно кормила двух братьев Тевтонского ордена, взятых в плен своими собратьями-язычниками во время восстания Эстонии против ордена. Она скрыла свой поступок, притворившись, что бросала в них камни. В хронике также рассказывалась история эстонской пары, которая заманила немца в свой дом и убила его топором. Согласно Рифмованной хронике, последние были наказаны, когда беременная жена родила ребенка-калеку ⁸⁶.

Зарабатывая на жизнь

Некоторые из женщин, участвовавших в крестовом походе, намеревались зарабатывать на жизнь, а не совершать паломничество. Современные комментаторы - как латинские христиане, так и мусульмане - как правило, уделяли внимание тем женщинам, которые зарабатывали на жизнь проституцией, осуждая их за осквернение духовности армии. Секретарь Саладина Имад ад-Дин аль-Исфахани рассказал, что христианские проститутки взяли крест и пришли во время осады Акры в 1189 г., чтобы оказывать сексуальные услуги крестоносцам, и добавил, что мусульмане также бесстыдно пользовались их услугами. Учитывая мнение современной латино-христианской медицины о необходимости половых сношений для поддержания здоровья, женщины оказывали жизненно важную услугу ⁸⁷. Но женщины также выполняли и менее спорные роли. Как отмечал Филипп де Мезьер в своем плане крестового похода, армия нуждалась в достойных женщинах, которые бы смиренно и преданно ухаживали за солдатами-мужчинами и служили благородным женщинам, которые должны были сопровождать своих мужей ⁸⁸.

Амбруаз упоминал, что женщины выполняли гигиенические работы для воинов во время Третьего крестового похода, дезинфицировали их, а также мыли им волосы и одежду ⁸⁹. Стирка одежды почти всегда выполнялась женщинами и также ассоциировалась с проституцией отчасти потому, что мытье тела и волос было интимным занятием ⁹⁰. Тем не менее, работа прачкой была настолько стереотипной ролью для женщин, что, как утверждается, леди Маргарет Бофорт (ум. 1509), графиня Ричмондская и мать короля Англии Генриха VII, пошутила, что она была бы готова стать служанкой и прачкой в крестовом походе, если бы только "князья христианского мира" могли договориться о прекращении войн между собой и нападении на своего общего врага - турок ⁹¹.

Женщины также продавали продовольствие армии крестоносцев, но, опять же, современники почти никогда не упоминали об этой жизненно важной, но обыденной роли, за исключением тех случаев, когда их работа мешала военной деятельности. Так, например, в ходе Пятого крестового похода, во время осады Дамиетты, были даны инструкции о том, что все должны быть вооружены и организованно охранять лагерь, а торговцы и женщины с товарами на продажу должны покинуть армию под страхом отсечения руки и конфискации своего имущества. Более позитивно оценивая вклад купцов, Жан де Жуанвиль упомянул в своем написанном с точки зрения очевидца повествовании о крестовом походе Людовика IX, что во время нападения мусульман на лагерь короля в пятницу 11 февраля 1250 г. мясники, "другие мужчины из армии" и женщины, продававшие продовольствие, подняли тревогу, когда граф Альфонс Пуатье был схвачен врагом; египтяне были отброшены, а граф спасен ⁹².

Предположительно, в составе свит крестоносцев были и служанки, и слуги-мужчины. Ришар де Темпло трижды упомянул, что Беренгарию Наваррскую и вдовствующую королеву Сицилии Иоанну в их путешествии сопровождали слуги, в том числе девушки и служанки (puellis et ancillis); Амбруаз лишь однажды упомянул об их meschines или горничных. Жан де Жуанвиль упомянул женщин, сопровождавших Маргариту Прованскую, супругу короля Людовика IX, во время ее возвращения из крестового похода; Изабеллу Арагонскую, жену французского короля Филиппа III, возможно, сопровождали в крестовом походе в Тунис шесть женщин, которые получили наследство по ее завещанию от января 1271 г.⁹³

Военные действия

Пока дворяне, участвовавшие в крестовом походе, сражались с религиозными врагами, их жены обычно держались подальше от опасности. Беренгария Наваррская и вдовствующая королева Сицилии Иоанна оставались в королевском дворце в Акре, когда Ричард I повел армию крестоносцев на юг в конце августа 1191 г., пока не занял Яффо, когда переехали королевы; позже они вернулись в Акко. Во время крестового похода Людовика IX в Тунис знатные женщины были размещены за пределами лагеря, на кораблях ⁹⁴. В 1249 г. Людовик IX оставил свою жену Маргариту Прованскую в безопасности в Дамиетте; к сожалению, из-за резкой перемены военной судьбы Дамиетта оказалась на передовой. В 1541-1542 гг. королева Эфиопии Сабла Вангел путешествовала с португальской армией, которая прибыла, чтобы помочь ей и ее сыну в борьбе с мусульманскими захватчиками во главе с имамом Ахмадом ибн Ибрагимом аль-Гази, и оказывала им помощь своими советами, поскольку это "священное предприятие" нуждалось в ее присутствии, чтобы обеспечить поддержку местным населением португальцев, которые прибыли "ради служения Богу", чтобы помочь им. Но когда король смог присоединиться к армии, королева осталась в безопасном месте, в то время как король повел армию на бой с войсками имама Ахмада ⁹⁵. Командиры осажденных городов обычно старались оставить неблагородных некомбатантов, включая женщин, в безопасном месте, вне досягаемости вражеского обстрела ⁹⁶.

Когда знатные женщины все же стали участвовали в военных действиях против нехристиан, современные комментаторы могли попытаться преуменьшить опасность, исходящую от женщин, представляя войну как рыцарскую игру, как в истории из "Chronica Adefonsi Imperatoris" об императрице Беренгеле Кастильской, защищающей Толедо от мусульманского нападения ⁹⁷. Опять же, 25 июля 1457 г. Хуана Португальская, недавно вышедшая замуж за короля Кастилии Энрике IV, и десять ее придворных дам сопровождали короля верхом на лошадях в экспедиции против мусульманского города Камбиль в Андалусии к северу от Гранады. Некоторые женщины носили на руках защитные нашивки из плотной ткани, туники и головные уборы, подобные тем, что носили воины, и королева выпустила несколько стрел из арбалета по стенам города. Затем они вернулись в Хаэн. После этого султан Марокко из династии Маринидов прислал королеве одежду, сбрую для верховой лошади (jinette) и духи ⁹⁸. Все это событие было представлено как инсценированный конфликт, призванный позабавить дам. О том, что эта война на самом деле не была игрой, свидетельствует тот факт, что в крестоносных кампаниях, которые самым наглым образом рекламировались как проявление рыцарского мастерства, - вторжениях (Reisen) Тевтонского ордена в Пруссию, - похоже, вообще не было женщин-крестоносцев. Участие женщин было представлено только покровительницей ордена, Пресвятой Девой Марией, а также святыми женского пола и будущими святыми, которым покровительствовал орден ⁹⁹.

С другой стороны, когда вражеские женщины участвовали в священной войне, комментаторы могли подчеркивать их участие специально для того, чтобы унизить врага. В предыдущей главе мы уже встречались с Алисой де Монморанси, женой Симона де Монфора-старшего, которая в 1210-1218 гг. занималась набором войск для походов своего мужа, а затем и сына против катаров-еретиков Лангедока и их сторонников. Графиня Алиса только однажды была на передовой линии военных действий, когда осенью 1217 г. граф Раймунд VI Тулузский отбил город Тулузу, пока она находилась в замке Нарбонне (Тулузский замок). Вместе с ней в этом предположительно безопасном месте находились многие женщины и дети из ее семьи и семьи ее мужа. Анонимный продолжатель "Chanson de la croisade albigeois" ("Песни о катарских войнах"), писавший вскоре после событий, описывал графиню как "охваченную отчаянной тревогой", когда она осознала, что Тулуза перешла в руки врага, оплакивая свое внезапное ухудшение состояния и обращаясь к окружающим за советом. Подчеркивая ее панику и растерянность, он внушил своей аудитории, что злодеи из его истории не могли противостоять его герою графу Раймонду. Напротив, Пьер де Во-де-Серне, который поддерживал графа Симона и графиню Алису, записал только, что Алиса была одной из тех, кто находился в замке Нарбонне, когда граф Раймон захватил Тулузу, и что она отправилась набирать дополнительные войска в северной Франции ¹⁰⁰.

Аббат Гвиберт Ножанский, который не был очевидцем Первого крестового похода, представлял себе экзотически одетых сарацинских женщин в мусульманском лагере в Антиохии, с колчанами, полными стрел, которые, казалось, пришли "не сражаться, а размножаться", а затем сбежали, бросив своих детей, тем самым наглядно продемонстрировав свою никчемность ¹⁰¹. В том же духе секретарь Саладина Имад ад-Дин аль-Исфахан и кади Баха ад-Дин Ибн Шаддад изображали женщин в армии Третьего крестового похода, принимавших в конечном итоге неэффективное участие в боевых действиях, записав, что женщина-крестоносец в зеленом плаще стреляла из лука в мусульманских солдат и что женщины-крестоносцы сражались в поле против мусульман, но все были убиты ¹⁰². Их современник историк Ибн аль-Асир заявил, что в августе 1188 г., когда Саладин осаждал замок Барзия (Бурзи, недалеко от Апамеи), он увидел в замке женщину, управляющую осадной машиной, которая вывела осадную машину мусульман из строя ¹⁰³. Ни одна из этих историй не находит подтверждения у авторов другой стороны. И аббат Гвиберт, и мусульманские комментаторы Третьего крестового похода писали, чтобы унизить своих религиозных оппонентов как морально испорченных варваров, которые были неспособны выполнять свои социальные и религиозные обязанности (например, мужчины защищали своих женщин) и чье общество было проклято Богом. Описания христианских женщин, сражающихся на поле битвы, сделанные Имадом ад-Дином и Баха ад-Дином Ибн Шаддадом, способствовали расширению представлений о морально развращенном враге, обреченном на уничтожение силами высоконравственного и благочестивого Саладина. Тот факт, что осадной машиной в Барзии управляла женщина, был курьезом, который свидетельствовал об отчаянном положении защитников. Хотя женщина с луком была искусным стрелком, деревянный лук не был рыцарским оружием, что означало, что женщина, использовавшая его, была воином низкого статуса; и она была быстро убита, что позволило восстановить надлежащий баланс в человеческом обществе ¹⁰⁴.

Переходя от пропаганды к реалиям войны, мы должны помнить, что для того, чтобы быть эффективными воинами в конном бою на передовой, женщины, участвовавшие в крестовом походе, должны были быть обучены и вооружены так же, как и мужчины. Нет никаких доказательств того, что это имело место ¹⁰⁵. Тем не менее, ожидалось, что некомбатанты в армии крестоносцев будут принимать активное участие в боевых действиях, если потребуется, хотя эта роль не требовала многолетней практики и затрат. Опасности для некомбатантов в зоне боевых действий означали, что женщины, не связанные с крестовыми походами, но живущие в регионах, через которые проходили крестоносцы, также могли рассчитывать на участие в военных действиях и от них ожидали, что они будут участвовать.

В повествованиях женщинам отводятся определенные стереотипные роли в сражении, в частности, они доставляют еду и воду сражающимся мужчинам на поле боя. Это были опасные задачи - например, в одном повествовании о Пятом крестовом походе упоминается, что женщины, приносившие еду и воду пехотинцам во время битвы в августе 1219 г., были атакованы врагом и убиты. В рассказах также упоминается, что женщины "всегда решительно поощряли" бойцов на поле боя, возможно, подбадривая их воинственными криками, как современные зрители на футбольном матче ¹⁰⁶. Женщины собирали камни для использования в качестве метательных снарядов: в Тулузе в 1217 г., готовясь защитить свой город от крестоносцев, "женщины и дамы" принесли "ящики, полные собранных камней, как больших, так и гальки размером с кулак"¹⁰⁷.

Женщины выполняли трудовые обязанности вместе с другими некомбатантами. В "Песне о катарских войнах" рассказывается о том, что все жители Тулузы - рыцари, горожане и их жены, мужчины и женщины, торговцы, менялы, маленькие дети, мальчики и девочки, слуги и посыльные, - работали кирками, лопатами или садовыми вилами на строительстве оборонительных сооружений ¹⁰⁸. Готовясь к защите Праги от антигуситского крестового похода в 1420 г., служанки (в данном контексте молодые незамужние женщины) работали вместе со священниками, студентами и евреям, копая сухой ров с северной стороны Вышеградского замка, который радикальные гуситы, известные как табориты (в честь горы Фавор в Ветхом Завете), захватили в октябре 1419 г. и который защищал южную часть Нового города Праги; эта работа заняла у них пять дней ¹⁰⁹. Гийом Каурсен, вице-канцлер ордена рыцарей-госпитальеров, описал похожие сцены подготовки к защите Родоса от османского нападения в 1480 г.: великий магистр ордена и высшие чиновники, рыцари, горожане, купцы, замужние женщины, молодожены и девушки - все они работали над укреплением стен и рвов, таская камни, землю и известь ¹¹⁰. Франческо Бальби ди Корреджо описал, как солдаты, женщины и дети, а также вьючные животные приносили землю в укреплённый город Биргу на Мальте в мае 1565 г., готовясь к штурму войск османского султана Сулеймана Великолепного ¹¹¹. Амбруаз и Ричард де Темпло рассказывают о смерти женщины, занимавшейся засыпкой оборонительных рвов города Акры во время осады 1189-1191 гг., и хотя этот пример может быть выдумкой, он демонстрирует опасность, с которой приходилось сталкиваться женщинам, выполняющим вспомогательные работы ¹¹². Также женщины изображались возглавлявшими молитвенные и покаянные действия, чтобы заручиться Божьей помощью для защиты ¹¹³. Выполнения таких ролей было достаточно, чтобы получить долю в добыче из захваченного города, даже если при осаде Дамиетты в 1219 г. женщины и дети должны были получить всего по три безанта, тогда как рыцари получили двадцать четыре, священники и туркополы (легкая кавалерия) - двенадцать, а слуги - шесть ¹¹⁴.

Современные повествования свидетельствуют о том, что женщины брали в руки оружие только во времена серьезных кризисов, но их часто изображали вступающими в бой, чтобы защитить свой город в чрезвычайных ситуациях, подчеркивая отчаянность момента. Петр фон Дусбург писал, что, когда принадлежавший Тевтонскому ордену город Эльбинг (ныне Эльблонг в Польше) подвергся нападению со стороны христианского герцога Святополка или Свентопелька II Померанского во время отсутствия рыцарей и мужчин-горожан в походе, городские женщины сняли с себя женские украшения и облеклись мужским духом, взяли мечи и мужественно (viriliter) защищали город ¹¹⁵. Сообщается, что Люси, английская сестра ордена тринитариев, участвовала в обороне Родоса в 1480 г. от турок-османов ¹¹⁶. В "Песне о катарских войнах" рассказывается, что 25 июня 1218 г. именно "знатные женщины, маленькие девочки и жены мужчин" управляли мангонеллой, метнувшей камень, убивший графа Симона де Монфора ¹¹⁷. Смысл этого рассказа заключался в том, что действия Монфора были настолько отвратительны Богу, что Он позволил слабым и немощным женщинам убить его - позорная смерть для такого прославленного воина.

Во время первого крестового похода против гуситских еретиков в 1419 г. женщины вошли в состав радикальной армии таборитов, которая пришла на помощь жителям Праги в борьбе против армии католиков-крестоносцев венгерского короля Сигизмунда, наследника чешского престола. Чешский современник Лаврентий Бржезовский описал нападение крестоносцев на Новый город Праги 14 июня 1419 г. и то, как женщины противостояли им:

"[Крестоносцы] яростно атаковали... деревянный бастион... Но когда они попытались взобраться на стену, возведенную из земли и камней, две женщины и одна девушка вместе с примерно двадцатью шестью мужчинами, остававшимися в этом укреплении, мужественно защищались, бросая камни и копья, поскольку у них не было ни стрел, ни пороха. А одна из двух женщин, хотя и была безоружна, превосходила духом всех мужчин, не желая ни на шаг отступить со своего места. "Перед Антихристом, - восклицала она, - ни один верный христианин никогда не должен отступать!" И так, сражаясь с величайшим мужеством, она была убита и испустила дух" ¹¹⁸.

В письме маркграфа Мейсенского своему двоюродному брату, герцогу Баварии, утверждалось, что во время этой стычки королевские войска захватили в плен 156 гуситских женщин, у которых волосы были уложены, как у мужчин, и которые были обуты в сапоги, вооружены мечами и держали в руках камни ¹¹⁹. Для чехов участие женщин в военных действиях подчеркивало правоту дела гуситов. Для крестоносцев присутствие среди вражеских сил женщин, одетых и вооруженных как мужчины, демонстрировало их непохожесть и порочность их дела.

В таких чрезвычайных ситуациях женщины могли использовать в качестве оружия любой подручный инструмент. Амбруаз и Ричард де Темпло писали о женщинах из армии крестоносцев, которые ножами отрубали головы мусульманам, захваченным вместе с их кораблем в морском сражении весной 1190 г. при осаде Акры; Ричард де Темпло объяснил, что женщины использовали ножи, а не мечи из-за своей физической слабости ¹²⁰. Путешественник Людольф фон Зюдхайм в 1350 г. отмечал, что на Родосе "ходили слухи", что одна англичанка-паломница зарезала и убила более 1000 турецких пленников cum feru, то есть неким железным оружием, мечом или ножом ¹²¹. Казнь пленных женщинами, а не мужчинами, и ножом, а не мечом, было способом унижения побежденного врага.

Женщины и другие мирные жители также изображались мастерившими шлемы из металлических кастрюль. Маргарет из Беверли, жизнеописание которой была составлено ее младшим братом Томасом Фруамонтским, как сообщается, находилась в Иерусалиме в качестве паломницы во время его осады Саладином в 1187 г. и помогала в защите города. Маргарет изображена использующей котел в качестве шлема, чтобы приносить воду защитникам на городских стенах. Томас записывает слова Маргарет: "Как свирепая мегера, я пыталась играть роль мужчины... женщины, притворяющейся мужчиной... была охвачена страхом, но делала вид, что не боюсь". В нее попал осколок камня, брошенного одной из осадных машин Саладина; рана зажила, но шрам остался ¹²².

Сражались ли мусульманские женщины с крестоносцами? Арабско-сирийский аристократ, воин и поэт Усама ибн Мункыз рассказал ряд анекдотов о мусульманских женщинах, сражавшихся во время крестового похода на Ближнем Востоке, но, как правило, они сражались с другими мусульманами. Тем не менее, эти истории показывают, что он считал женщин, которые сражались за правое дело, достойными похвалы. Он рассказал, как, когда его семья отражала нападение группы исмаилитов-низаритов или батинитов, еретической исламской секты, тётя его двоюродного брата Шабиба надела кольчугу и шлем и взяла в руки меч и щит, чтобы сражаться с врагом. Когда она увидела, что Шабиб собирается бежать из дома, она бросила ему вызов и пристыдила его, заставив остаться сражаться. Пока мать Усамы защищала его сестру (о которой подробнее ниже), старуха, которая была служанкой деда Усамы, надела вуаль, взяла меч и отправилась сражаться с исмаилитами. Усама отметил, что благородные женщины, безусловно, презирали опасность и проявляли мужество ради чести, как и подобает благородным людям. В качестве другого примера женской доблести, проявленной во имя чести, он рассказал, как жена мусульманского бандита, работавшего на франкского сеньора, убила своего мужа, потому что была разгневана тем, "что этот неверный" делал с ее собратьями-мусульманами ¹²³.

Другой рассказ Усамы касался мусульманки из Шайзара по имени Надра бинт Бузурмат, которая совершила вылазку со своими земляками, чтобы напасть на группу из примерно 800 франкских паломников, мужчин, женщин и детей, заблудившихся на пути в Апамею. Она взяла в плен одного за другим трех франков, разграбила их имущество, а затем позвала своих соседей, которые пришли и убили их ¹²⁴. Эта история предполагает, что обычные мусульманки могли вместе с мужчинами участвовать в набегах на франкских паломников. Каталонский писатель Рамон Мунтанер, писавший в начале XIV в., описал аналогичный инцидент во время французского крестового похода против Арагона в 1285 г., хотя в этом крестовом походе обе стороны были христианами. На Меркадера, жительница Пералады в Арагоне, вышла из своего дома, вооружившись копьем и щитом, чтобы в случае необходимости защититься от французских крестоносцев, осаждавших город. Она встретила французского рыцаря, которого взяла в плен ¹²⁵. Мунтанер использовала эту историю, чтобы продемонстрировать Божью поддержку каталонцев, поскольку даже их слабые женщины могли победить предположительно превосходящих их французских рыцарей. Точно так же Петр фон Дусбург рассказывал, как христианка из Кульмерланда, загнанная в болото воином-язычником из Судовии, который хотел ее убить, viriliter (мужественно) отбивалась от него, а затем сумела утопить его в болоте ¹²⁶.

Но доблестные женщины, давшие отпор, не всегда побеждали. Усама повторил анекдот о франкской женщине, которая сопротивлялась нападению, рассказанный ему мусульманским эмиром в Египте Нада аль-Сулайхи. Молодой Нада аль-Сулайхи был одним из группы мусульманских воинов, вышедших из Аскалона, чтобы напасть на франкских паломников по дороге в Иерусалим. Мужчина ударил его копьем по лицу, и он убил его; после чего жена мужчины ударила его по лицу грубым кувшином с водой. Он также убил женщину, но остался с двумя шрамами ¹²⁷.

Сообщается, что одна женщина-гречанка погибла мученической смертью, сражаясь на Родосе против турок во время осады 1522 г. По слухам, она была любовницей офицера-госпитальера, убитого во время осады Родоса. Не желая пережить его (так говорилось в отчете), она поцеловала и благословила двух их маленьких сыновей, убила их ножом и бросила их тела в огонь, "чтобы самый гнусный враг (hostis vilissimus) не смог осквернить их тела, живые или мертвые". Затем она надела одежду мертвого офицера, еще пропитанную его кровью, взяла его саблю и бросилась на турок. Она пала в бою, "храбро сражаясь, подобно мужчине". Подобные рассказы свидетельствовали о силе даже слабых христианок над их врагами-мусульманами, а также демонстрировали их приверженность христианскому мученичеству ¹²⁸. Также сообщалось, что мусульманские и еврейские женщины предпочитали смерть для себя и своих детей плену.

Жертвы и пленницы крестовых походов

Хотя такие теоретики, как Оноре Боне (также известный как Буве: умер около 1410 г.), утверждали, что женщин не следует принуждать идти на войну (хотя они могут предоставить замену), и их не следует заключать в тюрьму ¹²⁹, на практике женщины, как правило, не были избавлены от насилия священной войны. Поскольку ожидалось, что женщины и дети будут принимать участие в боевых действиях, как то требовалось во время войны, они никогда не были по-настоящему некомбатантами и поэтому считались законными целями. Знатные дамы не были исключением: корабль Элеоноры Аквитанской был ненадолго захвачен во время ее возвращения из Второго крестового похода, а корабль вдовствующей королевы Иоанны Сицилийской и Беренгарии Наваррской был задержан на Кипре Исааком Дукой Комнином во время их путешествия в Акру, чтобы присоединиться к Третьему крестовому походу ¹³⁰. Даже маленьких девочек брали в плен и продавали в рабство ¹³¹.

Современные писатели предполагали, что любая взятая в плен женщина или девушка подвергнется сексуальному насилию ¹³². Усама ибн Мункыз описывает, как отец попавшей в плен молодой женщины, попавшей в плен к франкам, два дня находился в отчаянии, пока ее труп не нашли в реке: чтобы не подвергнуться изнасилованию, она спрыгнула с лошади франка, который увез ее, и утонула. Тогда муки отца были облегчены осознанием того, что ее не постигла участь, худшая, чем смерть. Несмотря на то, что она стала жертвой, она сохранила некоторую свободу действий и предпочла смерть бесчестию. В то время как мусульманский закон допускал, что женщина под страхом смерти может быть вынуждена подчиниться требованиям врага, по-настоящему героическая женщина должна ценить честь выше жизни ¹³³.

В повествованиях христиан-латинян о Первом крестовом походе описывалось, что крестоносцы регулярно убивали всех жителей в укрепленных городах, которые они захватили, изображая крестоносцев, очищающих Святую Землю от неверных точно так же, как израильтяне Ветхого Завета очищали свою Землю Обетованную ¹³⁴. Учитывая, что эти города после крестового похода не опустели, а продолжали существовать, можно предположить, что на самом деле крестоносцы убивали не всех, и несмотря на утверждения, что они не брали пленных, есть также упоминания о проститутках, переживших массовые убийства, и о пленниках, проданных в рабство ¹³⁵. Возможно, в утверждениях о том, что крестоносцы предпочитали убивать женщин, а не насиловать их, могла быть доля правды, поскольку после резни крестоносцами населения Иерусалима в июле 1099 г. старейшины караимской еврейской общины Аскалона написали письмо, в котором оплакивали резню, но добавили, что они не слышали, что эти проклятые люди (крестоносцы) насиловали женщин, как это делали другие ¹³⁶.

Мусульманский историк Ибн аль-Асир рассказал, как в 557 г. хиджры. (1162 г. н.э.) во время одного из частых набегов грузин-христиан на своих соседей-мусульман, они привели пленниц, которых раздели и увели "нагими и босоногими", но когда они вернулись домой, грузинские женщины осудили такое обращение с мусульманками, поскольку мусульмане ответили бы им тем же. Затем грузинские женщины подарили мусульманкам одежду ¹³⁷. Но женщины не обязательно щадили женщин. Сообщается, что когда табориты разграбили Хомутов в Богемии в марте 1421 г., женщины из таборитской армии вывели женщин и молодых девушек-католичек из города, пообещав отпустить их целыми и невредимыми, а затем забрали у них всё имущество, включая деньги и драгоценности, заперли в сарае и сожгли всех, включая беременных женщин. Их действия могли быть возмездием за массовое сожжение гуситов в феврале того же года в Хотеборе в восточной Чехии, где защитникам-гуситам обещали безопасность, если они сдадут город, но затем их схватили и сожгли или отправили в Кутну Гору и сожгли там, или сбросили в шахты. В одном сообщении говорится, что женщина, увидевшая, что ее мужа сжигают, бросилась в огонь и сгорела вместе с ним ¹³⁸.

Армии крестоносцев особенно жестоко обращались с еретиками-некомбатантами: резня в Хотеборе в 1421 г. сопровождалась сообщениями о зверствах крестоносцев против женщин и маленьких детей в Лоунах в мае 1420 г., Жатце в сентябре 1421 г., Кутна Горе в декабре 1421-январе 1422 г., а также в Малне и других городах восточной Чехии ¹³⁹. Аналогично, во время Альбигойского крестового похода крестоносцы обращались с женщинами, которых они считали еретичками, точно так же, как поступали с мужчинами, разрубая их на куски или сжигая как еретиков. Даже захваченные в плен аристократки могли ожидать, что их скорее убьют, чем сохранят жизнь с целью выкупа, хотя некоторых из них все же щадили. Пьер де Во-де-Серне утверждал, что в Минерве еретики бросились в огонь, и только три женщины были спасены от сожжения на костре вместе с другими "совершенными" катарами, одной из которых была дворянка Матильда де Гарланд, мать одного из крестоносцев. Дворянку Жироду из Лавора, которую Пьер де Во-де-Серне назвал "еретичкой худшего сорта", бросили в колодец, а затем забросали камнями. Гийом Туделский, автор первой части "Песни о катарских войнах", выразил сожаление по поводу ее смерти, но добавил, что все остальные знатные женщины, захваченные в Лаворе, были освобождены учтивым французом, предположительно крестоносцем ¹⁴⁰. Пьер и Гийом не уточнили, была ли этим женщинам дарована пощада, потому что они были аристократками, потому что они отреклись от своей ереси или потому, что у них были влиятельные друзья и родственники среди армии крестоносцев.

Подвергнувшись нападению со стороны участников Первого крестового похода и под угрозой смерти или принудительного обращения в христианство еврейские общины Рейнской области в 1096 г. предпочли совершить массовое самоубийство. В то время как крестоносцы были одержимы стремлением насаждать чистоту, убивая всех нехристиан и еретиков, евреи были полны решимости защитить чистоту своих общин от осквернения со стороны поклонников трупа, как они называли христиан. Иудаизм имеет давнюю традицию мученичества в защиту иудейского закона, восходящую к страданиям друзей Даниила, Анании, Мисаила и Азарии от рук вавилонского царя Навуходоносора II (рассказано в Книге Даниила 1:12-32), а также к ужасной гибели женщины и ее семерых сыновей от рук эллинистического царя Антиоха IV Эпифана во II веке до нашей эры во время восстания Маккавеев (рассказано во 2 Книге Маккавеев 6:10-41). Однако гонения 1096 г. привели к появлению новых форм мученичества, хотя трудно понять, насколько точно еврейские повествования об этих событиях отражают то, что произошло, и насколько они пытаются оправдать действия тех, кто умер ¹⁴¹.

Резня началась с убийства одиннадцати евреев в Шпейере. В длинном повествовании о массовых убийствах, приписываемом Соломону бен Самсону, среди погибших упоминается "известная и набожная женщина, которая убила себя ради освящения Имени. Она была первой из тех, кто покончил с собой во всех общинах". Убив евреев в Шпейере, крестоносцы пришли в Вормс, где, как записано в кратком отчете, известном как "Аноним из Майнца" или "Майнцский аноним", они утверждали, что евреи убили одного из своих товарищей. Затем крестоносцы и бюргеры грабили и убивали евреев, мужчин, женщин и детей, и оставляли их обнаженные тела на улицах. Мужчины и женщины еврейской общины отказались бежать и позволили христианской толпе убить их, вместо того, чтобы "отречься от Вышнего Бога", или использовали ножи, чтобы убивать друг друга и самих себя, чтобы спастись от толпы. Их смерть описывалась как жертвоприношение "во освящение Имени" (Бога). Отцы убивали своих детей, жен и матерей, а матери (наиболее известная Рахель, дочь раввина Исаака бен раввина Ашера) убивали своих детей. Погибших представляли героями; их смерть была свидетельством не поражения, а победы, добровольно выбранной перед лицом зла ¹⁴².

Напротив, во время Второго крестового похода, согласно еврейскому повествованию Эфраима Боннского о событиях в Сефер-Зехире (вероятно, написанному в 1170-х гг.), евреи не стремились к мученичеству, а искали способы избежать смерти перед лицом христианской агрессии. Описанные Эфраимом мученики были теми, кто не искал убежища в крепости или другом безопасном месте, а путешествовал без защиты в опасных ситуациях. Среди тех, кто пострадал в 1146 г. во время неосторожного путешествия, была женщина Мина из Шпейера, которая покинула город Шпейер, подверглась нападению и была изувечена, хотя и не была убита. Евреи Вюрцбурга по неосторожности остались в своем городе, вместо того чтобы бежать в безопасное место, и двадцать два человека были убиты. Но сестре раввина Симона бен Исаака удалось бежать. Когда ее привели в церковь для насильственного крещения, она плюнула на католическую святыню (возможно, распятие) и притворилась мертвой под обрушившимся на нее после этого градом камней и ударов кулаками. После наступления темноты ее спасла прачка-нееврейка, которая вывела ее из церкви. Плюнув на "мерзость", она освятила имя Божие, как это сделали иудейские мученики 1096 г., но в результате ей не пришлось умереть. Возможно, Эфраим писал с целью посоветовать еврейским общинам, как им пережить будущие нападения христиан, избежав полного уничтожения ¹⁴³.

Но мученичества 1096 г. должны были повториться. Например, в Англии в марте 1190 г. евреи Йорка прибегли к самоубийству и принесли в жертву своих женщин и детей перед лицом нападений со стороны христиан города, вызванных предстоящим отъездом крестоносцев в Третий крестовый поход ¹⁴⁴. Уничтожение детей перед лицом религиозного врага, было вызвано той же мотивацией, которая побудила гречанку на Родосе в 1522 г. убить двоих своих детей, прежде чем броситься умирать, сражаясь с турками: не позволить врагу осквернить их. Аналогичным образом во время упомянутого выше нападения исмаилитов-низаритов или батинитов, мать Усамы ибн Мункыза заставила его сестру, пожилую женщину, сесть на балконе своего дома, а сама села у входа на балкон, намереваясь, если враг ворвется в дом, столкнуть свою дочь с балкона, чтобы она разбилась и погибла. На просьбу Усамы объяснить свои действия она заявила: "Я предпочла бы увидеть ее мертвой, чем пленницей крестьян и чесальщиков шерсти". Усама и его сестра поблагодарили ее за это ¹⁴⁵.

Повествования о крестовых походах, как правило, сосредоточивались на том, как жестоко религиозные враги обращались с женщинами, и замалчивали то, как обращалась с пленницами их собственная сторона. Однако Фульхерий Шартрский, участвовавший в Первом крестовом походе, утверждал, что, когда турки бежали после битвы при Антиохии (июнь 1098 г.), крестоносцы перебили всех женщин, которых они нашли в покинутых палатках турок, пронзая их ударами копий в живот. Описывая взятие штурмом города Кесарии в 1101 г., он записал, что "лишь немногим мужчинам была сохранена жизнь, но пощадили большую часть женщин, чтобы их можно было использовать для работы с ручными мельницами; и красивых, и уродливых женщин продавали и покупали в рабство, как и мужчин"¹⁴⁶. Секретарь Саладина Кимад ад-Дин описал аналогичную ситуацию в более экстравагантных выражениях: ликуя по поводу судьбы франкских женщин, захваченных в плен во время побед Саладина, он объявил, что они будут раздеты, изнасилованы и отправлены на каторжные работы ¹⁴⁷.

Однако в целом захват и убийство вражеских женщин и детей упоминались лишь вскользь, как часть обычной процедуры победы. После того, как португальцы и эфиопы убили имама Ахмада ибн Ибрагима аль-Гази и разгромили его армию при Вайна-Даге в феврале 1543 г., эфиопы радовались встрече со своими сестрами, дочерями и женами, которые были освобождены из плена в мусульманском лагере одновременно с захватом мусульманских женщин ¹⁴⁸. Брат Тевтонского ордена Петр фон Дусбург почти вскользь упомянул в своем описании утреннего набега тевтонских рыцарей из Рагнита на крепость литовского князя Гедимина, что замок было сожжен до основания "вместе с мужчинами, женщинами, детьми и со всем скарбом", и в результате пожара выжило только двенадцать человек ¹⁴⁹.

Убийство беременных женщин, угон в плен женщин, девочек и детей и продажа их в рабство изображались как характерные черты религиозного врага - будь то мусульмане, литовцы или Святополк II Поморский, который был христианином, но состоял в союзе с пруссами-язычниками ¹⁵⁰. Приобретение рабов для торговли, возможно, было основным стимулом в Балтийских крестовых походах, но, хотя современные латинско-христианские источники описывают набеги за рабами, особенно за женщинами, как широко распространенную деятельность язычников-пруссов, которую крестоносцы намеревались остановить, прямых материальных доказательств работорговли нет ¹⁵¹.

Подчеркивание варварства врага и зверств, совершаемых в отношении женщин и детей, побуждало собственную сторону отомстить за них. В Латинскую Европу пришли вести о захвате мамлюками города Триполи в 1289 г. и города Акры в 1291 г. с подробным изложением этих злодеяний. В первые два десятилетия XIV в. бывший секретарь великого магистра ордена Храма Гийома де Боже писал как очевидец падения Акры. Он описал, как "дамы, горожане, девицы-послушницы и другие люди попроще" бежали по улицам Акры, чтобы спастись на кораблях, когда мусульманские войска ворвались в город, унося детей на руках, но были перехвачены мусульманами: "один схватил мать, а другой - ребенка, и переносили их с места на место, и разлучали друг с другом". Двое мусульман подрались из-за женщины и убили ее; женщину увели, а ребенка, прижатого к ее груди, бросили на землю и растоптали лошадью. Беременные женщины оказались в толпе бегущих людей и задохнулись вместе со своими нерожденными детьми ¹⁵². Точно так же тем, кто проповедовал крестовый поход после завоевания Константинополя турками-османами в 1453 г., было приказано подробно рассказывать (среди прочих злодеяний) о том, как турки насиловали женщин, убивали младенцев и вспарывали живот беременным женщинам ¹⁵³.

Иногда такие сообщения о страданиях женщин давали им некоторую свободу действий в борьбе с религиозным врагом. Петр фон Дусбург описал, как, когда тевтонские рыцари прибыли, чтобы спасти некоторых женщин-христианок, захваченных в плен литовцами, убив одних мечами и утопив других, женщины набросились на своих литовских похитителей и убивали их "любым доступным способом". Напротив, в переводе этого эпизода, сделанном его собратом Николаем фон Ерошиным, женщины не сражались с литовцами сами, а упали, рыдая, к ногам братьев, когда были освобождены ¹⁵⁴. Предоставление жертвам свободы действий показывает, что они сознательно выбрали мученическую смерть, а не были вынуждены к ней прибегнуть. Когда в сентябре 1570 г. Никосия, столица Кипра, находящегося под властью Венеции, пала под натиском турок-османов, турецкий галеон с добычей и сотнями пленников, направлявшийся в Стамбул для преподнесения их в дар султану, взорвался в гавани Фамагусты, с грохотом, который потряс весь город, и почти все, кто находился на галеоне и двух других кораблях, погибли. Отец Анджело Калепио и другие современники сообщали, что взрыв устроила знатная кипрская дама, которая предпочла смерть рабству, но не было единого мнения о том, какая именно женщина несет за него ответственность ¹⁵⁵.

Во время войны даже мирные паломники не были защищены от насилия. В январе 1366 г. англичанка Изольда Паревастелл сообщила папе Урбану V, что во время паломничества в Святую Землю ее заключили в тюрьму, подвешивали вниз головой на дыбе и избивали до полусмерти: предположительно, она стала жертвой репрессий против христиан после нападении короля Кипра Пьера I на Александрию в октябре 1365 г. По ее словам, ей удалось спастись только чудом ¹⁵⁶. После того, как Иерусалим пал под натиском Саладина в 1187 г., Маргарита из Беверли заплатила за свою свободу и вместе с группой других беженцев отправилась в Лахиш, но их захватили мусульмане, обратили в рабство и заставили работать на жаре. Через пятнадцать месяцев их выкупил один уроженец Тира (ныне Сур в Ливане). После дальнейших опасностей и нескольких попыток спастись Маргарита, наконец, добралась до Акры, удерживаемой христианами, и отплыла на Запад ¹⁵⁷.

Изольда и Маргарет выжили, чтобы рассказать свои истории, но о жизни тех женщин, захваченных во время крестовых походов, которые впоследствии не были выкуплены или освобождены иным образом, имеется очень мало информации. Ибн аль-Асир сделал несколько комментариев, описав, как, живя в Алеппо, он увидел одну из своих рабынь плачущей и попытался ее утешить: это была молодая женщина, попавшая в плен, когда брат Саладина аль-Адиль захватил город Яффо летом 1187 г., и у нее родился мальчик, которому было около года. Она сказала ему, что плачет, потому что у нее был муж, шесть братьев и две сестры, и она понятия не имела, что с ними случилось. Он также сообщил, что видел, как в Алеппо мусульманин подошел с франкской женщиной к двери, в которую он постучал; хозяин дома вышел и после некоторого разговора зашел внутрь и вывел еще одну франкскую женщину. Обе женщины обнялись с криками и слезами, а затем сели на землю и заговорили. Они были сестрами, но ничего не знали о том, что случилось с остальными членами их семьи ¹⁵⁸. Усама ибн Мункыз был озадачен плененными франкскими женщинами и мужчинами, которые пользовались уважением и достигли высокого статуса в мусульманском обществе, но затем оставили мусульманскую веру и вернулись к гораздо более скромной жизни среди франков. Для него их отказ навсегда остаться жить в мусульманской среде свидетельствовал о том, что они были проклятой расой, которая не изменила бы своих обычаев, смешавшись с другими расами ¹⁵⁹.

Документы каирской Генизы содержат некоторую информацию в контексте попыток выкупа пленных. В письме, написанном в Аскалоне после 1153 г., отмечается, что после переговоров пленной еврейской девушке было разрешено отправиться со своим братом в Египет для получения выкупа, но она еще не вернулась; ее похититель-франк терял терпение и требовал либо выплаты выкупа, либо возвращения девушки. После захвата Акры мамлюками в 1291 г. еврейская девушка, "потерявшая девственность из-за того, что ее схватили в Акре мусульмане", была выкуплена из плена мужчиной, который намеревался жениться на ней как на своей второй жене - предположительно, он сам был мусульманином. Черновик брачного контракта сохранился, но мы можем только предполагать, насколько она была свободна на самом деле и был ли у нее какой-либо выбор в этом браке ¹⁶⁰.

В такую ситуацию могли попасть даже женщины-пленницы, обладавшие высоким статусом. Например, после захвата Кипра в мае 1191 г. по пути в Третий крестовый поход король Англии Ричард I поручил юную дочь захваченного в плен Исаака Дуки Комнина, императора Кипра, заботам своей жены Беренгарии. Эта молодая православная гречанка, чье имя ни разу не упоминалось современниками, была ценной наградой: она была представительницей знаменитого византийского аристократического рода Комнинов и сохраняла права на кипрский престол через своего отца. По окончании Третьего крестового похода она отплыла во Францию с королевой Беренгарией и Иоанной, вдовствующей королевой Сицилии. После того, как сам Ричард был взят в плен австрийским герцогом Леопольдом V во время возвращения с Востока, одним из условий его освобождения было то, что бывший император Кипра и его дочь должны быть освобождены. Герцог Леопольд планировал выдать ее замуж за одного из своих сыновей, но брачное соглашение сорвалось, и она вернулась в Нормандию. Согласно "Хронике Эрнула", после смерти короля Ричарда она вышла замуж за графа Раймунда VI Тулузского (вдовца Иоанны); затем он развелся с ней, и она обвенчалась с фламандским рыцарем, родственником графа Балдуина IX Фландрского, который присоединился к Четвертому крестовому походу и безуспешно пытался претендовать на кипрский трон от ее имени ¹⁶¹.

Даже после ее освобождения дочь императора была слишком ценна для своих похитителей, чтобы ее можно было отправить обратно на Восток. В данном случае ее ценность заключалась в ее правах на землю, но более распространенным оправданием для удержания пленников было то, что их плен позволял спасти их души посредством религиозного обращения. В 1270-х гг. Генрих III Борвин Мекленбургский доверил "маленькую девочку, которую мы вырвали из пасти меча в разгар резни язычников" монастырю Рена в Мекленбурге-Передней Померании. Позже он называл ее "нашей любимой приемной дочерью, рожденной от родителей-язычников". Девочку воспитывали как христианку, и ей суждено было стать монахиней в Рене ¹⁶². Родители этой девочки, по-видимому, погибли на войне, но таким образом можно было удержать детей, даже если на родине их ждала любящая семья. В 1557 г. великий приор госпитальеров Франции захватил двух молодых турчанок и их брата, направлявшихся в паломничество в Мекку. Он представил молодых женщин королеве Франции Екатерине Медичи и ее невестке Маргарите Валуа, которая вскоре стала герцогиней Савойской. Их новые владельцы окрестили старшую, Фати, Екатериной, а младшую - Маргаритой. Две новообращенные турчанки вышли замуж за французов. Вернувшись в Стамбул, их мать обратилась к султану Сулейману с просьбой об их освобождении, заявив, что их заставили принять христианство, и заручилась поддержкой дочери и внучки султана. Соответственно, султан отказался освобождать французских пленных до тех пор, пока не будут освобождены две турецкие девушки, но французы отказались отправить их обратно в Турцию на том основании, что теперь они стали христианками и счастливо вышли замуж во Франции. Младшая женщина, Маргарита, стала камеристкой Екатерины Медичи. Их похитители не хотели выдавать таких известных новообращенных христианок, королевских протеже, чье обращение укрепило престиж французской королевский семьи ¹⁶³.

Этот случай демонстрирует, что даже женщины высокого ранга, несмотря на все их связи и влияние, не всегда могли добиться свободы для своих близких. В целом, участие в крестовых походах и даже установление контактов с крестоносцами было опасным делом, и понятно, что многие женщины не отправлялись на передовую, а оставались дома, поддерживая крестовые походы другими способами. Как мы сейчас увидим, в этом тоже были свои опасности.

Глава 4

Тыловая поддержка крестовых походов

До сих пор мы рассматривали роль женщин в начале крестовых походов и внутри них. А как насчет тех женщин, которые остались дома, пока их мужчины отсутствовали?

Неудивительно, что женщины и семьи скорбели, видя, как их мужья и близкие отправляются в крестовый поход. Хотя "прощание женщин" было стандартной сценой в современных описаниях крестовых походов, сцены обмена подарками и клятвами, а также слез и отказа расставаться с близкими до последнего момента повторялись во всех рассказах, потому что они были правдой ¹. Мы уже встречались с Бланкой Кастильской, которая потеряла своего мужа, короля Франции Людовика VIII в крестовом походе, и после того, как ее сыновья Людовик и Роберт отправились в крестовый поход в восточное Средиземноморье в 1248 г., она никогда не видела их снова. Современные писатели - Мэтью Пэрис в Англии и "Реймский менестрель" во Франции - писали, что Бланка делала все возможное, чтобы отговорить старшего сына от участия в крестовом походе ². Она была глубоко набожной женщиной, но понимала, какой ущерб мог нанести крестовый поход ее семье и королевству.

Однако Бланка также поддерживала своего старшего сына во время его крестового похода. Людовик назначил свою мать регентшей, как она была регентшей после смерти его отца, и она правила Французским королевством во время его отсутствия. Ее поддерживала неформальная группа высшего духовенства, но по милости Божией она обладала исполнительной властью как королева Франции. В качестве регентши во время крестового похода своего сына ей приходилось иметь дело с религиозными фанатиками (Pastoureaux), обеспечивать лояльность знатных семей, сохранять поддержку церкви, одновременно защищая королевские права, и собирать деньги для оплаты крестового похода Людовика; и все это лежало на плечах женщины старше шестидесяти лет, которая в противном случае могла бы подумывать об уходе в монастырь ³.

Управление и защита семейных владений, а также сбор денег для крестоносцев были двумя наиболее заметными ролями, которые женщины выполняли в поддержку крестоносцев. В качестве управляющих своими родовыми поместьями они подвергались давлению родственников или других соперничающих претендентов, хотя как члены семей крестоносцев они также находились под папской защитой, в большей или меньшей степени обеспечиваемой как светскими, так и церковными властями. Иногда им приходилось собирать выкуп за пленных крестоносцев. Они также оказывали духовную поддержку крестовым походам: принимали участие в литургиях в поддержку крестовых походов, делали пожертвования религиозным обителям и почитали святых; в то время как святые женщины поддерживали крестовый поход молитвами и своими сочинениями.

Цена крестового похода для тех, кто остался позади

Бабушка Бланки Кастильской Элеонора Аквитанская, королева Франции, а затем королева Англии, участвовала во Втором крестовом походе и поддерживала своего старшего сына Ричарда в Третьем. Хотя она никогда официально не была регентшей Англии, Элеонора обеспечивала присутствие и преемственность законной королевской власти в Англии на протяжении очень трудных 1192-1193 гг., когда ее младший сын угрожал правительству короля Ричарда, а сам король находился в плену; она позаботилась о том, чтобы выкуп за короля был уплачен и он благополучно вернулся в свое королевство ⁴.

Предположительно сохранились три письма от Элеоноры папе Целестину III, в которых она просила папу римского о помощи в освобождения Ричарда, а также указывала, что, будучи крестоносцем, он находился под папской защитой и папа должен теперь оказать ему поддержку. Эти письма могут быть подлинными, а могут и не быть, но затронутый в них вопрос был крайне важным. Теоретически крестоносцы, их жены, дети и имущество находились под защитой Церкви во время их отсутствия. Если Церковь не могла защитить личность и владения английского короля, когда он находился в крестовом походе, то чьи же могла?⁵ Крестоносцам, стоявшим гораздо ниже по социальной лестнице, также приходилось беспокоиться о том, что их земли могут быть захвачены, а их жены и семьи подвергнутся нападениям, будут выселены соседями или даже убиты во время их отсутствия, или в случае их смерти во время крестового похода, когда папская защита прекратит свое действие ⁶.

В архивах английских судебных дел зафиксированы некоторые трагедии и преступления, произошедшие во время отсутствия крестоносцев. Во время Пятого крестового похода Саймон из Даффилда был признан виновным в Йорке и повешен за то, что он задушил Хавису, племянницу Джордана Толла и жену Питера Даффилда, который "отправился в землю Иерусалимскую"; это было преднамеренное нападение с участием сообщников и кражей, но отсутствие Питера дало преступникам такую возможность ⁷. На том же судебном процессе 1218-1219 гг. Алиса из Голдсборо обвинила Томаса ле Диспенсера в том, что он насильно переспал с ней, но Томас не явился в суд. Коронеры засвидетельствовали, что она не подала в суд за изнасилование из-за гражданской войны в Англии, а Томас отправился в Иерусалим. Решение заключалось в том, что ей следует дождаться его возвращения, и затем получить соответствующую компенсацию ⁸. В 1229 г. присяжные Эссекса вспомнили, что некий Ральф Ходенг, вернувшийся из Святой Земли, был охвачен яростью (iratus), обнаружив, что его дочь Алдита вышла замуж за одного из его вилланов, некоего Алварда или Эйвальда, без его разрешения; однако неясно, была ли Алдита принуждена к этому браку или воспользовалась отсутствием своего отца, чтобы выйти замуж за мужчину по своему выбору ⁹. В 1222 г. в споре о земле в Уорикшире присяжные рассматривали дело Уильяма Трассела, который в 1190 г. отправился в "землю Иерусалимскую", вверив свою жену попечению ее отца. Через шесть или более недель жена была убита в доме отца, а ее тело брошено в яму с мерегелем (осадочная порода, смесь известняка с глиной. - Aspar). Незаконнорожденный сводный брат Уильяма признал, что он и бывший оруженосец Уильяма виновны в убийстве, и был изгнан из королевства ¹⁰.

Жена Уильяма должна была находиться в безопасности со своим отцом, но ее трагическая смерть напоминает нам о том, что даже когда уходящие крестоносцы принимали меры для защиты своих близких, они могли быть недостаточны после их отъезда. Проблема усугублялась, когда крестоносец умирал вдали от дома. Когда ландграф Людвиг IV Тюрингский умер во время крестового похода в 1227 г., его брат Генрих захватил контроль над Тюрингией и не отдавал вдове Людвига, Елизавете Венгерской, ее приданое. Вопрос не был решен до тех пор, пока останки Людвига не были возвращены для погребения ¹¹. Хамо ле Стрейндж, богатый лорд из англо-валлийской марки, который в 1270 г. отправился сопровождать принца Эдуарда в его крестовом походе, передал свое поместье Стреттон сестре Хависе при условии, что она откажется от него по его возвращении, а другие поместья передал своим братьям. Но ему не удалось получить необходимую королевскую лицензию на отчуждение своих поместий, которыми он владел непосредственно от короля. Он умер на Востоке, а его сестре и братьям пришлось вступить в судебную тяжбу, чтобы доказать, что они владели его поместьем; дело не было решено до 1275 г.¹² Когда Жан де Верден присоединился к крестовому походу принца Эдуарда, он договорился, что доля его первой, покойной жены Марджери де Ласи в Ладлоу после его смерти перейдет к его младшему сыну Теобальду, но когда он умер во время крестового похода, его вторая, бывшая на то время в живых жена Элеонора выступила против этой договоренности ¹³.

В ноябре 1367 г. Джон де Моултон находился в Лондоне, готовясь отправиться в крестовый поход в Пруссию вместе с Энтони II де Люси. Он написал письмо своей "очень дорогой и любимой жене" Мэри, в котором рассказал о подробностях своего отъезда и о деньгах, которые он занял на дорогу, а затем изложил меры, которые он принял для защиты своих поместий во время своего отсутствия, как он ранее обещал ей. Он передал свои поместья шести "феоффи" или попечителям до своего возвращения, рассчитывая на то, что в случае его смерти феоффи обеспечат беспрепятственную передачу поместий Мэри на всю ее жизнь, а их единственная дочь Мод будет наследницей. Он посылал Мэри запечатанную копию своего завещания; Мэри должна была стать одним из душеприказчиков, а друг Джона Джон де Кобелдайк - другим. Когда Джон де Моултон и Энтони де Люси умерли летом следующего года в Пруссии, эти планы были претворены в жизнь, но проблемы возникли, когда один из феоффи, Ричард де Уэлби, который поехал в Пруссию с Джоном и вернулся живым, заявил, что Джон пожаловал ему ежегодную ренту. Мэри оспорила это, и вопрос о наследстве был окончательно решен только в 1384 г.¹⁴

Конечно, оставался открытым вопрос, действительно ли Джон де Моултон подарил Ричарду де Уэлби ренту; поскольку Джон умер, проверить заявление Ричарда было невозможно. Но даже если бы его дар был подлинным, он показывает, как награды, которые крестоносцы давали тем, кто помогал им в кампании, могли навредить их семье дома. В другом примере Робер Саблоньер, рыцарь из Шампани, погибший во время Третьего крестового похода, оставил завещание в пользу тамплиеров, не посоветовавшись со своей сестрой Люсией или женой Маргаритой, что лишило Люсию ее наследства, а Маргариту - ее приданого. Обе женщины подали в суд, чтобы восстановить свои права. Действуя от имени своего сына графа Генриха II, Мария Французская, графиня Шампанская, поддержала право Маргариты на ее приданое (которое позже выкупили у нее тамплиеры) и заставила тамплиеров выплатить Люсии ее долю имущества брата ¹⁵.

Трудность сбора достаточных средств для оплаты участия в крестовом походе также могла впоследствии вызвать серьезные проблемы у семей крестоносцев. Например, в 1249 г. Кристиана, вдова Уолтера ле Тейллера, умершего на Святой Земле, потребовала от Мэтью де Кэддли землю в Нью-Саруме (ныне Солсбери) в качестве своей вдовьей части, но он ответил, что Уолтер продал ее ему еще до своего отъезда на Восток, и Кристиана согласилась на продажу. Таким образом, попытка Уолтера собрать деньги для своей экспедиции путем продажи земли, принадлежавшей его жене, имела для нее серьезные последствия после его смерти ¹⁶. Точно так же Петронилла де Ласи, вдова Ральфа де Теони из Пейнскасла, погибшего во время крестового похода в 1239 г., лишь частично смогла отстоять свои права на вдовью часть в доходном доме, который Ральф сдал в аренду третьей стороне сроком на шесть лет ¹⁷.

Крестоносцы, не сумевшие договориться об уплате долгов во время своего отсутствия, также могли причинить много неприятностей своим близким. Поскольку имущество крестоносца находилось под папской защитой, кредиторы не должны были иметь возможности посягать на него; а в 1146 г. папа Евгений III провозгласил, что крестоносцы также освобождаются от судебных исков против них ¹⁸. Но когда крестоносец умирал, его долги подлежали уплате, и кредиторы не дожидались окончания срока траура по умершему родственнику, прежде чем требовать выплаты причитающихся им долгов. Граф Сахер де Куэнси умер в 1220 г. во время Пятого крестового похода: Сахер не выделил вдовью часть своей жене Марджери перед тем, как отправиться в путь, поэтому королевские судебные приставы забрали движимое имущество и зерно как с ее, так и с его земель, чтобы покрыть его долги ¹⁹. Во время Пятого крестового похода Джон де Марес продал свое движимое имущество и имущество своей жены, не оставив жене ничего, чем можно было бы оплатить свои долги; в 1268 г. Маргарет, вдова крестоносца Томаса Дретонского, обнаружила, что у нее недостаточно имущества, чтобы выплатить его непогашенные долги ²⁰.

Женщинам, возможно, также приходилось иметь дело с наследием покойного мужа, относящимся к крестовому походу. В 1222 г. граф Генрих Родезский, добавив кодицил (приписку) к своему завещанию в больнице Святого Иоанна в Акре после Пятого крестового похода, поручил своей "леди графине" и сыну "полностью возместить" госпитальерам все расходы, которые их орден понес от его имени; в 1364 г. Элизабет Дейнис, вдова некоего Генри Дейниса, заплатила 12 флоринов, которые он завещал на нужды Святой Земли ²¹.

В отличие от этих двух мужей, граф Генрих I "Щедрый" Шампанский вернулся домой из своего крестового похода в 1181 г. после тяжелого путешествия - он был схвачен турками в Анатолии и выкуплен византийским императором Мануилом Комнином, - но умер восемь дней спустя. Его вдова Мария Французская сделала пожертвование церкви Святого Маммиса в Лангре, которое Генрих поклялся сделать во время своего заключения, если получит свободу. Она также сделала пожертвование из своих оставшихся во вдовью часть земель на следующий день после его смерти тамплиерам Пейна в Шампани специально для упокоения души своего мужа. Вполне вероятно, что тамплиеры помогали графу Генриху, пока он был за границей, возможно, помогая договориться о его выкупе, а Мария выплачивала долг ²².

Иногда женщинам приходилось самим становиться пленницами, чтобы добиться освобождения плененного родственника. В начале 1160-х гг. франкский сеньор Вальтер Бейрутский и двое его братьев были захвачены мусульманами; его мать Мария, которая управляла поместьем в их отсутствие, договорилась об их освобождении и сдалась в качестве заложницы в обмен на остаток выкупа. Вальтер пытался занять денег, чтобы погасить долг, но поскольку никто не хотел давать ему взаймы, ему пришлось продать Бейрут иерусалимскому королю Амори, чтобы добиться освобождения своей матери ²³. В 1124 г. четырехлетняя Ивета Иерусалимская стала заложницей вместо своего отца, короля Балдуина II Иерусалимского, который в прошлом году был взят в плен в битве турецким беем Белек Гази. В следующем году она была освобождена, но, поскольку так и не вышла замуж, позднейшие франкские писатели предполагали, что ее изнасиловали, хотя никто из современников не говорил об этом. В любом случае, она стала монахиней, а ее старшая сестра Мелисенда, к тому времени королева Иерусалима, основала аббатство в Вифании, чтобы она могла бы быть его настоятельницей ²⁴.

Управление поместьями

По сути, каждая жена, которая оставалась дома, управляя семейными поместьями или бизнесом, пока ее муж находился в крестовом походе, поддерживала усилия крестоносцев ²⁵. Женщины, которые не сопровождали своих мужей или родственников-мужчин в крестовом походе, часто, хотя и не всегда, оставались в качестве регентов, управляющих семейными поместьями во время отсутствия крестоносца. Их обязанности зависели от социального положения. В начале XV в. писательница Кристина Пизанская изложила обязанности, которые должна была выполнять женщина, которой отсутствующий муж поручил управление. Королева должна председательствовать в королевском совете, выслушивать предложения, принимать правительственные решения и выслушивать просителей, в то время как баронесса - дворянка рангом ниже графини - председательствовать в своем совете и контролировать судебных приставов, ректоров, администраторов и управляющих своих поместий, сотрудничая с советниками своего мужа и принимая советы от мудрых и опытных людей. Она также должна позаботиться о том, чтобы в ее крепостях были размещены необходимые гарнизоны, и знать, как начать атаку и защититься от нее. Все дамы и молодые женщины, управляющие поместьем, должны рачительно распоряжаться своими финансовыми средствами, знать законы, касающиеся землевладения, арендной платы и налогов, а также следить за управлением поместьем, лично выезжая на место, чтобы убедиться, что все делается так, как надо. Они также должны обеспечить эффективное и результативное ведение домашнего хозяйства. Кристина упомянула графиню Э, "мать прекрасного молодого графа, погибшего по пути в Венгрию" (в 1396 г. в битве при Никополе, во время крестового похода против турок-османов), как прекрасный пример "мудрого управляющего имением"²⁶.

Не было ничего нового в том, что женщины выступали в качестве регентов при своих мужьях или других родственниках мужского пола, когда их мужчины отсутствовали в своих поместьях, но во время крестового похода появилось больше случаев, когда требовалось регентство. Мы уже видели, как Бланка Кастильская выступала в качестве официального регента своего сына Людовика IX Французского; ее бабушка Элеонора Аквитанская выступала в качестве представителя ее сына Ричарда I Английского, пока он отсутствовал в Третьем крестовом походе.

Ричард отправился в свой крестовый поход летом 1190 г. Он не назначил регентом ни свою мать, ни младшего брата Иоанна, но поставил во главе правительства двух ведущих священнослужителей, епископов Или и Дарема, однако вскоре они поссорились ²⁷. Тем временем Элеонора сопровождала Беренгарию Наваррскую, чтобы присоединиться к Ричарду, который прибыл в Мессину на Сицилии ²⁸. Возможно, она сообщила Ричарду последние новости о событиях в Англии, а затем отправилась на встречу с папой римским от имени Ричарда. Она вернулась в Англию из Нормандии в феврале 1192 г. как раз вовремя, чтобы помешать своему младшему сыну Иоанну отплыть во Францию, чтобы присоединиться к Филиппу II Французскому, только что вернувшемуся с Востока. Она продолжала играть активную роль в правительстве Англии, чтобы восстановить мир и предотвратить возникновение войны между различными фракциями ²⁹. Это стало практически невыполнимой задачей, когда в начале 1193 г. в Англию дошли новости о том, что Ричард был схвачен на обратном пути из крестового похода и теперь находится в тюрьме герцога Леопольда V Австрийского, но Элеонора и Великий совет Англии предприняли шаги для защиты королевства, отразив попытку вторжения сына Элеоноры Иоанна, и приступили к сбору огромного выкупа, который император потребовал за освобождение Ричарда. Элеонора также вмешалась, чтобы разрешить спор по поводу выборов нового архиепископа Кентерберийского ³⁰. Когда Ричард был наконец освобожден в 1194 г., Элеонора сопровождала его обратно в Англию, а затем во Францию в 1194 г. Позже в том же году она удалилась в монастырь в Фонтевро; ей было тогда около семидесяти двух лет ³¹.

В то время, как Элеонора защищала интересы своего сына в Англии, во Франции Адела Шампанская, вдовствующая королева Франции, исполняла обязанности регента при своем сыне, короле Филиппе II, вместе со своим братом, дядей Филиппа, архиепископом Гийомом Реймским ³². Два поколения спустя, в январе 1271 г. Эдмунд, сын короля Англии Генриха III, назначил свою мать Элеонору Прованскую своей законной представительницей на время отсутствия в крестовом походе со своим старшим братом Эдуардом, будущим королем Англии Эдуардом I: она должна была обладать высшей властью над всеми его чиновниками и выполнять все обязанности, которые он должен был выполнять ³³.

Матери крестоносцев имели преимущество перед женами в качестве регентов в том смысле, что они, вероятно, уже имели опыт управления собственными поместьями и были известны и уважаемы чиновниками и подчиненными. В тех случаях, когда жены выступали в качестве регентов, они должны были участвовать в управлении вместе со своими мужьями до их отъезда: так, Клеменция Бургундская, которая исполняла обязанности регента при своем муже, графе Роберте II Фландрском во время его отсутствия в Первом крестовом походе, уже была свидетелем при подписании хартий своего мужа, что указывает на ее причастность к процессу управления государством. Она также участвовала в подготовке Роберта к отъезду, была свидетелем его пожертвований религиозным обителям и улаживала нерешенные споры. Это не только дало ей опыт управления графством - если у нее еще не было достаточного административного опыта, - но и приучило подданных Роберта к тому, что она играет ведущую роль в правительстве, и укрепило их уверенность в ее способности действовать на руководящей должности, что было необходимо для обеспечения стабильности графства во время его отсутствия ³⁴. Точно так же Адела Нормандская, дочь короля Англии Вильгельма I и Матильды Фландрской, в течение многих лет участвовала в управлении совместно с ее мужем Стефаном Блуаским, прежде чем он отправился в Первый крестовый поход, приобретя опыт знакомства с обычаями графства и зарекомендовав себя в глазах жителей графства как законная носительница власти над ними ³⁵. Отправляясь в паломничество в Святую Землю в 1138 г., граф Тьерри Фландрский назначил регентшей свою жену Сибиллу Анжуйскую: она уже действовала совместно с ним в его земельных пожалованиях, была связана с его правительством, а в собственных документах Тьерри она названа его соратницей и упоминается ее престижное происхождение. Отец Сибиллы, граф Фульк V Анжуйский, снова женился после смерти ее матери, Эрембурги из Мэна; благодаря этому браку с Мелисендой Иерусалимской он стал королем Иерусалима, поэтому Сибилла была падчерицей правителей Иерусалима. Сибилла снова стала регентшей при своем муже, когда он принял участие во Втором крестовом походе. К этому времени их сын Балдуин был официально признан наследником своего отца, и его имя регулярно фигурировало в отцовских документах как действующего вместе с отцом. Сибилла продолжила эту практику в качестве регентши, упомянув в своих хартиях молодого Балдуина как человека, дающего полномочия на ее действия ³⁶.

Мария Французская (ум. 1198), дочь короля Франции Людовика VII и Элеоноры Аквитанской и жена графа Генриха I "Щедрого" Шампанского, была регентшей во время экспедиции своего мужа на Восток в 1179-1181 гг. До того, как ее назначили регентшей, она управляла полученными ею в качестве вдовьей части землями, хотя и не играла заметной роли в его правительстве. Но за несколько месяцев до его отъезда она сыграла гораздо более важную роль, будучи связанной с его действиями при подготовке к исполнению обязанностей регента. Будучи дочерью французского короля, Мария располагала мощной семейной сетью, к которой можно было обратиться в случае необходимости для решения любых проблем, которые могли возникнуть во время отсутствия ее мужа, но на самом деле она показала себя сильной правительницей, не нуждающейся ни в чьей помощи ³⁷.

В качестве регентов все эти женщины действовали с полной коллегиальной властью и при постоянной поддержке своего мужа. Будучи регентшей Фландрии, Клеменция использовала собственную печать и чеканила собственные монеты, как это обычно делали графы Фландрии. Она могла бы просто продолжать выпускать монеты от имени мужа; тот факт, что она чеканила свои собственные монеты, указывает на то, что ее положение как правительницы графства было признано ее подданными, а также предполагает, что она закладывала основы для долгосрочной политической стратегии на случай, если Роберт не вернется с Востока ³⁸. Письма Стефана Блуа к своей жене из крестового похода не оставляли у его аудитории никаких сомнений относительно ее ранга и положения: он обращался к ней как к графине и наставлял ее хорошо управлять своими землями и с честью обращаться со своими детьми и народом. В дополнение к поддержке своего отсутствующего мужа, Адела как регентша пользовалась поддержкой ведущих духовных лиц, в частности, ее давнего союзника епископа Шартрского Иво ³⁹.

Регентство должно было завершиться с успешным возвращением крестоносца. Муж Клеменции Фландрской, Роберт, благополучно и со славой вернулся из Первого крестового похода как один из завоевателей Иерусалима и подтвердил действия Клеменции во время его отсутствия ⁴⁰. Стефан Блуаский вернулся без славы, покинув осаду Антиохии, сославшись на болезнь в тот момент, когда казалось, что крестоносцы вот-вот будут уничтожены, но после его отъезда их положение улучшилось и они смогли захватить Антиохию и Иерусалим. Спустя три десятилетия англо-нормандский историк-монах Ордерик Виталий писал, что Адела пеняла Стефану на то, что ниже его достоинства позволять людям насмехаться над ним за отказ от крестового похода, и напоминала ему, что его долг как благородного христианского воина - снова взяться за оружие как крестоносец, чтобы спасти тысячи людей и одолеть неверных. Независимо от того, произносила ли Адела такие слова, тот факт, что Ордерик отдал ей должное за то, что она вдохновила мужа снова принять участие в крестовом походе, должно быть, отражал ее неизменную репутацию набожной женщины, сознающей свой социальный и религиозный долг. В 1101 г. Стефан снова отправился на Восток со 100 рыцарями, снаряженными Аделой, и снова назначив Аделу своим регентом. Стефан погиб в битве при Рамле в 1102 г., а Адела продолжала исполнять обязанности регента, но теперь уже от имени своего несовершеннолетнего сына Стефана ⁴¹.

Графиня Мария Шампанская также исполняла обязанности регентши во второй раз с 1190 г., когда ее сын граф Генрих II отправился в Третий крестовый поход. Это было совместное регентство, при котором Генрих посылал поручения из-за моря, чтобы его мать их выполняла; Мария также привлекла своего младшего сына Тибо, наследника Генриха, к участию в своем правительстве, ставя его имя после своего в документах, которые она утверждала. Это регентство трагически закончилось с известием о смерти Генриха в 1197 г. Смерть сына, вместе с известием о смерти на Востоке ее сводной сестры Маргариты, вдовствующей королевы Венгрии, по-видимому, стали слишком тяжелым испытанием для Марии. Она умерла в марте 1198 г., и ей наследовал ее второй сын, Тибо III ⁴².

Тибо III принял крест, чтобы присоединиться к Четвертому крестовому походу, но затем умер в мае 1201 г., так и не отправившись в путь. Его вдова Бланка Наваррская (ум. 1229), младшая сестра жены Ричарда I Англии Беренгарии, должна была стать регентшей на время его отсутствия в крестовом походе; теперь же она исполняла обязанности регентши при их посмертном сыне Тибо IV, пока он не достиг совершеннолетия в 1222 г. Во время своего регентства она успешно отразила притязания на графство со стороны крестоносца, своего вассала Эрарда из Рамерупта, который принял крест и отправился в Иерусалимское королевство, чтобы жениться на дочери графа Генриха II Филиппе, с целью оспорить право Бланки и ее сына Тибо на управление Шампанью ⁴³.

Как только Тибо III умер, его жена лишилась защиты, которую Церковь оказывала крестоносцам, и, следовательно, ей и ее сыну могли угрожать встречные претензии на их графство. Но, как мы уже видели, церковная защита крестоносцев и их семей не всегда была эффективной. Во время второго регентства графини Сибиллы Фландрской при ее муже Тьерри возник вызов совместной власти, когда Балдуин, граф Эно, напал на земли Сибиллы в тот момент, когда она должна была вот-вот родить, и поэтому не смогла нанести ответный удар. После родов она повела армию в земли графа, "подобно львице, скрежещущей зубами от гнева", как писал современный комментатор Ламбер де Ватерлос, и "обуздала графа со своими людьми и нанесла ему множество ударов", разграбив и спалив его деревни и города и распространив "свою славу и известность повсюду". Ламберт описал действия Сибиллы как заслуживающие широкой похвалы и полностью оправданные: граф Балдуин нарушил свой мирный договор с графом Тьерри и напал на жену и имущество крестоносца во время его отсутствия. В следующем году папа Евгений III вызвал графа Балдуина и графиню Сибиллу, "добродетельную женщину", как охарактеризовал ее Ламберт, на церковный собор в Реймсе, где заключил между ними мир ⁴⁴.

Хотя папская защита и церковная поддержка жен, детей и имущества крестоносцев обеспечивали определенную защиту женщинам, управлявшим поместьями крестоносцев во время их отсутствия, они не могли защитить от рисков крестового похода: опасности того, что муж, брат или сын попадет в плен и его придется выкупать, или того, что он умрет и оставит семью в трауре, а также, возможно, в затруднительном финансовом положении. Или, возможно, крестоносец в конце концов вернется, когда семья потеряет всякую надежду на это, и принесет с собой проблему другого рода.

После крестового похода

Одним из самых известных образов жены, матери или дочери крестоносца является женщина, оплакивающая умерших. По стандартам начала XXI в. средневековые литературные изображения горя как мужчин, так и женщин слишком преувеличены. Писатели изображали горе, следуя литературной традиции planctus (оплакивания или скорби), опираясь на классические изображения горя по поводу смерти героев. Описания проявлений скорби в связи со смертью ведущих крестоносцев доносили до аудитории трагизм героической смерти в служении Богу или (наоборот) значение смерти злодея ⁴⁵.

Однако эти описания также отражали реальность горя и разрушительные последствия смерти. Жены или матери, пережившие большие трудности во время отсутствия мужа или сына, воодушевленные надеждой на его возвращение в качестве героя крестового похода, могли быть совершенно опустошены известием о его смерти. Робер Осерский записал, что Мария Французская, графиня Шампанская, которая "правила энергично и мужественно", была безмерно опечалена (nimis indoluit), когда узнала о смерти в Святой Земле ее сына графа Генриха II и ее сводной сестры Маргариты, вдовствующей королевы Венгрии, и вскоре после этого скончалась (nec multo post obit) ⁴⁶. Комментатор и историк Филипп Мускес писал, что Бланка Кастильская была настолько убита горем из-за смерти своего мужа Людовика VIII (8 ноября 1226 г.), "что покончила бы с собой от скорби, если бы ее не удержали против ее воли"⁴⁷. Продемонстрировав своей аудитории, какой преданной женой была Бланка, Филипп узаконил ее последующую роль регентши при своем старшем сыне Людовике.

В "Vita" ("Житии") Елизаветы Венгерской Дитриха фон Апольды, написанном в конце XIII в., сказано, что, когда ее муж, ландграф Людвиг IV Тюрингский, отправился в крестовый поход, он показал ей кольцо с изображением агнца Божьего, которое, по его словам, было свидетельством его жизни и смерти. Когда Людвиг не вернулся, Елизавета беспокоилась, не погиб ли ее любимый муж или попал в плен, пока вернувшиеся из крестового похода паломники не подарили ей кольцо, доказывающее его смерть. Она воскликнула: "Мертв! Для меня мертв мир и все, что есть в нем милого!"⁴⁸ Хотя Дитрих писал через два поколения после этого события, его описание объясняет, что Елизавета сделала дальше. Хотя она уже вела благочестивый образ жизни и основала больницу для бедных в Айзенахе, теперь она посвятила себя суровому самоотречению под руководством своего духовника Конрада Марбургского, а также продолжала заботиться о бедных и больных, основав для них больницу в Марбурге. Она умерла в 1231 г. в возрасте двадцати четырех лет ⁴⁹. Как и в случае с описанием Филиппом Мускесом горя Бланки Кастильской, Дитрих, подчеркивая преданную любовь Елизаветы к мужу, которого она потеряла, оправдал ее последующие действия.

Более века спустя биограф маршала Бусико сообщил, что, когда известие о поражении крестоносцев под Никополем (25 сентября 1396 г.) достигло Франции, "никто не мог описать великого горя" тех, кто узнал, что их родственники живы и находятся в плену, и тех, кто услышал, что они мертвы. Отцы скорбели, матери были вне себя от горя. "Однако ничто не могло сравниться с горем их жен. Графиня Невер, эта добродетельная и благоразумная женщина, горячо любившая своего господина, думала, что ее сердце разорвется; она не могла питать никакой надежды на его возвращение". Графиня Э "думала, что умрет от горя", в то время как "добрая, прекрасная баронесса де Куси рыдала и оплакивала смерть своего доброго господина до такой степени, что боялись, что рассудок и жизнь покинут ее; и с тех пор, кто бы ни просил ее об этом, она отказывалась снова выходить замуж. Горе никогда не покидало ее"⁵⁰. Описание горя, приведенное писателем, доносило до аудитории значение этого поражения для отдельных людей и для Франции в целом.

Могло пройти много месяцев или даже лет, прежде чем судьба отправившихся в путь становилась известна наверняка. Когда дочь Марии Французской, Мария Шампанская, в 1204 г. уехала из Фландрии, чтобы присоединиться к своему мужу, графу Балдуину IX во время Четвертого крестового похода - ее муж отправился в предыдущем году и оставил ее временной регентшей, поскольку она была беременна их второй дочерью, - она направилась в Акру, рассчитывая найти там своего мужа. По прибытии она узнала, что Балдуин и основные силы крестоносцев не достигли Святой Земли, а вместо этого захватили Константинополь, Балдуин был избран императором, а она теперь стала императрицей. Она умерла от болезни, не успев воссоединиться с ним ⁵¹.

По словам священнослужителя Жильбера Монского, писавшего свою историю сеньоров Эно в 1197 г., в начале XII века Ида Лувенская, графиня Эно, отправилась в Святую Землю в поисках известий о ее муже графе Балдуине II, который принимал участие в Первом крестовом походе, но пропал без вести в 1098 г., попав в засаду турок во время дипломатической миссии в Византии. Ей не удалось выяснить, умер ли он или находится в плену, и после долгих трудов и больших расходов она вернулась домой еще более неуверенной в его судьбе ⁵².

Канонические юристы рекомендовали человеку, состоящему в браке и считающему, что его партнер умер, подождать год, прежде чем вступить в повторный брак ⁵³. Жена или муж, вступившие в повторный брак, полагая, что их супруг умер на Востоке, но позже обнаружившие, что их первый супруг вернулся на Запад, должны были оставить второго супруга, вернуться к первому и понести епитимью за прелюбодеяние ⁵⁴. Знатных вдов, которые были богатыми наследницами, заставляли быстро вступать в повторный брак: например, Роберт V де Брюс и Роберт VI де Брюс благополучно вернулись из крестового похода принца Эдуарда в 1271-1272 гг. и женились на вдовах мужчин, умерших во время крестового похода или вскоре после него. 3 мая 1273 г. Роберт V вступил во второй брак с Кристиной из Иреби, вдовой Адама из Геземута или Джесмонда (ее второго мужа), который участвовал в крестовом походе и умер либо во время крестового похода, либо вскоре после него; она была наследницей поместий в Камберленде и полученных в приданое земель в Нортумберленде. Это была весьма выгодная партия для Роберта с точки зрения земель, но не статуса. Его сын Роберт VI женился на Марджори, вдове Адама Килконкуара, убитого в Акре. Поскольку Марджори была графиней Каррик в собственном праве, Роберт стал графом Каррик. История Шотландии, приписываемая Джону Фордуну, содержит рассказ о том, как Марта (так в оригинале), дочь (так в оригинале) графа Адама Каррика, встретила молодого и красивого Роберта, когда она была на охоте со своими оруженосцами и служанками, привезла его в свой замок Тернберри и тайно вышла за него замуж без разрешения короля Александра III. Когда король услышал о случившемся, он конфисковал замок и принадлежавшие ему земли, но после вмешательства друзей и выплаты оговоренной суммы денег вернул земли и утвердил Роберта в его владениях. Учитывая, что Марджори на самом деле была не юной девушкой, о которой говорится в этой истории, а вдовой, и что граф Адам был не ее отцом, а первым мужем, эта история, вероятно, является романтической выдумкой, призванной укрепить репутацию их сына Роберта Брюса, который был возведен на престол как король Шотландии в 1306 г.⁵⁵

Сомнения в том, умер ли тот или иной крестоносец или нет, имели множество последствий, включая земельные споры и юридические проволочки. Например, в Эссексе в 1229 г. Уильям Лювель и его жена Сесилия проиграли дело о земле, которая, как они утверждали, была приданым (dos) Сесилии, когда ответчики доказали, что они не состояли в законном браке: первый муж Сесилии был еще жив и находился на Святой Земле ⁵⁶. В 1219 г. в Линкольне Мюриэль, вдова Адама из Кроксби, подала в суд на Уильяма де Тилеброка за землю, которая принадлежала ей, но была продана ее мужем. Уильям ответил, что он не обязан отвечать на иск, поскольку знает, что Адам жив и невредим "в стране Иерусалимской", но Мюриэль заявила, что Адам умер, и привела в качестве свидетелей двух человек, которые присутствовали при его смерти и похоронах ⁵⁷. Таким образом, судебную тяжбу можно было продолжать, но только потому, что Мюриэль могла подтвердить смерть своего мужа.

Если смерть человека оставалась неподтвержденной, самозванцы могли воспользоваться неопределенностью, чтобы претендовать на ценное наследство. Ламбер Ардрский и Вальтер Ле Клуд описали попытку претендовать на сеньорию Ардр на севере Франции почти через тридцать лет после сообщения о смерти Балдуина, сеньора Ардра, во время Второго крестового похода. Вальтер Ле Клюд, внебрачный сын Балдуина Ардрского, объяснил, что его отец умер от болезни по пути в Святую Землю, и его тело было похоронено в море по его собственному желанию; но в 1176 г. некоторые люди уверяли, что видели его в Дуэ. Этот человек, назвавшийся Балдуином Ардрским, был одет во вретище и власяницу, имел длинную белую бороду и седые волосы, вел религиозный образ жизни и занимался добрыми делами. Когда тогдашнему сеньору Ардра - графу Балдуину де Гину, который женился на племяннице и наследнице Балдуина Ардрского Кристине, - сказали, что дядя его жены воскрес из мертвых, он отказался поверить в эту историю. Вальтер Ле Клуд также сомневался, что его отец жив, но все же отправился на встречу с претендентом, взяв с собой некоторых из своих старших друзей, которые когда-то хорошо знали его отца. Несмотря на долгий разговор, ни Вальтер, ни люди, бывшие с ним, так и не смогли с уверенностью сказать, был ли это настоящий Балдуин Ардрский или нет. Едва они вернулись, чтобы доложить об этом графу, как услышали, что мнимый Балдуин уехал, прихватив с собой большую сумму денег. И тогда, сказал Уолтер, они поняли, что это бродяга, а не настоящий Балдуин. Поскольку графиня Кристина была молода (iuvencula) на момент своего замужества, а граф Балдуин, вероятно, был подростком, маловероятно, что кто-либо из них мог вспомнить, как выглядел Балдуин-старший ⁵⁸.

Граф Балдуин IX Фландрский, VI Эно и первый латинский император Константинополя был захвачен в плен болгарами в 1205 г., и больше его никогда не видели; предположительно, он умер в болгарской темнице. Во Фландрии и Эно Балдуину наследовала его старшая дочь Жанна. В 1224 г. в регионе Турне распространились слухи о возвращении графа Балдуина. В следующем году некоторые фламандские дворяне представили народу старика, которого называли графом Балдуином. Они облачили его в королевские одежды и с триумфом провезли по всем городам Фландрии, а ликующие толпы приветствовали его. 1225 год был годом голода во Фландрии и Эно, и в основном лже-Балдуина поддерживала городская беднота, хотя иностранные принцы, особенно правительство английского короля Генриха III, также признавали его подлинным ⁵⁹. По словам Реймского Менестреля, писавшего примерно тридцать пять лет спустя, лжеграф пытался захватить графиню Жанну, но, предупрежденная другом, она в самый последний момент сбежала верхом на вьючном животном и укрылась в Монс-ан-Эно. Она обратилась за помощью к своему кузену, королю Франции Людовику VIII, и Людовик вызвал мнимого графа к своему двору, где его допросил брат Герен Госпитальер, епископ Санлиса и главный советник Людовика. Когда "граф" даже не смог вспомнить, в каком городе он женился на своей жене Марии Шампанской (матери Жанны), его разоблачили как мошенника, и он бежал от суда. Через полгода его узнали, арестовали и передали графине Жанне, которая приказала выставить его к позорному столбу, а затем повесила. Менестрель из Реймса был убежден, что он самозванец, но во Фландрии многие люди продолжали верить в него и называли Жанну отцеубийцей ⁶⁰. Графине Жанне повезло, что она получила поддержку влиятельного родственника, короля Франции; без его поддержки в борьбе с претендентом, она, возможно, была бы вынуждена уступить свое графство самозванцу.

Финансирование крестоносцев

Помимо косвенной поддержки крестовых походов путем поддержки участвующих в крестовом походе членов своей семьи и управления семейными поместьями во время их отсутствия, женщины могли внести значительный прямой вклад в крестовые походы, используя свои финансовые ресурсы. Эксперты в области канонического права исходили из того, что женщина, как правило, должна исполнить свой обет крестоносца, заплатив определенную сумму денег за индульгенцию на участие в крестовом походе, чтобы вместо нее мог отправиться мужчина, если только она не была богата и ее не могла сопровождать в крестовом походе свита солдат ⁶¹. В качестве альтернативы она могла сама снарядить и вооружить людей и отправить их в Святую Землю вместо себя, как в 1291 г. епископ Нориджа поручил сделать это Еве, вдове Роберта Типтофта или Тибетота, поскольку она была слишком больна, чтобы отправиться лично ⁶².

К концу XII в. церковные власти следили за теми, кто принял обеты крестоносца, чтобы убедиться, что они тем или иным образом их выполнили. Эти расследования показали, что как мужчины, так и женщины давали обеты, которые им не удалось выполнить или искупить. До наших дней дошли только два отчета из Корнуолла и Линкольншира, составленных по заказу архиепископа Кентерберийского Хьюберта Уолтера (1193-1205) о тех, кто дал обет крестоносца, из Корнуолла и Линкольншира: в списке из двадцати девяти человек, которые принесли обет в Линкольншире, не было ни одной женщины, но в число сорока семи, перечисленных в Корнуолле, входили по меньшей мере две, а возможно, и пять женщин (включая "жену из Портджойи" и Хавис из Тревизака). Опять же, в английском епископальном расследовании конца XIII в. задавался вопрос, умер ли кто-нибудь из тех, кто принял крест, мужчина или женщина (intestati vel intestate), не выполнив своего обета (поскольку они должны были оставить деньги в своем завещании, чтобы искупить свой обет), предполагая, что и женщины, и мужчины могут принять крест и внести финансовый вклад. Деньги, полученные в результате этого расследования, предназначались для финансирования планов крестового похода короля Эдуарда I ⁶³.

Основная часть средств, которые собирали с мирян на крестовые походы, поступала за счет организованной продажи крестовых индульгенций. Эту процедуру впервые подробно описал английский монах Мэтью Пэрис в 1240-е гг. Примерно в 1241 г. монахи-доминиканцы и францисканцы прибыли в Англию с разрешения папы Римского, чтобы проповедовать крестовый поход за освобождение Святой Земли. Они обещали полное отпущение грехов каждому, кто примет крест (индульгенция), но на следующий день или через день после этого монахи освобождали их от обета, а взамен те давали некоторую сумму денег, по мере своих возможностей, чтобы помочь Святой Земле. Многие люди принимали крест на таких условиях. Чтобы побудить англичан к пожертвованиям, монахи говорили, что эти деньги будут доставлены графу Ричарду Корнуоллскому, который в то время находился в Святой Земле в крестовом походе, и показывали грамоту от него, в которой говорилось об этом. Мэтью писал, что монахи раздавали крест "старым и больным, женщинам, немощным и маленьким детям" в обмен на наличные, и на крестовый поход графа было собрано 20 000 марок, но дошли ли эти деньги до графа, неизвестно. Позже Мэтью жаловался, что то же самое произошло в 1249 г.⁶⁴

Жалобы Мэтью позволяют предположить, что женщины охотно покупали эти индульгенции. Индульгенции, проданные в 1383 г. в поддержку спорного крестового похода Генри Деспенсера, епископа Нориджа во Фландрии, безусловно, пользовались большим спросом, и монах из Лестера Генри Найтон записал, что их покупали многие знатные дамы и другие женщины. Некоторые платили за них драгоценностями; одна дама внесла вклад в размере 100 фунтов, кто-то больше, кто-то меньше; и многие заплатили больше, чем могли себе позволить, чтобы получить отпущение грехов для себя и своих друзей ⁶⁵. Эти индульгенции могли приносить и дополнительную духовную пользу. Во время кампании по сбору денег для крестового похода 1429 г. против гуситов Стэмфордский женский монастырь приобрел "исповедальное письмо", в котором священнику разрешалось по выбору покупателя исповедовать его и отпускать грехи, когда покупатель того пожелает ⁶⁶.

Индульгенции для крестовых походов также использовались для сбора денег на проекты, связанные с крестовыми походами, которые не требовали привлечения дополнительного персонала, но нуждались в деньгах. Между 1409 и 1411 гг. госпитальеры построили крепость в Бодруме на юго-западном побережье современной Турции. В 1409 г. пизанский папа Александр V издал индульгенцию в поддержку этого предприятия, которая была доступна в течение пяти лет: каждый, кто приобретал одну из этих индульгенций, получал право назначить духовника, который мог бы дать полное отпущение грехов в час смерти, то есть аннулировать весь долг перед Богом за свои грехи, когда он находился на смертном одре. Покупатели фактически приобретали страховку от ада. Его преемник Иоанн XXIII возобновил это предложение в 1412 г. Продажей этих индульгенций занимались сами госпитальеры, которые выдавали покупателям письменный и иллюминированный документ со специальной печатью, подтверждающий их вклад. Из трех сохранившихся документов два были приобретены супружескими парами: один был куплен Джоном и Агнес Гроби и их тремя детьми в 1413 г.; другой был приобретен в 1414 г. сэром Уильямом Фицхью и его женой Марджери ⁶⁷. Возможно, менее эффектные документы были доступны и тем, кто внес меньший вклад.

Папы продолжали выдавать индульгенции как средство сбора средств для крестовых походов, а тот факт, что некоторые из грехов, которые могли быть отпущены, касались исключительно женщин, предполагает, что женщины охотно покупали их. Индульгенция Сикста IV на войну с турками, выданная в 1476-1478 гг., могла, среди прочего, отпускать грехи женщинам, наследниками которых были сыновья, зачатые в результате супружеской измены, и разрешать беременным женщинам употреблять молочные продукты и яйца в то время, когда они обычно были запрещены по религиозным соображениям, например, во время Великого поста. С 1470-х гг. печатные индульгенции изготавливались на бланках, в которые можно было вписать данные покупателя, что, возможно, удешевляло производство индульгенций и облегчало их покупку потенциальным покупателям. Так, 13 декабря 1376 г. Генри и Кэтрин Лэнгли из Лондона приобрели один из первых таких экземпляров, напечатанных в Англии; до конца марта 1480 г. Саймон Маунтфорт и его жена Эмма купили печатную индульгенцию для помощи в финансировании защиты Родоса от турок, а 18 апреля 1481 г. Джон и Кэтрин Фрисден приобрели индульгенции в Оксфорде, чтобы оказать финансовую помощь госпитальерам после их успешной защиты Родоса в предыдущем году ⁶⁸.

Женщины и мужчины, давшие обет совершить паломничество, также могли исполнить его, сделав пожертвование в пользу Церкви, точно так же, как если бы они искупили обет крестового похода, и часть этих платежей шла на поддержку крестовых походов или христиан в Святой Земле. В 1275 г. архиепископ Йоркский Уолтер разрешил Хелвизе Палмер и ее дочери Изабель заменить обет паломничества к святыне Святого Иакова Компостелского на пожертвование в помощь Святой Земле. Епископы также налагали штрафы в помощь Святой Земле на тех, кто был уличен в сексуальных грехах. В 1275 г. рыцарь Йоркской епархии по имени С. Констебль, который совершил прелюбодеяние с Кэтрин, женой рыцаря Джона Данторпа, обязался заплатить сто фунтов стерлингов в помощь Святой Земле, если он сделает это снова ⁶⁹. В епархии Рочестера, Кент (Англия) в 1335 г. виновным в сексуальных грехах предоставлялся выбор между публичным покаянием в своей местной церкви или совершением пожертвования в помощь Иерусалиму ⁷⁰.

Женщины также помогали финансировать крестовые походы, покупая или продавая землю, предоставляя займы крестоносцам или соглашаясь на продажу третьим лицам. Саура де Сен-Жан, представительница дворянского рода из Савена в Гаскони, помогла профинансировать поездку двух ее братьев в Иерусалим: ее брат Додо продал свою долю семейного наследства ей и ее сыну Бертрану, а ее брат Ланфранк передал в залог свою землю ей и ее сыну в обмен на заем ⁷¹. В Линкольне в 1218 г. Эдит из Нэйвенби успешно защитила свое право на землю, которую она держала в залоге от крестоносца, пока он находился "в земле Иерусалимской"; предположительно, она одолжила ему деньги в обмен на это ⁷². Мы уже видели, что некоторые из этих сделок с землей заканчивались плачевно для женщин, которые соглашались продать свою землю для финансирования крестоносца, когда жены оставались без средств, чтобы содержать себя и свои семьи или оплатить долги мужа.

Женщины также делали пожертвования непосредственно на нужды крестовых походов. Женщины, которые с энтузиазмом приняли крест в Генуе в 1216 г. в ответ на проповедь Иакова Витри, наверняка располагали собственным доходом и ликвидными активами: из сохранившихся завещаний из Генуи периода Пятого крестового похода в пятнадцати оставлены средства на крестовый поход, и десять из них были женскими завещаниями ⁷³. В 1307 г. донья Тереза Хиль составила свое завещание в Вальядолиде в Кастилии, вдали от границы с мусульманами. В дополнение к другим наследствам она оставила на крестовый поход (la crusada) 100 мараведи - ту же сумму, которую она завещала беднякам города Самора и некоторым из своих слуг ⁷⁴. Но такое завещание было возможно только для женщин, которые распоряжались своими собственными ресурсами, что в некоторых регионах католической Европы было возможно только для незамужних женщин и вдов.

Финансовая поддержка крестового похода могла также принять форму пожертвования одному из военно-религиозных орденов, поддерживавших крестовый поход, целью которых была забота о христианских паломниках и защита христианского мира. Самыми известными и влиятельными из них были тамплиеры и госпитальеры, которые первоначально были основаны в Иерусалиме и владели собственностью, охватывающей большую часть латинской христианской Европы; но со времен Третьего крестового похода существовал также Тевтонский орден, основанный на Святой Земле, но большая часть земель которого находилась в Германии и Балтийском регионе, и множество региональных орденов, основанных для поддержки региональных крестоносных движений, особенно на Пиренейском полуострове. Существовал также орден Святого Лазаря, который был основан на Святой Земле для ухода за прокаженными, но к середине XIII в. взял на себя и военные функции.

Женщины делали ценные пожертвования и оказывали покровительство этим институтам. Королевы Уррака Кастильская и Тереза Португальская жертвовали деньги соответственно госпитальерам и тамплиерам. В 1229 г. потомок Урраки, Беренгела Кастильская, подарила свой замок и город Болакос ордену Калатравы ⁷⁵. В 1187 г. королева Санча Арагонская основала дом для сестер и братьев-госпитальеров в Сигене и выбрала его для своего погребения. Ее муж, король Альфонсо II, также одарил его, признав при этом, что новый монастырь находился под управлением его жены, и три их дочери были связаны с этим домом, хотя только одна, Дульса, приняла постриг. Дом стал королевской усыпальницей, где были похоронены Санча и ее сын Пере II. Основание дома продемонстрировало приверженность правящей семьи Арагона священной войне против мусульман в Испании и их интерес к Иерусалиму ⁷⁶. Пожертвование монастыря Конбери Маргарет де Ласи (урожденной Браоз) госпитальерам в какой-то момент между 1216 и 1233 гг., возможно, было вызвано интересами семьи де Ласи в крестовых походах, а также хорошими отношениями между госпитальерами и мужем Маргарет Уолтером де Ласи в Ирландии ⁷⁷.

Первые значительные владения тамплиеров в Англии были переданы им женщиной, графиней Матильдой Булонской, женой короля Англии Стефана и племянницей первых двух латинских правителей Иерусалима, Годфрида Бульонского и короля Балдуина I. Было вполне уместно, что Матильда, принадлежавшая к правящей семье Иерусалима, щедро одарила этот базирующийся в Иерусалиме орден землей в Крессинге в Эссексе и Коули в Оксфордшире ⁷⁸. В 1156 г. Маргарет, графиня Уорик, подарила тамплиерам Лланмадок в Гауэре в Уэльсе ⁷⁹. В списке тех, кто жертвовал земли госпитальерам и тамплиерам в Англии, Шотландии и Уэльсе, составленном в 1434 г. братом Джоном Стиллингфлитом из госпиталя Святого Иоанна в Англии, значились графиня Матильда и многие другие женщины-дарительницы ⁸⁰. Женщины также могли бы стать членами или "мирскими сестрами" этих учреждений. Хотя они не принимали учатия в боевых действиях, они оказывали поддержку своими молитвами, а иногда и посредством ухода за больными ⁸¹. У тамплиеров и госпитальеров существовала организованная группа поддержки - братство, члены которого освобождались от седьмой части епитимьи в обмен на ежегодные пожертвования и в которое входили мужчины, женщины и супружеские пары. Орден Святого Лазаря издавал официальные письма о братстве (буквально - братство, но в том числе и сестринство) для своих жертвователей, в которых излагались духовные блага, которые они получат в обмен на пожертвования; а к началу XVI в. он также выпускал печатные версии. Подобно индульгенциям для крестовых походов, они привлекали пожертвования от мужчин и женщин из всех социальных слоев, обычно от мужей и жен вместе ⁸².

Женщины также делали пожертвования религиозным орденам, которые оказывали благотворительную поддержку пленникам и бывшим пленникам крестовых походов и вели переговоры о выкупе за тех, кто был захвачен другой стороной: например, ордену тринитариев, который был основан в конце XII в. и действовал на Пиренейском полуострове, а также на Ближнем Востоке ⁸³. В Шотландии Кристиана де Брюс, графиня Данбар, сделала пожертвование и, возможно, была основательницей обители тринитариев в Данбаре между 1240 и 1248 гг., в то время как Кристиана, вдова Роджера Мобрея, основала Тринитарианский дом в Хьюстоне в Восточном Лотиане около 1270 г.⁸⁴ Госпитальеры также принимали участие в освобождение пленников. В мае 1201 г. в Иерусалимском королевстве Кристина, дочь покойного Рожера Хайфского, подарила казаль (деревню) ордену Госпиталя Святого Иоанна Иерусалимского, мотивировав свой дар тем фактом, что Госпиталь оказывает огромную помощь и раздает милостыню больным, бедным и пленникам, а также тем, что в обмен на свой дар она станет consoror или "мирской сестрой" ордена ⁸⁵. В мае 1212 г. граф Ферран и графиня Жанна Фландрские и Эно пообещали госпитальерам 700 ливров (фунтов) Валансьена, если Жерар де Монс, в то время находившийся в плену у "язычников" (предположительно, мусульман на Святой Земле), будет освобожден к следующему Рождеству ⁸⁶. В феврале 1214 г. Бланка Наваррская, графиня Шампани, от своего имени как пфальцграфиня Труа, но с одобрения своего сына, графа Тибо IV, подтвердила соглашение, которое ее "дорогая и верная женщина" Розелина де Ла Ферти заключила с госпитальерами: если они смогут освободить ее сына Гвиарда, который в настоящее время находился в плену у мусульман, и привезти его в город Акру, она будет выплачивать Госпиталю арендную плату в размере десяти ливров в год за землю, которой она владела от графини ⁸⁷.

Духовная поддержка: молитва, святые женщины и угодники

Все женщины могли оказывать крестоносцам духовную поддержку, участвуя в организованных молитвах или литургиях, религиозных процессиях и соблюдая пост при подготовке к экспедиции. Когда известие о захвате реликвии Истинного Креста Саладином в битве при Хаттине 4 июля 1187 г. дошло до папы Григория VIII, он не только призвал к крестовому походу, но и предписал каяться и поститься в течение пяти лет, а также учредил специальный порядок проведения мессы, которую следовало служить по вечерам от Адвента до Рождества. В следующем году, после того как Саладин захватил Иерусалим и завоевал большинство государств крестоносцев на Востоке, папа Климент III приказал поститься и дал указание всем церквям, включая приходские, по всему христианскому миру читать 78-й псалом (начинающийся со слов: "О Господи, язычники пришли в наследие Твое") после молитвы Господней, прося Бога освободить Иерусалим и христиан, захваченных мусульманами. Молитвы совершали только священники, но их слышала вся община; и всем было предписано поститься. Были и другие публичные проявления благочестия и обращения к Богу с просьбой о помощи в Третьем крестовом походе: во Французском королевстве в августе 1191 г. регенты Адела Шампанская, мать короля, и ее брат, архиепископ Реймсский, дядя короля, организовали церемонию в Сен-Дени, чтобы помолиться об освобождении Иерусалима и здоровье короля и его армии, которые к этому времени возвращались из Акры, хотя во Франции об этом еще не знали. Святые мощи были выставлены на алтаре, а верующие христиане смотрели на них, плакали, воздевали руки к Небу в мольбе и молились. Папы римские Целестин III и Иннокентий III повторили распоряжения своих предшественников о том, чтобы во время ежедневной мессы не только в религиозных учреждениях, но и во всех общественных церквях звучали воззвания от имени Святой Земли, и чтобы в них принимала участие вся христианская община: мужчины, женщины и дети ⁸⁸.

В 1212 г., готовясь к походу короля Кастилии Альфонсо VIII против мусульман в Испании, папа Иннокентий III повелел проводить литургические процессии, в которых мужчины и женщины формировали отдельные группы и молились Богу о Его поддержке кампании. В своей энциклике с призывом к Пятому крестовому походу "Quia Maior" (1213 г.) Иннокентий предписал проводить ежемесячные литургические шествия по тому же принципу, в ходе которых мужчины и женщины должны были молиться Богу об освобождении Святой Земли от мусульман. Мужчины и женщины должны были принимать участие в ежедневных молитвах во время мессы и раздавать милостыню в пользу крестового похода. Среди мирян женщинам отводилась особая роль, отличная от роли мужчин, и, хотя это разделение было символом смирения и покаяния населения, оно также подчеркивало, что женщины должны играть равную с мужчинами роль в духовном очищении христианского общества. В 1217 г., в поддержку Пятого крестового похода, папа Гонорий III повторил инструкции Иннокентия о проведении ежемесячных шествий мирян во Франции и Германии ⁸⁹. Такие молитвы и шествия в поддержку крестовых походов стали нормой во всем латинско-христианском мире, как в связи с отдельными крестовыми походами, так и в ответ на любые известия о победах мусульман на Святой земле, хотя в разных регионах были приняты несколько отличающиеся формулировки и практика.

Даже после падения Акры под натиском мамлюков в 1291 г. папство продолжало призывать к произнесению особых молитв, чтобы защитить Армянское королевство и помочь госпитальерам в борьбе с мусульманами. В 1309 г. папа Климент V приказал духовенству включать в каждую мессу молитвы с просьбой к Богу защитить христиан от язычников, чтобы каждый раз, когда христианин-католик посещал мессу, ему напоминали, что христианство находится под угрозой со стороны нехристиан. По сути, Климент сделал крестовые походы и борьбу с язычниками неотъемлемой частью жизни христианина ⁹⁰. Эта религиозная война посредством молитвы усилилась в XV в. перед лицом растущей угрозы со стороны турок-османов в Восточной Европе. Были разработаны новые виды служения месс, посвященные спасению Европы от нехристиан, с молитвами, умоляющими Бога о помощи против турок и аргументирующими, почему Бог должен помочь Своему народу. Эти "военные мессы" обвиняли в победах турок грехи христиан, выражали покаяние, умоляли Бога о милосердии и просили Бога, чтобы враг был побежден силой Его имени. Много использовалось сюжетов из Ветхого Завета (включая историю Юдифи, которая собственноручно убила ассирийского полководца Олоферна) и риторики, направленной против врагов Бога. В этих мессах также говорилось о последних временах и подразумевалось, что приход турок является признаком начала конца света. Целью мессы было убедить христиан-католиков, что война против османов была духовной войной со злом ⁹¹.

Это ежедневное напоминание обычным христианам-католикам о важности крестового похода нашло отражение в упоминаниях Иерусалима или Святой Земли в правилах благотворительных гильдий (или gilds) в Англии. Это были общества взаимопомощи, основанные для достижения взаимовыгодных целей, таких как поддержка своих членов, попавших в трудную ситуацию, и организация похорон умерших собратьев. Постановления гильдии портных Линкольна, основанной в 1328 г., гласили, что "если кто-нибудь пожелает совершить паломничество в Святую Землю Иерусалима, каждый брат и сестра должны дать ему по пенни". Братство Святого Христофора в Норидже, основанное в 1384 г. и объединявшее как "братьев", так и "сестер", начинало каждое собрание с молитвы за состояние Святой Церкви, мир на земле, папу римского и его кардиналов, за патриарха Иерусалимского, за Святую Землю и Святой Крест, а также молитву о том, чтобы Бог в Своем могуществе и милосердии вывел ее из-под власти язычников и подчинил Святой Церкви. Братство Успения Пресвятой Девы Марии в Виггенхолле на реке Уз, также основанное в 1384 г., начинало собрания с аналогичных молитв, умоляя Бога, чтобы Иисус Христос отдал Святую Землю во власть Христа. В это братство входили как мужчины, так и женщины, причем половина из двадцати восьми членов, перечисленных в конце списка, были женщинами ⁹².

Переходя от общего к частному, отдельные святые женщины также поддерживали крестовый поход, либо давая советы крестоносцам, как это делали Хильдегарда Бингенская или Биргитта Шведская, либо агитируя за крестовый поход, как Екатерина Сиенская или Жанна д'Арк, либо путем пожертвований, либо молитвенной поддержкой. Елизавета Венгерская, жена Людвига IV (ум. 1227), ландграфа Тюрингии, завещала больницу, которую она основала для бедных больных в Марбурге, госпиталю Св. Иоанна Иерусалимского. Однако ее шурин Конрад, сменивший Людвига на посту ландграфа, приказал передать больницу в Марбурге Тевтонскому ордену, которому он покровительствовал и в который позже вступил. Конрад и великий магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца выступали за канонизацию Елизаветы, и Тевтонский орден почитал ее как одну из своих святых покровительниц, считая, что она поддерживает орден на небесах благодаря своему прямому заступничеству перед Христом ⁹³.

Более полутора веков спустя Доротея Монтау (ум. 1394), затворница и мистик на прусских землях Тевтонского ордена, имевшая много общего со своими ближайшими современницами Биргиттой Шведской и Екатериной Сиенской, использовала свои пророческие высказывания для критики выдающихся деятелей и пропаганды крестового похода, хотя, в отличие от них, она не пропагандировала конкретную кампанию. Как и Биргитта, она была замужем, родила девять детей и почитала пример Биргитты; как и Екатерина, она ежедневно причащалась и предпочитала питаться исключительно облатками, символизирующими тело Христово. Как и у Екатерины, ее семья была достаточно обеспеченной, но не знатной: ее отец был инженером из Голландии, эмигрировавшим в Пруссию, вероятно, в ответ на щедрые условия переселения, предложенные Тевтонским орденом в Пруссии фермерам, имеющим опыт осушения болот и строительства плотин, которые могли помочь в освоении завоеванных орденом территорий. Монтау (ныне Монтовы-Вельке в Польше) была новой деревней в устье Вислы, основанной в 1340-х гг. в рамках программы ордена по развитию водного пути через Вислу ⁹⁴.

Доротея, седьмой ребенок в многодетной семье, в возрасте 16 или 17 лет вышла замуж за мужчину гораздо старшее ее, Адальбрехта из Гданьска, опытного кузнеца-мечника. Согласно биографии брата Иоганна фон Мариенвердера, в которой подчеркивалась преданность Доротеи Христу и преуменьшались ее мирские интересы, Доротея проводила в церкви больше времени, чем в заботах о муже или детях, молясь и слушая мессы с раннего утра и до полудня ⁹⁵. После смерти мужа она посвятила себя молитвенной жизни в приходской церкви Гданьска, где, согласно свидетельствам, полученным во время процесса канонизации Доротеи после ее смерти, ее глубокое благочестие вызвало некоторые враждебные комментарии со стороны двух священников, которые считали духовные переживания и видения Доротеи признаком ереси. Как объяснил позднее следователям, собиравшим доказательства для канонизации Доротеи, один из свидетелей, Меца Хугише из Гданьска: "Поскольку означенная Доротея рассказывала указанным священникам на исповеди вещи, совершенно неизвестные людям, а также вследствие чрезмерной и непривычной преданности богослужебным обязанностям и божественным делам, которые были за пределами понимания других людей, они считали ее сумасшедшей"⁹⁶. Доротею обвиняли в ереси, но оправдали, и в 1391 г. она переехала в церковь в Мариенвердере (ныне Квидзын), где при поддержке священника Тевтонского ордена Иоганна фон Мариенвердера ей удалось построить келью, в которой она жила отшельницей.

Хотя именно поддержка Тевтонского ордена позволила ей получить отшельническую келью в Мариенвердере, Доротея резко критиковала одного великого магистра Тевтонского ордена Конрада фон Валленрода, который пытался удалить ее из церкви в Мариенвердере. Доротея предсказала его смерть, "и так, как она предсказала, она произошла", и заявила после его смерти, что видела, как его душа мучилась в аду ⁹⁷. С другой стороны, она оказывала духовную поддержку кампаниям Тевтонского ордена против литовцев. Брат Конрад фон Лихтенштейн, великий командор Тевтонского ордена, объяснил в ходе процесса канонизации в июне 1404 г., что она предсказала успех кампании брата Конрада фон Юнгингена, великого магистра ордена. По словам великого командора, она предсказала, что

"Во время этой кампании Великому Магистру придется пройти через четыре опасности: на море, на острове, перед замком и в лесу, и что, если он будет полагаться на свою армию, то не минует их благополучно, но если он будет уповать на Бога, он выйдет из них без потерь. Все произошло так, как сказала блаженная Доротея, и он верил, что великий магистр избежал этих опасностей благодаря ее заступничеству"⁹⁸.

Ведущие члены Тевтонского ордена хорошо осознавали, какой престиж могло придать общение со святой женщиной их ордену и его призванию - священной войне в Пруссии, особенно учитывая, что эта священная война после заключения в 1386 г. брака между королевой Польши Ядвигой и королем Литвы Ягелло и официальным обращением Литвы в христианство имела сомнительную силу. В сентябре 1395 г. пять ведущих чиновников Тевтонского ордена обратились с письмом к папе Бонифацию IX в поддержку канонизации Доротеи. Начав с цитаты из ветхозаветной Песни Песней, они заявили, что святые женщины - жены, вдовы и девственницы - являются "novus genus milicie", новым видом рыцарства, установленным Господом Иисусом. Когда воины-мужчины были изнурены и побеждены, эти святые женщины, укрепленные стигматами в подражание смерти Христа, образовали линию крепостей против "плоти, крови и князей теней", то есть демонических сил. Защищенная своим щитом страданий, запятнанная кровью Христа, Доротея была "неутомимым рыцарем" ордена в этом сообществе собратьев-рыцарей ⁹⁹. Папа не мог упустить из виду, что фразу "новый вид рыцарства" использовал святой Бернар Клервоский в 1130-х гг. для описания первоначального военно-религиозного ордена тамплиеров ¹⁰⁰.

Крестоносцы не только поддерживали живых святых женщин, но и почитали небесных святых. Первой среди них была мать Христа Пресвятая Дева Мария, заступница за всех христиан. Мария считалась покровительницей Ливонии и Тевтонского ордена, выступавшей как "богиня-воительница", а священник-миссионер Генрих Ливонский описывал ее как "жестокую мстительницу своим врагам"¹⁰¹. Хотя в других местах ее обычно не изображали в столь воинственном виде, тем не менее она была выдающейся женщиной-покровительницей крестовых походов. Жан Жуанвиль записал, что оруженосец, упавший за борт во время возвращения во Францию после первого крестового похода Людовика IX, приписывал свое спасение Богоматери Воверской: она поддерживала его за плечи, пока его не спасли. Жан распорядился, чтобы изображение этого чуда было нарисовано на стенах его часовни в Жуанвиле и размещено в окнах его часовни в Бликуре ¹⁰².

В более широком смысле, в различных рассказах об отражении госпитальерами османской осады Родоса в 1480 г. приводятся различные версии видения Святого Креста, Пресвятой Девы Марии и святого Иоанна Крестителя (святого покровителя ордена), которые принесли госпитальерам победу в решающий момент осады ¹⁰³. Эта история укрепила имидж ордена как священного ордена, участвовавшего в Божьих войнах, поскольку Богородица и Креститель не помогли бы им, если бы их дело не было справедливым и святым. По иронии судьбы, к Деве Марии взывали и враги крестоносцев, такие как русы, противники Тевтонского ордена в битве на Чудском озере в апреле 1242 г., которую Новгородская летопись описывала как победу "во славу Пресвятой Богородицы", в то время как еретики-катары также считали, что Мария играет важную положительную роль ¹⁰⁴.

Мария была не единственной святой, почитаемой крестоносцами. Военно-религиозные ордена провозгласили своими покровительницами многих святых женщин, вероятно, потому, что они представляли ценные духовные примеры долготерпения и мученичества ¹⁰⁵. После разграбления Константинополя в ходе Четвертого крестового похода мощи многих святых оказались в Европе и в руках латинских христиан. Вполне возможно, что реликвия святой Евфимии, хранившаяся у тамплиеров в их новой крепости Замок Паломника в конце XIII в., была вывезена из Константинополя в 1204 г.¹⁰⁶ Реликвия святой Елены Атирской, почитаемая в соборе Труа в Шампани в XIII в., несомненно, была похищена из Константинополя в 1204 г. Гарнье де Траонелем, епископом Труа, и попала в Труа в 1215 г. Хотя Гарнье приобрел для своего собора и другие мощи более известных святых, это были лишь части их тел, тогда как тело святой Елены Атирской было целым. Благодаря введению и распространению ее культа как чудотворной святой, исцеляющей своих почитателей, епископ Гарнье смог собрать средства на восстановление и расширение собора после пожара 1188 г. и ущерба, нанесенного ураганом 1228 г. ¹⁰⁷.

Библейские персонажи женского пола также широко использовались для пропаганды крестовых походов. Булла или декрет папы Григория IX от 1234 г., призывающий к крестовому походу, начинался словами "Rachel suum videns" ("Рахиль, созерцающая своего [создателя]"), поскольку в ветхозаветных пророчествах Иеремии Рахиль символизировала образ матери всего Израиля, которая оплакивает страдания своих детей (Иеремия 31:15). В булле папы Григория Рахиль представляла собой Церковь, оплакивающую состояние Святой Земли, которая была завоевана мусульманами в 1187-1189 гг. и до сих пор не возвращена в результате крестового похода. Булла изображает сам город Иерусалим в виде женщины, и небезосновательно, поскольку образ Иерусалима как женщины, имеющей отношение к Богу, был знаком еще по Ветхому Завету. Но здесь Иерусалим представал крайне слабой женщиной, беспомощной среди своих врагов, чтобы побудить латинских христиан поддержать крестовый поход каким-либо образом: действиями, финансовыми пожертвованиями или молитвами ¹⁰⁸.

Заступничество женщин-святых и других женских фигур было важно для крестоносцев не только при жизни, но и после смерти. Давайте теперь рассмотрим поддержку крестоносцев женщинами после окончания крестового похода.

Глава 5

После крестового похода: память и воображение

После крестового похода крестоносцы и их семьи наверняка вспоминали свое участие в крестовом походе и влияние, которое крестовый поход оказал на их жизнь; но они также хотели бы, чтобы будущие поколения знали о том, что произошло, либо для прославления своих деяний, либо в качестве предупреждения на будущее. Женщины, безусловно, сыграли в этом определенную роль, хотя в большинстве случаев мы не знаем, кто был инициатором мероприятия или установки памятника в память о крестовых походах.

Например, кто решил, что исполнение "Pas Saladin", эпической поэмы конца XIII или начала XIV в. о битве между крестоносцами и Саладином во время Третьего крестового похода, должно стать предметом декламации в честь прибытия Изабеллы Баварской в Париж на ее свадьбу с королем Франции Карлом VI в 1389 г.? Или, действительно, кто выбрал "Pas Saladin" в качестве темы для фрески в замке Валансьен в Эно в 1375-1376 гг., или историю Годфрида Бульонского, героя Первого крестового похода, в качестве сюжета для пятнадцати гобеленов в замке Плеше в Эссекс в конце XIV в.?¹Поскольку крестовый поход стал неотъемлемой частью рыцарской культуры, выбор этой темы для спектакля или художественного произведения не обязательно был связан с активной памятью о крестовом походе, а просто выражением интереса ко всему рыцарскому. Тем не менее, иногда можно определить инициатора патронажа или увековечения памяти, а тот факт, что иногда инициатором была женщина, является еще одним свидетельством того, что женщины были неотъемлемой частью этой рыцарской культуры и не рассматривали крестовый поход как нечто отдельное от собственного жизненного опыта.

Память и увековечивание памяти - разные вещи. Память - это то, что мы помним сами; увековечивание памяти - это средство увековечения событий прошлого, которые мы сами не обязательно пережили, с использованием ритуалов и предметов, гарантирующих, что эти события не будут забыты обществом. То, что на самом деле помнили крестоносцы и их семьи, и то, что они увековечили, не обязательно было одним и тем же, поскольку они также могли решить исключить определенные события из процесса увековечения памяти. Кроме того, будущие поколения членов семьи и общества в целом будут корректировать эту "память", чтобы она соответствовала новым социальным и культурным ожиданиям и потребностям ².

Памятники и религиозные учреждения

Поскольку омовение тела умершего и одевание его для погребения традиционно было женской обязанностью, мы могли бы ожидать, что женщины будут активно участвовать в непосредственном поминании погибших крестоносцев ³. Иногда в письменных источниках действительно упоминается, что женщина организовала похороны крестоносца, как Жан Жуанвильский писал, что дама Сидонская (Маргарита де Рейнель) получила останки своего кузена Вальтера IV Бриенского, когда король Людовик IX договорился о выдаче его останков египтянами. Затем она распорядилась похоронить их в больнице Святого Иоанна в Акко за свой счет, устроив пышную церемонию, на которой она заплатила за то, чтобы каждый рыцарь подарил свечу и серебряный денье (пенни), а король - свечу и золотой безант ⁴. Жан не описал гробницу, но, по-видимому, владелица Сидона также оплатила памятник своему двоюродному брату.

Характер и степень такого поминовения будут зависеть от собственных возможностей женщины. Женщины королевских кровей и знатных семей основывали религиозные обители, где можно было поминать крестоносцев, и покровительствовали им, а также заказывали сооружение в них гробниц или мемориалов для бывших крестоносцев. Такие сооружения не только служили памятником семье и укрепляли семейную идентичность, но и были ценны для религиозной обители, в которой они были размещены, возвышая ее за счет прославления прошлых жертвователей и устанавливая постоянную связь между семьей и монашеской общиной, с надеждой на дальнейшие выгоды в будущем. Мемориалы были центром проведения памятных мероприятий в пользу крестоносца, таких как молитвы и мессы за упокой души крестоносца. Для наибольшей духовной пользы они должны были располагаться в самой святой части храма, посреди клироса или в святилище, как можно ближе к алтарю, где они будут освящаться молитвой священников и принесением духовной жертвы во время месс.

Однако при оценке вклада женщин в создание этих мемориалов мы сталкиваемся с проблемой, заключающйеся в том, что в большинстве случаев неясно, кто отвечал за их проектирование. Можно было бы предположить, что за гробницу платили члены семьи, возможно, при содействии религиозной обители, в которой она находилась, но так было не всегда. В некоторых случаях, описанных ниже, надгробия заранее готовились человеком, который намеревался быть там похороненным, а семья затем вносила свой вклад в украшение или надпись на них после смерти заказчика.

Например, в 1170-х гг. граф Генрих I Щедрый Шампанский построил свой собственный мемориал в новой базилике Сент-Этьен в Труа: великолепную металлическую гробницу в частной часовне, за которой должны будут присматривать светские каноники или священники, обслуживавшие базилику. Внутри гробницы находилось бронзовое изображение графа, видимое сквозь открытые арки по бокам и с торцов гробницы, словно граф был святым, мощам которого поклонялись верующие. Именно такой образ самого себя Генрих хотел показать миру и своим преемникам. Однако две надписи на гробнице были сделаны уже после смерти Генриха и, вероятно, по заказу его вдовы, графини Марии, Симоном Ауреа Капрой, выдающимся латинским поэтом, которому Генрих ранее заказывал эпитафии. Они упоминают о его паломничестве в Иерусалим, основании им церкви, его вере, надежде, преданности и благочестии и сравнивают его с солнцем, которое сияло над его владениями, но теперь оставило их во тьме ⁵.

Бланка Наваррская, вдова младшего сына Генриха I, графа Тибо III Шампанского, который умер, когда собирался принять участие в Четвертом крестовом походе, заказала для своего мужа металлическую гробницу, расположенную прямо за могилой его отца. В отличие от своего отца, изображение Тибо покоилось на вершине гробницы; через правое плечо изваяния была переброшена сума паломника, на правой стороне плаща - крест крестоносца, а в сложенных руках он держал посох паломника, символизирующий его обет крестоносца. Надписи вокруг гробницы (предположительно, продиктованные Бланкой) гласили, что он "намеревался возместить ущерб, причиненный Кресту и земле Распятого" и "искал земного города", но вместо этого "обрел град небесный". Внизу, в арках вокруг гробницы, стояли сделанные из серебра или бронзы статуэтки его ближайших родственников: во главе стоял Филипп Август, король Франции (двоюродный брат Тибо, сын сестры его отца Аделы Шампанской), с братом Тибо, графом Генрихом II, правителем Иерусалима, слева от головы Тибо, и братом его жены, королем Санчо VII Наваррским, справа. Статуи его матери, отца и брата были установлены дальше слева, а его детей, жены и сестры - справа. Статуэтка Бланки держала в руке модель гробницы и была обращена к могиле графа Генриха I; надпись над статуэткой гласила о ее происхождении от королей Наварры и о ее горячей любви к покойному графу. У подножия гробницы находилась статуэтка английского короля Ричарда I, мужа сестры Бланки Беренгарии и сына бабушки Тибо Элеоноры Аквитанской. Этим надгробием Бланка почтила память своей семьи и семьи своего мужа, а также самого мужа, напомнив всем, кто видел его, о законных правах Тибо на графство и его славных родственниках, большинство из которых, как и он, были крестоносцами ⁶.

Собственная гробница Бланки в ее усыпальнице в Аржансоле недалеко от Суассона, датируемая примерно 1252 г. (более чем через двадцать лет после ее смерти) и, вероятно, построенная по заказу ее сына Тибо IV, внешне была менее впечатляющей, но, возможно, более прочной, поскольку была вытесана из известняка, а не отлита из металла, с лежачим изображением в вуали на голове и длинным платьем, подпоясанным сумой на поясе, мантией, накинутой на плечи, и руками, сложенными в молитвенном жесте. По обе стороны от ее головы стояли фигуры (ангелы?), а ее ноги опирались на край надгробия без каких-либо мелких животных, которые иногда появлялись на современных гробницах. По материалу и внешнему виду она больше походила на гробницу ее сестры Беренгарии (о которой подробнее ниже), чем на могилу ее мужа ⁷.

Дочери заказывали гробницы крестоносцев также, как и жены. Вероятно, именно Жанна Майенская, третья дочь Юэля III Майенского (ум. 1220), заказала гробницу своего отца между 1258 и 1264 гг. Юэль принял участие в Третьем крестовом походе и в 1204 г. основал цистерцианское аббатство Фонтен-Даниэль. Гробница, расположенная в святилище церкви, представляла собой сундук с изваянием Юэля, лежащим навзничь с закрытыми глазами и сложенными в молитве руками. Его меч и щит были на боку, а на четырех сторонах сундука были изображены щиты его семьи. Все это было покрыто медными эмалированными пластинами ярких цветов. Эпитафия на могиле, написанная прекрасными латинскими стихами, просила тех, кто ее читал, молиться о том, чтобы в Судный день Юэль царствовал вместе с Христом, напоминала читателям, что Юэль основал аббатство, и описывала его добродетели, славу и щедрость. Заказав эту гробницу своего отца-крестоносца, Жанна прославила наследие своей семьи, которое к моменту создания гробницы находилось в упадке. Аббатство также получило престижный памятник своему основателю, который подчеркивал и поддерживал взаимовыгодную связь между семьей патрона и аббатством ⁸.

Некоторые королевы и знатные дамы, участвовавшие в крестовых походах, перед смертью заказывали собственные гробницы. Шаджар ад-Дурр построила свою собственную великолепную гробницу в Каире, стоимость которой должна была быть оплачена за счет подарков, полученных ею от ее мужа султана Салиха, и любого наследства, которое она получила от него, поскольку по праву его вдовы она должна была унаследовать часть его имущества. Гробница была частью более крупного комплекса, включающего мечеть, медресе, бани, дворец и сад, хотя на момент ее убийства в 1257 г. комплекс оставался незавершенным. Он был расположен прямо через дорогу от гробниц почитаемых членов семьи Пророка Мухаммеда и гробницы одной из дочерей Али, двоюродного брата Пророка, построенной в XII в.; возможно, Шаджар надеялась привлечь внимание посетителей к этим святым местам или полагала, что ее гробница выиграет от близости к ним. Внутри гробницы михраб (полукруглая ниша, указывающая направление Каабы в Мекке, к которой мусульмане должны поворачиваться лицом во время молитвы) выложен золотой мозаикой с изображением древа жизни зеленого, черного и красного цветов с перламутром, что является отсылкой к ее собственному имени, поскольку Шаджар ад-Дурр означает "жемчужное дерево". Фризы с надписями включали несколько коранических изречений, взятых из заброшенных дворцов Фатимидов, что символизировало триумф ортодоксального суннитского ислама над еретической шиитской ветвью ислама, которой придерживались Фатимиды. Другие надписи, сделанные специально по заказу, не только восхваляли Шаджар в традиционных выражениях за ее скромность и целомудрие, а также за тот факт, что она была матерью сына султана Салиха, но и упоминали ее "славу", ее авторитет и утверждали, что "ей помогает Бог, и она побеждает в череде ночей и дней через Мухаммеда, его семью и сподвижников, щедрых, чистых и благородных"⁹.

Прежде чем создать собственную гробницу, Шаджар заказала памятную гробницу для своего покойного мужа, султана Салиха, который погиб, сражаясь с вторгшимися крестоносцами. Ее строительство, должно быть, было завершено очень быстро, поскольку оно было начато только после убийства Туран-шаха 2 мая 1250 г., а 25 октября 1250 г. тело Салиха уже было предано земле. Усыпальница примыкала к медресе, которое Салих построил в Каире. Как и более поздняя гробница самой Шаджар, здание было построено с использованием материалов из более старых построек, включая (вероятно) дворец, который ранее находился на этом месте и был построен династией Фатимидов, которой пришла на смену династия Айюбидов; в здании также повторно были использованы дохристианские резные камни. Внутренние полы и стены были покрыты мраморными панелями. Надписи на фризе содержали цитаты из Корана и восхваляли Салиха, описывая его благочестие и тот факт, что он был святым воином. Надпись на самой гробнице гласила, что он был сыном аль-Камиля (который разгромил Пятый крестовый поход), и гласила, что "по милости Божией он погиб на поле битвы при Мансуре, сражаясь с проклятыми франками". Это было неправдой: Салих умер в лагере перед битвой, но это была удобная выдумка, поскольку его смерть держалась в секрете до тех пор, пока Туран-Шах не прибыл в Египет. В своей великолепной гробнице Салих стал мучеником и защитником ислама, и, как следствие, его вдова, построившая гробницу, стала вдовой мученика ¹⁰. Строительные работы Шаджар не были уникальными в исламском мире: современницы Шаджар, обладавшие властью, также возводили прекрасные здания с надписями, подчеркивающими их благочестие, скромность и целомудрие ¹¹.

Элеонора Кастильская, королева Англии и крестоносец, при жизни также готовила собственную гробницу, хотя данный памятник был завершен ее скорбящим мужем, королем Англии Эдуардом I, вместе с "крестами Элеоноры", которые он заказал, чтобы отметить места остановки кортежа с ее телом на пути к месту последнего упокоения в Вестминстере, место захоронения ее сердца в лондонской церкви доминиканцев в Блэкфрайарсе и место погребения ее внутренностей в Линкольне. Ее позолоченное бронзовое изображение в Вестминстере, созданное Уильямом Торелем между 1291 и 1293 гг., показывает ее лежащей с короной на распущенных волосах. Она одета в длинное одеяние и мантию, ее левая рука на груди придерживает завязки мантии, а правая опущена набок и первоначально держала скипетр. Подушка под ее головой и надгробная плита покрыты изображениями замков и львов, символизирующими ее родину - Кастилию и Лейн. В основании гробницы, на котором изображены фигуры четырех молящихся паломников и рыцаря, преклонившего колени перед Богородицей с Младенцем, можно увидеть отголоски крестового похода. Рыцарь носит гербовую накидку с гербом Отто де Грандисона, который сопровождал Эдуарда и Элеонору в Святую землю в 1270 г. и был на Святой Земле с небольшой группой рыцарей при падении Акры в мае 1291 г.¹²

Однако по большей части гробницы женщин, принимавших участие в крестовых походах, не содержали явного упоминания об их участии в крестовых походах ни в надписях, ни в иконографии. Беренгария Наваррская (ум. 1230) была похоронена в основанном ею цистерцианском аббатстве Л'Ипау недалеко от Ле-Мана. Ее прекрасное каменное надгробное изображение, помещенное рядом с алтарем, было создано вскоре после ее смерти и изображает ее лежащей с головой, положенной на подушку, с короной над вуалью и одетой в длинную мантию, украшенную крестами (хотя украшения могут быть скорее современными, а не средневековыми), и стянутую на талии небольшой сумкой, висящей на поясе. У ее ног лев склонился над борзой собакой. Она смотрит на зрителя снизу вверх, держа в руках закрытую книгу (отдельные ее страницы и застежка видны с одной стороны), на обложке которой изображена женщина в короне, с распущенными волосами под вуалью и молитвенно сложенными руками, стоящая между высокими свечами. По своему материалу - камню, убранству и книге - гробница напоминает гробницу свекрови Беренгарии, Элеоноры Аквитанской, в Фонтевро; но, в отличие от Элеоноры, она держит свою книгу закрытой, как будто держит в руках икону или реликварий ¹³. На медной надгробной плите Маргариты Прованской, жены Людовика IX, расположенной посреди хора в Сен-Дени, изображена Маргарита в длинном платье и мантилье, с платком, вуалью и короной на голове. Ее голова покоится на подушке (поддерживаемой ангелами), в руках она держит скипетр, а у ее ног сидит маленькая собачка. В надписи она описывается как благородная королева Франции и супруга Людовика Святого, бывшего короля Франции, указывается дата ее смерти (1285 г.) и содержится просьба к читателю помолиться за ее душу ¹⁴. Ничто в этом дизайне не напоминает о крестовом походе.

Некоторые из королев-крестоносцев, о которых говорилось ранее в этой книге, были похоронены в семейных усыпальницах, где их помнили как благочестивых покровительниц, правительниц и матерей, но не за их участие в крестовом походе. Элеонора Аквитанская была похоронена в церкви аббатства в двойном (мужском и женском. - Aspar) монастыре Фонтевро, основанном реформатором Робертом Арбриссельским в 1101 г. и находившемся под покровительством графов Анжуйских, вместе со своим вторым мужем, королем Англии Генрихом II, ее сыном-крестоносцем Ричардом, и младшей дочерью Джоанной, которая присоединилась к нему в его крестовом походе; позже здесь же была погребена невестка Элеоноры, Изабель д'Ангулем (ум. 1246). Каменное изображение Элеоноры показывает ее лежащей, одетой как знатная дама, с платком, вуалью и короной на голове, держащей в руках открытую книгу - возможно, для того, чтобы изобразить ее благочестие. Напротив, изображения ее мужа и сына держат скипетры, а ее невестка Изабель скрестила руки на груди. Элеонора, возможно, заказала гробницы своего мужа и сына, но неизвестно, планировала ли она свою собственную ¹⁵. Изображение Джоанны не сохранилось.

Хотя Бланка Кастильская никогда сама не участвовала в крестовом походе, ее роль в поддержке крестоносцев отразилась в собрании ее семьи крестоносцев у ее могилы. Вероятно, она могла быть похоронена вместе с мужем в клиросе аббатства Сен-Дени, мавзолее Капетингов, как была бы похоронена ее невестка Изабелла Арагонская; но вместо этого ее похоронили в центре хоров самой важной основанной ею религиозной обители - цистерцианского женского монастыря в Мобюиссоне. Ее могила была разрушена во время Французской революции, но в описании XVII в. говорилось, что она была огромной, сделанной из меди и опиравшейся на медное основание с колоннами. Ее медное изображение показывало ее одетой в монашеское одеяние, но с короной на голове, а надпись описывала ее как дочь короля Альфонсо, жену короля Людовика и принцессу Кастилии, которая правила Францией и упокоилась здесь бедной монахиней. Несколько ее потомков, родственников, и других людей, связанных с государствами крестоносцев, также были похоронены в Мобюиссоне. Здесь были похоронены сердце и внутренности ее сына Альфонса де Пуатье (который умер по возвращении из крестового похода в 1271 г.), а также ее внук Роберт II Артуа, родившийся во время первого крестового похода Людовика IX, и ее правнучка Екатерина I де Куртенэ, титулованная латинская императрица Константинополя. Среди более дальних родственников, чьи могилы находились в Мобюиссоне, были двое детей ее племянницы Беренгелы Кастильской и Жана де Бриенна - императрица Мария Константинопольская и Иоанн граф Монфор, а также внучка Беренгелы и Жана де Бриенна: племянница императрицы Марии Маргарита, которая была вдовой Боэмунда VII, князя Антиохийского и графа Триполи. Была также Филиппа Шампанская, дочь графа Генриха II Шампанского и Изабеллы I Иерусалимской, неудачливая претендентка на графство Шампань. Еще один потомок Беренгелы и Жана, Бланка д`Э (дочь их старшего сына Альфонсо), постриглась в монахини в Мобюиссоне и стала его третьей настоятельницей. Предполагалось, что изображение коронованной женщины из черного мрамора, привезенное в аббатство Сен-Дени из Мобюиссона после 1815 г., представляет императрицу Марию де Бриенн, хотя существуют и другие возможности ¹⁶.

Символика на гробницах и внутри них может быть трудноинтерпретируемой. Когда Антони II де Люси, сеньор Кокермута и Эгремонта, умер во время крестового похода в Пруссию в 1368 г., его тело было завернуто в свинец, положено в деревянный гроб и возвращено для погребения в церковь монастыря Сент-Бис в Камберленде. Когда в 1981 г. его гроб был вскрыт, то труп оказался целым и невредимым, с венком из волос на груди. Возможно, это были волосы его жены Жанны, которые он взял с собой в крестовый поход на память; и вполне вероятно, что Жанна заказала его изображение. Скульптура представляет собой лежащего рыцаря в полных латных доспехах, держащего на груди предмет, который сейчас настолько поврежден, что его невозможно точно идентифицировать, но который интерпретируется либо как чаша, либо как ларец с сердцем: и то, и другое может указывать на его статус крестоносца ¹⁷. Поврежденные гробницы иногда служили источником местных мифов о крестоносцах, которые не имели под собой достоверной исторической основы, например, история из Крикхоуэлла и Мач-Коварна в Уэльской Марке о жене, которая отдала свою руку, чтобы выкупить своего мужа у мусульман после того, как он был захвачен в плен во время крестового похода, о чем до сих пор рассказывают местные жители. Эта история, которая, судя по всему, является выдумкой начала XIX в., очевидно, возникла из-за того, что изображение женщины на совместном надгробии мужа и жены лишилось одной руки ¹⁸.

Помимо гробниц, существовали и другие формы построек, которые могли увековечить участие в крестовых походах. Графиня Эгелина Бургундская, возможно, была ответственна за создание скульптуры, находившейся ранее в Бельвальском монастыре, изображающей фигуру бородатого мужчины с посохом и крестом на груди, слева от которого изваяна фигура женщины, обнимающей его. Скульптура может изображать графа Гуго Водемона, который сопровождал короля Франции Людовика VII во Втором крестовом походе, благополучно вернулся и умер примерно в 1155 г. Скульптура могла изображать его возвращение из крестового похода и встречу с любящей женой, и была заказана после его смерти в память о нем и его благочестивом путешествии ¹⁹.

После Пятого крестового похода Матильда де Куртенэ, графиня Неверская, вдова Эрве де Донзи, заказала скульптурные изображения на западном фасаде церкви Сен-Адриен в Майи-ле-Шато (владение ее семьи). Центральная фигура - дворянка с крестом в руке, справа и слева от нее четверо крепостных (одетых в короткие туники). Центральная фигура могла изображать саму Матильду де Куртенэ как вернувшуюся крестоноску, дарующую привилегии своим горожанам и крепостным ²⁰. Мозаичное панно в церкви Сан-Джованни Евангелиста в Равенне, датируемое 1213 г. и изображающее сцены из Четвертого крестового похода, возможно, было подарено женщиной в честь своего мужа, который участвовал в Четвертом крестовом походе, вероятно, после его смерти, в память о его подвигах в Заре и Константинополе и о его благополучном возвращении ²¹. Поскольку ни на одной из этих композиций не указано имя дарителя, это предположение можно сделать только исходя из формы и содержания работы.

Новая церковь могла стать памятником крестового похода или паломничества в Святую Землю. 15 января 1366 г. англичанка Изольда Паревастелл обратилась к Папе Урбану V с просьбой разрешить в благодарность за ее чудесное спасение от пыток во время паломничества в Святую Землю основать часовню в Бриджуотере, графство Сомерсет, и обеспечить ее постоянным ежегодным доходом в размере тридцати шести флоринов, "к чести и хвале славной Пресвятой Деве Марии и за спасение ее души и душ ее прародителей". Вместо того, чтобы основать новую часовню, папа позволил ей построить новый алтарь в приходской церкви Бриджуотера. Изольда также просила, чтобы всем тем, кто, покаявшись и исповедавшись, с благоговением посетит алтарь раз в год по церковным праздникам, был отпущен один год и сорок дней их епитимьи, и папа согласился с этим ²². Существует традиция, что церковь Святой Екатерины в Эйтоне на Уилд-Мурс в Шропшире была основана Кэтрин де Эйтон в благодарность за благополучное возвращение ее мужа из крестовых походов ²³.

Знатные крестоносцы также основывали и поддерживали религиозные учреждения на завоеванных во время крестовых походов землях, которые выполняли двойную функцию: благодарили Бога за божественную помощь во время кампании и оказывали постоянную молитвенную поддержку новым поселенцам и новообращенным христианам. Эти новые обители могли быть как женскими, так и мужскими: цистерцианские женские монастыри были основаны в Ревеле (ныне Таллинн) и в Дерпте (ныне Тарту) в Эстонии, а в Ревеле был основан Биргиттинский женский монастырь, следовавший монашескому уставу, установленному святой Биргиттой Шведской. В Риге в Ливонии было несколько женских религиозных домов ²⁴. Богатые и влиятельные женские монастыри были основаны и развивались в Иерусалимском королевстве, в том числе аббатство, основанное в Вифании королевой Иерусалима Мелисендой, настоятельницей которого стала ее младшая сестра Ивета. Кроме того, крестоносцы и франкские поселенцы в государствах крестоносцев покровительствовали греческим православным монастырям в регионе, включая женские общины ²⁵.

В меньшем масштабе Жан де Жуанвиль вспоминал, как корабль короля Людовика IX попал в ужасный шторм у берегов Кипра во время его возвращения во Францию в конце весны 1254 г. Когда моряки сказали королеве Маргарите, что им всем грозит опасность утонуть, она отправилась на поиски короля, чтобы попросить его дать обет совершить паломничество к Богу или Его святым, чтобы Бог избавил их от опасности, но не смогла его найти. Жуанвиль посоветовал ей пообещать совершить паломничество к святыне святого Николая в Варанжвиле, но королева сказала, что не осмелится дать такое обещание, не посоветовавшись предварительно с королем. Поэтому Жуанвиль посоветовал ей пообещать пожертвовать часовне Святого Николая серебряный корабль стоимостью пять марок за короля, ее саму и их троих детей. Обет был дан, и ветер утих. Когда они вернулись во Францию, королева приказала изготовить в Париже корабль с фигурками себя, короля и детей, отлитыми из серебра, стоимостью в сто ливров. Она отправила его Жуанвилю, который отвез его в часовню Святого Николая во время своего паломничества ²⁶.

Существовали и другие материальные объекты, сохранявшие память о прошлых крестовых походах и крестоносцах в виде реликвий. Когда Мария де Сен-Поль, графиня Пембрук, составляла завещание 13 марта 1376 г., она отметила, что ее тело должно было быть похоронено в заранее подготовленной гробнице в церкви сестер Денни в Кембриджшире, которую она основала на месте бывшего дома тамплиеров, а церкви Вестминстерского аббатства она оставила "крест размером в фут из золота и изумрудов, который рыцарь сэр Уильям де Валанс привез из Святой Земли". Уильям де Валанс, отец покойного мужа Марии Аймера де Валанса, сопровождал принца Эдуарда в его крестовом походе 1270-1272 гг.²⁷

Литургия и ритуал

Литургия и ритуалы вовлекали как мирян, так и мирянок в духовную войну в поддержку крестовых походов, поскольку сменявшие друг друга папы приказывали прихожанам читать молитвы в поддержку крестовых походов и предписывали специальные мессы в поддержку крестоносцев и войны против нехристиан. Литургия также играла важную роль в поминовении: служились мессы по душам умерших, а литургии адаптироваоись или составлялись в память значимых событий. Точно так же, как у каждого святого есть свой святой день в рамках священного цикла литургического года, так отмечались и значимые события крестовых походов. День завоевания Иерусалима в ходе Первого крестового похода 15 июля 1099 г. запомнился многим бенедиктинским религиозным объединениям по всему латинско-христианскому миру, включая двойное аббатство монахинь и монахов в Фонтевро, где эта дата была отмечена в литургическом календаре как "Sepulchri Domini", день освобождения Гроба Господня христианами ²⁸.

Все религиозные обители следовали папским инструкциям поститься и совершать покаяние после захвата Саладином Истинного Креста и Иерусалима в 1187 г., а также по приказу папы включали призывы к Богу о помощи Святой Земли в свои мессы, и в начале XIV в. они включили молитву, установленную папой Климентом V, с просьбой о божественной защите от язычников. Кроме того, отдельные лица заказывали религиозные общинам проведение заупокойных месс и песнопений в честь душ крестоносцев. Историк Теодор Эвергейтс отметил, что графа Шампани Генриха I Щедрого "упоминали во многих монастырских некрологах". Для монахинь древнего бенедиктинского аббатства Фармутье он был "достопочтенным графом"²⁹. Биограф Бусико писал, что после того, как во Францию пришло известие о катастрофе при Никополе 25 сентября 1396 г., "все наши сеньоры отслужили мессу по умершим и торжественно отслужили службу в своих часовнях по добрым сеньорам, рыцарям и оруженосцам, а также всем погибшим там христианам"³⁰. По-видимому, матери и жены, потерявшие близких, были включены в число "сеньоров", которые заказывали эти мессы.

Письменные свидетельств

Помимо создания мемориалов, молитв и месс в память о погибших крестоносцах, женщины также могли увековечить их память посредством письменного слова, хотя они и не обязательно писали сами ³¹. Возможно, именно жена Уильяма Лонгспи II Идонея де Камвиль позаботилась о том, чтобы дата смерти ее мужа в битве при Мансуре в феврале 1250 г. была включена в хронику аббатства Барлингс, обители премонстратов на острове Оксени в Линкольншире. Его смерть была указана под 1252, а не 1250 годом ³². Аббатство Лакок, основанное графиней Элой Солсбери, матерью Уильяма Лонгспи II, также зафиксировало его смерть в выражениях, аналогичных рассказу Мэтью Пэриса о реакции графини Элы на смерть ее сына. Объяснив, что графиня "не по-женски" (то есть эффективно) управляла "женским монастырем" в Лакоке (который она основала), Мэтью записал, что, когда она услышала известие о смерти своего сына, то вспомнила, что в то время, когда он пал мучеником, она видела его в славном видении. Тогда она сложила руки, преклонила колени и возблагодарила Бога за то, что Он позволил родить ей такого сына, достойного принять мученический венец. Те, кто рассказывал об этом, писал Мэтью, были полны восхищения ее реакцией, потому что она возвысилась в духовной радости, а не была раздавлена горем. В отчете об истории аббатства Лакок в реестре аббатства отмечается, что Уильям Лонгспи II, сын Уильяма Лонгспи I и Элы:

"Мужественно сражался против врагов Христа на Святой Земле, терпел там оскорбления за имя Иисуса, покончил с земной жизнью, чтобы без конца побеждать во Христе, как сказано, вознесся как Божий воин в Небесный чертог в 1249 году нашей эры; душу его леди Эла, его мать, тогдашняя настоятельница Лакока, увидела в своей келье входящей в Рай, и сообщила о часе этого видения остальным сестрам"³³.

Подобно Марии Магдалине у Гроба Господня пасхальным утром, графиня Эла дала устное свидетельство, которое обрело силу благодаря тому, что было записано мужчиной (Мэтью Пэрисом)³⁴.

Женщины также лично писали о событиях крестовых походов. Сохранилось письмо, которое якобы было отправлено Беренгелой Кастильской своей сестре Бланке в 1212 г., в которой сообщалось о победе их отца, короля Кастилии Альфонсо VIII, над халифом Альмохадов при Лас-Навас-де-Толоса. Письмо было отправлено "с сестринской любовью" и содержит много упоминаний о "короле, нашем отце", но стиль обращения странный (в этом письме Беренгела называет себя королевой Кастилии, хотя обычно она называла себя королевой Леона) и подробности в письме отличаются от писем Альфонсо VIII, сообщающих о победе. На самом деле это письмо, вероятно, было подделкой, составленной Бланкой Кастильской для своей внучатой племянницы Марии де Бриенн по поводу ее брака с Балдуином II Константинопольским в 1234 г. Это письмо свидетельствовало о том, что семья Марии участвовала в крестовых походах: оно должно было продемонстрировать, что Мария была не только дочерью короля Иерусалима, но и правнучкой героя битвы при Лас-Навасе. Тем не менее, тот факт, что такое письмо было сочтено заслуживающим доверия, позволяет предположить, что Беренгела могла написать своей сестре, но оригинал ее письма не сохранился ³⁵.

Бланка Кастильская, возможно, также написала письмо своей двоюродной сестре Бланке Наваррской, графине Шампанской, приложив копию письма с известием о победе при Лас-Навас-де-Толоса, которое доставил ей "посланник из Испании". В письме, сохранившемся под ее именем, описываются переговоры между христианскими королями Кастилии, Наварры и Арагона перед битвой, состав противоборствующих армий, ход битвы и преследование христианами побежденной мусульманской армии, но, опять же, детали описания битвы отличаются от собственных писем Альфонсо VIII. Главной фигурой в письме является король Наварры Санчо VII, брат графини Бланки Шампанской, а не король Альфонсо VIII, что позволяет предположить, что это письмо на самом деле исходило от наваррского двора, а не из Кастилии. Адрес в письме также неверен, поскольку в нем Бланка названа королевой Франции; она стала королевой только в 1223 г.³⁶ Независимо от того, были ли эти письма подлинными или написаны позже, они продемонстрировали заслуги семьи в крестовых походах.

Некоторые подлинные письма сохранились или, как известно, были написаны. Бланка Кастильская информировала своего кузена, короля Англии Генриха III, о ходе первого крестового похода ее сына Людовика IX, а жена Людовика Маргарита Провансальская писала с Востока своей сестре Элеоноре Провансской и ее мужу Генриху III в 1252 г. о "состоянии Святой Земли"³⁷. Беатрис Вьенская, жена графа Амори де Монфора (сына Симона де Монфора и Алисы де Монморанси), отправила графу Ричарду Корнуоллскому письмо, полученное ею с Востока, в котором сообщалось о пленении графа Амори в битве при Газе в 1239 г.³⁸Мария де Бо писала папе Клименту VI во время своего крестового похода вместе со своим мужем Гумбертом II Вьенским, сообщая новости о событиях ³⁹.

Но когда дело доходило до написания истории, лишь немногие женщины-писатели известны по имени ⁴⁰. Тем не менее, одна из самых известных женщин-историков того периода включила крестовый поход в свою работу: Анна Комнина в биографии своего отца, "Алексиаде". Анна объясняет, что ее книга была основана на записках ее мужа Никифора Вриенния, который умер в 1137 г., так и не успев завершить ее. Поскольку ее муж участвовал в некоторых военных событиях Первого крестового похода, это придало работе Анны авторитет очевидца. Сама Анна, возможно, была свидетельницей некоторых из тех событий, которые она описывает, например, прибытия западных армий в Константинополь и прибытия предводителя крестового похода Боэмунда ко двору ее отца; и она могла обращаться за информацией к другим, кто принимал непосредственное участие в них. Она также писала, что позже, во время правления ее отца, она, ее сестра Мария и их мать часто путешествовали с императором, когда он возглавлял византийскую армию, и присутствовали в его шатре, когда он принимал правительственные решения, так что она имела представление о военных кампаниях и их организации ⁴¹.

Рассказ Анны о крестоносцах был написан спустя четыре десятилетия после событий, и, поскольку его основной целью было восхваление Алексея, он не мог быть объективным. Тем не менее, в нем представлена уникальная интерпретация Первого крестового похода с точки зрения византийского двора: христианский рассказ христианки нелатинского вероисповедания, которая считала христиан-латинян стоящими ниже себя в культурном отношении. Тот факт, что Анна называет крестоносцев "Keltoi" или "кельтами" - название древних врагов-варваров римлян - свидетельствует о ее отношении к ним. Она описала их "бесчисленные" армии, двигавшиеся по Европе и Азии, которым предшествовало нашествие саранчи, уничтожавшей виноградники, "и вместе с этими воинами шло множество женщин и детей, которых было больше, чем песка на морском берегу или звезд в небе": как если бы они были бессмысленной массой разрушения, а не людьми. Она, как известно, заявила, что атакующий "кельт" верхом на лошади может пробить стену древнего Вавилона, и была шокирована тем, что франкский священник принял участие в военном насилии, стреляя из лука, сравнив его с "диким животным". Она признала, что кельты были "неукротимы в первой кавалерийской атаке", но из-за отсутствия дисциплины их можно было легко победить, и как только они спешивались, то становились беспомощны. Она также дала живое описание Боэмунда, одного из предводителей сицилийских норманнов в Первом крестовом походе, который предстает как физический гигант, впечатляющий на вид, опасный в общении:

"Весь облик Боэмунда был суров и звероподобен - таким он казался благодаря своей величине и взору, и, думается мне, его смех был для других рычанием зверя".

Она изображала его, по сути, варваром, который, хотя и был хитер и неутомим, лишь немногим отличался от разумного животного. Настоящим мужчиной Анна считала своего мужа Никифора Вриенния, физически совершенного, интеллектуально развитого, великолепного солдата, ученого и прекрасного писателя. Ее отношение к крестоносцам в целом и к Боэмунду в частности сформировалось в результате десятилетий конфликтов между норманнами, которые вторглись на Сицилию и завоевали ее, и византийцами, которые претендовали на Сицилию и видели в норманнах опасную угрозу своему контролю над западными Балканами ⁴².

На другом конце Средиземноморья окситанская трубадурка Гормонда де Монпелье также писала о крестовых походах, в данном случае в защиту альбигойского крестового похода. Трубадуры (в Окситании) или труверы (на севере Франции) сочиняли песни и стихи для публичного исполнения, специализируясь на сатирах и стихотворениях-дебатах, а также песнях о любви. Большинство их сочинений анонимны, а большая часть известных по имени авторов были мужчинами, но имя Гормонды сохранилось в этом образце ее творчества. В начале 1229 г., незадолго до заключения договора, положившего конец войне, она сочинила сирвенту, или политическую сатиру, в защиту политики папы в крестовом походе и в ответ на сирвенту трубадура-мужчины Гильема Фигейры. Фигейра нападал на папство, обвинял его в том, что оно является корнем всех зол, критиковал политику папы в отношении короля Англии Иоанна и греков, обвинял папство в провале Пятого крестового похода и осуждал его за поддержку альбигойских крестовых походов и убийство христиан. Отвечая строфу за строфой на песню Гильема, Гормонда защищала папство в связи с Пятым крестовым походом и альбигойскими крестовыми походами, утверждая, что еретики были хуже сарацин. Она подвергла критике графа Раймунда VII Тулузского, называя его предателем и осуждая за "сомнительную веру", и призывала своих слушателей взять крест против "лживых еретиков", то есть присоединиться к крестовому походу:

Тот, кто желает спастись

должен сразу взять крест,

чтобы сокрушить

лживых еретиков,

ибо Господь наш

пришел сюда, чтобы раскрыть свои объятия

своим друзьям;

и поскольку Он принял на себя такие страдания,

тот, кто не желает Его слушать

или верить в Его учения, заведомо грешен.

Песня Гормонды, возможно, была написана для исполнения перед монашеской аудиторией или другой религиозной общиной, например, доминиканцами. Это были чувства, которые доминиканцы могли бы использовать в проповеди крестового похода против еретиков ⁴³.

Культурное меценатство

Женщины также покровительствовали литературе и искусству, отражавшим крестовые походы. Например, Бланка Кастильская, королева Франции, заказала до четырех "нравоучительных" Библий для своего мужа, сына и невестки Маргариты Прованской. "Нравоучительные" Библии включали в себя наряду с библейским текстом комментарий, интерпретирующий текст для читателей, с роскошными иллюстрациями; комментарии и иллюстрации в нравоучительных Библиях Бланки изображают ветхозаветные войны между израильтянами и их врагами, как если бы они были альбигойским крестовым походом между французами и еретиками-катарами, а на иллюстрациях изображены французы, сражающиеся с "совершенными" катарами (иногда держащими в руках белую кошку, поскольку катары якобы поклонялись кошкам) и арабами-мусульманами ⁴⁴. В этих библиях войны Капетингов в защиту веры стали продолжением войн Бога в древнем прошлом.

Литературное покровительство со стороны женщин-крестоносцев не всегда столь явно пропагандировало крестовые походы. Французский перевод военного руководства Вегеция "De re militari", которое заказала Элеонора Кастильская для своего мужа Эдуарда, вероятно, был создан, когда они находились в Акре во время крестового похода Эдуарда, поскольку иллюстрации к нему, по-видимому, были созданы в мастерской иллюстраторов рукописей в Акре; хотя, если не считать темы войны, она не имеет прямого отношения к крестовым походам ⁴⁵. Было высказано предположение, что "Histoire Universelle" или "Всемирная история", написанная в Акре в 1287 г., в которой амазонки изображены в очень положительных ролях "защитниц общественного порядка", была заказана покровительницей - возможно, графиней Алисой Блуаской, которая, как мы уже видели, прибыла в Акру в 1286 или 1287 г. и умерла там в следующем году ⁴⁶. Но даже там, где в произведении искусства изображена женщина-жертвователь (как на иконе Святого Сергия в монастыре Святой Екатерины на Синае, с просительницей, стоящей на коленях у его ног), личность этой жертвовательницы не всегда известна ⁴⁷.

Хотя женщина могла и не быть названной покровительницей произведения, она, тем не менее, могла сыграть определенную роль в его развитии ⁴⁸. Ученые сходятся во мнении, что так называемая "Псалтирь Мелисенды" была изготовлена для королевы Мелисенды Иерусалимской. Переплеты из слоновой кости с замысловатой резьбой почти наверняка являются оригинальными обложками этой книги. На передней обложке представлена история царя Давида с помощью изображений в шести медальонах, между которыми изображены такие добродетели, как смирение и стойкость: поскольку латинские названия этих добродетелей являются существительными женского рода, они показаны в виде женских фигур, и возникает соблазн увидеть саму Мелисенду в венценосном женском образе в центре, олицетворяющем смирение. На шести медальонах на задней обложке изображен царь в современном византийском одеянии, совершающий акты милосердия, изложенные в Евангелии от Матфея 25:35-36: кормящий голодных, поящий жаждущих, дающий приют бездомным, одевающий нагих, помогающий больным и посещающий узников. Между медальонами изображены дерущиеся животные и птицы, а вверху в центре изображена птица с надписью "Иродиус", кречет, также называемый на латыни falco или fauco. Она может представлять собой мужа Мелисенды, Фулько Анжуйского, и, следовательно, этот фолиант мог быть заказан самим Фулько для Мелисенды ⁴⁹.

Календарь святых дней в Псалтири включает в себя некоторые значимые для иерусалимской королевы даты: дату взятия Иерусалима в Первом крестовом походе и даты смерти родителей Мелисенды (Морфии Мелитенской и короля Балдуина II), но не более поздних правителей Иерусалима. Однако он не основан на календаре, созданном для августинских каноников в Иерусалиме, а, по-видимому, является светским и составлен по английскому образцу, что указывает на то, что он не был заказан Мелисендой или уроженцем Иерусалимского королевства. Заказчиком мог быть Фулько благодаря своим связям с Англией: его сын Жоффруа женился на Матильде Английской, а их старший сын Генрих стал королем Англии Генрихом II. Однако, поскольку сам Фулько не был родом из Англии, непонятно, зачем ему понадобилось использовать английский календарь для этого псалтыря. Тексты псалмов с литургическим календарем, символами веры, песнопениями и другими молитвами и службами предваряются прекрасными иллюстрациями в стиле современного византийского искусства, каждая из которых выполнена на подложке из сусального золота. Все это сочетало в себе разнообразные культурные традиции в искусстве, включая французские, английские и итальянские особенности, а также византийские, что отражало мультикультурное общество королевства крестоносцев. В целом, иллюстрации и содержание псалтыря соответствуют тому, что он был создан между 1131 и 1143 гг. в скриптории храма Гроба Господня в Иерусалиме. Личные молитвы и добавление дат смерти ее родителей в календарь указывают на то, что Мелисенда внесла значительный вклад в содержание этого псалтыря, хотя ее муж Фулько, возможно, заплатил за него ⁵⁰. Однако ее участие в самих крестовых походах ограничено включением в календарь даты завоевания Иерусалима в ходе Первого крестового похода.

Королева Кипра Шарлотта, печальная история которой была рассказана во второй главе, владела прекрасно иллюстрированным греко-латинским псалтырем, на оборотной стороне листа 1 которого указано, что "эта книга принадлежит королеве Кипра и Армении Шарлотте Иерусалимской". Возможно, это была одна из книг, которые она подарила папе Иннокентию VIII, когда пыталась заручиться военной поддержкой, которая помогла бы ей вернуть свое королевство в 1474-1475 гг. Рукопись была создана еще до Шарлотты, судя по ее палеографии и стилю, где-то около 1300 г. Ее содержание и качество изготовления указывают на то, что в скриптории, где она была создана, латинские и греческие писцы и рубрикаторы работали бок о бок. Она демонстрирует мультикультурную природу кипрского общества начала XIV в., но не отражает священную войну крестовых походов так, как, например, нравоучительные Библии Бланки Кастильской ⁵¹.

Было высказано предположение, что Риккардианская Псалтирь XIII в. со множеством иллюстраций с изображением Иерусалима была создана по заказу императора Фридриха II для его третьей жены, Изабеллы Английской (ум. 1241), младшей сестры короля Генриха III и графа Ричарда II Корнуоллского; или что она предназначалась для второй жены Фридриха, королевы Иерусалима Изабеллы II (ум. 1228), дочери Жана де Бриенна и Марии Монферратской. Однако более вероятно, что она была заказана каким-то другим знатным или богатым человеком, не имевшим личной связи с Иерусалимом. В ее календаре указаны епископы и святые, связанные с Иерусалимом и Святой Землей, с датами захвата Иерусалима Первым крестовым походом в 1099 г. и повторного освящения храма Гроба Господня в 1149 г., но список святых включает итальянских, английских и севернофранцузских святых, что позволяет предположить, что она была создана в Нормандии или на Сицилии, тогда как включение в него святого Бенедикта и его сестры Схоластики может указывать на то, что она была создана для монахини-бенедиктинки. Возможно, его заказала знатная монахиня, которая интересовалась Иерусалимом и хотела установить связь с городом через иллюстрации в Псалтири, чтобы, созерцая их, она могла представить, что совершает виртуальное паломничество в город. Читатель мог находиться "в обители, которая была связана с Иерусалимом или когда-то находилась в нем, но была вынуждена его покинуть" после того, как Саладин захватил город в 1187 г.⁵²

Монахини действительно имели доступ к целому ряду религиозных и исторических произведений, связанных с крестовыми походами. В трех женских монастырях Англии (Свайн, Сайон и Тетфорд), вероятно, имелся экземпляр "откровений" святой Биргитты на английском языке, а в одном (Свайн) - на латыни; в Сайоне, возможно, также был экземпляр на латыни. Как мы уже видели, видения Биргитты содержали, среди прочего, откровения о крестовых походах в восточную Прибалтику. Поскольку Сайон был монастырем Бригитты, следуя уставу, учрежденному святой Биргиттой для религиозных обителей, которые она основала в 1346 г., неудивительно, что у тамошних монахинь был экземпляр труда святой Биргитты, но ее откровения были бы полезным чтением для любого верующего. Книги аббатства Баркинг включали в себя сборник религиозных и нравственных произведений на французском языке, в том числе французское повествование о смерти короля Людовика IX во время крестового похода, а также наставления Людовика из его лагеря в Карфагене (Тунис) своей дочери Изабелле и сыну Филиппу. В монастыре Полсло хранился экземпляр "Liber gestorum Karoli, regis Franciae" ("Книга деяний Карла, короля Франции": предположительно, версия латинской истории Карла Великого, приписываемая архиепископу Турпину), в котором описывались священные войны Карла Великого против мусульман. В Сайоне хранился экземпляр трактата Вильгельма Триполийского "De statu Saracenorum", "О положении сарацин", в котором описывался Ближний Восток и способы отвоевания Святой Земли. Последнее произведение было частью рукописи, которая, вероятно, первоначально принадлежала библиотеке братьев в Сионе, но позже перешла во владение сестер ⁵³.

Обители августинских канонисс в Кэмпси в Саффолке принадлежал сборник житий святых начала XIV в., который открывался "Житием" святой Елизаветы Венгерской Николя де Бозона, написанным французскими восьмисложными рифмующимися двустишиями. В этом "Житии" крестовый поход представлен как благочестивое предприятие, получившее божественную награду, и говорится, что святая Елизавета много раз проповедовала своему мужу, что он должен отправиться в Святую Землю, чтобы послужить Богу и попасть на Небеса. Благородный герцог поверил ее совету, отправился туда и умер, в результате чего один из ее родственников обвинил ее в его смерти, изгнал из страны и забрал все, что у нее было (на самом деле современница свидетельницы, горничная Елизаветы Гуда, указала, что муж Елизаветы Людвиг отправился в крестовый поход по своей воле, и она согласилась на это, а не уговаривала его пойти). История заканчивается тем, что останки ее мужа возвращаются в землю, куда она ушла; она "оказала честь, какую могла", а затем удалилась в уединенное место, чтобы служить Богу. В конце книги указано, что она предназначена для чтения вслух во время еды ⁵⁴. Даже там, где у нас нет прямых доказательств того, что монахини читали эти книги или слышали, как их читают, поскольку в монастырях существовали процедуры выдачи и возврата книг для чтения сестрами, вероятно, все книги, находящиеся в их коллекциях, в какой-то момент были бы прочитаны ⁵⁵.

Отдельные женщины королевской крови и знатные особы также владели книгами о крестовых походах, что позволяет предположить, что они интересовались ими. В 1250 г. король Англии Генрих III обратился к брату Роджеру де Сэндфорду, магистру тамплиеров в Англии, с просьбой передать некоему Генриху Гардеробщику "для нужд (или работы) королевы" "некую большую книгу, которая находится в его доме в Лондоне, написанную на галльском языке, в которой содержится описание деяний Антиоха и других царей и т.д.". Возможно, королева Элеонора Прованская пожелала ознакомиться с книгой, чтобы воспользоваться содержавшимися в ней сведениями для создания настенной росписи "История Антиохии", созданной в ее апартаментах в Вестминстере; возможно, она просто хотела прочитать ее в качестве подготовки к крестовому походу. Генрих уже дал обет крестоносца и принял новые обеты в 1250 г., когда до Англии дошли известия о пленении Людовика IX в Египте, хотя неясно, когда именно сама Элеонора приняла крест. Поскольку послание получил "Генрих Гардеробщик" (один из королевских чиновников), и поскольку книги не было у английских тамплиеров, когда они были арестованы в 1308 г., вероятно, это была королевская собственность, хранившаяся в целях безопасности в королевском хранилище в Новом Темпле. Из описания неясно, что это была за книга: возможно, эпос о крестовом походе "La Chanson d'Antioche", но могла быть и "История Эракла", французский перевод "Истории" архиепископа Вильгельма Тирского ⁵⁶. Независимо от того, кому принадлежала эта книга, тот факт, что Элеонора Прованская пожелала ознакомиться с ней, указывает на то, что она интересовалась крестовыми походами.

Изабелла Брюс, сестра короля Шотландии Роберта Брюса и королева Норвегии с 1293 г., владела экземпляром "Истории Эракла". Ее имя и сведения о том, кому она принадлежит, указаны на первом и последнем листах книги. Эта книга могла попасть к Изабелле несколькими способами: ее могли привезти из Святой земли паломники или крестоносцы, доставить послы или купцы или отправить в качестве подарка из Франции в Шотландию или Норвегию - многочисленные варианты свидетельствуют об очень обширных связях между Норвегией и остальной Латинской Европой и Восточным Средиземноморьем в конце XIII в. Мы не знаем, прочитала ли эту книгу Изабелла целиком, но она могла бы использовать ее как основу для виртуального паломничества на Восток и как зерцало для королев, рассказывающее о том, как должны вести себя хорошие королевы ⁵⁷.

Герцогиня Элеонора Глостерская, графиня Эссексская, составляя свое завещание в замке Плеши 9 августа 1399 г., оставила, среди прочего, своему сыну Хамфри (который фактически умер раньше нее) поэму "Historie de Chivaler a Cigne" ("История рыцаря Лебедя"), а также кольчугу и медный крест, принадлежавшие ее мужу, отцу Хамфри. Старофранцузская эпическая поэма о крестовом походе "Рыцарь Лебедя" была частью серии историй, восхваляющих родословную Готфрида Бульонского, героя Первого крестового похода, а семья Элеоноры была крестоносцами. Элеонора была дочерью и сонаследницей Хамфри V де Богуна, графа Херефорда, Эссекса и Нортгемптона, который присоединился к крестовому походу короля Кипра Пьера на Александрию в 1365 г.; она была сестрой Марии, жены Генри Болингброка, крестоносца, а позже короля Англии Генриха IV, а ее мужем был Томас Вудсток, седьмой сын короля Эдуарда III, планировавший крестовый поход в Пруссию. Кольчуга, которую Элеонора завещала своему сыну, могла быть сделана для крестового похода ее мужа ⁵⁸.

В какой-то момент Джоан Бофорт, графиня Уэстморленд и сводная сестра крестоносца Генри Болингброка, одолжила сыну своего брата, королю Англии Генриху V, копию "Les Cronikels de Jerusalem et de Viage de Godfray de Boylion" ("Хроники Иерусалима и путешествия Готфрида Бульонского"), вариацию на тему книги, принадлежавшей герцогине Элеоноре де Богун. Молодой Генрих не смог вернуть книгу, и в 1424 г. Жанна обратилась в королевский совет с просьбой приказать королевскому секретарю гардероба вернуть ее ⁵⁹.

Примерно в 1170 г. некий священник Конрад сочинил "Ruolantes Liet" ("Песнь о Роланде"), немецкую версию легенды о племяннике Карла Великого Роланде. Хотя действие в ней происходит задолго до Первого крестового похода, история о гибели Роланда от рук мусульман в ходе борьбы между исламом и христианством за контроль над Пиренейским полуостровом имеет очевидные связи с крестовыми походами. Книга Конрада заканчивается утверждением, что некий герцог Генрих привез оригинал из Франции, где и было написано: "потому что этого пожелала благородная герцогиня". Упомянутым герцогом, вероятно, был Генрих Лев, герцог Саксонский и муж Матильды Английской (ум. в 1189 г.), дочери короля Генриха II и Элеоноры Аквитанской. Учитывая семейные связи короля Генриха II с Иерусалимским королевством, было бы неудивительно, если бы Матильда участвовала в заказе работ Конрада ⁶⁰.

Но тот факт, что семья знатной покровительницы участвовала в крестовых походах, не обязательно означал, что это было ее главным интересом. Вступительные строки романса Кретьена де Труа "Le Chevalier de la Charrette" ("Рыцарь телеги", также известный как "Ланселот"), восхваляли "Госпожу Шампани" и объясняли, что она заказала эту работу и подсказала Кретьену ее содержание и смысл, так что он не смог бы ее написать без ее стараний и внимания. Графиней, о которой идет речь, явно была Мария Французская, и, учитывая интерес ее родителей, мужа и сыновей к крестовому походу, мы могли бы ожидать в этом романе некоторых упоминаний о Святой Земле или Иерусалиме. На самом деле есть только одно упоминание о крестовом походе, где поэт утверждает, что рыцари, принявшие крест (croisi" se erent), не принимали участия в турнире. В воображаемом мире Кретьена крестовые походы были рыцарским занятием, но они не оказывали существенного влияния на жизнь отдельных рыцарей, если только они сами не решали принять крест. "Le Chevalier de la Charrette" был написан до или примерно в то же время, что и еще одно произведение Кретьена, "Le Chevalier au Lion" ("Рыцарь Льва", также известный как "Ивейн"), в которой Кей упоминает Нур ад-Дина, сына Зенги и завоевателя Дамаска (ум. в 1174), как человека, который еще жив и кого каждый пьяница хвалится, что убьет. Этот комментарий наводит на мысль, что роман был написан примерно в середине 1170-х гг., когда смерть Нур ад-Дина была недавним событием, а рыцари региона вокруг Труа готовились сопровождать своих сеньоров в Святую Землю: либо Филиппа Эльзасского, графа Фландрского, который находился за морем в 1177-1178 гг., либо графа Генриха I Щедрого, бывшего за морем в 1179-1181 гг. Более ранняя поэма Кретьена "Клижес" в основном была сосредоточена на восточном Средиземноморье, но в центре внимания был христианский Константинополь, а не Иерусалим и война с мусульманами ⁶¹. Из произведений Кретьена только "Le Chevalier de la Charrette" определенно создан под влиянием графини Марии, и это не говорит о том, что крестовый поход находился в центре ее интересов. Это произведение оказало значительное влияние на развитие легенд о короле Артуре, представив Ланселота идеальным самоотверженным любовником, который рискует своей честью и жизнью, чтобы спасти похищенную возлюбленную, но не отправляется в крестовый поход.

Мы могли бы ожидать, что в лэ поэтессы Марии Французской, посвященных "благородному королю", которым, вероятно, был король Англии Генрих II, речь пойдет именно о крестовых походах, поскольку Генрих с 1166 г. финансово поддерживал Святую Землю, делал регулярные пожертвования в пользу тамплиеров и ордена Св. Лазаря в Святой Земле, а с 1172 г. ежегодно переводил в Святую Землю крупные суммы денег; в 1188 г. он также принял крест. Произведение Марии лишь предполагает осознание близости Востока в одном-единственном упоминании об отце героини Ле Френ, который привез ткань из Константинополя, "где он был"⁶². Другие авторы - обычно анонимные - использовали женщин, которые участвовали в истории крестовых походов, для создания фактической основы своих фантазий о крестовых походах. Как мы видели, женщины редко участвовали в военных действиях во время крестовых походов, но их включение в качестве романтических персонажей, обиженной героини, достойной сострадания жертвы или коварной Иезавели делало истории более привлекательными для аудитории, среди которой было много женщин ⁶³.

Например, в биографии трубадура XII в. Жофре Рюделя, написанной в XIII столетии, утверждается, что поэт был влюблен в графиню из графства крестоносцев Триполи: биограф, возможно, имел в виду графиню Годиерну, младшую сестру королевы Мелисенды Иерусалимской, которая участвовала в управлении графством Триполи и Иерусалимским королевством, но неизвестна как покровитель искусств ⁶⁴. Примерно в 1260 г. так называемый Реймсский менестрель переосмыслил роль королевы Сибиллы в Третьем крестовом походе, изобразив франкскую знать Латинского Востока предателями по отнощению к ней, а Саладина - защитником ее интересов ⁶⁵. В 1392 и 1393 гг. французский писатель Жан д'Аррас сочинил историю о Мелюзине, легендарной фее-прародительнице Лузиньянов, в которой ее сыновья участвуют в войнах против "сарацин" (здесь имеются в виду мусульмане) в восточном Средиземноморье и Восточной Европе, что дает псевдоисторическое оправдание современному военному вмешательству Франции в войну против турок-османов ⁶⁶. Латинские христианские писатели также создали легенды о Саладине, противнике Третьего крестового похода, выдавая его мать или прародительниц за дворянку-христианку, и утверждая, что у него был роман с Элеонорой Аквитанской (которая, конечно, принимала участие во Втором крестовом походе, а не в Третьем). Французский роман XV в. "Саладин" скорректировал эту историю, чтобы приписать Саладину романтические отношения с женой короля Франции Филиппа II, которая здесь является дочерью короля Арагона. Когда она обнаруживает, что Саладин - язычник (в данном контексте имеется в виду мусульманин), она приходит в смятение, но затем - в отличие от вдовствующей королевы Сицилии Джоанны в мусульманских рассказах о Третьем крестовом походе - решает, что разница в религии не важна. Она пытается сбежать с Саладином, и только героический французский рыцарь Андре де Шавиньи может помешать ей ⁶⁷.

Эти истории читали и слушали как женщины, так и мужчины, и хотя они были созданы для развлечения, а не как серьезная история, они позволяют предположить, что аудитория по-прежнему оставалась очарована крестовыми походами на Святую Землю - даже после того, как крестовые походы на Иерусалим прекратились и турки-османы стали большей угрозой для латинского христианского мира, чем когда-либо был Саладин. Женщины и мужчины по-прежнему покупали индульгенции для поддержки войн против турок и принимали участие в религиозных ритуалах, в которых умоляли Бога помочь христианам против турок, но лишь немногие из них когда-либо совершали поездку в Иерусалим, не говоря уже о том, чтобы принять участие в крестовом походе.

Подведение итогов

Поскольку крестовые походы стали неотъемлемой частью средневекового латинско-христианского общества, женщины не могли не быть вовлечены в них тем или иным образом. Даже те, кто никогда физически не принимал участия в крестовых походах, поддерживал их финансово, покупая индульгенции, а также читая молитвы и совершая ритуалы всякий раз, когда посещали мессу. Даже женщины-святые были привлечены к поддержке крестового похода. Однако для большинства женщин, как для большинства мужчин, крестовый поход был выражением веры, который они поддерживали, но в котором не принимали личного участия.

Наиболее важным фактором, определяющим характер и степень участия женщины в крестовых походах, был ее социальный статус и экономическое положение в обществе ¹. Женщины с высоким социальным статусом имели больше возможностей играть значительную роль в организации и вербовке участников крестовых походов, чем женщины из низших классов, поскольку у них были ресурсы и полномочия для инициирования крестовых походов и побуждения других людей к участию в них. Их обширные семейные связи давали им широкий спектр влияния, а также вовлекали их в крестовые походы, чего в противном случае они могли бы избежать. Матери воспитывали своих детей в вере в то, что крестовые походы являются частью их семейной традиции и долгом перед Богом, и братья и сестры информировали друг друга о своем участии в крестовом походе. Тем не менее, многие из рассматриваемых здесь кампаний, хотя и представляли собой войны против мусульман или других нехристиан, были больше направлены на установление контроля над территорией, чем на защиту христианской веры. Крестовый поход обеспечил полезную основу для оправдания кампании и сбора войск, денег и других ресурсов, но нападение португальцев на Сеуту в 1415 г., например, было направлено не столько на ведение священной войны, сколько на контроль над территорией и торговлей. И, опять-таки, заявленный королевой Иоанной Неаполитанской интерес к крестовым походам, судя по всему, был скорее направлен на создание репутации благочестивой королевы и верной сторонницы папства, чем на оказание какой-либо реальной помощи христианам восточного Средиземноморья.

Трудно точно определить, что именно делали женщины во время крестовых походов, и их мотивы. Современные комментаторы объясняли участие женщин в этих кампаниях ожиданиями общества от женщин и не всегда полностью объясняли роль женщины. То же самое можно сказать и об изображениях мужчин: у них тоже были свои стереотипные роли. Повествовательные источники создают впечатление, что больше всего в этих войнах страдали женщины и дети, поскольку их брали в плен и обращали в рабство: они не подчеркивали, что страдали и мужчины, поскольку пленных мужчин обычно убивали, иногда после ужасных пыток. Спорный вопрос, что лучше - умереть в муках или жить в рабстве.

Мы видели, что большинство свидетельств активного участия женщин в крестовых походах относится к женщинам, действующим вместе со своими мужчинами: отцом, дядей, мужем, братьями и сыновьями, подразумевая, что большинство женщин, которые участвовали в крестовых походах, делали это как часть своей более широкой семейной группы. Это впечатление может быть обманчивым из-за сохранившихся свидетельств. Тот факт, что женщины с меньшей вероятностью публично участвовали в принятии стратегических решений во время кампании, означал, что они реже, чем мужчины, упоминались комментаторами. За очень немногими исключениями, только женщины с самым высоким статусом упоминались по имени в повествовательных источниках, и то обычно в связи с их родственниками-мужчинами. Комментаторы не всегда фиксировали участие даже женщин с высоким статусом: очень часто единственным свидетельством участия женщины в кампании является мимолетное упоминание в папском письме или юридическом документе. Большинство этих юридических документов, в которых упоминаются женщины-крестоносцы, касается замужних женщин, действующих вместе со своими мужьями: они составляли завещание вместе с мужем, свидетельствовали завещание мужа или делали пожертвование вместе с мужем. Таким образом, сбор доказательств был смещен в сторону замужней женщины, путешествующей со своим мужем. Хотя многие женщины путешествовали в качестве прислуги, они практически не оставили после себя никаких следов в источниках. Возможно, Йоханнина, получившая наследство по завещанию графа Генриха Родезского в Акко в 1221 г., была служанкой графа; возможно, шесть женщин, указанных в качестве благополучательниц в завещании Изабеллы Арагонской, королевы Франции, в 1271 г., сопровождали ее в Тунисе, но мы этого не знаем ². Что касается всех упомянутых вскользь анонимных женщин, которые приносили еду и воду воинам или бросали камни во врага, мы не знаем, путешествовали ли они в одиночку или со своими мужчинами. Конечно, то же самое относится и к большинству участников крестовых походов мужского пола.

Современные ученые иногда делают выводы о влиянии женщин, хотя оно не выражено явно в сохранившихся свидетельствах. Например, ученые предположили, что герцогиня Изабелла Бургундская оказала значительное влияние на планы крестового похода своего мужа Филиппа Доброго и придала им практическую силу, которой не хватало планам Филиппа; но, хотя эта гипотеза имеет смысл, по самой своей природе такую скрытую "мягкую силу" доказать труднее, чем видимую "жесткую силу"³.

Тем не менее, вполне вероятно, что некоторые из женщин, изображенных в повествовательных источниках как слабые и неспособные сами идти на войну, поощряя своих мужчин сражаться за них, сознательно обходили культурные нормы для достижения своих целей. Когда в 1224 г. королева Кастилии Беренгела с энтузиазмом поддержала планы своего сына Фернандо III начать войну с "врагами христианской веры", мы можем задаться вопросом, действительно ли эта инициатива принадлежала ей, а не ее сыну, но современники представляли ее как инициативу ее сына, чтобы укрепить его престиж и побудить дворянство и духовенство поддержать его. В апреле 1250 г., когда Маргарита Провансальская пыталась убедить членов итальянской коммуны в Дамиетте не покидать город, она предприняла практические шаги, чтобы удержать их, закупив все доступные запасы продовольствия, чтобы обеспечить им надежное снабжение, но она также взывала к их милосердию и состраданию, умоляя их не покидать город и, остаться, по крайней мере, до тех пор, пока она не разрешится от бремени. Такой комбинированный подход позволил успешно убедить их не дезертировать. Когда в 1414-1415 гг. Юсуф III Гранадский использовал свою жену для дипломатических переговоров с португальской королевой Филиппой, надеясь предотвратить вторжение португальцев, он не понимал, что в основе нападения могли лежать традиции крестового похода семьи Филиппы; неудивительно, что королева отвергла эту попытку. Подобно женщинам, которые, по предположению историка Джоан Ферранте, принимали "публичные позы и прибегали к тайным маневрам" для достижения своих целей, знатные женщины, участвовавшие в крестовых походах, могли оказывать "мощное влияние с позиций очевидной слабости", принимая на публике позу хрупкости и смирения и в то же время оказывая влияние незаметно для общественности ⁴.

Несмотря на эти проблемы с доказательствами, собранные сохранившиеся свидетельства показывают, что женщины активно участвовали в крестовых походах, либо сопровождая своих мужей, либо в качестве одиноких паломниц, иногда в качестве торговок, маркитанток и т. д. или женщин, служивших в армии другими способами, и что они так или иначе участвовали на всех фронтах крестовых походов. Время от времени они появляются в источниках как ведущие сношения с внешними группами, либо в качестве дипломатов, либо для передачи разведывательных данных. После потери Акры в 1291 г. крестовые походы в восточное Средиземноморье стали менее масштабными, так что у знатных женщин было меньше возможностей принять в них личное участие, но они все равно принимали крест: например, когда король Франции Филипп IV принял крест на торжественной церемонии в Париже в 1313 г., обет крестоносцев приняли также трое его сыновей и зять, король Англии Эдуард II, его дочь, королева Англии Изабелла, и жены его сыновей. Такие публичные демонстрации выдающихся и влиятельных женщин способствовали широкому привлечению людей и пожертвованию ресурсов, даже если (как в случае с Изабеллой) она так и не отправилась в крестовый поход и позже была освобождена от своего обета ⁵. Некоторые аристократки все же отправлялись в эти более поздние экспедиции (как это сделала Мария де Бо в 1345 г. и Констанца Кастильская в 1386 г.), и предположительно женщины продолжали сопровождать армии крестоносцев в качестве поставщиков основных услуг, как это предусматривал Филипп де Мезьер в своем плане крестового похода. Женщины также играли определенную роль в военных действиях (например, во время крестовых походов против альбигойцев и гуситов), хотя задачи, которые они выполняли, не требовали обширной военной подготовки: сбор камней для боеприпасов, строительство осадных укреплений или управление простой камнеметной машиной.

Женщины также играли вспомогательную роль в крестовых походах. Они принимали участие в литургиях и ритуальных шествиях, вступали в гильдии, которые молились за Святую Землю, и покупали индульгенции крестовых походов. Они заботились об имуществе и семьях крестоносцев во время их отсутствия. Святые женщины и воинства Небесные также привлекались для поддержки крестовых походов, а святые женщины оказывали такую же поддержку, как и мужчины: женщины могли сражаться духовным оружием так же, как и мужчины, и иногда кажется, что святая женщина была предпочтительнее святого-мужчины. Пропаганда святыми женщинами крестового похода и кампаний против нехристиан выражала и укрепляла их святость. Поддержка крестового похода могла повлечь за собой значительные личные страдания, как в случае с женщинами, которые потеряли свою жизнь или свои земли во время отсутствия крестоносцев или которые потеряли свои вдовьи земли в ходе сбора средств для члена семьи, отправляющегося в крестовый поход. Для многих это была личная трагедия членов семьи, которые отправились в крестовый поход и не вернулись, или тревога и финансовые испытания тех, кому пришлось вести переговоры об освобождении пленных членов семьи. Возвращение крестоносца могло принести и другие проблемы, особенно если крестоносец отсутствовал так долго, что его супруга успела повторно выйти замуж.

Женщины широко участвовали в увековечивании памяти крестоносцев и крестовых походов, в создании физических монументов, ритуалов и письменных источников. Хотя не всегда возможно выяснить, кто был ответственен за организацию мероприятий по увековечению памяти, роль женщин в увековечивании памяти о крестовых походах, похоже, была не меньше, чем у мужчин. Как и в других аспектах участия женщин в крестовых походах, богатые и влиятельные женщины могли добиться того, чтобы их благочестие было зафиксировано более эффективно, чем женщины неблагородного сословия. Гробница Шаджарат ад-Дурр и усыпальница, которую она воздвигла для своего покойного мужа, подчеркивают ее победу и его священную войну, а изображение Матильды де Куртенэ на западном фасаде церкви Сен-Адриен в Майи-ле-Шото с крестом в руках подчеркивает, что она была бывшей крестоноской.

Эта книга посвящена женщинам, которые так или иначе принимали участие в крестовых походах: инициировали кампании, присоединялись к крестовым походам, покупали индульгенции для поддержки крестовых походов и так далее. Не все женщины постоянно поддерживали крестовые походы. Бланка Кастильская пыталась помешать своему сыну Людовику IX принять крест, но не смогла этого сделать. Елизавета Венгерская ушла в монастырь после того, как потеряла своего мужа Людвига IV в крестовом походе. Некоторые святые женщины считали, что крестовый поход может отвлечь от истинного благочестия или стать ширмой, скрывающей менее благородные мотивы. Взвешивая затраты на крестовый поход, некоторые боялись потери близких, личных страданий и разрушения семьи, и, как мы видели, события часто оправдывали их страхи.

Но, как понимали теоретики крестовых походов XIV в. Марино Санудо и Филипп де Мезьер, женщины всегда будут сопровождать крестоносцев, и они действительно должны участвовать в крестовом походе, чтобы поддержать мужчин и помочь их мужьям избежать греха прелюбодеяния. Что бы ни утверждали склонные к морализаторству комментаторы, крестоносное движение нуждалось в женщинах: в их деньгах, их молитвенной поддержке, их активном участии и их вдохновении.

Хронология крестовых походов

Этот список включает в себя основные кампании и ряд небольших экспедиций, а также важные события в истории крестовых походов за период, охватываемый этой книгой, с середины XI в. до османского захвата Кипра в 1570 г.

1064 Барбастро (Иберийский полуостров) захвачен объединенными христианскими силами.

1074 Папа Григорий VII предлагает кампанию помощи византийским грекам против турок-сельджуков.

1085 Толедо (Пиренейский полуостров) захвачен королем Кастилии Альфонсо VI.

1086 Альфонсо VI Кастильский терпит поражение от Альморавидов при Саграхасе.

1087 Латинско-христианский военно-морской флот из Италии атакует и грабит Аль-Махдию (Северная Африка).

1095 Папа Урбан II объявляет Первый крестовый поход на церковном соборе в Клермоне.

1099 Участники Первого крестового похода захватывают Иерусалим. Основано Латино-Иерусалимское королевство.

1100-1101 Последующая экспедиция на Восток терпит поражение от турок.

1108 Поражение кастильцев от Альморавидов в битве при Уклесе.

1116-1117 Альморавиды совершают набег на регион Коимбры и осаждают Коимбру.

1119 Битва на "Кровавом поле": принц Рожер Антиохийский терпит поражение от Иль-Гази ибн Артука из Мардина.

1120 В Иерусалиме основан военно-религиозный орден Храма.

1122-1124 Венецианская военно-морская экспедиция в Святую Землю: взят Тир.

1123-1124 Кастильский поход захватывает город Сигенса (между Толедо и Сарагосой).

1129 Франкская (латинско-христианская) экспедиция отправляется из Иерусалима, чтобы атаковать Дамаск, но безуспешно.

1136 Король Иерусалима Фулк передает замок Бейт-Джибрин Госпиталю Святого Иоанна Иерусалимского.

1138-1139 Граф Тьерри Фландрский совершает паломничество в Святую Землю.

1144 Зенги, правитель Мосула и Алеппо, захватывает Эдессу.

1146 Смерть Зенги.

1147 Лиссабон захвачен королем Португалии Афонсу Энрикешем I и крестоносцами.

1147-1148 Второй крестовый поход. Крестоносцы осаждают Дамаск, но не могут его захватить.

1153 Войска иерусалимского короля Балдуина III захватывают Аскалон.

1154 Нур ад-Дин (сын Зенги) захватывает Дамаск. Альмохады захватывают Гранаду.

1158 Граф Тьерри Фландрский отправляется в паломничество в Святую Землю.

1163-1169 Король Иерусалима Амаврий (Амальрик) выступает в поход против Египта.

1169 Саладин становится визирем Египта.

1172 Герцог Саксонский Генрих Лев отправляется в паломничество в Святую Землю. Альмохады захватывают Севилью.

1174 Смерть Нур ад-Дина. Саладин захватывает Дамаск.

1177 Граф Филипп Фландрский отправляется в паломничество в Святую Землю. Войска иерусалимского короля Балдуина IV разгромили армию Саладина при Монжизаре.

1179-1181 Крестовый поход графа Генриха I "Щедрого" Шампанского.

1187 Саладин разбивает армию Иерусалимского королевства в битве при Хаттине (4 июля). Он захватывает Иерусалим (2 октября).

1189-1192 Третий крестовый поход. Цель: вернуть Иерусалим. Он терпит неудачу, но возвращает некоторую территорию.

1191 Король Англии Ричард I захватывает Кипр у императора Исаака Дуки Комнина.

1197-1198 гг. Немецкий крестовый поход завоевывает некоторую территорию и превращает Тевтонский госпиталь в Акре в военно-религиозный орден - Госпиталь Святой Марии Тевтонской ("Тевтонский орден").

1202-1204 Четвертый крестовый поход. Цель: оказать помощь христианам на Святой Земле. Он захватывает Константинополь и создает Константинопольскую Латинскую империю.

1209-1226 Альбигойские крестовые походы.

1212 Крестовый поход детей. Он распадается еще до того, как покинет Европу. Битва при Лас-Навас-де-Толоса: Альмохады терпят поражение от объединенных христианских сил.

1213 Битва при Мюре. Альбигойские крестоносцы под предводительством Симона де Монфора побеждают короля Арагона Пере (Петра) II.

1218-1221 Пятый крестовый поход. Цель: завоевать Египет. Захватывает Дамиетту, но терпит поражение от султана Айюбидов Аль-Камиля.

1224 Фернандо III Кастильский начинает кампанию против Аль-Андалуса (мусульманская Испания).

1228-1229 Крестовый поход императора Фридриха II. Он возвращает Иерусалим Иерусалимскому королевству по договору с султаном Аль-Камилем.

1229 Король Арагонский Яков I захватывает Балеарские острова.

1230-е годы Тевтонский орден начинает военные действия в Пруссии.

1233 Король Арагонский Яков I вторгается в королевство Валенсия.

1236 Фернандо III Кастильский захватывает Кордову.

1237 Тевтонский орден принимает на себя управление Орденом меченосцев в Ливонии (ныне Латвия).

1238 Король Арагона Хайме I захватывает город Валенсию.

1239-1240 Крестовый поход Тибо IV, графа Шампанского и короля Наварры, в Акру. Тибо ведет переговоры о мирном договоре с ас-Салихом Исмаилом, айюбидским правителем Дамаска.

1240-1241 Крестовый поход графа Ричарда Корнуоллского в Акру. Ричард возвращает территорию Иерусалимскому королевству путем переговоров с ас-Салихом Айюбом, султаном Каира.

1242 Ливонская ветвь Тевтонского ордена терпит поражение у Чудского озера от русских войск под предводительством князя Александра Невского.

1244 Франки окончательно теряют Иерусалим.

1248 Фернандо III Кастильский захватывает Севилью.

1248-1254 Первый крестовый поход короля Франции Людовика IX в Египет. Крестоносцы захватывают порт Дамиетта, но терпят поражение при Мансуре в феврале 1250 г. Людовик взят в плен, освобожден в мае, затем отправляется в Акру.

1250 Мамлюкский переворот в Египте свергает власть Айюбидов.

1251 Первый "Крестовый поход пастушков": народное религиозное движение в помощь королю Людовику. Крестоносцы нападают на духовенство и евреев, и их движение подавляется.

1258 Монголы захватывают Багдад.

1260 Битва при Айн-Джалуте (Айн-Джалут). Мамлюки Египта побеждают монголов. Бейбарс становится султаном Египта.

1261 Михаил Палеолог отбивает Константинополь у франков.

1263-1271 Походы султана Бейбарса в Сирию и Палестину.

1266 Граф Карл Анжуйский завоевывает Сицилию в крестовом походе.

1269 Принцы Арагона отправляются в крестовый поход в Акру.

1269-1270 В Акру прибывает Фризский крестовый поход.

1270 Второй крестовый поход короля Франции Людовика IX осаждает Тунис. Его провал.

1271-1272 Крестовый поход принца Англии Эдуарда (впоследствии короля Англии Эдуарда I) в Акру: заканчивается перемирием.

1274 Второй Лионский церковный собор обсуждает планы возвращения Святой Земли. Решение не принято.

1277 Смерть Бейбарса.

1282 Сицилийская вечерня: сицилийцы восстают против Карла Анжуйского, короля Неаполя и Сицилии.

1285 Французы начинают крестовый поход против Арагона в отместку за помощь арагонцев в сицилийском восстании.

1287-1288 Экспедиция графини Алисы Блуа в Святую Землю.

1291 Акра захвачена аль-Ашрафом Халилом, султаном Египта. Остальные франкские территории в Святой Земле вскоре после этого перешли к мамлюкам.

1300 Монгольский ильхан Газан совершает поход на Святую Землю и побеждает мамлюков.

1301 Группа видных генуэзских дворянок планирует крестовый поход, но отказывается от своих планов, когда папа Бонифаций VIII не позволяет им завоевывать и укреплять земли для их собственной выгоды.

1306 Госпиталь Св. Иоанна Иерусалимского начинает завоевание греческого православного острова Родос.

1309 Тевтонский орден переносит свою штаб-квартиру в Мариенбург в Пруссии. Больница Святого Иоанна переезжает на Родос.

1312 Папа Климент V распускает орден Храма.

1320 Второй "Крестовый поход пастушков": крестоносцы убивают евреев и нападают на духовенство; их движение подавлено.

1332-1334 Основана первая военно-морская лига крестоносцев для борьбы с мусульманами на море.

1343 Папа Климент VI просит королеву Неаполя Иоанну помочь в морской экспедиции против турок.

1344 Военно-морской союз крестоносцев захватывает Смирну (ныне Измир).

1345-1347 Гумберт II, дофин Вьеннуа, возглавляет крестовый поход против турок.

1348-1351 Крестовые походы шведского короля Магнуса IV в Финляндию и Россию.

1365 Петр I, крестовый поход Кипра, захватывает Александрию, но вскоре после этого отступает.

1369 Убийство короля Кипра Петра I.

1373 Смерть Биргитты Шведской.

1372 Королева Киликийской Армении Маргарита обращается к папе Григорию XI за помощью против турок.

1373 Генуэзцы вторгаются на Кипр.

1374 Папа Григорий XI поручает защиту Смирны госпитальерам Святого Иоанна.

1374-1380 Екатерина Сиенская призывает к крестовому походу.

1375 Киликийская Армения завоевана мамлюками.

1378 Начало Великого раскола.

1383 Крестовый поход Генри Диспенсера, епископа Нориджа, во Фландрию.

1386-1387 Крестовый поход Джона Гонта в Кастилию.

1386 Королева Польши Ядвига выходит замуж за Ягелло Литовского. Литва принимает христианство.

1389 Битва на Косовом Поле: турки-османы заявляют о своей победе.

1390 Французская экспедиция отправляется на захват Аль-Махдии (Северная Африка). Осада заканчивается мирным договором, и французы мирно уходят.

1394 Смерть Доротеи Монтау.

1396 Битва при Никополе: западноевропейские крестоносцы терпят поражение от турок-османов под предводительством Баязида I.

1399-1404 Бусико, маршал Франции, совершает набег на турецкие поселения в восточном Средиземноморье.

1402 "Тамерлан" (Тимур Хромой) захватывает Симрну.

1410 Тевтонский орден терпит поражение от объединенных латинско-христианских литовско-польских войск при Танненберге/Грюнвальде/Жальгирисе.

1415 Португальская армия под предводительством короля Жуана I и его сыновей захватывает Сеуту в Северной Африке.

1420-1431 Крестовые походы против гуситских еретиков Богемии.

1429 Жанна д'Арк объявляет о своем намерении возглавить крестовый поход.

1434 Битва при Липанах: умеренные гуситы побеждают радикалов.

1444 Варненский крестовый поход: поражение турок-османов.

1453 Константинополь завоеван турками-османами под предводительством Мехмеда II.

1456 Крестоносцы под предводительством Иоанна Хуньяди защищают Белград от турок-османов.

1463 Шарлотта де Лузиньян, королева Кипра и титулярная королева Иерусалима, изгнана с Кипра своим сводным братом Яковом, вступившим в союз с мамлюками Египта. Венеция получает контроль над Кипром.

1480 Госпитальеры Св. Иоанна успешно защищают Родос от турок-османов. Османы захватили Отранто в Италии, но потеряли его в следующем году.

1492 Мусульманский город Гранада пал перед войсками Изабеллы и Фердинанда Кастильо-Арагонских. Первое путешествие Христофора Колумба в Индию. Крестовый поход Алонсо де Луго в Ла Пальме, Канарские острова.

1497 Испанцы захватывают Мелилью в Северной Африке.

1501-1502 Венецианско-венгерский военно-морской союз разоряет турецкие базы на Ионических островах.

1505-1510 Испанцы ведут завоевательную войну в Северной Африке.

1509 Королева Эфиопии Элени предлагает португальскому королю Мануэлу заключить союз против мусульман.

1516-1517 Османский султан Селим I побеждает мамлюков и завоевывает Египет.

1518 В "Объяснениях девяносто пяти тезисов" Мартина Лютера говорится, что нападения Османской империи на Европу являются Божьим наказанием за грехи христиан, и поэтому церковные власти должны сопротивляться им не оружием, а только молитвой.

1519-1521 Эрнан Кортес и испанские войска завоевывают государство ацтеков в Мексике.

1522-1523 Турки-османы под командованием Сулеймана Великолепного захватывают Родос.

1529 Первая османская осада Вены. Османы отброшены.

1530 Больница Святого Иоанна переезжает на Мальту.

1541-1543 Португальские войска под предводительством Криштована да Гамы помогают королеве Эфиопии Сабле Вангел и ее сыну королю Гэлаудеосу противостоять мусульманскому вторжению под предводительством имама Ахмада ибн Ибрагима аль-Гази.

1551 Турки отвоевывают Триполи (Северная Африка).

1565 Рыцари Госпиталя Святого Иоанна защищают Мальту от войск Сулеймана Великолепного.

1570 Кипр завоеван турками-османами.

1571 Битва при Лепанто: победа католической Священной лиги над турками-османами, но Кипр не отвоеван.

Список римских пап

Антипапы (те, кого католическая церковь не признает законно избранными), как правило, не включаются в этот список, поскольку они не были связаны с крестовыми походами, обсуждаемыми в этой книге. Однако соперничавшие папы во время Великой схизмы с 1378 по 1417 гг., находившиеся в Риме, Авиньоне или Пизе были включены в список в скобках.

1061-1073 Александр II

1073-1085 Григорий VII

1086-1087 Виктор III

1088-1099 Урбан II

1099-1118 Пасхалий II

1118-1119 Геласий II

1119-1124 Каликст II

1124-1130 Гонорий II

1130-1143 Иннокентий II

1143-1144 Целестин II

1144-1145 Луций II

1145-1153 Евгений III

1153-1154 Анастасий IV

1154-1159 Адриан IV

1159-1181 Александр III

1181-1185 Луций III

1185-1187 Урбан III

1187 Григорий VIII

1187-1191 Климент III

1191-1198 Целестин III

1198-1216 Иннокентий III

1216-1227 Гонорий III

1227-1241 Григорий IX

1241 Целестин IV

1243-1254 Иннокентий IV

1254-1261 Александр IV

1261-1264 Урбан IV

1265-1268 Климент IV

1271-1276 Григорий X

1276 Иннокентий V

1276 Адриан V

1276-1277 Иоанн XXI

1277-1280 Николай III

1281-1285 Мартин IV

1285-1287 Гонорий IV

1288-1292 Николай IV

1294 Целестин V

1294-1303 Бонифаций VIII

1303-1304 Бенедикт XI

1305-1314 Климент V

1316-1334 Иоанн XXII

1334-1342 Бенедикт XII

1342-1352 Климент VI

1352-1362 Иннокентий VI

1362-1370 Урбан V

1370-1378 Григорий XI

1378-1389 Урбан VI (Рим)

1378-1394 Климент VII (Авиньон)

1389-1404 Бонифаций IX (Рим)

1393-1423 Бенедикт XIII (Авиньон) (низложен в 1417)

1404-1406 Иннокентий VII (Рим)

1406-1415 Григорий XII (Рим)

1409-1410 Александр V (Пиза)

1410-1415 Иоанн XXIII (Пиза)

1417-1431 Мартин V

1431-1447 Евгений IV

1447-1455 Николай V

1455-1458 Каликст III

1458-1464 Пий II

1464-1471 Павел II

1471-1484 Сикст IV

1484-1492 Иннокентий VIII

1492-1503 Александр VI

1503 Пий III

1503-1513 Юлий II

1513-1521 Лев X

1522-1523 Адриан VI

1523-1534 Климент VII

1534-1549 Павел III

1550-1555 Юлий III

1555 Марцелл II

1555-1559 Павел IV

1559-1565 Пий IV

1566-1572 Пий V

Примечания

Предисловие

1. Как писала Хелен Солтерер в 1991 г.: "Интересно отметить, что современные читатели в прошлом вдохновлялись образом женщины-крестоносца", но "большая часть этой работы романтизирована по тем или иным причинам": Helen Solterer, `Figures of Female Militancy in Medieval France', Signs 16.3 (1991): pp. 522-549, на p. 549 примечание 63.

2. Отношение к участию женщин в крестовых походах отражает отношение к осуществлению власти средневековыми женщинами, изображая его как исключительное, редкое и в некоторой степени шокирующее. О движении "За гранью исключительности", стремящемся "принять женскую свободу действий, авторитет и власть как "не историю" в средневековом обществе, не упуская при этом из виду преобладание патриархата и признанного женоненавистничества", см. Heather J. Tanner, Laura L. Gathagan and Lois L. Huneycutt, `Introduction', in Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400: Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 1-18, at p. 15.

3. Sabine Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, 1096-1291 (Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 2003), pp. 181-215 идентифицировала и перечислила женщин, принявших обет крестового похода, женщин, принимавших участие в крестовых походах, но, похоже, не принявших обета, женщин, которые были паломницами или путешественницами, а не крестоносцами, а также тех, чей статус неясен; но многие из тех, кого она перечислила, являются анонимными фигурами, и последующие исследования показали, что некоторых из перечисленных крестоносцев не существовало.

Глава 1

1. См., например, James A. Brundage, `The Votive Obligations of Crusaders: The Development of a Canonistic Doctrine', Traditio 24 (1968): pp. 77-118, at pp. 106, 112-14; Maureen Purcell, `Women Crusaders: a Temporary Canonical Aberration?' in Principalities, Powers and Estates. Studies in Medieval and Early Modern Government and Society, edited by L. O. Frappell (Adelaide: Adelaide University Union Press, 1979), pp. 57-64; Walter Porges, `The Clergy, the Poor, and Non-combatants on the First Crusade', Speculum 21.1 (1946): pp. 1-23, at pp. 13-15.

2. Alan Murray, `Sex, Death and the Problem of Single Women in the Armies of the First Crusade', in Shipping, Trade and Crusade in the Medieval Mediterranean: Studies in Honour of John Pryor, edited by Ruthy Gertwagen and Elizabeth Jeffreys (Farnham: Ashgate, 2012), pp. 255-70, at pp. 263-4; Fulcher of Chartres in Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana (1095-1127). Mit Erlдuterungen und einem Anhange, edited by Heinrich Hagenmeyer (Heidelberg: Carl Winters, 1913), p. 223 (Book 1 chapter 15). См.также James A. Brundage, `Prostitution, Miscegenation and Sexual Purity in the First Crusade', in Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College Cardiff Press, 1985), pp. 57-65; Andrew Holt, `Feminine Sexuality and the Crusades: Clerical Opposition to Women as a Strategy for Crusading Success', in Sexuality in the Middle Ages and Early Modern Times: New Approaches to a Fundamental Cultural-Historical and Literary-Anthropological Theme, edited by Albrecht Classen (Berlin: De Gruyter, 2008), pp. 449-69.

3. Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi; auctore, ut videtur, Ricardo, canonico Sanctж Trinitatis Londoniensis, in Chronicles and Memorials of the Reign of Richard I, edited by William Stubbs, Rolls Series 38, vol. 1 (London: Longman, 1864), p. 440 (Book 6 chapter 35); Chronicle of the Third Crusade, A Translation of the Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, trans. Helen J. Nicholson, Crusade Texts in Translation 3 (Aldershot: Ashgate, 1997), pp. 379-80; The History of the Holy War: Ambroise's Estoire de la Guerre Sainte, edited by Marianne Ailes and Malcolm Barber, 2 vols (Woodbridge: Boydell, 2003), lines 12,201-12,206 (vol. 1, p. 197; vol. 2, p. 192); L'Estoire de la Guerre Sainte, edited by Catherine Croizy-Naquet, Classiques franзais du Moyen Вge 174 (Paris: Honorй Champion, 2014), строки 12, 235-12, 240, p. 721. О том, что сексуальная активность необходима для здоровья мужчин и женщин, см. Joan Cadden, Meanings of Sex Difference in the Middle Ages: Medicine, Science, and Culture (Cambridge: Cambridge University Press, 1993), pp. 273-6.

4. Например, Christine de Pisan, The Treasure of the City of Ladies, or the Book of the Three Virtues, trans. Sarah Lawson (Harmondsworth: Penguin, 1985), p. 129 (Part 2, chapter 9).

5. См., например, David J. Hay, The Military Leadership of Matilda of Canossa, 1046-1115 (Manchester: Manchester University Press, 2008), pp. 247-54; Patrick Corbet, `Entre Aliйnor d'Aquitaine et Blanche de Castille. Les princesses au pouvoir dans la France de l'Est', in Mдchtige Frauen? Kцniginnen und Fьrstinnen im europдischen Mittelalter (11.-14. Jahrhundert), edited by Claudia Zey with Sophie Caflisch and Philippe Goridis, Vortrдge und Forschungen 81 (Ostfildern: Jan Thorbecke, 2015), pp. 225-47, at 239-40; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 123, 256 note 13; Helen Nicholson, Medieval Warfare: Theory and Practice of War in Europe, 300-1500 (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004), pp. 61-3; Katrin E. Sjursen, `Pirate, Traitor, Wife: Jeanne of Belleville and the Categories of Fourteenth-Century French Noblewomen', in Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400: Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 135-56, at p. 136; Katrin E. Sjursen, `The War of the Two Jeannes and the Role of the Duchess in Lordship in the Fourteenth Century', Medieval Feminist Forum 51.1 (2015): pp. 4-40; Justine Firnhaber-Baker, `The Social Constituency of the Jacquerie Revolt of 1358', Speculum 95.3 (2020): pp. 689-715, at p. 711; Jean A. Truax, `Anglo-Norman Women at War: Valiant Soldiers, Prudent Strategists or Charismatic Leaders?' in The Circle of War in the Middle Ages: Essays on Medieval Military and Naval History, edited by Donald J. Kagay and L. J. Andrew Villalon (Woodbridge: Boydell, 1999), pp. 111-25; James E. Gilbert, `A Medieval "Rosie the Riveter"? Women in France and Southern England during the Hundred Years War', in The Hundred Years War: A Wider Focus, edited by L. J. Andrew Villalon and Donald J. Kagay, History of Warfare 25 (Leiden: Brill, 2005), pp. 333-63.

6. Simon Lloyd, English Society and the Crusade, 1216-1307 (Oxford: Oxford University Press, 1988), pp. 77-8, 168-9, 173-5, 260, 268; Christopher Tyerman, England and the Crusades, 1095-1588 (Chicago, IL: University of Chicago Press, 1988), pp. 171, 209-11, 221, 283-5; Jonathan Riley-Smith, `Family Traditions and Participation in the Second Crusade', in The Second Crusade and the Cistercians, edited by Michael Gervers (New York: St Martin's Press, 1992), pp. 101-8; James M. Powell, `The Role of Women in the Fifth Crusade', in The Horns of Hatt n , edited by B. Z. Kedar (Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi, 1992), pp. 294-301; Helen Nicholson, `Women on the Third Crusade', Journal of Medieval History 23.4 (1997): pp. 335-49; Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001); Stephen Bennett, Elite Participation in the Third Crusade (Woodbridge: Boydell, 2021), pp. 109-14.

7. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 181-213.

8. Christoph T. Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement: A Survey', Journal of Medieval History 30.1 (2004): pp. 61-82, at pp. 69-70.

9. Conor Kostick, `Women and the First Crusade: prostitutes or pilgrims?' in Studies on Medieval and Early Modern Women 4: Victims or Viragos? edited by Christine Meek and Catherine Lawless (Dublin: Four Courts Press, 2005), pp. 57-68; Conor Kostick, The Social Structure of the First Crusade (Leiden: Brill, 2008), pp. 271-85; Murray, `Sex, Death and the Problem of Single Women', pp. 255-70.

10. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 157-62; Yvonne Friedman, Encounter between Enemies: Captivity and Ransom in the Latin Kingdom of Jerusalem (Leiden: Brill, 2002), pp. 162-86; Yvonne Friedman, `Captivity and Ransom: the Experience of Women', in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 121-39.

11. Gilbert, `A Medieval "Rosie the Riveter"?' pp. 345, 348-9, 351; см.также Firnhaber-Baker, `The Social Constituency of the Jacquerie Revolt', p. 711.

12. О проблеме нечистоты см. Leigh Ann Craig ` "Stronger than Men and braver than Knights": Women and the Pilgrimages to Jerusalem and Rome in the Later Middle Ages', Journal of Medieval History 29.3 (2003): pp. 153-75, at pp. 166-7.

13. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 95-103; Albert of Aachen, Historia Ierosolimitana: History of the Journey to Jerusalem, edited and translated by Susan B. Edgington (Oxford: Oxford University Press, 2007), pp. 138-41 (Book 3, section 2).

14. Johannes de Tulbia, `De Domino Iohanne, rege Ierusalem', in Quinti Belli Sacri Scriptores Minores, edited by Reinhold Rцhricht, Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, Sйrie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 119-40, at p. 139; Oliver of Paderborn in Jessalynn Bird, Edward Peters, and James M. Powell, eds and trans., Crusade and Christendom: Annotated Documents in Translation from Innocent III to the Fall of Acre, 1187-1291 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2013), pp. 193, 221.

15. Jessalynn Bird, `Indulgences and Penance', in The Crusades: An Encyclopedia, ed. Alan V. Murray, 4 vols (Santa Barbara, CA: ABC Clio, 2006), vol. 2, pp. 633-7.

16. Matthew E. Parker, `Papa et pecunia: Innocent III's combination of Reform and Fiscal Policy to Finance Crusades', Mediterranean Historical Review 32.1 (2017): pp. 1-23, at pp. 6-7, 13; James A. Brundage, Medieval Canon Law and the Crusader (Madison, WI: University of Wisconsin Press, 1969), p. 77; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 34-41.

17. Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', цитируя (например), Constance M. Rousseau, `Home Front and Battlefield: The Gendering of Papal Crusading Policy (1095-1221)', in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 31-44; Thйrиse de Hemptinne, `Les йpouses de croisйs et pиlerins flamandes aux XIe et XIIe siиcles: L'exemple des comtesses de Flandre Clйmence et Sybille', in Autour de la premiиre Croisade. Actes du colloque de la Society for the Study of the Crusades and the Latin East, Clermont-Ferrand, 22-25 juin 1995, edited by Michel Balard (Paris: Publications de la Sorbonne, 1996), pp. 83-95.

18. Недавние исследования по некоторым из этих более широких аспектов включают: M. Cecilia Gaposchkin, Invisible Weapons: Liturgy and the Making of Crusade Ideology (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2017); Amnon Linder, Raising Arms: Liturgy in the Struggle to Liberate Jerusalem in the Late Middle Ages (Turnhout: Brepols, 2003); Megan Cassidy-Welch, ed., Remembering the Crusades and Crusading (London: Routledge, 2017); Danielle E. A. Park, Papal Protection and the Crusader: Flanders, Champagne, and the Kingdom of France, 1095-1222 (Woodbridge: Boydell, 2018); Simon Thomas Parsons and Linda M. Paterson, eds, Literature of the Crusades (Cambridge: D. S. Brewer, 2018); Christopher Tyerman, How to Plan a Crusade: Reason and Religious War in the High Middle Ages (London: Allen Lane, 2015).

19. Giles Constable, `The Historiography of the Crusades', in The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World, edited by Angeliki E. Laiou and Roy Parviz Mottahedeh (Dumbarton Oaks: Dumbarton Oaks Research Library, 2001), pp. 1-22, at p. 12. О термине "государства крестоносцев" см. Andrew D. Buck, `Settlement, Identity, and Memory in the Latin East: An Examination of the Term "Crusader States" ', English Historical Review 135/573 (2020): pp. 271-302.

20. Constable, `Historiography', pp. 12-14.

21. Norman Housley, The Later Crusades: From Lyons to Alcazar, 1274-1580 (Oxford: Oxford University Press, 1992), pp. 2-6, 47-8, 389-91.

22. Taddesse Tamrat, `Ethiopia, the Red Sea and the Horn', in The Cambridge History of Africa, volume 3: from c. 1050 to c. 1600, edited by Roland Oliver (Cambridge: Cambridge University Press, 1977), pp. 98-182, at pp. 169-77, 181-2; Verena Krebs, Medieval Ethiopian Kingship, Craft, and Diplomacy with Latin Europe (Cham: Palgrave Macmillan, 2021), p. 154; Margaux Herman, `Towards a History of Women in Medieval Ethiopia', in A Companion to Medieval Ethiopia and Eritrea, edited by Samantha Kelly (Leiden: Brill, 2020), pp. 365-94, at pp. 393-4.

23. [Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, as narrated by Castanhoso, trans. R. S. Whiteway, Hakluyt Society second series vol. 10 (London: Hakluyt Society, 1902), pp. 4, 6, 7, 8, 19-20, 68-9, 72.

24. The True History of the Conquest of New Spain by Bernal Dнaz del Castillo, one of its conquerors, from the only exact copy made of the Original Manuscript, edited by Genaro Garcнa, translated with introduction and notes by Alfred Percival Maudslay, Hakluyt Society second series 23 (London: Hakluyt Society, 1908), pp. 7, 13-14, 26, 97-9, 111, 121, 127, 128-130, 231, 244, 256, 269, 280 (Книга 1, главы 1-2, 5, Книга 2, главы 27-28, 31, 34, 36, Книга 4, главы 63, 66, 69, 73, 77).

25. Обзор см.: Sylvia Schein, `Bridget of Sweden, Margery Kempeand Women's Jerusalem Pilgrimages in the Middle Ages', Mediterranean Historical Review 14:1 (1999): pp. 44-58.

26. Второй крестовый поход: The Conquest of Lisbon: De expugnatione Lyxbonense, translated by Charles Wendell David, foreword and bibliography by Jonathan Phillips (New York: Columbia University Press, 2001), pp. 70, 108, 120; Odo of Deuil, De Profectione Ludovici VII in Orientem; The Journey of Louis VII to the East, edited and translated by Virginia Gingerick Berry (New York: Columbia University Press, 1948), pp. 16, 22, 34, 38, 40, 44, 76; Третий крестовый поход: Das Itinerarium peregrinorum: eine zeitgenцssische englische Chronik zum dritten Kreuzzug in ursprьnglicher Gestalt, edited by Hans Eberhard Mayer, Schriften der Monumenta Germaniae historica (Deutsches Institut fur Erforschung des Mittelalters) 18 (Stuttgart: Anton Hiersemann, 1962), p. 277 line 12, p. 278 line 17, p. 309 line 5; `Narratio de Itinere Navali Peregrinorum Hierosolymam Tendentium et Silviam Capientium, A. D. 1189', edited by Charles Wendell David, Proceedings of the American Philosophical Society 81.5 (1939): pp. 591-676, at pp. 610, 636; о первом крестовом походе Людовика IX как паломничестве см. Caroline Smith, Crusading in the Age of Joinville (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 109-17; о связи между крестовыми походами и паломничеством в четырнадцатом веке см. Timothy Guard, Chivalry, Kingship and Crusade: The English Experience in the Fourth Century (Woodbridge: Boydell, 2013), рр. 21, 28, 73-4, 95-6, 101-2, 120, 156; в 1350-х годах Жоффруа де Шарни приравнивал "voiages et pelerinages (путешествия и паломничества)" к предприятиям, в которых молодые воины могут завоевать себе репутацию: The Book of Chivalry of Geoffroi de Charny: Text, Context, and Translation, edited and translated by Richard W. Kaeuper and Elspeth Kennedy (Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1996), p. 90, раздел 9; Филипп де Мезьер, канцлер франкского королевства Кипр, озаглавил свою книгу, призывающую христиан объединиться в новом крестовом походе "Сон старого паломника": Philippe de Mеziеres, Chancellor of Cyprus, Le Songe du vieil pelerin, edited by G. W. Coopland, 2 vols (Cambridge: Cambridge University Press, 1969); Henry Despenser's crusade of 1383, in Documents on the Later Crusades, 1274-1580, edited and translated by Norman Housley (Basingstoke: Macmillan, 1996), p. 96.

27. Jonathan Riley-Smith, The First Crusade and the Idea of Crusading (London: Athlone Press, 1986), p. 22; James Muldoon, `Crusading and Canon Law', in Palgrave Advances in the Crusades, edited by Helen J. Nicholson (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2005), pp. 37-57, at p. 46.

28. Christopher Tyerman, The Debate on the Crusades (Manchester: Manchester University Press, 2011), p. 23; Christopher Tyerman, The Invention of the Crusades (Basingstoke: Macmillan, 1998), pp. 20-4, 27-8; Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 65-91.

29. Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 230-2.

30. Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, p. 447; I. L. Bass, `The Crozier and the Cross: Crusading and the English Episcopate, c. 1170-1313' (PhD thesis, Manchester Metropolitan University, 2019), p. 148.

31. Craig, ` "Stronger than Men and Braver than Knights" ', pp. 153-75.

32. Angela E. Bailey, `Women Pilgrims and their Travelling Companions in twelfth-century England', Viator 46.1 (2015): pp. 115-34; исследование Бейли касается паломничества внутри Англии, но случаи Марджери Кемпе и Изабель Паревастелл, одиноких женщин-паломниц, позволяют предположить, что ее выводы могут быть применимы и к зарубежным паломничествам.

33. Фелисити Ридди, "Кемпе [урожденная Брунэм], Марджери (1373 г., ум. в 1438 г. или позже)", в Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004), онлайн издание доступно по состоянию на 28 сентября 2020 г. https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/15337 ; Anthony Goodman, Margery Kempe and her World (Harlow: Longman, 2002), pp. 185-95; The Book of Margery Kempe, translated by Anthony Bale (Oxford: Oxford University Press, 2015), pp. 57-72 (главы 26-30).

34. Anthony Luttrell, `Chaucer's English Knight and his Holy War', in Tribute to Alain Blondy (Valetta: Fondation de Malte, 2017), pp. 211-25, at p. 213.

35. Все эти примеры взяты из Tyerman, England and the Crusades, p. 283; со ссылкой на Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Edward III, vol. VIII: a.d. 1346-1349 (London: HMSO, 1905), p. 501; Calendar of Inquisitions Post Mortem and other Analogous Documents Preserved in the Public Record Office, vol. 14: Edward III (London: HMSO, 1952), p. 248, no. 234; Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Richard II, vol. V: a.d. 1392-1396 (London: HMSO, 1925), p. 523.

36. Craig, ` "Stronger than Men and Braver than Knights" ', pp. 158, 162-4, 167, 170-1 173-5; Felix Fabri (circa 1480-1383 a.d.), vol. 1 (part 1), trans. Aubrey Stewart (London: Palestine Pilgrims' Text Society, 1896), p. 11.

37. Susan B. Edgington, `Crusading Chronicles', in Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 1, pp. 499-500.

38. The History of the Holy War: Ambroise's Estoire de la Guerre Sainte, edited by Marianne Ailes and Malcolm Barber; L'Estoire de la Guerre Sainte, edited by Catherine Croizy-Naquet; Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, edited by William Stubbs; Chronicle of the Third Crusade: A Translation of the Itinerarium Peregrinorum et Gesta Regis Ricardi, trans. Helen J. Nicholson.

39. Оба переведены в [John of] Joinville and [Geoffrey de] Villehardouin, Chronicles of the Crusades, translated by M. R. B. Shaw (Harmondsworth: Penguin, 1963).

40. Lisa M. Ruch, `Matthew Paris', in Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, pp. 1093-5.

41. Peter W. Edbury and John Gordon Rowe, William of Tyre: Historian of the Latin East (Cambridge: Cambridge University Press, 1988); Peter W. Edbury, `Ernoul, Eracles, and the Collapse of the Kingdom of Jerusalem', in The French of Outremer: Communities and Communications in the Crusading Mediterranean, edited by Laura K. Morreale and Nicholas L. Paul (New York: Fordham University Press, 2018), pp. 44-67.

42. Lindy Grant, `Rйcit d'un mйnestrel de Reims', in Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, p. 1265.

43. The Alexiad of Anna Comnena, translated by E. R. A. Sewter (Harmondsworth: Penguin, 1969); Jakov Ljubarskij, `Why is the Alexiad a Masterpiece of Byzantine Literature?' in Anna Komnene and her Times, edited by Thalia Gouma-Peterson (New York: Garland, 2000), pp. 169-85, цитата на p. 170.

44. Imad al-Dn al-Isfahan, Conquеte de la Syrie et de la Palestine par Saladin (al-Fath al-qussо fо l-fath al-qudsо), translated by Henri Massй, Documents relatifs а l'histoire des Croisades 10 (Paris: Paul Geuthner, 1972); The Rare and Excellent History of Saladin or al-Nawadir al-Sultaniyya wa'l-Mahas in al-Yusufiyya by Baha' al-Dn Ibn Shaddad , translated by D. S. Richards, Crusade Texts in Translation 7 (Aldershot: Ashgate, 2002).

45. The Chronicle of Ibn al-Athr for the Crusading Period from al-Kamil f ' l-ta'rkh. Part 2: The Years 541-589/1146-1193: The Age of Nur al-Din and Saladin, trans.D. S. Richards, Crusade Texts in Translation 15 (Farnham: Ashgate, 2007).

46. Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation: Islam and the Crusades, translated by Paul M. Cobb (London: Penguin, 2008), pp. xxxiv-xxxv.

47. Анализ проблем см. Natasha Hodgson, `Nobility, Women and Historical Narratives of the Crusades and the Latin East', Al-Masaq: Islam and the Medieval Mediterranean 17.1 (2005): pp. 61-85; Natasha R. Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land in Historical Narrative (Woodbridge: Boydell, 2007). О тревоге священнослужителей по поводу женщин как сексуальных соблазнительниц см. также, например, Holt, `Feminine Sexuality', pp. 456-58, 461-7.

48. Gesta Francorum et Aliorum Hierosolimitanorum: The Deeds of the Franks and the other Pilgrims to Jerusalem, edited and translated by Rosalind Hill (Edinburgh: Thomas Nelson, 1962), pp. 53-4.

49. Natasha Hodgson, `The Role of Kerbogha's Mother in the Gesta Francorum and Selected Chronicles of the First Crusade', in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 163-76.

50. Ralph V. Turner, Eleanor of Aquitaine: Queen of France, Queen of England (New Haven,CT: Yale University Press, 2009), pp. 81, 86, 88; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 122, 124-5; Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, pp. 131-4; Jonathan Phillips, The Second Crusade: Extending the Frontiers of Christendom (New Haven, CT: Yale University Press, 2007), pp. 210-12; Thomas Fuller, The Historie of the Holy Warre, 3rd ed. (Cambridge: John Williams, 1640), p. 80 (Book 2 chapter 28); Odo of Deuil, De Profectione Ludovici VII in Orientem, pp. 56-7; O City of Byzantium, Annals of Niketas Choniates , trans. Harry J. Magoulias (Detroit: Wayne State University, 1984), p. 35 (section 60).

51. Sarah Lambert, `Crusading or Spinning', in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 1-15, at p. 9.

52. La Continuation de Guillaume de Tyr (1184-1197), edited by Margaret Ruth Morgan, Documents relatifs а l'histoire des Croisades 14 (Paris: Paul Geuthner, 1982), p. 36 (section 22); Die lateinische Fortsetzung Wilhelms von Tyrus, edited by Marianne Salloch (Leipzig: H. Eichblatt, 1934), p. 58 (Book 1 chapter 6); Jonathan Phillips, The Life and Legend of the Sultan Saladin (London: Bodley Head, 2019), p. 168.

53. Francesco Balbi di Correggio, The Siege of Malta 1565, trans. Henry Alexander Balbi (Copenhagen: Dr h. c. Ole Rostock, 1961), pp. 31-2.

54. The Chronicle of Muntaner, trans. Lady Goodenough, vol. 1, Hakluyt Society 2nd series 47 (London: Hakluyt Society, 1920), pp. 82-6 (chapters 32-3); новое онйлан-издание в: Ramon Muntaner, Chronicle, trans. Lady Goodenough (Cambridge Ontario: Parentheses, 2000), pp. 69-72, at: www.yorku.ca/inpar/muntaner_goodenough.pdf, доступ по состоянию на 7 December 2020. О крестовом походе см. Norman Housley, The Italian Crusades: The Papal-Angevin Alliance and the Crusades against Christian Lay Powers, 1254-1343 (Oxford: Oxford University Press, 1982), pp. 18-19.

55. Albert of Aachen, the Anonymous of Mainz, and Solomon ben Simson, in The First Crusade: The Chronicle of Fulcher of Chartres and Other Source Materials, edited by Edward Peters, 2nd ed. (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1998), pp. 111, 118-19, 130; Guibert of Nogent, translated in The Deeds of God through the Franks: a translation of Guibert de Nogent's Gesta Dei per Francos, trans. Robert Levine (Woodbridge: Boydell, 1997), p. 156.

56. Hilary Rhodes, The Crown and the Cross: Burgundy, France, and the Crusades, 1095-1223, Outremer: Studies in the Crusades and the Latin East 9 (Turnhout: Brepols, 2020), pp. 80-7.

57. Rhodes, The Crown and the Cross, p. 85, note 133.

58. Rhodes, The Crown and the Cross, pp. 80-7; Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, pp. 100, 215.

59. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 191-2; Валетт указан как человек, принявший обет крестового похода Рейнгольдом Рерихтом, Studien zur Geschichte des fьnften Kreuzzuges (Инсбрук: Wagner'schen Universit"ts-Buchhandlung, 1891), р. 132; за которым следует James M. Powell, Anatomy of a Crusade, 1213-1221 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1986), p. 245. Источником информации Рерихта был M. Guirondet, `Les Croisiйs de Saint-Antonin', in Bulletin Archйologique et Historique publiй sous la direction de la Sociйtй Archйologique de Tarn-et-Garonne, 5 (1877): pp. 113-24, at pp. 122-3, где имя крестоносца указано как Жордан Валетт.

60. Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, p. 101 (Book 1, chapter 50); Chronicle of the Third Crusade, p. 106; The History of the Holy War, строки 3622-3655 (vol. 1, pp. 58-9, vol. 2, p. 83); L'Estoire de la Guerre Sainte, строки 3627-3660, pp. 441-2.

61. The Alexiad of Anna Comnena, p. 309.

62. Например, переводчик `Itinerary of Richard I and others to the Holy Land', in Chronicles of the Crusades (London: George Bell and Sons, 1882), pp. 65-339, термины "suis" и "gens" перевел как "его мужчины", когда "его люди" были бы столь же или более уместны, на рр. 142, 171, 195, 220, 285, 303, 311, 335; латинский текст см. в Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, стр. 123, 167, 203, 239, 384, 398, 437 (Книга 1, глава 64, книга 2, главы 19, 40, 41, книга 3, глава 23, книга 5, глава 39, книга 6, главы 3, 9, 34).

63. Бернольд из Сен-Блазьена (Констанция) и "Анналы Дизибоденберга" описывают женщин, присоединившихся к Первому крестовому походу в мужской одежде: цитируется Kostick, `Women and the First Crusade: prostitutes or pilgrims?' pp. 67-8; Kostick, The Social Structure of the First Crusade, pp. 283-4; согласно одному из "житий" святой Хильдегунды фон Шенау, ее отец одел ее в мужскую одежду, чтобы отправиться в паломничество в Иерусалим перед Третьим крестовым походом: Valerie R. Hotchkiss, Clothes make the Man: Female Cross Dressing in Medieval Europe, new ed. (New York: Routledge, 2012), p. 36; мусульманские рассказы о франкских женщинах-крестоносцах, одетых в мужские доспехи на поле боя: Imad al-Dn quoted by Abu Sham a in `Le Livre des deux jardins', in Recueil des Historiens des Croisades, Historiens Orientaux, edited by l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres, vol. 4 (Paris: Imprimerie nationale, 1898), p. 434; The Chronicle of Ibn al-Athr , p. 368.

64. Nicholson, `Women on the Third Crusade', pp. 337-42, 348-9.

65. Hotchkiss, Clothes make the Man, pp. 42-7.

66. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 196-8, цитируя и исправляя Benjamin Z. Kedar, `The Passenger List of a Crusader Ship, 1250: Towards the History of the Popular Element on the Seventh Crusade', Studi Medievali 3rd series 13.1 (1972): pp. 267-79.

67. Jonathan Riley-Smith, The First Crusaders, 1095-1131 (Cambridge: Cambridge University Press, 1997), pp. 28-9; Christoph T. Maier, Preaching the Crusades: Mendicant Friars and the Cross in the Thirteenth Century (Cambridge: Cambridge University Press, 1994), pp. 116-22.

68. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 63-7.

69. Riley-Smith, The First Crusaders, pp. 109-18 (цитата на p. 112), 124-130, 149; Riley-Smith, The First Crusade and the Idea of Crusading, pp. 41-7.

70. Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', pp. 70-1; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 45-67.

71. Об этой мотивации см. Firnhaber-Baker, `The Social Constituency of the Jacquerie Revolt', p. 714.

Глава 2

1. "Chanson de croisade" в Songs of the Women Trouvиres, edited by, translated and introduced by Eglal Doss-Quinby, Joan Tasker Grimbert, Wendy Pfeffer, and Elizabeth Aubrey (New Haven, CT: Yale University Press, 2001), p. 146, no. 28 строки 1-2; другую песню с точки зрения брошенной женщины см. на рp. 141-6.

2. Luca Barbieri, `Crusade Songs and the Old French Literary Canon', in Literature of the Crusades, edited by Simon Thomas Parsons and Linda M. Paterson (Cambridge: D. S. Brewer, 2018), pp. 75-95, особенно pp. 77-83.

3. James A. Brundage, `The Crusader's Wife: A Canonistic Quandary', Studia Gratiana 12 (1967): pp. 425-41; Brundage, `The Votive Obligations of Crusaders', pp. 80-81, 100-101, 103-104, 107, 109, 110, 113; Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', pp. 71-2.

4. Gerald of Wales, The Journey through Wales and The Description of Wales, trans Lewis Thorpe (Harmondsworth: Penguin, 1978), p. 172 (Book 2 Chapter 2); по иронии судьбы, ввиду энтузиазма Джеральда по поводу крестового похода, ему пришлось отказаться от своих планов присоединиться к Третьему крестовому походу из-за нехватки средств: The Autobiography of Gerald of Wales, edited and translated by H. E. Butler, new ed. (Woodbridge: Boydell, 2005), pp. 116-17 (Book 2, Chapters 21-22).

5. Das Itinerarium peregrinorum, p. 277, строки 17-19 (мой перевод). Об этой работе см. Hannes Mцhring, `Joseph Iscanus, Neffe Balduins von Canterbury, und eine anonyme englische Chronik des Dritten Kreuzzugs: Versuch einer Identifikation', Mittellateinisches Jahrbuch 19 (1984): pp. 184-90; Helen J. Nicholson, `The Construction of a Primary Source. The Creation of Itinerarium Peregrinorum 1', Cahiers de recherches mеdiйvales et humanistes/Journal of Medieval and Humanistic Studies 37 (2019): pp. 143-65.

6. Nicholson, `Women on the Third Crusade', p. 339; The Chronicle of Ibn al-Athr, p. 364.

7. Antoine de la Sale, Jehan de Saintrй, edited by Jean Misrahi and Charles A. Knudson, Textes Littйraires Franзais 117 (Geneva: Droz, 1978), p. 187, строки 28-32. О сравнении роли женщин на войне в старой французской литературе и исторической действительности см. Sophie Harwood, Medieval Women and War: Female Roles in the Old French Tradition (London: Bloomsbury Academic, 2020).

8. См. Hay, The Military Leadership of Matilda of Canossa.

9. Hay, The Military Leadership of Matilda of Canossa, pp. 48-50.

10. Hay, The Military Leadership of Matilda of Canossa, pp. 15-16, 121-3; H. E. J. Cowdrey, `The Mahdia Campaign of 1087', The English Historical Review 92/362 (1977): pp. 1-29.

11. Steve Tibble, The Crusader Armies 1099-1187 (New Haven, CT: Yale University Press, 2018), pp. 10-19; Peter Frankopan, The First Crusade: The Call from the East (London: Bodley Head, 2012), pp. 43-70, 87-100. Для обсуждения более широкого контекста см., например, Robert Bartlett, The Making of Europe. Conquest, Colonization and Cultural Change, 950-1350 (Harmondsworth: Penguin, 1993); Ronnie Ellenblum, The Collapse of the Eastern Mediterranean: Climate Change and the Decline of the East, 950-1072 (Cambridge: Cambridge University Press, 2012).

12. Дополнительную информацию см. Angus MacKay, Spain in the Middle Ages: From Frontier to Empire, 1000-1500 (Basingstoke: Macmillan, 1977); Bernard F. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, 1109-1126 (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1982), pp. 3-44. Об Альфонсо VI и Урраке как преемниках вестготов см., например, Therese Martin, `The Art of a Reigning Queen as Dynastic Propaganda in Twelfth-Century Spain', Speculum 80.4 (2005): pp. 1134-1171, at pp. 1149-1152, 1156.

13. Обсуждение взаимосвязи и различий между "реконкистой" и крестовым походом см. Luis Garcнa-Guijarro Ramos, `Reconquista and Crusade in the Central Middle Ages. A Conceptual and Historiographical Survey', in Crusading on the Edge: Ideas and Practice of Crusading in Iberia and the Baltic Region, 1100-1500, edited by Torben Kjersgaard Nielsen and Iben Fonnesberg-Schmidt, Outremer: Studies in the Crusades and the Latin East 4 (Turnhout: Brepols, 2016), pp. 55-88, at pp. 86-7.

14. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 26, 44, 50, 55. Сын Альфонсо Санчо, сын мусульманки Зайды, погиб в бою в 1108 году, сражаясь с Альморавидами.

15. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 64-65, 67, 73, 91-92, 105, 106, 130.

16. Martin, `The Art of a Reigning Queen', pp. 1160-3; Angel G. Gordo Molina, `Urraca I de Leуn y Teresa de Portugal. Las Relaciones de Fronteras y el Ejercicio de la Potestad Femenina en la Primera Mitad del Siglo XII. Jurisdicciуn, Imperium y Linaje', Intus-Legere Historia 2.1 (2008): pp. 9-23, at p. 17.

17. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 111-112, 169.

18. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 93, 105, 130, 279, 295-297, 309, 316-319, 366.

19. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 178-179, 326, 355.

20. Marquis d'Albon, ed., Cartulaire gеnеral du l'ordre du Temple 1119?-1150 (Paris: Librairie Ancienne, Honorй Champion, 1913), pp. 7-8, nos 10-11; Marsilio Cassotti, D. Teresa: A Primeira Rainha de Portugal, trans. Ana Isabel Ruiz Barata (Lisbon: A Esfera dos Livros, 2008), p. 208. Тереза в значительной степени упускалась из виду учёными: см. Gordo Molina, "Urraca I de Le"n y Teresa de Portugal", стр. 13-14; более недавнюю оценку Терезы как королевы и наследственного носителя королевской власти см. Miriam Shadis, `Unexceptional Women: Power, Authority, and Queenship in Early Portugal', in Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400: Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 247-70, на pp. 247, 250-8.

21. Reilly, The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, pp. 320, 339, 353, 355, 357, 359, 361, 370; Gordo Molina, `Urraca I de Leуn y Teresa de Portugal', pp. 15-16 and note 19; Torquato de Sousa Soares, `O governo de Portugal pela Infanta-Rainha D. Teresa (1112-1128)', in Colectвnea de Estudos em Honra do Professor Doutor Damiгo Peres (Lisbon: Academia Portuguesa de Histуria, 1974), pp. 95-119, on pp. 101-3, 106, 107; Carl Erdmann, Papsturkunden in Portugal, Abhandlungen der Gesellschaft der Wissenschaften zu Gцttingen, Philologisch-Historische Klasse Neue Folge 20 (Berlin: Weidmannsche Buchhandlung, 1927), оцифрованная версия, созданная в рамках проекта "Papsturkunden des frьhen und hohen Mittelalters", оцифрованная Матиасом Витцлебом, под редакцией Даниэля Бергера (Геттинген: Akademie der Wissenschaften zu G"ttingen, 2009), вып. 18, р. 172.

22. The Latin Chronicle of the Kings of Castile, пер. Joseph F. O'Callaghan (Tempe AZ: Arizona Center for Medieval and Renaissance Studies, 2002), pp. 30-31, 88-90 (цитата на p. 88); Miriam Shadis, Berenguela of Castile (1180-1246) and Political Women in the High Middle Ages (New York: Palgrave Macmillan, 2009), pp. 125, 135-7.

23. The Latin Chronicle of the Kings of Castile, pp. 96, 101-102, 134, 143; Shadis, Berenguela of Castile (1180-1246), pp. 133-47.

24. Chronica Adefonsi Imperatoris, Книга 2, глава 12, переведенная Гленном Эдвардом Липски как "Хроники Альфонсо Императора" (докторская диссертация, Северо-Западный университет, 1972), [131]-[132], параграф 150, доступно онлайн по адресу https://libro.uca.edu/lipskey/chronicle.htm , по состоянию на 13 октября 2020 г. Об этой истории см. также Heath Dillard, Daughters of the Reconquest: Women in Castilian Town Society, 1100-1300 (Cambridge: Cambridge University Press, 1984), p. 15.

25. Martin Aurell, `Les femmes guerriиres (XIe et XIIe siиcles)', in Famille, violence et christianisation au Moyen Вge: mйlanges offerts а Michel Rouche, edited by Martin Aurell and Thomas Deswarte (Paris: Presses universitaires de Paris-Sorbonne, 2005), pp. 319-30, p. 324.

26. Joseph F. O'Callaghan, The Last Crusade in the West: Castile and the Conquest of Granada (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2014), pp. 42, 46-51 (цитата на p. 47).

27. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, pp. 63-66, 69.

28. Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, pp. 53-55, 74-75, 95-6; Tyerman, England and the Crusades, pp. 275-276, 303.

29. Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, pp. 57, 58, 62, 64-65, 67, 80-82, 85, 111-112, 133; Tyerman, England and the Crusades, pp. 123, 259, 266, 270, 279, 282, 296, 334, 338-9; Anthony Goodman, John of Gaunt: The Exercise of Princely Power in Fourteenth-Century Europe (Harlow: Longman, 1992), pp. 43, 94, 111-143, 147-148, 175, 200-3; William E. Lunt, Financial Relations of the Papacy with England [vol. 2]: 1327-1534 (Cambridge, MA: Medieval Academy of America, 1962), pp. 544-8.

30. Jennifer R. Goodman, `The Lady with the Sword: Philippa of Lancaster and the Chivalry of the Infante Dom Henrique (Prince Henry the Navigator)', in Queens, Regents and Potentates, edited by Theresa M. Vann (Dallas, TX: Academia Press, 1993), pp. 149-165, цитата на p. 159; P. E. Russell, `Prince Henry the Navigator', Diamente 11 (1960): pp. 3-30, at pp. 27-8; перепечат. в P. E. Russell, ed., Portugal, Spain and the African Atlantic, 1343-1490: Chivalry and Crusade from John of Gaunt to Henry the Navigator (London: Variorum, 1995), статья XI; Housley, The Later Crusades, pp. 287-8.

31. Ниниана учит юного Ланселота, в Lancelot: Roman en prose du XIIIe siиcle, edited by Alexandre Micha, vol. 7, Textes Littйraires Franзais 288 (Geneva: Droz, 1980), pp. 248-59 (XXIa, 10-24); девица дарит Артуру меч из озера: La Suite du Roman de Merlin, edited by Gilles Roussineau, Textes Littйraires Franзais 472 (Geneva: Droz, 1996), vol. 1, pp. 50-2, разделы 63-65.

32. Felipe Fernаndez-Armesto, Before Columbus: Exploration and Colonisation from the Mediterranean to the Atlantic, 1229-1492 (Basingstoke: Macmillan, 1987), pp. 186-92; Housley, The Later Crusades, pp. 310-11.

33. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, p. 123.

34. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, pp. 125-8; Housley, The Later Crusades, p. 297; информацию о предоставлении Сикстом налогов на крестовые походы см. в Documents on the Later Crusades, pp. 156-62.

35. Fernando del Pulgar, Crуnica de los reyes catуlicos, vol. 2, Guerra de Granada, edited by Juan de Mata Carriazo (Madrid: Espasa-Calpe, 1943), pp. 418-19, глава 250.

36. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, pp. 122-96 (особенно 142, 144, 147, 177, 183), 233, 248; Housley, The Later Crusades, pp. 296, 306.

37. Documents on the Later Crusades, pp. 169-72; Housley, The Later Crusades, pp. 311-12; [Bernal Diaz del Castillo], The True History of the Conquest of New Spain, pp. 132-135, цитата на с. 133 (Книга 2, глава 37). О мусульманских аристократках, помогавших крестоносцам в художественной литературе, см. Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, pp. 68-70; Helen J. Nicholson, `Love in a Hot Climate: Gender Relations in Florent et Octavien', in Languages of Love and Hate: Conflict, Communication, and Identity in the Medieval Mediterranean, edited by Sarah Lambert and Helen Nicholson, International Medieval Research 15 (Turnhout: Brepols, 2012), pp. 21-36; Jacqueline de Weever, Sheba's Daughters: Whitening and Demonizing the Saracen Woman in Medieval French Epic (New York: Garland, 1998).

38. Krebs, Medieval Ethiopian Kingship, pp. 143-51; Tamrat, `Ethiopia, the Red Sea and the Horn', pp. 180-181, quotation at p. 181; Herman, `Towards a History of Women in Medieval Ethiopia', pp. 391, 393-4; [Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, quotation at p. 6.

39. Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon/Guillaume de Tyr, Chronique, edited by R. B. C. Huygens, vol. 2, Corpus Christianorum Continuatio Mediaeualis 63A (Turnhout: Brepols, 1986), p. 720 (Книга 16, глава 4, строки 73-82).

40. Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon, vol. 2, p. 761 (Book 17, Chapter 1, lines 38-41); Phillips, The Second Crusade, pp. 216-18.

41. Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon, vol. 2, pp. 768-9 (Book 17, Chapter 7); Phillips, The Second Crusade, pp. 221-6.

42. Helen J. Nicholson, `Queen Sybil of Jerusalem as a Military Leader', in Von Hamburg nach Java. Studien zur mittelalterlichen, neuen und digitalen Geschichte. Festschrift zu Ehren von Jьrgen Sarnowsky, edited by Jochen Burgtorf, Christian Hoffarth, and Sebastian Kubon (Gцttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2020), pp. 265-76.

43. Housley, The Later Crusades, pp. 43, 196-7; George Hill, A History of Cyprus, volume 3: The Frankish Period, 1432-1571 (Cambridge: Cambridge University Press, 1948), pp. 553-616, 679 (p. 607 о праве госпитальеров на предоставление убежища).

44. Housley, The Later Crusades, pp. 197-9; Hill, A History of Cyprus, volume 3: 1432-1571, pp. 657-764, esp. 706.

45. Riley-Smith, `Family Traditions and Participation in the Second Crusade'; Riley-Smith, The First Crusaders, pp. 98-100, 171.

46. Powell, `The Role of Women in the Fifth Crusade', p. 294.

47. Housley, The Later Crusades, p. 92; Charity Cannon Willard, `Isabel of Portugal and the fifteenth-century Burgundian Crusade', in Journeys Toward God: Pilgrimage and Crusade, edited by Barbara N. Sargent-Baur (Kalamazoo, MI: Medieval Institute Publications, 1992), pp. 205-214, at p. 206; Richard Vaughan, Philip the Good: The Apogee of Burgundy (London: Longman, 1970), p. 270; Hill, A History of Cyprus, volume 3: 1432-1571, pp. 531-6; Richard J. Walsh, `Charles the Bold and the Crusade: Politics and Propaganda', Journal of Medieval History 3.1 (1977): pp. 53-86; Charity Cannon Willard, `The Patronage of Isabel of Portugal', in The Cultural Patronage of Medieval Women, edited by June Hall McCash (Athens, GA: University of Georgia Press, 1996), pp. 306-20, at p. 308.

48. Guy Perry, John of Brienne: King of Jerusalem, Emperor of Constantinople, c.1175-1237 (Cambridge: Cambridge University Press, 2013), pp. 128-9, 131, 164-5.

49. Theresa M. Vann, ` "Our father has won a great victory": the Authorship of Berenguela's Account of the Battle of Las Navas de Tolosa, 1212', Journal of Medieval Iberian Studies 3.1 (2011): pp. 79-92.

50. Elizabeth M. Hallam and Judith Everard, Capetian France 987-1328, 2^nd ed. (Harlow: Longman, 2001), pp. 267-70; Lindy Grant, Blanche of Castile, Queen of France (New Haven: Yale University Press, 2016), pp. 78-105; Andrй Poulet, `Capetian Women and the Regency: The Genesis of a Vocation', in Medieval Queenship, edited by John Carmi Parsons (Stroud: Alan Sutton, 1994), pp. 93-116, at pp. 108-10.

51. M. C. Gaposchkin, `Kingship and Crusade in the First Four Moralized Bibles', in The Capetian Century, 1214-1314, edited by William Chester Jordan and Jenna Rebecca Phillips (Turnhout: Brepols, 2017), pp. 71-112; Christoph T. Maier, `The bible moralisйe and the Crusades', in The Experience of Crusading, volume one: Western Approaches, edited by Marcus Bull and Norman Housley (Cambridge: Cambridge University Press, 2003), pp. 209-22; Sean L. Field, Courting Sanctity: Holy Women and the Capetians (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2019), pp. 1-2, 19-20, 24.

52. John of Joinville, `The Life of Saint Louis', in Joinville and Villehardouin, Chronicles of the Crusades, trans. M. R. B. Shaw (Harmondsworth: Penguin, 1963), pp. 191, 315; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, Credo et Lettre а Louis X, edited by Natalis de Wailly (Paris: Firmin Didot, 1874), pp. 62-3, 330-1, разделы 107, 603; Matthew Paris, Chronica Majora, edited by Henry Richards Luard, Rolls Series 57, 7 vols (London: Longman, 1872-1883), vol. 5, pp. 3-5; Rйcits d'un mйnestrel de Reims au treiziиme siиcle, edited by Natalis de Wailly (Paris: Renouard, 1876), pp. 191-2 (разделы 370-371); Hallam and Everard, Capetian France, pp. 275, 279, 281; William Chester Jordan, Louis IX and the Challenge of the Crusade: A Study in Rulership (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1979), pp. 7-8, 70, 80, 110-24; Grant, Blanche of Castile, esp. pp. 130-45 о ее регентстве во время крестового похода Людовика IX.

53. Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 5, pp. 248-53 (цитаты на pp. 248, 251); Hallam and Everard, Capetian France, pp. 281-2; Grant, Blanche of Castile, pp. 141-2.

54. Agnes of Harcourt, `The Life of Isabelle of France', in The Writings of Agnes of Harcourt, edited by Sean L. Field (Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 2003), pp. 64, 65. Недавний анализ Агнес и ее работ см. в Sean L. Field, `Agnes of Harcourt as Intellectual: New Evidence for the Composition and Circulation of the Vie d'Isabelle de France', in Women Intellectuals and Leaders in the Middle Ages, edited by Kathryn Kerby-Fulton, Katie Ann-Marie Bugyis, and John van Engen (Cambridge: D. S. Brewer, 2020), pp. 79-95.

55. Elizabeth Casteen, `Sex and Politics in Naples: The Regnant Queenship of Johanna I', Journal of the Historical Society 11.2 (2011): pp. 183-210; Elizabeth Casteen, From She-Wolf to Martyr: The Reign and Disputed Reputation of Johanna I of Naples (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2016), pp. 162-95. Великий раскол 1378-1417 годов не следует путать с расколом между греческой православной и латинской христианской церквями, который начался в 1054 году, когда главы обоих Церквей предали друг друга анафеме, но который никогда не мешал совместной работе светских предводителей каждой из сторон или латинским христианам ответить на призывы о помощи греческих христиан: Jonathan Harris, Byzantium and the Crusades, 2nd ed. (London: Bloomsbury, 2014), pp. 51, 119, 191, 202-4.

56. Kenneth Setton, The Papacy and the Levant (1204-1571), 4 vols (Philadelphia: American Philosophical Society, 1976-1984), vol. 1: The Thirteenth and Fourteenth Centuries, p. 188. Климент VI также писал Екатерине II Валуа-Куртенэ (ум. 1346), титулярной латинской императрице (как правнучке Балдуина II Константинопольского и Марии де Бриенны) и вдове Филиппа Таранто (внука Карла I Анжуйского и князя Ахайи), отметив, что она обещала предоставить для этой военно-морской экспедиции две галеры: Setton, The Papacy and the Levant, vol. 1, pp. 153, 159-160, 187-8.

57. Anthony T. Luttrell, `The Hospitallers' Interventions in Cilician Armenia: 1291-1375', in The Cilician Kingdom of Armenia, edited by T. S. R. Boase (Edinburgh: Scottish Academic Press, 1978), pp. 118-44, at p. 131; Setton, The Papacy and the Levant, vol. 1, p. 328; Charles Kohler, `Lettres pontificales concernant l'histoire de la Petite Armйnie au XIVe siиcle', in Florilegium ou, Recueil de Travaux d'Йrudition dйdiйs а Monsieur le Marquis Melchior de Vogьй а l'Occasion du quatre-vingtiиme Anniversaire de sa Naissance, 18 Octobre 1909 (Paris: Imprimerie nationale, 1909), pp. 303-27, at pp. 324-6.

58. Peter W. Edbury, The Kingdom of Cyprus and the Crusades, 1191-1374 (Cambridge: Cambridge University Press, 1991), pp. 174, 201 note 17, 202; Luttrell, `The Hospitallers' Interventions', pp. 131-2.

59. Norman Housley, The Avignon Papacy and the Crusades, 1305-1378 (Oxford: Oxford University Press, 1986), p. 117; F. Cerasoli, `Gregorio XI e Giovanna I di Napoli. Documenti inediti dell'Archivio segreto Vaticano. Continuazione e fine', Archivio Storico per le Province Napoletane 25.1 (1900): pp. 3-26, at pp. 6-8, no. 167; Casteen, `Sex and Politics in Naples', pp. 201-202, 204-6.

60. Paul Rousset, `Sainte Catherine de Sienne et le problиme de la croisade', Schweizerische Zeitschrift fьr Geschichte 25 (1975): pp. 499-513, at p. 505; Casteen, From She-Wolf to Martyr, pp. 189-93.

61. Donald E. Queller, The Fourth Crusade: The Conquest of Constantinople, 1201-1204 (Leicester: Leicester University Press, 1978), pp. 30-3; Michael Angold, The Fourth Crusade: Event and Context (Harlow: Pearson Longman, 2003), p. 40; Harris, Byzantium and the Crusades, p. 163; O City of Byzantium, Annals of Niketas Choniates , pp. 294-5.

62. Peter of les Vaux-de-Cernay, The History of the Albigensian Crusade, trans. W. A. Sibly and M. D. Sibly (Woodbridge: Boydell, 1998), p. 59 (section 107), p. 78 (section 141), p. 96 (section 181), p. 132 (section 258), p. 134 (section 265), p. 161 (section 339), p. 205 (section 449), p. 270 (section 600), p. 272 n. 99, p. 273 (section 606B), p. 278 (sections 617-618), p. 296, pp. 294-8; Laurence W. Marvin, The Occitan War: A Military and Political History of the Albigensian Crusade, 1209-1218 (Cambridge: Cambridge University Press, 2008), pp. 71, 74, 81, 89, 148, 178, 271, 280, 282, 297; Monique Zerner, `L'еpouse de Simon de Montfort et la croisade albigeoise', in Femmes, mariages, lignages: XIIe-XIVe siиcles. Mеlanges offerts а Georges Duby (Brussels: De Boeck-Wesmael, 1992), pp. 449-70: о рассмотрении даты смерти Алисы, см. Zerner, p. 466.

63. John of Joinville, `The Life of Saint Louis', pp. 198-9; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 76-79, sections 137-140.

64. Benjamin Hendrickx, `The Visit of Marie de Brienne to Cyprus in the Context of her Quest for Assistance to the Latin Empire of Constantinople', in Cyprus and the Crusades, edited by Nicholas Coureas and Jonathan Riley-Smith (Nicosia: Society for the Study of the Crusades and the Latin East and the Cyprus Research Centre, 1995), pp. 59-67; Guy Perry, The Briennes: The Rise and Fall of a Champenois Dynasty in the Age of the Crusades, c. 950-1356 (Cambridge: Cambridge University Press, 2018), pp. 76, 78, 84-9, 122-5; контекст см.: David Jacoby, `The Latin Empire of Constantinople and the Frankish States in Greece', in The New Cambridge Medieval History, volume 5: c.1198-c.1300, edited by David Abulafia (Cambridge: Cambridge University Press, 1999), pp. 523-42; о византийской политике Карла см. также Jean Dunbabin, Charles I of Anjou: Power, Kingship and State-Making in Thirteenth-Century Europe (London: Longman, 1998), pp. 93-8; Michael Lower, The Tunis Crusade of 1270: A Mediterranean History (Oxford: Oxford University Press, 2018), pp. 92-4.

65. Anthony Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem: Isolda Parewastell, 1365', in Equally in God's Image: Women in the Middle Ages, edited by Julia Bolton Holloway, Constance S. Wright, and Joan Bechtold (New York: Peter Lang, 1990), pp. 184-97, at p. 187; Les Registres de Boniface VIII, edited by Georges Digard, Maurice Faucon, Antoine Thomas, and Robert Fawtier (Paris: Ernest Thorin and E. de Boccard, 1884-1935), vol. 3, pp. 290-294, nos. 4380-4386 (цитаты из nos. 4380 and 4382); Sylvia Schein, Fideles Crucis: The Papacy, the West, and the Recovery of the Holy Land 1274-1314 (Oxford: Oxford University Press, 1991), pp. 162-6.

66. Fernаndez-Armesto, Before Columbus, pp. 210-211, 237.

67. Barbara Newman, `Possessed by the Spirit: Devout Women, Demoniacs, and the Apostolic Life in the Thirteenth Century', Speculum 73.3 (1998): pp. 733-70, at p. 762; Die Fragmente der Libri VIII Miraculorum des Caesarius von Heisterbach, edited by Aloys Meister (Rome: Herder'schen Verlagshandlung zu Freiburg im Breisgau and Buchhandlung Spithцver, 1901), pp. 88-9 (Book 2, Chapter 16).

68. Jessalynn Bird, `Preaching and Crusading Memory', in Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 13-33, at p. 25; James of Vitry, `The Life of Mary of Oignies', translated by Margot H. King, in Mary of Oignies, Mother of Salvation, edited by Anneke B. Mulder-Bakker (Turnhout: Brepols, 2006), pp. 33-127, at p. 107 (Book 2, chapter 9, section 82). О битве при Монжуи см. Marvin, The Occitan War, pp. 105-8.

69. Bridget Morris, St Birgitta of Sweden (Woodbridge: Boydell, 1999), pp. 1-2; The Revelations of St. Birgitta of Sweden, translated by Denis Searby, introduction and notes by Bridget Morris, 4 volumes (Oxford: Oxford University Press, 2006-2015).

70. Morris, St Birgitta of Sweden, pp. 83-6; The Revelations of St. Birgitta of Sweden, volume 2: Liber Caelestis, Books IV-V, Book 4 chapter 129, quotation at verse 57; Claire L. Sahlin, `Holy Women of Scandinavia: A Survey', in Medieval Holy Women in the Christian Tradition, c. 1100-c. 1500, edited by A. J. Minnis and Rosalynn Voaden (Turnhout: Brepols, 2010), pp. 689-713, at pp. 697-703.

71. The Revelations of St. Birgitta of Sweden, volume 3: Liber Caelestis, Books VI-VII, Book 7 chapter 11, quotations at verses 17, 20.

72. The Revelations of St. Birgitta of Sweden, volume 2: Liber Caelestis, Books IV-V, Book IV chapter 4, verses 38-39, Book IV chapter 1, verse 6.

73. Morris, St Birgitta of Sweden, pp. 93, 122-129, 139-41; Casteen, From She-Wolf to Martyr, pp. 162-87.

74. Morris, St Birgitta of Sweden, pp. 83-4.

75. О Екатерине и крестовом походе, см.: A Companion to Catherine of Siena, edited by Carolyn Muessig, George Ferzoco, and Beverly Mayne Kienzle (Leiden: Brill, 2012), pp. 5; 30, 31, 35, 39, 82; Suzanne Noffke, `Catherine of Siena', in Medieval Holy Women in the Christian Tradition, c. 1100-c. 1500, edited by A. J. Minnis and Rosalynn Voaden (Turnhout: Brepols, 2010), pp. 601-22, at p. 603; Rousset, `Sainte Catherine de Sienne et le problиme de la croisade'; F. Thomas Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena (Ithaca NY: Cornell University Press, 2006), pp. 83-89, 157-9, 171-2, 204-5; Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem', pp. 187-8.

76. Morris, St Birgitta of Sweden, p. 1 n. 2; Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, p. 56 (ошибочно называя Биргитту "королевой"), pp. 57-58, 73.

77. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 30-32, 38-40, 44-48, 59, 70 (цитата).

78. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 82-5; см. перевод в Vida D. Scudder, Saint Catherine of Siena as seen in her Letters (London: Dent, 1911), p. 102.

79. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 85-7 (цитата на p. 86).

80. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 76, 163, 165; Nancy Goldstone, The Lady Queen: The Notorious Reign of Joanna I, Queen of Naples, Jerusalem, and Sicily (New York: Walker, 2009), pp. 264-6.

81. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 165-7; see Scudder, Saint Catherine of Siena, pp. 121-122, 127-128, 132-133, 184, 234.

82. Luongo, The Saintly Politics of Catherine of Siena, pp. 162, 170, 173, 179; см. Scudder, Saint Catherine of Siena, pp. 170-171, 178-9.

83. Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem', pp. 187-8.

84. Procиs de Condamnation de Jeanne d'Arc, edited by Pierre Champion, vol. 1 (Paris: Champion, 1920), p. 199; Christine de Pizan, `The Tale of Joan of Arc', in The Selected Writings of Christine de Pizan, translated by Renate Blumenfeld-Kosinski and Kevin Brownlee (New York: W. W. Norton, 1997), pp. 259-60, stanzas 42-43, 48; Kelly DeVries, Joan of Arc: A Military Leader (Stroud: History Press, new edition 2011), pp. vii, 63-5; Jane Marie Pinzino, `Just War, Joan of Arc, and the Politics of Salvation', in Hundred Years War: A Wider Focus, edited by L. J. Andrew Villalon and Donald J Kagay, History of Warfare 25 (Leiden: Brill, 2005), pp. 365-98, at pp. 389-91.

85. Miriam Rita Tessera, `Philip count of Flanders and Hildegard of Bingen: Crusading against the Saracens or Crusading against Deadly Sin?' in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Susan Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 77-93.

Глава 3

1. Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau von 1394 bis 1521, edited by Richard Stachnik with Anneliese Triller and Hans Westpfahl, Forschungen und Quellen Zur Kirchen- und Kulturgeschichte Ostdeutschlands 15 (Cologne: Bцhlau, 1978), p. 517.

2. Подробности о том, как жили женщины во время крестового похода и чем они занимались, от активного участия в боевых действиях до приготовления пищи, стирки и ухода за детьми, см. в Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz'gen, рр. 68-176.

3. Riley-Smith, The First Crusade and the Idea of Crusading, p. 35.

4. `Via ad Terram Sanctam (1289-1293)', in Projets de Croisade (v. 1290-v. 1330), edited by Jacques Paviot, Documents relatifs а l'histoire des croisades 20 (Paris: L'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres, 2008), pp. 19, 179.

5. Marino Sanudo Torsello, The Book of the Secrets of the Faithful of the Cross: Liber Secretorum Fidelium Crucis, trans. Peter Lock, Crusade Texts in Translation 21 (Farnham: Ashgate, 2011), pp. 121-2, 213, 215-16, 225, 229, 253 (Book 2 chapter 16, Book 3 part 4 chapters 2, 4, 5, 14, part 5 chapter 4, part 6 chapter 11).

6. Philippe de Mйziиres, Le Songe du Vieil Pelerin, vol. 2, pp. 101-2, 437-9 (Book 3, fo. 339r2, 339v2-340r1: мой перевод); Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, p. 140; другой анализ см. в Renate Blumenfeld-Kosinski, `Roles for Women in Colonial Fantasies of Fourteenth-Century France: Pierre Dubois and Philippe de Mйziиres', in The French of Outremer: Communities and Communications in the Crusading Mediterranean, edited by Laura K. Morreale and Nicholas L. Paul (New York: Fordham University Press, 2018), pp. 247-81, at pp. 266-70.

7. Cadden, Meanings of Sex Difference in the Middle Ages, pp. 273-6; Bernard Hamilton, `Eleanor of Castile and the Crusading Movement', Mediterranean Historical Review 10 (1995): pp. 92-103, at pp. 96-7.

8. Pierre Dubois, The Recovery of the Holy Land, trans. Walther I. Brandt (New York: Columbia University Press, 1956), pp. 83, 117-20, 124, 138-9 (sections 16, 60-63, 69, 85); see also Blumenfeld-Kosinski, `Roles for Women', pp. 247-66.

9. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 42-63; Kostick, The Social Structure of the First Crusade, pp. 276-8; Murray, `Sex, Death and the Problem of Single Women', p. 256; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 53-61, 185-6.

10. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 143-51; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 51-2, 188-90.

11. [Roger of Howden] Gesta regis Henrici secundi: The Chronicle of the Reigns of Henry II and Richard I, A.D. 1169-1192, edited by William Stubbs, Rolls Series 49, vol. 2 (London: Longman, 1867), p. 149.

12. Gregory Leighton, `Written and Visual Expressions of Authority of Female Monastic Institutions in medieval Livonia: 13th to 15th centuries', Studia Slavica et Balcanica Petropolitana 1 (2021): pp. 15-35, at pp. 18-19.

13. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 54-5, 193-5.

14. Jordan, Louis IX and the Challenge of the Crusade, p. 216 and note 16; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 56, 57-60, 74, 95, 98, 199-200; Joseph Strayer, `The Crusades of Louis IX', in A History of the Crusades, edited by Kenneth M. Setton, vol. 2, The Later Crusades, 1189-1311, edited by Robert Lee Wolff and Harry W. Hazard (Madison: University of Wisconsin Press, 1969), pp. 486-518, at p. 517; Lower, The Tunis Crusade of 1270, pp. 120-2, 175-6.

15. Setton, The Papacy and the Levant, vol. 1, pp. 196, 197, 200, 209-10.

16. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 51-2.

17. Goodman, John of Gaunt, pp. 118, 119, 123.

18. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, p. 191; L'Estoire de Eracles Empereur et la Conqueste de la Terre d'Outremer, in Recueil des historiens des Croisades, Historiens Occidentaux, edited by l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres, vol. 2 (Paris: Imprimerie Impйriale, 1859), p. 332 (Book 32 chapter 3).

19. Adnan A. Husain and Margaret Aziza Pappano, `The One Kingdom Solution?: Diplomacy, Marriage, and Sovereignty in the Third Crusade', in Cosmopolitanism and the Middle Ages, edited by John M. Ganim and Shayne Aaron Legassie (New York: Palgrave Macmillan, 2013), pp. 121-40.

20. Ибн Хаукаль писал, что мужчины-мусульмане из сельских районов Сицилии женились на христианках; сыновья воспитывались мусульманами, а дочери - христианками: Alex Metcalfe, Muslims and Christians in Norman Sicily: Arabic Speakers and the end of Islam (London: Routledge, 2013), pp. 16-17; Sarah C. Davis-Secord, Where Three Worlds Met: Sicily in the early medieval Mediterranean (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2017), pp. 133-4.

21. Antony Eastmond, Tamta's World: The Life and Encounters of a Medieval Noblewoman from the Middle East to Mongolia (Cambridge: Cambridge University Press, 2017), pp. 1, 5-7, 9-14, 133; Zaroui Pogossian, `Women, Identity, and Power: A Review Essay of Antony Eastmond, Tamta's World', Al-Usur al-Wusta: The Journal of Middle East Medievalists 27 (2019): pp. 233-66. Дополнительные примеры браков между армянами и мусульманами см. Eastmond, Tamta's World, pp. 196-202; A. C. S. Peacock, `Georgia and the Anatolian Turks in the 12th and 13th Centuries', Anatolian Studies 56 (2006): pp. 127-46, at pp. 138-41.

22. Краткое введение в отношения Нубии с Египтом в этот период см. David N. Edwards, The Nubian Past: An Archaeology of the Sudan (London: Routledge, 2004), pp. 248-50; Giovanni R. Ruffini, `The History of Medieval Nubia', in The Oxford Handbook of Ancient Nubia, edited by Geoff Emberling and Bruce Beyer Williams (Oxford: Oxford University Press, 2021), pp. 750-71; о Ибн Халдуне см. Ivan Hrbek, `Egypt, Nubia and the Eastern Deserts', in The Cambridge History of Africa, volume 3: from c. 1050 to c. 1600, edited by Roland Oliver (Cambridge: Cambridge University Press, 1977), pp. 10-97, at p. 77.

23. Krebs, Medieval Ethiopian Kingship, p. 175 note 171; Herman, `Towards a History of Women in Medieval Ethiopia', pp. 382, 388-9, 391.

24. Peter Jackson, The Seventh Crusade, 1244-1254: Sources and Documents, Crusade Texts in Translation 16 (Farnham: Ashgate, 2009), p. 105.

25. John of Joinville, `The Life of Saint Louis', pp. 262-3; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 216-18, sections 397-400.

26. D. Fairchild Ruggles, Tree of Pearls: The Extraordinary Architectural Patronage of the 13th-Century Egyptian Slave-Queen Shajar al-Durr (Oxford: Oxford University Press, 2020), pp. 60-3, 66-9, 78, 102-11; Jackson, The Seventh Crusade, pp. 125-63; Eastmond, Tamta's World, pp. 117-19.

27. По этому поводу см. отрывок из "Мират аз-Заман", написанный Сибтом Ибн аль-Джаузи, переведенный Jackson, The Seventh Crusade, p. 161 (и см. стр. 5-6 о Сибте).

28. Обсуждение власти Шаджар как султана и сравнение с другими женщинами-правительницами в мусульманском мире XIII века см.: Ruggles, Tree of Pearls, pp. 2, 68-77 (quotation on p. 69); Eastmond, Tamta's World, pp. 110-11, 117-21, 197-205; Niall Christie, `Fighting Women in the Crusading Period through Muslim Eyes: Transgressing Expectations and Facing Realities?' in Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis and Matthew M. Mesley, Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 183-95, at p. 189.

29. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 193, 201.

30. Matilda de Courtenay: Nurith Kenaan-Kedar, `Pictorial and Sculptural Commemoration of Returning or Departing Crusaders', in The Crusades and Visual Culture, edited by Elizabeth Lapina, April Jehan Morris, Susanna A. Throop, and Laura J. Whatley (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 91-104, at p. 98; Renй de Lespinasse, Hervй de Donzy, Comte de Nevers (Nevers: P. Fay, 1868), p. 67; Edmond Martиne and Ursini Durand, eds, Thesaurus Novus Anecdotorum, vol. 1 (Paris: Florentinus Delaulne et al., 1717), pp. 867-9. Catherine: Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, p. 192; Christophre Butkens, Trophйes tant sacrйs que prophanes du Duchй de Brabant, vol. 2 (The Hague: Chrйtien van Lom, 1724), p. 177, цит.по Reinhold Rеhricht, Studien zur Geschichte des fьnften Kreuzzuges (Innsbruck: Wagner'schen Universitаts-Buchhandlung, 1891), p. 87.

31. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 76, 104, 192; Anne E. Lester, `Remembrance of Things Past: Memory and Material Objects in the time of the Crusades, 1095-1291', in Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 73-94, at p. 80; Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, pp. 439-42, at p. 441.

32. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 196-8, цит.по Kedar, `The Passenger List of a Crusader Ship'.

33. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, p. 202; Close Rolls of the Reign of Henry III Preserved in the Public Record Office, A.D. 1268-1272 (London: HMSO, 1938), pp. 288-9.

34. Tyerman, England and the Crusades, p. 242; Calendar of the Patent Rolls preserved in the Public Record Office, Edward II, A.D. 1307-1313 (London: HMSO, 1894), p. 233.

35. Gavin Fort, ` "Make a Pilgrimage for Me": The Role of Place in Late Medieval Proxy Pilgrimage', in Travel, Time and Space in the Middle Ages and Early Modern Time: Explorations of World Perceptions and Processes of Identity Formation, edited by Albrecht Classen (Berlin: De Gruyter, 2018), pp. 424-45.

36. Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, pp. 117-18; цит.по Curia Regis Rolls of the reign of Henry III, preserved in the Public Record Office, vol. 12, 9-10 Henry III (London: HMSO, 1957), p. 12, no. 69.

37. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, p. 187; Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, 211-12; Rhodes, The Crown and the Cross, p. 85 n. 133.

38. Roger of Howden, Chronica, edited by William Stubbs, Rolls Series 51, vol. 4 (London: Longman, 1871), p. 14.

39. Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, p. 118; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 181-2; `Annales de Terre Sancte', edited by Reinhold Rцhricht and Gaston Raynaud, Archives de l'Orient Latin 2 (1884): documents, pp. 427-61, at pp. 459-60; Marino Sanudo, The Book of the Secrets of the Faithful of the Cross, p. 365 (Book 3, part 12, chapter 20); Jaroslav Folda, Crusader Art: The Art of the Crusaders in the Holy Land, 1099-1291 (Aldershot: Lund Humphries, 2008), p. 151; Anne Derbes and Mark Sandona, `Amazons and Crusaders: The Histoire Universelle in Flanders and the Holy Land', in France and the Holy Land: Frankish Culture at the End of the Crusades, edited by Daniel H. Weiss and Lisa Mahoney (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2004), pp. 187-229, at pp. 214-15 (но обратите внимание, что "рыцари" на упомянутом здесь турнире на самом деле были королевскими рыцарями, а не рыцарями-госпитальерами).

40. Purcell, `Women Crusaders?' p. 60.

41. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 135-6; Michael Prestwich, Edward I (London: Methuen, 1988), p. 78; Hamilton, `Eleanor of Castile and the Crusading Movement', pp. 100, 103; Chronicon domini Walteri de Hemingburgh, vulgo Hemingford nuncupati, ordinia sancti Augustini canonici regularis, in coenobio beate Mariж de Gisburn, de gestis regum Angliж, edited by Hans Claude Hamilton, vol. 1 (London: English Historical Society, 1848), p. 336; Ptolemy of Lucca, Historia Ecclesiastica, Book 23, chapter 6, in Rerum Italicarum Scriptores, edited by Lodovico Antonio Muratori, vol. 11 (Milan: Stamperia della Societа Palatina, 1727), cols 742-1242, at col. 1168.

42. [Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, pp. 47, 62.

43. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 137-40, 193-4; резюмировано Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, p. 42; John of Joinville, `The Life of Saint Louis', p. 241; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, p. 170, section 310.

44. О предполагаемой женщине-враче, участвовавшей в Четвертом крестовом походе, которая на самом деле не присоединилась к этому крестовому походу, см. Susan B. Edgington, `A female physician on the Fourth Crusade?: Laurette de Saint-Valйry', in Knighthoods of Christ: Essays on the History of the Crusades and the Knights Templar Presented to Malcolm Barber, edited by Norman Housley (Aldershot: Ashgate, 2007), pp. 77-85.

45. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 97-8.

46. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, p. 185. О профессионализации акушерства во второй половине XIII века см. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, 1096-1291, p. 98, цит.по Michel Salvat, `L'accouchement dans la littйrature scientifique mйdiйvale', Senefiance 9 (1980): 87-106.

47. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 98, 195, 203, 213-14.

48. Albert of Aachen, Historia Ierosolimitana, pp. 344-7 (Book 5, sections 5-7); Yvonne Friedman, `Gestures of Conciliation: Peacemaking Endeavors in the Latin East', in In Laudem Hierosolymitani: Studies in Crusades and Medieval Culture in Honour of Benjamin Z. Kedar, edited by Iris Shagrir, Ronnie Ellenblum, and Jonathan Riley-Smith, Crusades Subsidia 1 (Aldershot: Ashgate, 2007), pp. 31-48, at pp. 34-5.

49. Во многих древнефранцузских романтических эпосах XII, XIII и XIV веков мусульманская аристократка принимает христианство, выходит замуж за рыцаря-христианина и затем выступает в качестве посредника с мусульманами. Дальнейшее обсуждение этой темы см., например, Sarah-Grace Heller, `Surprisingly historical women in the Old French Crusade Cycle', in Women and Medieval Epic: Gender, Genre, and the Limits of Epic Masculinity, edited by Sara S. Poor and Jana K. Schulman (New York: Palgrave Macmillan, 2007), pp. 41-66, at pp. 51-3.

50. Livlдndische Reimchronik, ed. Franz Pfeiffer, Bibliothek des literarischen Vereins in Stuttgart 7 (Stuttgart: Literarischen Vereins, 1844), pp. 174-5, 176-9, строки 6439-6463, 6525-6585; Leighton, `Written and Visual Expressions of Authority', p. 18.

51. Nora Berend, `Hungary, "the Gate of Christendom" ', in Medieval Frontiers: Concepts and Practices, edited by David Abulafia and Nora Berend (Aldershot: Ashgate, 2002), pp. 195-215, at p. 209.

52. Colin Imber, The Crusade of Varna, 1443-45, Crusade Texts in Translation 14 (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 6, 10, 23-4.

53. Odo of Deuil, De Profectione Ludovici VII in Orientem, pp. 56-7; Phillips, The Second Crusade, pp. 174, 190, 276; `Annales Herbipolenses', in Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, edited by George Heinrich Pertz, vol. 16 (Hanover: Aulic Hahn, 1859), pp. 1-12, at p. 4, lines 33-36.

54. Robert of Clari, The Conquest of Constantinople, trans. Edgar Holmes McNeal (New York: Columbia University Press, 1936, reprinted Toronto: University of Toronto Press, 1996), p. 79.

55. Ewan Short, `The Agency and Authority of Agnes of France and Margaret of Hungary in the Aftermath of the Fall of Constantinople (1204-1206)', Question 3 (2019): pp. 28-37, 96-101, at pp. 32-3, 35-6.

56. Short, `The Agency and Authority of Agnes of France and Margaret of Hungary', pp. 33-5; Geoffrey de Villehardouin, `The Conquest of Constantinople', in Joinville and Villehardouin, Chronicles of the Crusades, translated by M. R. B. Shaw (Harmondsworth: Penguin, 1963), pp. 29-160, at p. 74. Маргарита Венгерская приходилась двоюродной свекровью Аньес Французской: Мария Антиохийская, мать первого мужа Агнессы, была сводной сестрой матери Маргариты.

57. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 140-1; The Chronicle of Ibn al-Athr, p. 352; Radulphi de Coggeshall Chronicon Anglicanum, edited by Joseph Stevenson, Rolls Series 66 (London: Longman, 1875), pp. 38-9, 45; история, пересказанная Roger of Wendover, The Flowers of History, edited by Henry G. Hewlett, Rolls Series 84 (London: Longman, 1886-1889), vol. 1 pp. 209-10; Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 2, p. 385; Matthew Paris, Historia Anglorum sive, ut vulgo dicitur, Historia Minor, item, ejusdem Abbreviatio Chronicorum Angliж, edited by Frederic Madden, Rolls Series 44 (London: Longman, 1866-1869), vol. 2, p. 31.

58. Rasa Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent": Women Warriors in the Baltic Crusade Chronicles', in From Clermont to Jerusalem: The Crusades and Crusader Societies 1095-1500. Selected Proceedings of the International Medieval Congress, University of Leeds, 10-13 July 1995, edited by Alan V. Murray, International Medieval Research 3 (Turnhout: Brepols, 1998), pp. 229-48, at p. 239 and note 24; Peter von Dusburg, Chronicon Terre Prussie, edited by Max Toeppen, in Scriptores rerum Prussicarum, vol. 1 (Leipzig: S. Hirzel, 1861), p. 115; см. также пересказ этого события в The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin: A History of the Teutonic Knights in Prussia, 1190-1331, trans. Mary Fischer, Crusade Texts in Translation 20 (Farnham: Ashgate, 2010), p. 157.

59. La Continuation de Guillaume de Tyr, pp. 47-8, section 35; Chronique d'Ernoul et de Bernard le trйsorier, ed. L. de Mas Latrie (Paris: Jules Renouard, 1871), pp. 163-4; Edbury, `Ernoul, Eracles, and the Collapse of the Kingdom of Jerusalem', p. 53.

60. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, p. 64; Gomes Eannes de Zurara, Crуnica da Tomada de Ceuta, edited by Francisco Maria Esteves Pereira (Lisbon: Academia das Sciкncias de Lisboa, 1915), pp. 107-8 (глава 34).

61. Fernаndez-Armesto, Before Columbus, pp. 210-11, 237.

62. [Bernal Dнaz del Castillo], The True History of the Conquest of New Spain, pp. 126-35, 170, 235, 244, 249, 273, 280, цитата на p. 135 (Book 2, chapters 36-37, Book 3, chapter 46, Book 4, chapters 64, 66, 68, 74, 77).

63. Frederic L. Cheyette, Ermengard of Narbonne and the World of the Troubadours (Ithaca NY: Cornell University Press, 2001), pp. 86-7, 251; Matthew Bennett, `Virile Latins, Effeminate Greeks and Strong Women: Gender Definitions on Crusade?' in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 16-30, at pp. 26-7; Jacqueline Caille, `Les Seigneurs de Narbonne dans le conflit Toulouse-Barcelone au XIIe siеcle', Annales du Midi: revue archйologique, historique et philologique de la France mеridionale 97/171 (1985): pp. 227-44, at p. 232; Claude de Vic and Joseph Vaissete, Histoire gеnеrale de Languedoc, vol. 3 (Toulouse: Еdouard Privat, 1872), p. 739 (Book 17, chapter 72).

64. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 196-8; Murray, `Sex, Death and the Problem of Single Women,' pp. 266-70.

65. The History of the Holy War, lines 5688-5689 (vol. 1, p. 92, vol. 2, p. 110); L'Estoire de la Guerre Sainte, lines 5695-5696, p. 508; Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, p. 248 (Book 4, chapter 9); Chronicle of the Third Crusade, p. 235.

66. Imad al-Dn in Abu Shama, `Le Livre des Deux Jardins', p. 434.

67. Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 241-3; The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, p. 70.

68. Bernard Hamilton, `Women in the Crusader States: the Queens of Jerusalem, 1100-1190', in Medieval Women, edited by Derek Baker, Studies in Church History Subsidia 1 (Oxford: Basil Blackwell, 1978), pp. 143-74, at p. 155; см. также Hans Eberhard Mayer, `Studies in the History of Queen Melisende of Jerusalem', Dumbarton Oaks Papers 26 (1972): pp. 93, 95-182 at p. 174.

69. Thomas Asbridge, `Alice of Antioch: A Case Study of Female Power in the Twelfth Century', in The Experience of Crusading, volume two: Defining the Crusader Kingdom, edited by Peter Edbury and Jonathan Phillips (Cambridge: Cambridge University Press, 2003), pp. 29-47, at pp. 34-5; Andrew D. Buck, `Women in the Principality of Antioch: Power, Status and Social Agency', Haskins Society Journal 31 (2019): 95-132, at p. 101.

70. Nicholson, `Queen Sybil of Jerusalem as a Military Leader'.

71. Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, pp. 342-3, 348 (Book 5, chapters 28, 35); Chronicle of the Third Crusade, pp. 308-9, 312-13; The History of the Holy War, lines 8887-8903, 9000-9022 (vol. 1, pp. 144-6, vol. 2, pp. 152-4); L'Estoire de la Guerre Sainte, строки 8909-8924, 9024-9047, pp. 613, 617.

72. Peter W. Edbury, `Women and the Customs of the High Court of Jerusalem according to John of Ibelin', in Chemins d'outre mer. Йtudes d'histoire sur la Mйditerranйe mйdiйvale offertes а Michel Balard, edited by Damien Coulon, Catherine Otten-Froux, Paul Pagиs, and Dominque Valйrian (Paris: Publications de la Sorbonne, 2004), pp. 285-92, at p. 286.

73. Asbridge, `Alice of Antioch', p. 31.

74. Malcolm Barber, The Crusader States (New Haven: Yale University Press, 2012), pp. 299, 301, 307.

75. Об этих эпизодах из жизни Стефани де Милли и Изабеллы де Ибелен см. Helen J. Nicholson, `The True Gentleman? Correct Behaviour towards Women according to Christian and Muslim Writers: From the Third Crusade to Sultan Baybars', in Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis, and Matthew M. Mesley, Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 100-12, at pp. 102-3, 106-7. После падения Триполи в 1289 г. под натиском мамлюков завоеватели позволили Люси, правящей графине Триполи, сохранить некоторые из своих поместий: Robert Irwin, `The Mamluk Conquest of the County of Tripoli', in Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College of Cardiff Press, 1985), pp. 246-50, at p. 249.

76. `Song of the battle of Usti'', перевед.в Thomas A. Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, 1418-1437, Crusade Texts in Translation 9 (Aldershot: Ashgate, 2002), pp. 200-7, at p. 201.

77. `Song of the battle of Usti', pp. 206-7.

78. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz"gen, pp. 24-5, 202; `Codicillus Henrici comitis Ruthensis' in Veterum scriptorum et monumentorum historicorum, dogmaticorum, moralium, amplissima collectio, edited by Edmond Martиne and Ursin Durand, vol. 1 (Paris: Montalant, 1724), cols 1168-1172, at col. 1170B. O безанте, см. Robert Kool, `Finding French Deniers in the Latin Kingdom of Jerusalem. The Archaeological and Cultural Perspective', in Transferts culturels entre France et Orient latin (XIIe-XIIIe siиcles), edited by Martin Aurell, Marisa Galvez, and Estelle Ingrand-Varenne (Paris: Classiques Garnier, 2021), pp. 101-28, at p. 110.

79. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz"gen, pp. 52, 201; Doris Mary Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III (1218-1219), Selden Society, 56 (1937), p. 384, no. 1072.

80. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz"gen, pp. 52-3, 202; Tyerman, England and the Crusades, p. 218; Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III, p. 297, no. 818.

81. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz"gen, pp. 52, 202; Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III, p. 183, no. 431; Fort, ` "Make a Pilgrimage for Me" '.

82. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzz"gen, pp. 23-4, 201; Doris M. Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre for Gloucestershire, Warwickshire, and Shropshire, 1221, 1222, Selden Society, 59 (1940), pp. 643-4, no. 1520.

83. `Chronicon Ebersheimense', edited by K. Weidland, in Monumenta Germaniae Historica Scriptores (далее MGH SS) 23, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1874), p. 450, строки 6-17; `Annales Marbacenses', edited by R. Wilmans, in MGH SS 17, p. 172, строки 19-43 (перевед.в Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, pp. 101-2); `Annales Colonienses maximi: recensio secunda et tertia', edited by Karl Pertz, in MGH SS 17, p. 826 line 38 - p. 827 line 4; `Chronica Sigeberti auctarium Mortui Maris' [Mortemer], edited by D. L. C. Bethmann, in MGH SS 6, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1844), p. 467, строки 22-29; `Annales Admuntenses: continuatio Admuntensis', edited by D. Wilhelm Wattenbach, in MGH SS 9, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1851), p. 592, строки 20-25; `Annales Placentini Guelfi' in MGH SS 18, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1863), p. 426, строки 47-52; `Ogerii Panis Annales' [of Genoa], in MGH SS 18, p. 131, строки 38-43; `Annales de Waverleia', in Annales Monastici, vol. 2, edited by Henry Richards Luard, Rolls Series 36 (London: Longman, 1865), p. 281: под 1214 годом; Dana Munro, `The Children's Crusade', American Historical Review 19.3 (1914): pp. 516-24; Joseph E. Hansbery, `The Children's Crusade', Catholic Historical Review 24.1 (1938): pp. 30-8; Norman P. Zacour, `The Children's Crusade', in A History of the Crusades, edited by Kenneth M. Setton, vol. 2, The Later Crusades, 1189-1311, edited by Robert Lee Wolff and Harry W. Hazard (Madison, WI: University of Wisconsin Press, 1969), pp. 325-42; Gary Dickson, The Children's Crusade: Medieval History, Modern Mythistory (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2008), esp. pp. 33-5.

84. Jackson, The Seventh Crusade, pp. 181-93, особенно pp. 182, 186, 187 (quotation).

85. Malcolm Barber, `The Pastoureaux of 1320', Journal of Ecclesiastical History 32 (1981): pp. 143-66, esp. pp. 163-4.

86. Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 240-1 and note 26.

87. Imad al-Dn al-Isfahan, Conquкte de la Syrie, pp. 202-3; Cadden, Meanings of Sex Difference in the Middle Ages, pp. 273-6.

88. Philippe de Mйziиres, Le Songe du Vieil Pelerin, vol. 2, pp. 438-9.

89. The History of the Holy War, lines 5690-5691 (vol. 1, p. 92, vol. 2, p. 110); L'Estoire de la Guerre Sainte, строки 5697-5698, p. 508.

90. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 162-7.

91. William Camden, Remaines of a Greater Worke Concerning Britain (London: Simon Waterson, 1605), p. 219 (`Grave speeches and witty apothegmes'); цит.по Fuller, The Historie of the Holy Warre, p. 275 (Book 5, chapter 26).

92. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 155-6; `Gesta Obsidionis Damiate', in Quinti belli sacri scriptores minores, edited by Reinhold Rеhricht, Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, Sйrie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 71-115, at p. 111; John of Joinville, `The Life of Saint Louis', p. 233; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 150-1, section 274.

93. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 157-62, 203; Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, pp. 176, 234, 286 (Book 2, chapter 26, Book 3, chapter 18, Book 4, chapter 27); Chronicle of the Third Crusade, pp. 174, 221, 265; The History of the Holy War, lines 7062-7063 (vol. 1, p. 114, vol. 2, p. 127); L'Estoire de la Guerre Sainte, lines 7073-7074, p. 553; John of Joinville `The Life of Saint Louis', p. 325; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 354-5, section 645.

94. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzьgen, pp. 74-8. For Joanna and Berengaria in the Holy Land see Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, pp. 234, 286, 441 (Book 3, chapter 18, Book 4, chapter 27, Book 6, chapter 37); Chronicle of the Third Crusade, pp. 221, 265, 381. Амбруаз упоминает обеих королев только после того, как они покинули Кипр: The History of the Holy War, lines 7062-7063 (vol. 1, p. 114, vol. 2, p. 127); L'Estoire de la Guerre Sainte, строки 7073-7074, p. 553.

95. Herman, `Towards a History of Women in Medieval Ethiopia', p. 393; [Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, pp. 4, 6, 10-76.

96. Guillaume Caoursin, `Descriptio obsidionis Rhodiae', in Theresa M. Vann and Donald J. Kagay, Hospitaller Piety and Crusader Propaganda: Guillaume Caoursin's Description of the Ottoman Siege of Rhodes, 1480 (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 86-147, at pp. 112-13; Francesco Balbi di Correggio, The Siege of Malta 1565, pp. 128, 131.

97. Chronica Adefonsi Imperatoris, Book 2 chapter 12, перевед.в The Chronicle of Alfonso the Emperor, [131]-[132], paragraph 150.

98. O'Callaghan, The Last Crusade in the West, pp. 102-3.

99. Alan V. Murray, `Contrasting Masculinities in the Baltic Crusades: Teutonic Knights and Secular Crusaders at War and Peace in Late Medieval Prussia', in Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis, and Matthew M. Mesley, Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 113-28, at pp. 115-23.

100. William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars: A History of the Albigensian Crusade, trans. Janet Shirley, Crusade Texts in Translation 2 (Aldershot: Ashgate, 1996), pp. 122-4, 128, 129, and note 3 on p. 123; Peter of Les Vaux-de-Cernay, The History of the Albigensian Crusade, pp. 270, 273, параграфы 600, 606B.

101. Lambert, `Crusading or Spinning', pp. 8-9.

102. Nicholson, `Women on the Third Crusade', pp. 337-9.

103. The Chronicle of Ibn al-Athr, p. 350.

104. Nicholson, `Women on the Third Crusade', pp. 340-2, 348; Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', p. 69; Michael R. Evans, ` "Unfit to Bear Arms": The Gendering of Arms and Armour in Accounts of Women on Crusade', in Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 45-58, at pp. 45-6, 52; Christie, `Fighting women in the Crusading Period'.

105. Bennett, `Virile Latins, Effeminate Greeks and Strong Women', pp. 24-5.

106. Цитата переведена из Gesta Francorum, p. 19; см.также `Fragmentum de captione Damiatж', edited by Paul Meyer, in Quinti belli sacri scriptores minores, edited by Reinhold Rцhricht, Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, S"rie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 166-202, at p. 187; Oliver of Paderborn in Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom), pp. 179, 206; Lambert, `Crusading or Spinning', p. 9.

107. William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars, pp. 132 (цитата), 174; Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, p. 73.

108. William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars, pp. 124, 167, 191.

109. Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, p. 38; Frederick G. Heymann, John ika and the Hussite Revolution (Princeton NJ: Princeton University Press, 1955), pp. 82-3.

110. Guillaume Caoursin, `Descriptio obsidionis Rhodiae', pp. 110-11.

111. Francesco Balbi di Correggio, The Siege of Malta 1565, p. 53.

112. Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, p. 101 (Book 1, chapter 50); Chronicle of the Third Crusade, p. 106; The History of the Holy War, lines 3622-3655 (vol. 1, pp. 58-9, vol. 2, p. 83); L'Estoire de la Guerre Sainte, lines 3627-3660, pp. 441-2.

113. William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars, p. 156; La Continuation de Guillaume de Tyr, p. 67, раздел 54. О женщинах, участвующих в молитвах и ритуалах, но не берущих на себя руководство, см., например, Francesco Balbi di Correggio, The Siege of Malta 1565, pp. 109-10, 145.

114. Tyerman, How to Plan a Crusade, p. 166; Johannes de Tulbia, `De Domino Iohanne', p. 139; Oliver of Paderborn in Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, pp. 193, 221, подразумевает, что женщины и дети получали такую же плату, что и воины.

115. Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 229-30 and note 1. Немецкий перевод латинского текста брата Петра, сделанный братом Николаусом фон Ерошиным, сделанный между 1331 и 1341 гг., также рассказывает эту историю: The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, p. 106.

116. Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, p. 140.

117. William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars, p. 172.

118. Heymann, John ika, pp. 59, 138 (цитата); Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, pp. 77-8, см. рр. 31, 39, 40, 79, 95, 105, 124, 138 и 170 - другие упоминания о женщинах в армии таборитов. "Хронику" см. теперь Thomas A. Fudge, Origins of the Hussite Uprising: the Chronicle of Laurence of Bezovб (1414-1421) (London: Routledge, 2020).

119. Heymann, John ika, p. 138 note 7; Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, p. 73.

120. The History of the Holy War, строки 3304-3309 (vol. 1, p. 53, vol. 2, p. 79); L'Estoire de la Guerre Sainte, lines 3309-3314, p. 431; Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, p. 82 (Книга 1, глава 34); Chronicle of the Third Crusade, p. 89; Evans, ` "Unfit to Bear Arms" ', pp. 52-3.

121. Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem', pp. 187, 194 note 20, цит.по Ludolphus de Sudheim, `De Itinere Terre Sancte', edited by G. A. Neumann, in Archives de l'Orient Latin 2 (1884), Documents: III Voyages, pp. 305-77, at p. 334.

122. Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', pp. 64-7; Hodgson, Women, Crusading and the Holy Land, p. 48; Житие Томаса и Маргарет напечатано в книге Paul Gerhard Schmidt, ` "Peregrinatio periculosa". Thomas von Froidmont "ber die Jerusalemfahrten seiner Schwester Margareta', in Kontinuitдt und Wandel: Lateinische Poesie von Naevius bis Baudelaire. Franco Munari zum 65. Geburtstag, edited by Ulrich Justus Stache, Wolfgang Maaz, and Fritz Wagner (Hildesheim: Weidemann, 1986), pp. 461-85. Перевод см. в Julia Bolton Holloway, `Margaret of Jerusalem/Beverley and Thomas of Beverley/ Froidmont, her brother, her biographer', at www.umilta.net/jerusalem.html , доступ по состоянию на 23 декабря 2020.

123. An Arab-Syrian Gentleman and Warrior in the Period of the Crusades: Memoirs of Usamah ibn-Munqidh, trans. Philip K. Hitti (repr. Princeton NJ: Princeton University Press, 1987), pp. 153-4, 157-8; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation: Islam and the Crusades, trans. Paul M. Cobb (London: Penguin, 2008), pp. 135-7, 139-41; Christie, `Fighting Women', pp. 186-9. Усама намеревался запечатлеть необычное и причудливое; большинство мусульманских и христианских женщин в Палестине и Сирии продолжали вести свою нормальную жизнь под властью франков и не увидели особых изменений по сравнению с тем, что было до франкского вторжения: Daniella Talmon-Heller, `Arabic Sources on Muslim Villagers under Frankish Rule', in From Clermont to Jerusalem: The Crusades and Crusader Societies 1095-1500. Selected Proceedings of the International Medieval Congress, University of Leeds, 10-13 July 1995, edited by Alan V. Murray, International Medieval Research 3 (Turnhout: Brepols, 1998), pp. 103-17.

124. An Arab-Syrian gentleman, pp. 158-9; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation, pp. 141-2.

125. Ramon Muntaner, Chronicle, translated by Lady Goodenough, vol. 1, pp. 311-12 (chapter 124); online edn, www.yorku.ca/inpar/muntaner_goodenough.pdf , pp. 260-1.

126. Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 236-7 and note 17; см.также The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, p. 173.

127. An Arab-Syrian gentleman, p. 158; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation, p. 141.

128. L'Abbй Renй Aubert de Vertot, Histoire des Chevaliers Hospitaliers de S. Jean de Jerusalem, appellez depuis Chevaliers de Rhodes, et aujourd'hui Chevaliers de Malthe (Paris: Rollin, Quillau and Desaint, 1726), vol. 3, pp. 342-3 (Book 8): цитаты с p. 342, примечание.

129. G. W. Coopland, The Tree of Battles of Honorй Bonet: An English Version (Liverpool: Liverpool University Press, 1949), pp. 168, 185 (Часть 4 главы 70, 94).

130. Phillips, The Second Crusade, p. 227; Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, pp. 186-8, 191 (Книга 2 главы 30-32); Chronicle of the Third Crusade, pp. 182-3, 185.

131. Friedman, Encounter Between Enemies, p. 173; Imad al-Dn al-Isfahan, Conquкte de la Syrie, pp. 294-5; The Rare and Excellent History of Saladin, pp. 37, 147-8.

132. Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 169-72, 174, 177, 179, 181-6.

133. An Arab-Syrian gentleman, p. 179; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation, p. 162; discussion in Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 170-1.

134. David J. Hay, ` "Collateral Damage?" Civilian Casualties in the Early Ideologies of Chivalry and Crusade', in Noble Ideals and Bloody Realities, Warfare in the Middle Ages, edited by Niall Christie and Maya Yazigi (Leiden: Brill, 2006), pp. 3-25, at pp. 19-21; Friedman, `Captivity and Ransom', pp. 127-8; Penny J. Cole, ` "O God, the Heathen have Come into Your Inheritance" (Ps. 78.1): The Theme of Religious Pollution in Crusade Documents, 1095-1188', in Crusaders and Muslims in Twelfth-Century Syria, edited by Maya Shatzmiller (Leiden: Brill, 1993), pp. 84-111, at pp. 89-100; Gesta Francorum, pp. 8 ("Палагония"), 47-8 (Антиохия), 75 (аль-Бара), 80 (Марра), 91-2 (Иерусалим); Иисуса Навина 6:21, 8:24-26, 10:29-30, 32, 35, 37, 39, 40, 11:10-11, 21-2.

135. Gesta Francorum, стр. 58 (женщины из города, еще жившие в Антиохии) 80 (заключенные проданы в рабство).

136. Friedman, `Captivity and Ransom', p. 128; S. D. Goitein, `Geniza Sources for the Crusader Period: A Survey', in Outremer: Studies in the history of the Crusading Kingdom of Jerusalem presented to Joshua Prawer, edited by B. Z. Kedar, H. E. Mayer, and R. C. Smail (Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1982), pp. 306-22, at p. 312.

137. The Chronicle of Ibn al-Athr, p. 135.

138. Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, pp. 104-5. Дальнейшие рассказы о зверствах гуситов в отношении католиков см. 142, 179 and note 179.

139. Fudge, The Crusade against Heretics in Bohemia, pp. 63, 72, 104, 121, 131, 139, 145, 188.

140. Malcolm Barber, `The Albigensian Crusades: Wars Like any Other?', in Dei Gesta per Francos: Йtudes sur les croisades dйdiйes а Jean Richard; Crusade Studies in Honour of Jean Richard, edited by Michel Balard, Benjamin Z. Kedar, and Jonathan Riley-Smith (Aldershot: Ashgate, 2001), pp. 45-55, at p. 48; William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars, pp. 21 (Безье), 33 (Минерва), 41, 42 (Лавор и дама Жиро). Peter of Les Vaux-de-Cernay, The History of the Albigensian Crusade, p. 85 (сожжение еретиков в Минерве), 117 (смерть дамы Жиро из Лавора).

141. Robert Chazan, European Jewry and the First Crusade (Berkeley: University of California Press, 1987), pp. 6-7; Chaviva Levin, `Constructing Memories of Martyrdom: Contrasting Portrayals of Martyrdom in the Hebrew Narratives of the First and Second Crusade', in Remembering the Crusades: Myth, Image, and Identity, edited by Nicholas Paul and Suzanne M. Yeager (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2012), pp. 50-68, at p. 51.

142. Chazan, European Jewry, pp. 111-13, 121, 122, 127-8, 129, 228-39, 244, 253-9, 263-6, 270, 276-7; `The Version of the Anonymous of Mainz' and `The Version of Solomon ben Simson' in The First Crusade, edited by Peters, pp. 115-25, 127-38: Minna at pp. 117-18, Rachel at pp. 122-3, 137-8. Анализ истории Исаака, сына Давида, см. в Hannah Johnson, `Massacre and Memory: Ethics and Method in Recent Scholarship on Jewish Martyrdom', in Christians and Jews in Angevin England: The York Massacre of 1190, Narratives and Contexts, edited by Sarah Rees Jones and Sethina C. Watson (Woodbridge: Boydell, 2013), pp. 261-77, at pp. 270-5. See also: Anna Sapir Abulafia, `Invectives against Christianity in the Hebrew Chronicles of the First Crusade', in Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College Cardiff Press, 1985), pp. 66-72; Anna Sapir Abulafia, Christian-Jewish Relations 1000-1300: Jews in the Service of Medieval Christendom (Harlow: Longman, 2011), esp. pp. 135-66.

143. Levin, `Constructing Memories of Martyrdom', pp. 55-7, 59.

144. John T. Appleby, England without Richard, 1189-1199 (London: G. Bell, 1965), pp. 43-6. См. также: Christians and Jews in Angevin England: The York Massacre of 1190, Narratives and Contexts, edited by Sarah Rees Jones and Sethina C. Watson (Woodbridge: Boydell, 2013).

145. An Arab-Syrian gentleman, p. 154; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation, pp. 136-7: цитата с p. 137.

146. Fulcheri Carnotensis Historia, pp. 257, 403 (Книга 1 глава 23, Книга 2 глава 9); обсуждается Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 164, 167, 171.

147. Imad al-Dn al-Isfahan, Conquкte de la Syrie, p. 50; см.также обсуждение в Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 169-70.

148. [Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, p. 81.

149. `Cum hominibus, mulieribus et parvulis e omni supellectili': Peter von Dusburg, Chronicon Terre Prussie, p. 217; The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, p. 291; еще один пример убийства рыцарями ордена всех, молодых и старых, мужчин и женщин, в ходе набега см. р. 261.

150. Peter von Dusburg, Chronicon Terre Prussie, pp. 69, 72-4 (Свантополк), 187 (нападение Литвы на Ревель, убийство или пленение 5000 знатных мужчин-христиан, замужних женщин и девушек), 188 (в крае Велау литовцы убивают 36 мужчин и захватывают в плен женщин и детей, затем убивают более шести тысяч человек обоего пола в районе Добрина и уводят тысячи христиан в рабство); The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, pp. 92, 98-100, 114 (Свантополк), 257, 267, 277, 278 (литовцы захватывают или убивают женщин и детей).

151. Об отсутствии археологических свидетельств прусских набегов за рабами см. Aleksander Pluskowski, The Archeology of the Prussian Crusade: Holy War and Colonization (London: Routledge, 2013), pp. 63, 65, 87; дискуссию о существовании или отсутствии широко распространенной работорговли в Балтийском регионе см. Magdelana Naum, `Ambiguous Pots: Everyday Practice, Migration and Materiality. The Case of medieval Baltic Ware on the Island of Bornholm (Denmark)', Journal of Social Archaeology 12.1 (2012): pp. 92-119, at pp. 99-100, 107-8, 110.

152. The `Templar of Tyre', Part III of the `Deeds of the Cypriots', trans. Paul Crawford, Crusade Texts in Translation 6 (Aldershot: Ashgate, 2003), pp. 113, 116-17.

153. Gaposchkin, Invisible Weapons, p. 239.

154. Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 237-8 and note 20; Peter von Dusburg, Chronicon Terre Prussie, pp. 176-7. The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin, p. 259.

155. Hill, A History of Cyprus, volume 3: 1432-1571, pp. 983-7; цит. (например) Father Angelo Calepio in Fr. Steffano Lusignano di Cipro, Chorograffia et Breve Historia Universale dell'isola de Cipro principiando al tempo di Noи per insino al 1572 (Bologna: Alessandro Benaccio, 1573), fols 106r, 109.

156. Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem', p. 189.

157. Schmidt, ` "Peregrinatio periculosa". Thomas von Froidmont "ber die Jerusalemfahrten seiner Schwester Margareta', pp. 461-85; translated by Holloway, `Margaret of Jerusalem/Beverley and Thomas of Beverley/Froidmont, her brother, her biographer', at www.umilta.net/jerusalem.html , доступ по состоянию на 23 декабря 2020.

158. The Chronicle of Ibn al-Athr, p. 326.

159. An Arab-Syrian gentleman, pp. 159-60; Usama ibn Munqidh, The Book of Contemplation, pp. 142-3.

160. Goitein, `Geniza Sources for the Crusader Period', pp. 315, 321.

161. W. H. Rudt de Collenberg, `L'Empereur Isaac de Chypre et sa fille (1155-1207)', Byzantion 38.1 (1968): pp. 123-79, at pp. 155-77; Chronique d'Ernoul et de Bernard le trйsorier, pp. 352-3.

162. Leighton, `Written and Visual Expressions of Authority', p. 20. Во время крестовых походов в Пруссию и Ливонию крестоносцы и Тевтонский орден регулярно брали детей местной знати в заложники, чтобы гарантировать лояльность их родителей, и отправляли их в Германию для обучения христианству и латинской христианской культуре, но этот ребенок представлял собой скорее военную добычу, чем заложника.

163. Setton, The Papacy and the Levant, vol. 4: The Sixteenth Century from Julius III to Pius V, pp. 835-41.

Глава 4

1. Lambert, `Crusading or Spinning', p. 5. О возможном воспоминании о волосах его жены, которые нес крестоносец, см. Alexander Grant, `The St Bees Lord and Lady, and their Lineage', in North-West England from the Romans to the Tudors: essays in memory of John Macnair Todd, edited by Keith J. Stringer, Cumberland and Westmorland Antiquarian and Archaeological Society Extra series 41 (2014): pp. 171-200, at p. 191; более позднюю историю о ландграфе Людвиге IV Тюрингском, показывающем своей жене Елизавете свое кольцо, когда он отправлялся в крестовый поход, см. Nicholas Paul, To Follow in their Footsteps: The Crusades and Family Memory in the High Middle Ages (Ithaca NY: Cornell University Press, 2012), pp. 108, 167.

2. Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 5, pp. 3-5; Recits d'un menestrel de Reims, pp. 191-2 (разделы 370-1).

3. Grant, Blanche of Castile, pp. 131-42, 281-2.

4. Turner, Eleanor of Aquitaine, pp. 256-79; John Gillingham, Richard I (New Haven: Yale University Press, 1999), pp. 125-6, 140-3, 222-53.

5. Muldoon, `Crusading and Canon Law', p. 46; Beatrice A. Lees, `The Letters of Queen Eleanor of Aquitaine to Pope Celestine III', English Historical Review 21/81 (1906): pp. 78-93; Park, Papal Protection and the Crusader, passim (о защите крестоносцев) и особенно р. 187 о письмах; H. G. Richardson, `The Letters and Charters of Eleanor of Aquitaine', English Historical Review 74/291 (1959): pp. 193-213, at p. 202; текст писем см. в Foedera, conventiones, liter?, et cujuscunque generis acta publica, inter reges Angli? et alios quosvis imperatores..., edited by Thomas Rymer and Robert Sanderson, 3rd edn revised by George Holmes (London: John Neaulme, 1745), vol. 1 part 1, pp. 23-5.

6. Tyerman, England and the Crusades, p. 210.

7. Tyerman, England and the Crusades, p. 211; Kathryn Hurlock, Britain, Ireland & the Crusades, c. 1000-1300 (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2013), p. 118; Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III, pp. 298-301, no. 823.

8. Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III, p. 275, no. 740.

9. Tyerman, England and the Crusades, p. 211; Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 13, 11-14 Henry III (1227-1230) (London: HMSO, 1959), p. 370, no. 1760.

10. Hurlock, Britain, Ireland & the Crusades, p. 118; Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 10, 5-6 Henry III (London: HMSO, 1949), p. 293; Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre for Gloucestershire, Warwickshire, and Shropshire, 1221, 1222, p. 258, no. 582.

11. Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 161, 166.

12. Lloyd, English Society and the Crusade, p. 174; Tyerman, England and the Crusades, p. 196.

13. Kathryn Hurlock, Wales and the Crusades, c. 1095-1291 (Cardiff: University of Wales Press, 2011), p. 126.

14. Peter Coss, The Foundations of Gentry Life: The Multons of Frampton and their World, 1270-1370 (Oxford: Oxford University Press, 2010), pp. 199-204, 207-8.

15. Theodore Evergates, Marie of France: Countess of Champagne, 1145-1198 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2019), p. 84.

16. Lloyd, English Society and the Crusade, p. 175.

17. Lloyd, English Society and the Crusade, p. 175 note 104; Hurlock, Wales and the Crusades, pp. 125; Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III, vol. 16: 21 to 26 Henry III (1237-1242), edited by L. C. Hector (London: HMSO, 1979), p. 320, no. 1625.

18. Park, Papal Protection and the Crusader, p. 81.

19. Lloyd, English Society and the Crusade, pp. 174-5.

20. Tyerman, England and the Crusades, p. 210.

21. Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, p. 444; Lunt, Financial Relations of the Papacy with England, 1327-1534, p. 534.

22. Evergates, Marie of France, pp. 33, 37; Theodore Evergates, Henry the Liberal: Count of Champagne, 1127-1181 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2016), pp. 22-4, 162-3; Evergates (Marie of France, p. 129 note 2) отмечает, что на пожертвование Марии тамплиерам ссылался A. Petel, `La Commanderie de Payns et ses dependances a Savieres, a Saint-Mesmin, a Messon, et au Pavillon', Revue Champenoise et Bourguignon 1 (July 1904): pp. 25-54 at p. 40, но без указания источника.

23. Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 82-3; Hans Eberhard Mayer, `The Wheel of Fortune: Seignorial Vicissitudes under Kings Fulk and Baldwin III of Jerusalem', Speculum 65. 4 (1990): pp. 860-77, at p. 867.

24. Friedman, Encounter Between Enemies, p. 183; Erin L. Jordan, `Hostage, Sister, Abbess: The Life of Iveta of Jerusalem', Medieval Prosopography 32 (2017): 66-86; Barber, The Crusader States, pp. 138, 143, 157; Hamilton, `Women in the Crusader States', p. 151; Adam J. Kosto, Hostages in the Middle Ages (Oxford: Oxford University Press, 2012), pp. 85-6, 166-7.

25. Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', pp. 75-7.

26. Christine de Pisan, The Treasure of the City of Ladies, pp. 59-61, 128-33 (Часть 1, глава 11, Часть 2, главы 9-10).

27. Appleby, England without Richard, pp. 1-3, 18-20, 48-50, 82-93.

28. Gillingham, Richard I, pp. 125-6.

29. Appleby, England without Richard, pp. 59, 101-4.

30. Appleby, England without Richard, pp. 107-9, 112-15.

31. Appleby, England without Richard, pp. 119-21, 123, 127, 136, 138, 142, 231; Turner, Eleanor of Aquitaine, pp. 275-6.

32. Poulet, `Capetian Women and the Regency', at p. 108.

33. Lloyd, English Society and the Crusade, p. 169.

34. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 48-50; Karen S. Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', in Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 111-37, at pp. 117-20; Hemptinne, `Les epouses des croises et pelerins flamands'.

35. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 51-2: Kimberly A. Lo Prete, `Adela of Blois: Familial Alliances and Female Lordship', in Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 7-43, at pp. 17-22; см.также Kimberly A. Lo Prete, Adela of Blois: Countess and Lord (c. 1067-1137) (Dublin: Four Courts, 2007).

36. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 137-9, 144-5: Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', pp. 121-3.

37. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 165-7; Evergates, Marie of France, pp. 5-6, 18, 22, 26-7, 28-9, 30.

38. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 58-9; Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', p. 117.

39. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 59-63; Lo Prete, `Adela of Blois', pp. 20, 22.

40. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 57-9, 64-5; Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', pp. 117-20.

41. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 65-7, 73; Lo Prete, `Adela of Blois', pp. 24-6.

42. Evergates, Marie of France, pp. 67-85, 89-90.

43. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 196-202; Theodore Evergates, `Aristocratic Women in the County of Champagne', in Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 74-110, at pp. 81-5; Perry, The Briennes, pp. 58-63.

44. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 147-51; Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', p. 123; Lambert de Waterlos, `Annales Cameracenses', in Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 16, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1859), pp. 509-54, at pp. 516-17.

45. О литературных функциях описания горя см., например, Leslie Abend Callahan, `The Widow's Tears: the Pedagogy of Grief in Medieval France and the Image of the Grieving Widow', in Constructions of Widowhood and Virginity in the Middle Ages, edited by Cindy L. Carlson and Angela Jane Weisl (Basingstoke: Macmillan, 1999), pp. 245-63.

46. Evergates, Marie of France, p. 90, со ссылкой на Роберта, каноника Сен-Мариена Осерского, Chronicon, edited by O. Holder-Egger, in Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 26, edited by Societas Aperiendis Fontibus rerum Germanicarum Medii Aevi (Hanover: Hahn, 1882), pp. 219-76, at p. 257, строки 38-40.

47. Grant, Blanche of Castile, pp. 78, 347 n. I; Philippe Mousket, Chronique rimee, edited by F. de Reiffenberg, 2 vols (Brussels: 1836-1838), vol. 2, p. 554, строки 27, 303-27, 304 (Ki se fust ocise de duel/S'on n'el tenist outre son voel).

48. Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 108, 166-8 and note 134.

49. The Life and Afterlife of St. Elizabeth of Hungary: Testimony from her Canonization Hearings, translated with notes by Kenneth Baxter Wolf (New York: Oxford University Press, 2011), pp. ix-x.

50. Le Livre des Fais du bon Messire Jehan le Maingre, dit Bouciquaut, Mareschal de France et Gouverneur de Jennes, edited by Denis Lalande, Textes Litteraires Francais 331 (Geneva: Droz, 1985), pp. 118-20 (Book 1, chapter 27); перевод в Documents on the Later Crusades, p. 107.

51. Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 193-6; Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', pp. 128-9.

52. Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 151-3; La Chronique de Gislebert de Mons, edited by Leon Vanderkindere (Brussels: Kiessling, 1904), p. 45; Gilbert of Mons, Chronicle of Hainaut, trans. Laura Napran (Woodbridge: Boydell, 2005), p. 30.

53. James A. Brundage, `The Crusader's Wife Revisited', Studia Gratiana 14 (1967): pp. 243-51, at pp. 245-50.

54. Даниэлла Парк приводит два примера: Стефан Айкафит уехал в Иерусалим на семь лет, и его жена снова вышла замуж, думая, что он умер, но он вернулся и заставил ее отказаться от второго мужа и вернуться к нему; когда неназванная женщина уехала в Иерусалим и осталась там, ее муж снова женился, но затем она вернулась, и он был вынужден вернуться к ней: Park, Papal Protection and the Crusader, pp. 7-8.

55. Ruth M. Blakely, The Brus Family in England and Scotland 1100-1295 (Woodbridge: Boydell, 2005), pp. 82-3; Johannes de Fordun, `Gesta Annalia', in Johannis de Fordun, Chronica Gentis Scotorum, edited by William F. Skene (Edinburgh: Edmonston and Douglas, 1871), pp. 254-383, at p. 304; Hurlock, Britain, Ireland & the Crusades, p. 119.

56. Tyerman, England and the Crusades, p. 211; Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III, vol. 13, p. 347, no. 1636.

57. Doris Mary Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre for Lincolnshire (1218-1219) and Worcestershire (1221), Selden Society 53 (1934), p. 315, no. 655.

58. Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 155-7; Lamberti Ardensis Historia Comitum Ghisnensium, edited by I. Heller, in Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 24, edited by Societas Aperiendis Fontibus rerum Germanicarum Medii Aevi (Hanover: Hahn, 1879), pp. 593-4, 633-4 (главы 65-67, 141-3); Lambert of Ardres, The History of the Counts of Guines and Lords of Ardres, trans. Leah Shopkow (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2001), pp. 13, 104-6, 177-80. О другом самозванце, заявлявшем (в 1178-1179 годах), что он вернулся живым из войн против мусульман, на этот раз без наследницы, см. псевдо-Альфонсо I Воитель Арагонский в Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 284-5.

59. Norman Cohn, The Pursuit of the Millennium: Revolutionary Millenarians and Mystical Anarchists of the Middle Ages, revised ed. (London: Pimlico, 1993), pp. 90-3.

60. Peter Lock, The Franks in the Aegean, 1204-1500 (Harlow: Longman, 1995), p. 53; Recits d'un Menestrel de Reims, pp. 164-71 (разделы 314-329); и см. Robert Bartlett, `Pretenders and Returners: Dynastic Imposters in the Middle Ages', in Blood Royal: Dynastic Politics in Medieval Europe, edited by Robert Bartlett (Cambridge: Cambridge University Press, 2020), pp. 360-78; Nicholas, `Countesses as Rulers in Flanders', pp. 129-33.

61. Brundage, Medieval Canon Law and the Crusader, p. 77.

62. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzugen, p. 182; Ian Bass, ` "Articuli Inquisicionis de crucesignatis": Late Thirteenth-Century Inquiry into English Crusaders', Crusades 17 (2018): pp. 171-94, at 183 and note 67.

63. Tyerman, England and the Crusades, pp. 170-1; Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzugen, pp. 39, 42, 182; Bass, ` "Articuli Inquisicionis de crucesignatis" ', p. 191.

64. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzugenp. 40; Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 4, pp. 133-4; vol. 5, p. 73; о предыстории собрания 1241 г. см. Michael Lower, The Barons' Crusade: A Call to Arms and its Consequences (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2005), pp. 31-6. Марка, счетная денежная единица, обычно используемая в то время в Англии, составляла две трети фунта, поэтому в 1241 г. монахи собрали 13 333 фунта, шесть шиллингов и восемь пенсов на крестовый поход за счет продажи индульгенций.

65. Lunt, Financial Relations of the Papacy with England, 1327-1534, p. 541; Chronicon Henrici Knighton vel Cnitthon Monarchi Leycestrensis, edited by Joseph Rawson Lumby, vol. 2 (1337-1395) (London: HMSO, 1893), p. 198.

66. R. N. Swanson, `Preaching Crusade in Fifteenth-Century England: Instructions for the Administration of the anti-Hussite Crusade of i429 in the Diocese of Canterbury', Crusades 12 (2013): pp. 175-96, at p. 181.

67. Tyerman, England and the Crusades, pp. 313-15; Anthony Luttrell, `English Contributions to the Hospitaller Castle at Bodrum in Turkey: 1407-1437', in The Military Orders, vol. 2: Welfare and Warfare, edited by Helen Nicholson (Aldershot: Ashgate, 1998), pp. 163-72, at pp. 165, 167; Lunt, Financial Relations of the Papacy with England, 1327-1534, pp. 558-9.

68. Tyerman, England and the Crusades, p. 316; цит.по E. Gordon Duff, Fifteenth century English books: a bibliography of books and documents printed in England and of books for the English market printed abroad (Oxford: Bibliographical Society, 1917), pp. 54-5, nos 204, 208; Lunt, Financial Relations of the Papacy with England, 1327-1534, pp. 586-7, 589; R. N. Swanson, `Crusade Administration in Fifteenth-Century England: Regulations for the Distribution of Indulgences in 1489', Historical Research 84/223 (2011): pp. 183-8, at p. 186; Karl Borchardt, `Late Medieval Indulgences for the Hospitallers and the Teutonic Order', in Ablasskampagnen des Spatmittelalters: Luthers Thesen von 1517 im Kontext, edited by Andreas Rehberg, Bibliothek des Deutschen Historischen Instituts in Rom 132 (Berlin: De Gruyter, 2017), pp. 195-18.

69. Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, p. 447.

70. Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, p. 121.

71. Cartulaires du Chapitre de l'eglise metropolitaine Sainte-Marie d'Auch, vol. 1: Cartulaire noir, edited by C. Lacave La Plagne Barris, Societe historique de Gascogne (Paris: Honore Champion, 1988), pp. 65-66, no. 64; обсуждается в Maier, `The Roles of Women in the Crusade Movement', pp. 75-6; Riley-Smith, The First Crusaders, pp. 129-30.

72. Stenton, ed., Rolls of the Justices in Eyre for Lincolnshire (1218-1219) and Worcestershire (1221), p. 70, no. 159.

73. Powell, `The Role of Women in the Fifth Crusade', pp. 296-8.

74. Ana Rodriguez, `Remembering the Crusades while living the Reconquest: Iberia, twelfth to fourteenth centuries', in Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 202-15, at p. 204.

75. Shadis, Berenguela of Castile (1180-1246), p. 142.

76. Luis Garcia-Guijarro Ramos, `The Aragonese Hospitaller Monastery of Sigena: its Early Stages, 1188-c. 1210', in Hospitaller Women in the Middle Ages, edited by Anthony Luttrell and Helen J. Nicholson (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 113-51.

77. Helen J. Nicholson, `Margaret de Lacy and the Hospital of Saint John at Aconbury, Herefordshire', Journal of Ecclesiastical History 50 (1999): pp. 629-51; reprinted in Hospitaller Women in the Middle Ages, edited by Anthony Luttrell and Helen J. Nicholson (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 153-77.

78. Beatrice A. Lees, ed., Records of the Templars in England in the Twelfth Century: The Inquest of 1185 with Illustrative Charters and Documents (London: Oxford University Press, 1935), pp. 145-6, 176-8; Michael Gervers, ed., The Cartulary of the Knights of St.John of Jerusalem in England. Secunda Camera, Essex (Oxford: Oxford University Press, 1982), nos 1 and 2, pp. 1-2.

79. Monasticon anglicanum: A History of the abbies and other monasteries, hospitals, frieries, and cathedral and collegiate churches, with their dependencies, in England and Wales..., edited by William Dugdale; revised by John Caley, Henry Ellis, and Bulkeley Bandinel, 6 vols in 8 (London: Harding, Harding and Lepard, 1830), vol. 6. 2, p. 841 no. 32.

80. John Stillingflete, `Liber Johannis Stillingflete de nominibus fundatorum Hosp. S. Johannis Jerusalem in Anglia', in Monasticon anglicanum, vol. 6. 2, pp. 831-9.

81. Hospitaller Women in the Middle Ages, edited by Anthony Luttrell and Helen J. Nicholson (Aldershot: Ashgate, 2006); Udo Arnold, `Die Frau im Deutschen Orden', in Stationen Einer Hochschullaufbahn: Festschrift fur Annette Kuhn zum 65. Geburtstag, edited by Udo Arnold, Peter Meyers, and Uta C. Schmidt (Dortmund: Ebersbach 1999), pp. 261-76; Myra Miranda Bom, Women in the Military Orders of the Crusades (New York: Palgrave Macmillan, 2012).

82. Lees, ed., Records of the Templars in England, pp. 38-9; Rory MacLellan, `Hospitaller Confraternity Scripts, Crusading and the English Reformation, c. 1440-1537', Historical Research 92/256 (2019): pp. 445-57, особенно p. 450; David Marcombe, Leper Knights: The Order of St Lazarus of Jerusalem in England, c. 1150-1544 (Woodbridge: Boydell, 2003), pp. 189-94, 256-7.

83. Friedman, Encounter Between Enemies, pp. 187-211; Alan Forey, `The Military Orders and the Ransoming of Captives from Islam (Twelfth to Early Fourteenth Centuries)', Studia Monastica 33 (1991): pp. 259-79.

84. Ian B. Cowan and David E. Easson, Medieval Religious Houses: Scotland, 2nd ed. (London: Longman, 1976), pp. 108, 109.

85. Forey, `The Military Orders and the Ransoming of Captives', p. 276; Friedman, Encounter Between Enemies, p. 200; Cartulaire general de l'ordre des Hospitaliers de S. Jean de Jerusalem (1100-1310), edited by Joseph Delaville le Roulx, vol. 2 (Paris: Ernest Leroux, 1897), p. 8, no. 1146.

86. Friedman, Encounter Between Enemies, p. 204; Cartulaire general de l'ordre des Hospitaliers, vol. 2, p. 142, no. 1385.

87. Forey, `The Military Orders and the Ransoming of Captives', p. 277; Cartulaire general de l'ordre des Hospitaliers, vol. 2, p. 171, no. 1434.

88. Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 194-202; Linder, Raising Arms, pp. 1-3.

89. Rousseau, `Home Front and Battlefield', pp. 36-7; Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 204-206, 217-19; Bird, Peters, and Powell, eds and trans., Crusade and Christendom, pp. 82-85, 111-12.

90. Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 221-5; Linder, Raising Arms, pp. 118-21.

91. Gaposchkin, Invisible Weapons, pp. 226-55. О специальных военных мессах против турок см.также Linder, pp. 186-90.

92. Tyerman, England and the Crusades, pp. 260-61, цит.по Toulmin Smith, English Gilds, Early English Text Society, 40 (London: Oxford University Press, 1870), pp. 22-4 (no. 8: St Christopher, Norwich), III-13 (no. 43: Wiggenhall), 182 (Tailors of Lincoln).

93. The Life and Afterlife of St. Elizabeth of Hungary, pp. 11-12, 20, 72 note 149, 177; Cartulaire general de l'ordre des, vol. 2, p. 432, no. 2008; Axel Ehlers, Die Ablasspraxis des Deutschen Ordens im Mittelalter, Quellen und Studien zur Geschichte des Deutschen Ordens 64 (Marburg: N. G. Elwert, 2007), pp. 120-2, 397.

94. Johannes von Marienwerder, The Life of Dorothea von Montau, a fourteenth-century Recluse, trans. Ute Stargardt (Lewiston: Edwin Mellen, 1997), pp. 5-6, 12, 22, 113.

95. Johannes von Marienwerder, The Life of Dorothea von Montau, pp. 61-52, 66, 68-9 (Book I, Chapters 25, 28, 30).

96. Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau, pp. 108-9 (цитата на p. 108).

97. Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau, pp. 212-13, 265-6, 413 (цитата).

98. Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau, p. 66. К моменту начала этих кампаний Литва официально приняла христианство.

99. Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau, p. 517.

100. Bernard of Clairvaux, In Praise of the New Knighthood: A Treatise on the Knights Templar and the Holy Places of Jerusalem, trans. M. Conrad Greenia, Cistercian Fathers Series 19B (Kalamazoo: Cistercian Publications, 2000).

101. Eric Christiansen, The Northern Crusades, 2nd edn (London: Penguin, 1997), p. 222; Mazeika, ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent" ', pp. 244-7.

102. John of Joinville, `The Life of Saint Louis', p. 326; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 356-357, разделы 650-1.

103. Theresa M. Vann and Donald J. Kagay, Hospitaller Piety and Crusader Propaganda: Guillaume Caoursin's Description of the Ottoman Siege of Rhodes, 1480 (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 140-1, 203, 276-7, 308-9.

104. The Chronicle of Novgorod 1016-1471, trans. Robert Michell and Nevill Forbes, Camden Third Series, 25 (1914), p. 87; Sarah Hamilton, `The Virgin Mary in Cathar Thought', The Journal of Ecclesiastical History 56. 1 (2005): pp. 24-49.

105. Helen J. Nicholson, `Saints venerated in the Military Orders', in Selbstbild und Selbstverstandnis der geistlichen Ritterorden, edited by Roman Czaja and Jurgen Sarnowsky, Ordines Militares: Colloquia Torunensia Historica XIII (Torun: Uniwersytetu Mikolaja Kopernika, 2005), pp. 91-113.

106. `The Ways and Pilgrimages of the Holy Land', text A (1261-65), and Philip of Savona, `Description ofthe Holy Land (1285-89)', in Pilgrimage to Jerusalem and the Holy Land, 1187-1291, trans. Denys Pringle, Crusade Texts in Translation 23 (Farnham: Ashgate, 2012), pp. 209-28 and 321-59, at pp. 211, 352-3.

107. Patrick J. Geary, Living with the Dead in the Middle Ages (Ithaca, NY: Cornell University Press, 1994), pp. 221-42.

108. Lower, The Barons' Crusade, pp. 25-9; David Morris, `The Servile Mother: Jerusalem as Woman in the Era of the Crusades', in Remembering the Crusades: Myth, Image, and Identity, edited by Nicholas Paul and Suzanne Yeager (Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2012), pp. 174-94.

Глава 5

1. Richard A. Leson, `Chivalry and Alterity: Saladin and the Remembrance of Crusade in a Walters Histoire d'Outremer', Journal of the Walters Art Museum 68/69 (2011-2012): pp. 87-96, at p. 92; Laura Hibbard Loomis, `Secular Dramatics in the Royal Palace, Paris, 1378, 1389, and Chaucer's "Tregetoures" ', Speculum 33.2 (1958): pp. 242-55, at pp. 251-2; Roger Sherman Loomis, `Richard Coeur de Lion and the Pas Saladin in Medieval Art', PMLA 30.3 (1915): pp. 509-28, at p. 525.

2. Megan Cassidy-Welch and Anne E. Lester, `Memory and Interpretation: new Approaches to the Study of the Crusades', in Crusades and Memory: Journal of Medieval History 40.3 (2014): pp. 225-36, at p. 226 (том переиздан под названием: Crusades and Memory: Rethinking Past and Present (London: Routledge, 2015). Дальнейшее обсуждение того, как отдельные люди и общество увековечивали память о прошлом в средневековой Европе, см., например, в Memory and the Medieval Tomb, edited by Elizabeth Valdez del Alamo and Carol Stamatis Pendergast (Aldershot: Ashgate, 2000); Medieval Memories: Men, Women and the Past, 700-1300, edited by Elisabeth van Houts (Harlow: Longman, 2001); Medieval Concepts of the Past: Ritual, Memory, Historiography, edited by Gerd Althoff, Johannes Fried, and Patrick J Geary (Cambridge: Cambridge University Press, 2002). О памяти и крестовых походах, см.также: Nicholas Paul and Suzanne Yeager, eds, Remembering the Crusades: Myth, Image, and Identity (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2012); Paul, To Follow in their Footsteps; Cassidy-Welch, ed., Remembering the Crusades and Crusading.

3. Например, в некоторых историях, рассказанных против тамплиеров во время суда 1307-1311 гг., предполагалось, что женщина будет обмывать тело своего родственника-мужчины после его смерти: The Proceedings Against the Templars in the British Isles, edited by and trans. Helen J. Nicholson, vol. 2 (Farnham: Ashgate, 2011), pp. 438 and note 32, 440, 441. Примеры роли женщин в обращении с телами своих мужчин после смерти см. в Elisabeth van Houts, Memory and Gender in Medieval Europe, 900-1200 (Basingstoke: Macmillan, 1999), pp. 94-5; Elisabeth van Houts, `Introduction: Medieval Memories', in Medieval Memories: Men, Women and the Past, 700-1300, edited by Elisabeth van Houts (Harlow: Longman, 2001), pp. 1-16, at pp. 8-10.

4. Perry, The Briennes, p. 95; John of Joinville, `The Life of Saint Louis', p. 281; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 254-5, sections 466-467. О денье в государствах крестоносцев см. Robert Kool, `Finding French Deniers in the Latin Kingdom of Jerusalem. The Archaeological and Cultural Perspective', in Transferts culturels entre France et Orient latin (XII-XIII siиcles), edited by Martin Aurell, Marisa Galvez, and Estelle Ingrand-Varenne (Paris: Classiques Garnier, 2021), pp. 101-28.

5. Evergates, Henry the Liberal, pp. 140-5, 166-9. Чертеж и план часовни см. в Evergates, Marie of France, pp. 12, 15.

6. Evergates, Henry the Liberal, p. 182; Evergates, Marie of France, pp. 95-6; Kenaan-Kedar, `Pictorial and Sculptural Commemoration', p. 97; Nurith Kenaan-Kedar, `The Enigmatic Sepulchral Monument of Berengaria (ca. 1170-1230), Queen of England (1191-1199)', Assahp. Section B, Studies in art history 12 (2007): pp. 49-61, at pp. 52-56, рис. 3 и 4.

7. Kathleen Nolan, `Symbolic Geography in the Tomb and Seal of Berengaria of Navarre, Queen of England', in Moving Women Moving Objects (400-1500), edited by Tracy Chapman Hamilton and Mariah Proctor-Tiffany (Leiden: Brill, 2019), pp. 59-85, at p. 75 and note 48.

8. Robert Marcoux, `Memory, Presence and the Medieval Tomb', in Revisiting the Monument: Fifty Years Since Panofsky's Tomb Sculpture, edited by Ann Adams and Jessica Barker (London: Courtauld Institute of Art, 2016), pp. 49-67, at pp. 56-8.

9. Ruggles, Tree of Pearls, pp. 111-40, цитата на p. 123; Eastmond, Tamta's World, pp. 120-1.

10. Ruggles, Tree of Pearls, pp. 78-101; Eastmond, Tamta's World, p. 120.

11. Eastmond, Tamta's World, pp. 111, 196-204.

12. Loveday Lewes Gee, Women, Art and Patronage from Henry III to Edward III, 1216-1377 (Woodbridge: Boydell, 2002), pp. 1, 30, 112; описание гробницы Элеоноры из `Edward I and Eleanor of Castile', онлайн на www.westminster-abbey.org/abbey-commemorations/royals/edward-i-and-eleanor-of-castile, доступ по состоянию на 24 ноября 2020 г.; John Maddicott, `Grandson [Grandison], Sir Otto de (c. 1238-1328)', in Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004, online version 23 September 2004), доступ по состоянию на 24 ноября 2020 г.: from https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/37827.

13. Elizabeth Hallam, `Berengaria [Berengaria of Navarre] (c. 1165-1230)', in Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004, online version 23 September 2004), доступ по состоянию на 24 ноября 2020 г.: https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/2192 ; Nolan, `Symbolic Geography', pp. 59-85; Kenaan-Kedar, `The Enigmatic Sepulchral Monument of Berengaria', pp. 49-61.

14. `Tombeaux des rois et reines de France', рисунки, подготовленные для Роже де Геньера, ок. 1700, Oxford, Bodleian Library MS. Gough Drawings Gaigniиres 2, image 24, online at: https://digital.bodleian.ox.ac.uk/objects/17fc19da-984d-414e-8475-2225eb3d041b , доступ по состоянию на 24 ноября 2020 г.

15. Jane Martindale, `Eleanor [Eleanor of Aquitaine], suo jure duchess of Aquitaine (c. 1122-1204)', in Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004, online version 23 September 2004), доступ по состоянию на 24 ноября 2020 г: https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/8618 ; Paul, To Follow in their Footsteps, pp. 219-20; Nolan, `Symbolic Geography', pp. 59-85, at pp. 72-3 and notes 39, 41; Kenaan-Kedar, `The Enigmatic Sepulchral Monument of Berengaria', pp. 49-61, at p. 57. На момент написания статьи изображения четырех изображений были доступны в Интернете по адресу: https://artsandcultural.google.com/exhibit/a-royal-Family-on-the-Move-abbaye-royale-de-fontevraud/gQLCb3VjN4p7JA?hl=en , по состоянию на 24 ноября 2020 г.

16. Grant, Blanche of Castile, pp. 225, 228-9; Perry, The Briennes, pp. 64, 104-5, 115, 125. О других возможных "владельцах" черного мраморного изображения из Мобюиссона см. Elizabeth A. R. Brown, `The Oxford Collection of the Drawings of Roger de Gaigniиres and the Royal Tombs of Saint-Denis', Transactions of the American Philosophical Society 78.5 (1988): pp. i-viii+1-74 at p. 15, предполагая, что это Екатерина де Куртенэ.

17. Christopher J. Knьsel, Catherine M. Batt, Gordon Cook, Janet Montgomery, Gundula Mьldner, Alan R. Ogden, Carol Palmer, Ben Stern, John Todd, and Andrew S. Wilson, `The Identity of the St Bees Lady, Cumbria: An Osteobiographical Approach', Medieval Archaeology 54:1 (2010): pp. 271-311, at pp. 294, 301, 302; Grant, `The St Bees Lord and Lady, and their Lineage', at pp. 191, 198-9; Canon Bower, `On a Brass found in Arthuret Church', Transactions of the Cumberland and Westmorland Antiquarian and Archaeological Society, new series 1 (1901): pp. 114-15, at p. 115.

18. Elizabeth Siberry, `A Crickhowell Crusader: The Case of the Missing Hands', Brycheiniog: Cyfnodolyn Cymdeithas Brycheiniog, The Journal of the Brecknock Society 46 (2015): pp. 101-8. Я услышал версию этой истории от представителя общественности в Херефорде в 2013 году.

19. Nurith Kenaan-Kedar and Benjamin Z. Kedar, `The Significance of a Twelfth-Century Sculptural Group: Le Retour du Croisй', in Dei gesta per Francos: Йtudes sur les croisades dйdiйes а Jean Richard; Crusade Studies in Honour of Jean Richard, edited by Michel Balard, Benjamin Z. Kedar, and Jonathan Riley-Smith (Aldershot: Ashgate, 2001), pp. 29-44; Kenaan-Kedar, `Pictorial and Sculptural Commemoration', pp. 94-7.

20. Kenaan-Kedar, `Pictorial and Sculptural Commemoration', pp. 98-9.

21. Kenaan-Kedar, `Pictorial and Sculptural Commemoration', pp. 98, 100-2.

22. Luttrell, `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem', pp. 189-92, 197 note 46.

23. Hurlock, Wales and the Crusades, p. 130.

24. Leighton, `Written and Visual Expressions of Authority', pp. 19-28.

25. Bernard Hamilton and Andrew Jotischky, Latin and Greek Monasticism in the Crusader States (Cambridge: Cambridge University Press, 2020), pp. 220-41, 336.

26. John of Joinville, `The Life of Saint Louis', pp. 321-2; Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, pp. 346-7, sections 630-633.

27. Tyerman, England and the Crusades, p. 261; Testamenta Vetusta, being Illustrations from Wills, of Manners, Customs, &c., as well as of the Descents and Possessions of many distinguished Families, from the reign of Henry the Second to the accession of Queen Elizabeth, edited by Nicholas Harris Nicolas (London: Nichols and Son, 1826), vol. 1, p. 100.

28. M. Cecilia Gaposchkin, `The Liturgical Memory of July 15, 1099: Between History, Memory, and Eschatology', in Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 34-48, at p. 41; Gaposchkin, Invisible Weapons, p. 168.

29. Evergates, Henry the Liberal, p. 165.

30. Le Livre des Fais, p. 120 (Book 1, chapter 27); translation in Documents on the Later Crusades, p. 107.

31. Graeme Dunphy, `Women chroniclers and chronicles for women', in The Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, pp. 1521-4.

32. Simon Lloyd, `William Longespйe II: The Making of an English Crusading Hero', Nottingham Medieval Studies 35 (1991): pp. 41-69 and 36 (1992): pp. 79-125, at p. 86; цит.по William Stubbs, `Introduction', in Chronicles of the Reigns of Edward I and Edward II, Rolls Series 76, vol. 2 (London: Longman, 1883), pp. vii-cix, at p. xli.

33. Lloyd, `William Longespйe II', pp. 79-125, at pp. 86-7; Paul, To Follow in their Footsteps, p. 164; Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 5, p. 173; `Fundatorum Historia' in `Cartae ad Prioratum de Lacock, in agro Wiltoniensi, spectantes', in Monasticon anglicanum, vol. 6.1, pp. 501-10, at p. 501 (no. 2).

34. О женщинах как источнике устных свидетельств в письменных мужских историях см. Van Houts, Memory and Gender in Medieval Europe, pp. 25, 51-3, 55-6.

35. Vann, ` "Our father has won a great victory" ', pp. 79-92, esp. p. 88. Многие ученые, в том числе Shadis, Berenguela of Castile (1180-1246), pp. 129-33, признали письмо подлинным; но анализ Ванн дотошен, а ее аргументы против аутентичности убедительны. См. также Grant, Blanche of Castile, pp. 165-6.

36. `Carissimж sorori suж B. illustri Trecensi Palatinж', in Recueil des Historiens des Gaules et de la France, vol. 19, edited by Michel-Jean-Joseph Brial, новое издание под ред. Lйopold Delisle (Paris: Victor Palmй, 1880), pp. 255-6; Vann, ` "Our father has won a great victory" ', p. 87.

37. Jackson, The Seventh Crusade, pp. 92-3; Laura Julinda Whatley, `Romance, Crusade, and the Orient in King Henry III of England's Royal Chambers', Viator 44.3 (2013): pp. 175-98, at p. 178.

38. Lloyd, English Society and the Crusade, p. 260; Matthew Paris, Chronica Majora, vol. 4, p. 25.

39. Setton, The Papacy and the Levant, vol. 1, p. 209.

40. Van Houts, Memory and Gender in Medieval, pp. 12-13, 38-9, 141; список двадцати пяти европейских женщин, сочинявших произведения на латыни в период с двенадцатого по середину XVI в., см. в книге David N. Bell, What Nuns Read: Books & Libraries in Medieval English Nunneries (Kalamazoo: Cistercian Publications, 1995), p. 67; и, конечно, было больше тех, кто сочинял на местном языке.

41. Ewan Short, `The Socioemotional Labour Performed by Women in the Medieval Byzantine oikos (1000-1118)', Gendered Voices 4 (2019): pp. 19-22, at p. 21.

42. The Alexiad of Anna Comnena, pp. 308-10, 317-18, 349, 416, 422-3 (Book 10 chapters 5, 8, Book 11 chapter 6, Book 13 chapters 8, 10: цитаты на pp. 308, 309, 318, 349, 422); Bennett, `Virile Latins, Effeminate Greeks and Strong Women', pp. 17-18.

43. Перевод XVII стиха Гормонды "Greu m'es a durar" взят из онлайн-издания Линды Патерсон, части ее проекта "Трубадуры, труверы и крестовые походы", в разделе "Тексты трубадуров", www.rialto.unina.it/Gorm/177.1%28Paterson%29.htm , по состоянию на 26 октября 2020 г.; см. также Katharina Stаdtler, `The Sirventes by Gormonda de Monpeslier', in The Voice of the Trobairitz: Perspectives on the Women Troubadours, edited by William D. Paden (Philadelphia, PA: University of Philadelphia Press, 1989), pp. 129-55.

44. Gaposchkin, `Kingship and Crusade in the First Four Moralized Bibles', pp. 79, 95-108; Maier, `The bible moralisйe and the Crusades'. Об описании Bible moralisйe produced for Margaret of Provence, см. описание Британской бибилиотеки Harley MS 1526: www.bl.uk/manuscripts/FullDisplay.aspx?ref=Harley_MS_1526.

45. Hamilton, `Eleanor of Castile and the Crusading Movement', at p. 101; Gee, Women, Art and Patronage, p. 9.

46. Folda, Crusader Art, p. 151; Derbes and Sandona, `Amazons and Crusaders', pp. 214-15.

47. Folda, Crusader Art, pp. 124-5, 127.

48. См.очерки в June Hall McCash, The Cultural Patronage of Medieval Women (Athens, GA: University of Georgia Press, 1996). Обзор владения книгами средневековыми женщинами см. в Susan Groag Bell, `Medieval Women Book Owners: Arbiters of Lay Piety and Ambassadors of Culture' in Women and Power in the Middle Ages, edited by Mary Erler and Maryanne Kowaleski (Athens, GA: University of Georgia Press, 1988), pp. 149-87.

49. Folda, Crusader Art, pp. 32-6; Jaroslav Folda, `Melisende of Jerusalem: Queen and Patron of Art and Architecture in the Crusader Kingdom', in Reassessing the Roles of Women as `Makers' of Medieval Art and Architecture, edited by Therese Martin (Leiden: Brill, 2012), pp. 429-77, at 449-58; British Library description of Egerton MS 1139, online at: www.bl.uk/manuscripts/FullDisplay.aspx?ref=Egerton_MS_1139 .

50. Folda, Crusader Art, pp. 32-6; Folda, `Melisende of Jerusalem', pp. 449-58.

51. Christine Havice, `The Marginal Miniatures in the Hamilton Psalter (Kupferstichkabinett 78.A.9.)', Jahrbuch Der Berliner Museen 26 (1984): pp. 79-142, at pp. 79-80.

52. Cathleen A. Fleck, `The Luxury Riccardiana Psalter in the Thirteenth Century: A Nun's Prayerbook?' Viator 46.1 (2015): pp. 135-60, цитата на p. 152; Fleck, `The Crusader Loss of Jerusalem'.

53. Bell, What Nuns Read, pp. 113-14, 160, 170, 171, 174, 182, 209, 212, 223, 233, 235, 238, 242; David Knowles and R. Neville Hadcock, Medieval Religious Houses, England and Wales, 2nd ed. (Harlow: Longman, 1971), p. 202.

54. Bell, What Nuns Read, pp. 124, 231; Louis Karl, `Vie de sainte Elisabeth de Hongrie par Nicolas Bozon', Zeitschrift fur romanische Philologie 34 (1910): pp. 295-314, at pp. 312, 314, lines 317-28, 400-6; The Life and Afterlife of St. Elizabeth of Hungary, p. 204; S. Arthur Strong, A Catalogue of Letters and Other Historical Documents Exhibited in the Library at Welbeck (London: John Murray, 1903), p. 5.

55. Bell, What Nuns Read, pp. 41-5, 75-8.

56. Whatley, `Romance, Crusade, and the Orient', pp. 177-80, 185-6, цитата на p. 180 note 27; Bjшrn Bandlien, `A Manuscript of the Old French William of Tyre (Pal. Lat. 1963) in Norway', Studi mediolatini e volgari 62 (2016): pp. 21-80, at p. 45; Agnes Sandys, `The Financial and Administrative Importance of the London Temple in the Thirteenth Century', in Essays in Medieval History presented to Thomas Frederick Tout, edited by A. G. Little and F. M. Powicke (Manchester: Manchester University Press, 1925; repr. Freeport, NY: Books for Libraries, 1967), pp. 147-62. Недавнюю оценку планов крестового похода Генриха III и попыток Генриха реализовать их см. в David Carpenter, Henry III: The Rise to Power and Personal Rule, 1207-1258 (New Haven, CT: Yale University Press, 2020), pp. 512-67.

57. Bandlien, `A Manuscript of the Old French William of Tyre'.

58. Tyerman, England and the Crusades, p. 261; Testamenta Vetusta, vol. 1, p. 148; A Collection of all the Wills, now known to be extant, of the Kings and Queens of England, Princes and Princesses of Wales, and every branch of the Blood Royal, from the reign of William the Conqueror to that of Henry the Seventh [ed. J. Nichols] (London: J. Nichols, 1780), p. 181.

59. Tyerman, England and the Crusades, p. 303.

60. Rita Lejeune and Jacques Stiennon, The Legend of Roland in the Middle Ages, trans. Christine Trollope, 2 vols (New York: Phaidon, 1971), vol. 1, pp. 112-15; Rita Lejeune, `Rоle littеraire de la famille d'Aliеnor d'Aquitaine', Cahiers de Civilisation mйdiйvale 1.3 (1958): pp. 319-37: at pp. 328-9.

61. Evergates, Marie of France, pp. 34-5; Les Romans de Chretien de Troyes edites d'aprиs la copie de Guiot (Bibl. nat. fr. 794) III: Le Chevalier de la Charrette, edited by Mario Roques, Classiques Franзais du Moyen Вge 86 (Paris: Honorй Champion, 1975), lines 1-29, 5769-5770, pp. vii-ix, 1-2, 176; Chrestien de Troyes, Yvain, Le Chevalier au Lion, edited by Wendelin Foerster, Intro and notes T. B. W. Reid (Manchester: Manchester University Press, repr. 1984), lines 595-596, pp. ix-xi, 17; Les Romans de Chretien de Troyes edites d'aprиs la copie de Guiot (Bibl. nat. fr. 794) II: Cliges, edited by Alexandre Micha, Classiques Franзais du Moyen Вge 84 (Paris: Honorе Champion, 1982).

62. Marie de France, `Le Fresne', in Lais, edited by A. Ewert (Oxford: Basil Blackwell, 1978), pp. 35-48, в строке 125; Hans Eberhard Mayer, `Henry II of England and the Holy Land', The English Historical Review 97/385 (1982): pp. 721-39, at pp. 722-4; о дарениях Генриха тамплиерам и ордену Св.Лазаря см. Helen Nicholson, Templars, Hospitallers and Teutonic Knights: Images of the Military Orders, 1128-1291 (Leicester: Leicester University Press, 1993), pp. 16-17.

63. Об этой теме в целом см. Harwood, Medieval Women and War.

64. Kevin James Lewis, `Countess Hodierna of Tripoli: From Crusader Politician to "Princesse Lointaine" ', Assuming Gender 3.1 (2013): pp. 1-26.

65. Helen J. Nicholson, ` "La roine preude femme et bonne dame": Queen Sybil of Jerusalem (1186-1190) in History and Legend, 1186-1300', The Haskins Society Journal 15 (2004): pp. 110-24.

66. Обсуждается в Helen J. Nicholson, `Remembering the Crusaders in Cyprus: the Lusignans, the Hospitallers and the 1191 Conquest of Cyprus in Jean d'Arras's Mйlusine', in Literature of the Crusades, edited by Simon Thomas Parsons and Linda M. Paterson (Cambridge: D. S. Brewer, 2018), pp. 158-72.

67. Saladin. Suite et fin du deuxiиme Cycle de Croisade, edited by Larry S. Crist, Textes littеraires franзais 185 (Geneva: Droz, 1972), pp. 94-7, 108-9, 148-56. Подробное исследование этих легенд см. у Margaret Jubb, The Legend of Saladin in Western Literature and Historiography (Lewiston: Edwin Mellen, 2000).

Подведение итогов

1. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzugen, pp. 177-9.

2. Geldsetzer, Frauen auf Kreuzzugen, pp. 24-5, 202-3.

3. Housley, The Later Crusades, p. 92.

4. Joan Ferrante, `Public Postures and Private Maneuvers: Roles Medieval Women Play', in Women and Power in the Middle Ages, edited by Mary Erler and Maryanne Kowaleski (Athens, GA: University of Georgia Press, 1988), pp. 213-29, at p. 227.

5. Guard, Chivalry, Kingship and Crusade, p. 139.

Библиография

Первоисточники

Abu Shama. `Le Livre des deux jardins'. In Recueil des Historiens des Croisades, Historiens Orientaux, edited by l'Acadйmie des Inscriptions, Belles-Lettres, vol. 4 (Paris: Imprimerie nationale, 1898).

Agnes of Harcourt, The Writings of Agnes of Harcourt, edited by Sean L. Field (Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 2003).

Die Akten des Kanonisationsprozesses Dorotheas von Montau von 1394 bis 1521, edited by Richard Stachnik with Anneliese Triller and Hans Westpfahl. Forschungen und Quellen Zur Kirchen- und Kulturgeschichte Ostdeutschlands 15 (Cologne: Bцhlau, 1978).

Albert of Aachen, Historia Ierosolimitana: History of the Journey to Jerusalem, edited and translated by Susan B. Edgington (Oxford: Oxford University Press, 2007).

[Ambroise] L'Estoire de la Guerre Sainte, edited by Catherine Croizy-Naquet. Classiques franзais du Moyen Вge 174 (Paris: Honorй Champion, 2014).

[Ambroise] The History of the Holy War: Ambroise's Estoire de la Guerre Sainte, edited by Marianne Ailes and Malcolm Barber, 2 vols (Woodbridge: Boydell, 2003).

[Anna Komnene] The Alexiad of Anna Comnena, translated by E. R. A. Sewter (Harmondsworth: Penguin, 1969).

`Annales Admuntenses: continuatio Admuntensis', edited by D. Wilhelm Wattenbach. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 9, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1851), pp. 579-93.

`Annales Colonienses maximi: recensio secunda et tertia', edited by Karl Pertz. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 17, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1861), pp. 729-847.

`Annales Herbipolenses'. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 16, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1859), pp. 1-12.

`Annales Marbacenses', edited by R. Wilmans. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 17, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1861), pp. 142-80.

`Annales Placentini Guelfi'. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 18, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1863), pp. 411-57.

`Annales de Terre Sancte', edited by Reinhold Rцhricht and Gaston Raynaud. Archives de l'Orient Latin 2 (1884): Documents, pp. 427-61.

`Annales de Waverleia'. In Annales Monastici, vol. 2, edited by Henry Richards Luard. Rolls Series 36 (London: Longman, 1865), pp. 129-411.

`Anonymous of Mainz'. In The First Crusade: The Chronicle of Fulcher of Chartres and Other Source Materials, edited by Edward Peters, 2nd ed. (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1998), pp. 115-25.

Antoine de la Sale, Jehan de Saintrй, edited by Jean Misrahi and Charles A. Knudson. Textes Littйraires Franзais 117 (Geneva: Droz, 1978).

[Baha' al-Dn Ibn Shaddad] The Rare and Excellent History of Saladin or al-Nawad ir al-Sulta n iyya wa'l-Maha s in al-Yus ufiyya by Baha' al-Dn Ibn Shaddad , translated by D. S. Richards. Crusade Texts in Translation 7 (Aldershot: Ashgate, 2002).

[Bernal Diaz del Castillo] The True History of the Conquest of New Spain by Bernal Diaz del Castillo, one of its conquerors, from the only exact copy made of the Original Manuscript, edited by Genaro Garcia, translated with introduction and notes by Alfred Percival Maudslay. Hakluyt Society second series 23 (London: Hakluyt Society, 1908).

Bernard of Clairvaux, In Praise of the New Knighthood: A Treatise on the Knights Templar and the Holy Places of Jerusalem, translated by M. Conrad Greenia, Cistercian Fathers Series 19B (Kalamazoo, MI: Cistercian Publications, 2000).

Bird, Jessalynn, Edward Peters, and James M. Powell, editors and translators. Crusade and Christendom: Annotated Documents in Translation from Innocent III to the Fall of Acre, 1187-1291 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2013).

[Boniface VIII] Les Registres de Boniface VIII, edited by Georges Digard, Maurice Faucon, Antoine Thomas, and Robert Fawtier (Paris: Ernest Thorin and E. de Boccard, 1884-1935).

Boucicaut, see Le Livre des Fais.

[Birgitta of Sweden] The Revelations of St. Birgitta of Sweden, translated by Denis Searby, introduction and notes by Bridget Morris, 4 volumes (Oxford: Oxford University Press, 2006-2015).

[Caesarius of Heisterbach] Die Fragmente der Libri VIII Miraculorum des Caesarius von Heisterbach, edited by Aloys Meister (Rome: Herder'schen Verlagshandlung zu Freiburg im Breisgau and Buchhandlung Spithцver, 1901).

Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Edward III, vol. VIII: A.D. 1346-1349 (London: HMSO, 1905).

Calendar of the Close Rolls Preserved in the Public Record Office, Richard II, vol. V: A.D. 1392-1396 (London: HMSO, 1925).

Calendar of Inquisitions Post Mortem and other Analogous Documents Preserved in the Public Record Office, vol. 14: Edward III (London: HMSO, 1952).

Calendar of the Patent Rolls preserved in the Public Record Office, Edward II, A.D. 1307-1313 (London: HMSO, 1894).

`Carissimж sorori suж B. illustri Trecensi Palatinж'. In Recueil des Historiens des Gaules et de la France, vol. 19, edited by Michel-Jean-Joseph Brial, new edition edited by Lйopold Delisle (Paris: Victor Palmй, 1880), pp. 255-6.

Cartulaire gйnйral de l'ordre des Hospitaliers de S. Jean de Jйrusalem (1100-1310), edited by Joseph Delaville le Roulx, 4 vols (Paris: Ernest Leroux, 1894-1905).

Cartulaire gйnйral de l'ordre du Temple 1119?-1150, edited by the Marquis d'Albon (Paris: Librairie Ancienne, Honorй Champion, 1913).

Cartulaires du Chapitre de l'йglise mйtropolitaine Sainte-Marie d'Auch, vol. 1: Cartulaire noir, edited by C. Lacave La Plagne Barris, Sociйtй historique de Gascogne (Paris: Honorй Champion, 1988).

The Cartulary of the Knights of St. John of Jerusalem in England. Secunda Camera, Essex, edited by Michael Gervers (Oxford: Oxford University Press, 1982).

[Catherine of Siena] Saint Catherine of Siena as seen in her Letters, translated by Vida D. Scudder (London: Dent, 1911).

Celestine III, Pope, `Epistolae et Privilegia'. In Patrologia Latina, edited by Jacques-Paul Migne (Paris: Migne, 1844-1864), vol. 202, cols 867-1248.

Cerasoli, F., editor. `Gregorio XI e Giovanna I di Napoli. Documenti inediti dell'Archivio segreto Vaticano. Continuazione e fine'. Archivio Storico per le Province Napoletane 25.1 (1900): pp. 3-26.

Chrestien de Troyes, Yvain, Le Chevalier au Lion, edited by Wendelin Foerster. Introduction and notes by T. B. W. Reid (Manchester: Manchester University Press, repr. 1984).

Chrйtien de Troyes. Les Romans de Chrйtien de Troyes йditйs d'aprиs la copie de Guiot (Bibl. nat. fr. 794) II: Cligйs, edited by Alexandre Micha. Classiques franзais du Moyen Вge 84 (Paris: Honorй Champion, 1982).

Chrйtien de Troyes. Les Romans de Chrйtien de Troyes йditйs d'aprиs la copie de Guiot (Bibl. nat. fr. 794) III: Le Chevalier de la Charrette, edited by Mario Roques. Classiques franзais du Moyen Вge 86 (Paris: Honorй Champion, 1975).

Chrйtien de Troyes. Les Romans de Chrйtien de Troyes йditйs d'aprиs la copie de Guiot (Bibl. nat. fr. 794) V: Le Conte du Graal (Perceval), edited by Fйlix Lecoy. 2 vols. Classiques franзais du Moyen Аge 100, 103 (Paris: Honorй Champion, 1981).

Christine de Pisan. The Treasure of the City of Ladies, or the Book of the Three Virtues, translated by Sarah Lawson (Harmondsworth: Penguin, 1985).

Christine de Pizan, `The Tale of Joan of Arc'. In The Selected Writings of Christine de Pizan, translated by Renate Blumenfeld-Kosinski and Kevin Brownlee (New York: W. W. Norton, 1997).

Chronica Adefonsi Imperatoris, translated as The Chronicle of Alfonso the Emperor by Glenn Edward Lipskey (PhD thesis, Northwestern University, 1972), online at https://libro.uca.edu/lipskey/chronicle.htm .

`Chronica Sigeberti auctarium Mortui Maris', edited by D. L. C. Bethman. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 6, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1844), pp. 463-9.

The Chronicle of Novgorod 1016-1471, translated by Robert Michell and Nevill Forbes. Camden Third Series 25 (1914).

`Chronicon Ebersheimense', edited by K. Weidland. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 23, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1874), pp. 429-53.

Chronique d'Ernoul et de Bernard le trйsorier, ed. L. de Mas Latrie (Paris: Jules Renouard, 1871).

Close Rolls of the Reign of Henry III Preserved in the Public Record Office, A.D. 1268-1272 (London: HMSO, 1938).

`Codicillus Henrici comitis Ruthensis'. In Veterum scriptorum et monumentorum historicorum, dogmaticorum, moralium, amplissima collectio, edited by Edmond Martиne and Ursin Durand, vol. 1 (Paris: Montalant, 1724), cols 1168-1172.

A Collection of all the Wills, now known to be extant, of the Kings and Queens of England, Princes and Princesses of Wales, and every branch of the Blood Royal, from the reign of William the Conqueror to that of Henry the Seventh [ed. J. Nichols] (London: J. Nichols, 1780).

The Conquest of Lisbon: De expugnatione Lyxbonense, translated by Charles Wendell David, foreword and bibliography by Jonathan Phillips (New York: Columbia University Press, 2001).

La Continuation de Guillaume de Tyr (1184-1197), edited by Margaret Ruth Morgan. Documents relatifs а l'histoire des Croisades 14 (Paris: Paul Geuthner, 1982).

Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 10, 5-6 Henry III (1221-1222) (London: HMSO, 1949).

Curia Regis Rolls of the reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 12, 9-10 Henry III (1225-1226) (London: HMSO, 1957).

Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 13, 11-14 Henry III (1227-1230) (London: HMSO, 1959).

Curia Regis Rolls of the Reign of Henry III preserved in the Public Record Office, vol. 16, 21 to 26 Henry III (1237-1242), edited by L. C. Hector (London: HMSO, 1979).

L'Estoire de Eracles Empereur et la Conqueste de la Terre d'Outremer. In Recueil des historiens des Croisades, Historiens Occidentaux, edited by l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres, vol. 2 (Paris: Imprimerie Impйriale, 1859).

Felix Fabri (circa 1480-1383 A.D.), vol. 1 (part 1), translated by Aubrey Stewart (London: Palestine Pilgrims' Text Society, 1896).

Fernando del Pulgar, Crуnica de los reyes catуlicos, vol. 2, Guerra de Granada, edited by Juan de Mata Carriazo (Madrid: Espasa-Calpe, 1943).

Foedera, conventiones, literж, et cujuscunque generis acta publica, inter reges Angliж et alios quosvis imperatores..., edited by Thomas Rymer and Robert Sanderson, 3rd ed. revised by George Holmes (London: John Neaulme, 1745).

`Fragmentum de captione Damiatж', edited by Paul Meyer. In Quinti Belli Sacri Scriptores Minores, edited by Reinhold Rцhricht. Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, Sйrie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 166-202.

Francesco Balbi di Correggio, The Siege of Malta 1565, translated by Henry Alexander Balbi (Copenhagen: Dr. h. c. Ole Rostock, 1961).

Fudge, Thomas A., editor and translator. The Crusade against Heretics in Bohemia, 1418-1437. Crusade Texts in Translation 9 (Aldershot: Ashgate, 2002).

[Fulcher of Chartres] Fulcheri Carnotensis Historia Hierosolymitana (1095-1127). Mit Erlдuterungen und einem Anhange, edited by Heinrich Hagenmeyer (Heidelberg: Carl Winters, 1913).

[Geoffrey de Charny] The Book of Chivalry of Geoffroi de Charny: Text, Context, and Translation, edited and translated by Richard W. Kaeuper and Elspeth Kennedy (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1996).

Geoffrey de Villehardouin, `The Conquest of Constantinople'. In Joinville and Villehardouin, Chronicles of the Crusades, translated by M. R. B. Shaw (Harmondsworth: Penguin, 1963), pp. 29-160.

[Gerald of Wales] The Autobiography of Gerald of Wales, edited and translated by H. E. Butler, new ed. (Woodbridge: Boydell, 2005).

Gerald of Wales. The Journey through Wales and The Description of Wales, translated by Lewis Thorpe (Harmondsworth: Penguin, 1978).

Gesta Francorum et Aliorum Hierosolimitanorum: The Deeds of the Franks and the other Pilgrims to Jerusalem, edited and translated by Rosalind Hill (Edinburgh: Thomas Nelson, 1962).

`Gesta Obsidionis Damiate'. In Quinti Belli Sacri Scriptores Minores, edited by Reinhold Rцhricht. Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, Sйrie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 71-115.

[Gislebert de Mons] La Chronique de Gislebert de Mons, edited by Lйon Vanderkindere (Brussels: Kiessling, 1904); translated as Gilbert of Mons, Chronicle of Hainaut, translated by Laura Napran (Woodbridge: Boydell, 2005).

Gomes Eannes de Zurara, Crуnica da Tomada de Ceuta, edited by Francisco Maria Esteves Pereira (Lisbon: Academia das Sciкncias de Lisboa, 1915).

[Guibert of Nogent] The Deeds of God through the Franks: a translation of Guibert de Nogent's Gesta Dei per Francos, translated by Robert Levine (Woodbridge: Boydell, 1997).

Guillaume Caoursin, `Descriptio obsidionis Rhodiae'. In Theresa M. Vann and Donald J. Kagay, Hospitaller Piety and Crusader Propaganda: Guillaume Caoursin's Description of the Ottoman Siege of Rhodes, 1480 (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 86-147.

[Henry Knighton] Chronicon Henrici Knighton vel Cnitthon Monarchi Leycestrensis, edited by Joseph Rawson Lumby, vol. 2 (1337-1395) (London: HMSO, 1893).

[Honorй Bonet] The Tree of Battles of Honorй Bonet: An English Version, translated by G. W. Coopland (Liverpool: Liverpool University Press, 1949).

Housley, Norman, editor and translator. Documents on the Later Crusades, 1274-1580 (Basingstoke: Macmillan, 1996).

[Ibn al-Athr ] The Chronicle of Ibn al-Athr for the Crusading Period from al-Kamil fi'l-Ta'rikh, part 2: The Years 541-589/1146-1193: The Age of Nur al-Din and Saladin, translated by D. S. Richards. Crusade Texts in Translation 15 (Farnham: Ashgate, 2007).

Imad al-Dn al-Isf ahan , Conquкte de la Syrie et de la Palestine par Saladin (al-Fath al-qussо fо l-fath al-qudsо), translated by Henri Massй, Documents relatifs а l'histoire des Croisades 10 (Paris: Paul Geuthner, 1972).

Imber, Colin, editor and translator. The Crusade of Varna, 1443-45. Crusade Texts in Translation 14 (Aldershot: Ashgate, 2006).

Das Itinerarium peregrinorum: eine zeitgenцssische englische Chronik zum dritten Kreuzzug in ursprьnglicher Gestalt, edited by Hans Eberhard Mayer, Schriften der Monumenta Germaniae historica (Deutsches Institut fьr Erforschung des Mittelalters) 18 (Stuttgart: Anton Hiersemann, 1962).

Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi, see Richard de Templo. Jackson, Peter, editor and translator. The Seventh Crusade, 1244-1254: Sources and Documents. Crusade Texts in Translation 16 (Farnham: Ashgate, 2009).

James of Vitry, `The Life of Mary of Oignies', translated by Margot H. King. In Mary of Oignies, Mother of Salvation, edited by Anneke B. Mulder-Bakker (Turnhout: Brepols, 2006), pp. 33-127.

Jean Sire de Joinville, Histoire de Saint Louis, Credo et Lettre а Louis X, edited by Natalis de Wailly (Paris: Firmin Didot, 1874); translated as `The Life of Saint Louis', in Joinville and Villehardouin, Chronicles of the Crusades, translated by M. R. B. Shaw (Harmondsworth: Penguin, 1963), pp. 161-353.

Johannes de Fordun, `Gesta Annalia'. In Johannis de Fordun, Chronica Gentis Scotorum, edited by William F. Skene (Edinburgh: Edmonston and Douglas, 1871).

Johannes von Marienwerder, The Life of Dorothea von Montau, a fourteenthcentury Recluse, translated by Ute Stargardt (Lewiston: Edwin Mellen, 1997).

Johannes de Tulbia, `De Domino Iohanne, rege Ierusalem'. In Quinti Belli Sacri Scriptores Minores, edited by Reinhold Rцhricht. Publications de la Sociйtй de l'Orient Latin, Sйrie historique 2 (Geneva: J.-G. Fick, 1879), pp. 119-40.

John Stillingflete, `Liber Johannis Stillingflete de nominibus fundatorum Hosp. S. Johannis Jerusalem in Anglia'. In Monasticon anglicanum: A History of the abbies and other monasteries, hospitals, frieries, and cathedral and collegiate churches, with their dependencies, in England and Wales . . ., edited by William Dugdale; revised by John Caley, Henry Ellis, and Bulkeley Bandinel, 6 vols in 8 (London: Harding, Harding and Lepard, 1830), vol. 6.2, pp. 831-9.

Kohler, Charles, editor. `Lettres pontificales concernant l'histoire de la Petite Armйnie au XIVe siиcle'. In Florilegium ou, Recueil de Travaux d'Еrudition dйdiйs а Monsieur le Marquis Melchior de Vogьй а l'Occasion du quatre-vingtiиme Anniversaire de sa Naissance, 18 Octobre 1909 (Paris: Imprimerie nationale, 1909), pp. 303-27.

[Lambert of Ardres] Lamberti Ardensis Historia Comitum Ghisnensium, edited by I. Heller. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 24, edited by Societas Aperiendis Fontibus rerum Germanicarum Medii Aevi (Hanover: Hahn, 1879), pp. 550-642, translated as: Lambert of Ardres, The History of the Counts of Guines and Lords of Ardres, translated by Leah Shopkow (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2001).

Lambert de Waterlos, `Annales Cameracenses'. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 16, edited by George Heinrich Pertz (Hanover: Aulic Hahn, 1859), pp. 509-54.

Lancelot: Roman en prose du XIIIe siиcle, edited by Alexandre Micha, vol. 7. Textes Littйraires Franзais 288 (Geneva: Droz, 1980).

Die lateinische Fortsetzung Wilhelms von Tyrus, edited by Marianne Salloch (Leipzig: H. Eichblatt, 1934).

The Latin Chronicle of the Kings of Castile, translated by Joseph F. O'Callaghan (Tempe, AZ: Arizona Center for Medieval and Renaissance Studies, 2002).

Livlдndische Reimchronik, ed. Franz Pfeiffer, Bibliothek des literarischen Vereins in Stuttgart 7 (Stuttgart: Literarischen Vereins, 1844).

Le Livre des Fais du bon Messire Jehan le Maingre, dit Bouciquaut, Mareschal de France et Gouverneur de Jennes, edited by Denis Lalande. Textes Littеraires Franзais 331 (Geneva: Droz, 1985).

Ludolphus de Sudheim, `De Itinere Terre Sancte', edited by G. A. Neumann. In Archives de l'Orient Latin 2 (1884), Documents: III Voyages, pp. 305-77.

[Margery Kempe] The Book of Margery Kempe, translated by Anthony Bale (Oxford: Oxford University Press, 2015).

Marie de France, `Le Fresne'. In Lais, edited by A. Ewert (Oxford: Basil Blackwell, 1978), pp. 35-48.

Marino Sanudo Torsello, The Book of the Secrets of the Faithful of the Cross: Liber Secretorum Fidelium Crucis, translated by Peter Lock. Crusade Texts in Translation 21 (Farnham: Ashgate, 2011).

Martиne Edmond, and Ursini Durand, editors. Thesaurus Novus Anecdotorum, vol. 1 (Paris: Florentinus Delaulne et al., 1717).

Matthew Paris, Chronica Majora, edited by Henry Richards Luard. Rolls Series 57 (London: Longman, 1872-1883).

Matthew Paris, Historia Anglorum sive, ut vulgo dicitur, Historia Minor, item, ejusdem Abbreviatio Chronicorum Angliж, edited by Frederic Madden. Rolls Series 44 (London: Longman, 1866-1869).

[Miguel de Castanhoso] The Portuguese expedition to Abyssinia in 1541-1543, as narrated by Castanhoso, translated by R. S. Whiteway. Hakluyt Society second series vol. 10 (London: Hakluyt Society, 1902).

[Minstrel of Reims] Rйcits d'un mйnestrel de Reims au treiziиme siиcle, edited by Natalis de Wailly (Paris: Renouard, 1876).

Monasticon anglicanum: A History of the abbies and other monasteries, hospitals, frieries, and cathedral and collegiate churches, with their dependencies, in England and Wales . . ., edited by William Dugdale; revised by John Caley, Henry Ellis, and Bulkeley Bandinel, 6 vols in 8 (London: Harding, Harding and Lepard, 1830).

`Narratio de Itinere Navali Peregrinorum Hierosolymam Tendentium et Silviam Capientium, A. D. 1189', edited by Charles Wendell David. Proceedings of the American Philosophical Society 81.5 (1939): pp. 591-676.

[Nicolaus von Jeroschin] The Chronicle of Prussia by Nicolaus von Jeroschin: A History of the Teutonic Knights in Prussia, 1190-1331, translated by Mary Fischer. Crusade Texts in Translation 20 (Farnham: Ashgate, 2010).

[Niketas Choniates] O City of Byzantium, Annals of Niketas Choniates, translated by Harry J. Magoulias (Detroit, MI: Wayne State University, 1984).

Odo of Deuil. De Profectione Ludovici VII in Orientem; The Journey of Louis VII to the East, edited and translated by Virginia Gingerick Berry (New York: Columbia University Press, 1948).

`Ogerii Panis Annales'. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, edited by George Heinrich Pertz, vol. 18 (Hanover: Aulic Hahn, 1863), pp. 115-42.

Papsturkunden in Portugal, edited by Carl Erdmann, Abhandlungen der Gesellschaft der Wissenschaften zu Gцttingen, Philologisch-Historische Klasse Neue Folge 20 (Berlin: Weidmannsche Buchhandlung, 1927).

Peter von Dusburg, Chronicon Terre Prussie, edited by Max Toeppen. In Scriptores rerum Prussicarum, vol. 1 (Leipzig: S. Hirzel, 1861).

Peter of les Vaux-de-Cernay, The History of the Albigensian Crusade, translated by W. A. Sibly and M. D. Sibly (Woodbridge: Boydell, 1998).

Peters, Edward, editor and translator. The First Crusade: The Chronicle of Fulcher of Chartres and Other Source Materials, 2nd ed. (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1998).

Philippe de Mйziиres, Chancellor of Cyprus. Le Songe du vieil pelerin, edited by G. W. Coopland, 2 vols (Cambridge: Cambridge University Press, 1969).

Philippe Mousket, Chronique rimйe, edited by F. de Reiffenberg, 2 vols (Brussels: 1836-1838).

Pierre Dubois, The Recovery of the Holy Land, translated by Walther I. Brandt (New York: Columbia University Press, 1956).

Pringle, Denys, editor and translator. Pilgrimage to Jerusalem and the Holy Land, 1187-1291. Crusade Texts in Translation 23 (Farnham: Ashgate, 2012).

The Proceedings Against the Templars in the British Isles, edited and translated by Helen J. Nicholson, 2 vols (Farnham: Ashgate, 2011).

Procиs de Condamnation de Jeanne d'Arc, edited by Pierre Champion, vol. 1 (Paris: Champion, 1920).

Ptolemy of Lucca, Historia Ecclesiastica. In Rerum Italicarum Scriptores, edited by Ludovico Antonio Muratori, 25 vols (Milan: Stamperia della Societа Palatina, 1723-1751), vol. 11 (1727), cols 742-1242.

Radulphi de Coggeshall Chronicon Anglicanum, edited by Joseph Stevenson. Rolls Series 66 (London: Longman, 1875).

[Ramon Muntaner] The Chronicle of Muntaner, translated by Lady Goodenough. Hakluyt Society 2nd series 47, 50 (London: Hakluyt Society,

1920, 1921); new online edition: Ramon Muntaner, Chronicle, translated by Lady Goodenough (Cambridge Ontario: Parentheses, 2000), at: http://www.yorku.ca/inpar/muntaner_goodenough.pdf .

Records of the Templars in England in the Twelfth Century: The Inquest of 1185 with Illustrative Charters and Documents, edited by Beatrice A. Lees (London: Oxford University Press, 1935).

[Richard de Templo] Itinerarium peregrinorum et gesta regis Ricardi; auctore, ut videtur, Ricardo, canonico Sanctж Trinitatis Londoniensis, edited by William Stubbs, vol. 1 of Chronicles and Memorials of the Reign of Richard I. Rolls Series 38 (London: Longman, 1864), pp. 1-450. Translated as: `Itinerary of Richard I and others to the Holy Land', in Chronicles of the Crusades (London: George Bell and Sons, 1882), pp. 65-339; and as Chronicle of the Third Crusade: A Translation of the Itinerarium Peregrinorum et Gesta Regis Ricardi, translated by Helen J. Nicholson. Crusade Texts in Translation 3 (Aldershot: Ashgate, 1997).

Robert, canon of Saint-Marien of Auxerre, Chronicon, edited by O. Holder-Egger. In Monumenta Germaniae Historica Scriptores in Folio, vol. 26, edited by Societas Aperiendis Fontibus rerum Germanicarum Medii Aevi (Hanover: Hahn, 1882), pp. 219-76.

Robert of Clari. The Conquest of Constantinople, translated by Edgar Holmes McNeal (New York: Columbia University Press, 1936, reprinted Toronto: University of Toronto Press, 1996).

Roger of Howden, Chronica, edited by William Stubbs. Rolls Series 51, 4 vols (London: Longman, 1868-1871).

[Roger of Howden] Gesta regis Henrici secundi: The Chronicle of the Reigns of Henry II and Richard I, A.D. 1169-1192, edited by William Stubbs. Rolls Series 49 (London: Longman, 1867).

Roger of Wendover, The Flowers of History, edited by Henry G. Hewlett. Rolls Series 84 (London: Longman, 1886-1889).

Rolls of the Justices in Eyre for Gloucestershire, Warwickshire, and Shropshire, 1221, 1222, edited by Doris M. Stenton. Selden Society 59 (1940).

Rolls of the Justices in Eyre for Lincolnshire (1218-1219) and Worcestershire (1221), edited Doris Mary Stenton, Selden Society 53 (1934).

Rolls of the Justices in Eyre, Being the Rolls of Pleas and Assizes for Yorkshire in 3 Henry III (1218-1219), edited by Doris Mary Stenton. Selden Society 56 (1937).

Saladin. Suite et fin du deuxiиme Cycle de Croisade, edited by Larry S. Crist. Textes Littйraires Franзais 185 (Geneva: Droz, 1972).

`Solomon ben Simson'. In The First Crusade: The Chronicle of Fulcher of Chartres and Other Source Materials, edited by Edward Peters, 2nd ed. (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1998), pp. 127-37.

Songs of the Women Trouvиres, edited, translated, and introduced by Eglal Doss-Quinby, Joan Tasker Grimbert, Wendy Pfeffer and Elizabeth Aubrey (New Haven, CT: Yale University Press, 2001).

La Suite du Roman de Merlin, edited by Gilles Roussineau. Textes Littйraires Franзais 472 (Geneva: Droz, 1996).

The `Templar of Tyre', Part III of the `Deeds of the Cypriots', translated by Paul Crawford. Crusade Texts in Translation 6 (Aldershot: Ashgate, 2003).

Testamenta Vetusta, being Illustrations from Wills, of Manners, Customs, &c., as well as of the Descents and Possessions of many distinguished Families, from the reign of Henry the Second to the accession of Queen Elizabeth, edited by Nicholas Harris Nicolas (London: Nichols and Son, 1826).

Usama ibn Munqid. The Book of Contemplation: Islam and the Crusades, translated by Paul M. Cobb (London: Penguin, 2008).

[Usamah ibn-Munqidh] An Arab-Syrian Gentleman and Warrior in the Period of the Crusades: Memoirs of Usam ah ibn-Munqidh, translated by Philip K. Hitti (repr. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1987).

`Via ad Terram Sanctam (1289-1293)'. In Projets de Croisade (v. 1290-v. 1330), edited by Jacques Paviot, Documents relatifs а l'histoire des croisades 20 (Paris: L'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres, 2008), pp. 171-81.

[Walter of Guisborough] Chronicon domini Walteri de Hemingburgh, vulgo Hemingford nuncupati, ordinia sancti Augustini canonici regularis, in coenobio beate Mariж de Gisburn, de gestis regum Angliж, edited by Hans Claude Hamilton, vol. 1 (London: English Historical Society, 1848).

William of Tudela and Anonymous Successor, The Song of the Cathar Wars: A History of the Albigensian Crusade, translated by Janet Shirley. Crusade Texts in Translation 2 (Aldershot: Ashgate, 1996).

Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon/Guillaume de Tyr, Chronique, edited by R. B. C. Huygens, 2 vols, Corpus Christianorum Continuatio Mediaeualis 63, 63A (Turnhout: Brepols, 1986).

Wolf, Kenneth Baxter, editor and translator. The Life and Afterlife of St.Elizabeth of Hungary: Testimony from her Canonization Hearing (Oxford: Oxford University Press, 2011).

Исследования

Abulafia, Anna Sapir. `Invectives against Christianity in the Hebrew Chronicles of the First Crusade'. In Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College Cardiff Press, 1985), pp. 66-72.

Abulafia, Anna Sapir. Christian-Jewish Relations 1000-1300: Jews in the Service of Medieval Christendom (Harlow: Longman, 2011).

Angold, Michael. The Fourth Crusade: Event and Context (Harlow: Pearson Longman, 2003).

Appleby, John T. England without Richard, 1189-1199 (London: G. Bell, 1965).

Arnold, Udo. `Die Frau im Deutschen Orden'. In Stationen Einer Hochschullaufbahn: Festschrift fьr Annette Kuhn zum 65. Geburtstag, edited by Udo Arnold, Peter Meyers, and Uta C. Schmidt (Dortmund: Ebersbach 1999), pp. 261-76.

Asbridge, Thomas. `Alice of Antioch: A Case Study of Female Power in the Twelfth Century'. In The Experience of Crusading, volume two: Defining the Crusader Kingdom, edited by Peter Edbury and Jonathan Phillips (Cambridge: Cambridge University Press, 2003), pp. 29-47.

Aurell, Martin. `Les femmes guerriиres (XIe et XIIe siиcles)'. In Famille, violence et christianisation au Moyen Вge: mйlanges offerts а Michel Rouche, edited by Martin Aurell and Thomas Deswarte (Paris: Presses universitaires de Paris-Sorbonne, 2005), pp. 319-30.

Bailey, Angela E. `Women Pilgrims and their Travelling Companions in twelfth-century England'. Viator 46.1 (2015): pp. 115-34.

Bandlien, Bjшrn. `A Manuscript of the Old French William of Tyre (Pal. Lat. 1963) in Norway'. Studi mediolatini e volgari 62 (2016): pp. 21-80.

Barber, Malcolm. `The Pastoureaux of 1320'. Journal of Ecclesiastical History 32 (1981): pp. 143-66.

Barber, Malcolm. `The Albigensian Crusades: Wars Like any Other?' In Dei Gesta per Francos: Йtudes sur les croisades dйdiйes а Jean Richard; Crusade Studies in Honour of Jean Richard, edited by Michel Balard, Benjamin Z. Kedar, and Jonathan Riley-Smith (Aldershot: Ashgate, 2001), pp. 45-55.

Barber, Malcolm. The Crusader States (New Haven, CT: Yale University Press, 2012).

Barbieri, Luca. `Crusade Songs and the Old French Literary Canon'. In Literature of the Crusades, edited by Simon Thomas Parsons and Linda M. Paterson (Cambridge: D. S. Brewer, 2018), pp. 75-95.

Bartlett, Robert. The Making of Europe. Conquest, Colonization and Cultural Change, 950-1350 (Harmondsworth: Penguin, 1993).

Bartlett, Robert. `Pretenders and Returners: Dynastic Imposters in the Middle Ages'. In Blood Royal: Dynastic Politics in Medieval Europe, edited by Robert Bartlett (Cambridge: Cambridge University Press, 2020), pp. 360-78.

Bass, Ian. ` "Articuli Inquisicionis de crucesignatis": Late Thirteenth-Century Inquiry into English Crusaders'. Crusades 17 (2018): pp. 171-94.

Bass, I. L. `The Crozier and the Cross: Crusading and the English Episcopate, c. 1170-1313' (PhD thesis, Manchester Metropolitan University, 2019).

Bell, David N. What Nuns Read: Books & Libraries in Medieval English Nunneries (Kalamazoo, MI: Cistercian Publications, 1995).

Bell, Susan Groag. `Medieval Women Book Owners: Arbiters of Lay Piety and Ambassadors of Culture'. In Women and Power in the Middle Ages, edited by Mary Erler and Maryanne Kowaleski (Athens, GA: University of Georgia Press, 1988), pp. 149-87.

Bennett, Matthew. `Virile Latins, Effeminate Greeks and Strong Women: Gender Definitions on Crusade?' In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 16-30.

Bennett, Stephen. Elite Participation in the Third Crusade (Woodbridge: Boydell, 2021).

Berend, Nora, `Hungary, "The Gate of Christendom" '. In Medieval Frontiers: Concepts and Practices, edited by David Abulafia and Nora Berend (Aldershot: Ashgate, 2002), pp. 195-215.

Bird, Jessalynn. `Indulgences and Penance'. In The Crusades: An Encyclopedia, ed. Alan V. Murray, 4 vols (Santa Barbara, CA: ABC Clio, 2006), vol. 2, pp. 633-7.

Bird, Jessalynn. `Preaching and Crusading Memory'. In Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 13-33.

Blakely, Ruth M. The Brus Family in England and Scotland 1100-1295 (Woodbridge: Boydell, 2005).

Blumenfeld-Kosinski, Renate. `Roles for Women in Colonial Fantasies of Fourteenth-Century France: Pierre Dubois and Philippe de Mйziиres'. In The French of Outremer: Communities and Communications in the Crusading Mediterranean, edited by Laura K. Morreale and Nicholas L. Paul (New York: Fordham University Press, 2018), pp. 247-81.

Bom, Myra Miranda. Women in the Military Orders of the Crusades (New York: Palgrave Macmillan, 2012).

Borchardt, Karl. `Late Medieval Indulgences for the Hospitallers and the Teutonic Order'. In Ablasskampagnen des Spдtmittelalters: Luthers Thesen von 1517 im Kontext, edited by Andreas Rehberg. Bibliothek des Deutschen Historischen Instituts in Rom 132 (Berlin: De Gruyter, 2017), pp. 195-218.

Bower, Canon, `On a Brass found in Arthuret Church'. Transactions of the Cumberland and Westmorland Antiquarian and Archaeological Society new series 1 (1901): pp. 114-15.

Brodman, James William. Ransoming Captives in Crusader Spain: The Order of Merced on the Christian-Islamic Frontier (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1986).

Brown, Elizabeth A. R. `The Oxford Collection of the Drawings of Roger de Gaigniиres and the Royal Tombs of Saint-Denis'. Transactions of the American Philosophical Society 78.5 (1988): pp. i-viii+1-74.

Brundage, James A. `The Crusader's Wife: A Canonistic Quandary'. Studia Gratiana 12 (1967): pp. 425-41.

Brundage, James A. `The Crusader's Wife Revisited'. Studia Gratiana 14 (1967): pp. 243-51.

Brundage, James A. `The Votive Obligations of Crusaders: The Development of a Canonistic Doctrine'. Traditio 24 (1968): pp. 77-118.

Brundage, James, A. Medieval Canon Law and the Crusader (Madison, WI: University of Wisconsin Press, 1969).

Brundage, James A. `Prostitution, Miscegenation and Sexual Purity in the First Crusade'. In Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College Cardiff Press, 1985), pp. 57-65.

Buck, Andrew D. `Settlement, Identity, and Memory in the Latin East: An Examination of the Term "Crusader States" '. English Historical Review 135/573 (2020): pp. 271-302.

Buck, Andrew D. `Women in the Principality of Antioch: Power, Status and Social Agency'. Haskins Society Journal 31 (2019): 95-132.

Bull, Marcus. Knightly Piety and the Lay Response to the First Crusade: The Limousin and Gascony c. 970-c. 1130 (Oxford: Oxford University Press, 1993).

Butkens, Christophre. Trophйes tant sacrйs que prophanes du Duchй de Brabant, 4 vols (The Hague: Chrйtien van Lom, 1724).

Cadden, Joan. Meanings of Sex Difference in the Middle Ages: Medicine, Science, and Culture (Cambridge: Cambridge University Press, 1993).

Caille, Jacqueline. `Les Seigneurs de Narbonne dans le conflit Toulouse-Barcelone au XIIe siиcle'. Annales du Midi: revue archйologique, historique et philologique de la France mйridionale 97/171 (1985): pp. 227-44.

Callahan, Leslie Abend. `The Widow's Tears: the Pedagogy of Grief in Medieval France and the Image of the Grieving Widow'. In Constructions of Widowhood and Virginity in the Middle Ages, edited by Cindy L. Carlson and Angela Jane Weisl (Basingstoke: Macmillan, 1999), pp. 245-263.

Camden, William. Remaines of a Greater Worke Concerning Britain (London: Simon Waterson, 1605).

Carpenter, David. Henry III: The Rise to Power and Personal Rule, 1207-1258 (New Haven, CT: Yale University Press, 2020).

Cassidy-Welch, Megan, and Anne E. Lester, `Memory and Interpretation: New Approaches to the Study of the Crusades'. In Crusades and Memory: Journal of Medieval History 40.3 (2014): pp. 225-36, republished in Crusades and Memory: Rethinking Past and Present, edited by Megan Cassidy-Welch and Anne E. Lester (London: Routledge, 2015), pp. 1-12.

Cassidy-Welch, Megan, editor. Remembering the Crusades and Crusading (London: Routledge, 2017).

Cassotti, Marsilio. D. Teresa A Primeira Rainha de Portugal, translated by Ana Isabel Ruiz Barata (Lisbon: A Esfera dos Livros, 2008).

Casteen, Elizabeth. `Sex and Politics in Naples: The Regnant Queenship of Johanna I'. Journal of the Historical Society 11.2 (2011): pp. 183-210.

Casteen, Elizabeth. From She-Wolf to Martyr: The Reign and Disputed Reputation of Johanna I of Naples (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2016).

Chazan, Robert. European Jewry and the First Crusade (Berkeley, CA: University of California Press, 1987).

Chevedden, Paul E. `The Islamic View and the Christian View of the Crusades: A New Synthesis'. History 93/310 (2008): pp. 181-200.

Cheyette, Frederic L. Ermengard of Narbonne and the World of the Troubadours (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2001).

Christiansen, Eric. The Northern Crusades, 2nd edn (London: Penguin, 1997).

Christie, Niall. `Al ibn Tah ir al-Sulam' . In Christian Muslim Relations: A Bibliographical History, volume 3 (1050-1200), edited by David Thomas and Alex Mallet, with Juan Pedro Monferrer Sala, Johannes Pahlitzsh, Mark Swanson, Herman Teule, and John Tolan. History of Christian-Muslim Relations 15 (Leiden: Brill, 2011), pp. 307-11.

Christie, Niall. `Fighting Women in the Crusading Period through Muslim Eyes: Transgressing Expectations and Facing Realities?' In Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis and Matthew M. Mesley, Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 183-95.

Cohn, Norman. The Pursuit of the Millennium: Revolutionary Millenarians and Mystical Anarchists of the Middle Ages, revised ed. (London: Pimlico, 1993).

Cole, Penny J. ` "O God, the Heathen have Come into Your Inheritance" (Ps. 78.1): The Theme of Religious Pollution in Crusade Documents, 1095-1188'. In Crusaders and Muslims in Twelfth-Century Syria, edited by Maya Shatzmiller (Leiden: Brill, 1993), pp. 84-111.

Constable, Giles. `The Historiography of the Crusades'. In The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World, edited by Angeliki E. Laiou and Roy Parviz Mottahedeh (Dumbarton Oaks: Dumbarton Oaks Research Library, 2001), pp. 1-22.

Corbet, Patrick. `Entre Aliйnor d'Aquitaine et Blanche de Castille. Les princesses au pouvoir dans la France de l'Est'. In Mдchtige Frauen? Kцniginnen und Fьrstinnen im europдischen Mittelalter (11.-14. Jahrhundert), edited by Claudia Zey with Sophie Caflisch and Philippe Goridis. Vortrдge und Forschungen 81 (Ostfildern: Jan Thorbecke, 2015), pp. 225-47.

Coss, Peter. The Foundations of Gentry Life: The Multons of Frampton and their World, 1270-1370 (Oxford: Oxford University Press, 2010).

Cowan, Ian B. and David E. Easson, Medieval Religious Houses: Scotland, 2nd ed. (London: Longman, 1976).

Cowdrey, H. E. J. `The Mahdia Campaign of 1087'. The English Historical Review 92/362 (1977): pp. 1-29.

Craig, Leigh Ann. ` "Stronger than Men and Braver than Knights": Women and the Pilgrimages to Jerusalem and Rome in the Later Middle Ages'. Journal of Medieval History 29.3 (2003): pp. 153-75.

Davis-Secord, Sarah C. Where Three Worlds Met: Sicily in the early medieval Mediterranean (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2017).

Derbes, Anne and Mark Sandona. `Amazons and Crusaders: The Histoire Universelle in Flanders and the Holy Land'. In France and the Holy Land: Frankish Culture at the End of the Crusades, edited by Daniel H. Weiss and Lisa Mahoney (Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2004), pp. 187-229.

DeVries, Kelly. Joan of Arc: A Military Leader (Stroud: History Press, new edition 2011).

Dickson, Gary. The Children's Crusade: Medieval History, Modern Mythistory (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2008).

Dillard, Heath. Daughters of the Reconquest: Women in Castilian Town Society, 1100-1300 (Cambridge: Cambridge University Press, 1984).

Duff, E. Gordon. Fifteenth century English books: a bibliography of books and documents printed in England and of books for the English market printed abroad (Oxford: Bibliographical Society, 1917).

Dunbabin, Jean. Charles I of Anjou: Power, Kingship and State-Making in Thirteenth-Century Europe (London: Longman, 1998).

Dunphy, Graeme. `Women chroniclers and chronicles for women'. In The Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, pp. 1521-4.

Eastmond, Antony. Tamta's World: The Life and Encounters of a Medieval Noblewoman from the Middle East to Mongolia (Cambridge: Cambridge University Press, 2017).

Edbury, Peter W., and John Gordon Rowe, William of Tyre: Historian of the Latin East (Cambridge: Cambridge University Press, 1988).

Edbury, Peter W. The Kingdom of Cyprus and the Crusades, 1191-1374 (Cambridge: Cambridge University Press, 1991).

Edbury, Peter W. `Women and the Customs of the High Court of Jerusalem according to John of Ibelin'. In Chemins d'outre mer. Йtudes d'histoire sur la Mйditerranйe mйdiйvale offertes а Michel Balard, edited by Damien Coulon, Catherine Otten-Froux, Paul Pagиs, and Dominque Valйrian (Paris: Publications de la Sorbonne, 2004), pp. 285-92.

Edbury, Peter W., `Ernoul, Eracles, and the Collapse of the Kingdom of Jerusalem'. In The French of Outremer: Communities and Communications in the Crusading Mediterranean, edited by Laura K. Morreale and Nicholas L. Paul (New York: Fordham University Press, 2018), pp. 44-67.

Edgington, Susan B. and Sarah Lambert, editors. Gendering the Crusades (Cardiff: University of Wales Press, 2001).

Edgington, Susan B. `A female physician on the Fourth Crusade?: Laurette de Saint-Valйry'. In Knighthoods of Christ: Essays on the History of the Crusades and the Knights Templar Presented to Malcolm Barber, edited by Norman Housley (Aldershot: Ashgate, 2007), pp. 77-85.

Edgington, Susan B. `Crusading Chronicles'. In Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 1, pp. 499-500.

Edwards, David N. The Nubian Past: An Archaeology of the Sudan (London: Routledge, 2004).

Ehlers, Axel. Die Ablasspraxis des Deutschen Ordens im Mittelalter. Quellen und Studien zur Geschichte des Deutschen Ordens 64 (Marburg: N. G. Elwert, 2007).

Ellenblum, Ronnie. The Collapse of the Eastern Mediterranean: Climate Change and the Decline of the East, 950-1072 (Cambridge: Cambridge University Press, 2012).

Evans, Michael R. ` "Unfit to Bear Arms": The Gendering of Arms and Armour in Accounts of Women on Crusade'. In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 45-58.

Evergates, Theodore. `Aristocratic Women in the County of Champagne'. In Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 74-110.

Evergates, Theodore. Henry the Liberal: Count of Champagne, 1127-1181 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2016).

Evergates, Theodore. Marie of France: Countess of Champagne, 1145-1198 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2019).

Fernбndez-Armesto, Felipe. Before Columbus: Exploration and Colonisation from the Mediterranean to the Atlantic, 1229-1492 (Basingstoke: Macmillan, 1987).

Ferrante, Joan. `Public Postures and Private Maneuvers: Roles Medieval Women Play'. In Women and Power in the Middle Ages, edited by Mary Erler and Maryanne Kowaleski (Athens GA: University of Georgia Press, 1988), pp. 213-29.

Field, Sean L. Courting Sanctity: Holy Women and the Capetians (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2019).

Field, Sean L. `Agnes of Harcourt as Intellectual: New Evidence for the Composition and Circulation of the Vie d'Isabelle de France'. In Women Intellectuals and Leaders in the Middle Ages, edited by Kathryn Kerby-Fulton, Katie Ann-Marie Bugyis, and John van Engen (Cambridge: D. S. Brewer, 2020), pp. 79-95.

Firnhaber-Baker, Justine. `The Social Constituency of the Jacquerie Revolt of 1358'. Speculum 95.3 (2020): pp. 689-715.

Fleck, Cathleen A. `The Luxury Riccardiana Psalter in the Thirteenth Century: A Nun's Prayerbook?' Viator 46.1 (2015): pp. 135-60.

Fleck, Cathleen A. `The Crusader Loss of Jerusalem in the Eyes of a Thirteenth-Century Virtual Pilgrim'. In The Crusades and Visual Culture, edited by Elizabeth Lapina, April Jehan Morris, Susanna A. Throop, and Laura J. Whatley (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 131-55.

Folda, Jaroslav. Crusader Art: The Art of the Crusaders in the Holy Land, 1099-1291 (Aldershot: Lund Humphries, 2008).

Folda, Jaroslav. `Melisende of Jerusalem: Queen and Patron of Art and Architecture in the Crusader Kingdom'. In Reassessing the Roles of Women as `Makers' of Medieval Art and Architecture, edited by Therese Martin (Leiden: Brill, 2012), pp. 429-77.

Forey, Alan. `The Military Orders and the Ransoming of Captives from Islam (Twelfth to Early Fourteenth Centuries)'. Studia Monastica 33 (1991): pp. 259-79.

Fort, Gavin. ` "Make a Pilgrimage for Me": The Role of Place in Late Medieval Proxy Pilgrimage'. In Travel, Time and Space in the Middle Ages and Early Modern Time: Explorations of World Perceptions and Processes of Identity Formation, edited by Albrecht Classen (Berlin: De Gruyter, 2018), pp. 424-45.

Frankopan, Peter. The First Crusade: The Call from the East (London: Bodley Head, 2012).

Friedman, Yvonne. `Captivity and Ransom: the Experience of Women'. In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 121-39.

Friedman, Yvonne. Encounter between Enemies: Captivity and Ransom in the Latin Kingdom of Jerusalem (Leiden: Brill, 2002).

Friedman, Yvonne. `Gestures of Conciliation: Peacemaking Endeavors in the Latin East'. In In Laudem Hierosolymitani: Studies in Crusades and Medieval Culture in Honour of Benjamin Z. Kedar, edited by Iris Shagrir, Ronnie Ellenblum and Jonathan Riley-Smith. Crusades Subsidia 1 (Aldershot: Ashgate, 2007), pp. 31-48.

Fuller, Thomas. The Historie of the Holy Warre, 3rd ed. (Cambridge: John Williams, 1640).

Gaposchkin, M. Cecilia. `The Liturgical Memory of July 15, 1099: Between History, Memory, and Eschatology'. In Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 34-48.

Gaposchkin, M. Cecilia. Invisible Weapons: Liturgy and the Making of Crusade Ideology (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2017).

Gaposchkin, M. C. `Kingship and Crusade in the First Four Moralized Bibles'. In The Capetian Century, 1214-1314, edited by William Chester Jordan and Jenna Rebecca Phillips (Turnhout: Brepols, 2017), pp. 71-112.

Garcнa-Guijarro Ramos, Luis. `The Aragonese Hospitaller Monastery of Sigena: its Early Stages, 1188-c. 1210'. In Hospitaller Women in the Middle Ages, edited by Anthony Luttrell and Helen J. Nicholson (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 113-51.

Garcнa-Guijarro Ramos, Luis. `Reconquista and Crusade in the Central Middle Ages. A Conceptual and Historiographical Survey'. In Crusading on the Edge: Ideas and Practice of Crusading in Iberia and the Baltic Region, 1100-1500, edited by Torben Kjersgaard Nielsen and Iben Fonnesberg-Schmidt. Outremer: Studies in the Crusades and the Latin East 4 (Turnhout: Brepols, 2016), pp. 55-88.

Geary, Patrick J. Living with the Dead in the Middle Ages (Ithaca, NY: Cornell University Press, 1994).

Gee, Loveday Lewes. Women, Art and Patronage from Henry III to Edward III, 1216-1377 (Woodbridge: Boydell, 2002).

Geldsetzer, Sabine. Frauen auf Kreuzzьgen, 1096-1291 (Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 2003).

Gilbert, James E. `A Medieval "Rosie the Riveter"? Women in France and Southern England during the Hundred Years War'. In The Hundred Years War: A Wider Focus, edited by L. J. Andrew Villalon and Donald J. Kagay. History of Warfare 25 (Leiden, 2005), pp. 333-63.

Gillingham, John. Richard I (New Haven, CT: Yale University Press, 1999).

Goitein, S. D. `Geniza Sources for the Crusader Period: A Survey'. In Outremer: Studies in the history of the Crusading Kingdom of Jerusalem presented to Joshua Prawer, edited by B. Z. Kedar, H. E. Mayer, and R. C. Smail ( Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1982), pp. 306-22.

Goldstone, Nancy. The Lady Queen: The Notorious Reign of Joanna I, Queen of Naples, Jerusalem, and Sicily (New York: Walker, 2009).

Goodman, Anthony. John of Gaunt: The Exercise of Princely Power in Fourteenth-Century Europe (Harlow: Longman, 1992).

Goodman, Anthony. Margery Kempe and her World (Harlow: Longman, 2002).

Goodman, Jennifer R. `The Lady with the Sword: Philippa of Lancaster and the Chivalry of the Infante Dom Henrique (Prince Henry the Navigator)'. In Queens, Regents and Potentates, edited by Theresa M. Vann (Dallas, TX: Academia Press, 1993), pp. 149-65.

Gordo Molina, Angel G. `Urraca I de Leуn y Teresa de Portugal. Las Relaciones de Fronteras y el Ejercicio de la Potestad Femenina en la Primera Mitad del Siglo XII. Jurisdicciуn, Imperium y Linaje'. Intus-Legere Historia 2.1 (2008): pp. 9-23.

Grant, Alexander. `The St Bees Lord and Lady, and their Lineage'. In North-West England from the Romans to the Tudors: essays in memory of John Macnair Todd, edited by Keith J. Stringer. Cumberland and Westmorland Antiquarian and Archaeological Society Extra series 41 (2014): pp. 171-200.

Grant, Lindy. `Rйcit d'un mйnestrel de Reims'. In Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, p. 1265.

Grant, Lindy. Blanche of Castile, Queen of France (New Haven, CT: Yale University Press, 2016).

Guard, Timothy. Chivalry, Kingship and Crusade: The English Experience in the Fourteenth Century (Woodbridge: Boydell, 2013).

Guirondet, M. `Les Croisiйs de Saint-Antonin'. Bulletin Archйologique et Historique publiй sous la direction de la Sociйtй Archйologique de Tarn-et-Garonne 5 (1877): pp. 113-24.

Hallam, Elizabeth M., and Judith Everard. Capetian France 987-1328, 2nd ed. (Harlow: Longman, 2001).

Hallam, Elizabeth. `Berengaria [Berengaria of Navarre] (c. 1165-1230)'. In Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004). https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/2192.

Hamilton, Bernard. `Women in the Crusader States: the Queens of Jerusalem, 1100-1190'. In Medieval Women, edited by Derek Baker. Studies in Church History Subsidia 1 (Oxford: Basil Blackwell, 1978), pp. 143-74.

Hamilton, Bernard. `Eleanor of Castile and the Crusading Movement'. Mediterranean Historical Review 10 (1995): pp. 92-103.

Bernard Hamilton and Andrew Jotischky, Latin and Greek Monasticism in the Crusader States (Cambridge: Cambridge University Press, 2020).

Hamilton, Sarah. `The Virgin Mary in Cathar Thought'. The Journal of Ecclesiastical History 56.1 (2005): pp. 24-49.

Hansbery, Joseph E. `The Children's Crusade'. Catholic Historical Review 24.1 (1938): pp. 30-8.

Harris, Jonathan. Byzantium and the Crusades, 2nd ed. (London: Bloomsbury, 2014).

Harwood, Sophie. Medieval Women and War: Female Roles in the Old French Tradition (London: Bloomsbury Academic, 2020).

Havice, Christine. `The Marginal Miniatures in the Hamilton Psalter (Kupferstichkabinett 78.A.9.)'. Jahrbuch Der Berliner Museen 26 (1984): pp. 79-142.

Hay, David J. ` "Collateral Damage?" Civilian Casualties in the Early Ideologies of Chivalry and Crusade'. In Noble Ideals and Bloody Realities, Warfare in the Middle Ages, edited by Niall Christie and Maya Yazigi (Leiden: Brill, 2006), pp. 3-25.

Hay, David J. The Military Leadership of Matilda of Canossa, 1046-1115 (Manchester: Manchester University Press, 2008).

Heller, Sarah-Grace. `Surprisingly historical women in the Old French Crusade Cycle'. In Women and Medieval Epic: Gender, Genre, and the Limits of Epic Masculinity, edited by Sara S. Poor and Jana K. Schulman (New York: Palgrave Macmillan, 2007), pp. 41-66.

Hemptinne, Thйrиse de. `Les йpouses des croisйs et pиlerins flamandes aux XIe et XIIe siиcles: L'exemple des comtesses de Flandre Clйmence et Sybille'. In Autour de la premiиre Croisade. Actes du colloque de la Society for the Study of the Crusades and the Latin East, Clermont-Ferrand, 22-25 juin 1995, edited by Michel Balard (Paris: Publications de la Sorbonne, 1996), pp. 83-95.

Hendrickx, Benjamin. `The Visit of Marie de Brienne to Cyprus in the Context of her Quest for Assistance to the Latin Empire of Constantinople'. In Cyprus and the Crusades, edited by Nicholas Coureas and Jonathan Riley-Smith (Nicosia: Society for the Study of the Crusades and the Latin East and the Cyprus Research Centre, 1995), pp. 59-67.

Herman, Margaux. `Towards a History of Women in Medieval Ethiopia'. In A Companion to Medieval Ethiopia and Eritrea, edited by Samantha Kelly (Leiden: Brill, 2020), pp. 365-94.

Heymann, Frederick G. John ika and the Hussite Revolution (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1955).

Hill, George. A History of Cyprus, volume 3: The Frankish Period, 1432-1571 (Cambridge: Cambridge University Press, 1948).

Hillenbrand, Carole. The Crusades: Islamic Perspectives (Edinburgh: Edinburgh University Press, 1999).

Hodgson, Natasha. `The Role of Kerbogha's Mother in the Gesta Francorum and Selected Chronicles of the First Crusade'. In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 163-76.

Hodgson, Natasha. `Nobility, Women and Historical Narratives of the Crusades and the Latin East'. Al-Masaq : Islam and the Medieval Mediterranean 17.1 (2005): pp. 61-85.

Hodgson, Natasha R. Women, Crusading and the Holy Land in Historical Narrative (Woodbridge: Boydell, 2007).

Hodgson, Natasha R., Katherine J. Lewis, and Matthew M. Mesley, editors. Crusading and Masculinities. Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019).

Holloway, Julia Bolton. `Margaret of Jerusalem/Beverley and Thomas of Beverley/Froidmont, her brother, her biographer', at http://www.umilta.net/jerusalem.html.

Holt, Andrew. `Feminine Sexuality and the Crusades: Clerical Opposition to Women as a Strategy for Crusading Success'. In Sexuality in the Middle Ages and Early Modern Times: New Approaches to a Fundamental Cultural-Historical and Literary-Anthropological theme, edited by Albrecht Classen (Berlin: Walter de Gruyter, 2008), pp. 449-69.

Hotchkiss, Valerie R. Clothes make the Man: Female Cross Dressing in Medieval Europe, new ed. (New York: Routledge, 2012).

Housley, Norman. The Italian Crusades: The Papal-Angevin Alliance and the Crusades against Christian Lay Powers, 1254-1343 (Oxford: Oxford University Press, 1982).

Housley, Norman. The Avignon Papacy and the Crusades, 1305-1378 (Oxford: Oxford University Press, 1986).

Housley, Norman. The Later Crusades: From Lyons to Alcazar, 1274-1580 (Oxford: Oxford University Press, 1992).

Hrbek, Ivan. `Egypt, Nubia and the Eastern Deserts'. In The Cambridge History of Africa, volume 3: from c. 1050 to c. 1600, edited by Roland Oliver (Cambridge: Cambridge University Press, 1977), pp. 10-97.

Hurlock, Kathryn. Wales and the Crusades, c. 1095-1291 (Cardiff: University of Wales Press, 2011).

Hurlock, Kathryn. Britain, Ireland & the Crusades, c. 1000-1300 (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2013).

Husain, Adnan A., and Margaret Aziza Pappano. `The One Kingdom Solution?: Diplomacy, Marriage, and Sovereignty in the Third Crusade'. In Cosmopolitanism and the Middle Ages, edited by John M. Ganim and Shayne Aaron Legassie (New York: Palgrave Macmillan, 2013), pp 121-40.

Irwin, Robert. `The Mamluk Conquest of the County of Tripoli'. In Crusade and Settlement: Papers read at the First Conference of the Society for the Study of the Crusades and the Latin East and presented to R. C. Smail, edited by Peter W. Edbury (Cardiff: University College of Cardiff Press, 1985), pp. 246-50.

Jacoby, David. `The Latin Empire of Constantinople and the Frankish States in Greece'. In The New Cambridge Medieval History, volume 5: c.1198-c.1300, edited by David Abulafia (Cambridge: Cambridge University Press, 1999), pp. 523-42.

Jacoby, Zehava. `The Tomb of Baldwin V, King of Jerusalem (1185-1186), and the Workshop of the Temple Area'. Gesta 18.2 (1979): pp. 3-14.

Johnson, Hannah. `Massacre and Memory: Ethics and Method in Recent Scholarship on Jewish Martyrdom'. In Christians and Jews in Angevin England: The York Massacre of 1190, Narratives and Contexts, edited by Sarah Rees Jones and Sethina C. Watson (Woodbridge: Boydell, 2013), pp. 261-77.

Jordan, Erin L. `Hostage, Sister, Abbess: The Life of Iveta of Jerusalem'. Medieval Prosopography 32 (2017): pp. 66-86.

Jordan, William Chester. Louis IX and the Challenge of the Crusade: A Study in Rulership (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1979).

Jubb, Margaret. The Legend of Saladin in Western Literature and Historiography (Lewiston: Edwin Mellen, 2000).

Karl, Louis. `Vie de sainte Elisabeth de Hongrie par Nicolas Bozon'. Zeitschrift fьr romanische Philologie 34 (1910): pp. 295-314.

Kedar, Benjamin Z. `The Passenger List of a Crusader Ship, 1250: Towards the History of the Popular Element on the Seventh Crusade'. Studi Medievali 3rd series 13.1 (1972): pp. 267-79.

Kenaan-Kedar, Nurith, and Benjamin Z. Kedar, `The Significance of a Twelfth-Century Sculptural Group: Le Retour du Croisй'. In Dei gesta per Francos: Йtudes sur les croisades dйdiйes а Jean Richard; Crusade Studies in Honour of Jean Richard, edited by Michel Balard, Benjamin Z. Kedar, and Jonathan Riley-Smith (Aldershot: Ashgate, 2001), pp. 29-44.

Kenaan-Kedar, Nurith. `The Enigmatic Sepulchral Monument of Berengaria (ca. 1170-1230), Queen of England (1191-1199)'. Assahp. Section B, Studies in Art History 12 (2007): pp. 49-61.

Kenaan-Kedar, Nurith. `Pictorial and Sculptural Commemoration of Returning or Departing Crusaders'. In The Crusades and Visual Culture, edited by Elizabeth Lapina, April Jehan Morris, Susanna A. Throop, and Laura J. Whatley (Farnham: Ashgate, 2015), pp. 91-104.

Knowles, David, and R. Neville Hadcock, Medieval Religious Houses, England and Wales, 2nd edn (Harlow: Longman, 1971).

Knьsel, Christopher J., Catherine M. Batt, Gordon Cook, Janet Montgomery, Gundula Mьldner, Alan R. Ogden, Carol Palmer, Ben Stern, John Todd, and Andrew S. Wilson, `The Identity of the St Bees Lady, Cumbria: An Osteobiographical Approach'. Medieval Archaeology 54:1 (2010): pp. 271-311.

Kool, Robert. `Finding French Deniers in the Latin Kingdom of Jerusalem. The Archaeological and Cultural Perspective'. In Transferts culturels entre France et Orient latin (XIIe-XIIIe siиcles), edited by Martin Aurell, Marisa Galvez, and Estelle Ingrand-Varenne (Paris: Classiques Garnier, 2021), pp. 101-28.

Kostick, Conor. The Social Structure of the First Crusade (Leiden: Brill, 2008).

Kostick, Conor. `Women and the First Crusade: prostitutes or pilgrims?' In Studies on Medieval and Early Modern Women 4: Victims or Viragos? edited by Christine Meek and Catherine Lawless (Dublin: Four Courts Press, 2005), pp. 56-68.

Kosto, Adam J. Hostages in the Middle Ages (Oxford: Oxford University Press, 2012).

Krebs, Verena. Medieval Ethiopian Kingship, Craft, and Diplomacy with Latin Europe (Cham: Palgrave Macmillan, 2021).

Lambert, Sarah. `Crusading or Spinning'. In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of WalesPress, 2001), pp. 1-15.

Landon, Lionel. The Itinerary of Richard I. Pipe Roll Society new series 13 (1935).

Lees, Beatrice A. `The Letters of Queen Eleanor of Aquitaine to Pope Celestine III'. English Historical Review 21/81 (1906): pp. 78-93.

Leighton, Gregory. `Written and Visual Expressions of Authority of Female Monastic Institutions in medieval Livonia: 13th to 15th centuries'. Studia Slavica et Balcanica Petropolitana 1 (2021): pp. 15-35.

Lejeune, Rita. `Rфle littйraire de la famille d'Aliйnor d'Aquitaine'. Cahiers de Civilisation mйdiйvale 1.3 (1958): pp. 319-37.

Lejeune, Rita, and Jacques Stiennon, The Legend of Roland in the Middle Ages, translated by Christine Trollope, 2 vols (New York: Phaidon, 1971).

Leson, Richard A. `Chivalry and Alterity: Saladin and the Remembrance of Crusade in a Walters Histoire d'Outremer'. Journal of the Walters Art Museum 68/69 (2011-2012): pp. 87-96.

Lespinasse, Renй de. Hervй de Donzy, Comte de Nevers (Nevers: P. Fay, 1868).

Lester, Anne E. `Remembrance of Things Past: Memory and Material Objects in the time of the Crusades, 1095-1291'. In Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 73-94.

Levin, Chaviva. `Constructing Memories of Martyrdom: Contrasting Portrayals of Martyrdom in the Hebrew Narratives of the First and Second Crusade'. In Remembering the Crusades: Myth, Image, and Identity, edited by Nicholas Paul and Suzanne Yeager (Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2012), pp. 50-68.

Lewis, Kevin James. `Countess Hodierna of Tripoli: From Crusader Politician to "Princess Lointaine" '. Assuming Gender 3.1 (2013): pp. 1-26.

Linder, Amnon. Raising Arms: Liturgy in the Struggle to Liberate Jerusalem in the Late Middle Ages (Turnhout: Brepols, 2003).

Lloyd, Simon. English Society and the Crusade, 1216-1307 (Oxford: Oxford University Press, 1988).

Lloyd, Simon. `William Longespйe II: The Making of an English Crusading Hero'. Nottingham Medieval Studies 35 (1991): pp. 41-69 and 36 (1992): pp. 79-125.

Lock, Peter. The Franks in the Aegean, 1204-1500 (Harlow: Longman, 1995).

Loomis, Laura Hibbard. `Secular Dramatics in the Royal Palace, Paris, 1378, 1389, and Chaucer's "Tregetoures" '. Speculum 33.2 (1958): pp. 242-55.

Loomis, Roger Sherman. `Richard Coeur de Lion and the Pas Saladin in Medieval Art', PMLA 30.3 (1915): pp. 509-28.

LoPrete, Kimberly A. `Adela of Blois: Familial Alliances and Female Lordship'. In Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 7-43.

Lower, Michael. The Barons' Crusade: A Call to Arms and its Consequences (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2005).

Lower, Michael. The Tunis Crusade of 1270: A Mediterranean History (Oxford: Oxford University Press, 2018).

Ljubarskij, Jakov. `Why is the Alexiad a Masterpiece of Byzantine Literature?' In Anna Komnene and her Times, edited by Thalia Gouma-Peterson (New York: Garland, 2000), pp. 169-85.

Lunt, William E. Financial Relations of the Papacy with England [vol. 2]: 1327-1534 (Cambridge, MA: Medieval Academy of America, 1962).

Luongo, F. Thomas. The Saintly Politics of Catherine of Siena (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2006).

Luttrell, Anthony T. `The Hospitallers' Interventions in Cilician Armenia: 1291-1375'. In The Cilician Kingdom of Armenia, edited by T. S. R. Boase (Edinburgh: Scottish Academic Press, 1978), pp. 118-44.

Luttrell, Anthony. `Englishwomen as Pilgrims to Jerusalem: Isolda Parewastell, 1365'. In Equally in God's Image: Women in the Middle Ages, edited by Julia Bolton Holloway, Constance S. Wright, and Joan Bechtold (New York: Peter Lang, 1990), pp 184-97.

Luttrell, Anthony. `English Contributions to the Hospitaller Castle at Bodrum in Turkey: 1407-1437'. In The Military Orders, vol. 2: Welfare and Warfare, edited by Helen Nicholson (Aldershot: Ashgate, 1998), pp. 163-72.

Luttrell, Anthony and Helen J. Nicholson, eds. Hospitaller Women in the Middle Ages (Aldershot: Ashgate, 2006).

Luttrell, Anthony. `Chaucer's English Knight and his Holy War'. In Tribute to Alain Blondy (Valetta: Fondation de Malte, 2017), pp. 211-25.

McCash, June Hall. The Cultural Patronage of Medieval Women (Athens, GA: University of Georgia Press, 1996).

MacKay, Angus. Spain in the Middle Ages: From Frontier to Empire, 1000-1500 (Basingstoke: Macmillan, 1977).

MacLellan, Rory. `Hospitaller Confraternity Scripts, Crusading and the English Reformation, c. 1440-1537'. Historical Research 92/256 (2019): pp. 445-57.

Maddicott, John. `Grandson [Grandison], Sir Otto de (c. 1238-1328)'. In Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004). https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/37827.

Maier, Christoph T. Preaching the Crusades: Mendicant Friars and the Cross in the Thirteenth Century (Cambridge: Cambridge University Press, 1994).

Maier, Christoph T. `The bible moralisйe and the Crusades'. In The Experience of Crusading, volume one: Western Approaches, edited by Marcus Bull and Norman Housley (Cambridge: Cambridge University Press, 2003), pp. 209-22.

Maier, Christoph T. `The Roles of Women in the Crusade Movement: A Survey'. Journal of Medieval History 30.1 (2004): pp. 61-82.

Marcombe, David. Leper Knights: The Order of St Lazarus of Jerusalem in England, c.1150-1544 (Woodbridge: Boydell, 2003).

Marcoux, Robert. `Memory, Presence and the Medieval Tomb'. In Revisiting the Monument: Fifty Years Since Panofsky's Tomb Sculpture, edited by Ann Adams and Jessica Barker (London: Courtauld Institute of Art, 2016), pp. 49-67.

Martin, Therese. `The Art of a Reigning Queen as Dynastic Propaganda in Twelfth-Century Spain'. Speculum 80.4 (2005): pp. 1134-71.

Martindale, Jane. `Eleanor [Eleanor of Aquitaine], suo jure duchess of Aquitaine (c. 1122-1204)'. In Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004, online version 23 September 2004). https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/8618.

Marvin, Laurence W. The Occitan War: A Military and Political History of the Albigensian Crusade, 1209-1218 (Cambridge: Cambridge University Press, 2008).

Mayer, Hans Eberhard. `Studies in the History of Queen Melisende of Jerusalem'. Dumbarton Oaks Papers 26 (1972): pp. 93, 95-182.

Mayer, Hans Eberhard. `Henry II of England and the Holy Land'. The English Historical Review 97/385 (1982): pp. 721-39.

Mayer, Hans Eberhard. `The Wheel of Fortune: Seignorial Vicissitudes under Kings Fulk and Baldwin III of Jerusalem'. Speculum 65.4 (1990): pp. 860-77.

Mazeika, Rasa. ` "Nowhere was the Fragility of their Sex Apparent": Women Warriors in the Baltic Crusade Chronicles'. In From Clermont to Jerusalem: The Crusades and Crusader Societies 1095-1500. Selected Proceedings of the International Medieval Congress, University of Leeds, 10-13 July 1995, edited by Alan V. Murray. International Medieval Research 3 (Turnhout: Brepols, 1998), pp. 229-48.

Metcalfe, Alex. Muslims and Christians in Norman Sicily: Arabic Speakers and the end of Islam (London: Routledge, 2013).

Mцhring, Hannes. `Joseph Iscanus, Neffe Balduins von Canterbury, und eine anonyme englische Chronik des Dritten Kreuzzugs: Versuch einer Identifikation'. Mittellateinisches Jahrbuch 19 (1984): pp. 184-90.

Morris, Bridget. St Birgitta of Sweden (Woodbridge: Boydell, 1999).

Morris, David. `The Servile Mother: Jerusalem as Woman in the Era of the Crusades'. In Remembering the Crusades: Myth, Image, and Identity, edited by Nicholas Paul and Suzanne Yeager (Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2012), pp. 174-94.

Muessig, Carolyn, George Ferzoco, and Beverly Mayne Kienzle, editors. A Companion to Catherine of Siena (Leiden: Brill, 2012).

Muldoon, James. `Crusading and Canon Law'. In Palgrave Advances in the Crusades, edited by Helen J. Nicholson (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2005), pp. 37-57.

Munro, Dana. `The Children's Crusade'. American Historical Review 19.3 (1914): pp. 516-24.

Murray, Alan V. `Sex, Death and the Problem of Single Women in the Armies of the First Crusade'. In Shipping, Trade and Crusade in the Medieval Mediterranean: Studies in Honour of John Pryor, edited by Ruthy Gertwagen and Elizabeth Jeffreys (Farnham: Ashgate, 2012), pp. 255-70.

Murray, Alan V. `Women in the Royal Succession of the Latin Kingdom of Jerusalem (1099-1291). In Mдchtige Frauen? Kцniginnen und Fьrstinnen im europдischen Mittelalter (11.-14. Jahrhundert), edited by Claudia Zey with Sophei Caflisch and Philippe Goridis. Vortrдge und Forschungen 81 (Ostfildern: Jan Thorbecke, 2015), pp. 131-62.

Murray, Alan V. `Constance, Princess of Antioch (1130-1164): Ancestry, Marriages and Family'. In Anglo-Norman Studies XXXVIII: Proceedings of the Battle Conference 2015, edited by Elisabeth van Houts (Woodbridge: Boydell, 2016), pp. 81-95.

Murray, Alan V. `Contrasting Masculinities in the Baltic Crusades: Teutonic Knights and Secular Crusaders at War and Peace in Late Medieval Prussia'. In Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis, and Matthew M. Mesley. Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 113-28.

Naum, Magdelana. `Ambiguous Pots: Everyday Practice, Migration and Materiality. The Case of medieval Baltic Ware on the Island of Bornholm (Denmark)'. Journal of Social Archaeology 12.1 (2012): pp. 92-11.

Newman, Barbara. `Possessed by the Spirit: Devout Women, Demoniacs, and the Apostolic Life in the Thirteenth Century'. Speculum 73.3 (1998): pp. 733-70.

Nicholas, Karen S. `Countesses as Rulers in Flanders'. In Aristocratic Women in Medieval France, edited by Theodore Evergates (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1999), pp. 111-37.

Nicholson, Helen. Templars, Hospitallers and Teutonic Knights: Images of the Military Orders, 1128-1291 (Leicester: Leicester University Press, 1993).

Nicholson, Helen. `Women on the Third Crusade'. Journal of Medieval History 23.4 (1997): pp. 335-49.

Nicholson, Helen J. `Margaret de Lacy and the Hospital of Saint John at Aconbury, Herefordshire'. Journal of Ecclesiastical History 50 (1999): pp. 629-51; reprinted in Hospitaller Women in the Middle Ages, edited by Anthony Luttrell and Helen J. Nicholson (Aldershot: Ashgate, 2006), pp. 153-177.

Nicholson, Helen. Medieval Warfare: Theory and Practice of War in Europe, 300-1500 (Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004).

Nicholson, Helen J. ` "La roine preude femme et bonne dame": Queen Sybil of Jerusalem (1186-1190) in History and Legend, 1186-1300'. The Haskins Society Journal 15 (2004): pp. 110-24.

Nicholson, Helen J. `Saints venerated in the Military Orders'. In Selbstbild und Selbstverstдndnis der geistlichen Ritterorden, edited by Roman Czaja and Jьrgen Sarnowsky. Ordines Militares: Colloquia Torunensia Historica XIII (Torun: Uniwersytetu Mikoaja Kopernika, 2005), pp. 91-113.

Nicholson, Helen J. `Love in a Hot Climate: Gender Relations in Florent et Octavien'. In Languages of Love and Hate: Conflict, Communication, and Identity in the Medieval Mediterranean, edited by Sarah Lambert and Helen Nicholson. International Medieval Research 15 (Turnhout: Brepols, 2012), pp. 21-36.

Nicholson, Helen J. `Remembering the Crusaders in Cyprus: the Lusignans, the Hospitallers and the 1191 Conquest of Cyprus in Jean d'Arras's Mйlusine'. In Literature of the Crusades, edited by Simon Thomas Parsons and Linda M. Paterson (Cambridge: D. S. Brewer, 2018), pp. 158-72.

Nicholson, Helen J. `The True Gentleman? Correct Behaviour towards Women according to Christian and Muslim Writers: From the Third Crusade to Sultan Baybars'. In Crusading and Masculinities, edited by Natasha R. Hodgson, Katherine J. Lewis, and Matthew M. Mesley. Crusades Subsidia 13 (London: Routledge, 2019), pp. 100-12.

Nicholson, Helen J. `The Construction of a Primary Source. The Creation of Itinerarium Peregrinorum 1'. Cahiers de recherches mйdiйvales et humanistes/Journal of Medieval and Humanistic Studies 37 (2019): pp. 143-65.

Nicholson, Helen J. `Queen Sybil of Jerusalem as a Military Leader'. In Von Hamburg nach Java. Studien zur mittelalterlichen, neuen und digitalen Geschichte. Festschrift zu Ehren von Jьrgen Sarnowsky, edited by Jochen Burgtorf, Christian Hoffarth, and Sebastian Kubon (Gцttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2020), pp. 265-76.

Noffke, Suzanne. `Catherine of Siena'. In Medieval Holy Women in the Christian Tradition, c. 1100-c. 1500, edited by A. J. Minnis and Rosalynn Voaden (Turnhout: Brepols, 2010), pp. 601-22.

Nolan, Kathleen. `Symbolic Geography in the Tomb and Seal of Berengaria of Navarre, Queen of England'. In Moving Women Moving Objects (400-1500),

edited by Tracy Chapman Hamilton and Mariah Proctor-Tiffany (Leiden: Brill, 2019), pp. 59-85.

O'Callaghan, Joseph F. The Last Crusade in the West: Castile and the Conquest of Granada (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 2014).

Park, Danielle E. A. Papal Protection and the Crusader: Flanders, Champagne, and the Kingdom of France, 1095-1222 (Woodbridge: Boydell, 2018).

Parker, Matthew E. `Papa et pecunia: Innocent III's combination of Reform and Fiscal Policy to Finance Crusades'. Mediterranean Historical Review 32.1 (2017): pp. 1-23.

Parsons, Simon Thomas, and Linda M. Paterson, editors. Literature of the Crusades (Cambridge: D. S. Brewer, 2018).

Paul, Nicholas. To Follow in their Footsteps: The Crusades and Family Memory in the High Middle Ages (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2012).

Peacock, A. C. S. `Georgia and the Anatolian Turks in the 12th and 13^th Centuries'. Anatolian Studies 56 (2006): pp. 127-46.

Perry, Guy. John of Brienne: King of Jerusalem, Emperor of Constantinople, c. 1175-1237 (Cambridge: Cambridge University Press, 2013).

Perry, Guy. The Briennes: The Rise and Fall of a Champenois Dynasty in the Age of the Crusades, c. 950-1356 (Cambridge: Cambridge University Press, 2018).

Pйtel, A. `La Commanderie de Payns et ses dйpendances а Saviиres, а Saint-Mesmin, а Messon, et au Pavillon'. Revue Champenoise et Bourguignon 1 ( July 1904): pp. 25-54.

Phillips, Jonathan. The Second Crusade: Extending the Frontiers of Christendom (New Haven, CT: Yale University Press, 2007).

Phillips, Jonathan. The Life and Legend of the Sultan Saladin (London: Bodley Head, 2019).

Pinzino, Jane Marie. `Just War, Joan of Arc, and the Politics of Salvation'. In Hundred Years War: A Wider Focus, edited by L. J. Andrew Villalon and Donald J Kagay. History of Warfare 25 (Leiden: Brill, 2005), pp. 365-98.

Pluskowski, Aleksander. The Archaeology of the Prussian Crusade: Holy War and Colonisation (London: Routledge 2013).

Pogossian, Zaroui. `Women, Identity, and Power: A Review Essay of Antony Eastmond, Tamta's World'. Al-Usur r al-Wusta : The Journal of Middle East Medievalists 27 (2019): pp. 233-66.

Porges, Walter.`The Clergy, the Poor, and Non-combatants on the First Crusade'. Speculum 21.1 (1946): pp. 1-23.

Poulet, Andrй. `Capetian Women and the Regency: The Genesis of a Vocation'. In Medieval Queenship, edited by John Carmi Parsons (Stroud: Alan Sutton, 1994), pp. 93-116.

Powell, James M. Anatomy of a Crusade, 1213-1221 (Philadelphia, PA: University of Pennsylvania Press, 1986).

Powell, James M. `The Role of Women in the Fifth Crusade'. In The Horns of Hattn, edited by B. Z. Kedar (Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi, 1992), pp. 294-301.

Prestwich, Michael. Edward I (London: Methuen, 1988).

Purcell, Maureen. `Women Crusaders: a Temporary Canonical Aberration?' In Principalities, Powers and Estates. Studies in Medieval and Early Modern Government and Society, edited by L. O. Frappell (Adelaide: Adelaide University Union Press, 1979), pp. 57-64.

Queller, Donald E. The Fourth Crusade: The Conquest of Constantinople, 1201-1204 (Leicester: Leicester University Press, 1978).

Reilly, Bernard F. The Kingdom of Leуn-Castilla under Queen Urraca, 1109-1126 (Princeton NJ: Princeton University Press, 1982).

Rhodes, Hilary. The Crown and the Cross: Burgundy, France, and the Crusades, 1095-1223. Outremer: Studies in the Crusades and the Latin East 9 (Turnhout: Brepols, 2020).

Richardson, H. G. `The Letters and Charters of Eleanor of Aquitaine'. English Historical Review 74/271 (1959): pp. 193-213.

Riddy, Felicity. `Kempe [nйe Brunham], Margery (b. c. 1373, d. in or after 1438)'. In Oxford Dictionary of National Biography, edited by H. C. G. Matthew and Brian Harrison (Oxford: Oxford University Press, 2004). https://doi-org.abc.cardiff.ac.uk/10.1093/ref:odnb/15337.

Riley-Smith, Jonathan. The First Crusade and the Idea of Crusading (London: Athlone Press, 1986).

Riley-Smith, Jonathan. `Family Traditions and Participation in the Second Crusade'. In The Second Crusade and the Cistercians, edited by Michael Gervers (New York: St Martin's Press, 1992), pp. 101-8.

Riley-Smith, Jonathan. The First Crusaders, 1095-1131 (Cambridge: Cambridge University Press, 1997).

Rodrнguez, Ana. `Remembering the Crusades while living the Reconquest: Iberia, twelfth to fourteenth centuries'. In Remembering the Crusades and Crusading, edited by Megan Cassidy-Welch (London: Routledge, 2017), pp. 202-15.

Rцhricht, Reinhold. Studien zur Geschichte des fьnften Kreuzzuges (Innsbruck: Wagner'schen Universitдts-Buchhandlung, 1891).

Rousseau, Constance M. `Home Front and Battlefield: The Gendering of Papal Crusading Policy (1095-1221)'. In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Sarah Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 31-44.

Rousset, Paul. `Sainte Catherine de Sienne et le problиme de la croisade'. Schweizerische Zeitschrift fьr Geschichte 25 (1975): pp. 499-513.

Ruch, Lisa M. `Matthew Paris'. In Encyclopedia of the Medieval Chronicle, edited by Graeme Dunphy, 2 vols (Leiden: Brill, 2010), vol. 2, pp. 1093-5.

Rudt de Collenberg, W. H. `L'Empereur Isaac de Chypre et sa fille (1155-1207)', Byzantion 38.1 (1968): pp. 123-79.

Ruffini, Giovanni R. `The History of Medieval Nubia'. In The Oxford Handbook of Ancient Nubia, edited by Geoff Emberling and Bruce Beyer Williams (Oxford: Oxford University Press, 2021), pp. 750-71.

Ruggles, D. Fairchild. Tree of Pearls: The Extraordinary Architectural Patronage of the 13th-Century Egyptian Slave-Queen Shajar al-Durr (Oxford: Oxford University Press, 2020).

Russell, P. E. `Prince Henry the Navigator'. Diamente 11 (1960): pp. 3-30, reprinted in Portugal, Spain and the African Atlantic, 1343-1490: Chivalry and Crusade from John of Gaunt to Henry the Navigator, edited by P. E. Russell (London: Variorum, 1995), article XI.

Sahlin, Claire L. `Holy Women of Scandinavia: A Survey'. In Medieval Holy Women in the Christian Tradition, c. 1100-c. 1500, edited by A. J. Minnis and Rosalynn Voaden (Turnhout: Brepols, 2010), pp. 689-713.

Sandys, Agnes. `The Financial and Administrative Importance of the London Temple in the Thirteenth Century'. In Essays in Medieval History presented to Thomas Frederick Tout, edited by A. G. Little and F. M. Powicke (Manchester: Manchester University Press, 1925; repr. Freeport, NY: Books for Libraries, 1967), pp. 147-162.

Schein, Sylvia. Fideles Crucis: The Papacy, the West, and the Recovery of the Holy Land 1274-1314 (Oxford: Oxford University Press, 1991).

Schein, Sylvia. `Bridget of Sweden, Margery Kempe and Women's Jerusalem Pilgrimages in the Middle Ages'. Mediterranean Historical Review 14:1 (1999): pp. 44-58.

Setton, Kenneth. The Papacy and the Levant (1204-1571). 4 volumes (Philadelphia, PA: American Philosophical Society, 1976-1984).

Shadis, Miriam. Berenguela of Castile (1180-1246) and Political Women in the High Middle Ages (New York: Palgrave Macmillan, 2009).

Shadis, Miriam. `Unexceptional Women: Power, Authority, and Queenship in Early Portugal'. In Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400:

Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 247-70.

Short, Ewan. `The Agency and Authority of Agnes of France and Margaret of Hungary in the Aftermath of the Fall of Constantinople (1204-1206)'. Question 3 (2019): pp. 28-37, 96-101.

Short, Ewan. `The Socioemotional Labour Performed by Women in the Medieval Byzantine oikos (1000-1118)'. Gendered Voices 4 (2019): pp. 19-22.

Siberry, Elizabeth. `A Crickhowell Crusader: The Case of the Missing Hands', Brycheiniog: Cyfnodolyn Cymdeithas Brycheiniog, The Journal of the Brecknock Society 46 (2015): pp. 101-8.

Sjursen, Katrin E. `The War of the Two Jeannes and the Role of the Duchess in Lordship in the Fourteenth Century'. Medieval Feminist Forum 51.1 (2015): pp. 4-40.

Sjursen, Katrin E. `Pirate, Traitor, Wife: Jeanne of Belleville and the Categories of Fourteenth-Century French Noblewomen'. In Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400: Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 135-156.

Smith, Caroline. Crusading in the Age of Joinville (Aldershot: Ashgate, 2006).

Smith, Toulmin. English Gilds, Early English Text Society, 40 (London: Oxford University Press, 1870).

Solterer, Helen. `Figures of Female Militancy in Medieval France'. Signs 16.3 (1991): pp. 522-49.

Sousa Soares, Torquato de. `O governo de Portugal pela Infanta-Rainha D. Teresa (1112-1128)'. In Colectвnea de Estudos em Honra do Professor Doutor Damiгo Peres (Lisbon: Academia Portuguesa de Histуria, 1974), pp. 95-119.

Stдdtler, Katharina. `The Sirventes by Gormonda de Monpeslier'. In The Voice of the Trobairitz: Perspectives on the Women Troubadours, edited by William D. Paden (Philadelphia, PA: University of Philadelphia Press, 1989), pp. 129-55.

Strayer, Joseph. `The Crusades of Louis IX'. In A History of the Crusades, edited by Kenneth M. Setton, vol. 2, The Later Crusades, 1189-1311, edited by Robert Lee Wolff and Harry W. Hazard (Madison, WI: University of Wisconsin Press, 1969), pp. 486-518.

Strong, S. Arthur. A Catalogue of Letters and Other Historical Documents Exhibited in the Library at Welbeck (London: John Murray, 1903).

Stubbs, William. `Introduction'. In Chronicles of the Reigns of Edward I and Edward II. Rolls Series 76, vol. 2 (London: Longman, 1883), pp. vii-cix.

Swanson, R. N. `Crusade Administration in Fifteenth-Century England: Regulations for the Distribution of Indulgences in 1489'. Historical Research 84/223 (2011): pp. 183-8.

Swanson, R. N. `Preaching Crusade in Fifteenth-Century England: Instructions for the Administration of the anti-Hussite Crusade of 1429 in the Diocese of Canterbury'. Crusades 12 (2013): pp. 175-96.

Talmon-Heller, Daniella. `Arabic Sources on Muslim Villagers under Frankish Rule'. In From Clermont to Jerusalem: The Crusades and Crusader Societies 1095-1500. Selected Proceedings of the International Medieval Congress, University of Leeds, 10-13 July 1995, edited by Alan V. Murray. International Medieval Research 3 (Turnhout: Brepols, 1998), pp. 103-17.

Tamrat, Taddesse. `Ethiopia, the Red Sea and the Horn'. In The Cambridge History of Africa, volume 3: from c. 1050 to c. 1600, edited by Roland Oliver (Cambridge: Cambridge University Press, 1977), pp. 98-182.

Tanner, Heather J., Laura L. Gathagan, and Lois L. Huneycutt. `Introduction'. In Medieval Elite Women and the Exercise of Power, 1100-1400: Moving beyond the Exceptionalist Debate, edited by Heather J. Tanner (Cham: Palgrave Macmillan, 2019), pp. 1-18.

Tessera, Miriam Rita. `Philip Count of Flanders and Hildegard of Bingen: Crusading against the Saracens or Crusading against Deadly Sin?' In Gendering the Crusades, edited by Susan B. Edgington and Susan Lambert (Cardiff: University of Wales Press, 2001), pp. 77-93.

Tibble, Steve. The Crusader Armies 1099-1187 (New Haven, CT: Yale University Press, 2018).

Truax, Jean A. `Anglo-Norman Women at War: Valiant Soldiers, Prudent Strategists or Charismatic Leaders?' In The Circle of War in the Middle Ages: Essays on Medieval Military and Naval History, edited by Donald J. Kagay and L. J. Andrew Villalon (Woodbridge: Boydell, 1999), pp. 111-25.

Turner, Ralph V. Eleanor of Aquitaine: Queen of France, Queen of England (New Haven, CT: Yale University Press, 2009).

Tyerman, Christopher. England and the Crusades, 1095-1588 (Chicago, IL: University of Chicago Press, 1988).

Tyerman, Christopher. The Invention of the Crusades (Basingstoke: Macmillan, 1998).

Tyerman, Christopher. The Debate on the Crusades (Manchester: Manchester University Press, 2011).

Tyerman, Christopher. How to Plan a Crusade: Reason and Religious War in the High Middle Ages (London: Allen Lane, 2015).

Van Houts, Elisabeth, Memory and Gender in Medieval Europe 900-1200 (Basingstoke: Macmillan, 1999).

Van Houts, Elisabeth. `Introduction: Medieval Memories'. In Medieval Memories: Men, Women and the Past, 700-1300, edited by Elisabeth van Houts (Harlow: Longman, 2001), pp. 1-16.

Vann, Theresa M. ` "Our father has won a great victory": the Authorship of Berenguela's Account of the Battle of Las Navas de Tolosa, 1212'. Journal of Medieval Iberian Studies 3.1 (2011): pp. 79-92.

Vann Theresa M., and Donald J. Kagay. Hospitaller Piety and Crusader Propaganda: Guillaume Caoursin's Description of the Ottoman Siege of Rhodes, 1480 (Farnham: Ashgate, 2015).

Vaughan, Richard. Philip the Good: The Apogee of Burgundy (London: Longman, 1970).

Vertot, L'Abbй Renй Aubert de. Histoire des Chevaliers Hospitaliers de S. Jean de Jerusalem, appellez depuis Chevaliers de Rhodes, et aujourd'hui Chevaliers de Malthe, 5 vols (Paris: Rollin, Quillau and Desaint, 1726).

Vic, Claude de and Joseph Vaissete. Histoire gйnйrale de Languedoc, 16 vols (Toulouse: Йdouard Privat, 1872-1905).

Walsh, Richard J. `Charles the Bold and the Crusade: Politics and Propaganda'. Journal of Medieval History 3.1 (1977): pp. 53-86.

Weever, Jacqueline de. Sheba's Daughters: Whitening and Demonizing the Saracen Woman in Medieval French Epic (New York: Garland, 1998).

Whatley, Laura Julinda. `Romance, Crusade, and the Orient in King Henry III of England's Royal Chambers'. Viator 44.3 (2013): pp. 175-98.

Willard, Charity Cannon. `Isabel of Portugal and the fifteenth-century Burgundian Crusade'. In Journeys Toward God: Pilgrimage and Crusade, edited by Barbara N. Sargent-Baur (Kalamazoo, MI: Medieval Institute Publications, 1992), pp. 205-14.

Willard, Charity Cannon. `The Patronage of Isabel of Portugal'. In The Cultural Patronage of Medieval Women, edited by June Hall McCash (Athens, GA: University of Georgia Press, 1996), pp. 306-20.

Woodacre, Elena. `Questionable Authority: Female Sovereigns and their Consorts in Medieval and Renaissance Chronicles'. In Authority and Gender in Medieval and Renaissance Chronicles, edited by Juliana Dresvina and Nicholas Sparks (Newcastle Upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing, 2012), pp. 376-83.

Zacour, Norman P. `The Children's Crusade'. In A History of the Crusades, edited by Kenneth M. Setton, vol. 2, The Later Crusades, 1189-1311, edited by Robert Lee Wolff and Harry W. Hazard (Madison, WI: University of Wisconsin Press, 1969), pp. 325-42.

Zerner, Monique. `L'еpouse de Simon de Montfort et la croisade albigeoise'. In Femmes, mariages, lignages: XIIe-XIVe siеcles. Mеlanges offerts а Georges Duby (Brussels: De Boeck-Wesmael, 1992), pp. 449-70.

Оставить комментарий © Copyright Аспар (aspar@feosky.net) Размещен: 12/06/2025, изменен: 12/06/2025. 651k. Статистика. Монография: История Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Перевод книги Nicholson Helen J. Woman and Crusades. Oxford Univercity Press, 2023

Аспар Женщины и крестовые походы. Перевод книги Хелен Никольсон

Аспар
Женщины и крестовые походы. Перевод книги Хелен Никольсон