Створки ворот с лязгом начали смыкаться, и яркий дневной свет померк. Теперь вокруг была полутьма, пропитанная тем специфическим запахом, которая бывает только в тюрьме.
- На землю! - скомандовал конвойный.
Вислав спрыгнул с телеги, выпрямился, огляделся. Да, это зрелище должно внушать отчаяние всякому, кто попадет за эти огромные ворота, которые, кажется, не сокрушить никаким тараном. Справа и слева были высокие стены из серого бетона, на которых навешаны ржавые железные решетки с острыми шипами. Сверху, на стенах стражники, как будто этих решеток недостаточно, чтобы остановить любого, кто захочет влезть на стену. По узкому коридору между стенами Вислав прошел к внутренним железным воротам - их отпер охранник, и новоприбывшие узники Эсквилийской тюрьмы оказались в просторном дворе, окруженном стенами высотой в сорок локтей каждая. Здесь стоял все тот же затхлый тюремный запах, и к нему примешивалась еще и вонь падали.
- Сесть на землю! - раздалась команда.
Вислав опустился на корточки, вытянув перед собой руки, скованные длинной цепью. Двор был полон вооруженных солдат охраны в железных пластинчатых доспехах и темно-красных плащах, которые смотрели на него с насмешкой и нескрываемой враждебностью. В дальнем конце двора красовались колодки и два креста - видимо, для тех, кто пытался спорить и сопротивляться. Виславу казалось, что на темном дереве крестов и колодок он видит смазанные пятна и брызги запекшейся крови. За низкой стеной справа от них злобно лаяли сторожевые псы. Верно, все именно так, как говорили ему Вар и Сильваниус. Попавшему сюда не на что надеяться. А он-то пришел сюда по доброй воле.
- Все ради тебя, дорогая, - пробормотал Вислав, наблюдая за солдатами.
Пока все шло так, как он задумал. Вчера на закате он зашел в какую-то харчевню в Старом городе. Он долго выбирал подходящее место, и эта харчевня его вполне устроила - совсем недалеко от нее была караулка городской стражи. Дождался, когда в корчму зайдут еще люди, вошел и стибрил со стойки небольшой круглый пирог. Украл его так, чтобы увидели хозяин и покупатели. Когда корчмарь начал орать во всю глотку и звать на помощь, Вислав выбежал на улицу и помчался в сторону караулки. Стража, на его счастье, оказалась расторопной, и его поймали. Отняли пирог и загнали внутрь для допроса. Вислав тут же выложил начальнику караула свою легенду - он, дескать, приезжий купец с севера, его ограбили какие-то местные бандиты, отняли все, и он, страдая от голода, решился впервые в жизни украсть немного еды. Получилось все именно так, как он ожидал - стражники ему поверили.
- Проклятый варвар! - сказал ему краснорожий и бородатый начальник караула. - Мне плевать, что с тобой случилось, но ты нарушил закон. За это ты понесешь наказание. Мы сейчас же доставим тебя к судье, можешь там рассказывать жалостливые истории и лить слезы.
Удивительно, но судья оказался человеком дисциплинированным - несмотря на довольно поздний час, он продолжал рассматривать дела в городской префектуре. Вислав не зря потратил полдня, штудируя сабейские законы - приговор оказался именно таким, какого он ожидал. За кражу такой безделицы, как пирог с творогом, свободного гражданина приговорили бы к битью плетьми и штрафу в пятьдесят ассов, но Вислав был чужеземцем и потому получил год тюрьмы с заменой на годовое рабство.
- Отныне ты принадлежишь государству, варвар, - сказал ему судья, - и твоя судьба будет решаться государственными чиновниками. Тебе найдут работу и применение. А пока посидишь в тюрьме. Таков закон Сабеи.
После суда, который продолжался не более получаса, Вислава доставили в казарму стражи, где он провел остаток ночи, а на рассвете его и еще двух бедолаг, угодивших под суровую руку местного правосудия - худосочного вора-сабея с жиденькой бороденкой и бегающими глазами, и коренастого афаристанца, сбежавшего с какого-то корабля и незаконно прятавшегося в Гале, - отправили в Эксвилийскую тюрьму.
Тюрьма находилась на высоком меловом холме в полумиле от города, окруженном оливковыми рощами и виноградниками. Пока телега с узниками медленно катилась по дороге, ведущей на вершину холма, к высоким башням, едва заметным в утреннем тумане, Вислав внимательно изучал местность, стараясь в подробностях все запомнить - при побеге может пригодиться любая мелочь. Местность казалась безлюдной, и это было хорошо. Вероятно, желающих строить дома неподалеку от древнего города мертвых просто не было. Сабеи, несмотря на их репутацию отчаянных пиратов и храбрых воинов, не менее суеверны, чем шурретцы или дорийцы...
- Эй, ты! - Надсмотрщик с плетью в руке слегка пнул задумавшегося Вислава в бедро. - Давай вставай и протягивай руки.
Вислав сделал как ему велят. Тюремщик быстро и ловко снял с его запястий надоевшую цепь и велел идти за собой. Он привел Вислава в темный полуподвал, где рэшийца обыскали, а потом приказали раздеться. Взамен своей одежды Вислав получил холщовую рубаху без рукавов, короткие до колен штаны и грубые сандалии из воловьей кожи.
- Бережно относись к своей одежде, варвар, - сказал ему руководивший всей этой процедурой офицер. - Если ты ее проиграешь, или ее у тебя украдут, будешь ходить голый, как обезьяна.
Вислав не стал спрашивать, что будет с его одеждой. Натянул на себя тюремное рубище и покорно дал себя увести в соседнюю комнату, где цирюльник ловко обрил ему голову. После этого ему вручили медный жетон на веревке, чтобы его можно было носить на шее. На жетоне были выбиты слова "Белый 338".
- Что это значит? - не удержался от вопроса Вислав.
- Это значит, varbe, что теперь это твое имя. Тебя будут называть Белый 338 или просто 338-ой. И ты должен откликаться на него, иначе окажешься в колодках. А теперь иди за мной.
- "Интересно, как тут называют Леодана, - подумал Вислав, шагая за надсмотрщиком по каменному темному переходу внутрь тюрьмы, - тоже дали ему номер? Или он тут на особом положении, как-никак, он был несколько недель их царем... Приятное место, клянусь Аталом! Железа сюда вбухали столько, что из него можно было бы выковать оружие для целой армии. А двери, двери! Дарнатская тюрьма по сравнению с этой просто жалкий сарай, из которого сумеет сбежать даже женщина. А тут..."
Тюремщик отпер последнюю дверь на их пути и втолкнул Вислава в низкий каземат, освещенный чадными смоляными факелами. В каземате, заложив руки за пояс и широко расставив ноги, стоял широкоплечий малый с плоским лицом, до самых глаз заросшим густой черной бородой. Из-за этой бороды и плохого света, лицо человека, и без того неестественно бледное, казалось лицом мертвеца.
- Это он? - спросил бородатый тюремщика, который привел Вислава.
- Да, господин. Заключенный Вислав из Рэша.
- Хорошо, можешь идти.
Тюремщик ударил себя кулаком в грудь, повернулся на каблуках и вышел. Бородатый пристально посмотрел на Вислава, подошел ближе, многозначительно хмыкнул.
- Так это ты человек Старика? - спросил он.
- Старика? Дома Сильваниуса?
- Тсс! Не стоит говорить такие имена вслух. Но мы поняли друг друга, - бородач слегка улыбнулся. - Я Руфио Фест, старший надсмотрщик в блоке "Отчаяние", где содержат смертников. Оба наших знакомых сейчас там. Как тебе такая новость?
- Что ты можешь предложить?
- Вообще-то, я хотел послушать тебя. Ведь ты, как я понял, намеренно сел в эту дыру, чтобы спасти своего любовника.
- Он мне не любовник.
- Тогда, во имя всех богов, ради чего ты так рискуешь?
- Это долго объяснять. Парень мне нужен живым и здоровым, а это главное. Давай лучше поговорим о деле. Как я могу встретиться с Кипятком и... - Вислав сделал паузу, - с Леоданом?
- Пока никак. Правила тюрьмы запрещают заключенным из разных блоков общаться между собой. Но есть один способ. В блоке "Отчаяние" не хватает рабочих рук, тюремная лихорадка и тиф выкашивают рабов, которых присылает для обслуживания узников администрация тюрьмы. Я могу сделать тебя уборщиком в блоке смертников. Будешь выгребать дерьмо за разными подонками и мыть полы в камерах и коридорах, а если повезет, увидишься и с тем, и с другим. Нравится мое предложение?
- Не нравится, но другого выхода все равно нет. Хорошо, я согласен.
- Тогда запомни несколько очень важных вещей. Первое - ты ничего не предпримешь, сперва не посоветовавшись со мной. Второе - начальник блока смертников настоящий зверь, и если ты ему не понравишься, твоя жизнь не будет стоить ложки крысиного дерьма. При встрече с ним сгибай пониже спину и не смей смотреть ему в глаза, иначе сдохнешь страшной смертью. Третье - веди себя так, будто мы с тобой злейшие враги. От тебя требуются собачье раболепие и скрытая ненависть в глазах. Ты все понял, варвар?
- Да, я все понял.
- Сейчас тебя отведут в блок для всякой мелкой сволочи, вроде тебя, постарайся не создавать там никаких проблем. Пару дней покрутись, освойся, а потом начнешь работать у смертников. И помни, порядки у нас жесткие. Не хотелось бы сообщать Старику, что его человек отдал концы до того, как начал свою работу.
***************
Барак, куда определили Вислава, считался в каком-то смысле привилегированным - здесь держали будущих государственных рабов, так что соседи у рэшийца подобрались не самые скверные. В основном, тут были дорийцы, на языке которых Вислав говорил почти свободно, плюс несколько афаристанцев и пара фараков, которые держались особняком и ни с кем не разговаривали. Вислава поначалу приняли настороженно, и старшина барака, сухопарый немолодой дориец со странным провищем Рыбный Дед взялся объяснить новенькому, какие тут у них установились порядки. Вислав внимательно выслушал старшого, а потом спросил:
- Слушай, приятель, ты лучше расскажи мне о тех, кто сидит в блоке смертников.
- Не расскажу и тебе не советую никого об этом расспрашивать, - ответил старшой. - Если услышит охрана, тебе несдобровать, varbe. Тех, кто много спрашивает, тут не любят.
- Ну что ж, - ответил Вислав, - спасибо и на этом.
Ночь он проспал плохо, много думал о Касте и заснул только под утро. На рассвете его вместе с остальными узниками подняла охрана и отправила в Нижнюю тюрьму на работу. Виславу вручили кирку и велели разбивать большие глыбы в каменоломне. На эту работу определяли самых крепких и выносливых заключенных.
Вислав дробил камень и присматривался. Стройка находилась ниже основной тюрьмы, на западном пологом склоне горы, обращенном к морю. Здесь, похоже, планировалось построить новые блоки для заключенных, и стройка велась с размахом. Около полусотни узников добывали строительный камень, остальные тащили на салазках глыбы известняка каменотесам. Вислав сразу обратил внимание на несколько забранных толстыми железными решетками пещер на склоне холма, как раз над каменоломней - похоже, это и были те самые входы в подземелья, о которых говорил ему Сильваниус, и которые планировалось использовать для побега. Пещеры были не только перекрыты решетками, их отделял от строительной площадки высокий, в два человеческих роста, деревянный частокол. Ворота частокола были открыты, и Вислав мог видеть будку охраны, возле которой грелись на утреннем солнце огромные сабейские волкодавы. Собак в тюрьме, казалось, было не меньше, чем охранников. Там, где двор уже был расчищен от каменных завалов, располагались уже достроенные бараки для заключенных - одноэтажные сложенные из известковых блоков прямоугольники с соломенными крышами. На стене была стража - воины с длинными копьями неторопливо прохаживались по гребню стены и смотрели не столько во двор, сколько в сторону морского берега, расположенного в полулиге от тюрьмы.
Вислав добросовестно махал киркой до полудня. Потом был обед из жидкой рыбной похлебки и овсяного хлеба. Воды для узников, правда, не жалели. А вот после обеда в Нижнюю тюрьму явился Руфио Фест.
- Эй, белый, иди сюда! - крикнул он, подзывая Вислава.
Вислав, придав своему лицу самое угрюмое выражение, положил кирку, подошел к тюремщику и низко поклонился.
- Пойдешь со мной, варвар, - сказал Фест. - Есть работа для тебя.
Вислав заметил, что остальные узники притихли, слушая их разговор. Видимо, репутация у Феста была самая скверная. Но рэшиец лишь вновь поклонился и пошел за тюремщиком.
- Надсмотрщик тобой доволен, - сказал Фест, когда они отошли от ворот стройки и начали подниматься по дороге, ведущей к воротам главной тюрьмы. - Правильно, так и делай впредь. Не давай охране никакого повода себя заподозрить.
- Куда мы идем?
- Начальник блока смертников захотел побеседовать с тобой. Помни, что я сказал: держи себя почтительно, молчи, и не смотри ему в глаза.
- Эти пещеры на склоне - там что, вход в Сабианум?
- Скорее, выход, - с самым мрачным выражением лица сказал Фест.
- Выход? Что ты имеешь в виду?
- Эти пещеры ведут в верхние галереи древнего подземного могильника, варвар. Когда строительство Нижней тюрьмы только началось, работы планировалось вести и днем, и ночью, в три смены, чтобы побыстрее закончить внешнюю стену - ты ее видел. Но уже на вторую ночь заключенные отказались выходить на работу. Не помогли ни порки, ни колодки, ни уговоры.
- Побоялись призраков?
- Ты улыбаешься, а все не так просто, варвар. Рабочие сказали начальству, что слышали доносившиеся из пещер страшные звуки и видели какой-то призрачный свет. Может, наврали, гниды, чтобы поменьше работать, но, клянусь Аквином, это слишком похоже на правду.
- Прости, конечно, за мой вопрос, но что мешает направить в эти подземелья побольше солдат и посмотреть, что там?
- Да ты и впрямь безумец, varbe! Сабианум проклятое место. От него стоит подальше держаться.
- Но тюрьму все же именно на его руинах построили?
- Так было выгодно. Когда-то это была крепость стражей Сабианума, и строили ее на совесть. А уж потом в тюрягу превратили. За все это время никто не смог отсюда бежать.
- Это ты меня пугаешь, верно?
- Да мне плевать на тебя, varbe. Твой выбор, твои дела.
- Понимаю. Ты Старика боишься, так?
- А вот это не твое дело, - Фест злобно сверкнул глазами. - Захочешь меня сдать, долго не проживешь.
- Не стоит говорить громкие слова. Давай будем делать каждый свое дело. А что из этого выйдет, моя забота.
- Хорошо. Прибавь шагу, начальник не любит опозданий.
Резиденция коменданта Эсквилийской тюрьмы, находилась в Восточном бастионе. После долгого хождения по галереям и винтовым лестницам Вислав наконец-то вошел в просторный зал, где горел большой камин. У камина на грубо сколоченном табурете сидел человек и кутался в теплый плащ. Вислав понял, что это и есть начальник тюрьмы Курций Руф.
- Выглядит крепким, - сказал Руф, осмотрев рэшийца. - Такого лихорадка сразу не свалит. Тебя ведь зовут Вислав?
- Верно, именно так меня и зовут.
- Выйди, Фест, - велел комендант.
Надсмотрщик был удивлен этим приказом: Вислав заметил это. Когда Фест удалился, комендант встал, запахнул плащ и шагнул к Виславу.
- Я знаю, кто ты и зачем ты здесь, - сказал он. - Ты ведь с умыслом сел в тюрьму. Ты хочешь спасти своего приятеля, дорийца Леодана.
Вислав помертвел. Ему нечего было сказать. Да и бессмысленно было отпираться - этот тощий седой человек с пронзительными черными глазами все равно бы ему не поверил.
- Удивлен? - Курций сделал еще шаг к Виславу. - Не удивляйся, мой друг. В этом нет никакого волшебства. Просто я разговаривал с Леоданом и он называл мне твое имя. В Гале не так много рэшийцев с именем Вислав, верно? Когда я увидел твое имя в списках новых заключенных, я все понял. Мне одно неясно - как же ты собирался помочь парню? Устроить побег? Или твоя любовь к этому юноше так велика, что ты решил ценой своей свободы скрасить последние дни его жизни?
- Если я расскажу тебе правду, ты все равно мне не поверишь.
- А ты попробуй.
- Это не моя тайна, господин. Я не вправе ее разглашать.
- Хорошо. Но теперь ты понимаешь, что твой план рухнул?
- Теперь понимаю.
- И что же ты будешь делать?
- Отсижу положенный мне срок и выйду на свободу.
- Мне нравится твое самообладание. Ты воин?
- Прости меня, господин, но какое это имеет значение?
- Самое прямое. Ты ведь понимаешь, что теперь ты не сможешь вызволить своего дружка из этих стен. Видишь эту бумагу? - Курций показал на свиток, лежавший поверх кипы книг на его столе. - Это приказ о передаче Леодана Верховному экзекутору. Послезавтра за Леоданом придут люди экзекутора, и он будет казнен на следующий день.
- Зачем ты все это мне говоришь?
- Пытаюсь увидеть тень чувств на твоем лице. Почему ты так хочешь его спасти?
- Он мой друг. По-моему, это веская причина.
- Жреческая коллегия считает, что вы предавались запретной любви. Она права?
- Жреческая коллегия может считать все, что ей угодно. Даже то, что если встать на голову, можно упасть с земли на солнце.
- Это не ответ.
- Чтобы знать, что связывает меня и Леодана, надо выслушать мою историю с начала до конца. А я уже сказал тебе, что это не моя тайна. Так что думай все, что тебе будет угодно.
- Строптивый варвар! А я надеялся, что мы поговорим с тобой по душам.
- Чего ты хочешь?
- Хочу понять, на что ты готов ради спасения друга.
- Разве это имеет значение?
- Поверь мне, имеет. Но сначала я хочу, чтобы ты кое на что взглянул.
Курций ударил молотком в маленький бронзовый гонг на столе. В дверях немедленно появился офицер охраны.
- Квинтий, - сказал комендант, - отведи этого заключенного в мертвецкую, и пусть лекарь покажет ему то, что показывал мне сегодня утром. Потом приведешь его обратно.
Офицер поклонился. Вислав, гадая, что все это могло бы значить, отправился с офицером и двумя солдатами охраны в лазарет.
В лазарете стоял тяжелый запах смерти, который не могли забить ни серные курения, ни смоляной чад горевших повсюду факелов и жаровен. Тюремный лекарь, выслушав Квинтия, жестом приказал Виславу следовать за ним в крипту.
Смрад в крипте стоял такой, что у Вислава, привычного ко всему, желудок полез к горлу. Лекарь подвел его к каменным столам, на которых лежали два тела, покрытые гноящимися пурпурными язвами.
- Лиловый мор, - сказал лекарь. - Древнее проклятие из мертвых подземелий. Не трогай их руками, если жить хочешь.
Вислав глянул в раздутое, обезображенное агонией лицо первого мертвеца, повернулся ко второму - и невольно вскрикнул. Ему показалось, что второй покойник Леодан. Тот же рост, такое же телосложение, светлые волосы. И лишь мгновение спустя, присмотревшись, Вислав понял, что ошибся.
- Это не Леодан! - воскликнул он.
- Домианус, сотник охраны, так звали этого парня, - сказал лекарь. - А ты что, целитель?
- Нет. А почему ты спросил?
- Я думал, комендант нашел мне помощника. Знаешь, что это такое? - Лекарь показал на тела. - Это зараза, которая убьет всех, если ее не остановить. И не только в тюрьме, но и во всей Сабее.
- И что из этого?
- Я думал, ты можешь мне помочь остановить моровую чуму.
- Прости, я ничем не могу тебе помочь.
- Я уже понял это. Чего стоишь? Убирайся отсюда.
Вислав вернулся наверх, к ожидавшему его Квинтию, и офицер отвел его обратно к начальнику тюрьмы.
- Видел? - спросил Курций.
- Что это значит?
- А ты не понял? Пораскинь мозгами, varbe. Не так давно я послал в подземелья отряд преданных мне людей. Возглавлял его центурион Африан Мето. Вернулись только двое, стражник Клиний и помощник Мето Домианус. Вчера они умерли от пурпурной чумы.
- Зачем ты это сделал?
- Мне хочется богатства, varbe. Я небогат, а хотел бы жить в роскоши. Человек, прослуживший тридцать лет в этих пораженных тифом и лихорадкой стенах среди человеческого отребья, имеет право на счастье.
- То есть, ты рассчитывал, что посланные тобой люди смогут найти в мертвом городе под тюрьмой что-то ценное?
- Именно так. Наши предки хоронили своих отцов и дедов, не жалея заупокойных даров.
- И ты послал своих воинов в эти зачумленные катакомбы, чтобы они нашли для тебя сокровища?
- Я хотел проверить свои догадки. Когда началась работа по строительству новых бараков, рабочие нашли в верхних галереях несколько безделушек. Охрана заметила это, изъяла находки и принесла мне. Найденные вещи стоили гроши, но я подумал - а вдруг в мертвом городе найдется кое-что поценнее бронзовых пряжек и медных амулетов?
"- А ты стервятник, - подумал Вислав, глядя на коменданта. - Хочешь разбогатеть, обобрав мертвецов. И никакие страшные истории тебя не пугают. Клянусь Цвиром, неужели ты хочешь..."
- Я привык добиваться своей цели, - сказал Курций, прервав размышления рэшийца. - Но рисковать своими солдатами я не могу и не хочу. Жреческая коллегия не одобрит моей затеи. Осквернение праха мертвых - серьезное преступление.
- Стало быть, ты хочешь, чтобы я занялся поисками сокровищ для тебя?
- Видишь, ты правильно меня понял.
- Постой, а что я буду иметь с этого? Долю в прибыли?
- Мы могли бы заключить сделку, varbe. Ты выполняешь мою просьбу, а я даю тебе свободу.
- И как же ты собираешься меня освободить?
- Никак. Ты сам освободишься. Официально ты попытаешься бежать из тюрьмы через катакомбы и исчезнешь в них бесследно. Ты же исчезнешь в них, не так ли?
- Понятно, - Вислав почувствовал, что лицо у него начинает гореть от волнения. - А как же сокровища? Как я передам тебе то, что найду?
- Ты узнаешь это, как только дашь свое согласие.
- Пожалуй, у меня нет желания так рисковать, - сказал Вислав, догадываясь, что Курций Руф не сказал ему еще самого главного. - Уж лучше я проведу год гребцом на сабейской биреме, чем сунусь в эти проклятые подземелья.
- Ради меня, ты хотел сказать? Ведь для спасения Леодана ты был готов так поступить... Ну, а теперь скажи мне: ты не заметил ничего... примечательного, когда был в лазарете?
- Я видел только тела двух твоих людей, изглоданные чумой. Не хочу, чтобы она сожрала и меня.
- Я о бедном Домианусе. Он тебе никого не напомнил?
- Ты хочешь сказать...
- По закону, если узник умер в тюрьме, я обязан выдать его тело близким. Но у твоего друга Леодана нет близких в Гале, - Курций многозначительно улыбнулся. - Я могу сообщить экзекутору, что приговоренный не дожил до дня казни и показать тело Домиануса вместо тела твоего приятеля. Разложение и чума усилят сходство. И мне поверят.
- А родные сотника?
- Они могут получить лишь прах после кремации, это их вполне устроит.
- Погоди, постой, уж не хочешь ли ты сказать...
- Цена твоей свободы и свободы Леодана - выполнение моего задания. Мне безразлично, что с вами будет. Выполнишь свою часть сделки, и можешь отправляться со своим разлюбезным другом куда захочешь.
- Я... - Вислав не верил своим ушам. - А где гарантия, что ты меня не обманешь?
- Неужели ты думаешь, что я пошлю за тобой погоню в эти крысиные туннели? Если у тебя хватит ловкости пробраться сквозь катакомбы Сабианума и при этом найти ценности, о которых я говорю... Словом, такой возможности у тебя больше не будет. Если ты откажешься, я подпишу приказ о передаче Леодана Верховному экзекутору, а ты завтра же утром будешь отправлен на государственные работы. В конце концов, почему ты колеблешься? Разве не через катакомбы Сабианума ты собирался бежать из тюрьмы?
- Если хочешь, чтобы я согласился, выполни одно мое условие.
- И какое же?
- Ты позволишь мне сейчас же встретиться с Леоданом.
- Вообще-то такие встречи запрещены. Твой друг - государственный преступник, и режим его содержания очень строг. Но на этот раз... - Курций слабо улыбнулся. - Хорошо. Я дам вам встретиться. И после этого ты выполнишь то, о чем мы договорились. У тебя есть время до полуночи, чтобы обдумать и принять решение. И советую тебе дать тот ответ, которого я от тебя ожидаю.