Аннотация: События романа происходят в Казахстане и в России. Бандитские группировки 90-х и начала двухтысячных годов.
Геннадий Астапов
Тень волков
Описанные события выдуманы автором. Совпадения имен и фамилий случайны.
1
Юля не суетилась. Выбралась из ванны, повертелась перед зеркалом, и, не вытираясь, мокрыми ногами прошлепала на кухню. Смонтировала бутерброд из ветчины, зеленого горошка с кетчупом, и не спеша принялась его поедать. Когда зазвонила сотка, отправилась в спальню и бросила подушку на телефон, но даже из-под подушки слышалось, как тот наигрывает сонеты. Проглотив кусок и плюхнувшись на покрывало, вытащила телефон, включила связь и со вздохом спросила:
--Алё? Ты?
--Чё, тля, дома? - голос у Кости был требовательным. - Наверно с бутербродами? - вкусы её он изучил. - Важный клиент клюнул! Мой давний знакомый и нужный человек. Жми сюда, скоро он подкатит, познакомитесь, и валите к тебе, и смотри, человек требует конфиденциала, за язык, сама знаешь. Сечешь? Хе-хе... Ладно, давай, работай!
Юля дала отбой, собралась, постояла у трюмо, подкрашивая губы, и поехала в кафе "Южная ночь". Костя свел её с клиентом, давний знакомый оказался полковником, моложавым, улыбчивым, слегка седоватым и с лицом, чуть побитым оспой. Был он в гражданском костюме, без галстука, в рубашке с расстегнутой грудью.
--Меня зовут Турехан Абсаматович. А тебя Юля? - вытянул он шею, косясь на ее грудь, выпирающую из кофты. - Поехали?
У Юли полковник вытащил из портфеля закуску, молдавское вино, они цедили его из фужеров сквозь зубы и рассматривали друг друга, Юля рассказывала смешные истории из своей жизни, а он о своей службе.
--Знаете Юля, хочется иной раз расслабиться, сбежать от своих холуев, и вообще от всех. Просто отдохнуть от работы, сменить обстановку, уехать куда-нибудь, на Мадагаскар, что ли, или к папуасам - полковник приподнял бокал. - И снова за вас!
Потом съехал на высокие материи и пел о долге, чести офицера. Через несколько минут, зевнув в сторону, Юля извинилась и прошмыгнула в ванную. Там, за стиральной машиной, для таких случаев, стояла бутылка водки, она приложилась к горлышку и, зажмурившись, выхлебала грамм двести, открыла водопроводный кран и подставила рот. Вскоре стало весело, она разделась и вышла к полковнику в пеньюаре.
--Турехан Абсаматович! Давай на "ты"! Буду называть тебя Ту-ре-ке. Сог- ласен? Иду к тебе мой ах-ха! мальчик.
Полковник ждал, она прыгнула к нему на колени, обвила ногами и поцеловала в макушку, заросшую жесткими черными волосами. Спустя время, одеваясь, поняла, что тот смертельно пьян, не в состоянии зашнуровать кроссовки. Когда нализался, не с молдавского ведь развезло? Успел из портфеля водочки качнуть!
--Ух ты мой генерал, ух ты мой президент!
Туреке таращился на Юлю и бормотал ругательства. Через полчаса, в машине, видя расквашенное лицо полковника, она попросила руль, но получила отказ.
--Сам!
Они неслись по ночному Шымкенту, не замечая мелькающие светофоры, вдруг на одном из перекрестков через дорогу побежал человек. Удар получился глухим, человек, перелетев через капот, рухнул на асфальт. Турбай протрезвел, а Юля заскулила на сиденье, прикрыв рот носовым платком.
--Кончено! - Туреке била, как от мороза, дрожь. - Садись за руль, уезжаем!
Когда Юля гнала по переулкам, полковник совсем трезво давал указания:
--Машину спрячем к тебе в гараж, и забудь про неё! Сиди дома, не высовывайся! Я все улажу! Ни кому не болтай! Хватит реветь, дура, его не вернешь!
Они закрыли машину, полковник вынул из портфеля остаток водки и, добив её, швырнул бутылку на гаражные крыши. Ночью Юля не спала, несколько раз звонил Туреке с дурацкими инструкциями не высовываться. На следующий день она действительно не выходила из дома, пользовалась старыми запасами продовольствия, Костя тоже перестал звонить, клиенты кончились, что ли? Потом объявился Турбай. К вечеру пришел хмурый, притащил водки.
--Знаешь, кого задавили? Читай! - сунул свежую газету и осушил стопку.- Шерифа! Вся банда на ушах стоит, живой оказался! Откуда он появился? Ты видела? В полицию заявы не было, и в сводках не проходит. Не скули! Я этих бандюков в рог! Главное - чтоб с нашими, с ментами чисто!
Турбай налил еще рюмку и опрокинул, не закусывая. Схватил Юлю за подбородок и крепко сжал.
--Молчок! Твое дело, не видела, не знаю! Кстати, сегодня они интересовались машиной, справки наводят.
Турбай побыл немного, пытался поухаживать за Юлей без желания, но махнул рукой и отстал. Через час уехал, и тут же позвонил Костя.
--Заболела, что ли? Чё не показываешься?
--Коньяком траванулась! Кишки выворачивает!
--Ну, тля, ты даешь! Мент траванул? Скорую подослать? Процедурчики с клистиром, клизмочки? - загоготал. - Ладно, отдыхай. У нас тут неприятности. Шерифа какой-то хороший человек на машине переехал, братва землю роет. Прикинь? На пару минут без охраны свалил! Ну, давай, завтра как штык. Ментяру, кстати, снимала? Молодец!
Под утро в железную дверь постучали.
--Кто?
--Открывай, открывай, Костя!
Юля протерла глаза и отодвинула шпингалеты, ввалились четверо с фонарями, хмурые и озабоченные. Один с ходу врезал Юле кулаком в скулу, она отлетела, подбежал, добавил.
Костя свалился на диван, раздвинул ноги и посочувствовал:
--Чё тля, в натуре? Больно? Возьми платок, вытри кровянку. Зачем так некрасиво обманывать?
Юля сплюнула кровь в пепельницу и прижала пальцами разбитую губу.
--Что я должна говорить, если твой полковник рядом сидит и каждое слово сечет? Ты предупредил, мент требует конфиденциала!
--А почему не звонданула, когда он свалил?
--Трубу же отобрал! Сказал, если слово кому вякну, спрячет за наркотики года на три, или ещё за что-нибудь. Придумает! А вы тут граблями машете! - Юля вытерла испачканные кровью пальцы о кусок газеты и снова плюнула в пепельницу, по щеке покатилась слеза.
Парни на диване ухмылялись, кроме Кости и Алмаза, других она не знала. Костя затянулся сигаретой и спросил:
--Тачка где?
Та кивнула за окно.
--Вон, в гараже. Показать, что ли?
--Успеем. Кино смотрела?
--Нет еще.
--Включи, глянем.
Юля полезла на антресоль, где в коробку из-под печенья Костя искусно вмонтировал маленькую видеокамеру, приспособленную для особо важных записей. Вынула микрокассету и вставила в адаптер, адаптер воткнула в магнитофон и включила телевизор. Парни заржали, на экране полковник Турбай пил водку из горлышка и надевал плавки.
И Костя смеялся, но внезапно стал жестким, улыбка улетучилась. - Ладно, повеселились! - протелепал к магнитофону, вынул кассету и сунул в карман. - Потом досмотрим, веди, где тачку спрятали!
Они вышли на улицу, на востоке занималась заря, светало. Когда открыли гараж и машину вытолкали за ворота, Алмаз присвистнул и выругался:
--Твою налево! Шериф в рубашке родился!
Правая фара была разбита, погнут капот и бампер, сила удара бросалась в глаза. Ауди сфотографировали, сняли на камеру и закатили назад. Костя ухватился двумя пальцами за трикотаж Юлиной футболки и притянул её нос к своему носу.
--Если мусорок узнает, тебе кранты! На зону он может и не отправит, но эти ребята, - махнул в сторону парней, - шелковую змейку на шею накинут, верняк. - Костя улыбнулся и потрепал Юлю за щеку. - Шутка! - Опустил руку ниже, на грудь, и, несколько раз сжав её, как резиновую грушу, прикоснулся губами её губ. - Некогда мне сегодня! Юленька, некогда!
Все четверо сели в БМВ и уехали, Юля дома хлобызнула водки и завалилась в кровать досматривать прерванные сны.
2
Почти как в песне, в банде была баба, звали её Мурка. По фамилии, имени, отчеству: Муратидзе Клеопатра Алексеевна. Любовница Шерифа и, по сути
второе лицо в сообществе "Серые волки". Красивая женщина, до знакомства с Шерифом приворовывала по квартирам, отбывала за это небольшие сроки, потом челночила в Турцию, держала людей на рынках и продавала привезенные, или украденные вещи. Шериф же слепил из неё бизнесмена, делающего деньги на торговле хлопком и не только.
Она сидела в отделанном, после евроремонта офисе, и привычно распоряжалась по внутренней связи, когда в дверях появился бухгалтер Атамбай. В университете имени Гумилева он получил диплом экономиста, трудился на мелких предприятиях, пока через знакомых не устроился в фирму Шерифа. Атамбай подошел к столу, положил папку, присел у края на мягком стуле.
--Слушаю, Клеопатра Алексеевна.
Мурка делала затяжку за затяжкой и молчала, выпуская дым в сторону. Наконец собралась с мыслями.
--Шерифу лучше, легко отделался, того мудака нашли. А теперь скажи вот что. Мы отправляли барит в Волгоград, в общей сложности, кажется, двести одиннадцать вагонов.Так?
Атамбай кивнул.
--Сколько они забраковали? Пятьдесят? Бумаги на брак готовы?
--Наша комиссия и их комиссия сделали все как надо. Сейчас нам якобы предлагают забрать брак обратно, но это опять якобы железнодорожные и другие расходы, и мы, будто бы не имея возможности оплатить неожиданные затраты, сдали им бракованный товар на ответхранение. Юристы поработали, не подкопаешься, из нашей доли налом уйдет таможенникам, налоговикам, банкирам, судьям и предприятию изготовителю. Комбинат немного пострадает, но это не наши заботы, зато мы его частично освободим от налогов, да и директору приятно.
Мурка согласно кивнула.
--Короче, Атамбай! Нашу зелень до сих пор не отдали, это похоже на кидалово. Сегодня говорила с Седым, мне не нравится его тон. Может, до него дошли слухи о Шерифе, думает, ему хана, а нас можно прокатить? Этот басило ведет себя нагло! - внешне спокойная, Мурка вдруг взорвалась и изо всей силы шлепнула ладонью по дубовому столу. - Он держит меня за лохушку, ублюдок! Перекручу на пельмени! - тяжело задышала и потерла рукой дергающуюся бровь. Но взяла себя в руки и почти задушевно продолжила. - В общем, так. - заглянула в календарь. - Скажи Греку, пусть берет людей, и вместе вылетайте в Волгоград. Седому я дам шанс, если не воспользуется, привезите мне его уши! Сколько сейчас пацанов в Волгограде?
--Да человек семь-восемь. Грек лучше знает.
--Пусть зайдет! Сам не высовывайся, сиди в гостинице, если Седой решит рассчитаться, примешь зелень. Греку я, конечно, доверяю, но он не финансист. Пусть зайдет. - повторила Мурка, потушив догорающую сигарету и открывая новую пачку.
Лет примерно двенадцать-пятнадцать назад родители Грека эмигрировали в Афины, их сын в то время был почти мальчишкой, юношей. На исторической родине родители трудились в порту: мать мыла полы в коридорах правления, а отец, железной щеткой бормашины, чистил днища сухогрузов и танкеров. За небольшую квартиру в грязном районе, рассчитывались деньгами матери, жили на деньги отца. Каждый день после изнурительной работы он выпивал бутылку красного вина и валился от усталости, почти не интересуясь достопримечательностями древней Греции, живописными островами, пляжами - сказывалась вибрационная болезнь, полученная ранее на отбойных молотках. Но как бы тяжело не было - эта жизнь нравилась, и у них мысли не возникало о возвращении, хотя ностальгия, конечно, присутствовала. Стасик уже не учился, но еще не работал. Сутками, предоставленный самому себе, с такими же молодыми греками, слонялся по Афинам в поисках приключений и случайного заработка. Когда предки узнали, что в Казахстан отправляется автобус из Афин, то решили, что Стасику нужно съездить, пообщаться с родственниками, передать посылки и приветы, поставить цветы на могилы, покрасить оградки и памятники. Прежде город называли казахстанскими Афинами по количеству греков, проживавших там. Когда Стасик приехал, не нашел родного барака, да и весь квартал в районе бывшего кинотеатра изменился: что-то было разрушено и заброшено, что-то отстроено заново, а греков осталось всего ничего. Ограды на могилах он покрасил, с родственниками пообщался, а перед отъездом, знакомый парень предложил провернуть быстрое дельце, касающееся купли и продажи лома меди. На том и погорел. Уже в тюрьме, получив четыре года, ему рассказывали подробности этой аферы. Дело обстояло таким образом. Начальник полиции, имея собственных две тонны медного лома, через своих людей искал покупателей без оформления документов. Таковые находились, производили оплату наличными, забирали товар и уезжали. Через пять-шесть километров их якобы случайно останавливала дорожная полиция, так как документы отсутствовали, медь изымали, покупатели попадали под суд, а товар, возвращенный на место, спокойно ждал новых дураков. Сколько людей так попались, Стасику было не ведомо, но обидно. В тюрьме научился жить по законам уголовников, и там же ему, после освобождения, рекомендовали обратиться к Шерифу по поводу работы.
Грек вошел как всегда крадучись, не слышно, так же не слышно, почти по воздуху, продвинулся по кабинету и неслышно сел. Еле слышно обратил на себя внимание:
--Вызывали?
Мурка перелистывала бумаги и от неожиданности вздрогнула.
--Что б тебя!
Грек был мужчиной смуглым, с оливковыми глазами, с волосами черными, зачесанными назад, чуть выше среднего роста и плотно сбитым. Больше похож на турка, чем на грека. Мурка налила полстакана минералки, любуясь, как с шумом лопаются газовые пузыри, не спеша выпила и завела не первый разговор на эту тему. Поначалу, сгоряча, Грека она чуть было не застрелила, заступились сбежавшиеся пацаны.
--Вообще-то, Грек, за свои дела надо отвечать. Вы охраняли Шерифа, и что? Сам сейчас должен лежать на его месте! Может, зарплаты не хватает? Скажи! Ну, говори, говори! На тебе безопасность фирмы, а вы жизнь шефа проворонили!
Грек виновато молчал, опустив голову, тихонько постукивая кончиками пальцев по столу. Потом все же возразил:
--Вы ведь, Клеопатра Алексеевна, знаете, что это не так. Шериф отлучился на две минуты, у него забарахлила сотка, а автомат - через дорогу. Секретный разговор, запретил ребятам сопровождать! Шериф и сам говорил... Мурка вздохнула.
--Ладно, будем надеяться, что ни делается, к лучшему. По поводу полковника. Что ж, кассета интересная. Кто эта жучка, я раньше её не видела?
--Да Костя наш, сутенёр из "Южной ночи", месяца два как приволок. Землячка, из семьи работяг, пахан всю жизнь в шахтах, замучен тяжелой неволей. Что ещё? Мать учительница, Маяковский-Шмаяковский... Мы не собирали на неё данные, ну, красивая, дорогая...
Мурка что-то записала в дневнике и отложила ручку.
--Эта Мессалина нам еще пригодится.
--Мессалина? Кажется, её зовут Юля.
--Будет Мессалиной! Не слышал такое имя? - Мурка наконец расслабилась и засмеялась. - У древнеримского императора Клавдия была жена с таким именем, батон высший сорт! Наставляла рога муженьку с каждым дворцовым рабом. Не слышал? Эх ты, колхозник...Ладно, хватит истории, будем делать её сами. А с полковником разберемся, теперь он наш клиент, уляпался гнида! Но я тебя не для того звала. Атамбай сказал про командировку?
Грек еле заметно наклонил голову, прикрыл и поднял веки.
--Хорошо, в пятницу вылетайте. Там сориентируешься, где забить стрелку на случай, если Седой бабки решит отдать добровольно. Тогда подключай Атамбая. А нет - знаешь, что делать. Поехала бы сама, да нужно с Шерифом остаться.
В кабинете музыкальный центр наигрывал любимую песню Мурки - "Сулико". Она слушала её бесконечно, компакт-диск выдавал и другие грузинские мелодии, но хозяйка снова и снова возвращалась к "Сулико".
Они поднялись, Грек по воздуху поплыл к двери, исчез за ней. Мурка вызвала шофера с охранником и поехала на дачу к Шерифу, где жила вместе с ним. Дача находилась в одном из предгорных поселков, на берегу холодной речки, за высоким железным забором виднелся трехэтажный особняк, у ворот встретили и поприветствовали охранники. В большой светлой комнате, возле Шерифа, находилась медсестра, всюду были сложены упаковки с медикаментами, стояли различные аппараты, помещение дежурных врачей из областной больницы - находилась рядом. Шериф спал. Мурка поправила одеяло, подушку и отозвала в сторону областного травматолога расспросить об изменениях.
--Владимиру Сесеновичу лучше, - сказал он, - вполне нормально говорил сегодня, даже шутил. Конечно, вставать мы пока не разрешим, а вот на рентген придется еще раз свозить.
Мурка воспротивилась.
--Везите рентген сюда! Что нужно - делайте здесь! Зачем лишние глаза, газеты дурацкие? На первой полосе - шымкентская мафия! Авторитет под колесами неизвестного автомобиля! Разборки криминальных кланов! Мне вообще интересно, откуда у них информация? А? - она недобро скосилась на оробевшего травматолога.
--Вы на меня думаете, Клеопатра Алексеевна?
--Молитесь богу, чтобы не подумала на вас! Рентген давайте сюда! Кстати, в ваше отделение травматологии мы поставим новое оборудование, уже закупили.
Мурка никогда не спала днем, но тут сказались эмоциональные и психические нагрузки, связанные с ночами у постели Шерифа, а так же завихрени волгоградских авторитетов. Одно к одному. Она устало прилегла на кожаном диване в фойе, неожиданно провалилась в сон, охранник принес подушку и осторожно подпихнул ей под голову.
Проснулась от разговоров, доносившихся из комнаты больного, и отправилась туда. Шериф сидел на кровати, трепался с медсестрой, готовившей капельницу, увидев Клеопатру Алексеевну, шутливо запел:
Мурка, ты мой Муреночек,
Мурка, ты мой котеночек...
Они поцеловались, Мурка расспросила о самочувствии, тот жаловался на боли за грудиной и под левым ребром.
--Володя, мне в офис, давай поговорим. - Стрельнув глазами на медсестру, приказала выйти. - Седой решил нас обуть, я направила к нему Грека, пусть сделает все как надо. Седой давно стал по мелочи тырить, мы закрывали глаза, а теперь начал по крупному. Допустим, сольем его, все собирались - не доходили руки. Но сразу вопрос: с кем иметь дело? Может, поставим на Филю? Он немного жухает, но в команде Седого авторитет, да и намекал однажды, не прочь на него галстук повесить. Какие то личные счеты. И потом, как быть с питерскими? Предоплату за хлопок получили от них вчера. Надо начинать отгрузку, а вопрос с просроченной лицензией в министерстве не решился. Через неделю-две питерцы выкатят предъяву. Что, баксы будем возвращать?
Шериф принимал информацию и немолодое, скуластое восточное лицо становилось жестче и жестче.
--Кто сейчас в министерстве из наших?
--Все четверо юристов.
--Мало предлагают?
--Не в этом дело, конкуренты из Алматы выдвинулись вперед. Знаешь, кого назначили на раздачу лицензий? Нурлыбаева, три дня назад, вот так! А через него, сам понимаешь, не перепрыгнуть ни за какие бабки! Он хозяин другой команды.
Шериф попытался подняться и пройтись, но повалился, придерживая руками левый бок, хватая ртом воздух. Сбежались врачи и вытолкали Мурку за дверь, готовя шприцы, системы, откупоривая лекарства, организованно суетясь и обсуждая случившееся.
3
Совещание в областном акимате по вопросам правопорядка, где докладчиком выступал заместитель областного прокурора, закончилось к обеду. Вместе с гражданскими чиновниками, в зале хватало полицейских и прокурорских, присутствовали работники комитета национальной безопасности. Вопрос борьбы с наркотрафиком давно назрел. Кроме афганского героина, текущего через Таджикистан и Киргизию, беспокоили и свои, традиционные поступления дури на местные рынки. Близость Чуйской долины во все времена отзывалась ростом кривой на графике преступности. Дурь сильно подешевела, теперь её свободно можно найти и в городах, и в селах, а это свидетельство насыщения рынка и безопасности продажи наркоты. Чтобы справиться с конопляными просторами, нужна международная помощь, ведь страдают не только соседи - Китай, Россия, но и Польша, Германия, Швеция, Дания и другие. В городах появились лаборатории по производству доморощенного героина.
По окончании совещания, полковник Турбай заглянул в кафе, расположенное рядом с акиматом и заказал чай с булочками. Ел медленно и без удовольствия, сидя за дальним столиком и рассматривая таких же, как он, полицейских, обслуживающий персонал, обедающих клерков. Когда поел и собрался уходить, подсел хороший знакомый, депутат областного маслихата Кошенов, с которым встречались на различных собраниях и других мероприятиях подобного рода. Виделись и полчаса назад в зале заседаний. Кошенов положил на стол пачку сигарет, закурил, предложил сигарету Турбаю, тот отказался.
--Кала калай, Турехан Абсаматович?
--Жаксы, Али Кошенович. А у вас?
--Как говорят, с божьей помощью. Важная тема была на совещании. Эти наркоманы ничего не стали бояться. По школам работала депутатская комиссия - десятки детей сели на иглу. Сейчас дурь продают на дискотеках, да и везде, где собирается молодежь, продают не таясь.
Турбай согласно кивал.
--Да Алике, да. За всеми не уследить и всех не пересажаешь. Нужна специальная молодежная политика, центры реабилитации, запрет рекламы на алкоголь и табак, нужно много чего, и вообще нужны деньги. Пусть нам выделяют на эти цели больше денег!
Кошенов рассмеялся, разгоняя сигаретный дым.
--У нас всегда так. Деньги, деньги, деньги... Конечно, вы правы. Ну что, не буду задерживать! Просто увидел, решил поручкаться.
Они поднялись и отправились к выходу. На проспекте - уличный шум, движение машин, солнце палило нещадно - плавился асфальт. Кошенов расслабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу сорочки.
--Да! Чуть не забыл! Тут вам кассету передали!
Вынул из портфеля видеокассету и подал Турбаю, тот, рассматривая, вертел её в руках.
--А что здесь?
Кошенов пожал плечами.
--Обычная история, ничего нового. Для проведения досуга можно взглянуть, разберетесь. Ну, Туреке, до свидания.
Кошенов сел в мазду, и, дождавшись окна в потоке машин, выехал на проезжую часть.
Прибыв на работу в управление, Турбай вызвал подчиненных и проинформировал о совещании, о том, что их деятельность контролировать он теперь будет строже, и вообще, много жалоб пишут прокурору на дивизион гаишников. Поборы, хамство, а что касается провоза наркотиков - то за деньги можно провезти не только наркотики, но и космическую ракету! Турбай постарался напустить на себя как можно более строгий вид, угрожал и шипел, язвил, тыкал пальцем попеременно в сидящих, с торжественным обещанием уволить к чертовой матери.
--Еще одно замечание мне сделают - со всеми разберусь! - закончил гневно.
Когда подчиненные ушли, Турбай вызвал секретаршу и заказал чай, минут через десять, отхлебывая горячий, душистый напиток, вспомнил про кассету. Настроил аппаратуру и стал следить за происходящим на экране. Внезапно вскочил, захлопнул дверь на ключ и перекрутил кассету на начало.
--Что это? Да я вас в рог! Я всех вас!
Камера засняла ворота гаража, его помятую машину, номера, испуганное лицо Юли и довольные рожи бандитов, затем крупным планом - интим с ночной бабочкой, водка, его слова о холуях, от которых он хотел бы избавиться. Турбай сидел за столом, забыв про чай, не в силах шевельнуться. Дрожащей рукой набрал номер телефона, дождался ответа и хрипло прорычал:
--Али Кошенович, что за фортели? Откуда это у вас?
Слышно было в трубке, как Кошенов жевал и чавкал.
--А-а...Это вы, Туреке. Не расстраивайтесь так, подумаешь, в России министры с прокурорами залетают, и ничего. Конечно, дельце занятное, что и говорить, но мы люди деловые! Все уладится!
--Да я тебя, гнида, на куски порежу и сырым сожру! Ты что же, решил шантажировать меня? Думаешь, вот взял меня, и лапки я к верху?
Кошенов спокойно выслушал, прекратил жевать, но голос стал непривычно твердым.
--Раз мы перешли на "ты", слушай внимательно, Турехан! Во первых, не надо басить, не подымай давление! Во вторых - не прикидывайся девочкой! Ты совершил наезд на человека и бросил умирать на дороге. Начальнику областной ГАИ должно быть известно, что это значит, и чем пахнет? О шлюхе я молчу, пусть это оценит твоя жена. Ребята подготовили ролик для телевидения, сам понимаешь, они за Шерифа жаждут мщения. Осталось сказать - фас!
--Не думай, я в штаны наложил! Я сам пойду на телевидение и расскажу о многом! Например, откуда у тебя бандитские съемки? Какая связь между народным избранником и криминалом, так называемыми "Серыми волками"? А когда добьюсь ордера у прокурора на твой арест, вот тогда и поговорим!
--Э-э, дорогой! Хочешь знать, откуда у меня съемки? Да оттуда, оттуда именно, что я и есть народный избранник! Не верят люди ментам, а нам - верят! Со своей болью идут к нам, и ни какой прокурор за это не придерется. Ты меня называешь гнидой, а гнида это ты, ментяра. Ладно, не будем балабанить! И вот ещё что! В Москве твоя дочь учится? Алия? Молодец, молодец, оценки положительные, даже отличные. Знакомый случайно заскочил в университет - повидаться. Привет она передает!
У Турбая перехватило горло и он сипло, пуская петухов, крикнул:
--Дочь не трогай! Если что случится - убью без прокурора! - и немного сбавил обороты. - Что вы хотите? Что нужно от меня?
Кошенов легонько постукивал себя телефоном по губам и молчал.
--Что нужно? - переспросил после паузы. - В пределах твоих полномочий Туреке, лишнего никто не потребует, а конкретно узнаешь позже. Я говорил Туреке, мы люди деловые, все образуется! - и уже как прежде, голос Кошенова зазвучал располагающе и дружелюбно. - До свидания, Турехан Абсаматович, желаю здравствовать.
Турбай вылетел из кабинета, распинывая попадавшихся подчиненных, заскочил в служебную машину, завел мотор и на бешеных оборотах рванул с места. У Юлиного дома на лавочке сидели и трепались старушки, увидев полицейского - притихли. Он пробежал на второй этаж, заколотил кулаками в железную дверь, повторяя заклинание: лишь бы была дома! Но её не было. Турбай яростно стукнул в последний раз и побежал назад, возле машины на дорогу кинул кассету и растоптал в бешенстве. В салоне достал телефон из внутреннего кармана пиджака и набрал Москву.
--Доченька? Здравствуй.- как можно спокойней, даже слащаво, поздоровался.- Ну, как ты? Кто-кто приходил? От меня? Как выглядел? С посторонними не разговаривай и всегда держись на людях! Я ни кого не посылал! Нет! Алиша, тебе может, лучше вернуться домой? Нет? Хорошо, хорошо. Только будь осторожной. Пока.
Турбай сидел в машине с незаведенным двигателем и тупо наблюдал, как нарушают правила лихачи, проносившиеся мимо на предельных скоростях. В другое время давно поставил бы сюда пост и пополнял бы народную казну штрафами, впрочем, и свою тоже, так принято хлебном месте, делиться. Он и сам начинал с сержантов, затем - высшая милицейская школа в Караганде, карьера. Не всегда обходилось без денег, за деньги, индюка шефом департамента можно назначить! Все будут смеяться, как трясет он серьгами, как глуп, криклив и высокомерен, но лебезить перед этой птицей тоже будут все! Ибо от её глупости зависит чье-нибудь благополучие.
Полковник взглянул на часы, было девятнадцать тридцать. Купил в магазине водку, кинул на сиденье и поехал домой, возле дома приложился к горлышку и без перерыва выхлестал до дна. Крякнул, захлопнул дверь и проскочил в квартиру, не снимая форму, на глазах изумленной жены, упал в постель носом в матрац.
4
В казино "Лас-Вегас" было людно, Седому не везло. За вечер под газом просадил пятьдесят тысяч рублей, и просадил бы все сто, если бы охранники не оттащили от рулетки почти силой. Зал освещал приглушенный свет, музыканты, по заказу пожилого миллионера, волынили что-то из репертуара Петра Лещенко, стриптизерши на подиуме выкидывали различные номера. Седой брел между столиков, но остановился возле броской женщины с пухлыми накрашенными губами, которая, опустив глаза, ковыряла вилкой в тарелке. Не спрашивая, отодвинул стул и присел, подперев щеку кулаком, стал наблюдать, как она ест.
--Познакомимся?- наконец спросил, осклабившись, и щелкнул пальцами, подзывая официанта. - Как тебя зовут?
--А разве мы пили на брудершафт?
--Это идея! Выпьем на брудершафт!
Официант проворно подбежал, принял заказ, через пару минут возле Седого появилось шампанское, водка и коньяк. Он поднялся, набуровил бокал шампанского, поднес незнакомке, продел руку через её руку - и осушил посудину крупными глотками. Сел.
--Теперь мы на "ты"! Как тебя зовут?
--Какое это имеет значение? Ты стар для меня! Ну, допустим, Сара.
--Еврейка, что ли? - удивился Седой, снова наполняя бокалы.
--Нет, хохлушка.
--Что ж имя такое?
--А тебя спрашивали, когда называли? Могли и Абрамом назвать. Или Изей.
Седой поперхнулся шампанским, раскашлялся и захохотал.
--Ладно-ладно! А я Игорь Игоревич. Или, просто Игорь. - от гремучей смеси его вело, и теперь язык Седого начал дубеть, он проглатывал окончания слов.
--Я раньше тебя здесь не видел. Кто ты такая?
Сара пожала плечами.
--Я? Я твой гладиатор, Игорь.
Седой расхохотался еще громче, на них стали обращать внимание, двое охранников обеспокоено топтались неподалеку.
--А ты мне понравилась! Вот понравилась - и все! Айда со мной?
--Да тебе, наверное, лет семьдесят?
Седой обиделся.
--Шестьдесят пять!
--Я дорогая женщина. Очень. Не знаю, по карману ли тебе...
--Сколько?
--Штука! Но ты старый - для тебя две. За моральный ущерб!
--Хамишь, но я люблю таких!
Седой залез в карман брюк, вынул пачку упакованных долларов, отсчитал две тысячи и подвинул Саре.
--Честно! Я мог бы взять тебя даром, но, правда, положил на тебя глаз. Пошли?
Сара подставила к столу сумочку, ловко сгребла деньги. Они выбрались из казино и поехали в квартиру Седого, псы-охранники сидели по обе стороны Сары на заднем сидении. Квартира была семикомнатной, с высокими потолками, лепными карнизами, железной дверью и с видом на Волгу. Вниз по Волге спускались груженые баржи, сигнальные огни мерцали далеко - на середине реки, на разные голоса ревели буксиры.
Охрана осталась в большой прихожей. Игорь обнажил дряблое, морщинистое тело, отправился в ванную, прополоскался под горячим душем, оставил его включенным, и, растираясь полотенцем, пригласил Сару.
Через полчаса они лежали по разные стороны постели и отдыхали, соприкасаясь лишь кончиками ног и рук. Охранников в вестибюле клонило ко сну, один из них вяло трепался по телефону с коллегами из бригады.
--Да занят он, занят. Нет, не могу. Ну, утром уже давай. Не к спеху ведь?
Отключил трубку и широко зевнул, засыпая. Седой тоже, устало рассказывая Саре о себе, то закрывал, то приоткрывал глаза.
--У меня никогда не было жены...
--Почему?
--Не положено у нас. Человек я богатый, но, знаешь, становлюсь сентиментальным, ты права, старею. Вот, городок Волгоград - мой, а близкого человека нет. Ладно, умирать не пока собираюсь, поживем, увидим! Может, и тебе что-то перепадет, а? Сарочка? Если будешь хорошо себя вести.
--Я буду хорошо вести. Ты дедушка не жадный.
Квартира погрузилась в сон.
Утром Сара сполоснулась, закинула в рот несколько конфет и засобиралась, Седой сидел в плавках за столом, он её не удерживал, потягиваясь, предложил вечером встретиться там же. Перед уходом Сара небрежно вывалила содержимое сумочки на стол и принялась заново укладывать, сортировать. Игорю Игоревичу понравилась большая фотография Сары у моря, на фоне парохода, фотография была искусно вмонтирована в резную пластиковую оболочку, толщиной в хозяйственное мыло. Повертел её и поставил над кроватью, у изголовья - не спрашивая разрешения, он вообще никогда ничего не спрашивал, а только делал, как считал нужным.
--Пусть стоит здесь! Люблю красивые вещички! Ну, до вечера?
--А что, вечером будешь платить ещё две штуки?
Седой засмеялся.
--Не, я кайфую от наглых баб! Вечером разберемся!
Проводил её до порога, когда шаги стихли, кивнул охранникам:
--Наведите справки, развязный батон! Пусть пацаны понаблюдают! - и лег в своей комнате досыпать.
Сара выбралась на улицу, прошла метров двести и села в бордовый БМВ.
--Все нормально, Мессалина? - Грек держался за руль, был спокоен и выдержан.
--Нормально.
--Тогда привет.- и протянул ладонь, здороваясь.- Клюнул значит? Расчет верный, этот специалист по галушкам всю жизнь на баб ловился, как сазан на мотыля!
На малой скорости подкатили к дому Седого, Грек достал сотовый телефон и нажал вызов. Взрыв получился внушительным, пластид сработал как надо, в черные вывороченные окна вырвались языки пламени. Не спеша поехали, Грек достал другую сотку, набрал номер, в зубах торчала сигарета.
--Мурка? Абзац! А уши не привезем, средневековье это! - Обращаясь к Мессалине, заметил:
--По всем вайерам теперь треп пойдет! Сейчас заберем Атамбая из гостиницы, и надо исчезнуть, а ты молодец, Мурка хвалит.
К месту взрыва мчались скорая помощь, пожарные и полиция.
5
Турбай прислонился лбом к аквариуму на всю стену, и наблюдал за стайками разноцветных рыбок. Говорят, некоторые из них поедают друг друга - все как у людей. Из за большого объема, вода в аквариуме была зеленая, аквариум не чищен, покрыт мелкими точками, в углу из компрессора вырывались и бурлили пузырьки.
Кошенов шелестел бумагами, то задвигая, то выдвигая полочки в столе, что-то искал и не мог найти. Домашний кабинет его был просторен, увешан коврами, на коврах - спортивные медали, вымпелы, награды, полученные Али Кошеновичем в молодости по баскетболу. На полках - книги, в основном о проблемах зоологии. Но вот он нашел, что искал, и продолжил свою мысль, обращаясь к Турбаю:
--Затолкал документ в папочку, папочка на столе, а я ищу и не могу найти. Рассеянность! Где-то читал - так домовой шутит. Ну, дело состоит вот в чем. Может, вы знаете, Туреке, фирма Ынтымак LTD занимается наряду с другими делами - еще и поставками барита в Россию. Конкретно - в Волгоград. Мы работали через посредников, и хоть цены слегка завышены - потребителей это устраивало. Несколько дней назад, узнали из прессы, что произошло печальное событие: погиб руководитель этой самой посреднической фирмы, а короче говоря, взорвали в собственной квартире. На них свалились проверки, аудит, не понятно, кто будет новым директором, все это затянется надолго, а бизнес не ждет. Сами понимаете, потребитель, только замешкаемся, найдет новых поставщиков. С другой стороны, мы не хотим гнать составы железной дорогой, так как нет прямого договора с заводом. Все, повторяю, происходило через посредников. Мы хотим пару раз отправить небольшие партии автотранспортом, для завязки отношений, а попросту, нужно проверить канал. Вы понимаете, Турехан Абсаматович? Потом уже, пойдут вагоны.
Турбай слушал и то делал пометки в блокноте, то задумчиво сосал кончик шариковой ручки.
--Хотите сказать, барит нужно отправлять автотранспортом, и здесь понадобится моя помощь?
--Правильно поняли. Возить грузы по нашим дорогам не безопасно, сами понимаете, ваши коллеги хулиганят. Нужно полицейское сопровождение до казахстанской границы, на российской таможне встретят, и караван проводят до места. Это то, что я могу сообщить.
Турбай спрятал блокнот и ручку, снова уставился на аквариум, где золотисто-красная рыба отбилась от стайки и запуталась в водорослях. И у рыб как у людей: живешь, плаваешь себе вольно, наслаждаешься, резвишься, вдруг - проблемы, водоросли, застрянешь в них - никто не поможет, не спасет, ори, не ори. Турбай вздохнул.
--Ясно. С таможней в порядке? Проблем не будет?
--В порядке, не переживайте. Вам дадут изучить документы, в том числе и таможенные. Я говорил, лишнего не попросим, только в пределах ваших полномочий.
--Хорошо, сколько машин отправляете?
--Три камаза по пятнадцать тонн.
--Дам майора. Одного хватит? Нет, поедет еще лейтенант. Когда собираетесь грузиться?
--Уже груженые и оформленные. Завтра с утречка - в путь.
В пять часов утра из ворот коммерческой фирмы Ынтымак LTD выехал караван грузовиков в сопровождении ауди. На перекрестке Алматы-Ташкент-Самара, спряталась машина ГАИ, гаишник вынесся на дорогу и сонно зажестикулировал, останавливая караван. Возле него притормозила ауди, грузовики проползли мимо. Перетерев с коллегой, перекинувшись шутками, майор сопровождения устремился догонять подопечных. Алмаз клевал носом в переднем камазе, побренькивали бутылки с водой, заброшенные за сиденье. Водитель попался неразговорчивый и хмурый, крутил баранку, переключал рычаги - на пассажира ноль внимания. Голова Алмаза клонилась к груди, он её вскидывал, таращился на дорогу, и опять клевал носом. Родом он из степного колхоза, там же закончил школу. Когда происходил дележ земли на паи - его отцу, трактористу, достался гектар. Земля в колхозе урожайная, только плохо с поливной водой: за каждый литр с соседями ссоры. Однажды ночью, отец не по графику перекрыл арычок в свою сторону, плантация помидоров начала вянуть, год выдался необычайно жарким. Это заметил другой крестьянин, у которого те же проблемы, слово за слово, на меже началась драка, оба были горячи и никто не хотел уступать. В результате отец Алмаза получил сильнейший удар кетменем между лопаток, но перед тем и сам успел нанести противнику железным прутом по коленке. Оба долго лежали в больнице, израсходовали домашние сбережения, пустили по миру семьи, навеки превратили родственников во врагов и оба получили инвалидность второй группы. У одного высохла рука, другой не может двигаться без костылей. В прошлом году Алмаз уехал в город искать работу, пахал грузчиком на базарах за мелкое вознаграждение, на дачах помогал сторожам в охранных делах, в каком то жилищном кооперативе красил подъезды, затем в кафе "Южная ночь", проводившем ремонт кровли - месил бетон и заливал крышу. Там познакомился с Костей, а затем с Греком, который втянул в новое дело. На новом месте работа оказалась не обременительной, нужно было страховать Костю в выбивании денег из наглых клиентов, не желавших платить за пользование эскорт услугами. Опасно, зато зарплата возросла, даже домой стал время от времени отправлять некие суммы. Грек начал привлекать и на более серьёзные дела, и вот - он здесь.
Алмаз встрепенулся, протер глаза, давно рассвело, они подпрыгивали на выбоинах трассы в районе Туркестана. Посмотрел в зеркало, задние следовали не отставая, а впереди маячила красная ауди. До Байконура ползли без проблем, за дорогу шофер только раз спросил время, а потом опять угрюмо молчал. Перед Байконуром лопнула шина концевой машины, уже стемнело, в свете переносок водители проворно меняли колесо, заодно мерили масло, подливали воду. Ночевать решили здесь, поужинали вместе и разошлись по кабинам, гаишники съехали на обочину, в заросли верблюжьей колючки. Степь была пустынна и черна, в глубоком небе мерцали звезды, и плыл огонек то ли спутника, то ли самолета. Алмаз выспался днем, а теперь пялился в окна и отгонял комаров свернутой газетой, в ушах еще жил рокот уставшего двигателя. Шофер отдыхал в спальнике, задернув шторку, сопя и вертясь во сне. До утра Алмаз не сомкнул глаз, ходил по легкой нужде в темень, пил холодный чай. После поездки надо отправить семье заработанные деньги, а кроме того, сделать подарок Алтынай. Приятно сознавать, что есть человек на свете, который любит, которому ты нужен. В Шымкенте они не пропускали свежих фильмов в кинотеатрах - целовались на задних рядах, гуляли по паркам - снова целовались, скоро Алмаз сделает ей предложение, и они поженятся. Правда, он скрывает где работает, но зачем ей знать? Главное - она на третьем месяце, нельзя волновать!
По утренней прохладе позавтракали, сложили остатки еды в сумки и - дальше. Происшествий больше не случалось, охрана утрясала возникающие вопросы с полицией, машины не ломались, так прибыли в Уральск на пограничную с Россией таможню. Нужные офицеры о колонне предупреждены, необходимые документы Алмаз оформил быстро и без хлопот, выбрался из поста взмокшим от жары. Шоферы с гаишниками лопали шашлык под навесом частного предпринимателя и сосали лимонад, Алмаз подсел к ним и с удовольствием принялся уплетать прожаренное мясо. Гаишники, довольные окончанием поездки, получив расчет, позвонили Турбаю.
--Туреке! Мы на месте! Груз сдали, на том берегу встречают россияне. Отоспимся, и на ночь, по холодку назад.
Не успел Алмаз съесть и двух палочек - всех позвали на досмотр груза. Дожевал кусок и весело двинул к грузовикам. А машины окружили автоматчики, были они в масках и униформе спецназа, Алмаз растерялся. Подошел мужчина в гражданском и представился:
--Полиция! Отдел по борьбе с наркотиками! Я капитан Ромейко!
Алмаз полез за документами.
--Нас проверили таможенники!
--Ничего, вскрывайте мешки!
Ворча и переругиваясь, шоферы влезли на передний грузовик и стали распарывать прошитые биг-бены. Полицейские щупали хорошо перемолотый, как мука, белый порошок.
--Что это?
--Барит! Для нефтехимической и лакокрасочной промышленности! В каждом мешке - тонна и больше!
Ромейко подогнул короткий рукав сорочки и запустил руку в порошок по самое плечо, долго там ковырялся.
--Сейчас подъедет кран, начнем разгружать!
--Вы что, капитан! С меня голову снимут! Завод ждет! - Алмаз возмутился, из-под черных волос, на глаза, скатывались струйки пота.
Капитан усмехнулся небритой щекой. Вскоре прибыл кран, из КамАЗа выгрузили несколько биг-бенов и высыпали кучей на землю. В середине каждого большого мешка оказался маленький, килограммов на десять, тщательно упакованный мешочек. Один вскрыли, там - белый порошок! Только теперь собака, виляя хвостом и принюхиваясь, покружила и села рядом, раскрыв пасть, и как бы улыбаясь сержанту кинологу. Ромейко погладил пса по холке.
--Так где вас ждут? На заводе?
Гаишники пятились, затем бросились к ауди.
--Стоять! Стрелять буду!
Грохнула очередь, спецназовцы пальнули в воздух. Полицейские завели мотор, и, поднимая облако пыли, сорвались с места. Вторая очередь достала обоих, легковушка пропетляла несколько метров и врезалась в тумбу для объявлений. Алмаза и троих водителей, чтоб не дергались, застегнули наручниками и приковали к автобусу спецназа. Когда машины разгрузили, выяснилось, что пакеты героина вложены во все биг-бены, в общей сложности - полтонны героина. Такого улова у полиции не случалось! Алмаз изловчался, чтобы вытянуть сотовый из кармана, но его двинули автоматом в шею, он завыл, потом притих.
6
Включился будильник, настроенный на "Казахское радио", заиграла домбра, послышались напевы акынов. Нурлыбаев потянулся в кровати, отодвинул одеяло и, зевая, поднялся, поковылял в ванную. Мылся долго, и, фырча от наслаждения, смывал теплой водой мыло с груди, с лица. Тщательно и аккуратно побрился, любуясь в зеркале кожей. Предстоял ответственный день: надо дать, наконец, полный и аргументированный отказ дельцам из Шымкента! Битую неделю четверо юристов "Ынтымак LTD" окучивали его, какие только деньги не предлагали! Не выйдет, хлопковые ресурсы в Казахстане ограничены, несколько фирм торгуют на рынке, и то грызня! Одним конкурентом станет меньше - остальные спасибо скажут. С другой стороны - Латвия готова сделать предоплату, партнеры-латыши сигнала ждут, и вдруг - на тебе, "Ынтымак" нарисовался с питерским договором! Хорошо, что лицензия закончилась! Хлопок на хлопзаводах появится с нового урожая, это примерно через месяц-два. Нет, через него, Нурлыбаева, Шерифу ни за что не перепрыгнуть! Лицензию, конечно, получит, куда тут денешься, но только тогда, когда обтяпается дельце с латышами!
Жена валялась в постели, когда он, позавтракав, лязгнул дверью, уходя. Часы показывали половину девятого. Моросил меленький дождь, порывы ветра гоняли по небу бурые тучи, холодные капли лезли за шиворот сутулым прохожим. Город просыпался: клерки под зонтами спешили на службу, магазины и кафешки подымали ставни, во дворах призывно покрикивали молочницы с бидонами, базарчики с утра торговали "Орбитом" и "Диролом".
Когда Нурлыбаев по асфальтовой дорожке проходил мимо песочницы, из-под детского деревянного грибка, раскрашенного ультрамарином, поднялся мужчина и преградил путь.
--Самал Каримович?
--Да, а в чем дело?
Дальнейшее произошло стремительно. Мужчина выхватил пистолет, на конце которого накручен глушитель, шагнул назад и из ствола, направленного в грудь Нурлыбаева, вырвался клок пламени. Нурлыбаев стал заваливаться на бок, и, пытаясь устоять, вытянул руки, желая дотянуться до незнакомца. А новые и новые огненные толчки отбрасывали, крушили, пока не свалили, и он не замер. Мужчина сменил обойму, передернул затвор, контрольные пули выпустил в голову Нурлыбаева и бросил пистолет рядом, а сверху - шелковые перчатки. Напуганные очевидцы жались к стенам домов, незнакомец, никем не остановленный, перебежал улицу и прыгнул в белые жигули с заляпанным номером. Через три квартала пересел в джип чероки и окончательно скрылся. Полтора часа труп мокнул под дождем, пока бригада оперативников и следователей производила мероприятия. Когда джип подкатил к аэропорту, заканчивалась посадка на рейс Астана-Стамбул. С новыми документами убийца полетит в Турцию, оттуда - бельгийским гражданином - в Бельгию.
Чероки дождался, пока рев самолетных двигателей не превратился в чуть слышное жужжание, и на малой скорости двинул в город.