Темная фигура стремительно промелькнула через освещенный фонарями участок лужайки, растворилась в тени дома, замерев. Только белки глаз в прорезях маски отсвечивали в приглушенном легкой дымкой испарений свете луны. Тишина летней ночи не нарушилась ни единым звуком, и юноша в черном светопоглощающем костюме продолжил движение. Невероятно ловко взобрался по мелким выступам в вертикальной поверхности стены одиноко стоящего трехэтажного дома. Затаился на небольшом вычурном балкончике, увитом заботливо ухоженными растениями с длинными, скручивающимися стеблями, вновь долго прислушивался и принюхивался, стараясь как можно точнее представить окружающую обстановку.
Убедившись, что никаких тревожных сигналов не поступает и его присутствие никем не замечено, приступил к выполнению самой сложной части плана - проникновению внутрь особняка. Насколько ему было известно, единственное окно, не подключенное к системе сигнализации, располагалось рядом с балконом и вело в спальню для гостей, сегодня пустовавшую. Но по причине удивительно жаркого для этих широт лета форточку на ночь не закрывали, стараясь хоть как-то помочь работающим на полную мощность климатизаторам. Большей удачи юноша ожидать не мог, он легко распластался по стене между перилами балкона и сливом окна гостевой спальни. Тонкая резина специальных ботинок не скользила по оцинковке, также, впрочем, как и по большинству других материалов. Некоторое время побалансировав, примериваясь, черная фигура, извившись ужом, проскользнула в небольшое отверстие, вновь не издав ни звука.
Оказавшись внутри, Влад оглядел пустую комнату, приготовившись исчезнуть при малейших признаках тревоги. Легко и все так же бесшумно прошел к выходной двери, по пути запоминая расположение предметов. Планировку особняка он предварительно заучил наизусть, чтобы не потеряться во множестве разнообразных помещений, а вот вещей на плане не было. Причем именно они и могли бы пригодиться в случае чего. Нужный ему кабинет главы дома находится на втором этаже, примыкая к оружейной. Между ними даже есть дверь, чтобы мужчина мог, не выходя в коридор, пройти из одной комнаты в другую. Напротив них - раздельные спальни хозяев, пожилой четы, заработавшей себе в жизни достаточно врагов, чтобы один из них смог нанять Влада, не пожалев денег на поистине запредельную цену, которую юноша запрашивал за свои услуги. Зато и исполнял все со стопроцентной гарантией и не оставляя следов.
Сегодня задача требовала совмещения его навыков как специалиста по быстрому и бесшумному проникновению и взломщика компьютерных баз. По второму направлению он работал редко, не уделяя ему слишком много внимания, соответственно, спецов его уровня было множество, причем стоящих намного дешевле. А вот в вопросах тренированности тела он еще не встречал себе равных и за три года деятельности стал достаточно известной личностью в определенных кругах. Ходила даже ставшая почти крылатой фраза одного из видных финансистов: "Стопроцентную гарантию дает один Монах". Такое прозвище Влад получил за нежелание выполнять задания, не сообразующиеся с его кодексом поведения, а также за исключительные, почти фантастические способности, полученные в результате длительных тренировок с раннего детства, к которым приучил его отец.
Сторожко, замирая перед каждым поворотом и дверью, юноша пробрался на второй этаж здания, услышав легкий посторонний шорох, юркнул в открытую оружейную. И вовремя. Дверь одной из спален приоткрылась, в коридоре шелестнул негромкий звук спокойных шагов в домашних тапочках. Женских, как определил молодой человек. Он метнулся за один из стеллажей, заполненный ножами разного вида, но шаги проследовали мимо оружейной и неторопливо начали спускаться вниз. Влад знал, что постоянной прислуги в доме не держат, супруга главы семьи предпочитает выполнять нехитрые домашние работы самостоятельно, находя радость в заботе о муже.
Не теряя ни минуты, незваный гость прошел в кабинет, включил компьютер, предварительно вставив принесенный с собой диск с набором программ. Системный блок тихо зашумел вентиляторами, монитор мигнул и погас, выключенный быстрым движением юноши. Ни к чему полоска света из пустого кабинета, его может заметить проходящая обратно в спальню женщина. А шум легко можно принять за включившийся кондиционер, настроенный на автоматическое поддержание комфортной температуры и влажности.
Ждать пришлось совсем недолго, шаги завершились щелчком маленького пружинного замочка на двери спальни, и Влад облегченно включил монитор. Следовало спешить, через два часа придет садовник, мимо которого будет довольно сложно пробраться незамеченным. Тем более что светать начнет уже через час, а на улице и так-то не зимняя кромешная ночь, когда можно пройти на расстоянии вытянутой руки от человека и тот ничего не увидит, едва почувствует легкое шевеление воздуха. Программы работали четко, первый уровень защиты уже был преодолен, загрузилась операционная система, признав за пользователем права администратора. На менее мощной машине это могло бы занять более получаса.
Руки снявшего маску юноши запорхали по клавиатуре, игнорируя светящуюся рядом беспроводную оптическую мышь. Щелчки, издаваемые при нажатии на ее кнопки, невозможно приглушить никакими, известными Владу способами. А слышны они довольно далеко и похожи на неравномерно падающие капли воды. Клавиатура издает шум равномерный, вплетающийся в общую гамму ночных звуков, особенно при определенном способе работы с ней, разработанном Монахом самостоятельно.
Через несколько минут зажужжал, прожигая болванку, дивиди-привод, Все оказалось намного проще, чем Влад думал изначально и к чему, собственно, готовился. Больше никаких паролей не стояло, файлы лежали практически незащищенные, кроме как для доступа с других компьютеров. Найти необходимую информацию ему помогли ключевые слова, данные вместе с заданием, файлов с таким текстом оказалось всего три, весили они немного и прожиг закончился довольно быстро. Осталось удалить из машины все следы своего присутствия: стереть списки запущенных в последнее время программ из реестра, открываемых документов. Никакого шпиона, следящего за временем включения компьютера, Влад не заметил, так что с этой стороны все было чисто. Строго говоря, все это были излишними предосторожностями, мало кто так следит за своей машиной, чтобы просматривать в реестре данные, да еще стараться в них разобраться. Но береженого Бог бережет и юноша старательно проделал все необходимые процедуры, забрал диск и выключил компьютер.
Выбраться не составляло труда, предутренние часы навевают самый глубокий и спокойный сон на всех людей, обитающих в этом мире. Независимо от возраста, пола и расовой принадлежности. Специальная мазь, позволяющая не оставлять отпечатков пальцев, покрывающая руки Влада окончательно исключила возможность идентификации ночного посетителя, даже если бы кто-нибудь и заметил его присутствие. Но и этого не произошло.
Утром следующего дня, когда все устремились по своим делам, на работу, а те счастливчики, которым сегодня не требовалось отрывать себя от постели, продолжали спать, молодой человек отправил украденные файлы на электронный почтовый ящик и уже через несколько минут на его счет была зачислена приличная сумма в твердой валюте. Красивая девушка, с восхода солнца сидевшая за компьютером в ожидании его письма, открыла электронные таблицы, долго хмурилась пытаясь в них разобраться, и постепенно у нее на лице начало проявляться понимание и интерес. Она удовлетворенно кивала, пролистывая страницы, заполненные цифрами, делала иногда пометки, и абсолютно искренне радовалась, как не радовалась ни одна представительница слабого пола при виде цифр. Если это не расчет зарплаты недавно повышенного супруга.
И глядя на ее улыбающееся лицо можно было с полной уверенностью сказать, что дело касается не только данных, полученных ей. Скорее всего во всем этом замешан мужчина, которому ей давно хочется сделать приятное и вот наконец такая возможность появилась.
Глава 1
- И все-таки, Евгений, ты не прав. Я полагаю, решение Данилы было пусть и более рискованным, но с точки зрения развития бизнеса более перспективным. - Сергей Григорьевич прикурил сигарету, оглянулся на Верочку, вошедшую с подносом, и сразу заметил, что девушка очень напряжена, пусть и старательно это скрывает. "Что ж, немудрено" - он глянул на собеседника, Евгения Владимировича. Несмотря на наличие у Верочки целого чемодана дипломов и сертификатов разного уровня и направления от "Курсов актерского мастерства" до "Оксфордского английского", настроения своего от профессионалов класса Сергея и Евгения она скрыть не могла. Впрочем, причиной расстройства являлись как раз они сами.
Вернувшись в приемную, секретарь облегченно вздохнула. Такого на ее памяти еще не было. Евгений Владимирович и его советник спорили с самого утра и временами спор становился похож на ссору.
- Видишь, Сергей, я хочу, чтобы дело моей жизни осталось в надежных руках, а Данила, как показал вчерашний день, еще слишком молод и склонен к авантюрам. И...
- Пойми ты, наконец, - перебил Сергей, - что это не он слишком молод, а мы стары и консервативны! Если бы в свои двадцать шесть лет ты бы не умел рисковать, у тебя сегодня не было бы ни-че-го! Ни международного холдинга с филиалами в тридцати странах мира, ни коллекции оружия, ни этого вот кабинета с секретаршей, ждущей твоего вызова! - Сергей в запале ударил по столу кулаком, на грохот вбежала испуганная Верочка и, удостоверившись, что никому не нужна скорая помощь, вышла. Евгений Владимирович поморщился:
- Тебе не кажется, что тебя немного занесло? Несмотря на то, как я уважаю и ценю тебя, это моя империя, дело моей жизни и я сам могу решать, как мне с ним поступать, - суровые слова давались ему с трудом. - Ну не могу я так рисковать всем, пойми, прося твоего совета, я не сомневался, что ты поддержишь меня, ведь мы с тобой старые солдаты, - он улыбнулся и стал похож на довольного, сытого кота, - а, да сколько повидали... Я ведь люблю Данилу не меньше, чем Петра и Валеру, но смотреть, как он рискует смыслом моей жизни категорически не могу.
- Ну что ж, делай свое дело, коль советуешься со мной после принятия решения... Скажу тебе, что для того чтобы твой бизнес - Сергей Григорьевич сделал ударение на слове "твой", - держался на плаву и развивался, нужно нечто большее, чем два безынициативных болвана во главе, один из которых с детства стремился к достижению всего прямыми методами, другой же труслив, как мышь. Именно им вверяешь ты дело нашей жизни. Да-да, нашей, потому что я также вложил в него всего себя и не желаю смотреть, как оно гибнет! - Советник потушил сигарету и, не смотря на начальника, с которым работал вместе столько лет, прикурил следующую. Руки слегка подрагивали.
- Возможно, Петр излишне прямолинеен, а Валера чересчур осторожен, но вдвоем они составят безупречное целое. Это моя поддержка и опора в старости. Впрочем, решение уже принято и я более не намерен его обсуждать ни с тобой, ни с кем-либо другим. - Евгений Петрович бросил взгляд на своего старого друга и соратника, - если тебя что-то не устраивает это твое личное дело. Все, больше не задерживаю.
- Тогда прощай, не думаю, что нам стоит продолжать сотрудничество - глаза Евгения после этих слов приобрели стальной блеск, - Да, господин Юрьев, я прошу отставки и в качестве бонуса за срочное увольнение подам тебе еще одну мысль: не отпускай бразды правления, пока окончательно не убедишься в правильности выбора. Оставь именно юридические рычаги в своих руках, потому что соображения морали вряд ли остановят твоих сыновей от грызни между собой по поводу каждого, - советник привычно акцентировал внимание президента интонацией и жестом, - решения. И тебя насильно уйдут, а после разделят твою империю на части. И кому, как не нам знать разницу в ее могуществе как единого блока и как группы компаний... - Сергей усмехнулся, - разрешите идти?..
- Идите, Сергей Григорьевич, расчет Вам пришлют, - его крупное лицо потеряло всякое сходство не то что с котом, а вообще с реальным человеческим лицом, казалось, даже кровь остановилась на этой мраморной маске, - а что касается ваших советов, благодарю, но я в них больше не нуждаюсь.
Пискнула кнопка на селекторе: "Верочка, зайдите ко мне"
Удивительно, как быстро может меняться лицо современного бизнесмена, так называемого "хозяина жизни": мгновение назад его выражение наводило на мысли о сфинксах, пирамидах и кондиционированный воздух кабинета, казалось, нагрелся и запах порохом и песком. Вошедшая в ту же минуту Верочка получила добрую отеческую улыбку и просьбу безо всякого намека на приказание:
- Проводите господина Тельнова. И, пожалуйста, проследите, чтобы не позднее, чем завтра были подготовлены документы на увольнение и расчет из бухгалтерии, - президент сел за рабочий стол и открыл папку с документами.
- Х-хорошо, пойдемте, Сергей Григорьевич, - Верочка, двигаясь как будто в полусне, вышла в приемную, - будьте уверены, все документы будут готовы уже завтра утром.
- Вера, успокойтесь, выпейте воды, завтра - суббота. До свидания.
- До свидания, господин советник...
***
Да, видимо сегодня у Евгения Владимировича был не слишком удачный день. Мало того, что он потерял ценного работника, с которым, что и говорить, его давно уже связывали не только и не столько договоренности юридического характера. Да еще, отстоянная таким методом точка зрения не прибавила уверенности в своей правоте; так ведь дома, похоже он получит вместо поддержки несколько редкостно неприятных минут. Очень уж плохо, когда вопросы бизнеса пересекаются с семейными. Евгений Владимирович, отдаваясь плавному скольжению мощного автомобиля по улицам города, погрузился в воспоминания.
Со своей будущей женой он познакомился в юности, когда у студента Юрьева не было ни намека на будущее благополучие. Был бурный роман, а потом Женечка, они с женой носили одно имя, неожиданно уехала за границу на стажировку. За два года ее отсутствия будущий олигарх не получил ни строчки и почти собирался сделать предложение другой, когда Женечка неожиданно вернулась в страну и в его жизнь. Через полгода они поженились. В результате их союза на свет появились три сына, младшему из которых, Даниле, недавно исполнилось двадцать шесть лет, старшему Петру тридцать четыре и его погодке Валере скоро исполнится тридцать три.
Вспоминая себя тридцатилетним, он понял, что казался себе очень опытным и в то же время полным сил. Сейчас, почти в два раза старше, он понимает, что опыта у него было с гулькин нос, а силы расходовал по большей части глупо и даже порой изумительно бездумно. Бывало и себе во вред. Но все же - был фигурой. Глава быстро и стабильно развивающейся компании, тогда он пытался пробиться на международный фондовый рынок, что стало возможным через десять лет, после реализации плана, разработанного с Тельновым. Евгений поморщился. С глаз долой из сердца вон.
Но вот Петр ему не кажется фигурой. Да, мужчина, да в расцвете сил, но при общении с ним появляется ощущение какой-то его несамостоятельности, зависимости от кого-то, кто, кажется, дергает за веревочки и тогда, как кукла дергается Петр. Интересно, кто этот мифический кукольник? Евгений Владимирович вспомнил невестку Светлану которая однажды обратилась к нему за помощью в усмирении буйного петровского нрава, на что "папа", как она тогда его называла, в вежливых выражениях, но точно указав направление, послал ее. С тех пор он для нее Евгений Владимирович, а с Петром у них, похоже, битва прекратилась. Надо уточнить у жены, она в этих вопросах более компетентна.
***
"До свидания, господин советник", - Тельнов усмехнулся. Правильнее было бы сказать бывший господин советник, так как в наших советах больше не нуждаются.
- Домой, - машина плавно тронулась. Шофер был явно удивлен - за все время его работы домой в середине дня Сергей Григорьевич не ездил ни разу. Темноволосый, сухощавый, всегда со вкусом и дорого одетый, Сергей Григорьевич Тельнов походил на английского аристократа, что, возможно, было тщательно создаваемым имиджем, поскольку даже по-английски он говорил безукоризненно и с аристократическим выговором.
Он производил впечатление на женщин и знал это, но женится не пришлось и с каждым годом все отчетливее приходило понимание, что и не придется. Женщины активно интересовали его лет до тридцати, после - эпизодические связи по требованию физиологии, только вот услугами профессионалок не пользовался.
Именно поэтому засветло, несмотря на ненормированный рабочий день, Сергей Григорьевич домой не возвращался. Дом для него был лишь местом хранения любимых вещей и постелью. Все остальное в его жизни занимала работа. Дело. Фанатик, профессионал высшего качества, не стремящийся к риску и стяжательству. Поэтому, не создавая собственного дела, он работал советником. Господином Советником. И последние двадцать лет в компании "ИнВест".
Сергей Григорьевич вновь улыбнулся, закурил сигарету:
- А знаешь? Что домой? Поехали, посидим в ресторане, посмотрим в окно на людей, не испорченных жизнью.
- Куда обычно?
- Да.
Расположившись в ресторане и сделав заказ, Сергей Григорьевич почувствовал, что способен к объективному анализу ситуации. "Безусловно, я могу немедленно продать все акции "ИнВеста" и приобрести блокирующий пакет небольшой компании, нуждающейся в срочных инвестициях. Но не хочу. "ИнВест" имеет огромнейшие перспективы, судя по проекту Данилы, и отвратительно, что этот проект будет погребен, а "ИнВест" из развивающейся компании превратится в "компанию, прочно занимающую место на рынке", если вообще останется жить", - Тельнов не любил некрасивой и бездарной игры и существование грубости и суеты сильно раздражало его. "Какой замечательной казалась идея Евгения вначале, и чем обернулась сейчас. В понедельник на совещании он объявит о принятом решении сыновьям, и все будет кончено! Стоп. - Сергей поморщился - без истерики. Надо решить, что можно сделать".
Принесли обед и господин бывший советник по вопросам экономической стратегии президента открытого акционерного общества "ИнВест" принялся за еду. Он никогда не решал никакие задачи наспех и никогда не отвлекался на работу во время принятия пищи, зная, что качество обоих дел сильно пострадает от совместного их совершения. Результатом такой, с позволения сказать "кооперации" скорее всего, будет масса вторичных идей и больной желудок. Ни первое, ни второе Сергею Григорьевичу было не нужно, поэтому он принялся за салат.
В это время Евгений Владимирович Юрьев, являющийся отцом-основателем компании "ИнВест" и бывшим боссом Сергея Григорьевича, доехал домой.
***
- Странно, с чего это тебя вдруг заинтересовала личная жизнь твоих сыновей? - Евгении вопрос явно не понравился. - Когда ты последний раз обращал на их семьи внимание?
- Видишь ли, дорогая, - недаром глава компании "ИнВест" слыл человеком, быстро реагирующим на изменения. Это свойство и на сей раз не покинуло его, несмотря на неожиданно негативную реакцию жены, Евгений Владимирович быстро просчитал количество информации, которую возможно выдать, а глоток чая создал необходимую паузу, - существующее разграничение на личную и общественную жизнь я считаю не совсем корректным. С точки зрения бизнеса, конечно. Как можно строить ожидания об экономических решениях человека, если обрезать часть информации о его жизни, безусловно, влияющей на их принятие?
- Ты опять впадаешь в лекторский тон, - легкий поворот головы не сулил собеседнику ничего хорошего и собеседник, как хороший муж, прекрасно знал это, поэтому поспешил:
- Извини, чтение лекций становится вторым делом моей жизни. Не всю же жизнь тебе обучать меня? - что-то и шутки сегодня очень не удаются, или совсем все плохо? - У нас даже существует система сбора информации о партнерах и сотрудниках, в которую входят психологи и детективы. Не могу же я дать им задание взять в разработку моих сыновей!
- Знаешь что, милый? Разреши я, как скромная ученица, задам тебе вопрос? - Евгений машинально кинул, жена, не смотря на него, продолжала, - в какой момент сотрудничества ты обычно даешь задание своему отделу "взять в разработку" того или иного партнера? Можно в виде лекции.
Жена свободно откинулась на спинку кресла и стала наблюдать, как муж, делая вид, что ему надо собраться с мыслями, встал и прошелся по столовой. "Опять сортирует информацию по необходимой достаточности выдачи", подумала она, и это был тот поистине редкий случай, когда она ошибалась. Евгений не размышлял о предстоящем ответе, поскольку недавно проводил лекцию как раз по этому поводу, а удивлялся себе. Почему, анализируя запись разговоров с партнерами, он, бывало, поражался собственной интуиции и, прямо-таки гениальной проницательности, когда, не зная изначально практически ничего, не имея никаких данных об истинных планах собеседника, ему удавалось вести разговор, в процессе которого он корректировал эти планы в выгодную для себя сторону? Поневоле задумаешься, не иллюзия ли это, когда посмотришь, как безграмотно, по-детски ведется беседа с женой. В какие бесхитростные ловушки он прет, как танк, не замечая их. Вот как сейчас:
- Задание отделу личностного прогнозирования - так он называется - дается в двух случаях: при принятии решения о начале сотрудничества с новым партнером или сотрудником. Конечно под сотрудником понимаются работники, занимающие ключевые позиции в бизнесе. К тому же случаю относится и перевод сотрудника или компании на стратегически важные направления, деятельность которых может кардинально повлиять на весь бизнес в целом. - Конец каждого предложения сопровождался энергичным кивком Евгении Владимировны, и было понятно, что тезисы для нее вовсе не неожиданные и кажутся ей водой, льющейся на ее мельницу. - Второй случай - при резком изменении линии поведения объектов уже подвергавшихся исследованию...
- Ну, углубляться не будем, присядь, пожалуйста - Евгений понял, что жена готовится закончить разговор, - к какому случаю относится Петр?
- К первому.
- Разве?
- Я же уточнил, что перевод...
- Нет, разве данная информация о сотрудниках начинает собираться после принятия решения о его назначении? - жена быстро поднялась. - Это не так. Значит, не маши крыльями, - Евгения улыбнулась, - после драки, - и вышла.
Евгений Владимирович задумался. Действительно, впервые в жизни он столь мало знает о людях, которые будут впредь играть ключевую роль в жизни его бизнеса. Относительно мало, конечно. Но что же так расстроило Женечку?
***
Сергей Григорьевич допил кофе и вновь занялся размышлениями. На этот раз они приняли вполне определенную направленность. Как предотвратить развал компании "ИнВест", действуя внешними рычагами влияния и используя собственный ограниченный капитал и хоть и не безграничные, но объективно их можно назвать доскональными, знания об "ИнВесте"? Поняв, что реализация планов будет намного проще при сотрудничестве с Данилой, Сергей Григорьевич хотел было уже набрать его номер, но, вспомнив, что официального совещания еще не было и есть еще надежда на смену решения, отложил звонок на вторник. Намного проще склонить человека к сотрудничеству, когда нужен ему, чем когда приходится объяснять, зачем он нужен тебе. Спешить все равно некуда. Впереди выходные, а информации для анализа предостаточно.
И прав был господин бывший советник, говоря что постарели они с президентом и теряют скорость реакции, фантазию и способность к риску. В голове миллионы отработанных схем и на все случаи жизни есть пара-тройка выигрышных, и жиреет мозг, перестает отрабатывать варианты, судорожно выискивая наиболее, наиболее выгодные, а безотчетно выбирая победный. И не чешутся руки сделать что-то сейчас, сегодня непременно, как будто не будет завтра. А позвони он Даниле и назначь на вторник встречу, все могло обернуться иначе.
Глава 2
Петр тяжело поднялся из кресла, взял с журнального столика пульт и включил вытяжку. Только после этого закурил. Сел обратно.
- Сработало. До самого конца не верилось.
Валерий тонко улыбнулся. В отличие от крупного Петра, явно унаследовавшего фигуру отца, он был невысок и в свои тридцать три еще хрупок как юноша. Дорогие костюмы невероятно шли ему, в отличие от старшего брата, который предпочитал домашнюю одежду деловой.
- Сплюнь и постучи по голове. Ты же понимаешь, что это еще не конец.
- Тебе? Я могу и постучать. - Петр любил прямые шутки. И любил их шутить.
- Своему Кириллу постучи. Где ты его нашел? Выглядит как настоящий уголовник.
- Так он и есть. Недавно "откинулся". Порекомендовали. Есть, говорят парень, хочет начать новую жизнь и тебя с благодарностью вспоминает.
- Да уж, новую жизнь, - Валера поежился и стал похож на некрупную птицу, - ладно, не стоит он того, чтобы обсуждать его сегодня. Ты зачем меня приглашал?
- Посоветоваться хотел. Как дальше жить-то будем. И вообще. Ты уверен, что батя сегодня не гонял порожняки по поводу решения.
- Уверен, у него же на винте помимо плана развития еще кое-какие файлы были. Так что нисколько не сомневаюсь и тебе не советую. А ты наш договор не забыл?
Петр выдохнул клубы дыма и сквозь них взглянул на брата.
- А что это тебе такие мысли странные в голову приходят? Я пока на память не жаловался. И тебя не обманывал, если ты это имеешь в виду, - сигара в пепельнице уже потухла, но Петр продолжал крошить ее толстыми пальцами, пристально глядя на Валеру. - Ты вместо таких подковырок лучше расскажи, как пролез к отцу на комп?
"Чего он вечно в гангстера играет? Причем из дешевого фильма?" - Прикрыв глаза, средний сын Евгения Владимировича обдумывал, а не послать ли старшего с его лобовой атакой к черту. Нет. Сдаст. Точно сдаст... Да и поздно уже, если честно.
- Видишь ли, у меня сынишка - любитель полазить по чужим базам данных. Пришли в гости, усадили его поиграть, пока развлекали маму разговорами. Он даже диск с игрой принес свой, потому что у отца, мол, такой игрушки на компьютере быть не может. Видимо, унес без игры, зато с некоторой другой информацией. Сам понимаешь, в такие тонкости я не вникал. Потом план развития доработали ребята с экономического факультета за символические деньги. Один вариант специально для тебя, другой - для меня. Ну не могла же отцу не понравиться собственная концепция?
- Хитер, - Петр встал, - ну да ладно. Кирилл! Проводи Валерия, чтобы собаки не покусали. Давай, до понедельника.
- Ага, до понедельника.
Братья пожали друг другу руки и разошлись. Встречей был доволен каждый. Петр, насвистывая и неимоверно при этом фальшивя, выключил вытяжку, нажал на ней на кнопку без обозначения и из скрытых динамиков послышался самодовольный тенорок Валерия "...видишь ли, мой сын - любитель полазить по чужим базам данных". - Петр щелкнул еще раз и из щели показался мини-диск. Он ловко подхватил его толстыми, как сардельки, пальцами:
- Я, конечно, доверяю тебе братец, но себя я люблю больше, а ты уж больно хитер...
***
- Как все прошло? Не слишком скучно? - зеленые глаза Евгении Владимировны слегка блеснули или это блик от лампы?
- Ты знаешь, я ожидал более активной реакции, - Евгений поправил седеющую прическу. - Как-то обыденно, решение принято, в течение следующей недели подписываем документы о передаче. Кстати, надо сказать спасибо Даниле, что очень точно разобрался с имуществом. Эта часть его работы безукоризненна.
Евгений Владимирович до сих пор любил свою жену. Возможно, кого-то это и удивит, но это была именно любовь. Не уважение, не привычка и даже не дружба, а любовь во всей ее остроте, боли и счастье связывала этих людей, делала их единым целым. Таких разных и таких невозможных друг без друга. И долгая совместная жизнь не остудила их чувств, а сделала немного более похожими друг на друга.
- Вот что, дорогой, мне кажется, нам нужно сменить климат и немного отдохнуть. Ты решай все проблемы с бумагами и догоняй меня, потому что завтра я вылетаю в наш альпийский домик и готовлю там все к твоему приезду, - жена уже готова собирать чемоданы и раздавать указания. Евгений, смотря на ее быстрые маленькие руки, в ее глаза, за которыми, он в этом уверен, уже идет составление плана на последующую неделю, ощутил, что хочет все бросить, собраться и завтра же уехать и никогда не возвращаться. "Старею". Раньше такого с ним не было. Он взял в руку чашку кофе.
- Не получится. Рано.
- Почему? Ты же сказал - неделя.
- Видишь ли, на первых порах ребятам понадобится моя помощь, так как я уволил Сергея, - жена поджала губы, но промолчала, - поэтому мы создадим отдел координации с определенными полномочиями, во главе которого буду стоять я.
- То есть фактически ситуация не изменится? Ты будешь продолжать управлять компанией?
- Нет, я буду иметь возможность заблокировать стратегические решения в целом по направлениям, принятые одним из руководителей. Совместное решение Петра и Валеры отдел координации заблокировать не может. Я считаю, это единственно возможный способ управления при четном количестве высших руководителей. Да и место для Данилы в будущем.
- Что ж, ты редко ошибался и не склонен менять привычки. - Лишь легкие морщинки, собравшиеся на мгновение вокруг глаз и тут же разгладившиеся, сказали Евгению, что жена не согласна с его решением относительно младшего.
***
Данила собирался.
Вчерашнее собрание в кабинете отца, объявление его решения о передаче имущества компании старшим братьям немного шокировало его. Ему назначалось содержание, не маленькое, но он надеялся на долю в бизнесе, возможность работы и принятия решений. А его, как несовершеннолетнего посадили на содержание, от которого он, кстати, там же и отказался. Вечером позвонил Марии и пригласил попутешествовать, благо она давно звала его, и они ждали результатов конкурса, устроенного отцом среди сыновей. Дождались. И стало больно и обидно. Данила остановился перед рабочим ноутбуком. С этим компьютером, ставшим практически продолжением его личности, он не расставался последние пять лет. Конечно, речь не о коробке с металло-пластиково-кремниевой и еще Бог знает какой начинкой. Все это менялось не раз, и помощник становился все быстрее, тише, меньше, обретал большее количество возможностей. Неизменной оставалась структура информации, непрерывно пополнявшейся базы данных. И сейчас все это оказалось не нужным, поскольку все интересы Данилы до сих пор крутились вокруг семейного бизнеса. А сколько времени ушло на выработку стратегии по заданию отца! Горько усмехнувшись, он вспомнил чувство гордости, охватившее его после того разговора. Наконец-то отец понял, что успешное развитие Южного направления деятельности компании обусловлено именно его работой в качестве куратора, а не новизной направления, как высказывались старшие братья. Сколько ночей он просидел перед светящимся экраном, составляя схемы, вырабатывая основные стратегические линии по всем пяти направлениям; сколько тысяч километров было намотано по земле, воде и воздуху, за рулем и штурвалом и рядом с ними, пассажиром, в самом начале работы, когда он знакомился с объективными масштабами деятельности, представленной в виде цифр в отчетности.
Как теперь выяснилось, все было впустую. Работа не будет принята к исполнению, и даже ее элементы не будут использованы в дальнейшем. Отец, мнением которого Данила всегда дорожил, посчитал его проект недостаточно проработанным и чересчур рискованным, чтобы воплотиться в жизнь. Услышав такое резюме и решение отца передать управление в руки Петра и Валеры, в то время как его часть наследства перевести в акции, не дающие права влиять на управленческие решения, Данила подумал, что ослышался. Шокирующим показалось все: уход отца, увольнение Тельнова, который столько сделал для компании, отстранение его самого даже от курирования Южного направления.
Где-то он ошибся.
Звонок телефона вырвал его из депрессивного оцепенения. Данила посмотрел на определитель - Петр, тут же рядом его квадратное, улыбающееся слегка фальшиво лицо. Даже для фотографии улыбнуться нормально не смог, а уж, какое у него, наверное, сейчас лицо, Данила и думать не хотел. Если на нем улыбка, то исключительно в виде презрительной усмешки. Брать трубку не хотелось, но все равно же придется перезванивать.
- Алле.
- Данила ты? Подъедь в офис, - гудки...
"М-да, что-то ты, братишка, уж больно быстро почувствовал себя боссом. Увы, тебе! - стилистика внутреннего голоса часто удивляла Данилу, - не состою я в твоем штате, а уж что до уважения к старшему брату, так тут и говорить нечего".
Данила набрал Марию:
- Маш, тут Петро звонил. Приказал подъехать к нему...
-?
- Я не хочу ему отказывать. Но не поеду. Телефон отключу пока, так что ты не волнуйся. А в четыре по вашему буду уже у тебя, хорошо?
- О'К, Данила, я...
- Я тоже люблю тебя.
- Целую.
- До сегодня.
Отключив домашний и сотовый телефоны, он вновь задумался. На этот раз мысли имели вполне конкретный альтернативный характер. Все-таки ноутбук он решил взять, из-за библиотеки и почты. Можно конечно почту проверить на сотовом, но вот читать с его экрана все же не очень удобно. Да и вообще, кто знает, на сколько он уезжает?
***
Обстановка комнаты состояла из нагромождения вычурных ярких вещей в бордовых тонах. Точнее, темно красных. Причем вид каждого элемента интерьера в частности вызывал мысль о запахе денег и даже о зачатках вкуса; в то время как при общем осмотре оставался гнетуще-тяжелый запах денег.
Мебель из красного дерева, коралловая портьерная ткань с невообразимо сложным рисунком, кумачовый ковер на полу. Все подушки на диванах и креслах, как и сами диваны красной кожи. Именно крашенной красной кожи, похоже, сделанной по специальному заказу.
И киноварный радиотелефон, зазвонивший утром во вторник. На звонок долго никто не реагировал, затем послышались неторопливые шаги, и в комнату вошла полуодетая блондинка. Оглянулась в поисках источника явно раздражавшего ее звука, найдя, взяла трубку, села в кресло, закинула ногу на ногу, вытащила из пачки сигарету и только тогда нажала на кнопку приема.
- Я-а-а... - нарочито заспанным голосом произнесла она и прикурила мелодично тренькнувшей зажигалкой.
- Светлана? Свет, я там пару документов забыл, отправь мне их факсом, пжалста, - трубка говорила быстро и чуть виновато. Бас мужа сложно было узнать.
- Ну Петь, я еще сплю! Ты не мог позвонить позже? Вечно ты что-нибудь забываешь, а я должна потом бегать. - Довольная улыбка не вязалась со стервозностью, с которой произносились слова. - Что за документы и где они?
- Просто очень срочно нужны, мы дальше без них не можем работать. - Петр объяснил, где лежат и как называются документы и, не дослушав его, Светлана дала отбой. Докурив сигарету, с тяжелым вздохом поднялась и пошла варить себе кофе. Когда через пять минут вновь зазвонил телефон, она сидела на подоконнике с чашкой в руке и сигаретой и отвлекала прохожих от движения. Мало кто мог пройти, не оглянувшись на Барби в окне первого этажа особняка, курящую, пьющую кофе и напевающую что-то маломелодичное, одетую в полупрозрачную кружевную сорочку, отливающую оттенками алого. Она, продолжая улыбаться, взяла трубку, заблаговременно положенную рядом и произнеся:
- Ты хоть одеться мне дашь? - бросила телефон на пол. Улыбка ее стала шире, она затушила сигарету, зашла в кабинет мужа, взяла три первых попавшихся листа бумаги и стала отправлять их. Закончив, направилась в душ.
Светлана Юрьева, жена Петра Евгеньевича, была моложе мужа на пять лет. С самого раннего детства мать воспитывала в ней нелюбовь к мужчинам, она называла их "самцами". "Им надо одного, - говорила она, - но за это они могут отдать все". И дочь прекрасно запомнила эти слова. Ее жизнь превратилась в череду боев за мельчайший элемент власти, но по сути, это была непрерывная торговля собой, причем аукционного типа. Надо отметить, что и с мужчинами ей не очень везло, попадались в основном грубые, во многом ограниченные экземпляры. Возможно потому, что другие чувствовали ее потребительское к ним отношение и старались держаться подальше.
Так, перепархивая от одного к другому, старательно оттачивая мастерство каприза и ласки, в двадцать три года она попалась на глаза Петру Юрьеву. Или он попался к ней на крючок. Как посмотреть. Не вдаваясь в эпопею ссор и любовных признаний, из которых можно составить не одну мелодраму, заставившую бы плакать домохозяек всего мира, сообщим результаты: через полгода они поженились, а через месяц изменили друг другу. Практически одновременно, за одни сутки. После чего каждый потерял уже счет случайным и не очень связям, но если супругу удавалось доказать наверняка подобный факт, были ураганы страстей с побоями, битьем посуды и страстными примирениями. В общем же, Светлана считала, что заключила достаточно выгодную сделку.
***
- Аппарат абонента выключен или... - бодрый извиняющийся меццо-сопрано без устали объяснял, что с Данилой связаться не получится.
- Черт побери, куда он подевался?! Я же ясно сказал, что мы его ждем! И Светка, дура, документы перепутала! - Паркет кабинета глухо отзывался в такт тяжелым порывистым шагам Петра.
- Петр, не егози, - паркет замолк, - ты объяснил Даниле, зачем он нам нужен?
- Отец! Зачем тратить деньги на разговоры по телефону, если через полчаса можно встретиться и обговорить лично?
"А может и прав был Сергей? Похоже, Петр не умеет общаться с людьми, не умеет быть нужным. Учтем. В следующий раз все переговоры будет вести Валера. - Евгений Владимирович взглянул на среднего сына. - Он уж точно не будет считать копеечные расходы, когда речь идет о вербовке союзника".
- Предлагаю выпить кофе, все равно время пришло. - Валера, улыбнувшись, встал и потянулся.
"Господи! Да он еще и смотрит на него с благодарностью, как на спасителя! - Пораженный поведением сына, отец с трудом подавил желание ущипнуть себя, чтобы проснуться. - Да тебя же сейчас ниже плинтуса опустили! Всем окружающим показали, что не контролируешь ситуацию. Ох, ты, горе". - Евгений Владимирович почувствовал нехватку воздуха, расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Как же он до сих пор не обращал внимания, что старший сын столь бесхитростен, если не сказать большего?
- Верочка, принеси нам, пожалуйста, кофе. - И Светка его то ли стерва, то ли дура, скорее первое, иначе как бы они до сих пор бы дожили?
Валерий пил кофе мелкими глотками, сидел тихо чуть в стороне и наблюдал. Отец явно прозревает насчет Петьки, но нельзя, чтобы зашел слишком далеко, может понять. Надо срочно отвлекать, сместить объект внимания:
- Кстати, никто не знает телефона девушки Данилы, Марии кажется.
Вот и хорошо, отец смотрит на него. Пытается понять, для чего Валера сказал подобную глупость, ведь телефон можно легко узнать: Маша - дочь одного из партнеров, но это ничего не дает. Долететь до нее он физически не успел бы, ведь еще утром был дома. И если Данила не хочет приезжать, в любом случае не приедет.
Валера улыбнулся в тоне извинения, как будто только что понял свою ошибку. "Скоре бы подписать все документы, да распрощаться со стариком, а то это становится утомительным. Еще и Петр как специально тупит".
***
- Аппарат абонента выключен или... - в это же время слушал Сергей Григорьевич и задумчиво смотрел в окно. За выходные был уже составлен подробный план, необходимо делать первые шаги, чтобы не опоздать, но для последующих нужен Данила, а он исчез.
- Что же ты, малыш, подводишь дядю Сережу? - в свое время именно так они называли друг друга - "малыш" и "дядя Сережа". Тельнов, можно сказать, играл роль наставника Данилы и уж конечно не мог допустить, чтобы кто-нибудь другой обучал его секретам деятельности фирмы. Кроме отца, конечно. Много воды утекло, они отдалились, Данила вырос очень самостоятельным, хоть и всячески проявлял уважение, но близко не подпускал. Никого впрочем.
И задание делал полностью самостоятельно, ни разу даже не посоветовавшись с "дядей Сережей", который давно уже стал "Сергеем Григорьевичем". Судя по реакции отца, Данила вообще ни с кем не стал советоваться, в отличие от Петра и Валеры. И как им удалось все же создать эти свои работы, ведь они явно не имеют того уровня квалификации, который для этого необходим. Другое дело, что никто не запрещал привлекать сторонних экспертов, поскольку их грамотная мотивация тоже является деловым качеством руководителя. Как говориться: "Кто обладает нужными знаниями, управляет теми, кто обладает навыками и умениями".
Тельнов включил компьютер и принялся за работу. Но какие бы варианты действий он ни продумывал, в любом случае выходило, что чтобы завладеть блокирующим пакетом акций, ему нужен сильный союзник. Собственных резервов явно не хватало. При этом главным условием привлечения союзника являлось его дружественное отношение к компании "ИнВест". Ведь реализация планов уволенного советника вела к сохранению целостности компании, на которую, он был в этом уверен, скоро начнутся покушения. Причем прежде всего со стороны Петра и Валеры, как людей, не умеющих найти общий язык. Безусловно подходивший кандидат был один - Данила, но его-то как раз и не было.
Монитор, вопреки рекомендациям врачей, не имеющий конкурентных осветительных приборов в зашторенной комнате, отбрасывал дрожащую сетку синеватых бликов на бесстрастное лицо Сергея Григорьевича. Оставалось ждать, когда на очередной набор номера программой автодозвона ответит голос Данилы. Сергей Григорьевич ждать не любил с детства. Но умел.
А вот Петр, похоже, принципиально не хотел учиться делать то, чего не любит. Поэтому продолжал кипятиться и нервничать. И все больше поражал отца. Евгений Владимирович старательно сдерживался, чтобы не начать читать ему нотации. Привести в чувство. Он понимал, что кроме раздражения, ничего не добьется, а излишнее раздражение при решении деловых вопросов хуже некомпетентности. Для всех. Валерий, видя это и в то же время старательно зарабатывая очки в глазах отца, которые могут ему понадобиться в дальнейшем, рассеивал отцовское внимание. Он еще не чувствовал разницы класса игры на этом поле между собой и Евгением, и единственное, что его пока спасало от поражения всухую, это эмоциональная окраска, связанная с родственными отношениями.
Будь на месте Петра и Валеры два точно таких же человека, но не сыновья, господин президент давно почувствовал бы их скрытое взаимодействие, роли каждого в этом союзе. Подобных случаев в его жизни было более чем достаточно, он играл с аферистами в кошки-мышки. Исчезали документы и люди, горели склады и танкеры, а Евгений Владимирович с Сергеем Григорьевичем, как продюсер, режиссер и сценарист невозмутимо наблюдали за суетой несостоявшихся кидал. Если те вели себя достойно, показывали выдержку и, что особенно ценно в современном мире, верность друг другу и своему слову, под занавес их смещали со сцены в зрительный зал. Посвящали в скрытые причины происходящего и предлагали работу. По направлению, но с финансовой и информационной поддержкой. Несколько таких групп до сих пор работало на рынке, теребя противников.
Ну а Петру с Валерием светило бы не предложение работы. Скорее трогательная забота со стороны детективов компании "ИнВест" с тем, чтобы удача обходила братьев ближайшие лет пять. Быть может и дно водоема в бетонных ботинках. Если бы они не были сыновьями того, кого были.
***
Светлана, услышав звонок, решила, что Петр пришел сам и, не одеваясь прямо из душа, с нервным лицом пошла открывать дверь. На пороге стоял высокий широкоплечий парень, выполнявший для мужа особые поручения. Работал он уже около трех месяцев, и Света успела запомнить, что его зовут Кирилл. Как работнику мужа ему полагалось отвернуться, от полностью обнаженной женщины, стоявшей перед ним, вместо этого Светлана почти физически ощутила взгляд, ощупывающий все ее тело с головы до ног и обратно. И когда взгляды встретились, дрожь пробежала по ее телу. Он не просто желал ее, что было вполне естественно в его положении. Готовность немедленно наброситься и приказ повиноваться читался в его глазах, и ей казалось, что она только сейчас начала понимать, что такое страсть. Сжигающая, томительно-сладкая и болезненная одновременно. Дать захватить себя этой страсти означало уничтожить все, чего Светлана с таким трудом добивалась - потерять власть над мужчинами, которую ей давала неприступность и постоянный контроль над собой. Конечно, раньше иногда хотелось почувствовать себя слабой, ощутить поддержку, но сейчас это превратилось в желание подчиниться полностью, без остатка, отдать душу и тело стоявшему напротив мужчине.
Кирилл видел сомнения жены патрона, но решил не делать ничего, что могло бы расцениваться как провокация. Где-то здесь, возможно, находятся скрытые камеры и пишут каждое движение. Смотря Светлане в глаза, он уловил момент, когда она взяла себя в руки и начала играть. Ее губы приоткрылись, как будто нечаянно делая шаг назад, она облизнула маленьким язычком палец и смочила успевший высохнуть после душа сосок. Затем приподняла рукой тяжеловатую грудь, как бы направляя ее Кириллу в лицо. Он почувствовал, как пересохло в горле при виде явно вызывающих движений, но не двинулся с места. Все происходящее сопровождалось молчанием главных героев, и лишь шуршание воды в кабинке напоминало о возможности звуков в этом мире. Кирилл представил себе, как Светлана моется и, не сдержавшись, сглотнул.
- Что, хочется? - звук мгновенно нарушил очарование момента, нагота перестала быть эротичной. Тем более что голос был не ласковый и зовущий, а резкий, будто ножом распоровший доносившийся мягкий гул и даже, казалось, сменилось освещение. - Станешь таким, как Петр - получишь.
Кирилл усмехнулся и прошел в кабинет Петра.
- Таким богатым? - уточнил он, ища необходимые документы и поглядывая на стоящую на пороге Свету, уже накинувшую халат, впрочем, вполне прозрачный и уж во всяком случае, не длинный. Кирилл, как некоторые детдомовцы, женщин людьми не считал. Не зная материнской любви, он не понимал, как можно испытывать какие-то чувства, кроме похоти в их отношении, и в его шкале ценностей особям противоположного пола было отведено место где-то между собакой и конем. Животных он любил и очень сочувствовал в детстве их неумению говорить. Ему казалось, что научись устно излагать свои мысли, например, собака, она могла бы рассказать гораздо больше интересного, чем женщины. Когда он вырос, то понял, что чуть-чуть переоценивал собак. Но вот оценка женщин не изменилась. Надо заметить, что в отношении Светланы он серьезно ошибался. Она, пожалуй, превосходила его по всем параметрам, кроме разве что физической силы и скорости реакции, но ее жизнь и не предъявляла подобных требований.
Кресло с легким скрипом приняло тело Светы. Она не стала поправлять халат, задравшийся практически до пупка, и Кирилл почувствовал, что невольно начинает реагировать на столь откровенное предложение секса. Глаза, тем не менее, следили за ним с презрительным интересом, и он поспешил взять себя в руки. А требовавшихся договоров на месте не было.
- Вы не в курсе, где лежат документы, нужные Петру Евгеньевичу?
- В той стопке, которую ты просматривал. - На этот раз она говорила с придыханием и в коротком местоимении "ты" вместились все эпитеты любви и преклонения, существующие в мире. Света не даром играла на досуге в театре, да и талант ей достался по наследству не маленький.
- Не могли бы вы помочь мне их найти? - Кирилл принял вызов, и в его намерения не входило сдаваться.
- Что найти? В этой стопке находятся те бумаги, которые нужны Петру. Уверяю тебя, они нужны ему все. - Светлана улыбалась, и ее влажные губы звали и молили как песни сирен. Однако ей попался крепкий орешек.
И все же воздух в комнате сгустился. Особенно когда Света встала и подошла к нему.
- Но если ты хочешь, я тебе помогу. - Ловким кошачьим движением она очутилась между ним и столом, а ведь еще секунду назад Кириллу казалось, что он стоит вплотную. Теперь он прижимался к ее спине и вдыхал запах ее волос. Организм приготовился бунтовать против его борьбы и активно призывал капитулировать. Руки помимо воли начали движение, конечной точкой которого явно были ее грудь и если бы они ее достигли, уже ничего не смогло бы помочь ему сдержаться. Но тут его взгляд упал на телефон, стоявший на столе и в голову пришла спасительная идея.
- Я сейчас позвоню Петру Евгеньевичу и уточню, где точно они лежат.
Кирилл протянул левую руку к стопке документов и стал неторопливо перебирать их, перегородив, таким образом, Свете выход из пространства между ним и столом. Правую руку он опустил во внутренний карман и достал сотовый телефон. Делая вид, что ищет номер, настроил камеру, после чего, быстрым движением развернув Светлану к себе и распахнув халат, сделал несколько снимков ее обнаженного тела и возмущенного лица.
- Дурак! - она не стала даже запахиваться. - Попросил бы, я бы тебе попозировала. Только не советую никому говорить, что у тебя есть такие снимки. Если поверят - убьют. Слишком велика цена, которую заплатит корпорация "ИнВест" если обнаженная жена президента появится на сайтах Интернета и в бульварной прессе. Так что дурак. А так хорошо себя вел! Мог уже почти рассчитывать минетик перехватить.
Светлана отвернулась, выдвинула ящик стола и достала три листа.
- Возьми и неси в зубах хозяину.
Проходя мимо, она прижалась к нему обнаженным телом и еще раз заглянула в глаза. Кирилл прочитал в ее взгляде сожаление, которое отозвалось в нем ответным чувством.
- Дверь захлопнешь.
В душе вновь зашумела вода.
Глава 3
Так, ни шатко, ни валко, продвигалась вперед неделя передачи собственности компании "ИнВест" от Евгения Владимировича Юрьева к сыновьям его, Петру да Валерию. Звонили телефоны по всему миру, финансовая его составляющая полнилась слухами, люди посылали факсы и друг друга, в общем, круги расходились, и многие уже было принялись продавать, боясь проторговаться, другие - покупать в надежде заработать, но потом все замерли и стали ждать - что же изменится?
И наступили выходные дни. Дни отдыха и одновременно напряженной работы, ибо мало кто из финансовых воротил может позволить себе отдыхать в субботу, да и неплохим вариантом отдыха для них может стать обсуждение ситуации, например, с курсом евро в последние месяцы в кругу партнеров и конкурентов.
Эти люди, считающие себя профессионалами во всем, что касается зарабатывания или, если более точно выразиться, захвата денег, пропустили возможность блистательной сделки. Любой из них или их людей, поскольку несолидно им самим-то, мог бы купить за несколько тысяч евро набор для прослушивания и записи разговоров, и установить его так, чтобы слышать беседы, ведомые в субботу вечером в гостиной шикарного особняка Петра Евгеньевича Юрьева, почти являющегося собственником половины фондов компании "ИнВест". И далее, в зависимости от сообразительности, смог бы заработать на этом от нескольких миллионов до пары миллиардов евро. За два дня.
Но раз никто не возжелал заняться подобным весьма прибыльным бизнесом, можем и мы самолично заглянуть в вышеупомянутую гостиную, не рискуя быть принятыми за конкурентов промышленного шпиона.
В этот летний вечер, наполненный теплом и тишиной, у Петра в гостиной собралась на редкость большая компания. Пусть многим она могла бы показаться маленькой - четыре человека, но для хозяина и этого было слишком много. Отметим еще одну необычность этого светлого вечера: разговоры непрерывно шли о бизнесе, а жены не покидали своих мужей, чтобы поговорить о своем, и даже принимали активное участие, спорили, отстаивали свою точку зрения. В результате, несмотря на некоторую их некомпетентность в обсуждаемом вопросе, сумели таки убедить твердолобых мужиков в верности своих позиций. Итак, в гостях у четы Юрьевых, Петра и Светланы, находилась чета Юрьевых, Валерий и Людмила. И главной темой их посиделок являлась опять же чета Юрьевых, Евгений и Евгения. А младший, Данила, даже упомянут не был, потому что не чета. И если мужчины в начале вечера занимали либеральную позицию, чувствуя себя победителями и готовые на многие шаги к сотрудничеству, то половинки их лучшие дебютировали в своих партиях и своей заряженностью к ночи зарядили мужей и пошло-поехало. Мужчины "включились" и вскоре был разработан план удаления Евгения на заслуженный отдых, и удаление его с женой от дел и семей детей столь далеко, чтоб остаться там было проще, чем вернуться. План скрепили взаимными рукопожатиями всех сторон и, поняв, что общих тем для разговора больше нет, разошлись. Но увлеченные проектами жены не заметили, что мужчины их озадачились еще чем-то дополнительным. А озадаченность эту вызвала мысль, пришедшая в голову братьев не раз за этот вечер, в разных вариантах, суть которой была приблизительно одна: "Если брата своего я еще как-то могу терпеть, то жену его - увольте! В следующий раз увижу - придушу".
***
- Вот смотри, Маш, как интересно получается, - Данила потер пальцами, будто растирая между ними что-то, - говорят предел человеческих возможностей, сделал все, что мог. А ведь всегда найдутся люди, которые этот предел перешагнут, сделают не сколько могли, а сколько нужно? И как этих людей называть, а? Сынами божьими, героями?
Маша, лежа рядом, скосила на него один глаз. Глаз был хитрым.
- А ты их людьми назови. Настоящими.
Улыбка пробежала по лицу Данилы. Он устроился поудобнее на горячем металле катера.
- Это как "Повесть о настоящем человеке"? Кстати, странная какая-то книга, вроде все при ней, и зрелищность и интрига, и победа над собой, а вот ведь?! Что-то невнятно и перечитывать не хочется.
- Ты на детали внимание обрати, сразу все поймешь. А вообще не отвлекайся, ты не о книге начал. - Шелест контральто девушки как-то очень удивительно попадал в ритм волн, шуршащих по борту и раскачивающих катер. Даниле часто казалось, что Мария является не совсем человеком, а как бы продолжением окружающего мира. Она всегда гармонировала с ритмом звуков, будь то перестук колес поезда, гром весенней грозы, завывание студеного ветра или гул тысяч голосов и машин центра мегаполиса. То же с цветовой гаммой ее обрамляющей и освещением, в которое она попадала.
- Да книга так, к слову пришлась. Только если таких называть настоящими людьми, точнее, только таких называть, то как остальных? Не люди или не настоящие? Тогда какие? Кто они? Отражения? - юный философ на миг задумался, и вдруг как будто волна оживления пробежала по всему его доселе неподвижному телу. - Отражения! - лодка закачалась от его резкого движения. Мария удивленно открыла глаза, мгновенно приобретшие цвет неба и моря, понаблюдала за женихом, стоящим, замершем в глубоком раздумье и вновь закрыла:
- Ты еще эврика закричи, - дважды просить не пришлось.
- Эври-и-ка-а-а! - в полную грудь выдал Данила и почувствовал, что с этим криком уходит тяжесть, гнездившаяся в его груди почти неделю и сосавшая энергию из него, погрузившая в апатию. "А всего-то и надо было, прокричаться", - подумал он и вновь заорал:
- У-ур-р-э-э-э-а-а! - И невыносимо приятно стало на душе оттого, что можно делать любую глупость и идиотизм, а Маша поглядит без осуждения, а даже с любопытством, но не вскочит рядом и не разделит его сумасшествия, оставаясь островком спокойствия, радости и гармонии, куда приятно возвращаться и ради которого стоит жить. Данила повалился на колени, наклонился над девушкой и поцеловал ее в губы.
- Спасибо тебе, что ты есть и ты здесь, - прошептал он.
"А где ж мне еще быть?" - удивилась улыбка Марии и ответила:
- Я ведь люблю тебя.
Они помолчали минуту, смотря в глаза друг другу.
В идиллическую картину мира и счастья начал вгрызаться посторонний звук. Еще не осознав, что это такое, Данила поморщился. Нехороший звук.
- Катер. - Мария приподнялась на локте и указала на точку в море.
- Нам от него не уйти? - Даниле не хотелось ни нарушать очарование отдыха, ни делить его с кем-то посторонним.
- Уйти-то можем. - Со вздохом потянулась и накинула на себя полотенце. - Да времени жалко. Если кому мы понадобились, то вертолет пришлют.
- Твоя правда. С этими богатыми родителями никакой личной жизни.
Катер тем временем приближался, и стал уже различим силуэт человека, стоящего за рулем, машущего рукой и что-то кричащего. Он был один и это радовало.
- Мистер Данила Юрьев! - удалось им разобрать через некоторое время.
- Значит, ко мне. Если от Петра, отправлю, скажу болен, температура.
Мария почувствовала, что настроение Данилы резко изменилось. Когда он настраивался на деловой лад речь его становилась отрывистой, теряла плавность, практически полностью исчезали прилагательные, слова-паразиты и украшения. Это было следствием его работы над собой, когда-то отец сказал ему, что он слишком многословен при выражении своих мыслей. С тех пор Данила будто переключался, менял режимы.
Катер чуть не ткнулся носом в их борт и прошел мимо. Пришелец неумело попытался его развернуть, немного перебрал с газом и сделал круг. Молодые люди с улыбкой наблюдали за рыжим юношей, старающимся изо всех сил сохранить лицо.
- Хмм. Не от Петра, похоже. Он рыжих терпеть не может после последнего случая со Светланой.
- Какого случая?
Данила смутился и отвел глаза.
- Потом расскажу.
Наконец гость догадался обратиться к ним:
- Приветствую вас! Не могли бы вы бросить мне веревку, чтобы я смог с вами спокойно поговорить?
- Легко. - Данила бросил веревку в сторону катера, парень на удивление ловко поймал ее и сноровисто притянул их борт к борту.
- Меня зовут Виктор Сергеевич Башмаков. Я из детективного агентства "Варяг". Вы, если я не ошибаюсь, Данила Юрьев?
- Не ошибаетесь. Это моя невеста Мария.
- Очень приятно.
- Взаимно. - Девушке понравился взгляд, брошенный в ее сторону. Не бездушно-деловой, но и не вожделеющий; в нем чувствовалось восхищение, но не было ни капли оскорбительной похоти. Тем временем молодой человек продолжал:
- Я... извините, что сразу к делу, но, думаю, ваше время вам дорого, тем более отдых. Я по поручению Сергея Григорьевича к вам с просьбой.
Данила приподнял левую бровь. Не ожидал.
- Он просит вас включить телефон и поговорить с ним. Уверяет что это важно в связи с деятельностью вашей и отца вашего. Прошу извинить меня за вторжение к вам, но служба у меня такая, пошлют - еду. Мне искренне неудобно, извиняюсь за такой оборот речи, отрывать вас от отдыха. Сергей Григорьевич просил, чтобы я не уезжал пока либо вы не возьмете трубку и не поговорите с ним либо не ответите отказом на его просьбу, - юноша заметно и интересно волновался. Он неотрывно смотрел Даниле в глаза, просяще и при этом пристально и как бы изучающе, в то же время руки его, свободно опущенные, непрерывно что-то сжимали и перебирали воздух.
- Конечно, если вы желаете ответить на звонок, я могу отъехать на достаточное расстояние, чтобы не слышать, о чем и каким тоном ведется разговор.
- Милый, ты думаешь, стоит отвечать? Тебя же, скорее всего, будут звать обратно, на землю.
- Был бы кто другой, я б так и сделал. Проявлять неуважение к единственному человеку, оставшемуся моим союзником, пожертвовав местом в компании, не могу. Извини. Виктор, можете нас не покидать. Ничего секретного или порочащего произнесено не будет.
- Спасибо, снова осуществлять стыковку мне бы не хотелось. - Виктор улыбнулся и сел в кресло.
Данила достал телефон:
- Ого! Триста сорок пять вызовов от Тельнова! Старался мужик, Остальные удалим, - телефон выдал трель, - На ловца и зверь... Здравствуйте, господин советник.
- Здравствуй, наконец-то! - Данила почувствовал, что собеседник улыбается, - Как ты?
- Отдыхал, пока не настигли.
- Этот милый рыжий вьюнош? Он занятен, не правда ли? Я думаю, его ждет неплохое будущее, возможно даже поспособствую ему в этом. Но - к делу. Пока вы там отдыхали и прохлаждались, в мире произошли события, ставящее под сомнение будущее компании "ИнВест", а, значит и ваше...
- Каким образом мое будущее связано с компанией "ИнВест"?
- Молодой человек, я разве не говорил вам, что старших перебивать нехорошо?
- Но вы также утверждали, что сомнительные места в высказываниях собеседника нужно уточнять сразу. Особенно в случаях, когда меня пытаются в чем-то убедить. Иначе по окончании разговора данное изречение отложиться как истина.
- Хорошо. Известно ли вам, что все имущество, которым вы пользуетесь, принадлежит компании "ИнВест" и в случае ее разорения вы лишаетесь всего. И дома и машины, даже компьютера и телефона.
- Вы уверены в этом?
- Я не высказываю суждений, в которых не уверен! Вы отвыкли от общения со мной, говорите глупости. Ваш отчет о собственности холдинга страница тридцать четыре. Собственность, находящаяся в управлении руководящего состава. Или вы сделали превентивные ходы?
- Нет...
- Позвольте узнать, делали ли вы сбережения, не вкладывая их в активы "ИнВеста"?
- Сергей Григорьевич, перестаньте! Вы же хорошо знаете меня и ситуацию! Ваши предложения, у вас должны быть наработки, вы бы не звонили просто сообщить, что я скоро пойду по миру!
Мария положила ладонь ему на руку, успокаивая, возвращая в солнечное окружающее.
- О. Проникся. Наработки были, но завтра состоится собрание, скажем так, семейное. По моим разведданным на нем упразднят координационный совет, созданный и возглавляемый твоим отцом. После этого ему "подарят" дом где-нибудь на курорте, доживать старость подальше от шакалов, грабящих наследство. Извини, если обидел.