Мистер Родс сидел в своем личном вагоне, откинувшись на спинку кожаного сиденья возле венецианского окна. На письменном столе, обтянутом сверху итальянской кожей с золотым тиснением, лежали стопки бумаг, рядом стоял хрустальный стаканчик виски. Мистер Родс выглядел усталым и больным. Отекшее лицо пошло лиловыми пятнами. В усах и кудрях серебра стало больше, чем красного золота, но бледно-голубые глаза сияли прежним фанатичным огнем, а голос оставался высоким и резким.
Джордан поставил на стол серебряный поднос с графином, хрустальным стаканом и кувшином с водой. Тем временем мистер Родс вновь занялся разложенными перед ним бумагами. К спиртному Ральф прикасаться не стал: ему понадобится трезвый рассудок, чтобы воспользоваться малейшим промахом противника.
- Баллантайн, что является главной ценностью любой нации? - вдруг спросил мистер Родс, не поднимая взгляда.
- Алмазы? - насмешливо предположил Ральф, и за его спиной Джордан резко втянул в себя воздух.
- Люди, - ответил мистер Родс, пропустив насмешку мимо ушей. - Молодые люди с головой на плечах, проникнувшиеся с юных лет стремлением к великой цели. Молодые люди, вроде тебя, Ральф - англичане и настоящие мужчины. - Мистер Родс помедлил. - В своем завещании я установил стипендии: тщательно отобранные юноши получат образование в Оксфордском университете. - Он наконец поднял взгляд на Ральфа. - Нельзя ведь допустить, чтобы благороднейшие мысли угасли только потому, что человек умер. Эти юноши станут живым воплощением моих идей. В них я буду жить вечно.
- И как же вы собираетесь отбирать кандидатов? - поинтересовался Ральф, невольно заинтригованный таким планом обретения бессмертия, придуманным гигантом с больным сердцем.
- Именно над этим я сейчас и работаю. - Родс переложил бумаги на столе. - Разумеется, они должны будут отлично учиться, достичь успеха в одном из истинно мужских видов спорта, а также проявить лидерские способности.
- Где вы планируете набирать кандидатов? - Ральф пока отодвинул в сторону злость и раздражение. - Они должны быть англичанами?
- Нет, ни в коем случае, - мистер Родс покачал лохматой головой. - Они приедут из всех уголков империи: из Африки, Канады, Австралии, Новой Зеландии, даже из Америки. Тринадцать стипендиатов каждый год - по одному на каждый американский штат.
Ральф подавил улыбку. Колосс Африки, про которого Марк Твен писал, что "когда он стоит на вершине Столовой горы, его тень падает на реку Замбези", кое в чем разбирался весьма слабо и все еще считал, что Америка состоит из тринадцати штатов. Именно такие мелкие недостатки придавали Ральфу мужество сопротивляться этому человеку.
- А помимо людей? - спросил мистер Родс. - Что является второй по значимости ценностью недавно образованной страны? Может быть, как ты сказал, алмазы? Или золото? - Он покачал головой. - Это энергия, которая движет паровозы и машины в шахтах, а также заставляет гореть домны - энергия, которая движет все. Уголь.
Они молчали, уставившись друг на друга. Каждый мускул в теле Ральфа напрягся, откуда-то изнутри нахлынули первобытные инстинкты: он почувствовал себя молодым быком, впервые бросающим вызов вожаку стада.
- Все очень просто. Залежи угля в землях Уанки должны находится в руках ответственных людей, - заявил Родс.
- То есть в руках Британской южно-африканской компании? - мрачно спросил Ральф.
Мистер Родс не соизволил ответить, молча глядя в глаза собеседнику.
- И каким же способом вы собираетесь их получить? - наконец нарушил молчание Ральф.
- Любым.
- Законным или как?
- Ну же, Ральф, ты ведь знаешь, что в Родезии я могу сделать законным все, что мне заблагорассудится.
"Не в Матабелеленде и не в Машоналенде, а в Родезии! - подумал Ральф. - Мания величия, не больше, не меньше!"
- Разумеется, ты получишь компенсацию, - продолжал мистер Родс. - Золото, земельные наделы - выбор за тобой. Чего ты хочешь, Ральф?
Тот покачал головой.
- Я хочу угольные залежи, которые нашел. Они мои. И без драки я их не отдам.
Родс вздохнул и сжал переносицу.
- Ну что ж, тогда я беру назад предложение о компенсации. Вместо этого позволь мне указать на некоторые факты, о которых тебе вряд ли известно. Двое ремонтных рабочих компании дали письменные показания управляющему в Булавайо о том, что видели, как ты перерезал телеграфную линию к югу от города в понедельник, четвертого числа в четыре часа дня.
- Вранье! - заявил Ральф, оглядываясь на брата.
Тот с невозмутимым видом тихонько сидел в кресле, не отрывая глаз от стенографического блокнота. Только Джордан мог прийти к такому заключению и указать на него мистеру Родсу. Ральф почувствовал в горле горечь предательства и вновь повернулся к противнику.
- Может, и вранье, - тихо согласился мистер Родс. - Однако они готовы дать показания под присягой.
- Неужели намеренное нанесение ущерба собственности компании теперь карается смертью? - поинтересовался Ральф.
- Я вижу, ты все еще не понял. Любой контракт, заключенный на умышленно обманных условиях, может быть аннулирован судом. Если Рулоф Зедерберг сможет доказать, что в момент подписания договора ты знал об эпидемии чумы, охватившей Родезию, - "Опять Родезия!" - и что ты совершил преступное деяние, чтобы скрыть от другой стороны этот факт... - Мистер Родс не стал заканчивать свою мысль. Он снова вздохнул и потер небритый подбородок. - Четвертого числа твой отец, майор Зуга Баллантайн, продал пять тысяч голов породистого скота ферме "Гваай ранчо", одной из моих собственных компаний. Через три дня половина скота погибла от чумы, а остальных вскоре уничтожат согласно распоряжению компании об анти-эпидемических мерах. Братья Зедерберг уже потеряли шестьдесят процентов купленных у тебя волов - двести фургонов с грузом застряли на главной северной дороге. Видишь ли, Ральф, договора купли-продажи, как твой, так и твоего отца, могут быть аннулированы. Вы оба будете вынуждены вернуть полученные от покупателей суммы и забрать тысячи мертвых и умирающих животных.
Ральф сидел с каменным лицом, хотя кожа посерела, как у больного лихорадкой на пятый день приступа. Резким движением он наполнил хрустальный стаканчик наполовину и глотнул с таким видом, словно это не виски, а битое стекло.
Мистер Родс сменил тему, оставив вопрос об эпидемии в стороне, будто свернувшуюся кольцами гадюку.
- Надеюсь, юристы выполнили мои указания и ознакомили тебя с законами о разведке и добыче полезных ископаемых. Мы решили принять американские законы, а не трансваальские. - Мистер Родс сделал глоток виски и повертел стаканчик между пальцами. На дорогой итальянской коже столешницы остался мокрый след. - У американских законов есть некоторые особенности. Сомневаюсь, что ты имел возможность с ними ознакомиться, так что позволь указать на одну из них. Согласно параграфу 23 любой участок, размеченный в промежуток времени между закатом одного дня и рассветом последующего признается недействительным и права собственности на него могут быть аннулированы приказом уполномоченного по разработкам. Тебе известно об этом?
- Мне говорили, - кивнул Ральф.
- В настоящий момент на столе управляющего в Булавайо лежит письменное показание под присягой, сделанное в присутствии мирового судьи неким Яном Черутом, готтентом и домашним слугой майора Зуги Баллантайна. Ян Черут показал, что некоторые участки, известные под названием шахта Харкнесса и зарегистрированные Родезийской земельной и горнодобывающей компанией, в которой ты являешься владельцем большинства акций, были размечены в темное время суток, и следовательно могут быть признаны недействительными.
Ральф вздрогнул, стаканчик звякнул о поднос, и виски расплескался.
- Прежде чем ты накажешь злосчастного готтентота, позволь мне заверить тебя, что давая эти показания, он думал лишь о благосостоянии своих хозяев.
На этот раз молчание затянулось надолго. Мистер Родс смотрел в окно на безрадостный пустынный пейзаж выжженного солнцем плоскогорья Карру под блеклым голубым небом.
- Насколько я знаю, ты уже заключил контракты на покупку оборудования для шахты Харкнесса и подписал гарантии на оплату более тридцати тысяч фунтов, - внезапно заговорил мистер Родс. - У тебя есть простой выбор: либо отказаться от угольного месторождения Уанки, либо потерять не только его, но еще и контракт с Зедербергом и шахту Харкнесса. Ты можешь или сохранить достаточно приличное по любым меркам состояние, или...
С бешено бьющимся сердцем Ральф позволил незаконченной фразе повисеть в воздухе несколько секунд, прежде чем спросил:
- Или что?
- Или я тебя уничтожу - целиком и полностью, - ответил мистер Родс, спокойно встретив полный ненависти взгляд сидящего перед ним молодого человека.