Вновь волну поднимает море - рыбакам будет много снеди.
Я лежу на лазурном гребне, птиц считаю в лазурном небе.

Как весной утопают яблонь ветви в нежной цветов кипени,
так и я среди кружев пышных - белоснежной солёной пены.

Что ты, небо, готовишь морю? Глубока ли бессмертных драма?
Я лежу на валу высоком - не девятом, а первом самом. 
 
Мне б лететь невесомым ветром, осыпаться землей под ноги,
листопадом одежд касаясь, выстилать на воде дороги.

Но коль ты - человек порою, не избегнуть сомнений тени:
коль волна полетит на камни, то успеешь ли слиться с пеной?

Впрочем, нам ли об этом думать? Мать-природа пути решает:
лист, волна, придорожный камень - доля их ли средь всех большая?

Так, с судьбой я б, пожалуй, спорил, в лучший день ей почти что равен,
только что ж, коль и сам бы выбрал не хлеба в свой мешок, а камень...

Ныне ж - солнце, под небом море. Я лежу на волне, сжимая
чётки, крестик и белый крокус, что цветёт накануне мая.