- Вы уже большие сказки вам рассказывать. Поздно уже. Телевизор меньше надо было глядеть. Мама ругаться будет. - Но ничего не помогает и приходится рассказывать ежевечернюю сказку о нас, или как называют ее дети "Про ананас" ;
- Жили-были Леша и Аня. Поехали они летом в деревню Боровка...
- Село Боровка! - прерывает девочка.
- Село - когда есть церковь, а в Боровке нет! Возражает отец.
- Была! - спорят дети:
- Дед Ваня говорил, что на месте клуба была церковь, добавляет мальчик.
- Кто сказку рассказывает? Большие уже! Сами себе сказки рассказывайте, а я спать пойду.
- Ну, па-а! - Хором ноют дети.
- Ладно-ладно, Слушайте дальше. Приехали дети к деду Ване, и пошли на пасеку...
У сказки одно название, одни и те же персонажи, но каждый вечер меняется сюжет. Собственно это не сказка, а когда планы, когда мечты, а когда просто фантастика.
Семья Алексеевых живет в городе, мама кандидат биологических наук, работает в сельхозакадемии, папа скромный учитель в школе. Имеют квартиру, машину, гараж и дачу. Двое детей - двойняшки уже ходят в школу.
Валин дядя - Иван Васильевич Солин, родной брат Ивана Васильевича Солина по прозвищу Пасечник. В семье Солиных еще два брата-тезки Григории. Различают их в деревне по прозвищам: старший - Савка, следующий - Сугроб. Таков произвол местного попа-выпивохи. Он давал детям имена по святцам, невзирая на имеющиеся уже в семье, и до, и после революции.
Все шесть братьев Солиных воевали и, что самое удивительное, все вернулись. Пасечник отдал Косе (младшему Ивану) свои боевые награды, и тот быстро сделал карьеру. Побрякушки - типа "За победу над Германией" у Коси были свои. Сейчас Иван Васильевич-младший - проректор. Племянница готовит докторскую. Ее муж Владимир Алексеевич Алексеев учительствует в школе на полставки и ходит на работу два раза в неделю и то неполный день. Остальное время ковыряется в гараже или на даче. Больше жены занимается хозяйством и детьми. Со стороны кажется, что он то ли подкаблучник, то ли тунеядец. На самом деле - основной кормилец в семье. Алексеев член Союза писателей и, кроме того, литнегр. Заработки его в разы превышают кандидатские 250 рэ жены. В гараже, на даче и даже в деревне Боровка продолжаются работы над алмазным чипом. Пока результаты скромные, но они все же есть. Не только чип производится в этих мастерских, но и многое другое. Дети - и мальчик, и девочка, помогают отцу: то сверкает сварка, то бухает молот, то жужжит станок. Мать, придя с работы и никого не застав дома, гонит из гаража замурзанную семейку делать уроки и готовить ужин.
Алексеев-старший, опять ездит в длительные командировки, но теперь не по Союзу, а за границу. У Алексея Яковлевича редкая машина, отсутствующая в свободной продаже - ГАЗ-2402, семиместный универсал. У Владимира Алексеевича обычная "Нива". Летом, перед поездкой в село, осуществляется путешествие: на море Азовское, Черное, Каспийское иногда Балтийское; в горы Крымские, Кавказские или Карпаты; а по выходным иногда в лес, на речку или озеро. Волга тащит самодельный прицеп-караван, Нива для разведки. Благо отпуска у всех большие. Благами цивилизации в виде домов отдыха, курортов, гостиниц Алексеевы стараются не пользоваться - устают от общения с большим количеством людей. Но иногда приходится. В позапрошлом году Валентину Ивановну наградили семейной путевкой в ведомственный пансионат. Отказываться она сочла неприличным, хотя часто отдыхала тут же рядом на диком берегу. Коттедж делили с сотрудницей, у которой тоже двое детей, мальчик ровесник, а девочка на год младше. Путевка только началась, как ректор срочно вызвал обеих мамаш в академию.
Алексеева уговорила соседку-коллегу оставить всех детей на попечения своего мужа, для чего он был срочно вызван в пансионат. Приехав, Владимир Петрович отдал Ниву жене, и та укатила домой вместе со второй неудавшейся отпускницей.
Дети играли, плескались, загорали, но в обед выяснилась неприятная картина - все четверо стали очень разборчивы в еде. То они не едят, то не хотят, а это невкусное, и вообще, детей приходилось загонять за стол из-за отсутствия аппетита!!! Кошмар!!!
Алексеевы научились у разбалованных соседей. Срочно были приняты меры!
Дети отпущены гулять без обеда. Те обрадовано убежали. На ужин приготовлено только то, что все дети отказывались есть - перловка. Детвора опять сказала "Фи" каше, а ментор съел все четыре порции с показной жадностью. Хлеб со стола малышня припрятала, и ела в постели. Наутро воспитатель заявил:
- Сегодня опять перловка, я ее буду есть сам! - И сгреб тарелки поближе к себе. За столом началась небольшая потасовка. Старший отнимал у детей тарелки с едой, но пока он возился с одним, другие расхватывали конфискованное ранее, и быстро поглощали, он пытался отнять у другого - первый пользовался случаем. Через пару дней подопечные ели все! Если они только показывали вид, что им что-либо не по вкусу, блюдо изымалось, но взамен ничего не давалось. В душе Алексеев чуть не плакал - ему было жалко детей и себя, насилующего организм лишней пищей. От вернувшихся матерей, Владимир Алексеевич благодарностей не получил, да и не ожидал таковых. Соседка по коттеджу бросала косые взгляды, а жена рычала. Но дядя Вова продолжал усаживаться с детьми за стол и "зверствовал", пытаясь показушно отнимать еду. У малышни прорезался зверский аппетит, и мамаши, втихаря, подкармливали своих чад. Аппетит этот брался не сам по себе, а обуславливался большой подвижностью подопечных. Дядя Вова организовывал всевозможные игры и живо участвовал в них, предпочитая тупому загоранию и поглощению пива с бычками. Интрасенс 5-3
В СССР властвовал перманентный дефицит, только люди успевали к чему-нибудь привыкнуть, как оно тут же пропадало. В этом была заинтересована торговая мафия.
Дефицит обменивался на другой дефицит, оплачивался деньгами или услугами. С этим вяло боролись многочисленные контролирующие органы, сами порядком коррумпированные. Обычные обыватели тоже боролись - воровством и изобретательностью. Воровали все подряд и обменивались краденным, минуя торговую сеть. Другие изобретали и изготавливали то, что купить невозможно или очень трудно, вплоть до автомобилей или даже самолетов.
Алексеев кроме пресловутого чипа с удовольствием изготавливал многое другое. Так выгнул из нержавеющих труб два козла для детворы, в отличие от того который ему делал отец, эти легко разбирались, чтобы не загромождать прихожую, а кроме того трубы можно было телескопически выдвигать, подстраивая размер под растущего ребенка. Самодельный двигатель, который вначале предназначался для авиамодели, был установлен на самодельный карт, но и там оказался чересчур мощным для маленьких детей. Старые аккумуляторы служили второй срок на трехколесном велосипеде. Весили они очень прилично, но других взять негде. Зато ДВС стоявший на карте, был изготовлен из лопастного пневмо для ручной шлифмашинки . Переведенный на бензин, он мог потянуть не только карт или мотоцикл, но и небольшой автомобиль. Загвоздка в том, что работать на полную мощность им нельзя из-за тепловых показателей. Двигатель просто расплавился бы или взорвался. Уплотнения внутри хоть и проще чем у Ванкеля, но тоже требовали ухода и частой замены.
Проблема уплотнений была решена установкой на концах лопастей цилиндрических, а с торцов конических роликов, вместо щеток у роторного, или поршневых колец у ДВС. Замена трения скольжения трением качения обещала значительно увеличить ресурс. Потом попробовал перевести бензиновый двигатель на соляр, тоже, в общем-то, удалось. Пока страдала экономичность, теоретически, она должна быть выше чем у традиционных, но поршневые двигатели доводили до ума сто лет, а лопастные опоздали, и применяются крайне редко.
Алексеев попытался решить задачу экономичности нетривиальным способом - скрестить самый экономичный на сегодня из тепловых двигателей с циклом Стирлинга, с лопастным, заменив поршни и цилиндры основного и вытеснительного, аналогичными по функциональности лопастями и их камерами.
Исследования показали, что самым выгодным, была бы установка лопастного ДВС на легкий самолет или катер, а лопастного стирлинга на автомобиль. Потому Алексеев и поставил на Ниву новый стирлинг, а на скутера - водный и дорожный, небольшие лопастные дизеля. Причем на водном варианте мощность была много больше варианта сухопутного, так как он охлаждался проточной водой. Во всех случаях изобретатель обошелся без коробки передач - стирлингу, как и паровому двигателям, она вообще не нужна, а у скутерного дизеля была настолько большая приемистость и избыточная мощность, что позволяла легко менять обороты под нагрузкой с пятисот до двенадцати тысяч.
Моя лучшая половинка осчастливила меня сразу двумя детьми, втайне даже от самого себя, я именно об этом и мечтал. Как оказалось напрасно: от двоих детей крику больше в четверо, чем от одного; нужно внимательно следить, чтобы они не придумали себе свой собственный язык для общения, и вообще это общение не ограничили своей парой; в школе один делает задание, другой списывает. С близнецами вообще кошмар - те и отвечать ходят один вместо другого.
Но есть и плюсы: их трудней терроризировать местным хулиганам. Так сын пожаловался в первом классе, что его обижает одноклассник, я пожурил дочь, что не помогла брату, а потом пообещал наказать обидчика. Тот ходил на продленку, а мои - нет. Вечером мы втроем поджидали мальчишку с занятий. Когда тот вышел, то сразу заметил нашу семейную банду и пустился наутек. Двойняшки рванулись за ним, догнали и самостоятельно отмутузили, мне пришлось оттаскивать своих. С тех пор, никто их в школе не обижал.
Я часто применял нестандартные педагогические приемы - в первый день в первом классе Алеша прибежал из школы бегом и ринулся в туалет. Не успел! Он весь день стеснялся школьного, общественного. Американец повел бы ребенка к психиатру и тот долго и нудно кормил бы мальца таблетками и грузил на мозги НЛП. Я разрубил проблему за раз, как Александр Македонский Гордиев узел: вывел сына на улицу и у ближайшего фонарного столба скомандовал: "Делай как я" и отлил на столб. Сын повторил и больше не был сверхстеснительным.
Дочь пошла в мать своей возней с животными и растениями. Еще когда ей было года два-два с половиной, я купил на выставке гончака и держал его на даче, до тех пор, пока не отвез в село. Однажды увидел, как Аня вошла в вольер и залезла к кобелю в пасть. Тот терпел. Впоследствии я научил ее управлять зверьми с помощью ботов. В школе она развлекалась тем, что засунув за пазуху или в рукав ужа, пугала одноклассниц. Мы часто совершали походы на птичий рынок, где продавали всевозможную живность. Так дочь купила белого крысака, а потом ей в академии подарили крыску. Назвала она их Федя и Люба. Как оказалось крысы много умнее собак. Я только однажды встречал собаку, которая самостоятельно, без дрессировки приносила себе подстилку и коряво расправляла ее лапами. Крысы же не только делали себе постилки из подручных материалов, но и пользовались одеялом и даже вешали в клетке занавески от солнца, из газеты или тряпки. В клетке их удержать было не просто: Федя, посмотрев как открывается замочек, высовывал лапу сквозь решетку и опустив ручку, открывал дверцу. Я завязал дверцу веревочкой - крыс ее перегрыз. Закрутил проволокой, тот перегрыз деревяшки, к которым крепились петли, стал клетку ложить дверцей вниз. Тогда крысы вдвоем ее приподнимали, и Федя держал клетку на спине, пока Люба не выбиралась, затем следовал за ней. Даже закрытая дверь их не останавливала. Крысак со спинки дивана залазил на дверную ручку и подпрыгивал, крыса толкала дверь с пола. Звери сумели экстраполировать замочек с ручкой на клетке, на дверную ручку. Хотелось бы продемонстрировать пресловутому академику Павлову, умственные способности лабораторных крыс, а потом проверить его собственные, распяв в станке, с пробиркой во рту и показывая еду издали. Какие еще выделения, кроме слюны, он сделал бы, что бы доказать свою разумность?
Крысы, безусловно, полезные животные - они разогнали всех жениных подруг, и я смог свободно передвигаться по квартире в одних трусах, а не одевать в жару штаны и рубашку, в угоду приличиям.
Аня притаскивала в дом всевозможнейшую живность:
Цыпленка, который самым лучшим местом в квартире считал мою лысину и грелся сидя на ней, чем бы я ни занимался.
Попугайчика, ругавшегося матом и целовавшегося с детьми, а когда Аня заставила и меня с ним целоваться, то попугай до крови ущипнул нового любовника за язык.
Шесть тритонов, которые регулярно по ночам вылезали из аквариума и направлялись к пруду через постель жены.
Летучего мыша, считавшего женину прическу дыркой на волю, так как от нее не отражались его вопли, зато очень отражались на мне вопли жены, пока дочь выпутывала очередной раз мыша из ее волос.
Хомяка, пытавшегося спрятать сосиску, вчетверо его превосходившую размерами, в защечный мешок, он таки ее спрятал в плинтус, где та воняла до ремонта квартиры. Черепаху, бухающую панцирем по ночам и опрокидывающую стулья.
В аквариуме жили:
Розовые лягушки, свистевшие ночью.
Голубые раки, перекусывающие гуппиков пополам.
Телескоп, названный детьми Чаушеску за обжорство, у которого раки пооткусывали все плавники, и мне пришлось кормить его с пинцета, зато, когда у телескопа плавники отрасли, он тоже стал перекусывать гуппиков.
По квартире носились:
Сорока, регулярно кравшая золотые и серебряные побрякушки жены и дочери.
Собака, болевшая циститом и потому требующая выгула каждые полчаса, в любое время и любую погоду.
Кошка, умеющая с разгону забегать на потолок
Но самый страшный зверь из Аниных питомцев - это был ежик. Весь день он спал, а если его пытались будить, то кусался и бодался иголками. Зато ночью, когда все ложились, еж бегал по квартире, топая как стадо зебр. Залезал по занавескам на струны под потолком, потом прыгал на пол, по пути сбивая с подоконника горшки с цветами. Забирался на шкаф с антресолями, куда не могла влезть ни одна кошка. Делал это ежик весьма шумно: топая лапами по стене и скрежеща иголками по задней стенке шкафа, так он распирался, чтоб не упасть. Регулярно посещал всех в постели, фыркая и бодаясь, был постоянно грязным и вонючим, хотя его регулярно купали. Еж любил горячую воду и мытье с шампунем и сапожной щеткой. Днем спал на лоджии, а ночью просился в квартиру, если его не пускали, то громко кричал. Пришлось выпустить его на даче.
Леша на мелкую живность не разменивался - в Боровке он пас корову деда Димы. Однажды корова провалилась в яму и чуть не погибла, сын так за нее испугался, что его водили к местной колдунье, где та выкачивала ребенку перепуг куриными яйцами. Я в тот день отсутствовал, а приехав, расспросил сына о процедуре. Колдовство заключалось в том, что бабка катала по телу яйцо, бормоча заклинания, затем выливала его в тонкую высокую рюмку, и предлагала увидеть черта. Пациент черта видел - первый раз большого на всю рюмку, в третий очень маленького. Алеша утверждал, что черт похож на джокера из карточной колоды, которыми дети играли в дурака и называли не используемую карту - чертом. Я не придал колдунье значения, посчитав слабенькой гипнотизеркой.
Напрасно!
Цветоводство, так же не обходилось без эксцессов:
Однажды жене на спину упал с подоконника огромный кактус, когда Валя мыла полы возле окна. Неделю из спины доставал колючки.
Я, считая разведение в квартире несъедобных растений нерациональным, посадил в горшках лимоны, инжир, банан, апельсин, а так же лук и лавровый кустарник. Однажды, с новым лимоном, купленным на рынке, занес в квартиру тлю-щитовку. Пытаясь избавиться от вредителя, обрызгал поцупленным в сельхозакадемии спреем "Карбофос" всю флору в квартире. Этот яд, предназначенный для обработки коров от оводов, оказался на редкость вонючим и стойким. Пришлось выбросить все домашние растения на мусорник.
Соседи и сослуживцы не всегда в шутку, обзывали меня мазохистом. В ответ подкалывал их, что не откупаюсь от детей кучей игрушек, а стараюсь личным примером воспитывать заботливость и терпение. То, что в деревне происходит само собой, в городе требует сознательных усилий.
С физвоспитанием не стал мудрить, а повторил, то чем занимался в детстве и юности. Из-за отсутствия цирка занимался акробатикой с детьми сам, дополняя ее йогой. Когда подросли, пошли на биатлон и пятиборье. Алеша в разные годы посещал школьные кружки: то мото, то аквалангистский, то дельтапланерный. Анечка - кулинарный, кройки и шитья.
Годы шли! Валентина Ивановна - доктор биологических наук, читает генетику, у нее на кафедре есть не совсем профильная лаборатория по клонированию элитных животных. Отпочковалась она от лаборатории по клеточному выращиванию в растворах высших растений. Такой вот зигзаг науки, в отдельной сельхозакадемии. Алексеева бьется над проблемой клонирования органов. Пока безрезультатно.
Жизнь идет своим чередом. Анна выходит замуж, но ее избранник оказывается алкоголиком и тунеядцем. Я стеснялся вмешиваться в личную жизнь дочери, считая, что такая умная девушка не нуждается в мелочной опеке родителей. Ошибся! Когда, по требованию матери, поближе познакомился с зятем, то понял - легче пристрелить, чем исправить. Алкоголизм и тунеядство наследственные. Правке не подлежат! Даже мои былые клоны ничего не поделали б. Хорошо, что не размножили подобное чудо человеческой породы.
Алексей женился и повторил сестру, с тем исключением, что спасала его от судьбы безответного подкаблучника эта самая сестра, а не родители. Ясно, что что-то в моем воспитании ущербно, но что...? Вот у жены соринку в глазу вижу - детей своих она любит беззаветно, защищать ринется не жалея жизни, но понежничать, приласкать... нет, слишком сурова и рациональна. Эмоции под панцирем черепахи. С дочкой я нежничаю вместо мамы, а с сыном нельзя. Насмотрелся в свое время на голубых. Лучше перестрахуюсь.
У обоих образование педагогическое, а толку?
В финале, у нас с женой внуков нет! Живем мы все вместе в той же трехкомнатной квартире, что и раньше, хотя у детей были свои в свое время.
У меня нехорошие предчувствия. Не знаю с какой стороны ждать удара. Вроде бы в семье все стабильно: дочь растрачивает нежность на отца и грызется с братом. Все как обычно. Подозреваю, что современная моногамная семья, это не лучший вариант с точки зрения этологии. Хомо, вероятно, больше подходит нечто похожее на львиный прайд. Иначе, почему сестры грызут братьев, и матери им в этом помогают? Тещи по этой же причине грызут зятьев. Исключения тогда, когда отца (тестя) в семье нет. Вот-вот, второй самец в прайде не нужен, а самки родственницы.
В стране и мире, тоже вроде бы все, как всегда! Штаты давно завязли в Афгане, Ираке и Сомали. Нефть стабильно дорожает. Израиль перманентно воюет с арабами. Ничего нового. Но мне все тревожней. Интрасенс 5-8
Как потом выяснил из сбивчивых, прерываемых приступами плача объяснений супруги. Валя, приехала на сельское кладбище проведать покойных родителей и пошла ночевать не в Боровку, а в более близкую Барановку, к своей дальней родственнице Мумке. Оказывается, это была та самая колдунья, которая когда-то лечила Лешика от испуга. Мне приходилось слышать это прозвище, которым пугали непослушных маленьких детей, но я как-то не вникал и думал, что это не живой человек, а персонаж местного сказочного фольклора. Теперь получалось, что хоть заочно, но мы были знакомы, мало того, она женина дальняя родственница. Никто не знал, сколько старухе лет, мало кто помнил ее настоящее имя. Последнее время, она почти ни с кем не общалось.
Когда Валя зашла к ней переночевать, старуха обрадовалась и заявила, что нашла преемницу. Колдунье давно надоело жить, но достойного человека, способного ее заменить не находилось. Мол, Валентина вдоволь настрадалась, но не почерствела сердцем и потому не страшно передать ей Силу. Людям во вред применять не станет.
Крепко взяла мою супругу за руку, легла на кровать, и преставилась. А Сила и Знания перешли теперь к Вале, наподобие моих тогдашних клонов. По словам жены, она может теперь лечить почти любые болезни, но, увы - оживить своих детей не в силах. Тем более ей тяжело будет лечить других, имея перед собой укор в виде своих, которых могла отвести к покойной теперь колдунье, но не сделала этого. Опять пошли - плач и причитания, из которых я понял, что Валя хочет, чтобы не пропадал Дар втуне, найти преемницу и, умерев, передать силу другой, способной ей воспользоваться. С большим трудом уговорил супругу погодить со смертью, и подлатать немного меня, чтобы я сумел достроить Машину Времени, попытавшись на ней отправится в прошлое, спасать наших детей. Интарасенс 5-9
Началась новая гонка со временем.
В мире рушились державы, миллионные толпы голодных, вырвавшись из породивших их городов, шли непонятно куда, сметая все на своем пути. США отгородились от всего мира океаном, а от юга своего континента сплошной стеной окопов, как в Европе в период Первой Мировой.
В некоторых местах у земного шара уже поднялись первые ядерные грибы, цветы возможного апокалипсиса.
Но мне не было до всего этого никакого дела, я работал. Работал, все чаще и чаще прибегая к режиму берсерка, пожиравшему остатки моих сил и самой жизни. Супруга не успевала восстанавливать и лишь частично поддерживала меня.
Наконец свершилось! Окно в прошлое пробито, оно небольшое, затянуто мутной колышущейся пленкой, как каплей масла в грязной луже. Согнувшись, протискиваюсь на другую сторону, жена лезет за мной. Мы все в том же Боровском коттедже, бросаюсь к компьютеру. Да, я не ошибся, на дворе год, когда мы всей семьей последний раз приезжали сюда все вместе, еще не зная о болезни дочери. И день тот же. Вот слышно как закрылись ворота за нашей старенькой Нивой. Проворачивается в замке ключ. Захожу я сам, еще достаточно молодой и бодрый, следом заходит Аня! У меня перехватывает сердце! Боже, как больно! Из-за моей спины, с каким-то писком, Валя бросается ее обнять. Анечка в ужасе пытается защититься, а молодой-Я, замахивается на, как ему кажется, напавшую на дочь старуху. Я-старый, пытаюсь схватить его за руки, объяснить , предотвратить... , но боль, боль в сердце! Ускоряюсь! Ускоряюсь из последних жизненных сил.
И вижу все вокруг уже другими глазами: как медленно валится на пол грязный старик, как страшная старуха обхватила дочь и почему-то отдает ей остатки своей жизни, я подхватываю ее меркнущее сознание, а труп сползает по остолбеневшей Анечке, к ногам входящего в коттедж сына. Следом за Алешей, входит его мать и брезгливо смотрит на валяющихся на полу мертвых бомжей. В дверях кабинета переливается какое-то грязное пятно. Как сквозь вату слышу, знакомый, но какой-то противный голос:
- Леша! Возьми в кладовке большие мешки. Трупы надо убрать и закопать на кладбище по-тихому. - Валентина Ивановна переспрашивает:
- Почему по-тихому? Мы же их не убивали, хотя они залезли в наш дом. Или ты...?