Давно это было. Теперь никто и не вспомнит в каких годах, в каких веках. Жила на свете прекрасная девушка Алена. Хорошая такая девушка, красивая. На солнышко, бывало, глянет - солнышко ярче засветит. На звездочки посмотрит -- звездочки ярче замерцают. А улыбнется - пасмурный день прояснится. Не девушка -- сказка.
Да вот случилось так, что приглянулась Алена злобному колдуну Оргу. Ох и поганый же он был, что на лицо, что на душу! И все норовил он напакостить людям. Сам наполовину зверь: глаза мышиные, рога козлиные, уши ослиные, хвост поросячий, вместо ног -- копыта. Потому и не любил он людей. А люди его, проклятого, боялись пуще смерти. Другой раз и в лес не пойдут: того и гляди Оргу выскочит из тины-трясины и уволочет на самое дно топкого болота.
Как дозналась Алена о таком интересе к ней мерзкого Оргу, в слезах прибежала к своему любимому Янко.
-- Не бойся, милая. Не бойся, родимая, -- успокаивал ее Янко. -- Не тронет тебя подлючее отродье. Не позволю. Сам его в жабу превращу, если не оставит тебя в покое. Будет знать, проклятый, что и на его зло управа найдется!
Услышал это Оргу, взвился.
-- Ох! -- кричит. -- Поплатишься ты за такие слова, Янко! Да и ты, Алена! Будете вы еще долго вспоминать меня недобрыми словами. Покручу, поверчу, пошепчу и красавицу Аленку в камень оборочу.
Покрутил, повертел, пошептал коварный Оргу и превратил Алену в каменный цветок, да такой красивый, что от настоящего-то не отличишь: краше цветка на всем белом свете не найти. Взбесился Янко, не раздумывая топор схватил и в лес отправился.
А хитрый Оргу одно ухо ослиное из болота высунул да посмеивается себе втихую.
Ни с чем возвращался Янко домой. Шел и света белого не видел. А на пути ему незнакомый старик повстречался. Увидел тот, что пропадает совсем молодец и говорит:
-- Эй, вижу горе твое горько. Да что поделать. Так уж сложилось. Ничего не попишешь.
-- Помоги мне, дедушка, -- взмолился Янко. -- Что хочешь для тебя сделаю, только подскажи ты мне, как спасти свою ненаглядную, как расколдовать ее.
-- Э-хе-хе, -- вздохнул старик, -- не помочь твоему горю. На веки вечные останется Алена в обличии каменного цветка. Будет жить она долго, пока камень не рассыплется. Можешь ты оживить цветок, Янко. На то много ума не надо. Лишь коснешься ты ладонями цветка -- оживет он. Да только недолго проживет -- завянет и умрет, а разом и твоя Алена.
Заплакал Янко. Домой пришел, на цветок каменный глядит, коснуться его боится.
-- Не плачь, -- услышал он голос Алены, -- с тобой я. Заколдована, да ведь все слышу и говорить могу. Все одно, Янко, мы вместе. Ни одно колдовство не может разлучить нас.
Так прошел год, за ним другой, а там уже третий. Две зимы прошло, две весны отцвели, два лета рожью отколосились, а каменный цветок лежит в доме Янко на окошке. Янко с цветком разговаривает, сказки рассказывает, песни поет, на небо глядит, звездами любуется, да все любимой своей пересказывает.
Однако ж не удержалась Аленка, взмолилась:
-- Янко, любимый мой, коснись ты меня своими теплыми ладонями. Дозволь вспомнить руки твои сильные и ласковые. Прикоснись устами лепестков моих каменных -- хочу вспомнить, как целовал ты меня на закате.
Испугался Янко -- помнил он слова незнакомого старика.
-- Не могу, сердце мое, выполнить я твою просьбу! Не могу, моя милая Аленушка. Погублю ведь этим тебя, моя раскрасавица. А без тебя мне свет не мил. Жизнь не в радость.
-- Спаси меня, Янко, -- молила Алена. -- Нет моих сил больше так маяться, камнем-то век свой доживать. Подари ты мне, разлюбезный друг, несколько деньков счастливых, а потом проводи с миром на покой.
Долго отказывался Янко. Долго не хотел слушать слов любимой. Да сжалилось его сердце. Взял он в руки каменный цветок, к губам его поднес, поцеловал так же горячо, как когда-то целовал свою ненаглядную Алену. И ожил цветок, заалел лепестками нежными в руках Янко. И чуял Янко, как дрожит от счастья стебелек гибкий, и слышал звонкий смех своей Алены. И счастлив был сам оттого, что любимая его тешилась. И плакал, горемыка, что не мог больше уж уберечь он от гибели свою милую.
Отцвел цветок за три дня. И не стало красавицы Алены на свете. Янко лепестки по ветру развеял. Долго печалился. А потом отправился он к местному камнерезу. Ох, и мастер это был своего дела. Поучиться только, какие из камня он создавал творения.
-- Обучи меня, милый человек, своему ремеслу, -- попросил Янко. -- Хочу я из камня вырезать цветок, да такой, чтоб от настоящего не отличить.
Трудно было Янко, тяжело. Да только не сдавался он. И днем, и ночью работал. Руки в кровь сбивал. Много раз цветок переделывал. Пока, наконец, не увидел Янко, да и учитель его не подметил, что цветок вышел на славу -- от живого не отличишь.
Принес домой каменный цветок Янко. Положил на окошко. Ласково лепестки погладил. И вдруг слышит, вздохнул его каменный цветок. Поверить Янко не мог, что цветок-то ожил! И услышал он знакомый голос Алены -- заговорил с ним цветок!
-- Есть у меня хороший знакомый, -- увидев этакое чудо, посоветовал ему камнерез, -- иди к нему со своим творением.
Не раздумывая, отправился Янко в путь-дорогу. Долго ли коротко шел он через леса дремучие, а только смотрит -- впереди избушка виднеется: маленькая, неприметная. Постучался в избушку Янко, а на пороге ни дать ни взять тот самый старик, что когда-то повстречался ему на пути да советом помог. Увидел его Янко, гневно вскричал:
-- Да что же ты мне сразу не помог?! Ведь мог же еще тогда Алену спасти!
-- А, -- загадочно улыбнулся старик, -- так тогда я и не мог тебе помочь. Колдовство-то было не твое, а злобного Оргу. А вот теперь уж второй цветок создал ты своими руками и не колдовство это вовсе, а волшебство. Всё ты сделал для того, чтобы спасти свою Алену: через руки ласковые душу ты любимой камню передал, а через любовь свою дышать камень заставил. Талантливо сотворено, -- покрутил старик в руках каменный цветок. -- Такое творение пропасть не должно. А любимая твоя будет с тобою и ни одно зло вам не станет помехой.
Глянул Янко, а любимая его Аленушка рядом стоит. Бросился он к ней. Целует ее раскрасавицу и поверить не может, что жива она, что вместе они наперекор злу лютому, колдовству проклятому.
Цветок же и по сей день лежит где-то под сырыми мхами, черной землей. Сохранил это каменное чудо один старик, что любил повторять:
-- Кому суждено отыскать каменный цветок -- творцом быть, искусником, мастером своего дела и своего дарования.
Вот так. А уж отыщет ли кто тот цветок -- неизвестно.