Сон никак не хотел осчастливить своим присутствием одну достаточно бесшабашную, но все-таки уставшую особу. Страх за Коваша прошел. Арсений чувствовал себя замечательно и, не смотря на то, что проспал основные события, мирно сопел с правого боку. Вадимар тоже не жаловался на бессонницу. А я пялилась в черное непроглядное небо и думала о том, как нам преодолеть препятствие в виде болота. Сгинуть без вести в трясине мне не улыбалось, а знаний по поводу гиблых мест катастрофически не хватало. Мужчины, вольготно устроившиеся по бокам, видели десятый сон, а я никак не могла успокоиться и отбросить в сторону мысли. Ориентироваться, как выразился Вадимар, "по ситуации" - страшно. Неизвестность в последнее время приобрела для меня статус фобии.
Я подскочила на месте, как ужаленная. То, что я могу разбудить Арсения и Вадимара меня не волновало. Высвободившись из плена рук Коваша, который видимо, решил, что я должна работать персональной грелкой, я аккуратно встала и отошла от мужчин на безопасное расстояние. Вероятность того, что драгоценные оруженосцы могут проснуться - велика, а слушать нудные лекции, даже из чистого уважения к идущему на поправку Ковашу, очень не хотелось. Понаблюдав, как мужчины придвигаются ближе и закидывают друг на друга ноги, я не преминула воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью и сделала памятный отпечаток. Завтра будет прекрасный повод пополнить запас нецензурных слов. Других на сие "милое и прекрасное" зрелище ни Вадимар, ни Арсений не найдут. Ручаюсь головой.
Вдоволь похихикав в кулак, я двинулась к озеру, попутно прихватив с собой глиняный осколок, который некогда был голлемом. Присев у самого края болота, я прикрыла глаза и исследовала черепок еще раз. Все тоже мерное сияние, правда, не такое интенсивное, как у целых существ. То, что магия, совсем другой природы, нежели та, которой обладаю я, до сих пор оставалась привязана к осколку, меня заинтересовало. Возможно, тому причиной были странные символы, выбитые на обратной стороне черепка? Я чувствовала определенное родство с силой, что исходила от исследуемого объекта. Кристаллы, впаянные в кожу запястья, ответили чуть заметным теплом. Нет сомнений, для создания голлемов был использован сегмент благодати.
Голова разболелась, от попыток понять с какой же силой мы имеем дело на этот раз. Мыслей в голову не приходило абсолютно никаких. Я швырнула черепок в болото, и он тут же исчез в толще трясины. Ну и что мне с этим нужно делать? Я нервно взмахнула рукой, убирая спутанные тусклые пряди, упавшие на лицо. На поверхности болота мягким сиянием сверкнул приснопамятный черепок.
Я хмыкнула и повторила манипуляции еще несколько раз. Что ж, другого выхода все равно нет. Кажется, я наконец-то поняла, как нам без потерь преодолеть болото. Усталость накатила с оглушительной силой. Я зевнула до хруста в челюстях и отправилась спать, не забыв посетить поляну, где мирным кружком лежали глиняные исполины. На большее мой мозг был не способен, так что с чистой совестью, я отправилась спать, предвкушая достаточно веселое утро.
Как и следовало ожидать, энтузиазма моя идея не вызвала. Вадимар и Арсений, словно сговорившись, уставились на меня, как бараны, отказываясь приматывать к подошве обуви большие глиняные осколки.
- Рия, ты повредилась умом, - констатировал общую мысль Вадимар, поправляя очки на переносице.
Я не стала спорить. Молчание добило их похлеще кучи оскорблений. Мужчины с изумлением взирали на то, отодрав рукава футболки, приматываю осколки к себе на ноги. Завершив приготовления, я сделала мужчинам ручкой и, мысленно сконцентрировавшись, ступила в трясину. Ноги по щиколотку увязли в вязкой жиже. Паника цепкими пальцами сжала сердце, заставив его пропустить удар. Стоп. Спокойно. Магия разума тонка и непонятна, но иногда только она может безоговорочно помочь в сложившейся ситуации. Я взмахнула руками и медленно выдохнула, поднимаясь над поверхностью.
Первые, еще робкие шаги, дались тяжело. Сердце то и дело замирало. Точно выверив механизм сотрудничества сегментов артефакта, заключенных во мне и той части, что была использована для создания голлемов, добавив частичку психического настроя и - вуаля - я шагаю по болоту, как по твердой земле, не боясь завязнуть по уши.
Я повернула к берегу, наблюдая вытянутые лица Арсения и Вадимара. Ага, не ждали? Я еще и не так могу! Энергетическому вампиру не хватило сил, справиться с трясиной в одиночку, поэтому пришлось контролировать не только Вадимара, который вообще не понял, чего от него требуется, но и Арсения. К тому моменту, как небо окрасил рассвет, мы уже успешно овладели новыми навыками и сидели в засаде, ожидая, когда же появятся глиняные исполины.
Земля мелко задрожала под ногами, странная тишина охватила островок, словно все звуки вымерли разом. Минуту устрашающей, абсолютной тишины, когда не слышно даже стука собственного сердца, разорвал далекий звон, который с каждым мгновением приближался, становился громче. Я схватилась руками за голову, пытаясь убрать звук из своей головы, попутно устанавливая ментальные щиты. Это место странно на меня действует, который раз я забываю о том, что я психик с высокой категорией восприятия и без ментальных щитов, меня можно легко окрутить вокруг пальца.
Я с трудом разлепила глаза, приходя в себя. Голлемы уже скрылись в болоте, и, только благодаря магическому зрению, я смогла разглядеть куда они направляются. Вадимар лежал на земле, закрыв уши руками. Арсений же шарил по земле, пытаясь что-то нащупать, глядя бессмысленно вдаль. Я рванула Арсения за локоть вверх, накидывая на него и Вадимара по ментальному щиту. Голлемы удалялись с немыслимой скоростью для таких больших существ, и я боялась, что мы упустим их из виду. В последний раз напомнив приходящим в себя мужчинам, что и как нужно делать, находясь в трясине, я рванула к болоту, стараясь на бегу успокоиться. Я должна выйти на их хозяина, иначе не видать мне Благодати, как своих ушей без зеркала.
Мы безуспешно хлюпали по черной жиже, озираясь, как потерянные котята. За последние двадцать минут я успела выслушать много чего интересного и не очень о собственной персоне. Бесшабашной и взбалмошной (это не новость), которая не заботится ни о ком, кроме себя (а вот это уже обидно резануло слух, я понимаю, что тяжело всем, но сказать такое...). Вадимар обиженно затих, а я притормозила и всматривалась в черноту под ногами, используя внутреннее зрение, до тех пор, пока перед глазами не поплыли цветные круги.
Големы исчезли мгновенно, словно их и не было. Остаточное сияние замерло на месте глубоко под нами. Куда они делись? Неизвестно. Коваш молчал, между бровей залегла складка. Его не многословность злила сильнее, нежели проснувшийся в Вадимаре талант оратора. Ноги по щиколотку утонули в черной жиже, и я поспешно взмахнула руками, выбираясь из нее пока не поздно. Стоять смысла нет. Сгинем. И даже черепки на ногах не помогут. Ресурсы моего разума не безграничны, голова болела так, что и врагу не пожелаешь. Коваш только начал отходить от нападения Руфуса, а Вадимар и сам не знает, что ему делать с хаотическим даром. Нужно срочно что-то придумывать. Я осмотрелась вокруг, не открывая глаз.
- И что ты предлагаешь делать дальше? - раздался наипротивнейший голос очкастого правдолюба. И без него тошно! - Мы ведь и назад не вернемся, дорогу потеряли.
Я махнула рукой и постаралась не обращать на "лучшего друга" внимание. Все-таки иногда мужчины ведут себя в сложных ситуациях хуже, чем женщины.
Ничего нового мне не открылось. Только ноющая боль в груди, с которой мне похоже придется смириться до конца своих дней, усиливалась, стоило мне повернуться вправо. Ну что ж. Других ориентиров нет. Значит, мы идем в ту сторону. Я молча свернула и поплелась туда, куда меня звало сердце. Хе-хе. Смешно звучит, не находите. Коваш без лишних слов пошел за мной. Вадимар, видимо, тоже решил брать пример с энергетического вампира. А может все-таки понял, что перегнул палку?
Арсений... Что-то в нем меня настораживало. Вроде бы и ничего не изменилось. Мо старый добрый враг-друг-симпатяга-блондин... Да вот только, что-то не то. Я уже привыкла к тому, что чувствую его. Иногда ощущения, настроение, реакция Арсения на происходящее может сильно ранить. Такой уж он. Слишком остро чувствует, или, как еще говорят, близко к сердцу воспринимает. Жить, связанной с ним эмоционально и энергетически, - очень тяжело. Трудно отделить свои вспышки гнева от его, свою любовь и его, но... Я свыклась и, мне даже стало казаться, что мы иногда дышим в унисон. А теперь... Даже трудно объяснить, но я не чувствую его так, как раньше. Арсений - кипучая, взрывная смесь - просто исчез. Вот и сейчас, когда мы бредем по топи, навстречу неизвестности, Арсений молчит и практически ничего не чувствует.
И замедлила шаг, чтоб мужчины могли поравняться со мной. Скосив глаза на ауру Арсения, я успокоилась, все в порядке. Может, во всем Руфус виноват? Ну подожди, дружочек красноглазенький, я придумаю, что с тобой сделать. Обязательно придумаю.
В тот момент, когда в дали замаячило что-то большое и черное, отдаленно напоминающее тот островок, на котором мы так мило "прохлаждались" и познакомились с големами, я готова была расплакаться от счастья. Если бы не сегменты Благодати, мирно притаившиеся на запястье, сил на подобный марафон у меня не хватило бы. Я ускорила шаг, мечтая о том, что бы там, на острове были люди.
Вадимар напряженно сопел, но не высказывался. Как только любезный друг пытался открыть рот, что бы осчастливить меня своим мнением по поводу пешей прогулки по болоту, я упорно начинала думать о том, как именно я отношусь к его мыслям, приоткрывая защиту. Пусть получает картинки неприличные. Заодно даром научится управлять, отбиваясь от хамских мыслей красноволосой "мымры". Кажется, так он меня назвал, когда попытался проломить ментальную защиту от чужого вторжения. А не получится! Все, что я хочу сохранить в тайне - секретом и останется. Во всяком случае, мысли, раз уж чувства мои открыты Арсению.
Сеня, Сеня... И что ж ты меня так беспокоишь? За все время ни одного всплеска эмоций. Тишь, гладь, да благодать. Словно Арсений мгновенно разучился чувствовать...
Остров нас встретил грязной и твердой землей, на которую мы тут же и свалились. Я еле дотащила мужчин до берега, увязая по колено в трясину. Чувствовала я себя, как то старое разбитое корыто в маминой сказке из далекого детства. Кожа зудела немыслимо, желудок выводил рулады о вкусной и здоровой пище, а ноги отказались двигаться. Так я и лежала, раскинув руки и ноги, и глядела в серое безрадостное небо.
Арсений сгреб меня в охапку и прижал к себе. Что ж ты делаешь, мазохист-самоучка? Но все-таки хорошо у него на груди. Спокойно. Я обвила руками сильную шею и уткнулась носом в ключицу. От него пахло чем-то неуловимо родным и домашним. Сеня гладил меня по спутанным волосам и что-то приговаривал. А я... Дала себе минуту отдыха и тут же закрылась. Нечего со мной энергией делиться. Сам только-только отошел. Тоже мне, донор!
- Рия, тебе это нужно... - прошептал изобретательный самоубийца Арсений мне на ушко. По позвоночнику вверх тут же побежали развеселые мурашки, а я почти что растаяла, уловил в груди знакомый огонек нежности. Может, я себя зря накручиваю и Сене просто нужно время, чтоб восстановиться? - Не упрямься, Огонек. - Продолжал уговаривать змей-искуситель. Я замотала головой, отказываясь. Мол, даже не проси. Сил на то, чтоб разговаривать не было.
Арсений приподнял указательным пальцем мой подбородок и прикоснулся губами к губам. Я обвила его шею покрепче и окончательно растаяла, слушая стук двух сердец, слившихся в одно.
- Кхе-кхе, - деликатно откашлялся Вадимар над самым моим ухом. Отстать ты, сейчас не время. - Кхе-кхе, - повторил зануда.
Я оторвалась от Арсения и уставилась осоловевшими глазками на лучшего друга.
- Я, конечно, понимаю, что это лучший способ восстановить энергию, но все-таки, может не здесь? - Вадимар с достоинством поправил очки на переносице (и как он их только до сих пор не потерял?) и предусмотрительно сделал шаг назад.
Я хлопала ресницами, пытаясь осознать сказанное. Арсений благоразумно ссадил меня с колен и тоже попытался удалиться на безопасное расстояние.
- Ах ты морда белобрысая! - я вскочила на ноги, попутно отметив, что конечности слушаются безоговорочно. - Я тебе покажу, как беззащитными девушками пользоваться!
Кто кем пользовался - вопрос спорный. Но сути не меняет. Арсений, громко хохоча, убегал от меня по серому берегу.
- Ты!.. Казанова недобитый! Камикадзе энергетический! Да я!.. Да тебе!.. Я не разрешала!!! А если ты опять свалишься от недостатка энергии, что я делать буду! - орала я на Коваша, пытаясь догнать длинноногого вампира.
Вадимар искренне потешался над зрелищем, усевшись на землю.
Коваш резко развернулся, и я на полном ходу врезалась в его грудь.
- Тише, Огонек. Всю энергию впустую потратишь, имей уважение к моему труду, - пропел он.
- ТРУДУ?! - прошипела я, сузив глаза. Ну, Арсений, ну погоди у меня. Я тебе...
Додумать я не успела. Арсений прервал спор доступным ему способом, а опять поддалась, как последняя дура.
Сбылась мечта идиотки. Через полчаса пешего хода, переругиваясь с Вадимаром, который сегодня проявлял чудеса говорливости, дуясь на Арсения за то, что все равно поступил по-своему, мы грязной и неприметной компанией вышли к поселению. Черные деревянные домики, расположенные кружком. Снующие, как муравьи, туда сюда люди - грязные, в серых одеждах. Мы притаились за одним из домов, прикидывая, что делать дальше.
- Рия у нас сегодня блещет идеями, вот пусть она и придумывает, - выдал, угадайте кто.
- Да какая муха тебя сегодня укусила? - не выдержала я. - Может ты болотным газом надышался?
- С ней смешаешься, - съязвил Вадимар, а я обиделась. Ну в самом деле, сколько можно?
- Вадимар, - Арсений так проникновенно глянул на моего распоясавшегося друга, что тот тут же сдулся и потупился.
- Молчу, - поднял он руки вверх. - Больше так не буду.
- Другого выхода у нас все равно нет, - продолжил Арсений. - Получится - узнаем что-нибудь о хозяине, не получится...
- Нас скрутят и доставят хозяину. Гениально! - отпустил комментарий Вадимар и тут же вскинул руки, - вот теперь точно молчу.
- Надо было отдать тебя на съедение подданным Виктора. Тогда точно никаких проблем бы не было.
Вадимар задохнулся от возмущения и промолчал. А нечего меня злить, братик.
Можно было и не прятаться, не красться, и даже, если бы мы с визгом и гиканьем влетели бы в толпу здешних жителей верхом на розовом драконе - никто бы не обратил на нас внимания. Люди смотрели себе под ноги, о чем-то напряженно шептались, таская ветки, бревна и куски черной материи в центр импровизированной поляны.
- Похоже, к чему-то готовятся, - подал голос Вадимар.
Арсений принялся помогать худому мужчине, тащившему в одиночку огромное полено. Вадимар решил присоединиться. Я же напряженно осматривалась вокруг. Холодные пальцы обхватили мое запястье. Я резко обернулась и наткнулась взглядом на пожилую женщину, в глазах которой плескалось восхищение.
- Здравствуй, следующая, - пропела она низким, с хрипотцой, голосом. - Пойдем со мной. Как долго мы тебя ждали...
Я даже не успела ничего ответить, женщина цепко держала меня за руку, и тащила к одному из домов, приговаривая:
- У нас мало времени, до заката. Нужно успеть. Нужно успеть.
Я оглянулась на занятых мужчин и притормозила.
- Я не одна, - попытка освободить руку не увенчалась успехом.
- Хозяин будет скоро, нужно торопиться, - отрезала женщина. А я, услышав заветное "хозяин", поплелась следом.