К приезду летчиков, у нас уже было готово некоторое количество комплектов для установки на самолеты.
Погрузив все необходимое на грузовик, привезший снаряды для наших "Шилок", нас повезли на стоянку самолетов. Это оказалось совсем рядом с расположением дивизиона. Когда мы подъехали, там уже стояли замаскированные среди деревьев четыре самолета и пара машин.
Невдалеке на горке, спрятавшись в капонире стоял наш ППРУ, он же "Овод". От него, в нашу сторону бежала пара связистов из взвода управления с катушками полевого кабеля за спиной. Солдаты прибывшие с нами аккуратно переносили ящики с радиостанциями к самолетам. А я с Чижиковым обсуждал с какого самолета начнем установку комплектов. Решили начать с "Ишаков". Подошли к ближнему и спросили у механика, осматривающего самолет, где находится штатное место для рации. Обойдя самолетик с "хвоста", он показал небольшой лючек с левой стороны фюзеляжа. Чижиков попросил его:
- Товарищ механик, откройте лючек!
Он безропотно, молча открыл его и отступил в сторону. Заглянув во внутрь фюзеляжа, мы с Чижиковым
увидели место под установку радиостанции.
- Скажите товарищ, обратился к механику Чижиков, - какое оборудование здесь было раньше?
- Самолеты выпуска 1940 г. оборудованы приемной радиоустановкой типа РСИ-3 'Сокол'. Радиостанция РСИ-3 состоит из: приемника, упаковки питания с источниками, кабеля от упаковки к приемнику и телефона.
- Какая дальность действия РСИ-3?
- Приемник рассчитан на прием в телефоном режиме передач земных радиостанций и радиостанций с истребительных самолетов. Максимальная дальность уверенного приема составляет сто пятьдесят километров.
- Неплохой показатель!
- Да, неплохой. Если запитывать передатчик от свежих сухих батарей, а так намного меньше!
- Понятно, а как подкдючается антенна?
- Вот здесь на фюзеляже, на кронштейнах крепится съемная радиомачта. Антенный провод натянут между мачтой и верхней частью киля. От места крепления антенны на киле сделан ввод к радиостанции. Ввод осуществлен при помощи проходного фарфорового изолятора, установленного на гаргроте. Крепление антенного провода на мачте и киле самолета сделано через специальные пальчиковые изоляторы.
- Вы для механика, отлично разбираетесь в радиоделе!
- Вообще-то я не механик, а техник-радист.
- Тогда подскажите, где ловчее установить радиостанцию?
- Питание радиостанции от чего?
- От умформера.
- А размеры?
- Я подвел его к ящику, в котором находился подготовленный комплект, и ногой открыл крышку ящика, хорошо,что "лягухи" были отщелкнуты.
- Тогда лучше под приборной панелью в ногах, где обычно ставится приемник, там для этого есть специальный кронштейн, который обеспечивает быстрый съем и установку приемника. Это достигается при помощи рамки с направляющими пазами и замка стопора.
- Чешешь как по писанному!
- А то! Я школу младших авиационных специалистов окончил лучше всех!
- Лучше скажи "отличник", какое напряжение и ток выдает генератор отбора мощности, или что его заменяет?
- Самолет оборудован электрогенератором ГС-10-350 мощностью 350 ватт, 12,7 ампер, 27,5 вольт, который установлен на задней крышке картера мотора. Пределы рабочего диапазона по оборотам двигателя от 3200 до 5900 об/мин. Передаточное число 2,52. Для поддержания постоянства напряжения генератора, вне зависимости от нагрузки и скорости вращения его (в заданных пределах), на самолете установлена регуляторная коробка РК-12-350, которая расположена на переднем лонжероне центроплана, под капотом мотора, с правой стороны.
Выпалив все это одним духом, наш техник-радист глубоко вздохнул и продолжил:
- Управление генератором осуществляется при помощи выключателя на доске приборов с надписью 'шунт'.
Помимо выключателя 'шунт', на доске есть еще два дополнительных выключателя, относящиеся к питанию радиопередающей установки. Выключатель с надписью 'аккумулятор' является общим как для питания рации, так и для питания общей электросети от аккумулятора; второй выключатель с надписью 'рация' предназначен для подачи напряжения на розетку рации, которая установлена справа у шестой рамы и нижнего лонжерона фюзеляжа. Для контроля напряжения на доске приборов установлен вольтметр.
Меня с Чижиковым этот товарищ начал откровенно смешить. Сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, я спросил:
- А как же тебя зовут, товарищ техник-радист?
- Вася.
Тут мы не выдержали и прыснули в кулаки.
Не понимая, чем вызван наш смех, "отличник" решил, что представится полным именем:
- Василий Иванович Дойников.
Отсмеявшись, мы втроем довольно быстро установили под приборной панелью приемник и передатчик, а умформер закрепили рядом с регуляторной коробкой на переднем лонжероне, справа. Хорошо, что хватило высокочастотного кабеля, его пришлось тянуть практически через весь самолет. Последней операцией было подключение шлемофона. Еще раз проверив правильность соединения всех блоков и кабелей, проверив полярность питания, мы приказали Василию:
- Давай заводи, будем проверять в работе!
Тут мне пришлось в живую наблюдать как наши деды запускали самолеты.
Летчик залез в самолет. Получив доклад от механика о готовности, последовала команда:
- К запуску!
В свою очередь летчик подал команду:
- От винта!
Получив утвердительный ответ от механика 'Есть от винта!', начали запуск мотора. Завращался винт самолета... Вспышка! Мотор заработал, короткая перегазовка - проба работы мотора на разных режимах.
Все сигналы о готовности подаются руками: летчик поднятием руки, а механик прикладыванием руки к головному убору.
Проверив по вольтметру на приборной доске наличие необходимого напряжения, я щелкнул тумблером и включил радиостанцию. В наушниках трофейного шлема привычно зазвучали эфирные помехи. Махнув рукой нашему связисту, дал ему команду связаться по телефону с "Оводом", где такую же радиостанцию устанавливал Мошанов. Как жаль, что нельзя использовать мощную станцию "Овода" для непосредственной связи с самолетами, так было бы проще и надежнее.
Договорившись заранее с Мошановым на какой частоте мы будем выходить на связь, начал вызывать:
- "Башня", "Башня", я "Ролик", как слышите меня?
Практически мгновенно, услышал ответ. Перекинувшись считалочкой, ушли на запасную частоту, там опять повторили считалку. Закончив проверку связи на одном самолете, сразу приступили к монтажу на втором "Ишаке". В этом деле уже участвовал Дойников, хорошо, что немецкие конструктора создали радиостанцию на модульном принципе - ничего сложного в монтаже нет.
Я тем временем подошел к полевому телефону и вызвал капитана Мошанова:
- Коля, Это я!
- Слушаю тебя.
- Когда я сейчас перестраивался на запасную частоту, обратил внимание на то, что диапазон станции плотненько забит.
- Я тоже заметил, что ты предлагаешь?
- Пока ни чего не предлагаю, мне интересно через какое время, немцы смогуть слушать наши переговоры?
- Хм, думаю практически сразу, а что у тебя есть идея?
- Переделать немецкие станции под частотную модуляцию, тогда немецкие комплекты могут все идти на сторону и прослушка немцам ни чего не даст.
- Ну в принципе правильно, а когда этим займемся?
- Думаю сегодня ночью.
- Тогда надо успеть "хомячка придавить"!
Наш разговор прервал капитан Ледогоров:
- Мужики! Освободите линию! Как я понял, у вас один самолет уже радиофицирован?
- Да, только закончили, еще даже двигатель не заглушили.
- Вот и хорошо! Какой у него позывной?
- "Ролик"
- "Ролику" взлет! Цель одиночная, низкоскоростная...
Я бросил трубку на аппарат, и побежал к самолету. Там крича из всех сил, передал летчику, чтобы он взлетал на перехват, включил ему радиостанцию, одел немецкий шлемофон и закрепил на горле лорингофон, который закрыл от ветра воротником реглана.
Самолет взлетел, а я пошел помогать Чижикову и Дойникову. Не успели мы закончить со вторым "Ишаком",
как первый уже заходил на посадку. Перед тем как приземлиться, пилот сделал круг и покачал крыльями.
Дойников обрадовано воскликнул:
- С победой возвращается!
- Интересно кого он завалил?
- Сейчас товарищ майор сам скажет!
После приземления, майор подогнав самолет поближе к нам, заглушил двигатель и пружинисто соскочив на землю улыбаясь пошел к нам.
- Ну, мужики, слов нет... Я с такой связью отродясь не летал!
- Кого сбили товарищ майор?
- Разведчика. Только я взлетел, а мне по рации ваш подсказывает как лететь, я только его команды исполняю. Вывел он меня прямо в хвост немцу, еще и подсказал сколько высоты набрать... Не... при такой постановке вопроса немцам ни чего не светит...
Без особых проблем мы закончили установку радиостанции на второй машине. Провели её в работе с "Оводом" и потом немного погоняли летчиков в работе на радиостанции между собой, причем привлекли к ней и летчиков "Чаек". Пока они тренировались, мы начали разбираться как установить немецкие станции на
эти машины. Приблизительно через полчаса, мы увидели как взлетает пара "Ишаков". Дойников, приложив руку ко лбу, пожелал улетевшим пилотам:
- Возвращайтесь с победой!
Доделав "Чайки", я пошел к телефону, чтобы Мошанов вышел связь для проверки радиостанций.
Дозвонившись, первым делом спросил:
- Коль, как там наши летуны?
- Да что-то крутятся вокруг цели, пока толка по-моему нет.
- Ладно, у них своя служба, а у нас своя, давай работу станций проверим, уже поставили.
- Давай.
Через минут пять-десять я шел к летчикам, чтобы сдать им работу. Подойдя ближе, невольно оказался свидетелем их разговора. По отдельным фразам, услышанных раньше, я понял, что это были два друга ещё с училища. Потом их раскидало по соседним полкам, но связи они не теряли и старались видется как можно чаще.
- Саня, а как для тебя началась война?
- Ты же знаешь, наш полк прикрывал Луцк... В ночь с субботы на воскресенье с танцев часа в три. Только пришел, лег и вдруг тревога.
- Вам войну объявили по тревоге? Или бомбежка началась?
- Нам было объявлено через штаб. А потом бомбили. Бомбили сильно... Личный состав полка во время бомбежки скрывался в убежищах. Ты же знаешь, рядом с аэродромом спуск к речке, и в том крутом берегу заранее были вырыты пещерки. И не раз этими убежищами мы пользовались.
- Да, знаю...
- После первой бомбежки, вылетел на задание к границе на 'Чайке', выяснить что происходит, а прилетел назад в момент бомбежки аэродрома. Я аэродром хорошо знал, и сел на краю. Вышел и не знаю что делать. На аэродроме паника, вокруг стрельба идет... Я взял парашют и положил на голову. Издалека мне помахали, и я туда направился, а когда подходил, услышал мат: - Брось ты,... твою мать, парашют-то! Наши все в норы забрались, и я тоже спустился, в одну из нор залез, и оттуда выглядывал, как идет бомбежка.
- Ты приземлился под бомбежкой? А подождать? Или уже топлива не было?
- Сейчас я уже не помню... Но, конечно, после задания горючее уже на исходе...
- Народу много погибло?
- В людях небольшие потери были. Буквально единицы. Помню, оружейник нес на себе, патроны и ему попало в спину, но я не знаю, погиб ли он.
- А у нас были большие потери техники. Дело в том, что кроме тех самолетов, на которых мы летали, еще больше десятка 'Бисов' стояло в закрытых ангарах. Они оставались приписанными к полку. Их планировали то ли списать, то ли передать куда-то, но не успели... И под бомбежку попали ангары, в которых были эти 'запасные' самолеты.
- А потери в людях? Раненые, убитые?
- В самый первый час у нас летчик Иванов погиб. Потом помню еще, Козинец с парашютом выпрыгнул, но не погиб...
Очень медленно тянулись минуты ожидания. Из оцепенения вывело то, что 'Шилка' выделенная в прикрытие, вдруг как-то резко крутанула башней, подняла стволы и
нацелилась в направлении куда улетели наши летчики. Через несколько минут с той
стороны стал явственно слышен звук воздушного боя. Четко различались звуки
форсированных двигателей, стрекотание пулеметов. В небе крутилось карусель из
самолетов и постепенно приближалась к нам. Когда мне показалось что бой уже
закончился, в дело вступила 'Шилка': она одной очередью из всех стволов
превратила в хлам один из 'мессеров', а последний по моему просто от испуга
шарахнулся в сторону, налетел на верхушку дерева и упал под обрывистый берег,
наверное в речку.
Как-то сразу напряжение у всех спало, и мы уже весело переговариваясь наблюдали как наши заходят на посадку. После приземления выяснилось, что один из летчиков И-16 ранен - пуля задела по касательной шею пилота. И хотя рана была не очень серьёзная, но крови было достаточно. От волнения, чуть не ляпнул вслух, что надо срочно вызвать 'Скорую помощь', но вовремя прикусил язык и помчался к телефону, что бы вызвать наших медиков. Минут через десять к нам подъехала 'таблетка' с дивизионным фельдшером и поднимая пыль увезла летчика в санчасть.
Только тут я обратил внимание на то, что у всех летчиков гимнастерки мокрые от пота. Все трое, стояли у телефона и возбужденно переговариваясь курили. Где-то за лесом стояли столбы черного дыма от сбитых самолетов. Там наверное уже работали ребята из 'трофейной' команды, пытаясь хоть что-то снять. В первую очередь их интересовало радиооборудование.
Тут Архипенко загасил бычок и взяв в руки трубку телефона, начал докладывать нашему подполковнику о бое с немецкими истребителями. Потом он подошел к нам и передал приказ Абросимова, о прибытии всех командиров в штаб. За нами вышел командирский 'УАЗ'.
Все таки водитель, в любом месте и во все времена - ВОДИТЕЛЬ!
Подъехав к нам и доложившись, он кивнув головой на заправщик, попросил:
- Товарищ майор! Прикажите заправить машину, а то у меня 'лампочка' горит.
Майор Архипенко, не поняв о чем речь, переспосил:
- Какая лампочка горит?
Чижиков, прийдя на помощь водиле, а главное что-бы он чего лишнего не ляпнул, сказал майору:
- 'Лампочка' это индикатор аварийного запаса топлива в машине, товарищ майор!
- Понятно. А бензин подойдет, все таки авиационный, Б-70?
- Подойдет.
- Хорошо, передайте воентехнику, что я разрешил.
Довольный водитель пулей поехал заправляться.
По прибытии в штаб, подполковник Абросимов задал нам вопрос:
- Сколько можно ещё развернуть подобных точек для противодействия авиации противника? Сколько можно дополнительно получить личного состава и в первую
очередь радиостанций для полноценного выполнения поставленной задачи?
Архипенко доложил, что он может рекомендовать около восьми пилотов, т.е. четыре СЛЕТАННЫЕ пары.
Мы пошептавшись с Мошановым прикинули, что сможем обеспечить такое количество самолетов радиостанциями. На том и порешили.
Распрощавшись с майором Архипенко и его летчиками, я с Мошановым стоял и курил возле палатки. Внутри оставался капитан Суховей и Котов.
Выйдя из палатки, Котов спросил:
- У тебя какие планы?
- Найду Гелеверю, хочу с ним посоветоваться насчет одной идеи.
- Ладно, потом расскажешь результат. Только не опаздывайте на совещание, а то я вас знаю, увлекаетесь и за временем не следите.
Еще в институте я получил индивидуальный позывной, сам собрал трансивер, по схеме Кудрявцева, который был более известен по своему позывному как UW 3 DI . В армии я частенько, вечером и ночью под видом занятий, работал со 130-й радиостанции телеграфом, а днем, на 123-й проводил связи ЧМ на 10-и метровом любительском диапазоне. Благо, позывной у меня был настоящий, но говорил при проведении связи, что работаю из Одессы. В квартире на улице Павлова 9, прямо напротив мединститута , у меня был установлен приемник Р- 326. А вот передатчика на самый интересный 20-и метровый диапазон не было.
Мишка Гелеверя тоже увлекался радио, и нас это сблизило. Правда, позывной он получил пока только наблюдательский, а в эфире работал с коллективной радиостанции при городском ДОСААФЕ. В школе он занимался спортивной радиопеленгацией, или как ее еще называют, "Охотой на "Лис". Именно по вопросам пеленгации, я и шел посоветоваться с Мишкой.
Немцы очень активно использовали радиосвязь на КВ и УКВ, причем, зная об отсутствии средств радиоразведки и пеленгации у нас, они не особенно соблюдали правила радиообмена. Большое количество радиостанций и их активное передвижение часто приводило к тому, что частоты, выбранные для связи в различных подразделениях, оказывались одинаковыми, и тогда в эфире начинались разборки, кто главнее, а кому уходить на запасные частоты. При этом открытым текстом назывались номера частей и даже фамилии командиров.
Моя идея заключалась в том, чтобы создать в дивизионе группу радиоразведки и радиопеленгации. Знающие немецкий язык уже были, да и среди освобожденных пленных наверняка еще такие нашлись бы, а вот с пеленгацией возникала заминка. Дело в том, что пеленгатор, это по сути обычный радиоприемник, но со специальной антенной. Какие лучше использовать антенны, я и хотел узнать у Гелевери.
Свои поиски я решил начать у АБЭшки, там должен был находиться солдат, следящий за ее работой. Громкий треск ее двигателя являлся прекрасным ориентиром в ночном лесу, и нашел я ее быстро. Подойдя ближе, я увидел Гелеверю, подсвечивающего переносной лампой и двоих солдат, что то делавших у агрегата. Неожиданно звук двигателя стал намного тише, изменившись с звонкого тарахтения, на глухое, негромкое пыхтение, как у работающего двигателя обыкновенной автомашины. Послышались возгласы:
- Вставляй болты!
- Держи крепче!
- Ай, зараза, руки жжет!
- Закручивай гайки сильней!
После недолгой возни, солдаты расступились, и я увидел в свете переноски, чем же они занимались. Нужно сказать, что глушитель на двигателе АБЭшки был чисто символическим, поэтому во время ее работы стоял такой треск, что рядом не возможно было разговаривать. Сейчас же, Гелеверя со своими бойцами закончил крепление дополнительного глушителя, который и изменил звук выхлопа.
Подойдя и поздоровавшись, я спросил:
- Что это вы тут химичите?
- Понимаешь, тезка, АБЭшка ночью работает постоянно, и Абросимов сказал, что у него, от ее треска, уже голова разваливается. Оттаскивать ее дальше в лес, тоже не выход, громкость не на много уменьшается, а одной катушки кабеля уже не хватает, да и собирать потом все дольше. Мы тут не далеко наткнулись на неисправную "полуторку", с нее и сняли глушитель. Фланец крепления его к двигателю оказался таким же, как на глушителе АБЭшки, так что и переделывать почти ничего не нужно!
Немного трубу подогнули, чтоб на земле лучше лежал. Зато смотри, какой эффект!
Эффект был, конечно, налицо. Уже метров с пятидесяти, звук был почти не слышен.
- Здорово получилось!
- А то! Чи мы не специалисты? - довольно ответил Мишка.
- Да ладно хвастать, пошли, разговор есть.
- Пойдем в мой броник, там и поговорим, а за одно и чайку попьем.
Распорядившись, на счет чая, Гелеверя повел меня к своему БТРу, стоящему метрах в пятидесяти. Забравшись внутрь, он включил освещение и разложил откидной столик.
- Присаживайся, - он указал мне на сиденье, - сейчас бойцы чай принесут, а ты пока рассказывай, что за дело.
Я стал рассказывать ему свои мысли о радиоразведке и пеленгации. Внимательно выслушав, он на какое то время задумался.
- Да! Идея хорошая и я думаю, очень своевременная. Я взял с свой 326-й приемник плюс еще один есть в дивизионе, так что до 20 мегагерц мы можем слушать. Третьей точкой пеленгации может работать приемник 130-й радиостанции, жаль тот работает только до 10 мегагерц, а от 20-ти до 52-х мегагерц, перекрывает приемник 123-й радиостанции, которые стоят в каждом БТРе, так что практически весь диапазон работы немецких радиостанций мы можем слушать, и почти во всем, пеленговать. А какие антенны лучше использовать при пеленгации?
- Да как на спортивном приемнике - пеленгаторе 'Лис', я с ним сколько километров намотал по лесам и оврагам!. Знаешь такой?
- Еще б не знать. Но это же коротковолновый приемник, а на УКВ обычно используют направленные антенны. Ты не забывай, что ваши "Лисы" работают в узком диапазоне частот, в котором можно сделать антенну с хорошей направленностью, а нам нужно перекрыть очень широкий диапазон. Для таких случаев есть антенны, называются логопериодические, но размером она будет больше БТРа, да и всяких шумов она хапанёт изрядно!
- Так что рамочная плюс штыревая, однозначно.
- Подожди... Зная, что рамочная антенна имеет не четко выраженный минимум диаграммы направленности, я думал каким способом выйти из положения. Весь вопрос в том, с какой достаточной точностью определять координаты. - Слушай, это же стационарный пост будет?
- Ну да... Не совсем уверенно согласился Гелеверя.
- 'Волновой канал' или тройная рамочная, чо тут думать долго!
- Можно использовать буссоли. Нужно только продумать крепление антенн на них.
Вот чем соединять антенны с радиостанциями? Нужен коаксиальный кабель, да и провода для изготовления рамочных антенн нет.
- Есть и провод и кабель!
- Откуда?
- Во первых: со сбитых самолетов, а во вторых: - ты помнишь, как на зимнем полигоне, все привезшие переносные телевизоры, пытались принять польские телепрограммы на свои штыревые антеннки? И как пытались сделать антенны из полевого кабеля?
- Конечно помню. Не фига у них не получалось!
- Вот я и запасся коаксиальным кабелем и проводом. Собирался делать в лагере зигзагообразные антенны, поднимать их на деревья, а кабель, как раз на снижение.
Я даже разъемов антенных припас! В этих лесах, говорят, ягоды много. Думал, что за готовые антенны, желающие будут расплачиваться со мной малиной и земляникой. Даже сахар и банки с крышечками взял! Зато, следующей зимой, мы бы были с вареньем!
- В этом ты весь Мишка Шполянский!
- Ладно, не трави душу! Удастся ли нам еще поесть варенья, одному Богу известно.
Разложив на столе тетрадки, мы стали рисовать схемы и обсуждать организацию взаимодействия пунктов радиоразведки и пеленгации. Как говориться на 'огонек' зашел капитан Мошанов. Выяснив, что мы обсуждаем, он послал бойца за старшим лейтенантом
Чижиковым.
- Это зам по вооружению у Профатилова, толковый мужик!
- А толковый-то, как петрит?
- Тот еще радиогубитель!
Так наш 'техсовет' увеличелся до четырех.
Через несколько минут пришел Чижиков и кратко введя его в курс дела, мы продолжили.
Вариант когда посадить зольдатов, выделить каждому поддиапазон и нехай крутят вареньеры приемников, фиксируя на бумаге частоту, время характер сигнала и многое, многе другое, что значительно дешевле, но главное надежно и оччччень качественно, был отложен как запасной, если наши 'светлые' умы другого ни чего не придумают.
Сообща, все мы пришли к выводу, что необходимо нечто, что позволит автоматизировать процесс, или по крайней мере значительно ускорит. Первым высказался Мошанов:
- Тот же супергетеродин приемника позволяет решить данную задачу.
Перестраиваем гетеродин и слушаем диапазон. Можно даже немного автоматизировать -
Наткнулись на несущую, что превышает порогове значение и перестройка застопорилась, ждет пока наш боец не заметит и не 'толкнет' "дальше" или по простейшему таймеру основанному на заряде кондера постояв начнет искать дальше.
Не понаслышке зная 'болячки' схем автоподстройки частоты, я высказал свое мнение:
- Здесь наткнемся на пониженную чувствительность, т.е. любая простая автоматика работает только при хороших сигналах, т.е. при высоком соотношении сигнал/шум. На слух не тренированный человек услышит станцию при соотношении сигнал/шум как один к двум, а не много потренировался даже один к одному. Опять же если работают одной полосой с подавлением несущей, ее мы уловим только в момент передачи сообщения. При этом можно пропустить начало передачи, а это позывные - что очень важно.
Гелеверя спросил у Мошанова:
- Если я правильно понимаю, при перестройке гетеродина изменяется частота настройки приемника и возникает проблема настройки входного контура, правильно?
- Она обходится легко: антенну подключаем непосредственно к управляющей. сетке лампы с большим динамически диапазоном, попросту говоря ставим мощную лампу, например сегодняшнюю 6П3С на 3-5 вт. в этом проблем не вижу. Такое подключение называется активная антенна. После усиления сразу на смеситель, а далее проблем нет т.к. после смесителя поставим фильтр ПЧ, убирающий всё внеполосное.
Чижиков подержал Мошанова:
- Сталкивался я однажды с таким решением, в приемнике Лорановских сигналов. Там только на входе стоял мощный полевой транзистр, которого у нас нет . Железяка вполне прилично работала, при том, что рядом с моей антенной молотил киловатный передатчик.
Капитан, как старший по званию, продолжал 'техсовет':
- Какие еще идеи по перестройке гетеродина?
- Ну... можно теоретически на варикапах... высказался я.
На что получил мгновенный ответ от Мошанова: - Практически варикапов, как я понимаю у нас нет.
Гелеверя решил похохмить: - Можно крутить моторчиком переменный кондер -ха-ха-ха! . Чижиков предложил свой вариант: - Можно сделать перестраиваемый генератор (гетеродин), частота которого изменяется за счет глубины обратной связи, там высокочастотный ток, протекающий через емкость, меняется в зависимости от коэффициента обратной связи, и контур "думает", что меняется величина емкости, но ... , муторно. Лампу надо загнать в граничный режим, когда небольшое изменение смещения на сетке, вызывает изменение этого самого коэффициента обратной связи, плюс полезут нелинейные искажения, что для гетеродина крайне не есть хорошо! Как в поговорке: Нэмала баба хлопоту, та купыла порося...
Тут в голову мне пришла одна идея... - Товарищ капитан! Сегодня, когда занимались рациями со сбитых немцев, вы ещё сильно удивлялись, что немцы вовсю используют в своей аппаратуре селеновые выпрямители, а если...
- Точно лейтенант! Умница!!! Можно использовать изменение емкости перехода селенового выпрямителя, вместо варикапов, которых нет. Мы стали выпускать их сразу после войны. Скорее всего получится! Я когда-то читал, скорее всего в 'Радио', правда сам не делал, что на селенах строили перестраиваемые НЧ генераторы, так кто нам помешает обломать пластины добившись малой емкости?
Капитан, ухватив идею шел к цели как летящий лом. Глядя куда-то мимо нас он говорил:
- Тогда получается следующая схема: лампа в анодной цепи которой резистор, открываем-закрываем, напряжение повышается-понижается на обратно смещенном "варикапе". Емкость нашего "варикапа" перестраивается. Но! А как остановить изменение напряжения смещения на сетке лампы, да так, что бы не плыла частота, если приемник наткнулся на станцию? Это надо столько нагородить столько! Целые шкафы набитые ламповыми триггерами. А стабильность 'варикапа' при изменении температуры?
А как сообщать оператору? А как хранить информацию о частотах найденных станций?
Получается, что это много сложнее, чем найти вражью станцию.
Видя, что капитан зашел в тупик, я высказал очередную идею:
- А если не заморачиваться на счет изменения напряжения смещения на сетку, а сделать
панорамный приемник с экраном по типу трубки осциллографа или телевизора. Телевизор мы на учения привезли, один точно, а может и несколько, надо у народа поспрашивать.
Мошанов опять превратился в целенаправленно летящий лом:
- Телевизор не пойдет - слишком большая частота развертки.
- А осциллограф есть, какой не будь? Как Вы можете без своего штатного осциллографа?
В нашем полку в ОРиРе есть штатный С1-49 двухлучевой, а до этого был С1-110.
- Да и у меня был, только отправил я его на поверку в округ, еще полгода назад, видно понравился кому-то.
- А как же Вы без него?
- Мучаюсь лейтенант! Правда для самого необходимого слепил на коленке, на базе трубки индикатора кругового обзора из группового ЗИПа осциллограф. Вот его мы и используем для панорамного приемника. Малейший взбрык в эфире, самый короткий сигнал в пятьдесят миллисекунд, глаз зафиксирует мгновенно. Будем видеть, как при модуляции вместо узкой вертикальной палки несущей, появилась полоса. Таким образом,
мы будем видеть весь диапазон сразу. Значит приемник по той же схеме, но с выхода после детектирования на трубку и на динамик. На горизонтальное отклонение сигнал управляющий частотой гетеродина. Если перестройку гетеродина запустить с частотой не меньше, чем двадцать четыре раза в секунду, то картинка покажет все, что делается в диапазоне. На экране трубки стеклографом из комплекта РЛС 'Овод' сделаем метки частоты, проградуировав панорамник от любой нашей радиостанции.
Таким образом должна получится довольно приличная точность определения частоты принимаемых сигналов. Так, с аппаратурой вроде продумали, какие предложения по антеннам?
Гелеверя ответил первым: - Мы со Шполянским думали использовать логопериодические антенны.
- Вещь хорошая в умелых руках, но настраивать замахаешься. Возразил Мошанов. - Надо что-то попроще...
- Можно сварганить дипольные антенны, на "столбе", и что бы вращались, только неслабое сооружение получается. В идеале что бы размеры уменьшить, а без этого ни как, надо ставить перестраиваемые удлинняющие катушки, но тут время с настройкой вырастает и сложности с изготовлением. Если остановимся на этом варианте, придется ставить дипольные антенны с удлинняющими катушками, но без коррекции. В этом диапазоне, получим размах в 5 ... 10 метров.
- Шполянский! А ты чего молчишь? Обратился ко мне Мошанов.
- Я предлагаю сделать 'двойной ромб', что стоят обычно в деревнях для приема телевидения. Если использовать в комбинации со штырем, то подключая-отключая штырь получим однозначное направление, но нужны две или три пелегационные станции на большой базе.
- Как думаешь отключать-подключать 'штырь'?
- Используем немецкие вакуумные реле для коммутации антенн в самолетах. И ещё: я предлагаю сделать следующее: допустим используя направленные антенны "двойной ромб" на ИКО выводить четыре канала индикации по секторам - уйдем от проблемы восток-запад и сократим время пеленгации. Сделать три таких радиопоста.
- Идея про четыре канала - классная, надо делать, но может вместо 'двойного ромба' использовать 'волновой канал'?
- 'Двойной ромб' намного компактней, чем 'волновой канал', при той же диаграмме направленности, высказал я свой аргумент Мошанову.
- Мужики! Значит подводим черту: В каждом из трех постов пеленгации ставим панорамный приемник, за которым будет сидеть один боец, и еще один, а лучше два на обычных приемниках с узконаправленной антенной на обычной буссоли будут точно снимать частоту и азимут на источник излучения. Поскольку на трех постах он будет в появляться в разных секторах, то практически сразу с трех точек сможем брать азимуты и вычислять точку выхода в эфир. Так?
Все остальные закивали головами.
- Дальше. Антенно-фидерное устройство собираем из четырех 'двойных ромбов', которые ориентированы строго по сторонам света. Каждая антенна подключена к фрицевской станции, у которой убрали входной контур, антенный ввод подан прямо на сетку лампы входного усилителя т.н. активная антенна, в гетеродин вставляем селеновый выпрямитель - 'а ля варикап' и на него подаем пилообразное напряжение усилителя горизонтальной развертки индикатора кругового обзора, взятого из ЗИПа 'Овода', дальше на вход индикатора подаем сигнал с выхода детектора немецкого приемника.
Вроде все?
Мы закивали в знак согласия. Капитан тем временем продолжал:
- Тогда за работу! Шполянский, ты со своими людьми готовишь антенны и спуски к приемникам, ты Чижиков берешь людей и моего ОРиРа и готовишь приемники под переделку, а я после совещания займусь индикаторами. Разойдись!
Когда я глянул на часы, то обнаружил, что до начала совещания остается чуть более пяти минут.