Аннотация: Обнаружила, что удалила когда-то начало фика. Извините, исправляю и вставляю снова.
Часть первая - Пешка
Глава первая
Год назад он бы реагировал на окружающее совершенно иначе. Даже после смерти Сириуса он продолжал огрызаться, когда Дурсли шпыняли его или оскорбляли его родителей, попрекали куском хлеба или тем тряпьём, которые ему отдавали только после того, как из него вырастал его более крупный кузен. Теперь ему было всё равно. Всё равно. Всё равно.
Это явственно читалось в его глазах и вскоре его оставили в покое. Какой смысл изощряться, если этот проклятый мальчишка в ответ даже не зыркнет на тебя своими зелёными глазищами? Совершенно не интересно. Это дошло даже до придурковатого Дадли, хотя обычно он понимал, что ему говорят сейчас, только через два-три дня в лучшем случае. Однажды он пытался Однажды он пытался сделать подножку кузену на лестнице, но проклятый братец просто остановился. Даже ногу не опустил, так и стоял на одной, пока толстяк не сдвинулся с места, покрутив у виска пальцем. После этого даже он оставил Гарри в покое, попытка не повторилась.
Потом тётя Петунья взяла его за руку и отвела в машину. Собственно говоря, он бы и сам пошёл, но так было вернее. Дядя Вернон был за рулём и за всю дорогу не проронил ни слова. Потом его ввели в большую светлую комнату, где сидела очаровательная блондиночка. Она задала несколько вопросов дяде и тёте, улыбаясь при этом самому Гарри, но он и не подумал, что можно улыбнуться в ответ. Ему было всё равно. Всё равно. Всё равно, куда и зачем его привезли. Зачем ему предлагают лечь - в другой комнате, с задёрнутыми шторами, - что ему говорят.
Он умер месяц тому назад. До сих пор каждую ночь он видел эти кошмары. Обрыв... Озеро... Инфери... Зелье... Башня молний... и Снейп... Никогда ещё и ни у кого, даже у самого Волан-де-Морта он не видел в глазах такой ненависти и такого презрения. Почему? За что? Роковые слова - и вот тело Альбуса Дамблдора, величайшего волшебника всех времён и народов, величайшего борца за мир и добро, тело, в котором едва теплилась жизнь и до этого - летит с высокой башни... Тогда он этого не видел, стоя, обездвиженный, у стены, но теперь он видел. Казалось, этот чудовищный полёт продолжается целую вечность, прежде, чем он рухнет на камни... Чудовищная гонка и препирательство с убийцей... Принцем-Полукровкой... Больничное крыло... несчастный Билл... Тонкс, рыдающая на груди Люпина... Крестраж, оказавшийся ложным... Р.А.Б.... Погребение... Разговор с министром... И опять - "Авада Кедавра!". "Я - Принц-Полукровка!". "Всё кончено!". "Авада Кедавра!"...
Он ехал домой, с одной мыслью - дождаться совершеннолетия и отправиться туда, где он найдёт настоящие крестражи. Путь в школу, где ему всё будет напоминать об Альбусе Дамблдоре, для него закрыт. Дамблдора больше нет, но его дело должно жить. И его смерть не должна остаться не отомщённой. И он отомстит. Обязательно отомстит.
- Волан-де-Морт, Северус Снейп, Беллатриса Лестрейндж, Фенрир Сивый, - повторял он про себя. - Волан-де-Морт, Северус Снейп, Беллатриса Лестрейндж, Фенрир Сивый, - иногда Беллатриса и Фенрир менялись местами, иногда к этой четвёрке прибавлялись Питер Петтигрю или Люциус Малфой, а то и оба, однажды добавились Алекто с Амикусом, но всегда список возглавляли двое - Тёмный Лорд и Принц-Полукровка. Он бесконечно повторял эти имена, словно боялся их забыть...
Он сам не знал, когда это началось для него. Когда он сам обнаружил, что не в состоянии больше ни о чём думать, не в состоянии обращать внимание ни на что... Не знал, сколько времени это будет продолжаться и чем кончится. Но он боялся забыть свою цель... цель своей жизни... убить тех, кого он ненавидел больше всего на свете...
Глава 2
На следующее утро он как бы пробудился от кошмарного сна и решил, что его время настало. Он так и заявил Дурслям.
- Время пришло. Я больше не буду ждать и ухожу. Друзей я поставлю в известность, чтобы они вас не будоражили своими совами.
- Да куда ты отправишься? - фыркнул Вернон. Он никак не мог забыть вчерашний разговор с психоаналитиком.
"- Парень перенёс чудовищный стресс. Вообще... К этому идёт уже очень давно, случай чрезвычайно запущенный, вам следовало ещё несколько месяцев тому назад озаботиться состоянием племянника. Конечно, я понимаю, что вам не хочется изолировать его, поэтому я предлагаю вам поводить его ко мне в течение полугода... два раза в неделю, возможно, мне удастся помочь парню. Но случай тяжёлый, не скрою. Возможно, придётся созвать консилиум... или направить вас к моим более... продвинутым коллегам. Что там у него произошло? Ни с того ни с сего такого не бывает.
- Вы хотите сказать, что он сумасшедший?
- Я хочу сказать, что на протяжении довольно продолжительного времени его психике был нанесён серьёзный вред. Раньше таких эксцессов вы не наблюдали? Были подобные случаи в вашей семье? Каково было состояние его родителей?"
- Нет уж, будешь ходить к психоаналитику! Раз уж тебе было угодно так осрамить нас перед соседями! Вот до чего довели тебя твои ненормальные дружки!
- Мне было плохо, но теперь всё прошло, - Гарри смутно припомнил вчерашнего незнакомца, диван и разговор... вернее, монолог этого незнакомца, задававшего ему вопросы... остававшиеся без ответа. Лицо дяди Вернона, всё более надувающееся... лицо тёти Петунии, вытянувшееся ещё больше, чем обычно, что-то в её бесцветных глазах... похожее на понимание и жалость... Никогда бы не подумал, что такое возможно... Уж кто-кто, а тётя Петуния... И теперь она смотрит на него точно также... в глазах отражается смущение и что-то вроде стыда... непонимания... человечности... Странно.
- Я ухожу. И мне глубоко плевать на ваших соседей, вашего психоаналитика и всех прочих, - заявил он. - Мне здесь нечего делать.
- Слушай...
- Вернон, не надо...
Гарри укладывал в чемодан последнюю мантию, когда дверь открылась и вошла тётя. Он думал, она сейчас будет читать ему нотации, но Петунья села на его кровать и устало посмотрела на своего племянника.
- Значит, ты решил уйти, - она не спрашивала. - Так должно было произойти рано или поздно. Но я надеялась, что ты дождёшься указанного Дамблдором рубежа.
Он сел на стул и уставился на неё. Впервые тётя назвала по имени волшебника, да ещё какого волшебника.
- Какого рубежа?
- Совершеннолетия.
- Мне его ждать меньше месяца.
- Год.
- У магов...
- Год, Гарри, не спорь.
- Не собираюсь. Просто за эти три недели... я мог бы уже многое сделать. Сначала я отправлюсь к своим друзьям Уизли - Билл вот-вот женится... А от них... Ещё не решил, видно будет.
- Ты должен прожить у нас ещё год, - умоляюще (!) прошептала она. - Я, конечно, понимаю, что твоя жизнь у нас - далеко не сахар, но так было нужно...
- Кому нужно?
Она не ответила.
- Ещё год, Гарри.
- Нет.
- Дамблдор...
- Мёртв.
- Что?!
- Он был убит в начале июня...
- Это невозможно...
- Я сам это видел.
- Но я сегодня получила от него письмо! - она протянула ему листок пергамента.
"Дорогая Петунья,
Я рад, что Вы выполняете все мои наставления и с такой тщательностью. Могу Вас заверить, что Ваши усилия не прошли понапрасну.
Признаться, Ваше письмо меня нисколько не удивило. Нечто подобное могло произойти, хотя я и не ожидал, что это будет настолько серьёзно. Я виноват перед Вами и перед Гарри, но сделаю всё возможное, чтобы искупить свою вину. Я был не прав, что показали последние события и то, о чём Вы мне написали. Я знал, что ему будет тяжело пережить то, что он пережил, но не ожидал, что настолько. Я перегнул палку и мне нет оправдания... Остаётся лишь надеяться, что в конце концов Гарри всё поймёт и сможет простить...
Завтра вечером я приеду к Вам. Постарайтесь, чтобы мистер Дурсль и Ваш сын к этому времени покинули гостиную - я буду около девяти. Мне надо поговорить с Вами и с Гарри.
Ваш Альбус Дамблдор".
Гарри прочитал письмо и уставился на тётушку, теребившую подол платья.
- Это чья-то глупая шутка. Уверен. Или ловушка. Я сам был на верхушке башни в ту ночь и видел, видел своими глазами, как Снейп убил Дамблдора.
- Давай поступим так. Ты останешься здесь. На сегодня. Только на сегодня. Дождёмся вечера. Если никто не придёт... я не стану тебя больше задерживать. Но если он придёт, а тебя не будет дома...
- Он не придёт. Или же придёт в виде призрака... Вы боитесь привидений?
Она молчала.
- Ладно, - сдался он на её безмолвную мольбу. - Но если он не придёт... в десять я ухожу. Это моё последнее слово.
- Спасибо, Гарри, - прошелестела она, вставая. Провела рукой по его щеке и вышла.
Весь день он провёл в своей комнате, проверяя, всё ли он взял и гадал, куда мог запропаститься его медальон. Лжемедальон Слизерина. Лжекрестраж, стоивший жизненных сил Дамблдору, с запиской таинственного Р.А.Б.а. Гарри был уверен, что медальон лежит в кармане его мантии, но вот он проверил все мантии и все карманы - его нигде не было. Не помогло и призывное заклятье (ему было наплевать даже на министерство и кодекс о запрете колдовать несовершеннолетним). Медальон исчез. Обедать он не спустился. Тётя заглянула в его комнату, но ничего не сказала, только покачала головой и ушла.
В восемь часов вечера он спустился в гостиную и уселся в то самое кресло, в котором сидел в прошлом году, когда Дамблдор пришёл за ним. Но на этот раз он не придёт и не будет поить Дурслей медовухой мадам Розмерты. Дядя и кузен были у Полкиссов... Он не знал, пошли они туда по своей инициативе или же с ними провела беседу тётя... Ага, вот она... вышла из кухни в своём лучшем домашнем платье, нервно потирая руки...
- Принеси, пожалуйста, поднос с кухни, если тебе не трудно... У меня дрожат руки...
Он сходил за подносом, удивляясь, что тётя просит его таким спокойным тоном... На подносе было всё для чая... на троих. Для неё, него и того, кто не придёт...
Но ровно в девять раздался стук в дверь, лёгкий, еле слышный. Тётя направилась было в прихожую, но Гарри опередил её, сжимая в руке волшебную палочку и вспоминая все подходящие к случаю заклинания, он резко распахнул дверь.
Глава 3
Альбус Дамблдор стоял в дверях и улыбался.
- Здравствуй, Гарри, - мягко сказал он.
- Кто вы такой? - в голосе юноши звенел металл. - И на каком основании присвоили себе внешний вид величайшего волшебника? Всем известно, что Альбус Дамблдор мёртв...
- А, вот во что это выплеснулось! - лицо старика дрогнуло. - Не ожидал... По моим расчётам это должны были быть другие... Хорошо, спроси меня о чём-нибудь таком, что может знать ТОЛЬКО Альбус Дамблдор...
- Какое у вас, если вы и в самом деле он, любимое варенье?
- Не помню, что когда-либо говорил тебе об этом... Малиновое. Что ещё?
- За что вы обругали меня в записке, приложенной к подарку на моё первое Рождество в Хогвартсе?
Брови Дамблдора поползли вверх.
- Мне не за что было тебя ругать. Я только написал, чтобы ты использовал эту вещь с умом.
- Что вы видите в зеркале Еиналеж?
- Самого себя, держащего в руках пару новых шерстяных носков, - рассмеялся старик. - Видишь ли, носков никогда не бывает слишком много. С того дня, когда ты впервые задал мне этот вопрос, уже четырежды наступало Рождество, но ещё никто так и не подарил мне ни одной пары. Мне дарят только книги.
- Пять раз наступало Рождество.
- Нет, только четыре. Если у тебя больше не осталось вопросов и ты убедился, что я это я, давай войдём в дом и поговорим.
Видишь ли, Гарри... Весь последний год, шестой... тебе только приснился. Тебе и ещё нескольким людям. Вы пережили нечто... крайне тяжёлое для себя. Ты потерял крёстного, которого любил. Рон... потерял любимую... Гермиона... улучшение тогда было временным... Она в магической коме и не скоро из неё выйдет. А Рон любил её. Ремус Люпин потерял лучшего друга... последнего друга... по сути, его утрата тяжелее твоей. У тебя не стало Сириуса, но осталась семья Уизли... Остался Невилл... А у Лунатика не осталось никого. У него не так много было настоящих друзей, Сириус был последним. Драко Малфой потерял отца, которого он любил и которым гордился. Вы все чего-то лишились... И считали, что на этом ваша жизнь кончена. Никто из вас об этом не обмолвился ни словом, но я видел, в каком ты был состоянии, когда уходил от меня... в тот день... Я видел, что, невзирая ни на что, твоя тоска не развеется, ты будешь корить себя за все, что случилось. особенно, если узнаешь об участи подруги...
Гарри кивнул. Он опять сел в кресло, Дамблдор устроился напротив, Петунья села на диван и непонимающе глядела на директора.
- Повторяю, ВЫ ВСЕ ЧТО-ТО ДА ПОТЕРЯЛИ! - сказал тот. - И считали свои потери невосполнимыми. Так?
- Кто мне заменит Сириуса?
- Ремус и Джинни. Они любят тебя не меньше. Но я продолжаю. Я хотел, чтобы вы перестали себя корить в том, в чём вы не виноваты или почти не виноваты. Твоей вины в гибели Сириуса нет... Они сами выбрали свой путь. Мисс Грейнджер было вовсе не обязательно отправляться с тобой в министерство, где её ждало проклятье. Ты ведь не звал никого с собой, хотел ехать один. Верно? Она сама приняла решение. Её судьба - её выбор. Сириусу тоже было необязательно идти туда. Его все уговаривали остаться дома, но он не послушался. Он САМ сделал выбор. САМ выбрал свою судьбу. Он мог остаться дома - и остаться в живых. Но вместо этого он отправился туда, где принял свой конец. Каждый из нас идёт по той дороге, которую выбирает для себя сам.
- Но...
- Я хотел, чтобы вы знали: на этом жизнь не заканчивается. Вы потеряли далеко не всё, что могли потерять. И я добавил вам в питьё зелье... которое должно было создать галлюцинацию... вы должны были в течение ночи прожить целый год и потерять ещё что-то. Не менее дорогое, чем то, что вы утратили наяву. Я думал, ты потеряешь Рона и Гермиону... а ты потерял меня. Не думал, что настолько тебе дорог.
- Вам не кажется...
- Да, это жестоко. Но это помогло тебе превозмочь боль. Ты понял, что у тебя ещё есть, что терять, хотя ты думал, что уже нечего!
- А для Гермионы...
- Ещё не всё потеряно. Уже наблюдается некоторое улучшение.
- Значит... Значит, весь шестой курс был сном?!
- Всего лишь кошмарный сон. Ничего из него не было правдой... хотя я и не знаю, что именно тебе снилось. Но все ужасы тебе только пригрезились. А потому - жизнь продолжается.
- И вы не приходили за мной, не ругали дядю с тётей за их отношение ко мне?!
- Нет.
- И волшебника по имени Хорас Слагхорн не существует?
- Он существует, - брови Дамблдора полезли вверх. - Он преподавал у нас когда-то...
- ... зелья и был основателем Клуба Слизней, - упавшим голосом продолжил Гарри.
- Да... похоже, тебе были откровения...
- Фадж... он остался на посту или его сменил Скримджер?
- А вот никакого Скримджера я не знаю.
- Он не возглавлял Бюро Мракоборцев?
- Нет, аппарат возглавляет Мэтью Амброуз. Что касается министра магии, то им стала Амелия Боунс. Тётушка Сьюзен Боунс. Этого достаточно, чтобы ты пришёл в себя?
- У него была жуткая депрессия, - заговорила Петунья. - Мы даже водили его к психоаналитику.
- Это зря. Это был побочный эффект... который должен был уже кончиться?
- Да... - Гарри кивнул, во все глаза глядя на пожилого волшебника.
- Жизнь продолжается?
- Да!
- В таком случае иди наверх, собери вещи и мы отправимся к твоим друзьям Уизли. Думаю, Петунья не будет против.
Глава 4
Тётя Петунья была не против и Дамблдор, дождавшись, когда Гарри соберётся и спустится с чемоданом, взял юношу под руку и они вышли во двор, где их ждал портал в виде старой швабры, прислонённой к дверному косяку. Гарри обрадовался, что директор решил не аппарировать, и надеялся, что на сей раз они отправятся прямиком в Нору, без пересадок.
Так и случилось.
Новоприбывших встретило всё семейство Уизли и... Гермиона! Она сидела в удобном кресле и улыбалась. Дамблдор удивлённо приподнял брови.
- Я вышла из комы и убедила целителей отпустить меня, - сказала девушка. - Но вот беда... Я почти парализована. Я никогда не смогу ни стоять, ни ходить. У меня двигается только одна рука - и то плохо. Но я намерена вернуться в Хогвартс. Мама уже купила мне специальное кресло, в котором я смогу легко передвигаться... правда, по лестницам оно не ездит...
- Но мы что-нибудь придумаем, мисс Грейнджер, - улыбнулся директор. В эту минуту раздался нерешительный стук в дверь и Джинни впустила высокого мужчину и женщину... при одном взгляде на которых стало ясно, что это родители Гермионы. К тому же, при них было кресло, в которое и усадили искалеченную девушку. Гарри опустил голову.
- Мистер Поттер?
- Герми очень часто говорила нам о вас, - миссис Грейнджер сжала его руку. - И мы хотели вам сказать спасибо за всё, что вы сделали для нашей девочки. Я никогда не думала, что у неё могут быть друзья... кроме её книг.
- А я сделал её калекой.
- Не вы, - ответил отец. - Не вы же выстрелили в неё той гадостью. Мы вас ни в чём не виним. Гермиона тоже.
- Спасибо. Она очень хороший человек и друг. Я никогда не смогу избавиться от чувства вины...
- Не надо. Если бы всё повторилось, она поступила бы точно так же. И, скажите: как бы вы повели себя на её месте?
Гарри чувствовал себя весьма неловко, он не решался поднять глаза или повернуться в сторону подруги, но был благодарен Грейнджерам за их тёплые слова. Он смотрел, как миссис Уизли и Джинни приветливо болтают с Флер Делакур и понял, что они тоже пили зелье Дамблдора... интересно, что привиделось им? Судя по всему, нечто... такое, где Флер продемонстрировала себя с самой лучшей стороны... Вот откуда-то вышел Билл - его лицо по прежнему было чистым, красивым, его никто не кусал... Тонкс жмётся к Люпину, а тот с глубокой нежностью обнимает её за плечи... и волосы у неё не мышиного цвета, а золотистые... просто загляденье! Хотя Гарри и не привык видеть блондинку Тонкс. Но им сон тоже принёс счастье - они поняли, что любят друг друга... А это кто? Неужели это Перси?!
- Гарри... ты не хочешь дать мне в морду? - спросил, подойдя к нему, бывший гриффиндорский староста. - Дай, пожалуйста. А то все отказываются... Мне даже вспоминать больно, каким идиотом я оказался...
- Дамблдор и тебе дал зелье?
- Ну... да... Это помогло мне осознать, что представляет жизненную ценность, а что нет. За что стоит цепляться, а от чего следует открещиваться... Я уволился из министерства, буду работать в агентстве простым клерком, подальше от искушения. Власть чересчур вскружила мне голову.
- Гарри, друг... - Рон хлопнул его по спине. - Жизнь продолжается и мы вместе, и это главное! А завтра здесь будет Чарли со своей девушкой. И близнецы приедут в гости. И Перси... Видел бы ты, как он стенал в ногах у мамы с папой! Я уже думал, он руки на себя наложит! И ушёл в какое-то бюро... не запомнил его название... Кто-то в министерстве дал ему блестящую характеристику, так что Перси предлагали высокий пост, а он сам сказал, чтобы его назначили на самую низкую должность... Может, он не такой придурок, каким кажется?
- Рон... Сейчас я не хочу думать о Перси... Главное, что мы вместе, в этом ты прав...
- Гарри! - Джинни подошла и застенчиво чмокнула его в щеку. Он ожидал, что его охватить дрожь... как во сне... но нет, он остался равнодушен к этому поцелую. Странно. Почему-то его больше тянуло к Рону... - Я так рада, что ты приехал! Теперь у нас всё будет хорошо!
- Надеюсь... Мне так хочется в это верить...
Глава 5
На следующий день все Уизли, прихватив с собой Грейнджеров, Флер и Гарри, переехали в палатки. Дело в том, что, благодаря довольно дружеским отношениям Артура Уизли и Амелии Боунс, нового министра, первый из них сумел получить весьма долгосрочный кредит на ремонт дома, вернее, возведение нового. В связи с этим на окрестности были наложены мощнейшие антимагловские чары, из не-волшебников здесь могли пребывать исключительно родители Гермионы, оставшиеся ухаживать за дочерью.
Девушка обладала бодрым, неунывающим характером. Даже прикованная к инвалидному креслу, она продолжала строить самые радужные планы на будущее и изобретала способы успевать даже там, где одной рукой никак не обойтись - на заклинаниях (тут нужна подвижность всего тела), зельях - как прикажешь работать с ингредиентами, если можешь держать только что-то одно, а зависеть от кого-то другого упорно не желаешь? И отказываться не хочется... А Травология? Да и с трансфигурацией будут проблемы... По сути, Герми были доступны только нумерология, руны, история магии и немножко астрономия, теоретическая часть всех предметов... а ей хотелось большего и она упорно просчитывала все варианты, посылала сов Дамблдору (забросив Гарри Уизли, он практически сразу ушёл) по пять-шесть раз в день и расстраиваясь, что директор не может отвечать ей молниеносно. Все только головами качали. Потом пришла посылка, в которую были вложено зелье для приёма внутрь и мазь, которую было необходимо втирать в позвоночник и суставы, со временем это должно было хотя бы частично вернуть им подвижность. После этого Гермиона не вылезала из палатки, которую предоставили ей с родителями (она была двухкомнатная), где мама и иногда приходящие ей на помощь Джинни и Флер всё время втирали в неё этот щедрый подарок профессора Снейпа (Дамблдор написал, что Снейп вручил ему эту склянку по собственной инициативе, директор просил только антипарализующее зелье).
А тем временем взрослые Уизли и Люпин возводили новый дом. Несовершеннолетние стояли поодаль и любовались каменными блоками, которые взлетали вверх и опускались друг на друга, между ними сразу же начинал кипеть раствор...
- Каждый такой камешек стоит десять галлеонов, представляешь? - шепнул Рон Гарри, которому было весьма неловко. - Ведро раствора - столько же... Хорошо ещё, кредит бессрочный... Все скинулись, даже близнецы. Тридцать галлеонов в месяц рассрочки... Мама даже не поверила, когда папа ей об этом сказал. А эта Боунс ещё порекомендовала папе компанию, которая этим занимается... Блеск! Решено, это будет настоящий дом, где у каждого будет своя комната... кроме близнецов, которые категорически отказываются расставаться... не знаю, как они решат свой семейный вопрос, оба нашли девушек... Будет отдельная комната и для Гермионы, и для тебя...
- Столько беспокойства...
- Что ты! - усмехнулась, беря его под руку Джинни. - Какое беспокойство, ты же тоже, можно сказать, член нашей семьи. А раз так, то имеешь право на свою комнату. Ма уже мебель заказала, от прежней обстановки мало что останется. Камин старый, только решётку поставят новую. Кровать в родительской спальне - это реликвия. Часы... ты их видел... И, пойдём, я их тебе ещё раз покажу.
Гарри плёлся за девушкой и недоумевал. Он думал, что, после навеянного зельем Дамблдора сна между ним и Джинни завяжутся романтические отношения... в конце концов, она и в самом деле очень красивая... волосы блестят на солнце... горящие карие глаза... покрытые вечным румянцем щёки... розовый бутон губ... изящная фигурка... Но почему-то он продолжал смотреть на неё... как на младшую сестрёнку, что ли... Он не пережил бы, если бы с Джинни что-нибудь случилось, но и как спутница жизни она ему не подходила... Когда она брала его за руку во сне, по его телу проходила тёплая волна, он отдал бы тогда всё на свете, лишь бы продлить этот удивительный миг... И теперь её пожатие было ему приятно, но - не более. Ему хотелось, чтобы это пожатие было более... сильным физически, и рука была бы покрупнее... Он отвлёкся от своих недоумённых мыслей лишь тогда, когда Джинни толкнула его, показывая на циферблат.
Это были удивительные часы. На них вместо цифр стояли надписи: время завтракать, время кормить кур, работа, школа, тюрьма, смертельная опасность, больница, дом, а стрелок было много, по одной на каждого члена семьи. Все они показывали сейчас на "дом". Приглядевшись, Гарри понял, что хотела показать ему Джинни - к стрелкам с именами членов семьи Уизли добавились ещё две - с именем Гермионы и его собственным. Флер здесь ещё не было, он удивился.
- Она отказалась, - Джинни сморщила носик. Было непонятно, неприятен ли ей сам вопрос или одно только упоминание о "Флегме".
Потом пришло время для получения писем с результатами СОВ. Гарри нервничал. Опять. Он по прежнему хотел стать мракоборцем, для этого ему были необходимы проходные баллы по некоторым предметам... в частности, по зельеварению, а его Гарри на дух не переносил вместе с его преподавателем, профессором Снейпом. Да, он не убивал Дамблдора, но всё равно остался неприятный осадок на душе. Гарри знал, что только "превосходно" позволит ему продолжать курс у Снейпа, "выше ожидаемого" он не принимал, а "превосходно" он не получит. Категорически.
Он вспомнил экзамен. Ему достался Умиротворяющий бальзам. Если бы у него спросили сейчас рецепт, Гарри вспомнил бы только черемицу, и то лишь потому, что пропустил её на уроке и Снейп ткнул его в это носом при всём классе. Он помнил, как нервничал, смешивая ингредиенты, но нервничал значительно меньше, нежели при преподавателе, комиссия смотрела на него более дружелюбно. Вроде бы цвет и консистенция результата его работы была правильной... Но правильно ли он написал теорию?
Кроме того, нужны заклинания. Тут были ошибки, как и на трансфигурации. Но Флитвик не выдвигал слишком жёстких требований к своему курсу ЖАБА, должен взять. МакГонагалл... нужно выше ожидаемого. Наберёт ли он нужное количество баллов? Но декан обещала ему помочь. Повздорила из-за этого с Амбридж...
Что ещё? ЗоТИ. Защита от Тёмных Искусств. За это он мог не опасаться, здесь у него ниже "превосходно" быть не может. Гарри с благодарностью смотрел на Ремуса Люпина, преподававшего у них на третьем курсе - именно он вызвал у него интерес к этому предмету, именно он первым выставил ему высший балл на экзамене. И он же научил сына своего школьного друга вызывать Патронуса, за которого были обещаны дополнительные баллы и который привёл экзаменаторов в полный восторг...
Он нисколько не сомневался, что завалил астрономию (когда проходил этот экзамен, как раз произошло нападение на Хагрида и была ранена МакГонагалл) и историю (ментальная атака на него самого, стоившая жизни Сириусу). Травология... туда-сюда. Прорицания... чёрт с ними, никогда их не любил и сам дивился, какого лешего они с Роном в своё время взяли этот предмет... Но сейчас всё решали зелья и трансфигурация. Не выйдет - придётся выбирать что-нибудь другое, а что? Рон тоже нервничал, Гермиона... её больше заботила собственная подвижность.
- У меня такое чувство, словно я совершила грубейшую ошибку на рунах, - сказала она довольно спокойно. - Но я предпочитаю поменьше об этом думать, ведь от этого ошибка не исправится. Главное, я сдала нумерологию и историю.
- Далась тебе эта история!
- Далась. Я хочу стать юристом. А юрист должен знать, какие ошибки были совершены в прошлом, чтобы не допустить их в настоящем и даже исправить то, что подлежит исправлению. А значит, история нужна.
После этого разговора все собрались на ужин в столовой - первый этаж был уже завершён и некоторые помещения уже даже меблировали. Гарри очень понравилась обстановка из вишнёвого дерева и стулья с выгнутыми ножками, обитые алым с золотом ситцем отличного качества. На стол было выставлено фамильное серебро, а десертные приборы были даже золотые с рубинами. Билл пояснил удивлённым Гарри и Гермионе, что этот набор передавался в семье Уизли из поколения в поколение на протяжении десяти веков, а это что-то да значит.
- Раньше мы были достаточно обеспечены, если не сказать, богаты. Но в восемнадцатом веке произошёл банковский крах, при котором мы потеряли абсолютно всё.
- Это было связано с банкротством "Уолли-компрайзес"? - спросила Гермиона.
- Именно. Старина Уолли был другом нашего предка, Октавия Уизли, который, дабы поддержать приятеля, пошёл против всей семьи и доверил все средства "Уолли", а не Гринготтсу. А компания взяла, да ухнула.
- Это правда, что это случилось из-за сговора кассиров, ограбивших компанию?
- Правда. Между прочим... Один из них был пра-пра-правнучатым дядей Люциуса Малфоя. Половина денежного имущества Малфоев - оттуда. Это знают все, но доказать не могут.
- А они ещё вас презирают! - негодовал Гарри. - Чванятся золотом, которое по сути должно принадлежать вам!
- А всё из-за того, что нет соответствующих статей в магическом законодательстве, - подняла палец Гермиона и поморщилась: ей удалось поднять руку чуть выше, чем раньше, но это было болезненно. Тем не менее, это привело её в хорошее настроение: раз разрабатывается рука, значит, со временем девушка совсем поправится.
- Ты будешь замечательным юристом, - заметил Рон, разрезая для неё кусок мяса. Гарри улыбнулся: что бы там ни случилось в их снах, это способствовало тому, что его друзья стали ещё ближе друг к другу. Можно было даже не думать о связи Рона с Лавандой - даже если его друг и нравится мисс Браун, последней ничего не светит. Гермиона поблагодарила юношу улыбкой, миссис Уизли, глядя на них, прослезилась.
- Совы летят! - поднял вдруг голову Перси.
- Совы... с СОВами, - скаламбурил Чарли. Он и в самом деле вырвался из Румынии и привёз с собой смуглую красавицу Элизавету, которая всем очень понравилась. Румынка безгранично обожала своего жениха, была очень скромной и всем старалась помогать по мере своих возможностей.
- Ты думаешь? - лицо Гермионы пошли пятнами. - Я очень боюсь за руны, а профессор МакГонагалл говорила, что руны нужны...
- Зачем?
- Не знаю... Она сказала: руны, история, нумерология... Мне страшновато...
- Не думаю, что за одну ошибку снизят баллы, а много ты насажать не могла, - заметил Гарри.
- Да. И руны тебе нужны, - сказала Элизавета. Она говорила по-английски очень чисто, лучше Флер, чей французский прононс был заметен. - Дело в том, что юристы часто поднимают старинные хартии... разные своды из самых разных времён, а они почти всегда писались при помощи рун, чтобы маглы не могли их расшифровать. Я знаю, двое моих братьев и брат моего отца - юристы... Гарри, что у тебя?
Гарри молчал, глядя в свой пергамент.
Совы и в самом деле доставили ему, Гермионе и Рону результаты экзамена. Рон сейчас помогал девушке, а он уже вскрыл дрожащими от волнения руками свой конверт и теперь не сводил глаз с того, что было там написано.
- У меня "превосходно" по зельям, - сдавленным голосом произнёс он, поднимая голову. - И теория, и практика. У меня по всем предметам проходные баллы... У меня по зельям...
Он протянул пергамент сидевшему рядом Биллу.
- Да... - присвистнул тот. - Представляю, как отреагирует на это старина Снейп...