Меня волновал этот вопрос с самого раннего детства. Ничего не бывает случайно, и не исчезает насовсем - этому тоже учили когда-то. Тьма и пустота - это как исходные материалы. Состояние "ничто". Свет почти материален, поэтому, когда он гаснет, на его месте должно появиться что-то иное.
Или кто-то.
Я не спала по ночам. Следовало бдительно следить, чтоб создания, приходящие вместо света, не подкрались ко мне.
Иногда, конечно, люди мне ухитрялись подсунуть таблетки, и тогда я открывала глаза только утром... С ужасным ощущением того, что побывала в плену. Беззащитно тело человека перед теми, кто приходит во тьме. Наши открытые глаза еще способны отогнать этих неведомых и безымянных. А стоит опустить ресницы, замереть так наподолше...
И я сидела, задвинувшись к самому изголовью кровати и подтянув колени к подбородку, куталась в мягкое одеяло, чувствуя, как оно сжимается под пальцами, и ждала. Кто-то должен был появиться. Одеяло, сжимаемое в горсти тоже уменьшалось в размерах, и значит, что-то должно было за собой повлечь.
Или кого-то.
Я мечтала тогда не оставлять следов. Быть призраком, скользящим по миру, заглядывающим в окна домов, но таким безопасно-невидимым...
Окна тогда тоже казались мне совершенно материальными. Не комплектом из рам. занавесок, стекло и света, а чем-то единым, волшебным. Сияющие квадратики, беспорядочно рассыпанные по темной плоскости дома напротив, манили взгляд. Хотелось приблизиться к каждому из них, заглянуть... Ну или, на худой конец, собрать их в горсть, ссыпать в подол просторной ночнушки, и остаток ночи сидеть на подоконнике - там светлей и ничего не сминается - и нанизывать окна-бусины на нитку. Непременно шелковую. Мне даже мечталось, как я подниму готовые бусы, повыше подниму - и они разгонят часть мрака в моей комнате, и оттеснят всех, кто посягнул уже на темноту. А потом, конечно, я оберну бусы вокруг шеи в несколько рядов, и выпущу длинной петлей вниз, согревать грудь уютным светом и намеком на чьи-то жизни в этих окнах.
Но сколько б мне ни мечталось, я все равно оставалась сидеть, вжавшись в спинку кровати и комкая одеяло. Я вслушивалась в пронзительную тишину спящего дома - со всеми его скрипами и вздохами - смотрела в окно и считала гаснущие огоньки.
В каждом окне в конце-концов непременно выключался свет. Наверное там жили такие же нормальные люди, как и те, кто меня окружал, гасил на ночь свет и желал "спокойной ночи"...
И только одно окно горело всегда. Свет его не был привычно желтым. Окно это было забрано красно-синими шторами - я даже различала полоски, если сильно всматривалась - но все это сливалось в лилово-багряный оттенок... Сначала я думала, что это окно напоминает мне драгоценный камень. Я видела в магазине такие - очерченные золотым ободком, они таинственно мерцали на витрине. Но окно, которое привлекло мой взгляд - оно было какого-то другого оттенка и удивительной насыщенности.
Потом я увидела в какой-то книжке дракона. Он был нарисован совсем не страшным, но выглядел все рано сильным и, пожалуй, хитрым. На картинке он был изображен в профиль, алый язык тонкой ниточкой будто бы искал что-то в пространстве...
А глаз у дракона оказался лиловым.
А в лиловом окне никогда ночью не гасили свет. Только когда утро совсем уже прогоняло тьму, когда свет теснил ночных созданий куда-то на другую сторону мира, тогда, совсем незаметно, окно становилось темным. Таким же серым, как и все остальные окна, не отличишь даже.
Я принялась следить за этим окном.
И не так давно мне стало казаться, что оно помогает мне. Окно смотрело на меня лиловым оком мудрого дракона, и я имела возможность передохнуть.
Это окно заставило меня поверить в себя, и я смогла в первый раз уснуть ночью без уговоров и таблеток.
Потом, конечно, пришлось поплатиться.
Я проснулась в глухом и душном мраке, где не было ни единого лучика света. Тьма была наполнена жизнью.
Это на свету жизнь разрозненна и кажется - все по-отдельности. А в темноте жизнь едина. Невозможно уловить, где заканчивается одно существо, и начинается другое. Невозможно поймать за хвост или лапу, потому что они едины и изменчивы, они ускользают, и только касаются тела потерявшегося во тьме человека - то тут, то там, сводя с ума своими прикосновениями, скольжением, дыханием...
Я лежала, раскинув руки, ничком, и чувствовала, как выдыхаемый кем-то воздух щекочет кожу над моим локтем, и как едва ощутимо касается шеи под коротко стриженными волосами что-то холодное...
Спасительные окна остались словно бы в другом измерении. Когда глаза привыкли к темноте, я поняла, что просто смотрю в стену, противоположную от окна. В темноте было почти не различить предметов, но я знала, что где-то там они есть. Знала, что нужно только повернуться - и взглядом отогнать созданий мрака от себя. А потом, конечно, посмотреть на окна.
Только тело не слушалось.
А вокруг плясала жизнь. Я только тогда поняла, что они делают по ночам, когда засыпают люди.
Они пьют нашу жизнь.
Тепло тела, мягкость волос, гладкость кожи, легкость ресниц - все это бесследно уходит в ненасытные сущности ночных созданий. Потому-то люди, которые спали всю ночь, просыпаются, и чувствуют, будто кожа их потеряла свежесть, а волосы - сбились в бесформенную массу и неприятны на ощупь. Люди бегут скорей в душ и хватаются за расческу. и бросают все силы своего организма, чтоб вернуть былое. До новой трапезы ночных созданий.
И вот я уже перестала чувствовать свое тело. Так бывает со всеми, кто не справился с созданиями мрака, уступил, поддался - но не уснул. И также хорошо я знала, что до утра еще далеко. Очень. Сколько меня останется после этой ночи? И что будет, если внутри моего тела - тоже пропадет свет?.. Означает ли это, что и меня заполонят страшные безымянные сущности?
На стене, прямо перед моими глазами, заплясали блики. Казалось, кто-то светит фонариком в мое окно... Только этаж высоковат.
Потом бликов стало больше.
Сущности мрака метнулись в стороны, и я с трудом, но смогла пошевелиться.
Я повернулась, и увидела тонкий силуэт на фоне окна, и множество огоньков, окружавших его. Огоньки складывались в корону, обрамляли незримые крылья.
Я встала, оставляя на кровати что-то, что больше не было мне нужно. Не видя черт лица, я все же увидела улыбку. В полупрозрачный мой подол так легко посыпались золотистые сияющие бусины разного оттенка. Я села на подоконник рядом с тонкой темной фигурой, и принялась нанизывать бусины, собирая ожерелье, и благодарным молчанием отпуская своего спасителя. Все равно увидимся теперь.
Как раз к утру управилась с бусами.
В моем окне теперь всегда горит лиловый свет. Он защищает тех, кто не спит, и придает им силы.
А я, в светящемся ожерелье, незаметно ступаю в комнаты и коридоры, отгоняю сущности мрака, позволяю глупым людям спать... и не становиться пищей для созданий мрака.
Ночные сущности уходят, едва завидев мое ожерелье. Или другие украшения, что носят такие же, как я.