Аннотация: Настоящие принцессы, проклятья и чуток любви.
Заклятья и дороги
Ранним утром, едва стража распахнула ворота и толпа крестьян ринулась в город, из тени деревьев выдвинулась высокая хрупкая фигурка, сопровождаемая массивным зверем. Толпа сторонилась странных путников, и стражник в удивлении смотрел, как расступаются люди, пропуская женщину с огромным тигром необычного, очень темного окраса.
Женщина была удивительно, почти невероятно красивой. На узком, неправдоподобно белом лице выделялись большие золотистые глаза, немного скрытые полуопущенными, длинными ресницами; возраст этой красавицы определить было невозможно, но что-то в ее облике наводило на мысль о бесчисленной веренице лет, прошедших мимо, не оставивших следа на теле, но оставившей мудрость где-то в глубине равнодушных глаз. Она держала ладонь на холке тигра и было непонятно, толи она удерживает его таким образом, толи держится за него сама...
Пройдя так полгорода и остановившись на краю рыночной площади, женщина высоко подняла подбородок и теперь медленно поворачивала голову из стороны в сторону. За ее плечами висел объемный мешок из жесткой кожи, длинная коса ярко-рыжих волос постоянно цеплялась за завязки мешка и женщина недовольно морщила носик. Люди старались подальше обходить странную пару, поэтому никто не услышал тихого мелодичного голоса пришелицы:
- Здесь так много бедняков...
- Их везде хватает... - голос тигра был негромкий, глухой, слова вылетали порывисто и быстро.
- Но здесь... Посмотри на тех женщин, Торр, они таскают мешки с зерном для купца. Разве можно это женщинам?
- Свои порядки, Талиса.
- Талика!
- Прости... Хотя мне Талиса больше нравится.
- Талика - одно из местных имен. Мне давно пора было сменить имя.
- Ладно. Давай расспросим тут кого-нибудь...
Люди их сторонились. Даже нет, "сторонились" - мягко сказано. Люди, завидев странную пару, старались отойти в сторону. Здесь не любили чужестранцев, а внешность женщины говорила лучше всяких слов: среди черноволосых, смуглых людей она выделялась, как золотая монетка среди потемневшего серебра. Тигр остановился. Женщина вздрогнула, понимая, что он просто не хочет мешать и своим видом отпугивать людей, потому она сделала еще несколько шагов вперед и дотронулась до рукава проходящего мимо человека:
- Послушайте...
- Чего тебе? Я не подаю милостыни!
- Нет-нет, мне не надо денег...
Женщина опустила голову, словно заслонившись длинной, чуть вьющейся челкой от агрессивного тона прохожего.
- Где будет проходить праздник?
Она не могла ошибиться, задавая такой вопрос. Сейчас, глубокой осенью, когда закончены все полевые работы, праздники станут частым делом, особенно в городах. Прохожий молчал так долго, что женщина подумала даже, что он ушел, но не решалась поднять голову.
- Праздник будет там, на дворцовой площади. Оттуда до дворца далеко, но она все равно называется "Дворцовая".
- Спасибо вам.
- А ты хорошенькая. Только одета больно легко. Идем, я накормлю тебя и, может, дам одежду. Смотря как будешь вести себя.
- Нет, благодарю.
- Не ломайся, девка! Была б ты действительно голубых кровей, не ходила бы в таком рванье. Так что веди себя, как положено!
- Нет. - на этот раз голос женщины был спокоен.
Собеседник рванул ее подбородок вверх, желая рассмотреть прекрасное лицо, но сбоку раздалось рычание: тигр неслышно подошел и теперь готов был защищать свою спутницу. Охнув, женщина взмахнула рукой, натолкнулась на вставшую дыбом шерсть и посмотрела вслед быстро удалявшемуся мужчине.
- Ты напугал его, Торр... Она опустилась на колени и обняла тигра, разглаживая немного жестковатую шерсть. Бока его, расцвеченные черными и коричневыми полосами, вздымались, но она этого не видела. Она украдкой наблюдала, как за спиной в толпе замелькал стражник и, медленно поднявшись, толкнула тигра в золотящийся под солнечными лучами бок:
- Иди! Я одна смогу затеряться в толпе, а с тобой нет.
- Ты не сможешь...
- Смогу!
Она сама ринулась в толпу, налетела на какого-то человека, протиснулась... нерешительно сделала еще несколько шагов. Она старалась пониже наклонять голову, чтоб не светились над толпой ее огненные волосы. Люди шумели вокруг, толкались, прокладывая себе дорогу. Через какое-то время по разнообразным запахам, смешавшимся в причудливую композицию, Талика поняла, что начались базарные ряды. Она не сомневалась, что хамоватый прохожий пожаловался на нее страже, теперь ее и Торра ищут.
Этот город, даже это королевство не понравились ей с самого начало. Все здесь было каким-то наигранным. Люди, как правило, попадались неприветливые, замкнутые, даже озлобленные. Крестьяне непременно ходили в лохмотьях, купцы, как успела заметить в городе Талика, богато одетые, но пустые и какие-то безрадостные в глазах. Это королевство никак нельзя было назвать цветущим.
Талика побывала уже в стольких землях, повидала столько людей, что здесь все действовало на нее угнетающе, потому что именно здесь люди не были счастливы.
Она намеренно не выходила из толпы, потому что тут можно было, как бы нечаянно толкнуть то одного прохожего, то другого. Когда толпа пыталась вынести, оттеснить ее к краю, вытолкнуть из себя, Талика с новыми силами ныряла в самую гущу. Ориентироваться было крайне трудно, но она уже привыкла и неплохо справлялась.
Внезапно - она не смогла увидеть его - из толпы возник Торр, мягко толкнулся головой ей в бедро, вывел из людского скопления. Талика уселась прямо на деревянный тротуар под стеной какого-то дома и обняла одной рукой тигра.
- Хорошо что ты вернулся. Надо купить что-то поесть и поискать ночлег...
- Нам повезло. Завтра будет праздник в честь дня рождения принцессы. Простой люд гуляет на Дворцовой площади...
- Король выйдет? Королева? - забеспокоилась Талика.
- Не знаю. Здесь не очень-то монарх общается с народом.
- Тогда нам праздник ничего не дает.
- Деньги.
- Да нет, их еще много... - женщина вытащила из-за пазухи неудобной кожаной куртки кошель, встряхнула. Тигр издал неопределенный звук, напоминавший смесь рыка и насмешливого хмыканья. В кошеле жалобно звякнули несколько мелких монет.
- Ну что, будем пытаться проникнуть во дворец?
Талика улыбнулась тигру и потрепала его за ушами:
- Ну куда ты торопишься вечно? Довольно увидеть краем глаза королеву, а потом снова придется отправляться в путь. Ты хочешь снова в дорогу?
- Мне не нравится этот город.
- И мне тоже, - женщина встала, отряхнула длинную дорожную юбку из плотного серого полотна, подождала, пока тигр лениво потянется, положила ладонь ему на загривок, и они направились к торговым рядам.
Холодный ветер усилился, в нем появились мелкие и колючие крупинки снега, напоминая, что неплохо бы поискать ночлег. Талика обошла три таверны, даже забрела в гостиницу. В гостинице ее согласны были принять даже с тигром, но денег не хватило, а пустить постоялицу на условиях, что она завтра заплатит, конечно, отказались.
Выход нашелся совершенно случайно. На опустевшей к вечеру площади почти никого не осталось, редкие прохожие торопились скрыться в своих теплых домах, темнота скрыла грязь, а легкий снежок украсил мостовые. Где-то невдалеке перекликались стражники, вышедшие на вечернее патрулирование города, а Талика так и стояла на краю рыночной площади, там, где начинались прилавки.
Какая-то старушка тронула ее за руку, пронзительно поглядела в красивые, но невыразительные глаза Талики и спросила:
- Деточка, тебе негде ночевать?
- Да...
- Идем. За небольшую плату я позволю тебе провести ночь у меня.
- У меня всего одна серебряная монета... Но завтра я заработаю денег и дам вам больше, обещаю!
- Ага... А зверь-то у тебя ручной?
- Ручной, бабушка, ручной!
Женщина так обрадовалась, что схватила старушку за руки. Та с нарочитой серьезностью отстранилась и пошла прочь, жестом пригласив следовать за собой. Сперва она молчала, а потом, видно, любопытство взяло верх:
- У тебя совсем не озябшие были ладони, деточка...
- Я грела их о шерсть.
- А зачем ты путешествуешь с тигром? Он волшебный?
- О... - Талика растерялась и немного насторожилась, - нет, он просто дрессированный, защищает меня.
- Я чую колдовство за версту. Можешь не прятаться от меня. Моя бабка была знатной пророчицей, а вот мне достались лишь жалкие крохи ее дара.
Женщина чувствовала, как напряглись мышцы под шкурой Торра. Она успокаивающе погладила его, потом осторожно сказала:
- Тут нет большого колдовства. На мне лежит заклятье, вот и все.
- Какое?
Старушка, уже держась за ручку покосившейся деревянной двери подвальчика, с любопытством обернулась. Талика зябко повела плечами.
- Я не могу сказать вам. Простите.
В последний момент она испугалась. Да, испугалась, будто не путешествует вот так уже который год... А может, испугалась оттого, что старушка могла воспользоваться ее положением. В любом случае, та не стала выпытывать ответ, а распахнула дверь и предупредила о ступеньках.
Несколько ступенек вниз вели к еще одной двери, из-под которой пробивалась полоска света. За этой дверью оказалась всего одна комнатка, правда просторная. Обстановка была скудной, главным достоинством этого жилья был широкий стол в середине, за которым работала сутулая, рано постаревшая женщина. Она шила и игла в ее пальцах летала серебристым мотыльком. Женщина подняла голову и недовольно искривила губы:
- Ты снова кого-то притащила! - в ее голосе были недовольство и обвинение, но старушка не смутилась. Она прошла в дальний угол, где прямо на утоптанный земляной пол, от которого тянуло холодом, были навалены какие-то тряпки
- Вот сюда, детка. Тут тепло от очага и есть пара одеял. А твой зверь и так не замерзнет.
Увидев тигра, швея вскочила, испуганно прижав руки к груди.
- Спасибо. Талика, - странница поклонилась швее, но та не представилась в ответ. Зато старушка казалась весьма довольной. Она налила им похлебки и ушла в другой угол. Швея что-то бубнила себе под нос, косясь на Торра, но при этом ни к кому не обращалась.
Устроившись в отсыревших, с запахом мышей, одеялах, Талика притянула к себе голову тигра и тихонько шепнула:
- Спи. Если что, я разбужу.
Он тревожно глянул темным глазом и растянулся перед ней, как бы отгородив от всех остальных. Талика улеглась, закрыла глаза, но не засыпала, чутко прислушиваясь к происходящему. Она нащупала на груди под рубашкой продолговатый металлический кулон, нерешительно провела по нему пальцами...
Ночь прошла без происшествий. Талика слышала, как шептались в глубине комнаты старушка и швея (ее дочь, как поняла она, уловив тонким слухом обращение "мама"). На рассвете, когда, должно быть, на улице еще темно, Талика шепнула тигру на ухо: "Вставай, дорогой", мягкими шагами подошла к двери, оставила на столе целых две монетки, но прихватила за это длинную и заношенную шерстяную кофту. Жильцы этой комнатки не проснулись, когда две тени бесшумно выскользнули, только скрипнула наружная дверь, прихваченная морозцем. На улице оказалось очень холодно, снега выпало немного, но от его нетронутой утренней белизны все вокруг казалось ненастоящим, даже чуть угловатым, будто причудливо вырезанным из мрамора неведомым скульптором.
Походив немного по просыпающемуся городу, они пришли на дворцовую площадь. Талика, смахнув снег, уселась на помосте, где давали представления странствующие актеры и циркачи. Съежившись, закутавшись в свою куртку и шерстяную кофту, она так и сидела, глядя на стоящий невдалеке, за ажурной оградой и рядом оголенных деревьев, дворец. Он был хорош и неприступен на вид. Весь первый этаж почему-то был серым и безликим, а выше стены были выкрашены в ярко-абрикосовый цвет, крыши же основной части дворца и нескольких башенок - манерно выложены красной черепицей.
- А вы тут плясать будете?
Талика вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, и повернула голову на звук голоса. Возле помоста стояла маленькая девочка, из-под толстого, но местами порванного одеяния высовывались две голые ноги, обутые в огромные мужские ботинки.
- Можно и так сказать... А ты кто, крошка?
- Тиса.
- А почему одна? У тебя нет дома?
- Есть. Только я вчера заигралась, а папе пришлось уехать.
- Как? Он оставил тебя тут?
- Он вернется сегодня. Мой папа лучший из лучших, так все говорят.
- Ну да, - Талика улыбнулась девочке и помогла взобраться на помост. Кроха тут же без тени страха бросилась гладить Торра. Тот удивленно моргнул, но стерпел.
- А вы, наверное, принцесса, - продолжала болтать Тиса, почесывая тигра за ухом, - вы такая красивая, король вас увидит, влюбится и женится...
- Погоди, погоди! Почему король на мне должен жениться? А королева?
- У нас нет королевы, вы разве не знаете?
- Как же нет... А кто мама принцессы? Впрочем, наверное, ты не знаешь...
- А, она умерла много-много лет назад.
Талика опустила голову, но ничего не сказала, ничем не выдала отчаяния.
- А почему у тебя такие глаза?
- Какие? - Талика не подняла головы. Девочка немного подумала и ответила:
- Никакие.
- Это потому что я заколдованная принцесса.
На краю площади появилась торговка с лотком пирожков. Постепенно начали собираться люди. Талика вынула из кошеля мелкую медную монетку и протянула Тисе.
- Пойди, купи нам по пирожку, хорошо?
Та кивнула и убежала. Женщина провела ладонью по спине задумчиво прикрывшего глаза тигра:
- И здесь ничего, Торр...
- Уходим?
- Нет, погоди, надо хоть денег заработать.
У людей было хорошее настроение, на дальнем конце площади уже смешил толпу забавный клоун, кто-то в голос читал стихи. Талика почувствовала, что пришло время, но помедлила еще немного, а потом развязала свой кожаный мешок и бережно достала оттуда старинную, с потрескавшейся краской, скрипку.
Даже сейчас, когда Торр отошел чуть в сторону, она чувствовала на себе заинтересованные взгляды горожан. Ее внешность сама по себе была яркой, а скрипка в руках обещала людям развлечение. Женщина выпрямилась во весь рост, привычным жестом подняла инструмент и коснулась смычком струн. Сначала она принялась играть веселую музыку, чтоб люди заинтересовались, заметили ее. Эта музыка словно разливалась, волной втягивая всех в свой бодрый ритм, рассыпалась хохочущими нотками. Талика не могла видеть, как реагируют люди на ее игру, но чувствовала, что именно сегодня выходит особенно хорошо. Знала также и то, что Торр сейчас обходит толпу, неся в зубах кожаный мешок от скрипки, и люди кидают монетки - а попробуй пожадничать перед таким зверем с абсолютно разумным взглядом...
Тонким слухом Талика уловила, что на помост взобрался еще кто-то, легкие шаги простучали по доскам, а потом зазвенели бубенцы в такт музыке. Женщина улыбнулась, и музыка ее перешла на известный веселый танец. Так задорно, так легко летал смычок в ее руках, что она почти перестала воспринимать посторонние звуки, полностью отдавшись игре. Когда Талика опустила скрипку, то услышала восторженный гул толпы, призывавшей сыграть еще.
Внезапно танцовщицы прошелестели быстрыми шагами мимо, и Талика удивленно завертела головой. Откуда-то справа и снизу раздался бодрый, хорошо поставленный голос:
- Эй, леди, хорошо играешь, а теперь пусти и нас поработать!
- Люди только разогрелись. Дайте мне закончить.
Талика говорила негромко и не была уверена, что ее услышали. Однако ответ не заставил себя ждать:
- Слезай, говорю, а не то мы поможем! Люди хотят представления!
Кто-то в толпе поддержал говорившего свистом и криками.
- Эй, кошка, разве не ясно? - голос раздался так близко, что женщина заметно вздрогнула и отступила.
- Брось, Тим, - это говорил кто-то другой, чуть поодаль, голос его был почти дружелюбным, - посмотри на ее глаза, она ведь слепая. Не тронь ее, сама уйдет.
Отчаянное положение спас Торр, без малейшей доброты зарычавший совсем рядом. Он сам поддел головой ладонь Талики, и она рассмотрела своих обидчиков. Возле помоста остановилась большая крытая повозка бродячего театра, а, по-видимому, актер возвышался теперь перед ней, угрожающе выдвинув челюсть и, судя по глазам, намеревался помочь ей покинуть сцену. Торр сделал пару мягких шагов к обидчику и обнажил клыки.
- Не надо, - Талика слегка потянула его назад, - Пойдем.
Они спустились с помоста, подобрали никем не тронутый мешок с выручкой, Талика спрятала скрипку, вынула несколько монет из мешка и протянула трем ярко одетым девушкам, которые, судя по всему, танцевали под ее аккомпанемент.
Солнце поднималось и снег там, где его еще не затоптали люди, стал подтаивать, растекаясь серыми лужицами и капая с крыш на головы прохожим. На помосте началось представление, люди смеялись или задерживали дыхание, следуя повороту сюжета, но никто больше не обращал внимания на скрипачку, чья игра еще недавно так заворожила толпу.
Они остановились на углу двух улиц, недалеко от лоточницы. Талика пересчитала выручку, грустно отметила, что ее меньше, намного меньше, чем в прошлый раз. Внезапно перед ней возникла тоненькая, голоногая фигурка:
- А вот ваш пирожок!
- Спасибо... Ты нашла своего папу?
- Да. Только он сломал ногу и не может пока что играть.
Отец девочки, оказалось, возглавлял трупу бродячих артистов, которые сейчас и выступали на помосте. Она просила Талику не обижаться такому обращению актеров, мол, когда папа выздоровеет, он всех их заставит просить прощения. Женщина потрепала Тису по голове, но тут к ней подошел богато одетый слуга и заговорил, демонстративно отводя взгляд от старого и бесформенного одеяния Талики:
- Твоя игра привлекла внимание одного знатного вельможи, женщина. Тебе оказана величайшая честь - играть при дворе, на сегодняшнем королевском балу.
- Нет, благодарю. Мне нужно торопиться...
- Ты будешь щедро вознаграждена!
Талика еще немного поколебалась, но зима предстояла долгая, а еще нужно было купить одежду, еду в дорогу и массу мелочей. Она согласилась. Хотя, в последний момент подумала, что Торра могут не пустить в бальную залу, и торопливо добавила собиравшемуся уже уходить лакею:
- Девочка пойдет со мной!
- Это еще зачем?
- Я слепа... Она моя проводница, - а затем наклонилась к уху Тисы: - Ты можешь отпроситься у папы? Я возьму тебя с собой во дворец...
- Мне не надо отпрашиваться! Он все равно отпускает меня на весь день.
Лакей нехотя согласился, и они все вместе отправились по дороге, ведущей к дворцу, которую утром рассматривала Талика. Малышка постоянно вертела головой, пытаясь увидеть все сразу. Тигр тоже рассматривал все вокруг и от этого у Талики даже закружилась голова. Она легонько ущипнула его, чтоб призвать к спокойствию.
Аллея завершилась подъемным мостом, который сейчас был опущен. В холодном каменном проходе мерзли стражники: двое зябко поводили закованными в латы плечами, а третий, чуть в глубине коридора пил из чашки какую-то жидкость, исходящую паром и ароматом трав.
В замке не было уюта, не было ничего такого, что вызывало бы желание задержаться здесь подольше. Даже когда они шли вдоль стены огромного холла, уставленного драгоценностями. Все эти вещи сверкали холодно и безлико. Зато Тиса была в восторге, она старалась еще и потрогать все, мимо чего проходила.
В помещениях для слуг было тепло и как-то даже более уютно. На кухне им дали блинов и молока, а пока Талика и Тиса ели (досталось кое-что и тигру, которого слуги сторонились, но без особого страха), лакей где-то нашел одежду, показал маленькую комнатку и сказал, что позовет к балу.
Отдохнув, дамы заставили тигра отвернуться и принялись облачаться в принесенные им платья. Тиса все вертелась перед зеркалом, потом обернулась:
- Ты очень красивая!
Талика улыбнулась такому комплименту, хоть на ней сейчас было самое простое белое платье. Оно оказалось немного коротко, поэтому любезно предоставленную горничной шелковую нижнюю юбку пришлось опустить совсем на бедра, чтоб закрыть щиколотки.
- Можно я посмотрю?
- А как? - девочка, похоже, совсем не удивилась странной просьбе.
- Ты просто подойди и смотри на меня. А я положу тебе руки на плечи, вот так, и буду смотреть твоими глазами.
- Ты и в самом деле слепая?
- Да.
- Но ты говорила, что тебя заколдовали! Обманула?
- Нет. Одна злая принцесса заколдовала меня, и теперь я не могу видеть.
- А твой Торр? Он заколдованный принц?
- Нет, он не принц... А впрочем, не важно. Но он тоже заколдован, ты угадала.
Время пролетело так быстро, что Талика едва успела привести себя в порядок.
Слуга проводил их в бальную залу. Тигра, конечно, не пустили, но он нашел себе место за одной из многочисленных боковых дверей и решил просто наблюдать оттуда. Он озорно крутился под ногами у прислуги, совсем переставшей его бояться, чем вызывал беззлобное ворчание. Оркестр настраивал свои инструменты, вдоль стен расставили высокие столы, возле которых можно было подкрепиться различными лакомствами, не присаживаясь на стул. Эта мода пошла из другого королевства, но все были в восторге, поэтому обильно уставленные столы стали постоянным атрибутом балов.
Тиса влезала на небольшую скамеечку, поставленную рядом с местом, где должна была стоять Талика. Малышка ухватила незрячую спутницу за локоть и, вертя головой, то и дело спрашивала: "Видно? А это тебе видно?!". Талика уговаривала ее не рассматривать все подряд, наставляла, на кого нужно глядеть во время бала. Хоть эти требования и накладывали на нее ограничения, девочка была ужасно довольна (не всякая дочка бродячего актера может хоть раз в жизни оказаться в настоящем дворце, на настоящем балу).
Но вот подошло время и двери распахнулись. Гости начали вливаться цветастым разноматерчатым потоком, зашелестели голоса, зал будто бы наполнился жизнью, словно разодетые, манерные гости составляли его душу. Оркестр тут же принялся играть негромкие, приятные мелодии, пока собирались гости, Талика же скромно стояла в стороне, держа Тису за руку - ее время еще не пришло. Наконец бал объявили открытым, и тут же последовала бурная реакция. Оркестр заиграл вальс, гости расступились, пары сорвались с мест и закружились в центре зала, кавалеры, еще не успевшие никого пригласить, ринулись к прячущимся за веерами, пышно разодетым красавицам...
Талика на балкончике, рядом с оркестром, могла видеть весь зал и ей так хотелось туда, в этот цветастый поток платьев и усмешек, но это было совершенно несбыточной мечтой. По крайней мере, она давно потеряла веру. Путешествия - из города в город, из королевства в королевство - превратились в норму жизни, в тоскливую обыденность. Женщина смахнула непрошенную слезинку, отогнала от себя воспоминания, а с ними и мечты. По ее расчетам, время подходило. И впрямь, еще один вальс и оркестр умолк. Дамы и господа разошлись по сторонам, подхватывая вкусности со столов и подавая друг другу бокалы с шампанским. Они все с любопытством поглядывали на самую большую, красиво украшенную дверь.
И вот, наконец, створки двери распахнулись. Все замерли, ни одного голоса не было слышно в зале, когда король и принцесса перешагнули порог и остановились там, на некотором возвышении.
К счастью, или, может быть, к несчастью, выход короля Тиса никак не могла пропустить. Она переводила взгляд с него на принцессу и обратно, а потому Талика не могла ничего увидеть, кроме них. А увидев их, она больше ни о чем не могла думать.
- О, как похожи! - этот невольно вырвавшийся полувсхлип, полувздох разнесся в тишине зала и несколько гостей обернулись к балкончику. Король обвел взглядом гостей, сказал длинную приветственную речь и пригласил всех веселиться.
Оркестр снова заиграл, пары пустились танцевать, даже принцессу осмелился пригласить какой-то худощавый, броско одетый юноша. Талика не могла говорить, не могла даже ответить толком на расспросы Тисы (а та, конечно, загорелась любопытством, увидав реакцию Талики на короля с дочерью).
А время шло, и вот распорядитель бала объявил, что для ее высочества и гостей сейчас сыграет приезжая скрипачка (он не переминул упомянуть, что принцессе так нравится игра на скрипке). Талика выпрямилась, стараясь унять дрожь, шагнула на свое место возле перил балкончика; чуть позади нее на скамеечку влезла Тиса, положив ладошки на плечи Талики.
Та обернулась на миг и шепнула: "Смотри на короля, иногда на принцессу и иногда на гостей, но больше на короля!", а после подняла свою скрипку, ничуть не стыдясь ее ветхого вида.
И музыка, сперва робко, но постепенно нарастая, заполнила зал волшебной, заставляющими сжиматься сердце мелодией. Эта мелодия была одновременно нежной и чувственной, изящной и всепоглощающей, ложащейся кружевом и захватывающей в неразделимую власть свою... Гости замерли, ни звука не было слышно. Талика опустила ресницы, полностью доверившись глазам Тисы. Она видела лицо короля - ошеломленное, с долей испуга и недоверия. Он, несомненно, узнал ее, но все-таки она думала, что удивлена сильней. Могла ли она подумать, что он - король?! Он...
К концу выступления, когда затихали последние звуки чудесной музыки, из-под опущенных ресниц Талики катились слезы. Однако все собравшиеся были так ошеломлены и очарованы необыкновенной игрой, что никого не удивили слезы скрипачки. Когда оцепенение немного отпустило, люди разом зашевелились, заговорили, Талика отступила в сторону и опустилась на скамеечку, рядом с Тисой. Та уже не задавала вопросов, проникнувшись несчастным выражением лица рыжеволосой красавицы.
Конечно, после бала скрипачку пригласили к королю. Талика не взяла с собой Торра, не сказала ему ничего, но он, конечно, сам догадался о некоторых вещах. Не взяла она с собой и Тису, потому что девочке вовсе ни к чему присутствовать при этой странной встрече... Она так и пошла к нему, беззащитная, незрячая, но отнюдь не собирающаяся сдаваться. Она взяла под руку провожавшего ее стражника и могла по крайней мере, видеть, куда идет. Король ожидал ее в маленькой дальней комнатке, роскошно обставленной, но без окон и с тяжелой дверью. Талика рассмотрела лишь суровое выражение его лица, а после стражник ушел, закрыв за собой массивную дверь.
- Как ты нашла меня? Зачем? - в голосе короля были требовательность и раздражение. Странно, а она наделась услышать совсем иное.
- Я не искала тебя. Я искала ее.
- Ты, я смотрю, лишилась всего, так что разговаривай со мной уважительно!
- А ты был всего лишь учеником придворного мага, Ростар, и я об этом не забыла. Так значит, Тисия все-таки сманила тебя? Ну что ж.. У вас прекрасная дочь.
Талика слышала, как резко и часто дышит король, представляла себе его лицо, заливающееся краской... Да, он никогда не любил, если что-то шло не по его расчетам. Но только она не желала поверить, будто он совсем не рад ей. Ведь так пылко он когда-то любил, так страстно клялся в своих чувствах.
- Молчи, Тавалиса! Того, что было, теперь нет.
- Да. Как умерла Тисия?
- При родах.
- Пятнадцать лет назад?! Выходит, я четырнадцать лет скиталась напрасно... - в голосе женщины было столько горя, что даже король немного поостыл и несколько смягчившимся голосом спросил:
- Для чего ты ее искала?
- Она наложила проклятье на меня. Разве ты не видишь? Я слепа. И... - Талика умолкла, несколько удивленная молчанием короля. Она ожидала какой-то реакции, удивления, пусть даже жалости...
Молчание затягивалось и говорило лучше любых слов, что король Ростар, в юности своей простой ученик мага, прекрасно осведомлен о проклятии. Рука женщины непроизвольно потянулась к шее, где продолговатый кулон под одеждой, казалось, нагрелся сам по себе, но она усилием воли заставила себя успокоиться. Ростар же прервал, наконец, молчание:
- Да, она наложила на тебя заклятье. Но она мертва. И тебе нечего делать в моем королевстве, Тавалиса. Если уйдешь прямо сейчас, я даже дам тебе сопровождающего, чтоб ты в безопасности добралась до границ королевства.
- Нет уж, погоди! Я четырнадцать лет потратила на поиски не для того, чтоб раскланяться с тобой. Я приехала, чтоб снять заклятье.
- Тисия мертва! Разве это непонятно?! - в голосе короля прорвалось столько гнева, что женщина невольно отшатнулась.
- Когда умирает наложивший заклятье, колдовство само уходит. А оно не ушло.
- И что? - вкрадчиво поинтересовался Ростар.
- А то, что, видимо, теперь носительницей является твоя дочь. Ее дочь. Так бывает.
- Я близко тебя к ней не подпущу!
- Не нужно смерти. Когда-то наш маг сделал мне последнюю услугу, изготовил зелье, лишающее проклятье силы, если его выпьет тот, кто наложил его.
- Моя дочь не будет его пить. - голос короля был непреклонен, - Уходи сейчас же. Стража!
- Ты не позволишь мне даже переночевать?!
- Иди в город и ночуй с подобными себе. В королевском дворце тебе делать нечего.
Столько равнодушия прозвучало в его голосе, что Талика, она же некогда принцесса Тавалиса, не сопротивлялась, а была даже рада, когда вошедший стражник схватил ее за руку - она смогла увидеть короля. В глазах его поблескивало раздражение и расчетливость. Женщина вздохнула с облегчением, оказавшись в коридоре. Еще хорошо, что она не взяла с собой Торра. Хорошо вдвойне - он не узнает, в кого превратился Ростар. А даже если и узнает, то не таким образом.
Забрав тигра и девочку, Талика поторопилась покинуть дворец. Прямо за подъемным мостом, в начале аллеи, ведущей от дворца в город, ссорились несколько человек. Когда троица подошла ближе, стало ясно, что это два стражника пытаются прогнать какого-то человека, подпрыгивающего на одной ноге, вторая же была замотана бинтами и тряпками. Спустя секунду Тиса рванулась вперед, закричав:
- Папа, папа! А ну отстаньте от папы! - девочка даже замахнулась крохотным кулачком на стражника в короткой кольчуге и кожаной куртке. Мужчина подхватил Тису на руки, покачнулся, но тут же оперся на палку. Талика, наблюдавшая все это глазами тигра, залилась краской и, подойдя, тихо сказала:
- Простите, ради всего святого. С Тисой все в порядке, она была во дворце на балу. Я должна была сказать вам, но...
Мужчина отвернулся, опустил девочку на землю и бросил через плечо:
- Вы не похожи на мошенницу, похищающую чужих детей. Но больше не приближайтесь к Латиссе!
- Подождите! - Талика догнала его, благо, он не мог быстро идти из-за того, что совсем не опирался на перебинтованную ногу, только на палку, - Не держите на меня зла. Я могла бы вам объяснить... И не ругайте Тису, - поспешила она предупредить вспышку отцовского гнева.
- Кто вы? - мужчина бросил взгляд через плечо. Его рост был таким, что даже на немаленькую Талику он смотрел свысока.
- Странница. Скрипачка. А сегодня ваши актеры прогнали меня с площади. Так что мне тоже есть за что сердиться.
- А, это вы так чудесно играли, - ни тени улыбки не легло на красивое, но суровое лицо актера, однако Талика улыбнулась в ответ на эту сдержанную похвалу.
Было далеко за полночь, на улицах города было пустынно и совершенно неуютно. Снега этой ночью не было, но немилосердный ветер заставлял дрожать даже Торра, которого обычно грел теплый мех.
- Ворота закрыты! Как же я не подумал! - Актер остановился прямо посреди улицы, прижимая к себе дрожащую от холода дочь.
- А ваш фургон?
- Что? - он удивленно обернулся, видимо, совсем забыв о том, что Талика с тигром идут следом, - А. Фургон уезжает и ночует за стеной. Приезжим повозкам и фургонам, не имеющим своего дома, нельзя оставаться в городе на ночь.
- Кто придумал эти законы?
- Король. Пошли скорей Тиса. Заплатим страже и переночуем в темнице. Там все ж теплее.
- В темнице?! Чему вы учите девочку?
- Я вас не спрашивал. - мужчина обернулся и грозно уставился на Талику, - Зачем вы идете за нами?
- Нам тоже негде ночевать. Впрочем, нет, погодите!
Талика нагнулась и шепнула Тору, чтоб он нашел тот дом, где провели они прошлую ночь. Авось добрая старушка не откажет в ночлеге. Актер нехотя пошел за ними.
Торр отлично ориентировался и в темноте, и в чужом городе. Всего через пятнадцать минут они уже стояли у той самой деревянной двери. Она была прикрыта лишь хлипкой щеколдой, которая открывалась и снаружи и изнутри. Талика постучала во внутреннюю дверь. Спустя некоторое время им отворила швея.
Сперва она кричала и прогоняла их прочь. Оказалось, что старушки нет дома. После недолгого спора было решено, что они могут заночевать только на лестнице (все ж теплей, чем на улице), только девочку швея согласилась впустить внутрь, к печке. А за серебряную монетку она дала им пару старых, вытертых до дыр, одеял.
Потом Тиса стала плакать и просить, чтоб с ней внутри остался хоть кто-то, хотя бы Торр. Попререкавшись, вредная швея согласилась пустить лишь тигра - к людям она, оказывается, испытывает меньшее доверие. Талика завернулась в одеяло и устроилась в уголке, поближе к внутренней двери. На две ступеньки выше разместился актер.
- Все сердитесь? - женщина не то чтобы хотела поболтать, просто от странных и неприятных сегодняшних новостей сна не было совсем.
- Не сержусь. Пытаюсь поспать.
- Простите.
- Ничего, - он завозился, устраиваясь поудобней на жестких каменных ступенях, - Латисса сказала, что вы слепая.
- Да. Но я могу видеть чужими глазами.
- Колдунья?
- Нет. На мне заклятье, не очень качественно наложенное, но прочное.
- На мне тоже.
- Откровенность за откровенность?
Воцарилась тишина, по-видимому, собеседник обдумывал, стоит ли доверять первой встречной свою тайну. Потом он вздохнул и спросил:
- Как вас зовут хоть? Я Дорелик.
- Талика.
- Заклятие мое теперь не более чем сказка. Но слушайте, раз не спится. Я был знатным вельможей и храбрым рыцарем. Гордым и самолюбивым. Покорял неприятеля и женские сердца. А потом сам король доверил мне ехать за море и представлять нашу страну перед их государем. Я оставил здесь все и поехал... Ну а девушка, которую я любил, она была из небогатой семьи, решила, что я бросил ее. Она обратилась к своей тете, сильной ведьме и та наложила заклятье. Я потерял все: расположение короля, титул, даже силу потерял, отныне я не могу быть воином, мои руки не удержат тяжелый меч или копье.
- А снять? Как снять заклятье?
- Никак. Тетушка-ведьма не верила, что невзгоды могут исправить человека, что совесть может проснуться или разбитое сердце заставит быть менее эгоистичным... Ну, в общем, ее колдовство рассчитано на всю жизнь, без возможности снять его.
- Какой ужас! Но вы вернулись к девушке? Сказали, что это ошибка?
- Да. Но разве такой я был ей нужен? Она вышла замуж за королевского повара и счастлива, - он немного помолчал, но добавил: - Я, в общем-то, рад, что у нее все хорошо.
- Почему вы стали именно актером?
- Потому что так я чувствую себя нужным людям.
- Невероятно и грустно, - вздохнула Талика, перебирая пальцами тощее одеяло, в которое была укутана. Ей и в самом деле было грустно. Ведь для нее еще оставался какой-то шанс, а ему возможно лишь смириться с тем, что жизнь уже не станет лучше. Может быть, та ведьма и не была жестокой, и даже злой, возможно, не была - просто не верила в людей, не желала думать, что даже самое черствое сердце иногда может смягчиться...
- Что ж теперь? У меня есть Латисса, она немного непослушная, зато добрая и верит в сказки. Она сможет стать кем угодно, а я ей помогу. - в наступившей тишине было слышно, как шуршат мыши в комнате за тонкой дверью, а Талика различала обостренным слухом еще и дыхание спящих: хриплое и беспокойное, принадлежащее швее, мерное и мощное - тигра, тоненькое, но ровное - Тисы. Потом Дорелик напомнил, что она тоже обещала рассказать свою историю. Талика улыбнулась, не зная, видит ли он эту улыбку, и тоже принялась рассказывать. Просто так, потому что никто не слышал этой истории, кроме Торра, конечно, но тому доставались тоже далеко не все подробности.
В одном богатом небольшом королевстве жил король и две его дочери. Королева умерла рано. И остались королю две принцессы: старшая, готовившаяся поудачней выйти замуж и принять корону, и младшая - беззаботная, привыкшая получать все и не переживающая о своем будущем, ибо оно в любом случае оказывалось безоблачным. А потом все сразу как-то пошло под уклон: тяжело заболел король, агрессивное соседнее королевство объявило войну, положив начало многолетним изнурительным стычкам. Старшая принцесса, из-за болезни отца принявшая на себя большую часть государственных дел, научилась быть разумной и расчетливой. Младшая принцесса старалась помогать сестре, но была по натуре легкомысленной, она влюбилась в ученика придворного мага, завязался пылкий роман, парень клялся ей в любви и прочил большое будущее. Потом, втайне от всех, принцесса родила ребенка, но ее возлюбленный просил еще чуть повременить со свадьбой. Совсем немного. Тут приехал король одной северной страны, это был и визит вежливости, и политический расчет. Приехала и его дочь, юная хитрая красавица. Покуда старшая принцесса, король да высокие гости договаривались о сотрудничестве, заезжая красавица заставила трепетать весь дворец, а после поссорилась с младшей принцессой. Поссорились они не на шутку, не поделив все того же юношу (осведомленного, кстати, что он уже отец). Правда, молодой человек пропал куда-то еще раньше, чем наступила трагическая развязка. Когда знатные гости уезжали в свои края, соперница сказала младшей принцессе, что отомстит. И буквально на следующий день та ослепла, а ее ребенок, укрытый у кормилицы, превратился в дикого зверя. Будь он немного старше, растерзал бы бедную женщину, но мать смогла приручить его ласками. Узнав о случившемся, старшая принцесса изгнала сестру из королевства, велев никогда не возвращаться, чтобы не позорить их семью. Только маг, старый чародей помог изгнаннице, подсказав, что она сможет видеть, прикоснувшись к другому живому существу, имеющему глаза, а ее ребенок, ставший зверем - со временем сможет научиться говорить. Еще он дал снадобье, которое нужно было выпить злой принцессе, чтоб ее заклятье оставило бедную девушку.
С тех пор Талика скиталась по свету. В некоторых королевствах она задерживалась на целый год, если удавалось хорошо устроиться, а потом снова отправлялась на поиски. Она верила, что найдет однажды принцессу Тисию, заставит выпить снадобье и снять, таким образом, заклятье. Но теперь выходило, что соперницы давно нет в живых, а ничего не изменилось.
- Что же ты теперь будешь делать, Тавалиса?
- Не называй меня так. Принцесса Тавалиса умерла четырнадцать лет назад.
- Не пятнадцать?
- Нет, - она покачала головой, опять с сомнением подумав, видит ли он ее в темноте, - Я никогда не жалела о том, что у меня есть Торр, напротив, он единственное, что дает мне желание жить.
Он согласился помочь. Талика и сама не поняла, как попросила о помощи, но Дорелик не отказался, хоть и мог очень немногое.
- Идем прямо сейчас.
- Но ведь сейчас ночь!
- И потому нет лучшего времени для того, чтоб сделать задуманное, - Талике послышалась в его голосе азартная улыбка.
Он просил ни о чем не спрашивать, и она решила поверить, потому что в ее крови еще оставалась капелька былого легкомыслия. Талика ухватила своего спутника за плечо и смотрела на мир его глазами. Ей, в последнее время, нечасто доводилось смотреть глазами человека, да еще и взрослого - разве что в толпе, касаясь то одного, то другого прохожего.
Пришлось перелезть забор, чтоб попасть в парк, окружавший дворец. Видно, ночью стражники закрыли ворота, и теперь другого хода не было. Дорелик повел женщину куда-то в сторону беседок и площадок для отдыха.
Они немного передохнули на белых качелях, а после Дорелик зашел за небольшой домик для инструмента с обратной стороны, повозился, и открыл неприметную дверцу.
- Там жутко темно, но я знаю эти ходы, пошли.
- Откуда ты узнал о потайном ходе?
- Тише! Узнал... Пойдем...
Талика придержала его за рукав и, хоть не могла видеть его, но приподняла голову и шепнула:
- Так именно в этом королевстве тебя заколдовали?
Он не ответил, но уверенно принялся спускаться в потайной ход, прикрыв дверцу. Талика совсем не держалась за него, потому что темнота была непроглядной, чужие глаза ей помочь ничем не могли. Зато она довольно неплохо определяла его передвижения по звуку. А передвигался он уверенно, явно зная дорогу.
Шли довольно долго, несколько раз поднимались по лестницам, поворачивали, но вдруг Дорелик остановился, немного постоял, будто сомневаясь, а после шепнул:
- За этой вот дверцей комната, где постоянно находится служанка. Оттуда есть выход в опочивальню принцессы.
Дверца давным-давно не открывалась, потому невыносимо заскрипела. Сразу за ней оказался толстый и пыльный настенный ковер. Талика уловила острым слухом, что служанка в комнате действительно есть, но она крепко спит, глубоко и размеренно дыша. Тогда они выбрались из-за ковра и, стараясь ступать как можно тише, пошли к двери, которая, судя по всему, и должна была привести к принцессе.
Спустя несколько минут, остановившись перед задернутым пологом огромной кровати, Талика заглянула в щелку глазами Дорелика - под белоснежным одеялом почти и не выделялся крохотный холмик свернувшейся калачиком девушки, по шелковой подушке разметались черные, как смоль, волосы. Талика едва слышно промолвила:
- Так легко?
- Не легко, - покачал головой Дорелик, - Нелегко будет потом. Он протянул руки, чтоб зажать девочке рот, но Талика его остановила. Она решила сперва подготовить снадобье. Осторожно сняв с шеи шнурок, на котором болтался теплый от тела продолговатый флакончик, она подошла к окну, откуда ниспадали светлые лучи луны. С превеликой осторожностью открыла женщина заветный флакончик и едва не закричала.
В узком темном отверстии была не жидкость и даже не порошок, как представляла себе Талика все эти годы. Всего лишь свернутый трубочкой клочок бумаги находился там. Она вынула эту бумагу и, едва стоя на ногах от нахлынувших чувств - отчаяния, страха и робкой надежды - прочла, попросив Дорелика смотреть для нее: