Аполинарий Сивушков, пораньше придя со службы и, забежав в свою комнату - налить стаканчик, присланного давеча заботливой матушкой, сидра и захватить сладких орешков, спускался по лестнице доходного дома мадам Булье в общую гостиную.
Новая спортивная игра - ножной мяч, захватила все помыслы молодого увальня. Так как и комплекция, и домашнее воспитание не позволяли лично катать кожаный шар, то уж наблюдать и, как это сразу стало модно говорить в определенных кругах: "болеть" - это Сивушков любил всегда.
Дойдя до середины лестницы и неся в вытянутых руках стакан с сидром и тарелочку с орехами, Аполинарий уже представлял, как он усядется в уютное кресло перед большим окном и будет наблюдать разворачивающуюся во дворе баталию. Но в это самое время, хозяйский кот Тимофей, как-то неудачно попытался прошмыгнуть вверх, и Сивушков, нет-нет, вы не подумайте, не со зла, наступил ему на хвост.
- Маааааауууууу - раздалось откуда-то из под правой ноги юноши и сразу же что-то острое впилось в, сведенную от неожиданного оборота, икру.
- Ух ты! Ух ты, ух ты! - подумал молодой интеллигент, роняя матушкины дары на пол - Я тебя ух ты, ух ты, кот!
Кот скрылся за изгибом коридора, и Сивушкову осталось, потирая оцарапанную ногу, только похвалить себя:
- А все таки я джентЕльмен! Даже в этой ситуации, благодаря своему воспитанию и успешной работе сайта ВВВ (тут жена сказала, что все всё и так поняли, и попросила вычеркнуть последнюю фразу, что я с удовольствием и делаю), кота назвал котом. Однако, игра уже поди-што началась, надо бы за сидром сбегать. И Сивушков помчался к себе в комнату, где, что бы второй раз не бегать, захватил целую бутыль и весь мешок с орехами, и спустился вниз, крикнув по дороге Глашке, что бы пол протерла.
Подвинув кресло поближе к окну и распахнув створки, Аполинарий, устроившись поудобнее, начал следить за уже начавшейся игрой. Игроки с красными повязками всей гурьбой столпились у ворот, которые защищали игроки без повязок.
- Вот, я Анатолию рассказывать буду, - представлял себе Сивушков, - не повезло ему, что со службы не отпустили! А я всё-всё запомню и в красках перескажу - пусть он мне завидует!
Аполинарий, не отрывая взгляда от бегающих, налил сидра в стакан, пододвинул поближе орешки, и только тут, слегка скосив взгляд, полюбовался, как поднимаются по стенкам стакана пузырьки - захотелось отхлебнуть, этого слегка приторного, но освежающего напитка, и тут же закусить...
-Аполинарий? - раздалось со стороны лестницы - это спустилась давняя знакомая юноши, за которой он безуспешно ухаживал уже около месяца...
- Ага! - не оборачиваясь, не определенно произнес болельщик
- Я вот думала... Вы на днях изволили делать фривольные намеки... Относительно наших с Вами высоких отношений...
- Ага! - уже с нетерпением глядя на стакан, но так же, не оборачиваясь, произнес ловелас.
- Так я пришла сказать, что я согласная...
- Ух ты! - второй раз за день порадовался своей джентеменскости Сивушков. - Но почему, ух ты, именно сейчас? А?
И вот уже больше века - на этот вопрос нет ответа!
2
Аполинарий Сивушков, пораньше придя со службы и, забежав в свою комнату - захватить, присланный давеча заботливой матушкой подарок: жилетку с карманами, спускался по лестнице доходного дома мадам Булье в общую гостиную.
- Забавненькая жилетка - думалось молодому интеллигенту, - сейчас примерю. Не подойдет, старьевщику отдать можно будет - все какая-то прибавка к жалованию.
С этими благостными мыслями Аполинарий вдел руки в прорези жилетки и повернулся, что бы посмотреть на себя в большое и, по словам мадам Булье очень старое и доставшееся ей от некой графини, зеркало.
- Ух ты! - сказал вполголоса Сивушков, не забыв напомнить себе, что истинный джентЕльмен не позволяет себе грубых выражений, даже если уверен, что его никто не слышит. - Это что за ух ты?
На жилетке было десять карманов и еще пять маленьких кармашков.
- Эк маман расстаралась. Что же в них складывать? - вертелся возле зеркала юный франт, - однозначно старьевщику! Позову-ка я Анатолия - пусть оценит.
Анатолий, которого в очередной раз выгнали со службы, только услышав свое имя, спустился в гостиную и принялся ходить вокруг своего соседа, но так как считал себя еще большим джентЕльменом, чем Сивушков, думал про себя:
- В связи с тем, что данное облачение выглядит, на Аполинарии, как седло на крупном рогатом животном, скажу я ему, что снял бы он лучше эту хламиду.
- Экое комильфо... - начал Анатолий, но в это время со стороны лестницы раздалось:
- Аполинарий? - это спустилась давняя знакомая юноши, за которой он безуспешно ухаживал уже около месяца...
- Ага! - не оборачиваясь и ожидая что скажет Анатолий, неопределенно произнес Аполинарий...
- Вы вот на днях изволили делать фривольные намеки... Относительно наших с Вами высоких отношений... Так вот, знайте, увидев Вас в этой жилеточке, я поняла, что согласная! В ней столько кармашеков - просто очень миленько...
- Ух ты, ух ты! - уже про себя, по примеру Анатолия, подумалось Сивушкову. - Эта ух ты за какую-то жилетку готова на высокие отношения.
- Ух ты! - в первый раз в жизни не сдержался, пусть и не вслух, Анатолий, и продолжи обращаясь к своему давнему конкуренту. - Экое комильфо, говорю я Вам. Приотвратительнейшая жилеточка. Давайте я Вам помогу ее старьевщику снести.
- Фи! - произнес предмет возжелания обоих ловеласов, и удалился к себе в комнатку.
Через сорок восемь с чем-то минут, когда Аполинарий вернулся в гостиную, он первым делом увидел Анатолия, который вертелся возле зеркала и оглаживал обеими руками одетую на себя жилетку
- Ух ты ух ты! - вырвалось у Аполинария: на жилетке было теперь двадцать семь карманов и восемнадцать кармашков. - О-о-анатолий, - преодолев горловой спазм, промолвил Сивушков. - Зачем тебе столько карманов?
И вот уже больше века - на этот вопрос нет ответа!
3
Аполинарий Сивушков, пораньше придя со службы и, забежав в свою комнату - захватить мыло и полотенце, направился в душевую комнату, которую мадам Булье, поддавшись последним веяния, разместила в своем доходном доме.
Аполинарий уже успел остыть к наблюдениям за игрой в ножной мяч и не очень любил скоблить себя разными пемзами, которых в избытке закупила поборница гигиены, но обнаружил, что из окна душевой открываются отличные виды на противоположный дом, в окнах которого можно было увидеть много прилюбопытнейшего, и поэтому уже третий день посещает эту комнатку.
Вот и сейчас, заперев дверь на щеколду, юный вуайерист, расположился на краю ванны, и, слегка приоткрыв окно, что бы было лучше слышать, настроился внимать продолжение драмы, которая разворачивалась в соседнем доме.
Конфуз, который уже не первый день наблюдал Сивушков, состоял в том, что некий граф Г. застал свою жену со студентом М. Явного подтверждения адюльтера у графа пока не было и поэтому Аполинарий надеялся сегодня понаблюдать за развязкой.
- Граф, я еще раз повторяю, что мы только разучивали гаммы. - тем временем доносилось до напряженного слуха молодого зрителя. - Ваши подозрения, граф, беспочвенны!
- Да? А...
- Бааааранки! Кому свежие баранки! Ватрушки! С творогом и с маком! - внезапно ворвалось с улицы.
- Ух ты ух ты! - произнес Сивушков, мысленно похвалив себя за то, что даже в этом пристанище гигиены, он остается истинным джентЕльмен и не позволяет себе грубых выражений. - Это что за ух ты там орет?
- Кааалачи! Свежие калачи... - перекрывая речь графа и графини, неслось из-за окна.
- Эй, - высунувшись, крикнул Аполинарий. - Чего разорался-то?
- А это, барин, реклама - ответил ему, стоящий прямо под окнами лотошник. - Наш приказчик, нам копейку приплачивает, если мы ходим и горланим про его товар. Так что потерпите. Сейчас тут покричу и пойду дальше.
- Ну ладно! - величественно разрешил, названный "барином", а лотошник в это время пошел дальше по улице, и когда его рекламного крика не стало слышно, Сивушков услышал:
- Я тебе верю!
- Ух ты ух ты! - уже в полный голос вырвалось у Аполинария. - Это она уже успела оправдаться. А я все прослушал из-за этого горлопана. И какого ух ты, после этого, нужна эта реклама?
И вот уже больше века - на этот вопрос нет ответа!