По пустынной дороге ехали двое. Вьюга трепала плащи, вплетала серебристые пряди в длинные волосы. Копыта ступали по снегу почти бесшумно. Луна, выглядывая из-за туч, поблескивала на тонком обруче на лбу девушки, превращала юные лица в мраморные маски.
Всадница натянула поводья, останавливая коня. Ее спутник обернулся:
-Риона?
Она не ответила, задумчиво глядя вокруг, словно в пейзаже крылось что-то важное.
-Риона, в чем дело? - Повторил юноша.
-Я помню это место, - медленно проговорила она. - Но... тогда все было по-другому. Солнце... Альфрид, ты помнишь солнце?
Он помедлил:
-Считается, что мы не можем помнить то, что было до пробуждения.
-"Считается". Но...
-Помню, - глухо ответил молодой человек.
Его спутница снова огляделась:
-Да, вон тот лес - он стоял и тогда. На поле зрела пшеница. А там, - изящный взмах затянутой в перчатку руки, - был трактир.
Девушка заколебалась - воспоминания рассыпались на обрывки, подобно недавнему сну.
-Еще я помню тебя... Огонь в камине. Звон лопнувшей струны и слезы у тебя на глазах. А потом... - ее лицо исказилось. - Альфрид, я вспомнила. Все!
Он приблизился, осторожно снял слезинку с бледной щеки.
-Не надо. Не плачь, королевна.
-Королевна... - эхом повторила она. - Значит, и ты... Давно?
-Давно, - его улыбка была невеселой.
-И молчал?
-Я не хотел, чтобы ты вспоминала. - Молодой человек бережно коснулся ее волос. - Это слишком больно.
Риона беззвучно плакала. Ветер бросал в лицо колючие снежинки.
-Обними меня. - Прошептала, наконец, девушка.
Альфрид спешился, бережно снял ее с коня. Прижал к себе, заслоняя от пронизывающей вьюги.
-Не плачь, любимая, - беспомощно проговорил он.
Если бы можно было хоть что-то изменить.
***
День угасал. Солнце, опускаясь за край земли, раскрасило небо алыми сполохами. Небольшой отряд двигался по проселочной дороге. Дюжина мужчин на уставших конях, серая пыль тусклым слоем припорошила доспехи. Поравнявшись с трактиром, путники остановились. Один, судя по всему старший, спешился, грохнул кулаком в закрытую дверь. Еще раз. Стукнула щеколда, в приоткрывшейся щели показалось бледное лицо хозяина.
-Прошу прощения у благородных господ. Времена нынче смутные...
-Верно. - Кивнул воин. - Но мы устали и голодны.
-Прошу вас, - склонился хозяин. - К несчастью, трактир знавал и лучшие времена. Да простят меня благородные господа...
В руках путника звякнул кошель:
- Этого хватит для того, чтобы ты вспомнил о своем деле?
Трактирщик с поклоном принял деньги. Воин, не слушая причитаний, перемешанных с благодарностями, махнул рукой остальным. Путники спешились. Один, совсем молоденький, неловко сполз с коня, пошатнулся, и, наверное, упал бы, не поддержи его сосед. Стянутые в хвост длинные волосы, тонкие черты лица, маленькие руки в дорогих перчатках... "Девка!" Ахнул про себя трактирщик. "Не иначе, и впрямь последние времена настали". Но виду не подал - не хватало еще. Только пуще засуетился, прислуживая "благородным гостям".
Воины ели молча, слишком уставшие, чтобы говорить. Потом разошлись по комнатам - трактир и в самом деле был пуст. Но двое остались внизу - караулить невесть от кого. Потом их сменила другая пара, потом еще... Не появились на посту лишь девушка, да поддержавший ее светловолосый молодой человек с лютней на плече.
-Альфрид, спой что-нибудь для меня?
Юноша поклонился:
-Что ты хочешь услышать, королевна?
-Риона, - грустно улыбнулась она. - Королевство отреклось от нас, так что проку в том титуле? Пустой звук.
-Прости, госпожа. - Упрямо ответил менестрель. - Наследное право не может превратиться в пустой звук. Так что желает услышать королевна?
Девушка устроилась на лавке с ногами, положила подбородок на колени:
-Что-нибудь веселое... Про то, как один из ночного народа решил, что он великий певец.
Молодой человек лукаво улыбнулся, ударил по струнам. Звонкий молодой голос заполнил комнату, полетел в открытую дверь, разнесся по трактиру. Девушка слушала, тихонько хихикала. Из зала ей вторил хохот воинов.
Песня закончилась. Улыбка девушки медленно погасла. Некоторое время Риона бездумно смотрела перед собой.
-Старые сказки... Предки боялись, а мы смеемся.
-Предки тоже смеялись. Так устроены люди: высмей то, что пугает, и страх уйдет.
Она невесело улыбнулась:
-Тогда напиши балладу об этих днях. Смешную. Чтобы можно было веселиться - а не сходить с ума, пытаясь понять, отчего обезумела вся страна.
Королевна поднялась с лавки, легким шагом прошлась по комнате, остановилась рядом с Альфридом.
-Почему ты здесь?
-Госпожа?
-Почему ты здесь? - Повторила она, глядя снизу вверх. - Певец, равных которому нет в этой стране. Ни один узурпатор не посмеет тронуть менестреля с такой славой, как у тебя. Так почему ты оказался среди лучшего десятка гвардейцев?
-Потому что таков был приказ короля. - Твердо ответил Альфрид.
-Брось. Ты певец. Вольная пташка. К тому же чужеземец. Я уж не говорю о том, что приказ короля ничего не значит в это время. Одна хвалебная ода - и жизнь при дворе узурпатора окажется ничуть не хуже, чем при моем отце. Так почему ты рискуешь головой, сопровождая беглую наследницу?
-За что оскорбляешь, королевна? - прошептал юноша. Прозрачные зеленые глаза смотрели в ее - карие, и ни один не отводил взгляда.
-Твой отец, услышав на улице безродного певца, осыпал его золотом, представил ко двору, приблизил к себе. А теперь певец должен забыть все, что для него сделали, и сбежать, поджав хвост? - Голос Альфрида зазвенел гневом. - Броситься, точно шавка, лизать руки новому хозяину?
-Я хочу, чтобы ты уехал. - Девушка не выдержала, отвернулась. Стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони. Повторила спокойным, ровным голосом:
-Уезжай. Это приказ.
-За что?
-Талант - слишком редкая и ценная вещь, чтобы губить его просто так. Глупо. За мою голову - и голову тех, кто меня сопровождает - назначена награда. Золота по весу - ты слышал об этом? Уезжай. Тем более что в бою от тебя мало прока.
-Вот как? - протянул Альфрид. Шагнул вперед так стремительно, что девушка невольно попятилась.
-Королевна, как ты мудро заметила, я не твой подданный. Так что плевать я хотел на приказы. А насчет прока... может быть. Но лучше быть мертвецом, чем предателем.
-Госпожа, дурные вести. - Шагнувший на порог командир гвардейцев заставил их отступить в разные стороны. Вернулся разведчик...
-Что случилось, герцог?
-Узурпатор заключил союз с Рией. Их солдаты высадились в Адистоке. Еще две сотни - в столице. И разъезды на дорогах.
-Значит, порт для нас закрыт... - Задумчиво протянула девушка. - Нет, но какая трогательная забота о подданных - исключительно ради их блага отдать страну чужеземцам.
-Еще одно... Твой отец... - Герцог замялся
-Мертв. - Закончила за него Риона, опустила ресницы - слеза скользнула по бесстрастному лицу. - Как он умер?
-На плахе. Быстро и милосердно. Какие будут приказания, королева?
- Отошли трактирщика. Собери людей. Помянем. И решим, куда будем уходить, если порты закрыты.
-Да, госпожа, - герцог коротко поклонился, вышел.
-Альфрид, споешь для нас его любимую? - голос звучал спокойно. Слишком спокойно.
-Спою.
Он спускался по лестнице за ней вслед, глядя на выпрямленную спину, и почему-то думал о том, как идут на эшафот твердые духом.
Чаша в полном молчании шла по кругу. Риона последней приняла ее в руки, отпила, выплеснула остатки вина в пламя камина.
-Пусть бессмертный огонь согреет его душу.
Перевела взгляд на певца. Тот кивнул, склонился над лютней. Любимая песня государя - о воине, уходящем в свой последний бой. Бой, из которого не рассчитывает вернуться. Но за спиной - дом. И смерть, в сущности, невеликая цена за покой тех, кто дорог. Альфрид пел, не замечая, как слезы бегут по щекам. Бывалые воины, прошедшие не одну битву, плакали, не скрывая. Риона слушала, закрыв глаза. Бледная, с застывшим лицом. И она же первая нарушила молчание, начиная совет.
Певец не встревал в их разговоры. У него было достаточно разума, чтобы понять, когда не стоит мешать знающим людям. Он смотрел на Риону. Как она слушает, чуть склонив голову на бок, внимательно глядя в глаза. Спорит - четко, логично, аргументированно. Как размышляет, спрятав лицо за сцепленные ладони.
Альфрид смотрел и думал, какой государыней могла бы стать эта девочка, если уже сейчас, в шестнадцать лет, спокойно, и уверено дирижирует пусть небольшим советом, хотя душа - он знал это - рвется на части от боли и страха. Могла бы... а теперь наследница престола будет коротать век приживалкой у коронованной родни в чужой стране. А то и выдадут замуж в какую-нибудь глушь. С глаз долой...
Если он вообще будет, тот век - подумалось вдруг с беспощадной ясностью. Ни один узурпатор в здравом уме не оставит в живых прямого претендента на трон. Так что если их не найдут сейчас - позже в ход пойдет яд, или убийца из-за угла.
Он смотрел и понимал, что ничего не может сделать. Просто быть рядом, пока возможно. До конца - каков бы он ни был.
Мир рухнул в одночасье. Еще вчера ничто не предвещало беды - а сегодня запылала вся страна - от границы до границы. Древнейшие семьи, опора трона, оказались вырезаны под корень. Государь едва успел отослать из бунтующей столицы дочь. А сам остался с гвардией - защищать дворец. Без надежды на победу. До последнего.
А сейчас узурпатор, презрев все прежние военные союзы, заключил новый - с Рией. С давними соперниками. И обезглавленная страна падала в руки захватчиков, точно спелый плод.
Отсылая дочь с десятком гвардейцев король не приказывал - просил. Спасти ее. Найти убежище за границей, дальше - как получится. Но запланированные раньше пути бегства оказались перекрыты - снова - слишком быстро. Герцог думал только об одном: вытащить госпожу из бунтующей страны. Риона же искала пути не просто укрыться, но вернуть трон. Узурпатор отдавал ее родину чужеземцам. Дочь короля не могла этого допустить. И они искали выход. Не столько убежище - большинство соседей дали бы им приют. Но место, где можно было бы найти союзников.
Говорили долго. А когда совет закончился, и все разбрелись по комнатам, девушка подошла к Альфриду:
-Ты не мог бы... посидеть со мной немного. - Проговорила она, почему-то смущаясь. - Спеть.
-Как прикажешь, королева.
Она покачала головой:
-Я не приказываю. Прошу.
Менестрель кивнул, послушно поднялся. Уже заходя в ее комнату, подумал, что это вопиющее нарушение приличий. Случись что-то подобное во дворце, скандал был бы нешуточный. А сейчас всем безразлична такая ерунда.
-Закрой дверь, - тихо попросила Риона.
Певец устроился на лавке, пробежал пальцами по струнам.
-Что спеть для тебя?
Она молчала, отвернувшись, уперевшись лбом в ставни. Внезапно, резким рывком распахнула тяжелые створки. За окном лил дождь, ветер бросил в комнату струи воды. Девушка обернулась, рукавом стерла капли с лица.
-Альфрид, - броня непробиваемого спокойствия трещала по швам, но пока держалась. Пока. - Прошу тебя, уезжай. Я не хочу... не могу допустить...
Он отложил в сторону лютню, поднялся. Обида бушевала внутри.
-Государыня, я не ребенок. Если ты позвала только для этого, то, я, пожалуй, пойду.
-Как же тебя убедить? - срывающийся шепот казался громче крика. - Тот десяток - внизу - они воины, они приносили присягу. Сколько уже сложило голову за мою жизнь? Хочешь, расскажу про каждого? Каждое имя - шрам на сердце. Но если к этим именам прибавится твое...
-Не такой уж я и гений, - юноша с деланной беззаботностью пожал плечами. - А умирать придется всем. Спасибо за заботу, госпожа.
Он шагнул к двери, взялся было за ручку. Судорожный всхлип за спиной заставил остановиться. Альфрид обернулся. Королева сползала по стене, кусая губы, отчаянно стараясь сохранить лицо до последнего. Юноша метнулся к ней, легко подхватил на руки. Устроил на коленях, сжимая в объятьях. Если бы можно было оградить ее от этого мира... Бессмертный огонь, такое не каждый мужчина-то выдержит, а ей всего шестнадцать. Вот и чудит. А сам тоже хорош - подумал бы, прежде чем обижаться.
Она вздрагивала у него в руках, изо всех сил стараясь не зарыдать в голос.
И понял, что сказал, только когда она отстранилась, изумленно глядя в глаза. Торопливо попытался придать лицу подобающее сочувственно-доброжелательное выражение. Не получилось. Вот сейчас она встанет, и укажет на дверь. Навсегда.
-Я люблю тебя.
Он ослышался?
-Я люблю тебя. - Повторила девушка. - И поэтому мне легче будет знать, что ты жив где-то там далеко, чем видеть, как ты умрешь. Пусть далеко, пусть без меня. Пусть даже с другой, но - жив. Уезжай...
Певец рассмеялся. Безумная, шальная радость бушевала в груди.
-Уехать? Теперь? После того, что услышал?
Риона еще пыталась что-то сказать, какие-то правильные слова - он не слушал. Бережно взял ее лицо в ладони, целовал глаза, мокрые от слез щеки, спустился к губам. Она ответила - неловко, неумело. Тонкие пальцы гладили лицо, скользили по плечам.
-Никуда я не уеду, - прошептал Альфрид. - Все равно, что будет дальше.
-Нет...
-Тогда прикажи, королева. Прикажи, и я уйду.
-Не уходи...
А потом все слова растаяли в нежности.
Тучи рассеялись, полная луна светила в окно. Менестрель долго смотрел на спящую девушку, осторожно, чтобы не разбудить, гладил разметавшиеся по подушке черные волосы. Заснуть не получалось. Он тихонько оделся, вышел из комнаты, осторожно притворил дверь. И остолбенел, наткнувшись на бешеный взгляд герцога.
-Натешился?
Взоры скрестились, словно клинки.
-Я люблю ее.
Молчание. Долгое, почти бесконечное. Медленно-медленно окаменевшая маска гнева сменилась лицом.
-Что ж... пойдем, поговорим.
Герцог неспешно спустился в залу, певец шел следом.
-Парни, сходите-ка посмотрите, на улице все чисто?
Караульные молча вышли.
-Садись. - Герцог помолчал, потом негромко спросил:
-И что дальше?
-Не знаю, - честно ответил Альфрид. - Сам я ее не оставлю. А там видно будет.
-А если завтра Риона поймет, что только страх и боль толкнули ее в твои объятья? Страх, боль и одиночество - а вовсе не любовь?
Юноша задохнулся:
-Ты умеешь быть жестоким, герцог.
-И все же?
-Я знаю свое место, - криво усмехнулся он. - Нищий певец, оказавшийся рядом только по прихоти короля...
Снова повисло молчание.
-Она не плакала, когда узнала о смерти отца, - сказал, наконец, герцог, - не допусти, чтобы она заплакала из-за тебя.
И ушел, не дожидаясь ответа.
Менестрель долго сидел за столом, бездумно глядя в пространство. Потом взял в руки лютню. Слов пока не было, и юноша не знал, будут ли. Альфрид не думал об этом. Просто играл. Струны пели, мелодия вилась прихотливыми узорами, взлетала, расправляла крылья. Он не помнил ни о перевороте, ни о бегстве - ни о чем. Только музыка. И безмерное, бесконечное счастье. Несмотря ни на что.
Крик, раздавшийся с улицы, заставил вскочить. В дверь ввалился один из караульных, из плеча торчала стрела. Сверху по лестнице уже бежал командир:
-Видел, откуда стреляли?
Раненый молча покачал головой.
Альфрид бросился в комнату Рионы, перелетая через несколько ступенек. Ставни открыты... Влетел, захлопнул створки, прислонился к ним спиной, облегченно выдыхая. Зажег огонь. Королева сидела в кровати, придерживая простыню у груди. В неверном пламени лучины глаза казались бездонными, ничего не выражающими.
-Что случилось?
-Государыня, оденься. - Герцог уже стоял в дверях. - Нас выследили. Нужно уходить.
Поманил за собой Альфрида, вышел сам, соблюдая приличия.
Дверь внизу уже была заставлена мебелью - кто-то пытался вломиться снаружи. Ставни заложены наглухо. Стрелки укрылись в темных окнах второго этажа, где располагались комнаты для гостей. Град стрел заставил врага отступить на какое-то время.
-Дом окружен, - герцог говорил быстро, но не суетливо. - Из погреба есть другой выход - я послал парня проверить, чисто ли там. Дам вам пятерых - попробуйте уйти. Мы удержим их, сколько сможем. Но если подожгут дом... все закончится быстро.
Он бросил в руки певцу увесистый кошель.
-Кони пропали. Выберетесь - купите новых.
Риона появилась в комнате. Одежда в идеальном порядке, гладко зачесанные волосы - не знать, так и не поверишь, что на сборы ушло лишь две минуты. Движения, полные спокойного, несуетного достоинства.
Из подвала выглянул один из гвардейцев:
-Все в порядке.
Герцог протянул Альфриду небольшой мешок:
-Ее вещи.
Юноша кивнул, закинул на плечо вместе со своим. Поднял лютню.
-Лишнего не бери.
-Это не лишнее, - тихо возразил менестрель.
-Лишнее. - Отрезал герцог.
Певец помолчал. Кивнул. Погладил теплое дерево, бережно держа лютню в ладонях. Грустно улыбнулся и положил инструмент в пламя камина. Выпрямился, глядя герцогу в глаза. За спиной стонали, лопаясь, струны.
-Все готовы? - Герцог отвел взгляд. - Тогда идите.
Шагнул к Рионе, сжал в объятьях:
-Прощай, госпожа.
-Прощай, Эрвилл.
Альфрид помог спуститься королеве, спрыгнул сам. Оглянулся в последний раз.
-Сбереги ее, - прошептал герцог.
Юноша кивнул. Взял Риону за руку.
Шли медленно, не зажигая огня. Подземный ход оказался неожиданно длинным. Наконец, они уперлись в земляную стену, над головой засияли звезды. Двое, шедшие первыми, выскользнули наверх. Кто-то из них подал руку, помогая подняться. Альфрид выбрался, огляделся - вроде бы все тихо. Поддержал королеву.
Раздался короткий свист - рядом рухнул один из гвардейцев. Почти в тот же миг что-то ударило Альфриду в грудь. Он еще успел увидеть, как оседает рядом Риона, а потом тьма сомкнулась вокруг.
Из темноты выступили трое, следом - еще полдюжины. Первый подошел к неподвижным телам, пошевелил их сапогом:
-Забираем головы и уходим. Жаль, не все тут - за тех, кто в доме ничего не получим. Одни угли останутся.
Словно в подтверждение его слов неподалеку взвилось пламя. Отблески заплясали на доспехах, превратили тени в рваные клочья. И поначалу никто не заметил, как с неба обрушился живой кусок мрака. Первым взвыл предводитель. Взвыл и через мгновенье затих с перерезанным горлом. Тень метнулась к соседу. Неведомая тварь двигалась быстро - слишком быстро для того, чтобы обычные люди могли сопротивляться. Взлетал и падал тускло мерцающий клинок, разя без промаха одного за другим. Кто-то не выдержал - побежал, но далеко не ушел ни один. Тварь прыгнула на спину последнему, впилась клыками в горло. Насытившись, неспешно поднялась. Силуэт оказался человеческим. Неизвестный не торопясь приблизился к лежащим. Присел над телами, коснулся еще теплой кожи. Арбалетный болт в сердце - все остальное цело. Очень удачно. Ордену нужны новые воины. Клан Рии, вмешавшись в дела смертных, пришел на эти земли - война будет долгой.
***
Риона стояла, спрятав лицо на груди спутника, укрываясь от ветра. Хотя на самом деле оба давно не боялись холода.
-Прости. - Прошептал Альфрид. - Прости, что не смог уберечь...
-Не надо... - не поднимая головы ответила девушка. - Все равно ничего не изменишь.
-Прости. - Повторил он.
Она отстранилась, вытерла лицо рукавом:
-Четверть века прошла. Не казни себя.
Легко вскочила в седло:
-Поехали. Полночь миновала. А путь предстоит долгий.
-Знаешь, - сказала она спустя какое-то время. - Тогда я все не могла понять, почему так получилось. Слишком неожиданно. Слишком быстро.
- Теперь знаешь, как?
-Да. В ордене хорошие хронисты.
Снова воцарилось молчание.
Четкость и слаженность действий заговорщиков казалась невероятной. Для людей. Но за всем этим стояли не люди.
Никогда раньше ночной народ не вмешивался в человеческие дела. Еще на заре создания орденов их основатели разделили территорию. И какие бы катаклизмы не сокрушали государства смертных, границы орденских владений оставались нерушимы. До тех пор, пока последний глава клана, живущего на территории Рии решил, что с людьми незачем церемониться. Он начал с престола своей страны. А потом принялся за соседние. Четверть века война не прекращалась ни днем, ни ночью. Днем воевали смертные. После наступления темноты - ночной народ бился за свои земли с кланом Рии.
Альфрид резко остановил коня, жестом предупредив вопросы спутницы. Оба замерли прислушиваясь, пуская в ход неведомое смертным чутье.
-Трое. Не люди. - Прошептала, наконец, Риона.
Мужчина кивнул:
-Это не наш орден. Рийцы.
Она хищно улыбнулась, протягивая руку к рукояти клинка. Заговоренная особым образом сталь - не против людей. Против нежити. Спутник ответил такой же улыбкой, больше походящей на оскал. Кони рванулись в карьер.
Двое вылетели из белого круговорота, сами подобные смертоносному вихрю. Их уже ждали. Взлетели клинки, зазвенели, закружились. Лунные блики играли на стали.
Один из чужаков резко развернул коня, помчался прочь. На него не стали тратить времени - можно догнать и потом. Вьюга бросала в лицо пригоршни снега, ослепляя, сбивая с ритма. Удар, поворот... Позволить вражескому клинку соскользнуть, увести его в сторону - и снова удар. Крик. Чужое тело бессильно валится в снег. Миг злорадного торжества.
-Цела?
-Да.
Альфрид спешился. Два коротких взмаха - теперь никакие силы не оживят поверженных. Пригляделся к удирающему всаднику.
-Смертный. Надо же... - Негромко удивилась Риона.
-Тем лучше - усмехнулся мужчина. - Я голоден.
Кони снова понеслись вперед, настигая беглеца. Удар - человек слетел наземь, забарахтался в сугробе. Воин мягким прыжком приземлился рядом, шагнул ближе. Вздрогнул, точно от удара. Испуганное полудетское лицо - мальчишке едва ли сравнялось пятнадцать. И рядом, в снегу...
Лютня.
Альфрид стремительно нагнулся - парень шарахнулся в сторону - подобрал инструмент. Провел пальцами по дереву, стряхивая снег, легко коснулся струн...
-Отдай! - мальчишка, забыв страх, бросился на врага. И снова улетел в сугроб, откинутый небрежным движением. Вынырнул, отплевываясь от снега, повторил упрямо:
-Отдай. Она моя.
Воин долго смотрел на него сверху вниз.
-Пожалуйста... - прошептал мальчик.
-Что тебе дороже - жизнь, или эта деревяшка?
-Это не деревяшка! - Губы парня задрожали. - Не деревяшка...
Сильная рука легко выдернула его из сугроба, поставила на ноги:
-Сыграй.
-Снег и холод погубят лютню. Не заставляй меня...
-Тогда спой. - Альфрид не отрываясь смотрел в лицо мальчику. Рядом бесшумно спешилась Риона.
-Докажи, что владеешь по праву. И я верну ее.
Какое-то время парень колебался. Потом запел. Сперва негромко, неуверенно, но вскоре голос окреп, взлетел, зазвенел, перекрывая вьюгу. Дрогнул на миг от удивления, услышав, как к песне присоединился второй голос - такой же чистый, уверенный. Песня лилась, голоса то разлетались по терциям, то снова сливались в унисон, поддерживая и дополняя друг друга. А потом снова стало тихо - лишь ветер посвистывал в ушах.
-Ты знаешь эту песню? - глаза мальчишки были изумленно распахнуты.
Альфрид улыбнулся. Легко и беспечно:
-Я ее сочинил.
Бережно достал из под плаща лютню:
-Возьми.
Парень принял инструмент, с достоинством поклонился.
-Благодарю.
Взобрался на коня.
-Еще одно, - сказал менестрель.
-Да?
-Мастер, что делал эту лютню, еще жив?
-Он живет в Кориене. Двадцать пять миль на север.
-Спасибо.
Парень снова поклонился. Развернул коня. Несколько раз неуверенно оглянулся, потом пустил коня в галоп и исчез за вихрями снега.
Альфрид посмотрел ему вслед:
-Надо выбрать время и заглянуть в этот самый Кориен.
-Заглянем, - улыбнулась Риона. - У нас целая вечность впереди.
