Ри : другие произведения.

Белка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Довольно старый фанфик, посвященный игре Мор.Утопия. Начинало писаться безо всякого сюжета в голове, а потому детективная составляющая взята из фанфика другого человека, на форуме Мора известного как Наследник Дьявола ^_^ История неоконченная, не вычитаная и вообще обладает сомнительной художественной ценностью, выкладывается исключительно дабы не быть утерянной. Хотя потеря была бы невелика.
  Меня разбудил шаловливый солнечный луч. Ясные дни в сентябре в нашем городе редкость, и терять такой было бы просто преступлением. С этой - надо признать, не очень внятно оформившейся после сна - мыслью я спустилась на кухню.
  Мама уже была там. Забавно, но, как бы рано я не вставала, еще ни разу мне не удалось проснуться раньше нее. Несколько лет назад - мне тогда было лет двенадцать или тринадцать - я специально не ложилась всю ночь. Поставила вечером на кухне стул и стала ждать. Но, естественно, задремала, а когда проснулась - мама была уже тут, что-то варила. Так что я приняла это как данность - как еще одну деталь своей жизни здесь.
  Мама разделывала рыбу. Неподходящее занятие в половине шестого утра - но ее это совершенно не смущало.
  - Доброе утро, Белка. Чего так рано? - не оборачиваясь, спросила она.
  Белка - это я. Вообще-то, меня зовут Изабелла. Изабелла Ковач. Но это - слишком длинное и необычное имя для нашего города. Мой отец был из столицы. Он приехал сюда довольно давно, около двадцати лет назад. Тогда в городе активно шло строительство. Мама была тогда совсем девчонкой - всего на два года старше, чем я теперь, а мне, к слову сказать, недавно стукнуло пятнадцать. Она тогда только начинала работать на заводах - разделывала и фасовала мясо. Отец был старше на двенадцать лет. Внимание довольно известного столичного инженера, Радомира Ковача, сперва просто очень ей льстило. Но после нескольких свиданий она по-настоящему влюбилась в него. А он полюбил ее сразу, с первого взгляда - и до последнего. Это я знаю точно. Ни разу на моей памяти он не взглянул на другую женщину. Что, в принципе, не так уж и тривиально: моя мама - замечательная женщина, но далеко не первая красавица в городе.
  Отец умер четыре года назад, во время первой вспышки. Я этого не видела. В то время я, как и многие другие дети, отсиживалась в Многограннике. Я блуждала по чудесным снам и, признаться, даже не знала, что снаружи бушует эпидемия. Да для меня тогда и не существовало этого "снаружи". Была только эта захватывающая, такая реальная мечта вокруг!
  Когда я вернулась домой, удивляясь странно пустым улицам, мама встретила меня, велела умыться, накормила, и тихим голосом рассказала о том, что произошло с городом. Несколько тысяч человек погибло. Потом, не меняя тона, она сообщила: папа умер позавчера, когда болезнь уже утихала. Тело сожгли, т.к. опасались повторного заражения.
  До вечера я ходила, как оглушенная. Всю ночь пролежала с открытыми глазами, а на утро поняла, что ненавижу. Впервые в своей недолгой жизни, я по-настоящему ненавижу! И объект моей ненависти - даже не болезнь, а эта фантасмагорическая, величественная конструкция на том берегу Горхона. Заключенная в стекло Мечта, прозрачная для детского взгляда, но скрывшая от меня смерть отца и отнявшая мать. Потому что мама - моя любящая и веселая мама, которая так заразительно смеялась - пропала. Вместо нее по комнатам опустевшего дома тихо бродила тень печальной женщины, из глаз которой бесконечным потоком на меня проливалась боль. И я не могла избавиться от мысли, что если бы в тот кошмарный день я была дома - то смогла бы поддержать, успокоить ее, разделить с ней это горе, которого оказалось так много для нее одной. Но меня не было - и она утонула в нем. Нет, мама по-прежнему любила меня и заботилась обо мне, она, наверное, даже была рада, что я пересидела эпидемию в Башне. Просто это была уже не совсем она - не такая, которой я ее помнила и знала.
  Наверное, тогда я и повзрослела. Странно говорить так - о каком-то моменте, после которого начинаешь ощущать себя взрослой - но так и произошло. Я научилась ненавидеть - и это словно добавило мне лет. Наутро после того дня я отправилась на площадь Мост - живем мы недалеко оттуда, в Створках - чтобы посмотреть на Башню. Башню, сберегшую меня, но отнявшую мою жизнь. А там меня ожидал настоящий шок - Многогранник, еще вчера подобный хрустальной розе, отражал город и реку. Там, где несколько часов назад были прозрачные стекла - я видела зеркала. И каждое зеркало отражала мое лицо - лицо моего отца, которого я навсегда потеряла - и ненависть кипела внутри меня, сжигая.
  Я собиралась найти камней. Хотела разбить, сломать это сверкающее совершенство, но после несколько минут безрезультатных поисков передумала. Еще около часа покрасневшими от бессонной ночи глазами я наблюдала, как утреннее солнце отражается на безупречных гранях, а потом повернулась и пошла домой, не оглядываясь. Тогда я еще надеялась, что мама вернется, вновь станет такой, как прежде. Этого не произошло.
  С тех пор, когда мне кажется, что я начинаю забывать свою прежнюю жизнь, папу, я иду к Многограннику и пристально, до боли, всматриваюсь в зеркальные стены. И вот уже четыре года, видя в глядящем на меня отражении лицо, так похожее на то, что я безвозвратно потеряла, я лелею свою ненависть.
  Все это не значит, конечно, что всю свою жизнь я посвятила построению планов уничтожения Башни. Разумеется, это не так. Просто в уголке сознания у меня постоянно обреталось это странное, пузырящееся чувство. Впрочем, я почти научилась его не замечать - вот как сегодня, когда сентябрьское солнце разбудило меня в несусветную рань и я с чувством невероятной легкости, прыгая сразу через две ступени, промчалась по лестнице в кухню.
  - Привет, мам! Что на завтрак?
  - Я не ожидала, что ты спустишься так рано. Подождешь немного? Я поджарю рыбу.
  - Фу, рыба - утром! Гадость!
  - Потише в высказываниях, юная леди! В буфете есть хлеб, молоко на столе. Это тебя устроит?
  - Вполне! Отлично! - я отломила краюху от хлеба, ухватила одну из трех бутылок молока, которые мама, вероятно, успела приобрести в магазине в Жерле, куда она ходит. Интересно, во сколько она вышла, что уже оказалась дома с полупочищенной рыбой? Похоже, чем дальше - тем меньше она спит...
  - Мам, - проглатывая хлеб, сказала я - я погуляю, ладно? Хорошее утро...
  - Да, конечно, иди. - Взгляд у нее опять куда-то уплыл, стал каким-то далеким. Если бы я не знала про папу, подумала бы, что она принимает морфий. Очень уж в такие моменты мама становилась похожа на панну Катерину. - Придешь обедать?
  - Пока не знаю... Вряд ли. Я собиралась попозже зайти к Капелле, поем у нее.
  - Хорошо. Возвращайся до темноты.
  - Обязательно! - я чмокнула маму в щеку, и выбежала на улицу, прихватив пустую бутылку из-под молока, чтоб выкинуть ее в мусорный жбан во дворе.
  Мы с мамой живем вдвоем в довольно большом двухэтажном доме. Папа купил его, когда понял, что останется здесь навсегда. Вообще-то в Городе не принято, чтобы только одна семья жила в здании. Но так уж получилось. Папа был хорошим инженером и человеком довольно состоятельным. Вообще, я бы не возражала, если бы мама пустила постояльцев, но она и слышать об этом не хотела. Жаль! Возможно, если бы в доме были люди, не связанные нашим с мамой горем, болью утраты, стало бы легче...
  Дом наш выходит фасадом во двор, но я не люблю там ходить. В доме напротив живет страшный человек. Он очень нелюдимый, поэтому я знаю только его имя - Вар. Он лысый, маленький, но мускулистый, и еще у него горб, от которого все тело сильно перекошено набок. Признаться честно, я его побаиваюсь. Есть в нем что-то такое... Неправильное! С ним живет его дочка, Вера. Она старше меня всего на два года, но с ней мы тоже почти не общаемся. А однажды, когда мне не спалось, я видела в окно, как она уходила ночью, около одиннадцати, нарядившись в костюм травяной невесты. И я, похоже, догадываюсь, куда. Интересно, ее отец знает?
  В общем, когда мне надо выйти из дома, я обычно пользуюсь задней дверью. Это довольно странно, но в нашем доме именно черный ход выходит на широкую улицу. Прямо на "Омуты". Там живет Ева. Она очень милая, хотя я и знаю, какие слухи ходят о ней в городе. Но, по-моему, это - ее личное дело! А я иногда хожу к ней по вечерам, и мы пьем чай. Ева старше меня почти на десять лет, но в разговоре это почти не заметно. Иногда она ведет себя так по-детски! Я пробежала по дорожке, ведущей в "Омуты", гадая, не разбужу ли ее. Дверь была открыта, но Евы не было. Наверняка она пошла в Собор. Единственное, что в ней меня раздражает - это ее фанатичная привязанность к этому строению! Стоило бы, пожалуй, сходить за ней - вытянуть из этого жутковатого места, посидеть в сквере в Жерле, или отнести цветы к склепу Виктории (раньше я носила цветы и для Нины, но потом перестала. Все-таки, Многогранник был ее детищем. Именно ее, а не Стоматина! К Петру я, кстати, отношусь очень хорошо, несмотря ни на что!). Но если я пойду в Собор, обязательно увижу Башню, издевательски маячащую на горизонте. А это на весь день испортит мне настроение! Поэтому, оставив Еву блуждать наедине с ее мечтами, я вышла из "Омутов" и направилась к мосту.
  
  ***
  
  Я бегом пробежала через мост, мимо одной из лестниц в небо. Вот ведь странные сооружения. Они напоминают мне руины из Средневековья. Я всего пару раз видела Андрея Стаматина - он почти все время проводит в кабаке в Земле, а я там была только один раз, еще с отцом. Он покупал кофе, которого не найдешь в магазинах, и золотой браслет для мамы. Вообще-то, он не хотел, чтобы я заходила в такое место, но снаружи уже темнело, поэтому мы вошли внутрь. Папа велел мне стоять у дверей, что я и сделала, но Андрея Стаматина я все же видела. Он, чуть шатаясь, прошел к стойке, кивнул отцу, что-то сказал тощему продавцу и взял бутылку твирина. Явно не первую в тот вечер. Зубами выдернул пробку, и стал пить прямо из горлышка. Папа вздрогнул, глядя на это, и проводил его довольно печальным взглядом. У Андрея слава опасного человека, убийцы, и жутковатый шрам на подбородке, оставшийся, вероятно, после одной из многочисленных драк. Однако в тот момент я почувствовала к нему такую острую жалость, что стало больно и свело виски. Мне показалось, что он очень несчастный человек. Потом я еще пару раз видела его у Евы, и он уже не показался мне таким потерянным, однако отголосок того, первого ощущения все еще не исчез из моей памяти. Петр - он совсем другой. Возможность творить его спасает. Его работа приносит ему такую безумную радость! Я захожу к нему иногда, когда иду к Исидору. Приношу кое-что, приготовленное мамой. Она о нем заботится, как о сыне, хотя он и не намного младше нее. Но это можно понять - Петр какой-то очень беззащитный, ему нужны чьи-нибудь присмотр и опека. А он, хоть и не инженер-строитель, но все же строит. Наверное, помогая ему, мама думает об отце... Впрочем, это не так уж важно. Петр окончательно утонул в твирине, он его раб и жертва, но все равно очень славный. Однажды, когда я принесла ему мясной пирог, он попросил меня задержаться, и за два часа вылепил из гипса мое лицо. Честное слово, я не вру! Очень похоже! Теперь этот барельеф висит на стене у меня в комнате. И мне, и маме очень нравится!
  Рядом с лестницей (мы с ребятами облазили их все, сверху донизу. Если взрослые узнают об этом - будет жуткий скандал. Они ведь очень высокие, и лететь оттуда ой как долго! Но какой вид открывается с верхних площадок! Ради такого можно и рискнуть) расположена Плесня. Это - наше тайное место. Собственно, я узнала о нем, уже когда покинула Многогранник. Я ведь не одна такая! У каждого была своя причина, но довольно много ребят в свое время ушли из него. Например, Ноткин. Они здорово поругались с Ханом, а помириться не позволяет гордость. Мальчишки вообще жутко гордые! Никогда этого не понимала. Разве стоит оно того, чтобы терять друзей? Но, так или иначе, Ноткин больше не вернется в Башню. Теперь он обретается на южных складах. Я там частый гость, хотя, если мама узнает, не видать мне прогулок, как своих ушей! "Ай-ай-ай! Ты знаешь, какие люди живут на складах! Это же настоящие бандиты!". Порой меня раздражает эта ее фанатичная забота о моей безопасности! Ну, и что, что бандиты? Да, ребята Грифа, конечно, не сахар, но связываться с нами они не будут. Ноткин-то, даром, что ему неполных четырнадцать, парень боевой. Так что, если кого из наших обидят, тем более из девчонок - всем им ой как не поздоровится. "Охранники" со складов знают это не хуже нас - были поначалу прецеденты - и связываться с Ноткиным лишний раз не станут. Так что на нашу базу я хожу смело, но тайком от мамы. Даже забавно, что я боюсь ее больше таких отъявленных головорезов!
  Еще из Многогранника полгода назад вернулась Тая. И с ней у нас, хотя она совсем еще малышка - много общего. Потому что она ушла из Башни после того, как умер ее отец. Он был настоятелем Термитника - странного и страшного места на краю Города. Термитник - это огромная ночлежка, примыкающая к Бойням. Там безраздельно властвует Уклад. Тая тоже принадлежит Укладу. Когда умер комендант Тычик, она это почувствовала. Я пыталась выяснить у нее, как. Но она не знает. Сказала только, что в один прекрасный (или не очень прекрасный) момент вдруг поняла, что нужна Укладу. Что должна укрыть всех людей, мясников и червей своей заботой. И она подчинилась этому зову.
  Тая - необычный ребенок. Может быть, потому что очень рано попала в Многогранник и он что-то изменил в ней, может, потому, что стала Матерью-Настоятельницей и повелевает несколькими тысячами безраздельно преданных ей людей. Она совсем не горюет по отцу. Она вообще почти никогда не бывает печальной или расстроенной - и это притом, что живет практически в Бойнях, и крайне редко выходит в Город. Она скучает только от недостатка игрушек. Пару месяцев назад я откопала в шкафу свою старую тряпичную лошадку и отнесла Тае. Она была в таком восторге от этой рухляди, что я даже немного испугалась! Только упорно называла лошадку бычком...
  Тая боготворит Капеллу. Та тоже в свое время ушла из Башни. Порой мне кажется, что все дети в городе успели побывать там! Но Капелла - единственная, кто ушел сразу. Не знаю, почему, но на нее не подействовало очарование жизни в Мечте. За это я очень ее уважаю, и даже завидую немного.
  Что-то далеко убежали мои мысли! Начала-то я за Плесню, а закончила где-то совсем в другой стороне! Так вот, в этом непримечательном с виду домике находится наше главное сокровище - склад порошочков. Во время первой вспышки - а точнее, чуть раньше - малышня повадилась делать адские смеси из украденных у родителей лекарств. А когда началась эпидемия, неожиданно выяснилось, что кое-какие из них полностью уничтожают Песчанку. Правда, в большинстве случаев, вместе с пациентом! Но, несмотря на опасность порошочков для здоровья, Ноткин велел всем искать их и тащить сюда. Есть в Городе, на самом деле, еще пара таких схронов, например, Голубятня, но это далеко отсюда.
  Мне обязательно надо было зайти в Плесню. А потому я, внимательно оглядываясь по сторонам, боком стала двигаться к ней. Впрочем, предосторожность была излишней, потому что в такую рань никого на улице еще не было. Я, в последний раз оглядевшись, быстро проскочила в дверь. В дальней комнате на первом этаже, в тумбочке, жил Савка. Савка - это мой лучший друг, моя вторая половинка. Все мы - двоедушники, я не говорила? А у двоедушника есть, соответственно, вторая душа - какой-то зверек, который разделяет с хозяином все радости и горести. Вот у Ноткина, например, есть Артист - невероятных размеров дымчато-серый котища. Очень красивый!
  Твоя половинка - это не просто первая попавшаяся зверюга с улицы. Нет! Свою звериную половинку ищут долго, а, найдя, уже никогда не расстаются. И хотя Савку я нашла еще в прошлом году, в августе, под камнями на Станции, у меня пока не получается держать его все время при себе. Дело в том, что Савка - уж. А моя мама панически боится змей, и то, что он не ядовитый, ничего не изменит. Поэтому ночует он в верхнем ящике тумбочки в Плесне. А днем я его отсюда забираю, и ношу с собой.
  Я набросила Савку на шею, и он затих, изображая бусы. Обычно так мы с ним и ходим. Однажды Лиза, который еще не знал тогда, что у меня появился такой друг, потянулся посмотреть, что это за новой ожерелье висит у меня на шее, а наткнулся на разозленную змею! И ведь сразу не понятно, что это просто безобидный уж! Мы все так хохотали! Вообще, конечно, нехорошо смеяться над испуганным человеком, но Лизу я не люблю. Он все время умничает, и вообще себе на уме. Так что пусть не пытается больше тянуть руки, куда придется!
  Я выглянула из окна в прихожей. Собственно, я не ожидала кого-то увидеть, но предосторожность оказалась отнюдь не лишней. Через мост как раз переходили четверо мужчин. Троих я не знала, хотя один смутно напомнил мне человека, которого я пару дней назад видела на складах. А вот один из них был нашим соседом. Точнее, он приехал в гости к семье Стрелецких, которые живут в доме рядом с нашим. Там внизу еще есть аптека. Это был Андрей Стрелецкий, частный детектив из Столицы! Он пробыл в Городе уже почти три недели, и успел завоевать некоторую известность. Вообще, как только Люда появится во дворе, надо будет выспросить у нее все поподробнее!
  Дождавшись, пока вся группа не отойдет достаточно далеко, я, с Савкой на шее, тихонько выскользнула из дверей Плесни, и побежала к скверу.
  
  ***
  
  Единственный в нашем Городе сквер, в котором можно просто побродить, находится в Жерле. Есть еще, конечно, двор позади Собора, но там всегда так пусто и неуютно, и нет ничего, кроме огромного колокола, в который бьют каждый час, напоминая о безвозвратно потерянном времени... Да! Еще есть Шнурочная площадь! Там более людно, и вообще - это почти что центр Города, но на Шнурочной площади находится Театр. В Театре я была один раз, в детстве, вместе с родителями, и, хоть я и не люблю в этом признаваться, представление меня жутко напугало. Я даже не помню, о чем был спектакль. Единственное мое четкое воспоминание - кошмарные фигуры в плащах и птичьих масках и несчастные мимы. Почему-то только это - три мима, сбившихся в центре сцены, спина к спине, а вокруг них множество демонических фигур. Поэтому теперь, стоит мне подумать о Театре, я вижу исключительно эту картину - и еще, иногда, безумную улыбку режиссера, который выходил на поклон к публике после спектакля. С тех пор - а прошло уже почти шесть лет - я не была на Шнурочной площади, а если мне приходится идти мимо ограды Театра, я стараюсь сделать это как можно быстрее, иногда даже бегу.
  Вот поэтому, если мне хочется побродить где-нибудь, среди незнакомых и знакомых лиц, я иду именно сюда, в Жерло. Вот и сейчас я вошла в сквер, оглядываясь по сторонам. Хорошо, конечно, побродить утром по пустому Городу, но, признаться, это занятие уже начинало мне надоедать, и я надеялась встретить кого-нибудь из своих друзей.
  Сегодня мне определенно везло, и все складывалось так, как я хотела. Бывают же такие удачные дни! В конце сквера, на каменной лавке, забравшись на нее с ногами, сидел Пень. Он - один из моих самых лучших друзей. В прошлом году, когда я нашла Савку, Пень подарил мне свой шарф - довольно дранный, вообще-то, но это неважно - чтобы я могла прикрыть ужа, кольцом обвивающего шею. Шарф мне жутко понравился - с таким обычно ходят мальчишки, но я же и одета как они! Скажу по секрету, я собираюсь в ближайшее время выменять у кого-нибудь из них пальто - я уже собрала для этих целей четыре опасные бритвы и одни старые часы, правда, сломанные. Мне очень нравятся такие пальто! Если одно из них будет у меня, я буду выглядеть почти как обычный уличный сорванец - выбиваться из образа будут только рубашка - ну, куда без нее, все-таки, девчонкой родилась - и длинные черные волосы. У жителей Города они, в основном, светлые или, хотя бы, каштановые. А остричь их мне не разрешает мама. Ну, да ладно! Может, найду еще кепку!
  Пень сосредоточено рассматривал крупный грецкий орех, лежащий перед ним на лавке. Это был орех Константин - только не смейтесь, почему он выбрал ореху такое длинное и чересчур уж человеческое имя - я не знаю. Обычно орехи называли попроще и покороче. Но Константин был орехом заслуженным и чрезвычайно уважаемым! Ему было уже два года, и повидал он на своем веку немало! На самом деле, даже то, чего не видел сам Пень! Он как-то забыл его в Термитнике, когда мы всей толпой ходили проведать Таю, а на следующий день Термитник закрыли на три дня по приказу Тяжелого Влада. Пень очень беспокоился, что разозленные мясники могут повредить Константину, или вообще раздавить его, не заметив. Когда Термитник открыли, он помчался туда едва ли не до того, как его жители успели выйти! И что же? Константин, целехонький, ждал его внутри! Вот так вот!
  - Здорово! - я с размаху шлепнулась на скамейку, предусмотрительно проверив, не зацеплю ли при этом орех. - Как жизнь? Что творится в мире?
  - А? - Пень вздрогнул и оторвался от созерцания загадочного профиля Константина. Порой мне кажется, что он пытается добиться от ореха рассказа о том, что произошло тогда в Термитнике. - Белка? Ты, что ли?
  - Нет, призрак Дикой Нины! Я, конечно! Ты чего? Где витаешь?
  - Да так, задумался... А ты Нину не поминай! Мало ли... Еще услышит!
  - Как же! И что сделает?
  - А кто ее знает... Слушай, такое дело - ты давно вообще Спичку видела?
  - Спичку? Давно. Я вообще его редко вижу - к Ноткину он не ходит, во все наши места - тоже. То есть, ходит, конечно, но тайком, своими путями, причем когда нас там нет. И вообще, он мал еще. Ты, по-моему, единственный из наших, кто с ним дружит... А что? Случилось что-то?
  - Еще не знаю... Но, похоже, что он опять во что-то вляпался. Перестал бредить своими вампирами. И вообще, дня три его дома не застать. Ходит весь такой загадочный! Ох, не наделал бы дел!
  - Хм, ну, если ты о нем так беспокоишься, может, зайти к Капелле, и спросить? Она-то уж знает, что там с ним и как!
  - Я, эх-мм, ну, в общем... Не могу я щас к Капелле! Она на меня злится! - смущенно выпалил Пень.
  - Злится? Капелла? Что ж ты сделал такого, что на тебя даже она разозлилась? Капелла - самый спокойный человек на свете!
  - Ну, мы тут еще с парой ребят на днях вечером прокрались на кладбище...Ну, Ласка... Она же чокнутая, знаешь? С мертвецами разговаривает. Вот мы ей и ответили - мол, чего ты нам поешь все время, спать мешаешь. А она услышала это, заревела и убежала к себе. И, видно, Капелле все рассказала. Как та догадалась, что это были мы - ума не приложу, но вот второй день ищет нас - грозится три шкуры спустить... Вот!
  - Ничего себе! Ума он не приложит! А у тебя он есть вообще, ум этот? Совсем обалдели? Чем вам Ласка не угодила? Оболтусы! Ну вас всех! Сама к Капелле схожу!
  - Иии...ээ.. Белка! Может скажешь ей, чтоб она не очень, того, ну, злилась?
  - Размечтался! Я на вас тоже злюсь теперь, между прочим! А перед Лаской чтоб извинились! Все трое!
  - Ладно, - обреченно выдохнул Пень. - Извинимся...
  Разозлил он меня, признаться, не на шутку. Ласка - она же, как ангел! Тихая такая! И поет замечательно! Как можно издеваться над этим иномирным созданием - я не понимаю!
  Впрочем, сходить к Капелле определенно стоило. Пень просто так беспокоиться не станет - если уж он посчитал, что Спичка нашел-таки неприятности на свою голову, значит - так оно и есть. Дружат они уже давно - что странно, так как Спичка лет на восемь или десять младше - и довольно крепко. Впрочем, этот маленький сорванец даже Грифу нравится. Сама как-то видела, как он его от своих молодчиков защищал, после того как они его у себя на базе отловили. Говорил - наследником моим будет. Ну, это вряд ли!
  Вообще-то я собиралась зайти к Капелле попозже, но раз такое дело - планы придется кардинально менять. Я вышла из сквера, свернула налево, прошла мимо магазина, в котором мы обычно покупаем продукты. Мелькнула мысль зайти и спросить дядю Колю, продавца, во сколько мама заходила за молоком, но я передумала. От того, что я узнаю, что она сегодня встала в полпятого утра, или даже раньше, ничего не изменится. Только настроение себе испорчу!
  Я быстрым шагом преодолела квартал до Сгустка - особняка Ольгимских. Из домов правящих семейств этот нравится больше всех. Наверное, дело в том, что здесь живет моя подруга, но не только. Находиться около Стержня всегда немного страшновато - у Сабурова жесткий нрав. А панна Катерина, похоже, медленно сходит с ума, хоть и не хорошо говорить так о нашей единственной Хозяйке... А Горны... Ну, что ж, в Горнах обретаются Каины, а этим все сказано! К тому же, если Катерина - тихая сумасшедшая, то Мария определенно - буйная! Не дай Бог, когда-нибудь она станет Хозяйкой! Надеюсь, Капелле это удастся раньше... Потому что если Марию некому будет сдерживать она, рано или поздно, уничтожит весь Город! Кроме, разве что, своего драгоценного Многогранника!
  Я сразу прошла к дальнему крылу Сгустка, которое ближе к мосту, где жила Капелла. Встречаться с Тяжелым Владом не хотелось - он не слишком любит, когда вокруг ошиваются толпы детей и подростков, половина которых определенно вороватого вида, по его словам.
  Я вошла без стука. К Капелле вообще стучать не обязательно - к ней все время кто-то приходит, гостям она неизменно рада, и постепенно кажется, что приходишь домой. Какой уж тут стук. Я почти не помню Викторию, Светлую Хозяйку и мать Капеллы, но мама говорила, что к ней тоже все входили, не стучась.
  Капеллу, на самом деле, тоже зовут Виктория, но никто, кроме отца, так ее не называет. Она - моя лучшая подруга. К ней всегда можно прийти за советом, за помощью, или просто поболтать. И еще она все всегда и обо всех знает, потому что почти все дети Города делятся с ней своими наблюдениями. А она, в свою очередь, присматривает за ними, и следит, чтобы они не попали в неприятности.
  - Привет! Ты дома? - завопила я с порога.
  - Да, наверху. Поднимайся! - голос у нее подрагивал от возбуждения, и я поняла, что сейчас услышу что-то, действительно заслуживающее внимание. Чтобы спокойная, если не сказать - меланхоличная, Капелла так разволновалась, требуется из ряда вон выбивающееся событие!
  Я поднялась по короткой лестнице, ведущей в комнату Капеллы. Моя подруга встала из-за стола, откладывая книгу, но мне почему-то казалось, что она ее совсем не читала. Мысли ее, похоже, заняты были другим.
  Капелла схватила меня за руку и усадила на кровать, сама села рядом:
  - Ты не поверишь, что я тебе расскажу! - взволновано начала она. - Что тут было! Вчера сюда заходил тот детектив из Столицы, Андрей Стрелецкий, я тебе говорила - он меня здорово выручил недавно. Помнишь?
  - Помню, конечно. И вообще, он мой сосед. А сегодня утром, минут сорок назад, или, может быть, час, я видела его и еще троих... "джентльменов"!
  - А, ну да, конечно, сосед! Как я не подумала! - Капелла явно слушала меня вполуха. - Так вот, в него вчера стреляли! Прямо возле моего дома!
  - Ужас! Попали?
  - Нет. Но я все равно страшно перепугалась! Надеюсь только, что он этого не заметил. Не хочу прослыть трусихой!
  - Вот уж чего-чего, а такого про тебя никто не скажет! А зачем он приходил?
  - Ну, он ищет какую-то книгу... Украденную у Юлии пару дней назад. И спрашивал про Спичку...
  - Про Спичку? Пень был прав! Этот малек опять во что-то впутался!
  - Пень! - Капелла побагровела, что при ее ярко-рыжих волосах смотрелось... Ну очень ярко! - Ты знаешь, что учудил твой приятель со своими дружками?
  - Знаю. Я отправила его к Ласке извиняться. Но не о нем речь. Если Спичка оказался замешан в кражу... О, дьявол, это к нему шел детектив!
  - Ох! Наверное, ты права. Но в Андрее я не сомневаюсь, а вот что за люди были с ним...
  В этот момент дверь резко распахнулась...
  
  ***
  Здоровенный седой мужик бесцеремонно ввалился в комнату и принялся озираться по сторонам. Я понимаю, конечно, что к Капелле входят без стука, но чтоб вот так! Впрочем, он тут же отодвинулся в сторону, пропуская в дверь еще троих: тощего, судя по выражению лица - не обремененного интеллектом, субъекта, еще одного - в вязанной бордовой телогрейке и с мерзкой полуулыбочкой, навсегда застывшей на лице из-за шрама. Нельзя сказать, что этот шрам сильно уродовал своего обладателя, но не потому, что тот был так хорош собой, а потому, что и без шрама тот выглядел бы жутковато. Из-за трех мощных спин (нет, соврала - двух мощных, и одной довольно хилой!) я рассмотрела знакомое лицо. Столичный детектив! Легок на помине! А чего это он, интересно, ходит с такой компанией? Причем ходит давно - похоже, это те ребята, которых я видела вместе с ним утром, около Плесни.
  Капелла пару секунд ошарашено глядела на это эффектное появление, но потом, видимо, узнав Стрелецкого, взяла себя в руки:
  - Привет, Андрей! - голос ее чуть дрогнул. Все-таки Виктория не ожидала такого явления... Я, похоже, тоже еще не совсем пришла в себя, раз подумала о Капелле как о Виктории! - а это моя подруга, Изабелла Ковач...
  Она растеряно махнула рукой в мою сторону.
  - Лучше зови меня Белкой, - я протянула руку, которую Стрелецкий пожал не глядя. Его мысли были заняты чем-то другим.
  - Капелла, мне нужно найти Спичку! Срочно! - заявил он.
  Так! Великолепно! Зачем же, все-таки, детективу понадобился паренек? Пень был прав - Спичка как всегда, впутался в неприятности. В большие неприятности!
  - Да? Ну что ж, я его найду, но, как бы сказать, можно с тобой наедине поговорить? - Капелла замялась, не зная, как продолжить.
  - Зачем? - удивился Стрелецкий. - Белка мне совсем не мешает. К тому же, насколько я могу судить, вы успели ввести ее в курс дела. Она, во всяком случае, не удивлена моему появлению...
  Ну, это как сказать. Возможно, не самому появлению, но всему антуражу - изрядно! Я даже улыбнулась про себя.
  - Э-ээ, ну, я, вообще-то, имела в виду не Белку... А ваших... спутников!
  Стрелецкий обернулся с таким озадаченным выражением лица, что я все-таки не сдержалась, и тихо захихикала, старательно зажимая рот ладонями. Он явно позабыл про свою свиту. Пару секунд детектив продолжал разглядывать троицу у себя за спиной, пытаясь, судя по всему, сообразить, кто они и что здесь делают.
  - Что вы тут делаете? - возмущенно потребовал он ответа у своих спутников. - Я же велел вам ждать меня в сквере?
  - Судя по всему, он просто об этом громко подумал, - снова хихикнув, сказала я Капелле. - А они не расслышали! Чем это он так увлечен?
  Бандиты - а это были именно бандиты, и никто не убедит меня в обратном: седого дядьку я точно видела на складах, неподалеку от логова Грифа - заворчали, и, с трудом развернувшись в тесной прихожей, направились к двери, которую они, между прочим, позабыли закрыть, входя! Мужик в телогрейке как-то неловко качнулся и оперся рукой на край трюмо. Ну, да, видали мы таких!
  - Эй, ты! Честный труженик! Бусы положи! - крикнула я вдогонку.
  Мужик побагровел, бросил на меня кислый взгляд:
  - Поосторожней, малявка! Нарвешься!
  Я, как могла нагло улыбнулась в ответ.
  - Карась! - возмутился Стрелецкий. Тот швырнул прихваченные им с трюмо бусы, и быстро вышел на улицу. Детектив повернулся к нам:
  - Прости, Капелла! Я не думал, что он поведет себя так!
  - Не нужно извиняться за чужие проступки, Андрей! - оборвала его Ольгимская. - Итак, ты ищешь Спичку?
  - Да, именно так.
  - Ну, он может быть в ...
  Дверь тихо скрипнула, и на пороге материализовался объект поисков - Спичка, собственной персоной.
  - Капелла, меня ищет сыщик ... - Тут пацаненок увидел гостя Капеллы и ошарашено замер. Потом быстро крутанулся, собираясь выскочить на улицу, но Капелла была быстрее. Она спрыгнула с лесенки, и ухватила малыша за плечо:
  - Не бойся! Андрей ничего тебе не сделает! Просто расскажи ему все, что он захочет услышать.
  - Ладно! - Спичка, насупившись, сел на стул, походя глянув на меня затравленным взглядом. - Расскажу!
  - Скажи, это ты украл книгу у Юлии Люричевой. - Стрелецкий не спрашивал, а утверждал.
  - Я.
  - Зачем?
  - Затем! Меня об этом попросили, а я за это получил 100 монет! - Спичка возбужденно сверкнул глазами.
  - Кто тебя попросил?
  Спичка скорчил забавную рожицу:
  - Не скажу.
  - Спичка! - Капелла сделала строгие глаза. Это она умеет!
  - Ии-и, эх, ну, в общем, Петр. В смысле, который Стаматин...
  В комнате как-то резко стало тихо. Лицо у Андрея стало немного растерянным:
  - Петр Стаматин? Архитектор? Зачем?
  - Откуда я знаю, - буркнул Спичка. - У него и спросите! А у меня только неприятности от этого!
  - А ты как хотел? - возмутилась Капелла. - Украл, и думал, что все хорошо? Так не бывает!
  Мы все помолчали еще пару секунд, а потом Стрелецкий посмотрел по очереди на нас троих, развернулся и выбежал в дверь. Мы с Капеллой переглянулись. В ее глазах читалось сомнение, но я точно знала, что упускать такую возможность было нельзя. Поэтому я схватила ее за руку и потянула за собой. Мы бросились вдогонку за детективом...
  
  ***
  Клянусь, еще ни разу я бежала по Городу с такой скоростью, а уж побегать мне довелось изрядно! Капелла, и вовсе непривычная к подобным забегам, чуть отстала. Тяжело дышали даже топавшие следом мужики, которых Стрелецкий звал своими "телохранителями". Интересно, знают ли они вообще, что значит хранить?
  А детектив не бежал - мчался вперед. Если бы наш Город был меньше - мы бы непременно потеряли его, отстали бы на полпути. А так - настигли, запыхавшегося, около дверей дома Петра.
  - Короб! - выдохнул Стрелецкий, еще не вполне отдышавшись. - Стереги дверь. Вы, двое - блокируйте задние двери. Э-э, здесь ведь есть задние двери?
  - Да. - Капелла выпрямилась, и несколько раз глубоко вдохнула. Я же полулежала на стене дома, хватая ртом воздух, и плевать мне было, как это смотрелось со стороны. Я же не бегунья!
  Двое бандитов (надо будет все-таки выяснить у Андрея, как он заполучил себе такую свиту) обошли дом, а один, плюгавый, остался у входа. Стрелецкий вошел в дом, и мы с Капеллой юркнули следом, стараясь не привлекать его внимания, дабы не быть отправленными на улицу, "в безопасность", подальше от разворачивающегося прямо перед нами действа.
  Мы поднялись по узкой винтовой лесенке. Детектив озадачено осмотрел огромную каменную глыбу, которая встречала всякого, входящего в комнату, обернулся - и я с размаху впечаталась ему в спину! Чего застывший как статуя Стрелецкий даже не заметил. Я шагнула в сторону и заглянула в его лицо. Он молча разглядывал Петра и о чем-то сосредоточенно размышлял. Архитектор отвечал ему не менее внимательным взглядом, несколько, впрочем, бессмысленным.
  - А где Петр? - наконец озадаченно спросил детектив. Внезапно его лицо наполнилось неподдельным изумлением. - И где ваш шрам?
  Петр продолжал разглядывать нашу троицу. Судя по опухшему лицу и бессмысленному взгляду, пытался понять, настоящие мы - или соткались из твириновых паров. Капелла наклонилась к Стрелецкому и тихо зашептала ему на ухо:
  - Это и есть Петр. Они с Андреем - близнецы.
  Детектив облегченно вздохнул:
  - Вот оно что! Ну, конечно. Почему я сразу об этом не подумал?
  В этот момент Петр решил, наконец, что мы - вполне реальны. А может, ему захотелось поболтать с нежданной группкой галлюцинаций, заглянувших к нему солнечным осенним днем. Так или иначе, он, сфокусировав свой взгляд на Андрее, чуть дрожащим голосом изрек:
  - Что, собственно, здесь происходит?
  - Петр, зачем вы украли у Юлии Люричевой книгу? - потребовал ответа сыщик.
  - Книгу? Я украл? Я ничего не крал! Это моя книга! - невнятно возмутился Стаматин.
  Я решила, что пора вмешаться. Бедняга был явно в том состоянии, когда мыслительный процесс доставляет невероятные муки.
  - Андрей, Петр не мог ничего украсть! Он же не вор, а архитектор! Тихий наркоман, к тому же ...
  - Наркоман? Вы употребляете наркотики?
  - Твирь. Ее, родимую... - Петр, похоже, потихоньку приходил в себя. - А ты сыщик из Столицы, да? Мне про тебя брат рассказывал... Вот, смотри.
  Петр подошел к одному из чертежей на стене, аккуратно приподнял край и достал из импровизированного тайника тонкую книжицу. Ее он протянул Стрелецкому:
  - Смотри, брат. Здесь рецепты. Мои собственные рецепты зелья на основе твирина и...
  Признаться, в дальнейшем разговоре я поняла не все. Звучало название какого-то вещества, которое я не знала и не смогла запомнить, рассказ о попытках смешивать это вещество с настоем твири и еще что-то в том же роду. Мы с Капеллой тихо стояли в стороне. Я обернулась к ней и увидела тихую печаль во взгляде, обращенном на Петра. Да, обидно было смотреть на этого гениального человека, тихо смывающего остатки своей личности твирином. Его было жаль... Жаль до щемящего чувства в груди, такого, которое возникает, когда видишь мучения беззащитного зверька...
  А Стрелецкий, похоже, выяснил все, что было нужно. Он, помедлив, отдал книгу Стаматину, с сожалением поглядел на него, коротко кивнул и пошел вниз. Мы с Капеллой молча двинулись следом. Из всего разговора я поняла только то, что наш путь теперь лежал в "Невод", дом Юлии Люричевой. Я ее почти не знала, и не могла сказать, зачем ей понадобилось красть записки Петра, а потом еще обращаться к детективу, когда они пропали. Для логика, которым слыла Юлия, это было немного странно.
  На путь к "Неводу" мы потратили почти столько же времени, как и на дорогу от "Сгустка" к дому Петра. Но сейчас мы уже никуда не бежали. Визит к Петру оставил у в душе у каждого неприятный осадок - мы видели развалины того, что когда-то было талантливейшим человеком. Собственно, талантливым Петр оставался и сейчас, однако его метод искать вдохновение в фантомах, порожденных больным рассудком, печалил и пугал. Мы шли молча, погруженные каждый в свои мысли, и даже трое амбалов у нас за спиной вели себя тихо, видимо, поддавшись общему настроению.
  В молчании мы подошли к "Неводу". Андрей постучал в дверь и, не ожидаясь ответа, вошел внутрь. Мы с Капеллой зашли следом, впрочем, уже без особого желания, а "телохранители" Стрелецкого привычно остались у двери. Я оглядела лица спутников, и поняла, что все уже догадываются, какая развязка нас ожидает. Действительно, причин, по которой кому-то мог понадобиться рецепт наркотика, было только две, а Юлия, как бы мало я ее не знала, все же не из тех, кто будет продавать людям отраву.
  Бледная, измученная женщина встретила нас в спальне. Увидев, кто ее гости, Юлия встрепенулась было с надеждой, но, взглянув лицо Стеллецкому, поникла и опустила глаза.
  - Вы уже все знаете, не так ли?
  - Да. Знаете, Юлия, просить меня расследовать это дело было по меньшей мере, глупо. Вы должны были догадаться, что я докопаюсь до истины.
  - Да, наверное... Но я в последнее время уже не могу мыслить так четко, как прежде. Собственно, я вообще уже почти не могу мыслить... - Она тихо всхлипнула.
  Андрей повернулся к нам с Капеллой:
  - Вот что, девочки. Идите-ка, пожалуй, домой. А нам с Юлией, похоже, надо поговорить. Да, и еще, Капелла - в городе есть врач?
  - Да, даже не один, - тихо ответила Ольгимская. - Исидор Бурах и его ученики... Я напишу вам адрес...
  Мы вышли из поместья, и, не обращая внимания на изумленные взгляды троицы у дверей, молча двинулись на юг.
  - "Невод". - Тихо сказала я. - Невод - это значит сеть, верно? А сети здесь, на берегах Горхона, плетут из степных трав. Не из твири, конечно, но...
  - Да. - Капелла явно была не предрасположена к беседе. - Давай не будем об этом, ладно? Я еще не решила, что думать о сегодняшнем дне. Пообедаешь у меня?
  - Ты знаешь, пожалуй, нет. Отнесу Савку и пойду домой. Что-то мне расхотелось сегодня гулять. Увидимся...
  Я помахала рукой и свернула направо от городской Управы. Капелла несколько секунд постояла, глядя мне вслед, а потом повернула к дому.
  А мне хотелось поскорее увидеть маму. Посидеть с ней на кухне, поболтать ни о чем. Хотелось снова стать маленькой девочкой, не знающей о том, что взрослые - такие мудрые, все и обо всем знающие взрослые - могут, забыв обо всем, обменять свою жизнь на иллюзии, беспощадно сжигающие своей холодной притягательностью их души... Впрочем, не за эти ли иллюзии так ценили Многогранник его обитатели, и я когда-то? Не была ли эта Башня огромной зеркальной травинкой в огромной Степи, травинкой, которая мола принести пользу, но неразумными людьми использовалась лишь как источник яда? Не хрустальная роза, но хрустальная твирь, порожденная фантазией очарованного твирином человека...
  Не знаю... Я ничего не знаю! И хочу ли знать? Не уверена...
  Сегодня был долгий день...
  
  
  - Вставай, Изабелла! Я не могу стоять тут вечно!
  - Ммм, да не сплю я, не сплю... - Перед глазами возникла яркая картинка: мальчишка в собачьей маске, плохо сшитой из старого мешка, хватает Савку и бросает его с моста прями в красноватую воду жилки. Однако уж не тонет, а гордо уплывает по течению. Почти сразу возвращается, за ним, пофыркивая, плывет, непонятно как помещаясь в мелкой речке, огромный бык. Бык, закинув передние ноги на мост и ухватившись копытами, подтягивается и вылезает из реки. Затем отряхивается по-собачьи, поворачивается к мальчишке и проводит языком лицу, скрытому маской. Она исчезает, но вместо лица - небольшое овальное зеркало. Мальчишка оборачивается, и я вижу, что зеркало разбито... И начинаю кричать...
  Я, продолжая вопить, села на кровати. Мама смотрела на меня от дверей, прижав руку к груди:
  - Белка! Что случилось? Ты почему так кричишь?
  - Ой-ой... Сон приснился... странный.
  - Ты же, вроде, сказала, что уже не спишь?
  - Я? Когда? Не помню...
  - Меньше минуты назад... Что тебе приснилось?
  - Ооо, уже почти не помню... Зеркало, бык... что-то про Савку...
  - Бррр, опять эта змея! Если ты из-за нее будешь так кричать, я передумаю!
  - Не надо, мамочка! Это не из-за него! Честно! - если мама передумает, Савку придется снова относить в Плесню. А мне этого совсем не хотелось. Да, позавчера, когда я пришла домой из "Невода", я была так расстроена увиденным там, что забыла отнести ужа в его тумбочку. Мама заметила его не сразу, потому что он прятался под шарфом. Я сидела на кухне, без аппетита ковыряла вилкой жаренную рыбину и рассказывала, как прошел день. Когда я закончила (с рассказом, до конца рыбы было еще далеко!), мама строго и укоризненно поглядела на меня:
  - Как ты могла ввязаться в такое? Это же расследование преступления! И еще эти трое бандитов! Кто знает, что взбредет им в голову! Мне не хочется этого делать, но я устала просить тебя быть осторожней! Завтра ты сидишь дома!
  - Но, мам!..
  - Не мамкай! Я сказала! - внезапно она прищурила глаза. - Белка! Ты так и не выбросила эту змею?
  - Я не могу выбросить Савку! - запротестовала я. - Это мой друг! Я просто забыла его отнести...
  - Ладно, я понимаю, в каких случаях еще можно бороться, а какие - безнадежны. Можешь оставить эту гадость дома, но постарайся, чтоб он не попадался мне на глаза!
  - Спасибо, мамочка! Ты его даже не заметишь! Я его поселю в тумбочке возле своей кровати...
  Мама почему-то тяжело вздохнула и с сожалением поглядела на меня:
  - В тумбочке возле кровати? Ну, конечно! Где же еще!
  Итак, весь следующий день я послушно провела дома. Меня это уже не печалило, так как Савка теперь был со мной все время. Я напихала в ящик тумбочки соломы и поставило блюдце с молоком, и мы с Савкой стали терпеливо ждать следующий день, когда сможем выйти из домашнего заточения...
  А день этот - собственно, сегодня - начался с кошмара. Который, впрочем, я уже почти забыла.
  - Мам, а зачем ты меня будила? Ведь рано же еще?
  - Ну, не так уж и рано. Почти семь часов... Я забыла купить овощи. Собственно, у Николая их сегодня не было. Умойся, поешь и сходи в другой магазин, ладно?
  - Хорошо. Я сейчас соберусь.
  Я быстро оделась и сбежала вниз по лестнице. Мама уже была на кухне и возилась с маленькой коптильней, в которую пыталась засунуть довольно приличный кусок телячьей ноги.
  - Ооо, у нас будет окорок! - порадовалась я.
  - Завтра, если все получиться. Сегодня у нас суп, салат из яиц и овощей - если ты их принесешь, конечно - и лимонад.
  - Тоже неплохо. Постараюсь не опоздать на обед.
  - Постарайся сперва, чтобы мне было из чего его приготовить!
  - Ладно, ладно! Уже иду! - я схватила сухарь, и сгрызла его по дороге к двери. Для разнообразия решила пройти через двор, а то уже почти неделю не была здесь.
  Выйдя на улицу, я первым делом осмотрелась по сторонам. Всегда так делаю - мало ли что. А то вдруг пропущу что-нибудь интересное? Обидно будет...
  Из соседнего дома показался Андрей. Он не видел меня, так как я стояла слишком близко к двери и меня закрывала стена дома. Я улыбнулась - вчера Андрей часа два стоял под окнами моего дома и болтал со мной, чтоб я не скучала. Я успела пожаловаться ему, что мама ушла на завод и заперла меня дома, и похвалиться, что Савка теперь может жить со мной. По-моему, идея держать рядом с кроватью змею ему не слишком-то пришлась по душе, но он продолжал шутить и рассказывать разные истории из своей работы в Столице. Он сказал, что чувствует свою вину в том, что меня наказали, и считает своим долгом немного развеять мою скуку.
  Я собиралась окрикнуть Андрея, но в этот момент яркая вспышка на крыше дома напротив привлекла мое внимание. Я присмотрелась и вдруг поняла, что это утреннее солнце удачно отразилось на линзе карабина. Карабина, из которого кто-то целился в детектива. Меня стрелок, похоже, тоже не заметил, и я решила воспользоваться этим. Вместо того, чтобы кричать, я рванулась вперед и обеими руками толкнула Андрея в спину. Одновременно произошло несколько вещей: раздался громкий хлопок, который мог быть только выстрелом, Стрелецкий охнул и упал, а я грохнулась на него сверху. Быстро вскочила и стала затягивать оглушенного падением детектива за угол дома.
  - Ух! - Вскрикнул Андрей. - Что... Белка? Это ты? Что ты делаешь? Что это было? Выстрел?
  - Ага! - Я села на землю, скрестив ноги. - Не шуми. Он только что ушел...
  - Кто? - Удивленно спросил сыщик.
  - Ну, ты даешь! Стрелок, конечно! Интересно, кому ты так насолил?
  - Стрелок? Стреляли в меня? Надо его догнать! - Андрей попытался вскочить, за что заслужил внушительный тычок.
  - В тебя не просто стреляли, в тебя попали! Ты ногу свою видел? Так что сиди, и постарайся не двигаться. Я сейчас!
   Он озадаченно уставился на быстро набухающую кровью штанину, а я встала и помчалась к своей двери. На всякий случай, к задней, чтоб не идти через двор. Ведь стрелок мог решить вернуться.
  Тихо, стараясь не привлечь внимание мамы, которая, видимо, приняла выстрел за хлопушку мальчишек - благо, взрывались они регулярно - проскользнула в ванную и достала с полки обезболивающее, антисептик и пару бинтов. Мне эти предметы были ой как знакомы - маме вечно приходиться меня латать. Хотя сегодня, для разнообразия, жертвой была не я...
  Так же тихо я вернулась к Андрею и помогла ему обработать рану. Все оказалось совсем не так страшно, как я думала сперва. Просто длинная царапина. Хотя штаны пропали безвозвратно...
  - Ну, что? - спросила я его. - Какой у нас план?
  
  ***
  
  - Ну, сперва мне надо переодеться, - сказал Андрей, поднялся на ноги, опираясь на стену, и неловко поковылял к дому. Вернулся он минут через пятнадцать. За это время я успела обшарить весь двор, и заметила расплющенный винтовочный патрон, лежащий чуть в стороне от моего дома. Патрон был испачкан в крови, поэтому поднимать я его не стала, но, когда Стрелецкий вернулся, переодевшись в целые штаны, показала ему свою находку.
  - Ага. Любопытно. - Кивнул он своим мыслям, потом посмотрел на меня. - Ты ведь видела, откуда стреляли, да?
  - Видела, конечно! Во-о-он с той крыши! - я ткнула пальцем в сторону дома, расположенного к северу от моего.
  - Ага! Проверим, что там... Полагаю, стрелок уже сбежал, - почти про себя потянул Андрей. - Пойдешь со мной?
  - А то! Что ты без меня делать будешь! - я хихикнула, и вприпрыжку побежала к дому. Сыщик, тихо шипя что-то сквозь зубы и прихрамывая, шел следом.
  Я почти не знала семью, живущую в этом доме. Вечно хмурый мужик, его тихая, безропотная жена и их сын - мой, в общем-то, ровесник, но такой же нелюдимый, как и его отец. Кажется, мама говорила что-то насчет того, что они собираются продать дом и уехать куда-нибудь поближе к цивилизации.
  Мы подошли к зданию, и Андрей тут же склонился над замком входной двери:
  - О, великолепно! Полюбуйся-ка! - я послушно уставилась на место, которое он мне указал. Замок был попросту вывернут из деревянной панели, и дверь попросту не закрывалась.
  - Это явно сделал не профессиональный взломщик, а тот, кто во всем полагается на грубую силу... - Продолжал детектив. - Ну, что? Заходим?
  - А зачем? Что ты собираешься там найти? Иди, если хочешь, конечно, а я подожду здесь! Знаешь, какой хозяин у этого дома? Застанет нас внутри - мало не покажется!
  - Ммм? Ну, ты, пожалуй, права. Не будем его злить, тем более, внутри, скорее всего, действительно ничего нет. А что тогда... - Внезапно его глаза расширились. - Дьявол, мне же за молоком! Позже поговорим, ладно?
  Развернувшись, он побежал к мосту. Я, улыбаясь, смотрела ему вслед: вот забавный. Видимо, что рана не слишком серьезная - бегает он хоть куда! Забавно, великий сыщик из Столицы, как обычный школьник, помчался в магазин... О, магазин! Я же овощи должна была купить! А то мама устроит мне веселую жизнь!
  С этой мыслью я засунула руку в карман - деньги, которые я взяла, выходя из дома, все еще были на месте, несмотря на все мои прыжки и падения. Отлично! И я быстрым шагом, переходящим в бег, двинулась в сторону моста, ведущего в Сердечники.
  
  ***
  
  Примерно через час, в этот же день, я сидела на ступеньках своего дома и ждала Андрея. Он вернулся минут десять назад - это я видела из окна. В том, что детектив попытается найти того, кто в него стрелял, я не сомневалась ни минуты - и не собиралась пропускать такое приключение ни за что на свете!
  Стрелецкий наконец-то показался в дверях. Не глядя по сторонам - нет, ну, какая беспечность! А если бы в него опять выстрелили? - он быстро зашагал к мосту в Почку. Я вскочила на ноги и помчалась за ним:
  - Эй, подожди! Я с тобой! - Закричала я ему вслед. Андрей обернулся:
  - Даже не думай! Я иду в такое место, где детям делать нечего! Это опасно!
  - Ну да! Так детей я и не предлагаю тебе никуда водить! А мне уже пятнадцать!
  - Белка! Прекрати немедленно! Мне надо сходить к Грифу! Ребенок ты, или нет - но девочке там делать нечего!
  - Ах, вот как! - Я искренне надеялась, что взгляд у меня в этот момент был испепеляющим. Таким, как порой бывал у Марии... Едва ли не единственное, что мне в ней нравилось... - Значит, так: я иду в наш "Замок", а это - по-пути, понятно?
  - Эээ, ну, ладно... - Андрей, кажется, был немного ошарашен моим напором. И хорошо! Я его от смерти спасла, между прочим, а он меня ребенком называет!
  Мы направились в сторону складов. Проходя через сквер, я заметила Пня, он сидел на той же лавке, что и позавчера, и все так же гипнотизировал взглядом орех. Дежа вю! Поселился он тут, что ли? Стрелецкий тоже его увидел, и уставился довольно-таки озадаченно:
  - Белка, - шепотом спросил он, - мне кажется, или этот парнишка уже пару минут разглядывает обычный орех?
  - Это Пень, - я мотнула головой в его сторону. - А орех зовут Константином. Мы его очень уважаем. Он многое повидал!
  - Кто, Пень? Он же вроде мал еще - многое повидать?
  - При чем здесь Пень? Я про Константина тебе говорю!
  - Аааа!... - на Стрелецкого было жалко смотреть. Глаза у него стали - на пол лица! Странный какой-то! Неужели он никогда в орехи не играл? Ну и порядочки у них там в Столице!
  Обдумывая это, я молча шагала следом за Андреем по лабиринту складов. А он тут уже неплохо ориентировался! Я и-то порой сворачиваю не туда, когда брожу между этих однотипных конструкций! А он двигался точно к складу, который облюбовали Гриф и его банда!
  Около дверей этого склада, больше напоминающего ангар, Стрелецкий остановился и строго поглядел на меня:
  - Все, дальше я пойду сам!
  - Ну, и ладно! Иди! Пока! - Я легко улыбнулась и двинулась к дыре в заборе. Андрей подозрительно глядел мне вслед. Наверное, надо было немного поныть и поспорить с ним. Ну, да ладно! Не будет же он проверять, в самом-то деле, куда именно я пошла! Хотя, на всякий случай, я решила дойти до самого "Замка". Не хочу, чтобы он раньше времени понял, что я собираюсь за ним следить! Около "Замка" я наткнулась на Мага. Собственно, он - один из моих лучших друзей, но болтать с ним сегодня было некогда. Хотя я не удержалась, и потрепала по остроухой голове Рича, который тут же довольно заворчал. Я люблю Савку, но порой мне хочется, чтобы он был побольше, помягче и потеплее! И такой же пушистый, как и Рич! Хотя чего это я - Савка все равно лучше всех! И я легонько провела кончиками пальцев по затихшей на шее змее.
  
  Примерно минут через двадцать сквозь щель в заборе я увидела Стрелецкого. Он вынырнул с северного склада через ту же дыру, что и я чуть раньше и двинулся в сторону Земли по железнодорожным путям. Подождав пару минут, я тихонько пошла следом.
  Перейдя реку, я спустилась с насыпи, чтоб не бросаться в глаза, если детектив обернется, и перебегала от забора к стене, а от стены - к камням, стараясь не терять его из виду. Таким образом мы и добрались до стены городского кладбища: Андрей - по рельсам, а я - прячась внизу. Из-за каменных стен послышалось тихое завораживающее пение - это Ласка обходила своих мертвецов. Полубезумная, какая-то иномирная, но удивительно славная, дочь бывшего смотрителя кладбища, она заменила своего отца после его смерти, и теперь сама заботилась о погребении мертвых и о том, чтобы на том свете им было не так печально. Кто-то искренне любил Ласку, кто-то побаивался, но ни один человек никогда не причинил бы ей зла - все знали, что в последний путь будут уходить под волшебные звуки ее заунывных песен, в которых не было слов - лишь мелодия, полная светлой, щемящей тоски.
  Я заслушалась и почти перестала прятаться. Именно в этот момент Ласка внезапно замолчала - ее песни всегда обрывались резко, как отрезанные ножом - и у меня под ногой предательски захрустели засохшие к сентябрю стебли травы. Андрей резко обернулся на звук - я едва успела нырнуть за ближайшие камни. Он подозрительно оглядывал окрестности. Потом двинулся в мою сторону. Я метнулась к стене завода и прижалась к ней, скрываясь за небольшим выступом и надеясь, что детектив не посмотрит в эту сторону - убежище было очень ненадежным. Тем временем Стрелецкий обошел камни по широкой дуге и встал, задумчиво глядя на них, спиной ко мне. Причем так близко, что, сделай я шаг вперед - могла бы прикоснуться к нему. Постояв так немного, он мотнул головой:
  - Похоже, это белка... - Я обомлела и еще плотнее прижалась к стене. Лишь через несколько секунд до меня дошло, что он имел в виду обычную белку, которых довольно много водится в наших краях. От сердца отлегло, и я чуть расслабилась.
   -Ну, да ладно! - Андрей тряхнул головой и быстрым шагом двинулся в сторону Сырых Застроек.
  
  ***
  
  Когда я, по-возможности увеличив между нами дистанцию, нырнула вслед за Стрелецким в узкий проход в деревянном заборе около дома Оспины - еще одна странная личность в нашем Городе! - я увидела его, разговаривающим с какой-то древней, но при этом на удивление бодрой бабулькой, сидящей на табуретке около входа в один из домов чуть в глубине улицы. Разговора я, со своего места, слышать не могла, однако в этот момент ветер донес до меня неожиданно громкий крик:
  - На кладбище он!
  Я вздрогнула, а Андрей, стоящий совсем близко к старушке, дернулся довольно ощутимо. Однако дальнейший разговор снова пошел на обычной громкости, так что я могла только гадать - о ком так радостно сообщила детективу пожилая женщина.
  Впрочем, через пару минут Стрелецкий распрощался с бабкой и медленно, о чем-то задумавшись, побрел на север. Я двинулась за ним, радуясь, что в Гордее прятаться намного легче, нежели на окраине, на границе со Степью. Идти пришлось долго. Минут через пятнадцать я уже поняла, что Андрей идет в квартал Дубильщиков. Плохо! Там расположен "Стержень", в котором обитает грозный Александр Сабуров и его медленно сходящая с ума жена и кабак, который сделал своей постоянной резиденцией Андрей Стаматин - человек весьма и весьма опасный! Впрочем, его-то я опасалась меньше, чем Сабуровых, потому что Андрей был частым гостем Евы, и я видела его там несколько раз. Думаю, он не стал бы делать что-нибудь плохое мне или, если уж на то пошло - кому-либо из детей в Городе. И даже не потому, что это так уж плохо - просто ему это было бы... ну, неинтересно, что ли... Слишком легко! К тому же, он знал, что я прихожу к его брату поболтать и отдать всякие вкусности, и это давало мне много очков в его глазах!
  Но, как будто других страшных мест в этом районе было мало - здесь располагались еще и "Вербы". В них хозяйничала столичная певица, Анна Ангел. И, если верить тем слухам, которые ходили о ней в Городе - она была намного опаснее четы Сабуровых, Стаматина, да и Грифа вместе взятых! Я про себя понадеялась, что Стрелецкий идет не к ней. Не то, чтобы я верила всему, что о ней говорили - но проверять на собственном опыте не собиралась!
  Впрочем, мои опасения не подтвердились. Андрея интересовало не одно из вышеперечисленных мест, а обычный жилой дом. Детектив поднял руку, собираясь постучать в дверь, но до того, как он успел это сделать, дверь распахнулась и из нее вышел высокий, одетый в костюм мужчина. Я хихикнула - Стрелецкий едва успел убрать руку, чтоб не постучать его по носу! Забавно! Жаль, но разговора я опять не услышу! Слишком велико расстояние. Впрочем, говорили они недолго. Мужчина в костюме отправился куда-то по своим делам, а Андрей, поджав губы, недовольно тряхнул головой, и отправился по уже пройденному маршруту в обратную сторону. Так, кажется, он опять идет в Сырые Застройки. Отлично! Я знаю, как добраться туда быстрее, через одну неприметную дыру в заборе. Будет время выбрать более удобную позицию и, наконец, послушать, о чем сыщик расспрашивает этих людей. И, дождавшись, пока Стрелецкий минует бар, который на моей памяти ни разу не открывали, я нырнула за дом и проскользнула в неприметный проем в деревянной ограде, отделяющей Жильники от Сырых Застроек.
  
  ***
  
  К тому времени, как Стрелецкий добрался до места, я уже минут пять как стояла в узкой щели между домами, метрах в четырех-пяти от нужной двери. Признаться, даже нервничать начала - а вдруг он шел в другое место, и я зря жду его? Но нет, наконец-то послышался стук, а затем - звук открываемой двери.
  - Да? - Вопросительно произнес женский голос. - Вы что-то хотели?
  На этот раз я могла слышать все, однако ничего не видела - идеальных убежищ не бывает, увы.
  - Простите, сударыня, - так, это уже Андрей. - Ваш муж незадолго до смерти приобрел ружье. Вы не знаете, где оно сейчас?
  - Старая армейская винтовка, да? Я ее продала. Муж оставил после себя кучу долгов.
  Так, я, кажется, поняла, о ком так радостно вопила бабуля утром. Бедняга!
  - О, и кому же? - В голосе детектива послышалась едва скрываемая радость.
  - Моему соседу, Владимиру. Он живет вот в этом доме.
  - Благодарю вас, сударыня! Вы мне очень помогли!
  - Ну, что вы... - голос женщины, наконец, смягчился, и она негромко рассмеялась. - Не стоит!
  Звук захлопнувшейся двери отрезал смех. Вместо него послышался звук шагов. О-ля-ля, а я, похоже, выбрала удачное место. Андрей остановился у дверей дома, за стеной которого я и скрывалась, и резко, отрывисто постучал.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"