--Поговаривают, что все дерзатели, отыскавшие в Месопотамии место падения низвергнутого Сатаны, умерли мученической смертью...
--И это произнес ученый! Застыньте от стыда! Вы сверзились в мистику?
--Нет, я провалился глубоко в себя! Но слухи! Слухи, будто мухи: прихлопнуть нельзя, а потому и отгонять лень.
--Че-пу-ха! Болтают от страха молчания и пустоты! - побагровел Борн. - Неужели вы читаете всякие эзотерические газетенки? Туманные словца на этих бумажках только усиливают впечатление, что у тебя перед глазами ничего нет! Ухмыляетесь? Нужно объясняться? Пожалуйста! Однажды моя жена рассказывала мне - МНЕ! ,-- что название "Месопотамия" происходит от латинского "Месса" и греческого "Потам" и следовательно понимается: "Послать Коня"!.. Вы не упали с верблюда?.. Или: брызжа слюной и хватаясь за нож, она доказывала мне, что "череп Йорика" принадлежал... кому бы, вы подумали? - коню Александра Македонского!!! Бедный, бедный Буцефал!
Верблюды шли самощадяще-лениво - седоки описывали телами неровный круг. Погонщики-арабы о чем-то живо переговаривались.
--Я немного знаю арабский, -- покосился на аборигенов Геттинг. - Знаете, Борн, что они говорят о нас?
--Арабским языком не владею, -- уязвленный, чуть раздраженно ответил грузный профессор.
--Говорят: все белые люди - дураки...
--Интересно, -- брякнул Борн. - Из их уст это комплимент!!!
--Дураки, потому что идут к смерти верблюжьим шагом, хотя человеческим было бы медленнее ровно на две ноги... Верят, что мы двигаемся в "пуп зла". Это дословный перевод.
--От кого-то я уже слыхал подобное, -- покосился на Геттинга Борн и брезгливо дернул рукой, будто пытался освободиться от присосавшейся пиявки. - Послушайте, это смешно, наконец! Я верю только в то, что точка на глобусе, к которой мы вскоре доберемся и которую я определил при перекрестном допросе с пристрастием древнейших источников и разрозненных фактов - в этом месте и должна находиться "пята сатаны". Конечно, это аллегория! Я надеюсь найти там самые, возможно, древние писания людей. Что они скажут и скажут ли что-нибудь? Не знаю - не важно!
--Избавь нас от лукавого! - молитвенно сложил ладони Геттинг.
--Что такОе?
--Помнится, как-то раз мы уровняли с вами количество крови в наших телах с числом выпитых бутылок водки и вас прорвала хмельная откровенность. Мы с тобой будем искать, говорили вы, скрижали, на которых запечатлена Одиннадцатая заповедь, данная людям низвергнутым Сатаной, сильно обгоревшим в плотных слоях земной атмосферы!
--Не помню!.. я это говорил? Я?.. и панибратски говорил вам "ты"?.. мы выпили на брудершафт?.. нет?.. - Он осунулся и, виновато-вкрадчиво спросил, не без терзаний. - Так было?
--Я помню... -- облизал запекшиеся губы Геттинг. - Вы весите примерно вдвое больше меня...
--Не терплю математику! - так резко выкрикнул Борн, что верблюд под ним подскочил и огласился протяжным "Бе-ер-ер-ер-ер!".
--Учитель, вы тогда выпили втрое больше меня!
--Почему втрое? Я же вас... вдвое...
--Потому и не помните, что я выпил соразмерно себе, а вы хватили лишку...
--Как стыдно... Я еще что-нибудь говорил?
--Хотите знать?
--Только из соображений садистского самоанализа! - протараторил сконфуженный профессор.
--Сказали: "Не о чем нам больше пить!" и - свалились под стол...
Борн весь сморщился и около минуты был противен, казалось, сам себе - морщил лоб и нервно двигал окислившимися губами. Геттинг не подгонял общение.
--Профессор, что вы надеетесь узнать из этих скрижалей? Откровение? - решился он с вопросом.
--А? - коротко выдохнул Борн и вдруг рассмеялся. Двое арабов недоуменно переглянулись. - Полагаюсь на свою интуицию.
--Было... Вообще-то я не пью, но в частностях позволяю себе...
Геттинг отвернул голову, чтобы не показать Борну саркастическую улыбку.
--В путь, -- решительно сказал профессор.
И они поплелись, затоптываясь в скользком песке.
Вскоре им показалась странная равнина. То тут, то там виднелись бугорки, напоминавшие распластанные человеческие тела, присыпанные песком в позах неестественной замершести.
--Это здесь! - суеверно прошептал Борн, указывая на большую гранитную плиту, напоминавшую очертаниями громадное копыто.
Геттинг ухватил его за рукав истрепавшегося от зноя желтоватого пиджака.
--Вернемся. У меня нехорошее предчувствие... я боюсь...
--Проклятия? - одержимо хохотнул Борн.
--Боюсь узнать нечто, отчего я сойду с ума! Одиннадцатая заповедь! Подумать страшно! Может, человеку нельзя Ее знать, не под силу?!!
--Вперед! Быть в двух шагах от открытия и оставить лавры какому-нибудь Шлиману? Дудки! Смелей!
Геттинг закрыл глаза и чуть не плача сказал:
--Идемте... но, я смотреть не буду...
--Еще один Орфей в Аду выискался!, -- громыхнул Борн и силком затащил ученика в самое "копыто".
--Нет! - закричал Борн. - Слишком просто!.. слишком!
Геттинг не расплющивал глаз, его сердце разрывалось от вневременного страха перед тем, что он вдруг узнает: почему и зачем есть человек. Борн, если это был его голос, панически, остервенело заржал, трясясь; Геттинг почувствовал, как рука профессора, державшего его за шею, ослабла, поползла вниз и отстала. Тишина. Только ветер и ворчливое шшушшание кочевого песка. Он открыл глаза. Борн замертво лежал с искаженным лицом. Не из любопытства, но от желания узнать причину смерти учителя и его последнего смеха, Геттинг мельком бросил взгляд на шумерскую надпись, выбитую на черном граните.
--Видеть одно солнце на небе - значит жить с одним глазом. Войди <в> страну двух Солнц! Прозрей! Знай! <Когда-нибудь> явится мой Противник. <Будет> учить десяти заповедям. Живи вольно, ибо заповедываю тебе <мою> Одиннадцатую: "Не исполняй десять предыдущих!"
Геттинг прочел по слогам, закрыл глаза и... умер от невыносимого приступа удушливого смеха.
Вскоре песок, встретив преграду, расстелится поверх Борна и Геттинга...
Я видел рекламный плакат: "Загляните в Месопотамию"ООО (это не три буквы, а разбухшее от тоски и глупости троеточие).