Баковец Михаил : другие произведения.

Спор богов. Герои vs маги

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.54*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда боги не могут решить спор между собой, то они привлекают смертных. В мире Эанит долгие века идёт тихое соперничество между небожителями, что выступают за развитие смертных на пути магии и их противниками и тех, кто ратует за технологическую цивилизацию. Волею последних в Эанит попали сотни землян - лишь со своими знаниями и волей к жизни. И только один на сто человек получил от богов высокотехнологичную вещь - Артефакт. За каждый шаг землян вперёд по ступенькам становления нового технологического общества в Артефакте раскрывается очередная уникальная способность. ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 19.07.17г
   Благодарю за помощь в работе
   над книгой Владимира Поспелова.
  
  
   Пролог
   Жаркое, заливающее окружающий мир ослепительным белым светом солнце, лениво и с полной уверенностью, что имеет на то право, жгло обнажённое тело молодого мужчины, лежащего спиной к небу на дне скального провала. Рядом с человеком стоял серебристый кейс, пускающий 'зайчики' на камни под лучами небесного светила.
   Место, где находилось тело, было природным амфитеатром, вот только на ровных прямых стенах, даже таракан не удержится, не то что трибуны. Возможно, кто-то наблюдал сверху из линии пышных кустов, окаймлявших край провала, но если и так, то зритель или зрители были мастерами скрытности.
   По одной из стен текли несколько тонких струек воды, которые собирались у подножия скал в небольшой неглубокий водоём, чьё дно великолепно просматривалось сквозь прозрачную хрустальную воду.
   Ни в воде, ни на скальном полу амфитеатра, не было ни единой молекулы жизни: не росла трава, не плескались в воде рыбы, не полз по гладким стенам плющ и лишайник. Да что говорить, если сюда не залетали мелкие пичуги, которых хватало на макушках кустарника. Зато хватало страшных улик - костей, серых от времени и совсем свежих, с которых лишь недавно сошла плоть.
   Внезапно тело человека вздрогнуло и издало едва слышимый стон.
   ****
   Я видел сон, что толпа мужчин и женщин связали меня цепями и собираются закинуть в пылающую топку печи в котельной. Рядом, на полу, насыпаны две горки чёрного мелкого угля, в одну из которых воткнута широкая лопата, с рабочей частью в виде сердечка.
  - Нет! Нет! Отпустите меня!
   Я кричал, отбивался, но вместо слов с губ слетал сип, а тело едва повиновалось, как это и бывает очень часто в сновидениях.
  - За что?! Я ничего не сделал! - крикнул я, ощущая ногами боль от языков пламени, жадно облизывающих мою плоть. Кажется, я даже уловил запах опалённых волосков, но их тут же перебила гарь начавшей обугливаться плоти.
  - А-а-а!!!!
  - За детей! Умри, тварь! Умри! - крикнула в истеричном исступлении одна из женщин.
  - Умри!
  - Умри!
  Вся эта толпа садистов начала дружно скандировать всего одно слово: умри. И оно, словно, придало им силы, буквально за пару секунд они сумели затолкать меня в огонь и закрыть стальные чугунные створки.
  - Умри!
   Это было последнее, что я услышал, пока мои лёгкие не превратились в пепел. Со стоном я проснулся.
   'Сон, - это была первая мысль, которая пришла мне в голову, и я даже догадался, чем был навеян столь ужасный кошмар. - Чёртов Фреди, всё из-за тебя и ночного бодрствования, а ещё дневного сна и сломанной антенны с отсутствующим интернетом, от чего и пришлось смотреть единственный стоящий фильм, что шёл на одном из трёх каналов, которые смог поймать на кусок проволоки'.
   Ох, какая длинная мысль, видать, реально достал меня этот кошмар.
   Следом за мыслью пришла БОЛЬ! Именно так, с большой буквы. У меня спина, шея и ноги горели огнём. Однажды, я смазал сорванную на земляных работах спину разогревающим кремом, которого взял с избытком, решив, что кашу маслом не испортишь. Зря так подумал. Через десять минут мне казалось, что спину подпаливают газовой горелкой. Вот точно такое же ощущение испытывал я, на данный момент.
   Мысли всегда следуют быстрее движений тела, вот и сейчас я успел подумать, что оказался в огне (например, случился пожар в комнате, оттого и кошмар приснился, связанный с огнём), быстрее, чем поднялся на ноги.
   Спросонья зрение восстановилось не сразу, но и потом от него было мало толка - всё вокруг так блистало, словно, я оказался в зеркальной комнате, в яркий солнечный денёк, при открытой крыше павильона.
   Дернувшись в сторону, я врезался босыми пальцами левой ноги обо что-то тяжёлое и очень твёрдое.
   Дыма я не чувствовал, хотя дышалось очень тяжело и ощущался дикий жар вокруг, от которого жутко страдала вся задняя сторона тела. Грудь, живот, голени с бёдрами, на которых я лежал, почти не болели, хотя от огня доставалось и им.
   Лишь спустя несколько минут метаний в панике, с криками, падениями, набитыми синяками и шишками и проткнутой левой (совсем этой ноге не везёт с утра) пяткой, я окончательно пришёл в себя и смог толково осмотреться по сторонам.
   Щурясь слезящимися глазами, я вертел головой по сторонам и с трудом им верил. Если бы не дикая боль, то я посчитал бы, что кошмар продолжается.
   Где моя небольшая уютная комнатка в домике, считающимся для меня, аналогом дачи, в небольшой деревеньке в нескольких километрах от Оки? Где вообще сам дом? А деревня? А одежда - майка с трусами и шортами, в которых я засыпал, так как под утро стало прохладно из-за тумана, наползшего со стороны крупной реки?
   Вместо всего этого вокруг торчали одни скалы, поднимающиеся ввысь на десятки метров.
   Стою я на дне гигантского колодца, ровное дно которого, было наполовину засыпано костями животных, остальная же половина, была занята галькой, песком, камнями и прудом.
   Вода!
   Только увидев бликующую водную поверхность, я почувствовал, что умираю от жажды. Сильно припадая на повреждённую ногу, я дохромал до водоёма и опустился перед ним на колени, после чего зачерпнул ладонями воду и приник к ней губами.
  - Кха-а! Тьфу, блин... кха-а, кха-а!
   Кашляя и отплёвываясь, я стряхнул капли горько-солёной гадости, от которой в горле, как будто ершиком для мытья посуды прошлись. И так пить хотелось до безумия, а после двух больших глотков, оно - безумие - чуть не накрыло меня.
   В общем, вода в пруду оказалась морской, полностью бесполезной и даже опасной.
   После попытки немного остудить пылающее от солнечных лучей тело в водоёме, вдобавок к першению в горле и пищеводе, усилилась боль на спине, которую солнце превратило в пригоревший ростбиф.
   Это же сколько я тут валялся под солнцем на дне чёртового колодца, раз так обгорел? Я не ругаюсь, всего лишь сравниваю это место с преддверием обиталища чертей - Адом. Не думаю, что там сильно жарче, чем здесь.
   И как оказался здесь? Сам пришёл или меня сюда скинули? Оценив взглядом высоту стенок, признал, что упади я сюда, то внизу лежала бы сейчас только кучка разможжёной плоти с переломанными костями и вздувшимися на жаре внутренностями.
   Кричать пересохшим горлом, не мог. Попробовал стоять в центре и махать руками, но быстро признал эту идею самоубийственной и перебрался под одну из стенок, где имелся крошечный кусочек тени.
   С каждым часом тень уходила в сторону, а я полз за ней, молясь Богу, чтобы мои мучения прекратились и эта нелепая и страшная ситуация разрешилась. Страданий добавляло полное незнание всей подоплёки дела.
   Постепенно тень удлинялась, даруя надежду, что скоро наступит ночь, которая наградит прохладой. Облизывая сухие, растрескавшиеся от жары и жажды губы, я мечтал о ней, как никогда и ни о чём более в жизни. С каждым часом, сквозь мои поры уходила сама жизнь.
  Понемногу воздух в колодце остывал и вскоре наступил вечер, а за ним и ночь. Вскоре высоко в небе поднялась огромная серебряная луна, крупные и яркие звёзды усыпали небосклон.
  - Будь ты проклято! - прохрипел я и погрозил безучастному светилу кулаком. Ясное небо было окончательным приговором моей надежде на дождь. Через несколько часов вновь взойдёт солнце и, если меня не спасут или я не получу воду, то уже к вечеру солнце будет облизывать своими лучами мой труп. Ещё немногим позже, среди груды костей, мой скелет перестанет выделяться.
   Прохлада встряхнула мозг, а предчувствие неминуемой смерти заставило заработать на пределе изобретательность и логику.
   Вот этот пруд, он же постоянно заполняется ручьями со стены, но не выходит из краёв. Получается, там имеется сток, который выводит воду куда-то ещё. И это значит, что я могу попытаться уйти сквозь него под землю. Под скалы. Быть может, там есть подземное озеро и даже пресное, ведь испарения обязаны быть, соль останется, осядет на камне, вода дальше будет течь всё чище и чище, пока не станет родниковой. Или вообще там текут две подземные реки - солёная и пресная, мать и дочь.
   Я мечтал, в голове крутились мысли одна другой фантастичнее.
   К сожалению, надеждам моим не было суждено исполниться - прохода не было. Та щель, сквозь которую уходили воды пруда, была недостаточно широка, чтобы пропустить меня. Едва ли шириной в мой кулак и длиной в локоть.
   Я уже не обращал внимания на разъедавшую ожоги соль, которая покрыла меня с ног до головы, после поисков истока подземной реки, полностью сосредоточился на идее выбраться из колодца, пока, благодаря прохладе, ещё могу соображать.
   Идею подняться по скале используя кости животных в качестве альпинистских клиньев, отбросил после часа попыток найти подходящую щель, куда можно было бы вбить этот инструмент. Кое-что имелось, всё-таки, скала абсолютно гладкой не была, а солнце и испарения хорошо над ней поработали, но имея под рукой трухлявые тонкие палки и хрупкие кости, у меня не было и шанса подняться наверх. Особенно хороша была одна щель, начинающаяся с узкой трещины в метре у основания и поднимающаяся вертикально вверх на два моих роста, после чего немного уходящая в сторону под небольшим углом и доходящая почти до самого верха. В двух метрах от земли узкая трещина расходилась на двадцать сантиметров, и если бы у меня под рукой оказалось нужное количество прочных палок или костей (козьих рогов, например), то, ставя их в распор, я смог бы создать нечто вроде лестницы. Камней же нужного размера, на дне колодца не имелось, словно все булыжники убрали, перед тем, как меня сюда поместить.
   Следующую мысль мозг сгенерировал после очередного взгляда на звёздное небо в поисках дождевой тучки.
   'Итак, дожди тут точно идут, слишком характерно всяческий мусор собран у стен. Такое не может произойти само собой, зато на это способна вода, скапливающаяся в колодце после сильнейших дождей. То, что сильные,и так ясно, раз не тонущий мусор всплывает, а бассейна явно не хватает, чтобы быстро избавиться от выпавших осадков. Так?'.
   И тут же сам себе и ответил вслух:
  - Так.
   Хриплый голос неприятно царапнул слух.
   'Получается, тут есть ещё щели и проёмы, сквозь которые уходит такая масса воды. И если мне повезёт, то они достаточного размера для моего тела. И они сквозные, а не как та, которая вроде глухой царапины проходит сверху донизу'.
   И работа закипела.
   Я высматривал самые большие наносы мелких лёгких костей, веток и сухой травы и начинал их разгребать. К рассвету мои руки были покрыты порезами и занозами, колени сбиты в кровь, от пыли глаза опухли и болели, но я смог найти достаточной ширины щель, сквозь которую кое-как, сдирая кожу с многострадальной спины, проскользнул под скалу.
   Некоторое время я едва продвигался вперёд, с трудом пробираясь поверх костей и нанесённого водой мусора. К счастью, полностью вся эта гадость не смогла забить лаз в скале, иначе мне пришёл бы конец.
   Кажется, я извивался червяком метров тридцать, пока не почувствовал, что давление стенок и свода исчезло и я могу уже не ползти, а передвигаться на четвереньках. И с каждым шагом лаз становился всё шире и шире, пока я не оказался в крошечном гроте, который был... тупик.
   В противоположной стене зияла узкая щель, рассекшая её почти ровно пополам. Щель совсем узкая, с мою ладонь и пропустить дальше, меня не могла.
  - Чёрт побери!
   Вот тут меня захлестнула апатия. Все свои силы я отдал на то, чтобы освободить путь к свободе, к жизни, дальше бороться уже не мог.
  Я впал в какое-то бредовое состояние, в котором всё помнил, сознавал, где нахожусь, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой и при этом, слышал чей-то равнодушный какой-то, словно, бесполый голос.
  'Минимальное условие выполнения первой основной задачи, выполнено. Произведена активация Метки Героя, разблокирована минимальная производительность артефакта. Бонусы отсутствуют'.
   Казалось, он звучит прямо в голове.
   'А вот и глюки, дожил и до них', - горько усмехнулся я.
  Жажда, про которую я забыл на время своего путешествия, накинулась с новой силой. Я уже мечтал о слабом дождике, плевать на ливень, лишь бы пару стаканов воды набрать. Мечтал о траве, с которой можно было бы слизать утреннюю росу...
  - 'Стоп... роса! - озарило меня. - В этом проклятом колодце испарение должно быть таким, что стены буквально обязаны плакать!'.
   Развернувшись в гроте, я скользнул вперёд в лаз, собираясь повторить путь в обратном направлении. На этот раз, я двигался ещё быстрее, так как наступивший рассвет начал забирать ту жалкую влагу, что должна, да просто обязана была покрыть скалу!
   Я успел.
   Солнце ещё не заглянуло в колодец, хотя своим светом покрыла листву кустарника в вышине. Всего на миг я с завистью посмотрел на недосягаемую зелень и бросился к стене, на которую самыми первыми должны упасть солнечные лучи.
  - Да! Да! Да! - шептал я, где слизывая, где счищая ладошкой испарину с камня и отправляя эти жалкие капли в рот. Потом отыскал длинную полую кость с суставом, вытряхнул мусор, сполоснул водой из бассейна и, убедившись, что из неё влага не вытекает, стал при помощи щепки собирать со скалы внутрь росу.
   И вот чувство жажды исчезло. Несколько минут я был счастлив, чуть ли не корчась от удовольствия в оргазме, пока не забурчал желудок.
  - Да что б тебя! - вздохнул я. - Где мне тут ещё и хавчика найти?
   'Дополнительная информация: первое основное задание выполнено полностью, начислены бонусные баллы. Вам доступны изначально 10% энергии в артефакте'.
   Я замер, а потом бешено закрутил головой по сторонам.
  - Эй, вы где? Кто это сказал? - закричал я. - Покажись, млина! Вытащи меня отсюда!
   На этот раз, это точно была не галлюцинация, навеянная жаждой. Странность звучания списал на усталость, бессонную ночь, голод и шок.
  - Эй!!!
   Куда там, как я ни силился рассмотреть на бровке обрыва чьё-либо присутствие, так не смог. Да и неизвестный замолчал, сообщив о неведомых баллах.
   Между тем, солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы осветить одну из стен наполовину, и я заторопился со сбором влаги в костяные фляги. Всего удалось набрать две кости, которые я заткнул кусками толстой ветки. В каждой такой емкости, было грамм двести воды.
   Уже направившись в сторону лаза, чтобы спрятаться там от наступающего солнца, я вдруг увидел вещь, которой тут по определению не должно быть.
   Параллелепипед из странного, серебристого, бликующего, металла. Размером с аквариум литров на сорок с закруглёнными уголками. Оболочка или краска напоминали очень мелкую рыбью чешую, зеркальную.
   Вчера, я его не видел точно. Получается, что мне его ночью подкинули? Но зачем? Может быть, именно из него я слышал тот голос? Это аудиоколонка?
   Разбираться с находкой или подарком, решил в гроте, тем более, что по габаритам, он пролезал в скалу.
   Со всех сторон предмет был гладкий, без ручек, щелей и подхватить было тяжело. Только обеими руками, а ведь у меня ещё две костяшки-фляги в руках, которые нужно беречь, как зеницу ока.
   Первым делом я отнёс воду, прислонил к стене грота кости так, чтобы пробка смотрела вверх и, убедившись, что падать те не собираются, пополз обратно за странным предметом.
   Как только я взял его в руки, перед глазами чуть выше верхней части параллелепипеда выскочила голографическая надпись:
  'Активировать артефакт:
   Да/нет'.
   Я чуть было не нажал 'да', но вовремя солнышко прижгло своим первым, заглянувшим на дно колодца лучом мою спину.
  - Нет, - сказал я, и надпись тут же исчезла. Голосовое управление? Или меня слушают удалённо и следуют командам? Нужно было провести ради пробы по надписи пальцем, проверить.
   Предмет, называемым неизвестно кем (подозреваю, что теми гадами, которые меня сюда засунули), я толкал перед собой до самого грота. Там убрал его подальше в угол и растянулся в полный рост на каменном полу, наслаждаясь прохладой. Про разную ерунду, вроде возможного переохлаждения, болезней почек и так далее я не думал, тут скорее от жажды с голодом загнёшься, чем от воспаления лёгких или почечной недостаточности.
   Опять захотелось пить, но приходилось терпеть. Что такое пол-литра воды (даже меньше!), для меня? Пару раз напиться, и только. А мне предстоит продержаться на них больше, чем половину суток.
   На этот раз, переносить жажду было во сто крат легче. Из расселины, в сторону выхода, тянуло прохладой, которая обдувала тело не хуже, чем автомобильным кондиционером.
   Я даже успел заснуть, и снилось мне нечто странное.
   Сначала вновь услышал знакомый бесполый голос, сообщивший, что разархивирована часть обучающих данных. Следом возникли мутные видения и образы, словно, я когда-то всё это помнил, но забыл напрочь, и только сейчас, внезапно, стал вспоминать под влиянием стресса.
   Проснулся усталым и с дикой жаждой, которая перебила голод, головной болью и зудом по всему телу, коему досталось от солнца, а потом от ползания в узких грязных расселинах. Если я не загнусь от обезвоживания и недостатка пищи, то появится шанс смерти от заражения. Да уж, на что и богаты здешние места, так это на варианты собственной кончины.
   Первым делом медленными глотками, смакуя как многозвёздочный коньяк, опустошил одну из фляг. Неприятно поразило, что уровень воды немного снизился за те часы, пока я спал. То ли, испарилась она сквозь корявую пробку, то ли кость сама по себе не настолько герметична.
   Немного утолив жажду, я придвинул к себе странный артефакт.
  - Ну-с, посмотрим, что ты из себя представляешь, - пробормотал я себе под нос и коснулся пальцами поверхности предмета.
   На этот раз выбрал положительный ответ из двух вариантов действия с артефактом.
   Бесшумно отошла в стороны верхняя часть, разложившись на две тончайшие пластины примерно в полтора квадратных метра сообща, словно крылья неведомого аппарата. Следом за пластинами параллелепипед раскинулся на несколько связанных между собой кубов. Знаете, что мне это напомнило? Шкатулку ювелирную. Я, однажды, одной из своих пассий подарил такую штуку из драгоценных пород дерева с золотыми и серебряными гвоздиками, уголками и проволочным орнаментом. С виду, казалась обычной шкатулкой, если опустить внешнюю вычурность, но стоило её раскрыть, как там, под воздействием несложного механизма, разъезжались в стороны несколько отделений-шкатулок небольшого размера: тут тебе под серёжки, тут - под подвески, а сюда можно положить колечки, в соседней хранить цепочки и так далее.
   В общем, разложившийся артефакт копировал ту ювелирную поделку невероятно точно.
   В голове всплыли воспоминания о недавних видениях, где я видел нечто похожее и даже работал... как там было-то?
   Я коснулся левой полупрозрачной пластины-крыла, и над ней мигом всплыла голографическая надпись:
   'Энергоэлемент, часть заряжающей станции артефакта. Открыта функция 'солнечная панель', эффективность работы 7,5%'.
   Точно такое же пояснение всплыло после касания правой половинки.
   'Загрузочная камера. Эффективность работы 7,5%.
   Перерабатывающая камера. Эффективность работы 7, 5%.
   Камера хранения переработанного сырья.
   Камера готовой продукции'.
   Такие надписи выскочили над четырьмя кубами, с объёмом каждого, примерно в два с половиной - трёх литров. Первая, третья и четвёртая были пусты, вторая, попросту не открылась, зато, вслед за поясняющей надписью выскочила голограмма, чем-то схожая с интерфейсом электронного устройства с великим множеством позиций, которые также несли в себе новые и новые варианты. К сожалению, почти все они были закрыты для ознакомления.
   'Доступно производство объектов не выше уровня развития ..3. Химическая чистота не более 30%. Сложность сплавов не выше 15%. Для определения массовой доли и лидирующего материала, внесите в загрузочную камеру исходный материал на переработку'.
  Несколько секунд я соображал, что к чему, пока не догадался собрать из-под ног жменю каменной крошки, пыли и песка и высыпать в первый куб.
  'Приступить к диагностике?
  Да/нет'.
   - Да.
  Отделение с камнями тут же закрылось, а в воздухе над ним появилась лента с делениями, которые стали быстро заполняться. Завершилась обработка через минуту.
   'Диагностика завершена. Потрачено 0,5% энергии, доступно 9,4% энергии. Для пополнения заряда в батареи необходимо поместить активированный артефакт под солнечные лучи'.
   Надпись исчезла и следом за ней поползла колонка странных знаков с процентными данными. До меня не сразу дошло, что я вижу таблицу Менделеева, то есть, не саму, а конкретно элементы из её списка. Кажется, артефакт сейчас сообщает, чего именно больше в сырье имеется, показывает состав камней и песка.
   'Доступный для синтеза основной материал - стекло. Выход готовой продукции - 11% от исходного количества загруженного сырья. Доступный неосновной материал - железо. Выход готовой продукции - 0,5% от загруженного сырья. Доступный неосновной материал-медь. Выход готовой продукции - 0,3% от загруженного сырья'.
   - Убрать сообщения, - скомандовал я дрожащим от волнения голосом, - открыть камеру загрузки.
   Как только команды были выполнены, я накидал по самые края щебня и песка.
   'Невозможно произвести переработку, превышен лимит разрешённого заполнения камеры'.
  - Вот же вы, гады, - сплюнул я и стал выбрасывать под ноги камни, проверяя каждый раз, после облегчения куба на очередной камень. Наконец, 'таможня дала добро'.
   'Выберите синтезируемый материал'.
   - Стекло.
   'Сообщите категорию синтеза: готовая продукция/запас материала'.
  - Готовое.
   'Выберите форму изделия'.
   Интерфейс разросся до большой полупрозрачной таблицы, с горизонтальными и вертикальными делениями, координатными осями. Ткнув пальцем в центр, я увидел, как от него потянулась тонкая линия. Графический редактор?
   Недолго думая, я нарисовал шар.
   'Размеры недопустимы, не хватает исходного материала'.
  - Что ж вы любите обламывать-то, - покачал я головой и 'урезал осетра'.
   Через двадцать минут я открыл камеру готовой продукции, где на дне лежал идеально ровный, мутный стеклянный шарик, размером с мелкий лесной орех. Я его ещё долго держал в ладони, перекатывал пальцами, подносил к глазам и с восторгом смотрел на продукт высоких технологий, благо от свечения голографического экрана, света в гроте хватало.
   Что ж, теперь я знаю, как поступить дальше и если всё получится, то смерть от жажды мне не грозит.
   Собрав обратно артефакт в транспортировочный вид, я пополз вместе с ним обратно на улицу.
   Очень скоро солнце жадно набросилось на меня, будто почуяв, что жертва может вот-вот уйти из её рук. Накатила дурнота, а жажда, про которую я позабыл за всеми этими экспериментами, усилилась. Я едва нашёл в себе силы активировать волшебную вещь, загрузить в камеру побольше песка с мелким каменным крошевом и юркнуть обратно в свою нору.
   Через полчаса повторил операцию, потом ещё раз и ещё. Единственное, за что я был благодарен солнцу, так это за возможность заряжать артефакт. Лучи мгновенно напитывали батарею, позволяя артефакту работать безостановочно.
   Когда в камере хранения набралось достаточно мелкой массы, похожей на крупные кусочки снежного наста, я собрал предмет и поволок в грот. Там на таблице редактора я изобразил прямоугольную банку размером во весь доступный объём камеры готовой продукции. Потом крышку, которая вставлялась в горловину и имела конусное углубление вниз. Последним стал узкий и высокий стакан с широкой подставкой, размером с дно банки и сильно зауженным верхом. С этим образчиком своего творчества я вернулся в колодец, где поставил в банку стакан, кинул на его подставку-дно несколько чистых камешков, чтобы пустой стакан не всплывал, налил в банку воды под самый край и накрыл крышкой, которая плотно вставлялась в горловину. Резьба была бы лучше, но требовала больше времени на изготовление, надеюсь, что плотно притёртые края обеспечат достаточную герметичность, без которой моя задумка обречена на провал.
   Полную банку я с великой осторожностью, чтобы не разбить, так как стенки получились очень и очень тонкими, едва ли не как у лабораторных пробирок, поставил неподалёку от норы на ровном месте под палящими лучами солнца.
   Измученный, я вернулся обратно в грот, где на ощупь отыскал кость с водой и в два глотка опустошил её. На короткое время пришло чувство спокойствия, жажда немного унялась и более не мучила. Кажется, я даже успел немного подремать.
   Очнувшись, вновь полез по осточертевшему маршруту наружу, где первым делом бросился к банке.
   Там на крышке висели крупные капли влаги. Несколько из них на моих глазах поползли по конусу вниз, собрались вместе в одну большую, и та под собственной тяжестью упала в стакан.
  - Да, чёрт возьми, да!!!
   Мой кустарный опреснитель работал!
   Как ни хотелось мне тут же вытащить стакан и напиться, приходилось действовать осторожно, беречь стеклянную хрупкую посуду и так не отличавшуюся высоким качеством.
   Осторожно снял крышку, потом, придерживая пальцем край стакана, убрал с его подножки камешки, после чего вытащил его из воды. На дне маленькой емкости плескалось грамм сто воды. Мало? Кому как. По мне, так за сорок минут или час работы, сто грамм, в такой небольшой конструкции - это весьма и весьма.
   Выплеснув солёную воду из банки, я наполнил её вновь свежей и немножко, буквально чайную ложку влил в стакан. Вдруг вспомнилось, что обычная дистиллированная вода хоть и утоляет немного жажду, но пользы несёт мало для организма. Можно даже тяжело заболеть от неё, так как минеральных веществ в ней с гулькин нос.
   Поставив банку на прежнее место в прежней комплектации, я занялся артефактом.
   До вечера, когда бурное испарение влаги из морской воды прекратилось, я сумел поставить три опреснителя и набрать пол-литра чистой дистиллированной воды, которую позже разбавлю солёной.
   С водой, у меня и мозги заработали лучше! Сразу пришла идея напрямую получать чистую воду из артефакта.
  
  'Дополнительная информация: задание выполнено, начислены бонусные баллы. Увеличена работоспособность каждого энергоэлемента до 10%'.
   Старый знакомый невидимка, в своей бесстрастной манере, сообщил о бонусе, когда я наполнил одну из банок водой под горлышко и закрыл крышку. Создал себе запас, в общем. Наверное, это и было одно из неведомых заданий, о которых я узнавал только после выполнения.
   *****
   Шёл третий день неведомого ток-шоу. Именно к этой идее я склонялся: кто-то, обладающий немалой властью, забрал меня из дома и закинул неведомо куда, чтобы сделать из моего выживания красивую, реалистичную и жестокую картину, снабдив 3D-принтером и какой-то неизвестной в мире разработкой молекулярного синтезатора в одной конструкции. Кажется фантастикой, но я вполне допускаю, что земные учёные могли такого добиться. В принципе, ничего сложного, вон 3D-принтер десять лет назад был засекречен и казался неведомой зверюшкой из научной фантастики, а сейчас уже печатают двигатели и станки, вагоны и аппаратуру.
   Хотя, происки инопланетян, я тоже не стану сбрасывать со счетов. Иногда, самое невероятное, и является истиной.
   Угроза жажды отступила, на её место пришла новая напасть - голод. Обычно, человек может существовать тридцать-сорок дней без пищи. И чем телосложение субтильнее, тем дольше организм протянет (с дистрофией и истощением, не путать только!), а уж запас жира, и вовсе превратит такого обладателя в долгожителя. Из пары - качок и офисный планктон, я поставлю на последнего. Мышцы, прежде чем будут съедены организмом, успеют забрать себе достаточно энергии, а жира у таких крепышей, слишком мало. Зато манагер легко протянет: мускулатуры немного, только чтобы таскать тело с работы домой и наоборот, а вот подкожного запаса, не меньше, чем у медведя по осени.
   Кстати, малоизвестный факт, но примечательный. Все видели в кино воров в законе? Эдакие сухие, среднего роста типы, иногда даже полудистрофики. И крайне мало таких личностей богатырского роста и сложения. Всё потому, что богатыри от нехватки еды ломаются быстрее, а крепость характера, для блатняка, важнее, чем сила тела. Потому и в процентном соотношении, хиляков среди авторитетов, побольше будет, чем амбалов. И дело как раз не в устоявшейся поговорке: сила есть - ума не надо. Впрочем, это больше относится к старой воровской жизни, когда лишений, зеки испытали больше и чаще, чем сейчас, в эпоху всеобщего человеколюбия.
   Я был ни тот, ни другой. В меру тренированный, чуть больше нормы жировых запасов. Но в окружающих условиях, вряд ли протяну дольше двух недель, слишком сильно вытягивает солнце из тела энергию.
   Осматривать скалы в полуденный зной было крайне непросто, так как солнечные лучи отражались от камня и слепили. А ночью, просто ничего не было видно. Сумерки же были очень коротки, и это навевало кое-какие мысли о месте моего пребывания.
   Пришлось делать стеклянную пластину, коптить ту на костерке, крепить в расщепленной палке и вот из такого кустарного лорнета смотреть, не щурясь на скалы, выискивая тропу, которая выведет меня на поверхность. Огонь добыл, как герои Ж. Верна - стеклянная емкость и вода в ней. Кстати, лично мной этот факт был проверен в реальности: в жарком августе десятого года, отметившегося аномальной жарой, из-за прозрачной стеклянной бутылки с водой на подоконнике у меня загорелась тюль на окне. Повезло, что успел почувствовать дым и спасти свою дачку от участи стать чёрными угольками. В интернете, после этого, нашёл упоминание подобных фактов. В общем, элементарная физика во всей своей красе.
   И путь я нашёл. Примерно в четырёх метрах от основания колодца, в скале торчали крошечные уступы и выемки, как раз для руки и ноги. Чем-то похожи на зацепы, на стене в зале скалодрома. Остаётся только как-то до них добраться и не ослабнуть до момента, когда я смогу это сделать.
   Придумал решение к вечеру следующего дня, четвёртого в моей страшной и непонятной эпопеи робинзона, с секретной вундервафлей, которая отказывается раскрывать все свои секреты.
   Просто вспомнил о своих попытках взобраться наверх при помощи палок и костей и той глухой трещины в противоположной стене от стены с зацепами.
   Сейчас у меня имелся аппарат, который может выдать даже пожарную лестницу в виде фрагментов, которые можно будет потом собрать в единое целое.
   Из предложенных знакомых материалов, после загрузки первой камеры щебнем и песком, я выбрал железо, которое синтезировалось в другом отсеке, в виде тонких блестящих пластинок с ноготь размером.
   Раз за разом я набирал мусор, запускал синтез, потом смотрел количество конечного материала и начинал процесс сначала. Закончил этот мазохизм только глубокой ночью, когда батарея артефакта полностью опустела. После стольких часов работы и центнеров переработанных камней я получил только семьсот, с небольшим, грамм железа, со всяческими примесями.
   К слову, после переработки первичного сырья, в камере оставалась мелкая фракция, похожая на нажигу из угольных котельных и доменных печей. Набралось её у меня, буквально гора и подозреваю, что в ней ещё хватает полезных веществ, просто степень добычи элементов в артефакте включена на самый низкий процент.
   Прошёл пятый день. Потом наступил шестой и этим вечером я собрался приступить к подъёму, приготовив необходимый инструмент. Ждать дольше, не имело смысла, так как я слабел с каждым днём всё сильнее и сильнее. Уже появились нездоровые отёки на икрах, кожа там стала приобретать, словно бы, глянцевитость. И всё это из-за воды, которую я потреблял литрами. Голод уже почти не беспокоил, вот только иногда возникала острая резь в желудке и начинала бешено выделяться слюна. До начала участия в реалити-шоу я весил восемьдесят два килограмма, сейчас, уверен, что и семидесяти не наберу.
   Артефакт пришлось оставить на дне колодца, так как мне просто не по силам будет с ним подняться, даже если сумею крепко привязать тот проволокой на спине. Ничего, как только окажусь наверху, то озабочусь подходящими средствами для подъёма такой ценной вещи.
   С собой взял металлическую пластину толстую и заточенную с двух сторон с острием-рыбкой. Не знаю, что или кто меня там будет ждать, но оружие не помешает, даже такое убогое. Ничего, будет время, и я закреплю хвостовик лезвия на палке. Точить и придавать форму пришлось самостоятельно, так как артефакт отказался выдавать продукцию нужной формы, мол, допуска у меня нет и всё тут.
   Нож держал в зубах. В руках были две пары железных хреновин (по-другому и не назвать детище моей конструкторской мысли), связанных между собой тонкими проволочками и ими же прикрученные к предплечьям, чтобы не уронить при подъёме. Две массивные полые трубы, с парой толстых пластин на каждой, расположенных в виде зубьев на вилке, на которых сверху и снизу имелись прорези. И две трубы поменьше с парой поперечин на торце и в десяти сантиметрах дальше.
   Пришлось повозиться и натаскать к подножию стены гору щебня, чтобы дотянуться до широкой части трещины, куда можно было вставить свои ступеньки.
   Итак - проверка.
   Упереть вилку в одну сторону, вставить между зубьев тонкую трубку, причём так, чтобы одна поперечина попала в прорези сверху, вторая снизу, потом надавить между точками зацепов, сильнее надавить... ещё сильнее... повиснуть.
   Уф, вроде бы всё нормально, конструкция с простым замком выдержала мой вес. Сами трубки намертво встали враспор в стене. Чтобы разобрать систему, пришлось ударить несколько раз снизу ладонью.
   Потом проверил вторую ступеньку и начал своё восхождение.
   Самое неприятное было в том, что действовать - собирать и разъединять ступеньки, приходилось одной рукой, держась второй за верхнюю перекладину и помогая себе ногами, которые вставлял в трещину и старался там упереться.
   Пять метров я поднимался больше десяти минут и по их истечении, устроил себе передышку, втиснувшись в щель чуть ли не полностью, завязав ноги в узел и всё ради того, что бы дать отдых дрожащим рукам.
   Последние метры до края колодца, делал уже в полной темноте и чуть живой. В момент, когда я затащил своё тело по спускающимся к трещине веткам кустарника на вершину, меня можно было брать голыми руками. Даже начни мной обедать какая-нибудь зверюга, и то я не сразу начал бы сопротивляться - так был вымотан.
   А потом, я просто вырубился, выплюнув нож в самый последний момент, пока сознание ещё не окончательно угасло.
   Очнулся от холода и жажды, и под светом убывающей луны отправился на поиски хотя бы одного из требуемого - тепла или пресной воды. Но не нашёл ничего и вскоре вернулся обратно к колодцу, чтобы залечь в кустарнике и в позе эмбриона дрожать до самого рассвета.
   С первыми лучами солнца я повторил свои поиски, сменив приоритет с тепла на пищу, тем более, в каком-то километре от меня в небо вздымалась огромная скала, сплошь поросшая зеленью, над которой крутились птицы.
   За первой скалой, нашлось ещё одна, немного скромнее, но точно так же заселённая. Кроме птиц, увидел мелких коз или антилоп, которые поднимались на самую макушку по, казалось бы, отвесной стене. Возле мелкого каменного пальца нашёл небольшую лужу с пресной водой, которая сочилась по трещинам откуда-то сверху. Вряд ли это родник, скорее работает тот же эффект, благодаря которому я напился в первую ночь росы: в скале-пальце имеется множество трещин, в которые проходит влажный ветер и там конденсируется, вода собирается и понемногу стекает. Этот же ветер приносит пыль, помёт птиц перерабатывается и постепенно в трещинах образуется нормальная почва. Именно поэтому обе скалы настолько заросли кустарником и мелкими кривыми деревьями.
   Напившись, я продолжил обход местности, в которую угодил стараниями неведомых доброхотов.
   К полудню я уже знал, что нахожусь на каменистом островке, где почти нет жизни, да и та сосредоточена на девяносто процентов на двух скалах, словно, пальцы великана, торчащие в середине острова.
   В нескольких километрах проглядываются какие-то скалы, возможно очередной остров, близнец моего.
   Мой берег со всех сторон оказался пологим и уходил далеко в воду. Я прошлёпал метров сто по колено в воде, наблюдая вокруг сотни мелких рыбёшек, ракообразных, мелких осьминогов и тысячи ракушек всевозможных размеров и раскраски.
   Ловить хоть кого-то, даже не стал и пытаться. Нет сил и инструмента, только в конец вымотаюсь.
   Через сто метров я вернулся к кустам, выбрал ветку потолще из тех, что уже засохли, но ещё не стали трухой, и вырезал себе полуметровое древко для клинка. Более длинное, сделать не вышло из-за толщины веток.
   С этим недокопьём, или скорее дротиком, я вернулся обратно на берег, где стал срезать с камней раковины с моллюсками. Набрав пять штук, размером примерно с крупную речную беззубку, я направился к роднику.
   Четыре ракушки бросил в воду, а пятую раскрыл при помощи ножа и вырезал самого моллюска. Запах шёл от него не самый приятный и я чуть было не оставил свою затею и не отправился на ловлю крабов и рыбы.
   Промыв от песка студенистое, склизкое тело добычи, разрезал его на три части. Две вернул в половинку раковины, которая стала для меня тарелкой. Третью положил в рот, который мгновенно заполнился слюной.
  - Ну и... не гадость, но близко к этому, - пробурчал я, тщательно пережёвывая буквально в жижу моллюска. Желудок мгновенно заурчал, потом стал подавать сигналы болезненнее - уколами. Через несколько минут неприятные ощущения исчезли, и дико захотелось есть. Даже - ЖРАТЬ!
   Выждав минут пятнадцать-двадцать, считая про себя, проглотил второй кусочек, а чуть позже третий, после чего напился воды и лёг в тени скалы переваривать первый свой обед за много дней.
   Три дня я ел моллюсков и крабов, восстанавливая силы и возвращая организм к прежнему ритму жизни, до попадания на этот остров. За это время облазил его полностью, осмотрел все места, куда только получалось залезть и не нашёл ни единого следа пребывания людей, ни техногенного мусора, ни видеокамер, которые должны снимать реалити-шоу, ни дронов, что могут быть использованы для видеосъёмки.
   И все три дня собирал палки и деревяшки, которых на острове было великое изобилие. На Кон-Тики явно не хватит, но на всё прочее - с избытком.
   На четвёртый день, я начал вбивать в щель, по которой поднимался из колодца, все эти палки, сооружая ступеньки. Управился за два дня и, после полудня пятого дня жизни на берегу, поднял свой артефакт на поверхность. Едва только опустил серебристый параллелепипед на землю у родника, как знакомый робот сообщил о выполнении ещё одного задания и награждении повышением эффективности зарядки и открытием доступа к новым элементам и конструкциям.
  'Выполнено второе основное задание. Повышена сложность создаваемых предметов до уровня ..4. Вам доступны...'.
   То, что награду мне выдали лишь при поднятии из колодца артефакта, навевало на мысль, что мы с ним отныне - одно целое, куда я, туда и его необходимо брать, а иначе, могу потерять кучу бонусов, если выполню что-то по незнанию в одиночку. Получается, следящая аппаратура упрятана в этом предмете.
   ****
   Из подарков мне стала доступна сталь и бронза, нечто вроде пластмассы и стекло хорошего качества.
   Пластик заказывал в виде толстого шпагата, похожего на леску для триммеров. Будучи не очень гибкими, при попытке обвязать ими что-то или скрутить, эти жгуты трескались. Пришлось потратить время на изготовление тонкой медной проволоки, которой связывал пластик в решётку, ну, или сетку. Потом установил её в воде, крепя кольями с металлическими наконечниками, чтобы крепче держались в каменистом дне. Так я перекрыл кусок затапливаемого берега примерно восемь на четыре метра, куда бросал остатки от своей трапезы, а во время отлива перекрывал выход из этого вольера. Мелкая рыбёшка вылезала сквозь ячейки, а крупная, та, что с ладонь и больше, оставалась в затопленных ямках, откуда потом выбирал себе добычу по вкусу и отправлял себе на стол.
   Каждоё моё достижение - сеть, загон и первый улов - приносило новые бонусы и награды за исполненные задания. Всё то, что я получил, или чего добился с помощью артефакта, неизменно приносило мне награды от неведомых спонсоров реалити-шоу.
   Отныне я мог получать ножи и наконечники к копьям, стрелам, острогам и дротикам, метательные звёздочки, вилки и ложки, кубки, рюмки, кольца и многое другое. Мог, в небольших рамках, менять свойства стали, получать даже низколегированную. Добавились несколько новых сплавов и материалов. В общем, хозяева реалити-шоу решили подбросить мне плюшек побольше и повкуснее. Жаль, что не вышло ничего с огнестрельным оружием и пришлось думать, как мне вывернуться и не ходить с голым задом в незнакомой местности. Про зад это я аллегорически, уже привык к костюму Адама, кожа давно облезла после первого загара и вновь загорела, превратив меня в бронзового человека. На ноги я придумал шлёпанцы из пластика, голову прикрыл смесью шляпы и каски из того же материала, чтобы не получить солнечный удар. Увидь кто меня сейчас, то надорвал бы животик от дикого смеха. Впрочем, быть может, кто-то вот прям в эту секунду и надрывает его.
  - Вот я вам всем! - погрозил я артефакту кулаком. - Ещё посмотрим, кто кого. Назло выживу, пройду все квесты, дойду до чертежа атомной бомбы и грохну на хрен этот мир!
   Раз даже паршивый пистолет недоступен, до 'ядрёной' бомбы мне дальше, чем до Пекина по-пластунски, а дальнобойное оружие очень хочется иметь под рукой, то пришлось копаться в памяти в поисках подходящей схемы арбалета, с которым был знаком не понаслышке.
   То, что в итоге у меня вышло, весило не меньше семи килограмм. Плечи пришлось делать раздельные и крепить к мощной большой пластине, чтобы добиться расстояния в полметра между роликами, на которые закрепил тетиву из стального гибкого тросика. Ложе скелетного типа из стали, вышло тяжёлым, несмотря на все мои ухищрения по облегчению веса. Оружие состояло из множества деталей, так как в камере нельзя было создать за раз, например, то же самое ложе, которое имело длину около восьмидесяти сантиметров.
   Все детали крепились болтами, с которыми намучился не передать словами как! Всё дело в том, что артефакт отказывался изготавливать устройства под названием болт, винт и так далее, сообщая, что сложность конструкции намного выше той, что разрешена. И мне пришлось скрупулёзно вычерчивать на голографическом планшете эти самые болты с резьбой, следом мучиться с гайками. Для прибора, они считались просто металлическими заготовками причудливой формы. Брака было столько, что несколько раз у меня опускались руки, когда гайка отказывалась накручиваться или застревала на середине болта. И ведь не запоминал артефакт удачные модели, каждый болт, каждую гайку приходилось рисовать заново. После таких мучений, сделать несколько гаечных ключей оказалось плевым делом.
   Стрелы создал из тонкой стальной трубки с пластиковым оперением и тяжёлыми наконечниками, и весили они около семидесяти-восьмидесяти грамм. Взводился арбалет при помощи 'козьей ноги'.
   Первые выстрелы производил аккуратно, дёргая за проволочку, привязанную к спуску, с расстояния в несколько метров. Убедившись в безопасности и надёжном креплении всех узлов, на которых сотрясения от ударов тетивы никак не подействовали, произвёл несколько выстрелов лично.
   Болт улетал в мгновение ока и на двадцати метрах пробивал железную пластину, толщиной в миллиметр.
   На каждый выстрел я тратил от восьми до пятнадцати секунд. Позже рассчитываю управляться ещё быстрее, чтобы пускать в минуту болтов десять, а пока я ещё зелёный новичок, который только набирается опыта. Всё-таки, до этого сталкивался совсем с другими технологиями и механизмами натяжения.
   Самый большой восторг испытал через несколько дней, когда сумел подстрелить одну из коз, которые обитали на 'пальцах'. При падении с высоты, животное переломала себе ноги с рёбрами, и часть мяса посинело, потекло какой-то слизью. Но, несмотря на это, мне хватило и оставшегося, чтобы устроить себе королевский пир.
   Оказавшись вне цивилизации с голым задом, я понял, сколько всего знаю и одновременно, не знаю ничего. Нахватанные по верхушкам знания, были неполны, дома, я всегда призывал на помощь друга - Тырнет. Здесь ничего похожего не было и, если бы не поразительная вещь, тот самый неведомый артефакт, запросто загнулся и вряд ли смог бы хоть что-то получить. Этот подарок шоуменов, по моим корявым рисункам и записям, изготавливал необходимый предмет с изумительным качеством и размерами. Дайте мне время и побольше открытых позиций в артефакте, и я смогу построить хоть катер на воздушной подушке, хоть вертолёт, чтобы убраться с этого острова. Но на каменистом клочке суши негде было развернуться, так что, максимум на что я сподобился, так это на плот.
   Плавательное средство делал из пластиковых пустотелых кирпичей размером с камеру готовой продукции в артефакте, с проушинами и пазами для крепления между собой и на каркасе из шести труб в дюйм толщиной. Делают же всяческие любители лодки и катамараны из пластиковых бутылок, так почему бы мне не повторить их подвиги? Тем более, стенки буйков, я делал толщиной в несколько миллиметров, а бонусы подарили мне более пластичный материал, который не лопался от нагрузок и ударов.
   Плот был размером два на три метра, легко держался на воде со мной и моим грузом, имел рулевое весло и два боковых, на длинных ручках, чтобы я мог их ворочать одновременно с середины плавательного средства, получалось тяжело, правда. На спокойной воде, плот развивал неплохую скорость, но при движении воды во время отлива и прилива у меня чуть спина не треснула, когда решил проверить свои силы в сражении с течением. Проиграл, конечно, и после этого сваял два весла попроще и покороче и длинный шест, который мог собрать из кусков, с помощью муфт. Весил он столько, что любой бомж отдал бы левую руку за возможность отнести на пункт металлоприёмки мою поделку.
   Сделал небольшую бронзовую печку, на высоких ножках и с двойным дном, чтобы уберечь основу плота от жара. Для артефакта слепил чехол с лямками из козьих шкур, к которому прицепил два пустотелых контейнера для обеспечения плавучести, и себе соорудил нечто похожее, так как пловец из меня был тот ещё, а путь мне предстоял немалый и всё время по морской глади.
   Был у меня и парус, чтобы его сделать пришлось подстрелить десять коз, чем изрядно сократил поголовье этих некрупных животных на своём острове. Зато создал себе запас вяленого мяса на много дней пути.
  - Спасибо этому дому, пошёл я к другому, - напоследок сказал я, готовясь отчалить от каменистой суши, где провёл не одну неделю. - Надеюсь, скоро всё закончится, а то реалити-шоу подзатянулось.
   Как только я оказался на глубине, безликий голос сообщил:
   'Выполнено третье основное задание. Эффективность работы артефакта увеличена на 3%. Доступны простейшие орудия труда, доступны простейшие механизмы, доступна функция копирования простейших предметов и несложных составов. Сложность создаваемых предметов не выше уровня ..5'.
  - Ну, спасибо, - зло произнёс я, поняв, что выпускать меня никто не собирается, и приключения продолжаются на радость телезрителям.
   Подарки оказались так себе, как я в тот момент посчитал. Теперь мог получать напильники и надфили, точильные брусочки разных форм, зубила, молотки, плоскогубцы и кусачки. Пару недель назад они мне пригодились бы ого-го как, а сейчас, я даже не знал, куда мне их приткнуть. Разве что, сделать ещё один арбалет с короткими плечами для сохранения компактности, но с эксцентриками большого диаметра для длинного хода тетивы и разгона тяжёлого болта до высоких скоростей.
   Для ухода с острова подгадал время отлива, и сейчас, вода сама влекла меня в сторону далёкой скалы, которая торчала из воды в десятке километров от меня. За два-три часа я сумею до неё добраться, так думаю.
   Ага, как же - три часа...! Добираться пришлось целых семь, и высадился на берег уже перед самой темнотой, успев перепугаться не на шутку, что в ночи просто напросто промахнусь мимо острова и уплыву в открытое море.
   Причалил не в самом удачном месте - среди камней и крутого берега, о который всю ночь бились волны, подбрасывая мой плот и угрожая разбить тот о рифы. С первыми лучами солнца пришлось вооружаться шестом и двигать плавательное средство вдоль берега, отталкиваясь от камней и выбирая удобное место для прикола. Примерно через четыре часа, такое место нашлось. Небольшой заливчик с ровным пологим дном, на который волна мягко накатывала, а не билась лбом, как баран в ворота. Это мне пришлось испытать ночью. И это ещё в тихую погоду! Не представляю свои шансы, даже при небольшом волнении. На будущее, если мои странствия не закончатся в этом месте, к плаванию нужно относиться более серьёзно.
   Когда волна подтолкнула плот к самому берегу и положила нос на мокрый песок, я воткнул короткий шест рядом с кормой и опёрся им, не давай утащить плот обратно. Следом пришла новая мелкая волна, которая стронула плот с места и увлекла его ещё на немного вперёд, я опять переместил шест под корму, удерживая судно на месте. Следующую волну встретил в воде и с артефактом за спиной, чтобы облегчить плот и угадал - волна продвинула его почти на полметра и после этого, движение остановилось. Пришлось вбивать по шесту у кормы и по бокам, выводить стальной трос, связанный трёхметровыми кусками в одно целое скобами с болтами, на берег и крепить там мотыжным якорем, после чего идти за кольями в прибрежные заросли. Артефакт, спрятал в ближайшем густом кустике, опасаясь оставить на открытом берегу и таскать с собой.
   С арбалетом наперевес я вломился в заросли и замер, превратившись в одно большое ухо. Смолкший при моём появлении птичий гвалт, возобновился через минуту, а некоторые пичуги осмелели до того, что подлетели поближе и опустились на ветки чуть ли не у самой моей головы. Знакомых видов не увидел, да и какой из меня орнитолог, если я и знаю-то лишь название науки, что изучает пернатое царство и несколько его представителей, вроде вороны и синицы? Ну, ещё канарейку мог опознать, какаду из попугаев и пару других вроде колибри и страуса. Вот такой вот из меня орнитолог, м-да.
   Осмотревшись, я пошёл дальше, стараясь не подходить слишком близко к веткам и большим листьям, под которыми мог спрятаться кто угодно.
   Пару раз находил небольшие кучки помёта какого-то крупного животного, не коровьи лепёшки, просто горка, с кулачок, катышков, с жёлудь величиной. Возможно, те самые козы, которые носились по каменным пальцам на первом островке, где я чуть ли не неделю просидел в заточении, в колодце. Самих животных, даже их следов, во влажной почве не нашёл.
   Походив и устав от постоянного напряжения, я вернулся на берег к своему плоту. Там перекусил мясом и рыбой, попил воды, немного отдохнул и пошёл по берегу, не углубляясь в заросли. И такой подход к исследованию себя оправдал.
   Уже через пятнадцать минут нашёл место чужого бивака - огромное полузасыпанное песком кострище, горку нарубленных толстых веток, видимо, для костра, два бревна, лежащих на паре чурбаков, которые выполняли роль лавок для отдыхающих в этом месте, рядом с кострищем, были вбиты рогатки для вертела.
   Обрадовавшись, я отложил арбалет в сторону, недалеко, чтобы успеть подхватить в момент опасности и дать отпор, и стал скрупулёзно просеивать песок вокруг места стоянки.
   Через час вопросов только прибавилось.
   Я нашёл несколько гнутых и сломанных гвоздей (четырёхгранных с квадратными шляпками), трухлявую рукоятку от широкого ножа, с пятисантиметровым обломком лезвия, на котором чётко просматривались следы ковки, два верхних панциря от черепах, несколько крупных костей - лопатки и от ноги - животных, вроде свиньи и один свиной череп (потому и про кости подумал так) и на закуску - три сильно затёртых, позеленевших медных монеты, с отверстием в центре.
   Чего не нашёл: пивных банок, пластиковых бутылок, плёнки от упаковок продуктов и сигаретных пачек, ни одного фильтра от сигареты не попалось на глаза, ни единого бутылочного осколка стекла.
   Итог: нет ни одного намёка на современный мир, зато имеются следы мира, эдак, не старше восемнадцатого, возможно девятнадцатого, века. И даже думать не хочу, что это за реалити-шоу такое, боюсь сойти с ума от полученного результата.
   Судя по золе и чёрным уголькам, огонь здесь жгли уже давно, может, месяц назад, может и позже. Хотя... дожди должны быть сильными в этих местах, которые похожи на тропики, и ливень запросто смыл бы всё тут, не оставив и следа. Но за то время, что я провёл на соседнем острове, небесные хляби не разверзлись ни разу и это значит... к чёрту, не Шерлок я, чтобы по старому кострищу и отсутствию дождей решать такие вопросы. Давно или недавно, а не всё ли равно?
   Только сегодня озаботился просмотром звёздного неба. Нет, я ещё в самом начале пытался отыскать знакомые созвездия, но знал только ковш Большой медведицы, который отыскать здесь не смог. Но факт того, что оказался в тропиках, логично списывал отсутствие созвездия Северного полушария, впрочем, и тут из меня учёный, тот ещё. Я даже не знаю, какие тропики присутствуют в Северном и Южном полушарии планеты.
   До темноты было ещё долго, было время неспешно заняться обустройством лагеря, пока что временного, так как сначала, стоит исследовать остров.
   Закрепив плот кольями, окружив ими плавсредство, как норовистого скакуна загоном, нарубил длинных жердей для шалаша, которые связал медной проволокой, после чего нарвал больших листьев и накрыл ими крышу. Любой сильный ветер и дождь легко снесёт такую кровлю, но, в качестве времянки, сойдёт. Разобравшись с жильём, активировал артефакт и загрузил тот песком, указав исходной целью низкоуглеродистую сталь. У меня уже килограмм пять мелких пластинок имелось в пластиковых коробках и около двух килограмм меди. Эти запасы я считал своим НЗ, который потрачу на изготовление чего-то крайне необходимого. Например, в ближайшие дни хочу приступить к проектированию нового арбалета, с крупными эксцентриками, а не простыми мелкими роликами и обязательно реечным взводом или даже при помощи шестерней, как видел однажды в видеоролике в интернете.
   Затем отправился купаться.
   Плескаясь, я краем глаза заметил совсем рядом с собой длинную стремительную тень, по кругу оплывшую меня.
   'Угорь? - была первая мысль, и я мысленно облизнулся, представив эту вкусную рыбу у себя на сковороде. - Блин, здоров что-то... мурена?!'.
   Когда рассмотрел получше тварь, которая совершила вокруг меня уже второй круг и собиралась идти на третий, у меня зашевелились волосы даже в бороде. Больше метра в длину, толщиной примерно с моё запястье, с маленькой треугольной головкой и полосатым жёлто-голубым туловищем - змея.
   Хорошо, что в силу своего плохого умения плавать, мне пришлось плескаться совсем рядом с берегом, где глубина доходила по грудь. И потому, рассмотрев, кто кружит вокруг меня, я в одно мгновение, в облаке брызг и, создавая такие волны, будто вокруг меня рвутся глубинные бомбы, уже через десять секунд был на берегу.
  - Гады, какие же вы гады! - громко крикнул я, стоя на берегу в нескольких метрах от среза воды и смотря - а не выплывет ли следом пресмыкающееся? Только я стал привыкать к присущим своему положению опасностям, как на меня был вылит ушат ледяной воды. Сама ли эта гадина приплыла, заинтересовавшись шумом, который я производил при купании, или мне её незаметно подкинули, чтобы телезрители застыли в предвкушении: укусит или не укусит, но легче мне, от этого не было.
  - Чёрт, тут же тропики, этих гадов, может по десятку висеть на каждой ветке, - тяжело вздохнул я и с тоской посмотрел на густую стену зелени. Привыкнув на своём первом острове к почти полной безжизненности в округе, я и думать забыл про опасности, которые подстерегают в тропиках безрассудных путешественников.
   Змеи, ягуары, тарантулы и чёрная вдова, скорпионы, клещи, кочевые муравьи, которые могут обглодать слона до гладкого костяка на своём пути, пчёлы-убийцы, сколопендры и ядовитые сороконожки, муха Цеце и великое множество паразитов, которые могут сожрать человека изнутри.
   Несмотря на жару, с меня стекал холодный пот.
   ****
   С побережья я переехал на полкилометра вглубь острова, выбрав для проживания небольшой высокий холм, на котором не росло ни одно дерево, кроме крупных колючих кустов.
   Кустарник с макушки я вырубил и сделал две тропинки в остальной стене - основную, и две совсем маленьких, незаметных, на тот случай, если придётся скрываться от атакующего врага. Вершину не просто очистил от кустов, но ещё и выжег там всё огнём, плюс, полил крутым солевым рассолом, который получался после выпаривания большей части влаги из морской воды. Надеюсь, после такой дезинфекции, тут нескоро заведутся насекомые и всяческие паразиты. На всё про всё, потратил десять дней, в течение которых, кроме работы по осмотру острова, стройки и получения металлов из окружающего песка, камней и отходов от завтраков с обедами (рыбьи скелеты с плавниками, ракушки, панцири крабов и кости животных, артефакт перерабатывал ничуть не хуже, чем природные минералы) я занимался изготовлением нового, более современного и удобного арбалета.
   Заодно начал подозревать, что с изъятием нужных веществ из загруженного сырья у артефакта совсем не просто. Не удивлюсь, если он разбирает песок с ракушками на молекулы и атомы, а потом собирает из них необходимый процент того же железа.
   Мне удалось заметно уменьшить длину плеч у оружия, сделав каждое двойным и установив между ними блюдца эксцентриков. Ложе получилось полностью закрытым, так как внутри располагался механизм взведения и спусковое устройство. Пристроил пистолетную рукоятку и почти привычный спусковой крючок ближе к середине ложа, чтобы сэкономить на длине оружия, которое чуть-чуть уступало первому образцу по размерам. Вес, к сожалению, увеличился и теперь, вместе со стрелой, арбалет превышал восемь килограмм, либо я так ослабел, что принимал не очень большой предмет, за такую массивную вещь.
   Длина болта увеличилась вдвое, и теперь, этот снаряд можно было называть полноценной стрелой - примерно шестьдесят сантиметров от острого наконечника до хвостовика.
   На тетиве имелась специальная петля, к которой крючком цеплялся тросик натяжного механизма. Натягивался путём накручивания на бобину, при помощи складывающейся в бок ручки на правой стороне ложа. Несколько шестерёнок и стопор, помогли не тратить много сил на подготовку к бою такого монстра. Вот, разве что, звук 'трещотки' демаскировал с близкого расстояния, входе этого процесса.
   Испытания завершились полным восторгом!
   Стрела, пущенная с дистанции в сто метров, глубоко вошла в ствол дерева и с такой силой, что деформировалась. На двадцати метрах, высокоуглеродистый трёхгранный наконечник пробил два миллиметра железа. Общая дальность полёта стрелы, вышла порядка трёхсот метров, при выстреле под углом, примерно, тридцать градусов.
   Кстати, стрелы артефакт мне делал сам, поэтому получались идентичные друг другу снаряды, одинаковые, как капли воды, что помогало при стрельбе очень сильно. Да, приходилось скручивать между собой детали, но подгонка была настолько идеальная, что отыскать место стыка удавалось с большим трудом. Да и то, если исследовать древко по миллиметру. Артефакт разрешил мне делать не только стрелы, но и арбалеты, вот только конструкцию открыл самую примитивную: две дуги с крюками для намотки тетивы, вместо нормального спускового механизма - 'орех' с длинным рычагом, и ложе без приклада. Взводить предстояло руками, удерживая оружие ногой за стремя. То есть, самый примитив, с которым ходили стрелки лет восемьсот назад. Понятное дело, что я отказался от такого удовольствия и решил вместо 'здесь и сейчас', потратить полторы недели на изготовление, доводку деталей и сборку всей конструкции.
   За постройку небольшого шалаша, но капитального, если можно так назвать постройку из жердей, скоб с проволокой, листьев и плетеных щитов из гибких веточек и длинной травы, меня наградили слегка увеличившейся производительностью артефакта и возможностью создавать оптическое стекло. И вот тут я развернулся!
  Через три дня я держал в руках подзорную трубу с увеличением примерно в семь раз.
   С помощью этой трубы, с которой баловался несколько дней, я и увидел корабль на горизонте, который направлялся в мою бухточку.
   По виду, это была ладья, даже высокий нос присутствовал, только не с лицом бога или мордой дракона, а с фигуркой, вроде бы, женщины с огромным обнажённым бюстом. В центре стояла одна мачта, вдоль бортов сидели гребцы, по одному на толстое весло, на корме стояли у высокого рулевого весла сразу двое. Несмотря на тихую погоду (за всё время я наблюдал только несколько раз сильный ветер, который быстро стихал) парус на корабле был надут и легко влёк корабль в сторону берега.
   В экипаже насчитал два десятка гребцов и пять командиров или дворян, посчитав за таковых из-за богатой одежды и мечей, с которыми те не расставались. Двое, несмотря на опасность выпасть за борт и утонуть, носили металлические кирасы.
   За кораблём, на достаточном расстоянии, чтобы не мешать рулю, плыла большая лодка.
   Спрятать свой плот я так и не догадался и сейчас он предстал перед глазами моряков во всей своей красе.
   Едва увидев моё плавательное средство, парус на ладье тут же опал, словно был живым или под ним стоял невидимый мне мощный компрессор, гребцы схватились за вёсла и за несколько секунд, слаженными действиями, сначала остановили ход судна, а затем стали отводить его назад в море.
   Пятёрка важняков начала бурно жестикулировать. Понять, что они хотели, было несложно: двое из них махали рукой в сторону горизонта, трое тыкали пальцами в мою сторону, точнее на остров. Оба одоспешенных оказались в разных лагерях. Наконец, решение было принято, и я не знал, радоваться мне или горевать, так как победило количество.
   Подтянув к ладье лодку, экипаж ладьи перевёл в неё десять человек: восемь гребцов, воин в кирасе и худощавый высокий мужчина в коротком плаще (я такие видел в фильмах с пажами, у тех за спиной моталось какое-то недоразумение, слегка прикрывающее задницу), выкрашенным в баклажанный цвет. Все гребцы надели куртки и шлемы с широкими полями (в чём-то похожем ходил толстый спутник борца с мельницами), двое взяли луки с колчанами, остальные вооружились топорами и круглыми щитами. У плащеносца и вовсе ничего не было, кроме одежды, тонкого кинжала или кортика на поясе и отполированного посоха с его рост. Священник, какой-нибудь? Ходят же у нас православные служители церкви с посохами, может, и этот из них?
   Если это дракар, то в каком же месте я оказался? Может, тут дело совсем не в реалити-шоу, а меня перебросило во времени на столетия назад, плюс, артефакт неземного происхождения? Просто из-за какой-то аномалии меня и его притянуло друг другу, как... две аномалии в этом времени?!
   Даже если с артефактом я ошибаюсь, то в отношении времени - нет. Никаким реконструкторам не добиться такой аутентичности, такой привычке к гребле, ношению оружия и доспехов. Само судно, выглядит неновым и потрепанным временем и солёной водой. Это рабочая лошадка, но никак не игрушка для больших дядек и съёмок фильмов. А если вспомнить свои находки на берегу и размышления по ним, то так и так получается, что я в прошлом. В очень далёком прошлом, эдак, лет за пятьсот до моего рождения никак не меньше.
   Пока размышлял, лодка с экспедиционным корпусом приблизилась к моему плоту, несколько матросов побросали вёсла и выпрыгнули в воду, упёрлись в задний борт и одним движением вытолкнули её на песок.
   Священник и рыцарь вышли на берег и при этом, даже ног не замочили. Белая кость, видать.
   А вот потом немного удивился, когда увидел, что служитель культа и командир вышли вперёд, словно, прикрывая собой матросов. Неужели тут так принято, чтобы 'впереди всех на белом коне'? Из картины высадки мне больше было бы понятно, если бы эта парочка спряталась за спинами рядовых.
   Неизвестные внимательно осмотрели мой плот, потом по команде командира один из матросов несколько раз ударил своим топором по пустотелым кирпичикам, из которых состояла основа плота. Под тяжёлым лезвием хрупкая пластмасса легко поддалась.
   Вандалы о чём-то возбуждённо заговорили, потом тот матрос, который ломал моё плавсредство, подобрал несколько осколков пластика и передал своему командиру и служителю культа. И вновь занялся моим плотом, круша все секции, и даже попробовал перерубить каркас из труб. Судя по недоумению и раздражительной речи, оружию от этой попытки, досталось больше, чем моей поделке, а ведь там обычная сталь, самая дешёвая, которую, в моё время, называют пренебрежительно 'железо'.
   Зато трубам обрадовались все остальные, тут же включившись в процесс разгрома. Буквально за пять минут все пластиковые детали были разрублены, а металлические - мачта, вёсла и разломанный каркас аккуратно сложены в свою лодку.
   Если так дорого железо у местных, то теперь понятно, почему командиры моряков не снимают с себя кирасы - статус обязывает, да и павлинья кичливость, уверен, свою роль играет. Зато теперь знаю, как могу приподняться в этом мире. Достаточно подыскать тихое местечко и выучить язык местных, чтобы продавать им металлические детали - пластины и полосы, может быть, наконечники к стрелам, ножи, гвозди. И сталь, не абы какую, а углеродистую легированную, хоть с молибденом, хоть с другим металлом из той же категории, если артефакт разрешит, конечно. Присадки с хромом мне уже открыты, а там и до прочих металлов недалеко.
   Эх, развернусь же я! А плот пусть себе курочат, я себе ещё один сделаю, как только вандалы уплывут с трофеями.
   К сожалению, закончив разбирать плот, моряки не вернулись на ладью, а пошли по моим следам точно на холм. Я на острове совсем никого не боялся, привык к полному отсутствию людей, и в голову не могло прийти, что не на родной Земле, а в том прошлом, когда одиночке грозила участь раба или смерть, в общем, как левая пятка и кошелёк вожака шайки решит. Из-за такого отношения везде натоптал тропы, по которым только слепой пройти не сможет.
   Я и сейчас решил не показываться. Остров большой, есть где спрятаться, а экипаж судна невелик и прочесать лесную местность пять на три километра, ему не по силам. За артефакт тоже не опасался, так как решил изначально его прятать в стороне от своего жилья и частых к посещению мест. Это было единственное условие, по которому был согласен со своей паранойей. Были у меня опасения, что во время моего отсутствия, устроители реалити-шоу могут забрать артефакт и посмотреть, как же смогу без него жить дальше.
   Отряд врагов легко нашёл моё жильё и поступил с ним точно так же, как с плотом. При этом, все металлические вещи они опять забрали, а там только углеродистой стали было килограмм десять, да меди с бронзой столько же, несколько топоров и топорищ, уже готовые ножи с самодельными деревянными ручками и пластмассовыми, изготовленными в артефакте, плюс, заготовки без рукояток.
   А уж как они радовались моему арбалету, тому самому, который я сваял самым первым. Командир буквально через десяток секунд вырвал оружие из рук матросов и положил себе на плечо, и видно было, что заберут его у него, только через массовое смертоубийство.
   Моё бунгало они не просто разломали, а ещё и подожгли.
   Меня так и подмывало выстрелить в них, умерить пыл. Не обязательно убивать было, одна стрела в ноге, мигом бы умерила пыл грабителей. Мой новый арбалет позволял с сотни метров попасть хоть в голову, если цель стояла неподвижно. Вот как этот часовой с луком, который внимательно обозревал окрестности и не видел меня среди густых зарослей неподалёку от подножия холма.
   Но решил сдержаться, надеялся, что с таким богатым кушем они поскорей захотят вернуться на корабль.
   Оставив за спиной дым на месте моего жилья, моряки пошли дальше по моим следам. Самое паршивое, что они шли точно в сторону схрона с артефактом. Да, не настолько я гений, чтобы предусмотреть всё, не подумал, что едва заметная стёжка на фоне нескольких широких троп привлечёт чужое внимание.
   Обежав вражеский отряд по дуге, я попытался их опередить, чтобы успеть вытащить ценную вещь и перепрятать. К сожалению, не успел.
   Моряки очень быстро отыскали в ямке под деревом, среди вороха веток и травы, серебристый параллелепипед. И тут моё сердце вздрогнуло... всё тот же гад с топором, небрежно, с одной руки, ударил лезвием своего оружия в бок артефакту.
   'Важная информация, Герой! Артефакту нанесено повреждение, целостность - 97%. При уничтожении, ты потеряешь свой статус. Имеющихся бонусных баллов, недостаточно для репликации аналогичного артефакта. Прими меры к спасению'.
   Решил не выказывать агрессию и перед тем, как пойти на контакт, положил арбалет на землю у самых ног.
   - Эй, вы! - я шагнул из зарослей и громким криком привлёк к себе внимание. - Оставьте вещь в покое!
   Моряки тут же встали в линию, прикрывшись щитами, лучники спрятались за их спинами, священник и командир заняли место на левом фланге. Тип с посохом поманил к себе.
  - Валите с острова! - крикнул я в ответ. - И поживее!
  - Тшалс при олдек уз! - прокричал в ответ священник и вновь поманил к себе.
   Язык незнакомый, звонкий, будто бы лающий, чем-то схож с произношением коротких команд на немецком, вот только ни одно слово мне было незнакомо. Вот что может кричать человек, приглашающее маня рукой при этом? Наверняка нечто вроде 'сюда', 'ко мне', 'подойди'. Все эти слова я знал благодаря двум турам в Германию по горящей путёвке. В речи собеседника не прозвучало ничего похожего.
  - Олдек уз! - продолжал увещевать он. - Олдек!
   Под его речь трое матросов отошли с правого фланга и сделали несколько шагов в сторону зарослей. Наверняка желают обойти меня сбоку или со спины, пока мне тут зубы заговаривают, тут к гадалке не ходи.
  - Стоять! - рявкнул я и, видя, что на мои слова никто не реагирует, быстро шагнул назад, наклонился и поднял арбалет, который тут же прислонил к плечу, направив кончик стрелы в сторону врагов. - Назад, млина!
   Пат.
   Лучники не могут выстрелить, так как между нами имеется редкая поросль кустарника и всяческой зелени, доходящей до пояса, плюс, низкие ветки и лианы, мешающие стрельбе. Ещё и оружие у них небольших размеров, не для мощных ударов, которые пробивают панцири рыцарей, и бьёт недалеко. Между нами же метров шестьдесят есть точно.
   Я не решаюсь стрелять первым, собираясь решить проблему бескровно. Да, на душе мерзко и кошки скребут, требуя отомстить за то, что эти уроды, что стоят напротив, поступили со мной, но воспитание и отголосок боязни, что всё это может быть инсценировкой, не давали нажать на спуск.
   Решил всё священник... тот, кого я принимал за такого.
   Поняв, что идти к морякам я не собираюсь, он вдруг направил в мою сторону свой посох и что-то выкрикнул. С конца палки полетел в мою сторону большой рой чего-то сверкающего, вызвав в голове воспоминания про шутихи на Новый год.
   В ответ инстинктивно я нажал на спусковой крючок, посылая в строй матросов стрелу и тут же прыгнул в сторону, уходя от роя.
   Почти успел - чужой удар задел меня краем, но хватило и этого. Левую руку, плечо чуть выше ключицы и рёбра напротив грудной мышцы, обожгло острой болью.
   Вроде бы над головой прошуршали стрелы, но кроме звука не увидел ничего. Может, странный тип разрядил второй конец посоха вослед или у него там несколько шутих заряжено?
   За минуту я отмахал метров двести, после чего присел среди поляны огромных лопухов, каждый, размером с подушку, и осмотрел раны, из которых лилась кровь тонкими струйками. В мышце выше ключицы нащупал что-то тонкое и твёрдое, смог зацепиться ногтями за кончик, который на несколько миллиметров торчал из ранки, дёрнуть... и тут он отломился у меня в руке.
   Меня как мешком пыльным по голове ударило - отравленный съёмный наконечник или дротик с надпилами (на которые так хитра всяческая подлая братия), в ране, гарантированно отправит меня в могилу. Сдохну не от яда, так от заражения. Да и кто меня будет оперировать в этих глухих местах?
   И тут только я рассмотрел, что за обломок я держу в руке, который, ко всему прочему, заметно холодил пальцы, словно был... ледяным! Так и было, в руке я держал примерно четырёхсантиметровый тонкий кусочек ледяной сосульки. Совсем тоненькая, по толщине не больше шпажки для канапе. И пока вертел обломок в руках, он растаял.
   На теле я насчитал пять дырок: одна рана над левой ключицей, две сквозные дырки в левом бицепсе и две ранки в грудной мышце, но тут повезло - сосульки наткнулись на ребро, не смогли пробить его и раскололись. Кровь из них текла, но в меру, вполне можно потерпеть, главное, не занести заразу в этих зарослях.
   Вернувшись на место скоротечного боя, я нашёл следы крови (зацепил кого-то и довольно хорошо - вон как зелень вокруг заляпана кровавыми пятнами) и не нашёл артефакта.
  - Ну, суки, зря вы так, - с бешенством процедил я сквозь зубы.
   Моряки решили вернуться по моей тропе, наверное, боялись заблудиться, ловушек или засады в густых зарослях. И это мне было только на руку: пока убегал и потом возился с ранами, враги дошли лишь до холма, а там, около полукилометра до берега и ещё метров сто или сто пятьдесят до лодки. Мне, примерно, столько же, но я знаю местность, один и раненый меня не сдерживает. Надеюсь, это благородные разбойники и своих раненых они не бросают и не добивают, пусть даже те висят гирями у них на руках.
   Моряки оказались еще медлительнее, чем я думал. Или они прождали меня какое-то время у холма, где местность просматривалась во все стороны, и было раздолье для лучников.
   Я вышел во фланг цепочки моряков, примерно на середине пути между моим бывшим бунгало и морем. Увидел раненого, который плёлся самым последним, отстав на пятнадцать метров от отряда. Судя по куску материи, которую он прижимал к шее, туда-то моя стрела и попала. И просто чудо, что она прошла сквозь мышцы, не задев ничего важного. Правда, крови он потерял изрядно, видна восковая бледность, несмотря на обветренное и загорелое лицо.
   Один из моряков тащил на спине артефакт.
   Я только скрипнул зубами: мой чехол с лямками, пришёлся врагам крайне удачно, и руки свободны и нужен всего один человек для переноски.
   Между нами было метров семьдесят.
   Первым на прицел взял плащеносца, опасаясь его сюрпризов, которые продырявили мою шкурку. Прицелился в спину и надавил на спуск. Арбалет дёрнулся, щёлкнула тетива, сообщив обо мне, а стрела пронеслась совсем рядом с локтём человека и ударила в правый бок идущего впереди матроса. Тот издал дикий крик и свалился на землю, где забился в агонии.
  'Мазила', - обругал я себя и, опустившись на одно колено, принялся крутить ручку на арбалете.
   Щёлк, щёлк, щёлк.
   Мне всегда казалось, что трещотка работает негромко, её и с десяти метров не расслышишь, но то ли, я ошибался, то ли, враг оказался излишне ушастым, но тип в плаще немедленно направил в мою сторону свой посох и выстрелил. На этот раз это было что-то поубойнее ледяных дротиков. Меньше количество зарядов, но крупнее сами снаряды.
   На моё счастье, прицел он взял неверный, и заряды пронеслись в паре метров левее и выше.
   Щёлк. Всё, тетива попала в стопор, осталось вложить стрелу в желоб, придавить хвостовик гибкой пластинкой, чтобы не выпала, поднять арбалет к плечу, прицелиться и выстрелить.
   На этот раз я не промахнулся. Стрела должна была ударить врага точно в солнечное сплетение, но вместо этого, в десяти сантиметрах от его тела наткнулась на невидимую стену и упала ему под ноги. Только белая искра сверкнула в месте попадания.
  - Всё-таки ма... магия?! Бред, - последнее слово я произнёс с неуверенностью.
   Оцепенение, связанное с немыслимой картиной, ломавшей все устои моего мировоззрения, тут же исчезло, когда рядом пронёсся очередной заряд из посоха.
   Арбалет перезарядил подальше от тропы и врагов, чтобы не сообщать звуком о своей позиции. Заодно смог подумать над увиденной картиной. Магия? Вряд ли. Скорее всего, я столкнулся с кем-то вроде себя, с Героем со своим артефактом. Не такой, как у меня, думаю, какая-то силовая защита, возможно, артефакт - это посох. В голове вспомнились сказания и мифы про оружие древности. Про тот же меч-кладенец, который мог вытягиваться до горизонта и разить врагов там и защищать своего владельца от вражеских ударов. Вдруг все эти мифы произошли от такого же реалити-шоу, в котором сейчас участвую? Ведь, судя по всему, я в прошлом, когда и возникли легенды про богатырей, Сивку-бурку, меч-кладенец и так далее.
   Перезарядившись, вновь нагнал вражеский отряд и на этот раз выстрелил в одного из лучников. Мне ещё предстоит бой на берегу, где у врагов будет преимущество в свободном пространстве и скорострельности. Не нужно им такое. А с пехотой я разберусь с расстояния, добежать никто не сможет и их щиты не спасут от тяжёлых стрел, которые железный лист пробивают.
   Делать второй выстрел не стал - пальнул, и тут же прячась за деревьями и кустами, задал стрекача прочь.
   Второго лучника и одного матроса я прикончил на самой кромке зарослей перед пляжем. Где-то на тропе остался раненый в шею, с ним разберусь попозже. Возможно, попробую захватить в плен и допросить.
   Врагов осталось всего пять.
   Артефакт они бросили после моей крайней атаки. Маг (или Герой) направил, было, на него свой посох, но я намекнул очередной стрелой, что такое решение мне не нравится. Пусть снаряд отскочил от силового поля, но противник мигом всё осознал и вернулся к глухой защите.
   Последний выстрел он сделал по мне уже с берега. Стреляли мы одновременно: я в командира моряков, он по мне. И оба почти не промахнулись. Его огромная ледяная сосулька расщепила дерево, за которым я прятался, и мне досталось щепками, которые исполосовали грудь и живот. А я удачно вогнал стрелу командиру куда-то в пятку или щиколотку. Так удачно, что тот свалился на песок, как подкошенный.
   К раненому бросились матросы, подхватили под локти, попытались поднять на ноги и тут тот так закричал, что даже меня морозом продрало по коже, чего говорить про людей, что с ним стояли. Маг-Герой даже отвлёкся на несколько секунд, чтобы посмотреть, что там случилось.
   Менять позицию я не стал и зарядил оружие там же у разбитого дерева, с которого тонким ручейком текла вода от тающей сосульки и сок.
   И опять наши выстрелы совпали, вот только моя стрела оказалась быстрее сосульки противника и успела ударить в грудь в то самое мгновение, когда с конца посоха слетела сверкающая хрустальная молния.
   И всё - он умер.
   Двум оставшимся матросам не хватило сил столкнуть в воду тяжёлую лодку, которую они до этого так легкомысленно вытащили на песок. В отчаянии, решив продать свои жизни подороже, они пошли на меня, прикрываясь щитами и выставив топоры.
   И легли один за другим со стрелами в груди и голове, которым - как и думал - не стали помехой доски, обтянутые кожей. Последним добил командира, который не мог двигаться из-за разбитого сустава пятки. Представляю, какую он испытывал боль, пока моя стрела не пробила череп.
   Удивило, что он тоже оказался (возможно) Героем, так как пробить невидимую защиту мне удалось только третьей стрелой. Если так дело пойдёт, то скоро тут будет не протолкнуться от моих коллег.
   Ладья с оставшимся экипажем отошла от острова через полчаса, после того, как погиб их командир. Чего ждали? Не знаю. Быть может, надеялись, что появится оставшаяся часть отряда и прикончит меня. И лишь через тридцать минут до них дошло, что пятёрка матросов нашла себе могилы в лесу.
   Я провожал корабль смотря в подзорную трубу, опасаясь, что они могут вернуться и попытаться отомстить. Попутно собирал трофеи.
   Ворочать мертвецов было чуть-чуть неприятно, но и только, словно, опарыша насаживать на рыболовный крючок. Ни тошноты, ни омерзения.
   Помогло то, что я уже научился отстраняться от реальности при потрошении коз и мелких свиней, на которых охотился. Там, от внутренностей, шёл такой запах, что дважды меня выворачивало. А потом привык.
   Так и с этими трупами полностью отстранился, внушил, что ничего особенного не произошло. Даже то, что только что убил десять человек, как-то слабо волновало.
   Топоры, шлемы и кожаные куртки матросов сложил на песке рядом с лодкой, кирасу и оружие командира и Героя складировал отдельно. Все мелкие вещи - монеты странного вида, цепочки, кольца, медальоны, ссыпал в шлем командира.
   Немного подумал и решил раздеть некоторые трупы, у кого одежда не так сильно оказалась заляпана кровью.
   С Героя не взял ничего, так как там всё, вплоть до штанов, было в крови, которая потоком лилась из раны на груди, даже несмотря на то, что была закупорена стрелой. Вероятно, наконечник пробил крупную артерию.
   Зато обладатель кирасы подарил мне рубашку, толстую жилетку, поддетую под доспех, штаны с короткими подштанниками, сапоги, с подбитыми каблуками и носками бронзовыми набойками, широкий ремень с массивной пряжкой. Несколько рубашек попроще, груботканые штаны и сапоги с ботинками, подарили матросы.
  - Вот так и становятся мародёрами, - укорил я сам себя, закончив сбор трофеев. - Убийцей и мародёром.
   Тот факт, что никто не падал сверху на голову с криками 'лежать, руки за голову, полиция!', успокаивал. Значит, всё сделал правильно, а телезрителям (если это все-таки шоу, а не провал в прошлое) понравился кровавый финал встречи нескольких Героев.
   Мертвецов оттащил в воду, чтобы ближайший отлив отнёс их в море на радость крабам, акулам (если они тут водятся) и прочим морским мясоедам.
   В лесу нашёл по кровавым следам раненого моряка. Тот потерял слишком много крови, отстал и решил укрыться среди гигантских лопухов, где и вырубился. Я забрал у него оружие, связал, поменял повязку на ране и на волокуше оттащил на холм.
   Потом перенёс туда трофеи.
   Раненый очнулся через два часа, когда я решил полить его холодной водой.
  - Живой? - спросил я. - Говорить можешь? Понимаешь?
   Тот посмотрел в ответ мутным взглядом. Потом в глазах у него мелькнуло понимание ситуации.
  - До-ош... крац... крац митрот, - совсем тихо произнёс он.
  - М-да. Всё хреново.
   Тут он повернул голову в сторону горки моей добычи и произнёс:
  - Чиги лога... чиги... чиги... лога чиги.
  - Что? Секунду, - я метнулся к трофеям, взял посох, шлем с монетами и амулетами и положил поближе к пленному.
  - Чиги? - спросил я и показал на посох. Если я прав, то ему нужна какая-то вещь из этих вещей. Возможно, я смогу понять, что здесь самое дорогое или опасное, или и то, и другое одновременно.
  - Робол лога... чиги бохт.
   Перебирая вещь за вещью, я нашёл сразу три предмета, которые раненый пленник назвал 'чиги', но лишь одна из них была 'чиги лога'. Амулет, в виде круглой пластинки, на которой была выдавлена восьмиконечная звезда. Пластинка висела на красном плетёном кожаном шнурке.
  - Чиги лога... рамаги чиги о ждиц... ра...
   И тут он опять вырубился. Чертыхаясь, я взялся за кружку с водой и повторил обливание. Не сразу, но сознание вернулось к раненому. Вот только вид его мне сильно не нравился, как бы не помер прямо сейчас, не успев мне толком ничего сообщить.
  - Эй, что за чиги лога, сколько стоит? Или это знак мира, пропуск, пайцза?
   Раненый что-то забормотал. Потом зашевелился.
  - Э-э, нет, - отрицательно покачал я головой, не развяжу. - На горшок так ходи, в штаны. Я тебя потом из ведра оболью, будет тебе типа душа.
   Тот произнёс несколько слов на своей тарабарщине и попытался вытянуть шею вперёд, постоянно повторяя про 'чиги' и 'ждиц'. Наконец, до меня дошло.
  - Надеть на шею? - я растянул шнурок амулета в стороны и поднёс тот к раненому, тот с готовностью приподнял голову. В последний момент я передумал.
  - Стоп, а вдруг это боевой, м-м, амулет и ты мне голову оторвёшь или сыграешь в шахида? - сказал и я надел на себя. Металл амулета кольнул кожу, словно, с него сошло статическое электричество. И всё, стал совершенно незаметным. Тут же подумал, что в шахида мог сыграть я сам, хорошо, что ничего не случилось.
  - И что дальше?
  - Ничего, румм, теперь мы можем поговорить, - ответил пленник. - Что смотришь так? Тебе в диковинку многоязычный амулет?
  - Вот оно что, - протянул я. - Эта штука, - прикоснулся я пальцем к амулету, - помогает понимать чужие языки?
  - Да, румм.
  - Я румм? Почему? Кто вы и зачем на меня напали?
  - Все чужаки - руммы, некоторые из них, такие как ты - с проклятыми вещами, которые подчиняются только им. Боги завещали убивать вас и возлагать головы на алтарь, за это следует великая награда. А если будет принесена в жертву проклятая вещь, то можно стать магом.
  - Тот человек, который носил этот амулет и был магом? - догадался я. - И ты не ответил, на вопрос, кто вы.
  - Я из дружины ярла Льва Широкоплечего. Мы шли на острова Летающих Рыб за добычей, но в походе испортилась вода, и пришлось свернуть к этому архипелагу. Увидели твой плот и поняли, что здесь появились руммы. Тогда Лев послал своего двоюродного брата и мага на разведку. Остальное ты знаешь.
  - Хм, понятно.
   Меня подмывало спросить про местную географию, где кто живёт, где обитают руммы-чужаки, кто относится с терпимостью к нам, а кому лучше даже на горизонте не показываться. Да только сомневаюсь, что мне пленник всю правду расскажет.
   Потом в голову пришла идея, навеянная словами дружинника.
  - Тебя как зовут? - спросил я.
   Моряк тут же насторожился, кажется, даже побледнел ещё сильнее.
  - С твоим именем мне меньше трудиться придётся, да и ты скорее умрёшь, не так сильно станешь мучиться, - пояснил я ему на невысказанный вопрос.
  - Я... - и опять потерял сознание. Удалось привести в себя спустя полчаса, и потом ещё несколько минут он плавал, не сознавая, где находится. Зато мне удалось у него узнать имя. Звали морского пирата Алутером Секирой.
  - Очнулся? - спросил я его, когда его взгляд стал осмысленным и добавил. - Алутер Секира.
  - Ка... ак ты узнал? Зачем тебе имя? - прошептал моряк. - Не мучай меня, убей, как воина.
  - Вы нас на алтари кладёте, а мне тебя просто убить? - изобразил удивление. - Нет уж, милок, я теперь тебя скормлю своей проклятой вещи. От этого она станет сильнее. Мертвые ей ни к чему, зато живые идеально подходят. Жаль, что надолго тебя не хватит из-за ранения, - и с показным сожалением покачал головой.
  - Не-э-э...
   И его заклинило на одном звуке, который он тянул, пока хватало воздуха в лёгких, потом только сипел. От страха у него нашлись силы, чтобы оставаться в сознании, наверное, боялся, что я его принесу в жертву артефакту, пока сознание будет витать где-то там, в неведомом далёко.
  - Можем договориться, Алутер. Я задаю вопросы, а ты отвечаешь на них очень правдиво. Предупреждаю, что на некоторые, я уже знаю ответы, на другие нет, так что смогу понять, лжёшь ты мне или правду говоришь. За это я даже не стану убивать тебя, прям тут и оставлю. Выживешь - повезло. Нет - так твои боги решили. Что выбираешь?
  - Спрашивай...
   ****
   Данное моряку слово, я сдержал, хоть и пользы от него получил совсем мало. Он знал лишь общие названия островов и побережья материка, полсотни поселений от захудалого рыболовецкого хутора до города с тремя тысячами населения. И всего два маршрута по морю, на которых он не собьётся с пути.
   Про руммов знал только, что одно из поселений появилось на самом крупном острове в Драконьем Хребте - группа островов - неподалёку от побережья материка. Это, примерно, в трёх неделях пути от этого места. Знал и как туда добраться, но, так сказать, теоретически.
  - День пути на север, там начнётся сильное течение, которое пройдёт вдоль Драконьего Хребта. Островов там с десяток и половина, в пределах видимости друг друга, не придётся долго искать нужный. Течение само доставит тебя к островам, если не попадёшь в бурю, - сообщил он информацию. - Только тебе туда всё равно не доплыть.
  - Почему?
  - Ты же на лодке нашей хочешь плыть или отремонтировать свой плот?
  - Не имеет значения. Впрочем, да - на лодке.
  - Ты не сможешь сохранить воду в ней, она быстро испортится. А без воды ты умрёшь. Три недели в открытом море - это много, только на ладьях можно плыть и не бояться шторма. И вода хранится хорошо, только в больших бочках.
  - Ты уж определись, отчего умру - тухлой воды или шторма. А как сами вы храните воду?
  - Кладём несколько серебряных монет в бочку с водой, разбавляем с вином, а кто-то льёт сок одного фрукта, после чего вода становится кисловатой, долго хранится и хорошо утоляет жажду. Но здесь таких фруктов нет, их издалека привозят купцы.
   Моряк немного оклемался от ранения. Не последнее дело оказали несколько листиков незнакомой травы, которую он разжевал и потом липкую массу приложил к ранам под повязку. Если заражения не будет, то у него все шансы дождаться своих, которые просто обязаны вернуться с подкреплением на остров, ведь здесь такой куш остался в лице меня и артефакта, за который можно рискнуть всем, даже жизнью. ПРОДОЛЖЕНИЕ на АВТОР. ТУДЕЙ
Оценка: 5.54*12  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"