Волны медленно набегали на пирс, на котором они сидели, и сразу же отползали вглубь окружающей их синевы, оставляя после себя целые пласты белой водянистой массы на старых досках, которые противно скрипели при каждом неосторожном движении.
Он осторожно поправил прядь волос, выбившуюся из-под широкополой шляпы, и посмотрел на нее. Она сидела, чуть склонив голову набок, и неотрывно, со слезами на глазах, смотрела на синюю необъятную массу, расстилавшуюся прямо перед ними. Он медленно протянул руку к ее плечу и уверенно накрыл его ладонью. Она молча дернулась в сторону - его рука безвольно, с глухим стуком, упала на мокрые доски.
-Ты на меня сердишься? - Его голос был лишен совершенно каких-либо эмоций.
Она молчала, судорожно глотая слезы, которые обильным потоком текли по ее бледному лицу.
-Ты пойми, я лишь хотел, как лучше. Я не думал, что все так получится.
Она резко повернулась к нему и, лицо ее исказилось от боли:
-Ты должен был. - Она закрыла лицо руками и, раскачиваясь из стороны в сторону, прошептала. - Ты не имел права этого делать.
-Но ты же сама так хотела!
Он нервно заправил выбившуюся прядь за ухо. Она отняла руки от лица и посмотрела на него так, как будто видела впервые:
-Я никогда не хотела этого.
-Но послушай, ты же сама мне говорила!
Он схватил ее за руку.
-Ты же сама меня уговаривала, чтобы я это сделал!
Она вырвала свою руку из его и с презрением отчеканила, с ненавистью глядя в его глаза:
-Не ври! Ты все решил за меня! Я никогда не хотела этого!
Ее плечи дрогнули, и она, подтянув к себе колени, уткнулась в них лицом, зарыдав еще горше. Он спокойно смотрел на нее, и его лицо было похоже на лицо статуи, высеченной из слоновой кости.
-В конце концов, сейчас не время спорить.
Он легко встал с мокрых досок и, недовольно отряхнув свои влажные брюки, прошелся взад-вперед по пирсу за ее спиной. Наконец, встав на самом краю, он принялся вглядываться в безбрежную гладь сине-зеленой вечности, окружавшей их со всех сторон.
Через несколько минут он услышал, как скрипнули доски и быстро обернулся. Она стояла на другом конце пирса на коленях и молилась, с жаром шепча совершенно бессвязные слова.
-Господи...помоги нам...боже...господи...я обещаю...я сделаю все, что хочешь, только...только спаси нас.
Он подбежал к ней и, грубо схватив ее за руку, заставил подняться. Его лицо было красным от раздирающей его ярости.
-Что ты делаешь?! Слышишь?! Зачем?!
Она схватила его за плечи и, с надеждой глядя в его глаза, горячо зашептала, перемежая слова рыданиями:
-Покайся!.. Бог простит нас и спасет! Он добрый!..
Он грубо встряхнул ее.
-Что ты мелешь? Бога нет и не было! Слышишь? Никто нас не спасет!
-Нет!!! Он есть!!!
Она забилась в его руках словно пойманная в силки птица. Он с досадой посмотрел в ее лицо и буквально бросил на пирс, недовольно топнув ногой. Она села у его ног и, сжавшись в комок, зарыдала еще горше. Он обошел ее и опять встал около края.
-Ты можешь рыдать сколько угодно. Мне все равно. Нам не спастись.
Он с досадой пнул неизвестно откуда взявшийся маленький блестящий камешек, и его тут же поглотила синева.
-Ты не имеешь права в чем-либо обвинять меня. Ты бы никогда не сделала того, что сделал я. Я велик! А ты ничтожество!
-Пусть я ничтожество, но у меня есть сердце! - выкрикнула она и тут же захлебнулась собственным криком.
Он обернулся к ней, и его глаза сузились от гнева.
-Да, ты права. У меня нет сердца, и мне легче жить! А вот ты никогда не сможешь понять и принять гениальность.
-Ты не гений, ты сумасшедший!
Она поднялась с колен и медленно подошла к нему, с ужасом вглядываясь в его серо-зеленые глаза. Он расхохотался.
-Но ты не бойся меня. Я же люблю тебя. Подойди.
Он протянул к ней обе руки. Она остановилась в нескольких сантиметрах от его рук и покачала головой.
-Послушай, я же люблю тебя. Мы остались вдвоем. Кроме нас никого нет.
Он раскрыл ей свои объятья.
-Ну иди сюда, девочка, мне так хочется тебя обнять.
Она отступила от него на шаг и, споткнувшись о выступающий из досок гвоздь, упала. Он медленно подошел к ней и, подняв с пирса, крепко обнял.
-Прости меня, я виноват, прости. Я никогда не хотел тебе зла. Я ведь люблю тебя.
Он посмотрел в ее лицо. Его глаза излучали нежность.
-Ты веришь?
Она медленно кивнула. Он судорожно прижал ее к груди и крепко стиснул в объятьях.
-Милая, ты мне так дорога. Мы всегда будем вместе.
-Нет, - тихо, но твердо прошептала она, попытавшись высвободиться из его железной хватки.
-Но почему? Я не понимаю...
Он смотрел на нее с таким выражением лица, какое бывает у ребенка, когда его пытаются лишить любимой игрушки. Она еще раз попыталась высвободиться из тесного кольца его рук, но оно стало еще крепче.
-Лада, ты ,что, не любишь меня?
Он заглянул в ее глаза, и их выражение не понравилось ему. Внезапно он с силой оттолкнул ее от себя и крикнул:
-Зачем ты так смотришь?! Ты же знаешь, как я ненавижу покорность!
Лада отступила на шаг от него и отвернулась, внимательно вглядываясь в синюю дымку.
-Эрке, сейчас не до того, кто кого любит или нет.
Она обернулась к нему, и ее лицо озарила улыбка.
-Милый, мы оба не правы.
-Нет, я всегда прав! Не права всегда ты!
-Но...
-Ты ненавидишь мое детище! -он обвел рукой сине-зеленую массу, - а оно для меня сейчас самое главное на Земле.
-На какой Земле? - голос ее звучал с надрывом, - Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? ЗЕМЛИ БОЛЬШЕ НЕТ!!! Ты все уничтожил!
-Я гений! А гении всегда идут на жертвы.
-Конечно, - она горько усмехнулась - ты пошел на жертвы. Да у тебя их не было. Все, чем ты мог пожертвовать, умерло еще до того, как ты создал это. Зато потом ты принес в жертву все человечество, и, даже если б умерла я, тебе бы не было жаль. Ведь это все во имя Великой цели, которую ты выдумал для себя, и которая уже уничтожила всех, кроме нас. Но до этого осталось совсем чуть-чуть!
Она разрыдалась.
-Пусть так. Я ни о чем не жалею.
Его лицо внезапно осветилось какой-то легкой грустью и нежностью к Ладе, единственному человеку, которого, как он считал, он по-настоящему любил.
-Милая, я никогда бы не смог пожертвовать тобой, ведь ты самое дорогое, что у меня есть.
-Тебе ничто не дорого. Для тебя нет ничего святого!
-Есть.
Он подошел к ней и, как она ни сопротивлялась, обнял.
-Это ты, Лада. Можешь мне не верить, но на всех мне было наплевать, когда я творил свою сферу. Я хотел счастья для нас обоих. Мне казалось, что единственный выход- это уничтожить все на свете, чтобы ничто не мешало нам быть вместе.
Он отстранил ее от себя и заглянул в ее печальное, залитое слезами, лицо. Потом нежно поцеловал ее в щеку и снова прижал к своей груди.
-Милая, я на все был готов ради тебя. Пускай я сумасшедший, зато теперь ничто не помешает нам быть вместе навсегда.
Она замотала головой в знак отказа от его слов.
-Ты не веришь в это? Но тебе придется.
Он принялся мягко укачивать ее как ребенка и все шептал ей на ухо теплые, бессвязные слова. Они медленно опустились на пирс, и Эрке, нежно гладя ее по голове, положил Ладу к себе на колени, принявшись убаюкивать, словно мать свое дитя перед сном. Лада расслабилась и заснула, чувствуя надежное кольцо его рук.
-Милая, я всегда буду любить тебя. Я до сих пор ненавижу всех тех, кто пытался помешать нам. Я все еще помню, как твоя мать ненавидела меня, заставляла тебя отречься от счастья со мной во имя своей любви к ней. Но я вовремя спас тебя.
Он зло усмехнулся, и его глаза сузились от ненависти к теперь уже воображаемому человеку.
-Они все заплатили нам за унижения. ВСЕ. Никто не ушел от наказания. Не надо было мне мешать...
Он замолчал и пристально вгляделся в свое детище. Масса уже потемнела, и в ней появились белые островки мутноватой пены, которые почему-то насторожили его. Но затем Эрке довольно улыбнулся. Несомненно она жила. Она думала, может быть, строила планы на будущее... Он этого не знал. Почему? Ему это было неинтересно. Главное, что то, что он создал, не трогало его. И точка. О других он привык не думать. Так было легче жить. Он смотрел на девушку, мирно спавшую у него на коленях, и его сердце наполнялось двойственным чувством. Нет, он, конечно, любил ее, но в тоже самое время ему хотелось причинять ей боль, чтобы каждый раз она бросалась в его объятья, и он бы вылечивал ее, заставлял забыть о бедах и любить его еще больше. Эрке никогда не сомневался в любви Лады. А всю агрессию, что она иногда изливала на него, он принимал всего лишь за расстроенные нервы и считал, что, унизив Ладу, заставлял ее прийти в себя. Он покрепче обнял ее и поцеловал в лоб.
-Ладочка, ты всегда будешь смыслом моей жизни. Моя жизнь без тебя- ничто. Я мог бы перевернуть мир, но- увы- его больше нет.
Он громко расхохотался, и его смех неприятным эхом отразился от синевы. Она взволнованно зашумела, пытаясь восстановить тишину. Через долю секунды все стихло. В эту минуту Эрке почувствовал, как девушка зашевелилась. Он молча разжал руки, когда Лада попыталась встать, и помог ей подняться.
--Тебе не спится?
-Нет..,-она поправила спутавшиеся волосы,- я... я... немного поспала.
Лада легко встала со скрипучих досок, прошла к самому краю пирса и села там, свесив ноги.
-Знаешь.., так странно...
-Что странно?
Эрке подошел к ней и сел рядом. Она быстро посмотрела в его глаза и, опустив их, прошептала:
-Скоро все будет кончено, а я хочу есть.
Он запрокинул голову и громко расхохотался.
-Да уж, это странно.
Она шутливо толкнула его в бок и улыбнулась.
-Между прочим, здесь нет ничего смешного.
-Да, конечно, но у нас, к сожалению, ничего нет.
Эрке тяжело вздохнул и посмотрел на сферу. Ее волнение передалось ему. Он внезапно почувствовал, как его тело наполняется такой мощью, какой он никогда в себе не ощущал. Лада почувствовала, как Эрке задрожал, и с тревогой посмотрела на него.
-Что случилось?
Эрке молчал, не слыша ее слов. Он чувствовал, как необъяснимая сила все ширится и растет в нем, заполняя собой все клеточки его тела, и не хотел прерывать это волнующее ощущение. Внезапно он вскочил с места и встал на самом краю. Лада посмотрела на "море", и ей стало страшно. Оно взволнованно гудело, и по его поверхности шла крупная рябь. Темные волны тяжело накатывали на пирс, чуть ли не переворачивая его. Рваные клочья мутной пены, казалось, рвались вверх, в небо, стремясь поглотить и его. Лада поежилась и подняла ноги на мокрые доски, с ужасом глядя на Эрке, лицо которого было белым как мел, а тело- натянутым как струна, готовая лопнуть от напряжения. Внезапно сфера застыла на мгновенье, и в следующую секунду огромный столб сине-зеленой массы поднялся из ее недр и устремился прямо к вытянутым рукам Эрке, стоящего на краю. Коснувшись его тонких пальцев, масса застыла, словно вылепленная из цветной глины.
Эрке почувствовал, как что-то огромное по своей мощи и силе проникло в него, распространяя по всему телу приятное тепло. Он с тайным торжеством ощутил, что его детище, которое было смыслом всей жизни, отныне жило в нем. Его сознание проникло в тайны Вечной Всепоглощающей Мудрости, сметая на своем пути ошметки старых, ненужных мыслей, его взор пронзил века и континенты и узрел то, что не дано было знать никому, его тело наполнилось поистине титанической силой.
Он медленно повернулся к Ладе, и она с головой погрузилась в ужасающую пустоту его глаз.
-Теперь ты мне не нужна.
Его голос не был голосом человека. Это был железное лязганье робота.
Лада с ужасом смотрела в эти незнакомые глаза, и ее разум отказывался поверить в происходящее.
-Его больше нет. Теперь есть я, и мне ничего не стоит тебя уничтожить.
То, что было раньше любимым Лады, подошло к ней и с силой подняло девушку с пирса. Ледяные пальцы потянулись к ее горлу... В следующую секунду Лада с невероятным усилием вырвалась из железной хватки и закричала:
-Кто ты?!
-Кто я?!
Существо, казалось, было удивлено этим вопросом.
-Я Сфера, плод гения того, в чьем теле я нахожусь.
-Зачем тебе он?
-Мне нужно его тело.
Существо направилась к Ладе.
-И ты мне совсем не нужна, так что умри!!!
-Но я не хочу!!!
Лада зарыдала и бросилась на другой конец пирса. Сфера молча последовала за ней.
-Оставь меня!!!
-Не могу. Он любит тебя, а мне надо освободить его мысли.
-Хорошо, - внезапно спокойно проговорила Лада, с усталостью садясь на доски, - я умру, и что дальше?
-Мы покорим мир.
Существо, казалось, было озадачено ее вопросом.
-Какой мир? Он уничтожил его.
Существо остановилось и захохотало редко, зло, неприятно. Лада даже вздрогнула.
-Ты глупа. Этот мир, по сравнению с другими, -просто ничтожество. Есть такие, которых тебе просто невозможно представить.
-А я и не хочу.
-И не надо, ты все равно умрешь!
Существо направилось к ней. Внезапно Ладе в голову пришла спасительная мысль.
-Послушай, зачем тебе его тело? Возьми лучше меня, ведь я и красивее, и лучше его.
-Нет, мне нужен он.
-Но зачем? Он скоро умрет.
-Но и ты смертна.
-Но я гораздо более выносливая, чем он.
Существо, казалось, задумалось. Через несколько минут оно повернулось к Ладе и отчеканило:
-Хорошо.
В ту же секунду мощная струя синего цвета вырвалась из тела Эрке и устремилась к девушке. Лада отскочила в сторону, и капля упала в "море". Тяжело дыша, Лада ждала, что будет дальше. Ничего.
Тогда она бросилась к юноше, бездыханное тело которого лежало на пирсе. Девушка принялась трясти его, пытаясь привести в чувство. Через некоторое время он начал приходить в себя и, осознав все, что было, оттолкнул девушку, вскочив с пирса и бросаясь к краю. Увидев, что он пытается прыгнуть в "море", Лада буквально повисла на нем, крепко обхватила за талию, пытаясь удержать.
Они оба упали на пирс. Тело Эрке внезапно обмякло в руках Лады: он опять был без сознания. Она с трудом выбралась из-под любимого и, положив его голову к себе на колени, вгляделась в изможденное лицо. Оно было настолько спокойным и оттого прекрасным, что любовь к этому непонятному ей человеку вспыхнула с новой силой. Да, она несомненно любила Эрке. Но то, как он поступил с Землей, настораживало девушку. Смерти близких она простить ему не могла. А теперь еще и это. Лада кожей чувствовала, что смерть все ближе и ближе. Понятное дело, что все когда-нибудь умрут, но не в двадцать же лет...
Лада заплакала. Она отчаянно пыталась вернуть Эрке к жизни, но ничего не помогало. Он лежал словно сломанная кукла, не желая очнуться и снова улыбнуться ей или напугать. Лада желала даже, чтобы он накричал на нее, лишь бы не видеть "мертвого" безразличия. Она принялась трясти его - никакого результата. Эрке ничего не чувствовал. Обессилев совсем, Лада уронила голову на грудь юноши и разрыдалась. Ну почему это обязательно происходит именно с ней! И зачем она только тогда с ним познакомилась!
Эта сцена врезалась в ее память на всю жизнь: на дне рождении теперь умершей подруги ее познакомили со скромным голубоглазым парнем. Его взгляд, внимательный, бирюзово-голубоватый, пронзительный до такой степени, что ей показалось, будто лопнула где-то струна, и мысль: "Я хочу быть с ним". Больше они не расставались. Любовь настолько крепко привязала их друг к другу, что казалось, они половинки единого целого и так оно и должно быть.
Лада иногда даже пугалась того, насколько она привязана к Эрке. Без него она не мыслила своей жизни. Все прощала и терпела, считая это проявлением любви. Но вот создания сферы простить не могла. Это было слишком жестоко. Умерла мама, умер отец, а они пока живы. Пока...
Она в отчаянии потрясла Эрке, и его веки наконец дрогнули. Пошевелив рукой, он открыл глаза и посмотрел на Ладу. Ее испуганное, измученное лицо навело его на мысль о том, что здесь что-то случилось, но он ничего не помнил... Ничего. Эрке приподнялся на локте и повнимательнее вгляделся в ее заплаканные глаза. Лада бросилась к нему на грудь, ее светлые волосы тяжелой волной упали на его лицо. Он в задумчивости накрутил одну из прядок себе на палец, а потом поцеловал. Лада зарыдала еще горше. Он никогда не был с ней ласков.
- Ладочка, все будет хорошо, - он привлек ее к себе. - Чего ты испугалась, дурочка?
Он обнял ее за талию, привлекая к себе. Лада упала на доски. Ее тело содрогалась от рыданий. Эрке притянул ее еще ближе и еще крепче обнял.
- Ну, что ты. Я же здесь. Что случилось?
- Она пыталась забрать тебя!..
- Сфера? - Эрке посмотрел на море. Вид его впечатлил. Значит, она пыталась забрать его с собой. Но как Ладе удалось остановить ее?
- Она...она пыталась убить меня, - Лада замолчала, пытаясь совладать со слезами.
Значит, она еще и пыталась убить его любовь. Что же он наделал? Впервые Эрке почувствовал, что ему не совладать со стихией. И от этого почему-то вспотели ладони...
- Все будет хорошо, Ладочка, все будет хорошо, - он поцеловал ее прямо в склоненную макушку.
- Мы умрем...,- тупо повторяла она, не желая верить в его слова. Она сердцем чувствовала, что он практически впервые ей врет.
- Ну что ты. Я все исправлю.
К сожалению, Эрке сам себе не верил. Он чувствовал мощь, исходящую от сферы, и ему было страшно. Он уже забыл, что буквально несколько мгновений назад желал этой мощи и могущества, совершенно забыв о Ладе. Но страх вытеснил мысли о собственном превосходстве, расставив все по своим местам. Он приподнял голову любимой и попытался заглянуть в ее испуганные глаза. Она поспешно вырвалась из его рук и бросилась к краю пирса, упав на мокрые доски.
- Никогда больше так не поступай со мной, - проговорила она и еще сильнее зарыдала. Он в растерянности смотрел на нее, и его сердце постепенно наполнялось жалостью к Ладе, чувством, которого он до сих пор не испытывал. Он не знал, чем загладить свою вину, но и переделать себя тоже не мог. До сих пор собственное естество брало верх над любовью в этом человеке. Он прикрывался любовью, как щитом, оправдывая свои поступки. Эрке не хотел понять, что уничтожил мир не из любви, а по обыкновенной прихоти.
Лада обернулась к нему:
- Я не хочу так жить. Ты слишком жесток. Моя любовь убивает меня. Я так больше не могу, - она опять отвернулась и села, свесив ноги с пирса.
- В конце концов бог сжалится над нами и подарит легкую смерть. Этого я больше выносить не могу. Я хочу молиться, и ты мне не помеха, - твердо проговорила она и зашептала слова молитвы.
Эрке было хотел возразить, но внезапно почувствовал, что ему не хочется возражать. В ее словах он почувствовал отголосок той силы, в которую никогда не верил. Кто знает, может, Бог есть?
Он подошел к Ладе и сел рядом на пирс. Она вздрогнула, на мгновение прервав молитву, но потом продолжила, увидев его улыбку и почувствовав прикосновение теплой ладони.
Они сидели, окруженные тишиной, и тихое бормотание девушки наполняли души обоих легкостью, будто ничего не случилось. Эрке неотрывно смотрел на сферу, но она ему не отвечала. Ему казалось, что она обиделась на что-то, но никак не мог понять на что. В конце концов, она же не человек. Однако странным образом она была именно живой.
Эрке украдкой посмотрел на Ладу. Лицо ее было спокойным и даже немножко суровым: тонкие губы шевелятся в такт произносимым словам, глаза полуприкрыты, а рука, которую он сжимал в своей, горячая и влажная. Лада заметила взгляд Эрке и посмотрела на него. Губы девушки продолжали шевелиться. Она вглядывалась в его глаза и растворялась в них, делаясь подобно сургучу, которому можно придать любую форму, пока он горячий. До Эрке постепенно начинал доходить смысл ее молитв, и юноша почувствовал такое облегчение в душе, что чуть не задохнулся от восторга. Она приблизилась ровно настолько, чтобы шептать ему молитву на ухо. Ее горячее дыхание обжигало его шею, а теплые слова проникали прямо в душу.
Через несколько минут все кончилось. Лада отодвинулась от Эрке и спросила, вглядываясь в такие дорогие ее сердцу черты:
- Как ты себя чувствуешь? Тебе лучше?
- Намного, - он с облегчением улыбнулся, - спасибо.
Он наклонился и прикоснулся к ее пересохшим от волнения губам рукой.
- Спасибо за то, что показала мне это, - он притянул ее к себе и поцеловал в потрескавшиеся губы. Она с готовностью подчинилась.
- Я такого еще не испытывал, - сказал он и положил ее голову к себе на плечо.
- И я, - эхом отозвалась Лада. - Это все благодаря тебе. Ты изменился, чувствуешь?
- Да, - он согласно кивнул он, - кажется, я научился чувствовать. Это все ты, - он погладил ее по голове.
- Нет, ты сам попытался добраться до сути, и ты это сделал. Ты попытался впервые в жизни понять меня, и этого чувства тебе никогда не забыть . Ты сделал то, чего раньше не мог постичь, и за это я люблю тебя еще сильнее.
- Ладочка, что бы я без тебя делал? Ты самое любимое и дорогое для меня существо.
- Так говорить кощунственно. Ты должен прежде всего любить родителей, а потом уже меня. Давшим жизнь нужно отдавать свою любовь в первую очередь.
- Давшим жизнь, - эхом повторил он. - Значит, ты прежде всего любишь отца и мать, а потом уже меня?
- Ты прав, - вздохнула она. - Просто попытайся понять. Я никогда не смогу простить тебе их смерти, потому что ты лишил меня возможности находиться вместе с самыми любимыми людьми. И оттого, что они умерли, моя любовь к ним не иссякла.
- Но они же не давали встречаться нам! Они хотели разлучить нас! - он вскочил.
- Ты опять меня не понял. Я люблю их независимо оттого, что они пытались сделать. А вот тебя я могу разлюбить!
- Но как так может быть? Я же рядом! А они мертвы.
- Ты опять меня не понимаешь, - она встала с мокрых досок. - Попытайся снова.
- Зачем? Это ты не хочешь меня понять. Я же люблю тебя. Что может быть важнее? Тем более, теперь!
- А что теперь? Уничтожив их, ты не решил проблем. Ты думал, что если не будет моих родителей и всех остальных, что мешали тебе, мы будем счастливы. Но ведь дело-то было не в них, а в нас. Ты предпочел выбрать виновных, но не признать таковыми самого себя и меня.
- Зачем ты все это говоришь? Для чего?
- Для того, чтобы ты попытался понять, понять и разобраться в самом себе.
- Зачем мне это? Ты сама твердишь, что мы скоро умрем, так не все ли равно, каким я уйду на небо.
- Вот и ответ на твой вопрос. Ты думаешь о впечатлении, а не о собственной душе. Ты это должен сделать прежде всего для себя, ты же так себя любишь.
Она отвернулась. Он в ярости сжал кулаки и бросился к ней. Но в последний момент остановился и, все-таки взяв себя в руки, спокойно обнял ее за плечи и развернул лицом к себе. Он понял, что не может ударить ее. Причинить ей какую-либо боль. Он больше не хотел, чтобы она страдала.
- Прости меня, я не хотел.
- Ничего, - она вздохнула, - в конце концов, нас скоро не станет.
- Но пока-то мы живы! - воскликнул он и рассмеялся так звонко и легко, что Лада рассмеялась вслед за ним. Он схватил ее на руки и закружил по пирсу. Море взволнованно загудело, и мощная струя темно-синей жидкости сбила Эрке с ног, сразу скользнув обратно в пустоту. Юноша с девушкой упали на пирс.
- Черт, - выругался Эрке и попытался подняться, но следующая струя сбила его с ног окончательно. Тогда он попробовал распрямиться еще раз, и это ему удалось. Вслед за ним поднялась и Лада.
- Что это было? - спросила она, и волнение, явственно звучащее в ее голосе, обескуражило Эрке.
- Не знаю, - удивленно признался он.
- Она уничтожает нас, - прошептала Лада.
Они оба вглядывались в волнующееся море. Оно потемнело и стало черным как ночь. Низкий ровный гул, казалось, проникал до самых недр души. Лада поежилась от плохого предчувствия: сфера явно больше не желала терпеть их присутствие.
- Что будем делать? - прошептала Лада, еще крепче сжав ладонь Эрке.
- Не знаю. Мы ей явно не нравимся.
- Я думаю, нам недолго осталось, - покачала головой Лада.
Она поднялась с пирса, заставив юношу подняться вслед за собой. Повернулась к нему лицом и стала говорить, глядя прямо в любимые глаза:
- Но мне не страшно, потому что рядом есть ты. И мне все равно, что будет через несколько минут и как долго это продлиться, и будет ли больно - мне наплевать. Рядом есть ты, а это то, чего мне в жизни всегда не хватало. Я очень тебя люблю, а сама мысль о том, что мы до последнего будем вместе, утешает меня. Я не боюсь смерти вместе с тобой.
- Ладочка, я тоже люблю тебя.
- Я знаю, - она погладила его по голове, - и мне хочется верить, что так будет всегда.
Ее последние слова потонули в реве сферы. Огромная волна поднялась на пирсом и угрожающе зависла над дрожащими юношей и девушкой. Зависла и застыла огромным валуном, будто выброшенным на берег чьей-то гигантской рукой. Эрке и Лада, не мигая, наблюдали за ней, боясь хоть на секунду отвести взгляд. Наконец, Лада прошептала:
- Чего она хочет?
- Не знаю, - Эрке чуть отодвинул Ладу от себя и пошел к краю пирса. Замер, прислушиваясь. Потом повернулся лицом к Ладе:
- Она меня боится!!! Мы будем жить!!!
Лада молчала, боясь произнести хотя бы слово и тем самым нарушить такое шаткое равновесие. Она немного равнодушно наблюдала за радостно скачущим по краю пирса Эрке и думала о том, что все это так похоже на сон. Вот она, смерть, застыла рядом и то ли боится забрать их с собой, то ли просто выжидает удобный момент, заставляя их мучиться нелепыми надеждами на свое бессмертие.
Потом Ладе стало все равно. Она молча подошла к Эрке и встала рядом с ним.
- Ты понимаешь, что она боится? Боится?! - Эрке тряс ее за плечи, целовал. - Мы спасены!!!
- Да, - равнодушно согласилась Лада, - конечно, спасены. Только она не боится, а ждет. Ждет, когда мы сами пойдем к ней.
- Нет! Она боится! - Эрке принялся бегать по пирсу. - Поймай меня!!! Что, съела? Съела? - он грозил сфере рукой и смеялся. Смеялся без остановки, будто боясь стать серьезным и взглянуть наконец смерти в глаза. - не сожрешь!!! Не достанешь! Ты! - он не знал, какими еще словами выразить свою радость, свою непоколебимую уверенность в том, что он будет жить! Будет жить вечно!
Наконец, немного успокоившись, он оглянулся в поисках Лады и не нашел ее. На пирсе никого не было. Эрке неверяще огляделся. Никого. Где она? Где Лада? Куда она делась? Он посмотрел на сферу. Лада сидела на самом верху, на серовато-зеленом гребне, и улыбалась. Улыбалась так спокойно. Ее лицо было чуть подсвечено зеленоватым сиянием, исходящим от волны. Внезапно Эрке заметил, насколько красива и притягательна сфера. Не менее притягательна, чем Лада, ласково улыбающаяся ему, зовущая за собой.
Эрке разбежался и прыгнул прямо в волну.
- Нет! - истошный крик Лады достиг уже в гребне. На мгновенье обернувшись, он увидел тоненькую фигурку, мечущуюся по краю пирса. В следующую секунду тысячи голубых игл проникли в его тело и заставили успокоиться уже навсегда.
- Нет! -Лада упала на пирс.
Сфера изогнулась в хищном прыжке и накрыла ее с головой.