Балтин Александр Львович. Канон

КАНОН

Канон не просто правило, канон -

рубеж, ограничение - как стыд,

Как совесть - коль презреть найдёшь резон,

Не удивляйся, что душа болит.

МОЛИТВА

Охрани от унынья меня,

Помоги сердцу биться, как надо.

Помоги не забыть имя дня,

Имя ласкового листопада.

Научи видеть знаки лучей,

И душой отвечать силе света.

Ведь соблазнов полно и огней

Искушающих - явлено это.

Помоги удержаться душой

От падений - но чтоб возрастала

Злаком света, способен какой

Все слова совместить, все начала.

* * *

За реальные пределы

Сердце выйти захотело,

Тело сердцу надоело.

И взмолилось - поле неба,

Отворись! Мне видеть...мне бы

Свет духовными очами

Прозревать в телесной яме.

Вот сердечная молитва -

Нет прискорбнее мотива,

И светлее нет мотива.

Ну а будет перспектива?

БАШНЯ НА ПЕСКЕ

Башня на песке не устоит -

Стоит строить? Рисковать не надо?

Искрами энергия бежит,

В сердце освещая то, что надо.

Сущность веры ведома - тогда

Башня духа обретает стойкость,

Необычный свет к тому же стройность -

Воздух для неё дан как среда.

Строить на песке, хоть риск велик!

Строить на воде - ведь башня духа

Унывать, строитель, не велит.

Надо строить, и - любить друг друга.

КАПЕЛЬКА СЛЮНЫ

Сплюнул. Капелька слюны

На руке - твоё тебе.

Естеству-то хоть бы хны,

Что не ладится в судьбе.

Стёр ту капельку. Забыл.

Не забыть, что худо жил.

ФИЛАДЕЛЬФИЯ - БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ

Любовь постигла, как беда -

Ум закипел, явь закачалась.

И раскалённою среда

Обычная предстала...Да.

И сердце вдруг шагренью сжалось.

Но есть ведь братская любовь -

Нежнее травки самой первой -

Не этот ритм нелепо-нервный,

И с думой о себе столь скверной,

Что просто не находишь слов.

Есть умиление-любовь -

Благоговенье перед светом -

Да не сильны мы в чувстве этом,

Я убеждаюсь вновь и вновь.

КЛЮЧ

Что привычнее ключа?

Вот с бородкою блестит.

Некто свищет - ча-ча-ча,

Открывая дверь.

И быт

Встретит, как встречал всегда.

Ключ от мистики далёк!

Так вот полагать - беда!

Ключ как символ. Ключ - исток.

Все значения ключа

Собери одним пучком -

Больше, нежли у луча.

Кто кого важней притом?

Ключ изделие. И - знак.

Что такое ключ ключей?

Не понять, увы, никак

Находясь в пространстве дней.

Ключевое слово - жизнь,

И такое ж точно - смерть.

Оборот ключа - держись,

Скоро ты увидишь твердь.

Поворот ключа - живёшь,

Ибо есть метемпсихоз.

Входишь в дверь. Чего-то ждёшь.

Да, чего-то. Вряд ли роз.

Тайною ключа прельщён,

Ты квартиру отворил.

Мысли закусил борщом,

И боржомом их запил.

МОЛИТВА АТЕИСТА

Мир вещен, матерьялен, плотен.

Комод купивши, человек

Теперь по сути беззаботен.

И выпил вечером в четверг.

Помимо матерьяльный будней

Ведь быть не может ничего.

Приобретать и дальше будет.

Но - омрачается чело.

Так, облачко вдруг набежало

На солнце. Что такое смерть?

Зачем своё вонзает жало

В тела людей?

Отменна сельдь,

Отменны яства...Что же дальше?

И вот молитва рвётся с уст.

В молитве нет ни грана фальши,

Но просто - Господи, боюсь...

ДНО

Дно озера, чья плоть видна тебе,

Хранит секреты,

Какие дали этой сфере по судьбе

Существованья темноты и света.

А дно твоей души? И страшно мне.

Иль знаешь -

Дно как гарантия, что свет в окне,

Пускай его не постигаешь,

Всегда сиять нам будет? Нет! -

Дно это плохо:

Исколотый погано свет

Тупыми иглами чертополоха.

О, уходи от чёрных-чёрных тем!

Есть вертикали.

Ты их постичь бы так хотел! Но с тем

Дна изучаешь разные детали.

ЧЕРТОПОЛОХ

Перед ослом чертополох

Погонщик держит - шагу, шагу.

Любой из нас вот также плох,

И прёт к незримому оврагу.

Чертополох перед тобой -

Зовётся слава или деньги.

И чешешь ты ослом и день и

Ночь, споря с собственной судьбой.

Так и пройдёшь всю жизнь, поля

Роскошные минуя жизни.

Уют ли, дом - всё дали для...

А мы в своих стремленьях лживы.

* * *

Тащат, пыхтя, холодильник.

(мужиков достаточно сильных)

Тащат на пятый этаж,

Обливаясь потом,

Вверенные заботам.

Улучшат чей-то квартирный пейзаж.

С холодильника сдирают картонную шкуру,

Методично совершают эту вот процедуру.

Выбрасывают пенопласт.

-Красавец, - говорит хозяйка довольно.

Грузчики отирают пот, и невольно

Жизни чужой ощущают пласт.

ОТЧЕ НАШ

Я Индию прошёл насквозь,

Чтоб Отче Наш изведать силу.

Вообще нам не пристало врозь

Жить, если верим в перспективу.

Я вижу лес, деревья в нём -

Их больше, чем людей на свете?

Осенним тронуты огнём -

Его едва ль затушит ветер.

Я слышу - воздух Отче Наш

Читает, и дышу дыханьем

Того, что мне даёт пейзаж,

Соединённый с мирозданьем.

* * *

Под 40, вероятно, знаешь

Как надо жить, а толку чуть.

Всё также трудно постигаешь

Сверкающего света суть.

От срывов ты не застрахован,

Возделываешь всё же сад -

Свой сад возделываешь словом -

И этому душою рад.

* * *

Что не записано - того не существует,

Стираются и камни тьмой шагов.

Живущий же вне записей рискует

Утратить суть своих живых годов.

ДУШИ ВЕЩЕЙ

Душные души вещей...

Душные? Или немые?

Косные, полуживые...

Ведь матерьяльность ясней

Воздуха или идей.

Что у стола-то с душою -

Плоскою иль шаровою,

В крепости данной своей?

Одушевляешь свою

Ты пиш.машинку, компьютер.

Топчешь всегда колею,

Что непонятна кому-то.

Души вещей не постичь,

Пользуясь тем или этой.

Ветер, волнистый и светлый

В стенку упёрся, в кирпич.

ПЕЙЗАЖ

Твоей души пейзаж...с травой

Порой серьёзных размышлений.

Пейзаж привычно-городской,

Какой не терпит наших мнений.

Вид из окна, где стадион,

Многоэтажки, двор зелёный.

Мир тополиный убелённый -

Любим тобою крепко он.

Вообще понятие "пейзаж"

Имеет код - его не знаешь.

Когда читаешь Отче Наш,

Себя возможно постигаешь.

Пейзаж молитвенный - насколь

Он изменяет ритмы сердца?

Нужна же для чего-то боль!

(важна лишь соль - не надо перца!)

Пейзажи разные за жизнь

Ты видишь, тайны ль постигая?

Программу неба выполняя

Отказом от холодной лжи...

* * *

Скомороший шум раёшный,

Мир столь пёстрый скомороший.

Что замыслил старый князь?

Где-то полем скорый мчится.

Современность к нам стучится,

Позволенья не спросясь.

Допетровская дремуча

Русь, в скитах своих могуча,

Но духовно - матерьял

Жизни заурядной скучен.

Мумией аскет засушен,

Телом он давно устал.

Значит скорый. Капитана

Все мечтанья - два стакана

Опрокинуть, а потом

Сном забыться. Поле, город.

Виден в нём собор, не молод,

Рядом ветхий серый дом.

Ты в былое не уедешь,

Даже если оным бредишь.

От сумы да от тюрьмы...

Нет пророка...Или всё же

Полагать вот так негоже?

Сколь живём надеждой мы?

Что зима - получше лета?

Пореальней? Или это

Представленье лживо? Путь

Каждому ли дан особый?

Выше крыши ну, попробуй

Прыгнуть! Да не в этом суть!

Суть - души своей строенье,

Даже и стихотворенье

Поспособствует тому.

Поезд, скоморохи, поле.

Жизнь как постиженье воли

Божьей...или сход во тьму...

* * *

Ветка, исполненная листвой, как музыка,

Сравнений и аллегорий не слышит узника,

Сочиняющего стихи -

Не скостят грехи, так спасут от тоски.

* * *

Занесло маршрутку - он упал,

В спину резкий ощутил удар,

Вспомнил Смерть Ивана Ильича - такое

С ним бывало - мнительность сильна.

Но действительность всего одна -

И склоняет к нежности покоя.

* * *

Бор изменяет гамму цвета

Согласно ладу облаков.

И наблюдать занятно это,

Забыв про сумму вечных слов.

Цвет густоты зелёно-чёрной,

И вот он - синеватый клин,

Да, синевато-иллюзорный.

А видишь так не ты один?

Водохранилище мерцает

Стальною синью плоских вод,

Что впечатленью не мешает.

Не ради ль них герой живёт?

Стальная плоскость бора светит

Мне тайной редкой глубины,

И мозг мой чем-то новым метит,

А чем дни объяснить должны.

* * *

Надраенный пятак луны

Из-за двух крыш так ярко виден.

И очевиден образ тайны

Невероятной глубины.

Картина сильно хороша

На фоне неба ярко-синем.

Душа то считывает, что

Дано объёмом точных линий.

* * *

Метафизика арбуза,

Круглости реальность,

Ягодности изначальность,

Прелесть веса-груза.

Полосатость обольщает

Суммою своею.

Человек едва ли знает

Бытия идею.

БЫТЬ ИЛИ КАЗАТЬСЯ

Быть или казаться - как тебе

Оная, скажи, альтернатива?

Воплощать ли что дано в судьбе,

Или просто выглядеть красиво?

Внешнее и внутреннее как

Сходятся? В каких незримых точках?

Творчество даётся в одиночках

Воплощеньем - чтоб осилить мрак.

Рваный нищий, а притом - поэт.

Важный и вальяжный...много денег,

Он - банкир, в нём содержанья нет.

Деятель, а разгляди - бездельник.

Быть необходимо. Никогда

Пустоту нельзя представить смыслом.

Всё расставят правильно года,

Подчиняясь постоянным числам.

* * *

Вибрирующий от волненья

Своеобразный человек.

Он ценит знаки и знаменья,

Не зная, сколь продлится век.

И он вибрирует телесно,

Душою вздрагивает он.

Над ним раскрытый столь чудесно -

Звёзд полон - чёрный небосклон.

ПЫЛЬ

Пыль покрывает разные поверхности,

Она привычна, будто пол иль шкаф.

В ней, думаешь ты, нету неизвестности.

Стирая пыль, ты полагаешь, прав.

Пыль с временем, я думаю, союзна.

Асфальт сереет, башмаки в пыли.

Идёшь ты тяжело, довольно грузно -

Ведь годы, знаешь, даром не прошли.

Пыль зачехлила нежно пианино -

Играть я разучился так давно -

Едва ли для отчаянья причина.

Пыль тихо тронет пальцами окно.

Она - вне смерти; временем прошита

Незримо...Загляни-ка под буфет:

Колония петлиста. Сфера быта -

Изнанка то есть. Вряд ли в этом свет.

Пыль тут, пыль там...Гляди, чтоб не покрыла

Твои надежды, мысли и т. п.

Действительность, хоть отбирает силы,

Даёт так много всё-таки тебе.

ГЛЯДЯ В СТЕНУ

В стену взгляд упёрт четвёртый час.

Мысли где? Лишь пустота в мозгу.

Звон её тяжёл. Кричу - атас!

Нет, уже и крикнуть не могу.

Пустота знакома, как её

В полноту мне превратить, стена?

Вот узор обоев, и ещё

Жирное пятно...что ль от блина?

Старая стена, давно живёшь.

Опыта ль довольно накопил?

Правду любишь, отрицаешь ложь -

Много ли её в себе избыл?

А глядишь на стену для чего?

Волевой проел что ль паралич?

Если омрачается чело,

Значит, сущность увидал - кирпич.

Сущность дней тебе не увидать,

Как ты ни старайся, ни хоти.

В стену смотришь...А вообще - как знать -

Что подарят разные пути...

* * *

Всех собрать - приятелей калужских -

Заходи на огонёк, сосед.

Адвоката вот того - из лучших.

Братьев. Торт возможен на десерт?

Одноклассников моих московских.

И столы накрыть - чтоб велики.

Пышность дней роскошных августовских -

Сколь она избавит от тоски?

Пить, шутить, исследовать реальность

Таковым вот образом. Да-да.

Чтобы отступила инфернальность

Навсегда.

* * *

Жизнь как накопленье впечатлений.

Для чего-то опыт всё же дан.

Сколько в метафизике ступеней

Ты узнаешь сам, исполнив план.

Макроплан насколько нам известен?

Прошлое грядущего милей.

Воздух - как лученье высших песен.

Жизнь - как изживание страстей.

ОСА

Оса сидит на кромке подоконника,

Поводит лапками, усами шевельнёт.

Лицо ль поднимет на меня, негодника -

Который может быть её убьёт.

Сбирается ли с силами?

Но вот

Взлетает - воздух лёт сей принимает.

Оса не знает, что никто не знает,

Что в перспективе ждёт, и что грядёт.

ПРОХЛАДА

Мне всё равно - жара ли, холод...

В троллейбусе вот так билет -

Далёко ехать или нет -

Одна цена. Что значит довод?

Ну а прохлада мне мила,

Она с былой жарой контрастна,

Жарою, мучавшей ужасно.

Её неправые дела!

Её неистовство! Она

Дышать и то уж не давала.

А что прохлада заблистала -

Как высшей правды глубина.

ПЧЕЛА

Мудрая пчела в окно влетела.

Матовое темновато тело.

Мир же пчёл известен мне едва.

Мёд - кровь социума пчёлок.

Где пчела? А улетела. Полок

С книгами полно. Слова, слова.

Маленькие ли существа ли мира

Интересней мне порой эфира.

Где же настоящее? А где

Пчёлка эта? Настоящим пахнет.

Мёд - порой блестит - златистый бархат.

Годы жизни тонут в темноте.

ВОКРУГ ТЕАТРА

Вокруг театра... что анонсы,

Что репетиции вокруг.

А стержень мысли не согнётся

От суеты. И лиц и рук?

Без мысли все спектакли - мелочь.

Народный запил. Пустота.

Ремесленная же умелость

Не означает - красота.

Театр едва ли храм...едва ли.

А...лицедейство сколь порок?

Разнообразные детали

В картину сложатся. Итог?

* * *

В конце ХХ столетья

Устроился на службу он.

Книгохранилище - вмещён

В сей лабиринт...другое, третье...

Всё закутки и стеллажи,

Газеты старые, и пыли

Полно повсюду. Для души

Сколь хороши такие были?

Он замкнут. С девушкой одной

Общался о стихах и книгах.

На кой работаю? На кой? -

В сознанье нечто билось в криках.

Так одиноко тут ему,

Нехорошо и одиноко.

Но...только началась дорога

Той взрослой жизни, и немного

Прошёл, и одолеет тьму.

* * *

Стихами загнанное сердце

Даёт внезапный перебой.

Нам от стихов не отвертеться

Сердечко милое с тобой.

Терпи, как я терплю, однако

Я сад возделываю свой,

Во всём ища подобье знака,

И... голос неба ключевой.

* * *

Великий голос христианства,

Насколь меняющий пространство?

Земной тяжёлый лад церквей

С бюрократической машиной

И с их политикой картинной,

И с перепутом их страстей.

Там где-то океан любви, и

Пойми какими наши были

Должны быть, знай какие есть.

Великий голос христианства

Как безусловное богатство.

Да не про нашу, верно, честь.

* * *

Ветки пота от жары

Прорастают под

Волосами - род игры

Яви с нами. Вот.

Иль с ума сведёт жара?

Выстоим, небось!

Ибо держит на ура

Всех земная ось.

ГОРЕНИЕ

Горение, дарующее жизнь,

Сад радости растящее горенье.

Оно ведь уничтожит пену лжи,

Чтоб утвердить я мог стихотворенье.

Горение лютует, но пока

Мозг всё же цел, да и душа в порядке.

И снова к ручке тянется рука,

И незачем играть с собою в прятки.

Горение как счастье, ибо есть

И шарового варианта сила:

Тронь подоконник - раскалится жесть,

Однако, очевидна перспектива.

* * *

Всё отринуть - только

Радость петь, и точка.

Воздух радости, и кровь

Песни - золотые ритмы,

И, естественно, любовь,

И, естественно, молитвы.

* * *

Доживаешь до всего,

Донесут дороги ли?

Лишь до славы доживут

Редкие двуногие.

Доживаешь до седин,

До болезней, старости.

Чтоб понять, что суть годин

В штормовой усталости.

А до сада бы дожить

Ясного и светлого -

Сок бы просветленья пить,

Многим незаметного!

ПЕСНИ В. ВЫСОЦКОГО

Порван парус. А на струнах пляшут звёзды.

Светом сколь залиты смысловые гнёзда?

Струны нервов так натянуты - держись!

Искрами ирония играет.

Может лучше парк? И гравий

Под ногами похрустит - а? Жизнь?

Жизнь насколько отвечает на вопросы?

Иль сама мелькает резко, косо?

Глубина иных из песен зла.

Коридорная система, тьма народа.

Есть победа, ну а где ж она - свобода?

Или стоит бить порою зеркала?

А гармонию накал ведь исключает.

Или нас реальность донимает

Так, что просто страх?

Страх и боль? Надрыв - порвали парус.

И звенит вновь голос - каюсь!

Чтобы выжечь знаки на сердцах.

* * *

Последнее утро лета.

Продавцы из ларьков выносят ящики с виноградом.

Персики и груши едва ль грезят садом -

Невозможно, да и не нужно это.

Тонкая арфа лучей -

Тополя что ль на ней играют?

Вороны летают и грают

Над миром людей.

Грустно. Когда-то готовился, собирался,

Покупали цветы, а в школу идти неохота.

Шрам на памяти что ли остался.

Сегодня суббота.

Ходи. Дыши этим воздухом

Синим, красивым.

И не смущайся сорокалетним возрастом,

Идущим в разрез с перспективой.

ПЕСНИ А. ГАЛИЧА

Нервно-рваной ритмикой своей

Отрицал, поди, возможность сада.

Или жизнь в условьях антилада

Исключает светопись лучей.

Не вернуться, нет, о! Никогда

В край ночлежный, золотой, раёшный.

Запах ладана, порою тошный,

Утвердил чужбину навсегда.

Хлеба ж запах молод, свеж и бодр.

Если настоящее в почёте,

Будущее где для мерзкой плоти.

Человек же по природе бобр.

Добрый человек - ты где? Ты где?

Пенье Галича разбередит сознанье.

Все проблемы виснут на гвозде

В души вбитого непониманья.

* * *

Поезд едет. Ландшафт за окном

Изменяется сколь? Городишко,

Речка, мостик, леса, чей объём

Грандиозен, порой даже слишком...

Небо густо, лучения нет:

Тучевое пространство богато.

Пассажиров езда, как сюжет

Занимает различно. - Ребята,

В дурака? По пивку? И т. п.

Ощущаешь небесные токи?

Видит Бог всех нас ясно - тебе

Очевидно. И что - одиноки?

Любит Бог и тебя, и меня.

Поезд едет, мелькают ландшафты.

Глина жёлтая, взор бременя,

Может помнит, кто данности автор.

* * *

Выступленье Горбачёва. Пленум.

А - машину времени представь,

То есть мы засняли эту явь.

(и грозит ему - под зад коленом)

Видеокассету мы потом

Разослали всем цековским. Что же?

Вызовет Романов - крик и гром.

-Где ты выступал? На что похоже?

Что за перестройка - говори!

Горбачёв дрожит, глаза слезятся.

Вот Щербицкий в ярости - Смотри,

Что Горбач тут набуровил, братцы!

Новый пленум. Видео. И где

Говорил он это?

Бред ветвится.

Действие истории слоится

В памяти, меняясь, и т. д.

ИЗ ИЙТСА

На острове шалаш из прутьев сплёл,

И из него открылся дивный дол,

Он будто продолжение воды.

От пчёл не стоит, право, ждать беды.

Пойму их речь, их образы житья?

Он верил, что поймёт, знал - с мёдом буду я.

Зачем всё злато Византии, хоть

В протоках есть макрель - тугая плоть.

Зачем легенды ветхой старины

И лестниц винтовых вихры?

Коль остров есть, и небо глубины

Таинственной, а ночью звёзд костры...

ГРАЧИ И САВРАСОВ

Грачи Саврасова похоже

Ждут в старом парке. Так черны!

Считать дурными их негоже -

За птицами ведь нет вины.

Всё пил и пил Саврасов яро,

С утра - чтоб снять дрожанье рук.

Не согревает одеяло,

Сон что ль спасение от мук?

Грачи в старинном пышном парке,

Где ярко-зелена трава.

Кто вон выходит из-под арки?

Идёт едва - душа жива?

Саврасов видел много больше

В окрестной яви. Болен был.

Боль - жизни униженье. Боль же

И правило по трате сил.

Грачи глядят на нас идущих,

Какими видят нас грачи?

Дающих я люблю,

Берущих

Людей не любят и лучи.

НЕПОПУЛЯРНЫЕ ГЕРОИ

Непопулярные герои

Сегодняшней страны моей -

Поэты, скажем... грустно то и

Трагично средь угарных дней.

Поэт серебряные нити

Протянет к тишине небес...

А тут событие событий -

Что покупает новый Крез.

* * *

Ты углубленье пруда

Воспринимай как чудо.

Копают эскаваторы вовсю.

Иду я, впечатления несу

В мозгу, как в сумке или же в корзине.

Купался в том пруду ребёнком я...

И дело, вероятно, не в резине -

Не в удлиненье точек бытия,

А в обновленье - и отсюда

Ты углубленье пруда

Воспринимай как чудо.

МЕШАНИНА

Тяжело потёр усталое лицо,

Но морщины этим не разгладил

(возле церкви много Христа ради

вписанных в реальности кольцо)

Проезжал на лимузине он,

Тёр лицо, не то что сильно ранен

Нищетою, иль хоть поражён -

Он политик, образ заэкранен.

Сорваны поставки, бизнесмен -

Ныр в запой, и нету человека.

Банк массивен, толщиною стен

Монастырь он превзойдёт.

А ветка

Стукнула в окно поэта - ой!

Тут же строчек породила строй.

Вот такая смесь всего в округ.

-Энский, схема наша не работает!

-Ты, Петрыка, ненадёжный друг!

Бабка тащит сумку и при этом охает.

Смешан мир, пласты его руды

Сколь они понятны и приятны?

И уйти помогут от беды

Солнечные пятна.

МАРГАРИТКИ

Маргаритки - милые цветы.

Кадры яви дарят маргаритки.

Ежели припомнишь скрип калитки,

Значит, жил в деревне ты.

Если вспоминаешь путь - тогда

Был ты, вероятно, пилигримом.

Жизнь не рухнет - знаешь - никогда

Древним Римом.

Очерк цветов кудреват.

И пестреют цвета.

А... ты сам виноват,

Коль в мозгу пустота.

С Вегеты повар тот рекламный

Тут у кафе изображён.

О, кулинар должно быть славный,

Но...глаз прищурил странно он.

Художник сплоховал, провален

Глаз показалось внутрь лица.

Иль...мудрецом таким представлен,

Что нет мудрее мудреца.

Золочёные скрепочки смысла

Явь насколько сжимают мою?

Но едва ль заурядные числа

Воспою.

Ибо подвига хочется, шири,

И размаха - и мысли, и чувств.

Ибо много банальности в мире,

Хоть весь мир есть искусство искусств.

Сколь значения имут

Спектра черты?

Маргаритки его представляют

Собой.

Постепенное прорастанье изведал ты

В слой мыслительный, ключевой...

Букет изящен,

А прошлое нет.

Как бумаги ты достаёшь из ящика -

Не достать этаким образом свет.

Во сне поляну видел, и цветы -

Но маргаритки ль? Лютики? - не помню.

Проснулся, озираю комнату,

Преобразились что ль её черты?

Долгий сон

Частичное отрицанье

Яви. Мерцает он

По нраву успокоительное мерцанье.

Цветочки любви

Целуют пространство,

Как не сможете вы,

Не смотря на принятие христианства.

Раз цветок и два цветок,

Вот листок, вот стебелёк.

Кадрик этот или тот?

Всех нас морг, зевая, ждёт.

Одиноко не бывает

Маргариткам никогда.

Каждая глядит, играет

Замечательно звезда...

Как дирижировал Кубелик!

Как будто летний ливень лил!

О, у природы тьма изделий,

Что не изучим до могил.

Хотя бы зимние белила,

Или закаты...и слова,

Витальная которых сила

В любом сознании жива.

Есть сознанье у цветов?

Был же день, и он - таков.

Человек не понимает

Скорости обычных снов.

Видел маргаритки тыщи

Много тысяч раз...

Но не знаешь - ты ли

Видел или тот

Парень? Больше в были

Ведь он не живёт.

Он тачку с мебелью толкает.

Проулок узок и весьма.

Всё в кадр случайный попадает,

Который делает зима.

Пристально с клумбы тебя изучают

Глазки цветов.

Нравишься, нет ли - и сами не знают.

Облачность высших миров.

На парабрике краски потёк

Диплодока внезапно напомнит.

Человек - он живёт, опыт копит,

А от истины вечно далёк.

Арбуз расколот об асфальт.

А воздух нежен будто альт.

Арбуз расколот, жизнь цела -

Многообразна и светла.

Жизнь округла, маргаритки,

Жизнь значением полна.

И любые многолики

Интересно времена.

Важна опора - а насколь?

И воздух может быть опорой.

Чему-то учит всё - и боль,

И мысль, что кажется суровой.

Кадры. Некто тащит, скажем,

Резко-блёсткое стекло.

Гармонирует с пейзажем

Сколь оно, когда светло?

Кадры. Похороны. Возле

Двери дома гроб стоит.

Что - понять бы - будет после

Смерти. Снова страх смутит.

Кадры. Разные весьма,

Не свели бы вас с ума.

"НЕЗАБВЕННАЯ" ИВЛИНА ВО

Стандартизации дитя,

Танатогенос Эме столь серьёзно

Воспринимала данность, не шутя.

Ум скудный. Ну а мир взирает грозно.

Стерильна гигиена похорон.

Дол шелестящий роскошью смущает.

Нагроможденье статуй дарит он,

И европейца многим поражает.

Мне жалко Эме - глупая весьма,

Наивна, в чувствах сложно разобраться.

А сложность европейского ума

Такое ли богатство?

Но Дол... сверх это кладбище...насколь

Кошмарен? Сноп эмоций усечённых.

По внешнему судить позволит роль,

Но внутренне - так много обречённых.

САМОЕДСТВО

Самоедство - хоть "оно" - а зверь.

Зверь не убивает просто так,

Только лишь от голода, поверь.

Самоедство! Не находишь дверь,

Чтобы схорониться - ты, дурак.

Недоволен этим, тем и тем,

Недоволен никогда собой.

Знать бы мне систему всех систем! -

И тогда обрёл бы я покой.

Поэт-самоед

Поедает себя на обед,

И на ужин -

Вял, простужен...

Иронические стихи

Избавляют, поди, от тоски.

Но ведь надобно песню глубин

Слышать, ведать причину причин...

я в самоедстве профессионал,

от самоедства я весьма устал.

Устал, и путь теперь куда держать,

Коль главного чего-то не понять?

Обглодан сам собою дуралей

Не ценит изобилия лучей...

Оно - как основа душевного роста,

Без него всё вообще слишком просто,

Просто слишком и пусто слишком.

Вот на ниточке паучишка.

* * *

Сумма статуй этого кладбища! -

Детки изящные, ангелы скорбные.

Что же вам надо ещё

Для отдохновения, людишки вздорные?

На бронзовой блестящей руке

Мраморный лепесток

Бабочки... Эх-хе-хе,

Чей-то голос, высок.

Яркая изумрудна трава,

Шелест деревьев.

И узнать вам удастся едва

Ли, как души в своих совершенны движеньях.

СЕРДЦЕ БРЮСА

Сердце Брюса - рваный пульс.

Сердце Брюса, храбрость Брюса...

Век 13 боюсь

Не таков по части вкуса,

Как сегодняшний наш век.
Скалы, белые дороги.

Пилигрим тот человек,

Или странник, столь убогий?

Сердце Брюса короля

Ведь отдельно хоронили.

Сколь ни велика земля,

Всё равно лежать в могиле.

Куст ли, дерево, герой -

Часто безразлично взгляду.

Сердце обрело покой -

То есть недоступно яду,

Иль стреле -

Лежит в земле.

МУДРОСТЬ. НАДПИСИ ПОД КАРТИНКАМИ

Стихом действительность штурмуя,

Что в завершенье обретёшь?

Всё описав, поймёшь какую

Жизнь прожил?

Или не поймёшь...

Равновесье между тем, что есть

И желанным соблюдать - вот это

Что ли мудрость? А про чью же честь

Будет эта линия сюжета?

Много знать - столь утомительно.

Понимать же соль так восхитительно.

Линия поведения линия

Знаний сходятся или нет?

Небо над нами синее-синее

Изливает свет.

Надписи под картинками, которых нет.

Смысловые поля и смысловые гнёзда

Порою нам открывают мудрости свет,

Необходимый для мозга.

СОЧИНИТЕЛЬ КРОССВОРДОВ

Горизонтали, вертикали

Он сопрягал и так и так.

И в тишине растил детали

Кроссвордов будущих. Мерцали

Отгадки, побеждая мрак.

Когда-то радовался сильно.

Слова играть ли заставлял?

Где счастье, данное обильно? -

Простой житейский матерьял.

Работал профессионал.

О да, газеты наполняет

Кроссвордами своими он.

За это деньги получает.

И тихо будущее тает,

С которым спорить не резон.

СНИМАЮТ ФИЛЬМ

Режиссёр с утра доливши в кофе

Коньяку в сомненьях - как снимать.

Мысли что ль гнетут о катастрофе,

О провале будущем опять?

Сцена похорон - её убрать бы,

Но тогда взъярится сценарист.

Нет бы про веселье...хоть бы свадьба!

Режиссёр поджар и мускулист.

Оператор с примою в постеле -

Но с утра звезда не хороша.

Просыпаться нравиться ль в отеле?

Тело устаёт, а как душа?

Съёмки в десять, суета банальна.

Оператор курит, глядя в даль.

И осенний лес весьма печально

Встроен в синеву, в горизонталь.

Похороны сняли худо-бедно.

А теперь пейзаж, и двое в нём.

Но актриса смотрится так бледно,

Если лес пестрит своим огнём.

Режиссёр кричит, за шнур помощник

Зацепился. Кто во что горазд.

Супу бы сейчас хотя б половник,

Оператор мыслит, в самый раз.

Как из мелких действий, спешки, шума

Всё-таки рождается кино?

Режиссёр глядит на всех угрюмо,

Всё ему как будто всё равно.

КИНО

Тени воплощенье обрели?

Плоскость вдруг раскрасило движенье.

Узнаёшь ли тот кусок земли?

Я бывал тут, это вне сомненья.

Если узнаванье нам важней -

Сладостней, верней, всего иного -

То - я ухожу в страну теней,

А назад вернусь лишь ради Слова.

О, погони эти иль стрельба!

Оторвись от строк банальной жизни.

Сколь твоя действительность груба,

Столь приятно в той киноотчизне.

О, иллюзий сад куда хорош!

Как разбит изящно.

Что с тобою?

Ты сюда не хочешь? Или ждёшь

Неба чистого над грешною башкою?

О, кинороманы! Тайный свет!

Лестницы какие, замки, виллы.

Нет бы жизнь исследовать - так нет:

Мысли только отбирают силы.

Сказку хочешь, на же - получи.

Стёрто настоящее похоже.

Как же тут искусственны лучи,

Даже продерёт мороз по коже.

Представь-ка детство без кино -

Насколь обеднено оно.

Какое счастье в дождь осенний

Спуститься в зал, и ждать потьмы,

В которой оживали мы

Набором радостных волнений.

А после снова дождь, листва,

Огнями светится Москва,

Кино своё снимаешь взглядом.

А в памяти - погоди лад...

Всё время хочется назад,

Всё представляешь - детство рядом.

НАДПИСИ НА ЧЕРЕПКАХ

Иногда стоит взять новый лист,

И начнёт писаться.

Надписи на черепках...

День был сегодня мглист,

И стало казаться.

Что это последний день, и вперёд - никак.

Ходил за водой. Принёс.

Отразилось моё лицо.

Где-то залаял пёс.

Ночь замкнула кольцо.

Надписи на черепках

Пыльных и серых.

Жизнь чужую никак

Не разобрать во сферах

Археологии...Ах!

Надписи на черепках...

На кинжалах надписи о силе,

А на черепках?

Сила в Слове - много ли в словах?

Но...ведь не душа лежит в могиле.

СЧАСТЛИВАЯ ПАРА

Бальзамировщик, а жена

В его же морге косметичка.

Труп выглядел вполне безлично,

Как нарумянила она!

А дома вечером они,

Отужинав, пьют чай с вареньем.

-Да, завтра будет сложно - дни

иные хочется с почтеньем,

коль потрудились, проводить.

-Меня, мой друг, страшит ребёнок:

так изуродован... - О, тонок

тут нужен труд, что говорить.

Зевает муж. Пора им спать.

Ждёт морг - их общая работа.

В субботу в парк пойдут гулять.

Когда ж придёт она - суббота?

Я КОРМЛЮ УТОК

Пруды мерцали в лесопарке

Зеленоватой чернотой.

И впечатленья были ярки

От водной щедрости густой.

И утки плавали неспешно,

Серели и пестрели тут

Так нежно, вместе так безгрешно.

Я к пруду полюбил маршрут.

Купив батон, я шёл, мурлыча

Пустую песенку под нос.

Батон в руке - почти добыча,

Какую милым уткам нёс.

И стягивались отовсюду

Они, завидев нужный корм.

Бывало дрались.

Я не буду

Твердить про сумму разных норм,

Когда должно быть нормой счастье.

Кормлю я уток на пруду.

Что впереди ноябрь, ненастье -

Не страшно - много дней в году.

СФЕРА ГАМЛЕТА

Хлопотная выдалась неделя.

Гамлет вял, и месть не удалась.

Да нужна ль она ему на деле,

Если жизнь сама лишь началась?

Гамлету - мы помним - 19.

Острой шпаге противостоять?

Смерти говорить спокойно здравствуй?

Призраку отца душой внимать?

Повторенье - ритмики основа,

Ритмика - кровь бытия. И вот

Гамлета зовёт куда-то слово,

Неужели в никуда зовёт?

Гамлет сам и простодушен и хитёр.

Афоризм любой хоть что-то объясняет?

Хворост мыслей запалит костёр

Яви - он же всё всегда сжигает.

Звук шпаг - скрестили их герои.

Звон стали, сумрачность дворца.

Но в нём - различные покои.

...иль Гамлет - образ мудреца?

Иль Гамлет - воплощенье боли?

Иль - книжник, но лишённый книг.

Поняв, как мало в нашей воле,

Поймёшь реальности язык.

Мощь словесная густа.

Гамлет знает мощь креста?

Или жажда мести знанье

Это вовсе исключит?

Моря серый-серый вид.

Преступленье...наказанье...

Ночь мыла стяги темноты.

А призрак виден был так ясно.

Себе ли доверять опасно?

Ложь ощущений знаешь ты.

Друзьям ли доверять? Но что

Вдруг Розенкранц речёт? Нелепо!

Ты победишь - и ты никто,

Раз рвутся жизненные скрепы.

Сумасшествие - образ нормы,

Как туман - форма ясности.

А желанье уйти от опасности:

Содержание человеческой формы.

Истёрли за века. Истёрли.

Играют Гамлета опять.

Как в сорок лет его играть?

Но - опыт возраста исторгни...

Вот Гамлет - он же твой сосед,

Решить быть иль не быть не может.

Что Гамлет! Мне милее Моцарт,

От музыки исходит свет.

Нет, Гамлет тоже люб, я сам

Его отчасти повторяю,

Когда - Услышь - я восклицаю,

Взгляд обращая к небесам.

Синеет серая волна,

А замок монолитно-чёрен.

Мал человек, нелеп и вздорен,

Он - воплощённая вина.

Но шанс у человека есть

Понять, что он рождён едва ли

Спать, пить и есть, и снова есть,

Что он рождён - для вертикали.

ОКНО-РОЗА

Широкие раскаты света

Вдруг превращаются в узлы.

Цветенье стёкол розы - это

Чась общей данности. Узри.

Узри узор архитектурный -

Над входом плоско вознесён -

Он музыке сродни ажурной,

И мощной соприроден он.

Струенье света изменяет,

Едва ль играя им, стекло.

И то лишь сердце поражает,

Что совершенно и светло.

Чьё выхвачено сердце из толпы,

Для смыслового алтаря изъято?

Оставлено в пределах скорлупы,

И вместе с тем одарено богато?..

И ты уже заложник той тропы,

Какая отвергает быт и даты...

* * *

Ночной порою сумасшедшим

Покоя звёзды не дают.

О, быть бы мне звезду нашедшим,

Мечтает старый Будда тут.

Наполеону - тоже счастье

Опять мерещится, опять.

Постылое уже всевластье

Не может удовлетворять.

Синеют и желтеют звёзды.

Ум неба тих, глубок... А тем

Кому свой ум собрать столь поздно

Нехорошо внизу совсем.

* * *

Неправильности речи ощущал

Как...ноты выразительности что ли?

И с детства нечто большее искал

В привольной грамматической юдоли.

О, мускулы строфы, когда она

Атлетом гири мысли поднимает.

Так в облаках порою открывает

Оконце света воля, что сильна.

* * *

Кряжистый, осанистый Лесков,

Гневаясь, отчитывает сына.

Он - владелец сокровенных снов -

Думает с прискорбьем: Сын - дубина.

Слышащий столь много, сына не

Слышит, полагая - прав; и жила

Вздуется на лбу.

Ему вполне

Плохо, но - какая в этом сила

Заблужденья, кряжистость всего!

И слова летят. И сын растерян.

Отчее тупое торжество.

Сын же полагает: Ничего,

Он - закону послушанья верен.

* * *

А ты попробуй на реальность

Смотреть Персеем в щит, когда

Медузы взгляд убить способен.

Реальность - не Медуза...Да.

И тем не менее, порою

Страшит похуже. Ты представь

Щит...хоть поэзии, хоть счастья -

А в нём уж отразится явь.

* * *

Труды Беарнского медведя

Разнообразны и сложны.

Поэмы грандиозной меди,

Почти небесной глубины.

Трактаты выстроены чётко.

А как он фехтовать умел.

Ах, наших мелких дел чечётка,

Ах, танец наших тощих дел!

ИЗ БУНИНА

Нежно алая дышит плита,

И на ней горка серого пепла.

Где же женщины той красота?

Ведь связать с этим пеплом нелепо

Тело то, те глаза...Это смерть,

И обряд в крематории. Смотрят:

Непривычен подобный обряд.

Память самая прочная медь.

И друзья ощущения копят,

Только опыту мало кто рад.

АБСУРДНОЕ

Узоры штор - как рыбья чешуя.

Воздушного ль представить бытия

Большую рыбу - замерла, гляди

Через неё - что будет впереди.

* * *

Я Каны Галилейской символ

Понять хочу сквозь яви гул.

Я знаю цвет весёлых примул,

Иль то, как перевёрнут стул.

Но ту Евангельскую притчу

Не расшифрую никогда -

Хоть из души всю скверну вычту,

Непредставима та среда.

Дом серый. Много окон. Свадьба.

Вино-вода как полюса.

Код превращения узнать бы,

Тогда б раскрылись небеса, -

И я изведал имя силы,

Нам данной в образе любви,

В стихах движенье перспективы,

Чтоб осознали позже вы.

* * *

Самшитовый особый цвет -

Перенасыщенная зелень.

Ты ныне есть, а завтра нет.

Самшит же вечен, как сюжет

Вне зёрен смерти, где потерян

Твой ум, взыскующий ответ.

МАСТЕРСТВО

Мастерство?

То значит - результат

Планам соответствует, не боле.

Результат насколько в нашей воле?

Тайны мира ведать не велят.

Самородное мастерство!

Самоцветы в душе обнаружь!

Жизнь не значит порой ничего

Перед чистым листок наших душ.

Перед чистым бумаги листом

Жизнь не значит порой ничего.

Ум наполнится светом - сей дом.

Только свет и стяжал торжество.

Мастер потёр

Устало лицо.

Он старый бобёр,

Но вписан в кольцо

Того, что обязан

И делать, и петь.

Иль станет рассказом

О золоте смерть?

Мастерство как баланс - меж хочу

И могу.

Сколь живу, столько верю лучу,

Что зажжёт светлый пламень в мозгу.

Если небо белеет, как олово,

То не значит - и золота нет.

Мастерством овладение - здорово.

Образцом же служить должен свет.

Правила мастерства - ничего не бояться,

Изучать свои же сомненья,

Постигать богатство

Миротворенья.

Вот так.

ЗАКАТ В МИАССЕ

Малахитом отдаёт закат

Над Миассом, также - смуглой яшмой.

Если те красоты полнят взгляд,

Жизнь не может показаться зряшной.

Пепельными профилями гор

Скрыты соль надёжно самоцветы.

И небесный благосклонен взор

В городку уютнейшему этому.

* * *

Малахитовые зёрна,

малахитовая проза.

Сколь реальность иллюзорна,

Столь надёжен малахит.

Не уйдёте от прогноза

Ваших же ладоней - поздно.

Постижима ли реальность

Я не знаю, вросши в быт.

* * *

Малахит.

Дымно-нежны разводы,

Города.

Берега морей вижу я,

Но не быт.

Камень...что ж?

Просто форма свободы

От реальности бытия.

* * *

Рассветной дымки малахит,

И где-то отблески жемчужин.

Восторгом сердце заболит,

Но взгляд на мир весьма заужен.

А тут роскошество, простор,

Цветенье камня...или камню

Дан цвет небесный? Приговор

Незнанья. Только в счастье кану.

* * *

Камень малахит, и Кана

Галилейская. Столы

И сосуды.

Завтра стану

Я мудрее, и узлы

Тайн распутаю. Да как же!

Вижу я - сидит Иисус.

От духовной часто жажду,

Грешный, умереть боюсь.

Или в малахите Кану

Галилейскую видал?

Я седым и старым стану -

Не дождусь того, что ждал.

Слово Иисуса было

Средоточьем бытия.

Я ничтожен. Всё же сила

Слово сотворила "я".

АТЛАНТИДА

В порт входили корабли,

Были велики, как башни.

Сила островной земли

Впитывала день вчерашний,

Чтобы будущим звучать.

Города белели крупно.

Мудрость будет управлять

Тем, что дали целокупно.

И совет мудрейших был

Правды веществом пропитан.

А насколько важен быт

Тем, кто духом так воспитан?

Ажурные балконы над

Реальностью почти парят.

Дома в три этажа и боле -

Никак не более пяти.

А силу храмов ощути,

Отдайся сокровенной воле.

Были мы там в качестве гостей,

Видели раскаты площадей.

Слышали великих мудрецов.

Медитарий посещали; снов

Тайны открывали маги нам.

Храмы поднимались к облакам.

И ворота золотые порта

Запредельное напоминали что-то.

Земля была богата - тут сады

Шли ярусами смыслового света.

Макрель в протоках и руками ты

Мог ухватить, обычно было это.

Красивы были люди, но у них

У всех был третий глаз открыт, и это

В конце концов сложилось в сложный стих

Погибельного водного сюжета.

Играют дети, вот кидают мяч,

А вот на турнике фигуры крутят.

Сколь математик приближенье к сути,

Когда не суть ( в расчётах сколь горяч?)

Способен показать? Механик стар.

Летательная сделана машина.

Она занятна - сложная махина.

И знает всё на свете патриарх.

Мы знаем - явь ещё не всё,

Иная явь за ней мерцает.

Мистическое колесо

Саму действительность вращает.

Собака те же, что сейчас,

Такие же коты и кошки.

Вверх города идут; рассказ

О том, как города роскошны.

Звенела летняя трава

Златистым светом. Были парки,

Нам представимые едва.

Все ощущенья были ярки.

Всё вверх и вверх шли города,

Венчаемые храмом.

Ныне

Уж не представить никогда

То сочетанье сложных линий.

С корнем вырван остров - навсегда.

Мистики не помогли года.

В океанской массе города,

С храмами, домами...Корабли.

Или не было такой земли,

И пуста о ней твоя мечта?

Не ответит высота.

АМБИВАЛЕНТНОСТЬ

Сумерки - закон муаровый,

Как пиджак мечтой распарывай.

Лесопарк дымился весь

Паром от дневного ливня.

Сколь амбивалентность дивна?

Сколь тебе приятна здесь?

Двойственность как род фантазий -

Мы не целостные разве?

Нет! Составлены из тыщ

Ощущений и мечтаний,

Чувств, и снов, и полузнаний.

И кричу унынью - Кыш!

* * *

Как песня уходит в народ?

Кто-то споёт,

Кто-то подхватит, и вот -

Будто круги по воде.

И до деревень дойдёт

Песня, что не оставит шансов беде.

МАСТЕРСКАЯ

Мастерская, что в уме,

Иль душа как мастерская.

Труд художника сумей

Ведать, данность постигая.

Чаша золотая - труд.

В мастерской вершится чудо.

У поэта - вечный зуд,

Жажда текста - ты откуда?

Мастерская... а на ней

Храма отблеск.

Мастерская.

Медленно идущий снег

Счастлив, землю украшая.

* * *

Спасибо, мама, за твои

Молитвы за меня, - сияют

Всей бескорыстностью любви,

Какую матери лишь знают.

И не прожить мне даже дня

Без тех молитв - сомнёт дорога.

А в них - то, что ведёт меня,

Ведёт, согласно воле Бога.

ПЕСТРОТА ШАЛЕЙ

Пестроты шалей - красный, синий,

И райские цветут цветы.

Наборы изумрудных линий,

Круги лиловой красоты.

Гляжу на цветопись заката.

Небесных шалей пестрота.

И то, что думалось когда-то

Едва ль проглотит пустота.

ПРИКЛЮЧЕНИЕ

С закатами в сравненье и лесами

Как скудно наше творчество... И нет

Чего-то главного - того не знаем сами -

Чтоб стержень света выявил сюжет.

Какое приключение способно

Хоть что-то изменить в мозгу моём?

Стезя ведёт меня весьма неровно,

Но в сердце всё же созидаю дом.

А то был фильм, и кто-то потерялся

На острове что ль там? Не помню я.

Смотрел я много фильмов, но остался

Ни с чем, пожалуй, в сфере бытия.

Иное дело книги. Ощущенье

Ничтожны рядом с воздухом - вредит,

Мешает мне писать стихотворенье,

И к жизни уменьшает аппетит.

ИВЛИН ВО

Мастер мрачного гротеска -

Мог ли он не пить, иль нет?

Сколь реальное чудесно?

От него исходит свет?

Если автор видит дальше,

Нежли просто человек,

То картины даст без фальши -

Их насколь оценит век?

Больше Брайдсхеда не будет,

Незабвенная мертва.

Человек есть смесь в сосуде,

Зреют медленно слова.

* * *

Матери земли. Чья жизнь есть долг,

Долг и труд, и вместе с этим радость.

Материнство созидает дом -

Кроме дома в мире что осталось?

Вот её младенец на руках,

Нежное благоухает тельце.

Влажное с купанья полотенце

Сушится.

Всё в розовых тонах.

Как потом уж маме осознать

Вырастанье малого ребёнка?

Долго ей придётся помогать,

Грусть порою тронет душу тонко.

Мать, очаг хранящая, и мать

Пищу нам дарующая. То есть

Слово-символ - мама.

Не бывать

По-иному - чтобы длилась повесть.

ГРЕХ

Голой мордой грех повёрнут к человеку.

Голой, гладкой, страшной мордой грех

Всунется в сознанье - и калека

Человек.

Грех овеществлённым быть не может.

Нравственное нарушенье грех.

Воздух льётся музыкой - что Моцарт?

Смех.

Грех я вижу с лягушачьим брюхом,

Маленький, навалится, сомнёт.

Человек, что жалко, чистым духом

Не живёт.

ПОДСОЛНЕЧНИКИ

Подсолнечников лица к небесам

Обращены, молитвы их серьёзны.

А поле это радостно глазам.

Подсолнечники вижу с горем розно.

Чуть ветер шевельнёт их стебли, их

Листву, и это вроде разговора.

А разговор - потенциальный стих,

Немного позже прозвучит который...

* * *

Дыра - она ведь круглая всегда,

Затычку под неё и подгоняют.

А нестандартный человек - беда!

Свою же нестандартность понимает.

А школа, институт и проч. - они

Заложники стандартов сами. Что же

Тому, кто всё иначе видит - дни,

Заката. Книги - в них идти негоже?

Стезя, что поперёк идёт, крута.

Но верь - над всем и всеми - тень креста.

ГРЕЦКИЙ ОРЕХ

Круглый как земля и также твёрд.

А ядро наш мозг напоминает.

Вкусовый приятнейший аккорд

Языку и нёбу обещает.

Поглощенье мозга? Что за жуть!

Ум же ваш заботы поглощают.

Мысли суть ума? Конечно, суть.

Собственные мысли испугают.

Грецкие орехи зреют на

Дереве, а ты проходишь мимо.

Юг, и ветер пахнет, как волна.

Небеса куда мощнее Рима.

А торговец на базар везёт

Грецкие орехи. Серый ослик.

Наколи орешков! Нужен мёд -

Мёд всегда орехов этих возле.

Неудачный экземпляр я взял -

Пуст внутри и неприятно чёрен.

С пустотою в голове - пропал

Сам ты - никому не нужен, вздорен.

НОЧНАЯ ПЕСНЬ ХОЛОДИЛЬНИКА

Взревёт, разбудит, пищу пряча -

В три ночи неохота есть.

Здоровый сон - уже удача,

Ну а еда - едва ли весть.

И ровно-ровно дальше снова

Трудяга-холодильник труд

Вершит, мороз храня сурово,

Совсем необходимый тут.

И эта тихонькая песня

В предел домашнего тепла

Вливается весьма чудесно -

Легка, нежна, мила, светла.

ГОЛЛИВУД

Город грёз, страна иллюзий, сад!..

Прозаичней всё куда, прозрачней.

За сумятицею однозначной

Денежные символы сквозят.

Замок дан средневековый вот.

Декорация? Звезда здесь обитает?

Всё лучится славой, и забот

Суммою мелькает.

Пьян с утра продюссер...Боже мой,

Что с ним происходит! Все вздыхают.

Хорошо ли быть страной такой,

Собирать в себе весь грех людской,

Пыжиться тщеславною волной?

Травы мира мне не отвечают.

СОРОКАЛЕТНЯЯ ЖЕНЩИНА

Бальзаковский остался позади.

Глядит в окно и гладит кошку Мусю.

И думает - Я дальше жить боюсь и

Не так хочу. И холодно в груди.

И прожитое кажется таким

Занудно-серым, а в грядущем бездна.

Мурлычет Муся, с ней всегда - железно,

Как ни один из тех, кто был любим.

ПЫЛЬЦА

Пыльца ждёт пчёл. Насколько ждёт?

Насколько круг очерчен чётко?

Мёд золотой, густой грядёт,

Его нам обещает лёт, но -

Нам обещает или нет?

Пчела с пыльцою столь союзна.

На кухне лилии - букет.

И - аромат их пряный: груз, но

Приятный для твоих ноздрей.

Пыльца как порошок златистый.

И день царит игрой лучей,

И плавится сентябрь лучистый.

Пыльца грядущему сродни,

Знакомясь с ним - не замечаешь.

Когда бы мёдом были дни,

А то - нелепыми считаешь.

* * *

Стихи ты сеешь будто зёрна

В реальность - ну а что взойдёт,

Насколько будет иллюзорно?

Но веришь в плодоносный всход.

РОСА

Роса букет ассоциаций

Огнями пёстрыми даёт.

Нельзя же с ними не считаться!

О том и разговор идёт.

Вот красный высверк, изумрудный,

Вот паутины тонкий блеск.

А труд росы - насколь он трудный?

Испытываешь интерес.

Переливать огни земные -

В короны их переливать,

Чтобы одни лучи благие

Сияли - им легко ль сиять?

УПАКОВКИ

Упаковки... пестроты разные -

Золотая бумага и бантики,

Розочки несуразные -

Будто с платья древней, кокетливой бабушки.

Упаковочная реальность -

Всё обёртки, конверты, коробки.

Образами инфернальность

Ночами мучает сознанье робкое.

Без упаковок куда же

В жизненном нашем пейзаже?

А тело не упаковка

Души?

На двери чернеет подковка -

Жить уютно в тиши.

КОНТОРА ИЗ РОМАНА

Английский мир конторы. Ветви

Сквозь пропылённое стекло -

Они ущербны. Это верно.

Гроссбух лёг в руку тяжело.

И клерк, отправившись с клиентом,

Исчез на долгие часы.

А в Лондоне так душно летом!

Стоят старинные часы.

Их завести? цифирь пугает.

Бумаги разные, счета.

И тайна в воздухе витает,

Но недоступна тайна та.

* * *

Леденцы из ледерина,

Голубцы из пластилина, -

Анти-яви паутина?

Бредовато то, что помнишь.

Для чего ты опыт копишь?

Для чего гудит в сознанье

Тяжко прошлое твоё?

Леденцы из ледерина,

Или сахарная глина.

Что в мозгу моём творится?

И воскликнешь - ё-моё!

СОВА

Сова плывёт сквозь ночь, как лодка.

Мерцает воздух, чёрно-густ.

Сова в потьме всё видит чётко.

Всё видит мудро.

Хрустнул куст.

Сова, как символ мудрых строчек.

Сквозь одиночество пройдя

Я понял долю одиночек,

Что пишут, забывая "я".

Сова добычу добывает -

Необходимая еда.

А то, что душу нам питает,

Ведь не обманет никогда.

* * *

Тот, постарше, перешёл мосток.

Обернулся молодой, и - белый,

Плотью в траву вписанный - восторг.

-Валь, смотри какой - ядрёный, целый.

-Ну, с почином! - Далее сквозящ

начинался лес, весьма высокий.

И вершины были будто кряж -

Тёмно-зелен, но и - многоокий.

-Да, Хэмингуэя я любил, -

старый говорил... - А вот маслёнок.

Мелочь будем брать - сбивает пыл.

Вон лисички. Под берёзой, тонок,

Мухомор, и - белые опять.

Август, а уже как будто осень.

Пень, и изобилие опят.

В листьях наверху увидишь просинь.

(...густота воспоминаний, как

вязкая смола...) Мы под Калугой.

Палку взял я, суковато-грубой

Оказалась. Лес, таящий мрак.

Ельник так пахуч. А дальше мох,

Белые сидят, как в гнёздах, прочно.

Валентин был стар и одинок.

Много дал мне. Совершенно точно.

Не сказать - рассорился со мной,

Отказался от общенья просто.

Помню лес осенний тот, грибной.

Помню всё - так зримо, точно, остро...

ПОХОДНОЕ

-Давайте в лес, за хворостом, пока

палатку ставим. - Топают ребята.

Шли целый день и выглядят помято

Усталостью, но это так, слегка...

-Васильич, как с картохою у нас?

-Порядок полный! - это позже, хворост

уже пылает. Слишком разный возраст

участников не важен тут сейчас.

Река уже - что дёготь. Рыжий хвост

Костра красив, и выглянули звёзды.

Гитара, водка, иллюзорный мост

Построить к счастью никогда не поздно.

С утра похмелье будет или нет?

Пьём из реки - и тело оживает.

И утренний чуть малахитов свет,

Хотя такого, ясно, не бывает.

СОКРОВЕННЫЙ ЗИККУРАТ

Сокровенный зиккурат

Тяге вверх души подобен.

Голос же греха утробен -

В чёрный он замкнёт квадрат.

Нет, нет, нет - сей зиккурат

Светом создан и увенчан.

Всё же ясно, что не вечен,

Но пока ты жив - богат

Зиккуратом этим ты,

Пусть его никто не видит.

Ты во внешнем вряд ли лидер

Ради тайной высоты.

ОСЬМИНОГ

Мерно раскрывается цветком

Всей своею мускульною массой.

Мир подводный, данный яркой сказкой

Лёгок, а возможно - невесом.

Осьминог плывёт, мерцает глаз.

Водоросли - целыми лесами.

Осьминог живёт едва ль для нас -

Поедая, забываем. Сами.

Страхи и легенды велики!

Спруты корабли тащили в бездну.

Чётко зная - я сейчас исчезну

С ужасом тонули моряки.

Плавные движенья - осьминог:

Плащ раскрытый или лент мельканье.

Иль на вас глядит он из-за камня,

Или спрятан он в свою же ночь:

Ночь та фиолетова. Слои

Водные колышутся, играют.

Размышленья, человек, твои

Часто плоть сознанья угнетают.

Оставить комментарий © Copyright Балтин Александр Львович (a-baltin@mail.ru) Размещен: 04/09/2007, изменен: 17/02/2009. 87k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Балтин Александр Львович : другие произведения.

Канон