Сретенка
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
СРЕТЕНКА
От белой церкви и от Вавилона
Торгово-книжного бреду я наугад.
По сторонам глазею - ну, ворона!
Всему увиденному чрезвычайно рад.
Движенье есть, но и покой какой-то
Уютно-ветхий даден - серебрист.
Гуляю, на душе совсем спокойно.
Лицо ласкает воздух, как батист.
Свернуть направо? Или тем бульваром
Продолжить путь? Не знаю толком я.
Москва близка всем ладом - новым, старым,
Всем сокровенным ритмом бытия.
ДОЖДЬ В МОСКВЕ
В жгуты закручивало тучи
Над Сретенкой, где я гулял.
Был рокот ветра неминучим.
И ливень показал оскал.
Сперва упали капли тихо,
Чуть вздрогнула листва. Но вот
(в подъезде я укрылся) лихо
июльский дождь вокруг цветёт.
И брызжут пенные потоки,
Собой преобразив асфальт.
Концерт мне дан - для одиноких,
В нём контрабас, гобой и альт.
СИРЕНЬ МОСКОВСКАЯ
Сирень московская медова,
Собой наполнила дворы.
И жизнь - считал: она сурова -
Вдруг вижу формулой игры,
А может просто формой счастья.
Разнообразная сирень
Вдруг отменила все ненастья.
Глядеть охота, думать - лень.
ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ
Не надышусь тобой, Москва,
Все парки, скверы изучая -
Тебя ль в сознанье растворяя
( мне ясно самому едва)
иль растворяясь в площадях
и в улицах твоих зелёных.
И на проспектах запылённых,
Мечтая о твоих дворах...
* * *
Московские трамваи! Их
Разумные большие лица!
Рекой поездка может литься.
Трамвай проехал - воздух тих.
Трамвай бульварчик обогнул,
И лихо выкатил на площадь.
А там витает мощный гул,
И не представить...скажем, лошадь.
ЧИСТАКИ
Чистаки как форма счастья.
Зелено мерцает пруд.
И душевное ненастье
Мне уймёт прогулка тут.
Чёрный Грибоедов смотрит
На людскую суету -
Будто впечатленья копит:
Повторить комедью ту.
У метро народу много,
Но бульвар уютно-тих.
А дома взирают строго
На набор шагов людских.
Вот он пруд - мерцает гладко.
Ресторан высок. Фонтан.
Коли жить не очень сладко,
Или же на сердце гадко,
Я брожу по тем местам.
ПОСОЛЬСТВО ИСЛАНДИИ В МОСКВЕ
Каплей смысла в океане вод
Виделась Исландия когда-то.
Сагами, поэзией богата -
Солевой раствор её щедрот!
Переулок сколь московский крив?
Розовый особнячок приятен.
Во дворе игрою светлых пятен
Солнце пишет имя перспектив.
Вот посольство острова - не ждал?
Тусклые сереют стёкла. Что же...
Переулок тих, уютен, мал -
Что в нём на Исландию похоже?
Я посольства вовсе не искал.
В КАЛУГЕ
Асфальт разбит на Воробьёвке,
Замшелый под колонкой сток.
Отель встаёт - так быстро-ловко
Он возведён. Каков итог?
Чуть в бок - церковных зданий сумма:
Администрация. И - парк,
Покой какого, сей рисунок,
Едва ль вороний портит карк.
Но - не сворачиваешь, ибо
Ока мерцает впереди.
Спокойствие её изгиба
Даёт спокойствие в груди.
И постепенно приближаясь
К ней ощущаешь, как цветок
В душе раскроется, коль завязь
Дана была. Таков итог.
СТАРЫЕ ВЕЩИ
Вещи старые томят насколь?
Жалко выбросить заношенный халат.
Старенький приёмник - что за боль
Расставаться с ним! Былого лад.
Что за излучения хранят
Вещи эти - тела ли, души?
Сколь печалят, столь же тешат взгляд
Иногда, когда сидишь в тиши.
МОТЫЛЁК
Ходит нежный мотылёк
Около огня.
Страшен чёрный поводок
Смерти для меня.
Мотыльку - какая смерть?
Был, - и нет его.
Омрачённо ночью твердь
Смотрит. Ничего.
Белый-белый мотылёк, -
Может снишься мне?
Ясен жизни уголок
Мне своей вполне.
На лугу, ах! на лугу
Мотыльков полно.
Или рифмами в мозгу
Всё воспалено?
Мотылёк, удар в стекло.
Дача. Ночь. Темно.
Буду темноте назло
Счастье петь одно.
* * *
Где эта рыжая девчонка?
Матрона толстая глядит
На отраженье - очень тонко,
Как плёнка, зеркало блестит.
Где ж хохотушка? Где девчонка?
Всё...как-то было, всё прошло.
И подгоревшая печёнка
С плиты воняет тяжело.
* * *
Танцующие образы
Каких-то старых снов.
Огни даны из области
Мечтаний что ль? Стихов?
Иль грустно настоящее,
А прошлое в цене?
И вот оно мерцающее
Снова видно мне.
ДОСТОЕВСКИЙ В ОМСКЕ
Весной от грязи буро-чёрный
Приземист Омск, и он склонён
К земле, поскольку иллюзорный
Над всеми нами небосклон.
А классик - он ещё не классик.
Почти свободен он уже.
И в хлебе есть нужда и в мясе.
Но нет спокойствия в душе.
Омск и стихи писать заставит,
Когда свинцовая тоска
Ум полнит, и ничтожность славит
Любого в сущности стиха.
ДАЛЕКО ОТ ВИЗАНТИИ
В бассейне сильно пахло хлоркой.
Снег по пути домой - творог
Белеющий, кой-где прогорклый.
Шелом церковный явно строг.
Иль мох одел воспоминанья?
Ветвились же, как лабиринт.
Где Византия? Где преданья
Её? Мотай реальность-бинт.
От детства как от Византии
Ты удалён, и эта даль
Включает миги золотые,
И ощущенья непростые,
И всё, что дарит вертикаль.
АРХЕОПТЕРИКС
След в камне. Птица, клюв зубаст.
Впечатанный археоптерикс.
Есть ощущение потери
У человека, коли пласт
Разъяв, увидел этот след?
Вот перья выявлены точно.
Летящему - открытый свет,
А может...неизвестно. То что
Убьёт представит сей полёт?
Археоптерикс где-то сгинул
В мильонолетьях нот и вод,
И землю для того покинул,
Чтоб след открылся в свой черёд.
В СКИТУ
-А из сучка вдруг раз - и чёрный мышь,
крестом его я, он исчез! - Ипатий,
Молельник, рушит сказом в келье тишь.
Игуменское слово будет кстати.
-Нас бесы обложили по делам!
Былое ведь - разбойничья ватага.
Вся лихость вышла, кончилась отвага,
И взоры обратили к небесам.
Разбойники гурьбой рубили скит.
Нет глубже дебри, сосны вековые.
И кособокий у монахов быт
В дремучих недрах сумрачной России.
-Нас обложили бесы, - говорит
игумен. Кир вздыхает. Вот он - глыба.
Молчальник Псой не слушает, сердит.
-По нашим то делам нечистым, ибо...
Понятно всё. - Утроим силы, что ж.
Вода едою будет в нашей щели.
Кто знает, как спасенье обретёшь,
Ты - смертностью пропитанный на деле.