В зеленом домишке с синим плетнем, что третий от фонаря,
Жизнь коротая день за днем, жила большая семья.
Стараясь не тратить время на сон, трудились они как могли,
Меняя вечность древних икон на знание недров земли.

А рядом в роли души докторов, стараясь им не мешать,
Русалки, гномы и сильфы ветров пытались сказки читать.
И люди, не слыша души своей, крестились из века в век,
А тролли пугали маленьких фей сказками про человек.

На юге одной озябшей страны на берег, черный от волн,
Случилось выйти под свет луны русалке изящных форм.
Не слушая больше заботливый писк далеких родных и друзей,
Решила она на свой страх и риск поближе узнать людей.

"Некрономикона" подпольный знаток заклятьем ее обложил
И пару прекрасных девичьих ног за хвост ее предложил.
Сама не своя носилась она, свободы пригубив эль,
И встретила вдруг одного болтуна, а звали его Кассиэль.

Схватившись за руки, бродили они, все думая об одном,
Но в час, когда полночь рождала огни, в родной возвращались дом.
И вскоре, немного друг дружке наврав, они перестали искать,
А стали, общих друзей позвав, по гальке прибрежной гулять.

Дарили взаимно рисунки судьбы сиреневых облачных блесток,
Смеялись над серпом растущей луны и слушали пены плеск.
А если вдруг небо сливалось с землей тугой пеленою дождя,
Он пел в ее доме ненастной порой, других играл и себя.

Но каждая песня стремится к концу - звенит последний припев.
Русалка решила вернутся к отцу, прознав про родительский гнев.
И, топая сотней железных ступней, умчал ее старый дракон.
И снова остался с собой Кассиэль, поэзии горькой полн.

И феи тихонько к нему подошли - ведь он остался один,
За руки взяли и вместе зажгли пейзажи a la Гуин:
"Небо светлеет, кончается ночь, из тени выходит Земля.
Видения снов уносятся прочь, в обитель Тьмы короля..."

...Когда в твоем сердце выключат свет, не бойся остаться во тьме,
Чувствуй внимательно - добрый совет даст сладкая грусть тебе.