Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 474-475

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Александр

Барсуков

Страна

сказок-474

("Письма в никуда"-474)

2017

ПИСЬМО В НИКУДА-4731,5-4734

   26 августа 2017 года. Сказка про Анфису Лопозкову, первую в мире космическую ...утку. Да нет, нет, конечно, да! Не утку, а вполне сформировавшуюся девушку-подростка, которая не знает, кому отдаться.
   Ей её бабушка Женечка из Кратова что говорила? "Береги Честь смолоду!" А она что отвечает мысленно себе: "Да эту Честь можно бесконечно беречь на этом Богом забытом "Корыте" (космическом кораблике)! Рабам в трюме не отдашься, так как они такие: "Мать, ты чего? Нам гребсти надо!" Пингвинам не отдашься, так как те понимают только в фотосинтезе и почковании. Про профессора и папашу вообще молчу. Но есть, есть у меня План! Я отдамся резиновому Андрейке! Конечно, План так себе, совершенно дибильный, но подкупает то, что умнее Плана нет."
   И вот Анфиса раскрыла сладострастные уста для лобзания и отправилась в душ, где сейчас мылся Андрейка!
   Андрейка такой, ничего не подозревая: "Тру-ля-ля! Афродита! Мама мия!", короче, напевает в душе. Ну и конечно, между делом, пытается засунуть Зелёную Руку, которая, как обычно, вылезла помочь побрить подмышки, себе в задницу. Не получилось.
   Что же он там точно напевает? Кончита? Маргарита? Да нет. Не помню, склерозик замучил по самый небалуйся. Дольче вита!
   Анфиса подкралась к самой кабинке: "Это, что надо! То, что нам надо!"
   Но тут вдруг задом почувствовала болезненный удар по ж.пе! Это была Зелёная Нога футболиста!
   "Ты чего пихаешься?" - спросила девушка злобно.
   "А подсматривать в душе за моей девушкой Зелёной Рукой хорошо?" - спросила справедливая Нога.
   "Во-первых, не за Рукой, а во-вторых, иди и занимайся своим делом! Уверена, дибильным! У тебя какое дело? На какой срок?"
   "На один го-од!" - сказала Нога. - "У меня контракт на один год учить всех пробивать подж.пники как мастера спорта по футболу!"
   "Я же говорила: совершенно бессмысленное занятие! Кому ты учишь их пробивать, ведь на корабле давно нет ни одного упорного мужа, упорствующего в своём незнании! То есть, дурака!"
   "Год назад один такой стойкий муж был!" - сказала Нога. - "И капитан никак не мог пробить ему по заднице, чтобы выгнать с корабля! Поэтому призвали меня! Я всё могу! Могу тебе врезать! Врезать?"
   "Потом," - мягко сказала Анфиса. - "Лучше скажи мне, что напевает Андрейка?"
   "А я знаю? Какие-то неясные звуки: то ли "Кончита", то ли "Кончите", "Кончаете"! А! Понял! "Санта-Лючия!" Вот, что он напевает!" - сказала Нога.
   "Отлично! Сейчас запустим ему в душ крокодила!" - Анфиса.
   "Но у нас нет крокодилов. Разве, что в трюме?" - спросила Нога.
   "Тебе поручали дать под зад крокодилу?" - спросила девушка.
   "Нет."
   "Это ничего не меняет. Вот пойди в трюм и принеси мне живого аллигатора!"
   "А если он не хочет, чтобы ему в задницу напихали яблок?" - Нога.
   "Он дохлый!" - Анфиса.
   "Нет! Дохлого не принесу! Боюсь покойников!" - Нога.
   "Слушай, не зли меня! Неси, какой будет! Дохлый - оживим! Вот у меня тут есть пузырёк "озверина", оживит любого покойника!" - сказала Анфиса и отпила солидный глоток "озверина": "Мощная штука! Сильно вставляет!"
   Делать нечего, пошла Нога в трюм, по пути пиная всех ёжиков, тарантулов и пингвинов, которые разлеглись на дороге и загорали. Нашли место!
   В трюме было довольно сумрачно.
   "Э-е-ей!" - позвала Нога с трепетом.
   "Э-э-й!" - отозвалось эхо.
   "Есть кто живой?" - позвала Нога.
   "Пошла на хрен!" - сказало эхо.
   "Отлично! Я думала: будет хуже! Мне бы крокодильчика!" - сказала Нога.
   "Ты что, извращенка?" - спросило эхо.
   "Почему?" - Нога.
   "А почему ты полосатая?"
   "Потому что, блин, редкая-полосатая! В гетре я!" - сказала Нога.
   "Почему?"
   "По случаю Дня Благодарения! И если ты мне щас, дибильное эхо, не скажешь, где крокодильчики, я напихаю тебе в зад яблок и подам к столу! Больше тебя не увидят!" - Нога.
   "Но почему я?" - эхо.
   "А что, я?" - Нога.
   Тут из темноты поднялась дрожащая лапа аллигатора: "Я, я здесь!"
   "Почему у тебя такой голос?" - спросила Нога.
   "Эхо встало мне на мошонку!" - Аллигатор.
   "Эхо, немедленно сойди с мошонки товарища!" - сказала Нога. - "Что у вас болит ещё? Что беспокоит? Голова? Ну, понятно: все беды от головы!"
   "Да нет, доктор! Меня беспокоит... беспокоит... меня..." - сказал Крокодил.
   "Эхо, ты сошло с мошонки? Теперь тебя ничто не должно беспокоить!" - сказала Нога.
   "Да, так лучше. Осталась только головная боль и непреходящая тоска по Родине, по СССР!" - сказал Крокодил.
   "Ты хотел сказать: по Африке?" - подсказала Нога.
   "Нет, по СССР! "Славься Великий Союз всех республик, дружбы народов могучий Оплот!" Короче, это такая маленькая банановая республика на просторах Африки!" - Крокодил.
   "Ну я и говорю: в Африке! А ты всё: "Славься", да "Славься"! Много я повидала банановых республик! Во многих проходили футбольные соревнования. Вот, например, в Уганде! Бегу я такая по полю, а на меня прёт негр двух метров роста, а из носа катится здоровенная сопля!
   Ну я ка-ак дам ему по шарам! Ну и "жёлтая карточка" и дисквалификация! Больше я там не бегала!" - Нога.
   "А ты, прости, Нога мужчины или женщины?" - Крокодил.
   "А что?"
   "Если женщины, то ты как космос! А если мужчины, то как... нога волосатой скотины!" - Крокодил.
   "Эх, крокодил-крокодил! Нельзя же так! Ты что, шовинист? Или того хуже - либерал?" - Нога.
   "Нет! Я - лебезьянец!" - сказал Крокодил, и Нога поняла, что он так пошутил. Это была редкость: шутки в таком мрачном помещении в миллиарде световых лет от Земли в космосе.
   "Кстати, ты знаешь, сколько пришлось грести нашим рабам в трюме, чтобы догрести досюда? Вот и я не знаю!" - сказала Нога романтично. - "Если одна световая секунда равняется одному взмаху весла, то миллиард световых лет будет... будет... Короче, колоссальная работа проведена, и много народу полегло за вёслами! Практически выражаясь, мы приплыли сюда на костях, и это не преувеличение!"
   "Расскажи мне о гребцах! Я имею в виду, о выживших гребцах!" - попросил Крокодил.
   "Ну, выживших можно по пальцам пересчитать. А вначале-то их было 18! Да-да! Именно 18, как и игроков в футбольной команде. Я имею в виду, с запасными.
   Форвардом был Сартак! Защитниками Дайнамо и Пактакор! Пактакор был крутой защитник! Одним махом семерых подкувахом! Кувал всех здорово. Теперь на его месте могильная плита с годами жизни и смерти: "2017-2018". Совсем мало пожил! Жить бы и жить!
   Но на 200-тысячном световом годе помер! Он мне ещё говорил: "Папа! Мама! Я растерял всю ваниль!" Ну и помер, хотя ванили отродясь в трюме не было. Склероз! Всё начинается с цифр и имён.
   Я помню: он ещё меня гладил! У меня до сих пор царапины от его когтей. Он говаривал: "Мамо! Мамо!" И плакал! И все плакали вместе с ним, даже те, которые меня в это время не царапали!"
   "Кажется, я знаю, почему он плакал!" - сказал Крокодил. - "Потому что в тебя не вставишь!"
   "Конечно, не вставишь! А в тебя что, вставишь?" - спросила Нога.
   "Ну как тебе сказать?" - спросил Крокодил. - "Если очень захотеть, то вставишь! Хотя, нет, нет! Отложил я яйца на песок! Не нужны они мне больше, старый стал! Или стала!"
   "Ладно! Меня лично это заботит щас меньше всего!" - сказала Нога. - "Я тогда была в кроссовке "адидас". Это щас я в лапте, так как износилась, а раньше я могла наподдать любому форварду!
   Из форвардов в трюме оставался только один гребец, только один: Микола! Это его изобразил Репнин на картине "Бурлаки на Волге". Срисовывал прямо с натуры, с Миколы, пока мы под Курском-то стояли!
   Микола тогда такой чесало (хлебало) отвесил и сказал звук: "Ё!" Может, он хотел другим бурлакам сказать: "Ё! Чуваки! Эта хрень реальна!" Не знаю! Но сказал только "Ё!" И е.ало закрыл.
   Репнин очень чётко подметил этот момент, и Микола у него получился в удивлении, с глазами как 5-тикопейки. Изумлённым.
   Царь Николай Вторый потом смотрел на эту картину, и у него тоже челюсть отвисла. И он тоже сказал: "Ё!"
   А потом подумал-подумал и разорвал картину! Зонтиком! Сказал: "Нам такая клевета на существующий строй не нужна!"
   А Репнина сослал расчищать снега в Сибирь!
   Вот так-то, братан! Ну, в Сибири Репнин от нечего делать написал ещё парочку картин: "Девочка на шаре" и "Мыслитель".
   Ну, "Девочку" мы судить не будем - это полная порнография (оно и понятно: без жены в Сибири Репнин совсем стёр себе руку), а о "Мыслителе" можно поговорить. Как сходятся критики, в углу картины - какие-то птички! Может даже, даже колибри. А сам голый Мыслитель - это то ли самый первый русский глоольд, то ли сам Репнин, то ли Девочка на шаре. После превращения в глоольда! Неизвестно!
   Короче, титьки такие же, как и у девочки, ноги такие же, задница такая же и так же держит сексуально плакат: "ИЩУ МУЖА!"
   Ну не знаю. Критики разные бывают. А судьи кто? Может, это были озабоченные критики? Они бы и меня, Ногу, приписали Девочке на шаре, хотя подобные волосатые ноги лучше держать подальше от разных шаров от греха подальше.
   Итак, что Репнин? Он взял свою "Девочку на шаре" и пошёл с ней в рудники, где он и прочие негры расчищали снег. И поставил её вместо себя, как будто это он, мол, расчищает рудники от снега! А сам лёг на солнышке, раскинув в стороны короткие ручки и ножки с татуировкой, изображающей обезьяну в её сладкий момент. Сам себе сделал. Называется картина "Мастурбирующая обезьяна". Тоже шедевр, но не будем о ней щас.
   Лежит такой, а охранники-зулусы ка-ак давай бить картину "Девочка на шаре" за то, что она не работает и, как бы, устала!
   И вот не поверишь: Девочка на картине падает носом в миску, поднимается и говорит: "Там ничего нет!"
   Репнин сам офонарел, так как это невозможно, невозможно! Ну или возможно, но редко. Мало того, что Репнин сам был сексуальный маньяк-извращенец и изобразил Девочку в одежде одной из своих жертв, а именно, в костюме Евы (голую), так ещё и это!
   Охранники тоже разозлились ещё больше и давай стегать Девочку нагайками, мол, убирай снег, шваль!
   А Девочка вместо уборки опять бряк! носом в миску! Не хочет убирать!
   И тогда охранники повесили картину кверх ногами на перекладине, а сами стали внизу играть в карты.
   Не то, чтобы Репнину было очень жалко эту дибильную Девочку. Нет. Он мог сто таких же нарисовать. Но всё-таки, ночной порой он прокрался к висящей картине, чтобы налить ей в миску баланды. Чтобы Там что-то было! А не не было. Так как с пустой миской Девочка долго не протянет.
   Она увидела его, своего Создателя, и от радости снова ткнулась в свою миску. Репнин сорвал картину и на босых ногах побежал к бараку, как будто только что изгадил монумент Первому марсианину Травкину.
   Притащил "Девочку" в барак. Она вынула голову из миски.
   "Это невозможно! Невозможно! Как ты это делаешь?" - спросил её Репнин.
   "Попробуй сам!" - сказала Девочка.
   Репнин засунул голову в миску.
   "Ну, есть чего-нибудь?" - спросила Девочка. - "Ну я и говорю: нет!"
   А Репнин не может вынуть голову из миски: очень понравилось! И стоит как страус с головой в песок.
   Пришёл его сожитель Савраскин. Нет, не в этом смысле. Просто они вместе жили в этом бараке. Савраскин был задумчив. Он походя потрепал Репнина по заднице, мол, хорошо, хорошо же!
   А потом уставился на голую Девочку!
   "Ты кто?" - спрашивает.
   "Я кто? Это не важно, товарищ! Из искры возгорится пламя! А сейчас помоги мне вытащить Репнина из миски! Тащи за ноги!"
   Ну и стали тащить Репнина как какую-нибудь Репку! Репнин-Репка! Девка за Савраскина, Савраскин за ноги: тянут-потянут!
   Наконец, вытащили! Репнин говорит: "Да!, говорит, там нихрена нет!"
   "А я что вам пытаюсь вдолбить?" - спросила Девочка.
   "А ты, вообще, нам дашь?" - Савраскин.
   "Строго по талонам и по очереди!" - Девочка.
   Тут у Савраскина зародились сомнения, ту ли девочку нарисовал Репнин? Потому что это была не такая девочка, которые по вызову бывают. Это была неправильная девочка.
   "Слышь сюда, Репнин!" - сказал Савраскин, отведя друга в угол. - "Если ты ещё дорожишь нашей дружбой, если для тебя ещё значит что-то, что мы сожители - рисуй нормальную девочку! Женщину!"
   Совсем расстроил Репнина. Тот стал ломать по-женски белы руки: "Но я не могу! Я уже её нарисовал! Что мне её, зачёркивать?"
   И Девочка тоже взмолилась: "Савраскин! Не погуби! Отцом-Богом прошу!"
   И понял тогда Савраскин, что "помоги себе сам", а от этих придурков ничего не дождёшься. Он сам взял холст, взял краски и написал картину "Купание красной шлюхи!"
   Ну, не будем об этом полотне, всё и так понятно. Это было постмодернистское изображение женского тела, где волосяной покров и натуралистическое изображение женского тела ИСЧЕЗАЮТ...
   Девочка плюнула при виде этой порнографии и снова плюхнулась мордой в миску. Репнин же сказал: "Оно, может, и ничего! Но вот только, кто это в углу картины?"
   "Колибри!" - сказал Савраскин. - "А может, страусы!"
   На том прения и закончились."
   На том и рассказ Ноги закончился. Она взвалила крокодила на плечо и молодцевато потопала на выход из трюма. Её путь лежал в душ к Андрейке и Анфисе.
   Правда, Анфиса уже разуверилась, что Нога притащит крокодила, да и розовый свежий Андрейка уже помылся, так что крокодил был не акутален. Пришлось Ноге тащить его обратно в трюм. Задолбалась. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4734-4736,5

   28 августа 2017 года. Сказка про Чеки Джана. Просто Джана. Ни китаёзнутого, ни отважного.
   Знаете, что щас вспомнил? "Ты хочешь, чтобы я захотел, чтобы ты мне отсосал?" Так спросил престарелый пошлый Девид, который в молодости блистал без пошлости. Но прошли года, он возмужал, и теперь его душа отзывается на слово "отсосал". Спрашивается: может этот кто-то очень красив собой? Да нет, урод какой-то.
   Так что все подобные поползновения - явная х.рня. Не всегда же потакать этому дибильному концу! Надо и мозги иметь.
   Чеки мозги имел и ничего не сосал. Потому что что гласят 12 Величайших Мастеров кунг-фу? Ну, когда они встретились около колодца с мочой и написали Трактат, пока мочой-то не перетравились.
   Они сказали: "Чеки! (Мол.) Береги Честь смолоду!" А ещё сказали: "Чеки! Покашляйте!" Чеки покашлял. "Ещё покашляйте!" Чеки ещё покашлял. "Похоже, у вас кашель!"
   Так ничего и не добившись от этих горе-врачей, Чеки углубился в их Трактат. На первой странице был изображён садовый хрен и надпись: "Если вы думаете, что читаете журнал "Овощи", то ошибаетесь. Овощ - тот, кто не смыслит в кунгу-фу."
   И дальше на 200 страницах шло скучное описание приёма "Колокол монаха", из-за которого-то Мастеров справедливо подозревали в гомосексуализме.
   Чеки отложил альманах и вышел на середину комнаты, чтобы доскональнее отработать "Колокол монаха". Он сел на шпагат, и его треники с пузярыми на коленях болезненно затрещали и разъехались по швам.
   "Нет! Мне ещё рано отрабатывать подобный приём! Надо даже сказать, что надо мне посетить бассейн, кино или хоккей. Или школу вольноопределяющихся.
   Я мыслю: бассейн! Вода, брызги, девушки в бикини и с прищепками на носах! Что может быть красивее? Жаль, помочиться с вышки не удастся: абонемент отобрали. И все девушки как захохочут: "Кубарев! Ты дибил! Отвали, жирный!"
   А я не Кубарев! Я другой. Если ко мне тщательнее приглядеться, то видно, что я и первоклашку не обижу.
   А Кубарев обижал! О, это был злобный мен! Но всё-таки, не такой злобный, чтобы я у него в баре не вытащил кредитку и абонемент.
   Я тогда был невидимый. Как это произошло? Очень просто. Со мной поделился присыпкой невидимости Ронан-варвар.
   Ему тогда навтыкали иголок в конец (не вру я! Присыпки не хватило, конец был видимый, а там такие стрекозы-феи как давай стрелять из луков! И бедный Ронан ранен! И не может продвигаться. Это не такие раны, которые обычно бывают от ножа в заднице. Это такие раны, которые никто в здравом уме повторить не может. Очень, очень больно!), и он мне сказал: "Мы с тобой, Чеки, одной крови: ты и я! Я - мистическое существо, и ты - фольклёрный элемент и отседа улетишь в один момент. Так что бери, братан!"
   Я взял и подумал: "Вот теперь наведу шороху в гареме Наследдина!"
   Наследдин - это такой восточный элемент, как ишак, кишлак, урюк и... течёт ещё такой. Короче, ручей. Кабздык. Течёт... арык. Вопит ишак. Цветёт урюк. В каждой женщине есть это: маленькая сморщенная... урюк. Изюминка.
   Итак, посыпался я присыпкой и проник в гарем! А там все жирные, сонные, усатые, без яиц! Евнух тоже дрыхнет. Тоже без яиц.
   Я подумал: "Вот, кому я щас отсосу!" Не получилось.
   Все жирные усатые бабы-жёны Наследдина ка-ак завопят! И евнух как завопит! Я им сразу на губы прищепку: "Тихо вы! Вокруг люди спят!" Откуда я взял прищепку? Да не с белья, конечно. Из бассейна.
   Они как увидели меня или мою тень (которую я не отбрасывал), а может, мой призрак с Красным Черепом, так заорали: "Самое прекрасное привидение в мире с мотором!"
   Я так и не понял, чего конкретно они во мне нашли. Вроде, ростом не вышел, ноги кривые, руки растут из ж.пы, ж.па сама маленькая, свет из неё не выходит, а засасывается, как в Чёрную Дыру. Короче, кавалер хоть куда. Вот только - Конец! Да! Конец прекрасен как Утренняя Заря! Я даже сам его боюсь: как начнёт светиться, так туши свет: Конец Света! Мракобесие.
   Я посмотрел на свой зад. "Понятно, почему они визжали! Присыпки не хватило на лейбл на заднице! "РИЛА"! "У кого на ж.пе "РИЛА", у того жена - горилла!" - подумал я. - "Надо бы лейбл-то поменять на "ПРАДО": "Дьявол носит "Прадо"!"
   А пока я посыпал на "РИЛУ" присыпки, и все жёны успокоились и опять легли спать.
   Одна только Алёнушка не спала. Это было самое жирное и усатое создание из всех жён, но в потёмках её души жила нервная тощая девушка, тощая, аки стерва.
   "Главное: не разбудить её! Если она завоет, то все решат, что сработала сигнализация. Как бы мне так ненавязчиво подтолкнуть к ней веретено, чтобы она начала чего-то там вязать. Ну или плести."
   Я стал двигать веретено. Это была массивная тяжёлая деревянная штуковина. Больше похожая на гроб. Да это и был гроб.
   "Тьфу, чёрт!" - подумал я. - "Если Алёнушку уложить в гроб, то она, пожалуй, заснёт! Не спать! НЕ СПАТЬ!!"
   Но мои веки против воли налились тяжестью, и я сам свалился в этот гроб!
   Очнулся я от того, что кто-то целует мне задницу! Это было, вообще, что-то! Как говорится: "Прикольно проснуться от того, что кто-то пытается стянуть с вас одеяло и поцеловать!" "Да! Особенно, если живёшь один, и вокруг не души!"
   Конечно, это была дебелая Алёнушка, которая из всего меня различила плохо присыпанную "РИЛУ" и целовала её, думая, что это она связала. Или сплела. Соткала, во!
   Я сладко потянулся и посмотрел на часы: было 2 часа ночи. Для дела, ради которого я сюда прибыл, самое время. Для чего же я сюда прибыл? В уме крутились какие-то женские части, соски, мужские части, Девиды, балалайки и шапки-ушанки.
   "Да! Заодно я научу их тренькать на балалайках и тому, что русские, вроде - неплохие ребята! А то всё в "Звёздных Вратах" показывают одних дибилов. Смотрели ли они "ЗВ"? Сомневаюсь, что у них вообще тут есть кино или телевизор. Одно слово - Третий мир. Помнится, раз самолёт врезался в плакат: "Летайте авиалиниями Третьего мира!" Ни за что не полечу этим рейсом!" - подумал я и стал искать хотя бы диапроектор, чтобы показать этим жёнам отсталым картинки на пляже, где толстый я с мячиком, с "утёнком", короче, возбудить их фантазию!
   Потому что я где-то слыхал или читал, что фантазию мужика надо сперва разбудить! Я справедливо полагал, что и с бабой подобная же фигня.
   Итак, я нашёл проектор и вставил первый слайд! У Алёнушки сразу челюсть отвисла! Это был не тот слайд! Вместо меня на пляже была какая-то голая красотка-транссексуалка!
   Я стал лихорадочно рыться в слайдах: "Кто подложил этот слайд?!"
   "Это я!" - сказала Алёнушка.
   "Невероятно!" - сказал я.
   "А по-моему, дружище Борман, очень вероятно!" - по обыкновению всех восточных придурков Алёнушка всех европейцев называла одинаково Борманами, типа того, как всех женщин зовут Наташами.
   "Борман умер, не будем о нём!" - сказал я. - "Бригадефюрер умер. Хотя тоже был ещё той сволочью."
   "Не говори так! О, не говори так!" - сказала Алёнушка. - "Скажи лучше: "Зиг Хайль!"
   "И такое быдло я хотел натянуть!" - подумал я. - "Да они не отличат преступника от сахарницы!"
   И я решил провести маленький ликбез: "Слушайте все сюда! Водка, как и фашизм - плохо! От водки, как и от фашизма, умирает 80 миллионов людей и рождается миллион уродцев! Я не пю! Я не пю! Я не фашист! Фашисты - не мы! Мы - не фашисты!"
   Тут я почувствовал, как какая-то сильная женская рука схватила меня за штаны! Это была Алёнушка.
   Она сказала: "Я полюбила тебя с первой минуты на всю жизнь! Пойдём со мной в мир иной! Хайль!"
   "Хайль" - не надо," - сказал я. - "Надо "Рот Фронт!"
   "Будет тебе и в рот, и во фронт!" - сказала женщина.
   Видимо, пока я спал в гробу, присыпка немного осыпалась. Ну как это бывает у младенцев и при пубертатном скачке, когда сыплют эту присыпку на девочек. Ну или подобную.
   Я сказал: "Алёнушка! Алёнище! Присыпают натощак либо аристократы, либо дегенераты! Слушай, а может, ты из Джехада? Из ИГИЛ? То-то, я смотрю, рожа знакомая! У тебя под хламидой бомбы нету?"
   "Не знаю! С утра, вроде, не было!" - сказала Алёнушка и расстегнула свой халат. Бомбы не было.
   "Саечка за испуг! Испуг за саечку!" - сказал я и щёлкнул её по носу.
   "А может, на спине?" - продолжала гнуть она своё.
   "Ну, если ты джехадка, полная ненависти к себе и готовая взорваться, то..." - сказал я.
   "Чего-то тикает!" - сказала она.
   Я тоже посмотрел.
   Это был заряд "С-4", на таймере оставалось 30 секунд!
   "Ну что ж!" - сказал я. - "Мы готовы предстать перед наших Богом Джей-Зи! Мы умрём красиво!"
   "Ты не понял!" - сказала Алёнушка. - "Это не 30 секунд, а 30 суток!"
   "Тьфу, чёрт! Как долго ещё ждать! Тогда так: предадимся последним утехам!" - сказал я и впился поцелуем в одну из сидящих усатых дам!
   "Прости, Чеки, но эта женщина не живая!" - тронула меня за плечо Алёнушка.
   "А какого хрена она тогда тут?" - я.
   "А какого хрена у вас в домах на блюдах восковые яблоки и груши?" - резонная Алёнушка.
   "Всё равно! Могла бы и не прерывать процесса! Я почти дошёл до "второй базы"! До восковой второй базы!" - сказал я. - "А там суть да дело, слово за слово, может, договорились бы и до "первой базы"!"
   "До восковой первой базы!" - подсказала Алёнушка.
   "Ты меня ещё учить будешь!" - разозлился я. - "Знаешь, хотя бы, сколько виртуальных женщин я трахнул? И не пересчитаешь!"
   "То виртуальных, а то восковая!"
   "Алёнушка! Не зли меня! Лучше пойди в душ, помойся, приведи себя в порядок, маникюр-шманикюр, побрейся, а потом мы и поговорим!" - сказал я.
   Она ушла. Я посмотрел в окно. На небе сияли бесчисленные восточные созвездия. На лужайке пасся ишак. Мой ишак. Я попытался дистанционно отвязать его от колышка и нажал на дистанционный пульт. Обычно такие используют для отключения сигнализации. Ишак рыпнулся и упал на колена. Я вздохнул и подумал: "Был прикол: заменить звук пищания сигнализации на звуки женского оргазма. Прикол провалился."
   Из душа пришла Алёнушка! Она вся благоухала.
   Я сказал: "Осталось тебя постричь, грязная хиппи, чтобы подготовить к деловому интервью!"
   Она дала мне пощёчину! Знойная восточная баба! Мечта поэта!
   Я сказал: "А всё-таки, наши европеоидные бабы не хуже! Помнится, у меня случай вышел. Я тогда под Курском стоял. И он тоже стоял там.
   И идёт такая русская баба, вся в соку, бабец в соку, в германской каске и с пулемётом! Нет! Это был пулемётчик Фридрих! Но очень на бабу похожий. И где у нас в стране берут таких - удивляюсь я!
   У него местами 90, а местами 60! Ну и я подхожу к Фридриху и говорю: "Братан, говорю! Ты хочешь, чтобы я захотел?.."
   И он весь растаял: "Правда?" И закатил глазки.
   Но это всё была не правда. Я действовал по инструкциям полковника Карпштофа! Карпова. Я всунул ему в рот конфетку и сказал: "Проезжайте!" И наш Роман был зарублен на корню! Вот, что значит, когда женщина - мужчина!
   Хотя, конечно, нет, нет. Те, у кого был секс с трансами, утверждают, что это было волшебно!"
   "Намекаешь на меня?" - спросила Алёнушка.
   "Да Боже упаси, если я кого-то с кем-то сравниваю!" - сказал я. - "Только у тебя тоже местами 90, а местами 60."
   "Знаешь, что, Чеки?" - спросила Алёнушка. - "Я со слабоумными не сплю!"
   "А я сплю! Хоть бы с валенком!" - сказал я, тем самым подтверждая, что я слабоумный.
   "Давай лучше досмотрим слайды!" - сказала Алёнушка.
   Я вставил новый слайд: "А вот это я в Курске! А вот это - Фридрих! Он великолепен, не правда ли? А вот это его войска в панике бегут из Курска! И наши конники такие: "Урра!" А впереди - я на своём ишаке! Снималось с помощью автоспуска с дрона, так что немного не в фокусе.
   Знаешь, что такое дрон? Да откуда тебе знать, темнота восточная? Дрон - это то, что садится на дронодром! Вот перед войной у нас было до хрена дронов! А в первый же день войны 1200 их было разбомблено на дронодромах!"
   "Понятно!" - сказала Алёнушка, хотя ей было не очень понятно.
   "Ну, Господи!" - сказал я. - "Там ещё такие люди летают! И мужик стоит в пиджаке! Цеппелины, вот!" Стало ещё менее понятно.
   Я вспотел, плюнул и вставил новый слайд. На нём было изображено нечто круглое и стильное. Может, даже, арбуз. Или Луна.
   "Это же... задница!" - сказал я.
   "Твоя или моя? Ты на меня намекаешь?" - спросила злобная Алёнушка.
   "Ни на что я не намекаю! Это слайд такой! Потом там ещё садовое "очко" и, может, вылезет страшная девочка с плохими зубами!" - сказал я.
   Алёнушка включила свет: "По-моему, ваш визит окончен!"
   "Из всех радостей, которых я сегодня лишился, эта была наименьшая!" - сказал я.
   "Какая именно?"
   "Ну, какая-какая? Плюнуть сверху с Эйфелевой башни, дать по морде в схватке рукопашной! Что же касается шашней с фрейлинами, то у меня с ними никогда не получалось. Так что бай!" - сказал я и вышел из гарема.
   Мой ишак уже оклимался и жевал урюк. Я запрыгнул на него, словно мне было всего 60 лет, и поскакал по ночному Багдаду."
   Так думал Чеки Джан, вспоминая былое. В пятачину он так никому и не дал тогда. Зато понял нечто Важное об этом мире и о себе. Что пора откладывать на гальку яйца. Старый стал, не нужны они ему. А гальку он после этого за человека не считает, поэтому и пишет с маленькой буквы. Как и вуглускра, который .бёт мышь.
   Хотя, нет, нет. Вуглускр не дурак. Он делает полезное дело. А галька дура. Есть глобальная разница и огромная. "В пятачину залепить бы и тому, и другой!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4736,5-4739

   30 августа 2017 года. Сказка про Кратово. Самая спокойная, потому что без ЭТОЙ тематики. Никто никого не трахнет, даже если очень сильно захочет. Почему? А Иблис его знает.
   Однажды я писал про глоольда Анубиса, который купался в пруду Кратова и лазил рукой в промежности какой-то девушк! Нет, этого всего тоже не будет, так как лазить там - очень похоже на трахание. НИКАКОЙ ЭТОЙ ТЕМАТИКИ!
   Светило солнце. Пионер Витя вышел на крыльцо дачи и потянулся: "Кого бы сегодня трахнуть?" Нет, не так! "Кого бы сегодня в пруду выловить? Желаю, желаю синявку! А можно карпёнка! Был у меня однажды случай. Мы тогда здесь в Кратово стояли. И ловится карпёнок! С ладонь. С простую пионерскую ладонь! Щас-то у меня какая?"
   Витя задумчиво посмотрел на свою ладонь. Вроде, вполне мужская, без маникюра-педикюра. Конечно, уже не такая пионерская, как была, больше стала.
   По дороге шла Женечка в ситцевом платьице. Витя помахал ладонью Женечке, а сам мысленно сплюнул: "В платье вырядилась! На ноги ловит! Кого? Мужиков, конечно. Ловит на ноги и на жёлтую рожу, а у самой в медпункте жена - Макака! У кого в медпункте хата, у того жена - Макака! Это все знают и без меня. Только меня ловить бесполезно: Свобода! Фриидом!"
   Между тем на идущую по дороге мирно Женечку стал наезжать на велосипеде мирный Слон!
   "Отлично! Сейчас он её сшибёт, полезет извиняться, она такая: "Только не умирай! Только не умирайте!", ну и у них закрутится Роман!" - подумал Витя и пошёл внутрь дачи, чтобы выпить молочка из холодильника. Местность из жёлтой стала окрашиваться в чёрный цвет. Молоко показалось кислым.
   Витя снова вышел на крыльцо. Слон лежал на земле, рядом валялся велосипед и стояла Женечка. Не суетилась, не приговаривала, а холодно стояла и смотрела, распушив свои голые ноги!
   "Так! Отлично! Романа не будет! Потому что Женечка - глоольд, да и Макака ждёт в медпункте. Макака - простая джаффа!"
   "Слушай, Женечка! А почему бы тебе и из Слона не сделать глоольда?" - закричал Витя им.
   Глаза Женечки стали свинцово светиться, как и глаза Слона!
   "Понял-понял! Ухожу-ухожу!" - сказал Витя и подумал: - "Инопланетяне проклятые!"
   Было видно, что Слон уже глоольд, так что они с Женечкой спелись. Если только, если только не готовятся уничтожить друг друга!
   "Постойте! Вот у меня тут молоко есть! Молоко Дружбы! Хоть и кислое!" - закричал Витя, который каждый конфликт хотел обратить в шутку и недоразумение.
   Женечка плюнула, её глаза снова вспыхнули, и она потащила велосипед Слона в медпункт. Слон потащился сзади.
   "Что это значит?! Надо что-то делать! Хотя, зачем? В медпункте она, конечно, скажет Слону: "Джаффа! Познай мою Силу!"
   И откроет колпачок на шине велосипеда! И весь воздух выйдет!
   А Слон, не даром что тоже глоольд, задерёт её ситцевое платьице: "Выходи за меня замуж!"
   Снова без Романа не обойтись. Нет! Я помешаю этому! Я тайно проберусь в медпукнт перед Женечкой и... и... ещё не придумал! Нет, я не стану выпускать воздух из шин, я сломаю передачу! Ну, передачу-передачу. Это, знаете: цепь! Она может слететь.
   И Женечка со Слоном будут дружно восстанавливать цепь и полюбят друг друга! Конечно же полюбят! Ну так вот: этому надо помешать!
   Я выпущу дикую Макаку! Дикая Макака скажет Женечке: "А я-то любила тебя! Не дам тебе жёлтый банан!" Как известно, бананы бывают жёлтые (на жёлтый свет) и зелёные (на красный свет). Зелёные ни в коем случае есть нельзя. Жёлтые можно.
   Я сам такой сожру: "Хорошо! Хорошо же!"
   Нет! Нет, я его есть не буду, чтобы не спровоцировать Слона! Потому что он как только увидит банан во рту, вообразит, Бог невесть, что! Это будет эротично! Этого допустить нельзя!
   Я возьму кишмиш! Или брюкву! Нет более асексуального продукта. Я скажу: "А не желаете ли, дорогие пришельцы из космоса, овсянки?"
   Ну и от одного этого слова у них начнётся заворот кишок! Я положу их на операционный столик и стану и стану им ставить градусники в задний проход и делать клизму! Как правильно: клизьма или клизма? Потом посмотрю.
   Итак, что же там такое с этой чёртовой клизьмой? Ясно! Она будет отравлена! Её зубы будут пропитаны цианидом! Ерунда! Она тогда бы сразу подохла!
   Не подохнет! Это будет специальная Большая Клизьма, которой мама... что же мама ею там делает? Нет, не то, что вы подумали. Она ею не вставляет мне, Вите! Так как я уже большой пионер и ребятам пример.
   Какой я буду пример с клизьмой в заду? А тем более, с Большой?
   Во! Мама с ней заспиртовывает грибы! Вполне скромно и не притязательно. Грибы спиртовать надо? Надо! Вот и... Итак, сейчас пойду и найду её в аптечке!"
   Витя принялся копаться в аптечке, движимый Великой Целью: искоренить с лица Кратова инопланетян!
   Клизьмы не было! Был бинт! Витя тупо размотал метр бинта и подумал: "Если его намотать на конец Слона, то... Да нет, ерунда! Слон не дастся! А я его и спрашивать не буду!
   Скажу: "В Кратово - эпидемия ящура! Всем срочно бинтоваться!"
   У Слона от этого, конечно, встанет, так как он известный извращенец, и у него встаёт от всяких стихийных бедствий, так как во время паники женщины более доступны! Не верите? Они все бегают и кричат: "А-я-яй!" В это время их можно хватать пачками!
   Я, конечно, не буду. Слон будет. Вот мы-то тут тогда конец ему замотаем да ещё поставим на него банки!
   Банки - вот! Осталось найти лучину и спирт! Спирт в холодильнике: папа на праздники балуется. Хорошо ещё, что самогон не гонит. А лучина? Лучины нет. Есть Большая Пионерская Смекалка!
   Вместо лучины пойдёт папина зажигалка! Есть у папы зажигалка, или у этого охломона и её нет? Почему я так про папу? Потому что он мне никакой не папа, а отчим!
   Ладно, не будем о грустном. У охломона зажигалки, конечно, нет! Есть за домом навозные черви!
   Не сходи с ума, Витя! Как нам могут помочь навозные черви? Ну как-как? А так!
   Женечка со Слоном уединяться, чтобы предаться Таинству Любви, несмотря на Макаку, бананы и меня, Витю! Их прекрасные кожаные животы, сладострастно двигаясь, сблизятся! Один глоольд, сидящий в животе Женечки, женский глоольд, возжелает мужского слоновьего!
   И тут появляюсь я и с диким хохотом высыпаю им на мошонки червей! Навозных, дождевых! Если убрать дикий смех и мошонки, то может сработать! Не мошонки это будут, а животы с глоольдами! Я же говорю: "кожаные"!
   Итак, они такие: "Витя! Пошёл прочь! Пошёл вон!"
   Но я, как пионер, всегда мешал всем и вся. Да как и Григорий. Помнится, он высыпал на голову "Отцу" (Бугру) пыли с пола! Бугор, конечно, такой: "Ну, это уж слишком!" И погнался за Гришей! Гриша - тоже знатный пионер, но не будем щас о нём. Гриша нам тут не поможет!
   Поможет Божья Матерь! Вот я возьму иконку, которая отгоняет злых духов. Правда, слабо отгоняет.
   Но я такой страшный, чёрный в чёрном поповском балахоне войду в медпункт: "Покайтеся, грешники! Молитесь и кайтесь!"
   Однажды маленькая девочка задолбала бабушку: ходила за ней: "Молись и кайся!" Оказалось, она хотела смотреть "Малыша и Карлсона"."
   Витя поспешил надеть балахон. Когда-то давно он участвовал в самодеятельности в клубе Кратова и играл русского парня-присядочника. С той поры осталось.
   Зачем я соврал, ведь в самодеятельности Витя не участвовал! Зачем он спросил? Зубы заговаривает! Кто спросил? Да поп, поп, в которого Витя переодевался.
   Может, это его, Витина, сестра Оксана участвовала и играла Мать Терезу! Не известно нам это! И с той поры хламида осталась.
   Витя сделал пару шагов и упал, запутавшись в рясе!
   "Нет, если я всё время буду падать, то каков поп, таков и приход! Прихода не будет, не прийду! Надо что-то делать! Что бы на моём месте сделал Поп Гапон?
   Ну, во-первых, он бы постарался не оказываться на подобном тупом месте! Хорошо! Я тоже попытаюсь. Я сяду на велосипед! Это будет трудно, чертовски трудно, но "вы всё сможете! У вас всё получится! Мои Победители!" У её Победителей, может, и получится, но в этой рясе...
   Боюсь, не сдюжу! Хотя, конечно, "ребёнок крепкий и кричат умеет дюже громко!"
   Витя взгромоздился на велосипед.
   Пришёл Кот Мурзык:
   "А что это происходит такое?"
   "Уйди, Мурзык!" - сказал ему Витя. - "Не до тебя! Ты ещё спроси: "А что это вы тут делаете?" Не видишь: трахаемся!"
   Конечно, пошутил. Его Миссия, как раз, и состояла в том, чтобы не позволить трахнуться!
   "Интересно, а почему бы не дать Слону спокойно и с достоинством трахнуть Женечку?" - думал Витя, крутя педали. - "Почему? Да потому что я - пионер! Где это сказано, в каком таком "Уставе Пионера", что пионер позволяет всем трахаться? Значит - запрещает! Диалектика от противного!"
   Витя прикатился к медпункту.
   Бедная Макака, которая деловито засунула зелёный банан за щёку, шарахнулась от этого видения!
   "Спокойно, Макака! Я не по твою душу!" - сказал Витя. Жаль, не захватил косу, иначе бы был вылитая Смерть! - "А по её!"
   Макака свалилась на колени: сразу видно: глоольда в ней нет, гордости ни на грош:
   "Не забирай её, Матушка!"
   "Да за кого ты меня принимаешь? Я - Витя Морковкин из 24-ой дачи!" - сказал Витя.
   "А! Витя!" - холодно встала с колен Макака. - "Здорово! Хотя здоровей видали!"
   "Вот, Макака, смотрю я на тебя и не устаю удивляться: в тебе что, нет ни капли почтения к духовному лицу?" - спросил Витя и огрел Макаку по темечку тяжёлым Рыцарским Крестом! Богословского не нашёл, а Рыцарский был из той же постановки в клубешнике.
   "Мы, Витя, - веско сказала Макака, - давно отделили школу от церкви, церковь от школы и школу от Коммунизма!"
   "Ну это вы! В столице! А мы университетов не кончали, живём в глубинке, так что: Молись и Кайся!!" - сказал Витя и снова воздел Крест в воздух, чтобы им шмякнуть.
   Макака лениво сказала:
   "Женечка! Это, кажется, тебя!"
   Вышла Женечка. Она была прекрасна! То есть, ужасна! Её алый рот был вымазан в клубнике, а свинцовые глаза лихорадочно сверкали!
   "Ну понятно, сволочь! Развлекалась со Слоном! Жрала клубнику!" - подумал Витя и сказал:
   "Женечка? Рад тебя видеть!"
   "Что здесь происходит?" - спросила Женечка.
   "Ты прям как мой Кот! Ещё спроси: "А что это вы тут делаете?" - сказал Витя.
   "Если ты, Витя, увидел клубнику и решил, что мы со Слоном, то ты ошибаешься! Это не то, что ты подумал! Слон давно ушёл!" - сказала Женечка откровенно. Витя знал, что когда глоольд откровенен, то это к беде.
   "Намекаешь на Слона? Или ты его ещё не знаешь с ЭТОЙ стороны?" - грозно сказал Витя и поднял Крест!
   "С ЭТОЙ? Конечно, знаю! Но он уже ушёл. Ты опоздал!" - сказала Женечка.
   "Значит, всё впустую и не имеет смысла?" - сел на землю от горя и пионерского бессилия Витя.
   "Да нет, нет, конечно, нет! Если хочешь, я и тебя могу угостить клубникой!" - сказала Женечка.
   "Нет! Вот только этого не надо!" - сказал Витя. - "Я прибыл сюда как гонец Доброй Непорочной Воли, и что я вижу? Кругом разврат и похоть! Нездоровый секс! Кругом!" Витя сотрясся от рыданий.
   Женечка показала Макаке:
   "Ну, чего стоишь? Беги за транквилизаторами!"
   "Не надо транквилизаторов!" - вдруг встал Витя и грозно воздел длань в небо: "Небо не видело более позорного глоольда, чем ты, Женечка!"
   "Но я старалась, Падре!" - сказала Женечка.
   "Старалась обратить мой день в кошмар и обидеть вот таких невинных Макак! Макака! Подойди! Не хочешь ли ты написать жалобу на Женечку?" - спросил Витя. Он почему-то подумал: "А завтра этот спортсмен отправляется в тюрьму, где его возьмут на поруки! Поруки? Это такая гадость! А ты, спортсмен, отбегался, и твоё место в тюрьме!"
   "Я понял!" - сказал Витя. - "Мне был Глас оттуда!" Он показал на космос.
   "Макаку мы возьмём на поруки, хоть это и такая гадость!"
   Женечка показала Макаке:
   "Давай!!"
   И Макака со всего маху всадила шприц с транквилизатором в задницу Вити!
   "За что?!" - только и сказал он и упал.
   "Отлично! Тащим его внутрь!" - сказала Женечка. Она, конечно, отлично понимала, что трахнуть это безжизненное тело даже у неё не получится, но чем чёрт не шутит?
   Витю положили на кушетку. Он бредил:
   "Мама! Мама! Я вынес макароны!"
   "Случай тяжёлый!" - сказала Женечка Макаке. - "Готовь физраствор! И спирт! И огурец!"
   Витя вдруг очнулся:
   "Нет! Найн! Я должен бежать! Это надо сделать прямо щас!"
   "Что, что сделать, бедная головушка?" - спросила Женечка. Когда глоольды так ласковы, то это значит: к большой беде!
   "Я должен помочиться!" - сказал Витя. - "Это архиважно! И этого ждали все крестьяне и революционные матросы!"
   Женечка молча сунула под нос Вите "утку":
   "Давай!"
   "Нет! Я должен это сделать сам в зелёном домике!" - сказал Витя. - "Или около крыльца!"
   "Делай здесь, я сказала!!" - загремела Женечка. Это и была та большая беда, о которой говорили большевики про глоольдов.
   "Ладно!" - сказал Витя. - "Хотя, конечно, я дал клятву ни с чем не соглашаться. Ладно! Я сделаю это! Но дамы должны отвернуться!"
   Женечка с Макакой отвернулись, так как явно причисляли себя к дамам. Витя, может, считал их проклятыми глоольдами и не делил на полы. На пола.
   Короче, Витя сделал ЭТО! Он застегнул ширинку и снова свалился на кушетку. Революция, о которой все шептались и ждали, свершилась! Теперь настал час Женечки, "Женечка-тайм"! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4739-4741,5

   1 сентября 2017 года. Сказка, разумеется, про... Херлока Шолмса! Нет, конечно, я понимаю: я тружусь для собственного спокойствия и фотографию щас видел валдайскую, снятую 30 лет назад, где мама и папа гребут на лодке. Всё понятно.
   Но сказку-то об этом не напишешь! Ну что я напишу? Херлок поехал на Валдай отдыхать? И тут смотрит: плывут многие и многие трупы! Почему трупы? А почему нет?
   Итак, Херлок никуда отдыхать не ехал, а сидел как паук в своей паутине на Бекер-стрит! И приходит телеграмма от доктора Мориати: "Эй, шпана-Херлок! Выходи поиграть!" И пишет, куда: "На Тауэрский мост!"
   "Уже! Прям щас вприпрыжку побежал я!" - подумал Херлок. - "Тауэрский мост славится как излюбленное место рыбаков и самоубийц. Вторых - более излюбленное.
   Ну, допустим, пойду я. Меня же все самоубийцы знают в лицо! И при виде моего мурла, может, расхотят бросаться вниз! Это же трагедь! Ну, конечно, не очень большая, так как все они - типы, озлобленные на себя и на весь мир, у которых полно неоплаченных счетов, и которые, наконец, сорвались!
   Тем место, известно где: в Аду! Гореть синим пламенем! Кстати, что об Аде думает наш Дефективный Метод?
   Эй, Метод! Вставай! Ласковый и такой красивый! Если уж это не Рай, то очень похоже на то! Заметили? Рай! Ад! Это в песне поётся. Я же не виноват, что там поётся как раз про то, о чём я мыслил."
   С этими словами Херлок размотал свой недюжинный дефективный метод и принялся мыслить дальше: "Что же Ад? Все преступники, с которыми я имел дело, находятся не в Аду, а на кладбище.
   Ну, потом их, конечно, телепортруют в Ад с помощью Колец. Это такой телепорт. Ну и их там поджидает уже тёплая встреча: путаны с гирляндами бус! Хотел бы я быть на их месте!
   На месте путан? Ну да! Ладно, ладно, не хотел. Путаны там по определению. Им даже через стадию кладбища проходить не надо, они сразу там. Варятся в пиве. В котлах тех налито пиво. Не сироп же. И не суп. Пиво. Называется "Жёлтая Струя", как и всякое вьетнамское пиво.
   Ну и путаны такие говорят преступникам: "Милые! Милые! Вы прилетели, но не обещаете вернуться!"
   А все преступники лысые! Я не скажу, что это я их обрил, просто они все бритоголовые хиппи, которых я обстриг, чтобы подготовить к деловому интервью. Может даже, даже "скин-хэды".
   И эти ушлёпки ведут путан в сауну! Есть в Аду сауна? А как же! Это же и есть котлы с грешницами.
   Но тут такая тётя Клава! Да! В каждом Аду бывает. Как заорёт: "Ноги!! Вы мастурбировайт, а Клаве приходится убираться!" Она постоянно путает "мастурбировайт" с "дистурбировайт". Это разные вещи, хотя, конечно, и я их иногда путаю. Одно значит, понятно, что, а другое: "беспокоить".
   Потому что в любом Аду Клава исполняет гуманитарную миссию: не позволяет разным бритоголовым молодчикам гадить! Ну и их бритоголовым подругам. Так как каков поп, таков и прихоп!
   Итак, Клава! Что можно сказать о ней? Её глаза горят! А нрава-поведения! Моет-трёт везде подряд, протирает насаждения.
   Ну, конечно, грудь у неё тоже есть, но эта маленькая штучка, маленькая особенность её огранизма никого не возбуждает. А в молодости Клава была ого-го! Клава-Золотая Ручка!
   Я, конечно, не скажу, что тогда она была моей Леди "Н", нет, Леди и щас есть. Клава бы пошла на роль миссис Хадсон. Правда, нет, нет. У Хадсон из живота торчит ножка близнеца-паразита. Если из чего подобная ножка будет торчать у Клавы, то только из ж.пы!
   Клава очень романтичная особа. Она любит фотографировать и размещать в интернете своих жертв: там разных евнухов, педерастов, п.дров, которые на её роликах выглядят вполне жизнерадостными и поют деревянными голосами: "Даст ист фантастиш дриим!" Почему именно п.дров? Да не знаю я! Клава - известная извращенка и любит погорячее. Джентельмены предпочитают Клавку! В Клавке только девушки!
   Итак, отбросим Клаву. Кроме Клавы в Аду полно других персонажей. Например, Дьявол! Вельзевул! Этот знаменит тем, что целовал ногу Клавы, когда она мыла пол. Почему целовал?
   Да потому что он жить без неё не может! Вот здорово: все как-то живут без неё, а он не может. Потому что дибил!
   Ну, ещё разные фрейлины, разные башни и схватки рукопашные! Схватки, но только не совсем рукопашные, а родовые, бывают у фрейлин! А вы что думали? Ад, как и всякое совковое учреждение не может без того, чтобы кто-то не ушёл в декрет. Жизнь, понимаете, бьёт ключом! Это фрейлины.
   В нормальном состоянии это здоровые красномордые черти, которые мешают в чанах пиво большими половниками, но на отдыхе, в отпуску, они трепетные фрейлины! Вот вы спрашивали: "П.дры?" Так вот это они и есть.
   И могут уйти в декрет. Хотя, конечно, как говорится: "На одном конце червяк - на другом конце дурак!" Уходят они на рыбалку в декрет. Ну, там, палатка, лежит толстый другой чёрт, который "папа", а наша "мамаша", этот чёрт, готовит ему котлеты на костре. Такая романтика. Почему котлеты? Ну не котлеты! Может, рыбу!
   Ещё в Аду есть администатор Огурцов! Ну, это известный Демон (ляйк ан а фляйинг димон!) ("как летающий димон"), который везде ходит и говорит Вельзевулу: "Товарищ! Товарищ! От вас пахнет! Немедленно смените носки!"
   Не верите? Я и сам не верил, пока этот Димон не припёрся в моё, Херлоково, помещение! Он припёрся и говорит:
   "Согласно Циркуляру 123хyий, мы у вас отключим горячую воду!"
   Понятно? Это тогда, когда мы с Леди "Н" только перепихнулись и сидели голые в джакузи!
   "Меня это не интересует! У нас - свободная страна, и каждый может сидеть там, где хочет!" - сказал на это Огурцов.
   "А мне он нравится!" - сказала Леди "Н". - "Такой непосредственный! Сразу так и не скажешь, что чмо!"
   Я вылез из джакузи и засеменил за Огурцовым:
   "Но, товарищ Швондер! Как же так?"
   "Я - не Швондер! Я - другой!" - сказал Огурцов. - "Меня весь коммунальный Лондон боится!"
   "Знаешь, что, Огурцов?" - спросил его я. - "Ты ещё не знаком с моим Дефективным Методом!" И попытался его достать.
   "Знаешь, что, Шолмс?" - спросил Огурцов. - "У меня такой же!"
   Это было уже слишком! Это было настоящее оскорбление, которое по трезвости делается!
   Я схватил кочергу и погнул её об голову Огурцова! Сломал хорошую вещь об него!
   "А вот в этом будет разбираться Комиссия по Расследовению!" - сказал он и разогнул кочергу, как была.
   "Да не боюсь я вашего Ада!" - в сердцах крикнул я и тут же прикусил язычок.
   "А вот об этом мыслят люди поумнее и постарше тебя! Про Ад!" - сказал Огурцов, приблизил своё мурло к моему, и его глаза вспыхнули.
   "Подумаешь! Я тоже так могу!" - сказал я, но сколько потом перед зеркалом не тренировался, не поучилось. - "Да и она так может!"
   Я подвёл Огурцова к Леди "Н", которая, замотанная в полотенце, тоже вышла из джакузи.
   "Так-так! Сожительница?" - веско спросил Огурцов. - "Паспорт меняли? Будем оформлять на отправку в Сибирь на прекрасные чистые залежи руды! Как говорится: "На родниках сибирских руд храните гордое молчание!"
   "Вот когда точно процитируешь, тогда и будешь оформлять!" - сказал я и потащил Леди за руку на себя. - "Она никуда не поедет!"
   "Её место на рудниках!" - гнул своё Огурцов.
   "Я возьму её на поруки!" - сказал я и сам подумал: "Поруки - это такая гадость!"
   Огурцов тоже сморщился:
   "Поруки? Фи!"
   "А я хочу на поруки!" - сказала Леди "Н". - "Ещё хочу на поноги и на по... Как говорится: жили три Поросёнка: Нах-Нах, Пох-Пох и Нех-Нех. А фамилия у них была Уй! Я хочу всего, у чего такая фамилия!"
   "Не слушайте её!" - сказал я Огурцову. - "Я сам лично пять раз ронял её в детстве! После чего ей в голову вшили металлическую пластину, которая намагничивается!"
   "Когда?" - строго спросил Огурцов.
   "Да всегда! Всегда, когда нет никого с фамилией Уй или творится прочая несправедливость или геноцид мирного населения! Не обращайте на неё никакого внимания!"
   "Да?" - спросил Огурцов, показывая на Леди "Н", которая сбросила своё полотенце и встала спиной к нам и грудью к светлому будущему, в Царство Свободы которого приготовилась пробить себе дорогу грудью.
   "Да!" - сказал я и принялся заматывать грудь Леди "Н" скотчем! Потому что перенервничал! Да и вы бы перенервничали, так как грудь у неё была как у Пятого Элемента!
   Наконец, я заклеил её крест-накрест и сказал:
   "Теперь, хиппи, ты подготовлена к деловому инетервью!"
   Но Огурцов уже не смотрел на нас. Он деловито разглядывал раритетные картины на стенах:
   "А это, видимо, ваш родственник Хьюго Шолмс?"
   "Да! Это он!" - быстро сказал я. - "Хотя некоторые критики утверждают, что это его задница! То есть, тётя! То есть, колибри! Но какой серьёзный человек будет верить этим критикам!"
   "А это кто?" - спросил Огурцов.
   "Генерал Патон!" - сказал я.
   "Гимназист? Он же, вроде, в Реальном учился!" - сказал Огурцов.
   "Давайте, я вас познакомлю с жемчужиной моей коллекции!" - сказал я. - "Картина: "Собака Бакервилей и её 101 щенок-долматинец"!"
   "Как интересно!" - сказал Огурцов. - "Она тоже ваш родственник?"
   "Весьма дальний! Она живёт на болотах, в глубине сибирских руд!" - сказал я.
   "Знаете..," - мечтательно сказал Огурцов. - "Я вот щас подумал: а не бросить ли всё ко всем чертям? И не махнуть ли на болота? На руды?"
   "Я думаю: не стоит!" - сказал я.
   "Не стоит?"
   "Ну да! Это вам не выгодно. Ну там ипотека, кредиты, страховка! Короче, не выгодно! Вот, если бы вы взяли мою Леди "Н"..," - сказал я.
   "Чего?" - спросила Леди "Н".
   Я ей показал глазами: подыграй мне!
   "Я говорю: Леди - бабец в самом соку! На болоте порой подобного живца обыщешься! Посмотрите на эту грудку! На этот носок! И верно, ангельским быть должен голосок! Сколько тебе лет, Леди "Н"?"- спросил я.
   Она стала считать на пальцах: один, два, три!
   "Ну разве она не прелесть?" - спросил я.
   Леди "Н" как и Огурцов ещё не совсем понимали, куда я клоню и почему решил вот так просто сбагрить Леди "Н". Я сам тоже пока ещё слабо это понимал. Наверное, это было врождённое английское гостеприимство, когда самую красивую шлюху сватают гостю. А может, были какие-то другие объяснения? Медицинские. Может, Леди венерически больна? Да вроде, нет.
   Ладно, так или иначе, я вложил руку Леди "Н" в руку Огурцова и сказал:
   "Прекрасная пара! Отлично смотритесь!"
   Между тем со второго этажа раздался вопль миссис Хадсон:
   "Овсянка, сэр!!"
   Я пошёл жрать овсянку. Я мысленно дал Леди "Н" 10 секунд, чтобы она сказала Огурцову: "Но, всё-таки, я люблю Шолмса! И буду век ему верна!" 10 секунд прошли. Ничего подобного я не услышал.
   Наоборот, Огурцов впился губами в молчащую Леди "Н"! И поцеловал её!
   Я задумчиво положил овсянку себе в миску с надписью "ПЛУТО" (это моё погоняло у Хадсон) и сказал ей:
   "Видимо, миссис Хадсон, я только что угробил своё собственное счастье своими руками!"
   "Говоришь об Огурцове? Да, он - мужчина видный!" - сказала Хадсон.
   "Да нет! От него одни проблемы! Испортил такую хорошую вещь! Я имею в виду кочергу. Я говорю о трепетном цветке бразильских прерий Леди "Н"!" - я.
   "Сразу видно, что ты насмотрелся бразильских сериалов!" - сказала Хадсон. - "А у нас на болотах как делается? Отбить! То есть, отлить!"
   "Ну, это у вас на болотах!" - сказал я. - "А здесь у нас свои законы, лондонские! Вы думаете, Британский Лев станет с вами целоваться? Он скажет: "У нас здесь свои законы!" Доступно?"
   "Доступно!" - сказала Хадсон и шмякнула мне ещё ком овсянки. - "Кушай, кушай, дорогой!"
   "Я думаю, что это несправедливо!" - продолжал я. - "Такие революционные орлы как Огурцов сидят без бабы! Ты думаешь, адские шлюшки станут целоваться с ним? Нет! Они скажут: "У нас тут свои чуваки, адские!" Так что бедный Огурцов останется одиноким!
   А это так печально! Я сам одинокий и знаю: извини, Хадсон, писю никто не полижет, как это делается в больнице с медсестрой и стариком!"
   "Да! Это точно! Не полижет! Извиняю!" - сказала Хадсон. - "Ещё будешь?"
   Я сказал, что достаточно, и сошёл вниз. Я думал, что Огурцов уже утащил Леди "Н" к себе в Ад, но не тут-то было. Наверное, было медицинское объяснение этому.
   "Ваша Леди "Н" больна!" - сказал Огурцов.
   "Как больна? Венерически?" - спросил со слабой надеждой я.
   "Нет! Умственно! У неё только одна извилина: "Секс! Сауна! Согласна!" - Огурцов.
   "А вы сами не знали?" - я.
   "Не знал! Я думал, у неё извилина: "Телевизор! Тахта! Тапочки!" или такая: "Футбол! Пиво! Телевизор!"
   "Ну, вы уж очень много от малышки хотите!" - сказал я. - "Если взять меня, то у меня вообще извилина с одним словом: "Дефективный Метод"! Ну или с двумя. Хотя, конечно, "Тапочки! Тахта! Телевизор!" тоже классная."
   "Я ухожу от вас, Шолмс, в Ад писать отчёт! Я очень, очень разочарован!" - сказал Огурцов.
   "А мне было приятно с вами пообщаться. Например, ваши познания в живописи просто фантастические!" - сказал я.
   И Огурцов ушёл.
   Леди "Н" плакала:
   "Он ушёл и не вернётся! Что ты наделал? Что я наделала? Погубила счастье своими руками!"
   "Точнее, своими извилинами!" - гладил я её по голове. - "Но ты сама видишь: ему нужна идейная! Ты идейная? Ведь нет? Так что иди к Хадсон и поешь овсянки! Иди кушай, дорогая!"
   Леди "Н" ушла.
   Я подумал: "Да! Ад - адское место! Больше мы про него ничего и не знаем!" К.
  

ЭПИЛОГ

   Как вы поняли, я теперь борюсь за своё спокойствие. Ну или работаю над этим. Разные стены-глюки сами собой, но мне-то хорошо быть спокойным. Вспоминается детство, хорошо. Это такое ПодПравило. Правило, которое не самое главное. К.
  
  

Александр

Барсуков

Страна

сказок-475

("Письма в никуда"-475)

2017

ПИСЬМО В НИКУДА-4741,5-4744

   3 сентября 2017 года. Сказка про Кондома Хлимена. У него проклюнулись суперспособности. Нет, он не стал всех видеть голыми. Нет. И через стены проходить не мог, хотя жалко.
   Может, стал? Например, стал и прошёл через стену мужской бани! Так как перепутал. Я же говорю: мозгов Бог не дал, и такой способности нет: Наращивание Мозгов. Хотя, конечно: "Нарасти себе ногти! Нарасти себе грудь! Нарасти себе... ну, скажем, ж.пу, чтобы никого не обидеть. Нарасти себе Мозг!"
   Как кажется, Мозг приоритетнее всего прочего, хотя я мог бы поспорить. Мне кажется, что ж.па приоритетнее. Если у человека большая ж.па, значит, он очень добрый и без причины не побьёт.
   Если длинные ноги или ногти, то тоже не побьёт, но если большая ж.па, то просто не влезет в дверной проём помещения, где планируется избиение невинных младенцев.
   Вообще, если говорить о женщинах, то женщина с большой грудью (нарастила) тоже в это помещение не пролезет. Тут возникает естественный вопрос: а если избиение происходит на улице, а не в помещении? Но мы такому естественному вопросу скажем: "Катись в ж.пу!"
   Потому что избиение на улице проводиться не будет. Это что вам, пытка? Казнь неофашистская невинных жертв нацизма у рва?
   Хотя, конечно, если брать фашистов, то у них всех ж.пы были поджарые и, вероятно, существовала такая или подобная комиссия, которая ходила и меряла им задницы штангенциркулями.
   Меряла же объём мозга и носы евреям. Если мальчик (читай: фашист проклятый) не подходил под нацистские стандарты красоты, то его мигом отправляли в концлагерь.
   Тут мы приходим к ещё одному немаловажному вопросу: а если у женщины была большая п? То есть, попа, а не то, что вы подумали. То как проклятые фашисты расправлялись с нею?
   Как-как! Угоняли в Германию "на бл.дки"! Я сам там был и убедился: ну и сволочи же все эти фашисты! Ума - ноль! Нет ума! Ума-то нет!
   Только и знают, что совать в трусы доллары и тянуть похотливые шаловливые ручонки! А девушке, может, надо вращаться на руре! На шесте. Может, в гробу она видела этих фашистов и всю их войну. "Мне всегда клиенты рады! Что ещё от жизни надо?" "Офигенно жизнь сложилась: стала я "звездой" стриптиза!"
   А какой тут стриптиз? Утром встаёшь чуть свет: надо разнашивать офицерские колодки. Разносила: надо участвовать в опытах с давлением. Ну, когда тебя помещают в комнату с давлением, и ты разрываешь себе голову ногтями, так как она разрывается! И хочешь вообще её об стену раздолбать.
   Потом, днём, следующее развлечение: тебе отрезают грудь и насовывают в неё гнилую солому.
   Так что под вечер крутиться на шесте уже никаких сил и нервов не хватает. Как говорится: "бабец сдох"!
   Ладно, мы отвлеклись. Мы говорили что-то о ж.пах. У Кондома Хлимена стала суперспособность: он мог увеличивать чужие ж.пы посредством увеличительного стекла! Очень нужная и уместная способность, если учесть, скольких мертвожоровских патриотов Кондом мог спасти от Бриниумовских "бл.док".
   Бриниум был известный неонацист и всех ссылал на подобные штуки. А Кондом мог как увеличивать, так и уменьшать задницы, чем доводил Бриниума до инфаркта!
   "Этот Кондом! Этот ничтожный Суперспособный! Ясно! Сегодня он будет играть без усов! И без ж.пы!" - скрежетал зубами Бриниум.
   Как играть без усов, было ещё более-менее понятно. Но как играть без задницы? Как ни пытался Кондом её себе уменьшить - не получалось.
   Задница предательски и вызывающе топорщилась! А ведь в Цитадели давали "Фруктовый сад": "Ну-ка, дети, встаньте в ряд! Вместе мы Фруктовый Зад!"
   И Кондом там играл Редьку. Он, конечно, хотел играть приму-балерину Малинку, но нет. Таланта у него хвалило только на Редьку.
   Бриниум лично измерил штангенциркулем талант Кондома и сказал: "А вы, батенька, не доросли!"
   "Как это "не дорос"?! Да у меня самый длинный в Мертвожоровке!" - хотел сказать возмущённый Кондом, но не сказал, так как, во-первых, не почтительно к пожилому человеку. А во-вторых, обидно звучит для пожилого неофашиста.
   Это что же получается? Что Кондом как бы, задним числом, не одобряет их методы? Да нет, нет, конечно, одобряет. Но задним числом, вообще-то, считает, что штангенциркуль можно и выбросить. И измерять пальпированием.
   Если пальцы во что-то провалились, то ты - женщина и должна играть Малинку. Кондом уже серьёзно подумывал, что стоит подставить Бриниуму задницу, чтобы тот провалился, как описано выше, и дал роль примы Кондому.
   "Нет, нет! Этот План никуда не годится! Где я видел небритую Квитанцию Монпансье?" - подумал Кондом. - "С "Фруктовым садом", хрен с ним, но ведь потом мы ставим "Трёх Мушкетёров"! Я, конечно, мечтаю там сыграть Кардинала в Октябре: "Товарищи! Все на бронепоезд! Возьмём эту тварь без шума и пыли! С пылу с жару!"
   Какую тварь? Конечно, Квитанцию! Вот тут важно, чтобы её играла настоящая женщина, иначе может получиться неловко.
   Я подойду такой к Квитанции: "Свобода? Свобода! Равенство! Братство!"
   И всё будет при мне: усы и чепчик, всё при мне. Чепчик имеется в виду красный кардинальский. А вы говорите: я не подготовился! Ещё как подготовился.
   Я прочитал все Указы Дришелье насчёт утопления двадцати ведьм в Сене. Конечно, из них ноль процентов всплыло, так что все они были виновны.
   Виновны в незавязывании шнурков и... чего же там ещё? А! В порочном зачатии! "Святая Мать, зачавшая без греха! Помоги мне согрешить без зачатия!"
   Все эти ведьмы мнили себя крутыми, пока не попались в лапы Дришелье! А его лапы - это не женские лапы! Я бы, даже, сказал "и не мужские". Какие-то средние. Может даже, даже щупальца! Он же пришелец и грешит этим.
   Ну, этим-то все мы немного грешим, недаром, что все с Марса. Но Дришелье особенно. Женщин он не любил и пачками сбрасывал в Сену!
   А потом говорил своей жене: "Ельзалебн! Ведьмы дуры, а Дришелье твой умный!" Недаром у них не было детей.
   А может, и были! Мордаун! Он говорил про Дришелье: "О, мой отец!" А про мать: "Ух, мой мать!"
   Мать у него был... был... конечно, Миледи Здвинтер! Про ту я никаких исторических хроник не нашёл, кроме скабрезного изображения в клозете гвардейцев Кардинала.
   Нарисовал его сам мелкий д,Ратаньян, когда его поставили в клозет за разговоры в казарме после отбоя. Ну, он там полюбовался местной родной природой через окно и подумал: "А нарисую-ка я свою Любовь! Миледи!"
   Ну и нарисовал. Получилось похоже на бегемота или лошадь.
   "Да! До моего отчима Савраскина мне ещё далеко!" - решил юный гасконец-мертвожоровец. - "Папаша рулит!"
   И нарисовал папашку. Получилось, что, как бы, какой-то динозавр сзади подкрадывается к бегемоту, чтобы напасть на него!
   Что касается меня, то я тупо воззрился на эту иллюстрацию и подумал: "Дикие времена, дикие нравы! Вот взять нонешние времена! Я нарисовал на стене свою Аликс! В боевом состоянии! И никто, никто не увидел в ней бегемота!
   Подумали, что это Годзилла и разбежались с криками "А-я-яй!" Что с зомби возьмёшь? Слабая нация слабых недочеловеков! Колоссы на плоскостопных ногах! Влачащие вязанку дров!
   Итак, что же спектакль? Спектакль не должен провалиться! Это вам не "Фруктовый сад"!
   Дело попахивает Трибуналом! Если я прям щас не пойду и не разыщу в Мертовожоровке Миледи, то грош мне цена!"
   Он оделся и вышел. Путь его пролегал, конечно, в женскую баню! Там, по последним сводкам агентуры Кондома, мылась Миледи.
   Конечно, она была уже не та. 400 лет изоляции и воздержания повлияли даже на такой мощный организм. Теперь это была Баба Здвинтер.
   Кондом хотел узнать у неё, как играть молодую Миледи, и не было ли у неё в молодости каких-то своих особых "фишек".
   Баба Здвинтер встретила Кондома тупо. Ну оно и понятно: старческий склероз.
   "Мадам!" - стал втолковывать ей положение Кондом. - "Я играю небритую Квитанцию! Мне надо бы побриться, но я не уверен, что в ваши времена во Франции женщины брились!"
   "Правильно не уверен!" - сказала старая Миледи. - "Я тоже в этом не уверена. Ещё я не уверена что они, это... одевались!" Маразм играл свою решающую роль.
   "Как так? Они что, были вечно голые?" - спросил Кондом.
   "Не уверена я!" - продолжала гнуть своё Миледи. - "Вроде, когда приходили на пруд мыть ноги - не одевались, а раздевались! И в кровати с любимым человеком тоже!"
   Кондом понял, что так они никуда не придут.
   "Расскажите мне о своём любимом человеке!" - попросил он. - "Это был Де Вард? Наверное, озорник и выдумщик? Прыгал на вас с люстры на кухне?"
   "Почему это сразу Де Вард?" - спросила Миледи. - "Это был д,Ратаньян!"
   "Не может быть!" - сказал Кондом. - "Вы же его - того, ножиком!"
   "Ну да! Я ножиком! Молодая была, глупая! И ножик был! Ну я и сглупила. Потом всё старалась исправить свою глупость и убить д,Ратаньяна!" - сказала Миледи.
   "Это нам известно. И науке тоже известно. Вы скажите мне щас как "на духу": вы в это время были бритая?"
   "Да не помню я! Смутные были времена! Хотя, конечно, рекламу крема для бритья помню: "Ваши ножки будут гладкими как у младенца!" Значит, бритая была. А что, это так важно?" - спросила Миледи.
   "Понимаете, я в нашем спектакле играю небритую Квитанцию!" - сказал проникновенно Кондом. - "Это, вообще, нормально? Нормально?"
   "Ну как тебе сказать? Я, конечно, специально не приглядывалась, но, по-моему, Квитанция-то была всегда небритая! Короче, собаке - собачья смерть!" - сказала престарелая Миледи.
   Кондом понимал, что о Квитанции у Миледи самые негативные воспоминания.
   "Почему это негативные? Мы пару раз перепихнулись в монастыре Кармелитов!" - прояснила ситуацию Миледи.
   "Это всё понятно и без вас!" - сказал Кондом. - "А как, вообще, женщины в те времена одевались?"
   "А никак!" - сказала Миледи. Склероз снова стал играть роль.
   "Ну трусы-то у них были?" - задал наводящий вопрос Кондом.
   "А у тебя есть? Вот и у них были!" - Миледи.
   "А подвязки?"
   "Ты спрашиваешь: лифы?" - Миледи.
   "Я уже ничего не спрашиваю!" - сказал Кондом. - "Я умываю руки! Если я выйду на сцену в трусах и в лифе, то это будет нереальный успех, нереальный!"
   "А ты, милок, выйди в шляпке!" - Миледи.
   "Во-во! Ещё в шляпке! Ладно, старая перечница, то есть, Миледи! Очень вы мне помогли, спасибочки!" - сказал Кондом и вышел из бани.
   Подумал: "Хорошо бы щас найти прямого обладателя! Квитанцию! Но где её найдёшь? В каком доме престарелых? Их же тысячи! Может, в том, на месте которого построили ракетную базу? Посмотрим!"
   Он стал подслеповато водить пальцем по страницам телефонной книги: "База, база... Баба, баба... Квитанция, Кастрация... Нет, чего-то не то!"
   Неожиданно его по плечу похлопал патруль ополченцев:
   "Ирре ппаппирре, ббитте!"
   "Да пошли вы в ж.пу!" - сказал Кондом. Он всегда серую сволочь бил и щас был не прочь.
   Каково же было его изумление, когда в одной из ополченок он узнал Квитанцию Монпансье!
   Конечно, это была уже не та Квитанция: усы отпустила, штаны надела! Но она же была в патруле! В патруле, как и в отпуску, можно всё.
   "Квитанция!" - воскликнул Кондом. - "Я - ваш старый и закоренелый поклонник!"
   "Ась?" - спросила Квитанция басом. Да, голосок у неё был уже не тот. Люди больше не услышат наши детские смешные голоса! Теперь их слышат небеса!
   Кондом отвёл Квитанцию под ручку от телефонной будки:
   "Я понимаю: это маскировка! Ты не хочешь, чтобы зомби в городе узнали, что ты в городе!"
   "Ась?"
   "Я говорю: ты зачем усы нарастила, дура?" - не выдержал Кондом.
   "У кого?" - тупо спросила Квитанция.
   Подошёл второй ополченец. Кондом спросил у него:
   "Вот! Подруга! Квитанция! Вылитая Монпансье! Вы не знаете, зачем Квитанция усы нарастила?"
   "Володька!" - сказал ополченец Квитанции. - "Быстро скажи, зачем Квитанция нарастила усы! И пойдём! Нас дичь ждёт!"
   "Володька?!" - поразился Кондом. - "Да это же такая же Володька, как я - Папа Римский!"
   "Володька! Скажи товарищу, что он - Папа Римский!" - сказал товарищ Володьки.
   Это переполнило чашу терпения Кондома:
   "Наше терпение не безгранично! Я всегда вашу сволочь бил и щас побью! Володьки вы или Квитанции! Не важно!"
   И он поднял с земли какую-то арматуру!
   "Вот видишь: это арматурный! А ты всё: слесарный-слесарный! Не свисти!" - сказал Володька. Было понятно, что этими словами он пытается оттянуть неминуемую развязку и избинение ополченческих младенцев.
   Тут за плечо Кондома тронула старая Миледи:
   "Кондом! Ты что, не видишь, что это не она? У Квитанции и здесь больше, и здесь! И у неё большая... Нет, этот Володька уродливей нашей Квитанции!"
   Да, теперь-то Кондом это и сам видел. Он холодно сказал:
   "Встретимся на спектакле!"
   И пошёл прочь под ручку с Миледи. Куда только потом старуха подевалась, до сих пор понять не может! (И попёр! И попёр!) Таким образом, Кондом так и не разобрался в своём сценическом образе.
   Выходить ему на публику в одних трусах и шляпке? Освистают! Вообще не выходить? Никак не возможно! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4744-4746,5

   5 сентября 2017 года. Сказка... про Жёлтую Шапочку! Идёт в наборе со сказкой про Чеки Джана. Жёлтая Шапочка была его роднёй: то ли дядей, то ли тётей, то ли просто Джамбо.
   И вот пурга! Чего ты гонишь пургу? Да-да, именно, пурга! Нагнал её один из 13-ти Месяцев, некто Бухабрь. Там были ещё... дай Бог посмотрю в "Чётких приколах"... Не нашёл. Я тоже не железный всё находить. Там были ещё Теплюнь и Дубабрь. Ну или типа того.
   И вот: Ночь! Длинная Полярная Ночь в Бутово! "Там холода и вьюга! Мать, у тебя с головою туго! Ты чего? Там минус 20!"
   Ну, может, и не Мать, а тётя или дядя, или Джамбо: "Джамбо! У тебя с плавниками туго! Колись, сука, ты Джамбо или не Джамбо?!"
   Ну и Джамбо, конечно, колется: "О нет, прекрасная Шапочка! Я - твой вновь обретённый брат-близнец-паразит! Кушать хочу! Ам-ням! Всего-то, чего я хочу, так это кушать! Больше ничего!" - и плачет как Плачущий Убийца.
   Тот тоже, видимо, свою племянницу кокнул и расстроился из-за этого пустячного факта. "И поступок этот в сердце вам проник, вспомните, как много есть Джамбо хороших! Их у нас гораздо больше, вспомните про них! И улыбка без сомнений вновь коснётся ваших п..д, и хорошее настроение не покинет ваш уд!"
   Кто не понял, так у удов и "кисок" есть хорошее настроение. А может, и нету! Может, всё настолько мрачно и страшно, что нету! У вас оно есть, а у них - нету!
   Короче, не хочет Жёлтая Шапочка перется ночью в Бутово: "А вдруг там маньяк!"
   "Маньяк? Обожаю маньяков! Возьми у него телефончик!" Видимо, с головою у Джамбо и в самом деле туже тугого. И ещё тужее! Тупой и ещё тупее. Тугой и ещё туже. Так будет правильно, хотя, что в этом мире вообще правильно? Всё неправильно!
   Вот ездил я вчера в метро! Всё грохочет, бабы со всех сторон, всё мелькает, хочется кричать! Ну и бабам сказать пару ласковых слов. Может даже, даже действительно ласковых. Там: "Хелло, бейб!"
   Ладно, будем о Шапочке. Она была не в метро, нет. На наземном подводном транспорте. В лесу! Там, где обитает Маньяк!
   Вы думаете: почему Чикатило заманивал жертв именно в лес? Потому что любил родную природу. Как говорится: "Не приходи в лес человеком, а уходи свиньёй!"
   Я, помнится, тоже ходил в этот лес. Но только жертв я не заманивал, хотя тоже люблю родную природу.
   Для того, чтобы кого-то заманить в лес, надо не бояться познакомиться! Ну а потом можно сразу заманивать. Так вот: я знакомиться ("Хэлло, бейб!") не знакомлюсь! Зубов не было знакомиться. Протез-то сняли. Да и без него нужна некая тупая сноровка и умение говорить красивые слова ("А кто-то рядом говорит тебе красивые слова! Но твой надменный гордый вид ведёт к потере мастерства!).
   Нет, я, конечно, не скажу, что Чикатило говорил красивые слова. Послушать его, так он быдло быдлом. Его спрашивают: "А вам не жалко было ваших жертв?" Он такой: "Чаво?" Короче, быдло.
   Но Шапочка-то не была таким быдлом. Она, может, была идейная. И норовилась познакомиться с Серым Волком, который сидит за корягой: "Чего тебе надо? Не мешай с.ать!"
   А Шапочка, может, хочет! Чего она там хочет, один Бухабрь понять в состоянии, но я вам ещё раз скажу: хотения её просты и бесхитростны!
   Она хочет ч.ен! Это такой прекрасный, аки Восход Феникса, Корень Любви! Ну, в случае с Волком - грязный и бородатый.
   Ещё в лесу есть, как вы догадались, минные поля. И Лиса-Алиса. Патрикеевна. После того, как её продёрнул Чикатило, она сменила "погоняло". Была просто Лиса-Алиса, узкоглазая и вьетнамская. А стала широко зрячая европейская. Глаза стали как 15 копеек после того, как она увидала уд Чикатило!
   Не скажем, что уд тот был маленький, а Чикатило был белый и жирный, прям как женщина. Нет. Это монах был жирный и, к тому же, п.др!
   Монах тот начитался отравленного календаря, который нашёл в библиотеке Бабушки и такой пошёл ("Ля-ля-ля!) в лес. Мы, конечно, помним, что только жёлтые и чёрные люди при опасности бегают и кричат: "А-я-яй!" (при Годзилле), а белые люди (как этот монах с белым женским телом) всегда спокойны и "Ля-ля-ля!" Даже если Годзилла ненароком встанет им на мошонку.
   Итак, сейчас и произойдёт та историносная встреча Жёлтой Шапочки и Монаха, о которой потом так много болтали жители Йокки!
   Шапочка такая:
   "А-ай! В Африке реки вот такой глубины! А-яй! В Африке монахи вот такой длинны! А-яй! В Африке монахи, не ходите, дети, в Африку гулять. Злобные монахи будут вас пытать, насиловать и целовать! Не ходите, дети, в Африку гулять!"
   И стоит за деревом такой Монах! Это его именем назвали потом приём "Колокол Монаха", который практикуют гомосексуалисты. Нет, он, как Волк, не с.ёт. Он, может, давно отос.ался.
   Он говорит такой:
   "Хай, бейб!" И подбирает далее красивые слова, чтобы разговор на этом и не затух.
   А Шапочка тоже подбирает красивые слова и говорит (выдаёт):
   "Он у тебя твёрдый?" Обломала весь кайф! Разговор грозил затухнуть, так как у него-то он visit!
   Чтобы не сбиться с толка и возобновить прерванный разговор, Монах говорит снова:
   "Хэлло, детка! Пошалим?"
   Шапочка подумала-подумала и говорит:
   "Йес, бейб!" Так как Монах, конечно, мужчина видный, авторитетный, на дороге не валяется, сразу видно: начитанный, интиллегентный, что можно судить по его "Хай, бейб!" Короче, муж на зависть. И Шапочка уже воображает, как они вместе будут баюкать своих детишек.
   Ну, Монах тоже это воображает и думает: "Хорошо бы этих детишек обучить приёму "Колокол Монаха", так как всё равно родятся п.дры! Как говорится: "Родится мальчик. Будет п.дром! А он не знает, что ты - парень!" Конечно, это говорилось про парня и транссексуалку и к текущему моменту не имело никакого отношения.
   Монах продолжил знакомство:
   "А хочешь длинную красную спортивную машину? И поездку в Лас-Вегас, Токио и Нью-Йорк!"
   Шапка долго-долго думала, взвешивала ньюансы, а потом сказала:
   "Конечно, хочу!"
   "Но для этого тебе, детка, надо будет переспать со мной! Так как я продюсер, а всё делается через продюсера кровать!" - сказал Монах.
   "А ты сможешь? Я имею в виду: у тебя фок-мачта выдержит?" - спросила Шапочка.
   "А ты как думала?!" - спросил Монах. - "Вот моя мачта! Видала?"
   И показал. Как мы уже подчёркивали, мачта та была маленькая и как у женщины. Некоторые сладостные грёзы в голове у Шапочки начали рассеиваться как тучки при солнышке.
   "Но, детка!" - сказала она. - "Ты его в зеркале видел? С таким далеко (в Лас-Вегас) не уедешь!"
   "Ещё как уедешь! Именно с таким-то и уедешь! А будь большой: хрен бы я уехал! Лежал бы на диване и стонал: "С пипиской я!" - сказал Монах. Его грёзы тоже начали рассеиваться.
   Что это, вообще, за чувиха? Не любит маленьких! И вообще, какая-то дура: кривоногая, в дурацкой шапочке, под ней, может, вообще лысая!
   Монах ненавязчиво приподнял шапочку на Шапочке: "Да! Точно! совсем лысая аки полено!"
   "Знаешь, что? А не хочешь ли барбарисок?" - спросил он. И, невзирая на явные протесты Шапочки, отсыпал ей барбарисок.
   Знакомство завершилось со счётом: "0:0".
   Шапочка шла дальше по тропинке и думала: "А не сваляла ли я дурака? Такой видный мужчина! Видный, да дебелый и маленький! Размер имеет значение и очень большое!
   Теперь что же? Серый Волк? "Я в Шапках и баранах знаю толк! Ры-ы!" "Я страшный Баскервиль-собак! Людей пугаю я вот так! Ры-ы! Я засосу - и он умрёт!"
   Засосу, засосу... Тут что, болото есть? А почему нет? В каждом лесу есть болото!" - подумала Жёлтая Шапочка и лбом стукнулась о слегу!
   Эта слега торчала, конечно, на месте утопления разного пешехода. Пешедропа. Пешеж.па. Он такой со слегой скакал по болоту как горный барашек: "А нам всё равно, что повидло, что г.вно! Всё равно, что лютая година, которую мы не бачим и не ведаем!"
   Дело происходило в 1942 году! Уже пали города Брест и Орёл, фашистские полчища подбирались к Бутово! А пешеход скакал как баран.
   Может, тут мины? Шапочка, не сходи с ума! Какие в болоте мины? Тут засосы!
   Конечно, это вражеские засосы! Сидят эсесманы и сосут каждого встречного! Ну, типа того, как эсесманов расставляли вдоль железной дороги, чтобы партизаны не прошли. Такая же тупая гуманитарная миссия.
   Видала Шапочка этих эсесманов: доски-досками! И торчат на морозе как гнилые зубы изо рта бомжа Михеича.
   И вот теперь это болото! Шапочка неловко ступила шажок! Хлюпнуло! Это был хороший знак. У Шапочки с собой, как всегда, были незацепляйки, воблеры, попперы. Ну и конечно, такие приспособления для собственноручного вытаскивания из полыньи. Раньше-то их делали из двух гвоздей, но щас всё продаётся.
   Она с размаху всадила это в тину!
   Раздался вопль Водяного:
   "Ты что, дура?!"
   Это грозило перестати в новое знакомство. Только у Водяного, конечно, больше, чем у Монаха.
   "Простите, я думала: вы - эсесман!" - сказала Шапочка.
   "Я? Эсесман?" - спросил Водяной. - "Хотя, я вижу: ты в отпуску: шапочку надела, волосы отрастила! Так что вполне можешь быть непроходимой дурой!"
   "Я не дура! Я не блондинка, а рыжая!" - сказала Шапочка. - "А иду я по лесу!"
   "Нет! Ты идёшь по болоту! А говоришь, что не дура! Рыжие как и лысые могут быть полными дибилами. Но не бери это на свой счёт. Как говорится: "Рыжие несовершенны. А некоторые так просто кретины! Но не бери на свой счёт." Хочешь пончиков? А может, супа?"
   Шапка начала терять терпение:
   "Слушай, дед! Вертай всё, как было! Ты начинаешь меня раздражать! Как пройти через это грёбанное болото и этих грёбанных эсесманов?"
   "А чем тебе они не угодили? Люди делают свою работу, им за это деньги платят. Ты их не тронешь - они тебя не тронут, то есть, не засосут, и ты не умрёшь," - сказал Водяной. - "Давай, я, всё же, налью тебе супа!"
   "А это далеко? В Лас-Вегасе? В Токио?" - спросила Шапка.
   "Нет! Это здесь, в избушке! На-кур-ногах!" - сказал Водяной и мысленно потёр лапки: наконец-то, ему удалось склеить девушку! А то все ему говорили: "Эмиль! Тебе почти 50 лет, а ты всё ещё живёшь с мамой и ни на что не годишься!" Да сама мама это и говорила. Мамка-Ёжка.
   Итак, Водяной повёл Шапочку окромя болота в избушку.
   Та нагло стояла задом к лесу.
   "Избушка-избушка! Повернись к лесу задом, а к нам пиской!" - сказал Водяной.
   "Это нормально, вообще? У избушки - писка?" - спросила Шапочка, но Водяной перебил её:
   "А где, по-твоему, у неё писка? На заднице? Это был бы изврат, мы таких избушек не держим. У неё писка там, где и у всех: между куриных ножек!"
   Избушка нагло продолжала стоять задом.
   "Что ты там делаешь?" - обошёл её вокруг Водяной. - "Ты что, с.ышь? Нашла время. Как говорится: "Коля, покорми кота!" "Он сыт!" "Пос.ыт, и накорми!" Или так: "Саша, ешьте, дорогой!" "Саша сыт." "Саша, не с.ыте, а ешьте!"
   Но избушка продолжала стоять спиной. Может, она была извращенка, а может, было другое объяснение, медицинское. Может, она защемила себе "молнией" на штанах, если, конечно, у неё были штаны и "молния".
   Делать нечего, Водяной решил лезть в окно с торцевой стороны. Он подсадил и Шапочку, и они оказались внутри избушки.
   Там было темно и мистически! На подоконнике лежала книга "Творчество душевнобольных".
   "Классная книга, мощно вставляет!" - сказал Водяной.
   "Но мы пришли, типа, есть суп!" - сказала Шапочка.
   "Не указывай старшим! Где, вообще, тебя учили? Набрали, понимаешь, по объявлению!" - заворчал Водяной.
   "Да!" - подумала Шапка. - "С таким трахаться - себе дороже! Пожру супа - и мигом отсюда!"
   "Бог мой, Эмиль!" - раздался голос Мамки-Ёжки. - "Ты, наконец-то, склеил девушку! А я думала: ты никуда не годишься!"
   "Мама!" - сказал Водяной. - "В эту лютую годину позволь представить тебе единственного друга, которого я обрёл в конце своего 25-типятилетнего путешествия! Это Жёлтая Шапочка! Ну ты сама видишь. Я поклялся профинансировать нашу Серебрянную Свадьбу!"
   "Это так мило, Эмиль! Но посмотри: она же совсем ребёнок! У неё ещё не оформилась грудь!" - Мамаша.
   "Грудь ещё растёт!" - Шапочка.
   "И она не может родить: бёдра очень узкие! Вот ты можешь родить: бёдра широкие. А она не может!" - Мамаша.
   "Ну, если очень постараться, то и я смогу!" - сказала Шапочка.
   "Молодая девушка! Молодой человек!" - сказала с укором Мамаша. - "Я проработала в полиции 25 лет и за это время научилась только одному: не надо стараться! Доступно?"
   "Не очень! Поподробнее, пожалуйста! Я зап-писываю!" - сказала Шапочка.
   "Правильно делаешь, девочка моя! Если ты оказалась посреди болота наедине с двумя умалишёнными идиотами, то остаётся только записывать! Итак, записывай: "Берёшь килограмм костей, два кило крови, три кило мяса и изготавливаешь Франкенштейна!"
   "Мама!" - сказал Водяной. - "Не тупи! У тебя с головою не туго?" Он не знал, что у матери там туго в любом случае и при любых обстоятельствах, даже на болотах.
   "Не туго, сынок! А теперь я бы хотела спеть тебе новую песенку, посвящённую твоему случаю: "Наш Эмиль прошёл немало миль, и он много повидал на веку! Но такого, но такого он не видел никогда!"
   "Чего такого, мама?" - спросил Эмиль.
   "Ну конечно, голую Шапочку! Ведь ты же нам станцуешь на столе?" - спросила Мамаша. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4746,5-4749

   8 сентября 2017 года. Сказка. Ну сказка, сказка, со всеми бывает. Как бывает ДС - Детский Садик. Кто не понял, так ДС - это ДКондом СХлимен. Это про него былинники речистые сейчас поведут рассказ. Как он однажды утром в одном исподнем белье пришёл на "бл.дки".
   Нет, не на пару. Пара - это такая хрень, которая бывает или не бывает в институте. И если вы на пару пришли в исподнем белье, то, мы думаем: "Ну, думаем: всё!" Конец Света!
   Но Кондом был настолько мудр, говорим мы, что избегал подобных хреней как пара. На парах сидят только или трезвенники, или язвенники. Или либералы.
   Ну или будущие мамы и будущие проститутки. Ладно, ладно! Не проститутки, а инженерки! Ну и мамы соответственно. Сидят такие и протирают себе промежность, так как они в отпуску: брюки надели, бороду отрастили...
   Во! Прикол! "Оно пришло в юбке!" Пришло на пару. Это говорится про девушку, которая как парень, но в юбке. Похожа мордой на парня.
   Итак, что же Кондом? Что же Серый Волк? Он как козлёнок прыгал по лугу и напевал: "Никаких пар! Я иду по "бл.дкам", и нет мне преград! Все девушки улыбаются!" Конечно улыбаются, ведь они Глумпленки. То есть те, которым разрезали рот до ушей и они стали человеками, которые смеются.
   Да нет, нет, конечно же, нет. Не будем сгущать краски. Девушки те были обычные, ботанические, в очках, короче, феминистки или лебезьянки, кто их разберёт? Может даже, даже по будням играли в американский баскетбол! А кто их там разберёт, этих феминисток? Играли, хотя сами метр с кепкой.
   Итак, что Кондом? Он такой пока ещё вежливо так спрашивает, вырывая из липких от пота лапок баскетболисток липкий мячик:
   "А сколько щас градусов выше нуля?"
   Они говорят:
   "Дорогой Кондом! А не пойти ли вам в ж.пу?" Знают, чтят своих кумиров! Дорогой! Кондом! О, мой Победитель! О, мой Герой! Ну а что "Пошёл в ж.пу", так они вообще ничего, кроме этого и "С Новым Годом!", не знают. Это такой народный негритянский фольклёр.
   Я бы сказал: ниггерский юмор. Сказал бы, если бы хотел, чтобы меня причислили к расистам. Знаете, есть многие молодёжные группировки: эмо, ботаны, крутые... Я, конечно, ботан. В подобной группировке можно состоять в любом возрасте, хоть в 75 лет.
   Вот взять Бельмондо! Типичный ботан с этим его: "Не плавай там, где акулы! Сажают не баранов, а волков! Матёрых волков!" Короче, ботан.
   Ну и эмо такие тренькают на гитарах: "Ол ю нид из лов! Леннон жив! Леннон жив!" Кто был Леннон? Конечно, ботан! Как и Маккартни! Да и как все орущие от них девушки.
   Тут мы приходим к немаловажному выводу, что ботаны составляют большинство населения страны.
   "Ну и что?" - спросите вы. А то, что вы тоже ботаны.
   Ладно, я отвлёкся. Бельмондо, то есть, Хлимен, подошёл к одной из чёрных баскетболисток и сказал:
   "Детка! Я западаю на чёрный шоколад!"
   "Балда!" - сказала шоколадка. - "Просто я, чувак, по уши в нефти! А на самом-то деле я - Мерилин Мурло!"
   Да, бедная Мерилин искала у себя на участке нефть и прорвала местную канализацию. Теперь: "Чуваки! Не трожьте мою нефть! А не то обмотаюсь телефонным проводом и задушусь!" Как вы уже поняли, она именно так и кончила, так как дура! Ну или не дура. Нет, умная. На её месте должны были бы быть вы! Накачаетесь наркотиками - будете!
   Тут же ещё что главное? Чтобы был стационарный телефон! Без него ничегошеньки у вас не получится. Хотя, конечно, можно обмотаться интернетовским кабелем и достойно, под звуки Свадебного Марша покинуть этот бренный Шарик!
   Мерилин стёрла остатки нефти с лица и воззрилась на Кондома с мыслями: "А может, это Прынц? На осле? Нет, на Прынца мало похож: слишком жирный! Такой любого осла раздавит.
   А может, это Шурик?"
   Шурик, как известно, путешествовал на осле по Средней Азии и собирал пошлые анекдоты, чёткие приколы, а потом размещал в ВК. На Шурика Кондом был похож уже хотя бы тем, что был такой же жирный и в очках. И изо рта торчит сигарета, и папиросы тянется дымок! Ну а в глазу горит зелёный огонёк.
   Я бы сказал: самый человечный такой огонёк с добрым прищуром.
   "А может, это никакой не Шурик! А Вождь пролетариата Кузьмич?" - подумала в белой панике блондинка Мурло. - "Ему бы я дала! Да нет! Нет! Это никакой не Кузьмич!
   Это вождь нацистов Фитлер! Такому бесполезно давать: сразу повесит на рояльных струнах как любимую женщину механика Гаврилова! Сначала Гаврилова повесит за причины, а потом: "Ирре паппирре, битте!" И "Даст ист партизанен!"
   И меня тоже! Нет! Такому контингенту я не дам.
   Да нет, какой это Фитлер? Фитлер маленький, плюгавый, прыщавый, а это - красавец здоровенный! Люблю военных здоровенных! Любите, девочки, прыщавых мальчиков, отважных лётчиков и ботанов! Дарите им свою любовь!
   Ну, конечно, Фитлера тоже все должны были любить, видали, как они все в слезах и губной помаде вскидывали руку и орали? Потому что година была жуткая! Страшная была година! Как говорится: слишком много развелось населения на Шарике! Хотя я эту версию не разделяю. Сколько бы не развелось, а уничтожать их было незачем. Вон китайцев сколько! Что их за это, уничтожать? Что самое лучшее умеют изготавливать в Китае? Китайцев!
   Итак, ясно: это не нацист и не китаец! Тогда кто? Вот возьму щас и спрошу!"
   И Мерилин задала Кондому простой естественный вопрос:
   "Ты кто такой будешь, мужичок? Граф Трубецкой?"
   "Да!" - сказал Кондом. - "Но сначала я должен заделать брешь в твоей канализации, откуда нефть!"
   "А! Так ты по-мо-гаешь!" - поняла Мерилин.
   "Умгу!"
   Кондом принялся лопатой бить по бреши, от чего та только стала больше.
   "Нет! Найн! Ты неправильно делаешь! Какого чёрта ты делаешь? Так нельзя делать!" - заверещала Мурло.
   "Слушай, позволь мужчине делать мужскую работу! Мы по природе сантехники! Механики!" - сказал злобно Кондом. - "А ты постой в стороне и посмотри, как мужчина делает мужскую работу!"
   Он бы щас и договорился, так как нефть грозила залить и его по уши. Но Кондом был из поколения Восьмидесятых! Это они прокладывали БАМ, поднимали Целину, строили Турксиб, наконец!
   Летали в космос! На ракетах голубенького цвета!
   "Понятно!" - подумала Мерилин. - "Он не демон и не ангел! Он - Белка! А может - Стрелка! Только они способны пролететь по космосу да там и остаться!
   Разные Хахарины не могут: кишка тонка. Они всё норовят вернуться на Землю под бочок к своим дебелым жёнам и малолетним спиногрызам.
   А Белка - она не такая! То есть, нет, она не "Я не такая! Я не на панели!", она другая! Совсем другая! Может даже, даже с Марса! Или другого мистического места. Ну, если, конечно, на Марсе есть панель. Я подозреваю, что есть!"
   "Слушай, Шурик! А на Марсе есть панели?" - спросила Мерилин Кондома.
   "Чего?" - спросил он. Он-то думал, что она с замиранием сердца, с трепетным восторгом будет смотреть, как он делает мужскую работу: чинит клоаку, а она витала мыслями на Марсе.
   "На Марсе всё есть! Трава там зелёная, потому что ты накурилась травы, Солнце жёлтое, потому что не знаю, почему, и коровы пёстрые (с пёстрыми боками), так как сожрут ту траву и будут грезить островами!" - сказал, как маленькому ребёнку, Кондом Мерилин.
   "А вот я верю в брак и любовь! У нас будет 10 детишек!" - сказала Мурло.
   "Ага!" - сказал Кондом. - "И все они окажутся на кладбище!"
   "Я бы не смотрела так пессимистично!" - сказала Мерилин. - "Когда я отравлю тебя ядом "Е-345", я зато отправлю их учиться в колледж!"
   "Е-345"? Наверное, мощная штука? Крепко вставляет?" - спросил Кондом.
   "Мало не покажется. Спроси всех моих мужей, которые уже на том свете! Ты думал: они на этом, а они на том!" - сказала Мерилин.
   "И после них ты прижила шестерых детишек, которых безболезненно убила топором и сама на себя заявила? Свежо предание, да верится с трудом! Все вы, проститутки, про себя приукрашиваете, чтобы подороже продаться и выглядеть поаппетитнее, а на самом деле все доски-досками!" - сказал Кондом.
   "Но поверь, Кондом! Я не вру!" - стала заламывать белы рученьки Мерилин. - "Я действительно кокнула своих шестерых мужей и шестерых детей!"
   "Не верю!" - холодно сказал как отрезал Кондом. - "У нас в Мертовожоровке подобный контингент не встречается. Он встречается там, в другом мире! Все герои там! В ином мире! Они лежат на солнышке и греют свои короткие ручки и ножки! Конечно, при этом обязательно наличие солнышка и ручек-ножек.
   Если же пехотинец не имеет ручек-ножек, то такой пехотинец (и такой контингент) считается без ножек-ручек и подлежит высылке из города в Сибирь на рудники сибирских руд хранить гордое молчание. У тебя ручки-ножки есть?" - спросил Мурло Кондом.
   "Нет!" - сказала она.
   "Так-так! Посмотрим повнимательнее! Если есть выходное отверстие 9 миллиметров, то должно быть и входное 10 миллиметров! Как говорится: "9 граммов сердца, постой, не стучи! Не везёт мне в сексе - повезёт в любви!"
   "Не везёт мне в смерти!", балда мертвожоровская!" - сказала Мерилин. - "Набрали, понимаешь, по объявлению!"
   "А как ещё наберёшь Борцов со Злом? Что их, у тебя под юбкой искать? Борец со Злом - это человек! Он без страха и упрёка! Он в сраженьях целый век против злобы и порока!
   То есть, против таких шлюх как ты! Я же говорю: против "порока"!
   Достаточно посмотреть на этот твой порочный рот, на этот низкий лобик, чтобы сразу с тобой... бороться!"
   "Потому что ты извращенец!" - сказала Мерилин. - "У любого на твоём месте давно бы встал! И мы бы слились в экстазе!"
   "Потому что это вы - извращенцы! И мозгов у вас ноль! Опомнитесь, опомнитесь, пока не позно, ещё раз вам говорю! Подумайте о детях!" - сказал Кондом.
   "А чего об них думать? Мелкие перцы, ничего не соображают и только просят сиську, как генерал: маленький, лысый, всё время орёт. Похож, кстати, на тебя. Только ты сиську не ищешь," - сказала Мерилин.
   "А чего её искать, если вон у тебя их две! Глаза бы мои тебя бы не видели! Видишь тот кактус на окне? На подоконнике? Он гораздо целомудренней тебя. И я его примирую. А тебя накажу!" - сказал Кондом.
   "Да! Да! Накажи меня! Отшлёпай!" - сказала томно Мерилин.
   "Начинается!" - сказал Кондом. - "Я бы с удовольствием отшлёпал тебя и вас всех, если бы не было столько работы с этими папками! У меня все исходящие в папку! То есть, в нефть! Фу, запутала ты меня. Столько работы с канализацией! Я её починю, а потом изобью тебя этим!"
   "Скорее бы!" - сказала Мерилин и ушла в дом, качая крутыми бёдрами.
   "И эти люди дали миру Мать Терезу!" - подумал Кондом. - "Мать Тереза, хоть, не убивала своих детей! Или, всё-таки, убивала? Как самка богомола убивает самца после случки. А окуни пожирают собственную икру.
   Да нет, что я, в самом деле? Мать Тереза детишек любила! Вон, как она скакала и сшибала котелки с похлёбкой с костров, а потом вышибла костыли у одноногой девочки!
   Я подозреваю, что девочка та была мистическая! И костыли ей были нужны как нам с вами. Может, этими костылями та девочка убивала жертв нацизма!
   Да нет, ерунда! Жертв нацизма убивали нацисты.
   Тогда девочка убивала всех, у кого есть миникамеры! А может, это страус злой! А может, и не злой! Не убивала! Любила!
   Подходит такая к минивидеолюбителю и говорит: "Хелло, чувак!" И как костылём ему промеж ног!
   Так что Мать Тереза выполняла гуманитарную миссию, она по-мо-гала! Нет, я, конечно, не скажу, что она прыгала по кокосовым пальмам, нет! Она боролась за Мир во всём мире. Ну и против разных мистических девочек, которые являются угрозами демократии и уже родились опасными для общества.
   Они такими родились! Уже маразматиками и халтурщиками.
   Итак, что можно сказать о Мерилин? Руку и ногу я от нефти уже отодрал, придёт соседка Мерилин и тоже прилипнет. Пока буду отдирать соседку, на работу-то и опоздаю!
   Какая у нас сегодня работа? Да самая простая: валяться на диване и чесать пузо. Кверху пузом. Кверху брюшком, ножками вперёд."
   Тут из дома высыпали Мерилины дети! Их было ровно 4.
   "Да! Вычитаем шесть, десять из четырёх не отнимешь, шесть идёт на ум, да, ровно 4!" - подумал Кондом.
   "Дядя Кондом, дядя Кондом!" - голосили дети. - "А покажите, что у вас в штанах!"
   "Ну, как вам сказать?" - рассудительным педагогическим голосом сказал Кондом. - "Там находится Корень Жизни!"
   "А этот Корень грязен и волосат?" - спросил Вовочка, сынулик Мерилин.
   "Не скажу тебе, Вовочка, а то ты мне всю физику на хрен сведёшь! Вот лучше ответь, отрок, что быстрее поноса на свете?" - задал непростой вопрос Кондом.
   "Свет? Звук? Слово?" - стал гадать отрок.
   "Нет! Быстрее поноса только... только... встаёт перец! Только подумал, а он уже встал!" - нашёлся Кондом. Вышел из трудного положения.
   "Нет! Перец тяжелее всего на свете или легче всего на свете! То домкратом не поднимешь, то..," - проявил познания Вовочка.
   "Ты бы, Вовочка, лучше бы смотрел за Машенькой! Похоже, ей яйца-то оторвали!" - сказал дядя Кондом.
   "Это тебе их оторвали!" - сказал злобный Вовочка.
   "Нет, Маше!"
   "Нет, тебе! Вот тебе отравленый пончик, я сказал: "Ешь сам!" - сказал Вовочка.
   "Да я, вроде, не голоден," - сказал Кондом и завяз зубами в вязком тесте.
   "Вижу: вы уже поладили!" - сказала, выходя из дома, Мерилин.
   "Да! Только от пончика у меня язык онемел!" - сказал Кондом шепеляво.
   "Вовочка! Как ты посмел отравить дядю?" - спросила мать.
   "Ничего! Хороший мальчик!" - сказал Кондом. Он зарёкся иметь детей. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4749-4751,5

   10 сентября 2017 года. Ну что же, дорогие мои чмошники (ладно, ладно: не чмошники), сказитель снова сел за компьютер, и начнётся таинство сказки. На сей раз сказка будет про Херлока Шолмса. А почему нет? Херлок - мужчина видный, представительный, даром, что импотент.
   А импотентом Херлок может быть только в трёх случаях! А: если Леди "Н" ему изменяет. Б: Если он не может вставить в Леди "Н". И Ц: если он умер!
   А умереть Херлок вообще не может, так как он фольклёрный элемент и будет жить вечно. Что и доказывает данная сказка.
   Он, вроде бы, помер, но сказка всё равно о нём. И не о хладном трупе, а о скачущем, аки козлёнок, дедуктивном сыщике. А почему он скакал?
   Да всё просто: профессор Мориати опять совершил гнусное преступление против человечности! Дра-та-тушки, дра-та-та! На сей раз Мориати изобрёл Гиперболоид профессора Мориати!
   О! Это была, вообще, страшная штуковина! Она пуляла раздевающим лучом, и все становились голыми! Нет, вы не правильно это прочитали. Надо читать с замиранием сердца и ужасом: г-о-л-ы-е! Почему? Да потому что "Я стесняюсь своего тела!"
   Все уродства, все плоскопопые ж.пы, все отвислые груди сразу видны человечеству! И человечество в панике! В ужасе!
   Я, честно говоря, тоже в ужасе, хотя, конечно, есть дибильные исключения. Например, красивые попы и груди! Но таких мало, чертовски мало. И они обычно у молодёжи, что около фонтана тусится молодёжь! Но просто отдыхающими их не назовёшь. Все в трусиках коротеньких красивые тела, как будто их такими мама родила.
   Ну, не знаю: папа родил или мама, или вообще страус принёс... Как говорится: "Аист принёс..." И чего-то дальше: "Лучше бы страус принёс. Папа, ты что, кроме аиста не мог никого трахнуть?" Склерозик замучил по самый "не балуйся", хотя, конечно, я вам и не нанимался помнить все эти чёткие приколы.
   Да ещё анекдоты про Вовочку. Все, как на подбор, дибильные. Например, как Машеньке оторвали яйца! Кажется: юмор, смешно, пробивает на "ха-ха". Но если вдуматься: оторвали! Это же, наверное, больно!
   Кровь хлещет громоздящаяся! Машенька в панике и не может продвигаться!
   И вызывают срочно доктора Мясника! И Мясник говорит: "Она уже не человек!" Так как человек, по его понятиям (а с ними серьёзные люди не согласятся), это человек с яйцами!
   Ну, серьёзные люди-то считают, что может быть и Гомо Безяйцевус, даже Гомо Лысикус. Вообще, к этим серьёзным людям надо потщательнее примотреться. Что это, вообще, за контингент? Может, блатные? А может, Бог?
   Ну, Боги-то бывают разные: Бог-старичок, Бог-женщина, Бог-негр, Бог-собака (для собак и для тех, кто любит собак, так называемая зоофилия), Бог-шизофреник (для меня), ну и разные прочие Боги. Наверное, это серьёзные люди и есть. Бог-сантехник. Бог-сыщик. Бог-профессор.
   Мориати, конечно, поклонялся своему дурацкому Богу и готов был за него умереть. Но Херлок-то не готов был умирать за Бога Мориати!
   Он напряжённо сидел (он - это Херлок, а не Бог) у себя на Бекер-стрит и что-то там строчил! Не путать с "др.чил"! Это будет потом, когда Дело будет завершено, в дружественной спокойной обстановке. Пока не возможно. Пока надо строчить.
   Строчил кляузу Кардиналу Дришелье: "Дорогой мой Кардиналище! Мы - одной дедуктивной крови: ты и я! (С этим можно было поспорить. Какая, нахрен, у Кардинала дедуктивная кровь? Это было особенно заметно, когда Херлок арестовал Кардинала за бродяжничество. Тогда было видно, что кровь та бомжовая.) А я говорю: одной крови! Синей! Мы, как говорится, синяя кровь человечества.
   Ну, у австралопитеков была зелёная кровь, у питекантропов - жёлтая, у Гомо Безяйцевикусов и Гомо Лысикусов - красная. Смешно! Такой кровью только коров пугать. Или не коров? Мистических существ!
   Кстати, у мистических существ крови вообще нет. Был у меня случай. Я тогда здесь под Бекер-стрит стоял. Лежу я и думаю: "Смех ребёнка - хорошо. Но не очень. Особенно плохо, когда в это время детей в квартире нет! И кто это постоянно тырит у меня из холодильника продукты?"
   И тут такой леденящий душу и синюю кровь смех ребёнка!
   "Понятно! Еду тырит мистический ребёнок! Вот щас встану и надеру ему его мистическую задницу!" А водитель проезжалки, что сиделки надерёт нам-то! А мы тырить еду во все тырилки! Так как голодно!
   Ну, встал я и пошёл на кухню. Смотрю: никого нет. Но я-то знал, что мистический воришка прячется или в стиральной машине или в унитазе.
   Я заглянул в машину и встретился с испуганным взором двух мистических глаз:
   "Хозяин! А может, не надо?" Воришка решил, что я включу машину.
   А как я её включу, если носки грязные ещё не накопились? Не включу я.
   Я вытащил его за лапу из машинки и увидел на свету, что это - профессор Мориати! Такой же маленький, лысый, розовый, орёт и ищет сиську, так как он, кстати, ненавязчиво поискал сиську и у меня, нашёл, но не то, и скуксился!
   "Я знаю, что тебе нужно!" - сказал я. - "Ты любишь гонять на огромной скорости? Любишь наставить на людей пистолет? Любишь сиськи? Так вот: я познакомлю тебя с Леди "Н" с тридцать третьего этажа!"
   "А мы-то на каком?" - спросил Мориати.
   "Мы-то, мы-то на втором, садовая головушка! Лучше бы за квартиру заплатил и детьми занялся! Сын-то, Кривой, связался с Кривым из третьего подъёзда!" - сказал я отечески.
   Он, было, спросил: "А мы-то, мы-то в каком?"
   Но я зажал ему рот:
   "Не время пререкаться! Пойди к Леди "Н" и цапни её за сиську! Она это любит, особенно, когда она в квартире одна, и никого больше нет. Вот смеху-то будет!"
   Я, конечно, думал, что Леди "Н" описается от страха при этом, но она не описалась. Так как и до Мориати уже лежала приклеееная к кожаному дивану. Так как до этого уже писанулась.
   Она спросила Мориати:
   "Ты - призрак?" и потеряла сознание.
   Я знал, как ей надо вернуть сознание. Нет, не дать пива и не ударить по щекам, сняв с неё очки (зрение слабое. Монокль. А вы думали: "Ля-мур! Нет, зрение слабое. Носи контактные линзы), а нежно взасос поцеловать! Как целуют в сказках разные Прынцы Спящих Красавиц.
   Не скажу, что моя Леди "Н" была Красавица. Ни рожей, ни кожей не вышла, в очках, но грудь-то есть! "Разыщи мою потерю, Херлок Шолмс! Одному тебе я верю, Херлок Шолмс! Разыщи мою потерю! Грудь четвёртого размера! Без груди мне счастья нету!"
   Да, без груди, особенно четвёртого размера, Леди "Н" была доска-доскою. Но зато какой Гигант Мысли! В эту годину, когда всё прогрессивное человечество отмечает 100-летие Революции, мы особенно принимаем во внимание всяких гигантов мысли, которые мыслят о светлом будущем человечества и особенно пролетариата! Леди "Н", конечно, мыслила. К сожалению, мысли её ограничивались мыслями о будущем её груди несуществующего четвёртого размера.
   Я ей сколько раз говорил: "Вот придёт Прынц тебя целовать, а у тебя "нулёвочка"!"
   "У меня не "нулёвочка"!" - плакала Леди "Н". - "А "двоечка"!"
   Но горю слезами не поможешь. Водил, водил я её к Мяснику, так тот как заладил:
   "Это уже не "нулёвочка"! Это уже не Леди "Н"! А мартышка!"
   "Протри окуляры!" - сказал я ему пока ещё вежливо. - "Это самый, что ни на есть Гомо Безгрудикас!"
   "А! То-то, я смотрю, водоизмещение не то!" - и давай Леди "Н" вовсю пальпировать! - "Груди не нахожу!"
   Не находит, гад, так как находит только "киску" у своей шлюхи или любовницы! Кстати, надо будет послать ей, шлюхе, цветы: Мясник погиб за Родину! Так как такой: "Не нахожу! Не нахожу! Нашёл!"
   И упал в обморок! Чего уж он там нашёл, мы не в состоянии написать, такое ещё никто в здравом уме не осмелился написать, скажем только, что его пальпация с груди переместилась вниз!
   Ну а внизу у женщины как обратный космос! Если снизу вверх как обычный - чем выше, тем интереснее, то обратный: чем ниже - тем скучнее.
   Я сказал Леди Н":
   "Что ты, сука, наделала? Человеку плохо!"
   "А я кто, по-твоему? Мартышка? Мне хорошо?" - спрашивает.
   "Ты - Гомо Безгрудикус, и покончим на этом! Ты должна сидеть на стульчике в сторонке и не вякать. Стульчак отодвигаем - стульчак придвигаем! И улыбочку!" - сказал я.
   "Между прочим, - сказала настырная Леди "Н", - Гомо Бузгрудасы двигали науку! Взять Марию Кюри! Она надела браслет из радия и..."
   "Умерла?" - спросил я. - "Не трогай Марию Кюри! Может даже она и была этим Гомо, не мне судить, но после носки браслета она стала выглядеть как покойник в гробу! То есть, неписанно похорошела! И Лондонский (да что Лондонский! Всемирный Физический Совет признал её считать Гомо Грудастикус!)!" - сказал наставительно я.
   "Если 80% населения проголосовали за идиота, это ещё не значит, что он не идиот!" - веско сказала Леди "Н, проявляя познания в истории.
   "А я говорю, - горячился я, - что после плутония грудь Кюри выросла в 10 раз!"
   "После радия!" - поправила Леди "Н".
   "Нет, милочка! После радия любая грудь съёживается, как и силиконовые молекулы в ней! Только после плутония!" - веско ответил я.
   Между тем Мясник очнулся и вылез из-под акушерского столика:
   "Дорогие гости! И ты, мой дорогой мальчик! Позволь сказать престарелому отцу пару тёплых слов! Ты, бедный сирота, лишившийся груди..."
   "Матери! Матери!" - подсказал я, ещё не понимая, куда этот маразматик клонит.
   "А я говорю: груди! Но папочка тебе поможет! Вот возьму щас и пришью тебе грудь обезьяны!" - сказал добрый Мясник.
   "Может, не надо?" - спросил я. - "Особенно, если обезьяна кормящая!"
   "Надо, мой дорогой сынулик! Мало ли, что кормящая! Мы же ничего не говорим про обезьяну, чей яичник вшиваем! Может, она тоже кормящая или родящая! Нет же! Мы вшиваем и говорим: "Дорогой Гость! Вам только что вшили яичник обезьяны! Профессор Мясник!"
   Ну и Гость такой убегает резвиться на цветочную поляну: "Тра-ля-ля! Я теперь рожу!"
   Как бы не так! Родить он сможет только макаку! Но мы отвлеклись!
   Дорогой сон! Сын! В этот радостный момент ты стал мужчиной, а именно, Гомо Яичникус!"
   "Спасибо, спасибо, дорогой профессор!" - горячо поблагодарил выступающего я и стал широко лыбиться в объектив. - "Одно только не понятно: нахрена мне яичники?"
   "Ну как ты не понимаешь?" - спросил Мясник. - "С яичниками для тебя открываются блестящие перспективы! Кстати, у нас Акция: два яичника по цене одного! Ты можешь теперь посещать женскую баню с полным правом, гей-клуб, наконец, клуб Анонимных Алкоголиков и Анонимных Любителей Скунсов! Можешь участвовать в акциях протеста "Зебры против матрасов"! Да что говорить! Делай свою жизть с товарища Маяковского!"
   "А что, Маяковский был алкоголиком или зеброй?" - бестактно спросил я.
   "Ш-шш!" - зашипел Мясник. - "О том, кем был Маяковский, мыслят люди постарше и поумнее тебя! Может даже, может даже он был скунсом!"
   "Не может быть!" - сказал я.
   "Может, дорогой товарищ!" - сказал Мясник и тихо запел, в такт колыхаясь своим большим животом: "В Царство Свободы дорогу грудью проложим себе!"
   Я тупо посмотрел на его живот и сказал Леди "Н":
   "Намекает на грудь обезьяны! Или на твою!"
   "Херлок! Как ты смеешь?" - спросила Леди "Н".
   "А что? Грудью проложишь себе дорогу - и айда в койку! В койке, как утверждают все знавшие его макаки, Мясник чудо! Я благословлю ваш брак! И стану Крёстным Отцом малышки "О", так как по алфавиту после "Н" идёт "О": Леди "Н" - Леди "О"," - сказал я.
   "Да! Малышка будет прекрасна!" - мечтательно сказала Леди "Н". - "Но она не должна расти в атмосфере преступности и беззакония! Для начала ты, Херлок, должен выкинуть из головы свой Дефективный Метод!"
   "Я уже забыл о нём!" - развёл я руками. - "Нет его!" А сам скрестил пальцы, мол, вру, так как куда я без своего Метода? Никуда!
   "Во-вторых, надо выкинуть на помойку это вшивое пальто и будильник!" -продолжала буйствовать Леди "Н".
   Это было уже слишком! Без будильника и пальто я не могу принимать одно из многих-многих своих обличий и быть мастером перевоплощения!
   "Ладно!" - с душевным скрежетом и скрипом сказал я. - "Выкинем!"
   "Далее надо уволить этого урода миссис Хадсон!!"
   "Сама ты урод! Вот поживёшь около Чернобыля - сама такой будешь!" - сказал на это я.
   "Ты что? Не хочешь счастья моему будущему ребёнку-макаке?!" - разошлась Леди "Н".
   "Ладно, ладно! Уволю!" - сказал я и мысленно сплюнул.
   "А что этот доктор Катсон? Конкретный кретин со своим: "Поразительно, Шолмс!" Тоже, нахрен, уволить!" - сказала Леди "Н".
   "А может, проще уволить тебя саму?" - подумал я, но не сказал, так как боялся, что это бестактность и разволновать Леди "Н". Так как спокойна мамаша - спокоен малыш. Если мамаша не спокойна, то неизвестно, чего в таком случае ожидать от малыша? Выкидыша? Это было бы совершенно бестактно и некультурно. Пусть родится, гадит, орёт, мочится - это всё ещё куда ни шло.
   Итак, я сказал:
   "Ладно! Уволю Катсона! Что ещё?"
   "А не пошёл бы ты сам, Херлок, в Тайную Комнату?" - спросила Леди "Н".
   "Предлагаешь и меня уволить?" - спросил с надеждой я.
   "Ты посмотри на себя: доска-доскою! Да и вообще, твой Метод годится только на то, чтобы кур пугать! Ты уволен!" - сказала Леди "Н".
   "Отлично!" - сказал я. - "Теперь рожай у Мясника, так как Бекер-стрит прописана на меня!" Письмо Кардиналу на этом завершилось. К.
  

ЭПИЛОГ

   Сейчас Правило: "Борюсь за своё спокойствие!" Ясно, что знакомиться с женщинами не буду. И вообще, что все мысли, поставляемые красным перецем - не спокойные! Все! Бесполезно там искать спокойствия. Оно в голове, жёлтое. Ну и в детской местности, если всё видеть по-детски и вспоминать детские места. Блин, РС сломался, WIN не открывался. Мастер взял 2000. За 500: "Щас, блин, разломаю, как было!" Вымогатель. К.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"