Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 608-609

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Александр

Барсуков

Страна

сказок-608

("Письма в никуда"-608)

2018-2020

ПИСЬМО В НИКУДА-6071,5-6074

   2 августа 2020 года. Вроде, неплохая сказка для начала. Так сказать, микс. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-4941,5-4944

   5 февраля 2018 года. Сказка про Кондома Хлимена, собирающего тосты на осле. От самых простых: "Да пошли вы все в ж.пу!" до таких экзотических как: "Будем все в ж.пе!" С тостами в Сити-18 особо никогда не клеилось. Потому что тупой и скудоумный народ.
   А после Вторжения инопланетян вообще доктор Бриниум все тосты запретил под страхом кастрации! Только остались самые насущные: "Ну, вздрогнули!" или "Бабушке - 100 лет! Прозит!" Кстати, бабушка никогда до 100 не доживала, так как её то в тюрьме гноили (чувство юмора: посадить старуху 100-летнюю в тюрьму), то насиловали комбайны (чистая герантофилия без всякого чувства юмора), то внуки травили ("Прощай, бабушка! Не обижайся и не держи зла на нас!") за наследство, состоящее из фарфорового яйца и коллекции ложек.
   Короче, нет, нет. Выживаемость в Сити по шкале Инструктора Петрова из Школы Выживаемости была твёрдая "троечка", как и бюст Соломона Кляра (Фляра. Она, она, оно - Фляр!), чья Школа Танцев была по соседству с Петровым.
   Фляр (он же Кляр, она!) была, вообще говоря, девушка. Женщина. Старушка. Вот и не дожила до своего 100-летия и откинула копыта! Склеила ласты.
   И вот щас Кондом Хлимен с тяжёлой неминучей думой, что мир - г.вно, а мы все в нём - актёры, ехал на ослике на похороны Фляр, чтобы обогатиться напоследок блестящими скудоумными тостами.
   Фляр лежала в дубовом гробу. Наследники Винтик и Шпунтик сидели верхом на бабке и пытались плоскогубцами вырвать её золотые фиксы у неё и зо рта.
   Кондом вздохнул и стал поддерживать светскую беседу с остальными родственниками.
   "Говорят, сегодня нонче Солнце сядет, а Луна взойдёт!"
   Нашлись ярые сторонники и противники подобной апокалиптической теории. Они говорили, что если Луна и взойдёт, то только через их трупы. Стронники говорили, что вот и хорошо, а то слишком мало трупов валяется в Сити на дороге.
   Кондом вежливо тихо попросил его извинить и оставил спорящих, чтобы дать всегда нужные и полезные советы Винтику и Шпунтику.
   "Слева заходи! Разворачивайся плавнее, маши резче!"
   Конечно, Шпунтик бы мог сказать: сам попробуй! А то сидишь как Король Англии, а мы тут дерём эти Богом забытые фиксы! Но Шпунтик не мог так сказать, так как, во-первых, воспитывался в интеллигентной семье кровососов, а во-вторых, его рот был занят вырванными фиксами, куда он их и запихивал.
   "Балда!" - сказал Кондом. - "Положи в карман!"
   "Страна советов!"
   Наконец, обстановка накалилась до такой степени, что сама бабка Фляр сказала: "Что вы, блин, как самолёты? Всё крутите задами, как пропеллерами?" Куда один пропеллер - туда как бараны и все!"
   Не скажем, что это было сказано особенно сильно, Кондом ожидал от трупа бабки чего-то в этом роде. Так как радиация, токсины, пестициды, глюкогены, и все превращаются в зомби, которые наливают себе деревянными движениями водку, и начинается самое веселье!
   "Братия!" - сказала бабка, поднимаясь из гроба, а Кондом навострил карандаш, чтобы записать её первый в роли зомби тост. Но то ли бабка была скудоумная, но она сказала: "Среди нас есть предатель и убийца! Это известный вам Кондом Хлиман!"
   Мало того, что она переврала фамилию Кондома (хорошо хоть, что Бамером его не назвала), так она покусилась на Самое Святое: на Лицензию на Убийство, которой Кондом шибко гордился.
   А как тут, вообще, не убивать? Выходишь такой из дома: на крыше сидит серый длинный инопланетянин Рейк! Тот вообще русского языка не понимает, только язык насилия. Стукнешь его по темечку, убил - на том спасибо! Дальше идёшь: зомби!
   "Зомби! Вы туда не ходить - вы сюда ходить! А то снег башка попадёт!"
   Не понимают! Приходится залезать на крышу дома и сбрасывать вниз на них снег. Без Лицензии это делать не рекомендуется, так как сразу полиция-комбайны: "Как вам не стыдно-как вам не стыдно! В самом Греческом городе Сити-18-в Греческом городе!"
   Кондом им так отечески говорит: "Так дайте же мне в этом городе Лицензию на Убийство!"
   И, наконец, дали! После месяца хождений по инстанциям, где: "Поставим лет так через пять печать! А где же подпись?"
   "Вот справка, что я - человек! Что на дворе XXII век! Что я по-узбекски говорю и целый месяц не пю! Я не пю! Я не пю! От водки рождается миллиард узбеков-уродцев и миллион уродок-белож.пых европеоидных бабцов, которых эти узбеки всеми силами клеют! Я не пю! Я не пю!"
   Но кто его слушал? Все всё равно считали, что рождение уродов - так и надо, а Кондом - прожжённый алкаш, мол, "Топай до хаты! Не боись, алкаш, не сорвёшь!"
   А чего он может сорвать? Только что Лицензию, как Ева сорвала Запретное Яблоко и скуксилась, то есть, окончательно развратилась. Она-то думала, что мужики нужны только для того, чтобы работать в поле сеятелями, а оказалось, что они ещё могут трогать её за низ, как до этого только она сама делала.
   Оказывается, мужики - презанятнейшие животные и могут многое. Например, кричать: "Эй, сей веселей! Вправо сей! Влево сей!" А сами в это время шаловливыми ручками и ножками трогают её, Еву, за низ!
   Это, конечно, Еве не понравилось! Да это бы и Быку не понравилось. Как говорится: "Это Юпитерово, а это - Быка!"
   Это бы и младенцу розовому, гладкость чьей попки навсегда останется образцом для подражания разных Ев и мужиков, не приглянулось. Он бы воспринял это как попытку надругаться над нежности чистейшим образцом своей попкой! Да, как говорится, оставьте вы его в покое с его задницей! Мало ли на свете фриков!
   Но в том-то и дело, что младенец - фрик только в относительном смысле. Всё относительно! Фричество тоже. Младенец - не фрик, а я - не пю! Я не пю!
   Итак, Кондом тогда в незапамятные времена сорвал Лицензию с задницы младенца, который висел на Рейском дереве голым задом к Западу, и спрашивает его, младенца: "Ну как, братан? Терпимо?"
   А тот ему: "Ты бы снял меня, молодец! Что я, извращенец, тут висеть?"
   "Но как я могу? Тебя же вешали люди поумнее и постарше меня! Не зря же!" - сказал Кондом.
   "А если зря?"
   "Не может быть зря! Наверное, ты что-то такое совершил!"
   "Как что-то может совершить младенец?! Ты, паря, меня не зли!" - разозлился младенец, и Кондом понял, чем нагрешил этот юный отрок: он впал в Гнев! Нарушил Заповедь! Как говорится: в гнев впадают или кастраты, или дегенераты! Или язвенники, или трезвенники!
   Так что Кондом стал осторожно отходить прочь от этого злобного млаленца: "Ты тогой! Только спокойно!"
   "Чего спокойно?!" - орал малыш. - "В гробу я видел тебя и всех твоих братьев и сестёр! А также мамок, папок и тётек Джамбо!"
   "Чего?" - спросил Кондом. - "Ты сказал: Джамбо? Ты её знал?"
   "Ну, как тебе сказать.., " - успокоился малыш. - "Я знал её только с голосистой стороны! Она давала мне сосать из голой сиськи! Я, конечно, понимаю, что подобным хвастаться не приходится, и девки бывают или голосистые, или... горластые? Нет, не помню, хоть меня режь! Остановимся на голосистых. Джамбо была такая, как бы тебе поточнее сказать? Такая харизматичная! Такая общительная! Спортивная! Красивая! Зажигательная! Но при этом, конечно, конечно, болела гонореей! Кто из нас этим не грешит?" - и младенец затренькал на райских гуслях-арфе: "Ползёт по траве муравей! Не видит грядущей беды! Но тут из ближайших кустов как выскочит резвый..."
   "Постой-постой!" - сказал малышу Кондом. - "Пусть потом выскочит! Сначала Джамбо! Сосредоточься!"
   "Ну, хорошая была тётка, только ссалась и глухая! Храпела шибко! Расскажу больше, если позолотишь ручку!"
   Кондом принялся золотить ему ручку. Он особенно никогда не интересовался своей тёткой Джамбо, но малыш пробудил в нём воспоминания на уровне подсознания. Как такая мистика! Какая-то тумбочка! И край ковра! И полёт! И острая боль в затылке! Теперь-то ясно, что это его тётя Джамбо в детстве уронила головой об ковёр! Об пол! Это было прекрасно! Всё, что связано с детством, прекрасно!
   Кондом потрогал макушку: на ней до сих пор была нарисована свастика тётей Джамбо, не смывалась.
   Малыш недовольно пересчитал медяки: "За лоха меня держишь? Где ещё 10?"
   "А ещё 10 будут, когда расскажешь, как тётя роняет младенцев об пол!"
   "О! Со мной она это проделывала не раз!" - сказал малыш.
   ("Заметно!" - хотел сказать Кондом, но это бы было нетактично.)
   "Они у неё вообще летели как шрапнель! Я говорю: младенцы! Помнится, какой-то дурак поручил Джамбо присматривать за коляской, так она эту коляску уронила, а дитё покатилось по землице!"
   "Так-так! Поподробнее, пожалуйста!" - перед взором Кондома предстала земля, травка-муравка, всё какое-то катящееся и щекочущее! Как будто он катится по траве.
   "Ну потом, что потом? Из того ребёнка вырос какой-то дибил! То ли Борец со Злом, то ли Джек-Потрошитель! Хотя, я зрю, тебе это рассказывать не тактично!" - рассказал младенец.
   Кондом схватил его "за грудки": "Колись, сука! Говори всё, что знаешь! Ты начинаешь меня раздражать!"
   "Вы помяли мой спецподгузник!" - мягко, но настойчиво младенец высвободился из цепких лап Кондома и поправил подгузник. - "Я, Саймон, рассказываю! Саймон меня, кстати, зовут! Итак, представь: лето 1984-ого года! Малаховка! Кама! Тебя, Кондома Хлимана-младшего папашка Хлиман-старший гоняет как хлиманову козу!"
   "Хлимен! По русску грамматику правильно будет Хлимен!"
   "Да кого это, вообще, е.ёт? Ну Хлимен-Хлиман - один чёрт! Я что говорю: нам, младенцам, фиолетово, ху есть кто! Нам важнее разные бабочки, драгонфляйи, жучки, травка, солнышко! Нам подавай даже не пуховую сисочку (хотя и её не мешало бы), а мирной небо надо головой!"
   "Подумаешь! Я тоже могу обходиться без пуховой сисочки подряд 45 лет!" - сказал Кондом.
   "Сейчас речь не о тебе, болван, а о величии природы! Природа была прекрасна! Это тебе не серое небо и сугробы Нового Измайлова! Это лето Малаховки! Цветёт малина! Ползёт Майский Жук! Он ползёт-не знает ничего о том, что его поймает сельский агроном! В баночку посадит - лапки оторвёт, голову отрежет - и жучок сдохнет, как собака! Нет, не перебивай меня: это не Колорадский Жук! Колорадский Жук бывает в Колорадо! А тут - Рассея! Щедрая душа! Вот, где раздолье и для сердца еврейского отрада! Я же говорю: я - Саймон, еврей.
   И вот мы видим, как по тропинке между зарослями картофеля и лопуха на полной скорости выезжает тётя Джамбо, везущая коляску с младенцем! Я - как Шумахер! Идите все на х.р! Я на каталке! Я выезжаю! Я сокращаю в стране население!
   Я бы не сказал, что Цель у Джамбо такая, может, у неё вообще Цели как таковой нет. Это у разных Косых Цель найти в проруби в Малаховке Шлем Македонского за 437 граммов чистого золота! Скажу тебе по секрету: Шлема того в проруби нету! Даже самой проруби нету, так как лето! Ни хрена-то они не найдут!
   А Джамбо уже нашла! Она же была женщина, у которой не было детей! Всё были женщины, у которых дети были, а у неё не было! И она представляла из себя такую тёмную озабоченную массу! Озабоченную, как бы завести ребёнка? А ребёнок не заводится! И ни искусственные осеменители не помогают, ни Банк Спермы! Нет, и всё!
   А тут! Ей доверили ребёнка! Живого! Чилдрена! Ви аре чилдрен! Ви аре чилдрен оф де ворлд!
   Ну и она, конечно, разогнала этого ребёнка до субсветовой скорости и опрокинула в крапиву!"
   "Да! Спасибо ей за это! Иначе бы мне никогда не стать Борцом со Злом!" - сказал Кондом. - "На тебе твои 10! Прощай, болтливый малыш! Ты заставил меня вспомнить самые сладостные моменты детства! Не держи зла на меня!"
   И Кондом скинул голозадого малыша с Райского дерева, так как справедливо считал, что падения помогают воспитать дух ребёнка! Тот кто не падал, тот не может и подняться. Малыш с матюками свалился в крапиву и грозился Кондому кулачками!
   Но главное: Лицензия была у Кондома в кармане! Теперь он мог спокойно убивать, и ничего ему за это не будет. Если, конечно, вы сможете не разозлить товарища Бриниума. Если сможете, то старичок Бриниум с Олимпа ка-ак вас поджарит молнией по заднице! Надерёт вашу маленькую серую задницу!
   Так что действовать надо осмотрительно! Кондом притаился за сараем, куда в начале мая ударяет молния.
   Вот идёт какая-то бейба! Что мы должны делать? Мы должны такие: "Хэлло, бейб! Пошалим?"
   А она такая должна: "Пошёл в ж.пу!"
   Но, вообще говоря, бейба не является нашей Целью. Наша Цель - коммунизм! А наша сила - в плавках! А курящая женщина кончает раком!
   Итак, вот наша Цель: зомби Михеевна! Её ещё называют Убийца Миров.
   "Хай, Михеевна! Пошалим?"
   "Пошалим, касатик, коль не шутишь!" - Михеевна шуток не понимает.
   "Да нет! Ты не поняла! Я тебя пока ещё вежливо спрашиваю: сколько ты Миров угробила?"
   "Ну, над этим вопросом бьются люди поумнее меня! 100! Может, 1000! Может, миллион!" - говорит.
   "Вот и отлично! Так что за убийство наших товарищев, подлая сука, в распыл пойдёшь!" - говорю я. - "На! Читай!" И сунул ей Лицензию на Убийство.
   "Неграмотная я, милок!" - говорит. Ну и всё испортила! Долой негра-мотность! Негра! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-6074-6076,5

   6 августа 2020 года. Сказка! Можно сказать, опус. Если опус, то непременно про Штиблица. Сказка - про детство. Направо пойдёшь: фашистской экзотики нахватаешься, налево - детской. Да? Вы говорите: совместить? Чтобы пионер-фитлерюгенд Витя подавал патроны Штиблицу? Бред какой-то.
   Сказка однозначно про Штиблица. Штиблиц вам был не какой-то там ефрейторишка! Он был полковник и жрал крыжовник. Но не уголовник. Да и крыжовник у него был конспиративный.
   Ему его доставила редиска Кэт, когда её десантировали в тыл врага. Ну, помните, такая грудастая (её Анна Семенович играла), не хотела вылезать из воронки, пока не покрасится с зеркальцем.
   Там ещё был Шура Осечкин. Он как увидал её, так у него полные штаны пессимизма, и он говорит: "Шура! Осечкин!" Я - Шура, ребёнок нежный! Я до пяти считать могу!
   Ну вот она и дала Штиблицу этот крыжовник. Это ж надо понимать! Просто добавь магии. Там три девочки жрут специи и колдуют. Так и Штиблиц. Пожрёт-пожрёт крыжовник, и у него всегда один и тот же глюк: как он, Штиблиц, убивает Фитлера во время судьбоносного выступления, скажем, на стадионе Уэмбли.
   Фитлер такой распинается-распинается, как Штиблиц мастерит кривой фауспатрон и смотрит на голую женщину в окне! Ну, рядом с Уэмбли!
   Может там быть окно? Эта женщина скидывает с себя лифчики, как вдруг весь вид заслоняет фашистский грузовик со свастиками! Будь проклята война! Будь проклят Фитлер!
   Но из кривого фауспатрона снаряд летит тоже криво, и, в конце концов, поражает в самое фашистское сердце бонзу Глеббельса!
   Они же все тоже там, бонзы, слушают, развесив уши, что бормочет Фитлер.
   Хорошо ещё Глеббельса! Иногда Штиблиц видит один и тот же сон (что Осень нам танцует вальс бостон!), что гибнет Ева Браун! Жалко, конечно, бабец славный, но нахрена спуталась с Фитлером?
   Так что, конечно, Штиблиц первым изобрёл кривой фауспатрон, но его эпохальное изобретение было воспринято безо всякого восторга современниками и распространения не получило.
   "Нужен простой револьвер!" - подумал Штиблиц. - "Можно даже "вальтер"! "Вальтером я замочу не только Глеббельса и Еву, но и всех прочих! Но, блин, последний "вальтер" зарезервирован за сержантом Биксби! А мне дали нечто без названия, из которого только за крысами охотиться!
   Вот щас пойду обратно в подвал гестапо: пусть выдадут нечто нормальное!
   Заодно и пастора Шланга освобожу, если его схватили в солнечной Швейцарии!"
   Ну и пошёл.
   Его встретил папаша Мюллер: "Мне понятна твоя проблема, Штиблиц! Однажды в армии я потерял пушку! С тех пор и работаю в гестапо! Так ты что-то хотел?"
   "Я говорю: пастор схвачен?" - спросил Штиблиц и покраснел от гнева: с этими гестаповцами совершенно невозможно говорить нормально! Несут какую-то чушь, ля-ля-тополя, а сами всё норовят всех засунуть к себе в подвал.
   "А чего это тебя так заинтересовал какой-то пастор?" - спросил Мюллер.
   "В Бога я поверил! Хочу почитать богословной литературы! "Библию в картинках"!" - злобно сказал Штиблиц.
   "Тогда тебе - в этот, в читальный зал! Там сидят все наци, которые фанатеют "Библией в картинках"!" - сказал Мюллер, а сам подумал: "Сейчас-то я тебя расколю! Если ты возьмёшь Библию на русском языке!"
   Но Штиблиц взял на немецком языке и принялся читать, поминутно мысленно матерясь и думая, как освободить Шланга?
   Ничего не почерпнул для себя из Библии Штиблиц, встал, достал свой крысопистолет и приставил его к голове Мюллера: "Колись, Мюллер: Адам совратил Еву или нет в Райском садике?"
   Да откуда же Мюллер это может знать? Он сам дальше оглавления Библию не читал. Картинки смотрел, да, искал секес, может, голую Еву, но там всё было замазано цензурой и говорилось, что, кто размажет цензуру, моментально попадёт в концлагерь "Солнышко"!
   Так что, конечно, все прелести Евы и Адама были замазаны ещё и потому, что богомазцы нещадно курили "Беломор", а Минздрав Рейха сто раз предупреждал, что курение убивает!
   "Да не знаю я!" - прохрипел Мюллер.
   "Что у тебя с голосом?" - спросил заботливый Штиблиц.
   "Дело не в этом! Ты встал мне на мошонку!"
   "Прости, пожалуйста, партайгеноссе! Но я сойду с неё только тогда, когда узнаю Судьбу Амароки! Амароки Шланга!" - сказал Штиблиц.
   "Да сидит, сидит твой Шланг в карцере, жрёт яблоки! Ему их принесли прихожане. И я подозреваю, что в одном из них - напильник!" - сказал Мюллер.
   "Ну вот и хорошо! Вот и ладно! На тебе приз за викторину о Шланге: русский рубль!" - и Штиблиц сошёл, наконец, с мошонки Мюллера.
   Зря, конечно, он это сделал, так как Мюллер сразу засигналил охране, что Штиблица выпускать нельзя из-за советской шпионности!
   "Да расслабься, Мюллер-папаша!" - сказал Штиблиц. - "Не хочешь русский рубль - бери еврейское тенге!"
   Но было поздно! Уже набежали эсесманы, которые были вооружены дубинками на случай сопротивления Штиблица.
   Но Штиблиц точно знал, когда он чертовски близок к провалу, а когда не близок. Сейчас был совсем не близок.
   Он поднял Библию и заорал: "Покайтесь, грешники!! Именем Христовым!"
   Все наци упали на колени.
   Штиблиц вытащил из кармана Мюллера ключи от одиночек и пошёл освобождать Шланга.
   В одиночках сидели, мало ли кто. Всех, конечно, не освободишь, но внимание Штиблица, конечно, привлёк один субъект, который надсадно орал одно и тоже имя: "Вера!! Вера!!"
   Это был, несомненно, вероман Фуриа, старый лис, который сидел по казематам ещё со времён Кардинала Дришелье!
   Штиблиц подумал: "Освобожу его! Видимо, несчастный лет 300 не ходил на лыжах! Да и Вера его давно прабабка!"
   Он отпер Фуриа.
   Фуриа, весь вонючистый, как параша, бросился душить Штиблица: "Ты - не Вера!!"
   "Да подожди ты!" - сказал ему Штиблиц. - "Ты на лыжах, вообще, ходить можешь?"
   "Чего?" - не понял узник.
   "Н-а л-ы-ж-а-х!" - повторил Штиблиц и подумал: "Зря я его освободил! Совершенно не фуфлыжный тип! Вот пастор Шланг - сразу видно: чемпион по лыжам! А это что за чмо?"
   Но Фуриа уже понял: "Ах, на лыжах! Так бы сразу, паря, и сказал! Конечно, конечно! На лыжах я ас! Брал все награды на Паралимпийских Играх-1694!"
   "Отлично!" - сказал Штиблиц. - "Но почему Паралимпийских? У тебя что, ног нет? Или рук?"
   "Да как тебе сказать? У меня нет..," - и Фуриа интимно зашептал что-то на ухо Штиблицу.
   "Не может быть!" - сказал Штиблиц. - "И как же ты без Него?"
   "Да вот так-то! Одна Вера понимала меня, у нас с ней был, так называемый, брак чести! Никакого жёсткого секса, только лёгкий минет. Да и то в адрес Веры. Мне-то он не нужен, я-то без Него!" - сказал Фуриа.
   "Да, печальную ты историю мне рассказал, старик!" - сказал Штиблиц. - "Хоть щас вешайся. Но пора освободить и пастора! Вы будете в паре! Знаешь: "Пусть он в связке с тобой одной: там поймёшь, кто такой! Если парень в горах (Швейцарии) не ах, если шаг ступил на ледник и сник, ты его не гони-брани!" То есть, наоборот: "Не брани-гони!"
   Но, я тебе скажу, что Шланг-то в горах - ах! У него ничего не ампутировано, и он выступает в биатлоне. Биатлон же - как секс: если промахнулся, то скорость уже не поможет!" - сказал Штиблиц.
   То, что он увидал в камере Шланга, насторожило его!
   Пастор сидел полуголый на столе в позе "Сосиска-сарделька-Навуходоносор!", а прочие зеки толпились около двери и иногда стучались, мол, хулиганы зрения лишают!
   "Ничего! Не страшно!" - сказал Штиблиц, отпирая дверь.
   Как только он вошёл в эту чёртову камеру, так сразу почувствовал пинок под зад! Это его ударил пастор Шланг!
   "Пастор, чёрт возьми! Неужели не узнаёшь старого друга?" - спросил Штиблиц.
   "А! Хмырёнок? Боров? Конёк-Горбунёк?" - стал перебирать по памяти всех знакомцев пастор.
   "Да нет! Максим! Максим Максимыч!" - сказал Штиблиц.
   "Скольких я порезал, скольких перерезал за Великого Рулера! Так ты - Максим? Мак-Сим? Еврей? Сейчас я и тебя порежу!" - сказал пастор.
   Он определённо сошёл с ума в застенках!
   "Спасите!!" - заорал, в свою очередь, Штиблиц, колотя в дверь. - "Хулиганы жизни лишают!"
   Открыл, конечно, Фуриа, который терпеливо ждал за дверью.
   Он вошёл.
   Все так и шарахнулись от страшной вони его!
   "Ша, молекулы!" - сказал Фуриа. - "Все - под нары!"
   Как "вор в законе" Фуриа не знал себе равных, так как мотал тут тогда ещё, когда все эти зеки были микроскопическими.
   Пастор тоже слез со стола и спросил Фуриа: "Ты живёшь по понятиям?"
   "А то!" - сказал тот. - "Видал этого Максима? У меня и татуировка есть: "Вера"!"
   И он показал на груди голую бабу-татуху. При чём здесь его имя Максим, Штиблиц не совсем понял.
   Пастор сказал: "Этот Максим - ссученный еврей! Он должен умереть!"
   "Сам ты должен умереть!" - сказал досадливо Штиблиц. - "Я ль тебя не выпаивал, не выкармливал? Сладок кус не доедал! Я ль тебя не отправил в Швейцарию! А ты, гад, офашистился, да ещё устраиваешь здесь в камере театр одного актёра! "Конёк-Горбунёк? Боров? Хмырёнок?" Да за такие речи я бы тебя давно расстрелял из своего табельного, но мне не нравится его модель!
   Ты, вообще, что, разуверился в Нашей Победе?"
   "В какой это Вашей? Хулиганов-двоечников?" - спросил пастор.
   Видимо, ему здорово промыли мозги боши.
   "Да нет! В Советской Победе!" - сказал Штиблиц.
   "В Советской? А где это?" - мозги явно не хотели прочищаться.
   "В Стране Советов!!" - заорал, не выдержав, Штиблиц. - "Это если всё время на запад, на запад, в Сибирь!"
   Ладно! Наконец, пастор и Фуриа были освобождены.
   Штиблиц взял сразу связку железных браслетов со словами: "Во Имя Господа!" в библиотеке.
   "Именем Его!" - поддакнули стоящие на коленях нацисты. Они так и стояли на коленях со времён Штиблица, когда тот пошёл освобождать узников.
   Теперь, с браслетами, их везде пропустят бесплатно, это ж как "карточка москвича".
   Теперь оставался вопрос: кого отправить в Швейцарию? Паралимпийца Фуриа или олимпийца Шланга?
   Штиблиц долго над этим думал, пока не пришёл к простому выводу: надо обоих олимпийцев замочить!
   Но что скажет Центр? Что скажет Юстас? Что скажет мировая православная общественность? Это, если, конечно, замочить Шланга.
   Да и шифровки никто в Берне не дополучит. Шифровка была хороша: она изображала сердце-валентинку и символизировала то, как сильно Штиблиц любит шифровальщиков в Берне.
   "Сам отвезу на лыжах!" - решил вопрос Штиблиц по-сократовски. Разрубив гордиев узел проблемы.
   "А чтобы Шлангу было не так скучно, оставлю ему в любовницы грудастую Кэт! Когда я вернусь из Берна, может, будет уже маленький Шланг! Хотя, конечно, маленьким шланг не будет."
   Итак, опоясался Штиблиц детскими "пустышками" от жажды и пошёл на лыжах в Швейцарию!
   "Ну и хрен с ним! Сосиска! Сарделька! Нвуходоносор!" - сказал Кэт Шланг. - "А у тебя-то сосиска есть?"
   Он привык, что у всех в тюрьме сосиска есть.
   "Нету, милый Шланг!" - сказала Кэт. - "Но у меня есть одно сильное Желание: чтоб на свете ни осталось ни одного фашиста!"
   "А, это..," - промямлил Шланг, у которого всё в момент опало.
   "Ну ладно, ладно! Ещё одно Желание: возьми меня, Шланг!" - сказала Кэт.
   У Шланга всё опять встало!
   "Это ничего, что я всё тут слышу?" - спросил с кухни Фуриа.
   "А это ещё кто? Он нам не помешает?" - спросила Кэт.
   "Если он нам помешает, я задушу его вот этими собственными руками! Его к нам притащил Штиблиц!" - сказал Шланг.
   "О, Штиблиц! Это имя всегда будет мне напоминать о нём!" - сказала Кэт. - "Штиблиц плохого в дом не притащит. За исключением того случая, как он опился шнапсом и по пьяни приволок в дом кусок дерьма, утыканный спичками: "Это - ёжик! Он будет жить с нами!"
   "Попрошу меня с ёжиками не сравнивать!" - сказал с кухни обиженный Фуриа. - "А то могу уйти и настучать на вас в гестапо!"
   "Ну и катись колбаской по Новой Спасской!" - хотел сказать Шланг, но испугался гестапо.
   А Штиблиц, между тем, упорно шёл по горам в Швейцарию!
   "Ты его не брани-гони, пусть он в связке с тобой одной: там поймёшь, кто такой!"
   Ну и видит: стоит аванпост йетти!
   "Йетти!" - сказал им Штиблиц. - "Вы же, вроде, сохраняете нейтралитет?"
   "Времена тревожные, папаша!" - сказали йетти. - "Считай нас швейцарскими партизанами!"
   "Но почему?" - спросил Штиблиц.
   "А потому! Мы из своего Центра в Берне получили шифровку, что на нашем участке через горы будет прорываться некий фашист Штиблиц! Мы его должны задержать любой ценой! Ты его, случаем, не встречал? Говорят, что под три метра ростом, и на всём животе свастика!" - говорят.
   Что делать-что делать? Раскрыться, что я - русский шпион? А это будет лучше? Может, они и русских-то не любят точно так же? Делать нечего!
   "Ихъ бин дас еврей!" - сказал Штиблиц. - "Везу пейсы для тётушки Розы!"
   Ну и его йетти пропустили.
   Розы? Сары? Пейсы? Ну, это такие завитки на висках.
   Так что Штиблиц был таков! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-6076,5-6079

   8 августа 2020 года. Сказка про Кондома Хлимена, борца со Злом номер Один! Вот борется он, борется, как вдруг бац! кирпич на голову! Или так: вывеска по голове! Да потому что осторожнее надо быть.
   Едет, например, поезд подземки, так под него бросаться не надо с волплем "А-аа!!" Вопль "А-аа!!", вообще, лучше не применять.
   В Мертвожоровке, конечно, метро было, и разные зомби вопль-то "А-аа!" издавали. Но, всё же, держались от поезда подальше от греха.
   Итак, вот едет Кондом в подземке. Настроение - отличное! Везде реклама про солярий, рейс 180 и про похоронные услуги.
   Ну и сидит жрёт такая мышь! Мы бы сказали: мужского рода мыш. И на эту мыш сыпятся конфетки "Голд Стар", которые совершенно невозможно есть.
   И этот мыш их жрёт! И его начинает пучить! Так как, конечно, жрать такое - здоровью вредить.
   И вот мышу уже невмоготу! Он выходит, качаясь, на рельсы: пусть меня переедет поезд, что ли? Невозможные боли и рези в животе.
   А поезд номер 081 (читай: 180) всё не едет! Мыш уж извёлся весь. То стрелку передвинет, то обратно передвинет: ну не помнит он, в каком положении нужно стрелку, чтобы 180-ый сошёл с рельсов!
   А 180-ый не едет всё! Едет вместо него 018 товарный из Гонконга! Не слабо, да? В подземке - товарный!
   И мыш такой: "Да пошли вы все на х.р!"
   И передвинул стрелку!
   И товарный такой шасть с рельсов! Только брёвна посыпались!
   Одним таким бревном мышу как звездануло в глаз! И нету мыша!
   А 180-ый скорый пронёсся мимо! Как это, вообще, возможно? Везде брёвна пылают, мыш дохлый лежит, раскинув лапки, как, вообще, возможно, что 180-ый тоже не сошёл с рельсов?
   Ну, тут, конечно, заслуга отважных машинистов Винтикова и Шпунтикова. Годфридсена и Бродерсена. Они из последних сил вывернули баранку на себя и прошлись колёсами прямо поперёк раскинутого трупа мыша!
   Напрасно ждут мыши папашу домой! Напрасно старушка-мать ждёт мыша домой! В первом случае виноват сельский агроном, а во втором - получка. То агроном втыкает ему в лапки электроды (это продвинутый агроном, тренировавшийся на Колорадском Жуке), а то у сына - получка, и лежит он в канаве напротив пивной.
   Ну, короче, едут зомби, всё нормально, ничего не происходит, нормально дребезжит двигатель, поезд с рельсов не сходит.
   "А жаль, жаль!" - подумал Кондом. - "По многим из них гробы так и скучают! Так и сохнут."
   И вспомнил Кондом, как недавно в его Мертвожоровку приходила команда из "ЗВ-01"!
   Ну, такие довольные высадились: они думали, что это планета ПИКс-997, а это оказалась планета Мертвожоровка.
   И, главное, никакого наборного устройства, чтобы вернуться домой, нет.
   Есть поп, и есть приход. Поп, конечно, Кондом, а приход - зомби.
   Ну, Кондом, конечно, такой кадилом на пришельцев как замашет: "Изыди, нечистая сила!"
   А там ещё такая статуя Писающего Мальчика была. И, то ли, чего-то, сломалась, но напор воды в члене у Мальчика сильно усилился! Прямо поток какой-то.
   Полковник Жуков и лейтенант Звонарёва посмотрели на этот поток, и их стало пучить!
   Дэниэль-то нормально, а они, то ли, выпили чего перед дорогой?
   Короче, все зомби на них зашикали: "Что вы себе позволяете? Вы - в Библиотеке!"
   А они и не хотели мешать, просто выпили что-то.
   И вот выбежали они из Библиотеки, а ЕГО всё нет! ОН - это, хотя бы, платный биотуалет!
   И сжалился тогда Кондом, и повёл всех к себе в домик, где был приличный ОН! Унитаз! И его щас засорят! Да нет, нет, конечно, нет.
   Звонарёва пошла вторая, после Жукова.
   Кондом такой смотрел в дырка и смеялся: какая красавица эта Звонарёва! Какие ляжки! Как грациозно она подтирает п.зду!
   Ладно, ладно! Не будем опошлять светлое повествование о космопроходчиках.
   Вышла Звонарёва и говорит: "Как хорошо! Я так соскучилась по простой юбке!"
   Я тоже! То есть, конечно, не мы, авторы, а лирический персонаж полковник Жуков.
   "Ну что ж, папаша, рассказывай!" - сказал Жуков Кондому.
   А чего тут рассказывать? Всю власть в Мертвожоровке узурпировал доктор Бриниум, какая не подвластна ему и осталась, так это парень-девушка Кондома Аликс, так как постоянно в коме (состояние стабильно тяжёлое) и ничего не соображает.
   "Ну-ка, ну-ка!" - сказал Жуков. - "Покажите-ка мне эту коалу!"
   Ну, Кондом показал. Действительно: кома! Но член торчит из подушек, так как надо, конечно, отливать. Кома-то - комой, но кишечнику на это плевать.
   "Хорошо, папаша!" - сказал Жуков. - "Мы выведем Аликс из комы, а вы покажете нам, где наборное устройство!"
   "Наборное устройство дорогое, родной!" - сказал Кондом. - "Оно в Цитадели у Бриниума! Стоит, блин, чатл!"
   Да, несомненно, дорогое. Чтобы его достать, надо убить 1000 комбайнов, самого Бриниума, да ещё его секретутку миссис Хадсон!
   Хадсон была хороша: такие стройные длинные ляжки, такая высокая грудь! Ну, прям, напрашивается, чтобы её убили.
   Жуков что-то чиркал себе в блокнотик: "Хорошо! Хадсон! Ещё чего-то?"
   "Ещё хорошо бы свекровь Хадсон и её тёщу!" - сказал Кондом.
   "У неё нет тёщи!"
   "У неё всё есть! Ё! Чувак! У нас всё так перепутано! Кто кому муж, кто кому тёща! У Хадсон, конечно, тёща есть, так как Хадсон - муж Бриниума!" - сказал Кондом.
   Ничего не понял Жуков, но на всякий случай записал: "Тёщу Хадсон!"
   "Это всё?"
   "А что ещё? Тебе всех 1000 комбайнов по именам перечислить? Или сказать, кто из них семейный или с тёщей?" - спросил Кондом.
   "Не надо!" - сказал Жуков. - "Ну что? Пошли?"
   И пошёл.
   Звонарёва тоже, типа, бросилась вслед за ним, но Кондом интимно ей сказал: "Хорошая татуировка у тебя на ляжке! Прям дым поднимается!"
   "Дым?" - не поняла женщина.
   "Ну да! Когда надо действовать решительно!" - сказал Кондом.
   Звонарёва плюнула и ушла. Она-то, конечно, хотела услышать признание в любви, а не про какой-то там дым.
   И вот вся "ЗВ-01" перебежками подбегает к Цитадели. Если бы только не мешал Кондом со своими советами.
   "Перебежками ничего не добьётесь! Всё равно вас убьют, и будет Перезагрузка игры!" - сказал он.
   "Да отстань! У нас 98% здоровья и полно аммо!" - сказал Жуков.
   "Пока полно аммо! А! Вон, я вижу, первые комбайны! Пьют пиво! Лохи! Таких самое благое дело замочить," - сказал Кондом.
   А чего им не пить пиво, когда с последними повстанцами покончено год назад, а Борец Кондом читает проповеди зомби в Библиотеке? Конечно, они пьют пиво!
   Ну и тут в них стреляют! Пиво, конечно, летит в одну сторону, ногу-руки - в другую, царит смерть и опустошение!
   "Отлично! Эти гады спёклись! Но это был только Первый уровень, гравицапа (то есть, наборное устройство) - на Последнем уровне!"
   И вот выходит на эту террасу секретутка Хадсон!
   Жуков прямо обалдел: "Её тоже надо мочить?"
   "Ну, не знаю!" - сказал Кондом. - "Я бы её сначала трахнул, но я - Святое Лицо-пастырь! Ты можешь её трахнуть!"
   "Хорошо! Я пошёл!" - сказал Жуков, как камикадзе перед вылетом.
   Он подошёл к Хадсон: "Хадсон-Хадсон! А в миру как?"
   "Настенька!" - зарделась Хадсон.
   Она, конечно, немного понимала, что что-то тут не то, потому что кругом - трупы комбайнов, но этот потаскун-насильник Жуков был так красив! У него было такое сексуальное чёрное лицо!
   Как известно, что, чем черней лицо, тем светлей конец в штанах, и тем более, он жить без неё не может, и всё готов отдать ей! Она дороже чёрной жизни! Вот, что значит чёрное сексуальное лицо.
   И она, конечно, такая: "Настенька!"
   Ну и зря, так как Жуков сразу: "Нам не принесёт Настенька ещё графинчик?"
   "Не принесёт!!" - обозлилась Настенька. - "В этой Цитадели пива нет и не будет! Все мои беды от пива! Я вливала в себя пиво и превращалась в свинью! В развратную пиявку, думающую только об алкоголе и парнях!"
   "Да подожди ты!" - осадил её Жуков. - "Пиво - детям, бабе - цветы! Тебе - цветы, нам - пиво! Только давай быстрее!"
   Сам не понял, чего сказал. Тингз, которые мы делаем из-за любви. Клип такой есть. Там мужик в шляпе, такой честный и искренний, пляшет ногами по полу. Называется: вещи, которые мы делаем из-за любви. Лично я вообще никаких вещей таких не делаю, да и шляпы у меня нет. А у мужика есть. И он такой проницательнй в самое сердце, такой искренний, крючит ногами.
   Итак, Настеньку отправили за пивом.
   "Лично я так совсем не думаю!" - сказала Звонарёва. - "Я пива вообще во рту не держала ни разу. Да и Кондом тоже."
   Кондом сказал: "Я держал! Моча - мочою!"
   "А вот мне кажется, - сказал Дэниэль Джексон, - что с помощью пива мы лучше познакомимся с местными аборигенами и познаем их обычаи и тосты!"
   "Он прав!" - сказал Жуков. - "Щас она притаранит пиво, и я скажу тост про птичку! Наверняка, этот тост познакомит нас с ней! Мол, "птичку жалко!" Если ей будет птичку жалко - своя в доску! Если же она останется к птичке равнодушной, то замочим эту Настеньку к чертям собачьим!"
   "Даже не трахая?"
   "Даже не трахая! Кому такое равнодушное бревно нужно, трахать её?" - спросил Жуков.
   Пришла Настенька с кувшинчиком: "У самого Бриниума отобрала! Он ещё такой: "Это ж - Кхуман! Куда теперь я буду мочиться?!"
   "А это и есть Кхуман!" - сказал Жуков. - "Вероятно, полный бриниумовой мочи! Ты на вкус-то это пиво пробовала?"
   "Пробовала! Как вы и сказали: моча-мочою!" - сказала Настенька.
   "Дура ты, Настенька! Иди ищи другой кувшинчик, иначе нам придётся тебя замочить!" - сказал Жуков.
   Настенька заплакала. Ей было жалко своей молодой жизни. За свою молодую жизнь.
   Но, давши слово, держись. Если тот Кхуман, что с самого начала принесла Настенька, был Пятым, то второй Кхуман, который она принесла, был Шестым! И полон нечистот!
   "Блин, Настенька!" - сказал Жуков. - "Тебе завязать глаза и дать покурить перед расстрелом?"
   "Слушай, Жуков! Мы же не звери какие-то! Зачем ей давать закурить? Курение убивает!" - сказала Звонарёва. - "Расстреляем её без потуг!" Без этих, трудностей. Хлопот. Затей.
   "Да подождите вы!" - сказал Дэниэль. - "Может, Настенька нам расскажет об обычаях в этой стране? Тосты, прибаутки, шуточки?"
   "Мой тост!" - сказала Настенька. - "Да провалитесь вы ко всем чертям!"
   "Хороший тост! Теперь, после того, как ты сказала свои слова приговорённой, мы тебя в распыл и пустим, волчица!" - сказал Жуков.
   Но не успел.
   Из Цитадели на терраску вывалили комбайны! Все 990! Пришлось сражаться с ними, а Настеньку чуть не затоптали.
   Она бросилась жалиться к своему папику Бриниуму и виниться за то, что спёрла у него его жизневажные Кхуманы.
   А надо вам сказать, что один из этих Кхуманов и был наборным устройством Врат. Там, он же круглый, нет? Там по ободку его разные символы, чтоб набирать адрес. Мой адрес - не дом и не улица! Мой адрес - Советский Союз! Наша цель - коммунизм! А сила - в плавках!
   Итак, разгромили Жуков и сотоварищи всех комбайнов и на последнем % здоровья и совершенно безо всякого аммо явились к Бриниуму.
   Он их так встретил!
   Говорит: "Мои дорогие инопланетные друзья! Хотите шоколадку для хорошего сна? Или презерватив для очень хорошего сна?"
   Жуков ему говорит: "Хватит валять дурака, папаша! Где наборное устройство?"
   "Не знаю!" - говорит Бриниум. - "Видимо, это - артефакт? Кто вам позволяет являться в нашу страну и воровать наши артефакты? Да вы просто воры, не лучше меня!"
   "Да! Мы - воры!" - сказал Жуков, а Звонарёва сказала: "Дай мне поразвлечься с ним! И после этого развлечения смерть покажется ему Раем!"
   Она хотела отрезать Бриниуму шары! Ну, как все якудзы делат. А природа требоват.
   "Да ладно, ладно! Берите всё! Всё забирайте! Всё забрали, москали проклятые!" - завопил Бриниум и убежал.
   "Куда это он?" - спросила Звонарёва.
   "Не знаю. За артефактами, наверное!" - Жуков.
   "А вот я вижу по своему датчику экзоэнегрии, - сказал Дэниэль, - что здесь зашкаливает эктоплазмой! Тут полно привидений! И, видимо, данный Бриниум и данная Хадсон - привидения!"
   "Ну да! А мы - Охотники за привидениями!" - сказал Жуков.
   "Нет, конечно, но не вздумай плечом заехать в паутинку: тогда тебе капец!" - сказал Дэниэль.
   "Это тебе щас будет капец!" - сказал Жуков и въехал в паутину всей спиной.
   Видимо, паутина не действует на полковников или есть иное объяснение, медицинское.
   За паутиной стояли Кхуманы. На самом последнем, нужном нам, на наборном устройстве сидела Настенька в позе, исключающей иное толкование, кроме как "Настенька с.ёт!"
   "Настенька, мать твою! Ты чего такое делаешь?" - спросил Жуков.
   Настенька дико захохотала и взмыла к потолку!
   "Это привидение старухи!" - сказал Дэниэль. - "Да не простой, а ср.щей!"
   "Сами видим!" - сказал Жуков. - "Дерьмо у неё тоже экзоплазматическое?"
   "А то!" - сказал Дэниэль. - "Хотя, конечно, не знаю точно! Может, и нет!"
   "Хорошо, что на дерьмо нам начхать!" - сказал Жуков. - "Нам важны символы! Вот этот, например, символ марсианской буквы "хвы"! Этот - вообще какая-то дрянь, а "А" с кружочком - это Земля!"
   "А мы-то, вообще, где?" - спросил молчавший доселе Кондом. - "Не на Земле?"
   "Заткнись, а!" - сказал Жуков. - "Вы и всё ваше дерьмо - это ПИкс-997! Какая это Земля? Земля, там, где танцуют девчата на широких ладонях площадей!"
   И вся "ЗВ-01" улетучилась на Землю.
   Вот, что вспомнил Кондом. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА

   10 августа 2020 года. Сказка про отважнутую лейтенанта Звонарёву. Вот она "на гражданке".
   И к ней подваливает некий Пит!
   И она говорит этому Питу: "Слушай, Пит, отвянь, а!"
   Не хочет она ДАВАТЬ Питу, да и никому другому, кроме полковника Жукова.
   А Жуков щас в беспробудной петле времени: сидит наедине с пустыми бутылками в буфете на горе Шайен и улетучиваться никуда не собирается.
   Пит, конечно, был настойчив, как настойчивый муж: "Приди же в мои объятия, Маша!"
   Маша её звали. А вы думали: Джессика? Джессика Звонарёва. Конечно, Маша. Маняня. Масяня.
   Ну и эта Масяня как плесканёт в морду Питу стаканом с водкой! Недаром помнит вся Россея про День Бородина! Недаром Менделеев-то изобрёл водку! Все теперь помнят.
   Итак, мокрый Пит был страшен: "Ты будешь моею или ничьей ещё больше!"
   "А это видал?" - спросила Маша и показала кукиш. Зря, конечно. Это только раззодорило Пита.
   Он схватил ботинок Маши и нанёс сам себе пару ударов им по морде!
   Странно? Но именно так поступил маньяк Тумбс, чтобы очернить светлого агента Скалдера: мол, у нас - избивают! Нужна нам такая ложь?
   Ну и с такими ребристыми отпечатками Пит отправился на гору Шайен, чтобы скомпрометировать Машу!
   Генерал Бауэр вызвал Машу: "Так-так! Маша-Маняня-Масяня! Не хотим ДАВАТЬ товарищу Питу? А ведь он - из контрразведки, из дружественного нам органа!"
   "Никак нет!" - отрапортовала Маша. - "Когда он лез ко мне, то был простым копом!"
   "Нет, Маша! Он не простой коп! Он - Губка Боб - Квадратные Штаны и живёт под водою в Бикини-боттом! А знаешь, что все девушки оттуда ему ДАЮТ?"
   "Никак нет, не знаю! Да вы на рожу его посмотрите! Сплошные отпечатки ботинок! Как такому ДАТЬ?" - спросила эта невинная девушка, этот лотос в джунглях Шайенского Комплекса.
   "Хорошо! Значит, Жукову - ДАЁШЬ, с Жуковым - ладзе, а с Питом - не ладзе! Двойные стандарты, да?" - заорал на девушку Бауэр.
   "Осмелюсь доложить, что Жуков щас в петле времени!" - говорит.
   "Я и без тебя знаю, где щас наш прославленный Жуков! Хочешь отправиться к нему в петлю? Это я щас тебе мигом устрою! Шольц! Шольц!" - крикнул Бауэр.
   Вошёл адьютант Шольц.
   "Шольц - это Звонарёва, Звонарёва - это Шольц! Он всегда говорит, что Рулер раскололся, такой шутник! Шольца нам прислали по обмену из солнечной ФРГ! Мы туда послали сержанта Биксби, а они Шольца. Итак, Шольц, хочешь ли ты без принуждения, а по любви взять в жёны присутствующую здесь Звонарёву?" - спросил Бауэр.
   "И жить только с ней многие годы и в печали, и в радости? Нет, не желаю!" - сказал Шольц.
   "Видала, Маша? Даже такой прожжённый потаскун-насильник тебя не желает! Что уж говорить о Пите? Кстати, где он?" - спросил Бауэр.
   Пит был, но, почему-то, лежал на полу под столом!
   "Бедный Пит! Тебе нужна перевозка! Где у тебя болит?" - спросил Бауэр.
   Пит показал на свои щёки с отпечатками подошв Звонарёвой.
   "Видала, что ты мне тут устроила? Но, на крайняк, если Пит не возьмёт тебя, то Пита возьмёт Шольц!" - сказал Бауэр. - "Было три нездоровых ячейки общества - будет одна "шведская" здоровая семья!"
   Бедняга Пит забился в конвульсиях! Он не хотел, чтобы его взял Шольц. Да и Шольц от Пита был не в особом восторге.
   "Разрешите обратиться!" - сказала Маша. - "Ладно! Согласная я! Не могу смотреть, как Шольц страдает! Пусть Шольц возьмёт меня!"
   "Дура! Это Пит страдает! Шольц же выкован из стали и камня! Я видал его под бомбёжкой в Заливе, причём, бомбили наши же! Нет, ты не поняла: мы, ВВС, на то и спущены на Землю, чтобы прекращать страдания таких несчастных, как Пит!"
   "Хорошо! Но для начала я хотела бы ЕЩЁ раз врезать ему ботинком по роже! Это так заводит!" - сказала Звонарёва.
   Может, это и действительно сильно заводило, но раздался Сигнал Активации извне!
   Бауэр и Звонарёва бросились на мостик! Шольц остался с Питом. Пита пучило.
   "Ду бист ёдишь партизанен!" - говорил Шольц Питу. - "Ты будешь фершайссен!"
   "Сам такой!" - пробормотал Пит.
   Наконец, из раствора Врат вышли дружественные фёрлинги! Это были такие плюшевые медвежата, страшно милые, если бы по их воле Жуков и не был бы в петле времени, и если бы они не собирались уничтожить Землю!
   "У вас есть 15 секунд, чтобы взорвать Базу!" - сказал самый дружественный фёрлинг.
   "Ещё чего!" - сказал Бауэр. - "Это у вас есть 10 секунд, чтобы убраться отсюда!"
   "Иначе через 5 секунд Землю засосёт в Дыру Фёрлингов!" - сказал фёрлинг.
   Делать нечего, надо было уничтожать Базу! А ведь её тоже не так просто строили мексиканцы или узбеки! Пустить за 15 секунд коту под хвост работу нескольких десятилетий!
   "Ладно, ладно!" - сказал фёрлинг. - "Базу можете не уничтожать! Она нам и самим пригодится!"
   И ушёл во Врата!
   "Что это за хрень такая: Дыра Фёрлингов?" - спросила Звонарёва у Бауэра.
   "А я знаю? Но ты это выяснишь. Ты неофициально прилетишь на планету фёрлингов вместе с Жуковым и прочими из "ЗВ-01" и попытаешься её обезвредить! Жукова щас выведу из петли времени: надаю ему пощёчин!" - сказал Бауэр.
   "Зря! Только руку отобьёте!" - сказала Маша. - "Лучше есть только один выход! Я покажу ему, Жукову, свою женскую "киску", и он сам пойдёт вон из петли времени, он же думает только об алкоголе и девках!"
   "Хорошо, договорились!" - сказал Бауэр, и они спустились в буфет.
   Жуков уже выпил всё спиртное на Базе и теперь меланхолично пел про старушку и сына, что лежит напротив пивной. Видимо, глухая петля времени.
   "Отвернитесь все!" - сказала Маша.
   Все отвернулись.
   Она расстегнула свои штаны по моде звёздопроходческих команд (все: и мужики, и женщины были с ширинками) и показала полковнику свою "киску"!
   Полковник, конечно, встал, но петля ещё не отпускала его!
   Он снова сел и спел: "Полюбила парня я, оказался без... На... мне без .., если с ... до ..?"
   Видимо, "киска" слабо подействовала для такой мощной петли времени.
   Нужен был или рассольчик для опохмелки, или нечто более мощное, чем "киска"!
   Звонарёва, если честно, ничего более мощного не знала.
   Она застегнулась и сказала Бауэру: "У-пс! Каждая система даёт сбои! У Жукова, вообще, жена есть, нет? Или мама? Или младшая сестра Саманта?"
   "Думаешь, оголить перед ним его сестру Саманту, которая застрелилась из его револьвера?" - спросил Бауэр. - "Но Саманта уже 20 лет, как похоронена на кладбище! Эксгумация?"
   "Ладно! Попробуем ваш метод! Я подойду и ударю Жукова по щекам! Главное, отодвинуть все бутылки, чтоб не начал бросаться!" - сказала отважная Маша и ударила Жукова в челюсть!
   Он схватил бутылку, но бутылка тоже вместе с ним была в петле времени, наружу она не прошла.
   "Зачем вы меня бьёте?" - спросил Жуков.
   Как известно, алкоголик-то от алкоголизма не страдает. Это страдают его окружающие. А он ловит кайфы.
   "Жуков!" - сказала Маша. - "Это я, Маша! Хочешь меня?"
   "Не хочу!" - отрезал Жуков и заказал ещё водки!
   "Вот я думаю: водка-то через барьер проходит!" - сказала Маша Бауэру. - "Но обратно не проходит! Нам надо написать петицию и послать Жукову в петлю. Например, нарисовать красивую голую бабу. Он заинтересуется и выйдет из петли!"
   "Хорошо! Действуйте!" - сказал генерал.
   Но сколько Звонарёва не рисовала, у неё получался только мужской пенис! Как говорится: хромого могила исправит.
   Наконец, после пятой попытки у неё получилась какая-то красивая обнажённая баба с пенисом!
   Это должно было заинтересовать Жукова, но не заинтересовало.
   Хорошо.
   Вышел Дэниэль Джексон: "Я знаю, как вывести Жукова из запоя!"
   Ну конечно! Он-то, конечно, всё знает! Мы все дураки сидим, а он всё знает!
   "Мы применим Устройство Древних пиво!" - сказал Дэниэль.
   Маша махнула рукой: валяй, применяй!
   Дэниэль протянул Жукову пиво!
   Жуков потянулся за пивом и вывалился из петли времени! Он был совершенно пьян.
   "Отлично!" - сказал Бауэр. - "Мой офицер мертвецки пьян! Кто же полетит к фёрлингам?"
   Было принято Соломоново решение лететь Звонарёвой и Дэниэлю.
   Звонарёва фёрлингов там так-сяк отвлечёт, а Дэниэль отключит Главный Рубильник у Дыры Фёрлингов! А Жуков пусть трезвеет на Базе.
   Итак, отважные космопроходчики явились на планету фёрлингов под названием... э-ээ... Дыра Фёрлингов.
   Там было красиво! Прекрасный, прекрасный океан, пляж, голые фёрлинги разгуливают в чём мать родила. И не только самцы, но и самки тоже. Жаль, что все они смахивают на медвежат, такие же милые, но ни капельки не сексуальные.
   Хорошо, что это был, типа, земной Сан-Тропе, где собраны представители всех гуманоидных рас! Поэтому, типа, земные голые женщины здесь тоже были. Ну или не совсем земные, но с титьками и голые, в бикини.
   Три таких девушки мигом уволокли Дэниэля из поля зрения Маши! Она и глазом моргнуть не успела.
   А к ней подходил уже такой местный Гиви: "Наташа! Ты так прекрасна!"
   Как известно, для них - все русские девушки - Наташи.
   "Я - Маша!" - зарделась Маша.
   "И такой красивый девушк гуляет один?" - продолжал Гиви.
   "Слушай, Гиви!" - сказала Маша. - "Я тебе ДАМ и не один раз, может быть, если ты скажешь, где Главный Рубильник в этой Дыре?"
   "Вах-вах!" - сказал Гиви. - "Такой красивый девушк - и сразу шпионка! Я-то думал: красавица, комсомолка, член Партии!"
   "Сам ты - член! Партии!" - сказала Маша. - "Да и какой тут у фёрлингов комсомол?"
   "Ты заблуждаешься! О, как ты ошибаешься! Комсомол есть! Называется Фёрлингюгенд! Под его кованными сапогами покорились многие государства!" - сказала подруга Гиви, некая Наташа, так как Гиви, конечно, подобную фразу по-русски бы не осилил.
   "Блин! Где же Дэниэль? Куда вы его дели?" - спросила Маша.
   "А Дэниэль, родная, сейчас играет в мячик: пляжный волейбол!" - сказала Наташа.
   Звонарёва пошла к Дэниэлю: "Дэниэль! Вот, как ты проводишь время! А ты паспорта у них смотрел? Может, это - преступники, которых разыскивает милиция? Или по спинам им ударял? Может, в спинах у них железо?"
   Она сама стукнула ближайшую девушку по спине: раздался звон железа.
   "Видал? Мигом марш искать Рубильник!" - сказала Маша.
   Но бедный Дэниэль был, как под гипнозом. Он тупо уставился на Машу и стал бубнить стихотворение: "Уронила в речку мячик! Сдашь бутылки - купишь мяч!"
   Маша стала бить Дэниэля по щекам: бедный ахеолог попал в нечто, подобное петле времени! И превращался на глазах в белого барашка: "Бе-ее!"
   Так вот, почему все фёрлинги такие милые, белые и пушистые! Они превратились!
   Все девушки в синих бикини, которые совратили Дэниэля, тоже встали на четвереньки и заблеяли: "Бе-ее!"
   Видимо, у них настал Час такой! Читали или смотрели "Обитаемый остров"? Там был Час такой, когда всех колбасит.
   Звонарёва тоже свалилась на колени и заблеяла.
   Очнулась она в местном гестапо!
   Милые фёрлинги в чёрных шинелях допрашивали её и Дэниэля!
   "Итак, вы прибыли с Земли как шпионы! Хорошо! Но мы вам ещё раз говорим: скоро Землю засосёт!" - сказал какой-то там рулер.
   "Ничего! На наше место придут сотни, тысячи таких же, как мы!" - сказала Маша и отважно плюнула в морду фёрлингу!
   Ну, конечно, злобные фёрлинги притащили с пляжа и Гиви и давай его пытать на глазах Маши как его знакомого, чтобы Маша раскололась до ж.пы. И выдала все планы Бауэра. А какие у него планы?
   Конечно, жаль, что Главного Рубильника нет, но откуда у этой х.рни Рубильник? И вообще, что это за хрень такая: Дыра Фёрлингов?
   Гиви орал: "Плохой девушк! Очень плохой! Я её даже не знаю!"
   А фёрлинги всё совали и совали ему оголённый провод в промежность! Совсем разозлили Гиви!
   А Маша лежит и ничего не понимает. С одной стороны, конечно, жаль Гиви, но и фёрлингов тоже жаль.
   И она сказала: "Прекратите пытать Гиви! Я всё скажу!"
   "Ну вот и ладненько! Вот и хорошо! Мы считаем, что мы-то всегда с тобой общий язык найдём!" - сказал какой-то там рулер.
   "Я была не одна!" - начала колоться Маша. - "Со мной был Дэниэль Джексон!"
   "Его мы тоже взяли и давно раскололи!" - говорят. - "Он сознался, что хотел разрушить Башни, передающие сигнал, от которых у всех ломка, и все превращаются в овечек! Дурак! Овечки - это прекрасно!"
   "Да нет! Вы его не раскололи. Он хотел найти Рубильник, чтобы спасти Землю!" - сказала Маша.
   "А нахрена её спасать?" - спросил рулер. - "Засосём, установим Новый Порядок, врубим Башни - и все превратятся в овечек! Красота! Среди овечущих первых нет и отстающих! Овеченье - общепримиряюще!"
   "Вы не понимаете!" - сказала Маша. - "Ваш план выглядит очень по-коммунистически: не будет ни богатых, ни бедных, все "бе-ме-кукареку!" А мы хотим построить капитализм в США! Чтобы были богатые и бедные. Вообще, мы - не рабы, рабы - не мы!"
   "Да, мы такие, детка!" - сказал рулер. И Гиви: "Чеши отсюда! Мы её раскололи!"
   Гиви зарёкся знакомиться с подобными дибильными Наташами и почесал на пляж.
   "А где же Дэниэль?" - спросила Маша.
   "А Дэниэля нет, родная!" - сказал рулер. - "Он превратился-таки в овечку! Он - явный не Мак-Сим, а Дэ-Ниэль. Такие как раз и превращаются. Иммунитета к Башням нет!" К.

ЭПИЛОГ

   Щас идёт Четвёртый день. Ездил в больницу на зубы, так это Было Закатывание! Так корень и не выдрали: ноги трясутся, давление высокое, бледный и голодный! Да ещё ЦЭ! Испугались. К.
  

Александр

Барсуков

Страна

сказок-609

("Письма в никуда"-609)

2020

ПИСЬМО В НИКУДА-6081,5-6084

   13 августа 2020 года. Ну, мнэ-э, скажем так: сказка! А вот про что она? Вероятно, про хороших людей. Лядей. Вспомни, как так много есть людей хороших, так сказка про них.
   В одном одном чёрном-чёрном доме, на одной чёрной-чёрной улице жила-была чёрная-чёрная девочка в гробу на колёсиках! Это ж надо придумать: гроб на колёсиках! Вероятно, постарался местный Кулибин из третьего подъезда.
   Он же - Кривой! В кого он такой кривой? Вероятно, в свою мать: чёрную-чёрную девочку! А что? Беременна в 16 - и пожалуйста! Звали эту чёрную девочку мадам Вонг! Миледи Здвинтер! Гугеншвах!
   И вот сидит она на краю своего гроба на колёсиках и размышляет: "Кому бы мне ещё отдаться? Чтоб был не из этого облезлого района!"
   Так как местным всем уже отдалась. Имеются в виду несемейные. Семейные - уж совсем тупой контингент, не возьмут. А холостые - на здоровье! Меня зовут Холостяк! На здоровье!
   Итак, в её чёрном мозгу начали вертеться части какого-то Пети. Я жду тебя, я жду тебя, наверное, зря! Небосвод рисует мне твой силуэт! Силуэт, понятно, какой: с напряжённым членом!
   Но есть ли такой у этого Пети? Может, он вообще без ..? Да и что это за Петя? Вот Володя-сантехник: пожалуйста! А Петя? Петушок-Золотой Гребешок?
   Неужели Гугеншвах потянуло на птиц и домашних животных? Дело швах! Плохо дело.
   Нужен какой-то Рыцар без страха и упрёка, какой-то Мамай или Мао-Дзе-дун! Если спать, то с королями, воровать, то миллион! Мой кумир - мешок с деньгами, остальное - м.дизвон!
   Да! Найдёшь ты себе на этом Черёмушкинском районе короля! Будем рады, если Иванушка-дурачок прибудет.
   И вот такая подобная мистика! Во двор въезжает какой-то неместный гроб на колёсиках, в котором, несомненно, Иванушка-дурак!
   И они, конечно же, сразу полюбили друг друга!
   Да не тут-то было! Из этого нового чёрного-чёрного гроба восстаёт Фитлер!
   Гугеншвах так и обмерла: их же в прошлом году всех разбили!
   Разбили, да не всех! Он же юдофоб! А она - еврейская девушка, Гугеншвах! Совершенно еврейская фамилия. Да такую подобную Фитлер не то, что в жёны не возьмёт, он сам её задушит за бело горлышко! Он же их ненавидит!
   "У-пс!" - подумала Гугеншвах. - "Ничего не знаю: шлите другого! Нам такой контингент не шлите!" Как будто, это ей кто-то прислал подарочек.
   Ну, Фитлер восстал из гроба, потянулся, распрямил косточки с наслаждением: хорошо! Живым всё хорошо.
   И тут подваливает к нему какой-то любитель сальных анекдотов Гришка. И давай рассказывать сальный анекдот.
   А Фитлер-то по-русски ни единого слова не понимает. Нет, в детстве он читал "Азбуку" и даже немного "Буратино", но щас всё благополучно забыл.
   Гришка сам покатывается со смеху, а Фитлер ему делает знаки: "Матка! Млико, яйки, куры?"
   Как знаете: фрицы только до поры до времени были, как инопланетяне в своих плащах. А потом начали гоняться за курами: нет, не инопланетяне.
   Итак, Гришка такой покатывается, а Фитлер целит в него из своего табельного!
   Ну, Гугеншвах, как увидала такое, бросилась спасать Гришку! Мол, цель в меня, фашист проклятый! Такая, знаете, в развевающемся белом ситцевом платье промеж дуэлянтов!
   Ну, Фитлер, как увидал её, говорит: "А вот и матка!"
   Он ещё не видит, что это еврейка. Издали пока не разглядишь. Да и вообще, как, блин, их различишь? Как китайцы: все на одно лицо. Может, надо подёргать за пейсы или за шапочку еврейскую на голове? Или, вообще, всадить своего воина в её пещеру? Именно, после этого всё понятно: бревно-бревном? Не знаем!
   Наверное, надо прибегнуть к другим методам: измерить штангенциркулем ушки и череп. Штангенциркуль членомеро.
   У евреев, конечно, череп больше, чем у арийцев, так как те думают больше о судьбах Родины! Арийцы думают меньше, следовательно, череп и ушки меньше. Или наоборот?
   А если членомеро? У арийцев, конечно, больше, чем у евреев. Почему? Да потому что они привязывают ложку, чтоб стояло. А ложка длинная, ну и вот...
   Итак, схватил Фитлер членомеро и давай мерить Гугеншвах!
   А она чувствует, что что-то не то: сейчас Фитлер вообще намеряет ей ноль членомеро, так как, какой у неё члено? Нет его! Ну и убьёт её!
   Надо как-то действовать! Гугеншвах подложила в трусики себе огурец!
   Фитлер меряет и не верит своим глазам: показания зашкаливают! К чёрту такой членомеро! Выходит, что у Гугеншвах вообще громадный! Больше, чем у Фитлера, больше, чем у всех арийцев!
   "Это умпассибл! Невозможно!" - сказал Рулер.
   Ещё как и возможно. Ты ещё уши померяй! Но членомеро уже выброшен на помойку, так что уши никто тебе не измерит.
   "А не забить ли нам "козла"?" Это просто вопрос такой. А что? Дворовая экзотика, не напиваться же в драбадан каждый день?
   Итак, вылез из своего гроба Фитлер: благодать! Добро пожаловать на волю и в свободное общество.
   Но, чего-то, не нравится эта воля Фитлеру. Сейчас бы хорошо в небе тысяча бомбардировщиков, а на земле - руины.
   Ну да. Руины унитаза тоже. Это как детке не дать конфетку. Да нет, мои дорогие друзья и коллеги! Рифма к "коллега" - "телега".
   Итак, если накроется медным тазом унитаз, то это будет Катастрофа Века!
   А Фитлер этого не понимает: пригрелся возле "очков" в "Волчьем Логове" и не понимает простых вещей.
   И тут в небе - да! Лётчик-ас!
   "Убит? Наконец-то! Лечу налегке! Последние капли жгу! Но что это, что? Я в глубоком пике и выйти никак не могу!"
   "Спасайся, кто может!" - закричала Гугеншвах.
   И побежала на крышу дома, чтобы сбивать "зажигалки"!
   А Фитлер остался на улице и бормотал: "Прелестно! Прелестно!"
   Ну и одна "зажигалка" угодила ему прямо в коляску! Он же в коляске ездил! Вы думали: "Гроб-гроб!" Ну да, гроб, но с одеяльцем, подушечками и "пустышками".
   Ну и Фитлер такой загорелся: "Я горю! Мои брюки порваны!"
   Как это будет по-немецки? "Май пенглз из брокен!"? Нет, это похоже на английский. По-немецки так: "Айне швайне партизанен!"
   Итак, принялся он носиться по двору с дымящимся задом!
   Гугеншвах посмотрела-посмотрела, посмеялась-посмеялась (ведь они постоянно смеются, эти домохозяки. Ума-то нет!) и решила спуститься вниз.
   Вокруг пылающего Рулера уже столпилась толпа, и все сошлись во мнении, что лучше всего от ожогов помогает кора мангрового дерева.
   "Какого, какого дерева?"
   Видимо, это был митинг глухих.
   Гугеншвах растолкала толпу: "Мужчины! Да что ж вы ничего не делаете? Тут по.сать надо!"
   "Вот сама и с.ы!" - сказали мужчины. - "Это тот самый тип, который угнал наших баб в Германию! Дезо фаер он хорайзен! Лет ит бёрн!"
   То есть, в переводе: этот прекрасный огонь на горизонте пусть горит себе. Пусть Фитлер горит!
   Гугеншвах подумала-подумала: конечно, так будет лучше для всей еврейской общественности, если Рулер здесь подохнет, как собака! Но нам по-человечески жалко его.
   Наконец, Рулер догорел и все разошлись.
   Гугеншвах даже показалось, что в той толпе был Петя! Все бегут-бегут-бегут-бегут, а он им светит! Все бегут-бегут-бегут, а он горит! Рулер горит.
   В той толпе, как все, бежал я тоже. Лишь дельтоплан поможет мне! Наивно это и смешно!
   К счастью, у Гугеншвах дельтаплана не было. Или к несчастью? Неизвестно.
   Она пошла к себе: "Спать и точка!"
   Подошла к своему гробу: ба! Лежит какой-то вампир! Не Петя. А может, и Петя. Она что, паспорт у него смотрела? Итак, он такой спит.
   "Ну ничего! Я, блин, ещё на твоих косточках покатаюся! Мясца пожравши!" - подумала девушка.
   А этому всё по барабану: "зажигалки", бомбёжка любая! Не страшна нам бомбёжка любая! Ведь всех нас когда-нибудь кто-то задавит, только которых в гробу - ничего.
   Итак, Гугеншвах стала целовать этого Спящего Красавца, чтобы он проснулся и намылил оглобли отседова. Нехрена тут разлёживаться.
   Но, почему-то, в Лягушку-Царевича Красавец не превращался. Лягушку? Как правильно-то по русску грамматику? Лягушонок - это детский вид. А мужик-лягушка? Неизвестно науке это. В человеке должна быть какая-то загадка.
   Наконец, вампир встал!
   Он сказал: "Подними мне веки!"
   "Чего?" - не поняла Гугеншвах.
   Она была в бикини.
   Как Красавец увидал её, сразу заорал: "Как ты посмела врываться в помещение к одинокому мужику? Я щас вызову полицию!"
   "Уймись, Хьюберт!" - сказала Гугеншвах.
   "Откуда знаешь моё имя?"
   "Да у тебя на трусах написано: "Август." И "Хьюберт"! Или это твой брат? Твоя тёща? Твоя жена Хьюберт?" - спросила Гугеншвах.
   "Не твоё собачье дело, кто мне в постели нужен! Может, это Секс-Революшен!"
   "Так тебе кто, собака нужна? Кто ж знал, что с мазохистом я судьбу связала! Уж лучше бы ты был зоофилом: собачку я бы тебе нашла!" - сказала Гугеншвах.
   Тут Красавец что-то заподозрил: "Собачка, говоришь? Зоофил, говоришь? Да ещё с акцентом! Да ты, я смотрю, еврейка!"
   "А ты что, юдофоб?" - спросила Гугеншвах и подумала: "Зря я его целовала на свою голову! Теперь будет гоняться за мной по всему дому!"
   И точно! Он ещё поддатый был, как Сэр Пол под наркотой. От Пола-то жена и ушла, чуть не раззорив совсем. И, наконец, Красавец-то Гугеншвах настиг! Пол так и не настиг: жена заперлась в ванной. Потом качала права, мол, я - инвалид, ноги и руки нет, но тоже хочется брильянтов и бижутерии. Так что, Пол, конечно, раскошеливайся!
   Итак, настиг Красавец Гугеншвах и спрашивает: "Вкусится в шею? В живот? В руку?" Он же вампир!
   "Вкусывайся в ж.пу!" - говорит Гугеншвах и показывает белую прелестную попу!
   "Прелестно! Прелестно!" - сказал Красавец наподобие Рулера, который плохо кончил. Этот-то тоже плохо кончит, но сейчас. И не здесь. И не скоро.
   Итак, попа увидала дневной свет! А надо вам сказать, что вампиры-то этого света не переносят.
   "А-аа!" - сказал Красавец.
   У меня в школе был математик Красинец. Потом он женился на одной девушке из нашего класса! Неравный брак. Ему-то лет 30, а ей 17. Он ещё мне давал почитать "Улитку на склоне" Стругацких на перфоленте. Видимо, купить в книге было сложно. А так какой-то умелец перегнал "Улитку" в цифровой вид. Прекрасная, прекрасная книжка.
   Ну вот, значит, догнал Гугеншвах Красавец и говорит: "Что это за отстойная фамилия? Иди меняй на "Шереметьева" или "Кутузова"!"
   Уже! Пошла! Она-то думала, что парень-то её - зоофил, и хотела найти для него собачку. А он - некрофил! Блудофил! Тот, кто любит кровь.
   Вот, блин, вляпалась в дерьмо.
   Наконец, Красавец снова уснул.
   "Мотать надо отсюда! Гиблое место!" - решила Гугеншвах.
   А куда едут все евреи? Конечно, в Иерусалим! Но метро закрыто, автобусы не ходят, в таксе не содют! А как прекрасно прокатиться на метро до Иерусалима!
   "Осторожно, двери закрываются! Следующая станция: Гроб Господень!"
   Вот так-то, братаны. Наша чёрная малютка Гугеншвах тоже закемарила. И снились ей острова и восхительные страны, зачем, не знаю! И кто ещё не так поймёт! Когда отседа уплывёт под парусами.
   И, наконец, приходит Петя!
   И говорит Гугеншвах: "Этот Красавец? Он тебя обидел? Он тебя продёрнул? Поимел?"
   "Да нет, какой там! Уж лучше бы продёрнул и поимел!" - сказала Гугеншвах. - "Но он полное гуген и швах!"
   "Тогда так!" - сказал Петя. - "Это сделаю я!"
   "Петя! Ты разбиваешь мне сердце! Ты же ещё так молод!" - сказала девушка. - "Ты можешь найти девушку помоложе и посвежее, чем я!"
   "Правда?" - остановился снимать подтяжки Петя.
   "Ну не знаю я! Ты ж посмотри: мне 30 лет в обед!"
   Да, страшный возраст для бабы. Последний шанс родить дармоеда и спиногрыза.
   Ну и что? А то: тут пришла соседка Зиночка!
   И говорит: "У вас яйца есть?"
   "В смысле: куриные?" - спросил Петя и привёл в квартиру Зиночку.
   Получился Любовный Квадрат, сам не понял, что сделал и кого привёл. А с Красавцем - квадрат. Да ещё эта, что хочет не поймёшь, каких, яиц.
   И тогда сказала Гугеншвах: "Всё! Капец! Я щас покончу жизнь самоубийством! Выпрыгну в окно!"
   Они жили на первом этаже.
   "Только не в окно, козочка моя!" - сказал Петя.
   "А мне нравится!" - сказала девушка с яйцами.
   Тут проснулся Красавец: "Это всё - мне?"
   То есть, практически, возжелал запретного! Человеческой кровушки.
   Гугеншвах перестала откручивать ручку окна и сказала: "Это - Красавец-вампир, а это - соседка с яйцами!"
   "Как романтично!" - сказал вампир. - "Я ещё никогда не пил кровь из яиц! Говорят: зашибись!"
   Ну и давай гоняться за девушкой!
   Гугеншвах вздохнула и подумала: "Моя жизнь была скучной и размеренной! Но теперь всё встало на голову. Как же я хочу, чтоб жизнь снова стала скучной!"
   Наконец, Красавец стал пить кровь из её яиц! Это было, вообще, феерически! Яйца-то из желтка и белка! Нет там нихрена крови. Ну и все поняли, что без яиц, конечно, пирог не сварить.
   Наконец, Красавец сказал: "Пошла вон! Дура набитая белком и желтком!"
   И снова уснул.
   Петя сказал: "Хочешь, я его замочу? Я могу! Я сидел!"
   "Да не надо!" - сказала Гугеншвах. - "Лучше дать соседке ещё яиц: пирог должен быть гоу он! Шоу должно продолжаться."
   Ну и всё на этом, продрыглики! И я там был, пирог жрал, по усам текло, в рот не проливалось. Это что, клейма, что ли, текла? Да и усов никаких нет. Есть бритва "Ремингтон"! Досвидос! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-6084-6086,5

   18 августа 2020 года. Сказка про Хрен. Нет, про Редьку. Хрен Редьки не слаще.
   Итак, да! Сказка про агентов Скалдера и Мали. Скалдер, как обычно, пропал, а мы вам скажем, где он: он на летающей тарелке изучает принцип телепортации азгардов: как они для телепортации залезают в ж.пу друга! Что нет мягче ж.пы друга.
   Скалдер тоже так попробовал, но никуда не телепортировался, а только наглотался мускуса!
   Это, знаете, транссексуалка рассказывает про мускусный вкус своей попки. Я посмотрел в Инете: мускус - это что, дерьмо такое? Нет, это некая пряность.
   Итак, сидел Скалдер один такой в этой Богом забытой тарелке и думал: "Где ты, Мали, щас? Чьи руки обнимают тебя? Чьи губы ласкают каждую твою трещинку? Когда поднимается дым!"
   Вообще, мы вам так скажем: если у этих 90-килограммовых громил страсть к разрушению, то и у меня она есть: я же вешу под все 100! Это, конечно, если бы я играл в футбол без шлема. Да у меня и шлема-то никакого нет.
   Итак, да!
   "Где, думает, эта потаскушка Мали? Наверняка, сейчас кувыркается с каким-нибудь 90-килограммовым громилой! Гориллой!"
   А чего ещё эта дура Мали может? Приласкать его не может, взять в объятия не может, чтоб в ответ любовью тоже засиял твой синий взгляд! Нет, конечно: минетчица Мали первоклассная - это плюс. Но инопланетян не ищет - это минус.
   Они же такие: "Найди нас!"
   Даже мужика-испанца Хосе убили, чтобы привлечь к себе внимание.
   Дело было ночью в дождь.
   Хосе сидел под деревом и гадал по ромашке: "Есть инопланетяне - нет инопланетян!"
   Ну и ему жасть! по башке молния! Хосе это был? Или Остап? Наверное, Остап.
   Скалдер притащил труп в подсобку и давай болтать с диктофоном: "Мёртвый Остап! 90 кило весом! Убит наповал!"
   Остапу от этой трескотни ни горячо, ни холодно. А мы вам скажем, почему. Потому что Остап скоро превратится у нас в восставшего зомби-мертвеца! И пойдёт глушить виски и таскать за ж.пы девок, как пошёл монстр Франкенштейн.
   Сначала-то, конечно, тяпнул коньячку, а потом схватил девку!
   Девка та пока не понимает: радоваться этому событию или огорчаться? У неё, конечно, 40 лет без мужика, да и Франки - мужик видный, 90-килограммовый, но и страшно тоже: может, он её поматросит и бросит? Такой может. Такой, ничего, кроме коньяка, не любит.
   Итак, встаёт такой Остап: "Ты рано меня похоронил, Скалдер!"
   "Никак не рано! Ты умер и начал разлагаться! И вообще, не мешай мне искать инопланетян! Вон, я получаю какую-то странную телеметрию!" - сказал Скалдер.
   А дождь всё так и хлещет.
   Развёл лапами Остап и подумал: "С одной стороны, мужики, увлечённый человек! Мы бы сказали: занятой. Зря мы восставали из мёртвых 75 лет и шли сюда в Канзас!"
   В Канзасе всё это и происходило.
   Ну, принял странную телеметрию Скалдер, подтёрся ей и думает: "Куда делся Остап? Надо ж было ему валенки дать! В этой рубке полно валенок для сирот, а он сирота, так что..."
   Он был не сирота. У него в Син-Сити ещё была дочь Лана с ладными ногами и тесть Рэдрик. Тьфу, не тесть! Зять, во! Зятёк!
   И Остап пошёл деревянной походкой в Син-Сити!
   Ну там стояла такая полицейская машина, светящаяся прожекторами. Как только свет упал на Остапа, свет мигом померк, и машина съ..алась! Что делает ёжик при опасности? Съё..вается!
   Итак, шёл Остап и думал: "А всё-таки, мужики, они, инопланетяне, существуют! Это и без валенок ясно. И без странной телеметрии!"
   Скалдер вышел из своей лаборатории: "Хорошо! Хорошо же! Ливень в этих джунглях! Здесь по статистике дожди идут всего 15 часов в год! Видимо, ещё не все прошли."
   И думает про Мали: "А Мали, эта шлюшка, щас спит с помощником директора Скиннером!"
   Напраслину думает. У Скиннера или очень мал, или очень велик, науке это неизвестно, как и то, велик ли у инопланетян?
   Конечно: Мали-то они обрюхатили, но как? Видимо, вставили ей в башку локатор, как у летучей мыши, вставили в рот 33-ий зуб - и вуаля: Мали уже беременна! Беременна в 36! Или сколько ей там?
   "Да, кстати, может, пока я здесь в Канзасе, Мали уже и на свете-то нет? Померла от старости? Да нет, ерунда какая! Она ещё должна родить мне ребёнка - Вильяма! Хотя, конечно, моё отцовство крайне сомнительно. ЧИП - вот настоящий отец! Или, на крайняк, 33-ий зуб! Отсюда и лососики!" - думал Скалдер.
   Что касается собственных лососиков, то он тщательно протирал х.й тряпочкой и вешал тряпочки сушиться на батарею.
   Потом стал просто зажимать жилку пальцем так, что лососики вообще не текли. Но, пока он их развешивал, велика была вероятность, что придёт Мали покормить рыбок, возьмёт этот платок с засохшими лососиками и засунет их себе в лоно! А что? Нормально! Потом ходи, сдавай тесты ДНК: ты стал молодым папашей!
   Но сейчас - нет! Крутая завязка.
   Итак, Остап весело вышагивал под дождём: "А я иду, шагаю по Канзасу! И я пройти ещё смогу! Солёный Тихий Океан и Волгу, и тайгу!"
   После этой маршевой песни он затянул гомосексуальную: "Карлмарксштадт-Карлмарксштадт, сладкого лета приветы!"
   Таким он и прибыл в дом своей Ланы, славящейся ладными ногами и дочерью Мартышкой.
   Ноги, конечно, были ладные, да и будут ещё лет 30, если их особо не лапать. Если же лапать, то капец ладности, даёшь варикоз! Но пока ладными.
   Сама же Лана выглядела немного обалдевшей: "Папо!!"
   Да спятишь тут, когда вокруг шныряют шпики и мертвецы ходячие.
   Папаша Остап давай в это время орать песню "Сантиано" "Ви браухен ром-ром-ром! Даст ист нур вассер, вассер юбераль! Бат ви хав но тринкен!"
   "Папо!" - бросилась Лана на шею к отцу-Остапу!
   Он отшвырнул её, как делается во всех фильмах ужасов: "Пошла прочь! Мне нужен ром-ром-ром!"
   Она отлетела и ударилась башкой о дерево! Ну, не о дерево в целом понимании этого слова, а о стульчак... Тьфу! Об терраску! Уже окультуренное дерево.
   А папаша прямо пошёл на кухню, спугнув Мартышку! Мартышка по случаю дождя сидела дома.
   "А между прочим, это - твоя внучка!" - сказал Остапу Рэдрик, который выпивал щас ром.
   "Дай сюда!" - сказал Остап и выхватил ром из руки Рэдрика!
   "Ну ты чего?! Ты чего?" - заорал Рэдрик. - "Лана! Спаси! Хулиганы рома лишают!"
   Это было ещё хуже, чем зрения. Без зрения прожить можно, хоть и не долго, без рома ваще никуда.
   Вошла Лана и поставила одну свою ладную ногу на мошонку отца! Так вот, зачем у неё такие шикарные ладные ноги! Чтобы отца лишить бубенцов!
   Как: "Ехали на тройке с бубенцами! (К сволочу фашистскому хирургу (как его? Который котов кастрирует?) Возвращались без."
   Итак, Остап тоже посмотрел-посмотрел на ладную ногу Ланы, и у него начало вставать!
   Если вы читали Остаповскую монографию об органах осязания у мертвецов, то знали бы, что такое возможно. Редко, конечно, единичные случаи, но ладные ноги творят чудеса. Если у вас вялый хехъ.
   Итак, Рэдрик тоже это понял, так как и у него стало вставать!
   "Даже не думай!" - сказал он отцу.
   Это отцу-то! Сказать такое! "Даже не думай!"
   Да за такие речи, титька тараканья, можно схлопотать по самый "не балуйся"!
   Итак, Лана убрала свою ладную ногу, яйца, конечно, всмятку, хехъ опал!
   У Рэдрика тоже, кстати.
   "Хорошо! Ну вот я и дома! Давайте веселиться!" - сказал Остап, как во всех фильмах ужасов говорится.
   Они, конечно, такие веселятся-веселятся, как приходит какой-нибудь маньяк-слэшер и давай всех резать бензопилой!
   Хорошо, бензопилой, то есть, в ногу с прогрессом. Обычно и бензопилы-то нет, простой дремучий ножик.
   Итак, стали все выпивать: и Остап, и Рэдрик, и Лана, и Мартышка. Мартышка, конечно, больше и обильнее всех до стадии "вездесущая"!
   Рэдрик, конечно, такой спрашивает: "Ну как оно - ТАМ? В загробной жизни? Инопланетяне существуют?"
   "А хрен их знает!" - сказал Остап. - "Скалдер подтёрся странной телеметрией, и мне ничего не сказал. Вероятно, на Тау-Ките и есть какие-то тау-китяне, но к нам не летят. Боятся. Сам понимаешь: мы ещё не созрели. Нам бы только встать, выпить, лечь. Двойные стандарты, понимаешь?"
   Рэдрик слабо чего понимал.
   Но Лана казалась более восприимчивой к новым веяниям. Она оголила грудь и спросила: "А так тау-китяне могут?"
   "Лана!" - зашипел Рэдрик. - "Прикройся! Нейдобно! Шестой кувшинчик рома пьём!"
   "Так?" - спросил Остап и тупо пощупал Лану за вымя. - "Не знаю! Может, у них и груди-то, как таковой, нету! А может, и больше двух есть! Скажем, три сисяндры!"
   Ланы тупо захохотала, а Рэдрик подумал: "Чего ж я так напился? Отец, конечно, хороший мужик и я его уважаю, но пора освежиться!"
   И Рэдрик, качаясь, пошёл на улицу в сортир.
   По дороге ему встретилась тау-китянка с трёмя сисяндрами.
   Он сказал ей: "Пардон, мадам!" и пошёл не в женский, а в мужской сортир.
   "Идиот!" - подумал про него Остап.
   Он тоже вышел из дому и тоже видел эту тау-китянку: "Значит, они прилетают! Вот буду напиваться чаще: они перестанут прилетать!"
   Тау-китянка вышла из своей части сортира. Она оказалась Скалдером!
   "Остап!" - завопил Скалдер. - "Тебя уже ищут подразделенья ПВО!" Но на лице его угрюмом не отразилось ничего!
   Скалдер сказал: "Тогда ФБР! ЦРУ! МОССАД!"
   "Девушка!" - сказал пьяный Остап. - "А не кажется ли вам, что ваше место - возле параши?"
   Он всё ещё надеялся, что это никакой не Скалдер, а девушка с Тау-Кита, чтобы подержаться за её вымя.
   "Пошли, кому говорю! Щас как дам раза!" - заскрежетал Скалдер.
   Ну и тут в жанре ужасов, из домика "ЭМЖО" вышел Рэдрик!
   Он уже облегчился, скрежетал зубами, а в руке у него был рулон туалетной бумаги! Сейчас он этим рулоном всех замочит!
   "Куда ты хочешь отвести уважаемого отца?!" - загрохотал он.
   "Рэдрик - это Скалдер! Скалдер - Рэдрик!" - представил их друг другу Остап и принялся блевать в темноту. Не умеешь пить - не пей! Закусывать надо!
   Вспомнил: ветеринар это!
   Итак, посмотрел Скалдер на рулон и спрашивает: "Это - план всей твоей жизни?"
   "Да!" - говорит Рэдрик. - "И я щас этим тебя убью!"
   "Ерунда! Это - странная телеметрия! Я сам подсунул тебе этот слайд!" - сказал Скалдер. - "Я эти слайды рассовал по всем клозетам Син-Сити. К сожалению, эта телеметрия не опасна для здоровья."
   "А у меня есть ещё вот что!" - сказал Рэдрик и вытащил "зуду"!
   От одного её вида у всех чуть не пошла кровь из ушей, а ладные ноги Ланы чуть не свернулись в трубочки.
   "Знаешь, что?" - спросил Скалдер.
   "Не знаю! Что?"
   "Давай меняться: я тебе странную телеметрию, а ты мне - "зуду"!" - сказал Скалдер.
   "Думаешь, я совсем дурак, да?"
   "А что, нет?"
   Тут встрял Остап: "Посмотрите, до чего довели бедную жнщину Лану! У неё же вместо ладных ног какие-то резиновые, да ещё скрученные в трубочки!"
   "Это ты всё виноват со своей "зудой"!" - сказал Скалдер. - "Теперь надо везти её к Мяснику отрезать их!"
   Ветенинар ампутирует шары, не Мясник. Мясник ампутирует ноги.
   "Да ладно вам! Я знаю, как поправить дело!" - сказал Рэдрик и принялся массировать Лане ноги.
   "А какая прекрасная ночь!" - сказал Скалдер. - "Как раз подходит для убийства или пришествия инопланетян! Где же ты, где, Мали пушистая? Ветеринар - сволочь фашистская!"
   "Тоскуешь о Мали?" - спросил Остап. - "У неё-то ноги нормальные?"
   "А я знаю?" - спросил Скалдер. - "Может, уже и нет! Может, у неё щупальцы или ложноножки! С нами, охотниками за инопланетянами, всякое может случиться. Вот у меня давеча случай вышел. Стоял я, как-то, в дремучем лесу в Суссексе!
   И, блин, прилетают пчёлы! И давай пытаться самоубиться!
   Я им говорю: "Пчёлы, грю! Как вам не стыдно! Вам же детушек растить, вам бы денежек копить, вам бы девочек любить!"
   Конечно, не таких, со скрюченными ногами, как Лана, а нормальных, как, скажем, Мартышка! Кстати, где она?"
   "Ушла, когда вы пошли в "ЭМЖО"!" - сказал Остап.
   "Ну да. Ладно!" - сказал Скалдер. - "Вот я думаю: отчего у мартышек ноги от рождения культяпки, и на них не стоит? Так вот, что я тебе скажу, старый добрый друг: всё дело в том, что мы - не мартышки! Будь мы мартышки, у нас бы мигом встало на Мартышку!"
   "Это да, это да..," - сказал Остап.
   Что до него, то он совсем не желал становиться мартышкой. Достаточно того, что он - нежить-зомби.
   Наконец, после долгих усилий Рэдрик сдался: "Да! Всё! Капец! Ноги ладными уже не будут! Будь проклята "зуда"! Отвезём Лану к Мяснику!"
   Ну и поехали! Все на машине, а за ними Скалдер задом наперёд на велосипеде.
   "Вот, кто инопланетянин среди нас!" - думал Скалдер. - "Мясник! Наверняка, глоольд! Щас-то я его на чистую воду-то выведу! Скажу: "Это не у него, а у меня 33 з-з-зуба!"
   Как известно, у всех глоольдов зубов 32, да ещё вставных дофига!
   Мясник осмотрел Лану: "Вылечить её сможет только симбионт! Сейчас вставлю в неё глоольда!"
   "А сам-то ты кто?" - спросил Скалдер и приготовился зап-писывать: "Помедленней, пожалуйста! Я зап-писываю!"
   "Я - Бог Мясникфис!" - сказал Мясник, и его глаза блеснули.
   "И надолго к нам?"
   Вы отсидели мне весь зад! Скалдер начал выкручивать руки Мяснику!
   Тот заорал: "Ты отсидел мне весь зад!"
   "Скалдер, подонок, уймись!" - сказал Рэдрик. - "Только Мясник может помочь отрезать Лане ноги!"
   Действительно.
   Скалдер слез с Мясника, тяжело дыша: "Мы ещё встретимся!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-6086,5-6089

   21 августа 2020 года. Ну, подходит к концу этот дибильный год, а я ещё (Кхе! Кхе!) не заразился коронавирусом. И вам желаю.
   Сказка про отважного космопроходчика профессора Селезнёва. Ну, это тот псих, который постоянно тусуется с космопроститутками из Космонета. И они ему вешают на уши любопытнейшие вещи!
   Например, что мать Анфисы Лопозковой - никакая не простая Сколопендра с Марса, а космическая проститутка-сколопендра! И вообще, почему это Сколопендры не могут этим грешить? Они что, рыжие, что ли?
   Да легко. Прилетает такой бухой капитан Лопозков на своём "Корыте" и давай признаваться в любви Сколпендре.
   А она такая: "Хочешь меня: гони 8 банок пива или 100 франков!"
   Ну или что у них там. Пенсы? Тугрики? Рубели? Пейс оф фолинг, рубель трайзинг! Пенс падает, рубль растёт. А пиво - так это вообще галактическая валюта, во всей Галактике.
   Ну и Лопозков такой: "Сначала шала-ла-ла, а потом пиво!"
   Совсем сдурел на молодости лет. Кто ж сначала не платит? Может, у тебя и не встанет, а денег - нет!
   Вот у меня лично случай вышел. Поехал я как-то к проститутке! Заплатил, как полагается, помылся в ванной ("От тебя воняет!"), а у меня не встало! ("Сейчас по-любому встанет!") Уже! Ищи дураков!
   Так что, конечно, деньги - вперёд! Вечером - секс, утром - деньги! Можно и наоборот, но деньги - вперёд!
   Потом ещё эта Сколопендра хвасталась: "Так неосторожно свела с ума самого Лопозкова!"
   Она ещё не знала, что забеременела! Ну что вы! Две красных полоски в тесте - и вот уже наша проститутка рожает Анфисищу!
   "Я не хочу этого ребёнка! И в Бога Великого Лобзика я не верю!" - кричала нянечкам и докторишкам Сколопендра на родах!
   И все нянечки и докторишки ходят, чесала отвесив! Конечно, Анфисища была страшна, как смертный грех! Это потом её окультурили, одели в рюшки и дали в руки сексуальный журнальчик.
   Там, знаете, в Интернете есть ролик. Ну, наша Памела Пенизаурус сидит на приёме к врачу. Кто это такая? И почему наша? Да это - тёлка с самым большим членом в мире! Он у неё пылесосить мешает! Потому и фамилия такое.
   А рядом сидит читает журнальчик тоже тёлка с членом, но гораздо меньшим, так скажем, с руку! Это для нас он ого! с руку! А по сравнению с Памелкиным крошечный.
   И эта тёлка листает журнальчик, а член у неё торчит поверх платья!
   Ну и она давай приставать к Памеле: покажи, мол, да покажи!
   А та такая в широком платье и ничего не видно, только платье топорщится.
   Короче, закончилось всё тем, что Памела стала совать свой гигантский в задницу этой второй тёлки,с руку у которой. Ничего-то у них не получилось. Да и к доктору уже пора было, наверное.
   Итак, конечно, Анфису-то мы одели в распашонки, всунули в пасть (Пасть порву!) соску, и получилось очаровательное дитя! Хорошо, без огромного члена! С огромной...
   Да ладно, ладно! Такие Пенизауры родятся раз в тысячу лет, чтоб мужикам было стыдно за их ничтожество.
   Вот что, вкратце, рассказали девки Селезнёву!
   И он сказал: "Я буду не я, если я собственными руками не задушу Анфису ещё в колыбели!"
   А вы что хотели? Чтоб он услышал такое и молча всё это стал переваривать? Ну да. Он был смел и отважен! И благороден.
   Вот был я в больнице зубной, сидел около туалета и думал, что это - гиблое место! Рвать когти надо отсюда! А вода -облагораживает. Нет, не всякая жидкость, не моча, мочи-то у меня в животе всегда хватало, а, именно, вода в сортире. И никая не морская вода (Хочу на море!), и не воображаемая, что плещется за окном, и в которой можно захлебнуться. А вообще, в речках, в водоёмах, в клозете. Да вся система ирригации в этой больнице тоже. Так что, место, конечно, если не совсем гиблое, то совсем не гиблое. Дышать-то можно!
   Вот метро - так это действительно гиблое! Я вообще, у меня, ваще, случай вышел: ехал я в метро, так там прямо напротив прибывающего поезда сидит мужик с плачущим лицом и с.ёт!!
   Нашёл место, да? Около скамейки! Кто за ним потом будет убирать?
   И бумаги у него нету: вся рука в г.вне, как потом держаться за поручни после него? Так что, конечно, правильно плачет.
   Я его вспоминал: да, капецнутый дядька! Я даже сам тоже захотел в туалет, хотя во мне было пусто 28 часов!
   И, понимаете, сходил! Но уже в диспансере, а не в метро! Это был обман самый из обманов на свете! Хорошо, там туалет есть, а то бы был, как этот тип.
   Итак, да! О чём это я? Анфиса лежала в колыбели, как пришёл жаждущий крови Селезнёв!
   "Селезнёв, уймись, а!" - сказала девочка.
   Ну, девочка в широком смысле. Как щас спектакль: читает Караченцев. Ещё молодой, до той поры, как стал парализованным идиотом. И вот его герой гладит спину дочки-мартышки: какая шелковистая! Длинная! Так как - Мартышка! Зона!
   У Лопозкова Зоны никакой не было, но Анфиса тоже получилась неординарная. Может даже, даже с шерстью местами. С местами грозами и местами шерстями.
   А Селезнёв сжимает в руке отвёртку! (Где отвёртка? Уронил на Юпитер!) А за его спиной его науськивают шесть этих шлюх из Космонета: "Убей! Убей!"
   "Знаешь, что, Селезнёв?" - говорит Анфиса. - "У меня есть некие сбережения! Можешь взять их все!"
   Она уже поняла, что всё это к не особому добру, и теперь пыталась откупиться.
   И, знаете, отвёртка выпала из руки Селезнёва! Он заплакал (прям, как тот мужик): "Анфиса! Девочка моя! А я - н-того, эн-того!.."
   Короче, наёмный киллер из него никакой. Девки-шлюхи плюнули и пошли прочь.
   "Постойте!" - крикнула им вслед Анфиса. - "Мы могли бы поиграть с вами в "дочки-матери"!"
   Умнее ничего не придумаешь. Какие они тебе матери?
   Итак, с тех пор прошло ровно 18 лет!
   Анфиса выросла, у неё выросла грудь, расширились бёдра, короче, девка-лошадь.
   Она сама могла бы обучить сексу Анфису Чехову, если бы Анфиса Чехова жила во времена Анфисы Лопозковой. Смутные, надо сказать, времена! Роботы с Шелезяки безобразничают, пират Перельман распоясался, требует назад Крымску волость!
   В СССР у власти не поймёшь, кто: то ли, Жирик, то ли... как её? Ну, у которой папаша был депутат и глава всего на свете? Вспомню - напишу. О! Вспомнил! Собчак! Один хрен.
   Итак, натянула на свою громадную, не побоимся этого слова, грудь Анфиса майку с советской символикой (Приятно, да? Не американскую какую!), с надписью "Перестройка! СССР!" и пошла в душ.
   Душ на "Корыте" был особенный (пока его роботы-повстанцы не разломали. А что? И такое может быть. Скажем, пришелезячится "Корыто", а там полно повстанцев! Так они, сперва, трахнут весь экипаж, а потом начнут всё ломать!), пока что, несломанный. Там жили Зелёная Рука, которая помогала брить подмышки. Да и Красивая Нога тоже, которая пинала рулон бумаги, и он летел прямо в ноги пользователю.
   Анфиса была пользователем! Так вот, кем она была! А Рука и Нога были женские.
   И нет повести печальнее на свете, как они оказались на борту "Корыта"!
   Это были две лесбиянки: Ромеа и Джульетта. И были у них руки-ноги, папы-мамы и дедушки и бабушки! Их же весь Черёмушкинский район знал.
   И сказали мамы-папы: "Это дерьмо здесь любить не будет!"
   И позвали Палача из города Лилля!
   А Палач был в запое.
   Тогда позвали гасконцев из деревни Ратаньян, которые были известны своей трезвостью и свирепостью!
   И говорят: "Дадим 10 песо! Операция называется "Гы-ы!", чтобы никто не догадался! Отважьте Ромеу от Джульетты!"
   "10 песо? Это несерьёзно! Ищите дураков других!"
   "Ваши условия?"
   "330! Каждому!" - говорят эти свирепые гасконцы. На этом, как видите, можно неплохо подзаработать.
   Но как отважить влюблённых-то? Они же постоянно вместе, как нитка с иголкой. Как замок и ключик. Как два пустых туннеля, что стукаются друг об друга. Рук и ног сплетенье!
   И решили тогда гасконцы, пока не протрезвел Палач и не оттянул у них честные 330 песо, отрубить девушкам руку и ногу!
   Так сказать: "Я вас щас помирю и поссорю навсегда!"
   Ну и давай выкалывать работягам по глазу!
   Плохо кончил: его самого его же блатные расчленили! Я имею в виду Деземию. Был такой лютый урка.
   Ну и эти припадочные гасконцы не лучше. Тут как раз начал трезветь Палач! Надо было действовать решительно, с мужеством мужских сердец!
   Не успели.
   Пришёл Палач с бодуна и самолично всё оттяпал у лесбиянок!
   На то он на Землю и спущенный, что Палач!
   И девушки, конечно, такие: "Э-эхъ! Эх!" не могут любить без своих родных членов!
   Положили Руку и Ногу в лепрозорий до лучших времён.
   И эти лучшие времена начались в ЭВО: Эпоху Великих Открытий! Тогда-то "Корыто" и было построено.
   Руку и Ногу призвали, сказали: "А теперь, работайте, негры!", оживили, как могли.
   И вот результат: они заработали! Они были прекрасны! Рука-то не скажу точно, но Нога-то прекрасна!
   Она переспала со всеми из "Корыта": с гребцами, капитанами, шлюхами! Кроме, конечно, Анфисы. Это бы было неэтично: Анфиса знала Ногу с самого детства, и они были, как сёстры! Да и не этично это! Этично-не этично! Это у нас с ними цацкаются: на поруки берут!
   Да! Попробуй возьми на поруки Зелёную Руку! Она сама кого угодно возьмёт на руку.
   Итак, пришла Анфиса в душ и сняла ненавистную майку "СССР".
   Её Рука так встретила!
   Говорит: "Ты уже созрела для интимной депиляции?"
   "А то!" - сказала Анфиса. - "Давай брей!"
   И они ловили кайфы, о которых мы постыдимся описывать.
   Наконец, упругие струи стали хлестать по упругим чреслам Анфисы.
   "Хорошо! Хорошо же!" - подумала девушка.
   И тут бац! удар!
   "Корыто" куда-то прикорытился! Мы вам скажем (по секрету), куда: на Шелезяку!
   Ну и роботы-повстанцы стали лезть на корабль, ну как многие зомби лезут на стену в фильме "Война миров Z"! Всё неугомонные такие.
   И, главное, самый главный повстанец, некто Че Хлавира, влез к окну душа и видит голую Анфису!
   И у него, понимаете, встало! Хотя, конечно, чего там у роботов может встать?
   Но этого было достаточно, чтобы низложить его из лидеров, а вместо него назначить командером Ксению Сосчак! Тоже робота, ну понимаете, там живых людей не будет.
   Ну и эта Ксения влезла в душевую и сказала Анфисе: "Анфиса! Вот тебе "Чёрная Метка"! Жить тебе осталось ровно 15 минут!"
   И давай лезть обратно в иллюминатор.
   Анфиса ещё такая: "Но есть вопросы! Причём, полным-полно!"
   "Не буди во мне тётю по бабушкиной линии! Та выходила замуж 18 раз! Не дави мне на жалость! Ты умрёшь: так решил Революционный Комитет!" - сказала Сосчак.
   Ну, Революционный Комитет, супротив него не попрёшь, как со свиным рылом в калашный ряд. Кстати, свергнутого революционного робота звали Че Холера.
   Итак, подумала-подумала Анфиса, пораскинула мозгами так и сяк и побежала к папахену на мостик: "Сваливаем отседова! Здесь негостеприимные туземцы!"
   А Лопозкову невыгодно сваливать: он только начал спаивать роботов, и надо было продать запасы водки им.
   Поэтому он сказал Анфисе: "Доча! (Доча! Не путать с Дроча, как щас написал.) Выпей этого прекрасного вина, которое нам прислал неизвестный великодушный даритель!"
   Анфиса сказала: "Блин! Ты не понимаешь! Мне жить осталось 5 минут!"
   "Все там будем!" - сказал Лопозков. - "Рано или поздно."
   Видимо, он совершенно не любил Анфису и ни души в ней не чаял.
   Между тем революционные трезвые роботы залезли на весь "Корыто" и на мостик!
   "Анфиса!" - сказала Сосчак. - "Умри, гадина! Да и ты, Лопозков, тоже!"
   "Выпей и ты этого прекрасного вина!" - сказал ей Лопозков.
   "Не выпью! Вино отравленное! Это я вам его подарила!" - сказала Сосчак.
   Лопозков схватил Сосчак за горло и насильно влил в него вино!
   Сосчак померла!
   Революционный Комитет осиротел!
   Что теперь будет? Что-что? Ничего не будет. Будет Анархия! Или того хуже: Национал-Социализмус!
   Наконец, "Корыто" взмыл в просторы Вселенной с этой Богом забытой Шелезяки.
   Водку распространить так и не удалось, так как роботы объявили Шелезяку Третьим Рейхом, а пьяниц - евреями! Пришлось улетать с трюмом с водкой. Пришлось самим пить!
   "Ты меня уважаешь?" - спрашивал Лопозков у Анфисы.
   "Да не знаю я! У меня щи на плите убегают! Лучше бы за квартиру заплатил и детьми занялся!" - сказала Анфиса.
   Дети были. Это были юные роботоюгенды, которые с пелёнок верили в идеалы роботов-повстанцев. Это были дети Анфисы!
   Надо было, конечно, эти идеалы у них из башок выбить. Ну какие это иделы? Для женщин: "Секс, Сауна, Согласна!" Для мужчин: "Тахта, Тапочки, Телевизор!" А ещё лучше: "Украл-Выпил-В тюрьму!" Или "Встал-Пожрал-Выпил-Лёг!" Короче, подобных идеалов может быть множество. Всех их необходимо выбить. Остаются самые основные: "Встал-Пожрал-Пос.ал-Лёг!"
   Анфиса сама запуталась в этих идеалах.
   Кстати, знаете, какие идеалы у меня щас? Какая Утилита? "Всё служит для обмана меня самого!" Само тело меня постоянно обманывает. Глюками, мыслями, белые мысли особенно. То есть: "Всё равно это меня обманет!"
   И идёт уже 14-ый день без сильных ЦЭ. Были несколько, но нумерации не испортили. С той самой зубной больницы отсчёт. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-6089-6091,5

   23 августа 2020 года. Сказка про отважного партизанен Сусланина. И повёл фрицев Сусланин через болото! А там такая мистика! Какая ещё мистика? Нет никакой мистики: торчат слеги с черепами отважных болотопроходцев.
   Ну тех, которые превратились в прыгающее дерево, как лесопроходец Селиван. Превратился же!
   Ему ещё такая его жена говорит: "Ну что ты за человек? Дерево ты, а не человек!"
   Ну он и превратился. И давай везде прыгать.
   А у него были маленькие детишки. Так он ка-ак на них прыгнет! И нет больше детишек! Такой косолапый неуклюжий кретин.
   Ему жена кричит: "Ты, что ли, их рожал, чтоб на них напрыгивать? Ох, уж эти мужчины! Ни разу не рожали, а всё туда же: прыгать!"
   А он прыгает и не может остановиться, как будто у него жало в ж.пе!
   И тут выходит такая вся из себя прекрасная Подруга! Да не простая Подруга, а Славная! Славная Подруга.
   И он давай напрыгивать и на неё! Чуть в лепёшку не раздавил.
   Славная Подруга говорит: "Ша, молекула! Все под нары!"
   А он не может под нары, он же прыгающее дерево! Кто ж его посадит на нары-то? Он же - Памятник!
   А жена Селивана говорит Подруге: "Подруга, мол, этот псих раздавил своих деток! Ты не могла бы их, как-то, воскресить, что ли, или исправить? Ну, как Великая Орайя?"
   "Я - не Орайя!" - сказала Подруга. - "Орайи всё врут и ничего не могут. Но я помогу. Я привяжу к ресницам и рукам-ногам деток верёвки, ты будешь за них дёргать, и детишки будут, как живые!"
   "Да нет! Я хочу, чтоб они и гадили, как живые! Как в гаитянской тюрьме!" - сказала жена.
   "Это сложнее. Плати 100 франков - и привяжу и к ж.пам верёвки!" - говорит Подруга.
   "Да что ты за Подруга такая?" - спросила жена.
   И тут с воплем: "Берегись!!" на них чуть не прыгнул Селиван!
   "Ладно, ладно! Плачу 300 франков, но только уйми этого идиота! Не знаю: может, на ночных работах его задействуй? Мало ли?"
   "Хорошо!" - сказала Подруга. - "Я распилю его, и получится множество изящных красивеньких гробов! Как раз для ночных работ!"
   "Распилю"! "Работ"! Сначала догони!" - сказал Селиван и упрыгал в чащу, где можно, как в пуще и гуще, резвиться и спокойно прыгать.
   Так его оттуда и не дождалась старушка-жена. А дети были не раздавлены, нет! Они были только контужены.
   Они восстали и сказали: "Мы отомстим, и мстя наша будет страшна! Пошто, смерд, мать нашу обидел?"
   Совершенно тупые неадекватные детки: не понимают прыгающей романтики.
   Ну и мать им говорит: "Ладно, дети! Поешьте лучше манной кашки! Сама сварила!"
   А они не могут без того, чтобы кто-то не дёргал их за верёвки, привязанные ко ртам! Не дёргал или дёргал? Как правильно-то в данном контексте?
   Ну, мать давай дёргать за верёвки и наполнять их желудки кашей. Желудки те были алюминиевые, трубки это были, из которых каша благополучно вытекала обратно. Даже не обратно, а лилась прямо на пол!
   "Что ты сделала с моими чадами?!" - заорала мать Подруге.
   Та развела руками: в темноте красным казалось!
   "Дальтоник ты, что ли?! Они же неживые!"
   А где ты видала в фильме ужасов живых детишек? Всё какие-то дефективные, хорошо, хоть, на живых не бросаются с оскаленными ртами! Сидят тихо и спокойно, и жрут кашку. Другие на их месте давно бы у тебя всю кровь-то и выпили!
   Между тем у Селивана на цветистой поляне произошёл роман с прыгающей берёзкой. И даже пень в апрельский день берёзкой снова стать мечтает!
   Вот именно: прыгающей. Ну, прыгают они, прыгают, а спариться никак не могут! Это ж Акт! И все танцуют! А потом наступает Второй тоже Акт! И они всё прыгают.
   Ясень пень: надо кончить прыгать и принять одну из поз "Плящущих человечиков"! Ну, тех, которые обнаружил Херлок Шолмс.
   Херлок был! Памятник был! Да мужик какой-то. Во! В пиджаке! Херлок в пиджаке был. Он шёл на охоту с пёсиком Тори, тем, который приводил всех к одной и той же бочке тосола.
   А что вы хотите? Не всё же время Херлоку сидеть на своей хазе на Бекер-стрит! Или в Суссексе среди пчёл-самойбийц. Ему стало известно, что прыгающий Селиван на лесном шляхте безобразничает! Смутные времена, смутные!
   Нет, чтобы просто сказать: в лесу! В шляхте! Сам Иблис язык сломает.
   Ну и Херлок отправился застрелить Селивана, а Тори пусть принесёт в зубах его тушку.
   Да! Легко сказать! Как застрелить дерево? Сам ты дерево! Тут нужен подход, подход и ещё раз Дефективный Метод! Если Магомет не идёт к горе, то гора не идёт к Магомету! Диалектика!
   Итак, расположился Херлок с биноклем (цейссовским!) на опушке и смотрит на холм! Ждёт Селивана.
   А вместо Селивана из холма прут мертвяки, пчёлы-самоубийцы и червяки! Мало, что ли, в Суссексе этих пчёл-самоубийц? Ещё и тут прут!
   Разозлился Херлок и давай стрелять по пчёлам! Без особого, понятно, успеха.
   Заодно подстрелил и одного мертвяка! Тот раскрылся, как чемодан, а захлопнуться обратно не может: "молнию" заклинило.
   "Эх, Херлок-Херлок!" - укоризненно сказала Славная Подруга. - "Придётся использовать тебя для ночных работ!"
   "Чего?" - не понял Херлок.
   "Я говорю: ты женщиной стать хочешь?" - спросила Подруга.
   Херлок растерялся: "Да я... Как это, женщиной? Да у меня друг доктор Катсон! Да у меня рыбки в аквариуме не кормлены! Да ещё Леди "Н"! Как это: женщиной? Да нет, не особо-то и хотелось!"
   "Ну, рыбок твоих покормят волонтёры, а Катсона и Леди "Н" тоже используем для ночных работ!" - сказала Подруга.
   "Ночных? У вас что, ночью канализацию прорывает? Днём её не можете починить?" - спросил Херлок и стал целиться в Подругу: "Умри, гадина!"
   Раздался выстрел!
   Тори весело побежал принести трупик.
   Но Подругу было просто так не застрелить. Она была, как робот Вертер: от каждого нового выстрела она начинала хромать, или рука не действовала, но она неуклонно шла вперёд! Нет, не для того, чтобы запретить Херлоку вход в Машину Времени, а чтобы использовать Херлока для ночных работ.
   Может, даже, эти работы не так уж и скучны. Может, это секс между Херлоками и Подругами!
   Наконец, пули у Херлока кончились.
   "Ну вот и хорошо! Вот и ладненько!" - сказала хромая Подруга с перебитой рукой. - "Я считаю, что мы с тобой общий язык всегда найдём! Только убери этого пса! Он мне весь зад уже отгрыз!" Вы отдавили мне весь зад!
   Херлок отозвал Тори и задумался: "Что нам глаголет Дефективный Метод? Видимо, эти ночные работы полны фан! Полны веселья. Может, попробовать?"
   "Хорошо! Я согласен!" - сказал он Подруге. - "Если, конечно, ты поможешь мне пристрелить Селивана!"
   "О Селиване забудь!" - сказала Подруга. - "О Селиване мыслят Подруги помудрее и постарше нас! Для ночных работ он бесполезен!"
   "Да ты мне, наконец, толком объясни, что это за ночные работы?" - спросил Херлок.
   "Ну... Как тебе сказать? Мы раздеваемся все голые и приносим в Жертву козлёнка!" - сказала Подруга.
   "Может, не козлёнка, а ягнёнка?" - спросил Херлок.
   "Один чёрт!" - сказала Подруга. - "Но главное условие: что все голые! Ну и потом: разнузданный секс! Мужиков среди нас нет."
   "Понятно!" - сказал Херлок. - "А не пробовали ли вы заменить ягнёнка мужиком? Я думаю: вам понравилось бы!"
   "Не думаю!" - сказала Подруга. - "Ночные работы проходят из столетия в столетие, и мужики не допускаются. Да что ещё взять от этих волосатых бородатых козлов?"
   Помолчали.
   "Так вот, почему ты хотела превратить меня в бабу!" - понял Херлок.
   "Ну да!"
   Ещё помолчали. Есть фразы, которые захлопывают разговор, как железная дверь.
   "Сожалею, но, видимо, я не подхожу для работ!" - сказал Херлок. - "Может, Тори? Принесёте в Жертву щенка!"
   "Да упаси, Боже!" - сказала Подруга. - "Легче принести в Жертву Селивана!"
   И тут лёгок на помине, выпрыгнул Селиван!
   Ему, наконец-то, удалось! Ему удалось! Удалось засандалить ветку в прыгающую берёзу! И скоро у них родятся прыгающие детки!
   "Селиван!" - укоризненно сказала Подруга. - "Неужели трудно было использовать презерватив?"
   "??" - не понял Селиван.
   "Теперь придётся тебя оскопить!" - сказала Подруга, ломая ветки у Селивана!
   Херлок так и замер: это же бесчеловечно! Ужасно, вообще!
   "Что ты такое вытворяешь?" - стал утихомиривать он Подругу, но его уже схватили за руки мертвяки!
   "Пустите!! Тори! Фас!"
   Куда там! Тори тоже схватили.
   Селиван был оскоплён! У него не было больше веток, а значит, прыгать больше ему совершенно не хотелось. Он превратился в обычное растущее непрыгающее дерево.
   "Фу!" - сказала Подруга. - "Буря в стакане! Много шума из ничего! Хорошо! Ведите Херлока на ночные работы! Буду его в женщину превращать!"
   Чудовищно! Бесчеловечно!
   Ну, притащили Херлока на Жертвенный Столик, где уже лежал баран. Баран? Может, овечка?
   Короче, Херлок ему говорит: "Надо рвать когти отсюда!"
   А он не понимает! И вообще, видимо, глух. Ты не дальше и не ближе, ты, вообще, по ходу, глух!
   А Славные Подруги совсем озверели, шакалки: суют под трусики Херлоку и овечке доллары и орут!
   Орут, что, мол, давай! Давай, пляши вокруг руры!
   Ну, это-то баран понял. Он оттолкнул Херлока и принялся вращаться вокруг руры. Рура - это шест.
   Херлок схватил эту руру и опрокинул на беснующихся баб!
   Восторгу не было предела!
   "Вот тебя-то первого и принесём в Жертву!" - сказали они.
   "Вы не можете!" - сказал Херлок. - "Я почти, как вы! Я почти женщина! Вот у меня и тут много, и тут!"
   "А что это у тебя такое болтается?" - спрашивают.
   "Это фаллоимитатор!" - говорит. Нет, Командера он ни за что не предаст!
   "Да, бабы!" - сказали Подруги. - "Видимо, это такая же женщина, как и мы все! Придётся её пощадить. Пусть спускается с подиума к нам в зал, мы с ней выпьем "на посошок"!"
   Ну, спустился Херлок и думает: "Ну, влип!"
   И, как назло, нет никаких мужиков рядом, кроме овцы-барана.
   Подруги ещё сомневались, трогали его за места, где много тут и тут.
   Наступила ночь! Луч солнца золотого вновь коснулся крыш! В час грусти и печали голос мой услышь!
   Нет никакого голоса. Разве, что свой: "Все на пол, молекулы! Где Мякнич?!"
   И давай всех баб поливать из водяного пистолета!
   Короче, совершенно бесполезный контингент для ночных работ. Ну, короче, осла этого, то есть, барана принесли в Жертву и стали спариваться!
   Подруга на Подругу, хорошо выходит. Входит и выходит: хорошо выходит.
   Херлоку тоже досталась какая-то жирная Подруга-мечта поэта. Страшно знойная. Именно такая досталась бы Чеки Джану, если бы его поймали после того, как он попил из Священного Источника.
   Ну, насела Подруга на Херлока и говорит: "Ты - моя первая и последняя Любовь!"
   "Да ладно тебе!" - говорит Херлок.
   А та не унимается: "Здешние бабы меня не любят, говорят, что я - баба-крокодил, корова! А в койке я - Эйнштейн!"
   Херлок склонялся, всё же, к тому, что крокодилы Эйнштейнами быть не могут.
   Он неназойливо вылез из-под этой бабищи и пошёл в мужской туалет. Хотел в женский, но там уже стоял некий Карл, не захотелось связываться.
   Однако, этот Карл пришёл и в мужской со словами: "Девочка! А не кажется ли тебе, что твоё место возле параши?"
   "Слушай, Карл!" - сказал Херлок. - "Ты единственный, кто кажется мне адекватным. Ты ведь мужчина, так?"
   "Да как тебе сказать?" - замялся Карл. - "Меня ведь приготовили для ночных работ!"
   "Меня тоже приготовили для них - ну и что? Командера своего я не продам!" - сказал Херлок.
   "Командера?" - спросил Карл и вытащил из кармана скальпель. - "Сейчас-сейчас прольётся чья-то кровь!"
   "Карл, мать твою! Уймись!" - сказал Херлок. - "А не то дам раза! Сразу будет разрыв сердца, и тебя, голого, найдут в душевой! То есть, в этом клозете! Скажут: "Зона, бабоньки!" Это всё объясняет. Так и похоронят без почестей."
   Карл подумал-подумал и сказал: "Ладно! Но я про тебя настучу самой Главной Подруге, ладно?"
   "Чего настучишь?"
   "Что ты - мужик!" - сказал Карл.
   "А кто у нас самая Главная Подруга?"
   "Ты её прекрасно знаешь! Это - Маша! Самая жирная Подруга, у которой не бывает секса!" - сказал Карл.
   "Балда! Она меня любит! Говорит: "Мой уси-пусичек!" - сказал Херлок.
   "Хорошо! Тогда я настучу самой Хреновой Подруге! Мойше! "Мойша!" - скажу я ей. - "Привет от Сруля! От Шефа! Сруля Михайловича!" - сказал Карл.
   "Ты сам-то понял, чего сказал? Где Сруль, а где мы?" - спросил Херлок.
   Он уже начал уставать от этого идиота Карла и готовился отважно врезать ему по морде.
   И тут, чего-то, Подруги явились в мужской сортир!
   "Девочки! А вы не ошиблись?" - спросил Херлок их.
   "Да не тушуйся, дядя! Заходи, дядя!" - сказал им Карл.
   "Ты чего-то путаешь: не дядя, а тётя!" - сказал Херлок. Не паппи, мамми!
   "Да нет! Я-то ничего не путаю!" - сказал Карл. - "Эти Подруги на самом деле - мужики!"
   "Ну и дела!" - сказал Херлок и, всё-таки, врезал Карлу по морде!
   Все Подруги так и завизжали: "Помогите!! Хулиганы зрения лишают!"
   Хотя, конечно, им бить по морде Херлок ещё морально не созрел.
   Пришла Маша!
   "Это кто тут моих девочек обижает?" - говорит.
   "Это не девочки!" - сказал Херлок.
   "Это для тебя они не девочки! А для меня - родная кровь! И вообще, ты кто? Кривой из третьего подъезда? Пришёл чинить бачок, который у мамаши не работает?" - спросила Маша.
   "Да!" - сказал Херлок. К.
  

ЭПИЛОГ

   Как вы поняли, последний ПВН написан по мотивам братьев Стругацких "Улитка на склоне". Гениальный, конечно, эпос, я только коснулся его вершков и вставил своего Херлока. К.
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"