5 июня 2025 года. Пишу я щас про Штиблица? Ну то-то. Микс!
ПИСЬМО В НИКУДА-7076,5-7079
21 октября 2022 года. Сказка про Штиблица в тылу врага.
"Что же мне с тобою делать?" - спросил Штиблиц трёхногую инвалидку Кэт.
"Что-что! Трахни меня, вот что!" - говорит.
"Исключено!" - отрезал Штиблиц. - "Кандидатура любовницы не одобрена ни одним товарищем по партии!"
"Как так: не одним? А Холтофф? Он не жаловался на меня и мои услуги!" - сказала Кэт. - "Он что, не одобрил меня?"
"Оставь Холтоффа в покое! Он как начал пить после знакомства с тобой, так до сих пор и не просыхает. Так сказать: был пьян! А так как был пьян постоянно! Он мне ещё и не такое одобрит.
Вот вопрос: как он умудрился тебя-трёхногую? Даже для меня это слишком, а ведь я трахал не только как ты, а одноногих инвалидок! Ваще уродин! Всё по поручению Юстаса и из-за денег. Деньги тоже нужны.
Но Юстас ничего не говорил про секс с тобой, и я предвижу одни убытки. Третью туфлю тебе купи, колечко на третий большой палец ноги купи! Я уж молчу про траты на лак для ногтей! Ты, вообще, что, разорить меня хочешь?"
"Да я, товарища партайгеноссе, н-того, эн-того..," - промямлила Кэт. - "Лака я не понимаю!"
"Да всё потому, что ты зажралась! Точно тебе говорю. На передовую бы тебя в окопы! А ты сидишь тут в тылу и всё ноешь: "Они прилетают!"
Вот в окопах они бы сразу перестали прилетать! Прилетела бы бомба!"
"Да я тебе, товарища, русским языком говорю: они прилетают и вступают со мной в контакт!" - сказала Кэт.
"Вот и молодцы!" - сказал Штиблиц. - "Хоть какой-нибудь чувак поимел тебя хоть как!"
"Да в том-то и дело, что это не чувак был, а какой-то кисель с Альфа-Центавры! Где у него фас, где профиль, у этого киселя: неизвестно! Может, вообще, это самка была!" - сказала Кэт.
"Самка? Тогда немедленно в бой! Почему до сих пор не в бою?"
"Да потому что она только прилетела! У неё, может, чемоданное настроение! Она ваще не знает, что у нас тут война идёт. Да и жалко её в бой: заляпает все порядки своим киселём!" - сказала Кэт.
"Да, проблема! Но не грузи меня! Мне одного Холтоффа достаточно!
Знаешь, что выкинул этот извращенец, чтобы очернить и без того чёрный образ эсесмана? Эсесовца?
Я затащил его в гараж и отобрал часы-луковицу! Ну и он от огорчения обгадился! Сидит теперь такой в гараже!"
"А где находится подобный гараж?" - спросила Кэт. - "На Розалюксембургштрассе?"
"А тебе зачем?"
"А затем, что давно пора переименовать эту штрассе в Кырлы-Мырлыштрассе! То есть, в улицу Карла Маркса!"
"Хорошая идея! Как я сам не догадался? Щас пойду предложу это папаше Мюллеру!" - сказал Штиблиц.
"Да не надо, что ты!" - сказала Кэт. - "Этот параноик переименует в Геббельсавеню или Герингштрассе! Кырлы-Мырлы он слабо понимает!
Я просто чего спрашиваю: так как Холтофф одобрен товарищами как мой муж, то он жена мне, я твой муж: не боимся зимних стуж! А ты говоришь, что он сидит на морозе обделанный! Он же может простудиться! Заболеть гриппом! Нет, я как жена должна пойти к нему!"
И она попыталась встать, но у неё от беспробудных пьянок подкашивалась третья нога.
"Хорошо, хорошо! Гараж здесь: на Розалюксембург!" - не выдержал Штиблиц. - "На кошку не наступи!"
Эта может! Третьей ногой и наступит. Кэт ушла в гараж.
"Блин!" - подумал Штиблиц. - "И эта умотала от меня к Холтоффу! Надо что-то с собой сделать, чтобы тёлки не разбегались от меня!
Придумал! Я застрелюсь из своего табельного, потом брошусь под поезд и утоплюсь! Бабы обожают кого-то жалеть, особенно, покойников.
Вот только, что скажет товарищ Юстас?
"Аликс, - скажет, - сошёл с ума и обабился!"
Нужна нам такая ложь? Я обабился? Если я мечтаю броситься под паровоз, то это ещё не значит, что я обабился! Скорее наоборот: мальчик становится зрелым мужем!
Хорошо! Бросаться не буду. Сделаю себе татуировку небесной красоты! Ну там: профили всех нацистских бонз и надпись: "Победа будет за нами!"
Если, конечно, Победа будет не за нами, а за ними, то всё равно пригодится на лесосеке в клифту лагерном в ГУЛАГе! Правда, клифт-то придётся снять, чтобы все увидали татуху и погодили меня расстреливать.
Ну да, как её снимешь на морозе? Наколю на большом пальце ноги! Тогда сделаю саморуб и Плана не дам! А даст Плана - даст дуба! У них же непомерные Планы! 20 кубометров в смену, 30 кубометров древесины! Чтобы все в барак на карачках приползали.
Интересно, а сидела ли Кэт в ГУЛАГе? По роже ведь ничего не скажешь. Ну, скажешь только: что за пропитая рожа! Алкачка с 3-ёх лет! Но сидела ли или нет: не определишь.
Может, на Зоне-то самая пора трезвости, а алчкачкой она стала на воле. Пойду спрошу! Заодно и Холтоффа ещё раз тюкну бутылкой! А нехрена быть обгаженным! Да ещё пытаться трахнуть Кэт-алкачку! Если она алкачка, то это ещё не повод её трахать.
Конечно, бухие женщины самые доступные, это всё верно."
Штиблиц взял бутылку и пошёл в гараж. Холтоффа не было!
"Ты помогла совершить ему побег!!" - заорал Штиблиц на Кэт.
"Да нет! Видимо, он помер, а его бессмертная душа улетучилась через форточку!" - сказала Кэт.
"Нету тут форточки!" - отрезал Штиблиц.
"Ну тогда бессмертная душа приняла вид крота и закопалась в грунт! Так сказать, привыкать к земле!" - пояснила Кэт.
"Я тебя щас саму закопаю!" - разозлился Штиблиц. - "Ты, хоть, соображаешь, что его бессмертная душа, этот крот, настучит на нас в гестапо! И приедут бравые парни из гестапо! Которые ни малейших улик на меня не собрали! Да и на тебя тоже.
Это значит, что нас расстреляют и безо всяких улик!"
"Да как крот на кого-то накапает? Он же слепой как крот!" - защищалась Кэт.
"Хорошо! У вас с ним что-то было?"
"С кротом?"
"Да!! С кротом!" - кричал Штиблиц.
"Ну не помню! Сначала он был такой настойчивый! Стоя на коленях со слезами умолял: "Рашен-рашен-рашен гёрлз, майн бэби! Гив ми-гив ми онли лав!"
"Так значит, он тебя раскусил? Что ты русская бэби? А не китайская! Он, хоть, номер твоего бюстгальтера узнал?" - спросил Штиблиц.
"Да не помню я! Помню только его шаловливые лапки на своей груди!"
"Всё! Блин! Капец! Ты провалила задание! Никто в целом Рейхе не должен лапать тебя за груди! Этим ты подрываешь веру в Нашу Победу и пытаешься очернить светлого товарища Цементова!"
"Да он и так тёмный!" - сказала Кэт.
"Не морочь мне голову! Садись и пиши: "Дорогой партайгеноссе Штиблиц! Я устала! Очень устала!"
Ну, чтобы потом доказать это в суде, что ты, девка, пошла на зверское самоубийство в "очке" гаража!"
"Но я не хочу в это "очко"! Тем более, что его тут и нет! Холтофф бы не обгадился, если бы оно было!" - сказала Кэт.
"Какая разница, товарищ? Есть-нет! Нет-есть! Товарищ Цементов прикажет: так вообще все "очки" разбомбят в Германии! Германия-Германия - Великая страна!" - пропел Штиблиц. - "Ты думаешь: ты уникальная, и только тебя я заставил писать маляву про усталось?
Как бы не так! Агент Клаус тоже такое писал. А где он щас? В болоте в Брюхенвальдском лесу!
Ты тоже там окажешься!"
"Ну нет! В это болото я не лягу!" - заартачилась Кэт.
"Это тоже немецкая земля!" - веско сказал Штиблиц.
И видя, что Холтоффа нет, а бутылка есть: "Я щас тебя саму тюкну бутылкой!"
Милые бранятся - только тешатся. Даже такие милые агенты.
Мы бы не назвали Штиблица особо милым: конечно, бреется по всеобщей моде функционеров, рожа не бородатая бомжовская. Пропойная, может быть, так как частенько тоскует по Родине и хлещет беленькую! Ему уже не раз являлась Белочка, но Штиблиц метко расстреливал её из табельного, и она больше не являлась и боялась ваще.
Табельный, конечно, был зарезервирован не за самим Штиблицем, а за Холтоффом. Хорошо: не за сержантом Биксби. У них и сержантов не было: всё фюреры, унтершарфюреры.
Итак, Кэт сказала: "Да! Ударь меня, мой жеребец!"
Рука с бутылкой сама опустилась. Ударить эту кобылу? Да в ней ещё плавает семя Холтоффа, в этом инкубаторе.
"Слушай меня очень внимательно, инкубатор!" - зашипел Штиблиц. - "Это ты сержант Биксби? Ты Кэт Биксби?"
"Что за чушь?" - не поняла Кэт. - "Я Кэт Люксембург!"
"А кто тогда Биксби?"
"А я знаю? Вероятно, какая-то фашистская чувиха!" - сказала Кэт.
"Точно не ты!"
"Точно!"
"Тогда откуда на чемодане Биксби твои "пальчики"?!" - продолжал шипеть Штиблиц.
"Откуда-откуда! А ты и убери свой чемоданчик! А я не уберу свой чемоданчик! Вот откуда! Бикси спёрла мой чемодан в поезде на Суссекс!" - сказала Кэт.
"Всё! Я расколол тебя! Ты английская шпионка и ездила в Суссекс!"
"Ну ездила! По делам Рейха!" - призналась Кэт. - "Да ещё купить молочную смесь для моего сына Вильяма! Гадёныш моего молока не жрёт!"
"Проголодается: сожрёт и его! А почему Вильям? А не Ванечка?" - спросил дотошный Штиблиц.
"Потому что всё кончается на "у"!" - отрезала Кэт. - "Не люблю я Россию, мать вашу!"
"А я вот люблю! И тоскую по ней. Давай выпьем, товарищ, по одной!"
"Давай выпьем, товарищ мой!" - и она чокнулась со Штиблицем.
Скоро мы все тут чокнемся. Раздались сирены!!
"Что это?! Спецназ! И как они быстро! И как их много!" - сказал Штиблиц.
"Просто за углом продают пончики!" - сказала Кэт.
"Это им Холтофф накапал! Твой любовник! Я сейчас задушу тебя своими собственными руками!" - крикнул Штиблиц!
Дверь открылась, и вошёл папаша Мюллер!
"Так! Вы и она! Будете ещё что-то выдумывать?" - говорит.
"А правда вас не устроит?" - спросил Штиблиц, хотя знал, что не устроит.
"А это что такое?" - Мюллер поднял чемодан Биксби!
"Это не моё туфля!" - раскололась Кэт.
Штиблиц сделал ей знак заткнуться и сказал: "Я щас всё объясню! Это совсем не то, что вы думаете! Это чемодан Биксби! К сожалению, Биксби щас здесь нет, так как он пошёл прогуляться по осеннему Брюхенвальду и утоп в болоте! Вот его предсмертное письмо!"
Мюллер стал читать: "Дорогой штандартенфюрер! Я устал! Очень устал!"
"Так значит, он устал до такой степени, что провалился в болото? А пудель его перепрыгнул забор!" - понял, наконец, папаша Мюллер.
"Не было у него никакого пуделя! По крайней мере, пудель мне ничего не писал про усталость!" - сказал Штиблиц.
"Да! Жди, что напишет! Пудель его благополучно подох от голода в берлинской квартире Биксби!" - сказал Мюллер.
Пуделя звали Артемон. Пурген. Азалептин.
"Хорошо, хорошо!" - наконец, согласился Мюллер. - "Мы тебя немножко расстреляем, как расстреляли Артемона-Покемона!"
Так вот, значит, как погиб Артемон!
"Папаша! Вы такой горячий мужчина! И у вас всегда твёрдый?" - стала ластиться к папаше эта проститутка Кэт!
"А это ещё кто такая?" - не понял Мюллер. - "Инвалидка? Три ноги? Инвалид должен быть расстрелян! Ну или сидеть в тюрьме! Я сказал!"
Мало ли, что он там сказал. Кэт закинула третью обворожительную ногу на плечи к Мюллеру! Нет, две первые тоже были обворожительные, но не такие, так как залапаны Холтоффом и Штиблицем. Третью они боялись лапать, так как Шайтан её создал! Фу, шайтанка такая!
Мюллер тоже уж на что был изголодавшийся по любви на стороне отец семейства, но и он не стал её пока лапать.
Сказал: "А вас я попрошу саму повеситься!"
Сам не понял, чего сказал.
"Но это же русская агентка!" - шепнул на ушко ему предательский Штиблиц!
На самом-то деле верный России. А эта шайтанка Россию не любит: сама сказала. Так упокойся же ты с миром, аминь во веки пресные и во веки веков! Слава Деве Марие Скочицкой!
"Как?! И ты так просто отказываешься от меня?" - спросила Кэт Мюллера.
Как известно, секс с трансами и разными секс-инвалидами самый прекрасный, что было в их тупой жизни.
"На два слова!" - отозвал Мюллера в сторонку подальше от любопытных ушек Кэт Штиблиц. - "Эта женщина сумасшедшая! Косит под русскую агентку! Хотя сама родилась в Заире, и там у неё друзья! И там её любили за то, что она есть она!"
"Ты заирка, что ли?" - спросил её Мюллер.
"Дурак! Я родилась на Марсе! Там у меня друзья!" - сказала Кэт.
"Да, сложный случай абцесильно-шизоидального психоза!" - сказал Мюллер. - "Такие кретинки Рейху не нужны! Они только всё портят!
Да и русских всяких Бурденок и Сербских с Кащенками мы уже уничтожили! Тоже Рейху слабо были нужны!"
"Да нет!" - сказал Штиблиц. - "Кащенко перешёл на нашу сторону и служил в карательном батальоне СС!
Как сейчас помню: привели его ко мне после того, как он от голода нажрался мёрзлой картошки на поле, которое собственость Рейха!
Я его спрашиваю: "Что, со времён войны не наелся ещё?"
А он давай мне фуфло толкать, что русские психушки - самые лучшие в мире из-за того, что щас там ужин: макароны!
Я ему, конечно, объяснил, что в немецких тоже хорошо: на ужин шнапс!
Он весь затрясся и говорит: "Я не пю! Я не пю! От шнапса рождается миллион фашистов и умирает 80 миллионов евреев!"
Это он, конечно, хватил. Не от шнапса они все померли. Хотя, если шнапс всему голова, а все беды от головы, то может быть и так."
Кэт сказала Мюллеру: "Котик! У тебя головка не болит?"
С головкой поссорился? Весь десятый класс ржал от этих слов одной девушки, обращённых к хулигану. То голова, а то головка! К.
ПИСЬМО В НИКУДА-8374-8376,5
6 июня 2025 года. Сказка про светлую-светлую первую любовь! Да где она вам протекала-то? Где-где: в концлагере Штутгоф! С надзирательницей Штейнгоф!
Вместе со всеми овчарками и узниками!
Да ладно тебе! Я решил написать про первую любовь, она же и последняя! Да потому что, там где любовь, там всегда проливается кровь! Что: из носа, что ли, или из пальца?
Да море крови громоздящейся в луже бездонной страсти! Ещё помести труп любовника в бочку для кимчи и распишешься в собственном идиотизме!
А я ничего и не говорю. Если какой-то там Брюс Макартур убивает 8 гомосексуалистов, то это он полный м.дак!
Ладно-ладно: сказка про Кратово! Витя Сковородкин поехал на велосипеде навестить добренького Санту с румяными щеками!
Дать ему конфетку и показать мультик!
Витя и не подозревал, что этот Брюс щекастый уже подготовил для него пилу и ванну, чтобы расчленить его труп! Ты сказал ванну? Я могу сказать ваще что угодно: язык без костей!
Откуда в Кратово ванны? Хорошо: баня! Позвал Брюс Витю в баню и думает: "Какой хороший мальчик-гей! Убью его!"
Мальчик-гей: ты со мной не робей! Мальчик-гей: от меня ты ох.ей!
Витя совсем не собирался х.еть от этого Брюса: ну и что, что помогает людям встречать Новый Год! Дарит подарки!
Здравствуй, Дедушка Мороз: борода из ваты! Ты подарки нам принёс, старый хрыч горбатый? Нет, детишки, не принёс! Денег не хватило! Так чего же ты вы.бываешься, старое м.дило?
Да: х.еть тут совершенно не от чего. Хотя, если так прикинуть, то Витя сам ничего никому никогда не подарил, и можно ох.еть от бесцельно прожитых 12-ти Новых Годов!
"Ну я этого Санту щас!" - злобно думал Витя, вбегая вприпрыжку в баню с полотенцем!
Насилует, говорите, мальчиков-геев? Расчленяет и суёт в горшки с цветами?
Да я его щас сам туда засуну: пусть только попробует и про меня такое вякнуть!
Нравятся мне подобные седые старпёры? Ну то-то! Если честно, то и гей из меня никакой, я вам какой агонист, что тоже ещё нужно доказать, так как девушки у меня никакой нет!
Была медсестра Женечка, так её сослали в Штутгоф за запрещённые опыты над людьми! Одному богу известно, чьи руки её щас сжимают, и чьи губы целуют!
Да! Подобные разговоры сведут меня с ума, тем более, что щас белый день, а руки сжимают обычно вечером!
Ну и отлично, что день: ночью баня не работает! Ну или работает, если кретин Макартур замочил банщика, пришёл с улицы и сел за окошко с надписью "Сидоров-банщик" и кассой!
Касса не ахти какая, но нахрена смывать всю кровь? Ещё скажи, что из сейфа там торчали ноги макартуровы и секретаршины - и получишь пенделя! Как и за Генделя!
Какая радость Брюсу лежать в сейфе с обнажённой женщиной? Он же женщин ненавидит!
Да и я сам особой нужды не вижу лезть к ней в сейф: пусть лучше ходит в бикини по пляжу, а я посмотрю на неё в подзорную трубу!
Какой я вам после этого агонист? Может, я полагаю, что иногда приятно и просто пообниматься!
Ладно! Хорошо: я агонист! Щас пойду и влеплю Брюсу по шарам!
Шары-то у него есть? Мне это интересно не как агонисту, а как мальчику-гею! Грязные вонючие чётки! А сам Брюс на букву "М": Макартур!
Витя вошёл в душевую комнату!
Брюс сидел голый под душем: "А! Мой маленький взломщик! Как же долго ты сидел! Папа Брюс отморозил пальчик!"
Отлично! Значит, конфетки и мультиков не будет, и всё кончится здесь и сейчас!
Витя разбежался и нанёс смертоносный удар пяткой карате!
Чуть ли не смертоносный для самого Вити! Пол был весь мыльный, и Витя поскользнулся и упал!
А мы знаем, чего такой мыльный? Может, идиот Брюс заставлял тут сотню мальчиков поднимать тут с пола мыло! (Чтобы пристроиться сзади!)
Трепетный Брюс подбежал с полотенцем к распростёртому каратисту и стал обматывать полотенце вокруг шеи!
Чтобы удушить! Убийца и в бане убийца!
"Да подожди ты! Грешно переходить в иной мир не помывшись!" - заявил Витя и оттолкнул подобную руку-помощь!
Брюс рассвирепел! Эти маньяки такие тонко чувствующие!
Видал я ещё одного: припёрся в ванную к голой шлюхе в парике с кучей шампуней! Помой, да помой голову! Да! Сейчас нанесу на головку вашего малыша! Схватил её за волосы: парик! А она его мордой об раковину! Тем и спаслась!
Вите тоже, конечно, пора было давно рвать когти отсюда, но вода была такая брага! Хоть он и не пил никакой шестой кувшинчик и не называл Макартура Настенькой!
А что: очень надо было? Этого старпёра иначе, как баба Настя не назовёшь! Этот огромный дряблый живот и борода: тьфу ты!
Не плюйся в банном помещении!
"Милый!" - сказал ему Витя. - "Потри мне спинку!"
Чем, да чем! Да полотенцем: орудием убийства! Мол, я так потрясён твоей бородатой красотой, что теперь ты мне дороже самой жизни! И я готов умереть за твою красноносую звезду, которая так жестоко закатилась!
Или сам наложу на себя руки, если ты уйдёшь от меня к другому мальчику, или судьба-злодейка разлучит нас хоть на мгновение! Уж лучше бы ты плевался!
Брюс осторожно подошёл к мальцу! С этими каратистами надо держать ухо востро!
Вдруг вообразит, что унылый уд Макартура это какая вам отмашка, и попробует развеселить его мамашей-гирой или хуками!
Но Витя был в добром расположении духа: "Подойди ко мне раб божий! Расскажи как своему родному папе, скольких пионеров ты замочил!"
120! Ладно! 121! Ладно! Да что ты всё заладил ладно? 121 - это же целых три отряда октябрят! Кто шагает дружно в ряд: пионерский наш отряд!
"Я прощаю тебя, милый Брюс! Бог прощает тебя! Делай со мной что угодно!" - лучше бы ты плевался!
Ты целуй меня везде! Ведь 12 мне уже! Уж не знаем, чего там роилось в мозгах Брюса: может, он вместо Вити видел шикарную 18-летнюю голую блондинку!
Ну да: с робкими персями и крошечным удом! Да перси-то у нас у всех хороши!
У тебя, что ли, больше? Дашь мне гормоны: нажрусь и вырастут! Где у тебя тут гормоны? Дорога в ад вымощена добрыми намерениями! Витя полез копаться в шмутьё Брюса и вытащил горшок с кактусом!
Тьфу ты! А говоришь: хорошо подготовился! Кактус мне, что ли, жрать? Ну ты, папаша, даёшь!
"Прости меня, наяда! Не говори так, о, не говори так!" - стал бить челом об пол Брюс!
Ещё бы! Наяда начала плеваться: очень плохой знак и обламывает любой секс!
Хотя... если постараться, то ещё у нас с тобой может чего-то и получиться! Положи свою руку мне на грудь: стучит? Стучит?!
Щас придушу тебя: перестанет стучать!
Милый Брюс, ты такой забавник! Ты мне понравился, я тебя полюбила: я тебе скажу!
Пошли со мной на дело! Освобождать из Штутгофа Женечку!
Если, конечно, по дороге ты не обделаешься и не помрёшь от инфаркта!
"Я, конечно, помру!" - сказал Брюс.
С этими блондинками сплошные неприятности! Что ещё уместилось в её маленькой блондинистой головке?
"Но сначала я овладею тобой!"
Я же сказала: облади-обладай! Но только после дела!
Устроим тройничок с Женечкой и тобой! Или без тебя. Если ты не сможешь загрызть 8 сторожевых псов и чудище Штутгофа надзирательницу Штейнгоф!
А пока: что это ещё за гадость? Немедленно под душ и смой это!
"Да что ещё за это? Это же сосок!" - сказал Макартур!
Бл.дь! Это что, восстание, что ли, такое?
Или тебе надо сказать: "Дорогой! Надень лифчик: неудобно!"
А я говорю: нормальная дряблая грудь старика!
Макартур! Ты достал! Как с такой грудью и пузом идти освобождать Женечек?
А я туда пойду? А что: на такси тебя туда везти?
Ну и всё: и ярость благородная вскипела в Брюсе как волна!
Сейчас я тебя! Ну, погоди! Зрение у него прояснилось, блондинка пропала, а вместо неё оказался прыщавый подросток-анонист!
Правда, страшно симпатичный и с аппетитной детской попкой!
Брюс уронил мыло и пошёл на Витю с распростёртыми руками!
Я, мыло, конечно, подниму!
Информация для размышления. Не обязательно первая дефлорация у девочек бывает с кровью! Только у 5%! Что же касается вообще первого акта, то сначала больно, а потом приятно!
У Вити этот дебил Брюс был первым! Поднимая мыло, Витя почувствовал, как м.дак старается сзади!
Она тоже старалась в квартирах подруг! Она тоже была и там! Ты бы, м.дак, тоже старался в дачах подруг!
Макартур начал злиться на самого себя и постепенно тупеть! Да он и так был тупее тупого!
Главное: ни черта не получается! У этого Вити прыщи и на заднице! Чего ты туда совал?
"Если я совал туда горлышко от бутылки и резиновый дилдо, то откуда там прыщи?" - спросил Витя. - "Ты зенки-то протри! У меня попа как попа у младенца! Видимо, папаша, у тебя прям здесь наступила менопауза!"
Этого ещё не хватало! Хотя, хрен её знает где она случается!
"Значит, я больше не мужчина и не состоятелен как серийный маньяк!" - заплакал Брюс!
Не плачь-не реви! Иногда приятно просто пообниматься, а потом можешь убивать кого угодно!
"А смысл?" - убито спросил Брюс.
Какой ещё тебе смысл нужен? Он у тебя вообще когда-то был, нет? Нет и не было!
Но я тебе помогу! Я могу взять у тебя в рот! Иногда приятно не только пообниматься, но и пососаться!
Совсем расстроил Макартура! Чего ты возьмёшь-то? Он даже не встал! Уйду я от тебя, девушка, к другой девушке, которая меня возбудит!
Вон в Штутгофе пытают пленников электрошнуром, вставляют в промежность! Потом-то они и трахаться могут только с теми, кто по-настоящему возбуждает! Ты, дура, нет?
"Я дура? Ну и вали к своей этой! Семья согласна!" - сказал в сердцах Витя и начал вытираться!
Да! С этим кобелиной не сложилось бы даже у Женечки-всем давалки, что уж говорить про Витю!
Тут дверь открылась, и вошла Женечка!
Она была изрядно потрёпанная, но не побеждённая! Да ещё обнажённая в шлёпанцах на голую ногу!
"Макартур, знакомься: Женечка! Женечка: серийник Макартур! Ты же любишь плохих парней! Иначе чего припёрлась голая в мужскую баню?" - спросил Витя и покраснел.
Краска смущения залила и щёки Женечки: "Вы тот самый дибильный Санта-Клаус! Я так много слышала о вас!"
Да! Тот самый! Но теперь он просто труп!
Да я живее всех живых!
Женечка присела около Брюса и принялась на его компьютере делать свой диплом!
На моём делай! Нашла около кого приседать! Ещё непонятно, скольких сторожевых псов ты загрызла вот этими самыми губами, которыми ты целуешь свою маму!
"Да ни одного!" - выплюнула клок волос Женечка. - "Это волосы с лобка Чудовища Штейнгоф, мы с ней перепихнулись, я её загрызла и была такова!"
Чего-то, мыслится мне, Женечка, что ты какая коллаборационистка! И сама вместе с Чудовищем била узников и травила их псами!
"Сам ты их травил!" - сказала Женечка. - "А я вышла по УДО через 25 лет!"
Через сколько?! Я подозревал, что у вас всех там мозги набекрень, но не до такой же степени!
Колись: ты родила Штейнгоф ребёночка? Ведь все эти чудовища жаждут простого человеческого счастья! Я беременна, но это временно!
Брюс слушал всю эту галиматью и понимал, что тупеет необратимо! Сейчас ещё сердечко пук! и остановится навеки!
Немудрено: Женечка перестала делать минет и даже отвернулась от Брюса!
Ужасная ревность возродилась в мозгах Макартура!
Успокойся! Смотри не лопни! Молодость так жестока к старикам Сантам!
Да я сейчас коньки отброшу!
Прям так? С членом во рту Женечки? А давай: отбрасывай! Всё равно для общества ты совершенно бесполезен, да ещё и опасен!
"Да я подарки раздаю!" - заорал Брюс, и у него случилась судорога и паническая атака!
Подарки твои - одни дилдо или суспенсеры для изюма Скуби-ду! Скуби этот с.ёт изюмом! Себе такого подари!
Что родители купили, то и дарю, суки! Брюс упал на пол и задёргался! Изо рта у него полилась пена!
"Да! Хороша брага! Прямо м.лофья!" - попробовала её на вкус Женечка. - "Если бы ты знал, как нас там травили жаждой!"
Дура! Пей из крана! У этого деда слюна такая же старая как и его водопровод!