Батаев Владимир Петрович. Любимец Фортуны

Любимец Фортуны

Подёргав за верёвку и убедившись, что крюк зацепился надёжно, я полез вверх. Окон в нижних этажах не было - магам ни к чему солнечный свет, они вполне обходятся волшебным освещением - так что никто изнутри не мог меня заметить. Добравшись до узкого стрельчатого окна под потолком верхнего этажа, я протиснулся внутрь и, цепляясь за многочисленные барельефы, перебрался на потолочную балку. Мне как обычно везло, и всё прошло без сучка, без задоринки. Впрочем, главное оставалось впереди, и уж там-то даже малейшая оплошность была недопустима. Я предпочёл бы парочку мелких помех на начальном этапе. Ибо, как известно, постоянно и во всём везти не может, всё должно быть равномерно, и за удачу в чём-то одном, всегда приходится расплачиваться невезением в другом. Но я прекрасно знал, чем плачу за свой постоянный фарт - никогда я не добьюсь того, чего желаю больше всего на свете. К сожалению, глумливо улыбающаяся госпожа Фортуна не склонна торговаться, а её вердикт обжалованию не подлежит, так что изменить ситуацию было не в моих силах, несмотря на все старания.

Я затаился на середине балки, откуда открывался обзор на весь зал - пока пустующий. Никто никогда не смотрит вверх, поэтому я не опасался того, что меня могут заметить. Тем более актёров в предстоящей пьесе предвидится мало, и они будут слишком заняты своими ролями. Вот только запланированный акт будет преждевременно завершён моим единственным действием. Но, несмотря на краткость, говорить об этой драме будут ещё долго, а охрана Цитадели сделает всё, что в их силах, для невозможности повторения на бис. Но это уже не моя забота, отвешивать поклоны благодарной публике я не намерен, а плату за выступление уже получил вперёд, полновесным золотом.

Я быстро вытащил из котомки и собрал пару миниатюрных арбалетов. Натянул тетиву. Два тихих щелчка оповестили о том, что механизмы взведены и готовы послать быструю смерть в цель по первому приказу. Я рассчитывал обойтись одним выстрелом, но никогда не мешает подстраховаться. Маги - народ живучий.

Ждать долго не пришлось. Я точно рассчитал время своего прибытия. Никогда не следует задерживаться на месте дольше необходимого. Чем больше времени занимает операция, тем больше шансов, что случится что-то непредвиденное, способное испортить всё дело.

Сначала мне подумалось, будто глава Ордена просто возник из воздуха каким-то магическим образом, но потом я заприметил потайную дверку позади трона. Наверняка ход ведёт прямиком в покои архимага. Свидетельством тому являлся парчовый халат - старик был именно в халате, а не в балахоне. Вряд ли он в таком неофициальном виде расхаживал по Цитадели, на виду у адептов и подмастерьев. Теперь ясно, почему "аудиенция" назначена именно в этом зале - отсюда очень удобно перейти в спальню архимага для более тесного общения.

Я мог бы пристрелить старика прямо сейчас. Он преспокойно расселся на троне, держа на коленях скипетр архимага, и даже не думает просканировать зал на предмет постороннего присутствия. Вот только скипетр - надо же, и для такой встречи не отложил атрибут власти в сторону - гарантирует, что больше одного выстрела мне сделать не удастся. А если старикан окажется живуч, я успею схлопотать молнией по голове. Придётся дожидаться, пока его внимание что-нибудь отвлечёт. Но это не главная причина промедления - просто я не люблю играть без зрителей, а уж такую возможность упустить ну никак не могу.

Я замер и даже затаил дыхание, лишь бы ничем не выдать своего присутствия раньше времени. Услышав какой-то шум над головой, я чуть не сверзился с балки, но быстро взял себя в руки и задышал свободнее, догадавшись о его источнике. Надо же, маги, а летучих мышей под потолком собственного главного зала вывести не могут. Всемогущество горазды только на словах утверждать, а как до дела доходит - сплошной пшик. Поди, у них и тараканы на кухне водятся, и крысы в подвале. Зато о шуме мне теперь беспокоиться не надо - любой шорох под потолком спишут на летучих мышей и не обратят внимания.

Архимаг не проявлял признаков нетерпения и, кажется, даже задремал. Впрочем, вряд ли - скорее просто прикрыл глаза, толку-то таращиться по сторонам в пустом зале. Я тоже ждал, стараясь не слишком ёрзать, но всё же чуть переминаясь на месте, чтобы ноги не затекли.

И наконец, двери парадного входа раскрылись, и вошла она. Сделав несколько шагов, сбросила мантию, укрывавшую её от шеи до пят, оставшись в полупрозрачном одеянии, почти не скрывавшем её наготу.

Старик-архимаг от такого зрелища выронил скипетр и раззявил беззубый слюнявый рот. Вскочил с трона и поспешил навстречу, стремясь поскорее прикоснуться - а говоря прямо, облапить - к телу прекрасной волшебницы.

Я скрипнул зубами от злости и, переместившись поудобнее, прицелился. Вот пусть только прикоснётся, тут же стрелу в сердце пущу.

Вот уж не ждал, что она согласится на подобное, до последнего не верил. Интересно, что этот хрыч ей предложил, какие тайны магии или артефакты? Нечто такое, что недоступно и неведомо даже придворному магу, который меня нанял. Этот болван понятия не имел, что за такой заказ я бы взялся даже даром. Я и его самого с удовольствием пришпилил бы стрелой, если б это хоть что-то решало. Но какая разница, один франтоватый хлыщ занимает пост придворного мага или другой. Благосклонность красавицы-чародейки перейдёт к преемнику вместе с должностью. Конечно, ведь таким манером коварная прелестница практически правит страной - король прислушивается к придворному магу, а тот полностью подчиняется воле своей фаворитки.

Глядя на щеголеватого волшебника, нанимающего меня убить архимага, я только невероятным усилием воли сдерживался, чтобы не свернуть его тощую шею. Едва только представлял, как любовь всей моей жизни, коей мне не суждено обладать, нашёптывает ему в постели пусть и не ласковые слова, а советы по государственным вопросам, так руки в кулаки сжимались...

Ну ладно ещё молодой хлыщ, но старый хрыч-то! Ох, и почему у меня нет ни малейшего магического дара? Пусть бы путь к значимой должности занял десяток лет - уж возможность устроить внезапную и трагическую гибель конкурента у меня имелась, - но это стоило того, чтобы добиться благосклонности госпожи моего сердца. Но нет, мои таланты лежат в иной области, а потому моя персона не представляет для неё интереса.

Я прекрасно понимал, что убийство архимага ничего не изменит. Его место займёт другой, который столь же быстро попадёт под власть очарования красавицы-волшебницы. Но хоть злость сорву - конечно, предпочтительнее было бы для этого изрубить мага мечом на кусочки, а не пристрелить издали, но уж чем богаты. Тем более что дурень придворный волшебник, позеленевший от ревности и не способный понять простейших вещей, всё же очень неплохо мне заплатил.

Я прицелился и приготовился выпустить стрелу. Над головой снова раздался шум, на который я не обратил внимания. И зря, поскольку шумом дело не ограничилось. Что-то ударило меня в плечо с такой силой, что я слетел с не слишком-то надёжного насеста на балке. Я сумел сгруппироваться в полёте, а едва ноги коснулись пола, перекатился, гася инерцию падения, так что, несмотря на приличную высоту, умудрился ничего не сломать.

Везение, проклятое неотступное везение. Даже спрыгни я с крыши какой-нибудь башни, к её подножию непременно в этот момент подъедет телега с сеном. Но добиться хоть одного нежного взгляда или ласкового слова от девушки, ради которой готов на всё - например, поскидывать пару сотен человек со всех окрестных башен, причём совершенно даром, - мне не суждено.

Моё плечо было располосовано острыми когтями, но не слишком глубоко, подвижность руки сохранилась - снова повезло! А обладатель этих когтей парил на кожистых крыльях под потолком, постепенно снижаясь. И чего он, спрашивается, ждал, почему не напал сразу? Видимо, безмозглая тварь, порождённая магией, обучена реагировать только на непосредственную угрозу. Ну да, мало ли что за человек с арбалетами на потолочной балке сидит, может, его сам архимаг туда и послал, а вот если он этого архимага собирается пристрелить - тут уж очевидно, что нападать надо. Тупые маги с их безмозглыми стражами! Покажись эта тварь сразу, я б её прикончил и смылся. Страж и теперь мне не особенно страшен сам по себе, а вот учитывая, что ещё и архимаг меня вряд ли хлебом-солью встречать будет...

- Кто ты такой?! - визгливо завопил старикашка.

На дурацкий вопрос я отвечать не стал, поскольку именно этот момент выбрала тварь для того, чтобы спикировать. Я вовремя упал лицом в пол и распластался, так что отделался царапинами на спине. Перевернулся на спину, выхватывая из рукава метательный нож... и упёрся взглядом в искажённое гневом лицо нависшего надо мной архимага. Старикашка уже занёс руку, в которой разгорался огненный шар.

- Ты хотел обесчестить мою сестру, - выпалил я несусветную глупость, лишь бы огорошить его на пару секунд, пока уберусь с траектории полёта файербола и достану нож.

Уловка, при всём её идиотизме, сработала. Старикан выпучил глаза от удивления и замешкался, а я успел перекатиться в сторону, так что огненный шар только испортил мозаичный узор на полу. Но вот наполовину вытащенный нож при этом маневре выпал у меня из рукава и отлетел в сторону. Ничего, у меня и второй рукав не пустой.

Я обернулся к разъярённому архимагу, уже приготовившему второй заряд волшебного огня по мою душу. Увернуться я явно не успевал. Неужто Фортуне надоело надо мной измываться, и эта ветреная барышня решила обратить свой лукавый взор на другого бедолагу? Но нет. Старик внезапно издал какой-то булькающий звук, закатил глаза и осел на пол. Огненный шар отлетел в сторону и врезался в стену. Вновь взглянув на архимага, я понял и причину его падения. С проломленной черепушкой особо не поколдуешь.

Я медленно поднял взгляд, внимательно оглядев прелести красавицы, яростной Немезидой застывшей над телом поверженного архимага со скипетром с окровавленным набалдашником в руке. Взгляд мой невольно задержался на её обнажённой груди, не прикрываемой разорванным прозрачным платьицем - всё ж добрался старикашка своими грязными ручонками до её тела.

- Долго пялиться будешь? - осведомилась она.

- Я не пялюсь, а любуюсь, - поправил я. - Ничего не мог с собой поделать.

Я развёл руками, спокойно встретив её разгневанный взгляд. Не всем женщинам к лицу ярость, но ей - определённо да. Впрочем, в ином настроении при встречах со мной она бывала редко.

- Сестра, значит? - язвительным тоном вопросила она.

- Если б я назвал тебя возлюбленной, у него рука бы не дрогнула, - хмыкнул я.

- Запомни раз и навсегда - я тебе не возлюбленная и никогда ей не буду.

От ответа меня избавил хриплый клёкот летучей твари. Девушка быстро обернулась и, нацелив на стража скипетр, испепелила его молнией.

- И какие демоны тебя сюда занесли? - поинтересовалась она.

- Твой ревнивый дворцовый фокусник прислал, радея о твоей девичьей чести, - огрызнулся я. - Побоялся, что даже старый хрыч превзойдёт его в постельных достижениях.

- Дурак ты, - спокойно произнесла она. - Пошёл вон.

- Ох, простите, сударыня, что я ещё дышу, - отвесив ироничный поклон, отозвался я. - Конечно, как смеет презренный человечишка вроде меня сомневаться в мужской силе великих магов.

- Если ты такого обо мне мнения, то чего привязался?

- Мнения? А что, есть сомнения? Да весь город знает...

- Так иди и слушай, чего там ещё наговорят, раз все городские сплетни принимаешь за факты. Ты мне и так чуть всё дело не испортил, а уж оскорбления терпеть я не намерена вовсе. И этого сопляка-девственника, твоего нанимателя, в порошок сотру. Ишь, губы раскатал, ещё подсылает всяких...

Я оторопел.

- Либо я полный идиот, либо...

- Ты полный идиот, даже не сомневайся.

- То есть, придворным хлыщом ты крутила, как хотела, но к себе не подпускала? И со стариканом...

- Добралась бы до скипетра и прости-прощай, - фыркнула она. - А ты можешь думать что хочешь, мне плевать. Пошёл вон, сказала!

- Я летать не умею, - сообщил я, оценив высоту до балки и отсутствие подручных средств, чтобы на неё забраться.

Чародейка задумалась, угрожающе нацелив на меня скипетр. Я не шевельнулся. Я бы и рад сгореть на месте в расплату за всё то, что про неё думал. Хотя нельзя сказать, что её мнение обо мне из-за этого ухудшилось - и так было хуже некуда. А вот её изворотливость меня впечатлила - хотя это и не увеличило степени моего восхищения ею, ибо тоже дальше некуда.

Я любил бы её несмотря ни на что, не имеет значения, что бы она ни делала, как бы ни поступала, какими бы средствами ни добивалась своих целей. Это всё абсолютно неважно, я тоже далеко не образчик добродетели. А любят не за что-то, а вопреки всему. Для любви не нужны какие-то причины, и дело тут вовсе не в физическом влечении, хотя и без него не обходится. Любовь - это нечто сверх обычного понимания и объяснений, её не выразить в полной мере словами или действиями. Любовь просто возникает и становится единственным смыслом жизни, когда просто быть рядом с любимой - уже счастье, а видеть, как она улыбается тебе - неземное блаженство. А когда любовь безответна, то и жизнь теряет смысл.

- Ладно, пошли, выведу тебя отсюда. Но чтоб больше мне на глаза не попадался.

Что ж, раз не испепелила на месте, значит, я ей всё же не так уж ненавистен.

Скрытая за троном дверь и впрямь вела прямиком в личные покои архимага. А оттуда начинался потайной ход, выводящий из Цитадели.

- Держись сзади, тут полно ловушек, - предупредила девушка, пойдя первой, поводя перед собой скипетром.

Я покорно следовал за ней. Коридор то сужался, то расширялся, иногда разделялся надвое. На очередной развилке чародейка надолго остановилась, выбирая путь.

- Туда, - наконец, решила она.

Я быстро обогнул её и первым скользнул в проход. В этом коридоре стены украшали барельефы, изображающие всяческих чудовищ. Внезапно одна из горгулий раскрыла глаза, а из пасти у неё вырвался клуб пламени.

Говорят, будто перед смертью у человека вся жизнь проносится перед глазами. Я оборвал множество жизней, но никто из моих жертв не вернулся с того света, чтобы поведать о предсмертных впечатлениях. У меня же в голове мелькнула только одна мысль: "Какой я всё же дурак..."

Мои губы шевельнулись в попытке что-то произнести. Ещё я успел услышать слова прекрасной чародейки:

- А вот эту ловушку я и не заметила...

А потом пришла боль.

***

С хрипом в пересохшем горле я втянул в себя воздух и уставился на хрустальный шар, в который только что погружалось моё сознание, пронзая ткань времени. Погружение в грядущее было гораздо более глубоким, чем я мог предполагать. Надо же, полностью прожить эпизод своей жизни, которому ещё только предстоит случиться, но в то же время осознавая себя таким, каким ещё только предстоит стать.

- Ты доволен увиденным? - вопросил прорицатель. - Уверен в успехе предстоящего? Возьмёшься за дело, порученное моим господином?

Хорошо, что придворный маг обмолвился о возможности заглянуть в будущее, а я согласился пообщаться с прорицателем. Без этого я бы ещё сомневался.

- Возьмусь, - кивнул я и быстрым движением полоснул прорицателю ножом по горлу.

Этого я в хрустальном шаре не видел, но моё будущее "я" помнило об этом поступке. Замести следы не представляет особых трудностей, а люди частенько пропадают в нашем городе. Тем более что меня-то обвинить в чём-то уже никто не сможет.

Считается, что будущее не вырублено в камне, а создается каждым отдельным поступком. По другому мнению, любые пророчества или видения закрепляют именно такой вариант развития событий. Истины я не знал, но рисковать не собирался.

Если я не пойду в Цитадель вовсе, чародейка всё равно будет уходить тем же коридором. Но моих предупреждений она слушать не станет. Любым объяснениям не поверит - маги вообще не доверяют всяческим пророчествам. Скорее уж всё-таки испепелит, если я начну настаивать. А если я пойду с ней, но стану действовать хоть в чём-то иначе, нежели в видении, то могу не успеть пройти в коридор с ловушкой первым. Так что никаких иных вариантов нет, остаётся единственное решение, каковое я уже и принял.

Я проделаю всё в точности по сценарию, не отступив ни на полшага, повторю каждое слово и жест роли, совершу все те же ошибки и глупости, даже мысли заставлю себя думать те же самые. Любое, даже самое малое отступление может изменить всю картину. И тогда девушка, которую я люблю больше жизни, войдёт в коридор с огненной ловушкой, не заметив её. Этого я допустить не мог.

Теперь я знал, что пытался сказать там, в самом конце: "Я готов умереть за тебя". Она этого так и не услышала. Но это неважно. Пусть считает то, что произойдёт, чистой случайностью.

Пусть так. Не всякому доводится умереть на бис. Всё-таки я и впрямь любимец Фортуны.

Оставить комментарий © Copyright Батаев Владимир Петрович Размещен: 05/08/2013, изменен: 05/08/2013. 18k. Статистика. Рассказ: Фэнтези Меч и Магия		Ваша оценка:
Аннотация: Некоторым постоянно везёт, говорят, им улыбается Фортуна. Монета всегда выпадает выбранной стороной, а на игральных костях обычно выпадают шестёрки. В случае падения с крыши, такие везунчики непременно приземляются в стог сена или в сугроб. Но везти всегда и во всём не может, за удачу в мелочах непременно придётся расплатиться неудачей в чём-то важном. Можно ли это изменить и что из этого выйдет?

Батаев Владимир Петрович : другие произведения.

Любимец Фортуны