Серебристая льдинка, - прозрачный апрель.
Прояснение линий, смывание пятен.
Только звук этот рваный, - железа капель, - 
Мной забыт, и поэтому мне непонятен...

Я не помню давно, где мой дом и мой сад, 
И застыли морозом сведенные веки.
Но теперь просыпаться мне властно велят,
Словно грудь молоком, льдом набухшие реки.

Хоть земля еще спит, - тяжела и мутна, - 
Тело чувствует поздней весны приближенье.
И в слепом нетерпенье, от самого дна
Пробиваются к солнцу сквозь кожу растенья.

Тяжело отрываться от долгой зимы, -
Снова жить и любить, позабыв все, что было.
Проржавели насквозь двери этой тюрьмы,
Ослабели морозом сведенные силы...

Но когда я внезапно открою глаза,
И от сна наконец-то смогу пробудится,
И когда я веревку смогу отвязать
С горла прОклятой матери-детоубийцы, -

Растечется, как прежде, роса по траве,
Гром ударит, - победно и радостно-звонко.
Я проснусь, - и в дрожащей ночной синеве
Запою свою песню, - протяжно и громко.