Баумгертнер Ольга : другие произведения.

Связующая магия (Колдовская компания 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.08*21  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ольга Баумгертнер. Связующая магия Роман "Связующая магияя" получил медаль Второй степени за "Лучшего главного героя 2009-го года" - Тэрсела - на фестивале фантастики "Серебряная стрела"!
    Безумный гений мертв, но те, кто вел с ним изощренную шахматную партию,- живы. Древний род магов, способных управлять временем, готов уничтожить главного героя и его Закатные миры. Стратегия врагов почти беспроигрышна: делать очередные ходы в великом противостоянии им помогают предсказания ясновидиц. Как изменить предначертанный ход событий и избежать уготованного? Как поступить, зная, что прекращение партии - это всеобщая гибель? И как сделать так, чтобы продолжение игры не стало отсрочкой проигрыша? См. на сайте издательства "Альфа-книга" Колдовская компания. Книга 2. Внимание! Preview 4 главы, черновая версия

    Купить на "Лабиринте"

    Купить на "ЛитРес" в электронном виде


   © Ольга Баумгертнер. Колдовская компания 2. Связующая магия.
   Внимание! Автор НЕ разрешает публикацию данного произведения в других сетевых библиотеках. По всем вопросам пишите на baumgartner(пес)yandex.ru

Оглавление

  
  
   Часть 1. Неизведанный путь
   Глава 1. В кольце сомнений
   Глава 2. Путь
   Глава 3. Приграничье
   Глава 4. Заточенный в башне
  
   Часть 2. Край миров
   Глава 5. Закатная обитель
   Глава 6. Разделенный амулет
   Глава 7. Свет и тень
   Глава 8. Рубеж
  
   Часть 3. Темные тайны
   Глава 9. Временная магия
   Глава 10. Срединные миры
   Глава 11. Новые ученики
   Глава 12. Следы прошлого
   Глава 13. Падение Закатной обители
  
   Часть 4. Другое колдовство
   Глава 14. Продолжение урока
   Глава 15. Плоды урока
   Глава 16. Мировая ткань
   Глава 17. Опасный шаг
  
   Часть 5. Лабиринты времени
   Глава 18. Ультиматум
   Глава 19. Книга темного колдуна
   Глава 20. Предсказание для связующего мага
  
  
  

Часть 1. Неизведанный путь

Глава 1. В кольце сомнений

   - Гипномагия даст тебе то, о чем ты даже не догадываешься. Она даст такую власть, что остальные, если бы только узнали, пришли от этого в ужас. Все они пешки, всего лишь пешки, мой мальчик. Чего ты боишься? Неужели власти? - Ментепер рассмеялся.
   Я сидел перед ним на стуле, связанный магическими путами, как не так давно сидел Бэйзел. Черный пол, с вкраплениями золота, разрастался вокруг нас, словно вставала сияющая звездами ночь, а мы проваливались в эту сияющую бездну.
   - Знаю, чего ты боишься, - прошипел Ментепер, склоняясь ко мне. - Оно настигнет тебя, и тебе никуда от этого не деться, Тэрсел. Я твое проклятие на всю твою оставшуюся жизнь!
  
  
   Я встрепенулся, пробудившись. На лбу выступили капельки пота, и я, еще не очнувшийся полностью от видения, машинально утер их рукой. Весь месяц, с того самого времени, как я покинул Бинаин, меня мучили подобные кошмары. Я огляделся. Полутемный трактир давно опустел. Трактирщик, облокотившись на стойку, тихо переговаривался со своей служанкой, иногда умолкая и посматривая на меня, устроившегося за самым дальним столом. И еще чаще его настороженный взгляд скользил по Шэду, спавшему у моих ног. В углу между камином и трактирщиком расположился другой припозднившийся постоялец - менестрель задумчиво перебирал струны лютни, и мелодия складывалась грустная и безнадежная. За окошком в ночи ей вторили завывания ветра, швырявшего в стекло пригоршни сухого мелкого снега. Язычки пламени горящих на люстре свечей под струйками сквозняка давали дрожащий свет и порождали целый хоровод теней, кружащих по стенам трапезного зала. Такие же беспокойные отсветы давал угасающий огонь в большом камине. Я допил вино в бокале и вернулся к раскрытой передо мной книге в потрепанной синей обложке. Затем в который уже раз пролистал ее и, решившись, поднялся. Трактирщик не сводил с меня глаз. Я же подошел к камину и бросил книгу в пламя. Менестрель от удивления даже перестал пощипывать струны. Огонь окрасился черным, на миг приобрел ядовито-зеленый цвет, с шипеньем охватив книгу подобно разозленной змее, но сразу же отступил, став прежним. А я выругался. Книга сгорать не желала. Я протянул за ней руку. Пламя почти угасло, позволив взять ее, погрузив трактир в еще большую темень, но потом вновь разгорелось. Трактирщик прокашлялся.
   - Не хотелось бы досаждать, господин, но не опасна ли для моих посетителей ваша магия?
   - Если учесть, что я тут один, то нет, - буркнул я в ответ.
   - Но... - трактирщик растерянно глянул на менестреля и служанку.
   - Не суй нос не в свое дело! - огрызнулся я раздраженно.
   Не обращая больше на него внимания, я положил книгу на стол, и остался стоять над ней. Охранная магия, защищавшая ее, была превосходна, почти неразрушима. Почти... "А что насчет?..." - подумал я и сделал легкий пас рукой. Последовал резкий хлопок, книжку чуть подбросило в воздух, она странно истончилась, став прозрачной, а затем и вовсе исчезла.
   - Хм, - я в сомнении смотрел в то место, где только миг назад висела книжка. - Надо еще как-нибудь попробовать... Ладно, пойдем, Шэд.
   Шэд с зевком встал, и мы, поднявшись по лестнице, удалились в свою комнату. Давным-давно стояла глухая ночь. Я еще некоторое время лежал, глядя в потолок, и думал о дематериализации.
   Проснулся я поздним утром и спустился в трапезный зал. Менестрель распевал развеселую песенку, вокруг него оживленно болтали и смеялись. Прислушавшись к словам, я понял, что в песенке рассказывалось про юного мага, получившего от учителей задание уничтожить книжку. Воображение менестреля дало множество способов уничтожения от забавных до попросту нелепых. И я не сомневался, что вдохновением ему послужила вчерашняя сцена с моим участием. Я лишь улыбнулся и прошел к стойке. Меня поначалу даже не заметили. Только трактирщик побледнел, когда я оказался перед ним, чтобы заказать себе завтрак. Я, жмурясь от утреннего солнца, щедро лившего лучи сквозь маленькие окошки, поинтересовался:
   - Вьюга, похоже, закончилась, а, хозяин?
   - Похоже на то, господин, - он отчаянно делал знаки служанке, чтобы та прервала иронические пассажи юноши.
   - Не стоит, - остановил я его. - Песенка про ученика колдуна. Но я давно перестал быть учеником. Позаботься лучше о моем завтраке.
   Я уселся за стол.
   - Еще раз, Донован! - крикнул кто-то.
   Менестрель заулыбался еще больше и тут увидел меня. На лице его промелькнул испуг, а миг спустя толпу вокруг него сдуло ветром. Трактирщик глянул на менестреля и изобразил страшную гримасу. Донован растерянно вскочил. Подошел ко мне. Я опустил глаза.
   - Я должен...
   - Ты мне ничего не должен, - перебил я его. - Но вот тем, кто просит тебя, ты должен.
   - Но...
   Я вскинул на него насмешливый взгляд.
   - Ты действительно принял меня за ученика колдуна? - я рассмеялся.
   Во взоре его промелькнуло изумление, а спустя миг он побледнел.
   - На тебе нет колдовского амулета...
   - Да, действительно... - я нахмурился. - Тогда это обстоятельство извиняет тебя.
   - Прости меня, я ошибся.
   Я кивнул.
   - Не стоит портить чудесное утро ненужными разговорами, - заметил я.
   Он вернулся на свое место, взял лютню, глубоко вздохнул и заиграл свою песенку. А я добавил немного магии. Светящаяся в солнечных лучах пыль уплотнилась, и перед восхищенными зрителями уже разворачивалась иллюзия по мотивам песенки менестреля. Когда песенка кончилась, иллюзия разлетелась по залу солнечными зайчиками, добавив света. Я как раз закончил завтракать, поднялся из-за стола, оставив монету, и направился к выходу. На самом пороге меня догнал менестрель.
   - Я всегда думал, что такие прекрасные иллюзии способны создавать только светлые маги, - взволновано произнес он.
   Я посмотрел на него.
   - Надо полагать, твои слова стоит расценивать как похвалу?
   Он смутился.
   - Я только хотел сказать...
   - Не суди о том, в чем ты не разбираешься, Донован, - я раскрыл портал.
   На нас дохнуло теплым воздухом. Шэд скользнул в проход первым. А я еще немного помедлил - Донован с детским изумлением взирал на это окно в лето посреди заснеженного зимнего царства. Прямо оттуда на плечо менестреля из травы выпрыгнул кузнечик. Юноша замер, уставившись на зеленого прыгуна, будто на какое-то чудо. Затем, осторожно тронул его пальцем, и кузнечик исчез среди травы. После этого я шагнул в портал, и он зарылся за мной.
  
  
   - Ну и куда мы идем, Шэд? - поинтересовался я.
   Шэд, резвясь, бегал вокруг меня, то вдруг останавливался и отщипывал какую-то приглянувшуюся ему траву, жевал ее, то гнался за своим хвостом, подобно шаловливому котенку. Хорош котенок с меня ростом! Зверюга, крупнее медведя, с жуткими когтями и зубами. Хотя морда и телосложение скорее напоминали ирбисовые, за исключением длинных ног. Я заметил, что все чаще он остается в этом облике, обращаясь в жеребца лишь тогда, когда мне необходимо было ехать верхом. Однако мое вороное чудовище с седой гривой и серыми пястями на лапах, по-прежнему поедало в большом количестве траву на лугах и овес на постоялых дворах. Да и имел Шэд по-прежнему безобидный конский запах, что обычные лошади от него не шарахались даже в таком облике. Но вот таскать на себе седло с упряжью, помимо дорожной сумы мне уже порядком надоело.
   - Шэд! - я остановился и побренчал уздечкой.
   Он недовольно заворчал и попятился от меня.
   - Куда?!
   Он игриво подпрыгнул и помчался прочь.
   - Нет, это уже слишком! - закричал я ему вслед. - Вернись, мерзавец!
   Бросив свою поклажу, я раскрыл портал и переместился как раз перед ним. Шэд, издав удивленный звук, резко остановился и совершил еще одну попытку сбежать от меня. Переместившись повторно, мне пришлось прыгнуть за ним, чтобы успеть схватить бестию за хвост. Шэд сразу сдался, плюхнувшись на землю, а я добрался до его загривка и устроил зверю легкую трепку. Он перекатился на спину, подсекая, и я свалился прямо на него, а его передние лапы охватили меня.
   - Ну и что это такое? - поинтересовался, глядя на его клыкастую пасть прямо перед моим лицом.
   И в следующий миг его зеленый язык прошелся по моим щекам. Я отпрянул, выпустив его, и он легко ускользнул.
   - Это нечестно, Шэд, - я вытирал с лица его тягучую слюну. - Нам надо ехать.
   Он встряхнулся, но облик не поменял.
   - Шэд, дружок, будь хорошим мальчиком, - я ласково потрепал зверя по голове, похлопал по шее.
   Безрезультатно. Вместо этого он опустился у моих ног, словно предлагая забраться на его спину.
   - Это не лучшая идея, - заметил я. - Хотя таскать седло я устал.
   Шэд, поглядывая на меня, выгнул шею и поддел ладони носом, приглашая. Я с сомнением схватился руками за жесткую седую шерсть на загривке и перекинул через него ногу.
   - Если я выдеру тебе все гриву, сам будешь виноват, - предупредил я.
   Он фыркнул и поднялся. А я едва не свалился. Шэд на миг обернулся и осторожно двинулся к тому месту, где я бросил сумку и упряжь. И постепенно ускорил шаг. Я же чувствовал, как движется подо мной каждый его мускул. Он перешел на рысь, а следом на галоп. И если на рыси он шел довольно ровно, то на галопе мне пришлось сжать бока коленями и охватить руками шею. Домчавшись до поклажи, Шэд остановился. Я скользнул с его спины, посмотрел на него, и он чуть виновато прижал уши.
   - Нет уж, я не согласен, - заявил я ему. - Но если тебе так хочется избавиться от упряжи...
   Я достал кинжал и взялся за упряжь. Отрезав уздечку, из поводьев я сделал ошейник. Шэд недовольно заворчал, когда кожаное кольцо охватило его шею. Еще пару ремешков я пустил у него под мышками. Держась за эти ремни теперь можно было не опасаться упасть с Шэда на галопе в любом его облике. К ним же я мог приторочить дорожную сумку.
   Бросив седло и остатки упряжи, мы зашагали дальше. Вокруг расстилались луга, местами зелеными шатрами вздымались купы каких-то необычайно высоких деревьев. Немного парило. Шэд принюхивался к травам; уши его то и дело поворачивались в сторону выпархивающих у нас из под ног птах, с тревожным щебетаньем уносившихся прочь и вновь скрывавшихся в травах. Далеко за полдень мы остановились на берегу ручья. Шэд долго лакал прозрачную журчащую воду. А я наполнил флягу, напился и умыл лицо. Потом легко перекусил сыром, вяленым мясом и хлебом, взятыми в трактире.
   Шэд заснул, а я задумался. Уже месяц минул, как я покинул Бинаин. Все это время я несколько бесцельно перемещался в мирах, пытаясь разобраться в себе и определиться, что делать дальше и куда направиться. Но ничего путного в голову не приходило. Да и слишком часто мысли возвращались к одному и тому же. Я тосковал по месту, в которое раньше не желал возвращаться. Другую тоску я душил в себе и не позволял даже думать о ней. Впереди у меня четыре года. Четыре года мне необходимо было чем-то заниматься. Ничего более лучшего, чем путь вперед и осмотр новых миров, я не придумал. А еще надо бы прочесть имевшуюся у меня книгу по магии...
   Я вытряхнул свою сумку. Сменную одежду и склянки со снадобьями сразу убрал обратно. За ними последовали альбом, коробочка с красками и кистями. Передо мной осталась лежать книга по гипномагии, взятая в библиотеке Ментепера и написанная на первоначальном языке. Месяц назад я прочел всего одну главу, а меня уже мучили кошмары. Но я знал, что необходимо дочитать ее, и со вздохом взялся за чтение. Закончив вторую главу, я задумался. Гипномагии позволяла не только улавливать мысли, но и чувства, в том числе и настроение животных. Я посмотрел на спящего зверя.
   "Шэд! - мысленно позвал я. - Нам пора". Он пробудился, поднял голову и вопросительно посмотрел на меня. Потом потянулся и поднялся.
   "Шэд", - позвал я. Зверь сделал неуверенный шаг и замер.
   "Шэд, иди ко мне" - повторил я.
   Морда его выражала некоторое недоумение, но он все же подошел.
   - Молодец, - похвалил я его вслух. - "А теперь принеси сюда сумку".
   Шэд смотрел на мои губы, но слова, которые он слышал, с них не срывались. Он потоптался миг, сомневаясь. Потом все-таки взял в зубы сумку и опустил у моих ног. На это раз я похвалил его про себя, но также одобряюще потрепал по голове. После этого я опробовал еще несколько команд, также произнесенных мысленно. И Шэд беспрекословно их выполнил.
   - Отлично, в гипномагии нашлось хоть что-то полезное, - сказал я сам себе, а Шэд довольный заворчал, когда я приласкал его.
   Затем я забросил книгу в сумку и раскрыл портал. Похлопал Шэда по шее, и он, встряхнувшись, обернулся жеребцом.
   В мировом окне вечернюю зарю застилала пелена дождя. На нас повеяло влажной прохладой. Прежде чем пуститься в путь по неизвестным мирам, я хотел посетить один знакомый. С ним меня связывали малоприятные воспоминания, но я хотел получить ответ на давно не дававший покоя моему любопытству вопрос.
  
  
   В городе дождь еще больше усилился. Он приглушал свет фонарей, делал его размытым. Высокие дома нависали над улицами подобно темным громадам скал - в окнах только начинали зажигаться огни. Шэд легкой рысью бежал по лужам пешеходной дорожки и недовольно фыркал, когда вода попадала ему в нос. Редкие припозднившиеся прохожие уступали нам дорогу.
   Когда мы оказались у знакомого здания, я спешился и зашел внутрь. Шэд не отставал, вновь приняв облик зверя. И первый, кто мне попался, оказался Фартап. Меня эта встреча совершенно не обрадовала, но ему она понравилась еще меньше - колдун сделался бледным, как мраморный пол под его ногами.
   - Доброго вечера, Фартап, - произнес я.
   Он сглотнул, бросая опасливые взгляды то на меня, то на Шэда.
   - Что с Игниферосом? - наконец вымолвил он.
   - Ничего. Разве он не сказал вам, что вернется в светлую обитель?
   - Да, но...
   - Что ж он вас-то не взял с собой? - в моем голосе прозвучала издевка.
   - Ты знаешь почему. Мы утратили дар магии и... кто-то же должен присматривать за городом.
   - Неплохое утешение.
   - А тебе что здесь понадобилось, темный маг? - настороженно спросил Фартап.
   - Наверное, я бы не приехал сюда, если бы не любопытство, - заметил я. - Я хочу видеть того, кто излечил Игнифероса.
   На физиономии Фартапа отразилось недоумение и растерянность.
   - Не уверен, что я должен... - запротивился он.
   - Боюсь, тебе придется это сделать. Тебе или кому-то другому. Впрочем, ни этому человеку, ни кому бы то ни было нечего опасаться. Я только побеседую с ним и уеду. Даю слово.
   Фартап какой-то миг сомневался, но потом сделал знак следовать за ним. Мы вышли на улицу, и мой провожатый кивнул на соседнее здание.
   - На самом деле Игнифероса спасали сразу несколько человек - одному это оказалось бы не под силу. Я отведу к главному из них. И тебе придется самому извиняться за поздний визит и объяснять, почему убийца Игнифероса интересуется медициной...
   Я криво усмехнулся.
   - Я считал, что мне понадобится переводчик.
   - Нет, большинство людей знакомы со светлым наречием. И доктор Вилен прекрасно владеет им.
   - Что ж, меня это радует не меньше, чем тебя. Доктор?
   - Лекарь.
   Мы вошли в здание, не такое высокое, как предыдущее, пересекли пустынный холл, поднялись на подъемнике на пару этажей. Дальше Фартап совсем немного прошел по длинному коридору, остановился у одной из дверей и нажал на какую-то кнопку. Из-за двери послышался звук, похожий на перезвон колокольчиков, шаги, после чего дверь распахнулась.
   - Фартап? - на пороге стоял мужчина, лет сорока, в домашней одежде.
   - Здравствуй, Вилен, - Фартап явно почувствовал себя неловко. - Тут к тебе гость...
   Вилен заметил меня, а потом, когда обнаружил за моей спиной Шэда, то открыл рот от изумления.
   - Это он когда-то поранил Игнифероса... - добавил шепотом Фартап.
   - Что вы хотите от меня? - встревожено спросил Вилен.
   - Побеседовать, - я шагнул к человеку, Фартап отступил, и я сделал ему знак, что он может уходить.
   - Сейчас? - Вилену все же пришлось посторониться, потому что первым в дверь решил зайти Шэд.
   Я воспользовался этим, прошел в жилище врача и захлопнул дверь.
   - Похоже, сейчас, - пробормотал растерявшийся хозяин.
   - Мое имя Тэрсел, - представился я. - На самом деле Игниферос приходится мне дядей, а то, что произошло, можно считать недоразумением.
   - Смерть - недоразумением? - он покачал головой.
   - Вам не понять. Магия иногда проявляется весьма... непредсказуемым образом.
   - Может, поэтому Игниферос когда-то и запретил ее, что она опасна? Так что же, выходит, вы убили его непреднамеренно?
   Я кивнул.
   - А как?
   - Он вам не рассказывал? - удивился я.
   - Нет. Знаете, рана, если это можно так назвать, оказалась необычной. Я, испытывая профессиональный интерес, пытался выяснить, каким образом вообще возможно нанести... порез... Ни рваных краев, ни раздробленных костей в позвоночнике. Удивительно гладкий срез плоти. Именно благодаря этому мы и смогли спасти его. Что же это за орудие?
   - Хм, вот уж не думал, что у моего меча обнаружится недостаток, - я, нахмурившись, обнажил клинок, и, поглядев на лезвие, задумчиво провел по нему пальцем.
   - Вы сделали это мечом? Это... невозможно.
   - Почему?
   - Есть превосходная сталь, и все наши инструменты изготавливаются из нее. Но как бы тщательно мы их не затачивали, ни один из них не способен приобрести ту остроту. У вас... вы провели по клинку, а на пальце не осталось и царапины!
   - Меч не может причинить вред тому, кто его изготовил.
   - Значит, дело в магии?
   - Да. Если вы дадите мне какую-нибудь ненужную вещь, я вам покажу.
   - Было бы любопытно. Пройдемте в гостиную.
   Мы прошли в просторный гостиный зал, и он предложил присесть на диван. Сам исчез в соседней комнате. Шэд улегся у моих ног, а я огляделся. Кроме дивана, низкого столика и пары кресел здесь имелся буфет и книжный шкаф. А большие чуть ли не во всю стену окна, занавешенные полупрозрачной светло-оливковой, под цвет мебельной обивки, материей, выводили на мокрую от дождя террасу, заполненную растениями в кадках.
   Вилен вернулся и поставил передо мной на столик какую-то статуэтку. Я так и не понял, что за существо запечатлели в камне.
   - Неудачный подарок, сделанный моими коллегами по работе, - чуть смутился врач. - Но хоть на что-то он пригодится. Если ударить по нему - во все стороны брызнет крошево. Если же ваш меч окажется не простым, значит, ничего этого не последует.
   - Конечно, - я взмахнул клинком, и статуэтка осталась стоять, как стояла.
   На челе врача собрались недоуменные морщины.
   - Хотите сказать, что вы уже сделали это?
   - Проверьте.
   Он взял статуэтку, и она в его руках развалилась на две половинки. Врач воззрился на зеркально гладкий срез.
   - Немыслимо! - он провел пальцем по срезу, и в его голосе проскользнуло невольное восхищение. - Идеально гладкая поверхность!
   Он посмотрел на меня и поставил статуэтку на стол.
   - А можно еще раз, только медленнее?
   Я фыркнул.
   - А потом вы расскажите, что меня интересует, доктор.
   Я исполнил его просьбу, и статуэтка оказалась разделена уже на четыре сегмента. Он снова осмотрел срезы фигурки.
   - Собственно, я почти все сказал. У Игнифероса оказалась идеально гладкая рана. Нам осталось только пригнать половинки органов друг к другу и сшить хирургической иглой. Вам ведь наверняка известно, чем менее рваные края раны, тем быстрее она заживает.
   - Но он был мертв, - заметил я. - Как вы оживили его?
   - Боюсь, мой ответ не уляжется в пару предложений, - отозвался Вилен. - Для того чтобы понять, вам потребуется изучить анатомию и еще массу врачебных наук. Люди тратят на их изучение годы.
   Я посмотрел на него с недоумением.
   - Вы не сможете объяснить мне? Это так сложно?
   - Если сказать в нескольких словах... При наступлении смерти, мозг остается жив еще некоторое время. И если предпринять попытки вернуть тело к жизни, то человека возможно оживить. Вы, верно, полагали, что если сердце не бьется, человека оживить невозможно?
   Я нахмурился.
   - У нас после этого уже никто не оживал. Правда, есть снадобья, которые почти останавливают сердце, погружая в сон, похожий на смерть, но никто не умирал при этом. Я все-таки не понимаю...
   - Тогда вам придется потратить достаточно много времени, чтобы разобраться в тонкостях, - заметил Вилен. - Но я не вижу особо смысла. Зачем вам это?
   - Знаете, когда я впервые оказался в вашем мире, его устройство мне показалось понятным - механика, использование электричества... Но я всегда считал, что если кто-то умирает, он умирает навсегда. И, пожалуй, меня раздражает, когда я чего-то не понимаю. Если вы сможете заполнить этот пробел, я готов заплатить названную вами цену.
   Ему не пришлось думать долго.
   - Вы сможете сделать наши инструменты такими же острыми, как ваш меч? - спросил он. - Наши больные смогли бы гораздо быстрее поправляться.
   - Пожалуй, да.
   - Я так понимаю, вы нигде не остановились? Если желаете, можете пожить здесь. У меня есть комната для гостей. Хотя... вы ведь знатного рода и вероятно обстановка слишком скромна.
   - Я не привык к роскоши, - заметил я с легкой насмешкой. - В отличие от моего дядюшки.
   - Он вполне заслужил это, - отозвался Вилен. - Сделал для нас многое.
   - Например?
   - Он управлял погодой, с которой у нас большие проблемы. Его маги восстанавливали природу, которая в нашем мире почти зачахла.
   - А он сказал, что виной тому ваши механизмы? - поинтересовался я.
   - Да, но мы не можем позволить себе отказаться от них. Это невозможно... Для нас это то же самое, что вам отказаться от магии.
   - Ну да, - я фыркнул, - Фартап и остальные отказались от магии, когда вокруг оказались машины, делающие все сами.
   - Им это понравилось. Вам нет?
   - Нет, если честно, мне ваш мир совсем не нравиться. Но месяц я его потерплю.
   - В еде вы тоже, надо полагать, непривередливы? - поинтересовался он. - А что ест ваше животное?
   - Что обычные лошади. А я, пожалуй, в еде все же привередлив.
   - Ну что ж, - он развел руками. - Постараюсь прокормить вас.
   - А золото у вас в ходу? - спросил я, бросив ему монету.
   Он поймал ее.
   - Сгодится. Однажды Игниферос рассказывал, что оно, как ни странно, в ходу во всех мирах, как, впрочем, и серебро. Удивительно, не правда ли? Такие разные миры, разные люди, народности. Но расплачиваться приходится одним и тем же.
   - Вот как? Дядя рассказывал вам про миры?
   - Да. Мы часто с ним беседовали, пока он поправлялся после операции. Он тогда еще посмеялся над собой, вспомнив, что всегда считал лекарей в светлой обители самыми бесполезными ее обитателями. Говорил, что маги редко болеют.
   - Это правда.
   - Но ведь у вас часто случались войны. Неужели врачеватели не пригодились раненым?
   Я посмотрел на мокрое от дождя окно.
   - Вам случай с Игниферосом ни о чем не говорит?
   Вилен сник.
   - Да, да, я понял - ваша магия смертельна, и цель ваших воинов - вовсе не ранить противника...
   - Как и со стороны светлой обители, - добавил я. - Наша общая история темна. Но возможно, она когда-нибудь изменится.
   Вилен задумчиво кивнул и сделал знак следовать за ним. Он показал мне довольно просторную комнату для гостей. Кроме кровати и письменного стола здесь имелся диван с низеньким столиком и отдельная ванная. Через несколько минут Вилен принес миску овса для Шэда и пригласил меня поужинать. Поели мы молча. Врач, похоже, о чем-то сильно, задумался. Я поблагодарил его за ужин и вернулся в свою комнату. Шэд тоже уже поел. Разлегся на ковре посреди комнаты, положил голову на лапы и задремал. А я уселся за чтение.
   Утром за завтраком Вилен устроил мне неприятный сюрприз.
   - Я подумал - все оказывается гораздо сложнее, - заявил он. - Все книги по медицине, которые я мог предложить вам для чтения - на языке людей. Как и все лекции по врачебной школе. К тому же, чтобы прослушать их понадобиться не один год...
   - Я думал, что вы мне сами объясните, - заметил я хмуро.
   - Это исключено! - возразил он. - У меня есть работа и я должен находиться в больнице и лечить людей. Я жизненно необходим для них.
   Я долго и раздумчиво смотрел на него, что он поднялся со своего места.
   - Фартап сказал мне, что вы обещали не причинять вред ни мне, ни какому-либо другому человеку в нашем мире.
   - Это было бы крайне глупо с моей стороны.
   - Вы опасаетесь Игнифероса?
   - Скорее наоборот. Но я не хочу с ним ссориться, тем более из-за вас. У меня есть другое предложение...
   Я рассказал Вилену о гипномагии.
   - Вы хотите сказать, что можете проникнуть в мой разум и почерпнуть необходимые знания так же легко, как если бы прочли книгу? - поразился он.
   - Да. Еще таким образом можно попробовать изучить ваш язык... Хотя, скорее всего, читать принесенные вами книги не понадобится.
   - Я не уверен... Вы можете увидеть слишком личное...
   - Я не собираюсь полностью просматривать ваш разум - только то, что меня интересует...
   - Это возможно? Вы уже пробовали избирательно просматривать мысли?
   Я кивнул. Вилен задумался.
   - Как долго это продлиться? И что я буду ощущать?
   - Не знаю. Но не думаю, что это займет больше трех часов. Ощущать - ничего. В худшем случае заработаете головную боль, особенно если противиться.
   Вилен, размышляя, прошелся по кухне.
   - Хорошо, я согласен. Можете попробовать сделать это сегодня - у меня как раз выходной день.
   За три часа я, конечно же, не управился. Информации оказалось больше, чем я думал, к тому же мы часто прерывались, чтобы немного отдохнуть и отвлечься. Однако к вечеру мы все же закончили, заплатив за свое усердие головной болью. Вилен глотал какие-то таблетки, которые, похоже, нисколько ему не помогали. А я достал специальную смесь трав, изготовленную Мерлиндой. Я заварил ее и, вдыхая аромат, не спеша пил по глотку горьковатый напиток. Я знал, что она собирала некоторые из этих трав в предгорьях, недалеко от Брингольда. Из-за знакомого запаха мне на миг показалось, что я вернулся домой. Головная боль отступила, но вернулась боль другого рода. Пробужденные воспоминания так сдавили душу, что у меня едва не навернулись слезы. "Что ж это такое? - подумал я с горечью. - Прошел только месяц, а мне так плохо. Как я вынесу эти четыре года?" Я разозлился на эту свою слабость, но тут меня отвлек Вилен.
   - Что вы пьете? - полюбопытствовал он, морщась. - Это помогает от головной боли?
   - Мне да. Хотите попробовать?
   - Если можно. Не слишком приятный процесс эта ваша гипномагия.
   - Это точно, - я отлил из своей кружки в его стакан. - Только оно горькое. Все лекарства моей матери жутко горькие.
   - Ваша мать занимается медициной? - удивился Вилен.
   - Она готовит лучшие снадобья в обители.
   Он осторожно попробовал темно-золотистый отвар, скривился, но выпил. Через пару минут морщины на его лбу разгладились.
   - Удивительно, как быстро помогло. Вы не знаете случайно состав?
   - Знаю, но у вас эти травы не растут. Они и в Бинаине встречаются только в предгорьях.
   - Если здесь объявится Игниферос, я попрошу его об одолжении.
   Я пожал плечами, а потом заговорил на языке Вилена. Он вытаращил глаза.
   - Когда вы хотите получить свои инструменты? - спросил я.
   - Неплохо у вас получается, - заметил он. - Инструменты необходимо изготовить новые или вы улучшите старые?
   Я на миг задумался.
   - Можно и старые - никакой разницы.а
   - Мне понадобиться время, чтобы собрать их со всех больниц, если вы не против.
   - Как пожелаете, - я подернул плечами.
   Весь следующий день Вилен пропадал в больнице. А я дочитал книгу по гипномагии. Последняя глава потрясла меня, и книга, выскользнув из рук, упала на пол. Я некоторое время смотрел бездумно в окно. Потом все же поднял книгу и уже не прерываясь прочел последние страницы.
   - Тэрсел? - вернул меня к действительности оклик Вилена. - С вами все в порядке?
   - Что? - голос мой прозвучал глухо, я понял, что в горле пересохло и мне жутко хочется пить.
   - Вы выглядите... неважно. Я несколько раз звал, но вы словно не слышали.
   - Я задумался, извини, - я захлопнул книгу и положил рядом с собой на диван.
   - Ужин уже, наверное, давно остыл, - заметил Вилен.
   - Спасибо, я не хочу есть.
   Вилен немного помялся.
   - Я собрал инструмент, - наконец решился он. - Вы можете заняться этим завтра?
   Я кивнул. Вилен ушел, унеся пустую миску - Шэд, в отличие от меня, от ужина не отказался и теперь дремал на приглянувшемся ему ковре.
  
  
   - Ретч, - позвал я.
   Он дремал в той комнате, которая располагалась под моей в юго-западной башне Темной обители.
   - Тэрсел? - он удивленный встрепенулся и посмотрел на меня через раскрытый портал.
   - Ты все еще живешь здесь? - поинтересовался я.
   - Да, ты же помнишь - мне тоже по душе здешний вид из окна, - он улыбнулся. - Судя по тому, что ты задаешь подобные вопросы, у тебя все в порядке.
   - Пока да, - согласился я.
   - Пока? - Ретч чуть нахмурился. - Кстати, любимый мой племянник, ты не попрощался ни со мной, ни с матерью, ни с Бэйзелом. Если в этом виноват твой приятель - огненный маг, с которым вы ранним утором исчезли отсюда, ему придется плохо...
   - Гаст тут ни при чем. А длительные прощания ни к чему.
   - Ты так считаешь? - на лице его отразилось неудовольствие. - А мы думаем по-другому.
   Я опустил взгляд.
   - Понимаю, тебе это опять причинило бы боль, - тихо продолжил Ретч. - Но мне казалось, что все же мы смогли поддержать тебя. Ты сильный, я знаю, но все же...
   - Ты прав, я не уверен до конца в своей правоте, - отозвался я. - И мне...
   У меня не хватило духу закончить. Ретч поднялся, добавил магии в портал, расширив его, и шагнул ко мне. Потом, ничего не говоря, притянул к себе, прижав.
   - Ты все-таки расклеился, мой повелитель, - ласково произнес он.
   - Ретч! - упрекнул я.
   - Даже если Бэйзел вернулся, истинным повелителем темной обители я считаю тебя. И Нордек, кстати, тоже.
   - И вы оба знаете, почему это невозможно. Да я и сам этого не хочу. И...
   - И?
   - Не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще - я побеседовал с Игниферосом.
   - Когда и где? - удивился Ретч.
   - В библиотеке Ментепера. Я искал в его доме все, что связано с гипномагией. Игниферос, наверное, тоже проявлял любопытство к определенным книгам своего брата. Он нашел кое-какие записи, в которых Ментепер описывал, как собирается восстанавливать первую обитель и переселять туда темных колдунов.
   - Как-то с трудом верится, - заметил Ретч.
   - Мне тоже, однако, Игниферосу эта идея показалась не такой уж недостижимой. Только он собирается переселять туда всех.
   - Всех? То есть?! - Ретч смотрел на меня с непониманием.
   - Он хочет, чтобы мы вновь стали единым народом.
   - Это невозможно!
   - Это возможно, - ответил я. - Кроме того, его шею сейчас украшает обе половинки Дерева власти.
   - Что?! Как он посмел?! - Ретч неожиданно рассердился. - Серебряная часть Дерева по праву принадлежит тебе!
   Увидев выражение моего лица, он опомнился.
   - Прости, я не хотел...
   - Так будет лучше для всех нас, - тихо произнес я. - А многовековая война, наконец, закончится.
   - Закончится, если только все согласятся, - возразил Ретч. - Сомневаюсь, что не найдется противников объединения. Тот же Нордек, например, или Балахир и его свора. Да и сам Бэйзел.
   - Он согласится. Если нет, ты передашь ему этот наш разговор. Только ему, Ретч, и никому больше.
   - Конечно. Но откуда у Игнифероса серебренное Дерево? Оно находилось на Ментепере, когда его погребли... Знаешь, я так боялся, что все повториться, что даже посмел проверить гробницу через несколько недель. Не смотри на меня так!
   Я лишь слабо улыбнулся.
   - Шэд - не морок, его зубы - тоже. Игниферос мог точно так же вскрыть гробницу, как и ты, или попросить Бэйзела.
   - Ты думаешь, Бэйзел отдал бы ему? - Ретч нахмурился.
   Я пожал плечами.
   - Так ты действительно согласен, чтобы Игниферос правил нами? - продолжил спрашивать Ретч. - Но почему?
   - Есть другая перспектива. Темные колдуны остаются в Бинаине, а светлые переселяются в первую обитель. Что, по-твоему, лучше?
   - Даже не знаю, - признался он. - Мы тогда не успели разглядеть тот мир, да и потом как-то оказалось не до этого. Это сложный вопрос и еще более сложное решение - перебираться туда.
   - Я заглядывал туда еще раз. Он того стоит.
   Ретч бросил на меня чуть удивленный взгляд.
   - Почему?
   - Ну хотя бы потому, что он последний в цепи миров.
   - Как?! - опешил Ретч.
   - Из него есть только один путь.
   - Я даже не подозревал, что такое возможно, - Ретч подошел к окну, глянул наружу и присвистнул. - Куда это тебя занесло, Тэрсел?
   - Мир, где все это время находился Игниферос. Любопытствую у местных врачевателей, как они вернули его к жизни. Вдруг когда-нибудь пригодится.
   Ретч рассмеялся.
   - Они раскрыли свои секреты?
   - А что им еще оставалось делать, - я улыбнулся.
   - Ты еще долго здесь пробудешь?
   - Нет, завтра двинусь дальше. Мне тут совсем не нравиться.
   - Надеюсь, ты еще будешь связываться со мной? - в голосе Ретча послышалась тревога.
   Я покачал головой.
   - Я могу открывать не больше полусотни дверей, так что если я забреду дальше...
   - Может быть, тебе не стоит так далеко забираться? - Ретч нахмурился. - Где мне придется искать тебя потом, если вдруг в скором времени Игниферос заявит о своем решении, а в нашей обители все поднимутся на дыбы?
   - На этот и прочие случаи я сделал такую вот вещицу...
   Я протянул ему небольшую книгу в коричневом кожаном переплете, с ремешком, не позволяющем книге раскрываться. Ретч взял ее, раскрыл и с удивлением уставился на чистые листы. Я показал ему вторую такую же.
   - У меня есть еще одна, которая останется у меня. Если я сделаю запись в своей книге, запись появится в твоей, и наоборот.
   - А когда страницы кончатся? - чуть едко поинтересовался Ретч.
   - Я не собираюсь писать тебе многостраничные послания, - заметил я. - Ты, надеюсь, тоже. А уж если вдруг такое случиться, старые записи можно стереть заклинанием. Сгодятся любые чернила.
   - Хм, неплохая идея, - Ретч все же с сомнением глядел на книжку. - И думаешь, что эта штука будет действовать там, откуда ты не сможешь до нас дотянуться? В чем разница?
   - В магии.
   - Вот как? - Ретч хмыкнул. - И что же это за магия? Мне в голову ничего не приходит кроме магии связующей, но...
   Он уставился на меня.
   - Это так?! - выдохнул он.
   - Как ни прискорбно, но только недавно я понял, что виной всех моих неприятностей была не гипномагия, а связующая магия, - заметил я.
   - Как такое возможно, ведь... Это гипномагия без сомнения!
   Я воззрился на Ретча.
   - Что такое связующая магия, Ретч?
   - Одновременное использование нескольких видов магии или их соединение.
   - Гипномагии, магии ветра, визуальной, материализации, перемещения и даже... - я издал истерический смешок. - То-то бы все удивились - огненной! И все это превращалось в смертельную смесь в моих снах.
   - Огненной?!
   - Помнишь того мага, которого ударила молния?
   - Она вполне могла оказаться настоящей, - заметил Ретч. - Ты что же пробовал заниматься огненной магией?
   - Я всегда мог зажечь свечку, но... маг ветра может легко устроить грозу.
   - Да неужели?! - Ретч скрестил руки на груди. - И как же?
   - Да вот так, - я махнул в сторону окна.
   Из туч вырвалась молния и, с треском пронесшись всего футах в трех от окна, с грохотом ударила в землю. Ретч испуганно отшатнулся. А Шэд, проснувшись, недовольно заворчал, подошел к Ретчу, принюхиваясь.
   - Направляешь ветром два грозовых фронта друг на друга, всего-то.
   - У тебя просто отлично развито воображение, - заметил Ретч, криво усмехнувшись и нервно потерев запястье правой руки, которой коснулся носом Шэд. - Как себя ведет твой оборотень?
   - По-прежнему ест овес.
   - Даже когда он в таком виде?
   - Как ни странно. Да, и пахнет от него по-прежнему конем.
   - Это, пожалуй, к лучшему... Так Бэйзел знает об этой твоей способности?
   - Нет.
   - А кто-нибудь еще?
   - Только Гаст, но он не осознает, что такое связующая магия. Полагает, что ее можно использовать в рисовании для слежки...
   - Я сверну ему шею! - не сдержался Ретч. - А скажи-ка мне - как давно ты знал, что он бастард Лайтфела? Тогда на арене, когда он оказался у нас в руках - ты знал?
   - Ретч, - в голосе моем послышалась жесткость, и Ретч весь поник. - Пару минут назад мы говорили об объединении обители.
   - Я просто хочу знать.
   - Да я знал. Точнее Визониан успел поведать перед смертью, - я глянул на Ретча. - Я хочу, чтобы ты запомнил - Гаст мой друг. И я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось.
   - Да, милорд.
   - Более того, - продолжил я. - Если вдруг скоро начнется объединение, я хочу, чтобы ты приглядел за ним.
   Ретч фыркнул.
   - Он, уверен, сам за себя постоять сможет.
   - И еще, я хочу, чтобы ты приглядел за Эрслайтом. А поскольку Гаст неожиданно пришелся ему близким родственником...
   Ретч засмеялся.
   - Понимаю, что тебя беспокоит. А ты не забываешь, что я тоже в последнее время занимаюсь огненной магией? - он подмигнул мне.
   - Ретч, пожалуйста!
   - Это нелегко, - заметил он посерьезнев. - Ты сам отдал малыша в светлую обитель. Но я постараюсь.
   - Спасибо.
   - Так когда ты понял, что владеешь связующей магией? - спросил он.
   - Давно.
   Ретч посмотрел на меня с недоумением.
   - Насколько давно?
   - С тех пор как "оживил" свои рисунки. Бэйзел всегда считал, что это визуальная магия.
   - То есть, ты в основном применял ее в рисовании?
   - Да.
   - И ты молчал об этом?
   - Это было еще хуже, чем владеть гипномагией.
   - Может и так, - Ретч повертел в руках книжку. - Как проверим, действует ли твоя связующая магия?
   - Ты вернешься к себе и сделаешь маленькую запись. Я тебе отвечу.
   - Что ж, давай попробуем, - он раскрыл портал. - И все-таки не забредай слишком далеко в мирах. А если понадобиться помощь - позови меня!
   - Ты говоришь, совсем как моя мать.
   - Она любит тебя, как и я, - Ретч улыбнулся. - Надеюсь, ты в этом никогда не сомневался?
   - Один раз. Нет, два раза, - поправился я.
   Ретч нахмурился.
   - Когда это? Ну допустим в библиотеке я вел себя не совсем разумно... А еще, вероятно, когда Бэйзела посчитали погибшим - но тогда все не знали что думать, и кому верить...
   Я улыбнулся.
   - Вот видишь, ты об этом сам знаешь.
   - Но я больше никогда...
   - Не зарекайся, Ретч. Я и сам себе иногда не верю.
   - Ну, тогда хоть я тебе буду верить, - он обнял меня на прощанье. - Не пропадай. Мы все ждем твоего возращения.
   Ретч шагнул в портал. Я раскрыл книгу. Через несколько мгновений в ней появилась запись, сделанная рукой Ретча.
   "Не забредай далеко, мой повелитель. И если по пути тебе попадется что-нибудь необычное - надеюсь, ты сообщишь об этом?"
   "Что ты считаешь необычным, Ретч?" - в ответ написал я.
   "Это тебе лучше знать. По мирам ты побродил побольше моего. Как бы там ни было - возвращайся скорее".
  
  
   На следующий день я направился с Виленом в его больницу. В кабинете, куда он привет меня, несколько столов оказались завалены горами инструментов. Я открыл рот от изумления.
   - Так много?
   - Вы, наверное, даже не подозреваете, сколько людей живет в нашем мире и сколько нуждается в помощи, - заметил Вилен.
   - Послушайте, - произнес я. - Давайте я сделаю сейчас всего несколько. А вы опробуете его в деле. Вдруг моя магия только испортит инструмент?
   - Хорошо. Мы проверим.
   Он отобрал несколько хирургических ножей. Я на миг задумался и немного изменил заклятие на них.
   - Я не стал делать их всережущими, - пояснил я. - Только для человеческой плоти. Вам же не надо, чтобы ваши ножи прорезали стены? Точить их не понадобиться.
   Вилен кивнул, осторожно взял инструмент и куда-то унес. Я остался в кабинете, ожидать результатов. Еще через два часа Вилен вернулся весьма довольный.
   - Все прошло успешно.
   Я кивнул и приступил к накладываю заклинаний на остальные инструменты. На это у меня ушло часа четыре. Вечером на радостях Вилен приготовил отличный ужин и достал бутылку вина.
   - Почему вы живете один? - спросил я. - Где ваша семья?
   - Вы видели фотографию в гостиной, да? - Вилен погрустнел. - Жена ушла от меня лет восемь назад, забрав обоих детей.
   - Почему?
   - Из-за моей работы. Я почти не бываю дома. Но... если я не смог сделать счастливой ее, то подарил счастье многим другим, вернув им здоровье.
   Я опустил глаза.
   - Завтра я уеду, - произнес я.
   - Куда?
   - Не знаю. Дальше. Я нашел один конец миров. Может, где-то существует другой.
  
  

Глава 2. Путь

  
   Итак, я покинул мир Вилена. Я решил делать небольшие записи и зарисовки всех миров, в которых побываю. Делал я их в своих альбомах для рисования. Ни один мир, кроме Бинаина, не имел имени, поэтому мне пришлось просто нумеровать их. Отсчет я вел от мира первой обители. Бинаин выходил шестнадцатым, а мир Вилена соответственно, сорок шестым. Все двадцать восемь миров, лежащие между ними, немного походили на Бинаин, но являлись безлюдными или малозаселенными. Мир Вилена неожиданно выделялся среди них. И я подумывал, что возможно дальше меня ожидает нечто подобное. Однако я ошибся. Вновь потянулись однообразные мирки с мелкими городками или, еще чаще, безлюдные степные земли. В некоторых из них даже не было ни морей, ни океанов, в других все вокруг заполняли пески пустынь. Впрочем, попадались и заросшие невероятно дремучими лесами миры. В эти дебри мне лезть тоже не хотелось.
   В каждом из миров я раскрывал портал, осматривал окрестности с высоты птичьего полета и делал зарисовки, если вдруг что-то заинтересовывало меня. Так я минул около пятнадцати миров, безлюдных, с нетронутой природой. Мой альбом в итоге украсили несколько рисунков. Я нарисовал величественный водопад, падающий тонкой струей разбившегося и сверкающего под солнцем хрусталя с невероятной высоты в бирюзовую чашу озера. Нарисовал желтые скалы, пронзенные золотыми лучами рассвета, слегка тонувшие в утреннем тумане и похожие из-за многовекового сурового ветра на дырявый окаменевший сыр. Нарисовал странную хищную птицу - огромную, с кроваво-красным оперением, ухватившую мощным клювом в бледно-изумрудной чаще крупную змею, такую же зеленую, что ее чешуя казалась плотно вросшими в ее гибкое тело мелкими листочками.
   Потом я пропустил несколько миров представлявших собой сплошные болота. В одном из них увидел как водоплавающую птицу атаковала целая армия мелких червей, вынырнувших из склизкого топкого берега. От бедной пташки даже перышка не осталось. Я только присвистнул и, перелистнув портал, как великую книгу бытия, раскрыл следующий. Увиденное на болоте невольно вызвало воспоминания нашего знакомства с Гастом. Когда он узнал, что я умею отворять порталы он удивился и спросил, неужели мне не хотелось побывать там. Тогда я ему ответил, что во многих мирах достаточно опасно. Даже слишком опасно. Я знал, о чем говорил. И болотные черви, способные сожрать любого за несколько мгновений - это не самое худшее, что могло произойти с невнимательным путником. Впрочем, таких опасных миров оказалось не так много. По крайней мере, судя по тем древним книгам, которые я просматривал и в темной обители, и в библиотеке Игнифероса в мире Вилена. Путешественники, кто бы они ни были - маги или люди, рассказывали не меньше чем о сотне миров. И я постепенно приближался к этой границе. Что лежало дальше, мне предстояло выяснять уже на свой страх и риск.
   Каждый раз делая записи и зарисовки, я размышлял, как далеко простирается эта бесконечная цепь. Приведет ли меня путь когда-нибудь в тупик, как это произошло с Первой обителью? Окажется ли вселенная миров не такой уж бесконечной и найдутся ли у нее свои рамки?
  
  
   Спустя пару месяцев на привале после скромного ужина в связующей книге я нашел запись Ретча. "Игниферос, - сообщал он, - вновь созвал Большой совет, на котором объявил о своих намерениях насчет первой обители. Теперь в темной обители все весьма озадаченны таким поворотом событий. Однако для Бэйзела это, похоже, не явилось неожиданностью. Вероятно, Игниферос уже успел побеседовать с ним до совета. И видел бы ты Нордека - он вне себя от ярости. Недовольных и кроме него хватает, но уверен, что Бэйзел не откажется от предложения Игнифероса. Наш совет состоится через неделю, а следом - еще один Большой, где темная обитель должна дать ответ." Я прервал чтение, на миг задумавшись, и затем прочел последние строки. "Видел Гаста, спросил его как малыш. Твой приятель уверил, что с ним все в порядке, и он приглядывает за ним. Кроме того, позволил себе едкое замечание, что если меня так интересует малыш и я пожелаю его видеть, мне придется проголосовать за воссоединение нашего народа. Еще он спрашивал, есть ли у меня связь с тобой, потому что его кровавый кулон пропал."
   Я взял перо и написал короткий ответ "жду подробностей о следующем Большом совете". Я положил книгу и, улегшись на спину, заложил руки за голову. Вокруг лежала открытая степь. Прохладный ветерок стих перед закатом и последние лучи солнца показались необыкновенно теплыми. Я же смотрел в небо, на которое темно-синим пологом уже была наброшена ночь. Шэд бродил неподалеку, охотясь на светляков. Они улетали прямо у него из под носа в густые заросли низкорослых кустарничков, прятались среди узких, как у ивы, листьев, а потом снова зажигали свои огоньки, стоило Шэду отойти на пару шагов. Шэд недовольным фырканьем нарушал мирную вечернюю тишину, впрочем как и костер, потрескивающий догорающим сушняком. А темнеющее небо заполнялось звездами. Мелькнула она падающая звезда, другая, и я, изумленный, вскочил на ноги, когда на нас с Шэдом обрушился настоящий звездный дождь. Золотистые искры небесного огня, казалось, падали прямо на нас, оставляя за собой такой же золотистый быстро исчезающий след. Но все они сгорали высоко над нами, так и не долетев до земли. Дождь продолжался почти два часа. Солнце успело уже зайти, и золото теперь вспарывало черный бархат ночи. Я заворожено смотрел на звездопад, а Шэд, сидевший подле меня, все также настороженно потягивал носом и косил взглядом в сторону живых звездочек светляков, которые по-прежнему крутились в кустарничке, и, вероятно, подумывал, имеют ли они отношение к тем, что падали на нас сверху. Когда светопреставление кончилось, я поплотнее закутался в одеяло и, прижавшись в теплому боку Шэда, который теперь с подозрением поглядывал на вполне обычные звезды, висевшие высоко в небе, уснул.
   Я минул еще три мира, таких же степных и безлюдных, когда вновь получил послание от Ретча.
   "Решение об объединении принято, хотя Бэйзелу пришлось надавить и на Нордека, и на Балахира, да пожалуй, на большую часть темного совета. В обители царит смятение - Игниферос не стал долго ждать и потребовал признания его власти. Присяга верности уже принесена. Бэйзел и Лайтфел с этого момента становятся его советниками, а Совет - объединенным. На новый Совет Игниферос уже обрушил целый поток приказаний. Маги из обоих обителей уже скоро займутся восстановлением первой обители. Как только восстановят жилые помещения, туда переберутся остальные. И уже после этого мы приступим к остальному. Основные хлопоты, похоже, выпадут на долю природных магов. А вот нам предстоит куда более сложная задача - составить новый свод законов. Игниферос, разумеется, настаивает, чтобы за основы взяли законы светлой обители. Как ты понимаешь, для этого нашей части совета придется выучить светлую речь. Не удивлюсь, если старик обяжет обучиться ей всех темных колдунов, а темное наречие и вовсе запретит. По крайней мере, ему точно не нравится, когда кто-нибудь из нас начинает переговариваться шепотком на темном наречии.
   Где ты сейчас, мой повелитель? Какие земли расстилаются вокруг тебя?"
   Я мягко улыбнулся последним словам Ретча. Я чувствовал, что он беспокоится обо мне и боится показать это, нарвавшись однажды на раздражение с моей стороны. Я взялся за перо и кратко описал, куда меня уже успел занести путь. А потом нарисовал недавний звездный ливень, добавив в рисунок немного визуальной магии, чтобы он ожил и завораживал своей сияющей золотом чернотой бездонного небесного колодца, роняющего на землю звездные капли. Под рисунком я подписал, что это восьмидесятый мир по счету от первой обители.
   "Знаешь, Ретч, если увидишь малыша, приласкай его от меня". На это Ретч ответил очень скоро. "С этим не должно возникнуть проблем, в связи с объединением. К тому же Мерлинда оказалась куда проворнее меня. Пожалуй, я бы сказал, что она уже успела расположить к себе Авориэн настолько, чтобы она доверяла ей малыша. Думаю, ты не против."
  
  
   А через год он уж писал мне из первой обители.
   "Восстановление обители оказалось долгим делом, - сообщал Ретч. - Но теперь она словно только что отстроена. Купола вновь украшают стеклянные крыши, пропускающие свет в зал совета, внешние стены очищены и покрыты тонким слоем мраморной штукатурки, и теперь обитель похожа на серую жемчужину среди разбитых вокруг нее садов. Деревца еще молоды, и цветут пока пустоцветом. Но зато вся обитель пропитана их нежным ароматом. Это радует и успокаивает нас, поскольку мы все еще пытаемся прижиться друг с другом. Произошло много конфликтов, но они пока мирно разрешались, и их вроде бы становиться меньше. Всем нам пришлось учиться сдержанности. Я все время думаю о тебе и ломаю голову, как ты умудрился прожить со светлыми магами целых два года." Тут я ощутил явную насмешку Ретча и невольно улыбнулся. "Пожалуй, потолкую насчет этого с Гастом. Все-таки он большой зануда, когда дело касается морали. Забавно слушать его, когда он начинает ставить в пример тебя. Когда, можно подумать, я не знаю своего родного племянника лучше его." Здесь уж я не выдержал и рассмеялся, и мне так страстно захотелось увидеть ухмылку Ретча, которая без сомнения образовалась на его лице, когда он писал эти строки... увидеть Гаста и ощутить его крепкое рукопожатие... увидеть малыша, прижать его к себе и... Мой смех резко оборвался, и я, стиснув зубы, упал на Шэда, зарывшись лицом в его густой гриве. Книжка выпала из рук, а разбуженный Шэд удивленно заворчал, умудрился вывернуть шею и добраться языком до моего лица. Я выпустил его и, дрожа, закричал в утренние бездушно-белые облака на бледном небе.
   - Ненавижу тебя! Ненавижу!
   Я опрокинулся навзничь на мокрую от росы траву, ощущая под ладонями ее острые жесткие края и холодную влагу. Я и сам не знал, кому предназначался мой крик, то ли Игниферосу, то ли его мертвому брату. То ли им обоим. Но ту боль, которую я испытывал, я никогда бы не забыл и никогда не простил бы... Шэд, испуганно приникнув к земле, прижимая уши подполз ко мне, осторожно прошелся языком по моей руке, а потом вновь добрался до щеки.
   - Все хорошо, Шэд, - прошептал я, охватив его за шею одной рукой и трепля другой косматую голову.
   Я поднялся и, разведя костер, взялся за приготовление завтрака. Заварил травяной чай из найденных неподалеку тимьяна с душицей, съел немного зачерствевшую булку и несколько кусочков таявшего на языке засоленного, с жемчужными прожилками сала мяса. Шэд жевал сочную траву. Солнце между тем, наконец показавшееся из-за холма, разогнало утренние сумерки и тени. Роса понемногу испарялась, заструившись тонкими ручейками тумана с пригорка, на котором мы остановились на ночлег. Где-то в покрытых высокими травами холмах звонко запела какая-то пташка, а на ухо Шэда уселась стрекоза, поблескивающая сапфировым хитином. Он мотнул головой, отгоняя ее, и на миг замер, зажмурившись в золотых, чуть затуманенных утром лучах. Я вытянул руку и синяя нитка уселась на бугорок ладони, вращая огромными сине-зелеными глазами и блестя чуть подрагивающими от ветерка хрупкими прозрачными крылышками.
   - Похожа на тех, что водятся на заливных лугах неподалеку от Мидла, - пробормотал я.
   Шэд потянул к стрекозе свой любопытный нос, и она легко ускользнула в такой же чистый и полный солнца, как ее крылья, воздух. Я задумчиво подобрал книжку и бросил в дорожную суму. Следом отправилась кружка. Я затушил костер. А потом утащил прямо из губ Шэда стебелек дикого овса.
   Все это мне казалось немного странным. Я минул множество миров в которых мне не попадалось ни одного знакомого растеньица, ни животного, ни птицы, ни насекомых. Шэд в таких мирах даже к траве не притрагивался, только подозрительно обнюхивал и не решался попробовать на вкус. То вдруг, наоборот, нам попадались миры, где все вокруг казалось до боли знакомым. Эту загадку я понять не мог. А число миров тем временем перевалило уже за сотню. Череда степных и пустынных кончилась. Теперь вновь шли миры с буйной растительностью, заросшими лесами холмами и предгорьями. Здесь часто попадались реки и озера. И опять все было безлюдно. В прошлых мирах мне приходилось запасаться едой в тавернах, а иногда и попросту возвращаться назад, когда еда у меня заканчивалась. Употреблять в пищу незнакомых животных я не желал, также как Шэд не решался попробовать красивые, ароматные, но совершенно незнакомые цветы. Неделю назад мне пришлось скакнуть обратно на десяток миров, чтобы купить в таверне хлеба и мяса. Теперь еда снова заканчивалась, но я надеялся, что либо мне попадется какое-нибудь животное, на которое можно поохотиться, либо посчастливиться больше и попадется населенный людьми мир.
   Мы прошлись по пологим холмам, утопая в высоких травах, наслаждаясь их свежими бодрящими ароматами, сладким запахом зацветающих летников. Шэд не уставал набивать брюхо сочной травой и беззаботно гонялся за яркими бабочками. Меня здесь тоже наполняло энергией и одновременно несколько расслабляло, но вместе с тем, эта сила уходящей весны дурманила мне голову. А сны снились такие, что я от них задыхался, просыпаясь среди ночи в жарком поту, стаскивал рубашку и ложился на росистую траву, пока она не охлаждала ни мое разгоряченное тело, ни мой распаленный ум. Измученный видениями я просыпал до самого полудня, когда солнце уже вовсю начинало припекать на ясном небе.
   Луга на холмах между тем стали сменяться редкими светлыми лесками. Тонкие осинки чуть шелестели бледно-зеленой листвой. На склонах ручейки, неизвестно откуда катившие свои прозрачные воды, с журчащим звоном впадали в единый поток в ложбине. Я последовал за этой располневшей от вливающихся в нее струй речушкой и на следующий день вышел к еще более полноводной реке. С первого взгляда на синюю как небо зеркальную гладь, казалось, что река лениво катилась, но посмотрев на стремнину в ее середине, я понял, что течение весьма сильно в глубоком русле между холмов. Я пошел вдоль реки, вниз по течению. Шэд, напившись, побежал вперед. А потом впереди раздался испуганный крик. Я, удивленный, оторвался от созерцания крутящихся у берега мелких водоворотов, рядом с которыми ловко сновали водомерки, и поспешил в ту сторону, где за пригорком скрылся Шэд. Там я обнаружил Шэда, замершего перед испуганной девушкой, вцепившейся от ужаса в повод ведомой ею лошадки. Лошадка, на которой большими охапками торчала кошенная трава, никак на Шэда не реагировала, только пряла ушами, отгоняя надоедливую мушку.
   - Шэд, иди сюда, - позвал я.
   И мое вороное чудовище игриво запрыгало ко мне. На лице девушки отразилось удивление.
   - Не бойся, - доброжелательным тоном заговорил я, хотя полагал, что она не понимает ни слова.
   Потом схватил Шэда за шкирку и потрепал как нашкодившего щенка. Девушка еще больше распахнула от удивления глаза. Я улыбнулся, потом чуть заговорчески подмигнул и похлопал Шэда по шее. Он недовольно зафыркал и, встряхнувшись, оборотился жеребчиком. У девушки вырвался изумленный возглас. А я закинул на Шэда седельную сумку. Он ткнулся своей мягкой мордой мне в щеку и вновь потянулся за сочными стеблями. А я наклонился и поднял оброненную в испуге котомку. Девушка приняла и что-то сказала мне. Я лишь развел руками, а она улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась и сделала знак следовать за мной.
   - Пойдем, Шэд, - позвал я. - Может, здесь найдется городок, где я бы пополнил запас снеди.
   Девушка между тем принялась оживленно болтать, словно позабыв, что я не понимаю ее, потом смотрела на меня и коротко смеялась, и вновь начинала о чем-то увлеченно рассказывать. Мне только оставалось с улыбкой ее слушать. Через минут пять тропинка, по которой мы шли, вынырнула из леска, и перед нами оказалась обширная поляна, окруженная все тем же осинником и выходящая на берег реки. Посреди поляны стоял небольшой, но добротный дом из теса, судя по ширине доски явно не из этого леса. Крыша, однако, заросла травой, а небольшой сад пребывал в некотором запустении. Справа от домика стоял сарай, куда более давнего вида. Доски его потемнели и чуть зеленели от мха. Спускаясь с пригорка на поляну, я понял, что поблизости больше жилья нет и почувствовал некоторое разочарование. Надо все-таки раскрыть портал и посмотреть, где здесь находится город. Брать еду из этого одинокого дома мне не хотелось. Благодаря магии присутствия я понял, что девушка жила здесь одна, за деревянными стенами не ощущалось больше ни живой души, если не считать десяток кур с сарае. Девушка между тем дошла до крыльца, привязала к перилам лошадку и принялась снимать с нее охапки сена. Я помог ей, а потом мы разложили траву сушиться. Шэд между тем снова оборотился чудищем и, разлегшись самым наглым образом посреди двора, заснул. Девушка поманила меня за собой в дом. Обстановка оказалась простая, но в комнатах было чисто и, пожалуй, даже уютно. Хозяйка стала хлопотать на стол, а я в очередной раз удивил ее, когда разжег заклинанием огонь в очаге. Это простенькое волшебство привело ее в восторг, и она опять принялась что-то возбужденно мне говорить. Я с трудом удержался от желания применить гипномагию, чтобы начать понимать ее. Задерживаться здесь я не собирался и забивать голову еще одним языком особой нужды не видел. Пожалуй, я приведу в порядок крышу дома, получу в награду свой обед, в предвкушении которого у меня уже чуть урчало в животе, и найду город и таверну, где смогу выспаться в постели и насладиться горячей едой и ванной. Мне нравилось путешествовать в безлюдных мирах, среди нетронутой людьми природы, но иногда верх брали вполне обыденные желания. Я наколдовал несколько свечек, наполнивших полутемный дом светом. А потом из баловства, увидев очередной всплеск восторга, наколдовал звездное небо, скрывшее темные балки потолка, и обрушил звездный дождик. Хозяйка от восхищения едва не позабыла об обеде, но взглянув на мою голодную физиономию, рассмеялась и вернулась к приготовлению еды. Она поставила котелок на огонь, побросала туда ароматные травки, а потом куда-то ушла. Вернулась она с болтающейся в руках обезглавленной и уже ощипанной тушкой только что зарезанной курицы. Нанзила на металлический прут и тоже разместила этот импровизированный вертел над огнем. Вскоре на столе появилась овощная похлебка, зажаренная курица, немного подсохший, но ароматный хлеб. Ко всему этому девушка добавила два глиняных стакана и темно-зеленую бутыль вина, почти полную. С улыбкой она пригласила меня к трапезе. Я разумеется не отказался. Мы с ней выпили по стаканчику сладкого белого вина и принялись за еду. После еды я показал вполне привычный, но восхитивший ее прием бытовой магии, когда по моему хлопку посуда подпрыгивала в воздухе и возвращалась на стол уже совершенно чистая.
   - Что тебе еще сделать в благодарность за обед? - полюбопытствовал я.
   По тону она поняла, о чем я спрашивал, и с улыбкой покачала головой. А потом, видимо что-то вспомнив, она подскочила к окну и указала куда-то пальцем. Подойдя к ней я увидел, что она показывает мне на несколько больших камней, лежащих в саду, наверное, с очень давнего времени, до того как построили этот дом.
   Мы вышли во двор. Я чуть повел рукой, и все камни просто растаяли у нас на глазах. Потом я привел в порядок крышу, избавив от травы и защитив от протекания и сильного ветра. После этого сделал полезную в хозяйстве вещь. Прямо от реки образовался небольшой арычек, по которому вода из реки попадала во что-то вроде маленького бассейна рядом с садовыми деревьями. Теперь девушке не пришлось бы таскать воду из реки.
   - Будь я магом природы, мог бы заставить расти твои деревья в саду и обильнее плодоносить, но я не умею, - я чуть виновато улыбнулся ей.
   Она только благодарно улыбнулась. Потом я раскрыл портал. Девушка с изумлением следила за происходящим. Я отодвинул его, и он унесся ввысь показывая вид на нас и домик и спящего рядом Шэда. Я передвигал портал, пока не обнаружил несколько одиноких, раскиданных по холмистым берегам реки домиков, а потом дальше, внизу по течению - довольной большой город.
   - Шэд, - позвал я.
   И тут она, поняв, что я собираюсь уходить, схватила меня за руку и расстроено покачала головой. А потом вновь торопливо заговорила. Видя, что я не понимаю, она схватила меня за руку и потянула за собой в дом. Я расценил это как приглашение побыть у нее еще немного. Шэд никак не прореагировал на мой зов и даже не проснулся, так что я глянул на девушку и кивнул. В ответ она улыбнулась и показала мне комнату для отдыха. Я заодно починил упряжь хозяйской лошадки, сделав ее с помощью магии износостойкой, потом все-таки разбудил Шэда, вычистил его. Обошел дом кругом и заметил под сенью леса какие-то камни. Мое подозрение подтвердилось, когда я подошел ближе. Передо мной оказалась не такая уж давняя двойная могила. Девушка тихонько подошла ко мне, чуть тронула плечо, горестно заговорила о чем-то и увела меня оттуда. Было похоже, что недавно она лишилась сразу обоих родителей. Мы вернулись в дом, я ей показал свой альбом с картинками. Она с интересом разглядывала картинки. После этого я раскрывал порталы и показывал ей другие миры. Солнце между тем заглянуло в комнаты, окрасив все рыже-красным светом. Шэд, хрустя найденной где-то морковкой, скользнул в дом и устроился у моих ног. Потом мы поужинали, доев остатки обеда. После этого я ушел в свою комнату. Давно не спавший в постели, я мгновенно отключился, едва коснувшись головой подушки. Однако среди ночи я вновь пробудился. Задыхаясь от привидевшегося и чувствуя, как пылает лицо, я вдруг понял, что меня кто-то трясет за плечо. Девушка беспокойно заговорила со мной. Ее пальцы скользнули по моему лбу, на котором слиплись от пота волосы. А потом она склонилась ко мне, и я вдруг понял, что из ее глаз капают слезы, голос ее неожиданно переполнился виной. Не успел я удивиться и понять, что случилось, как она прильнула к моим пересохшим губам. Не соображая, я прижал ее к себе, мои руки заскользили по оказавшемуся неожиданно податливым телу, и мне показалось, что мое сновидение продолжается. Только перед самым рассветом я ненадолго провалился в темный сон. А потом словно тут же проснулся. Девушка спала, и я осторожно выскользнул из постели, чтобы не разбудить ее, оделся и вышел во двор. Шэд, спавший у крыльца, встрепенулся.
   - Пойдем, Шэд, - прошептал я, закидывая на плечо сумку.
   Я не хотел прощаться, не хотел, чтобы она вновь делала попытки удержать меня у нее. Мы поспешили дальше вдоль реки вниз по течению. Миль через семь должен быть город. Там я пополню запас снеди и продолжу путь.
   Через пару часов мы добрались до города, и я поразился царящей за городской стеной тишине, которой там быть не должно. Я прошел ворота, никем не охраняемые. Шэд настороженно втягивал воздух, но, похоже, и он пока не понимал, что произошло. Мы прошли по пустынным улицам, до первого постоялого двора. Тут мне почудилось, что внутри есть кто-то живой. Я вошел внутрь и застыл на месте. В трех шагах от порога лежал мертвый мужчина. Еще двое лежали в неестественных позах на лавках перед столами. Я склонился к первому. Судя по застывшему и потемневшему, словно восковому лицу он был давно мертв. Однако никакого запаха тлена я не ощущал. С остальными двумя было то же самое. Я обошел всю гостиницу и только в одной из комнат обнаружил живого. Щупленький юноша стоял на коленях подле кровати, на которой лежала женщина, похоже его мать, и дрожал всем телом, с него градом катился пот, а лицо раскраснелось от жара. Он глянул на меня совсем уж помутневшим взором и опрокинулся исказившимся от судороги лицом на мертвое тело. Сам он тоже уже не дышал. Я попятился прочь и поспешил вон из гостиницы.
   На улице до меня дошло, что, вероятно, весь город погиб из-за неизвестной болезни. Потом я вспомнил девушку, оставленную мной, вспомнил ее слезы. И вдруг понял, что ночью она решила, что я смертельно болен. Более того, родители ее, похоже, погибли от той же болезни. Кто знает, может быть, она знала и об умирающем городе и о том, что возможно и она обречена... Я раскрыл портал, и мы с Шэдом мигом перенеслись к ее домику. Я нашел ее на постели, одело она скинула, когда ее охватил жар, и обнаженное ее тело раскраснелось и покрылось бисеринками пота. Я попытался привести ее в себя, но она была в беспамятстве. Я раскопал в сумке какое-то лекарство своей матери, растворил порошок в воде и влил с сухие потрескавшиеся губы девушки. Через полчаса мне показалось, что жар немного спал. Но я по-прежнему не знал, чем она больна и как помочь ей. Бросить ее умирать или дожидаться ее смерти мне не хотелось. Тогда я вспомнил Вилена. Я завернул девушку в одеяло и раскрыл портал. Я совершил несколько переходов и в самом конце шагнул прямо в гостиную доктора. Вилен, пьющий в одиночестве чай, подскочил от неожиданности.
   - Тэрсел! - воскликнул он.
   - Добрый... - я глянул в окно, и там было темно. - Вечер.
   - Утро, - поправил он.
   - Почему темно?
   - Потому что у нас сейчас зима, - он посмотрел на портал, из которого несло теплом и светом летнего дня.
   - Вы можете спасти ее? - поинтересовался я, затворив за собой мировую дверь, и уложил девушку на диван.
   - А что с ней?
   - Не знаю, но весь город полон мертвыми людьми...
   - Что?! - Вилен воззрился на меня пораженный. - У нее заразная болезнь, а вы притащили ее сюда? О боже!
   - Что? - спросил я.
   - Вы, кажется, копались в моей голове? - Вилен достал из шкафчика повязку и спешно надевал ее на лицо. - Я говорю о вирусах.
   - Уверен, вы справитесь с ними.
   Вилен крайне неодобрительно покачал головой, взялся за телефонный аппарат и спешно с кем-то заговорил. Не прошло и пяти минул как прибыли еще врачи, подхватили девушку и увезли в больницу. Вилен обернулся ко мне и нахмурился.
   - Вы знаете, что у вас лихорадка?
   - Я чувствую себя вполне сносно, - возразил я.
   - Поедете со мной в больницу! - безоговорочным тоном произнес он. - Шэда можете оставить здесь, если он не съест комнатные цветы.
   Я глянул на горшки, которые раньше были на террасе, но ввиду зимы перекочевали на подоконник гостиной.
   - Не думаю, что они покажутся ему съедобными.
   - Тогда пошли.
   Мы приехали в больницу. Вилен взял у меня кровь и, оставив в кабинете, куда-то ушел. Спустя час он вернулся с результатами.
   - Девушка в реанимации и по-прежнему без сознания. Нам надо изучить, что за дрянь она подхватила. И вы, кстати, тоже.
   - Я?!
   - У вас в крови та же болезнь, что и у нее, только вот... - он на миг смолк. - Ваша кровь убивает болезнь. А у девушки наоборот - болезнь ее потихоньку одолевает.
   - Что вы думаете?
   - Ничего хорошего, - он нахмурился. - Если бы вы были человеком, мы бы смогли использовать ваш организм как средство против болезни. Но вы не человек, и помочь ничем не сможешь.
   - Мне жаль, Вилен. Я надеялся...
   - Не стоит. Либо мы вылечим ее, либо нет. Это наша работа. Как ее зовут? Мне надо написать в отчете.
   - Не знаю.
   Он вздернул на меня удивленный взгляд.
   - Она приютила меня на денек и... еще вчера она казалась мне совершенно здоровой.
   - Хм. Ладно, подробности мне не нужны.
   - Раньше, мне казалось, вы были более любознательным.
   - Полгода назад здесь побывал Игниферос - забирал книги из своей библиотеки. Я с ним достаточно долго общался.
   - Понятно, - протянул я.
   - Выходит, вы с ней едва знакомы, - заметил Вилен. - Если мы вылечим ее, она останется с нами и мы о ней позаботимся - я так понимаю возвращаться ей не к кому. Ну, а если нет... То тем более вам не стоит дожидаться.
   - Что ж, все равно спасибо.
   Он сдержанно кивнул. Я вернулся за Шэдом, нагло пополнил запасы съестного на кухне Вилена, и мы продолжили путь. Мир, пораженный неизвестной болезнью, оказался сто сороковым. Я решил, что там делать уже нечего, и мы оказались в следующем. Он был похож на предыдущий. Только людей здесь не было. В нем я провел несколько дней. Легкий жар держался у меня несколько дней, а потом исчез. Несколько раз возникли мысли вновь посетить Вилена и все-таки узнать, об исходе лечения. Но я отогнал от себя эти мысли, понимая, что если Вилен не справился, я буду досадовать на него и на всех его врачей.
  
  

Глава 3. Приграничье

  
   Еда у меня тем временем вновь закончилась. Но я уже был готов двинуться дальше. Следующий мир неожиданно поразилось меня своей непохожестью на предыдущие. Весь его покрывали живописные взгорья, отвесные скалы, зубами древних чудовищ торчавшие из земли, небольшие, но глубокие озера лежали во впадинах гор и казались множеством зеленых глаз этого мира, глядевшего на желто-зеленое небо. Мы с Шэдом долго не могли привыкнуть к этому небу, постоянно обращая наши взгляды ввысь, хотя солнце казалось вполне обычным, разве что более бледным и тусклым. В результате облака приобретали тот же странный зелено-желтоватый оттенок, на закатах превращающийся то в охру, то приобретающий изумрудную зелень. Конечно, я не упустил случай, достал альбом и сделал несколько рисунков. Один я поместил в связующей книге с соответствующими комментариями. Ретч мне на это ответил: "Такое мне и во сне бы не привиделось. Хотя вот на две луны в первой обители тебе бы не помешало взглянуть. Уверен, тебе бы понравились здешние ночи. Кстати, малыш сейчас со мной. Я не удержался и показал твои рисунки. Не беспокойся, он мне дал слово, что никому не скажет. Такой же настырный и любознательный как и ты - совсем замучил меня вопросами. Больше всего спрашивает, когда ты, наконец, вернешься. Я говорю, что уже совсем скоро. Прости, наверное, я травлю тебе душу, но... малыш тебе сам скажет..."
   А дальше в книге возникло несколько слов на светлом наречии, написанных несколько корявеньким, неумелым подчерком. И обведенная чернилами детская ладошка.
   - Я тоже люблю тебя, Эрси, - прошептал я, прижавшись губами к рисунку.
   И написал несколько слов сыну. После этого вновь появилась надпись, сделанная рукой Ретча. "Он не знает темного наречия. Один раз я попытался взяться обучать его, но Авориэн меня за это чуть не убила." "Сам потом займусь этим, - написал я в ответ. - Спасибо, Ретч."
   Я развел костер, на прутиках подвесил поджариваться над огнем пойманных мной перепелок. Откинувшись спиной на скалу, я еще долго смотрел на нарисованную ладошку Эрслайта, вспоминал, как Авориэн взяла с меня слово отказаться от него. Каким нелепым мне все это теперь казалось. Я очнулся от размышлений, когда Шэд настороженно поднял голову, вглядываясь во тьму и потягивая носом. А сам я почувствовал, как к нам кто-то медленно приближается в гуще ночного леса, что кто-то следит за нами. Шэд поднялся на ноги и оскалил пасть, издав такой угрожающий рык, что у меня от него побежали мурашки по телу. Я подскочил, и в этот же миг из тьмы леса к нам выскользнули огромные тени. Свет костра отразился в их хищных глазах, а языки в оскаленных пастях показались такими же яркими как языки пламени. Шерсть на Шэде встала дыбом, и он попятился ко мне. А чудовища шагнули следом, но их почти тут же остановили натянувшиеся поводки. Вслед за зверьми в круг костра шагнули их хозяева. Одеты они были одинаково - в плотные кожаные штаны и куртки, а на пястях у них имелись металлические накладки с шипами. В руках каждого была огненная плеть. И я тут же вспомнил, что видел такую у Ментепера, когда он пытался приказывать Шэду. Неужели я нашел магов, занимавшихся приручением оборотней?
   Несколько мгновений мы молча разглядывали друг на друга. От незнакомцев веяло магией. Они наверняка тоже ощутили, что и я маг. Наконец, один из них заговорил. К моему изумлению это оказалось наречие, некогда использующееся в первой обители.
   - Ты заблудился, маг? - произнес незнакомец насмешливо, а его черные глаза зло поблескивали багровыми угольками, отражая пламя костра. - Или же ты надумал вернуть нам нашу зверушку?
   - Ни то, ни другое, - отозвался я. - Шэд принадлежит мне.
   В ответ он рассмеялся.
   - Когда-то давно один маг украл его у нас. Кажется, имя этого мага было Ментепер.
   Та небрежность, с которой отозвался о Ментепере, мне не понравилась и насторожила.
   - Вот как? - удивился я. - Никогда бы не подумал, что он опустился бы до воровства. Почему он просто не купил Шэда у вас?
   - Потому что мы не продаем их. Он что же продал Шэдоу тебе?
   - Нет, Шэд сам выбрал себе хозяина.
   Они недоуменно переглянулись.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Шэд убил Ментепера, когда решил слушать меня.
   - Не хочешь ли ты сказать... У тебя ведь нет огненной плети!
   - Разве она так необходима? - отозвался я.
   Лица их тронуло изумление.
   - Ни один оборотень не станет слушать хозяина без плети.
   - Меня он слушает, - сквозь зубы произнес я, смутно ощущая исходящую от них угрозу, и произнес мысленно команду. - "Ко мне, Шэд, лежать, спокойно".
   Шэд чуть удивленно обернулся ко мне, но попятился, вытянулся у моих ног и застыл, словно статуя. А потом я также мысленно опробовал эту команду на остальных оборотнях. Они издали какое-то удивленное скуление. Я повторил жестче, и они все как один улеглись у ног своих хозяев. Лица незнакомцев тронула бледность и злоба.
   - Как ты это делаешь?
   - Как ты, вероятно, заметил - без плети. А теперь отвечай на мои вопросы. Кто вы такие и как вас занесло сюда?
   Главный из них с исказившимся лицом шагнул ко мне, махнул плетью в сторону Шэда и выкрикнул ему приказ. Но Шэд только оскалил зубы и подобрался для прыжка, не сводя глаз с врага. Лицо главного нервно дрогнула, когда его попытка не удалась.
   - Назовись прежде сам, маг, - процедил он сквозь зубы, едва справившись со своей яростью.
   - Мое имя Тэрсел.
   - Ты ведь из темной обители? - на его лице обозначилось презрение. - Должно быть, ты считал Ментепера величайшим магом, но должен разочаровать тебя - он едва унес отсюда ноги. Так что остерегись говорить дерзости, мальчишка!
   - Если вы не из темной обители, то откуда же? - пропустив мимо ушей оскорбление спросил я.
   - Из Закатной.
   Видимо на моем лице отразилось непонимание, потому что презрения в его виде прибавилось.
   - Мы ушли оттуда задолго до того как Ментепер со своим братом разрушили ее.
   - О! - только и выдохнул я. - Я не знал, что она так называется. Но почему же вы покинули ее?
   - Наш род - род охранников. Уже несколько тысяч лет мы охраняем границы Закатных миров. В этом мире у нас главный охранный пост.
   Я с изумлением взирал на него, услышав что-то уж совсем удивительное.
   - Охраняете границы? От кого?
   Посмотрев на меня, он позволил себе рассмеяться.
   - Вы уничтожили Закатную обители, вы почти уничтожили сами себя. Какое тебе дело до того, кого и что мы охраняем? - в тоне его отразилось все презрение.
   - Почему же, если вы печетесь об охране, вы не предотвратили падение обители? - спросил я.
   - Внутренние распри - не наше дело.
   - Значит ли это, что вы никому не подчинялись в Закатной обители?
   - Мы подчинялись ее властителю, но не тем, кто ее разрушил.
   Я промолчал, задумавшись. Он, видимо, ощутил, что я колеблюсь.
   - Тебе что-то известно о Закатной обители?
   - Игниферос восстановил ее. Теперь он правит там.
   - Вот как? - он усмехнулся. - Он решил таким образом попытаться исправить свою прошлую ошибку? И если тебя это интересует, он не дождется от нас признания его правителем. Его вина слишком велика. Впрочем, мы никогда не покинем свой пост, разве что до тех времен, когда не останется в живых ни одного мага.
   Он подошел ко мне вплотную, оставив своего зверя на месте. Шэд глухо предостерегающе зарычал.
   - Знаешь, - прошипел он мне в лицо, и его пальцы тронули ворот моей рубашки. - Нам есть за что ненавидеть Ментепера и его ублюдков. Впрочем, как и Игнифероса. Ты верно, владеешь гипномагией, но на нас она не подействует. И если бы мы знали, что возможно применять ее на животных, мы бы сделали охранные амулеты и для них.
   Он показал мне амулет, висящий у него на шее. Когда-то похожие на эти обереги от магии я видел в мире Вилена на магах.
   - Я не только гипномаг, - произнес я спокойно.
   - Ты, похоже, владеешь магией присутствия, как и мы все. Необходимое условие, чтобы стать здесь охранником, - он оскалился в усмешке. - Чем еще?
   - Зачем тебе знать?
   - Я хочу отобрать у тебя Шэдоу, - не стал скрывать он.
   - Тебе придется отказаться от этой затеи, если хочешь, чтобы здесь по-прежнему был охранный пост.
   Коротко сверкнул его нож, но маг тут же с криком боли выронил его и упал на колени, схватившись руками за голову.
   - Такие артефакты имеют нехорошее свойство терять свою силу, - произнес я почти ласково. - Судя по всему, им не одна сотня лет. Их надо подпитывать магией. Но у вас, похоже, нет ни одного гипномага, кто бы подправил их.
   Я подобрал нож, схватил мага за волосы и грубо вздернул на ноги. Лезвие ножа чуть пощекотало его шею.
   - А вы сами чем еще владеете, кроме магии присутствия, Гейнир? - полюбопытствовал я, вложив нож в его ножны и выпустив мага.
   Он пришел в себя, и бледность залила его лицо.
   - Ты, должно быть, и так догадался - все мы охранные маги.
   - Так ты мне расскажешь, от кого вы охраняете Закатные миры? Я предпочитаю гипномагии живой разговор...
   - Хорошо. Пойдем.
   Он сделал знак остальным. Двое из них затоптали мой костер, бросив уже давно поджарившихся и даже подгоревших куропаток в пепел.
   - Считай, что ужин я тебе должен, - произнес Гейнир, скользнув в лес на едва заметную в темноте тропу - кто-то из впереди идущих магов зажег несколько волшебных огоньков над нашими головами. - Что тебе понадобилось здесь и куда ты направляешься?
   - Кратко рассказать или тебя все же интересует, что происходило последнее время в темной и светлой обителях? - полюбопытствовал я.
   Он на миг обернулся.
   - А ты привык приказывать, - заметил он. - Уж не повелитель ли ты темной обители?
   - Был им пару лет, - отозвался я.
   - Мне следовало бы раньше догадаться.
   - Это бы ничего не изменило, а ты бы не стал более вежливым, - заметил я.
   В ответ я увидел, как во мраке сверкнула его белозубая усмешка.
   - Ты ведь тоже главный среди охранников, Гейнир...
   - Пожалуй, я предпочту более длинный вариант истории.
   Пока мы шли темной тропой, я рассказал о последних событиях в обители, об Игниферосе и его решении вновь объединить народ, о том немногом, что мне было известно о восстановлении обители. Кроме того, я не счел нужным скрывать, из-за чего я отправился в столь дальнее странствие.
   К концу моего повествования мы вышли из зарослей на берег зеленоводного и круглого, как блюдце, озера, прошли по бледно-красному песку в промоину в желтых, дырчатых скалах и поднялись по крутой горной тропе на вершину скалы, увенчанной пышной шапкой растительности - с берега озера эта скала напоминала голову сморщившегося, словно собравшегося чихать человека, лицо которого все было изъедено оспинами. На другой стороне скалы, в уютной долине среди зеленых взгорий светился золотыми огоньками город. Гейрин посмотрел на него сверху, обернулся ко мне.
   - Они не зря опасались тебя, - обронил он и начал спуск.
   - Этот город... неужели здесь живут одни маги? - спросил я, когда мы вступили на его ночные улицы.
   - Около половины. И все они занимаются охранной Закатных миров. Остальные жители - люди. Мой рассказ тоже окажется достаточно долгим...
   - Как давно вы покинули Закатную обитель? Игниферос рассказывал, что раскол произошел, когда были открыты способы перемещаться в миры.
   - Гораздо раньше, - заметил Гейнир. - Мы ушли оттуда три тысячи лет назад, когда обитель стала понемногу приходить в упадок, как любая цивилизация достигшая своего совершенства. Нет хуже мага, считающего, что он могущественнее всех, и будто ничто не может встать у него на пути и помешать его планам...
   Он посмотрел на меня.
   - Ты считаешь...
   - Ты был бы точно таким, если бы над тобой не витало это предсказание безумия. У тебя нет цели. Впрочем, ты еще молод.
   - Игниферос рассказывал, что раньше были куда более могущественные маги, - возразил я.
   - Может быть. Знали они точно больше. Но в Закатной обители им показалось скучно и тесно и, несмотря на наши предупреждения, они перешли границу Закатных миров. Больше их здесь никто не видел.
   - Что лежит за этими границами?
   - Другие миры, путь в которые нам заказан, как и тем, в наши миры.
   - Почему?
   - Они пытаются уничтожить нас.
   Мы прошли по освещенной улице до центра города и зашли в дом. Засуетились слуги, собирая на стол. Я и Гейнир уселись друг против друга. Своего зверя он привязал на улице, но Шэд неотступно следовал за мной.
   - У тебя действительно очень сильная воля, - он кивнул на Шэда. - Ни один из них не будет слушаться без кнута. Даже если ты постараешься приручить его лаской, - добавил он, увидев, что я собираюсь ему возразить. - Зверь мог только признать тебя сильнее его, и только поэтому он слушается и подчиняется тебе.
   - Не такой сильный, - все же возразил я. - И Шэд действительно... он понимает мое хорошее отношение к нему.
   Он задумчиво посмотрел на Шэда и, промолчав, принялся за еду. После ужина он взял из книжного шкафа какую-то огромную и древнюю книгу, положил передо мной на очистившийся стол. Раскрыл ее, и передо мной предстал альбом с видами Закатной обители. Я замер от восхищения, узрев великолепно выполненные рисунки, наполненные визуальной магией, что каждая, даже самая маленькая деталь, казалось, оживала. Я просмотрел фолиант до конца и на последнем рисунке застыл. Не веря своим глазам я провел пальцами по рисунку.
   - Связующая магия! - вырвалось у меня, и я поднял взгляд на Гейнира.
   Он же нахмурился.
   - Как ты узнал?
   - Но ведь... - я вновь обратил взгляд к рисунку.
   Сейчас в Закатной обители занималось ранее утро, тени укорачивались и таяли, солнце освещало серые башни и чуть золотило листву и цветы молодых деревьев, окружавших крепость, а море вздыхало и выкидывало на песчаный берег ленивые вспененные волны.
   - Ты слышал о связующей магии?
   - Конечно я слышал о связующей магии. Почему это удивляет тебя?
   - Этот дар редко проявлялся даже в давние времена... И не всегда удавалось развить его. То, что ты видишь - всего лишь безобидное применение этой магии.
   - Понятия не имею, как ее еще можно применять, - произнес я. - Я слышал только о рисунках. А в нашей обители ни в одной книге не нашлось даже упоминания о ней. Что ты знаешь об этом, и кто сделал эти рисунки?
   - Этой книге около пяти тысяч лет. Рисунки выполнил один из правителей Закатной обители. Он был связующим магом, - Гейнир глянул на меня, и мое искреннее восхищение рисунками в книге заставило его улыбнуться. - Ты просто любознателен или тебе интересует только связующая магия?
   - Меня интересует все. У нас не осталось книг по истории Закатной обители. Почти не осталось. Жалкая пара книг, в которых описывались всего лишь несколько лет жизни в обители, причем ничем не примечательных лет!
   - Как же - год, когда обитель была разрушена, вышел весьма примечательным!
   - Я имел ввиду не это! - воскликнул я.
   - Тебе лучше знать, - он захлопнул книгу, поставил ее обратно в шкаф и раздумчиво посмотрел на меня. - Хочу показать тебе еще кое-что.
   Гейнир извлек из шкафа конверт и положил передо мной.
   - Можешь сказать, что там?
   Я, удивленный, воззрился на него.
   - Ты шутишь? Конверт можно вскрыть...
   - Я не могу его вскрыть до тех пор, пока кто-либо не назовет, что сокрыто в нем.
   - Ты лукавишь, - заметил я. - Ты знаешь, что там.
   - Может быть. Но я хочу, чтобы все было честно - тебе не следует копаться в моей памяти.
   - Если тебя утешит, мне не нравится этим заниматься, - заметил я и принялся осматривать конверт со всех сторон.
   На другой его стороне я обнаружил сургучную печать в виде символа власти - Дерева власти.
   - Ого, - только и сказал я.
   Пальцы ощущали старую немного грубоватую бумагу и магию.
   - Конверт защищен охранной магией, - произнес я. - Обычное дело. И...
   Внутри конверта скрывался лист еще более плотной бумаги. Что же, Гейнир предлагал узнать, что там написано? Наверняка имелось заклинание, позволяющее читать даже закрытые книги, но я его не знал, и мне даже в голову не приходило, что такое мне когда-нибудь понадобится. Но, может, дело было совсем в другом. Я вновь положил ладонь на бумагу конверта и осторожно тонкой магией потянулся к листку, пытаясь обнаружить на нем вовсе не следы букв, а следы магии. Магия там действительно была, но я пока не мог понять, какая именно. Может, там был рисунок, ведь неспроста мне Гейнир подсунул конверт после просмотра альбома. Рисунок с визуальной или связующей магией... Но даже если это и так, я бы все равно не мог рассмотреть, что там было изображено. Я повертел конверт в руках и рассмеялся.
   - Что такое? - полюбопытствовал Гейнир, не сводящий с меня внимательного взгляда.
   - Вспомнил твои слова про могущественных магов, - ответил я и положил конверт на стол. - Наверное, это должно быть легко, но я не могу этого сделать.
   - Как знаешь, - Гейнир уселся в свое кресло, оставив конверт подле меня.
   - Ты обещал мне долгий рассказ, - напомнил я.
   Он кивнул и подлил нам обоим вина.
   - Наш пост здесь тоже больше пяти тысяч лет, - заговорил он. - С тех самых пор как на Закатную обитель была предпринята попытка нападения, тогдашний ее повелитель приказал создать отряд, занявшийся охраной внешних рубежей. Сначала нас было около пятисот, теперь - около пяти тысяч.
   Я открыл рот от изумления.
   - Так сколько же вас осталось, повелитель темной обители, после того как вы поуничтожали друг друга? - поинтересовался он зло.
   - Нас было восемь сотен, светлых чуть больше.
   - Даже двух тысяч не наберется, - Гейнир неодобрительно покачал головой. - И стоило столько лет воевать ради власти над жалкой горсткой.
   - Я не имею к этому никакого отношения, - разозлился я. - Я не собирался устраивать войну, пока находился у власти.
   - Значит, ты редкое исключение... Этот город не единственный здесь. Есть еще три, но они весьма мелкие - в каждом нас всего около сотни. Кроме того до Рубежа от этого мира лежит около двадцати миров, но все они пустынные. Нам удобно было расположиться здесь, хотя в тех двадцати мирах в каждом у нас есть посты. Начиная с нашего мира на протяжении всех двадцати мы отслеживаем любое открытие портала. Именно поэтому мы и наши тебя. Раньше мы отражали атаки именно в этих двадцати мирах. Но сюда уже давно никто не совался с тех пор, как обитель была разрушена...
   - Что ты хочешь этим сказать? Что врагам стало об этом известно? - поразился я.
   - Вполне возможно. Как я уже упоминал многие маги покинули Закатную обитель и Закатные миры... Кто знает, может, кое-кто из них стал предателем. Учитывая, до чего дошла Закатная обитель в последние годы своего существования, я бы этому не удивился.
   - Но кто они? Кто эти враги? - спросил я.
   - Я не могу тебе этого сказать, - ответил он. - Они... похожи на магов.
   - Похожи на магов? - я смотрел на него. - Ты шутишь? Ты ведь знаешь наверняка, к чему предположения?
   - Я не могу тебе сказать.
   - Ну да, конечно, - я разозлился. - Я повелитель жалкой кучки темных магов, к тому же бывший. Зачем тебе снисходить на меня, главный охранник. Храни свои секреты.
   Я взял в руки конверт, что бы швырнуть к нему, но в этот момент у меня под пальцами словно пробежал легкий ток. Я взглянул на конверт, коротко вскрикнул от удивления, неожиданно увидев, что он скрывал в себе, и потерял сознание.
  
  
   Голова моя все еще была во тьме, но я уже слышал голос Гейнира, тихое угрожающее рычание Шэда, и чувствовал его мокрый язык, скользивший по моему лицу и старающийся привести меня в себя.
   - Не могу поверить - мальчишка связующий маг... - повторял Гейнир.
   - Что с ним делать? - спрашивал кто-то из его отряда.
   - Посмотри на зверя! Его хозяин в отключке, а он защищает его! Если бы я отрубился, мой Грейн тут же загрыз меня, как и вас ваши звери...
   - Что с ним делать? - повторил кто-то настойчивее.
   - Я не знаю. Если враги узнают, что в Закатных мирах появился связующий маг, начнутся новые нападения... Хотя, Закатная обитель, заново отстроенная, тоже может послужить предлогом...
   - Вы хотите меня убить? - хрипло поинтересовался я, распахивая глаза и садясь на полу.
   Шэд одобрительно заворчал, но комната все еще плыла перед глазами, заваливаясь куда-то вниз и влево вместе с удивленными неестественно вытянувшимися и расплывшимися лицами. Я чуть потряс головой, и комната престала кружиться, а все вокруг обрело четкость. А я сосредоточил свое внимание на Гейнире.
   - Что это было? - я кивнул на валяющийся подле меня конверт.
   Брать его в руки еще раз не хотелось.
   - Ты сам знаешь.
   - Нет... я не понимаю...
   - Что же ты увидел?
   - Рисунок головы какого-то мага, и он говорил...
   - Он прошептал заклятие, которое лишило тебя ненадолго сознания. Это заклятие могло подействовать только на того, кто увидит, что спрятано в конверте. А увидеть содержимое мог только связующий маг, тот который балуется не только подобными картинками, - Гейнир показал мне мой собственный альбом.
   У ног его стояла распахнутая моя дорожная сумка. Однако связующую книгу он раскрыть не смог.
   - Отличная ловушка. И чем вам досадили связующие маги? - спросил я. - Своей живописью?
   Гейнир фыркнул.
   - Не нам. Враги жаждут добраться до них.
   - Тогда для меня это самая величайшая догадка, - я, вцепившись в гриву Шэда, поднялся на ноги. После заклинания на меня накатила жуткая слабость, что коленки тряслись и подгибались. Я плюхнулся в кресло и сделал глоток вина. - Ты не закончил свой рассказ.
   - Ты солгал мне, что ты не связующий маг.
   Я глянул удивленно.
   - Ты не спрашивал. Я всего лишь умолчал. Ты и сам, впрочем, не отличаешься откровенностью.
   Гейнир криво улыбнулся.
   - Что ж. Я скажу, для чего предназначается этот конверт. Он указывает на связующего мага и... охранники признают своим повелителем только того, кто владеет этой магией, за одним лишь исключением - он не может являться одновременно и гипномагом.
   - Значит, мне жутко повезло, - я сделал еще один глоток вина. - Я только недавно отказался от ответственности, не хватало еще одной... Дай угадаю, если связующий маг оказывается не гипномагом, вы извиняетесь за потерю сознания, если наоборот, то... ну в общем, извиняться уже не перед кем...
   - Ты ошибаешься, этим конвертом не пользовались ни разу по назначению.
   - Все пять тысяч лет? - спросил я недоверчиво, уставившись на Гейнира. - Но ведь наверняка...
   - Да в Закатной обители были связующие маги и после того как убили правителя. Но ни один из них не добрался до нашего мира.
   - Как мне сегодня ужасно повезло, - буркнул я. - Я согласен, я не слышал этого запыленного, тысячелетней выдержки закона.
   - Согласен с чем? - нахмурился Гейнир.
   - Не быть вашим повелителем и не возмущаться насчет того, почему такая несправедливость допущена к магам, которые владеют одновременно и связующей магией и гипномагией. Проклятье, ты не понимаешь?! Мне этого даром не надо!
   - Хорошо, - согласился Гейнир и отпустил остальных магов. - Что ты собираешься делать дальше?
   - Раз уж выплыло то, о чем я не знал, я хотел бы взглянуть на это.
   - На что?
   - Ты рассказывал о Рубеже. Я посмотрю на него, потом поверну обратно и вернусь в Закатную обитель.
   - К Игниферосу? Признаешь его правление?
   - У меня нет других вариантов.
   - Он ведь не связующий маг?
   - Зато тоже владеет гипномагией.
   Гейнир поморщился.
   - Гипномагов никогда не жаловали в Закатной обители. Всегда считалось, что они страшные интриганы и делают все, чтобы добиться власти. Что в итоге и произошло...
   - Да, действительно, - я фыркнул. - Трудно себе представить другое применение подобной магии.
   - Ты сказал, что она не нравиться тебе. Почему?
   Я посмотрел на него с недоумением.
   - Да, ты рассказал мне о проклятии совершеннолетия, но... мне почему-то кажется, что у тебя и до этого были проблемы.
   - А кто вам сделал талисманы против гипномагии? - полюбопытствовал я. - Вы так боитесь гипномагов, только потому что они интриганы? С кем-то из нас вы все-таки смогли столковаться...
   Гейнир с кривой усмешкой откинулся на спинку кресла.
   - Я позову слуг, они покажут тебе комнаты, где ты можешь переночевать. Завтра ты можешь уехать.
   - Постой, мне казалось, ты обещал мне долгий рассказ. К тому же, кого вы опасаетесь? На те неполные две тысячи колдунов остались только два гипномага - я и Игниферос. Конечно, если не считать тех, кто давным-давно покинул Закатную обитель.
   - Завтра ты должен уехать, Тэрсел, - отрезал Гейнир.
   - Меня не устраивает, что я не получил ответов, - заметил я.
   У меня был большой соблазн узнать все без ведома охранника, и он видимо это понял.
   - Моя голова - не орех, чтобы вскрывать его и добывать содержимое, - процедил он сквозь зубы.
   - Но запретить ты мне не можешь.
   Гейнир вцепился от ярости в ручки кресла. Я с трудом удержал от того, чтобы сказать ему, что он бы даже ничего не почувствовал и не вспомнил. Стоило мне перейти эту черту, и я нажил бы еще одного смертельного врага.
   - Но я не буду этого делать. Ты не прав - гипномагия мне не просто не нравится. Я ее ненавижу...
   Я поднялся. Следом, размяв лапы, поднялся Шэд. Гейнир позвал слуг.
   - Ваши оборотни тоже едят траву? - спросил я на последок.
   - Не все. Если конь превращен нами в хищного зверя, в нем преобладает его лошадиная сущность. Если наоборот, то сущность хищника. Однако все они одинаково агрессивны, так что не думай, что если Шэдоу изначально являлся конем, поэтому он так покладисто себя ведет.
   Я миг переваривал услышанное.
   - Вы превращаете их в оборотней? Я думал...
   Гейрин рассмеялся.
   - Высшая материальная магия.
   - Проклятье, мне хотелось бы здесь задержаться...
   - Нет.
   - Ладно, загляну к тебе на обратном пути. Может, ты станешь немного разговорчивее.
   - Ты все-таки хочешь взглянуть на Рубеж? - Гейнир нахмурился. - Он того не стоит - всего лишь портал в следующий мир, который уже не принадлежит нам. Запомни, если ты пересечешь его, ты не сможешь вернуться.
   - Почему?
   - Мы уничтожаем тех, кто проникает оттуда.
   - Даже если бы вернулись маги Закатной обители, ушедшие туда?
   - Я уже упоминал причину. Нам незачем рисковать.
   - Я это учту.
   Слуги проводили меня в комнату для гостей в этом же доме. Я принял ванну и, добравшись до постели, тут же уснул, поручив Шэду охранять меня. Всю ночь он просидел подле кровати, не смыкая глаз, и все следующее утро широко зевал, показывая свои внушительные клыки.
   Гейнир составил мне молчаливую компанию за завтраком. После трапезы мы вышли из дома. И в этот миг у нас заходила земля под ногами, а откуда-то донесся отдаленный грохот. Мы подняли взоры, и где-то далеко за зелеными холмами и желтыми скалами увидели высившийся черный конус вулкана. Вверх из его жерла выбрасывался ввысь красно-рыжий огонь, потоки лавы прочертили кровавые морщинки на его темном теле. А тучи пепла перемешивались с зелеными облаками в желтом с красными отсветами небе. Вырвавшиеся из пепельных туч сети молний добавили к этой невообразимой палитре лиловые и голубые краски. От представшего зрелища я едва не позабыл о Гейнире - мне захотелось достать альбом и карандаши и запечатлеть эту захватывающую дух картину. В себя меня привело прикосновение к плечу.
   - Тебе пора, - оторвал меня от созерцания мощи стихии охранник.
   - И часто у вас такое бывает?
   - Мы уже привыкли, - темные глаза Гейнира вдруг засветились насмешкой. - Я понял, почему ты отказался от огненной плети - ты сам боишься огня!
   - Просто не люблю, - я передернул плечами.
   Гейнир раскрыл портал. За ним раскинулась степная равнина.
   - Как я уж говорил, дальше лежат одни пустыни. Люди там есть, живут в редких оазисах. Я предупредил наших охранников о тебе. Они тебя не побеспокоят. Но те, что находятся на Рубеже, проследят, чтобы ты не переступил запретной черты.
   - Спасибо, я и сам умею считать.
   Я с Шэдом шагнул в портал, и он тут же закрылся за нами. Я с досады пнул песок. Если бы я смог перешагнуть через себя, то узнал бы очень многое.
   - Ладно, еще успею, - успокоил я сам себя.
  
  

Глава 4. Заточенный в башне

   Шэд потянул носом сухой, еще полный тепла воздух. Вокруг нас лежала залитая маревом уходящего дня вечерняя степь, на белесую потрескавшуюся землю которой охряными волнами барханов наступала пустыня. Стелились по земле кустики ломких засохших растений, пожухлые травы, а ветер поднимал пыльные облачка. Солнце валилось за горизонт прямо перед нами, как раз на границе степи и барханов. Где-то впереди, чуть левее светила вырисовывались темные контуры небольшого поселения.
   - Шэд, - я потрепал зверя.
   Он потянулся, встряхнулся, и я вскочил на него. Обходиться без седла и поводьев все еще было непривычно, но Шэд ощущал и понимал любое мое движение. Мы неспешно направились к поселению. Это оказался небольшой городок, окруженный облепленной глиной изгородью. У ворот стоял полусонный пожилой охранник, который, увидев нас, встрепенулся и направил в мою сторону копье. Шэд чуть напрягся, но я успокаивающе похлопал его по шее. Охранник что-то произнес. Наречие, к моему удивлению, оказалось схоже с языком Бинаина, и я смог ему ответить.
   - Я всего лишь путешественник, - заверил я его. - У вас можно остановиться на ночлег?
   Он внимательно оглядел меня.
   - У тебя есть, чем платить? Одет ты неплохо, но странно, что на твоем скакуне нет ни упряжи, ни седла.
   Я бросил ему мелкую серебренную монету, которую он очень проворно поймал.
   - Оставь себе.
   Он посторонился, и я въехал в городок. Дома выглядели ничуть не лучше городской стены - глинобитные, низкие, с узкими крошечными темными окошками; вместо черепицы, крыши домов покрывала солома. По пыльным пустынным улицам ветер гонял сбившиеся в кучку сухие травинки и мелкий мусор. Улица привела прямиком к небольшому постоялому двору, похоже, единственному в городе. Я минул дверь с низкой притолокой и оказался в полутемном трапезном зале, освещаемом лишь четырьмя маслянными фонарями, расставленными по углам. За столом сидела только двое мужчин, похожих на купцов, а ко мне шагнул хозяин, высокий, крупный, с грубыми чертами лица, но глаза у него были честные, и в них даже светилось простодушие.
   - У вас есть свободные комнаты? - спросил я.
   - Сколько угодно, господин, - отозвался он. - Только вряд ли вы пожелаете оставаться там.
   Он с особым удовольствием раздавил неспешно шествующего перед носком его сапога огромного таракана.
   - И вполне кто-нибудь из них может оказаться в вашей тарелке. Также у нас нет конюшни, где вы могли бы оставить своего коня.
   - С чего ты взял, что у меня есть конь? - я всучил ему монету. - А ужин принеси мне в комнату. Шэд!
   Хозяин отдал мне ключ и попятился, когда черной тенью в трактир скользнул Шэд.
   Я поднялся по скрипучим деревянным ступеням на второй этаж и, распахнув дверь, зашел в комнатку. Она была небольшая - здесь умещались только постель, крохотный низкий столик, да циновка. Я зажег свечу, стоявшую на столике и заметил несколько темных пятнышек спрятавшихся под кроватью.
   - Да уж, лучше было бы ночевать в степи со скорпионами, - проворчал я и прошептал заклятие.
   Думаю, надоедливые насекомые исчезли не только из моей комнаты, и даже не из гостиницы, а во всем городке. Я применил еще несколько заклинаний бытовой магии, сделавших комнату чище и освеживших постельное белье. Я бросил торбу под столик и сел на постель. Наколдовал еще пару свечек, достал связующую книгу и принялся писать Ретчу длинное послание про Гейнира и мир охранников.
   Шэд улегся на циновке. За окошком между тем исчезли последние лучи, и оно сделалось черным. Через несколько минут в дверь постучали, и вошел хозяин. Он с легким недоумением оглядел комнату, не понимая, что не так, и поставил на столик пару горшочков с едой и тарелку, в которой лежало несколько кусочков хлеба.
   - И что-нибудь для моего коня, - произнес я. - Он предпочитает овес, но если его не окажется, вполне может полакомиться каким-нибудь трактирщиком...
   Хозяин опасливо поглядел на Шэда.
   - Ты маг? - спросил он.
   - Да. Надеюсь, еда вполне съедобна?
   - Я принес лучшее, - тихо отозвался он. - Что тебе понадобилось в наших краях?
   - Ничего, я просто путешествую.
   - Значит, ты не знаешь о башне?
   - О какой башне? - с недоумением спросил я.
   Трактирщик чуть нахмурился.
   - За городом к востоку начинается пустыня. В двух часах пути отсюда находится башня, где заключено жуткое чудовище...
   - Неужели? Оно до сих пор не сдохло от голода? - саркастически заметил я, приоткрыл крышку над горшочком. Запахло довольно аппетитно, и я взялся за еду.
   - Нет, конечно, - отозвался мрачно трактирщик. - Мы сами ходим кормить его каждые два дня...
   Я с изумлением воззрился на него.
   - Зачем?
   - Один маг нам поручил делать это. Мы думаем, что чудовище охраняет какие-то секреты, а может, и сокровища, спрятанные в башне.
   - А чем вы недовольны - маг, уверен, платит вам за ваши труды?
   - Не так много, точнее, только за еду для чудовища... С тех пор, как оно появилось здесь, нас обходят стороной торговые караваны, скот перестал плодиться, на нас наступает пустыня, а половина людей города просто бросила дома и ушла... А маг уже давно не появлялся...
   - Неужели он не говорил вам, что скрывается в башне?
   - Нет... Мы только знаем, что она принадлежит магу. Но если тебя это заинтересовало, то лучше переговорить с нашим пекарем... В основном он ходит к башне кормить чудовище, и он больше всех общался с тем магом...
   - Любопытно, - протянул я, впрочем, не прерывая ужин.
   - Я постараюсь найти овес, - сказал трактирщик.
   Через несколько минут он вернулся с большой миской овса и опасливо поставил перед Шэдом. Тот подозрительно понюхал, а потом принялся за еду. Трактирщик потоптался еще миг на пороге.
   - Возможно, тот маг уже давно мертв, - заметил он перед уходом. - Тебе может достаться клад, скрытый в башне, а мы избавимся от чудовища...
   - Что думаешь, Шэд? - спросил я, когда за трактирщиком закрылась дверь. - Звучит странно, не так ли?
   Шэд одобрительно заворчал. Я разделся, забрался в постель и уснул.
  
  
   Утром я спустился вниз. Тавернщик тут же оказался рядом, подталкивая перед собой еще одного человека. Несомненно, пекаря.
   - Дирф как раз сегодня идет в пустыню, - произнес трактирщик. - Он тебя проводит и все расскажет.
   Я усмехнулся - этот малый уже все решил без меня. Впрочем, история с башней действительно заинтересовала меня.
   - Хорошо, - согласился я.
   Трактирщик принес мне завтрак, я неспешно позавтракал, а пекарь терпеливо и молча дожидался. Наконец, мы тронулись в путь. Шэд вновь принял облик жеребца, и я поехал верхом. Людей в городке по-прежнему не было видно. Как только мы минули городские ворота, моего попутчика будто прорвало.
   - Ты ведь темный колдун, господин, не так ли? - затараторил он. - Не слишком хорошая идея просить тебя о помощи, тем более, что если Дорстар жив, он будет очень зол.
   - Дорстар - это ваш маг?
   - Да, к тому же он светлый маг, и ему, разумеется, не понравится, что кто-то попросил помощи у мага темного. Но существование этой башни и этого чудовища делают жизнь города невыносимой. Здесь и раньше было тяжело, а сейчас так и вовсе невмоготу. Оставшихся людей можно пересчитать по пальцам, а приезжих и того по пальцам одной руки. А ведь когда-то здесь лежал один из главных торговых путей в южные страны.
   - Ты действительно считаешь, что все дело в башне и чудовище? Как давно она появилась?
   - Башня здесь давно. Когда-то она была дозорным постом. Много веков пустовала, а лет сорок назад маг занял ее и поселил там чудовище.
   - Вы могли бы не согласиться.
   - Мы не знали, какое она принесет нам всем зло. К тому же Дорстар был одно время очень добр к нам - лечил наших больных, помогал магией в мелочах. Но потом он вдруг стал шибко занятым, стал очень редко здесь появляться и поручил нам приглядывать за его чудовищем...
   - А ты его видел?
   - Чудовище? Конечно, нет. Башня защищена магией. Мы однажды попытались взломать деревянную дверь - так от нее и щепки не отвалилось. А бросаем еду чудовищу через оставленное открытым маленькое окошко.
   - Так может, и нет никакого чудовища?
   - Оно воет... И производит другие ужасные звуки, от которых кровь стынет в жилах. Лишь когда оно ест, оно ненадолго замолкает...
   - Самое странное в этой истории, - заметил я, - то, что ваш Дорстар - светлый маг. Не припомню, чтобы хоть один заводил у себя в жилище какого-либо опасного зверя...
   Дирф покосился на Шэда.
   - Ваше ведет себя вполне мирно.
   Я хмыкнул.
   - Ты упомянул, что Дорстару не понравится, что ваш тавернщик обратился к темному магу. Ты видел еще кого-то из нашего рода?
   - Нет, но Дорстар упоминал, что если вдруг объявится темный маг, мы держались от него подальше...
   - Заметно, как вы следуете совету, - я засмеялся.
   - Да нет же, - махнул рукой Дирф. - Он имел ввиду только одного из вас. Какого-то очень старого мага...
   Улыбка исчезла с моего лица.
   - И он назвал имя этого колдуна?
   - Нет. Вы его тоже знаете?
   - Если ваш Дорстар имел ввиду того, о ком я думаю, то вам больше нечего опасаться, - заметил я хмуро. - Тот колдун мертв.
   - Если Дорстар узнает, эта новость, несомненно, его обрадует, - Дирф улыбнулся и, придя совсем уж в хорошее расположение духа, замурлыкал какую-то песенку.
   Я же в задумчивости глядел на расстилающиеся впереди земли. Если светлый маг опасался Ментепера, то я должен узнать почему, а также что именно скрывалось в башне. Дорога между тем оборвалась. Глинистая сухая земля уступила место песку. Мы ступили в начинающуюся пустыню. Дирф уверенным шагом потопал наверх дюны, а мне пришлось спешиться, потому что тонкие ноги Шэда увязли в песке. Сам он недовольно зафыркал, сделал еще несколько шагов и, перекинувшись в зверя, резво взлетел на гребень дюны. Дирф шарахнулся от него, но Шэд, не обратив на него внимания, кубарем скатился вниз. Я же добрался до вершины и застыл. Впереди милях в четырех от нас среди дюн торчала башня. Даже отсюда было видно, что она сложена из кирпича, круглая с темными щелями бойниц и узких окошек. Дверь была почти полностью поглощена песком, а несколько зубцов на вершине рассыпалось - скорее от времени, чем от того, что кто-то когда-то нападал на нее. На вид в ней не было ничего необычного - дозорное сооружение, давно заброшенное. И магии я пока никакой не чувствовал, как не слышал никаких звуков, издаваемых заточенным в башню чудовищем. Дирф пытливо глянул на меня.
   - Тихо, - заметил я.
   - Оно обычно воет по ночам. Или когда кто-то окажется рядом. Подойдем поближе - оно даст о себе знать, - он помрачнел, хорошее его настроение улетучилось. - Столько лет хожу и каждый раз мурашки по коже...
   Минуло, наверное, гораздо больше часа, когда мы, наконец, добрались до башни. Шэд добрался первым. Он осторожно обошел ее, принюхиваясь, и я увидел его глаза, расширившиеся от возбуждения, и подрагивающие ноздри. Сам же я ощутил охранную магию. Кто-то наложил на башню весьма основательное охранное заклинание.
   - И защита от гипномагии? - в недоумении прошептал я, когда разобрал, от чего защищена башня.
   - Оно молчит, - вслед за мной принялся говорить шепотом Дирф. - Может, наконец, сдохло?
   Он нашел деревянную лестницу, валявшуюся рядом и слегка присыпанную песком, поднял ее и приставил к стене. В тот же миг до нас донеслись странные звуки. Мне почудилось, что недовольно заворчал какой-то зверь, а потом воздух пронзил вопль. Я содрогнулся. Шэд оскалил зубы, а Дирф застыл у лестницы, занеся ногу над первой ступенькой. Из глубин башни между тем продолжали доноситься странные звуки. Я даже не мог определить, на что это было похоже, потому что все - и злобный рев, и разраженное завывание, и яростный скулеж - все смешалось в жуткую какофонию.
   - Вот так оно всегда и бывает, - сказал Дирф, вздохнул и как ни в чем ни бывало полез наверх.
   Но я в жарком воздухе чувствовал, как по спине течет холодный пот. Потому что понял, что никакой зверь не может издавать такие звуки. Я глянул на Дирфа. Пекарь между тем забрался наверх лестницы, оканчивающейся у маленькой щели бойницы. Он развязал заплечный мешок, вынул оттуда несколько булок черствого хлеба, кусок заплесневелого сыра и обрезки сыровяленого мяса. Все это он зашвырнул в щель. Потом сунул туда бурдюк с водой и просто вылил внутрь башни его содержимое. Звуки из башни стали глуше, но не исчезли. Сделав свое дело, пекарь, морщась, резво спустился вниз.
   - Ну и вонь, - он высморкался на песок. - Здесь хоть не чувствуется. Представляю, как там все загажено за столько-то лет. И хозяину башни придется долго убираться, прежде чем он сможет добраться до сокровищ.
   Он глянул на меня.
   - Но может оно того стоит, маг? - спросил он с усмешкой, которая исчезла, когда я обратил на него тяжелый взгляд.
   - С чего вы взяли, что там находится какой-то зверь? - спросил я мрачно.
   - А кто еще может издавать такие звуки, господин? - он чуть опасливо попятился от меня.
   - Человек, - ответил я. - И это светлый маг распорядился, чтобы вы кормили его дрянной едой?
   Дирф побелел.
   - Человек? - он замотал головой. - Это невозможно. Дорстар никогда бы не стал запирать там человека - он слишком добрый. Я говорю тебе, господин, там чудовище.
   - И из того окошка ничего невозможно рассмотреть?
   - Там темнее безлунной ночи.
   - Я все же взгляну.
   Я поднялся по лестнице. Отверстие было узким и длинным в толщину стены, и чуть короче длины руки. Я приблизился к нему и тут же отшатнулся. Лестница угрожающе дрогнула и на дюйм оторвалась от стены, а потом со стуком вновь опустилась на кирпичи.
   - Я предупреждал, господин, - заметил снизу Дирф.
   Из щели разило такой вонью, что меня затошнило. Я отдышался, потом глянул на солнце, неизбежно взбирающееся в зенит, создал несколько зеркал. Одно отражало солнечный свет, и направляло его в щель башни. Я задержал дыхание и сунул руку в щель с двумя зеркалами - первое отражало свет внутрь башни, второе показывало, что там творится. Не очень действенный способ, но пока снимать охранные заклятья и применять магию, чтобы узнать, что там происходит, мне не хотелось. Я увидел внутренность башни, которая к некоторому моему недоумению оказалась полой. Полы были снесены, окна - изнутри заложены кладкой, с потолка болтался остов винтовой лестницы, а внизу было вообще трудно что-либо различить. Весь пол был завален всяческим хламом. Из того, что высветил солнечный зайчик, я опознал сломанный, сваленный на бок стол, несколько искореженных стульев, какую-то другую мебель, кучи тряпья. И в какой-то миг в свете промелькнуло запертое в башне существо. Я выдернул руку оттуда, словно испугался подцепить заразу, спешно спустился вниз и только тогда вдохнул воздух.
   - Ты бледен, маг, - Дорф протянул мне фляжку.
   - Я бы выпил чего-нибудь другого.
   - Ну что ты видел? - с нетерпением спросил пекарь.
   - Подтверждение своих слов, - произнес я хмуро.
   - Хочешь сказать, что там человек?! - пораженно воскликнул Дирф. - Но... Если это так, то такие ужасные звуки может производить только безумец!
   - Будь я проклят, - прошептал я, и меня слегка пошатнуло.
   Имя Ментепера, выкрик Дирфа "безумец" и причины, послужившие моим изгнанием, сложились в единое целое, а мои предчувствия оправдались. И все же, мне трудно было поверить, что там, за стенами находиться один из нас и, более того, тот, в ком течет та же кровь, что и у меня. Ведь на Большом Совете было сказано, что все обезумевшие отпрыски старого колдуна мертвы. Неужели кто-то из них остался жив? Я с трудом удержал дрожь, охватывающую меня.
   - Как давно ваш Дорстар тут не объявлялся? - спросил я, немного придя в себя от потрясения.
   - Больше года, наверное, - Дирф смочил ладонь водой из фляжки и умыл лицо. - А до того, он года три не показывался.
   - То есть дождаться его и разузнать обо всем этом, шансов у меня никаких, - я криво усмехнулся.
   Я, хмурясь, еще раз оглядел башню. Я мог сделать только одно, чтобы узнать правду. Не снимая защиты от гипномагии, обойти ее и постараться обнаружить в памяти несчастного хоть что-то, что могло пролить свет на причину его безумства. Я осторожно коснулся магией охранных заклятий. Они не разрушились, но пропустили меня во тьму за непроницаемыми стенами и в такой же мрак больного разума.
   Мне было мерзко - я никогда не сталкивался с безумными людьми и тем более никогда не пытался проникнуть при помощи гипномагии в их мысли. Но почему-то был уверен, что Ментепер делал это неоднократно. Я ощутил, что чувствовал несчастный - его раздражало все: окружающие стены, еда, темнота и слишком яркая полоска света, льющегося через единственное окошко - то, из которого сыпалась к нему отвратительная еда и капала вода, тут же впитывающаяся в мусор, если он не успевал подставить рот. И еще его постоянно донимали голоса и мысли других людей. Он слышал всех до единого жителей деревни, из которой мы прибыли. Защита от гипномагии защищала их от него, но не его от них. Сам он уже давно ничего не осознавал, а воспринимал все как загнанный в крошечную клетку зверь, окруженный гомонящей толпой, и бездумно и яростно реагировал на любой раздражитель. От всего этого у меня жутко разболелась голова, и я решил, что надо попытаться проверить его память, хотя не был уверен, что она сохранилась. Но я ошибся - память оказалась не испорчена безумием. Однако на мое прикосновение к воспоминаниям безумец отозвался болезненным воем. Дирф шарахнулся от башни.
   - Что ты делаешь, господин? - спросил пекарь, но я сделал ему знак не мешать.
   Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы узнать все, что меня интересовало.
   - Господин, - Дирф с удивлением посмотрел куда-то за мою спину. - Это Дорстар.
   - Эй, ты! - крикнул мне кто-то.
   Я обернулся. С гребня дюны к нам спускался колдун. Судя по белому одеянию - огненный маг. Я процедил сквозь зубы проклятие - похоже, мне всю жизнь будет везти с огненными магами. Он подошел ближе и остановился как вкопанный, когда разглядел меня повнимательнее. И его рука угрожающе поднялась для атаки.
   - Ты из рода Ментепера? - спросил он, опознав меня, видимо, по серой рубашке.
   - Тебе-то что? - огрызнулся я. - Ты знаешь, кто у тебя в башне?
   - Я не позволю ни Ментеперу, ни кому-либо другому из его рода освободить чудовище...
   Я глухо рассмеялся.
   - Оставь свои сказки для крестьян. Там не чудовище!
   - Кто бы там ни был - у него жажда убивать всех без разбора, а это делает его даже хуже любого чудовища.
   - Что же ты не уничтожил его? Зачем запер здесь? Вряд ли такая участь лучше смерти.
   Колдун хмуро глядел на меня.
   - У меня были на то причины. Но что тебе здесь понадобилось? И зачем ты хочешь высвободить его?
   - Я вовсе не желаю его освободить. Я всего лишь хотел узнать, кто он и как оказался в таком состоянии.
   - Тебе лучше не знать этого, - мрачно обронил маг.
   - Но я уже узнал.
   В его взоре промелькнуло изумление.
   - Тебе знакома гипномагия? - поразился он.
   - Как и тебе, - заметил я. - А теперь ответь на мои вопросы!
   - Кто ты такой, чтобы что-то требовать от меня?
   - Ты сам сказал - я из рода Ментепера.
   - Этого мало.
   - Я его сын, а здесь, - я указал на башню, - заключен мой сводный брат.
   Дирф охнул и решил отойти от нас подальше. Дорстар сделался мрачным как туча.
   - Значит, ты действительно не собирался выпускать безумца?
   - Конечно, нет! - я разозлился. - Для чего? Чтобы он перебил всех вокруг?
   Дорстар опустил руку и подошел ко мне.
   - Хорошо, я отвечу на твои вопросы, но не здесь.
   Он отворил портал.
   - Возвращайся в деревню - все остается в силе, - бросил он Дирфу и посмотрел на меня. - Пойдем.
   - Шэд! - позвал я и сказал насторожившемуся магу, когда Шэд вынырнул из тени башни: - Не бойся, он тебя не тронет.
   Мы первые шагнули в проход, Дорстар не отставал. Мы оказались в большом городе у куда более приличного заведения, чем в пустынном городке. Мы зашли в таверну и сели за столик. Шэд расположился рядом. Нам принесли вина, и мы молча опустошили кубки.
   - Так почему ты запер его в башне?
   - Убийство мне противно само по своей природе. Даже убийство врага, даже убийство чудовища. Я просто не смог его убить, когда встретил, хотя он попытался меня уничтожить, как сделал это с несколькими людьми. Я... пожалел его. И пленив, привел в тот мир, защитил охранным заклинанием башню и поручил людям заботиться о нем.
   - Я бы предпочел смерть такой заботе, - я налил себе еще вина.
   Дорстар проницательно глянул на меня.
   - Сколько тебе лет? - негромко произнес он.
   - Мне будет 25 через неделю. Но эта участь меня не затронет.
   - Поэтому ты пьешь уже третий кубок? - заметил Дорстар. - С чего ты взял, что избежишь ее?
   - Ментепер мертв.
   - Это что-то меняет?
   - Ты смотрел воспоминания безумного? - произнес я.
   - Да. Неплохой вроде был парень, хоть и вашей волчьей крови...
   Я криво усмехнулся.
   - Тогда ты должен был заметить, почему с ним случилось несчастье.
   - Он с ужасом ждал наступления своего 25-летия - знал, чем это кончилось для всех остальных.
   - В этот день его посвятили в колдуны, и Ментепер устроил ему испытание. Испытание гипномагией. Он раскрыл для него разум всех окружающих его магов. И он не смог избавиться от их мыслей, от их голосов. И это свело его с ума.
   - Ты считаешь, что из-за этого? - Дорстар покачал головой. - А мне кажется, Ментепер всего лишь усилил это.
   Я хрипло рассмеялся.
   - А ты тоже думаешь, что это все происходит из-за плохой наследственности? Чушь! Это всего лишь было оправданием для Ментепера. Немного странно, потому что ему и не надо было оправдываться - то, что он делал со своими детьми, было далеко не худшее, что он вообще делал.
   - Почему тоже? - спросил Дорстар.
   - Так же считает Игниферос... Скажи, из-за чего ты оставил светлую обитель? Ты ведь из тех, кто ушел оттуда давно?
   - Да. Я ушел из нее вместе с Игниферосом, но не стал задерживаться там, где решили остаться остальные. Если честно, я ни с кем не поддерживаю связи.
   - Почему? - его слова меня удивили.
   - Я устал от войны и распрей, и меня интересовало только дальнейшее изучение миров.
   - И сколько таких как ты не осталось с Игниферосом?
   - Не так много. Может, двадцать. Но каждый из нас был занят только своим интересом.
   Я с непониманием смотрел на него.
   - Ты - огненный маг.
   - Маги природы, а их было большинство среди нас, интересовались новыми растениями и животными, еще трое - мастера открытия порталов - занимались составлением карт. А я... я отправился с ними как гипномаг.
   - И что нового нашел гипномаг в остальных мирах, чего не было в нашем? - с усмешкой заметил я и вновь пригубил из кубка - вино успокоило меня и расслабило, сгладив нервное потрясение.
   - Я искал смысл жизни.
   Я уставился на него и рассмеялся.
   - Каким образом? - вырвалось у меня, хотя в следующий миг я уже сам понял.
   - Я проникал в разум разных людей, сравнивал, - отозвался он задумчиво.
   - Так ты искал смысл человеческой жизни? - фыркнул я.
   - Ты считаешь, что у нас он иной? То есть мне следовало бы читать мысли магов?
   - Мы похожи, но мы другие.
   Я расслабился от вина, но не настолько, чтобы не почувствовать легкое знакомое давление. Меня это мгновенно вывело из себя. Я так ответил на эту его попытку, что Дорстар отпрянул, опрокидываясь навзничь вместе со скамьей. Я склонился к нему. Маг бледный, не в силах шевельнуть ни пальцем, лежал на полу, а на лице его застыла гримаса боли.
   - Еще раз попробуешь, навсегда забудешь, кто ты, - зло посулил я. - А теперь вставай. Будем считать, что ты неудачно пошутил...
   Я протянул ему руку. Дорстар поднялся, тяжело дыша - лоб его покрылся испариной.
   - Ты можешь стереть память? - произнес он тихо.
   - И стереть, и изменить - что тебе больше нравиться?
   - Я... не знал, что ты в совершенстве владеешь гипномагией.
   - Теперь знаешь. Не трудно будет запомнить, если учитывать, что нас таких всего трое.
   - А Игниферос, он пытался? - осторожно спросил он.
   - Он понял, что не стоит. Он учил тебя?
   - Да, азам...
   - Насколько я понимаю, гипномагией могли владеть только представители нашего рода. Ты не родственник Игниферосу? Он, правда, говорил, что у него не было сыновей...
   - Дальний, - он нахмурился. - У него были две дочери, но они погибли в одну из войн вместе со своими уже взрослыми детьми. Кажется, сам Ментепер был тому виной...
   - Какой у нас милый семейный шкаф со скелетами, - заметил я. - Теперь я не буду задаваться вопросом, почему дядя меня на дух не выносит. Так ты все-таки из его рода?
   - Я десятый в колене.
   Я кивнул и продолжил:
   - Думаю, тогда тебе следует знать - со смертью своего брата Игниферос решил вернуться в первую обитель и вновь объединить разрозненных колдунов. Не знаю, что у него получится из этой затеи, но так оно было, когда я уехал из Бинаина. Может, тебе стоит поискать смысл жизни на нашей древней родине?
   На лицо его легло удивление.
   - Игниферос решил объединить светлых и темных колдунов? - он, не веря, покачал головой. - Но первая обитель - там же все безжизненно!
   - Уже нет. Прошло много лет, и тот мир восстановил сам себя, - я умолчал о некоторых деталях.
   - Не думаю, что все изменится, даже если объединение состоится, - он пытливо посмотрел на меня. - Почему ты уехал оттуда? Со смертью твоего отца тебе передается право наследования.
   - Чем? Руинами?
   - А если обитель восстановят? Ты мог бы разделить власть...
   - Я уже правил темной обителью два года - мне этого хватило, - я поморщился. - Кроме того, все они боятся моего 25-летия еще больше меня самого...
   - Значит, ты все же боишься?
   - Утро сегодня выдалось тяжелым, - буркнул я.
   - Следовательно, ты все решил подстраховаться и покинуть Бинаин, чтобы переждать в другом мире?
   - Что-то вроде того.
   - Думаю, тогда тебе и здесь не стоит оставаться, - заметил Дорстар. - Я изучил много миров - впереди как раз лежит целая цепь безлюдных и пустынных. Пережди в одном из них. Через неделю, я проверю как ты и... если вдруг с тобой случиться несчастье, я могу сообщить Игниферосу...
   Я опустил взгляд в опустевший кубок.
   - Добрый ты, Дорстар, - я криво улыбнулся.
   Он вздрогнул.
   - Ты знаешь мое имя? Прочел...?
   - Нет. Я редко пользуюсь гипномагией... Дирф все уши мне прожужжал о тебе.
   - Он разговорчив, это точно, - согласился Дорстар. - Но я до сих пор не знаю твоего имени.
   - Тэрсел.
   - Я не вижу на тебе амулета. Неужели они отобрали его у тебя?
   - Хотел бы я взглянуть на того, кто посмел бы это сделать, - я нахмурился. - Я забыл его у своего сына.
   От воспоминаний в душе расползлась боль, и я вновь потянулся за вином.
   - И знаешь, что, - произнес я, глядя на примолкшего мага огня. - Нравится тебе это или нет, но я должен уничтожить башню.
   - Но...!
   - Сохранять ему жизнь - еще более жестоко! - я поднялся. - Ты пойдешь со мной?
   Он кивнул. Мы вернулись в мир пустыни. Время здесь давно перевалило за полдень. Горячий ветер сдувал песок с гребней барханов. Стояли мы на вершине одной из дюн футах в пятидесяти от башни. От выпитого вина и жары у меня слегка кружилась голова.
   - Так странно, - прошептал я и на миг прикрыл глаза. - В Бинаине сейчас зима, а Брингольд, верно, засыпан снегом...
   - Ты так и не ответил, - вернул меня к действительности голос Дорстара. - Какой ты маг?
   - Я - маг ветра, - ответил я.
   Дорстар вздрогнул, а Шэд глухо заворчал, когда откуда-то словно издалека послышался раскат грома. В ясном бирюзовом небе над башней скользнул завиток темного тумана. Раскручиваясь черной спиралью, он превратился в воронку, с протяжным стоном опустившуюся на башню и поглотившую ее. В теле смерча пробежали золотистые змейки молний, а потом башня дрогнула, смерч скрутил ее с основания, с легкостью, как если бы он выдернул из земли сорняк. Башня закружилась в воздухе, кирпичная кладка разлетелась на полфута с такой легкостью, словно ее не связывал раствор, а потом со страшной скоростью понеслась обратно, сжимаясь. Нас осветила яркая вспышка, донесся глухой хлопок, и все исчезло. Дорстар стоял, вытаращив глаза.
   - Это магия ветра? - произнес он недоверчиво.
   - В основном, да.
   Мы подошли к тому месту, где раньше стояла башня. Теперь здесь была большая круглая яма, в которой ничего, кроме такого же, как и везде, песка, не было. Дорстар хмуро оглядел углубление, перевел взор на меня.
   - Не смотри на меня так, - произнес я. - По крайней мере, жители деревни будут счастливы, и страшные звуки не будут пугать их по ночам. А он больше не будет испытывать мучений.
   - Может быть, ты и прав, - он посмотрел в сторону селения. - Так ты согласен с моим предложением?
   - Более лучшего варианта не вижу, - признался я.
   - Тогда возвращайся пока в таверну. Я ненадолго загляну в деревню и предупрежу жителей насчет башни. А потом присоединюсь к тебе.
   - Хорошо.
   Я с Шэдом вернулся в таверну и заказал себе ужин - здесь за окном уже смеркалось, небо было пасмурно, и моросил холодный дождь.
   - Что-то мне в нем не нравится, Шэд, - прошептал я, трепля его за загривок. - Но копаться в его голове у меня нет никакого желания. Должно быть, там целые списки различных человеческих смыслов жизней.
   Шэд одобрительно заворчал, когда я взялся чесать ему за ушами. Я уже заканчивал ужин, когда Дорстар вернулся.
   - Ты был прав - их чрезвычайно обрадовало исчезновение башни, - произнес он хмуро и уселся напротив.
   - А ты каждого человека проверяешь? - полюбопытствовал я.
   Он миг соображал, о чем я спрашиваю.
   - Почти.
   - И в чем смысл существования такого болтуна как Дирф, например? Или того трактирщика, который с радостью сообщает каждому только что прибывшему постояльцу о наличии в комнатах номера и похлебке насекомых? Кстати, от этих насекомых я его избавил. Как думаешь, смысл его жизни изменился?
   - По-моему, ты перебрал с вином, Тэрсел.
   - Сегодня я могу себе это позволить.
   Служанка унесла тарелки и пустой кувшин. Я прикрыл глаза, меня уже окутывала дрема.
   - Ты слышал о связующей магии? - спросил меня Дорстар.
   - О чем, о чем? - в мой голос помимо воли закралась насмешка.
   - О связующей магии, - повторил маг.
   - Что-то смутно вспоминаю, - отозвался я. - Спроси меня об этом лучше завтра утром. Доброй ночи. Пошли, Шэд.
   Следующим утром я уже успел позавтракать, когда в трапезную спустился Дорстар. Увидев меня, он чуть удивился.
   - Думал, что ты еще спишь, - произнес он, присаживаясь напротив.
   - Скажи-ка, - начал я. - Ты вчера говорил, что много путешествовал. Стало быть, ты доходил до Рубежа.
   - Ты слышал о нем?
   - Думаю, о нем слышал любой маг, кто забредает в эти миры, минув Приграничье. Ты ведь знаком с Гейниром?
   Дорстар скривился.
   - На амулетах охранников - защита от гипномагии. Твоя работа? - продолжил любопытствовать я.
   - Нет.
   Я с удивлением воззрился на него.
   - Тогда чья же?
   - Наверное, тех, кто посмел все-таки перейти Рубеж. Я не встречал гипномагов с тех пор, как оставил Игнифероса.
   - Считаешь, что они не послушали предупреждения охранника и ушли?
   - Похоже на то. Иногда жажда знаний оказывается сильнее довольно-таки туманных предупреждений, - Дорстар нахмурился и вдруг неожиданно улыбнулся. - Хотя вот смысл жизни Гейнира и тех, кто его окружает, предельно ясен.
   - Почему туманных предупреждений?
   - Со мной Гейнир был не очень откровенен. С тобой, думаю, тоже. Или ты действительно склонен считать, что за Рубежом находятся какие-то наши враги? С таким же успехом мы можем считать врагами друг друга... Это я к тому, что тот, кого принято считать врагом, за, например, то же инакомыслие, может оказаться союзником...
   - Союзником в чем? - спросил я.
   Дорстар лишь пожал плечами, но ход его мыслей мне не понравился.
   - Так ты видел Рубеж? - спросил он в ответ.
   - Еще нет. Думаю повременить с этим удовольствием.
   Я сделал в трактире запас съестного для себя и Шэда.
   - Уже собираешься?
   - Хочу побыть один, - заметил я.
   - Как пожелаешь, - Дорстар развел руками. - Но я бы хотел знать, где точно ты собираешься пережидать...
   Я раскрыл портал.
   - Этот мир не жилой? - уточнил я.
   Дорстар кивнул. А я поглядел на пустыню.
   - Все равно, ничего лучше не найдешь, - заметил он. - От Приграничья до Рубежа они все такие. И только в трех из них живут люди.
   Я шагнул в портал. Бросил сумку на песок и принялся сооружать костер их торчащих местами пучков сухой травы и серых от времени сучков, принесенных откуда-то ветром.
   - Я запомню это место, - уверил меня Дорстар. - Что ж, удачи тебе.
   Я лишь молча кивнул и затворил портал. Пару дней я почти ничего не делал, делал зарисовки в альбоме. А на третий день я решил убраться из этого мира, на всякий случай. Дорстар при всем желании не смог бы меня найти. Хотя оставался я все так же в пределах Приграничья.
   Последний день тянулся невыносимо долго. Мысли мои были рассеянны, да и думать особо о чем-либо не хотелось. Лишь когда опустился вечер, я решил сделать кое-что напоследок. Я достал из сумки книгу, сделал набросок башни в пустыне и принялся под ним писать послание Ретчу.
   "Я мог минуть этот мир, Ретч, но этого не случилось. В который раз уже убеждаюсь, как случай способен изменить судьбу. Как бы там ни было, этой башни больше не существует. От нее не осталось и камня. В башне находился пленник, сорок лет назад обезумевший маг. Стоит ли говорить, кем он оказался? Его вид, его участь - они едва не сломили меня. Но я более чем уверен, что со мной подобного не случится. Некогда Ментепер подвергал своих сыновей испытанию гипномагией - открывал разум всех находящихся на многие мили вокруг людей и магов. Чужие голоса заполняли разум несчастных и сводили с ума. И если только старый маг не проклял свою собственную кровь, со мной не должна приключиться беда. Поцелуй от меня малыша. Больше всего сейчас мне хотелось прижать его к себе."
   Я захлопнул книгу и потом еще долго сидел у костра. В дюнах протяжно выл ветер, шуршал песок. Солнце такое же темно-рыжее, как пламя костра, погружалось в зыбучие пески пустыни. Шэд давно спал, уткнувшись носом мне в бедро, а рука моя задумчиво теребила зверю гриву. Над головой разливалась тьма почти безвездного неба - лишь где-то к юго-востоку слабо сверкали несколько точек, словно кто-то невзначай пролил несколько капель небесных светил, предназначенных для другого мира. Непроглядная чернота наступающей ночи поглощала пустыню, и если бы я не видел этот мир утром, то мог бы решить, что здесь утро уже не наступит. Не слишком приятное место для встречи дня моего 25-летия. Я поежился, но скорее не от мыслей о завтрашнем дне, а от опускающегося на пустыню холода. Я выдохнул облачко пара в освещенный последними лучами воздуха, и огненный шар закатился за дюны. А спустя несколько мгновений потухло и марево там, где исчезло за песками солнце. Даже костер, казалось, едва не угас вслед за ним. На него уже летели мелкие насекомые, и некоторые, не особо осторожные опаляли себе крылья и падали в пламя. Я подбросил в огонь сушняка и улегся на одеяле. Шэд на миг приоткрыл глаза и придвинулся поближе. Я, потрепав его, глянул в последний раз на звезды и закрыл глаза.

Часть 2. Край миров

Оценка: 5.08*21  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"