Глава 1.

Где-то тут был живой человек.

Я остановился на краю поля. До горизонта было оно усеяно мертвыми телами воинов. Над трупами кружили вороны, каркали и дрались за мясо.

- Кыш! - крикнул я и взмахнул полой плаща.

Вороны сорвались в небо, закружились над моей головой, возмущенно галдя, будто проклиная.

Я пошёл по полю, осторожно ступая между телами. На воинах разглядел белую одежду смертников - значит, знали они, что из боя уже не вернутся. От зрелища ран мороз продирал по коже. Где-то видел я уже такие раны, припомнить бы... Да где же, как не у нежити? Смутно, но зашевелилось в голове видение из полузабытой прошлой жизни. Дьявольская черная магия - да против людей. Вот и мертвы все, лежат, на белый свет не смотрят: глаза выжжены.

Но один остался жив. И я его нашёл.

Паренёк лежал под грудой тел. Пооттащил я мертвецов - хоть сердце и сжималось от мысли, что погибли они напрасно, а всё ж им уже всё равно. Ни жара, ни грязь, ни запах тлена их не беспокоили более.

А живого я, глядишь, еще и спасти успею.

Поднял парня и отнес его на край поля, на зеленую травку.

Найдёныш едва заметно дышал. Одежда на нём была, что и на всех - новая, для смертников, только заляпанная чужой кровью. Никаких ран я при беглом осмотре не обнаружил. Парень был без сознания, однако же свой меч, так и оставшийся в ножнах, держал побелевшими пальцами цепко. Разжать их я не смог.

Вот странный пацан... По виду - ну никак не воин. Чего он тут забыл? Любовь, что ли, несчастная? Есть такие юноши, что от несчастной любви готовы броситься в рукопашную, не держа до этого и палки в руках. Чтобы погибнуть геройски, и пусть она там рыдает...

Спросить бы, когда очнётся.

Тут парень зашевелился, застонал. Открыл глаза - а взгляд-то светлый, почти детский. Эх ты, герой...

- Ты кто? - прохрипел он на удивление взрослым голосом. - Где я?

Паренек разомкнул скрюченные пальцы, потянул меч из ножен. Лезвие было чистое.

- Что случилось? - очень тихо спросил он, побледнев - даже позеленев, я бы сказал.

- Ты жив, остальные умерли, - известил я.

- Точно? Все, кроме меня? Откуда ты знаешь? - вскинулся он, да только сил не рассчитал, голова, видать, закружилась. Аж зажмурился.

- Знаю вот, дар у меня такой - знать.

Он приподнялся не торопясь, осмотрел себя - нет ли ран. Потом встал на ноги и, шатаясь, как пьяный, пошёл к полю.

- Пил чего перед боем? - осенило меня.

- Пил. Зелье берсерка. А что? - мрачно откликнулся он.

- Опоили тебя. Отключился, поди, в самом начале боя, и был как мертвый.

- Как мертвый... - эхом повторил он, сжав кулаки.

- Чего ты? - удивился я.

- Я проклят.

- Ага.

Похоже, какой-то колдун ему мозги задурил. Парень-то простой, ему не в бой, а жениться, землю пахать, ребятишек воспитывать...

На этой мысли почувствовал я, что по лицу пробежала судорога. Вспомнилось что-то опять, давно забытое. В последнее время воспоминания сильно меня тревожат. Дом, жена, дети... Когда это было, было ли и - со мной ли?

А парень смотрел на горящий город - тот самый, что защищало это полегшее войско. Потом вытащил у мертвеца, что ближе других лежал, лук и стрелы и метко пришпилил несколько наглых ворон. Остальные с надрывным карканьем закружились над полем.

- Пошли вон! - крикнул парень. Шатнулся опять, но устоял.

- Всех не разгонишь, - возразил я. - Что поделать... Мертвецов тут много, мы вдвоем их и за год не похороним. А в городе, скорее всего, мародеры. Соваться туда не стоит.

- Ты молитву знаешь какую-нибудь? Павшим воинам, ну или хоть просто за упокой? - паренек повернулся ко мне.

Я покопался в памяти - и правда, нашлась молитва и простой погребальный обряд.

- Велтзиэль, Великая Душа Мира, прими в колыбель свою этих героев, что покинули тела свои, защищая родную обитель. Да пребудет с ними свет в извечной колыбели, да возродишь ты их, Великая Велтзиэль, для свершения круга жизни в листах Древа Твоего.

Из сумки я достал ржаного хлеба, разделил его с пареньком. Из кожаной фляги мы отпили воды.

- Тебя как зовут? - спросил я его.

- Брэдвин Вуд.

- А я - Гетольф Мармилок. Только меня так уж давно никто не зовет, а кличут просто Улзен. Родом я из Мармилока, туда и иду.

- Ладно, Гетольф... Спасибо, что вытащил меня. Я бы тут еще долго мог валяться... Телами сильно придавило, - произнес парень нехотя. Как будто, если бы я его не вытаскивал - было б лучше.

- Ты из города? - спросил я, кивнув на дымящуюся невдалеке сторожевую башню крепости.

- Нет, - отрезал он. - Я просто наемник. Воюю за деньги, кто больше заплатит...

- Ну, может, друзья твои тут полегли? - допытывался я. Уж очень у парня был понурый вид. Должна же быть причина? И ведь не может быть причиной только то, что он один выжил в бою?

- Нет у меня тут друзей, - опять буркнул он. - Просто с этими людьми я принял бой, стоял с ними плечом к плечу, а теперь они все мертвы. Тебе не понять.

- Куда уж мне, - кивнул я. - Я ж не воин, я крестьянин простой.

- Понимаешь, мертвые требуют к себе уважения, - сказал паренек. - Даже если у них не было магических способностей, всё равно...

- Про уважение - это ты верно заметил, - снова кивнул я.

- Издеваешься? - Брэдвин подобрался, гордо вскинул голову.

- Я про мертвых тоже кое-что знаю, - ответил я. - Так что не кипятись. Теперь-то что делать станешь? Ты свободен, или у тебя долгий контракт был?

- На один бой. Я рассчитывал... В общем, не вернуться уже.

- А что ж так жизнью не дорожишь, парень? - спросил я.

- При моём ремесле это не возбраняется.

- Ладно, не хочешь - не говори. Однако, я понимаю, теперь ты сам себе господин?

- Получается, что так.

- Я тебя нанять хочу, для охраны.

- Чего? - ехидно усмехнулся парень. - Ты ж крестьянин простой, от чего тебя охранять?

- Разбойников я боюсь. По дороге слыхал, что очень их много развелось в местных лесах, а оружия у меня никакого, кроме молитв. Лихие люди неразборчивы бывают, сначала вешают, грабят, а уж потом спрашивают, кто таков был. Вот как бы мимо них пройти, да без ущерба для здоровья и кошелька, а?

Брэдвин удивленно выслушал эту речь, кусая губы.

- Ну ты даешь! - заключил он.

- А кроме того, я тебя спас, и ты теперь как бы в долгу у меня, - напомнил я древний обычай.

- Это исключительно по моему желанию! - возразил паренёк, отмахнувшись.

- Вот так благодарность!

- Да если бы ты знал!.. - что-то он хотел сказать, но передумал. - Впрочем, хорошо. Я не знаю, где находится твой Мармилок...

- На севере он, - вставил я.- Только я, за давностью лет, заплутал чуток, никак не выберусь на нужную дорогу. Ты вот, часом, не знаешь, как мне дорогу до Мармилока узнать, а?

- Серьёзно? - усмехнулся Брэдвин.- Я впервые слышу про Мармилок, но и на севере я никогда не был. Впрочем, нам с тобой всё равно не по пути. Мне, раз уж я жив остался, нужно в Гезодар. Но я могу проводить тебя до трактира "У перчёной свиньи", там часто останавливается Картограф. Он знает все города от Северного моря до Южных гор. Сведу тебя с ним. Устроит?

- Устроит, - кивнул я.

- Давно ты дома не был, что дорогу забыл? - вдруг спросил Брэдвин.

- Давненько, - ответил я. На сердце стало тяжко.

Брэдвин хмыкнул и уточнил:

- А деньги есть у тебя? За охрану заплатишь?

- Ты, парень, расторопен, однако! - проворчал я. - Только что без памяти лежал, а тут уж про деньги спрашиваешь!

- Я один из лучших воинов, ученик Этельнарда! Так что услуги мои обойдутся дорого, - парнишка насупился, да и то ладно: пусть про деньги спрашивает, а не про то, с чего вдруг я его нанять решил.

- Ну, насчет Этельнарда не знаю, а дорого или нет - не важно. Вот, держи, - я вытащил из потайного кармана в поясе один золотой.

Брэдвин вытаращился на монету, как на ядовитую змею, внезапно выползшую перед ним.

- Откуда у тебя пентакль?

- Как откуда... Заплатили мне за службу этими монетами, - ответил я, опять немало удивившись.

- Это же золотой пентакль, один из самых сильных защитных амулетов! Даром что его в деньги превратили... Ты у магов служил? У Великих Белых?

- У магов, да, - согласился я.

У Белых или нет - уточнять не буду. У парня и без того с три короба впечатлений за одно утро.

- Вот оно что, - проговорил Брэдвин. - Теперь понятно.

- Что понятно? - уточнил я.

- Почему ты такой странный, - ответствовал паренек.

- Я странный? - воскликнул я. - Это не я решил с жизнью распрощаться ни за что ни про что!

Он посмотрел на меня исподлобья и сказал, разом отсекая прочие увещевания:

- Идём, Гетольф. Нам лучше поторапливаться.

- Раз ты теперь не на тот свет торопишься, то, конечно, пошли, - согласился я.

Я стряхнул крошки с плаща и пошагал по меже. Брэдвин, поправив свое нехитрое обмундирование, поспешил за мной, стараясь не отставать. Был он почти налегке, если не считать меча. Всего и "доспехов" на парне, что льняная туника , полотняные штаны, подвязанные ремешками у колен, да кожаные ботинки. Рубашка - в пятнах крови, а прикрыть нечем, даже плащ малец оставил где-то. Ничего, как доберемся до жилых мест, дам ему свой плащ - чтобы народ не пугать. А разбойникам, если встретятся, и так сойдет.

Брэдвин...ну как сказать...не страшный совсем. От его вида враги не разбегутся. Тонкий, что молодое деревцо, кажется - ветер подует и согнет. Скорее всего, тоже северянин, как и я: волосы у него светлые, глаза голубые. Черты лица простые, аристократы может и попадались в его роду, но редко и давно... Что будешь делать - и нанял же я этакого вояку себе в охрану. А он и поверил. Ладно, чего уж: просто мне его жалко стало, по-отечески. И пока мы шли не торопясь, я украдкой молился светлому ангелу Велтзиэль о павших, и заодно просил её вразумить отрока Брэдвина. Думаю, по молодости лет он не осознавал, что желание уйти из жизни людям нашептывают демоны. Король Агриэль и его ледяное пламя ожидает тех, кто поддался на уговоры. А еще - вечное скитание по тесным мирам Древа. Призраком, ядовитым зверем, камнем... Разве можно променять на это полусуществование свою человеческую душу?

Рассвело. В чистом поле высохла роса. Я снял длинный шерстяной плащ с капюшоном, свернул его жгутом и перекинул наискось, через плечо. Теперь и я остался в одной рубахе, да небеленных льняных штанах. Ноги в прочных калигах несли меня вперед, по еле заметной в траве тропинке. Кругом - зеленые поля с островками светлых рощиц, на небе правит Солнечный Ангел. Ни облачка, ни тени на его сияющих одеждах. Скоро станет жарко, но к тому времени мы доберемся до леса.

- Улзен! - окликнул Брэдвин.

Я решил, что парень попросит о привале, откуда бы ему силы взять на долгий переход. А он, остановившись, с нескрываемым удивлением разглядывая меня.

- Я ж говорю, что-то с тобой не так!

- И что же? - усмехнулся я.

- У тебя не только башка гладкая, как хрустальный шар, но даже и бровей нет! И ресниц! Впервые вижу такое...

- Чего тут странного? Я таким родился. А еще, знаешь, как говорят? "За правду бог лица набавляет".

- Не обижайся, - ответил Брэдвин. - Видишь ли, уж очень ловко получилось, что ты меня нашел - одного живого на целом поле мертвецов. Сначала ты мне крестьянином показался,а теперь... Ты, скорее, на ведьмака похож. У ведьмаков всегда какие-то странные приметы есть. Кривой, косой, глаза разного цвета, бородавки на носу. А ты, хоть и статный, но без единого волоса. Это странно. И еще - ты бормочешь что-то себе под нос всю дорогу... Как будто я с нашей деревенской колдуньей иду. Хоть убей, а старушенция не выходит из головы, как на тебя ни посмотрю.

- Тьфу, - сплюнул я. - Я его нанял, а он еще к моему виду придирается. Бормочу я - значит, молитвы читаю, да будет тебе известно. За тебя же и молюсь, молодь, чтобы ты раньше времени душу с телом не разъединил. Хотел еще тебе мой плащ отдать, да видно, обойдешься. Добро, чую, мне боком выйдет.

- Плащ я себе найду, - улыбнулся Брэдвин. - А ты - колдун, точно.

И он, довольнёхонек, поскакал дальше - будто не колдуна во мне признал, а мешок золота выиграл. А во мне нехорошее сомнение всколыхнулось. Какой же я колдун?

Я невольно потянулся к амулету на шее, сжал его. На сердце стало теплее, но вот на душе - не легче.

- Эй! А ты? - быстро нагнал я Брэдвина. - А ты сам-то, воин, куда свои доспехи подевал? Я ведь тебе тоже на слово поверил.

- Известно, куда, - не оглядываясь, ответил Брэдвин. - Продал всё, а деньги раздал. У меня и кольчуга была, и шлем с наручами... Только мертвецу это всё ни к чему.

- Рановато ты себя в мертвецы записал! И побежал, как заяц от охотников. Чего так понёсся-то?

- Не твое дело, - отрезал Брэдвин. Вся его радость вмиг улетучилась.

- Любовь, что ли, несчастная приключилась? Или долги какие?

- Нет. Молчи лучше, не выдумывай.

- Ну вот, тебе, значит, можно про меня небылицы придумывать, а мне - молчи, - пробурчал я. - Хоть бы к возрасту уважение проявил.

- И сколько тебе лет? - поинтересовался Брэдвин.

- Помню, лет шестьдесят.

- А дальше не помнишь?

- Ты доживи до моих лет - посмотрим, что сам будешь помнить.

- А мне двадцать один.

- Серьезно?

- Что, не похоже?

- Я думал, тебе лет шешнадцать. Наглый ты, невоспитанный, дерзкий сверх всякой меры.

- А ты ворчлив...как раз по годам.

- Уууу, хватит! Не зли меня.

- А то что? Прибьешь кулачищем своего охранника?

- Я молиться за тебя не буду!

- Ладно тебе, Улзен, - помолчав, сказал Брэдвин. - Мы с тобой точно не случайно встретились - с такими-то прозвищами. Твоё значит "беглец". А у меня в родной деревне было прозвище... "выродок".

- Разве оно тебе подходит?

- Еще как. Будет время - может, и расскажу, откуда оно. А пока давай-ка ускорим шаг. Вон, туча какая идет. Надо успеть до леса добраться.

Что случилось с погодой в тот день? Только что Солнце припекало мою макушку и слепило глаза - а через мгновение потемнело всё вокруг, небо заклубилось черными тучами, и ветер поднялся такой, что даже меня сбивал с ног. Брэдвин впереди не то что ускорил шаг - он едва не взлетел к верхнему штормящему океану, как легкая лодочка бедного рыбака.

- Бежим! - крикнул он мне, а я даже не расслышал толком, а догадался по движению губ.

Впереди качался и стонал лес. В глаза летел песок - откуда бы ему тут взяться, на зеленом поле, а я рот захлопнул, зажмурил глаза и рукавом рубахи прикрывал нос, чтобы можно было дышать. Буря? Гроза? Что такое началось?

- Быстрей! - требовал Брэдвин. Он что есть духу мчался к лесу, оглядываясь лишь изредка - проверить, не отстаю ли я. А я видел, как клонятся к земле старые деревья на опушке, и мне совсем не хотелось искать убежища среди их тяжелых толстых стволов. Того и гляди - рухнут прямо на голову! Но и в поле оставаться... На беду я тоже оглянулся. И понял, от чего так улепетывал паренек.

Из угольно-черных туч до земли тянулись рукава смерчей. Будто жерновами они перемалывали всё, что попадалось понизу - траву, землю, кусты, деревца. А пространство между небом и землей помутилось сначала желтым, потом зеленым цветом.

Душа Мира, пронеси нас! Не иначе, это демоническое колдовство!

Я бежал за Брэдвином, уже едва различая впереди его силуэт. Он вдруг начал вилять, как заяц, а я ощутил несколько ударов по спине и плечам. Я пригнулся, на бегу разматывая и накидывая плащ.

- Брэээдвин! - заорал я во всю глотку. - Давай ко мне!

Но он не слышал. Пришлось нагонять его, спотыкаясь об острые камни, невесть откуда появившиеся под ногами. И на голову тоже сыпалось, но я пригнулся, и стало попадать больше на спину. А спина у меня дубленая, много чего выдержать может, тем более под плащом. Я несся теперь не хуже взбешенного вепря, глаза разъедал песок, калиги будто потончали, чтоб я чувствовал каждый ухаб, спина начала гудеть и наливаться болью. Ах ты, чтоб тебя!.. А как же тогда Брэдвин?

Я вцепился в амулет на шее, начал шептать молитву - но куда там, чего глупее вот так, задыхаясь, попытаться произнести защитное заклинание! Плащ то топорщился, будто деревянный, то внезапно опадал, и я получал новые синяки и шишки.

А град становился всё крупнее. И тут я понял, что камни, по которым я несусь - и есть тот град. Не лёд, а каменная крошка да булыжники валятся с неба. Кто ж это устроил?

Наконец я добрыкался до опушки леса, ухватился рукой за ствол какого-то толстого дерева и, оказавшись под его прикрытием, начал жадно хватать ртом воздух. Брэдвин стоял рядом и хмуро меня разглядывал.

- Пить....хочешь? - пытаясь сглотнуть, спросил я.

Он молча принял у меня флягу, отпил немного. Я заметил, что Брэдвин почти не двигает правой рукой, а на виске у него тоненькая струйка крови.

- Сильно задело? - спросил я, чувствуя себя виноватым.

- Плечо болит. Большой камень прилетел. Остальное - ерунда, - ответил Брэдвин, стискивая зубы. - Ты посмотри, что творится!

Я снова рискнул оглянуться в поле. Смерчи пожирали прекрасную и почти родную для меня местность, разбрасывали ошметки, небо наваливалось на ободранную землю и било камнями - и всё это приближалось к лесу, то есть и к нам.

- Пригнись! - вдруг крикнул Брэдвин и, схватив меня за ворот рубахи, дернул вниз.

Мимо просвистел булыжник, сбивший с дерева кусок коры. В меня полетели щепки.

- Это что ж такое? А? Что творится-то? - вырвалось у меня.

- Не знаю. Может, это природное. А может и нет. Может, кто колдуна прогневал. Но при чем тут мы? Идем, Улзен, быстрее.

- Куда? - глупо спросил я.

- Прямо! Нам бы лучше сквозь землю провалиться, но пока такой возможности не предвидится, так что идем! Лес их задержит немного.

Я замешкался, пытаясь припомнить что-нибудь на случай защиты от смерча, но в голове было пусто. Только руки тряслись, чем дальше, тем сильнее.

- Чего стоишь? - заорал на меня Брэдвин. - Беги!

Снова защелкали рядом камни. Я отскочил за деревья и побежал. Приказ есть приказ. Лес вокруг изнывал от ужаса, трещал, качался. Мне казалось, что и мох ходил ходуном, а пни пытались вытащить из земли корни и броситься следом за мной. Я думал, что бегу прямо, но ни направления, ни расстояния не осознавал, только успевал отбрасывать от лица хлесткие ветки, отламывал на ходу острые сучки, на которые мог бы напороться, и перепрыгивал старые поваленные стволы. На паутину даже не обращал внимания. Я был уверен, что Брэдвин бежит следом. С моей комплекцией я выполнял роль тарана, оставляя для паренька безопасную просеку.

Боковым зрением я заметил справа оленей. Они мчались сначала поодаль, потом наравне со мной, а вскоре и вовсе перегнали, отрываясь от взбудораженной земли, взлетая над ней и в ужасе не замечая ничего вокруг. Потом стадо пошло мне наперерез, а я, разогнавшись, на скользком мху не смог сразу замедлиться, и налетел на одно из животных.

Олень шарахнулся в сторону вместе со мной и внезапно провалился куда-то. Я, потеряв равновесие, полетел следом, пружинистый мох исчез из-под ног, а тело моё кувыркнулось в темноту.

Я свалился на оленя, что-то впилось в грудь. Зверь изо всех сил забил копытами по моей селезенке. На глаза у меня навернулись слезы, я отпихнулся от оленя и спиной уперся в стену.

Приглядевшись, понял, что свалился в волчью яму. Олень меня спас. Если бы не его тело и колья подлиннее - был бы я сейчас как решето, да к тому же на последнем издыхании.

А вместо меня умирал олень. Напоследок он извернулся и лягнул меня в бедро.

- Прости, прости, - прошептал я. - Это так вышло. Я не хотел.

Огромный черный глаз покосился на меня и застыл.

- Брэдвин!!! - заорал я, надеясь, что парень услышит меня сквозь грохот бури. Надежда была слабой, но я достал из пояса еще один пентакль и пошептал над ним, чтобы одна монета притянула другую. Один пентакль так и остался у Брэдвина.

- Вот ты где!

Белобрысая голова свесилась от края ямы.

- Давай ко мне! - бодрясь, пригласил я. - Ты ж хотел провалиться сквозь землю?

- Веревка у тебя есть? - спроси Брэдвин.

- Нет!

- А вылазить как будем?

- Вылезем! Давай вниз! Смерчи близко, поди!

Брэдвин поглядел в ту сторону, откуда мы, видимо, прибежали, и выругался, припомнив нескольких демонов Подземелья.

- Ох, ангелы с архангелами, помогите этому отроку! - я сплюнул через плечо.

- Хватит причитать! Говори лучше, как смерчи отвести! Есть же такое заклинание, от стихийных бедствий!

- На это надо много сил, к Великим Белым идти надо! Да и не знаю я такого заклинания! Полезай в яму, пока не сдуло тебя!

- Не полезу! Вспоминай заклинание! Как отвести беду, как снять заклятие, проклятие или что там еще у вас бывает! Ну!

- Слушай, слушай... - от страха я начал задыхаться. Вдруг Брэдвина и правда сдует, пока я тут упрямлюсь? - Есть один способ. Вот, держи-ка монету!

Я встал на кончики пальцев и вытянул из ямы руку с пентаклем.

- Чем это она заляпана? - возмутился Брэдвин.

- Это кровь моя. И ты вторую, свою, монету окропи кровью. И зашвырни их обе подальше отсюда, а после прячься. Понял?

- Не дурак.

Брэдвин пропал. Я схватился за амулет на шее, призвал светлую Велтзиэль, последнюю опору и защиту нашего мира, да будут разверсты её очи над этим полем и лесом... Нельзя же так... Брэдвина отпустил одного, а мальчишка ранен, а я как последний болван, в яму провалился! И толку от меня никакого, только ворчу да шепчу не пойми что, и сам ведь не понимаю, что за слова мне приходят на ум! Страшно от этого! Деревья трещат кругом, дрожит всё, а мне жутко потому, что я знаю то, чего знать не должен. Да не маг же я, не колдун, не ведьмак! Как хочешь назови - нет! Я просто слуга, из украденных. Украли меня из Мармилока, отслужил я своё, да и... У кого отслужил? Неужто правда у нежити? Или не отслужил? Я же Улзен, "беглец"?

Брэдвин снова появился у края ямы и, уже не раздумывая, скользнул вниз.

- Пригнись, - просипел он, приседая перед мертвым оленем и вжимаясь в землю как только можно.

Я подчинился, но плащ накинул на Брэдвина, а сам сосредоточился на амулете и защитном заклинании. Теперь, когда бежать не надо, должно получиться гораздо лучше.

Затряслось кругом. Края ямы начали осыпаться. Ветер завыл, бросая пригоршни черного песка. Что творилось наверху, я мог только представить - но не очень-то хотелось. Один раз взглянув украдкой, зажмурился снова. С неба уже валуны грохались, что ядра из баллисты, грозя насыпать поверх уничтоженного леса курган. Стволы летали, будто запущенные руками великана, который лихо складывал гигантскую поленницу. И всё это - в пыли, в щепе, в обрывках травы, в комьях дёрна, удушливо, без капли дождя. Спаси нас, Велтзиэль!

Некоторые камни всё же попадали в яму, но моя молитва начала действовать, и получить от даже довольно больших валунов мы могли только синяки. Лишь однажды Брэдвин вздрогнул, когда камень опять задел больное плечо - но не проронил ни звука. Ничего, как только выберемся из этой передряги, подлечу Брэдвина, будет как новенький! Почему ж я в своих способностях стал так уверен?..

Мы подпрыгнули в яме, когда неподалеку упало на землю что-то очень тяжелое, огромное. А дыру, через которую мы "провалились", накрыло толстым стволом дерева. К счастью, ветки располагались выше или ниже - иначе бы нам не поздоровилось и под заговоренным плащом. После этих двух ощутимых ударов наверху все внезапно стихло. Я прислушался, не выпуская, однако, амулет из рук.

- Тихо, - сказал Брэдвин, выглядывая из-под плаща. - Думаешь, всё кончилось?

- Погоди, - проговорил я. Помолчал и добавил: - А ты в какую сторону монеты бросил?

- Да вот, как раз в ту, где сильнее всего ударило. И что это значит?

- Значит, пришлёпнули нас. Можно вылазить.

- Да кто пришлепнул?

- Если б я знал...

Брэдвин встряхнул плащ, оставив на полу ямы кучу песка.

- Вставай ко мне на плечи, - сказал я. - Подсажу.

Он так и сделал. Я легко вытолкнул Брэдвина из ямы и услышал его возглас - не то ужаса, не то удивления.

- Что там? - полюбопытствовал я.

- Вылезай, сам посмотри!

- Э, вот так, значит! Погоди, мне это не быстро!

- И оленя тащи. Хорошее же мясо, чего пропадать.

Я снял с кольев обескровленное тело бедного животного, выпихнул его так, чтобы олень оказался на краю ямы. Брэдвин оттащил нашу случайную добычу и вернулся ко мне.

- Давай, я тебе дерево какое подтащу, по веткам вылезешь, - предложил паренек, морщась от боли в плече.

- Куда ты! Я сам выберусь.

Он с сомнением хмыкнул, но отошел.

Я повытаскивал из земли все колья, испачканные оленьей кровью, и размахнувшись, воткнул пару штук внизу, да пару чуть повыше. А еще два взял в каждую руку.Колья были коротковаты. Если бы не это - у меня бы сейчас красовались в груди несколько дыр. Но, опять же, если бы не длина кольев, я бы не взмок так, выкарабкиваясь на свет божий.

Мой рост позволял просто подпрыгнуть и зацепиться кольями за край ямы, что я и сделал. Опершись ногами на нижние "зубы" волчьей ямы, я выбросил руки еще чуть вперед, поднялся на следующую ступеньку весьма ненадежной для моего веса лестницы, и дальше, скрипя от натуги зубами, не без помощи Брэдвина, был возвращен миру людей.

- Великая Велтзиэль! - вырвалось у меня, едва я огляделся вокруг. - Что ж тут сотворилось!

От леса ничего не осталось, только бурелом, вывернутые корни, прибитые камнями ветви, ошметки мха, щедро посыпанные разноцветным - желтым, зеленым и черным - песком. А неподалеку - гигантский камень, прямо-таки скала, прилетевшая с другого края мира и рухнувшая аккурат в полсотне шагов от нас. И порода скальная мне что-то напомнила... Нет на севере гор. А на юге они вот именно такие, гранитные, со слюдяными прожилками, сверкающими на солнце, серые и розовые...Что ж, эта громадина с самого юга за нами прилетела?

За нами ли? Или за кем-то одним из нас?

И откуда я знаю, что на юге горы такие, если мой город - на севере... Одни загадки. Видать, и нежить за мной охотится сильная, раз целыми скалами швыряться может и повелевать. Только кому о том расскажешь? не Брэдвину же. Чем он мне может помочь?..

- Тяжел ты, Улзен! Как будто сам камнями набит! - кривясь от боли, пожаловался Брэдвин.

- Не вывихнул руку? - уточнил я, отряхиваясь от песка. - Эх, помыться бы!

- Да поесть. Я давно уже ничего не ел. Со вчерашнего вечера.

- Так, у меня же... - произнес я и тут понял, что сумки моей нет. Когда я её потерял? И где? Когда по полю бежал, сломя голову? Хорошо хоть, деньги в пояс зашиты, да фляга еще при мне. Но в ней - три глотка осталось, не больше.

- Чего задумался, Улзен?

- Далеко до ближайшей деревни?

- До самой ближней за пару часов доберемся. Предлагаешь там заночевать? - Брэдвин присел на ствол поваленного дерева.

- Предлагаю. После такой встряски надо бы дух перевести. Еще бы мужика с телегой повстречать - чтобы довез, только вот что-то края нелюдные здесь. Мы уже сколько прошли, а так никого и не встретили, - припомнил я.

- Из-за войны, наверное, народ попрятался, - Брэдвин шевельнул одним плечом. - Ничего, доберемся как-нибудь, - без воодушевления добавил он. - Надеюсь, смерч уж не повторится...

- С чего бы ему повторяться? - хмыкнул я.

- А тебе ничего не кажется странным? - удивился Брэдвин.

- Да мало ли какие смерчи бывают.

- Ладно, Улзен, пора убираться отсюда подобру-поздорову, - сказал Брэдвин.

Он встал с бревна и, прихрамывая, побрел по камням, перешагивая через торчащие ветки.

- Я тебе кричал там, на поле, а ты чего не подождал меня? - спросил я. - Под плащом бы вместе добежали, ты бы столько синяков не получил!

- Ага, надо было мне остановиться и ждать, пока ты добежишь, под этим "дождичком"! - криво усмехнулся Брэдвин.

- А я вот слышал, что мастера фехтования, если в дождь над головой мечом размахивают, то совсем сухие остаются.

- Так то в дождь! А тут - камни с неба падают! Только оружие портить! Ну ты скажешь тоже...

- Так что, не отбился бы?

Он без умысла швырнул в меня обрывком мха.

Я поднял на плечи оленью тушу, и мы полезли по бурелому - выбираться к человеческому жилью.

Тучи разошлись, будто их и не было. Ангел Солнца опять воспарил, но казалось мне, что к нам он прикасаться избегает. То ли вину какую чувствует за собой, то ли...

То ли знает, о чем я думаю - и о чем Брэдвину говорить пока не буду. Буря эта, конечно, не случайна. Она преследовала именно нас, кусок скалы упал на то место, куда Брэдвин бросил пентакли с нашей кровью. Но паренёк в жизни еще ничего не натворил, я уверен. А вот я - сбежал от своих хозяев. И теперь они - они, могущественные черные маги! - нагнали меня, чтобы убить.

Дойдем до деревни - распрощаюсь с Брэдвином. Нельзя подвергать его такой опасности. Да и в Мармилок мне теперь дорога закрыта.

Глава 2.

- Ты не думай, - говорил Брэдвин, шагая впереди. - Я и левой рукой могу сражаться. То, что я повредил плечо - ничего не значит.

- А я и не думаю ничего такого, - поддакнул я, обходя поваленное дерево.

- Ты ж меня для охраны нанял, - усмехнулся Брэдвин. - По крайней мере, ты это утверждал. Или просто решил всю дорогу до трактира потчевать меня душеспасительными беседами?

Я оторопел от его догадливости.

- Чего кряхтишь? - Брэдвин остановился, взглянул на меня. Лоб у него был в крови.

- Олень тяжеловат, - буркнул я.

- А зачем ты его тащишь целиком? Тебе не пришло в голову отрубить для нас по куску, а остальное оставить лесному зверью?

- Да кому тут оставлять? Снесло всех, - проворчал я. Хотя в ту минуту мне подумалось: уж лучше бы я последовал совету Брэдвина.

- А для кого тащить?

- Мало ли для кого... Вот встретим - узнаем...

- Ну да... Несуразный ты, Улзен. Вроде по возрасту тебе положено быть мудрым и опытным, а ты словно вчера родился.

- Родился я, когда еще Великих Белых от земли не видать было, - сказал я, поправляя на плечах тушу оленя.

- Значит, тебе лет двести.

- Люди столько не живут.

- Верно, Улзен. А ты думаешь, ты человек?

- Что еще за шутки? Конечно, человек! Ты иди, иди, да смотри под ноги, а то еще шишек набьешь. Я тебя, конечно, вылечу, вот надо только из бурелома выбраться. А там, глядишь, травы целебной нарву, приложу к твоему плечу - и оно заживет быстрее, чем на кошке.

- И кровь у тебя густая. Ни у кого такой крови не видел, - хмуро добавил Брэдвин.

- Это потому что я воды мало пью.

- Ну да...

- Довольно уже. Мы вон от смерча пешком убежали, а тебе всё не любо!

- Прости, Улзен, - вдруг сказал Брэдвин. - Зря я тебе приказал бежать. Ты мог бы погибнуть. Я в последний миг заметил на дереве метку, что тут в лесу волчьи ямы.

- Это... В такой опасности может быть, Брэдвин. Ничего ж, мы ведь живы! Кому сгореть, тот не утонет.

- Верно, Улзен. Тем более, везение на твоей стороне - у тебя в брэ, наверное, целый мешок пентаклей зашит!

- Опять за своё! - я бы всплеснул руками, да только они были заняты. Брэдвин рассмеялся, не зло, не обидно. Пускай подшучивает - видать, ему так легче. Когда смеешься, вроде и болит меньше.

Мы шли долго, и уже стало казаться, что изничтоженный смерчами лес тянется до самого горизонта - а там, может, и до края Листа Древа. Солнечный Ангел решил нас не жалеть - припекал, будто загреб жар из ада, где томился ночью в плену. Воды в моей фляге осталось несколько глотков, и я отдал их Брэдвину. Парень скинул рубаху, повязал ее на голову, а на его спине я разглядел не только свежие синяки, но и старые шрамы. Судя по всему, раны ему прижигали. По сравнению с этим теперешние ссадины, и даже ушибленное плечо - ерунда. Но, всё же, когда мы остановились передохнуть, и я скинул с плеч оленью тушу, мне пришла мысль сделать повязку. От своей штанины я оторвал приличный кусок. Брэдвин понял мою задумку и упрямствовать не стал: правой рукой он старался двигать поменьше, а с повязкой это проще.

- Спасибо, - сказал Брэдвин.

- Вот увидишь, я тебе залечу всё до последней царапины, - пообещал я.

- Для того, чтобы раны быстро зажили, нужна магия, - возразил Брэдвин. - А пока что рядом нет даже самого захудалого деревенского белого колдуна.

- А черными ты брезгуешь?

- А где ты видел черных колдунов? - спросил Брэдвин. - Из наших земель их уже давно изгнали Великие Белые.

- И то верно, чего это я... Но ведь, если белые есть, значит, и черные должны быть, так? Ну, раз у нас тут все белые, то понятно... Ошибся я.

Брэдвин покачал головой.

- И с оленем я тебе не помощник, - добавил он, глядя, как я снова взваливаю на плечи убиенное животное. - Он весит столько же, сколько и я.

- Ничего, я сильный, дотащу.

Он хмыкнул - мол, посмотрим. Ладно, пусть лучше думает, что за необычного человека он нанялся сопровождать, чем замышляет самоубийство. Проповедь тут, чую, не проймет, с ним бы надо похитрее - уж больно сообразительный. А ведь про себя ничего не рассказал. То в бой отчаянно бросается, чтобы погибнуть, то от смерча и камнепада бежит - не хочет умирать.

- Послушай-ка, Брэдвин! - окликнул я. - А за какого короля ты на том поле сражался? Что-то я забыл, чьи тут владения.

- Не за короля, Улзен. Тут графья за землю передрались. Я нанялся к графу Армилу, - ответил Брэдвин, - потому что по дарственной от Великих Белых он истинный наследник в городе Витлор.

- А противник его кто? - продолжал допытываться я.

- Граф Савинар. О нем мне мало известно. Обжора, говорят. А войска у него отборные, тренированные.

- Это я заметил, вон, сколько народу перебили. А оружие у них какое?

- Не знаю. Я же в бою так и не участвовал. Хлебнул этой дряни из котла - башка затрещала. Помню, встал в строй, хотел меч поднять - а дальше темнота. Очнулся, уже когда ты меня достал.

- Славно... А если бы тебя убили?

Он не ответил. К тому времени мы добрались до границы поваленного леса. Дальше стелились поля, ровные, нетронутые - будто смерчи домчались сюда и пропали. А наверное, так оно и было.

Через поля тянулась дорога, и по ней неспешно тащила телегу пегая лошадка.

- Смотри-ка! - радостно воскликнул Брэдвин. - Как по заказу! Эй! Эй, стой!

- По заказу, - проворчал я, поспешая за ним, вдруг сорвавшимся с места вдогонку телеге. - Чистое везение, всё из-за брэ с пентаклями!

Телега тащилась так медленно, что Брэдвин, даже уставший, быстро догнал её. Крестьянин, завидев торопящегося к нему парня с мечом и в окровавленной рубахе, как ни странно, остановил лошадь. Пока я добрался до телеги, Брэдвин уже успел договориться с возницей и радостно махнул мне рукой, мол, забирайся с оленем на пару.

- Залазь, - подтвердил его приглашение смурной крестьянин с бесцветными глазами. - До деревни версты четыре. На ночлег вас устрою.

Он с интересом взглянул на мертвого оленя, но почти тут же искра интереса и угасла. Я уложил тушу на сено, взгромоздился рядом. Брэдвин улегся по правую руку от меня. Крестьянин натянул поводья, и лошаденка снова поплелась, кивая головой, по наезженной колее.

Брэдвин почти сразу задремал. Повозка покачивалась, местность вокруг была однообразная - поля да рощицы, ничего неожиданного. Но меня в сон не клонило. Может, Брэдвин по молодости и быстро ко всему привыкал, а я никак не мог опомниться после бегства от смерчей, всё высматривал что-то зловещее по сторонам, пока взгляд не утомился. Тогда я принялся отгонять мух от оленьей туши. Они меня порядком донимали, еще когда я тащил добычу через бурелом, но теперь уж просто обнаглели. Садились даже мне на нос - пришлось сорвать у обочины ветку, чтобы отмахиваться.

Крестьянин ко всему оставался равнодушен. Я попробовал узнать у него насчет рассорившихся графов, но он отвечал только "нет" и "нет", ничего не знал. Видать, владения местных лендлордов были сущими клочками, если и за четыре версты от города о графьях никто не слыхал. Было из-за чего столько народу погубить...

Под конец путешествия на телеге и меня начало морить жарой. Я было заклевал носом, но мухи не унимались. Их стало больше, запахло сыростью, болотом. Дорога расширилась, но и размокла, стали попадаться лужи с головастиками. В грязи я углядел отпечаток лошадиного копыта - ничего особенного, если не считать, что лошадь оказалась не подкована. Что это могло означать? Что деревня, куда мы едем, куда как бедна, и кузнеца там нет. А еще...

Опять в груди заскреблось какое-то предчувствие. Да что со мной? Что меня мучает теперь - забытое или никогда не бывшее? Ох, ангелы с архангелами... Помолитесь за меня.

Лошадь прибавила шагу, завидев знакомую изгородь. Крестьянин привез нас на маленький хутор, где и было всего-то - дом да хозяйственные пристройки. Крыши соломенные, стены черные, обмазаны глиной, окна без стекол, затянуты бычьим пузырем что ли. А нам и то ладно, было бы где поесть да переночевать. Я разбудил Брэдвина. Он, не продрав глаза, ухватился за меч, но потом сообразил, охолонулся. Чего ему там приснилось, мне не ведомо.

У самой изгороди углядел я разросшийся подорожник, с широкими, как платки, листами, и нарвал горсти две. Пригодится, чтобы ушибы с синяками подлечить. А дальше еще углядел желтоватые цветочки лапчатки, тоже сойдет. Нигде еще такой пышной травы не видел!

Крестьянин принялся распрягать лошадь, а нам хмуро кивнул, чтобы шли вперед, к хате. На дворе рубил дрова еще один крестьянин, с синеватым одутловатым лицом, с длинной бородой и таким же водянистым взглядом, как у нашего возницы. Взглянул на нас из-под густых бровей - и опять взялся за топор.

Оленя я снова взвалил на плечи, понес в дом. А там уж нас ждала хозяйка, приветливая да веселая, не то что эти молчальники. Востроносая тщедушная старушка сидела на лавочке, пряла шерсть - и всё с шутками и прибаутками, сама над ними и смеялась. Волосы у нее были всклокочены, торчали из-под платка, глазки бегали, точно мыши в погребе, но нам хозяйка улыбнулась и кликнула свою дочку.

- Зилька, ленивая! А ну, гостям репы навари! Да мясо зажарь! Они вона какую тушу приволокли!

Голос у старушки был тонкий, визгливый, беспокойный, а вид бодрый, будто она сто лет прожила и еще столько же собиралась прожить. Правда, старость давала о себе знать - в теплый летний день бабуля куталась в меховой жилет.

Вышла Зилька, молчаливая девица с длинной косой, в холщовом платье. Ноги у нее были то ли в черных чулках, то ли в сапогах, то ли в глине по колено. Через узкие окна хижины света проникало мало, так что я странную обувь и не разобрал.

- Воды нагрей! - вслед Зильке кричала старушка. - Гостям с дороги помыться!

- Хорошо бы, - сказал Брэдвин.

- Гости у нас редко бывают, а мы им рады, - пропищала старушка и хихикнула. Вот веселая! - Ничего, что хутор небогатый. Привечать и мы умеем. Век наш постой не забудете.

Брэдвин присел на скамью у стены.

- А вы откуда будете? - спросила у него хозяйка.

- Из Мармилока, домой идем, - ответил Брэдвин. Удивил меня: чего вдруг мы с ним из одного города оказались?

- Не слыхала про такой город, - дёрнулась старушка. - А величать вас как, охотнички?

- Меня Брэдвин, а его Улзен. Отчего же мы охотнички? - спросил парнишка.

- Как же, в наших лесах почитай уже полвека охоты нет.

- Как же нет, если тут графские угодья? - изумился я.

- А были угодья, теперь нету, - ухмыльнулась хозяйка. - Никто с вас за оленя этого не спросит.

- Граф Армил тебе знаком? Или Савинар? Или про город Витлор слыхала? - спросил я.

- Были тут такие, да только давно. Померли уже. Но...простите меня, могу и перепутать. Ноги у меня не ходят совсем, сижу тут целыми днями, пряжу пряду, рубашку сшить надо... - старушка едва не всплакнула.

- Может, это я, старый, чего перепутал, - ответил я учтиво, а сам на Брэдвина невольно покосился. Но парень тоже нахмурился, задумался. Не к мертвецам же он в армию нанялся? Да ну...

- Да ты садись, мил человек, - пригласила хозяйка. - Потолок у нас низковат для твоего роста, еще сгорбишься ненароком.

Я присел на деревянную лавку у стены. В доме было прохладно, даже сыро, но в кухне за стеной топилась печь и доносился оттуда щекочущий желудок аромат каких-то незнакомых мне приправ, смешанный с дымом и запахом дров. Я решил, что Зилька одна с оленем не справится, больно тяжела туша, и зашел на кухню, подсобить.

Зилька и впрямь ковырялась в олене, будто он был не мясом, а рыхлой землей. Брюхо вскрыла, а что дальше делать - никто ей не сказал.

- Давай-ка, я тебе помогу, - пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку, я взял у Зильки нож и быстро освежевал тушу. Молодая кухарка только рот разинула.

- Ты нам ноги зажарь, а остальное оставь себе да хозяевам на пропитание, - сказал я.

Она кивнула, зыркнув на меня бледно-серыми глазищами. Тут на мгновение померещилось мне, что она и позеленела даже, но кухня топилась по-черному, мало ли что могло привидеться в чаду, от которого и стены почернели.

Я взял у Зильки ступку, пестик, и принялся давить сок из собранных у дороги трав.

- Зилька! Вода уж кипит! - закричала старушонка.

Зилька бросилась к печи, вытащила оттуда котелок с кипятком. Быстро он нагрелся - может, заранее поставлен был для каких нужд?

- Еще воды нагрей! Надо белье постирать! - приказала крикливая старушонка. - А вы идите на двор, ополоснитесь! Там, у колодца, ковшик лежит!

- Вот раскомандовалась, - усмехнулся Брэдвин, когда мы подошли к колодцу. Голос старушонки попритих - стены его заглушали.

- На то она и хозяйка, - ответил я.

Ступку с травами я забрал с собой, заодно прихватил котелок. У колодца мы нашли и кадку с холодной водой.

- Одежду бы постирать, - сказал Брэдвин. - Только не отстирается. Кровь же. Старуха спросила, чего я такой, в крови весь - а я, мол, оленя вытаскивал из ямы и испачкался.

- Чего ты? Не доверяешь ей?

- А ты доверяешь? Мы же неизвестно где, непонятно, что за люди тут. Вон они, молчат и только на нас косятся, - Брэдвин, поморщившись, стянул рубаху и потрогал больное плечо.

- Косятся... Деревенские вообще недоверчивы. Они сами нас боятся. Ты подумай, мы с оружием, в кровище, чумазые... А что это у тебя? Амулет?

Брэдвин схватился за маленький, с запечатанным горлышком, сосуд на черном шнурке.

- Это от матери. Последнее, что осталось, - глухо ответил он. - Её убили. Как и всю мою семью. А деревню мою сожгли дотла.

Лицо Брэдвина потемнело, когда он это произнес.

- Говорил я тебе, что проклят, - добавил Брэдвин. - Так вот, у меня от рождения ни капли магии не было в теле. Мать, чтобы это не выдать, мне часть от своей отдала. Вот в этом сосуде. А у тебя что на шее болтается? "Горшок счастья"?

- Это...кхм... - я растерялся. - Амулет это обычный. Корешок да в красную тряпицу завернутый. Так, знаешь, на всякий случай.

- Да, заметил я, как ты в яме за него держался и молитвы читал, - припомнил Брэдвин. - Ну, да, дело твое. Не хочешь - не говори.

Мне совестно стало, что я Брэдвина почти что обманул - всей правды не сказал. Только почему-то в тот момент язык не повернулся. Может, из-за того, что визгливый голос старушонки всё перебил. Она опять Зильку гоняла - то с водой, то с мясом, то с репой. Я разбавил воду в кадушке кипяточком, полил Брэдвина из ковшика. Кровь с лица он смыл, да и рубашку мы кое-как помыли. Вот вытереться оказалось нечем, да не беда - ветром обдуло, обсох паренек. Я ему плечо смазал целебным соком, какие-то слова, опять пришедшие на ум, пошептал, и повязку для руки вернул.

- Будешь завтра как новенький, - пообещал я.

- Спасибо, - он смутился даже. - Давай и я тебе помогу помыться.

- Ай, ладно, я сам. Ты отдыхай, тебе неловко будет ковшом махать.

Когда я вернулся в хату, старушонка развлекала Брэдвина веселой песней, а между куплетами еще успевала рассказать прибаутку.

Оборотистая Зилька тем временем поставила на стол ржаных лепешек да горшок с пареной репой. А вскоре принесла и мясо, хоть и с сукровицей, но вполне готовое.

- А чего не солено всё? - спросил я, распробовав.

Хозяйка опасливо покосилась в сторону кухни, вытянула из кармана фартука соляной камень и быстренько ножом наскребла нам щепотку соли. Спрятав камень, пальцы со смаком облизала, взяла кусочек репы, а к мясу не притронулась.

Брэдвин набросился на еду. Так и обедали мы с ним вдвоем, больше к трапезе никто не присоединился. Если бы не звук топора да треск расколотых поленьев - я бы решил, что другие жители хутора сквозь землю провалились. Что ж, может, в этих краях такой обычай - гостей отдельно кормить. Я чужие обычаи и не помню, только свои, мармилокские.

Еще принесла Зилька нам настойки. Брэдвин выпил, а я отказался. Отчего-то при виде мутноватой жидкости у меня сразу заболела голова. Пил я раньше или не пил - только архангелам ведомо да Душе Мира.

После сытного обеда Брэдвина разморило. Глаза стали закрываться сами собой - я видел, что он борется со сном из последних сил.

- Улзен, - проговорил он. - Ты посторожи, мне поспать надо. Я давно уже толком не спал. Хорошо, а? Посторожи?

- На сеновал идите, в доме у нас кроватей нетуть, - заявила хозяйка.

Я помог Брэдвину добраться до сеновала, что был рядом с конюшней, почти что донес его на себе.

Проспал Брэдвин до ночи. Поначалу я сидел, сторожил, прислушивался к разговорам на дворе. И мужики вдруг стали что-то буркать, и старушенция на улицу выбралась. Всё распоряжалась, требовала чего-то. Но потом голоса утихли, я помолился Велтзиэль и, как оказалось, придремал.

Что меня разбудило - не знаю. Может, холод, перед рассветом стало как-то особенно промозгло, даже плащ не согревал. А еще, пооглядевшись, я не увидел Брэдвина. Меч его лежал рядом со мной. Удивившись этому обстоятельству, я оружие взял - не оставлять же без присмотра - и вышел на двор.

Под безлунным, затянутым тучами небом странно было так четко различить всё вокруг. Приглядевшись, я приметил вдалеке огоньки навроде светлячков. Но не они давали свет, разлившийся повсюду. Оглядевшись и не увидев никого из хуторских крестьян, я подался в сторону колодца, где, как мне в тот миг почудилось, ангел обронил осколок солнечного нимба.

Выглянув из-за угла хаты, я обомлел.

Над колодцем парил необыкновенной красоты дух, женщина с длинными светлыми волосами, в серебряном платье с широким поясом, босая. Прекрасное лицо духа было омрачено тенью печали. Будто в молитве, женщина то воздевала тонкие руки к небу, то протягивала их к застывшему у колодца Брэдвину. Она что-то нежно говорила, только издали не разобрать.

Разинув рот от удивления и обмякнув, чего уж там, от облика неизвестного мне духа я некоторое время простоял, подпирая угол хаты и сочувствуя романтической сцене. Навострив уши, я стал даже различать и слова, которые призрак шептал юному воину.

- Дорогой мой, милый Брэдвин, - напевала светящаяся фигура, - ты же знаешь, что без магии в нашем мире не прожить! Зачем тебе мучиться? Ведь нет у тебя никакого предназначения на этом Листе Древа! Возьми мой кинжал, вонзи себе в сердце! Будет легче!

ЧЕГО?

Меня будто водой окатили. Меч я давно выпустил из рук, а вот амулет, что на моей шее, в забытьи сжал ладонью - и её обожгло. Очнись, Улзен!

Левой рукой Брэдвин держал кинжал, острием направленный в грудь. Я тигром выскочил из тени, выбил у парня оружие и, подхватив вмиг ослабевшее тело, помчался к хате. За моей спиной раздался нечеловеческий вой.

Велтзиэль...Пронеси и вынеси! Не ангел это, а обманка!

Я вломился в хату, положил Брэдвина на скамью, захлопнул дверь, вбил в петли засов. Оглянулся в темноте - и тут на меня сверху свалилось что-то маленькое, мохнатое, визгливое, горбом повисло на спине, вцепилось когтями в лицо, ногами обвило шею и принялось выдирать мне ноздри, при том нестерпимо вереща в оба уха. От неожиданности я шарахнулся об стену, прибив это непонятное существо. Попробовал оторвать от лица тощие ручонки - не тут-то было. Зверюга вопила и драла меня когтями. Я ухватил её за шкуру и в секунду стащил мех целиком - но кровь не брызнула. Жилетка! меховая жилетка!

Хозяйка?

В запертую дверь снаружи тяжело ударили два раза. Изо всех сил я ухватил руки, рвущие моё лицо, и развел их в стороны. Старуха завизжала на высокой ноте, принуждая нутро извергнуть весь сегодняшний обед. Я стащил её с моей шеи, в полумраке увидел блеск зубов и узенькие щелки бешеных глаз, сдавил старушонке горло, чтобы прервать уже безумный поток звука. Хозяйка захрипела, и тут я за спиной различил еще чей-то рык.

Размахнувшись тощим хозяйкиным тельцем, я шлепнул по какому-то осклизлому наросту, выползшему из стены. Недовольное ворчание захлебнулось бульканьем, хата пошатнулась.

В проеме кухонной двери появилась Зилька. Теперь она вся была черная, с головы до ног, и чем-то чавкала.

- Трое на одного, значит? - прохрипел я, слизывая с губ собственную кровь. - Нечисть болотная!

Осклизлый комок шмякнулся мне под ноги, обхватил их и начал перекатываться, заставляя подошвы калиг скользить по земляному полу. Зилька тоже не заставила себя ждать, прыгнула прямо от кухонного порога мне на грудь, и оказалась куда как сильна - свалила меня, приложив затылком о скамью, и уставилась горящими глазищами. Пахло от нее животной кровью, изо рта торчал кусок сырого мяса. Отказываться от лакомства она не собиралась - заглотила мясо целиком и, прижав мне руки, приказала остальным:

- Держите его. А я другого заберу.

Мою руку, сжимавшую горло хозяйки, придавило слизью, сочащейся из пола, да начало выворачивать, так что пришлось выпустить безумную старуху. Она подпрыгнула к потолку, взмахнула хвостом и оскалилась на меня. Я же не мог пошевелиться, даже дышал с трудом под навалившейся гадостью.

Девка Зилька слезла с меня, подхватила тело Брэдвина и поволокла к дверям. Засов откинула - а снаружи уже поджидает демоница, что у колодца зубы заговаривала.

Зилька, черноногая в призрачном свете, окровавленная, выпростала из рукава рубахи щупальце, обернула Брэдвину вокруг шеи и потащила по двору к огонькам, повисшим вдоль плетня.

- Он мой! - взрычала демоница.

Заверещала хозяйка, но из хаты выскочить не решилась. Зилька оскалилась, присела, закрывая собой Брэдвина, и тоже заголосила, так что у меня все кости в теле отозвались тягучей болью. Студень беспокойно забулькал.

Рядом с демоницей появился и тот крестьянин, что нас привез на этот гиблый хутор.

- Отдай! Он присужден Алане! - заявил этот, уж и не крестьянин вовсе. Глаза у него горели, как угли.

Зилька пригнулась, выпустила в демоницу черные отростки - и получила обратно свою злость в удесятеренной силе. Волосы строптивой кухарки задымились, поплелась удушливая вонь сырой рыбы. Огоньки у забора шевельнулись и как будто придвинулись на шаг к хате.

Надо было поторапливаться. Студень решил, что я вполне в его власти, подбирался к горлу, желая забить мне рот и придушить. Только заметил я, что он сторонится моего амулета. Значит, получи...

Велтзиэль, Душа Мира, Михаэль архангел, не оставьте меня в трудную минуту!

Откуда только и прибавилось - рванул я изо всех сил, слизь по стенам разметал, подскочил на ноги. Хозяйка,игонь хвостатая, метнулась ко мне со стены, но я уж поднял тяжелую скамейку и шарахнул по визгливой твари с размаху. Нечисть шмякнулась в угол, подпрыгнула и побежала, цепляясь коготками за выступы за потолке. Я, продолжая негромко бормотать молитву к заступникам, взял со стола кувшин с наливкой, разбил его, оставив в руке одно только горлышко. Игонь завизжала, закрутилась, прыгнула мне на голову, чтобы опять вцепиться когтями и уж в этот раз точно выдрать глаза - но промахнулась. Я схватил её на лету, впечатал в стену и пригвоздил тощую мегеру осколком кувшина. Хозяйка пискнула напоследок, оскалилась бессильно и стекла лужицей мне под ноги, оставив только мокрый соляной камень.

Слизь на полу от одной молитвы заколыхалась, торопясь вернуться в родную стихию. Когда соль коснулась студяной шкуры, стены встрепенулись и исчезли, открыв вид на бой во дворе. Демоница наступала на полумертвую Зильку, тесня её к огонькам у плетня, а бывший возница тащил тело Брэдвина прочь от хаты.

Я подхватил соляной камень, сунул в карман. Потом поднял скамейку и, окликнув крестьянина-оборотня, с разбегу ударил его толстой доской в грудь. Раздался звон, будто били в колокол. Скамейка треснула и развалилась. Крестьянин осклабился, от удара даже не присел. Брэдвина он сразу бросил, угадав мои намерения, но тем хуже. От плетня, от огоньков, потянулись к телу парня еще какие-то ветки и крючья. Земля зашевелилась, взбугрилась, и я разглядел покрытых мхом сморщенных существ, похожих на болотные кочки.

- Брэдвин! - закричал я. - Очнись!

Демоница захохотала. Крестьянин-оборотень схватил тело Брэдвина и зашвырнул его туда, где было больше всего огоньков и кочек. Сердце моё остановилось. Алана, всё еще сохранявшая вид прекрасного призрака, кинулась ко мне, оскалив ровные зубы, сверкая огромными глазами с длинными ресницами.

Я метнулся назад к хате, припомнив, что где-то там выронил меч. На миг демоницу отвлекла Зилька - её горящий скелет ухватил Алану за ногу. Красавица взбесилась, дохнула багровым пламенем изо рта, и от болотницы осталась только лужица черной жижи.

Я схватил меч Брэдвина, вытащил из ножен. Крестьянин-болотник выбил его у меня из рук, ударил в живот, потом по голове. Кулаки у него были что кувалды - такому молодцу бы кузнецом работать. А кузнеца-то поблизости и нет... Болотник замахнулся, чтобы кулачищами размозжить мне черепушку - дьявольской силы хватило бы на это. Я откатился в сторону, мало что соображая. Боком наткнулся на соляной камень за пазухой, скрючился от боли, но камень вытащил. Выбила его Алана. Камень покатился к сборищу огоньков, там засуетились, от земли пошла пена. Алана ахнула, но было поздно - кочки подобрали щупальца, зашипели, заторопились прочь от ядовитого для них места.

Соленая вода брызнула в стороны, настигая отставших кочек, попала и на болотника, и на Алану. Шкура бывшего крестьянина задымилась, пошла дырами, он взревел, начал рвать на себе одежду. Алана тоже не стерпела соли, поменялась на глазах. Уже не красавица - страшная старуха в лохмотьях, с растрепанными волосами, с когтями на руках и ногах, с лицом, разорванным пополам. Она взвыла, набросилась на меня и стала душить. В мозгу помутилось, слова защитной молитвы так и не слетели с губ. Я вцепился демонице в волосы, рванул голову, свернув шею - увидел вместо затылка пустоту черепа. Мы с Аланой покатились по траве, врезались в издыхающего от соленой воды болотника. Демоницу окатило слизью из тела умирающего оборотня. Я отшвырнул демоницу от себя, протер глаза как смог и, щурясь, побежал к скопищу огоньков - туда, где еще должно лежать тело Брэдвина. Алана поползла за мной, и я разглядел, что и кожи на спине у нее нет, а внутренности и хребет торчат на позор белому свету.

У плетня суша заканчивалась. Голова Брэдвина еще торчала над водой. Я попробовал ухватить его за волосы, но они были коротки. Тут демоница подоспела, вцепилась мне в ногу. Я схватил ее за торчащий хребет, отшвырнул подальше. Она подпрыгнула, отскочив от земли, бросилась на меня. Я вынул из пояса пентакль и припечатал лоб чудовища. Визг, вой - болото затряслось. Алана пеплом осыпалась в мутную жижу. Я плашмя упал на землю, подхватил Брэдвина за руки и что есть мочи потянул на себя.

Душа Мира, только бы он был жив!

Грязный, в тине и слизи, Брэдвин едва заметно дышал. Я утер слезу, вознес молитву и попробовал привести парня в чувство. Наваждение прошло, демоница сгинула - должен и он очнуться...

Через некоторое время Брэдвин открыл глаза.

- Жив! - закричал я. Он поморщился.

- Я пошевелиться не могу. Что случилось? - тихо проговорил Брэдвин.

- Да много чего. Тебя вот демон соблазнял, помнишь?

- Нет... Где мы?

Я оглянулся. В самом деле, хутор исчез, ни хаты, ни колодца, ни сеновала, ни плетня - только старая кляча, что приволокла сюда телегу, пощипывает траву на облезлой кочке, да комары звенят. Болото!

- Да всё там же, у гостеприимных местных жителей, - ответил я. - Только они от соли и молитвы разбежались. Вот такие дела.

- А со мной что? - произнес Брэдвин, ворочая глазами. - Я тела не чувствую.

- Это пройдет, - сказал я.

- Уверен? - видать, в моем голосе Брэдвин уловил сомнение.

- Демоница же наверняка не за тобой приходила, посему на тебя от её чар только малая толика повлияла, - придумал я с ходу.

- Врёшь ты всё, Улзен, - Брэдвин закрыл глаза. - Подними меня.

Я посадил Брэдвина, приподняв, будто тростиночку. Он прислонился ко мне, посмотрел на небо. Ночь стояла тихая, месяц вылез из-за туч. Во всей красе блестела округа болотной водой. Вдалеке жались друг к другу бродячие огоньки. Я припомнил кочек, что хотели крюками утащить Брэдвина под воду, и вздрогнул.

- Холодно, а? - спросил Брэдвин. - Меня знобит.

- Еще бы, ты мокрый весь. Но тут разве просохнешь... Давай-ка, стаскивай эти лохмотья, всё одно грязь, выбросить только.

- Это моя последняя рубаха! И единственные штаны! - возмутился Брэдвин.

- Чумной, что ли? Я тебе свой плащ дам. Или, думаешь, мне за радость будет потом тебя от простуды лечить? Греться нечем! Видишь - болото кругом! И я огонь из рукава доставать не умею!

- Ладно, не ворчи! - буркнул Брэдвин и принялся стягивать через голову рубаху. Грязь уже подсохла и сыпалась крошками. Хорошо, что парень начал понемногу двигаться . И согреется, и, значит, чары сходят.

- Не видно ни зги, - сказал Брэдвин. Месяц вдруг спрятался за тучами, и поданный мною плащ едва не упал на сырую траву.

Однако ж, я мог различить, что Брэдвин завернулся в мой шерстяной балахон с головы до ног, пояс с мечом надел на подобающее место, и стал похож на воинствующего монаха.

- Чего ты лыбишься, колдун безволосый...

- Ничего, ничего, не сердись, Брэдвин, - он хмыкнул, потому что улыбка на моём лице расплылась до ушей. - Вот кобылку оседлаем, она тебя дальше и повезет. А я рядом, своим ходом. Надо с болота убираться.

- Кобылка? Настоящая? - удивился Брэдвин, недоверчиво разглядывая облезлую лошадь.

- Настоящая, - кивнул я. - Она тут и выжила только потому, что болотники вообще лошадей привечают. Хозяева-то наши болотниками оказались, ты видел?

- Ничего я не видел, - Брэдвин опустил глаза долу. - Помню только - проснулся, на двор вышел. А там девица необыкновенной красоты. И всё. Чего тут было, а? Улзен?

- Чего... Ты себе чуть кинжал в сердце не вогнал, по наущению демоницы. А болотники нас заманили, оленя нашего в сыром виде сожрали, кикимору на меня напустили. Но тебя с демоницей не поделили - за что и поплатились. Сгинули все. Ну, и я им от себя добавил.

- Выходит, ты опять меня спас?

- Спас, отчего же не спасти, - согласился я. - Ты бы, парень, поменьше всякой дряни пил - глядишь, в минуту опасности и был бы в здравом уме.

- Причем тут это? Не пил я совсем! Подумаешь, одну кружку!

- А тебе, кажется, довольно.

- Да ты... Да если бы ты знал! Ничего ты не понимаешь! И вообще!

- Вообще - это завсегда, - согласился я.

- Куда мы сейчас пойдем, - подумав, сказал он. - Темно, не видно ничего. Ночью только по болоту и бродить! Надо рассвета дождаться.

- Рассвет уже скоро, - кивнул я.

- До трактира недалеко уже. А там у меня... Вобщем, накормят, напоят, - Брэдвин покосился на меня. - И одежду можно раздобыть чистую. И помыться. Безо всякой нежити.

- Хорошо, - сказал я. - Согрелся?

- Угу.

- Теперь слушай. Я тебя до трактира провожу, Картографа найду, а дальше пойду один. Не могу я тебя больше такой опасности подвергать.

- Какой еще опасности? - возмутился Брэдвин. - Ты же меня нанял для охраны! Ну, да, я пару раз опростоволосился с этой нечистью, но... Короче, Улзен, ты меня спас, и теперь мне полагается долг вернуть.

- Да ты хоть понимаешь, малахольный, на что подписываешься? - не сдержался я. - За мной нежить охотится!

- Какая нежить охотится? Ты в своем уме? С чего бы нежити за тобой охотиться? Это за мной они идут! Понял?

- Вот те раз - за тобой! И на кой ляд ты им сдался? Может, ты знаешь чего лишнего? Али украл у них что? Или, уж не знаю... Чего ты мог такого натворить, чтобы нежить за тобой по белу свету гонялась?

- Родился я. Вот и всё.

- Тьфу!

- Почему ты мне не веришь? - подскочил Брэдвин.

- Потому что это глупость! Мало ли кто родился! А я вот у нежити сто лет в услужении был, а потом сбежал. Вот они теперь меня вернуть хотят. Видишь - любыми средствами. Запугивают!

- И давно ты сбежал? Недели две назад? - поинтересовался Брэдвин.

- Нет, уж год как дорогу домой ищу. Земля у нас обширная, сразу так не перескочишь!

- Год, говоришь? А сандалии не стаскал? Или это уже двадцатая пара? И что за хилая нежить, если тебя, не колдуна, за год изловить не смогла? Ты у трупоедов, что ли, служил? Они куда как медленно соображают, как раз бы сейчас спохватились!

- Погоди... - я остановил его жестом. - А ведь ты прав. И что же это значит?..

- А то, что нежить за мной, за мной охотится! Потому что я проклят! Из-за меня вся моя семья погибла, так лучше бы мне было не родиться!

- Ты палку-то не перегибай! - заметил я. - Ежели Душа Мира тебя в явь отпустила, значит, ты тут не лишний.

- Не лишний? - вскинулся Брэдвин. - Да я...

- Тебя вот сегодня демоница убить пыталась, - добавил я. - Значит - что? Значит, хороший ты человек. Это кем надо быть, чтобы демон в тебе не грехи взращивал, а сразу бы к Душе Мира пытался отправить?

- Тоже мне - мистик, - огрызнулся Брэдвин. - Смотри!

Он сунул мне под нос раскрытую ладонь, на которой был выжжен узор рукоятки кинжала. Если бы я не видел своими глазами, что Брэдвин держал клинок острием к сердцу, я бы по этому отпечатку домыслил...

- Самоубийство - прямой путь к Агриэлю, - сказал Брэдвин. - А ты мне просто зубы заговариваешь.

- Ничего подобного, - буркнул я. Надо же, шельмец догадливый. - Я всё равно буду считать, что плохого человека демоны убивать не станут. У них там, в ледяном озере, таких тысячи тысяч. А вот чистую душу заманить...

- Довольно, Улзен! Я наёмник. В основном, людей убиваю, если ты не в курсе.

- Я пока особо не заметил...

Брэдвин насупился и замолчал. До рассвета он больше со мной не говорил, да и на вопросы не отвечал.

Я приманил болотникову кобылку, почесал загривок. Худа была кляча да и стара. Как она только телегу тянула? На такой доходяге и ехать-то было совестно. Так что, когда Солнечный Ангел взмахнул розовыми крылами над болотом, я пустил лошадку впереди, и мы с Брэдвином пошли следом по броду. Между заснувших, укрытых мхом, кочек, между затонов с тёмной водой, между редких полусгнивших деревьев.

Кобылка дорогу знала, и вскоре вывела нас на лесную опушку, а оттуда до тракта было полдня пути.

Глава 3.

Мы шли по светлому лесу, с грибными пеньками, с ягодными полянами - сказка, а не лес! В другой раз я бы застрял тут с корзиной, позабыв обо всём на свете. Но Брэдвин настороженно поглядывал по сторонам, и меня не покидала тревога.

- Брэдвин! Погоди! - крикнул я, потому что мы с кобылкой едва поспевали за шустрым пареньком. - Куда ты спешишь, не пойму?

Он остановился, между деревьев я видел его фигуру в накинутом поверх грязной одежды плаще. Я потянул кобылу за удила из осоки, принуждая животное быстрее переставлять ноги.

- Между нападениями нежити бывают длинные промежутки, - сказал Брэдвин, когда я наконец нагнал его. - То есть, поначалу они были, сейчас дело хуже. Но я надеюсь хотя бы выйти из леса, пока не появились еще какие-нибудь демоны, или камни не повалились с неба.

- Так что же ты - так и живешь в бегах? Давно?

- С тех пор, как погибла моя семья. Уже две недели. Толком не сплю, сражаюсь, бегу куда- то. Поначалу мне везло, нежить попадалась слабенькая. Я справлялся, - Брэдвин взял усталую лошадь под уздцы и пошел рядом со мной, чуть сбавив шаг. - Но с каждым разом всё тяжелее. И я не знаю, почему это всё происходит. Если только потому, что я единственный, кто выжил из нашей деревни... А за что деревню уничтожили - представить не могу.

- Кто на вас напал?

- Кто... Я тоже толком не понял. Это случилось ночью. Какие-то светящиеся существа летали из дома в дом и забирали души людей. Моё мастерство меча не помогло. Существ нельзя было убить. А наш колдун, Сандргуст, испугался и хотел сбежать, оставив деревню без магической защиты.

- А колдунья? Та старушенция, о которой ты говорил? - припомнил я.

- Это его мать, она уже почти не колдует. Её имени в деревне никто и не знал, все звали её просто "мать". А она спасла меня. Первый раз - когда я родился. Не дала моему отцу бросить меня свиньям. Второй раз - когда на деревню напали. Но погибла сама.

- А что же колдун этот, Сандргуст?

- Я убил его, - пожав плечами, ответил Брэдвин. - Нашел через два дня в городке неподалёку от Илейфа. Сандргуст прятался в подвале у одной вдовы. Он просто струсил. Когда убивали жителей Илейфа, он сбежал.

- Слабый был колдун? - спросил я.

- Нет. Сильный. И ставленник Великих Белых. Он мог бы призвать их на помощь, но почему-то не сделал этого. Бросил всех.

- Надо ж, как оно бывает... - сказал я. - И неужто перед смертью он ничем не пытался оправдаться?

- Нет.

Я покачал головой. Брэдвин нервно дёрнул лошадь, отчего она недовольно заржала. Брэдвин остановился и сказал, глядя мне в глаза:

- Знаешь, я еще никому об всём этом не рассказывал. Да и вообще я ни с кем не говорил уже две недели. Я в тот день только вернулся домой - полгода уже не был у родителей. Вернулся с деньгами. Моя сестра Унле должна была как раз выйти замуж. А теперь Илейфа больше нет.

Он замолчал, бросил поводья, сжал кулаки и быстро пошел вперед.

- А почему же ты не обратился к Великим Белым за помощью? Их деревню кто-то разорил, а они и не чешутся! И ведь они, великие маги, всё должны знать. Неужто им не известно, что случилось с Илейфом?

- Этого я тоже не знаю. Сам я до Великих Белых никак не доберусь. Нежить не даёт. Поначалу ловил окрестных колдунов, пытался их заставить вызвать Великих к Котлу, но колдуны от меня шарахались или магией дурманили. Ничего не вышло. Единственный, кому я могу доверять - Этельнард, но он не колдун. Да и школа у него небольшая. Что будет, если я туда приведу армию нежити?

- Да... Положение... - крякнул я сочувственно.

- Вот, тебя встретил. Думаю, мне повезло. Может, ангелы очнулись, чтобы за меня заступиться, а?

Разве мог я ему сказать, что никакие не ангелы? Что прослужил я сам не знаю у кого сто лет или больше, память мне начисто отшибло и вояка из меня никакой? Тоже защитничек... Разве что кулаки тяжёлые, да ими тоже надо махать умеючи... Неровен час - себе нос расквасишь.

- Чего нахмурился так, Улзен? - вдруг обернувшись, усмехнулся Брэдвин.

- Да я... Да думаю вот.

- То, что думаешь, вижу. Ты бы сильно так не задумывался, а то, глядишь, лицо совсем к подбородку сползёт.

- Шельмец! Как тебя понять! Только на жизнь жаловался, а тут опять шутки-прибаутки!

- А чего тут понимать? Я в таких обстоятельствах, что либо помирай сразу, либо трепыхайся, пока не выкарабкаешься или опять, не помрешь.

- И чего? - уточнил я на всякий случай.

- Чего... Помирать сразу - не выходит что-то. Видишь, трепыхаюсь.

Брэдвин усмехнулся. Светлые его глаза блеснули: так в погожий зимний день предчувствуется, собирается в небе буря. И меня холодом пробрало. А вокруг-то - лес, солнечным Ангелом согретый...

Шли мы долго. Клячка по дороге останавливалась траву пощипать - надеялась, что ли, бока наесть, пока к еще какой-нибудь нечисти не попала.

Брэдвин по сторонам озирался, и я вслед за ним тоже стал с опаской оглядываться - не крадётся ли кто. Но ни птицы не вспархивали, ни звери не бежали от страха, ни деревья не трещали, будто их кто выворачивает, ни змеи под ногами не шипели.

- Улзен, странно это, - сказал Брэдвин тревожно. - Идём - не встретили никого. Что-то не так.

- Может, кончилось всё? - понадеялся я вслух. - Демоница тебя прозевала, а больше никому и не надо, а?

- Почему так думаешь? - пристально взглянул на меня Брэдвин.

- Сам посуди: на деревню напали светящиеся белые существа. Прям как эта Алана на болоте. Она тоже поначалу ангелом светилась. Это уж потом я её разозлил. Так напали на вашу деревню такие же демоны, а эта следы подчищала, последнего должна была убить. Сговорилась с болотниками, они нас заманили к себе, но с демоницей делиться передумали... - сочинял я на ходу.

- Зачем же так сложно? - возразил Брэдвин. - Алана, будь она из напавших на Илейф, могла бы просто, пока я сплю, вынуть из меня душу.

Я досадливо крякнул (в который уж раз) - сообразителен парень, ничего не скажешь.

- А ты что думаешь? - обратился я к нему.

- Не укладывается в голове, что Илейфа нет... Но если его уничтожили враги, то - не людские. Что, если это были враги Великих Белых? Надо узнать... Дойдём до трактира - послушаем, что говорят. Может, где еще деревни сожжены, а жители убиты?..

Вот уж чего бы не хотелось мне узнать. И без того тошно. Мысли какие-то в голову полезли: вот и разбойников в лесу нет, видать, их оборотни пожрали. Или обнаружится неподалёку старое заброшенное кладбище с мертвецами, желающими совершить прогулку с поеданием случайных путников. Или... Да что это я?

Сжал покрепче кулёк с талисманом, зашептал молитву. По воле Велтзиэль всё свершается. Нечего бояться.

Чем ближе к полудню, тем тревожнее становился Брэдвин. Никто не нападал на нас. Без приключений мы подошли к границе леса, а там стал виден и тракт на Гезодар. Широкая, вымощенная белым камнем, дорога, по которой двигались повозки да всадники.

Я вознамерился идти дальше, но Брэдвин меня остановил:

- Погоди, Улзен. Давай оглядимся. До трактира немного осталось, вон уже видно его башни.

- Башни? - удивился я.

- Да, - подтвердил Брэдвин и продолжил: - В трактире обычно много стражи, пограничных, торговцев. Вообще народу много останавливается. А если нежить нападёт и перебьёт всех, как в Илейфе? Надо подождать.

- Нападут на нас у леса - что, лучше будет? - удивился я. - А в трактире, глядишь, отобьёмся с подмогой-то.

- Говорю тебе, подождать надо здесь, - упрямо повторил Брэдвин. - Столько времени прошло - вот-вот нежить появится!

- Пошли к трактиру. Если там полно стражи, то они всяко выскочат за ворота нам подсобить, - возразил я. - Чего ты препираешься?

- Да какое, к чёрту, выскочат - хорошо, если там пограничники сидят, а то будут одни сборщики налогов, им мошну надо охранять, а не рвань дорожную!

- Эк сильно ты в местных вояках разуверился!

- Я вообще во всём почти разуверился. Мне иногда кажется, что в мире людей нет, только демоны да их прислужники остались.

- Будь по твоему, - у меня вырвался тяжёлый вздох. - Давай час под кустом посидим, понаблюдаем. Но ежели никто не нападёт, я двинусь к трактиру. А ты тут сиди сколько влезет.

Мы вышли из леса и уселись на опушке, где трава была помягче. Точнее, я сел, а Брэдвин поминутно вскакивал. Ему в каждой туче мерещился ураган, в каждом всаднике - демон, а в повозке - заколдованное оружие. Чего трясётся, не пойму. Коли битым быть суждено - другую шкуру не подставишь, как ни вертись.

Час прошёл в тишине и покое. Я молчал. Брэдвин смотрел на дорогу и на трактир. Потом, почуяв, что оговоренное время истекло, вдруг сказал:

- Грязные мы, как черти... Ну и вид. Оборванцы.

- Так ведь то по земле катались, то в болоте бултыхались, - ответил я. - И что ж? Чай, не на свидание идем. Ты обещал, что нам в трактире и кров и стол будет.

- Будет, - буркнул Брэдвин. - Только ты... это... Дай мне часть оплаты. Всё же я тебя до трактира довёл, а когда остальное устрою - про Мармилок узнать, ты мне остаток отдашь.

Я пожал плечами, покопался в поясе и выдал отроку десять пентаклей. Он, не долго думая, сунул их в сапог и вроде бы даже взбодрился. Да, хороший амулет - пентакли. Вон сколько сразу духу добавляют и бодрости...

- И на-ко, плащ свой накинь. Ты в нём солиднее будешь, - добавил Брэдвин.

Оглядел меня, когда я свою рваненькую одежку плащом прикрыл, и сказал решительно: - Идём.

И мы, вместе c нашей клячкой, ведомой мной под уздцы, потопали к "Перчёной свинье". Пересекли белую дорогу, миновали кусты и тонкий ручей, что вился в овражке. И тогда уж глаза мои полезли на лоб от удивления, потому что таких трактиров я, сколько помню (хоть и плохо я что помню), отродясь не видывал. "Перчёная свинья" окопалась в поле серьёзно, со рвами, заполненными водой, с перекидным мостом, с частоколом высотой в три человеческих роста, со сторожевыми башнями и часовыми на них. Только над цитаделью (уж не знаю, можно ли по-другому назвать эту махину с окнами-бойницами и каменными стенами) развевался не флаг какого-нибудь графа или маркиза, а яркое полотнище с огромной, жирной свиньёй, обложенной яблоками и заманчиво намекающей на поджаристую, с перцем, корочку.

- Ничего домик, да? - улыбнулся Брэдвин, видя, как я рот разинул от впечатлений. - Поначалу тут обычный трактир стоял, небольшой двор и гостиница с сеновалом. Но дела в гору пошли, пограничники стали останавливаться да купцы. Земли тут ненадёжные, нежить ищет, где поживиться, где колдовской защиты нет. А постояльцам хотелось в спокойствии отдыхать от долгой дороги. Вот и помогли постепенно отстроить - кто деньгами, кто советами, кто материалом.

- А кто хозяин? - выдавил я.

- Джоза-трактирщик.

- Не лендлорд?

- Простой мужик. Только деловой.

- Ухватистый, значит?

- Вроде того.

- А колдует? - вдруг пришло мне на ум.

- Говорят, и колдовать бы мог. А может и колдует, я не знаю. Говорят, характер у него тяжёлый. Да нищих не любит и в долг не отпускает.

- А, - протянул я. Теперь ясно, чего Брэдвин деньги у меня попросил и вообще беспокоится. Могут и не пустить, значит? Ну, мы еще посмотрим. Пентаклями и мы звенеть умеем.

- Я тут давно не был, - добавил Брэдвин. - Может, и порядки какие изменились.

- Разберёмся.

По перекинутому через ров мосту мы подошли к воротам. Кой-какой народец толпился тут, да только стража не пускала: вот я наглядно и ознакомился с порядком первым трактира "У перчёной свиньи". Бедноватый народец, если не наглел, оттеснялся к краю моста. Охрана трактира, как на подбор - двое здоровых молодцов с кулачищами, что твоя наковальня, шарили глазами и по жалкой толпе у входа, и по проезжающим, и поглядывали иногда в ров, будто оттуда могло что выскочить и незаконно пробраться к тёплому очагу и свежей похлёбке.

Перед нами проехал купец на лошади - вроде бы видом и не отличался от прочих нищих, и лошадка в обычной сбруе была, да только перед самыми воротами звякнула разок мошна, и стало ясно, кто есть кто. Охранники порастолкали попрошаек, чтобы дать дорогу гостю, и один из нищих не удержался на краю моста, плюхнулся в ров.

Кое-кто кинулся на помощь, Брэдвин тоже свесился с моста - а высоко, не достать бедолагу. Тот орёт, бултыхается, тёмная вода бурлит вокруг. И вдруг, будто кто дёрнул вниз, исчез человек, только пара пузырей из лёгких вырвалась.

На секунду все, кто был на мосту, ошеломленно замолкли.

- Чего уставились? - оборвал охранник. - Говорю, беднота, нечего тут толпиться, а то вон, отправитесь к Древу!

Я, подвинув нищих, протиснулся с нашей клячей к Брэдвину, помог ему встать с брёвен, и мы подошли к воротам.

- Куда? - рявкнул правый сторож.

- Известное дело - куда, в трактир, конечно, - ответил я, ничуть не смутившись: роста мы были одного, ширины в плечах тож одинаковой.

- Пропуск у тебя есть, дядя? - спросил левый сторож.

- Ежели б не было, я бы птичкой через ваш забор перепорхнул, - ответил я. Сторожа оба так и сверлили меня взглядами - толком разглядеть меня мешал капюшон плаща.

- А этого мелкого я знаю, - вдруг правый сторож ткнул пальцем в Брэдвина. - Он тут бывал у нас. А ты его знаешь, дядя?

- Это телохранитель мой, - ответил я.

Охранники загоготали так, что пыль посыпалась с воротной арки - рты разинули, а уж зубищи у них, что у коней - ровные, квадратные, такими и руку можно запросто откусить. Наверное, поэтому им хозяин никакого оружия не выдаёт.

Оглянулся - нищих как ветром сдуло. Да... Велика сила смеха.

Но тут, у ворот, сила денег была всё же больше, и мне пришлось тряхнуть кошельком. Выдал каждому болвану по пентаклю. Так они меня впустили, а к Брэдвину прицепились!

- Он со мной! - сказал я.

- Да хоть с маркизом Самигиной, - огрызнулся левый охранник. - Деньги есть, мышара?

Он приподнял Брэдвина за грудки. Парень насупился, покраснел, а чего сделаешь? Не резать же охрану.

- Дай-ка, я пощупаю твои бока, - правый охранник кулаком ткнул Брэдвина в печенку.

- У меня деньги в сапоге. Только я две недели не мылся. Будешь сапоги снимать? - просипел Брэдвин.

- А ну! - я легонько взял правого охранника за запястье, принажал. Тот ойкнул, выпустил Брэдвина. Левый посмотрел на меня волком.

- Я следить за тобой буду, - недобро пообещал правый Брэдвину.

- Картограф здесь? - хмуро спросил Брэдвин, оказавшись ногами на земле.

- Сидит, тебя ждёт, - осклабился левый сторож.

- Спасибо, - огрызнулся на него Брэдвин.

Худо-бедно, вместе с нашей болотной клячей, мы прошли в ворота.

- Чего они тебя так? - тихо спросил я.

- Да, старое, - отряхиваясь, ответил Брэдвин. Но по лицу было видно, что он сильно раздосадован.

- Э, бродяги! - окликнул нас один из сторожей. - Оружие сдайте! Вон там, слева!

Я махнул в ответ рукой - мол, слышал.

- У тебя оружие есть? - с тоской спросил Брэдвин.

- Да вроде нет, окромя меня самого.

Он кивнул. Мы подошли к арсеналу, выстроенному из камня неподалёку от внутренней стены трактирного двора. Еще пара молодцов моего телосложения радушно встретила нас хитрым прищуром глаз и гримасами в духе "а не шпионы ли вы от нежити, что-то плохо смотритесь". Брэдвин, скрипя зубами, отдал им свой меч, и, сдвинув брови, сунул в растопыренную ладонь одного из приёмщиков пентакль.

- Почистите меч.

- Чегось? - осклабился было приёмщик, но второй подтолкнул его под локоток, мол - хватит.

- Вишь, пацан сегодня богатый, чего ж не уважить...

Брэдвин стал пунцовым - так легко кровь приливает к лицу у наших, северных. Но слова не сказал. А я просто приметил, без лишних вопросов, эти намеки стражников. Сдаётся мне, чуть что не так - придётся нам уносить ноги. Похоже, если бы не Картограф, не повел бы меня сюда Брэдвин. Или есть у него еще какой интерес?

Клячку мы устроили в конюшне, с шиком, оплатили ей чистку, мойку, расчесывание гривы и трехразовый рацион, сплошь из овса, безо всякой соломы. Лошадка кивнула нам напоследок, кося счастливым глазом.

Смыв наскоро с лиц и рук болотную грязь у колодца с высоким "журавлем", мы направились в трактир.

Факелы в кованых треногах чадили нещадно. Сводчатый потолок прокоптился, был чёрен, словно душа древнего демона. Щерились толстоногие столы, лоснились широкие скамейки. Пол потемнел от многих следов, поскрипывал, кое-где проседал.

Народу была - тьма. Внутри трактир - что казарма, столько тут было пограничных стражей в легких доспехах. Служивые лязгали железной посудой, будто сражались с тарелками за каждый глоток похлёбки, а разговоры велись про стычки с нежитью на землях разных графств и княжеств. И судя по тому, что удалось нам услышать, родная деревня Брэдвина, Илейф, была не единственной, где погибли все жители.

- А вот помните, мы вурдалаков гнали до самого Озера Мертвецов? Так они не просто так вышли - они за ведьмой из Омва приходили. Да вместе с ней всех остальных людей и сожрали из того села, - донеслось из полутемного угла, от стола, где ели из одного котелка граничники невысокого звания. Доспехи у них были кожаные, а волосы собраны в пучок.

- Как же не помнить... Еще мне братец мой рассказывал, что видел, как мертвое войско поднялось из земли и пошло на город Салган. Граничники тогда лагерем стояли неподалеку - решили ноги уносить подобру-поздорову. А в городе том дома все пустые остались.

- Много в последнее время слухов разных...

- Слухи ходят, что Зло вернулось в наш мир. Только тсс! Тут лишние уши. И слухи такие, сам знаешь, не велено распускать!

Не велено - так не велено. Мы в пол-уха послушали, да и того хватило. Разве что про светящихся похитителей душ никто не упоминал. А дела в мире Древа и впрямь творятся нехорошие...

Брэдвин выбрал свободный стол в тёмном углу за перегородкой, уселся и стал разглядывать термитные узоры на столешнице. Оглянувшись по сторонам, я заметил, что Джоза сверлит нас взглядом. Лысоватый, с одутловатым лицом, но высокий и широкий в плечах.

- Улзен, слыхал? - позвал Брэдвин. - Про деревни?

- Слыхал. Видишь, не только Илейфа больше нет. Да и Витлор - не так ли, из-за нежити, опустел?

- Может и так. Я не помню. Так это Зло вернулось.

- Ага.

- Чего ты?

- Думаю, добралось уже Зло ваше до моего Мармилока - или нет еще?

- Вот у Картографа и узнаем. Если Мармилок на прежнем месте стоит - значит, не добралось. Картограф здесь, - кивнул Брэдвин. - Вон его мантия на гвозде висит у отдельной комнаты. Но дверь пока закрыта, значит - занят. Надо подождать. А пока закажем поесть. Я жрать хочу после этого болота!..

Он заметно повеселел. А я сообразил - отчего.

Принимать заказ к нам подскочила прехорошенькая девица, рыжекудрая, голубоглазая, улыбчивая. Талия у нее была затянута в корсет, так что грудь едва не вываливалась на стол при каждом поклоне. Я грешным делом подумал, что и кормить она нас собирается, как младенцев, уж больно настойчиво предлагалось это блюдо.

Но нет, в трактире оказалось обширное меню, из коего мы, посовещавшись, решили выбрать сырный суп, рагу из зайца и пирог с голубями. Девица пообещала, что всё свежее, а заказанное нами - уже готово. Это тебе не кабана на вертеле жарить...

Спор у нас вышел только из-за горькой настойки, которую делали в "Перчёной свинье". Брэдвин предложил взять, но я ему и "зелье берсерка", и болото припомнил: довольно уже голову дурманить. И без настоек у него жизнь по ухабам скачет.

Девица стрельнула глазами, черкнула что-то угольком на бумаге. Потянулась было, чтобы убрать со стола догоревшую свечку, да тут Брэдвина дёрнул какой-то мелкий бес. Он ухватил девицу за руку, сжал её тоненькие пальчики, прям как жених на свидании. Я и удивиться не успел, а красотка прыснула от стола, только юбки взметнулись.

- Ты чего это делаешь? - строго спросил я у Брэдвина.

Он, довольно ухмыляясь, смотрел мимо меня, в стену. А по глазам - чисто кот, дождавшийся добычи у мышиной норы.

- Кто эта девушка? - опять спросил я. - Дочка трактирщика, что ли?

- Не дочка, - ответил Брэдвин, приходя в себя.

- Племянница? - пытался угадать я.

- Нет. Это его новая жена, - сказал Брэдвин. - Старую Джоза на кухне держит. Готовит она хорошо, вот он её цепью и приковал к стене, чтобы не сбежала. А новую жену взял, чтобы клиентов привлекать.

- Так он двоеженец, Джоза этот?

- Да не знаю. Новых жён у него было уже штук пять. Пропадают куда-то. Может, он их ест. А эта, Джейя, дольше всех держится.

- Ох, ангелы с архангелами! Что ты придумываешь! - возмутился я. - Демон с ним, с Джозой, а ты-то зачем его жену за руки хватаешь?

- А мы не виделись с ней давно, соскучился я, - ответил он. И глаза такие наглые-наглые.

- Женился бы, не дело это - по чужим бабам шастать, - буркнул я.

- Ни одна девица за меня не пойдет, - отрезал Брэдвин. - В здравом уме никто с наёмником свою жизнь не свяжет. А сумасшедшие мне и самому не нужны.

- Да уж ты разумом велик, - ехидно сказал я. - Вон трактирщик стоит, а ты у него на глазах... А я-то думал, чего ты боишься сюда идти, чего стража тебя треплет, а они просто давно уже заприметили, что ты к жене хозяйской при всей амуниции подъехал...

- Хорош уже ворчать, как старуха, - перебил меня Брэдвин, разозлившись. - Еще про грехи мне расскажи. Я столько народу перебил, сколько в твоём Мармилоке не живёт!

- Откуда тебе знать! - я привстал со скамьи, навис над столом. - Ты Мармилок не трожь! Это хороший город! Люди там честные! Жён чужих не смущают!

- Джейя любит меня, ясно? Никого я тут не смущаю! Муж у неё - старый, думаешь, хорошо ей с этим?..

- А не твоё дело!

Брэдвин тоже встал, и мы едва не уперлись лбами друг в друга. Некоторое время смотрели, выпучив глаза, потом я вынес вердикт герою:

- Дурак ты, Брэдвин! Ежели девица, тьфу, жена эта одного мужика дурит - то и другому ничего хорошего не светит. Лживая, значит, у неё натура! И тебя она обманет, а может, уже обманывает!

- Провались ты к демонам!

Брэдвин сел. Сильно ему мои слова не понравились. Но уж мне было всё равно. Я полез за пентаклями - отсчитать оставшуюся часть оплаты и пойти одному дальше. К Картографу, а потом и в Мармилок. Или куда глаза глядят. Чего я забыл, в самом деле, рядом с Брэдвином... Тоже мне, подарочек...

Но тут вернулась вдруг наша красотка, Джейя, смахнула крошки со стола, поставила новую свечу. И нежным шепотом сообщила:

- Ежели вы помыться с дороги желаете, так баня истоплена. Комнату вам приготовить? Говорите сразу, а то народу много, как бы не заняли всё.

- Конечно, приготовь комнату. Мы с другом задержимся тут. Переночуем, - ответил Брэдвин.

- Одну только ночь? - сверкнула глазами шельма.

- Уговоришь - и надольше останусь.

Джейя, довольная, умчалась на кухню.

А я так и остался сидеть с разинутым ртом. Потому что стало мне ясно, будто крыльями Солнечный Ангел охолонул, что не девица вовсе без памяти в Брэдвина влюбилась, а совсем наоборот. Это он в неё втюхался. Понять его можно: дело молодое, а девица и впрямь соблазнительна. Только вот хорошо это не кончится. Чую, вляпается парень в неприятности, да еще если останется один против местной стражи - не жить ему. А из-за чего? Из-за бабёнки какой-то, которая, может, и слезы по его смерти не пустит?

- Ты чего застрял? - спросил вдруг Брэдвин. Я ведь так и сидел с рукой на поясе, как за деньгами потянулся. - Не надо, я из своей доли заплачу.

- Заплатишь - так заплатишь, - проворчал я.

Слуги (а Джейя испарилась куда-то) принесли заказанные блюда. Сказать по правде, еда в трактире была отменная. Даже у меня желудок заурчал от восхитительного аромата. А уж Брэдвин и вовсе не церемонился: сполоснув руки в специальной чаше, поскорее схватил деревянную ложку и в момент выхлебал густой суп. Я постарался не отставать. Через полчаса мы, довольные, дожевывали пирог, выковыривая редкие голубиные косточки.

- Хорошо! - сказал я. - Разве ж может человек, прикованный цепью, так готовить?

- Не знаю... Мне Джейя про это рассказывала. Я сам не видел, - ответил Брэдвин.

- Джоза, думается мне, приколдовывает, - заметил я лениво. - Посуди сам, крепость, то есть трактир, стоит в чистом поле, поблизости никаких угодий, а снеди тут на любой вкус - и рыба, и дичь, и овощи, и молоко. Откуда всё это?

- Да брось! - махнул рукой Брэдвин. - Чего тут колдовать, когда у него поставка налажена? "Перчёная свинья" - единственный трактир на много лиг вокруг, да к тому же укреплённый на случай нападения любых тёмных сил. Все проходящие обозы торгуют с Джозой. Кроме прочего, он охотников нанимает, да скотину держит. Ты бы его владения обошёл - много чего интересного бы увидел.

- А ты, я смотрю, уже обошёл... - проворчал я, заприметив мелькнувшую в зале трактирщицу.

- Ну чего ты? - устало спросил Брэдвин. - Чего привязался?

- Да вот, понимаешь... Вроде бы ты и человек хороший, а какая-то червоточина в тебе есть.

- А в тебе нет? Безгрешен аки агнец?

- Не знаю. Но вот, была бы это моя жена - я б тебя убил.

- Ты? - удивился Брэдвин. А потом сказал: - Джоза, если бы поймал меня, тоже бы убил. Уж не сомневайся. Только он не поймает.

- Тебе видней. Только - ты думаешь, красотка эта одного тебя привечает?

- Хватит о ней! Идём к Картографу. Вон он, освободился.

Брэдвин вскочил со скамьи и пошёл по скрипучим половицам, ловко огибая столы и пирующих вояк. Руку он привычно держал на поясе, будто там всё еще висел меч, и кто-то из пограничных стражей обратил на это внимание, но только скривился. Пограничные - важные служаки, подчиняются прямо Великим Белым, набираются из закрытой касты. Простым наёмникам в это войско путь закрыт. А разницу сразу видно, кто из какой армии: у пограничных и доспехи с гербами, и волосы длинные, как у колдунов, и сплетены в множество косиц, и боевой раскрас на лицах - одинаковый, черно-белый. В знак того, что правители наши, Великие Белые маги Гезодара, когда-то победили Тьму. Куда делась Тьма - неведомо, а осколки её, нежить, прячется по лесам и весям, достаёт простой люд. Только граничники да колдуны могут её усмирить.

Вот почему я про Великих Белых помню - а про Мармилок нет? Что за беда?

Ничего, сейчас найдется на карте мой городок, и что-нибудь да прояснится в моей судьбе...

- Под ноги смотри, недомерок!

Один из пограничных вытянул ноги в проход, и Брэдвин едва не запнулся о подкованный железом сапог.

- Чего пялишься-то? - стражник обгрыз кость и бросил её на стол.

Глаза Брэдвина горели ледяным огнём. По взгляду было ясно: без меча, Брэдвин готов драться хоть голыми руками. Только куда? Стражников тут с полсотни, а нас всего двое. И если ввяжемся в драку - не видать мне Картографа и Мармилока. Помоги нам, Велтзиэль!

- Длинный ты вымахал, аж ноги под стол не помещаются, - Брэдвин улыбнулся, говоря это, но уж больно страшно перекосилось его лицо.

- Иди, иди, я сегодня добрый, - довольно усмехнулся граничник. В свете ближнего факела блеснули на его лице начертанные магические печати. - Мы с наёмниками не якшаемся.

- Я, зато, свободен. А на тебе клеймо стоит, - огрызнулся Брэдвин.

- Клеймо?! - подорвался стражник. Кружка с пивом, которую он держал в руке, ударилась о столешницу и разлетелась в щепы.

- Ты чего парня задираешь? - вмешался я. Остальные граничники на мой голос среагировали сразу: смешки за столом утихли, едкие шуточки с языков так и не сорвались. А задира прорычал:

- Ты еще кто такой? - Глаза у него были красные - понятно, увлекается питием горячительного доблестный вояка из Гезодара.

- Прохожий, - сказал я, поглядев на задиру сверху вниз. - Иду вот по своим делам, смотрю, а тут ты с моим младшим товарищем перепалку устроить хочешь. Ты скажи, чем мы тебя обидели?

- Иди, деловой, - вдруг насупившись, буркнул граничник. - Шуток не понимаешь.

Понятное дело, какие шутки - был один наёмник не самой крупной комплекции, а тут ему на подмогу гора с кулаками! Уже и шутить разохотилось!

- И то правда, - согласился я. - Ты уж прости, если что не так.

Мы с Брэдвином добрались до комнаты Картографа уже без происшествий. Перед самой дверью Брэдвин обернулся и сказал:

- Хорошо с тобой путешествовать, Улзен. Надёжно.

- Со мной или с моими кулаками? - улыбнулся я.

Брэдвин хлопнул меня по плечу и постучал в дверь комнаты Картографа.

- Заходите! - раздался недовольный возглас.

Мы вошли.

Комната была невелика, но поначалу я ничего не углядел из-за едкого дыма, в котором хоть топор вешай. Сильно пахло полынью и чесноком. Продрав заслезившиеся глаза, при свете свечей я рассмотрел большой, почти во всю комнату, стол, устеленный свитками, множество веников сухих трав - и в вазах, и подвешенных к потолку, - пару табуретов у двери и сухонького, смуглокожего, будто прокопчёного, человечка на стуле.

Человечек был одет нескромно: в красный упелянд2 с синей подкладкой и сверкающими пуговицами. Также был у него выдающийся острый нос, вполне сгодившийся вместо клюва и какой-нибудь большой птице.

- Добрый день, - сказал я. - Мы вот по какому делу...

- Тихо! - перебил меня Картограф, потрясая жиденькой бородой. - Я и так вижу, что по делу.

От свечи он поджёг пучок травы, похожей на зверобой, помахал - дым стал гуще. У меня запершило в горле.

- Так, так, - пробормотал этот доморощенный травник. - Оплата вперед. Вы чем платить будете, старыми или новыми?

- Пентаклями мы будем платить, - ответил я.

- Тогда с вас пять пентаклей.

Тут уж я не выдержал - закашлялся. Неплохой доход, если с каждого по пять пентаклей брать! Но посмотрим, что получится за эти деньги.

Брэдвин невозмутимо отсчитал Картографу монеты и сел на табурет. У парня тоже глаза слезились, но он терпел, виду не подавал, что неудобно. Должно быть, недооцениваю я всё же этого молодца.

И я сел, табурет скрипнул.

Взгляд прищуренных глаз Картографа перебегал с меня на Брэдвина и обратно.

- Мы... это... - опять промямлил я.

- Помолчи! - взвился Картограф, будто я ему на ногу наступил. - Поначалу я проверить должен, не притащили ли вы с собой какую нежить. Что-то дух от вас нехороший!

- От нас? - удивился я. - Мы-то как раз полынь чесноком не закусывали!

Брэдвин ткнул меня кулаком в колено, мол, не перечь. Картограф зашипел и принялся охаживать меня крапивным сухим веником, взятым тут же, из большого пучка над столом. Я решил терпеть. Постепенно Картограф угомонился, осмотрел меня еще раз со всех сторон и вернулся на своё тёплое местечко.

- Чего ищете? - спросил он противным гнусавым голоском.

- Мармилок. Это город на севере, - сказал я.

- Так-так, - Картограф пожевал что-то, почесал бороду. Потом развернул поочерёдно несколько свитков, рассмотрел их внимательно, но нам ничего не сказал.

- А чего у вас в Мармилоке? - спросил он чуть погодя.

- Там мой дом, - ответил я.

- И ты не знаешь, где твой дом? - прищурился Картограф.

- Память у меня отшибло начисто, - сказал я. - Должно быть...

- Должно быть, - подхватил вдруг Картограф, - целое дерево на голову упало. А?

- Кабы я помнил - сюда бы не пришёл, - отозвался я.

Картограф фыркнул, снова принялся перебирать один за другим свитки на столе.

- Ты предполагаешь, на севере Мармилок? - переспросил он.

- На севере, где ж еще. Ты посмотри на меня - я же вылитый северянин!

Картограф хмыкнул в бороду.

- По тебе видно только, что ты на человека похож, - ответствовал он. - А больше ничего и не разглядеть.

- На что это ты намекаешь?

- Вот, смотри. Самая подробная карта северного побережья, - он сунул мне под нос старый замусоленный манускрипт. - Где, по-твоему, Мармилок?

- Здесь, - я ткнул пальцем в пустое место неподалеку от Алавдара - последнего городка на Гезодарском тракте.

- Далеко, - сказал Брэдвин, придвинувшись к столу и тоже заглянув в карту. - Холодно там, наверное?

- Нет, вроде бы... - я почесал макушку, раздумывая. А и правда - как там? Мне думалось, что тепло.

- Что-то ты темнишь, - заявил Картограф. - Надо бы на тебя особым способом посмотреть... Нежить ты!

- Что за ерунду ты городишь! - возмутился я. - Ангелы с архангелами! Какая еще нежить? Я молитву могу прочитать! Разве нежити это дано?

Картограф закряхтел. По лицу Брэдвина я понял, что и паренек не ожидал встретить спятившего вместо всем известного мастера по дорожным картам.

Тем временем Картограф, нимало не смущаясь, запустил руку под полу упелянда и выудил из гульфика стеклянный глаз.

"Всё ценное - в брэ," - некстати подумалось мне.

Картограф протер глаз, выложил его на стол. Чёрный зрачок уставился на меня. Я моргнул. Зрачок сузился. У этого глаза не было век, но мне показалось, что он хитро прищурился - так же, как и его хозяин.

От жёлтой свечи Картограф поджёг пучок полыни.

- Смотри в глаз, - сказал он мне, зажмурился и что-то еле слышно забормотал. Я успел увидеть, как Брэдвин утер слезу - дышать смрадом уже было невыносимо - и вперился взглядом в искусственный глаз на столе. В голове помутилось. Какие-то неясные образы замелькали в памяти, но ничего я не мог толком разобрать. Только стало тяжело на душе и отчего-то обидно, захотелось взять кого-нибудь за шкирку и встряхнуть как следует - только кого? Почудилось, что я одинок, нет у меня семьи, некуда мне идти, и от этого сжалось сердце.

- Очнись! - рявкнул Картограф.

Я вздрогнул, подпрыгнув на табурете.

Картограф держал передо мной свиток с только что нарисованной картой. Изображена была центральная часть нашего Листа, Гезодар и окрестности, а сбоку притулился трактир "У перчёной свиньи".

- Вот, видишь? Даже магический глаз не знает, где твой Мармилок. Нет такого города. Путь ваш лежит в Гезодар. Это всё.

- Как всё? Как - нет такого города? - я вскочил, потрясая руками.

Брэдвин закашлялся.

- Тише ты, чурбан! - зашипел Картограф. - Города на картах нет. Чего тут непонятного? Нет на моих картах - значит, нет в Мире Древа. Ясно?

- Шарлатан!

Глава 4.

За нами с треском захлопнулась дверь.

Мы опять очутились в трапезном зале трактира, где граничники поднимали бокалы с пивом за здравие Великих Белых магов-правителей.

Во мне кипела досада. Я не знал, куда её приложить, и топнул ногой по шаткой половице. Брэдвин осадил меня и под пристальным взглядом Джозы-трактирщика направил к лестнице, ведущей в ночлежные комнаты.

Проскользнула мимо нас опять прекрасная Джейя, что-то сунула Брэдвину в ладонь и, подмигнув, исчезла за поворотом коридора.

- Чего ей надо? - устало проворчал я.

- Ключ от комнаты передала. Обустроимся с удобствами. Всё равно на ночь глядя никуда не пойдём. Верно? - Брэдвин, судя по голосу, приободрился.

- Да, верно. Ночуем здесь. Стражи много, вряд ли нежить полезет сюда.

- Вот и я о том же.

Брэдвин открыл дверь, быстро заглянул в комнату.

- Подозрительного ничего не чуешь? - уточнил Брэдвин у меня.

Я молча пожал плечами. Там и стояло-то две кровати, стол и две скамьи. А мне было всё равно, даже если бы в этой немудрёной опочивальне мебель была из костей демонов, а одеяла - из их кожи.

В голове моей звучала только одна мысль: "Мармилока нет! Как же так?"

Брэдвин взял в коридоре свечу из канделябра, зажег свечи в комнате. Потом опустил занавесь на окне.

Я сел на одну из кроватей, вздохнул тяжело.

- Извини, что так вышло, Улзен, - сказал Брэдвин, садясь на скамью рядом. - Картограф всегда был странным типом, но с возрастом, кажется, тронулся умом.

- Твоей вины тут нет, - ответил я. - Раз он спятил и подсказать ничего не может, я сам найду свой родной город. Я пойду на Север, буду расспрашивать всех встречных о Мармилоке. Кто- нибудь да слышал о нём.

- Как вышло, что ты ничего не помнишь, Улзен?

- Если бы я знал...

- Я бы хотел пойти с тобой в Мармилок, - сказал Брэдвин. - Но я должен выяснить, кто напал на мою деревню.

- Я тебя не принуждаю. Не маленький - доберусь сам. А ты, конечно, иди в Гезодар. Вот оставшаяся часть платы, держи.

Я вытащил из пояса и протянул Брэдвину еще десять пентаклей.

- Да я... - попытался он возразить.

- Бери, бери. Свою часть сделки ты выполнил.

Он помялся, но пентакли взял. И правильно: неизвестно, когда в другой раз представится ему возможность так легко подзаработать.

- В бане попаришься? - спросил Брэдвин, бережно заматывая деньги в портянку.

- Нет... полежу тут, знаешь... Что-то устал очень.

- Хоть одежду постирать отдай. Болотом же несёт.

- Потом. Я вот повспоминаю еще жизнь свою - глядишь, заклинание подходящее найду. Для чистки одежды.

- Это нам не помешает, - усмехнулся Брэдвин. - А я пока, ты уж прости, пойду помоюсь.

- Иди, чего спрашиваешь...

Он выскочил из комнаты - я и не заметил. Шустрый парень. Жалко даже, что дороги наши расходятся. Думается мне, вместе мы бы много дел могли натворить...

Интересно, а если бы у меня сын был? Вот как Брэдвин. Мог бы у меня быть такой сын? И какова моя жена? И в каком доме мы жили? Пахали землю? Нет, на севере, скорее, разводили скотинку какую - коров, свиней. Или оленей? Помоги мне, Велтзиэль! Ничего-то я не помню! Получается - всё, что я знаю о себе - это имя, кличка да умения читать молитвы и заклинать. Амулет вот еще на шее висит.

Откуда он у меня?

Я нащупал мешочек, раскрыл его и вытащил оттуда красную тряпицу. В неё был завёрнут свежий корешок, очертаниями похожий на человечка. Мандрагора.

И еще у меня с собой полно золотых пентаклей.

Выходит, кто-то снабдил меня магическими амулетами. В походной сумке, которую я потерял, была еще еда. Кому-то неведомому было известно, что именно мне понадобится. И заклинания всплывают в голове очень кстати.

Великое Древо! Почему ты не даешь мне вспомнить, что было раньше? Откуда я шёл, пока не встретил Брэдвина? Думаю - шёл от Южных гор, но они так далеко! Тут Брэдвин прав: я и калиг не сносил, и одежда новая, не мог я долго путешествовать. Откуда ж я взялся?..

Долго еще я лежал в темноте, не в силах уснуть. Решал - может, и мне пойти в Гезодар, спросить у Великих Белых, кто я? Сказал же Картограф, что туда наш с Брэдвином путь лежит. Вот и пойдем вместе.

- Улзен!

- А? - я вскочил.

- Разбудил?

- Да я тут... задремал... - пробормотал я спросонья.

Брэдвин подошёл к моей кровати.

- Я тебе смену одежды раздобыл. На, примерь, - сказал он.

- Уже ночь? - спросил я. На дворе было тихо, снизу, из трапезного зала, больше не доносились голоса пирующих.

- Да.

Закрыв дверь, Брэдвин завалился на свободную кровать. В темноте я видел его силуэт в чистом нательном и чуял банный аромат - дубовый веничек и мыло с лавандой.

- Я тут подумал, Улзен, - сказал парень. - А если заклятье на тебе, и поэтому ты ничего не помнишь, а?

- Заклятье с проклятьем, - проворчал я. - Может быть. Отчего же нет?

- Так вот что! Пошли в Гезодар вместе! Великие Белые любое колдовство распознать могут, заклятье разрушат и на твои вопросы ответят. Вспомнишь сразу, где твой Мармилок! - предложил Брэдвин.

- Мысль здравая. Думаю даже, что так лучше будет, чем просто по свету мотаться, - согласился я.

- Значит, договорились? Вместе идем? - обрадовался он.

- Договорились. Пойду и я в Гезодар. Зря, что ли, пять пентаклей Картографу отдал? - усмехнулся я. - А ты, смотрю, доволен? Хороша здесь баня?

- Еще бы, - ответил Брэдвин. - Устал только...

- Тебя жена трактирщика, что ли, парила? - осенило меня.

Брэдвин не ответил.

- Ох, ангелы с архангелами...

- Да ладно тебе, не начинай, - отмахнулся Брэдвин. - Завтра уйдем отсюда. И всё.

Я вздохнул, принялся стягивать через голову заскорузлую рубаху.

Брэдвин покрутился на кровати, не уснул. Видно было, что затосковал.

- Пойду я, воздухом подышу, - сказал - и опять ушел.

Понятное дело, воздух тут особенный... Лишь бы с Джозой не столкнуться.

А я переоделся в чистое. Стираться времени не было, да и до утра всё равно не высохнет. Решил, что хоть посплю. Завернулся в плащ и задремал.

Проснулся я от криков. Было еще темно, значит, спал я недолго. А со двора доносились вопли, будто с кого живьём шкуру сдирают. Брэдвина в комнате не было - не вернулся. Обеспокоившись, я подошёл к окну и, повозившись с рамой, распахнул его. Вместо свежего утреннего воздуха в ноздри ударил запах горелого мяса.

И вот что я увидел.

По просторному двору трактира во множестве метались люди и странные светящиеся шары. Я живо припомнил рассказ Брэдвина о нападении на его родную деревню. А где парень-то? Я подтянул пояс, схватил с кровати свой плащ. Найти надо парня да, пожалуй, и ноги уносить!

Внезапно с треском ударилась о раму оконная створка, стекло со звоном посыпалось на пол, а на меня кинулось непонятное тёмное существо.

Было оно скользкое, с тощими лапами, цеплялось за меня будто кошка за дерево. Я почувствовал, как впиваются в кожу острые длинные когти, услышал яростное шипение. Перед глазами мелькнула разверстая пасть с клыками. От неожиданности я пошатнулся, опрокинулся вместе с дикой живностью на стол. Положение было неудобное - враг налег сверху. Я принялся что есть силы месить его оскаленную морду кулаками, приговаривая: "Вот тебе от светлейшей Велтзиэль! Нечего на людей кидаться, скользкая ты тварь!"

Едва я произнес имя Хранительницы Древа, как противник зашипел, будто обезумевшая от страха змея, и впился когтями мне в живот. Я же, ухватив врага за мускулистую шею, свернул её и отбросил гада через кровать в дальний угол комнаты. Оттуда донеслось рычание, сверкнули красные глаза. Какая тут кошка! В свете выглянувшей луны я разглядел нечто человекоподобное, но со всеми повадками зверя, поднявшееся на четыре конечности, изгибающееся, шипящее и готовое наброситься на меня в любой момент.

"Упырь!" - подсказала очнувшаяся ото сна память.

Ангелы и архангелы! Помоги нам, Душа Древа!

Упырь прыгнул на меня, но тут уж я был готов - выбросил его в окно, кое-как закрыл створки и кинулся в коридор, искать пути к трактирной кухне или кладовой.

В коридоре было темно: свечи, должно быть, задуло порывом ветра из распахнутых окон. Повсюду открытые комнаты, кавардак, мертвецы. Я спотыкался о тела постояльцев.

Где кухня, достоверно не знал, и шарахался в темноте, пока не добрёл до лестницы. Передо мной повис светящийся шар. Перевернулся, сверкнув темной серединой, и вырос в бескожее, с тугими окровавленными жилами вместо мышц, существо. Оно принюхалось, подлетело к моему лицу, но как будто не заметило меня. Я задержал дыхание и бочком прокрался вниз. Потом вдоль стены, нащупал ручку двери, скользнул в комнату.

Знакомый запах жжёной травы в приёмной Картографа. Тоже распахнутое окно, как и в гостевых комнатах, гуляй-ветер - и пепел, кружащийся в воздухе. Я пошарил руками по полу, по столу в надежде отыскать уцелевший веник полыни или крапивы. Что-то я нашел. Приглядевшись, различил, что сушеный пучок - это зверобой. Неплохо.

Выбравшись из разоренной обители Картографа, пригибаясь, пополз я в направлении стойки - наверняка за ней где-то рядышком была и дверь в кухню.

В трапезной, чавкая, ели - только уже не ребра барашков. Слышались стоны, треск костей.

Пирующие упыри по странному стечению не обратили не меня внимания, и я тоже в них не особо всматривался. А в пса, неразличимого в темноте, уткнулся едва ли не носом.

Большой чёрный пёс, вестник смерти, утробно зарычал. Глаза у него горели демоническим огнем, посему пёс немедленно получил от меня защитным зверобоем по морде. Веник рассыпался в прах. Припомнив недобрым словом крохобора Картографа, который, очевидно, хранил травы лет по сто, чтобы они совсем успели выдохнуться, я замер от страха. Чёрный пёс захлебнулся слюной, закатил глаза и оглушительно, совершенно не по-собачьи, чихнул. Отчего голова его разлетелась кровавыми кусками.

Я метнулся в приоткрывшуюся дверь и тут же задвинул её на засов. Потом прижал подвернувшейся тяжеленной лавкой и - ко всему - столом из каменного дерева.

Обернулся, чуть перевёл дух.

В нос ударил резкий запах, навроде как если бы где-то рядом варили зелье из полыни.

Слава Велтзиэль, я оказался на кухне.

И прости меня и помилуй, Душа! Дьявольских светящихся шаров тут было, как яблок в осеннем саду.

Бледные пятна света влетали в окна, втаскивали тела людей, обращались упырями и смачно высасывали кровь. Кожу с тел рывком сдирали и либо бросали на пол, либо натягивали на себя и неуклюже вылезали в ней на двор.

Еще различил я, что амулеты с магией рождения упыри тоже проглатывают. Вот это было странно.

Свой амулет с корешком я сжал рукой. Ладонь обожгло, сердце чуть унялось.

По левую сторону от меня были печи с еще теплившимися углями. Прямо - длинные столы со всевозможной посудой, оставленной как попало. А на полу в свете мелькающих над головой шаров я успел разглядеть пустые кандалы с длинными цепями, уходящими в стену, под печи.

Было не до раздумий. Упыри летали вокруг меня, как светляки около фонаря, хотя пока не трогали. Но в дверь, заваленную мебелью, кто-то ломился.

Я пригляделся и различил под столом какие-то мешки. В одном из них обнаружилась соль. Я схватил со стола медную посудину навроде котелка, зачерпнул из мешка соли и бросился к раскрытому окну кухни, чтобы выскочить во двор.

Передо мной, шипя, повис один упырь. Потом к нему присоединился второй. Они тоже водили носами - видели ведь меня, а нападать не спешили. Болотный дух их, что ли, отпугивает? Ну и правильно, что я в баню не пошел. Пусть теперь понадкусывают корочку из тины и ряски. А то вон сколько народу загубили!

Хотя, честно сказать, мне было не до шуток. Я отступил чуток, уперся спиной в стол, рукой вляпался в какую-то лужу. Поднес к носу - думал, кровь. И чуть не заплакал от едкого запаха полыни.

Так вот чем провоняла кухня! Это ж знаменитая на всю округу полынная настойка Джозы.

Я схватил со стола кувшин, отхлебнул. Настойка обожгла горло, глаза у меня полезли на лоб и дыхание перехватило. Упыри угрожающе зарычали. Я плеснул в них из кувшина. Одному досталось больше всех, и кровопиец подскочил до потолка, когтями раздирая собственный череп. Завоняло тухлятиной.

Со двора донесся треск дерева и грохот - должно быть, обвалилась крыша одной из построек. Я воспользовался заминкой в рядах кровопивцев, подхватил одной рукой котелок с солью, другой - кувшин с настойкой, и побежал к окну, чтобы выскочить на улицу.

Упыри, не пораненные ядрёным зельем, заспешили на подмогу своим клыкастым сотоварищам. Но запах разъярил их: поняли, что моя кровь разъест им кишки. И тогда вслед мне полетели кости, горшки, медные кастрюли и кровавые плевки.

Я вскочил на низкий подоконник, зачерпнул из котелка чуток соли и бросил в кровопийцев. Они схлынули.

Зато дверь в кухню поддалась напору, отлетел тяжелый стол, грохнула об пол скамейка. Черные псы прорвались.

Я бежал быстро, как только мог, на ходу соображая, что в трактире, скорее всего, живых уж не осталось, а должны они быть у ворот, на стенах или у арсенала, где полно оружия. Туда и помчался. Псы наступали на пятки, я черпал соль и швырял за спину, не ведая, попадаю в кого-нибудь или нет. Но, видать, попадал: погоня отстала, когда я выскочил на двор.

Горела конюшня, освещая мечущихся в панике людей, поломанную мебель и груды содранной кожи. Светящиеся шары мелькали в воздухе, то ныряя вниз, то взлетая повыше с вопящей добычей. Доставляло особую радость упырям не надкусить шею жертвы (уже, должно быть, наелись), а взлететь повыше и сбросить человека на крышу трактира или в огонь.

Меня один упырь тоже схватил за капюшон плаща, но поднять не смог, да и начал харкаться от злости: запах полыни сильно ему не понравился.

Ворота были нараспашку. Около них стояла наша кляча и что-то жевала, косясь по сторонам круглыми глазами. Слабоумная эта лошадь, что ли? Бежала бы отсюда, пока цела!

У арсенала я заметил отряд. Десятка два воинов, без доспехов, отбивались от нежити мечами, прикрывались щитами, метали копья, стреляли из арбалетов. В отряде были граничники (их гривы из тонких косиц невозможно было спутать ни с чем), два стража ворот (они выделялись ростом), и один какой-то шустрый парень в темной рубахе - меч его разил, как молния.

Около арсенала скопилась приличная куча тухлятины - упырьих тушек, человечьей кожи и собачьих голов. Но нежить всё наседала, прореживая ряды храбрых вояк. Я ринулся на подмогу.

- Улзен! - радостно окликнул меня тот самый парень в темной рубахе.

- Брэдвин! - удивился и обрадовался я. Одежда его была залита кровью и ещё какой-то дрянью, оттого и казалось, что она темная. - Живой!

- Пригнись! - он сделал выпад мечом за мою спину, и с недовольным воплем осела на землю нежить, некстати преобразившаяся в телесную форму.

- Я вам принес кое-что! - сказал я. - Пейте!

И протянул Брэдвину кувшин с настойкой. Он недоверчиво глянул на меня:

- Мне ж нельзя, ты сам говорил.

- Пей! - рявкнул я.

Он схватил кувшин и отхлебнул - как бы не половину, испугался я. Потом передал кувшин одному из граничников. Кажется, это был тот самый трактирный задира, с которым у нас едва не вышла драка на пустом месте.

Остальные тоже хлебнули настойки, приободрились чуток. Я тем временем щедро рассыпал соль, чтобы упыри не досаждали. Но, все-таки, всех не прикрыл.

Два светящихся шара сорвались вниз, влились в головы двух граничников, и с воинами стало происходить нечто жуткое. Из щек повылезали клыки, штук по восемь с каждой стороны, разорвали лицо. Глаза слились в один, потом разделились на шесть, вылупились, лопнули и стекли по шее на грудь, которую тоже ломало изнутри. Из живота высунулись крючковатые лапы, сорвали пузырьки с магией, втянули в плоть ладоней. Тела граничников дергались, как в припадке, потом повалились за землю, взмесили кровавые ошмётки. Упыри вынырнули, унося с собой легкую дымку, очертаниями напоминающую человека. Обернулись огоньками и прыснули в небо.

На земле остались кожаные мешки в окровавленной одежде.

- Это кто ж... - пробормотал я. - Как же...

- Улзен! Шевелись! - окрикнул Брэдвин и сунул мне в руку увесистую дубину.

Я размахнулся, вмазал по подоспевшим к раздаче упырям, отбросил их на несколько шагов.

- Эх, хорошо пошли! - подбодрил задира. Брэдвин подрезал упыря, нацелившегося тому в шею.

- Откуда столько нежити? - спросил я громче.

- Знамо - откуда! - ответил один из стражников, прикрывшись щитом. - С лесного кладбища какой-то колдун её гонит!

- Нам бы тоже колдун не помешал! - сказал задира. - Джоза вон, колдует. Но он с женой в башне закрылся.

Из трактира донесся вой. Черные псы очухались, собрались в стаю и двинулись к нам. Было их не меньше полусотни.

"Колдует, значит, Джоза, я был прав", - подумал я, прикрываясь плащом. Защитное заклинание вспомнилось, плащ стал твердым, а вместе с магической формулой всплыло в памяти и еще кое-что. Мертвецы... Приходят с кладбища, надевают на себя человеческую кожу, а их собственная остается...

- Надо их кожу найти и солью посыпать, - проговорил я.

- Чего? - обернулся ко мне Брэдвин.

Собаки приближались.

- Отходите в арсенал! - крикнул я.

- Еще чего! - отозвался один из стражников. - Они через крышу пролезут, а там места мало - вообще не отобьемся!

- Там железо!

- Не боятся они железа. Только если в человеческой коже ходят.

Собаки добрались до нас и кинулись на людей. Горящие глаза, рычание, скулёж. Подрубленные в прыжке псы падали на головы защитников трактира, пытаясь напоследок вцепиться в шею, ползли со вспоротыми животами, норовили вгрызться в ноги, скользили по остаткам прошлых боев - чьим-то кишкам или что там еще... Я бросал соль, отваживал всех дубиной, а то и просто ударом кулака. Получившие в морду псы почему-то не возвращались.

- Улзен! - звал меня Брэдвин. - Улзен!

- Чего?

- Ты светишься!

Я взглянул на руки и только тут заметил: то, что казалось мне отсветом платья Лунной Девы, наконец явившей свой лик из-за туч, было сиянием извитых рун, вырезанных на моем теле.

Черный пёс бросился на меня, я махнул рукой в его сторону - и собака, скуля и топорща лапы, отправилась в небеса. Ох ты ж ангелы с архангелами и Пресветлая Велтзиэль...

На дворе задвигались фигуры. Собаки отступили - те, кто уцелел, а вместо них поднялись "кожаные мешки", внутри которых сидели упыри. И было этих новоявленных врагов предостаточно. Воины, утирая пот, ждали новой атаки.

- Водички бы, - сказал кто-то рядом.

- Брэдвин, - позвал я. - Слушай меня. Бери этот котелок с солью и беги за ворота. Найди упырью кожу.

- Как я её найду? - воскликнул Брэдвин. - Я этих мест не знаю, как я на кладбище...

- Да она тут, рядом лежит. Я чую. Ты, главное, добеги. А мы пока этих отвлечем. Держи мой плащ, его упырь не прокусит.

- Улзен, - тяжело выдохнул парень. - На воротах демон стоит.

Я выглянул из под капюшона плаща и увидел в воротах всё то же - нашу болотную клячу. Мне показалось, что изо рта у неё свисает рука.

- Демон? - удивился я.

- Это она нежити, черным псам ворота открыла.

- Копытами?

- Не смешно, Улзен. Я сам видел.

- Всё равно. Надевай плащ.

Кляча глянула на меня. И точно - угольки-глазки, красноватые с оранжевым сполохом. Руны на моем теле зашевелились, полились под кожей. Теперь их было хорошо видно. А мне стало спокойно: вот уж странно посреди побоища... Но руны придали мне силу, думалось, неодолимую. Я и против демона выйду! Один на один!

Демон насторожился, повел ушами, прям как простая лошадь, и тут оказался едва ли не у моего носа. Защитники 'Перчёной свиньи' оцепенели от ужаса. С демоном им было не тягаться - силы не равны.

- Эту клячу мне оставьте, - сказал я, выходя вперёд. - А вы вон тех рубите. Храни вас Велтзиэль, братцы.

Они ответили нестройно, но имя Хранительницы и им придало сил.

Лошадка повисла передо мной. Я не придумал ничего лучше, как дернуть её со всей дури за передние ноги и грохнуть об землю.

Яма получилась не глубокая, но просторная: как раз для небольшого пруда с карпами.

Демон, хрипя, начал подниматься.

- Вперед! - закричал кто-то из граничников.

Демон поднялся на четыре копыта и разинул пасть, дохнув огнем. Меня не обожгло, а только стало жарко. Кляча заверещала совсем не по-лошадиному, взлетела опять и принялась палить огнем сверху. Ну, посмотрим, как ты против самого сильного амулета устоишь...

Я достал из-за пояса пентакль. Демон злобно оскалился, взлетел выше. Ладно, доберемся и до тебя. Я побежал, в последний миг подпрыгнул и всадил пентакль демону между глаз. Наверх меня подняла неведомая сила. Может, руны помогли. Тут Лунная Дева скрылась в облаках, и я жвакнулся на землю вместе с поверженной клячей. Но демон еще шевелился. Я, скрежеща зубами, придавил его шею к земле, угасающие руны потекли на лошадиную шкуру, выжигая угловатый узор. Кляча закатила глаза.

Я чуть ослабил хватку и спросил в самое ухо:

- Кто тебя прислал? Кто приказывает тебе, демон?

Но лошадь не ответила. Имени её я не знал. Кляча напоследок дёрнула копытцем - с обидой так, что нашелся колдун, который её в два счета на лопатки уложил - и издохла, превратившись в вонючую лужу.

Я встал, отряхнулся. Руны совсем погасли. На дворе было пусто: ходячие кожи куда-то пропали, только за моей спиной стояли пятеро воинов и тяжело дышали. Я увидел, что это трое граничников - и среди них задира,- и двое стражников Джозы. Брэдвин пропал.

- Всё, что ли? - спросил один из стражников.

- А парень это шустрый где? - спросил задира у меня.

Я хотел указать рукой, но не смог её поднять. И вообще не смог пошевелиться. К месту прикипел.

- Что с тобой? - удивился задира.

- Демон... Проклял... - только и выдавил я.

- А, ладно, - вздохнул граничник: видать, не поверил. - Пойдемте, братцы, поищем этого храбреца. Авось он жив еще. Боец хороший.

Они медленно направились к воротам. А я и шагу сделать не мог, только вслед им голову повернул. Что за напасть? Если это то же самое, что было с Брэдвином на болоте, то ничего, скоро пройдет. Демона-то я убил.

Но где ж парень-то? Отправил я его... одного со стаей упырей сражаться!

- Вон он! Эй! - раздались за воротами радостные крики. - Живой!

- Берегитесь! - услышал я голос Брэдвина.

Хлюпая четырьмя толстыми, что тумбы, ногами, из-под моста выбралось на сушу чудовище, каких я не видывал. Было оно размером с быка, но лохматое, с огромной пастью и длинным хвостом, вертящимся, что молотилка.

И этот зверь кинулся к оставшимся воякам. Люди бросились врассыпную. Благо, поле за стенами широкое, есть куда увернуться.

Но зверюга не растерялась: выбрала добычу покрупнее, одного из стражников, и за ним припустила. Остальные бросились к воротам. Я по-прежнему стоял столбом, наблюдая, как поднимается над лесом серое крыло Рассветного Ангела. Граничники кричали мне, махали руками, мол, закрывай ворота, а толку...

Стражник улепётывал из последних сил. Брэдвин и граничник-задира, заметив это, развернулись и побежали ему наперерез. Поравнявшись со стражником, граничник толкнул его, и тот покатился в кусты около моста.

Зверина, не сбавляя прыти, взяла новую цель, разинула пасть и кинулась к задире. Брэдвин же, юркий, проскользнул сбоку и, увернувшись от тяжелого хвоста, молотящего из стороны в сторону, вцепился зверю в покрытый шерстью бок.

Мелькнул меч, вонзился в толстую шею зверя, перерубив хребет. Зубастая пасть клацнула у затылка задиры. Вояка повалился на землю, ухватился за доски моста и подтянулся вперед. Чудище рухнуло ему едва ли не на пятки, но обошлось.

Рядом со мной тяжело дышал второй стражник.

- Великое Древо! - пробормотал он. - Этот крокобобр раньше нищих ел, а теперь вот на нас решил поохотиться... Что ж за ночь-то такая!

Охая, добрались до ворот остальные вояки. Второй стражник вылез из кустов - невредим.

Брэдвин подошел ко мне, накинул на плечи плащ.

- Спасибо, Улзен. Плащ твой, знаешь... Волшебный.

- Знаю, - выговорил я.

- Он мне велик был, а потом чуток уменьшился. И упыри, точно, его прокусить не могли. Так я и добежал.

- Солью шкуры посыпал? - процедил я сквозь зубы.

- Все до одной. Они на той стороне рва лежали. Повезло нам, что не в лесу. А то я бы их не нашел.

- Глупая нежить, - сказал задира-граничник.

- Глупая - не глупая, а сюда не просто так пришла, - заметил другой граничник, с окровавленным лицом.

- Ох, братцы... - стеная, подошел к нам спасенный от чудища стражник Джозы. - Крокобобра вы, братцы, зря укокошили... Будет вам от хозяина за крокобобра этого... Ценное имущество ж было!

- Ты в своём уме? - накинулся на него задира. - Этот зверь тебя чуть не съел!

- Много ты понимаешь...

Стражник махнул рукой и поплёлся к колодцу.

- В самом деле, братцы, шли бы вы отсюда, - проговорил другой стражник, что рядом со мной стоял. - Джоза не только нищих не любит, он и колдунов не жалует. А ты вот, дядя, точно - колдун.

- Так и Джоза колдун, - напомнил я.

- Ему можно. Ему Великие Белые благоволят, - ответил страж. - А тебе вот еще неизвестно - можно или нельзя. Уж больно у тебя магия странная. И демона ты убил. А демоны - они слуги наши. По всему миру Древа слуги. Трогать их нельзя.

Когда он ушел к колодцу, я сказал Брэдвину, единственному стоящему рядом со мной:

- Ты уходи, пока не поздно. Я разберусь.

- Нехорошо это, Улзен, - ответил Брэдвин. - Ты мне жизнь спас, а я тебя вот так брошу?

- Уходи, - повторил я, едва шевеля губами.

- Сейчас заклятье демона пройдет, и пойдем вместе! - возмутился он. - Мы вместе в Гезодар идти уговорились! Помнишь?

Я стиснул зубы от досады. Ничего, сейчас помолюсь, попробую что-нибудь придумать, с места сдвинуться... Всегда же помогало...

Из трактира вышел Джоза.

Глава 5.

Как Джоза вышел, так я и вовсе одеревенел - даже рот раскрыть не могу. Закралась у меня мысль, что это трактирщик на меня заклятье наложил. Только вот для чего? Неужто испугался, что, коли я демона убил, то и ему чем-нибудь угрожать стану?

За Джозой увивалась Джейя. И так, и эдак ластилась к нему. От обглоданных мертвецов шарахалась, носик морщила.

Конечно, пахло на дворе не розами. Да и вообще - одно разорение осталось после ночной бойни...

В трактире все окна выбиты, амбар сгорел дотла, догорает конюшня. Повсюду на дворе останки постояльцев, обглоданные кости, рваная одежда, поломанная мебель, мусор, дохлые собаки, обгоревшие трупы лошадей...

Слуги, да и постояльцы, видимо, все погибли.

Рассветный Ангел повел серым крылом над этим разором. Закружились мухи.

- Так, так, - произнес Джоза. Голос у него был грубый и гулкий, словно кто бубнил в медную кастрюлю. - Кто тут у нас?

Он быстрым шагом направился к колодцу. По пути взмахнул рукой, и пламя над конюшней согнулось пополам, как получило в драке под дых. Хорошо же приколдовывает трактирщик...

Брэдвин так и стоял рядом со мной. Джоза подошел к нему.

- Этот? - спросил он у Джейи.

- Этот, - подтвердила она, часто кивая головой.

Ну вот и всё. Допрыгался паренек. А я и помочь не могу.

- Сними амулет, - приказал Джоза жене.

Джейя испуганно взглянула на него и пискнула:

- Почему я?

- Тебе он доверяет. С этой магией надо осторожно обращаться. Постороннему нельзя её в руки брать, а я с ним не миловался.

- Поняла.

- "Поняла", - передразнил Джоза. - Только и знаешь, что с постояльцами тискаться. Хоть бы дело до конца доводила! Дура!

Брэдвин - я заметил краем глаза - уж готов был вступиться за свою подружку. Но Джейя подошла к нему, посмотрела так... ласково. И рванула цепочку, на которой висел амулет с магией Брэдвина.

Парень схватил её за руку, Джейя возмущенно вскрикнула.

- Больно же! Пусти!

- Это моё, - напомнил парень. Нехорошим таким голосом.

- Илон, Юм, - позвал Джоза и щелкнул пальцами.

Здоровенные стражники, как два болвана, покорно развернулись от колодца, подошли к Брэдвину и с двух сторон приподняли его за плечи. Парень пытался вырваться, но его швырнули на землю, а амулет остался у Джейи в руках.

Она, довольная, подскочила к мужу.

- Что вы делаете? - возмутился один из граничников - задира. - Так нельзя! Нельзя магию у человека забирать! А ведь он еще с нежитью сражался - и за вас тоже!

- Это не его магия, - ответил Джоза.

- А твоё какое дело! - понесло задиру. - Только Великие Белые могут решать, у кого забирать магию, а у кого нет!

- Ну так мы их сейчас позовём, - усмехнулся Джоза.

- Они пусть судят! - заявил задира.

- Да пусть судят, - ответил трактирщик, нимало не взволновавшись.

Он подошёл к граничникам, оглядел их - в грязной одежде, с едва омытыми от крови лицами,- повёл рукой. На лбах высветились печати.

- Так, так, кто у нас тут, - сказал Джоза. - Дорган из клана Вепря, - это он про задиру. - Мелик из клана Медведя. - это он граничнику с разбитым лицом. - И Алвар из клана Волка. Храбрые воины Гезодара! Я буду просить у Великих Белых награду для вас. Вы помогли мне справиться с нежитью.

- Чего? - нахмурился задира Дорган. - Тебе помогли?

- Ты в башне сидел! - припомнил Мелик.

- Так ведь я там не просто так сидел, - сообщил Джоза. - Я молился.

- И помогли же твои молитвы! - Дорган обвел рукой двор. - Считай, никого в живых не осталось!

- Зато трактир цел! - рявкнул на него Джоза.

- Не только мы сегодня сражались! - вмешался в разговор и Алвар, немного оттесняя взбесившегося Доргана.

- Верно, верно, - опять милостиво согласился Джоза.

- Вот этот парень... - начал было Алвар, указывая на Брэдвина. Стражники Джозы поминутно толкали его в грязь, не давая подняться. Брэдвин стоял перед трактирщиком на коленях.

- Про этого парня ты лучше не заикайся, - пригрозил Джоза. - Ему место в Ледяном Озере Агриэля.

- Почему это? - проворчал Дорган, охолонувшись - как будто и его только что в Ледяное озеро макнули.

- Вот, вот, вояки, - одобрил Джоза. - Ведите себя потише и будьте свидетелями.

- Ты слишком много себе позволяешь, трактирщик! - опять вскинулся Дорган.

Ох, как бы и я хотел сказать Джозе пару слов, а еще лучше - вломить ему от души по наглой роже! Что он, в самом деле, возомнил о себе? Граничников - гвардию Великих Белых - ни во что не ставит, а Брэдвина так и вообще ограбил без зазрения совести! И еще ухмыляется! Но если он колдун, и если слова стражников насчет демонов - правда... Попали мы... За Джозу кто посильней заступается. Как бы не сам король Агриэль?

- Помолчи, граничник, - сказал Джоза сквозь зубы. - В наёмники захотел? Позора своему роду хочешь до девятого колена?

- Дорган, что-то здесь не так, - проговорил Мелик.

- Ну так слушайте, герои. И смотрите во все глаза, - Джоза щелкнул пальцами, и стражники снова подняли Брэдвина над землей. - Парень этот виноват, что у меня в трактире нежить всех людей пожрала.

- Он? - удивился неугомонный Дорган. Прям в мысли мои заглянул.

- Колдун он, - уверенно заявил Джоза. - У меня и доказательства есть. Илон, Юм, стащите-ка с гадёныша сапоги.

Стражники сдёрнули с Брэдвина сапоги. Посыпались пентакли, развернулись портянки - и выпала какая-то бумаженция. Джоза поднял её двумя пальцами, осмотрел.

- Что это? - затаив дыхание, спросил Дорган.

- Заклинание, - ответил Джоза. - Чтобы нежить поднимать.

У меня внутри всё вскипело от возмущения: надо же так бессовестно наговаривать на человека, которому не дано и простого заклятья исполнить - по причине отсутствии магии с рождения. Он же сам говорил!

А я и поверил.

Ну и поверил! Пока что я не приметил, что Брэдвин магией пользуется. А вот Джоза - точно колдун. Да и я колдун. Тут уж не перепутаешь.

Брэдвин-то когда наколдовать успел?

- Чего ты рыпаешься? - взглянул на меня Джоза с усмешкой. - За хозяина заступиться хочешь? Оно понятно. Он же тебе приказывает. Только меня тебе не обмануть, стой и молчи пока, нежить.

Дорган, который было подошел к нам с Брэдвином поближе, аж шарахнулся.

- Какая он нежить, это ведь человек, - возразил он, но не так уж уверенно.

- Ага, человек. Ты посмотри внимательней, - сказал Джоза. - У его ни одного волоса на теле нет. Ни бровей, ни ресниц. Бывает так?

- Бывает, - вмешался опять Алвар. - У меня дядя обгорел в пожаре, вот точно так же и выглядел. Волосы потом долго отрастали.

Джоза недовольно поджал губы.

- Ну, смотрите тогда. Узнаем, что Великие Белые скажут. Илон, Юм, свяжите колдуна да собирайте костер, ставьте котел. Джейя, помоги им.

Джейя, фыркнув, поскакала на пепелище, собирать угли для костра.

Один из стражников сходил за веревкой. Скрутили Джозовы слуги парня чуть ли не в улитку. Согнули в три погибели, руки-ноги к телу примотали. Сбежать захочешь - а не пошевелишься. Совсем как я - только без заклинаний.

И хоть бы кто-нибудь призадумался: неужели колдуна простой веревкой удержать можно! А все нахмурились и молчат.

Меч у Брэдвина забрали, бросили неподалеку.

После стражники сходили в трактир, приволокли с разгромленной кухни котел, куда бы мог поместиться и человек целиком. Джоза тем временем выдернул из земли копьё, пораскидал ногами собачьи кишки и начертил пентаграмму. В центре её разложили костер из досок недогоревшей конюшни, и сверху водрузили котел. Илон и Юм принялись таскать воду.

Джейя высыпала из подола угольки, начала раздувать огонь.

Солнечный Ангел расправил крылья, стало пригревать. Из леса доносились птичьи трели. Перебивал их только шепот граничников у меня за спиной.

- Ты правда колдун? - решился спросить Дорган у Брэдвина. Джоза видел, что граничники опять к нам подошли, но только усмехнулся.

- Не колдун я, - ответил Брэдвин. - Я обычный наёмник. Родом из Илейфа. Слыхали?

- Не слышал, нет, - ответил Дорган.

- Деревню мою нежить извела, всех жителей убила, только я один остался.

- А чего это ты остался?

- Откуда я знаю!

- Давно это было? - спросил Алвар.

- Недели две уж назад.

- С тех пор много деревень сгорело, - сказал Мелик.

- Да я слышал, все в трактире об этом говорили, - ответил Брэдвин. - Только я тут ни при чем!

- Эй, вы! - крикнул Джоза. - Больше с колдуном болтайте, он вам головы-то задурит!

Дорган плюнул под ноги и спросил у Брэдвина:

- А этот кто? - про меня.

- Он заблудился в наших краях. Попросил меня проводить к Картографу. Денег дал.

- Это тех, что у тебя из сапог выпали? Откуда столько?

- Ну вот этот лысый точно колдун, - заявил Дорган. - Пентаклями сейчас только колдуны платят. Ты что, не знал?

- Не знал. У нашего колдуна Сандргуста целый сундук пентаклей был, в оплату колдовства собранных. Куда он только его дел - не признался.

- Сразу видно: молодой и доверчивый, - подытожил Дорган. - Этот твой приятель нежить наслал. Ты, может, и ни при чем был, а теперь отвечать придется. Ты ж его привел сюда.

- Я привёл - я и отвечу, - огрызнулся Брэдвин.

- Это ты зря, - сказал Дорган. - Джоза тебя в колдовстве обвиняет.

- Я не колдун. Великие Белые, если тут и вправду появятся, сразу это поймут, - ответил Брэдвин. - Они всё поймут.

- Это верно, - согласился Дорган. - Но всё ж, мы тебя развязывать не будем пока. Вдруг ты и правда колдун...

- Был бы я колдун, я бы вас уже давно всех взглядом сжёг, - сказал Брэдвин.

- А ты умеешь?

Брэдвин покачал головой.

Что бы он не говорил - в головы граничников уже сомнение заложено. Сочувствуй - не сочувствуй храбрецу, а надежнее вердикта Великих Белых дождаться.

Заметил я, что Джейя что-то Джозе шепчет и на Брэдвина кивает.

- Да, пентакли собери, - пробубнил трактирщик.

- Ну пусть Юм соберет, - попросила Джейя. - Я к этому колдуну не пойду!

- А теперь ты чего боишься? - осклабился Джоза.

Джейя зло глянула на него, подобрала юбки и отправилась собирать монеты. Стражники их основательно втоптали в землю, так что пришлось ей марать белые ручки.

- Джейя, - окликнул Брэдвин негромко. - Верни амулет.

- Еще чего!

- Там всего одна капля магии!

- Не отдам.

Она сгребла оставшиеся пентакли, бросила в подол и отошла подальше.

- Вода кипит, - сказал Джоза. - Пора.

Он зашевелил губами, произнося заклинания, достал из мешочка на поясе горсть травы, бросил в котел.

Пентаграмма на земле вспыхнула красным светом. Над котлом сгустился пар, и через некоторое время (Джоза всё шептал заклинания) оформился в высокую тонкую фигуру в белых одеждах.

Граничники, стражники, Джейя и Джоза - все подошли к котлу ближе. Только мы с Брэдвином остались на своих местах, но не так уж далеко от костра.

- Кто звал Великих Белых Магов Гезодара? - раскатился по двору голос призрачной фигуры.

Лицо её было размыто, только темнели глаза.

Маг обвёл взглядом двор, всмотрелся к каждого стоящего у котла. В меня вперился - я чуть не заледенел изнутри. Вот так взгляд! Будто стоишь на краю пропасти, и вдруг - ветер в спину. Или из темной пещеры тебе эхо чужим голосом ответило. Словом, ужас до костей пробрал. Ну и маги нынче в мире Древа...

- Я звал Великих Магов, - голос Джозы зазвучал на удивление тихо, задрожал даже. Трактирщик несколько раз поклонился, пока фигура не взмахнула рукой.

- Довольно. Ты Джоза? - строго спросил маг.

- Да. Трактир держу на Гезодарском тракте. И вот - нежить напала, людей поубивала, разорила всё. Прошу вашей милости...

Маг сделал знак замолчать. Стражники рядом даже сопеть перестали.

- Вижу, - сказал маг, снова прожигая взглядом меня и Брэдвина. - Черные псы здесь были. И упыри.

- Да, - коротко подтвердил Джоза, так и замерев в полупоклоне.

- Демон их привел, - сказал маг. - Говори, Джоза, какому колдуну ты в счёт лишние монеты вписал?

- Ничего такого я не делал! - возмутился Джоза. - Я никого не обсчитываю!

- Да ну? - Великий Белый маг обернулся к нему - трактирщика аж в сторону шатнуло. - А я вот другое вижу.

Джоза затрясся весь. Джейя тоже тихонько заскулила.

- Это неправда, неправда это, - заговорил Джоза быстро-быстро. Куда вся его доблесть только делась.

- И вижу я еще, - вдруг сказал маг, - что есть у тебя враги, Джоза. Прямо тут, рядом, они и стоят. А говоришь, никакому колдуну не насолил.

И я почуял, что про меня речь.

- Не хочешь ли и его выслушать? - тут же подтвердил мою догадку маг, ткнув в мою сторону пальцем.

- Он не человек, Великий, - пробормотал Джоза.

- А мне интересно, что он скажет, - лицо мага чуть подернулось - должно быть, улыбнулся.

И моё тело пошевелилось. Я вдохнул глубоко, руками помахал, ногами потопал - свобода! Хорошо-то как! А Джозу скрючило слегка: точно, ему обратно часть заклятья прилетела. Он меня в неподвижности держал. Не такой уж слабый колдун...

- Вот спасибо, Великий маг! - сказал я, расправляя плечи. - Наконец-то мне слово дали!

Гезодарский маг сложил руки на груди, приготовился слушать. Джоза стоял с недовольной рожей - но что поделать теперь, ежели верховная власть мне говорить дозволяет!

- Так вот в чём дело, Великий маг, - сказал я. - Парня вот этого Джоза обвиняет в колдовстве напрасно. Парень тут ни при чём. Колдовать он не умеет, простой наемник из войска графа Армила. А я его на дороге встретил и нанял проводником. Давно я не был в этих краях, заплутал. Вот Брэдвин меня к трактиру вывел - а здесь Картограф. К нему мы шли за советом.

Великий маг кивнул.

- Но брели мы сюда через болото, и там нашли клячу... Дрянную такую, голодную. Из жалости с собой взяли. Здесь на конюшне пристроили. Вон, болваны эти, Илон с Юмом, подтвердить могут.

Стражники посмотрели на меня, но ничего не ответили. У них на лбу сверкнуло что-то - навроде тех же печатей, что у гезодарских гвардейцев. Печать хозяина, значит.

- А дальше? - спросил призрачный маг.

- Дальше... Дальше проснулся я в трактире - кругом нежить людей жрёт, а лошадь наша с горящими глазами по двору летает и огнем дышит. Днём-то по ней и не понять было, что она демон. А тут вот началось...

- Она не подкована была, - вдруг подсказал Великий маг.

- А, - я макушку почесал. - Точно. Я еще на дороге заметил, что следы у нее странные.

- Так лошадь, значит, демоном оказалась, и нежить сюда приманила. Так? - спросил маг.

- Так, - сказал я. - И мы вот, кто тут стоит сейчас, пытались людей спасти от нежити, перебить её как можно больше, да только всё равно не вышло. А Джоза в башне закрылся. И нам не помогал. Трус он.

Джоза кулаки сжал и чуть не зарычал при этих словах.

- А тебя как зовут, добрый человек? - спросил маг.

- Гетольф Мармилокский. Я домой иду, в свой город, что на севере.

- И Картограф тебе за пять пентаклей подтвердил, что город Мармилок на Севере? - глаза мага блеснули.

- Нет.

- И парня этого ты недавно на дороге встретил? - опять уточнил маг.

- Верно.

- Нескладно врёшь.

Теперь уж мне несладко стало. Чего это я вру? Так, по мелочи недоговариваю. Но в целом-то - разве по-другому было?

- Видишь ли, может, ты и веришь в ту полуправду, что мне рассказал. Только вот этот парень не мог быть наемником у графа Армила. Граф-то к Древу отправился уж лет сто назад. Или наёмники теперь к мертвецам нанимаются?

- Опять вы про мертвецов, - сказал я. - Нам уже говорили, что не могло быть войска подле города Витлор. Только я сам его видел.

- И что ты там видел? - заинтересовался маг.

- Много убитых нежитью людей.

- А нежить видел?

- Нет.

- А чего ж ты, в зеркало не глядишься? - вдруг хихикнул маг.

Это показалось мне очень странным.

- Не нежить я, - сказал я громко.

- А записка в сапоге? - маг улыбнулся.

Джоза подобрался, подскочил к котлу и записку в руку мага с готовностью сунул.

- Заклинание это. Вызов. Некоего существа с той стороны. Ну, вы понимаете? - подмигнул он.

Великий Белый маг взглянул на клочок бумаги, нахмурился.

- А дай-ка парню заклинание прочитать, - кивнул он в сторону Брэдвина.

- А смысл какой? - удивился Джоза. - Он всё равно не признается, что колдует.

- Да уж, хорошо он следы заметает, - ответил ему маг. - И нежить наслал туда, где сам ночует, и веревки не снимает простым заклинанием, хотя уже и руки, и ноги затекли. Дай ему записку! - громыхнул маг.

Джоза подчинился. Брэдвин долго разглядывал каракули - расплывшиеся руны и кляксы. Вроде бы пытался угадать хоть один знак. Но даже я не разобрал, что там, в этой записке.

- Кто тебе её дал? - спроси маг у Брэдвина, вполне оценив его усилия по чтению заклинаний.

- Старая наша колдунья перед смертью сунула мне в руку. Прошептала что-то, я не разобрал, - ответил Брэдвин, пытаясь посмотреть на мага снизу вверх. Но ему было неудобно так коситься, потому склонил он голову к земле.

- Может, заклинание прочла? - предположил маг.

- Может и прочла. Она сильная была колдунья, только по старости уже не пользовалась магией совсем. Её сын, Сандргуст, был нашим деревенским колдуном. Но Илейф сгорел, людей нежить перебила, а колдун сбежал с деньгами. Я отбить нежить пытался, а они...прозрачные такие, меча не боятся.

- Печальная весть, - пар над котлом потемнел. - Только зря ты, Брэдвин Вуд, жив остался. Надо было тебе к Древу отправляться сразу вслед за всей твоей семьёй. Теперь по твоей вине столько людей гибнет - не сосчитать.

Брэдвин извернулся - в глаза подлому магу взглянуть, а я шагнул к котлу, да что там - разве можно пар ухватить!

Великий маг взвился в небеса, пар из котла повалил, застилая двор. Что-то огромное рухнуло на нас всех. Я услышал, как кричат граничники - прячься, беги! Могучие стражники мелькнули смутными тенями в чаду и растворились, Джоза пробежал мимо.

Вдруг пронзительно закричала Джейя.

Брэдвин задергался, пытаясь освободиться от веревок.

- Меч! Меч мой возьми! - крикнул он.

Я пошарил на земле - помня, где видел последний раз оружие, нащупал рукоятку. Разрезал верёвки. Но Брэдвин встать на ноги не смог, я поволок его к колодцу.

Крик не прекращался.

- Надо вернуться, помочь ей! - сказал парень.

- Чего помогать, она у тебя амулет стянула!

- Так и его забрать! Это же мать мне отдала часть своей магии! Верни амулет, Улзен, прошу тебя!

Ах ты ж, что будешь делать, ангелы с архангелами!..

Ну, держитесь, Великие маги.

Махнул я плащом, разгоняя туман. Высоко не достал, но вокруг котла стало кое-что видно. Ноги Джейи дергались в воздухе. Я схватил за подол, потянул на себя. Джейя крутилась-вертелась, что уж там с ней этот маг делал... Не выпускал он ее. Спустился, встал передо мной, а сам длинными лапами нежное тело сграбастал и скалится.

Лицо опять расплывается, только глаза и зубы видно.

Да разве это Великий Гезодарский маг? Разве так выглядит служитель Пресветлой Души Древа?

Я попытался подобраться к нему поближе, но туман сгущался, лез в глаза - я с трудом различал рыжие волосы Джейи и её яркое платье. Попробовал было плащом еще раз, но какая-то сила отбросила меня назад. Зато Джоза подкрался к магу с тыла и вдарил дубиной по шее.

Только, надо понимать, промахнулся. Маг испарился легкой дымкой, а досталось бедной Джейе. Рухнула она на землю, как подкошенная, и сознание потеряла. А Джоза, нет бы как примерный муж, уволок её подальше от злобного мага - так он тело жены перевернул и принялся обшаривать. Амулет искать.

- Отойди от неё! - Брэдвин поднялся на ноги и, таща меч, еле-еле добрался до Джозы. Схватил колдуна-трактирщика за ворот рубахи, попытался стащить с Джейи. Но после веревок руки Брэдвина совсем не слушались. Джоза оттолкнул его, а маг, улучив момент, пролетел сквозь тело парня.

Брэдвин очутился опять у колодца.

Тут я до Джозы добрался. Поправил ему кулаками бока, повалил на землю, и покатились мы с ним куда-то в туман. Трактирщик не сдавался, тоже во всю меня мутузил. Попытался он было колдовать, но разве можно заклинания произносить, когда тебя лицом об землю возят?

Едва я трактирщика успокоил, как мне в челюсть сбоку прилетела едва ли не наковальня. Стражники, Илон и Юм поспешили на зов хозяина. Подхватили меня под руки и начали кулаками печенку прощупывать. Я стражников - ногами, не знаю, кому там больше досталось, Илону ли, Юму ли. А тут и Брэдвин подоспел, одному из них к горлу меч приставил, а оба стражника разом успокоились.

- Эй! Где вы все? - донесся от колодца голос кого-то из граничников.

Мы оглянулись.

А тела Джейи на прежнем месте уж нет!

Джоза в грязи кряхтит, пузыри носом пускает.

Я сжал рукой амулет с корешком мандрагоры, призвал Хранительницу Древа в помощники, чтоб туман рассеяла. Стало тепло, светло - проглянули сквозь мутную завесу лучи с крыльев Солнечного Ангела. Весь двор не очистился, но многое видно стало.

И увидел я, что вызванный Джозой маг вцепился в тело Джейи и через платье ищет что-то. На нас оглянулся, оскалился, точно упырь. Брэдвин к нему побежал, да и я вперед несколько шагов сделал - как злобный маг снова взлетел наз землей, вместе с Джейей. Выхватил у неё из корсета блестящий амулет, другой с шеи сорвал и...

Двумя лапищами, выросшими из-под белого плаща, разодрал тело Джозовой жены пополам и сбросил вниз.

Нас забрызгало кровью.

Маг расхохотался и исчез, растворившись в тумане.

- Это что было-то, а, братцы? - не своим голосом спросил Дорган, ошалело оглядываясь по сторонам.

Брэдвин заметил, что Джоза шевелится, подошел к нему и приподнял его измазанную глиной морду от земли.

- Ты кого вызвал, ублюдок? Говори, кого вызвал!

- Я... - пробормотал Джоза, не открывая глаз.

- Демона вызвал? - проорал Брэдвин ему в лицо.

Джоза уцепился за его руку, неуклюже сел, продрал глаза.

- А что это там... Джейя, что ли? - тупо спросил он.

- Да, - ответил Брэдвин.

- А... Придется новую жену искать.

- Кого ты к котлу вызвал? - повторил Брэдвин со злостью.

- Это был Великий Белый маг Гезодара, - сказал Джоза.

- Демон это был! - встряхнул его Брэдвин. - Где теперь его искать? Какое ты имя назвал, когда заклинание читал?

- Да отвяжись ты! - Джоза оттолкнул Брэдвина и тяжело поднялся на ноги.

- Я тебя убью!

Джоза лениво повёл рукой, и Брэдвин остановился в полушаге от него, не в силах продвинуться дальше.

- А ну, не трогай его, - вступился я за парня.

- Успокойся, никто твоего хозяина не обидит, - отмахнулся Джоза.

- Он мне не хозяин, - сказал я.

- Ну точно... У тебя ж на лбу нет печати с именем "Брэдвин Вуд", - усмехнулся Джоза.

- Нет у меня никакой печати!

- И приказы его ты не выполняешь безо всяких раздумий, - продолжил трактирщик ядовито.

- И не выполняю, - ответил я.

- Чурбан. Оглянись, что ли. Тут у всех печати. У граничников вот - печати Гезодарских магов. У моих стражников, Илона и Юма - мои печати. Все в мире Древа кому-нибудь принадлежат и подчиняются. Вся воля людей Древа кому-нибудь да принадлежит. А ты... своей речью в защиту хозяина только демона потешил.

- Так значит, демона! Ты это признаешь! - ухватился я.

- А чего тут признавать... Он и меня без гроша оставил. Добрые маги бы мне трактир восстановить помогли. А этот - только амулет забрал - и поминай как звали.

- И как его звали, а? - опять прицепился Брэдвин.

- Никаком его звали. Иди, ищи!

- Что тут происходит? - прервал нашу беседу незнакомый голос.

Из тумана у ворот выплыл отряд граничников. Всадники на вороных конях, в доспехах с золотыми рунами. Лица воинов разрисованы белым и черным, длинные косы переплетены стальными цепочками. Десятник их выехал вперед, оглядел нас всех. Дорган, Мелик и Алвар вытянулись по струнке.

Джоза поспешил объяснить:

- Это трактир мой... Нежить ночью напала...

- А, так это сюда нас Великие Белые на подмогу отправили, - кивнул десятник.

- На подмогу? - Джоза чуть не прослезился.

- Явился нам Великий Маг, приказал скакать к Джозе-трактирщику. Поручение у нас к тебе. А эти кто? - кивнул он на нас с Брэдвином.

- Это колдуны, что демона приманили. Из-за них всё и случилось, - немедленно сообщил Джоза.

- Не колдуны мы! - возмутился Брэдвин.

- Тише! - шикнул на него десятник. - У меня вот указ есть от Великого Мага. Сейчас посмотрим, кто есть кто.

Он достал из седельного мешка свиток, развернул. Темные руны потекли на землю, поднимаясь и превращаясь в слова. Каждое из них гремело, словно гром.

- Всеведущим и Вездесущим Великим Белым Магам Гезодара стало известно, что Брэдвин Вуд и его попутчик Гетольф Мармилокский посредством демона маркиза Самигины, оборотившегося лошадью, проникли на трактирный двор "У Перчёной Свиньи" и произвели там смерть и разрушения, кои надлежит возместить владельцу имущества, Джозе-трактирщику, за верную службу Великим Белым.

- Как же так, - пробормотал Брэдвин. - А Илейф? Ведь это разве я свою деревню сжег? Что это за свиток? Тоже демоны подбросили?

- Ты язык попридержи, - заметил ему десятник. - Это подлинный Указ Магов Гезодара. Тебя и Гетольфа Мармилокского велено доставить в Гезодар под конвоем. А там вы предстанете пред очами Великих. Наденьте на них кандалы!

Граничники спешились, подошли к нам. Брэдвин попытался вывернуться, убежать, да куда там - навалились на него четверо, замкнули цепи на руках и ногах. А меня темные руны обволокли, и опять я застрял на месте, словно дерево. Хотя пятерых граничников порастолкал, но высвободиться не получилось.

- А тебе, Джоза, велели вот это передать, - десятник снял с седла мешок, звякнувший монетами. - Здесь тысяча статимов.

Джоза аж облизнулся и принялся часто кланяться.

- А пентакли отдай. Нехорошо это - пентакли прятать, - строго сказал ему десятник. - И остальное, что осталось - тоже передай магам. Они ж тебе благоволят, так не подводи.

- Хорошо, хорошо, - запел Джоза. - Я ведь пентакли взял, потому что этот вот, - он указал на Брэдвина, - моего охранника-зверя зарезал. А я охотничкам за крокобобра триста статимов платил. Зверь ведь не простой!

- Ясно, - отрезал десятник. - Еще пятьсот статимов тебе добавлю, только все пентакли со двора принеси.

- Да у меня их всего штук двадцать, - ухмыльнулся Джоза. - Вы лучше вот этого громилу потрясите. Он же пентаклями за работу платит.

Десятник сделал знак, и меня тут же ощипали на предмет денег - вытряхнули пояс, ничего не оставив. Джоза наблюдал за моим разорением с довольной ухмылкой.

- Амулеты отдай, - негромко сказал ему десятник.

- Какие амулеты? - прикинулся Джоза.

Граничник взял его за ворот рубахи.

- Те, что в башне остались. Тебе и одного хватит, чтобы трактир отстроить. А остальное надо бы Великим передать. А то, неровен час, и тебя случайно нежить съест.

Джоза понуро взмахнул рукой в сторону башни и взял из воздуха небольшой мешочек, сквозь ткань которого что-то светилось.

- Молодчага ты, Джоза. Удачи тебе в делах. Гостей побольше, жену похитрее.

Джоза поклонился.

- А вы, - обратился десятник к Доргану и его друзьям, - садитесь на коней, поедете с нами в Гезодар.

Он встряхнул свиток с Указом, три руны соскользнули на землю и выросли в красивых скакунов, с полной упряжью.

Я невольно пригляделся, не горят ли у них глаза. Но нет, не горели. Только граничники наши сверкнули печатями на лбу, вскочили в седла - и уж забыли про нас с Брэдвином совсем.

- В Гезодар! - крикнул десятник.

Глава 6.

Солнечный Ангел палил нещадно. Белый камень гезодарского тракта слепил глаза. Я всё пытался оглянуться, как там Брэдвин, но не мог. Меня цепями привязали между четырех лошадей, и всадники за мной пристально следили.

А Брэдвина привязали на длинную цепь к одной лошади, и бежал он позади отряда. Только как бежал... Кандалы на ногах тяжелые, день жаркий, мухи назойливые, граничники нам пить не дают. А после боя с нежитью какие еще силы остались?

Мне всё казалось, что Брэдвин уже не бежит, а волокут его по каменной дороге, сдирая кожу.

Но увидеть я этого не мог, а десятник останавливаться не приказывал. Только оглядывался брезгливо назад - и лениво лошадь свою пришпоривал.

- А вы, братцы, что же, до самого Гезодара нас так потащите? - спросил я, чтобы разговор завести. Язык во рту присох, губы еле разлепил.

- Не до самого, - неохотно откликнулся десятник.

- Это хорошо. А то мы так до праведного суда не доживем! - прохрипел я.

- Болтай поменьше, колдун, - бросил десятник. - Вас доставить в Гезодар велено. А живыми или мертвыми - не важно.

- Так мы и мертвыми можем предстать пред очами Великих Белых?

- Они с вас и с мертвых всё, что надо, спросят, - пообещал граничник.

- Нелюди вы, - вырвалось у меня. - За что вы так с нами? Мы с демоном не сговаривались!

- Мне всё равно, - ответил десятник. - У меня Указ. А ты, если еще слово скажешь - до Гезодара на коленях поползешь.

Он посмотрел на меня, печать Великих Белых сверкнула на лбу граничника. Десятник достал свиток, ударил меня по лицу. Небольно - только голос пропал. Я теперь мог хрипеть или шептать.

Для молитвы хватит. Помоги нам, Пресветлая Хранительница! Обвинили, заковали, а разбираться будут еще не скоро - да и будут ли? Джозе за вызов демона - мешок денег отсыпали. А нас с Брэдвином на суд тащат. Может, граничники не настоящие? Может, это опять нежить промышляет?

- Пошли! - прикрикнул десятник, поторапливая отряд.

Впереди меня скакал Дорган. Шепотом я пытался окликнуть задиру, и он услыхал - но обернувшись, только дико посмотрел на меня, ничего не ответил. Боится гнева хозяев? Или печать на лбу у него память отняла? Или же окончательно поверил Указу, что мы с Брэдвином - кровожадные колдуны...

В полдень добрались мы до ручья. Граничники решили сделать привал. По разговорам я понял, что к месту мы прибудем только вечером - да и то не в Гезодар. Столица гораздо дальше. И чего ж Великие Белые магией не воспользуются? Перенесли бы нас, арестантов, сразу в свой дворец. В чем дело-то? Или не во дворец нас везут?

- Этого не отвязывайте, - приказал десятник, указывая на меня. - А тот пусть лежит, к Древу его.

Это про Брэдвина. Я повернул голову налево и увидел, что Брэдвин упал на траву и тяжело дышит.

- Эй, вы! - прохрипел я как мог громко. - Граничники! Воды ему дайте!

- Сам найдет! - бросил мне десятник.

Граничники расположились на траве: достали хлеб, соленое мясо, лук. Кто-то и вино припас. Начали есть, про нас подзабыли.

- Брэдвин! - окликнул я. - Слышишь меня?

Он приподнялся на четвереньки, потом медленно сел. Лицо было серое от пыли, глаза впали.

- Чего тебе, Улзен? - спросил он тоже шепотом.

- Бежать надо, вот чего, - буркнул я.

Брэдвин через силу улыбнулся.

- Шутишь? - спросил он.

- Чего там шутить! Говорю: бежим, как только представится случай! Эти граничники - не настоящие. Ведут нас не в Гезодар!

- Погоди, у меня сил нет, - ответил Брэдвин и, пошатнувшись, встал и побрел к ручью.

Там он долго пил, умывался. Принес мне тоже воды в горсти. Я от жажды не так страдал, даже странно, но про запас выпил. Часть воды мне на грудь пролилась, амулет намочила. И я услышал чей- то явственный вздох.

Брэдвин вздрогнул.

- Слышал? - спросил он, оглядываясь.

Граничники ели, хрустели луком, чавкали. Кони фыркали у ручья.

- Показалось, - отмахнулся я.

- Показалось, - согласился Брэдвин. - Или это Джейя. Дух её тут где-то, рядом.

- Дух её в "Перчёной свинье" обретается, никуда она оттуда не пойдет! - перебил я. - Собирайся с силами, да будем от граничников отбиваться!

- Что на тебя нашло? - Брэдвин на ногах еле стоял, ухватился за мое плечо, а потом и вовсе сел на траву.

- Надоело уже с нежитью возиться. Мы с тобой в Гезодар договорились идти, только в цепях - не дойдем!

- Мне всё равно, Улзен, - Брэдвин накрыл голову руками, звякнули цепи. - Я не знаю, что происходит. То нежить за мной охотится, то я вдруг колдун стал и твой хозяин, и Джейя амулет мой забрала...

- Соберись! Ты же воин! - прохрипел я.

- Еще воды дать? - равнодушно спросил Брэдвин.

- К Древу воду! Вспомни, что ты хотел у Великих Белых про Илейф узнать - кто его погубил! Там же твоя семья была!

- Хотел, - согласился Брэдвин. - Только сейчас нам не вырваться. Кандалы эти заговоренные. Даже колдовской силой их не отомкнуть. Отвяжись, Улзен, я устал.

- Тьфу ты!

Я попробовал разорвать цепи, призвал на помощь всех ангелов, каких по именам вспомнил. Кандалы только скрипнули. Не рассыпались в прах от моих заклинаний.

- Я ж говорил, - уныло подтвердил Брэдвин, махнув рукой.

- Ты там чего делаешь, колдун! - окрикнул меня десятник. По щелчку его пальцев мои цепи скрутились плотнее вокруг тела, кандалы сдавили руки. Я перетерпел. - Не вырвешься у нас! - добавил десятник, отменяя заклинание.

- Сильные, - выдохнул я. Ноги чуть не подогнулись, так меня цепями передавило.

- Это у них магия прямо от Великих Белых идёт. Граничникам многое дозволено, - сказал Брэдвин. Вроде бы, сидя на травке, в тени, он начал приходить в себя.

- А Джозе тоже многое дозволено? - спросил я.

- Видел же, - Брэдвин пожал плечами. - Ему денег - нам суд. Но ведь я это заслужил.

- Почему? - удивился я.

- Так ведь нежить в "Перчёную свинью" следом за мной пришла. Я виноват.

- Пришла - не пришла, а ты её туда не вызывал, вот в чем дело, - возразил я, выпрямляясь. Лошади недовольно фыркали вокруг меня: они хотели травку пощипать, а тут я, цепи дергаю, отвлекаю. Но и я с некоторых пор от лошадей бы подальше держался...

- Это верно. Я этого совсем не хотел, - проговорил Брэдвин. - Вот и надо к Великим Белым явиться, они разберутся, что к чему. Я к ним на суд пойду. Они всеведущие.

- И вездесущие, ага, - проворчал я. - Только не знают, что у них колдуны-недоучки демонов к котлу вызывают.

- Это ты про Джозу? - Брэдвин посмотрел на меня. - Так у него разрешение есть от Великих Белых.

- На что?

- На вызов магических сущностей в помощь. Как у любого колдуна в мире Древа.

- И чего он демона позвал? Ангелы для людей много полезнее!

- Кто? - удивился Брэдвин. - Это опять твои древние ругательства?

Я опешил.

- Какие еще ругательства?

- Ты повторяешь всё время "эх, ангелы с архангелами", - объяснил Брэдвин. - Я таких слов никогда не слышал.

- Как это... - поразился я. Даже про цепи и побег позабыл. - А про Велтзиэль слышал?

- Слышал, от старой нашей колдуньи. Вот поэтому ты мне её и напомнил. Старуха тоже всё повторяла "Велтзиэль, Пресветлая Хранительница". А Велтзиэль ваша - древняя богиня, которой уже никто не поклоняется. Тебе, Улзен, воды еще принести?

- Не надо, - ответил я. Что-то после слов Брэдвина мне совсем нехорошо стало.

- Тогда я полежу...

Он скрючился на траве, закрыл глаза.

- Брэдвин, - окликнул я. - И про Солнечного Ангела ты не слышал?

- Нет, - откликнулся Брэдвин неохотно.

- Так ведь он с неба людям светит.

- Это Белый свет, его Великие маги у Зла отвоевали для людей. Они его могут достать, а могут и спрятать, - пробормотал Брэдвин.

- Хватит болтать, - услышал я рядом голос десятника. - Убежать от нас не получится!

Десятник подошел тихо, я и не заметил.

- Цепи на вас заговоренные, - сказал он сквозь зубы. - А если надумаете и лошадей увести - у моих воинов арбалеты есть. Стрела вас быстро догонит.

- Слушай, вояка, - обратился я к нему. - А ты про Велтзиэль знаешь что-нибудь?

Десятник рассвирепел:

- Ты меня демонами не пугай! Маркиза Самигину на себя работать заставил, а теперь Велтзиэль какую-то призываешь? Она тоже из войска Агриэлева?

- Нет, нет, - сказал я. Спорить с разъяренным воякой было неразумно, и я добавил примирительно: - Не кричи. Я это имя придумал только что.

Он зыркнул на меня, проверил цепи и скомандовал:

- Хватит прохлаждаться! Выдвигаемся!

Граничники быстро подхватились, собрали остатки трапезы. Десятник пихнул Брэдвина:

- Поднимайся, некромант.

- Отвяжись, клеймёный, - огрызнулся Брэдвин, не открывая глаз. И получил сапогом в живот. А я только и мог, что на цепях висеть. Ежели Брэдвин мой хозяин, как тут все утверждали недавно - должен ли я при виде такого обращения взбеситься, цепи порвать и кинуться на подмогу? Или как там теперь магия в мире Древа действует?

Амулет мой, корешок в красной тряпице, при мысли о магии потеплел. Да и частенько он теплый был - как живой. Может, в нём сила какого-нибудь волшебного существа заключена? Может, оно и цепи наши разобьет? Только кого о помощи просить? Ангелы - это я точно помнил - в мандрагоре не живут.

Брэдвин поднялся на ноги и, согнувшись, поплёлся за отрядом. Цепь ему сделали подлиннее, чтобы из-под копыт пыль не глотал. Вот бы эту цепь перерубить... Вдоль тракта начался лес, нырнуть в кусты - и поминай как звали! Пусть между деревьев граничники из своих арбалетов стреляют...

Амулет мой опять ответил теплом, и кто-то вздохнул - над самым ухом. Нет, не Джейя это. Только вот кто - не знаю. Теперь уж и я во всём сомневаться начал. Хорошо бы, не демон на мои молитвы ответил. А то, поди ж ты, про ангелов тут и не слыхивал никто. Как за сто лет, что я нежити служил, переменилось всё в мире Древа! Стало шиворот-навыворот.

И опять гезодарский тракт, стук копыт, звон цепей, разговоры граничников - кто сколько нежити победил в не очень честном бою. Тоже мне, храбрецы: то им Великие Белые заклинанием подсобили, то нежить глупая попалась или жадная, в простой ловушке застряла. И послушать-то нечего. Плюнул я на эти разговоры, обратился к своей защитнице - Велтзиэль, чтобы за Брэдвином присматривала.

Тем временем небо стало темнеть. Граничники шеями заворочали, высматривая тучи, а только не было туч. Я припомнил вихри, что нас с Брэдвином не далее как два дня назад загнали в волчью яму, и приготовился бежать - хоть бы и вместе с лошадьми. Пинками погоню, а на пути у смерча стоять не буду.

Но вихрей тоже не было. Ветер утих. Мошкара куда-то подевалась. Птицы умолкли в лесу. Небо вдалеке стало черным, и куда только Солнечный Ангел пропал - как будто провалился в ночь среди бела дня.

Граничники забеспокоились.

- Близко уже? - спросил один из них у десятника.

- Да вот, как раз там, где темно, - хмуро ответил тот. - Нам туда велено прибыть.

- Может, тут переждём? - опасливо предложил другой граничник.

- А что переждём-то? - спросил десятник. - Что там?

- Не знаю...

- То-то же. Двигаемся дальше, - приказал десятник. - Надо следовать Указу.

- Ох, жутко что-то, - вздохнул граничник позади меня.

- Боишься - чего в гвардию пошел! - презрительно оборвал его вдруг очнувшийся задира Дорган.

- Обернитесь, десятник! - услышал я голос Алвара. - Арестованному помощь нужна!

- Чего это вы заговорили? - рыкнул десятник.

- Магия Великих Белых не действует, вот чего, - подсказал я.

Десятник замахнулся на меня свитком с черными рунами, но бить не стал. А мало ли - вдруг я прав? Тогда и свиток с Указом - простой кусок кожи.

Амулет на моей груди стал горячим. Вот так дела: печати граничников гаснут, а моя магия усиливается? Значит, и цепи порвать можно?

- Мы должны прибыть к порталу, - наконец признался десятник. - Движемся вперед, по сторонам смотрим. Если что не так - возвращаемся и пережидаем. Может, темнота эта, чтобы нас от нежити скрыть.

Кто-то позади спрыгнул с лошади. Потом зазвенела цепь.

- Я этого - к себе в седло возьму, - сказал Алвар десятнику, и я понял, что он про Брэдвина. - Иначе арестанта потеряем - Указ не выполним.

Десятник кивнул, даже орать не стал.

Отряд двинулся сквозь сгущающуюся тьму.

Но это только так казалось, что тьма густела. На самом деле мы всё еще различали и деревья вокруг, и дорогу, теперь серую. И даже осталась на небе светлая узенькая полоска, которая делила черноту на две части, верхнюю и нижнюю.

Под тяжелым, будто гранитным, небом, на поле кипела жестокая битва. Мы остановились на опушке, вглядываясь в тени, мечущиеся среди тонких молний. Армия состояла из странных существ: многие из них были небольшого роста, но с головами животных, с крыльями, с огромными клыками, рогами или же чудовищными мордами, в которых не удавалось распознать хоть что-нибудь знакомое. Молнии были оружием этих уродливых воинов. Большие котлы стояли на поле, и чудища черпали из них какой-то тускло светящийся экстракт, заправляли в трубки и плевались во все стороны. С кем сражались - я не видел. Да и сами вояки тоже вряд ли различали цель, иначе не пускали бы молнии так беспорядочно. Одна попала даже в дерево рядом с нами, и десятник заорал:

- Держать строй!

Лошади гвардейцев были приучены, видать, к таким эффектам - с места не двинулись. Это и мне повезло, могли бы понести и разорвать.

Дерево загорелось.

- Это демоны, - сказал рядом кто-то.

- Их слишком много, - добавил десятник тихо. - Нам здесь не пройти. Отходим.

И тут нас заметили.

Горящие глазки то ли хряка, то ли жабы я увидел в буче. Демон зачавкал огромным ртом и пошлёпал к нам.

- Ввввелликккие ммагги, - проговорил граничник справа от меня. - Они ж нас сожрут!

- Заткнись! - десятник натянул удила, лошадь встала на дыбы, махнула копытом и угодила точно подкравшемуся сбоку демону в лоб. Другие твари, что были поближе, ощерились, плевательные трубки навострили в нашу сторону.

И что началось!

Двоих лошадей убило молниями на месте. Граничники, вывалившиеся из седел, попали под копыта набежавших демонов и были в мгновение ока разорваны в клочья. Я даже видел, кажется, как баран с носом летучей мыши дожевывал кирасу с позолоченными рунами Великих Белых магов. Заглотил её целиком - а последний кусочек застрял в зубах.

Мои четыре лошади рвались с места. Один гвардеец ждать не стал - сбросил с седла цепь, пришпорил лошадь, мол - выноси! Так мой торс освободился. Трёх других гвардейцев повыхватывали крылатые крысы, откусили головы и побросали в меня. Ну, не привыкать. Гораздо хуже было то, что оставшиеся лошади рвались в разные стороны - этак и от меня останутся кусочки да на косточках! Я намотал цепи на руки и двух боковых лошадей подтянул поближе. В третью, переднюю лошадь, ударила молния. Две боковые в ужасе сорвались с места, а с той, третьей, меня по-прежнему сковывала цепь - и обмотана она была вокруг моей шеи! Изготовился я уж было лишиться головы. Лошади скакали по полю куда глаза глядят, я висел между ними, сжавшись в комок и хрипя. Цепь впилась в горло, а на ней ведь еще тащился за нами обгорелый конский труп. Я зажмурился, молитвы все из головы повылетали разом, только и повторял я в мыслях: "Спаси и помоги, Пресветлая Хранительница!"

- Тпруу! - услыхал я чей-то голос, или даже два голоса. Лошади сбавили бег, остановились. Мне в ногу тотчас кто-то вцепился, но я целый миг до того радовался, что моя голова всё еще на плечах!

- Сбивай цепь! - да это же Дорган.

- Не получается, с седла снимай. Пошли вон, демоны! - а это Мелик.

- Братцы! Как же хорошо, что вы очнулись! - я рискнул открыть глаза и увидел наших граничников, с кем мы нежить гнали из "Перченой свиньи".

- Берегись!

Мелик махнул мечом у меня над головой, срубил в полете уродливого демона.

- Не получается цепи разбить, колдун, - сказал Дорган. - Беги так!

- Еще чего - беги! - возмутился я. - А ну, разойдитесь!

Граничники поняли. Развернули коней и стали пробиваться сквозь гущу демонов к лесной опушке. А я взмахнул цепями на руках и перемолотил разом чуть не полсотню мелких тварей. Они пищали, падали со сломанными крыльями, скалились - только останавливаться я не собирался. Во- первых, для меня, древнего и дремучего, демоны никогда хорошими не были. Во-вторых, надо Брэдвина найти. Куда его там Алвар увёз, и живы ли оба еще?

В меня ударила молния. Я на мгновение оглох, встряхнул башкой. Демоны, разогнанные вращением цепей, висели неподалеку, ожидая, когда я свалюсь. Но я стоял. Только правой ноге стало легче. Я глянул вниз - на земле скорчился демон, пытавшийся попробовать на зуб мою ляжку. Он дымился и плевался.

- Что уставились? - спросил я у остальных тварей. - Не съедобен я!

Они прислушались к чему-то вдалеке, повели ушами - и прыснули прочь. Путь к лесной опушке был свободен. Я побежал туда, где последний раз видел Алвара и Брэдвина. По дороге наткнулся пару раз на остатки поблескивающих золотистыми рунами доспехов, но человеческих тел рядом - ни одного.

Стало светлее. Я понадеялся, что это Солнечный Ангел прорвался сквозь темноту и сейчас рассеет демонову армию взмахом крыла. Но, обернувшись, я увидел вдали огромных великанов с пламенными телами. Они шли, ногами-столбами раздвигая море демонов, расшвыривая мелких и высматривая что-то.

Как бы не Брэдвина опять.

- Улзен!

Брэдвин и Алвар бились с демонами. Я разглядел круг, сверкающий молниями, и двух бойцов внутри, и бросился на подмогу. Только за шею меня что-то дернуло. Про длинную третью цепь я позабыл - а демоны ухватились за нее скопом и рванули на себя. Я свалился навзничь, тотчас перевернулся на живот, но шустрые твари опередили меня, схватили и цепи на руках - да и подвесили меня в воздухе. Стали плеваться и хохотать.

- Держись, Улзен! - кричал мне Брэдвин. Да разве он поспеет! Самому бы с Алваром отбиться.

Демоны крутанули меня, обмотали цепью, потом отпустили и поймали над самой землей, опять потащили вверх. Амулет на моей шее нагрелся, обжигал. Если это призыв о помощи - то самое время, мне не выбраться!

Демоны, держащие меня в воздухе, замерли от испуга. Шейная цепь натянулась, и я увидел, что её схватила огненная рука, протянувшаяся из земли. Следом за рукой поднялось и огромное тело великана с пылающими глазами. Он был словно гора, головой едва ли не упирался в черное небо. Мелкие твари разлетелись кто куда, а я остался висеть на цепи.

Великан не сводил с меня взгляда. Потом натянул цепь, приподнял и раскрутил.

Прощай, Брэдвин. Вот пришел мой последний час. Не попаду я в Мармилок уже никогда.

Только я успел так подумать, как понял, что лечу над полем. Великан отпустил цепь. И где я приземлюсь? Амулет уже в груди, должно быть, дыру прожег.

Но не упал я. Меня кто-то поймал, вернул на опушку. Я увидел рядом Брэдвина - закованными руками он всё равно держал меч,но размахнуться им как следует не мог, и чаще уворачивался от нападавших демонов; - Алвара, который зажимал рану в животе, и десятника, ползущего к нам с перебитой ногой.

Огненный великан осыпался грудой черных камней. Демоны, шипя, растеклись вонючими лужами. А вдали, в черном небе, возникло белое облако с крыльями.

- Это еще что? - проговорил Брэдвин. - Это маги?

- Маги! - хмыкнул я. - Ты говоришь, ангелов не существует, я их придумал? Так вот смотри - это настоящий Ангел!

Рядом с этим облаком возникло еще одно, и они вдвоем принялись отбивать молнии и разгонять демонов. Очертания облаков становились всё более чёткими. Третье облако висело рядом с нами и скрывало нас от полчища злобных тварей.

- Ангел? - переспросил Бэдвин.

Облако молча обернулось, мы увидели красивое лицо - не поймешь, мужчина это или женщина, - в общем, не человеческое, но доброе и светлое. Вокруг ангела воздух светился. И амулет мой успокоился.

Ангел взмахнул рукой, цепи на мне и Брэдвине разомкнулись и рассыпались. Светозарный улыбнулся. Рану Алвара залечил мановением крыла, десятника приподнял с земли, поставил на ноги - уже здоровые.

Я смотрел на чудеса, разинув рот, да и граничники тоже. Печати на их лбах чернели ожогами, но не действовали. Только Брэдвин сделался сам не свой. Побледнел и вцепился крепче в меч.

- Чего ты? - спросил я.

- Это они, - ответил парень. - Они на Илейф напали.

- Не может такого быть! Ангелы людей не убивают, - возразил я. Но Брэдвин не шутил.

Он замахнулся мечом, и лезвие прошло сквозь тело ангела, не причинив светлому существу вреда. Ангел сжался в яркий шар, порхнул вверх, потом вернулся к нам, недоумевая, что так разозлило одного из людей.

- Ты им служил? - спросил у меня Брэдвин. - Им? Они тебе пентаклей надавали?

- Да чего ты завелся? Не могли ангелы на Илейф напасть, слышишь? - повторил я. - И служил я у нежити, а ангелы с деньгами дела не имеют.

- Врешь ты всё. Вот твоя нежить, вот она! Они мою семью забрали!

Брэдвин кинулся на ангела с мечом. Я попытался парня остановить, мы повалились на землю. Брэдвин кричал, отбивался, я скрутил его.

И не заметил, как снова надвинулась тьма.

Мы вскочили. Алвар и десятник бежали к опушке - мы кинулись следом. Позади загремели камни. Я обернулся: из земли поднимался огненный великан. Он вырос рядом с ангелом, врубился в него всем телом, полыхнул черным пламенем - и остались от пресветлого только капли серебристой росы - как слезы, вдруг выступившие из взрытой земли.

Двое других ангелов вдалеке тоже стали сдавать. Из безмрачной полосы неба вырвалось что- то, навроде миража в белых одеждах, взвилось вихрем, закрутило облака и разорвало пресветлых в лоскуты. Сияние погибших ангелов просочилось в землю и угасло.

Слева сверкнуло кольцо. Нежить и демоны попытались допрыгнуть до него, но кольцо быстро свернулось и с хлопком исчезло.

Мы добежали до опушки.

Небо посветлело. Демоны полетели кто куда, оставив на взрытом поле пустые котлы. Стало тихо.

- Идемте, - очнулся десятник.

- Куда? - спросил Алвар. - Надо найти остальных.

- Кого искать, всех демоны съели, - отозвался десятник. - А ты, воин, помоги мне доставить арестантов к Великим Белым.

- Мы не арестанты, - сказал я.

- Мне лучше знать! - рявкнул десятник.

- Ты не бузи, - осадил я его. - Нас пресветлый Ангел освободил. Так что - куда хотим, туда и идем.

- Нет никаких ангелов, - сказал мне десятник, разозлившись.

- Ты ж их только что видел! - удивился я.

- Я видел, что магия Великих Белых какую-то нежить победила и не позволила портал в наш мир открыть, - ответил десятник. - А то, что ты мне пытаешься рассказать - это байки колдуна.

- Всё равно я с тобой не пойду, - заявил я. - Мне в Гезодаре делать нечего, коли там маги с ангелами воюют.

- А я пойду, - сказал Брэдвин. - Меня веди, десятник.

- Зачем тебе? - придержал его Алвар.

- Хочу с Великими Белыми поговорить, - уперся Брэдвин. - Даже если они меня осудят, я им всё про Илейф расскажу. Они поймут.

На меня он смотрел волком.

- Тогда и я пойду, - сказал я. - Мне, в общем-то, терять нечего.

- Что, думаешь, я без тебя не справлюсь? - огрызнулся Брэдвин.

- Справишься, справишься, - ответил я. - На тебе свет клином не сошелся.

- Тогда и я с вами, - сказал Алвар. - Я гвардеец, мне идти больше некуда.

- Вот и хорошо, - кивнул десятник. - Нам через поле - вон туда. К большому дубу.

Мы побрели по полю. Невеселое выдалось путешествие. Бодрее всех шагал десятник: он-то и приказ исполнял, и домой возвращался. За ним - Брэдвин. Вцепился в меч, висящий на поясе, и даже по сторонам не глядел. Что-то неправильно он понял насчет ангелов, только как теперь объяснить? Ведь даже и мне демоница Алана у колодца поначалу ангелом показалась. Да и упыри в виде светящихся шаров летали - чем не ангелы. Как было по виду отличить? Только по делам. Но в мире Древа всё перепуталось, что ж Брэдвина винить? Он своим глазам верит. Для него - ангелы Илейф разорили...

Мы с Алваром тащились позади. Граничник на меня косился изредка, но вопросов не задавал. То ли не решил еще, можно ли мне верить - ведь я недавно только для него колдуном был. То ли тоже ангелов не признал.

Зря я в мир Древа вернулся. Всё тут не так. Надо было и дальше у нежити служить - и не печалиться. Только вот почему-то я от неё сбежал?

Под пасмурным небом мы пересекли поле и остановились подле старого дуба. Десятник вытащил свиток из сапога, встряхнул его. Руны не работали. Тогда гвардеец вернулся к одному из опрокинутых котлов, брошенных на поле, макнул свиток в остатки светящегося экстракта - и магия Великих Белых вернулась.

Руны открыли портал.

- Заходите, - сказал десятник. - Не бойтесь, не разорвёт. Это выход прямо ко дворцу в Гезодаре. Я пойду последним.

Брэдвин шагнул в портал. Следом Алвар. Я подзадержался, и десятник с ухмылкой толкнул меня в спину. Надо бы ответить, да только я позабыл.

Портал перенес нас на много лиг, в центр Листа Древа. И, выйдя с другой стороны, я воскликнул удивленно:

- Пресветлая Велтзиэль! Да это же Мармилок!

Глава 7.

- Какой еще, к Древу, Мармилок? - отозвался десятник, подталкивая меня, чтобы я не загораживал выход из портала. - Это Гезодар, столица мира!

- Что ж я, родной Мармилок не помню? - ответил я, озираясь.

- Не помнишь, - мрачно заметил Брэдвин.

- Так вот, - сказал я ему, - этот дворец я помню отлично!

Мы вышли из портала на площадь. Она была огромна - думаю, с десяток обычных городов навроде Витлора могли бы разместиться на ней с комфортом, ничуть не потеснив друг друга. Через площадь к ее центру шли дороги со всех сторон Листа, и сходились они у мощных корней исполинского Древа, сплетенных в ступени и освещенных разноцветными магическими огнями.

На площади было темно и прохладно, потому что небо закрывала громадная, необъятная крона из множества ветвей с листьями, которые издали и при тусклом освещении казались черными. Солнечный Ангел пробиться сквозь эти переплетения не мог.

На площади было много торговых палаток и вольношатающегося люда. Этот огромный рынок исправно патрулировали гвардейцы. Трое всадников, завидев нас, немедленно развернули коней в нашу сторону.

- Вы кто и по какому делу в Гезодаре? - спросил один из гвардейцев. У этого стража всё было как положено: печать на лбу светилась ярко, черно-белые полосы на лице нарисованы ровно, доспехи начищены, конь бодрый. Не то что мы, оборванцы. Я заметил наконец, что и несет от нас какой-то дрянью: то ли кишками нежити, то ли кровью демонов. А на площади-то пахло пирогами, пряностями, зельями...

Да, явились мы пред очи Великих магов - в самом парадном виде...

Перед гвардейцем только десятник не растерялся, отрапортовал:

- Ронгар из клана Орла. Доставил арестантов по Указу Великих Белых магов!

- А чего у тебя арестанты без цепей? - нахмурился гвардеец.

- Так... Нежить напала - цепи разбила. Но мы и без цепей справились!

- Ясно, - гвардеец кивнул в сторону дворца: - Мы вас сопроводим.

Под охраной всадников мы двинулись по одной из дорог, пересекающих площадь. Я старался идти между лошадьми так, чтобы видеть как можно больше из окружающего. Глаза мои были уверены, что видят Мармилок, а вот сердце не радовалось. Вместо того, чтобы припомнить, где тут мой дом, я вглядывался в каждую постройку на площади, в каждое встречное лицо, в каждый камень мостовой с одной мыслью: настоящее ли всё это? Не исчезнет ли в одночасье? Не морок ли это нежити? И - что хуже всего - не ошибся ли я?

Не ошибся. Точно вот, как увидел Древо, так сразу всколыхнулось во мне что-то, сердце ёкнуло. А потом - ничего. Кроме огромного дерева и площади ничего я и не вспомнил.

- Хорош уже башкой вертеть, - бросил мне негромко десятник. - Бежать тут некуда. Гезодар под защитой магии Великих Белых.

- Само собой, - ответил я. - Куда уж от вашей белой магии деваться...

И правда - некуда... Я приметил, что лавочки на площади не просто торговые: кругом шёл живейший обмен магии на разные блага жизни. И если бы здесь гадали на будущее или вызывали демонов-помощников! Заказы выполнялись самые простецкие, от новой посуды до дойной коровы, от починки забора до чистки платья - кому чего не хватало, мог обменять малую каплю от собственной, дарованной при рождении, магии на любой необходимый предмет. Но ведь так никакой магии не хватит! Что-то здесь было не то.

Я глядел и глядел: среди горожан не было стариков, уродов, больных, плохо одетых, голодных, но все они смотрели на меня в ответ одинаково, с одним только вопросом: что с меня можно взять, или что я могу дать им. На лбу каждого жителя светилась магическая печать. Имена владельцев были разные, прочесть я их не мог, все руны - незнакомые. Только в одной печати, у лавочника, торгующего лошадьми, различил я вроде бы начертание "Самиг..." - но разве может человек принадлежать демону в мире, где правит белая магия?

Мы прошли еще только половину пути, а меня мороз продрал по коже, и сам не знаю, почему. Я был уверен, что увидел Мармилок - и не понимал, отчего родной город так пугает меня. Здесь всё было чужое, тёмное, жадное, алчное - не только до имущества, если б оно у меня имелось, но и до моей жизни, до крови в моих жилах, до души и последнего вздоха.

Нет, не тот это город. Свой Мармилок я запомнил светлым, теплым, щедрым, свободным.

Хотя, за сто лет, что я был у нежити, многое переменилось. И Древо теперь стоит здесь - с черными листьями. И люди... Неужели они нанимают демонов, чтобы те воровали магию рождения у жителей окраин? Неужели все эти загадочные нападения на деревни - всего лишь следствие нехватки личной магии у граждан Гезодара?

Но сколько здесь людей? Могут ли они сговориться для осуществления подобного плана?

Не может быть. Никогда я не поверю, что вот так запросто будут убивать друг друга люди одного мира.

Тем временем мы прошли через площадь и остановились у подножия Древа. Дальше вели ступени, на которых тоже кипела торговля.

Гвардейцы передали нас на попечение дворцовой стражи. Это были берсерки - так их назвал Алвар. У стражей дворца лица были разрисованы красным и напоминали морды демонов, упившихся крови. Никаких роскошных доспехов: воины в легкой амуниции, в кольчугах, без шлемов, зато с разнообразным оружием - у кого арбалет, у кого меч, у кого палица. Словом, стража была подвижна и всегда готова к бою. А казалось бы, дворец - не боевая крепость, почему бы тут не завести "парадные" войска? Как будто Великие маги каждый миг ожидают нападения на свою цитадель...

Десять берсерков взялись сопровождать нас по ступеням далее, до дворцовых дверей, подле которых и самый высокий из людей почувствовал бы себя ничтожным карликом. Двери медленно открылись - несколько силачей из стражи вращали вороты механизмов, дыша тяжело и напрягая все жилы.

Мы очутились в просторном зале, где, к удивлению, росли деревья-колонны, в ветвях их пели птицы, а по полу бегали среди цветов зайцы и порхали бабочки. Прошли мы еще несколько залов, где журчали фонтаны, жили удивительные магические создания навроде ручных драконов, где было даже чистое небо вместо потолка - с пухлыми белыми облаками, совсем не похожими на явившихся нам на поле боя ангелов...

Я видел, что и десятник Ронгар, и Алвар, и Брэдвин зачарованы дивом вокруг. А у меня будто лихорадка началась: столько магии я еще никогда не ощущал рядом, и в теле появилась неприятная дрожь. Да и амулет мой похолодел. Не к добру, должно быть. Не родная ему магия в этом дворце.

Открылась последняя дверь, огромная, ростов в пять обычного человека. И мы прошли в тронный зал Великих Белых. Здесь было прохладно. По стенам светились бледные, синеватые, словно ледяные, колонны. Пол был украшен рисунком из кристаллов, будто вмёрзших в него снизу. Потолок- купол отражал зал тысячью зеркал. На четырех престолах сидели одинаковые с виду гигантские фигуры в белых одеждах. Берсерки привели нас в центр зала, сами удалились за дверь. И мы остались вчетвером перед Великими магами.

Десятник и Алвар преклонили колена. Поколебавшись чуток, то же сделал Брэдвин. Я как стоял прямо - так и остался. Я вовсе не был уверен, что передо мной правители, которым стоит поклониться. Уж больно странно выглядел мой Мармилок, а без их участия в переменах не обошлось...

- Эй, ты, колдун! - прошипел мне десятник. - Встань на колено! На правое!

- Еще чего, - ответил я. - Это не короли, и я им не присягал.

- Поднимитесь, - раздался голос мага. Я вздрогнул: был этот голос очень похож на голос демона, вызванного Джозой. Так же холодом пробирало от него до костей.

Четыре мага равнодушно смотрели на нас. Даже и не поймешь, кто из них говорил. Как будто никто и рта не открывал, а голос шел сверху.

- Подойдите ближе, - снова сказали маги. На этот раз я заметил, что губы шевелятся у всех четырех одновременно. Значит, Великих Белых четверо. И если они не родные братья, то наколдовали себе облик, что одного не отличишь от другого. Ангельский облик, вот что.

- Мы, - произнесли маги, - узнаём тебя, храбрый десятник Ронгар из клана Орла. И тебя, Алвар из клана Волка. Мы сожалеем о ваших погибших товарищах и будем молиться за упокой их душ. Да пребудут благословенны герои Листа Древа.

- Да пребудут благословенны! - хором повторили Ронгар и Алвар.

Печати на их лбах зажглись вновь, глаза на миг остекленели.

- За верную службу вы будете вознаграждены. Можете покинуть тронный зал.

Вот так вот. Граничники безропотно, подчиняясь своим хозяевам, прошагали к дверям. Понятное дело, десятник выполнил Указ, и мы были для него лишь арестанты, но Алвар... Как загорелась эта проклятая печать, он будто потерял человеческий облик. Да что я, то же самое было и с другими граничниками: с погибшими Дорганом и Меликом.

Нет, братцы, в Мармилоке, из которого я родом, никто никому из людей не принадлежал...

- Брэдвин Вуд, - произнесли маги. - Мы рады тебя видеть в Гезодаре. Мы ждали тебя. Расскажи нам, что привело тебя к нам.

Я глянул на Брэдвина: он сильно разволновался. Глаза блестят, ладонь то и дело сжимает рукоятку меча. Чужой, кстати говоря, меч-то, наверное, подобрал его парень на поле боя. А свой - сгинул с одной из лошадей граничников. Только вот после всех наших приключений с нежитью и граничниками парень еле на ногах стоит. А магам будто бы всё равно.

- Великие маги! - вмешался я. - Может, прежде чем беседы разводить, дозволите нам хотя бы присесть? Очень уж ноги болят после ваших цепей!

- Кто позволил тебе говорить, голем! - мне в лицо дунул ледяной ветер.

- Улзен, ты что? Это же Великие маги Гезодара, с ними нельзя так разговаривать! - испугался Брэдвин.

- Нешто они не люди? - возразил я. - Неужели не понимают, что мы по их милости в кандалах прошагали лиг десять, не меньше?

- Не мешай! Разозлишь их - и я не смогу узнать, кто напал на Илейф! - прикрикнул на меня парень.

- Брэдвин, - спокойно произнесли маги. - Прикажи своему голему замолчать. Он не имеет права голоса, потому что он - не человек.

- Это я-то не человек? - возмутился я. - Я Гетольф Мармилокский, чтоб вы знали!

- Нет, - слово упало из уст магов тяжело, будто где кусок льда уронили. - Ты не Гетольф, а всего лишь подделка из глины. Гетольфа мы знали, он был отважный воин. Он сражался с нами в войне за Свет.

- Вот, значит, как! - ответ магов оскорбил меня. - Что ж, может, я и не тот Гетольф, только я человек!

- Улзен, помолчи, прошу тебя! - произнес Брэдвин. - Позволь мне поговорить с магами! Я должен узнать...

- Да, точно, - меня будто оглоблей по спине осадили. - Зря я это затеял - с магами спорить. Брэдвин еще посмотрел на меня, опасаясь, что я снова влезу в беседу, но мне отчего-то не хотелось. Язык будто одеревенел. Я дотронулся до амулета на шее - он был чуть теплый. Тяжко-то как. Неуютно. Беспокойно.

- Простите Улзена, Великие, - проговорил Брэдвин негромко, но эхо разнесло его голос по залу. - Он бывает несдержан, такой уж у него нрав.

- Нрав - у голема! - маги вдруг улыбнулись, все четверо. - Дорогой Брэдвин, этот нрав тебе легко подчинить! Судя по печати на лбу существа, ты его хозяин!

Опять они - про хозяина. И Джоза то же самое говорил. Вот заладили! Но я молчал.

- Но я не колдун и не вызывал голема! - сказал Брэдвин. - Меня обвинили...

- Нам известно и то, и другое, - медленно кивнули маги, все одновременно. - Вышло недоразумение. Прости нас, Брэдвин, слишком много новостей приходит в Гезодар по магическим нитям, мы не сразу различили истину!

Брэдвин разволновался от этих слов, вытянулся в струнку: Великие Белые попросили у него прощенья! После всех унижений такое услышать, как бальзам на душу.

- Так вы знаете? - произнес он.

- Конечно.

- Тогда скажите, кто погубил мою родную деревню?

Маги помолчали, потом спросили:

- А что ты сам видел в ту ночь?

- Я видел светящихся существ. Их нельзя было убить. Они летали из дома в дом и забирали души людей, - ответил Брэдвин. Взгляд его погас, плечи опустились. Тяжелы были воспоминания.

- И только ты остался жив? - прошелестел холодный голос магов - один на четверых.

- Да, - признал Брэдвин и добавил: - Но с тех пор нежить преследует меня, я мог бы умереть уже давно, если б не помощь Улзена.

Маги кивнули, выслушав его.

- А что еще ты видел? Сегодня?

- Ангелов. И я думаю, это они напали на Илейф.

Маги молчали довольно долго. Я даже засомневался, не упорхнули ли они куда-нибудь, оставив в тронном зале только свои громадные тела. Но вот наконец рты приоткрылись, и мы с Брэдвином услышали:

- Видишь ли, Брэдвин... Зло иногда принимает облик добрых духов и ангелов, но от этого не меняется его суть. В трудной битве много лет назад мы победили Зло, заставили его уйти из мира Древа. Но оно вернулось. Нападения нежити - не случайны. Восставшему Злу нужна сила, и оно забирает у людей магию рождения. Поэтому, один из многих, погиб Илейф. Поэтому погибли все в трактире "Перчёная свинья". Да ты и сам слышал, сколько в последнее время было нападений на людские поселения.

Брэдвин кивнул, от волнения кусая потрескавшиеся губы.

- Король Агриэль хочет вернуть себе власть над миром Древа, - сказали маги - может быть даже, печаль слышалась в их голосах. - И есть только один человек, который может остановить Короля. Это ты, Брэдвин Вуд.

Ох ты ж, Пресветлая, ну и дела!

- Я? - проговорил Брэдвин. - Но я же не колдун. Как я могу остановить Агриэля?

- Тебе не надо быть колдуном, - ответили маги. - Ты нужен миру Древа такой, какой есть. Без магии. Ты пустой сосуд, который можно наполнить чем угодно. Ты можешь вместить в себя всю магию Агриэля, лишить его силы. Король зла боится тебя, поэтому и дал своим слугам приказ преследовать, до твоего последнего вздоха. Ты избран, чтобы спасти мир Древа от Зла, Брэдвин Вуд.

Ангелы с архангелами, хоть и нельзя вас тут поминать - всё ж таки, гляньте-ка на такое...

Вроде бы всё правильно маги изложили, а мне до того тошно стало, что хоть сквозь стены выпрыгивай из дворца. Ладно, пусть они Брэдвина избранным считают - человека без магии в магическом мире. Пусть пока предлагают ему у Агриэля магию отобрать - это только слова. Но вот почему ж они не объяснили парню, зачем Джоза магию погибших в "Перчёной свинье" собирал, спрятать хотел - а забрали её гвардейцы Великих Белых?

Я посмотрел на магов - они вперились в меня темными глазами.

А, ясно. Гвардейцы забрали - чтобы магия нежити не досталась. Только всё равно...

Не верю я отчего-то этим гладким белым лицам, этим светлым фигурам в белых одеждах. Похожи они на ангелов, но я настоящих ангелов видел, и не сегодня, а когда-то давным-давно...

По спине пробежал холодок. Мне показалось издали, что маги усмехнулись моим невеселым мыслям. Но они уже снова говорили с Брэдвином.

- Вот твой меч, - сказали маги, и перед парнем в воздухе появилось его утерянное оружие. Он немедля снял чужой меч и пристегнул к поясу свой. - А это защитный амулет. Он укажет, что Зло рядом и предупредит тебя об опасности.

На плече Брэдвина появилась птичка: разноцветные перышки, красный клювик, черные лапки. Забавная птаха, никогда таких не видывал. А уж голос писклявый, даже зубы у меня свело от её пения. Благо, птица чирикнула и умолкла.

- На кого птица сядет - тот и есть твой враг, - добавили Великие маги. - Теперь тебе бояться нечего, с тобой всегда будет наша сила.

Брэдвин заметно приободрился. Выпрямился, ноги уж не подгибаются. Сдается, птичка ему и правда сил добавила.

- Так значит, - проговорил Брэдвин, - Агриэль виноват в гибели моей семьи? Я найду его и отомщу!

- Несомненно, - согласились Великие маги. - Но в мире Древа есть и среди простых колдунов служители Ледяного Короля. Один из них - ваш деревенский колдун Сандргуст. Он продался Агриэлю за сундук пентаклей и по приказу Короля призвал светящихся демонов в Илейф.

- Я знал! - воскликнул Брэдвин. - Я догадывался, что так оно и было! Но ведь в ту ночь погибла и мать Сандргуста, как же...

- Да, - вздох прокатился по залу. - Колдун её не пожалел. А нам жаль. Хоть старая колдунья и служила раньше Королю, и ведала только его магию, но она раскаялась, предчувствуя смерть, и потому спасла тебя для свершения великого дела.

- Она подняла голема, - догадался Брэдвин.

Это меня, то есть. Что-то не припомню, чтоб меня кто из глины лепил. А выходит - в этом правда есть, иначе я бы Брэдвину не подчинялся. Иначе, я бы сейчас не молчал, как истукан! У меня ведь тоже есть, что сказать магам. Ох, Брэдвин, сообрази же наконец, что не можешь ты быть избранным для такого страшного дела, как убийство Агриэля, не по силам это простому смертному!

- Голем - всё-таки нежить, - вещали Великие маги. - Он создан при помощи темной магии. Тебе он пока не вредит, но может настать миг, когда Зло вселится в него, и тогда есть только один способ остановить глиняного воина. Ты должен будешь стереть печать с его лба. Но пока ты в нашем дворце, тебе нечего опасаться.

Брэдвин и не посмотрел на меня. Только голову склонил. Может, его речи магов расстроили - я надеялся, что мой приговор еще не подписан. Убивать Брэдвина мне не зачем, а он - за что мне мстить будет, если решит стереть эту треклятую печать, которую все видят, кроме меня? Нет, братцы маги, после ваших бесед хочу я одного: держаться и от Брэдвина, и от Гезодара подальше.

- А Сандргуста, - произнесли маги, - мы справедливо осудили за предательство жителей вверенного ему Илейфа. Вот виновный.

Тут двери зала отворились, и берсерки втащили закованного в кандалы изможденного человека в грязных лохмотьях, с растрепанными седыми волосами, избитого - повсюду на теле и лице у него были кровоподтеки, синяки и свежие шрамы.

Берсерки подтолкнули арестанта вперед, он упал - подняли его и поставили на колени. А сами застыли по бокам, выпучив глаза.

Вот те на: а мне-то парень сказал, что убил колдуна, который прятался в подвале у некой вдовы из соседней деревни!

- Мы сохранили жизнь Сандргусту, явившемуся к нам, - заявили маги. - Но ты, Брэдвин, волен решить его дальнейшую судьбу. Из-за слабости этого человека ты лишился родных, дома, друзей.

- Да не было у меня в Илейфе друзей, - сказал Брэдвин. - Но насчет остального - вы правы. Только...

Брэдвин подошел к закованному Сандргусту, взглянул ему в лицо. Колдун засмеялся. Я увидел, что зубы у него выбиты, а язык прижжён, так что говорить теперь бывший слуга Великих теперь вряд ли сподобится.

Сандргуст, увидев Брэдвина, захихикал, как безумный.

Птичка-невеличка, спорхнув с плеча Брэдвина, зачирикала, заверещала и опустилась на маковку Сандргуста.

Брэдвин отступил на шаг. Мне показалось, что парню сильно не по себе от вида истерзанного и рехнувшегося колдуна, да еще и тут же означенного Злом.

- Нам известно, Брэдвин Вуд, - произнесли Великие Белые маги ледяным тоном, - что ты отпустил Сандргуста, вняв его мольбам и поверив лжи о том, что он ничего не мог сделать, чтобы спасти Илейф. Недопустимо быть столь снисходительным к злу. Это ставит под угрозу существование мира Древа!

- Чего ж вы хотите от меня? - растерянно оглянулся на магов Брэдвин.

- Предатель заслуживает смерти. Приведи в исполнение наш справедливый приговор, - прошелестел по тронному залу голос Великих Белых.

- Если вы знаете всё, - сказал Брэдвин, - то вам известно и то, почему я отпустил Сандргуста. Он жалкий трус! Он недостоин быть поверженным боевым оружием.

- Это тебе Этельнард такое внушил? - спросили маги.

- Да. Еще он говорил, что безоружного нельзя убивать, - ответил Брэдвин.

Глаза у него стали ярче светлого неба. А Великие маги тем временем нахмурили свои тонкие черные брови, вытянули вперед руки и...

Я не увидел, что случилось дальше. Красная вспышка ослепила меня, я покатился куда-то, хотя вроде бы на ровном полу стоял - и только яростный рык и лязг оружия донёсся издали.

Грохнулся я со всей дури об пол, только уже не в тронном зале.

Было темно: на стене чадил один-единственный факел. Я пошарил вокруг, наткнулся на чью-то гладкую ногу. Из темноты внезапно вынырнул Брэдвин. Я аж подпрыгнул.

- Улзен! Где мы? - воскликнул парень. Меч всё еще был при нем, и мерзкая птица вернулась на плечо. Только выглядела игрушкой и молчала.

- Откуда ж мне знать! - прокряхтел я, поднимаясь на ноги.

В углу кто-то захихикал.

- Сандргуст? - окликнул Брэдвин.

Я снял со стены факел, посветил.

В одном углу квадратного помещеньица с каменными стенами, и правда, обнаружился илейфский колдун. Он сидел на корточках, раскачивался и хихикал.

В другом углу я увидел девушку в красном платье. Она лежала ничком, не шевелилась. Лицо скрывали длинные темные волосы.

- Что случилось-то? Улзен! Ты знаешь? - Брэдвин дёрнул меня за полу плаща.

- Да откуда мне знать! Всё в тартарары полетело - вот что я только и видел! - возмутился я.

- Так это не твоя магия?

- С чего бы вдруг? - проворчал я.

- Амулет твой вспыхнул - и мы тут вот очутились, - сказал парень.

Я пошарил ладонью по груди - амулета не было. Знать, он или в зале остался, или уж разорвался на куски от небывалой силы, выплеснувшейся из него.

- А это кто? - Брэдвин указал на девушку.

- Вот у нее и спросим, когда очнется, - буркнул я.

Сандргуст всё хихикал.

- Да замолчи ты! - прикрикнул на него Брэдвин. - Зачем ты только пошел в Гезодар! Твоя мать разве не пророчила тебе смерть в этом городе?

Сандргуст вдруг изогнулся причудливо - закованный человек не смог бы так переломить своё тело - и исчез.

- Тьфу ты, - вырвалось у меня. - А я думал, он настоящий.

- И я так думал, - проговорил Брэдвин. - Маги хотели, чтоб я его убил. Ведь так, Улзен?

- Так, - согласился я. - Нехорошо это.

- Да как нехорошо, если он предатель, из-за него вся моя деревня погибла, семьи моей больше нет, как это может быть нехорошо! Что мы тут сидим, в этом подвале, надо к Великим Белым возвращаться! - закричал Брэдвин.

Стены и пол вздронули. Основательно так, будто Древо кто из земли выкорчевывать начал.

- Бегите, - донеслось из того угла, где лежала девушка в красном платье.

- Куда бежать-то, милая? - спросил я.

- Надо вернуться в тронный зал! - настаивал Брэдвин.

- Иди, возвращайся! - гаркнул я. - Тебя твои Великие маги чуть не заставили безоружного убить! Хорошо хоть, ты Этельнарда вспомнил! Дельный у тебя был учитель! Вот бы посмотрел он на тебя сейчас, как ты рвешься не пойми какие приказы исполнять!

- Это воля Великих Белых магов Гезодара! - заорал Брэдвин. - Они сказали, что я избран для спасения мира Древа!

- Какое, к архангелам, спасение! Угробит тебя Агриэль и даже мокрого места не оставит! Болван! Чего ты в такие сказки веришь!

- Это не сказки! Это правда!

- Тогда надо было Сандргуста сразу убить!

- Провались к Древу, Улзен!

Тут дворец пошатнулся снова, и мы с Брэдвином оба не удержались на ногах, полетели по углам. А я чуть было не подумал, что к Древу и проваливаюсь. Только, видать, если внутри Древа сидеть - то проваливаться дальше некуда.

- Бегите! - повторила девушка. Она уже очнулась, но поднималась с трудом. Ухватиться было не за что: стены тряслись, пол качался. Брэдвин, оказавшийся к ней ближе, помог встать на ноги. Девушка облокотилась на него, взглянула с тревогой.

- Куда бежать-то? - спросил я.

- По коридору прямо, потом направо, потом налево... - промолвила она.

- Может, ты с нами? - предложил я, выбираясь из угла. Факел куда-то улетел и погас, так что мы оказались совсем впотьмах.

- У меня сил нет, - сказала девушка. - Я не добегу.

- Ты ростом невелика, я тебя понесу, - сказал я.

Она всхлипнула.

- Нет уж, не раскисай, - попросил я. - Откуда ты здесь взялась?

- Из корня мандрагоры, - ответила девушка. - Я альраун.3

- Это имя? - Брэдвин удивленно разглядывал девушку.

- Нет, не имя, - ответила она, вдруг отпрянув от него. - Убери эту проклятую птицу!

- Еще одна нежить, - проговорил Брэдвин недовольно.

Древо затряслось, мы снова повалились на пол.

- Да что ж там такое! - возмутился я.

- Это гнев Великих Белых, - ответила девушка-альраун. - Они нас ищут.

Она поднялась на ноги и пошла, ощупывая стену, к проему, который был едва различим в каменной кладке.

- Быстрее, за мной!

- Я с вами не пойду, - заявил Брэдвин. Но тут с потолка отвалился кусок камня, едва не попал ему по голове, и парень передумал.

Мы побрели по тесной лесенке наверх. Падать было некуда, я плечами доставал до соседних стен. Проход вывел нас в коридор, где мы среди грохота камней расслышали лязг оружия и команды стражи.

Девушка поманила нас по другой лесенке, еще выше.

- Я должна вам кое-что показать, - заявила альраун, приметив, что Брэдвин намеревается бежать совсем в другую сторону.

- Это ловушка? - спросил он.

- Ты хочешь вернуть магию, подаренную тебе матерью?

В темноте лица не разглядишь, но голос альрауна прозвучал убедительно. Брэдвин без возражений последовал за нами.

- Как тебя зовут хоть? - спросил я у девушки.

- Тейлин! - ответила альраун. - Ты сам меня нарёк, Гетольф!

- Ну, у меня пока с воспоминаниями нелады, - сказал я, протискиваясь за ней по кривой лесенке. Девушка хохотнула:

- Это пройдёт! - и добавила зловещим шепотом - для Брэдвина, который шел между нами: - Нечего меня за руки хватать!

- Тут не видно ничего, - обиделся Брэдвин.

Мы выбрались в просторный коридор, но всё равно, по сравнению с помещениями около тронного зала он был узок и мрачен. Парадные чертоги остались внизу. Тейлин быстро пошла вперед, высматривая что-то в комнатах, закрытых решетчатыми дверьми. Потом остановилась и сказала:

- Здесь.

Брэдвин подошел, заглянул в комнату. Там, в желтоватом свете магических шаров, в прозрачном пузыре висел над небольшим постаментом знакомый пузырёк. Не иначе, тот самый, с магией Брэдвина. Парень протянул руку - пузырь дрогнул, но пропустил его беспрепятственно. Брэдвин забрал амулет, повесил на шею.

- А вот теперь бежим быстрее! - сказала Тейлин.

Неподалеку кто-то взревел. Я обернулся: в конце коридора из пола вылетели брёвна-колонны, ударились в потолок. С лестницы посыпались берсерки. Они дали по нам залп из арбалетов - я едва успел прикрыть плащом Брэдвина и Тейлин. Обошлось! Мы бросились прочь, следуя за альрауном. Она подняла подол платья, чтобы не мешал - и неслась, только ноги мелькали. Стрелы и болты нам пока не грозили: насколько я разглядел у парадных дверей, арбалеты у берсерков были с "козьей ногой", а перезаряжать её на бегу несподручно. Но ярость несла стражей дворца на нас, они держали наизготовку мечи, палицы и огромные ножи.

- Надо их отвлечь! - крикнул я Тейлин. - Бегите, я задержу!

- Еще чего! - возмутилась альраун. - Даже ты, Гетольф, со всеми не справишься! Хоть ты и великий воин!

Спорить я не стал. Мы нырнули в очередной узкий проём, скатились по ступеням. Самые быстрые берсерки посыпались следом, но отбивать их по одному было гораздо удобнее. Брэдвин достал меч, и уж тут в скорости с ним было не тягаться. После нескольких разрубленных тел пыл погони угас, и мы смогли укрыться среди фиолетовых грибов обширного зала. Трава тут была высокая, только кромки листьев - острые.

- На-ко мой плащ, - сказал я девушке. Она, едва зайдя в траву, исцарапала ноги, потому приняла плащ с благодарностью - и пошла вперед, чуть притаптывая для нас тропинку.

- Откуда во дворце Великих Белых мой амулет? - спросил Брэдвин у Тейлин.

- А ты догадайся! - усмехнулась она. Лицо её по-прежнему терялось в тени. Грибы шляпками загораживали бледный свет, льющийся с потолка магического зала.

- Они отобрали его у нежити и сохранили? - предположил Брэдвин.

- Какой ты наивный! - возмутилась девушка.

- Я не наивный! Скажи еще, что не так было!

- Было не так, - ответила ему альраун.

Брэдвин резко остановился, и я врезался в него.

- Я не пойду с вами, - сказал Брэдвин. - Я буду служить Великим Белым!

- Хорошо, - сказала Тейлин. - Тогда объяснись сам вон с теми берсерками.

У входа в грибной зал послышались крики, рычание, и через мгновение взлетели вверх отрубленные мечами и размочаленные палицами рыхлые шляпки.

Берсерки приближались очень быстро. Тейлин вздохнула измученно и поскакала по траве, уже не следя, царапают ли острые листья ей ноги. Брэдвин развернулся в другую сторону, посмотрел на меня.

- Я тебя не пущу, - сказал я. - Серьезно. Берсерки никогда ни с кем не вели переговоров, и ты это знаешь. Ты сам пил зелье берсерков, помнишь? Для чего? Чтобы обрести ярость в бою. Они тебя просто убьют.

- Я избранный.

Я сжал кулаки и зарычал. Брэдвин оттолкнул меня и попер туда, где берсерки крошили фиолетовые грибы. В высокой траве он быстро пропал из виду. Я подождал. Потом услышал голос Брэдвина и сдавленный крик. И бросился на подмогу.

Не надо было ждать, вот что.

Когда я продрался сквозь траву, разорвав штаны в лоскуты, увидел Брэдвина лежащим на полу и скрючившимся от боли. Берсерки были от него в нескольких шагах, и передние уже занесли палицы, чтобы добить раненого.

Я подхватил Брэдвина - он вскрикнул и потерял сознание.

Из фиолетовых зарослей выскочила Тейлин, замахала мне руками. Потом опять исчезла. Я бросился за ней. Увернулся от удара меча. Над ухом просвистели стрелы - или арбалетные болты, я уж не различил - штук десять разом. Видать, перезарядили, или не самые простые у берсерков арбалеты... Над головой пролетела секира. Воткнулась в пол передо мной - я едва не налетел на древко, метнулся в сторону. Как бы Брэдвин не окочурился, пока я тут ношусь зайцем.

Тейлин стояла у стены. Выхода из зала не было. Никакой двери. Девушка приложила ладони к стене, вздохнула глубоко - и выпрыгнула, зажмурившись, в образовавшуюся дыру.

За спиной раздались вопли ужаса. Я даже думать не хотел, что так напугало самых злобных стражей в мире Древа, но напоследок оглянулся.

То, что разнесло полкоридора наверху, прорвалось за нами.

Грибы и фиолетовая трава взбугрились, полетели ошметки. Мы услышали чудовищный рык. Черный дым заполнил зал.

Птица на плече Брэдвина (а она никуда не делась!) оживилась и заверещала. Я схватил парня покрепче, завернулся в плащ - и от мощного удара в спину мы вылетели...

...из кроны Древа. Внизу поблескивала огоньками торговая площадь.

Глава 8.

Последнее, что я увидел перед ударом о землю - так это пошатнувшееся Древо и гигантская рогатая голова, высунувшаяся из той дыры, куда мы сиганули следом за альрауном.

А потом - всё...

Очнулся я от боли: каждая косточка в теле взывала о помощи. В ушах звенело. Надо бы подняться на ноги, но меня вдавило в землю, а сверху навалилось тело Брэдвина. Он лежал на спине. И, кажется, еще дышал.

Я осторожно сдвинул его. Брэдвин съехал на мостовую, даже не застонал. Из живота у него торчала стрела, и рубаха пропиталась кровью. Я выбрался из воронки, какую оставило моё тело при падении, сел. Заметил валяющийся рядом корешок мандрагоры.

Может ли в Гезодаре быть еще один корешок мандрагоры, кроме моего? И этот тоже завернут в красную тряпицу.

Мимо пробежали люди - лица их были перекошены от ужаса. Они не оглядывались, а я видел, что бегут они от того чудовища, что вылезло из Древа. Рогатая тварь ростом до неба с рыком и рёвом пыталась выдрать дворец Великих Белых из земли. Но - не вышло, и демон развернулся, начал крушить торговые палатки.

Мне это казалось смутным сном, потому что я мало что слышал: звуки были приглушены. Должно быть, это из-за удара о землю. Я встряхнул головой, взял в ладонь корешок мандрагоры. Он потеплел, перевернулся в воздухе, и появилась Тейлин. Вид у неё был ошарашенный - думаю, не меньше, чем у меня. Она взглянула на Брэдвина и заохала:

- Гетольф, надо его исцелить! Он не должен умереть!

- О чем ты только думала, когда сигала с такой высоты? - поразился я. - Парень теперь помрёт. Ему вон, стрелу в живот всадили, да и я - не пуховая перинка. Ударился он здорово!

- Нет, нет, нет! - запричитала Тейлин, лихорадочно оглядываясь. - Нам никак нельзя к этому рогатому попасть в лапы! Куда ж мы должны были деться? Осталось только прыгать!

- А другой магии у тебя нет? - спросил я, кое-как избавляясь от звона в ушах.

- У меня уже никакой магии нет, - ответила девушка. - Я много сил потратила, чтобы вас из тронного зала вызволить, а на стену последнее ушло. Могу только корешком оборотиться! Гетольф, - поторопила она меня, - надо магию собрать для Брэдвина! В торговых палатках её много, идём!

Площадь стремительно пустела. Народец от страха разбегался кто куда, лишь бы не попасть под лапу зверю, крошащему все постройки вокруг. Стража высыпала из дворца, но их мечи и стрелы ощутимого вреда рогатому чудищу не наносили. Оно отмахивалось от воинов, как от игрушечных.

- А кто это? - кивнул я в сторону чудища.

- Демон, - коротко откликнулась Тейлин.

Она шустро направилась к брошенным палаткам, принялась заглядывать в каждую. Вскоре вернулась с небольшим кувшином, в котором нежно переливалась серебристая жидкость.

Тейлин присела около Брэдвина, приложила ухо к его груди.

- Гетольф, он жив еще, помоги выдернуть стрелу!

- Это может его убить, - сказал я.

- Но иначе я не смогу ему помочь вообще! - дрожащими губами проговорила Тейлин.

Рогатый пока крушил дома на другой стороне площади, хотя я и опасался, что он всё-таки двинется в нашу сторону, а именно - за Брэдвином. Не знаю, правду ли говорили Великие Белые об избранности или нет, но нежить-то за парнем охотилась основательно. И мне уж в каждом посланнике тёмных сил мерещился очередной охотник. Так что - лучше уж было поторапливаться.

Я взялся за древко стрелы, потянул вверх. Поддалась она плохо. Брэдвин застонал еле слышно. Я попробовал еще раз - наконечник застрял.

- Погоди, - промолвила Тейлин и капнула одну лишь каплю чужой магии на рану Брэдвина. Стрела пошла легче. Брэдвин открыл глаза. Был он бледен, лоб - в холодном поту.

- Потерпи, сейчас магия подействует, и рана затянется, - сказала ему Тейлин с жалостью.

- Нет, - прохрипел Брэдвин. - Я проклят. Магия не подействует.

- Ну, что ты! На всех действует, а на тебя нет? С чего ты взял! Вот увидишь!

- Шрамы, - ответил Брэдвин. И я припомнил, что видел: правда, у него все тело в шрамах. - Меня не вылечишь.

- Так у него и магии нет, и на него не действует она? - поняла Тейлин. - Ведь у граничников и гвардейцев после капли магии даже шрамов не остается... Если успеют, конечно, поколдовать...

Мы переглянулись.

Внезапно рык раздался гораздо ближе. В палатки рядом с нами рухнула огромная ветка с темными листьями.

- Бежим, - побледнев, только и сказала Тейлин.

Я подхватил Брэдвина на руки и помчался что есть духу - туда же, куда бежали остальные горожане. К городской стене, к воротам.

Бороться с рогатым демоном мне и в голову не пришло: руны на теле молчали, не было лунной силы, чтобы напитать их - кругом царил сумрак. Амулет мой улепетывал от врага едва ли не быстрее меня. Плащ - да, прикрывал нас от разлетающихся обломков и щепок, но и только. Хоть я и великий воин, как утверждала Тейлин, а и мне - не во всех битвах участвовать!

- Сюда! - крикнула Тейлин, ловя под уздцы ошалевшую от грохота лошадь, запряженную в телегу.

Я положил Брэдвина на солому, вскочил на облучок, натянул поводья. Тейлин примостилась рядом с раненым. Лошадь понеслась по узкой улочке между уцелевших еще палаток. Деревянные колеса грохотали по камням площади, кругом стоял визг, крик, лошадь ржала от испуга, но её уже несло.

Телега тряслась, подпрыгивала, попадая колесом на брошенные тюки с тканями, раскрашенные тотемы, кадушки - да много чего валялось теперь на площади, никому не нужное. Я пытался придержать лошадь, чтобы чуть сбавить темп, но удила не помогали, а может, я просто не умел с ними обращаться как следует. Мало ли, ходил себе всю жизнь пешком, никаких лошадей... Брэдвина мотало в телеге, Тейлин старалась его удержать, даже навалилась сверху, да куда там - весила она хорошо если больше козы.

Под колеса бросился какой-то горожанин в шапке, похожей на мешок. Лошадь рванулась в сторону, въехала в пустую торговую палатку и захрипела от натуги, застряв в узкой двери кладовой. Я успел спрыгнуть, а телега едва не перевернулась. Подхватил её - только отвалилось колесо - и поставил на землю.

- Куда ты! Ослеп что ли! - закричал я на горожанина.

Он выпучил на меня глаза и завопил:

- Вот они! Держите их! Они здесь!

И рванул куда-то в темноту, под оборванные навесы.

Брэдвин попытался подняться. Сел в телеге, огляделся. Из-за угла палатки вышел один горожанин - с веревкой в руках. Следом за ним появился второй - с алебардой.

- Помоги мне, - услышал я за спиной голос Брэдвина. Я не мог отвести глаз от горожан: думалось мне, что они присматриваются, как лучше напасть и оценивают мою силу. А Брэдвин обращался к Тейлин. Может, если я отвлеку гезодарцев, альраун успеет увести парня куда подальше?

- Что вам нужно? - спросил я у горожан.

- Вы трое нам нужны, - ответил тот, что был с веревкой. Он был рослый, плечистый и на редкость лохматый, как нечесаный пёс.

- Мы трое вам ничего плохого не сделали, - возразил я. - Мы спасаемся от демона. Пропустите нас.

- У нас приказ, - сообщил второй, тощий, с алебардой. - Вас схватить.

- Чей приказ? - спросил я.

- Его, - оба кивнули в сторону рогатого.

- Вы подчиняетесь демону?

- Нет! Мы служим Великим Белым магам Гезодара!

- Но приказывает вам демон?

Гезодарцы прибывали. За спинами у этих двоих уже вырисовались еще несколько вооруженных разными предметами людей. Они по четверти шага подкрадывались ко мне, готовились наброситься разом.

Ну, выручайте, ангелы с архангелами!

Я сделал резкое движение рукой, и передние не выдержали: тот, что с алебардой, размахнулся и шарахнул в мою сторону своё тяжелое оружие, но промазал - не вояка, да и без сноровки! Я перехватил древко в полёте, развернул лезвием к нападавшим, очертил в воздухе круг. Со спины еще никто ко мне не подкрался, так что я сделал шаг назад. Лохматый хотел заарканить меня, но места в проулке было мало, чтобы кидать лассо, и он просто угрожающе пялился, скалился и крутил в воздухе веревочную петлю.

Вроде бы передо мной были люди: печати не светились у них на лбах, глаза не горели углями, лица не перекашивались, как у упырей в чужой шкуре. Я понять не мог, с чего вдруг они ополчились на нас, обозлились так, что готовы отдать демону, хоть он их и не подчинил? Из-за того, что мы чужаки? Но ведь в Гезодар и без нас много народу является каждый день. И как рогатый демон связан с Великими Белыми? Вызвали они его, что ли? Для чего?

- Уходите, и дайте нам уйти! Демон сожрет всех! - я держал гезодарцев на расстоянии древка алебарды, они только теснее сжимали ряды.

- Мы вас не выпустим! - ответил опять лохматый. - Вы нарушили покой Великих Белых и обокрали их!

- Ничего мы не... - начал было я.

В живот лохматому прилетел нож. Из-за моей спины. Я шарахнулся назад, и еще несколько ножей сверкнули, достигнув цели: лба, шеи, брюха тех гезодарцев, что стояли в переднем ряду. Раненые повалились на землю, воя от боли, но их крики были еле различимы в грохоте приближающихся шагов рогатого.

Земля ощутимо дрогнула.

Я оглянулся, увидел Брэдвина - он шатался, но стоял, держа меч в руке. За его спиной, испуганно озираясь, дрожала Тейлин.

- Отойдите все! - прикрикнул парень на горожан. - Не трогайте Улзена, или я вас всех убью!

Вряд ли - торс Брэдвина был туго перевязан какой-то материей, только поэтому парень еще не согнулся пополам. И голос его дрожал. Гезодарцы поняли, что он ранен. Но еще мгновение держали круг.

А потом с крыши палатки мне в голову прилетел камень, а в шею, в бок и в ногу вонзилось несколько стрел. Я даже не успел прикрыться как следует плащом. Тейлин вскрикнула, Брэдвин кинулся с мечом мне на подмогу. Ему удалось уложить двух или трех нападавших, но куда там... Сил не осталось совсем. Я отмахивался кулаками, как мог, запустил в толпу отвалившееся от телеги колесо, поломал кому-то ребра и руки. Тейлин закричала пронзительно. Оглянувшись, я увидел, что трое горожан потащили её куда-то в темноту, шагнул следом.

Палатка передо мной взорвалась тучей щепок, и я различил в облаке поднявшейся пыли ногу рогатого демона.

Его громадная лапа смахнула меня вместе с ранеными гезодарцами, сломанными досками, лохмотьями навесов и остатками товаров. Я взлетел - и приземлился на утыканный стрелами бок. Какую-то боль я всё же почувствовал. Наверное, это заболело сердце. Я увидел, как демон поднял Брэдвина, повертел его, будто куклу, и сорвал с шеи амулет.

А потом положил тело парня на камни площади. Должно быть, Брэдвин мёртв. Не может человек выдержать объятий демона, тело слишком хрупкое. Наверное, ни одной целой кости не осталось... Да еще эта рана в животе...

Мёртв!

А Тейлин? Жива?

Левая рука перестала слушаться. Как раз слева из шеи торчала стрела - неужто что-то перебила? Левая нога тоже отнялась. Я пополз, цепляясь пальцами правой руки. Тело Брэдвина лежало где-то впереди, приблизительно я запомнил место. Туда и надо добраться. Если не помру по дороге.

Но шансов умереть у меня мало: если Великие Белые сказали правду, и я глиняный голем - ну, в самом деле, что может меня убить? Или кто? Мой хозяин, который валяется с переломанными костями? Ох, если Великие маги сказали хоть слово правды! Старая колдунья Илейфа вызвала меня, чтобы я защищал Брэдвина, который должен был победить Зло. А я... Я парня не уберег. Развалиться мне на части, смешаться с грязью, развеяться пылью! Демоноборец! Вот, на тебе - ни Лунной Девы, ни Солнечного Ангела, ни прочих Пресветлых, ни амулета с альрауном, и ты уже ползешь, размазывая чужую кровь, не чувствуя своего тела, ожидая увидеть только труп... Хозяина?

Что за бред. Гетольф Мармилокский был великим воином и бился с Тьмой за Свет. Нет. Нет так. Это сказали Великие Белые. А Гетольф бился за Пресветлую Велтзиэль и мир Древа - со Злом. С тем самым, которое вернулось и мелкой нежитью беспокоит окраины Листа. А крупной нежитью - сидит в Гезодаре.

Я стиснул зубы и зарычал. Как же можно было не увидеть! "Зло иногда принимает облик добрых духов и ангелов, но от этого не меняется его суть." Ведь не может быть так, что люди в мире Древа почитают демонов своими помощниками, а в Гезодаре сидят на троне Пресветлые, всеведущие, и это одобряют! Что нежить, давно почившая, тешит себя боями, выставляя наёмников против мертвецов! Что всем поставили на лоб печати, забирающие разум, и каждый стал принадлежать не самому себе или Душе Мира, а какому-то корыстному хозяину. И что Ангелов разорвать в бою - это подвиг правителей Гезодара... там, на поле с котлами, полными награбленной магии, этот чудовищный вихрь, мираж в белых одеждах...

Как я был слеп! И даже родной Мармилок перепутал с этим уродливым Гезодаром. А ведь похоже. Как в зеркале. Но это зеркало ледяного короля Агриэля, оно отражает всё наоборот: добро - злом, зло - благом.

Вот только поздно уже рассуждать. Теперь я, если доползу, лишь смогу удостовериться, что Брэдвин...

- Улзен, это ты? - окликнул он меня.

Я, как полз, так и замер.

- Подними голову, я тут, - снова произнес Брэдвин.

Я послушался: задрал голову, хотя мешали торчащие из затылка стрелы. Брэдвин стоял передо мной, тяжело опираясь на меч.

- Ты... - выговорил я.

- Вставай, Улзен, - приказал Брэдвин.

Я подтянул тело, приподнялся, опираясь на локти. Что-то мешало. Брэдвин подошел и принялся медленно вытаскивать обломок доски и стрелы из моей ноги.

- Живой, - сказал я. - Почему ты живой?

Он усмехнулся. Лицо в грязи, черное, только глаза блестят и зубы.

- Я в палатке нашел бочку с магией. Напился, чтобы рана затянулась, - ответил Брэдвин, выдирая стрелы из моего плеча. - А она ни в какую! Пришлось перемотать всё тряпкой. Но силы прибавилось... Когда меня демон в лапу взял - ни одна кость не треснула...

Я наконец смог встать на ноги. Брэдвин шатался, пестрая птичка сидела у него на плече и таращилась на меня.

- Где Тейлин? Ты видел её? - спросил я, тоже шатаясь. Нога, подрубленная доской, подгибалась.

- Тейлин тоже выпила магии. Если на неё напали - должна была отбиться. Я надеюсь на это, - ответил Брэдвин. - А ты можешь её позвать как-нибудь, ведь она твой амулет?

- Не могу. Я почти ничего не слышу, такой шум в голове, и заклинания не вспомню...

- Что-то ты плох совсем, Улзен. Надо тебе магии глотнуть. Тут, на базаре, полно брошенной, - опять усмехнулся через силу Брэдвин.

- Так ведь я не человек, на меня не подействует, - покачнулся я, пожав плечами.

- И Тейлин не человек, и я - проклятый, и ты - голем, - заметил Брэдвин, едва не потеряв равновесие и ухватившись за меч, воткнутый в землю, покрепче. - Так выходит, все мы не люди?

- Выходит так.

Брэдвин наклонился, голова болталась из стороны в сторону. Сплюнул на землю светящейся, с искорками, слюной.

- Мерзкая эта магия на вкус, - сказал он. - Лучше бы я сдох. Тошнит теперь... У тебя воды нет?

- Куда там - воды, - я махнул здоровой рукой.

Рогатый демон пропал из виду. Гезодарская площадь лежала в руинах. Кругом стонали раненые. Мы с Брэдвином двинулись по улочке примерно в том направлении, куда утащили Тейлин. Шли еле-еле, изредка отпинываясь от горожан, которые, обезумев от ужаса, хватали нас за одежду. Многих завалило досками, кто-то кричал из-под рухнувших палаток. Все просили о помощи. Но я не останавливался, памятуя о намерении гезодарцев убить нас, да и Брэдвин ничего не приказывал. Так что, как преданный голем (ох, что-то плохо я соображаю) я мог даже не задумываться над происходящим. Всё решал хозяин...

Тейлин мы нашли в одной из уцелевших палаток. Девушка была жива, но пригвождена к стене большим ножом, торчащим из плеча. Она рыдала, свободной рукой придерживая разорванное платье.

По углам палатки лежали дымящиеся, обгоревшие тела гезодарцев.

Я пробрался через завал разного хлама, подошел к девушке. Она узнала меня и, заикаясь, сказала:

- Мммагия кончилась... Я успела превратиться в корень, а они разозлились и воткнули в мммменя нож!

- Не плачь, - ответил я. - Сейчас нож достанем и пойдем отсюда. Домой пойдем.

Тейлин судорожно кивнула. Я слегка дернул нож на себя - он не шелохнулся, видать, хорошо засел в стене. Зато Тейлин застонала, стиснув зубы.

- Почему так больно? - выдавила она. - Ведь я же альраун, а у меня кровь из плеча идет, как у человека!..

- Нож заговоренный, должно быть, - я пригляделся. - А, так он же садовый. Растения подрезать.

- Вытащи его, плечо горит, - попросила Тейлин срывающимся шепотом.

Брэдвин пробрался к нам, чтобы помочь. Тейлин зажала рот рукой, Брэдвин придавил её плечо, чтобы оно не дернулось вслед за ножом - и тогда я из последних сил рванул рукоятку на себя.

Тейлин съехала по стене. Должно быть, потеряла сознание. Брэдвин едва успел подхватить её голову, чтобы не ударилась об угол поломанного стола.

Надо бы перевязать Тейлин плечо: хоть она и сделана из мандрагоры, но сейчас, напившись человеческой магии, стала ближе к людям и истекала почти настоящей кровью. Я пошарил в темноте, ничего толкового в палатке не нашел: здесь торговали кувшинами и тарелками, а не тканями. Поразмыслив, я отрезал полоску от подола платья Тейлин, перетянул плечо. Девушка очнулась, огляделась смутно.

- Идёмте, - сказал я. - Надо добраться до ворот.

- А горожане? - спросил Брэдвин.

- Они... не пойдут... за нами, - выговорила Тейлин, опершись на его руку и пытаясь подняться.

- Почему это? Они собирались убить нас, выполняя приказ демона, - Брэдвин поморщился от боли, но помог девушке.

- Нет... - выдохнула Тейлин. - Демону нужен был твой амулет. А убить нас приказали Великие Белые...

- Ты врешь, - сказал Брэдвин.

Тейлин даже оттолкнула его:

- Я вру? Твои Великие маги украли амулет с магией, дарованной тебе матерью! А я - вру!

- Они его не украли, а спрятали от нежити! - прорычал Брэдвин ей в лицо и тут же согнулся, ухватившись за бок.

- Ты что, слепой? - горько воскликнула девушка. - Амулет украла нежить, доставила во дворец. Мы амулет забрали - и появился демон. Демон забрал амулет у тебя - и тебя отпустил.

- И что? Демон забрал - Великие Белые маги вернут! - заявил Брэдвин.

- Конечно! Уже вернули! Этот демон подчиняется им!

- Хватит глотки драть, - я развел спорщиков по углам. Они взглядами пытались прожечь друг в друге дыры. - Демон подчиняется магам Гезодара? - уточнил я у Тейлин свои догадки.

- Да, Гетольф, - она поуспокоилась. - Демон - стражник их сокровищницы. Он охраняет еще не переплавленные пентакли и украденную у людей магию. Ты сам говорил мне об этом, но теперь ты ничего не помнишь. И я рассказываю тебе, как тут обстоят дела.

- Плохи дела, - сказал я.

- Маги Гезодара - это и есть король Агриэль, - сказала Тейлин. - Он един во многих лицах, а выглядит будто пресветлый ангел. В таком образе он является людям.

- Хватит уже придумывать! - закричал Брэдвин. От боли и обиды у него даже выступили слезы. - Великие Белые спасли мир Древа от Зла!

- Помоги мне, Велтзиэль, - возвела очи Тейлин. Говорить ей было трудновато, она всё время держалась за плечо, будто это уменьшало боль. - Повторяю еще раз! Маги - это Агриэль. Это он наслал нежить на Илейф и другие деревни! Ему нужна магия, чтобы ангелы не смогли открыть порталы в мир Древа и не помешали бы ему всё здесь разрушить!

- Этого не может быть, - сказал Брэдвин.

- Гетольф, - измученно произнесла Тейлин. - Напомни, почему мы должны помогать этому тупице?

- Я бы рад, но не помню, - ответил я честно.

- Провалитесь к Древу оба! - Брэдвин попытался выпрямиться, но только согнулся от боли и снова оперся на меч. - Кто ты такая, - произнес он тише, обращаясь к Тейлин, - чтобы решать, кто здесь тупица!

- Ты прав, я никто, - обиженно ответила девушка. - Я даже не человек. Впрочем, как и ты.

Брэдвин сердито глянул на нее и поковылял к выходу из палатки. Но у самых дверей остановился и, обернувшись, спросил:

- Почему это я не человек? Это оскорбление такое?

- Нет, - измученно откликнулась Тейлин. - Но я тебе ничего не стану рассказывать, потому что все мои слова - лишь пустой звук!

Брэдвин ухватился за дверной косяк и поднял меч. По всему, он решил добить Тейлин - или вытрясти из нее правду любыми средствами.

- Погодите, - вмешался я. - Давайте вы будете орать друг на друга где-нибудь в другом месте. Для начала уйдем из города, подлечимся...

- Я пойду к Великим Белым! - заявил Брэдвин. - Это же очевидно, что мне с вами не по пути. Я должен служить им!

- Тебе вроде клеймо на лоб не поставили, - заметила Тейлин, - а рассуждаешь, как гвардеец. Или как граничник.

Брэдвин промолчал, но стиснул зубы и сильнее сжал рукоятку меча.

- Пойми ты, - продолжила Тейлин, - Великие Белые пытались тебя заколдовать.

- Да зачем им это надо! - вскинулся Брэдвин. - Они сказали, что я могу победить Зло в мире Древа. И я попытаюсь это сделать, потому что люди страдают от нежити, гибнут целые деревни! В конце концов, я должен отомстить за Илейф!

Тейлин покачала головой.

- Я заберу у Агриэля его магию, - сказал Брэдвин.

- Да, забери, - кивнула Тейлин. - Ты даже свой амулет не смог у него забрать.

- Это ты нас потащила за амулетом! Если бы не ты, ничего бы не случилось! - взбесился Брэдвин.

- Я спросила, хочешь ли ты вернуть амулет, подаренный тебе матерью, - ответила Тейлин спокойно. - И ты сказал "да".

Брэдвин в раздражении вышел на улицу. Я чуть было не бросился за ним - что, если горожане еще не отказались от мысли убить нас? Но Тейлин надо было помочь, и я кое-как подхватил девушку. Вместе мы выбрались из палатки.

Брэдвин смотрел на дворец. Крона дымилась. У корней мелькали огни - должно быть, суетилась стража. Но демона уже нигде не было видно.

- Брэдвин, - окликнула Тейлин.

- Я тебе не верю, - ответил он.

- Ладно, тогда я отведу тебя к человеку, которому ты точно поверишь, - сказала Тейлин.

- К человеку? Или к очередной нежити? - огрызнулся Брэдвин.

- Сам решай.

- Нет уж, с меня хватит.

Он пошел в направлении дворца, еле переставляя ноги. Упрямый какой. Мне надо было следовать за ним по велению уж не знаю чего, магии, сердца или просто по глупости. Но и бросить Тейлин я не мог, тем более что она одна из нас только знала, что тут вообще происходит.

- Брэдвин! - вдруг позвала она. - Во дворце было холодно! Помнишь?

Он остановился.

- Агриэль захватил Древо. Маги где-то в другом месте. Надо их найти и освободить. Тогда они всё исправят.

Тейлин сказала это и повисла на мне, чтобы не упасть. Должно быть, силы покидали её с каждым словом. Проклятый заговоренный нож, наверняка заклятье было против роста подрезанного растения.

- Ты знаешь, где их искать? - спросил Брэдвин, оборачиваясь. Глаза у него были темные, но от взгляда будто замерзало всё внутри.

- Я знаю, кто знает, - облизнув пересохшие губы, ответила Тейлин.

Брэдвин окинул взглядом разоренный Гезодар. В самом деле, город выглядел так, будто его покинули все светлые силы. Если бы маги были здесь - они бы остановили демона? Они бы вышли, чтобы помочь раненым жителям? Они бы применили какое-нибудь сильное заклинание, что вернуть всё в прежний вид, и чтобы никто не страдал...

- Я должен поверить тебе, - сказал Брэдвин девушке. - Но ты же... Нежить.

- Гетольф тоже нежить, но он несколько раз спасал тебе жизнь, и я ему помогала в этом, - ответила Тейлин.

- Почему ты сразу не появилась и не повела к человеку, который знает, что случилось? - спросил Брэдвин. - Что ты скрываешь?

- Я просто не знала, что всё зашло так далеко, - горько ответила Тейлин. - Я думала, вы доберетесь до Гезодара, и надо будет только помешать нежити убить тебя! А здесь Великие Белые рассказали бы всё.

- Брэдвин, не мучай Тейлин, она и так много сделала для нас, - заметил я. - Почему она должна оправдываться?

- Потому что она всё время знала, что происходит - и сидела в мандрагоре! - сказал Брэдвин, подходя к нам. Меч он так и держал в руке, но сил хватало, чтобы не опираться на оружие. Направленное на нас с Тейлин лезвие угрожающе поблескивало.

- Мне Гетольф сказал не высовываться, - объяснила Тейлин.

- Да, я так сказал, - подтвердил я, чтобы закончить уже этот разговор. - Чтобы нежить не объявила охоту еще и за мной. Мы бы тогда точно не отбились.

Брэдвин стоял, не подходя к нам, всё еще раздумывал. Из-под обломков палатки выполз горожанин, в грязной окровавленной одежде и ухватил его за лодыжку. У человека были раздавлены ноги, подняться он не мог.

- Магия! - прохрипел он. - Где моя магия?

- Там же, где и моя, - ответил Брэдвин, брезгливо стряхивая руку со своего сапога.

- Отдай магию! Я вижу - у тебя есть!

Горожанин опять вцепился в сапог, стал настойчиво дергать, чтобы Брэдвин наклонился к нему и - уж не знаю что, плюнул на него, что ли?

- Отвяжись, - Брэдвин пнул горожанина другим сапогом в лицо, но тот лишь зажмурился, выплюнул выбитый зуб и попытался встать.

Я оглянулся: со всех сторон к нам приближались раненые. Уж не знаю, что их манило - запах магии, пропитавший нас, или они опять выполняли приказ какого-нибудь демона. Сейчас, когда мы без сил, изранены, самое время добить нас. По приказу Агриэля.

Но его демон отпустил Брэдвина.

Что-то здесь не так.

Демон мог раздавить парня, но просто положил его на землю. А забрал только амулет. Значит - Агриэлю был нужен амулет. Но не жизнь Брэдвина.

Что за игру затеял Король?

Брэдвин отпихнул навязчивого горожанина. Остальные вознамерились окружить нас, но я принялся расталкивать шатающихся обессиленных людей, протащил Тейлин сквозь толпу, оглянулся - Брэдвин не отставал. Меч, вынутый из ножен, как и положено, служил достаточным предупреждением для безоружных, хоть и обезумевших от шока, гезодарцев.

Мы побрели по улице, пока не наткнулись на брошенную повозку, в которую был запряжен понурый, мышастой масти, коняга. Он задумчиво жевал удила. Рядом лежал труп возницы - с разбитой головой. Я усадил Тейлин в повозку, Брэдвин влез следом. Горожане подошли и встали кругом.

- Отойдите! - я сел на козлы. - У нас нет никакой магии!

Они взялись за борта повозки. Я тронул коняшку, он, фыркая, обогнул тело бывшего хозяина и потащил повозку по улице.

Горожане озлились. Самые шустрые, меньше всего пострадавшие от ран, так и держались за борта и намеревались бежать рядом, то и дело пытаясь запрыгивать в повозку. Я пустил коня рысью. Кое-кто поотстал. Двое или трое повисли на бортах повозки, их тащило по камням площади, но гезодарцы не уступали. Даже боли не замечали, так мне казалось. Я пытался управлять конем, вдруг обретшим прыть, чтобы не влететь, как в прошлый раз, в какую-нибудь ловушку.

И вдруг услышал за спиной крик Тейлин.

Обернулся на мгновение: этого оказалось довольно, чтобы разглядеть, как Брэдвин отпихивает ногой тело горожанина, одновременно вытаскивая из его шеи свой меч.

Глава 9.

Мышастый конь тащил повозку по накатанной дороге через поля.

После того, как мы выбрались за пределы площади Гезодара, никто нас не преследовал. Вечные сумерки под кроной Древа сменились холодным пасмурным днем. Солнечный Ангел более не являл свой лик нам, жалким оборванцам.

Должно быть, приближалась осень. Но в магическом мире я не мог бы утверждать это уверенно: поля стояли с несжатыми спелыми колосьями, вот только человеческие ли руки приблизили созревание хлебов, или же - и тут постарались демоны?

Брэдвина растрясло в повозке, действие выпитой чужой магии заканчивалось, и он лежал в полубреду, что-то неразборчиво повторяя время от времени. Тейлин ехала, прислонившись спиной к борту, но держалась на пределе сил: рана заговоренным ножом оказалась мучительна.

Однако, мы живы и как-никак избежали окончательной расправы озверевших гезодарцев. Может быть, чтобы выпить из чужаков свою магию, они собирались съесть нас? Плохо было то, что я не знал толком, куда мы едем, а раненым нужна помощь, и поскорее. Даже моё тело ощущало повреждения: из бока и ноги вырваны приличные куски плоти. Они больше напоминали глину, а кровь была густа, будто грязь, но конечности ныли и отказывались служить - стало быть, эти раны тоже оказались довольно опасны. Мог ли я попросту развалиться на части от удара, да вот хоть бы колеса о камень?

Дорогу подсказывала Тейлин - когда я спрашивал об этом. Но прислушиваться к её тихому голосу было трудно: в ушах всё стоял крик ужаса, когда она увидела, как Брэдвин расправился с горожанином. Потом он ранил еще двоих, тоже безоружных, но и безумных. Не этого ли добивались Великие Белые, заставляя казнить Сандргуста?

Впрочем, Сандргуст, которого мы видели в тронном зале, был всего лишь мороком. Думаю, настоящий колдун Илейфа, если он по глупости решился искать защиты у гезодарских магов, несомненно, мертв.

А Брэдвин до сих пор жив. Моя ли в том заслуга? Или нежить оставила нас в покое? Давно уж никого не видно. Ветер веет, колосья шелестят, птицы в рощицах щебечут. Нет, нет, не надо бы думать про нежить - еще накликаю. Она прям чует, когда человек боится.

Хотя, я ж вроде как не человек.

- Гетольф! - окликнула меня Тейлин. - Нам туда!

Указала рукой на гороховое поле.

- Ты нас краем провези, - добавила она.

Я направил конягу с дороги по краю поля. По дну повозки зашуршала трава. Примялись колесом гороховые стебельки. Стручки на них висели большие, на вид сочные. Припомнил я, что ели мы последний раз вчера - знатно отужинали, только нынче от той трапезы остались одни воспоминания. А горох - вот он, только срывай да ешь.

- Здесь, здесь останови! - предупредила Тейлин.

Я огляделся: слева лесок, справа поле. Чего тут стоять?

- Теперь подождать надо, когда к нам выйдет кто-нибудь, - сказала Тейлин и закрыла глаза.

- Подождать, ага, - проворчал я. - Нам сейчас это и нужно, чтобы вы поскорее к Пресветлой отправились. Лучше вот, давай гороху поедим. А то живот сводит уже...

- Нельзя! - вскинулась Тейлин. Разом очнулась, подобралась, еще больше побледнела.

- Что, поле колдуну принадлежит? Оттого тут и горох такой большой?

- Да что в этом мире не принадлежит колдунам?.. - вздохнула Тейлин. - Вся магия, все люди, земля...

- Многое изменилось с тех пор, как я тут был, - согласился я. - Вот если бы мне сообразить да от нежити пораньше сбежать! Может, и родных бы своих застал живыми. Теперь-то уж что на встречу рассчитывать. Сто лет я в плену был, а до того еще лет сто на свете прожил. Понятно, что без магии тут не обошлось, но обычные-то люди столько не живут. А ты, альраун, что-нибудь про меня знаешь?

Тейлин даже улыбнулась.

- Ты всё забыл, Гетольф, - сказала она. - Не был ты ни у какой нежити в плену. Да и представить себе такое трудно, чтобы тебя нежить могла в плен взять!

- А, - сказал я, - это ты насчет того, что я великий воин?

Тейлин кивнула.

- Да что-то я не помню своих подвигов.

- Это колдовство, - ответила Тейлин, осторожно пошевелившись, чтобы не задеть раненое плечо. - Ты сам приказал подменить твою память. Будто ты - не ты, а глиняный голем. Но, по правде говоря, голем - это всё, что от тебя осталось. Ведь я выросла на твоей могиле.

- Вот оно как! Значит, я не двести лет прожил, а давно уж умер? - усмехнулся я.

- Ты бы и триста лет прожил, - возразил Тейлин. - Ведь ты колдун. Но ты умер, потому что иначе не смог бы проникнуть в мир Древа.

- А зачем мне сюда понадобилось? - на всякий случай спросил я.

- Вот из-за него, - Тейлин кивнула на Брэдвина. - Чтобы он не натворил чего-то непоправимого.

- А чего?

- Ты мне прямо не говорил, - смутилась Тейлин. - Я же всего лишь альраун. Но я слышала, будто этот парень не должен умереть. Вот в чем дело.

- Да... - вздохнул я. - Сколько раз я спас его от нежити - а теперь он может умереть от раны. Чего мы тут ждем, Тейлин?

- За нами придут. Должны прийти, - Тейлин закрыла глаза.

Не слушать бы её, рвануть поводья - да гнать этого конягу, пока не найдем толкового колдуна, который умеет раны лечить. Только вот - найдем ли? У нас теперь ни денег, ни сил, а в мире Древа повсюду слуги Агриэля с печатями на лбах. Далеко ли ускачем? Но и стоять там, где нет поблизости никакого жилья, самого захудалого - в нашем положении значит только время попусту тратить. Каждый миг на счету! Брэдвин уже и не откликается.

В поле что-то прошелестело. Поначалу вдалеке, будто змея проползла, только очень большая. Тейлин приподнялась, вглядываясь в заросли гороха. Я про всякий случай попробовал обратиться к Пресветлой Велтзиэль, но молитва так и не сорвалась с языка: от усталости мысли еле ворочались, слова путались в голове. Если еще придется от какой нежити отбиваться - хорошо бы сейчас хоть Лунная Дева на подмогу явилась. Дело-то к вечеру. В самом деле, у нас сил не осталось...

- Гетольф, полезай-ка в повозку, - проговорила Тейлин. - Помоги мне Брэдвина перетащить подальше от края.

Я перелез через облучок, и только мы с альрауном подтянули Брэдвина повыше, чтобы ступни не болтались с краю - как вдруг из зарослей вынырнула огромная пасть с острыми зубами и клацнула у самых подошв. Убралась пасть ни с чем. Но вокруг зашелестело сильнее, будто клубок змей пополз.

- Это что? - спросил я, пытаясь сглотнуть пересохшим горлом.

- Это, наверное, охрана поля, - ответила Тейлин, озираясь. - Мы горох примяли, вот и разбудили их.

- Кого - их? - уточнил я, прислушиваясь к быстрому шороху.

- Мало ли кого местный колдун прикормил... - дрожащим голосом ответила Тейлин. - Только нас они сожрать хотят. Обычно стражам урожая такой приказ дают...

В дно повозки что-то ударило, нас качнуло. Потом будто рукой постучали снизу. И правда - со всех сторон вылезли длиннющие руки, одни только руки, без тел, и принялись раскачивать повозку, чтобы мы вывалились в горох. Тейлин взвизгнула и вцепилась здоровой рукой в борт. Я придержал Брэдвина, который чуть пошевелился и попробовал приоткрыть глаза. Но меня мотнуло в сторону, я едва не вывалился к вынырнувшей из зарослей пасти. Зубы там торчали частоколом и тускло поблескивали. Никак, железные?

Повозка колыхалась, словно лодочка в бурном потоке. Кругом то и дело выныривали разверстые пасти, клацали зубами. Руки всё вытягивались и царапали когтями деревянные борта повозки. Того и гляди, раздерут в щепы.

Что за нежить такая, я сообразить не мог. Да что тут соображать: нельзя же вечно от врагов своих бегать. Мир Древа невелик, нежити здесь полно, рано или поздно она должна до нас добраться. И то верно, что момент самый подходящий: сил уж не осталось. Помоги нам еще разок, Пресветлая Хранительница, если будет на то твоя воля! А коли суждено нам погибнуть в пастях с железными зубами, то так тому и быть...

- Гетольф! Держи его! - пискнула Тейлин, пытаясь отцепить от ноги Брэдвина длинную руку с когтями. Рука была будто из лозы, вилась, тянулась, закручивалась тугими жилами. Следом за ней - другая. Да и еще с пяток. Снизу у повозки уж доски затрещали. Образовалась дыра, куда глянули страшные светящиеся глаза.

- Кто тебе сказал, что нам сюда надо приехать? - разозлился я на Тейлин.

- Да ты и сказал! - возмутилась она сквозь слезы. - Сказал, помощь будет! Сама вижу, что это ловушка! Только что теперь делать? Разве - погибать?

Я видел, что ей и обидно и страшно. Нелепо так погибнуть, преодолев столько напастей и избежав смерти даже в логове Агриэля!

- Ну, держись! - крякнул я и, собрав по каплям последние силы в глиняном теле, ухватил две руки-змеи и завязал их узлом. Благо, сплетались они что веревки.

Над полем поднялся вой, будто сто собак тут сбились в злую стаю. Я на тот же манер еще три руки запутал. Смотрю - а мышастого коняжку со всех сторон обмотали и тащат из упряжки вон. Конь даже заржать от страха толком не смог: несколько тощих рук обернулось вокруг его шеи, и захрипела бедная скотинка.

А птица, что Брэдвину от Великих Белых досталась, видя всё это безобразие, ни звука не проронила. Хотя вроде бы должна верещать, ведь нежити рядом полно! Или это не зло? Или предобрейший у горохового поля страж?

Повозка накренилась на бок. Мы все едва не покатились в траву, удержавшись только чудом. Тут уж в пору зажмуриться и молиться - бежать-то некуда.

А я наоборот, вытаращился от удивления. Потому что на мои молитвы недоговоренные кто-то ответил, и над повозкой появилось кольцо знакомого вида. Такое же было на поле боя, где ангелы нас от демонов защищали. Неужто портал? Ради нас открывают?

Кольцо расширилось, стал виден в него просторный двор под чистым светлым небом, колодец, и донесся голос:

- Прыгайте сюда! Скорее! Надолго не удержу!

Я, не откладывая, запихнул в портал визжащую Тейлин, подхватил Брэдвина, которому уже в бока пытались вцепиться зловещие ручищи, и сам подпрыгнул повыше с качающейся повозки, чтобы не промазать мимо кольца.

Раздался треск, портал захлопнулся.

Мы очутились на дворе перед большим одноэтажным домом. И встречало нас несколько воинов.

Один из них, самый старший, в кожаной облегающей куртке с широким ремнем, на котором висел меч, подошел ко мне и улыбнувшись, сказал:

- Дружище Гетольф! Рад тебя видеть!

Я всмотрелся в него, надеясь припомнить, кто этот воин. Был он седой, смуглый, с темными глазами и обветренным лицом. Память ничего не подсказала, и воин это, должно быть, понял, потому что добавил:

- Я Этельнард. Мы с тобой сражались вместе за мир Древа и Пресветлую Велтзиэль.

- Ты учитель Брэдвина, - сказал я.

- Это верно, - кивнул Этельнард, разом перестав улыбаться. - И я вижу, что ты не отказался от своего намерения. Этельнард сделал знак другим воинам, одетым почти как он - в кожаные шнурованные куртки, обтягивающие шоссы и колпаки-худы, - и они забрали у меня Брэдвина, которого я едва держал, положили на простые носилки и понесли в дом. Парень очнулся, обвел всех нас мутным взором и произнес еле слышно:

- Только не это... Этельнард... нет...

Этельнард нахмурился, услышав это, но ничего не сказал. Может, Брэдвин всё еще бредил и думал, что видит кошмарный сон. А может пришел наконец в сознание и вспомнил, что не хотел идти к своему учителю, чтобы к тому в дом не нагрянула проклятая нежить.

Но, как бы там ни было, пока я рад, что мы спаслись от стража поля и очутились в гостеприимном тихом месте. Надо залечить наши раны.

- Проходите в дом, - пригласил нас Этельнард.

Мы с Тейлин поплелись за ним следом.

Двор был вытоптан множеством ног, кое-где выложен камнями, но такими замшелыми, словно им уж не одна тысяча лет. Колодец выглядел новой постройкой, а скамеечка рядом с ним и вовсе была сколочена из свежих, еще белых, досок. Старые мощные деревья окружали дом. Куда-то в эту чащу вела тонкая тропинка, а с другой стороны, за кустами, виднелись изрубленные мечами истуканы для отработки ударов. Сам дом снаружи был прост, не стар и не нов, с хорошей черепичной крышей, с каменными стенами и узкими окнами.

Следом за Этельнардом мы поднялись по ступеням крыльца в открытую галерею, огибающую дом, затем вошли внутрь. Обстановка оказалась строгая: сколоченные из досок столы и скамьи, кованая люстра со свечами, в углу за перегородкой - большая печь. Около нее суетилась женщина в белом переднике и чепце: кипятила воду, резала на бинты чистое полотнище. Я даже залюбовался, как споро она работает. Это напомнило мне что-то простое, давно утраченное. А на душе стало спокойнее, словно мы вернулись домой. Хотя, конечно, это ж не мой Мармилок...

Нас с Тейлин Этельнард усадил за стол, женщина в переднике поднесла нам чистой воды в глиняных кружках. Брэдвина уложили на широкую скамью недалеко от печи. Двое воинов - я догадался что это новые ученики Этельнарда - принялись разматывать полотно, скрывающее рану Брэдвина.

- Мы вам поможем, - сказал Этельнард, наблюдая за их действиями. - Только я должен вас предупредить. Есть быстрое средство залечить ваши раны. Но вот только - готовы ли вы стать людьми?

- В каком это смысле? - удивился я.

- Ты, Гетольф, сейчас глиняный голем. Помощница твоя - альраун. Только Брэдвину не привыкать к таким переменам, - пояснил Этельнард, только у меня опять появились вопросы.

- А почему Брэдвину не привыкать?

Я разглядывал Этельнарда, пытаясь припомнить хоть что-нибудь из прошлого. Мы вместе сражались? Мы вместе росли? Дружили? Делились последним куском хлеба? Жили в одном городе? Что? Нет, память мне подчистили хорошо. Знать бы еще, кто таков этот мастер, что может стереть из головы и сердца и любовь к семье, и давнюю дружбу...

- Я расскажу позже, когда вы будете в состоянии меня выслушать, - ответил Этельнард, сдвинув густые брови. - А пока, скажи, Гетольф, вас преследует кто-нибудь? Кроме стража полей?

- Да вроде бы как раз в покое оставили, - проговорил я.

Этельнард кивнул.

- Значит, у нас есть немного времени.

Мне послышалась в его словах готовность к смерти. Но я покамест отогнал мрачные мысли. Тейлин еле держалась на ногах, надо было ей помочь, да и Брэдвин очнулся, когда его стали осматривать, и теперь тихо стонал от боли.

- Руола, - обратился Этельнард к женщине у печи. - Мы пойдем к источнику.

- Великое Древо! - она всплеснула руками. - Да неужели мы не обойдемся без этого? Я всё приготовила, встанет ваш парень на ноги, не сейчас так через недельку! Куда торопиться?

- Видишь, Гетольф вернулся, - ответил ей Этельнард. - Значит, дела плохи. Значит, Агриэль в Гезодаре. Помнишь, Велтзиэль показывала это?

Руола, на вид такая мягкая, уютная, сурово поджала губы.

- Так что ж теперь? Погубить всех?

- Жди нас здесь, - сказал ей Этельнард. А нам добавил: - Идемте.

Его ученики переложили Брэдвина на носилки. Рубаха у парня была пропитана уже не красной, а черной кровью. Этельнард пошёл впереди. За ним - пятеро учеников несли носилки. Следом шли я и Тейлин. Все мы направились по тропинке-ниточке, что вилась среди деревьев, куда-то за дом, в рощу.

Шли долго. Кроны стали гуще, но сквозь них всё равно пробивались лучи от крыльев Солнечного Ангела. Хорошо тут было, вот что. Не то что в Гезодаре, где Древо перекрыло людям свет. Здесь бы жить, отдыхать душой. Мне от одного вида этого светлого леса стало легче. Будто бы - вот уж, почти, и Мармилок. Один шаг до него.

Тейлин, обессилев, начала спотыкаться. Один из учеников Этельнарда, светловолосый, с темными глазами, подал ей руку. Я хромал следом.

Вскоре мы вышли к скале, из которой бил родник. Я изумился: пока мы были на дворе, в зарослях я заприметил каменный забор навроде стены, отделяющей владения Этельнарда от остального мира. И двор-то был не такой большой. А тут мы вдруг очутились - все в том же дворе - в густом лесу, да со скалой, да с родником, словно прошагали тысячу лиг. Сдается мне, место магическое.

Когда подошли к роднику ближе, я разглядел, что растения вокруг него необычные. Скажем, деревца всё молодые, тонкоствольные, и тянутся прямо из скальной породы, будто там есть чем питаться и корни их достаточно крепки, чтобы пробить камень. Цветы - необыкновенные, большие и яркие. Колокольчики можно вместо шапки носить, ромашками - от солнца укрываться. Трава мягкая, высокая, и по цвету чуть не изумрудная. Клевер у самого родника - сплошь с четырьмя лепестками. Целая поляна! И вода в роднике сверкает, словно там ангел крылья омыл.

Носилки с Брэдвином положили у воды. Ученики встали рядом. Этельнард снял с пояса флягу, набрал из родника. Оглядел нас - меня, Тейлин, покосился на Брэдвина.

- Времени у нас мало, - сказал Этельнард. - Но я должен вам кое о чем напомнить. Особенно тебе, Гетольф. Видишь этого парня?

Он указал на Брэдвина.

- Уверен ли ты, что я должен сейчас вылечить его рану с помощью воды из Источника? Этельнард сделал ударение на слове "источник", и я смекнул, что вода там не только живая. Что-то шевельнулось в моей памяти. Вроде бы Источник Жизни - это магический родник, про который я слышал когда-то. Он дарует здоровье, молодость и жизнь, не вечную - но достаточно долгую по человеческим меркам.

И как же этот Источник Король Агриэль оставил без внимания?

- Я уверен как никогда, - ответил я. - Брэдвин не должен умереть.

- Это ты всегда повторял. Только, Гетольф... Возможно, ты не помнишь... - Этельнард, этот бравый на вид вояка, замялся, нахмурился. - Впрочем, еще можно будет всё исправить.

И он, опустившись перед носилками, полил рану Брэдвина водой из Источника. Я подумал было, что хорошо бы рубаху закатать - всё-таки грязная, да и что увидишь через полотно. Но под действием магической воды и рубаха очистилась от крови и грязи, и стала будто новая. Этельнард откинул её, чтобы проверить, как затянулась рана - самый пристальный взгляд не заметил бы в животе Брэдвина следа от арбалетного болта. Парень пошевелился, начал приходить в себя. Но некоторое время он еще лежал, собираясь с силами.

- Хорошо, - вздохнул Этельнард. - Теперь девушка.

Я кивнул: Тейлин очень страдала от раны, а я боли почти не чувствовал, только ногу волочил. Так что могу и потерпеть.

- Как тебя зовут? - спросил её Этельнард.

- Гетольф нарек меня Тейлин, - ответила альраун.

- Тейлин, ты должна знать, что тот, кто пьёт из Источника жизни, не только выздоравливает, но, если был магическим существом, становится обычным человеком. Это плата за жизнь.

- То есть, если я выпью воды, то останусь с рукой - но уже не буду альрауном? - поняла Тейлин.

- Именно так.

Она взглянула на Этельнарда, на меня. Глаза девушки лихорадочно блестели - от боли, усталости. И еще за один миг ей надо было решить свою дальнейшую судьбу.

- А если я не выпью? - тихо спросила она.

- Руола отрежет тебе руку, - жестко сказал Этельнард. - И в любом случае - ты уже не сможешь колдовать.

- Я помогу тебе, - сказал я Тейлин ободряюще. - В конце концов, это я призвал тебя на службу из корня мандрагоры!

Она благодарно улыбнулась - бледная, с огромными от волнения глазами, красивая, хоть всего лишь альраун. И решительно взяла у Этельнарда флягу с водой. Сделала несколько глотков. Должно быть, родниковая водица была ледяная: Тейлин содрогнулась всем телом, схватилась за раненое плечо. Но потом сказала:

- Всё в порядке.

- Теперь ты, Гетольф, - обратился ко мне Этельнард. - Но сначала выслушай меня. Твоя история самая длинная.

- Говори.

Я заметил, что Брэдвин приподнялся на локте, тоже приготовившись слушать. Остальные ученики Этельнарда, такие же юные, как мой подопечный, стояли рядом с ним, ни жестом, ни взглядом не давая понять, что происходящее волнует их так же сильно, как учителя. Только по блеску глаз я мог понять их отношение: и мне стало страшно. Уж не знаю, отчего. Наверно, я бы предпочел никогда не оказаться у Источника...

- Я уже говорил тебе, Гетольф, мы с тобой старые друзья, хоть ты этого и не помнишь, - начал Этельнард, держась за рукоять своего меча и не глядя на меня. - Ты сам убил свои воспоминания, чтобы Король Агриэль не почуял в тебе того Гетольфа Мармилокского, который располосовал ему спину и вытащил хребет. Помнишь?

- Нет, - удивленно ответил я. Вот так события я пропустил!

- Верно. Ты великий воин и могущественный маг. Поэтому тебе и удалось полностью избавиться от памяти. И души, и сердца, - грустно кивнул Этельнард. - Ты проделал с собой непростой трюк: умер, взрастил на могиле помощницу-альрауна, а новое тело для заговорённого духа слепил себе из глины. Обряд был сложен, я не стану его пересказывать. Вспомнишь сам. Хотя, я надеюсь, что не вспомнишь.

Он сжал рукоять меча, помолчал. Потом продолжил, всё сильнее хмурясь.

- Мы победили в той войне, Гетольф. Мы спасли Велтзиэль и сохранили жизни людям Древа, - проговорил Этельнард. - Но Зло, как ты знаешь, может принимать любое обличье, и даже часто прикидывается Добром. И этого мы не учли. Израненый Агриэль воспользовался магией Ледяного Зеркала, и разделил мир Древа на две части. В одной, меньшей, оказались заперты пресветлые ангелы, Велтзиэль и некоторые белые маги. В другой, большей, остались люди и нежить. Эти миры почти как в зеркале отражают друг друга. То, что ты принял Гезодар за Мармилок, не удивительно. Ведь в Мармилоке растет такое же Древо, только... Если б ты увидел его, ты бы сразу понял, что вернулся домой.

Я почувствовал, что моё глиняное тело дрожит. Странно: я взволновался от рассказа Этельнарда, каждое слово отзывалось в моём сердце. Похоже, что сердце-то я и не похоронил вместе с прочими останками... Иначе отчего мне вдруг стало так горько, трудно дышать? Мой дом, куда я хотел бы вернуться, не был мифом! Вот только - какой будет плата за возвращение?

- Так почему я здесь? - спросил я, стараясь скрыть, что голос вот-вот задрожит тоже. - И как... Как ты смог скрыть от Агриэля Источник?

- Источник защищает сам себя, - ответил Этельнард. - Магия Источника скрывает и его, и мою школу как под колпаком. Мы тут все - под действием магии. Поэтому я и дождался твоего возвращения, Гетольф. Мне, как и тебе, почти двести лет. А ты здесь потому...

Он тяжело вздохнул. Видимо, не хотелось Этельнарду говорить то, что он должен был мне сообщить.

- Ты здесь, Гетольф, по своей воле, - наконец произнес Этельнард. - Ты всегда говорил, что судьба миров решается не на небесах и не на поле битвы. Судьба миров решается в сердце каждого человека. Зависит от его выбора. Так вот, мы тут сейчас решаем, какова будет судьба мира Древа.

- Ого, - сказал я, озадаченный таким раскладом. - И что надо делать?

- Тебе? Всего лишь выпить из Источника. Или не пить.

Я призадумался.

Как решить, что делать, если я ничего не помню?

Ученики Этельнарда стояли молчаливой стражей. Тейлин пришла в себя, щеки у нее порозовели. Рана на плече зажила.

Брэдвин сидел и смотрел на меня.

Странно это. Избранным Великие Белые назвали его, а решать почему-то должен я.

Об этом я и спросил Этельнарда. Он весь подобрался и сказал:

- Брэдвин в самом деле не обычный человек. Дело в том, что он уже пил раньше из Источника.

Брэдвин даже подскочил, заставив учеников Этельнарда взяться за рукоятки мечей.

- Это неправда! Хватит повторять свои байки!

- Видишь ли, Гетольф, - Этельнард вроде бы не обратил внимания на выходку Брэдвина. - Ты настоял на том, чтобы найти этого парня и защитить от нежити. Ты всё устроил. Твоему безумному плану вняли даже Пресветлые ангелы, ради тебя открыли тот портал, через который ты попал в мир Древа около города Витлор.

- Но ты был против? - сообразил я.

- Да, - коротко ответил Этельнард. - И ты просил не говорить тебе, почему, когда ты всё забудешь. Поэтому сейчас я расскажу, что Брэдвин - альраун.

Я заметил, что лицо Брэдвина налилось кровью. Он был взбешен, только вот нападать на своего учителя не решался.

- Брэдвин, появился из корня мандрагоры, выросшего на могиле настоящего сына семьи Вуд. Старая колдунья пообещала матери Брэдвина, что вернет сына. Но то, что выросло, мало походило на человека, ведь у ведьмы не было твоей силы, Гетольф, и помощи ангелов. Отец так и вовсе хотел бросить младенца альрауна свиньям, но сказал, что такое даже свиньи не станут есть. А мать надеялась на лучшее, и старая колдунья посоветовала ей принести ребенка сюда. Я напоил Брэдвина из источника и оставил у себя в учениках. Он вырос тут. А потом узнал правду и сбежал. Стал наёмником.

- Это ложь, - сжав кулаки, проговорил Брэдвин. Глаза его сверкали, будто лёд на солнце. - Ты всегда пытался внушить мне, что я не настоящий человек! Что я какой-то уродец из корня! А я... Я избранный, чтоб вы все знали! И я спасу мир Древа!

- Боюсь, что это как раз и неправда, - спокойно возразил ему Этельнард. - Те Великие маги, с которыми ты говорил в Гезодаре - это Агриэль. И птица на твоем плече...

- Она охраняет меня!

- Брэдвин, погоди, - попросил я. - Остынь! Еще не всё разъяснилось. Я спас тебя, и не жалею об этом. Я видел, что часто ты вел себя смело - это достойно человека. Просто ты еще очень молод, доверчив и...

- Провалитесь к Древу! Я знаю, что делаю! - бросил Брэдвин. - Если бы не рана, я бы не приехал сюда с вами, и вы это знаете! Я хотел остаться в Гезодаре! Туда я сейчас и пойду!

- До Гезодара тысяча лиг, - сказал ему Этельнард.

- Плевать.

Он вскочил и побежал по тропинке прочь. Тейлин печально посмотрела Брэдвину вслед. Она-то как раз и была еще одним "уродцем из корня", не человеком от рождения. Хотя, в отличие от Брэдвина, обладала магией. А у него, значит, вот почему не было человеческого амулета... Приёмная мать когда-то пожалела подменыша и дала ему каплю своей магии... Которая теперь понадобилась Агриэлю. Не Источник - а именно эта капля.

- Брэдвин, стой! - закричал я, бросаясь следом.

Он не услышал, не ответил. Догнать его, хромая, я не мог.

Я выхватил у Этельнарда флягу и сделал несколько глотков. Голова закружилась, я рухнул в траву. Тело перестало слушаться. Я попробовал вдохнуть, но грудь окаменела. Кажется, вода, чтобы сделать из меня человека, для начала решила меня убить... Но ведь Тейлин жива?

Я собрался с силами, представил, как дышу, встаю на ноги, как бьётся моё сердце. И поднялся с земли.

- Прости, друг, - сказал Этельнард, прислушиваясь к чему-то вдалеке и доставая меч.

Из рощи раздался визг. На поляну к роднику вылетела разноцветная птаха и, отчаянно вереща, закружилась надо мной, а потом села на плечо. За ней появился Брэдвин - и остановился, не веря своим глазам.

- Этельнард! - за спиной Брэдвина возникла Руола, с непривычки раскрасневшаяся от бега и перепуганная. - Они пришли! Они нашли Источник!

Глава 10.

Я вспомнил.

Вода из Источника не только превратила меня обратно в человека, но и вернула мою так старательно изничтоженную колдовством память. Только вот предаваться воспоминаниям времени почти не осталось.

Мальчишка, Брэдвин Вуд, стоял на тропинке и таращился на меня, будто увидел призрак. Птица, которую подсунули Великие маги, верещала и пыталась сесть мне на голову. Теперь ей даже было за что там зацепиться: волосы мои отросли заново. Но я махнул рукой и ловко поймал мерзкую птицу. Она затрепыхалась, чуть не клюнула меня за палец, и я свернул ей шею. Брэдвин потянул из ножен меч.

- Остановись! - крикнул ему Этельнард.

- С какой стати? - ответил Брэдвин.

- Потому что я, твой учитель, приказываю тебе, - сказал Этельнард.

- Ты знаешь, что я давно тебе не верю, - произнес Брэдвин. - Я верю в то, что Великие маги спасли наш мир, и с тех пор здесь воцарился Свет. А вы... Вы - Зло. Это же ясно!

- Это ты из-за птицы так решил? - на всякий случай уточнил я.

- Это из-за всего! Только я сразу не догадался! - закричал Брэдвин. - Ты, Улзен, появился из ниоткуда, с кучей пентаклей, с амулетом и колдовскими рунами на теле! Что это за магия у тебя?

- Ты не колдун, и не знаешь, какая вообще может быть магия, - ответил я. Агриэль (он же - в облике Великих Белых магов) впечатлил парня гораздо больше, чем пресветлые ангелы, о которых он никогда не слышал до сего дня. И Брэдвин поверил ему, поверил своей избранности.

- Я знаю больше, чем ты думаешь, - огрызнулся он. - Великие Белые показали мне.

Я заметил, что его правое плечо, на котором раньше сидела птица, кровоточит. И это несмотря на то, что вода из Источника должна бы залечить все его раны. Значит, птица - не просто амулет, но магический помощник Агриэля, и магии в ней много, несмотря на крошечный размер тельца. Значит, она может вернуться к жизни в самый неподходящий момент...

- Я знаю, что твои ангелы, Улзен, погубили мою семью, - выкрикнул Брэдвин. - Теперь ты меня не обманешь! И вы все... Вы...

Он замолчал, тяжело дыша. Понимал, кажется, что нас тут слишком много, один он не справится.

Мы так и стояли напротив друг друга. Я заметил только, что Руола вытащила из-под куста испуганную происходящим Тейлин и повела куда-то со словами:

- Надо спрятаться, девочка...

Они скрылись в кустах неподалеку от Источника. Не пошли мимо Брэдвина.

- Чего ты хочешь? - наконец, прерывая молчание, спросил Этельнард.

- Я хочу... вызвать Гетольфа на поединок, - ответил парень. Самонадеянно, однако.

- Ты понимаешь, что мы все на его стороне и будем его защищать? - напомнил Этельнард. - Может, не стоит бросать вызов противникам, которые тебе не по зубам?

- Со мной сила Великих Белых, - ответил Брэдвин.

- С тобой сила Агриэля, - возразил Этельнард.

К ногам Брэдвина упал раскаленный уголёк.

- Я сожалею, что научил тебя держать меч, - сказал Этельнард.

Упал еще один уголёк. И еще. Вскоре макушки деревьев загорелись, в роще пополз черный дым.

Этельнард с тревогой взглянул вверх и вдруг махнул рукой: на землю! Его ученики, я и даже Брэдвин мгновенно распластались в траве, и вовремя. Огромная горящая ладонь схватила одно из деревьев около Источника и выдернула с корнями, будто хилый стебелёк. Должно быть, огненный голем искал людей, но в дыму нас было не различить. И он продолжил вырывать деревья. Комья земли сыпались на голову. Я прикрылся плащом и, стараясь не отставать от Этельнарда, пополз к Источнику. Брэдвина я из виду упустил, но ведь он не сошел с ума, чтобы устраивать поединок, когда надо ноги уносить?

Парня я вскоре разглядел: он подобрал мертвую птицу и окунул её в Источник. Но ничего не произошло. Она как была мертвая - так и осталась. Однако... Шевельнулась. Впрочем, мне могло и показаться.

Огромная башка огненного голема просунулась сквозь дым, закоптила. Я вскочил, подбежал к Брэдвину, сгреб его в охапку, повалил на землю. Он решил, что я вероломно напал на него, принялся отбиваться, хотя силы были не равны.

- Успокойся! - заорал я. - Отсюда надо уходить, иначе сгорим живьем!

Он оттолкнул меня, вскочил на ноги. Проклятая птица снова сидела у него на плече и пялилась на меня мутными, мёртвыми глазами.

- Убьёшь меня позже! - сказал я Брэдвину. - Идём!

Мы побежали в рощу, под прикрытие оставшихся деревьев.

Деваться было некуда. Я вспомнил, о чем мы говорили с Этельнардом, когда виделись последний раз - лет сто назад в мире Древа. Он обещал, что останется охранять Источник и дождется моего возвращения. Хотя, будет очень рад, если я никогда не вернусь.

Итак, Источник был скрыт от Агриэля мощной магией Жизни, пока мне не понадобилась сила волшебной воды. Ради меня - да и Брэдвина, что говорить, - открыли портал, и это стоило больших усилий миру ангелов. Ведь теперь против них - вся магия людей Древа и холод Агриэля. И из-за нашего возвращения к Источнику все, кто его охранял, могут погибнуть.

Я выбежал на двор.

Храбрые ученики Этельнарда сражались с огненными големами. Магия Источника позволила им увеличить свой рост, чтобы справиться с гигантами.

Я едва не оказался раздавлен огромной каменной глыбой-ногой, увернулся, чуть не попал под сапог выросшего до неба человека. Хотя, сейчас это напоминало битву богов - и под ногами путались мы с Брэдвином, обычного роста жалкие людишки.

Я помчался к дому. У меня же не было с собой никакого оружия, кроме меня самого, а заклинания, что я начертал на глине, в человеческом теле не работали.

- Стой! - закричал мне Брэдвин.

Значит, он следует за мной.

Я бросился вверх по ступеням, влетел в галерею. Надеюсь, Руола и Тейлин прячутся не в доме. Крыша уже занялась от множества искр, которые высекали удары мечей о тела големов.

Брэдвин взметнулся по лестнице за мной. Я оглянулся и увидел, что он уже достал меч из ножен. Должно быть, боялся, что я сбегу.

Мне почудилось, что он будто пьяный. Мы пили только воду, да еще из Источника - а это не то зелье, что отбирает разум. Значит, дело в птице. Взглянув на меня, пернатая нежить разинула клюв. Брэдвин вздрогнул, словно услышал её беззвучную команду. Что ж, голыми руками птаху, понятное дело, не убить, а волшебная вода подействовала на неё лишь наполовину: подняла тело, не вернув дух. А может, и не было там никакого духа, это ведь наперсница Агриэля...

Оружие в трапезной дома Этельнарда не нашлось. Разве что ухваты да кочерги у печки. Но чтобы подобраться к ним, надо сделать еще несколько шагов, а Брэдвин уже, похоже, действует не по своей воле. Он стоял в дверях и ждал только неверного движения, моей ошибки, чтобы напасть.

- У тебя всё еще есть выбор, Брэдвин, - сказал я ему, понемногу продвигаясь к печи. - Ты можешь убрать меч в ножны и выслушать меня, не поддаваясь отчаянию и жажде мести. Тем более что я, лично я, не убивал жителей Илейфа.

- Но ты на стороне тех, кто это сделал, - сумрачно ответил он. Глаза его потемнели, как небо перед грозой, на лицо словно легла тень от тучи.

- А сейчас - я один виноват? - я шагнул назад, придержав плащ, чтобы не споткнуться.

- Нет. Но начну я с тебя. А потом Великие маги помогут мне найти остальных.

В его голосе слышался звон льда. И меня тоже пробрало холодом, совсем как в гезодарском дворце.

- Остальные - это Этельнард. Он тоже зло, - напомнил я.

- Хватит болтать. Бери оружие. Я жду.

Это уж был не мальчишка Брэдвин, которого я нашел на поле боя под горой трупов. Не знаю, то ли Агриэль вселился в него, то ли еще какой демон. А мне стало жутко. Я ошибся! Я потерял Брэдвина! Где-то не уследил за его метаниями, не поддержал то хорошее, что в нем было - и он поверил Ледяному Королю.

Но, может быть, дело и в том, что наш мир Древа мы потеряли давным-давно, и все люди здесь верят, что Свет им даровали маги, а Велтзиэль, Душа - это лишь древнее, ничего не значащее божество?

Он вырос на других сказках. И теперь намеревался убить меня.

Такого я в своем плане не предусмотрел.

В пол между нами воткнулся гигантский меч Этельнарда. Это дало мне возможность добраться до печи.

Я взял ухват и рогами едва успел остановить меч Брэдвина, занесенный для удара. Крутанулся, заставил парня опустить оружие - прижал остриё меча к полу. Но лезвие выскользнуло из захвата, Брэдвин обрубил древко рогача. Я взялся за кочергу. Звон железа наполнил комнату. Мы бились, осыпая друг друга ударами, уворачиваясь от выпадов, ускользая, чтобы не оступиться. Я использовал всё, что попадалось под руку - взял еще лопату для угля, что стояла у печки, и отбивал ею удары. Но Брэдвина было не остановить. Слов он уже не слышал, в нем жила одна лишь ярость, питаемая местью и колдовством Агриэля.

Я целился в птицу, но эта юркая тварь ловко избегала ударов и кочергой, и лопатой. Пару раз я оглушил Брэдвина, но он замер лишь на мгновение, чтобы встряхнуть головой. Словно по дороге к Источнику он умер - и тоже не смог вернуть одной волшебной водой какую-то важную часть себя. Так я уж дрался с мертвецом? Но я не должен был допустить смерти Брэдвина! Вот только для чего...

Для того ли, разве, чтобы он убил меня? И что это изменит? Я - не столп мира, всего лишь человек. Может ли наш поединок играть столь важную роль? Что там еще говорила мне Велтзиэль?

И неужели, неужели силы ангелов так малы, что теперь они, зная о важности Источника, не придут нам на помощь?

Наверное, не придут. Если ни один из людей больше не знает об ангелах. Если вся магия принадлежит Агриэлю. Если некому больше поддержать ту, кого мы, старые колдуны, всегда называли Душой Мира Древа. Нет никаких душ, Гетольф. Всё стало гораздо проще: есть магия, которую можно обменять на что угодно. Остальное - не имеет значения.

"Прощай", - вот что сказала мне Велтзиэль.

"Я вернусь, вот увидишь", - ответил я ей.

Это было давно. И теперь я понял, что - она была права, а я ошибся.

Я больше не увижу Мармилок.

Огненный голем сорвал с дома крышу и отбросил на горящие верхушки деревьев. Так корабль с пробоиной в борту падает в пропасть под гигантской волной. Я держал Брэдвина, прижав его к стене, но чудовищная рука схватила меня, и я, извиваясь от боли, вознёсся к пламенеющим глазам слуги Агриэля. Он что-то прорычал, швырнул меня в дом без крыши. Брэдвин появился рядом, склонился надо мной.

- Ты заслужил это, Гетольф, - сказал он.

И это был его голос. Но я ему не поверил.

Одежда на мне тлела. Тело болело от ожогов. Я пытался встать, чтобы продолжить поединок, но ноги отказывались подчиняться. Кочергу и лопату я выронил. Огненный голем прижал меня одним пальцем, и я скорчился от боли. А Брэдвин спокойно взглянул на меня и вонзил мне в сердце свой меч.

Так я умер, в который уже раз.

За двести лет я сбился со счета. Но в тот самый миг я испытал настоящее отчаяние. Мой безумный план, как назвал его Этельнард, провалился. Возможно, я слишком верил в людей. В этих странных суетливых существ, которые боятся богов и жаждут власти. Каждый из них хочет быть Избранным, а кем и для чего - порой не важно.

Но Брэдвин...

Брэдвин не всегда был человеком. У него оставался шанс не поддаться всеобщему безумию. И он - тоже ошибся. Упустил шанс.

Я поднялся. Моё тело, теперь уже человеческое, осталось лежать, обугленное, окровавленное, на полу в горящем доме Этельнарда.

Я рассмотрел его: привык уже к облику голема, и в диковинку казалось, что у меня седые волосы, такие густые брови, морщины на лбу. И синие глаза. Они застыли, глядя в черное траурное небо.

Брэдвин выдернул меч из моей груди, и я, висящий над телом, вздрогнул.

Огненный голем сломал стены в доме Этельнарда и вознамерился крушить всё вокруг и дальше. Поначалу мне показалось странным то, что никто его не останавливает. Но потом я понял: просто все защитники Источника мертвы. Остался я один. Один? Я взлетел повыше. Теперь уж, коль я мертв, никто не мог причинить мне вреда. Огненные големы столпились над телами Этельнарда и его учеников - то ли ожидали нового приказа, то ли поражались, как эти лилипуты могли только недавно сражаться с ними.

Что-то громыхнуло вдалеке. Дрогнула земля. По двору пробежала трещина, из которой в небо рванулся пар. Он окутал големов, и пламя их угасло. Чудовищные воины превратились в одно мгновение в кучи обычных камней. Это был последнее, что сотворила магия Источника. Должно быть, скала с волшебным ручьём провалилась под землю.

Брэдвин, пораженный этим зрелищем, замер на крыльце. Огляделся. Мне показалось, что ему страшно.

И тут я услышал плач.

Во дворе появилась Тейлин. Где её спрятала Руола, мне неведомо, но девушка уцелела, только была вся черна от сажи, дрожала и плакала. Она прошла мимо человеческих тел, отшатнулась от груды камней, заметила Брэдвина. Он, не двигаясь, следил за ней. Меч так и держал в руке.

- Где... Где Гетольф? - проговорила девушка.

- Он мертв, - нехотя прохрипел Брэдвин. - Там, - добавил парень, указав на моё тело.

Дрожа, Тейлин поднялась по лестнице и увидела меня.

- Нет...

Она кинулась к телу, рыдая, обняла его. Мне стало жутко. Теперь я был свободен, но не мог говорить - не мог сказать ей, что не надо так оплакивать меня, ведь я еще здесь.

- Это ты? - вдруг вскинулась Тейлин, обращаясь к Брэдвину. - Ты убил его?

- Замолчи, - холодно сказал ей Брэдвин. - Почему ты вообще еще жива?

- Руола спрятала меня, - сказала Тейлин. - А сама погибла...

Брэдвин подошел к ней и острием меча приподнял девушке подбородок. Она вытянулась, привстала, чтобы оружие не проткнуло ей горло.

- Почему ты оплакиваешь его? - произнес Брэдвин, вглядываясь в лицо Тейлин.

- Я выросла на его могиле, я же цветок мертвых. Забыл? - ответила девушка. - Если бы не Гетольф, меня не было бы на свете.

- Но он служил злу.

- Это не так! Что с тобой? Неужели ты ослеп?

Тейлин попыталась увернуться от меча, но Брэдвин в ярости кинулся на нее, повалил на пол. Она вцепилась пальцами в доски, чтобы уползти - он навалился всем телом, вцепился в волосы. Как я пожалел в тот миг, что болтаюсь призраком и ничем не могу помочь Тейлин! Но она сообразила: вцепилась в птицу, будто приросшую к плечу Брэдвина, и повернула её. Брэдвин закричал, как если бы ему руку выворачивали из сустава. Тейлин схватила птицу, но убить не смогла - кроме того, что птаха была нежитью, она могла еще и летать - и едва оторвалась от живой плоти, как клюнула Тейлин в лоб и упорхнула.

Но Брэдвину по-прежнему было больно. Он скатился на пол, почти рядом со мной, скрючился и скрипел зубами. Тейлин, поднявшись, с жалостью взглянула на него, однако помогать не спешила. Вместо этого она пошла на двор, где лежали тела защитников Источника.

Подойдя к Этельнарду, которого было почти не узнать, так обгорело лицо, она сказала:

- Прости меня.

И сняла с его пояса флягу. Там еще оставалась вода из Источника.

С флягой девушка подбежала к моему телу, остатки воды вылила в рану. У меня, призрака, что-то забурлило в груди, но тело не шевельнулось. Вода не подействовала. Должно быть, Источник ушел под землю вместе со всей своей магией. Агриэлю он не достанется. Но - кто вообще сможет вернуть эту магию?

Тейлин трясла мое тело, последние капли сцедила из фляги, кричала, звала меня - но всё было бесполезно. В конце концов она разрыдалась, упала мне на грудь. Мне было её жаль.

Тем временем Брэдвин понемногу пришёл в себя, сел на полу. Правая рука его повисла плетью, он чуть придерживал её. Меч валялся неподалеку. Брэдвин потянулся к оружию - всё же, не привык бросать его, но схватить рукоятку получилось не сразу, и только левой рукой. Он, пошатываясь, встал, неуклюже засунул меч в ножны.

- Хватит рыдать, - бросил он Тейлин.

- Он мёртв! - крикнула она.

- Я выполнил свой долг, - ответил ей Брэдвин. - Здесь не над чем рыдать!

- Гетольф был героем! - Тейлин подскочила, схватила кочергу, которую недавно держал в руках я. - А ты! Кто ты такой? Прислужник Агриэля!

Она размахнулась и со всей силы ударила Брэдвина по здоровой руке. Он увернулся, но не совсем - досталось.

- Прекрати! - закричал парень.

- Нет! Я убью тебя! - не унималась Тейлин. В бешенстве она принялась размахивать кочергой и лупить Брэдвина почем зря - такой неудержимой ярости позавидовал бы любой берсерк из охраны Короля. Парень старался увернуться, ведь и от меня ему перепало - но он еле шевелился, морщась от боли при каждом движении.Тейлин не отступала. Брэдвину пришлось перевернуть скамью, потом влезть на стол, и от последнего удара, случайно попавшего в висок, он рухнул как подкошенный.

Тейлин остановилась. На её лице, черном от сажи, остались дорожки слез. Она тяжело дышала и всё еще была настороже, не нападет ли снова мой убийца.

По шее Брэдвина текла кровь. Он не поднимался. К чести сказать, в этом поединке он так и не достал меч.

Но в следующий миг я снова разочаровался в нем. Тейлин подошла ближе, ткнула Брэдвина кочергой - и он ухватил за железный крюк, дернул на себя. Девушка упала, оказавшись в его власти.

- Хочешь меня убить? - сдавленно произнесла она, и я понял, что Брэдвин схватил её за горло.

- Не сразу! - огрызнулся он. Видно, ему было больно, но он пытался хоть как-то удержать Тейлин, чтобы она снова не взялась за кочергу.

Девушка принялась крутиться, пинаться, попыталась даже кусаться - и Брэдвин неожиданно её отпустил.

- Уходи, - прохрипел он.

- Что? - не расслышала, или не поверила, Тейлин.

- Уходи. Если Источник так важен Агриэлю, он пришлет своих слуг проверить, что тут осталось, - с усилием проговорил Брэдвин, закрывая глаза.

- Я не уйду. Здесь лежат все, кто был мне дорог! Я должна хотя бы похоронить их по обряду!

- Не успеешь. Лучше уноси ноги.

- А ты? - вдруг спросила она.

- А я - слуга Агриэля, как вы все тут решили, - ответил Брэдвин. - Что мне сделает мой хозяин?

- Ты правда считаешь себя его слугой? - спросила Тейлин.

- Нет. Я служу Свету и Великим магам Гезодара, - сказал Брэдвин, по-прежнему не открывая глаз.

- Тебя обманули. Сколько можно повторять...

- Замолчи! - перебил её Брэдвин. - Никто меня не обманывал. Просто я наконец нашел свою судьбу. Ты не знаешь, что это такое - быть изгоем! Всю жизнь Этельнард твердил мне, что я не человек, альраун из корня! Поэтому меня невзлюбил отец, которому подсунули какую-то подделку вместо сына! Поэтому надо мной издевались в Илейфе - они не знали, но будто чуяли, что я чужак! И, знаешь, быть наемником - один из самых подлых заработков в нашем мире. Я нанимался просто убивать, даже не знаю кого. А теперь выяснилось, что всё это было испытанием. Я избран, чтобы спасти мир Древа от Зла. И я это сделал.

- Ты убил того, кто тебя защищал, - печально ответила Тейлин. - Я могу объяснить это только тем, что птица Агриэля внушала тебе мысли об убийстве.

- Нет, птица тут ни при чем. Это сделал я. Сам. Она лишь придавала мне сил, потому что... иначе силы были бы неравны. А теперь, когда я тебе рассказал, что думаю обо всём этом, уходи.

- Куда мне идти? - Тейлин опустилась на корточки, села на пол. - Я же альраун. У меня нет дома. Тебе повезло - у тебя была семья.

- Замолчи! - крикнул Брэдвин. - Ты ничего не знаешь!

- Наверное... - устало согласилась Тейлин.

Она вытерла слезы, размазав сажу, огляделась.

В небе появилась темная точка, потом еще одна. Вскоре их стало больше.

- Кто-то летит сюда, - сказала Тейлин с тревогой, вставая.

- Я говорил, - Брэдвин нехотя открыл глаза.

- Надо спрятаться! Мы не знаем, кто это летит!

Брэдвин усмехнулся и, мельком взглянув на Тейлин, заметил:

- У тебя платье на груди порвано. Возьми плащ Гетольфа. Ему уже не пригодится, - сказал Брэдвин, усмехнувшись.

- Плащ магический, его в любом случае надо забрать, - ответила Тейлин.

Что верно - то верно. Пусть лучше плащ будет защитоей Тейлин от непогоды и стрел, чем достанется непойми кому, а хуже - врагам.

- Помоги, - попросила Тейлин Брэдвина - ей одной было моё тело не поднять. Брэдвин выполз из своего угла, и они вдвоем кое-как высвободили плащ. Тейлин закуталась, по уходить и прятаться не спешила - глядела на моё мертвое тело.

Поразмыслив, она прикоснулась к моей ране. Там человеческая плоть отчего-то снова стала глиной - наверное, так подействовала вода, лишенная поддержки магии Источника. Тейлин осторожно вынула из моей груди комок земли размером с кулак, потом решилась снять с меня пояс. У неё-то ничего не было. Оторвала кусок от подола своего платья, завернула глину в подобие кошелька, повесила на пояс. Смысл этих действий был таков, что я не только теперь оставался рядом с девушкой-альрауном, но и мог надеяться, что она когда-нибудь доставит моё сердце в Мармилок.

Потом, вспомнив, должно быть, чему я её учил, Тейлин сняла с меня правую калигу5 и вытащила последний, на крайний случай, золотой пентакль.

Брэдвин следил за её действиями молча, на лице его отразилось удивление. Но, завидев пентакль, он не преминул заметить:

- Мёртвых обираешь?

- Исполняю последнюю волю, - ответила ему Тейлин сурово.

Поторопить бы её - да я был безгласен и бесплотен теперь. А в небе приближались птицы.

Брэдвин встал, пытаясь сквозь клубы дыма и залившую лицо кровь разглядеть что-нибудь. Тейлин тоже смотрела на небо. Может, понадеялась, что летят ангелы.

Но все её надежды развеялись, едва птицы стали отчетливо видны. Возглавляла стаю та самая мёртвая агриэлева птаха, только теперь она вымахала так, что тень от её крыльев накрывала весь двор. Остальные птицы были не меньше, но все с седоками. Приближались быстро, и вскоре на двор, полный обугленных тел и камней, сели шесть огромных птиц - с черными перьями, отливающими сталью, с мутными серыми глазами, как у мертвецов, с острыми клювами, какими можно голову расколоть будто орех.

Прилетели четверо берсерков с размалеванными красным лицами и одна прекрасная дама в белом - почти что Алана, только щёчки порозовее и волосы попышнее. Легко спустившись с птицы, на которой были только поводья, а никакого седла, дама подошла к Брэдвину и Тейлин.

- Что тут у нас? - улыбнулась она.

Тейлин отшатнулась. У дамы были железные зубы, совсем как у стража на гороховом поле.

- Все мертвы? - улыбнувшись, уточнила демоница.

С удовольствием оглядела мой труп, взлетела над ступенями крыльца, промчалась по двору, посчитала тела. С сожалением покачала головой над грудами камней.

- Источника здесь больше нет! - поняла она и приказала берсеркам: - Этих - убейте.

Берсерки схватили Тейлин и Брэдвина. Парню скрутили руки, вынудили опуститься на колени. Он хотел было что-то сказать, но получил удар рукояткой булавы по затылку. Тейлин один из берсерков просто держал за волосы, намотав их на руку.

Нет, им не выбраться. Я заметался рядом, силясь придумать что-нибудь в помощь. Демоница удивленно повела носом, как будто почуяла меня.

Один из берсерков занес для удара булаву над головой Брэдвина. Быстрой смерти это не обещало, не то оружие, чтобы умертвить с одного удара. Пожалуй, проломит череп, а потом еще примется месить кости и мозг, пока голова не превратится в неузнаваемую кашу.

- А эту, может, оставим? - прорычал один из берсерков, кивая на Тейлин.

- Она не человек, - пожала плечами демоница. - Подделка. Если хотите, конечно, развлекайтесь. Но Король приказал вернуться как можно быстрее. А тела этих двоих надо еще сжечь.

Берсерки разочарованно что-то проворчали. Тем временем Тейлин, которую не сочли опасным противником, шевельнула рукой - и я понял, что пентакль она так и держала всё это время в ладони.

Демоница взвыла от боли. Монета попала ей в грудь, прожгла платье и углубилась дальше в гнилое тело. Берсерк промахнулся ударом мимо головы Брэдвина, и тот вывернулся, но позабыл, что правая рука не слушается, и не смог выхватить меч. Тейлин рванулась вперед, вскрикнула от боли, потому что её волосы по-прежнему были намотаны на кулак другого берсерка. Двое свободных стражников кинулись было на помощь демонице - та выла вовсю, оступилась, покатилась по ступеням уцелевшей лестницы. Брэдвин пнул своего несостоявшегося палача, подбежал к Тейлин. Она в миг выхватила его меч из ножен, бросила Брэдвину. Парень размахнулся и одним ударом отрезал длинные волосы Тейлин, освободив их. Берсерк не лишился руки только потому, что этот удар был бессмысленным: его кисть и плечо защищал прочный доспех с шипами.

Брэдвин и Тейлин помчались прочь - спрыгнули мимо лестницы прямо из бывшей галереи на двор, побежали к птицам. Если кто и мог унести их как можно дальше от разоренной обители Источника, так это мертвые пернатые чудища.

Но как ими было управлять?

Слепая птица, что раньше сидела на плече Брэдвина, почуяла опасность, заверещала, взмахнула крыльями, едва не сбив с ног спасающихся людей. Брэдвин вцепился в оперенье, подтянулся. Тейлин не отставала. Вдвоем они взгромоздились на спину очумевшей птице. Берсерки уже были близко: демоница корчилась на лестнице, помочь ей уже никто не мог, а вот если остановить беглецов, то вполне можно считать выполненным приказ Агриэля.

Но берсерки опоздали на несколько мгновений.

Заставить птицу подняться в небо не получилось ни криками, ни взнуздыванием. Поэтому Брэдвин, рассудив, что тварь и без того мертва, отрубил ей голову.

Мерзкая серая слизь хлынула из шеи на обугленную землю. Птица перестала верещать, но вместе с тем приобрела небывалую прыть - с отрубленной головой она сорвалась с места, сбив на ходу подоспевших берсерков, и, неуклюже махнув огромными крыльями, взмыла в небеса.

Глава 11.

Птицу мотало из стороны в сторону. Тейлин стоило большого труда удерживаться на её спине. Девушка вцепилась в перья, но одно из них предательски вывалилось из гниющего тела. Тейлин сжалась от ужаса и судорожно схватилась за другое перо.

- Приготовься прыгать, мы падаем, - услышал я голос Брэдвина.

Хлопок, удар, и вот уже Тейлин и Брэдвин катятся кубарем к лесной опушке, а комок глины в кошельке превратился в лепешку. Я, приютившийся было в остатках своего тела, выскользнул наружу.

Птица умерла, теперь уж безо всяких сомнений: туша её, истратив на полет остаток сил и магии, разлагалась на глазах. Перья осыпались, плоть расползлась, оставив лишь серый скелет. Но и он рассыпался, исчезнув в высокой траве.

- Спрячемся в лесу, - хмуро приказал Брэдвин.

Тейлин поторопилась за ним под прикрытие деревьев. Я взлетел повыше, огляделся: пока что других гигантских птиц видно не было. Да и будут ли нас преследовать? Неужто берсерки решат отомстить за демоницу, которую Тейлин упокоила при помощи пентакля?

А Брэдвин - нужен ли им теперь?..

Разобраться бы, как вышло, что я мертв и не в силах повлиять ни на что. Помнится, я вовсе не на такой исход рассчитывал. Только ведь - рассчитывал из каких мыслей? Что люди до сих пор верят в ангелов, что знают про силу Велтзиэль, что Агриэль еще не проник в Древо и не правит в Гезодаре. Словом, ошибся я во всём. И никакая магия меня не вернет в тело, да и тела скоро уж не будет - съедят волки. А Брэдвин, даже если вдруг каким-то чудом обратится в мою веру, с Королем не справится.

Да и зачем ему. Он Агриэля от Великих Белых магов не отличит, и убил меня за то, что я - Зло.

Я слетел вниз и быстро нагнал Тейлин. Брэдвин ушел вперед, его серая рубаха мелькала среди деревьев.

- Погоди! - взмолилась ему вслед Тейлин. - Я не успеваю за тобой!

- А чего ты за мной идешь? - удивился Брэдвин, останавливаясь. - Нам не по пути.

- Почему? Куда идешь ты? - Тейлин воспользовалась передышкой, села на пенек.

- До ближайшей деревни. Попрошусь на ночлег.

- Вот и я туда же. Только, что если нежить опять нагрянет?

Брэдвин не ответил. Видать, очень уж ему не хотелось об этом думать. Как и проводить ночь в лесу или в поле, где нежити и без посланников Агриэля полным-полно.

- Ты бы не шла за мной, - произнес он нехотя через некоторое время.

- Мне некуда больше идти, - сказала Тейлин. - Я не буду обузой.

- Еще чего! - усмехнулся Брэдвин. - Ты же нежить, была заодно с Гетольфом. Я и от тебя должен бы избавить этот мир.

- А почему медлишь? - произнесла Тейлин.

- Наверное, просто не принимаю тебя всерьез, - огрызнулся Брэдвин и зашагал дальше.

Тейлин вскочила, побежала следом. Должно быть, ей было страшно остаться одной в лесу. Лучше уж выйти к людям для начала, а потом и с Брэдвином можно распрощаться. Вот только вряд ли он не принимает Тейлин всерьез: она его кочергой лихо отделала. Тут уж не до шуток.

Долго они шли по лесу молча. Потом Тейлин начала спотыкаться в корнях, торчащих из земли, упала. Брэдвин оглянулся, подошел к ней, рывком поднял на ноги.

Тейлин прислонилась к дереву.

- Давай немного передохнём, - попросила она.

- Ты можешь отдыхать сколько угодно, - ответил Брэдвин. - Мы же не вместе идем.

- Тогда зачем ты вернулся за мной?

Брэдвин посмотрел на нее так, что мне стало страшно: а не прибьет ли сейчас девчонку.

- Если бы ты знала, как я ненавижу тебя, - сказал он.

- За что?

- За то, что Этельнард мёртв. Ты навела нежить на его дом. Зачем?

- Ты был ранен... А Гетольф говорил, что ты не должен умереть, - ответила Тейлин. - И Этельнард мог объяснить тебе, что происходит. Но он не успел.

- А что происходит? Или ты не знаешь? - ядовито спросил Брэдвин.

- Я могу предположить, что... - проговорила Тейлин.

- Не надо ничего предполагать, - перебил её Брэдвин. - Ты меня обманула. Обещала доставить к человеку, который всё расскажет, а привела к Этельнарду - и он теперь мертв!

- Ты же всё равно считал его нежитью? - рискнула напомнить Тейлин.

- Не твое это дело, кем я его считал! Он был моим учителем! - Брэдвин в бешенстве ударил кулаком в ствол ближайшего дерева. Удар вышел не таким уж сильным: правая рука всё еще висела плетью, а с левой бить было не удобно. Я даже понял, что, если бы не помощь Тейлин во время бегства от берсерков, остался бы Брэдвин и вовсе без меча. Или был бы убит.

- Но мне тоже очень горько от того, что случилось! - воскликнула Тейлин. - Я исполнила приказ Гетольфа... И вот к чему это привело. Все мертвы, а у нашего мира нет надежды на спасение!

- Приказ Гетольфа? То есть, он специально всё это подстроил?

- Подстроил! Выбирай слова! Он никого не хотел погубить, наоборот, стремился сделать как лучше. Он очень верил...в тебя. В то, что ты окажешься сообразительней и увидишь правду. А ты...

- Так это я во всем виноват! - раздраженно бросил Брэдвин.

- Нет. Виновата я. Я всё знала и должна была предупредить. Наверное. Не знаю, - отступила Тейлин.

- Гетольф обещал, что будет тебе помогать, когда ты станешь человеком. И вот - он мертв. Хорош помощник. Верно? - зло заметил Брэдвин.

- Ты не понимаешь. Он рядом со мной, - ответила Тейлин уверенно, и я, всей сущностью впитывая этот разговор, даже вздрогнул. - Просто пока я не доберусь до Мармилока, я не могу провести магический обряд и попытаться воскресить его.

- Как ты доберешься в Мармилок? - спросил Брэдвин.

- Когда-нибудь ангелы смогут открыть еще один портал.

- А если ты состаришься и умрешь к тому времени?

- Это жестоко - говорить так.

- Но это правда.

- Правда и то, что ты - альраун. Как и я. Но только ты не хочешь это признать.

- Я человек. А ты можешь быть кем угодно.

Тейлин уже ничего не ответила на это. Снова они пошли по лесу. Я поспешал за ними, пролетая сквозь толстые замшелые стволы и колючие острые ветки. Ничто не могло меня задержать, но и толку от этого было мало.

Разве что - Тейлин и правда надеется меня воскресить? Но это неосуществимо, коль скоро Источник жизни провалился сквозь землю, лишь бы не достаться Агриэлю, а порталы в мир ангелов не откроются без поддержки из мира Древа. Должно быть, и тогда, на поле битвы, где демоны черпали магию из огромных котлов, порталы открылись только благодаря моей вере. Почему бы и нет? Кто еще в мире Древа верит в ангелов?

Кто еще оказался так глуп, что поверил и в людей...

Тейлин устала. Она остановилась, села на землю, потирая лодыжки. Ступни не трогала, а я видел, что сбила их в кровь. Обувь у нее была тонкая, не приспособленная к долгим переходам. Удивительно даже, что девушка не оказалась совсем босиком, ведь амулетам не делают и обувь.

Брэдвин оглянулся, остановился. Подождал немного, потом в раздражении вернулся к Тейлин. Она устало посмотрела на него и сказала:

- Знаешь, ты прав. Иди дальше один. В конце концов, ты же убил того, кто был мне дорог. Почему я иду за тобой?

- Я убил того, кто был Злом, - ответил ей Брэдвин.

- Гетольф - не зло, - Тейлин покачала головой. - Ты же слышал, он великий воин, победивший Агриэля...

- Это ваши сказки. Великие Белые сказали мне, что я должен уничтожить своего врага, и птица укажет на него. Всё просто!

- Ты запутался. Птица служила Агриэлю, - в который раз повторила Тейлин.

- Я уверен, что поступил правильно, - заявил Брэдвин. - Когда мы выйдем из леса, ты сама увидишь, что мир изменился к лучшему.

- Когда мы выйдем, уже настанет ночь, - возразила Тейлин. - И, даже если ты избранный, нельзя вот так быстро всё исправить. Агриэль владеет миром Древа уже сотню лет. За один день новое Древо не вырастет.

- Хорошо! - воскликнул Брэдвин. - Если Агриэль правит миром, а вы все (и ты, и Гетольф, и Этельнард) знали об этом, то почему не остановили Короля?

- Нашей силы не хватило, чтобы убить Агриэля. Даже в прошлой битве он был только ранен. И ангелы теперь не так сильны, ведь в них уже никто не верит. А людская магия - у Короля. Гетольф надеялся, что появится какая-то сила, бОльшая, чем вся магия вместе взятая, - измученно ответила Тейлин.

- И что это может быть? Это я? - мне показалось, что гнев Брэдвина поутих.

- Ну... наверное, это то, чего Агриэль боится. Например, он собирает пентакли по всей земле, заменяет их на статимы - потому что пентакль - готовое оружие против демонов. И еще - он забрал у тебя амулет. Тот самый, что дала тебе приемная мать.

- Ты думаешь, мой амулет - самое сильное оружие против Агриэля? Вроде как - вылить на него эту каплю магии, и он скорчится в муках? - заинтересовался Брэдвин.

- Вряд ли. Хотя, точно я не скажу. Но мне известно, что не только Великие Белые назвали тебя избранным. Гетольф тоже так думал. Он не случайно взялся защищать тебя.

- Он защищал меня, чтобы я ему верил. Ему, а не Великим магам, - возразил Брэдвин.

- Так и есть, - подтвердила Тейлин. - Потому что Великие маги - подделка. А Гетольф был настоящий.

- В нем было полно черной магии.

- Разве ты маг и можешь отличить черную магию от белой?

- По твоим словам, я убил отличного человека, так, Тейлин? - нервно усмехнулся Брэдвин.

- Для меня это так.

- Провались ты к Древу. Я знаю, кого я убил. И еще - доберусь до ваших ангелов, прирежу каждого. За то, что уничтожили Илейф. За всю мою семью!

Он хотел ухватиться за рукоятку меча, но правая рука не слушалась. Разозлившись и на себя, и на меч, Брэдвин рывком перевесил оружие так, чтобы можно было выхватить его левой рукой. И, не обращая внимания на Тейлин, быстро пошел прочь. Я остался с девушкой. Хоть и призрак, но должен же как-то помочь ей? Хотя, что я теперь могу... Нет, это невыносимо. Знать, что хотел спасти мир - и погиб зря. Должен быть способ всё исправить!

Тейлин достала из самодельного кошелька комок глины, когда-то бывший моим сердцем. И, поразмыслив о чем-то, принялась лепить фигурку. Это было странно, забавно - но неожиданно придало мне сил. Вроде как появилась надежда, что Тейлин вполне серьезно рассчитывала меня воскресить. Мне бы вернуться в тело... Нет, человеческое не подойдет - оно всю магию растеряло. А вот глиняное!

Тейлин пошла следом за Брэдвином, поглядывая под ноги, шагая медленно и осторожно, а по пути продолжала лепить глиняную куколку. По лицу девушки при этом текли слезы.

Я приглядывал и за ней, и за парнем: мало ли какая нежить попадется по дороге. Но, с моей стороны это была больше привычка. Уж не мог я броситься в бой и оставить от какого-нибудь демона мокрое место.

Лес казался бесконечным. Вот-вот должна бы появиться опушка - но каждый раз вместо нее возникала только поляна или озерцо. Хорошо, что не топь болотная. Однако, я начал отчаиваться, что до темноты не выберемся к жилью, а уж Тейлин и без того еле передвигала ноги. Даже Брэдвин сбавил темп, не бежал без оглядки, ломая ветви будто напуганный олень.

Вскоре он и вовсе остановился, оглянулся.

- Надо бы сделать привал, - сказал он Тейлин, когда та дотащилась до места.

- Уже темнеет, - ответила она. - Может, до деревни осталось недалеко? В лесу ночевать страшно.

- Передохнём немного и пройдем чуть дальше. Мы успеем, - ответил Брэдвин.

Он сел на поваленный ствол дерева, заросший мхом. Тейлин примостилась рядом. Я видел по лицам, что оба они устали. Да и поужинать бы пора.

Я взлетел, промчался сквозь деревья, не цепляясь и за малую ветку, и вскоре очутился в поле. Вдали маячили огоньки: деревня с магическими фонариками! Значит, богатая. Повернул обратно, по пути придумывая, как оповестить о находке Тейлин, и понял, что расстояние-то до деревни большое, как раз по темноте только и доберутся мои беглецы. Они же летать не умеют. Что ж, пусть передохнут. Лишь бы ночевать не устраивались среди мха и пней.

Вернувшись, я застал Тейлин и Брэдвина вполне мирно беседующими. Они так устали, что на вражду и месть не осталось сил.

- Ты куклу вылепила? - спросил Брэдвин, кивая на глиняного человечка, которому Тейлин старательно выделывала ноги.

- Да. Вот думаю, мог бы какой-нибудь колдун из местных оживить Гетольфа? Только без воды из Источника, а с помощью заклинаний? - произнесла Тейлин.

- Я не знаю, - ответил Брэдвин. Слышалось, что ему обидно - ведь он считал, что я виноват в гибели его близких, как прислужник нежити, а тут вдруг меня оживлять собираются.

- Ты не грусти, - вдруг сказала Тейлин. - Каждый может ошибиться. Да и завтра ты пойдешь своей дорогой, а я своей.

- С чего ты взяла, что мне грустно? - ответил Брэдвин жестко. - Я уверен в том, что сделал.

Тейлин не ответила.

- А ты, значит, не веришь, что я Избранный? - спросил Брэдвин, помолчав.

- Мне вот кажется, что избранный должен быть добрее. Разве злыми делами и мыслями можно спасти мир? - сказала Тейлин.

- Я не злой.

- А что же ты поступил так... И со мной что хотел сделать...

- Ты альраун. По сути ты - растение.

- Так и ты тоже! - Тейлин посмотрела ему в глаза.

- Нет, - Брэдвин отвел взгляд.

- Как же нет, если мы с тобой - одинаковые? И я, если честно, знала об этом и до того, как мы пришли к Этельнарду. Мы с тобой, может быть даже как брат и сестра. Разве ты знаешь в мире Древа других таких существ, что родились из корня мандрагоры, а потом испили волшебной воды и стали людьми во плоти? Знаешь?

- Не знаю.

- А Гетольф был тоже как мы - только наоборот. И ты... - Тейлин что-то припомнила и продолжила: - И ты поначалу его за человека принимал, только за необычного.

- За колдуна, - вставил Брэдвин хмуро.

- Не важно. За человека. Так вот и значит это всё, что ты по взгляду отличить не можешь, кто человек есть, а кто другое существо, человеку подчиненное. Оно на проверку наоборот всё оказалось. Ты - альраун, а Гетольф - от рождения человек. И кто ж тогда чей хозяин?

- Что за дурацкие рассуждения! - вспылил Брэдвин. - Он был голем с моей печатью на лбу.

- Это было временно. А в итоге вы - равны. И ты человек, и он человек. И никто из вас не может быть для другого хозяином. Это Агриэль придумал, что всё и все в мире Древа кому-то принадлежат. А хотел он только, чтобы ему, Королю, всё досталось. Потому что он кроме себя ничего в этом мире и не видит! Только он - и зеркало, которое его отражает. Остальные Агриэлю не нужны.

- Откуда ты столько знаешь про него? - спросил Брэдвин.

- Гетольф рассказывал. Он же видел Агриэля вот как я тебя сейчас.

- И как он выглядит? - спросил Брэдвин.

- Как пресветлый ангел. Высокий такой, красивый, в белых одеждах.

- И как же его от ангелов ваших отличить?

- Агриэль жестокий. Он только ради себя существует. Никогда ничем не пожертвует, не поделится, никому не поможет бескорыстно, от сердца. Но это так сразу не поймешь. И я толком объяснить не могу, - Тейлин склонила голову.

- Эх ты, - махнул рукой Брэдвин.

Они помолчали.

- Скажи, - обратилась к Брэдвину Тейлин. - А мне вот как дальше быть? Может, надо ремеслу какому выучиться? Как на жизнь заработать?

- Тебе-то? - ухмыльнулся Брэдвин, оглядев девушку. - Так просто: пойди в Гезодар и продай себя за магию.

- Себя? - не поняла Тейлин.

- Да. Тело своё, красоту, ну... мужчинам продай. Спрос будет, я тебе точно говорю.

- А что, другого дела мне нет? - Тейлин поплотнее запахнула плащ.

- А зачем?

- Но ведь другие вон - в полях работают, хлеб растят, или ремеслами какими занимаются...

- На это магия нужна. Вот у меня магии нет - я в наемники пошел. Жизнь свою подороже продать. Только жаль, нам магией не платят, только деньгами. А тебе... Думаю, если постараешься, со всего города магии принесут.

- Злой ты всё-таки, - ответила Тейлин.

- Много ты знаешь, - заявил Брэдвин. - Иди тогда, побирайся. Только нищих у нас не жалуют, это ведь самые последние неудачники.

- И не жалеет их никто?

- А за что жалеть? Да и вообще - кто кого жалеет... Не встречал я таких людей.

- А твоя мать тебя пожалела. Амулет тебе дала, - сказала Тейлин.

- Нечего про неё рассуждать! - вскричал Брэдвин. - Не твоё это дело!

- Может, она одна такая была во всём мире, - проговорила Тейлин. - Любила тебя очень.

- Замолчи! - Брэдвин вскочил. - Или я убью тебя! Ты мне напоминаешь одним видом своим, что я за семью еще не отомстил до конца!

- Так что тебе мешает-то... - промолвила Тейлин.

- Ты не воин. И вообще...

Тейлин не успела узнать, что там "и вообще". Из леса появился небольшого роста старичок, по виду селянин, небогатый и не бедный. Горбатенький, борода до пояса, рубаха длинная, замызганная, будто он долго по лесу ходил. Слезливыми глазками оглядел он Брэдвина и Тейлин и сказал дрожащим голоском:

- Помогите мне, люди добрые. Я корзину тут потерял, вы ее не видели?

- Какую еще корзину? - буркнул Брэдвин.

- А с ягодами. Я по ягоды ходил. И вот меня леший, видать, повёл, а я корзину-то под кустом и оставил. Полдня уже хожу, никак не набреду на то место!

Говоря это, старичок мелкими шажками подбирался всё ближе. Тейлин принялась высматривать по сторонам корзину, Брэдвин же с места не двинулся. А мне почудилось, что в кустах позади него сидит кто-то, глазами сверкает. Ох, нехорошо... Чую я, что старикашка появился тут неспроста!

И точно: едва я дотумкал, что не селянин он, как старичок ринулся к Тейлин, накинул ей на шею рукав от рубахи и принялся девушку душить. А из кустов на Брэдвина выскочил второй такой же дед - и давай удавку затягивать. Брэдвин по привычке пригнулся, нежить чуть промахнулась, и он вцепился старикашке в ворот здоровой рукой. Разнёсся визг, завязалась драка.

Тейлин же, как была, скатилась на землю, попыталась ослабить удавку, но силёнок не хватало.

Я нацелился схватить толстую ветку, лежащую в кустах - не вышло. Хотел шишками закидать нежить - а шишку в руку не взять. Так и метался. Пока не отчаялся да не рыкнул изо всех сил прямо перед лицом того старика, что душил Тейлин. Он глаза выпучил, воздухом подавился - и удавку ослабил. Не побелел только от страха, а стал бледно-зеленым. Второй старикашка уже был сброшен Брэдвином и верещал что-то вроде "спасите - убивают!", да только кто ему поверит. Я рыкнул еще раз, теперь меня и второй напавший заметил - принялся лягаться, чтобы Брэдвин его выпустил. Вот оно как бывает: нежить призрака испугалась.

Оба бородатых жалобщика быстро поскакали в лесную чащу, не оглядываясь. Какие там корзинки.

Тейлин, кашляя, сидела на земле.

- Идем отсюда, - сказал Брэдвин, подавая девушке руку.

- Кто это были такие? Ох, голова гудит...

- Надо идти, а то еще подмогу призовут. И сгинем тут.

Они вдвоем, оглядываясь, заторопились от поваленного дерева прочь.

- А ты заметил, что нам помог кто-то? - спросила Тейлин. Брэдвин теперь держал её за руку, чтобы не отставала.

- Не заметил.

- А мне показалось...

- Не болтай. Дыхание собьешь.

- Но всё же...

- И кто это был, по-твоему? - проворчал Брэдвин.

- А если Гетольф? - с надеждой предположила Тейлин.

- А, конечно, - недовольно откликнулся Брэдвин.

- Что, если он рядом и приглядывает за нами?

- Мертвый! Приглядывать только и может!

- Нет! Кто-то же напугал этих стариков, - возразила Тейлин.

- Другая нежить их напугала. Или демон. В нашем мире полно и тех, и других.

- Но я хочу верить, что Гетольф жив! Ведь он - герой! Тебе не понять, что это значит - быть героем!

- Зато мне ясно, что такое - быть мёртвым, - ответил Брэдвин, не оборачиваясь. - Это когда уже ничего не можешь изменить! Какую бы глупость не сделал!

- А ты? Ты хотел бы что-нибудь изменить? - привязалась Тейлин.

- Нет! - рявкнул на неё Брэдвин. - Я - не герой! И не собираюсь глупо погибать во имя не пойми чего!

- Но ты же избранный! - Тейлин от быстрого бега начала задыхаться.

- За мной сила Великих Белых! А за героем, я так понимаю - никого. Сам решил совершить подвиг - сам помер. И всё. Конец.

Тейлин заплакала. От усталости, от обиды. От того, может быть, что пыталась донести до Брэдвина какую-то мысль, а он упорно не слышал. Хотя, разве он не прав? Я-то умер зря.

Прав он. Никогда не думал, что соглашусь с этим бешеным мальчишкой.

- Чего ты плачешь? - недовольно спросил Брэдвин.

- Я устала, - пожаловалась Тейлин.

- Плохо без магии? Ладно, погоди. Вон там что-то светится среди деревьев.

И правда, вдалеке мелькнул огонек. Только еще далеко - до него идти и идти. А в лесу темнело. Брэдвин упрямо тащил Тейлин за собой, чтобы только не останавливаться. Сумерки принесли в лес странные шорохи, крадущиеся тени. Мерещились повсюду горящие глаза, длинные когтистые лапы.

- Голова болит... - снова сказала Тейлин. - Это всё старик, что душил меня - наверное, у него такая магия, боль насылать. И я почти ничего не вижу.

- Держись за меня, дойдем, - откликнулся Брэдвин, как будто позабыв про свою злость.

Тейлин взялась не за руку, а за его пояс, а здоровой рукой Брэдвин держал меч. Хотя, по мне - так мечом нежить не распугаешь. Сколько мы её видели, а железа мало кто из слуг Агриэля сторонился.

- Страшно-то как, - прошептала Тейлин. - Вот Гетольф ничего не боялся...

- Хватит уже его вспоминать! - недовольно перебил Брэдвин. - Или ты думаешь, он один такой был в мире Древа?

- Один, - кивнула Тейлин.

- Я воин не хуже.

- Ты сам себе противоречишь.

- Подумаешь, он прожил двести лет, а я всего лишь восемнадцать...

- Ты же говорил, что тебе двадцать один? - удивилась Тейлин.

- Это я наврал. Я всегда так говорю, чтобы все думали, что я старше, - недовольно уточнил Брэдвин. - А тебе вот вообще - один день от роду.

- Заметно? - улыбнулась Тейлин.

- Еще как, - усмехнулся Брэдвин. Правда, в темноте только я и разглядел его усмешку. - Ничего, подрастешь. И волосы твои отрастут заново.

Тейлин с сожалением провела рукой по отрезанным волосам: раньше они были ниже талии, а теперь только доставали до плеч.

- Сейчас доберемся до деревни, попросимся на ночлег, - сказал Брэдвин, вглядываясь в светлое лицо Тейлин сквозь мрак подступившей ночи.

- Мы же оборванцы, - грустно заметила девушка. - А нищих у вас не жалуют.

- Я не нищий. У меня меч. Пустят, никуда не денутся, - заявил Брэдвин.

- Не понимаю тебя, - сказала Тейлин. - Ты то злишься, то вдруг так говоришь, будто...

- Что? - спросил Брэдвин, потому что девушка замолчала.

- Смотри, огни ближе, - Тейлин указала вперед. - Мы пришли!

Она быстро пошла межд у деревьями, держа направление на яркие вспышки света впереди. Поманила Брэдвина. Никто из нас и не заметил, что деревня так близко. Тейлин вышла на опушку.

- Сюда! - крикнула она радостно.

Брэдвин, а за ним и я невидимой тенью, добрался до кромки леса.

Деревня была большая и богатая - я ничуть не ошибся. Магические фонари горели ослепительно, отодвигая мрак далеко от высокого частокола вокруг человеческого поселения. Среди простых низеньких домиков, едва видных из-за забора, высились и шикарные особняки в два этажа. Окружали деревню поля пшеницы, уже спелой, с тяжелыми колосьями, склонившимися едва не до земли.

"Ай-яй, урожай-то давно пора собирать," - подумал я.

Из деревни донесся крик.

А дальше всё случилось быстро. Я еще висел в воздухе возле Брэдвина, размышляя о пшенице, а парень так и держал в руке меч. От ярких огней деревни отделились светящиеся существа - издали вылитые ангелы, и принялись метаться по деревне, влетая в дома прямо через стены, не замечая никаких препятствий. Криков становилось больше, и обрывались они страшно. Светящийся рой закручивался вихрем, играл в темноте - то бросался вниз на невидимую нам жертву, то взвивался повыше, чтобы выбрать следующую цель. Ворота в частоколе распахнулись, и жители деревни бросились прочь, в поля, искать спасения подальше от своих уютных и таких безопасных на вид жилищ.

Огромные светляки устремились частью за ними, а частью остались в деревне.

- Тейлин, бежим, - прошептал Брэдвин, но с места не двинулся: его будто парализовало от ужаса. Я догадался, что зрелище напоминает гибель его родного Илейфа.

Я кинулся к девушке, которая удивленно смотрела на бегущих к ней людей и не понимала, что происходит. На мгновение меня опередило большое яркое пятно. Я разглядел белую одежду, длинные тонкие пальцы костистых рук и лицо - светлое, прекрасное, равнодушное. А потом это существо пролетело сквозь Тейлин, и девушка замертво упала в пшеницу.

Люди бежали кто куда, их по одному настигали светящиеся шары. Одна из равнодушных сущностей подкралась и ко мне, но я взметнулся вверх, ускользнул, и за мной больше не охотились. Кругом было много куда более доступной добычи.

Брэдвин отмахнулся мечом от кружащих над головой светляков, бросился к Тейлин. Она не дышала. Брэдвин приподнял её, потряс, но это уж было бесполезно: светящиеся шары утащили её душу. Не вернуть.

Брэдвин тоже это понял. Он сел рядом с телом Тейлин и молча смотрел, как светляки расправляются с оставшимися жителями деревни. Остановить "равнодушных ангелов" Брэдвин всё равно не мог. Да и я не мог теперь. Даже если бы знал, кто они такие...

Вскоре всё было кончено. Над полем воцарилась жуткая тишина. Ни одного крика.

Вдалеке по-прежнему светились разноцветные магические фонари.

Брэдвин кое-как, заставив и раненую руку чуть шевелиться, поднял тело Тейлин, взвалил на плечо. И так пошел в деревню. Я и представить не мог, что он задумал. В деревню мне лететь не хотелось: там сейчас наверняка одни мертвецы.

Дотащившись до ворот, Брэдвин огляделся. От зрелища тихих улиц, заполненных еще теплыми телами недавно живых людей, даже меня, призрака, мороз продрал по коже. Хотя я бы мало что должен чувствовать.

- Есть кто живой? - крикнул Брэдвин.

В его голосе я услышал отчаяние.

Никто не ответил.

Глава 12..

Брэдвин шел по деревне. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним.

В тишине мы миновали множество домов. Двери некоторых были распахнуты - их обитатели бежали в поля, надеясь там найти спасение. Прочие же дома так и стояли с закрытыми дверями и ставнями, без единого огонька внутри: казалось, нет там и людей. Но ведь они внутри, в своих постелях, уже не проснутся никогда...

Брэдвин устал, чаще останавливался посреди улицы, чтобы перевести дух. И всматривался, будто ища что-то. Наконец, должно быть, нашел: отворил калитку и потащился по двору к странному на вид дому.

Магический фонарь освещал жилище, похожее на пень от старого дерева, только срубленного неаккуратно, так что с одной стороны торчала стеной толстая кора, в которой кто-то еще и проковырял кривое оконце. Сверху к пню приладили соломенную крышу, растрепанную, будто заброшенное птичье гнездо, а снизу прислонили ступени излишне широкого крыльца, похожего на рыхлую шляпку гриба. Словом, назвать это жилище можно было хибарой, если бы не искорки магии, тут и там мелькающие в соломе, на стенах, за окном.

Я догадался, что дом принадлежал местному колдуну.

Брэдвин ногой распахнул дверь, вошел.

После темных сеней, завешанных вениками сушеных трав, мы попали в небольшую комнату, где и был только стол да пара скамеек, а по стенам - полки со склянками разных размеров и форм. Жидкости в склянках тускло светились, но не все, некоторые были черны, словно деготь, или прозрачны. Никаких тебе надписей, рун, заклинаний - поди угадай, что внутри.

Брэдвин положил тело Тейлин на скамью, огляделся. Взял с полки одну склянку, открыл, понюхал. Только, конечно же, не сообразил, что к чему: мало - темно кругом, так он и в зельях не разбирался. Да и устал. Поэтому он просто сел рядом с Тейлин, облокотился на стол. Вскоре парня сморил сон. Я полетал по дому, нашел в соседней комнатушке печку, возле которой примостилась смятая кровать, да еще были тут старые книги - но открыть их и прочесть я не мог.

А где же хозяин дома? Успел сбежать? Колдун ведь мог сделать себе заклинание защиты. Сбежал же Сандргуст из Илейфа с сундуком денег. А если и тут деньги где припрятаны? Я полетал в темноте, нашел подпол, а в нем и сундук - только пентаклей в нем было с горсть. Небогато. Что ж, в такой роскошной деревне колдуна не жаловали?

Мотался я по дому, пугал пауков в сушеной траве, пока не услышал на крыльце шаги.

Нет ничего хуже, чем в мертвом городе услышать вдруг шаги.

Я метнулся в комнату к Брэдвину - и вовремя. Парень тоже услышал шум, проснулся.

Дверь открылась, и на пороге возникло чудище. Покрыто оно было какой-то грязью, только глаза виднелись, но вот не горели они будто угли. Не демон, значит, пришел. А кто ж?

- Чего тебе надо, вонючка? - произнес Брэдвин, доставая меч.

- Мне чего надо, - проворчало чудище, перешагивая порог. С ноги у него капало. - Гляди-ка! В моём доме сидит, никто его не приглашал, а с меня же спрос - чего надо?

Чудище ворчало куда-то в сторону, не глядя на Брэдвина.

- Ты кто такой? И почему от тебя несет выгребной ямой? - спросил Брэдвин, следя за каждым движением чудища.

- Понятное дело, прятался я в яме, чтобы белёсые черти не унесли. Что ему за дело? Пришел в мой дом, порядки тут наводит...

Чудище подошло к умывальнику в углу, принялось смывать с лица вонючую жижу. Только вода не помогала, а в доме дышать стало невозможно: Брэдвин закрыл лицо рукавом, а мне показалось, что едкий запах обступил меня со всех сторон - я, призрак, и то начал различать в воздухе какую-то вонь. Хотя, что она мне сделает сверх того, что я уж мертв?

Пришлый вздохнул тяжело, щелкнул пальцами - и в миг стал чистым с головы до ног.

- Окно бы открыть, в доме смрад, - сказал он кому-то в сторону. - А этот бы еще мечом в меня не тыкал, а то не вежливо. Нехорошо это - в хозяина мечом тыкать.

- Да об тебя меч марать жалко! - возмутился Брэдвин.

Окно распахнулось - будто бы от порыва ветра. Брэдвин рукав от лица убрал, меч тоже опустил - тем более, что все это одной рукой делал, вторая так и висела неподвижно. И пригляделись мы к человечку, что знал, как щелчком пальцев одежду почистить.

Роста он был небольшого, сутулый да кривоватый - точь-в-точь как его дом. Неказистый, лохматый, с хитрым прищуром из-под густых бровей, с бородавкой на носу. Тут уж издали видно: колдун. Одет только бедно: в простую рубаху, в штаны льняные, да босой. Ноги даже загрубели оттого, что босиком везде ходил.

- Чего он ко мне мертвецов в дом натащил, а? - продолжил колдун беседовать сам с собой, проходя мимо Брэдвина к полкам с зельями. - Глупый, что ли? Не видит, что девица померла? А второй этот - чего мечется? Только голову кружит мне, вот заболит голова, как от боли-бошки, что в нашем лесу водится, вот и будет всем заклинание!

Тут колдун хихикнул. Понятное дело: умом тронулся. Видать, знает, что в деревне умерли все, а идти вроде и некуда.

- Ты про каких мертвецов говоришь? - обратился Брэдвин к спине колдуна - тот лицом старался к нему не поворачиваться.

- Одна на скамейке лежит, а второй над плечом висит, - ответил колдун, не прерывая поиски одной ему известной склянки.

- А второй - это мужчина, что ли? - уточнил Брэдвин, оглядываясь. Три раза по мне взглядом скользнул, а не заметил.

- Да, мужчину вижу, воина и колдуна, - сообщил безумец. - Вот ему дело до всего есть, привязался к этому остолопу!

- Ты язык попридержи! - предупредил Брэдвин и добавил тише: - Я убил его, вот он теперь за мной и ходит.

- Не моё это дело, не моё, - отмахнулся колдун.

Брэдвин огляделся еще раз, к колдуну приступил ближе:

- А тебя как звать, хозяин?

- Да меня Хротагом кликали в этой дрянной деревеньке, - усмехнулся колдун. - А теперь можно имечко и покрасивше выбрать. Правда? Померли же все, кто меня так называл.

- А ты, значит, спрятался? - продолжил Брэдвин.

- Гляди, догадливый! - ехидно заметил колдун. - В выгребной яме и сидел. Вчера еще веревку привязал, чтобы не утопнуть. А потом по ней и вылез. Почуял, что случится с дрянной деревенькой то же, что и с остальными. А мне пропадать никак нельзя. Вот и приготовился. А как иначе - надеяться не на кого, а в дерьмо ведь и демон не всякий полезет!

- Демон? - повторил Брэдвин. - А разве не ангелы на твою деревню напали?

- Тьфу на него, дурака! Посмотри, Пресветлая Дева, до чего эти болваны дошли - ангела от демона отличить не могут! Совсем зенки магией залепили за приворотами разными! Разве ж люди это, если сунули им какую-никакую власть, как собаке кость, а они и рады, уж головы на плечах не имеют, не отличают, где Агриэль командует, а где ты, Пресветлая!

- Ты тоже про Велтзиэль знаешь? - опешил Брэдвин.

- А кто ж не знает про ту, что наш мир сотворила?

- Да никто не знает, - растерянно ответил Брэдвин.

- Так вот и мертвы они все теперь! - грозно крикнул Хротаг склянкам, взмахнув кулаками.

- Это ты их убил?

- Я - не я... Агриэлевым слугам удержу нет, они теперь всех людей к себе заберут, - колдун взял какую-то склянку, открыл ее. Взвился синеватый дымок.

- Как так? Разве в мире Древа не стало лучше? Меньше Зла? - возмутился Брэдвин.

Хротаг обидно рассмеялся.

- Чего ты хохочешь? - рассердился Брэдвин.

- Чего мне не хохотать? У отрока сего голова дрянью забита, а у меня разум чистый, аки роса, что от плоти ангельской на траве остается! - проворчал Хротаг, забирая, наконец, с полки пару пузырьков каких-то зелий.

- Чистый, да, - огрызнулся Брэдвин. - То-то сам с собой разговариваешь. А я тут сижу! Не видишь, что ли?

- А кого мне тут видеть? Некого видеть. Не ко мне пришли. Ко мне бы призрак этот мог прийти, с ним бы я поговорил, так ведь угораздило его довериться мальчишке и стать бессловесным! И никто, никто из них не знает, что дальше делать! - Хротаг почесал нос, чихнул. - Ах ты, Пресветлая, чтобы мне еще кто здоровья тут пожелал!

- Будь здоров, - сказал Брэдвин.

Хротаг удивленно оглянулся.

- Кто тут? - глаза колдуна округлились, было видно, что он не слепой, но парня в упор не замечал, так и обводя взглядом всё мимо него.

- Меня зовут Брэдвин Вуд, родом я из Илейфа, наёмник. Мне нужна твоя помощь, колдун, - твердо проговорил парень, пытаясь поймать рассеянный взгляд Хротага.

- Вот оно что, помощь, значит, - опять увильнул колдун. Он взялся протирать от пыли те две скляночки, что снял с полок.

- Можешь ты ангелов вызвать к котлу? - выпалил Брэдвин.

Тут даже я, повисший было где-то между сухими вениками полыни, метнулся к столу: с чего вдруг в Брэдвине такая перемена - ангелов видеть захотел?

- Могу я или не могу, - буркнул Хротаг, - про то Пресветлой ведомо, а другим без надобности. Если Брэдвину Вуду надо зачем-то ангелов увидеть, так пусть сам их призовет. Живой или мертвый.

Так и захотелось мне в колдуна скамейкой запустить, чтоб пришибло! Надо же, к нему за помощью пришли - а он еще издевается! Умри, мол, а потом с ангелами разговаривай!

- Ты не злись, - строго глянул на меня колдун, и я опешил: - Тебе злиться вредно. Не воскреснешь. Так значит, меня он не только видит, а и за гостя признаёт, а Брэдвину - от ворот поворот!

- Ты чего с призраком говоришь! - возмутился парень. - А меня не замечаешь!

- Кому призрак, а кому и человек... - пробормотал Хротаг, любуясь глянцем на пузырьках с зельями. - Говорить мне велено Пресветлой только с теми, кто не за себя просить пришёл. Потому мне в деревне только камни и перепадали от народца, что за себя они радеть любили, а сосед бы хоть к Ледяному провалился!

- Откуда ты знаешь, зачем я пришёл! - Брэдвин вскочил, попытался ухватить Хротага за грудки, но тут же отпрянул: - Фу! Да что ж так воняет от тебя!

Колдун посмеялся, нос рукавом утёр и сел на скамейку.

- Не хватал бы меня, не грозился - знать, не воняло бы! - ответил Хротаг куда-то в сторону.

- Ладно, - осадил Брэдвин. - Тогда скажи мне, раз такой умный, что теперь с девушкой этой делать?

- Мертвая она, - повторил Хротаг, глядя в пол. - С мертвыми известно что делают - хоронят.

- А оживить?

- А на что ему сдалось оживлять?

Брэдвин не ответил. Хротаг, подождав еще, поднялся со скамьи, подошёл к телу Тейлин и стал что-то искать у неё в одежде. Брэдвин следил за колдуном, будто коршун. Хротаг вытащил кошель с куском глины и произнес твердо:

- Нет, оживить никак нельзя.

- А чего ты тогда там искал? - вскочил Брэдвин.

- Да тут вещь хорошая завалялась, этому чумному, поди, не пригодится, - хихикнул колдун и высыпал на стол подсохшую глину. Тело, так старательно вылепленное Тейлин из моего глиняного сердца, развалилось на кусочки - меси теперь заново.

- Мне не пригодится? - не сообразил Брэдвин. Тяжело ему было понимать, что о нём говорят, будто его и рядом нет.

- Ему, ему, - кивнул Хротаг, аккуратно сгребая земляную пыль в кучку.

- Да ты!... Что ты понимаешь вообще! - разозлился Брэдвин. - Этот колдун, которого я убил, служил нежити! Он Злу помогал!

- Да, тяжело, когда своим глазам не веришь, - покачал головой Хротаг. - Свои глаза-то не обманывают!

- Что ты несешь! Сумасшедший!

- Ну так безумцы всё на других и валят, - произнес Хротаг негромко. - Успокоился бы уже, раз всё испортил. Дальше ехать некуда. А он теперь пришел ко мне и орёт. Ну чисто медведь после спячки. Дикий совсем.

- Хватит разговаривать не пойми с кем! - взбесился Брэдвин. - Я тут сижу! Чего ты меня не видишь, дурак старый? Хротаг вдруг весь подобрался, как подскочил - да как рявкнул Брэдвину в лицо:

- Убирайся отсюда, проклятый Избранный Агриэля! Нечего тебе в моем доме делать!

И Брэдвина тут же вынесло в распахнувшуюся дверь.

Где-то затрещал сверчок.

- Чего пригорюнился? - спросил у меня Хротаг.

А я и правда присел на скамью, повесив голову. Меня-то теперь как оживить? Никто не попросит, а я сам - скажу, да не слышно!

- Этого надо было по-другому учить, - продолжил Хротаг, глядя на меня. - Этому, вишь, голову задурить легко было. Он же на весь свет обижен, что с малолетства скитается. Дома - чужой, у учителя своего - альраун в человечьем облике. Только у Великих Белых и оказался избранным. Только не для благого дела.

"А как ему объяснить?" - подумал я.

- А никак, - ответил Хротаг. - Он только сам додуматься может. Сиди, жди. А я тебе покамест нового големчика слеплю.

"А ты кто такой, а?" - подумал я, ведь Хротаг мою прежнюю мысль хорошо услышал.

- Тебе скажу, - ухмыльнулся он. - Ты поймёшь. Есть вот люди - просто люди, живут свой век и что вчера было, не всегда помнят. А я в мире Древа живу и всё по него помню. И откуда он появился, и про Пресветлую, и про ангелов её, и про битву с Агриэлем. Пресветлая меня создала, чтобы, мол, если люди забудут всё на свете, я один останусь, который помнит. И им расскажу.

Лицо Хротага вытянулось, и он грустно добавил:

- Только не слушают они. Им это ни к чему - старьё всякое слушать. Вот и сижу я, жду, когда кто появится и опять мне поверит. Ты вот появился - только ты из другого мира. И тебе тут тоже веры нет.

"А Брэдвину - поверит что ли кто?" - возразил я.

- Может, и ему не поверят. Но надо ж с кого-то начинать? Эх, Гетольф, жалею я только, что без Велтзиэль силы у меня маловато, а то сам бы биться с Агриэлем пошёл...

Тут я ничего не ответил: бился я с Ледяным Королем, чуть на куски не разрубил, а он извернулся - и был таков. Одному его не одолеть, ратью его не одолеть. Есть ли вообще где-нибудь в мире Древа смерть, которая такое Зло настигнуть может? Хротаг тем временем скляночку открыл, на глину капнул и принялся месить. А я ждал. Получился у него человечек - не как у Тейлин, гладкий да красивый, а кривоватый, будто из кусков склеенный. Да так оно и было.

- Что, братец, хочешь опять магию свою вернуть? - усмехнулся Хротаг, обращаясь ко мне.

"Да неплохо бы, только магия та не моя была, а Пресветлой Велтзиэль да Лунной Девы, да еще вот, плаща заговоренного, да корешка мандрагоры, что я на своей могиле вырастил... Это я теперь помню."

- Так, так, - проговорил Хротаг. - На-ко, примерь.

Он швырнул человечка в меня, а я от неожиданности влетел прямо в новое тело.

В тельце. Оно так и не увеличилось. Смешной я стал, с ладонь всего размером. Разве ж можно в таком виде героем оставаться, который с Агриэлем совладает?

- Да ты издеваешься, колдун, - пропищал я новым голоском. - Как же я теперь сражаться буду?

- А вот увидишь, - ухмыльнулся Хротаг.

Я по столу принялся бегать, кулаками трясти - а он только смеется, подлец.

- Ты, - кричу, - не иначе, предатель и Агриэлю служишь! Верни мне мой рост! Что за шутки! Я меньше карлика!

- Да ты не гневайся, - сказал Хротаг, наклонив свою бородавчатую морду прямо к моему лицу. - Герои - они не всегда головой до неба достают. Байки это всё старые, понимаешь?

- Ух я тебе покажу! - пообещал я грозно - а со стороны услышал только писк. И мыши страшнее бывают, чем я теперь. Да что за проклятье! Помоги, Пресветлая! Как теперь с этим безобразием разобраться?

Дверь распахнулась, вернулся Брэдвин. Лицо у него было хмурое, только завидев меня, бегающего по столу, он сильно удивился и, похоже, забыл даже, что хотел колдуну сказать. Опомнился не сразу, и заявил:

- Вызови мне ангела, колдун.

- Пришёл кто, а? - скрючился Хротаг, поднеся ладонь к уху.

- Ты это брось! Я знаю, ты меня видишь и слышишь! Так что - вызывай ангела. Я видеть его хочу.

- Смотри-ка, братец Гетольф, твой мальчишка видеть захотел, - обратился ко мне Хротаг.

- И я ангела видеть хочу! - крикнул я.

- Да ну? - тут Хротаг воззрился на Брэдвина и уточнил ехидно: - А тебе, парнишка, какого ангела вызвать? Ежели до утра подождешь - то Рассветный и Солнечный сами явятся. А Вечернего ты проглядел, что ли? А еще...

- Ты мне зубы не заговаривай! - пригрозил Брэдвин, подходя к столу. - Мне такой ангел нужен, который лечить умеет!

- А, как на том поле, где вы с демонами сражались? - прищурился Хротаг. - Надо ж, а ты не совсем слепой, оказывается? Будь по твоему.

Хротаг махнул рукой, чтобы мы следовали за ним, и сам направился в соседнюю комнатушку, где теплилась печка. Я, понятное дело, запросто спрыгнуть со стола не мог, поэтому колдун предоставил мне ладонь и понёс с собой. Брэдвин смотрел - и не очень-то понимал, что видит. Глаз с меня не сводил.

В комнатушке Хротаг посадил меня на кровать, едва накинув покрывало, и принялся голыми руками таскать угольки из печи. Выложил из них круг на полу - как бы доски не загорелись, подумал я, - и поставил сверху круга котелок с водой. Брэдвин следил за всем от двери. А по-правде сказать, и деваться в комнатушке больше было некуда, Хротаг своей сутулой спиной перегородил её всю.

- Ты только не хитри! - пригрозил Брэдвин колдуну. - Настоящего ангела вызывай, а не демона какого! А то я тебя... - Тише, тише, - поднял палец к потолку Хротаг. - Вижу, что знатный вояка пришёл, то и дело за меч хватается. Как же мне, старому, под расправу не угодить - аж душа в пятки уходит!

Брэдвин, обидевшись, замолчал, только смотрел на меня теперь, как на диковинную шевелящуюся игрушку.

- А это что? - наконец не выдержал он.

- Это братец Гетольф, мал да удал! - с ехидцей сообщил Хротаг.

- Живой, что ли? - встревожился Брэдвин. - И чего такой маленький?

- А ты, думаешь, больше был, когда заново родился? - проворчал Хротаг. - Не бойся, он на тебя зла не держит. Брэдвин нахмурился, руку свою неподвижную другой рукой обнял - будто замерз. А мне бы тоже ему сказать пару слов, да только как это смешно с моим теперешним голоском, пищать через всю комнату. Пока что промолчал. Сел на краешек подушки и в котелок уставился.

Вода быстро забурлила. Хротаг отщипнул от сушеных веников на стенах по щепотке - разных трав в котелок насыпал, но читать начал не заклинание, а молитву. От людей такой не услышишь: никто в мире Древа Велтзиэль не призывал.

В комнате стало темнее, а может и показалось мне, потому что из котла вдруг полился необыкновенный свет, серебристый, переливчатый, и услышал я будто бы волшебную песню. А потом появился перед нами ангел, вот то-в-точь как на поле битвы, высокий, в белой одежде, лицом красивый, а не поймешь - мужчина это или женщина. Оглядел всех, меня не пропустил, и засиял, словно изнутри, из сердца, если у ангелов есть оно. Тут я и вспомнил, почему мне всегда лица ангелов виделись такими прекрасными, будто на них печать Велтзиэль отобразилась: добрые они.

Не то, что белёсые демоны, которые деревни разоряли. У тех лица были - я запомнил - равнодушные. Они любого сожрать могли. Ангел, не вопрошая ничего, прикоснулся по очереди к нам всем широкой своей ладонью. Крылья его, едва различимые, дрожали за спиной серебристыми перьями. Хротаг от прикосновения распрямился как-то сразу, кривиться перестал и пробормотал навроде "вот удружил, а то скрутило меня совсем". Брэдвину стоило большого труда не шарахнуться в сторону. В его глазах я поначалу заметил страх, но парень сам напросился на такую встречу, а потому от бегства удержался. Ангел же руку его вылечил одним мановением ладони, и тотчас крылом охолонул. Ошарашенный, Брэдвин смотрел на пресветлого, тоже лицо разглядывал, сравнивал. Кивнув чему-то, ангел от него отступился, за меня принялся. Пальцем ткнул в шею, и я проговорил:

- Голос мой... Голос мой вернулся!

Уж теперь не придётся пищать по-мышиному! Вот только с ростом всё же не вышло: не делают ангелы из глиняных человечков обычных людей, на то другая сила нужна. Может, Велтзиэль меня расколдует в этот раз, если судьба мне её увидеть... Но - что горевать? Хотел я магическое тело - вот оно, глиняное, осталось только заклинания начертать! Всё ж лучше, чем быть мертвым.

Прислушавшись, ангел полетел в соседнюю комнату, где на скамье лежало тело Тейлин. Брэдвин кинулся туда, а меня опять подхватил Хротаг, и ворвавшись, мы увидели, что тела уж нет. Брэдвин поднял со скамьи только корешок мандрагоры. Ангел же вылетел прочь через потолок. Мы бросились следом и успели увидеть, как над деревней рассыпался сверкающий купол серебряной росы, и потянулись в небо какие-то рваные светящиеся ошметки: кусочки душ, что ли. Уж до того грубо демоны нападали, что обрывки в теле оставались...

- Всех забрал, - проговорил Хротаг. - Повезло этой деревеньке распроклятой...

- Он же ангел, у него правых и виноватых нет, - сказал я. Хротаг кивнул.

Брэдвин растерянно глядел на мандрагору в своей руке. Амулет выглядел, как и раньше - завернут был к красную тряпицу, немного потрёпанную.

- Пошли в дом, что ли, - сказал Хротаг парню. - Я улиток насобирал, поджарим, поужинаем. Ты ж голодный, поди?

Брэдвин посмотрел на него, на меня - и бросился прочь. Хлопнула калитка.

- Надо догнать его, - сказал я.

- Да, давай еще уговаривать начни, - буркнул Хротаг. - Я тебе повторю, болван ты глиняный: ему самому додуматься надо. А другое тут ничего не поможет. Припомни-ка, что он тебя по своей воле убил.

- Да по своей ли? - возразил я. - Одурачили его.

- А головы на плечах и не было, - буркнул Хротаг. - Пойду я улиток есть, а ты тут оставайся.

Но одному мне на крыльце оставаться было не с руки - и Хротаг забрал меня в дом. Расположился я на столе, свесив ноги. А колдун и правда нажарил сковороду мелких улиток с какой-то травой и принялся жевать это всё с аппетитом. Мне есть не хотелось: глина еды не просит. Странно даже, как я раньше, будучи большим големом, находил в этом удовольствие. А потом я припомнил, что во фляге моей вода была не простая, а заговоренная, может даже, частью из Источника - чтобы раны быстрее заживали. Вот я себя и чувствовал почти живым. Только и флягу потерял, и воды такой теперь добыть негде.

Ох, сколько дел натворил я... Герой...

Понадеялся, что один весь мир спасу? А - не вышло.

Остаток ночи Хротаг подбирал какие-то зелья, вычерчивал новые руны на моем теле,и так мы кое-какую магию восстановили. А поутру колдун взял котомку с пузырьками, меня посадил на плечо (я держался за ворот рубахи), и мы пошли искать Брэдвина, который так и не вернулся.

Нашли его на пороге одного богатого дома: парень, видать всю ночь так и проспал на ступеньках. Разило от него вином. Наверное, в доме и взял.

- Чего делать будем? - спросил я Хротага.

Он недвусмысленно пнул Брэдвина, отчего парень возмущенно заворчал, очнулся и смутно посмотрел на нас.

- Вставай, пошли, - сказал Хротаг.

- Куда? - прохрипел Брэдвин. - Мне идти некуда.

- Тогда лежи тут. А мы уходим, - заявил Хротаг и, покачав головой, направился по дороге к воротам.

- Ты что ж, так его и оставишь? - спросил я.

- Да, - ответил колдун.

Я хотел было спрыгнуть с плеча - а высоко. Не решился. Оглянувшись, заметил только, что Брэдвин поднялся и побрел за нами, покачиваясь. Сколько ж этот дурак выпил вчера?

- Хватит с ним нянчиться, - строго сказал мне Хротаг. - Захочет - дойдет. А не захочет - к чему тогда вообще это всё? Мир этот? Древо в Мармилоке? Пусть Агриэль тогда празднует победу. Если все будут, как Брэдвин, друг на друга кидаться, то мир вскоре сам перестанет существовать. И даже я уже буду не нужен.

Хротаг усмехнулся и побрел через ворота в поле.

Через некоторое время мы услышали сзади натужное дыхание запыхавшегося человека.

- Стойте! - крикнул Брэдвин.

Он догнал нас, с волос капало, рубаха была сырая. Видать, умывался на колодце.

- Чего тебе, отрок? - прищурившись, спросил колдун.

- Я с вами пойду, - заявил Брэдвин, утирая лицо рукавом.

- А ты знаешь ли, куда мы идем?

- В Мармилок? - с надеждой спросил Брэдвин.

- Можно сказать и так, - согласился Хротаг. - Только крюк небольшой сделаем.

- Какой еще крюк? - хмуро спросил Брэдвин.

- Агриэля надо бы навестить, - опять усмехнулся колдун. - Попробуем теперь с Гетольфом его напугать, как в былые времена.

- Я с вами пойду.

- Чего это?

- Мне с него надо за Илейф спросить. И амулет свой забрать. Мне ж его мать подарила, - ответил Брэдвин.

- А, ну раз так, тогда идем. Дорогой как раз и протрезвеешь, - сказал Хротаг.

Глава 13.

Брэдвин так и плелся позади. Помятый, встрёпанный, в грязной одежде. Хротаг на него мало внимания обращал: разве оглянется изредка - и дальше по полю шагает.

- Постой, - наконец крикнул Брэдвин.

- Чего тебе? - не останавливаясь, буркнул колдун.

- Дай передохнуть!

- Торопимся мы, - ответил Хротаг. - И ты поспешай, если с нами идешь.

- Дай воды.

Хротаг ускорил шаг.

- Чего ты, в самом деле, - сказал я ему в ухо. - Воды-то дай, у тебя же две фляги.

- Вот пристали, - Хротаг остановился, подал одну флягу Брэдвину. - Кто ж виноват, что парень вчера вина напоролся, а теперь, видите ли, пить ему подавай!

Брэдвин, отпив, молча вернул флягу колдуну и спросил:

- А план у вас есть?

- Чего еще за план? - мотнул головой Хротаг.

- Вот вы идёте в Гезодар к Агриэлю, а что вы там будете делать? Как проберетесь во дворец? И вообще, на что вы рассчитываете? Там стража, берсерки, горожане с печатями...

Хротаг замялся.

- Так давайте и присядем, подумаем, - вмешался я. Мы уж были неподалёку от лесной опушки, там можно и отдохнуть в тени.

- То есть, плана нет? - понял Брэдвин. Он зло смотрел на Хротага, а меня взглядом избегал.

- На кой тебе наш план? - возмутился Хротаг. - У меня вот зелья припасены, прорвёмся мы во дворец. А там...

- А там демон рогатый, стража! Вы что, решили за просто так головы сложить, от нечего делать? Мало, что Этельнард мертв, так теперь еще и ты, - он ткнул пальцем в Хротага, - всё про наш мир знающий, помереть решил!

- А кому я нужен? - возмутился Хротаг. Бородавка на его длинном носу задергалась. - Интересно ли кому будет байки про Велтзиэль слушать?

- Да ты хоть расскажи, попробуй! На твоей деревне свет клином не сошелся, - сказал ему Брэдвин хмуро.

- Поглядим, поглядим, - пробурчал под нос Хротаг.

- Чего тут глядеть? - возмутился я. - Парень правильно говорит: нельзя нам наобум в Гезодар соваться.

- А ты-то чего его защищаешь? Он же тебя убил! Мечом вот этим самым насквозь проткнул! - вскричал колдун. Бородавка на носу чуть ли не в пляс пустилась. - Если бы не девушка твоя из мандрагоры да не старый Хротаг, мотался бы по свету призраком еще лет двести, а то и больше!

- Улзен? Так ты и правда живой? - уставившись на меня, сидящего на плече колдуна, проговорил Брэдвин. И, без того бледный, позеленел.

- Да, - согласился я. - Можно так сказать.

- Я думал, ты мне мерещишься, - голос Брэдвина прозвучал совсем тихо. - Думал, это призрак твой... Такой вот... А ты опять из глины? - чуть оживился парень.

- Опять. Видишь ли, - обстоятельно пояснил я, задним числом понимая, что Брэдвин теперь вину за собой чует, что меч на меня поднял. - Тело то, человеческое, оно без магии оказалось, обычное. А на глине легко руны начертать. Так что, хоть ты и убил меня, а по сути - услугу оказал. Я из Источника испил - прошлое вспомнил. Потом тела лишился, на глиняное поменял - опять магией владею. Так что, выходит, зла на тебя не держу. Хотя и досадно мне, что ты Агриэлев приказ выполнил, а меня не послушал.

- Верно... - растерянно пробормотал Брэдвин. - Приказ Агриэля... Да еще ведь ты мне будто угрожал - за то, что я твой хозяин и печать у тебя на лбу с моим именем. Помню смутно, словно давно это случилось. Но кажется мне, что я всё по своей воле сделал, что я сам решился убить тебя... Ты прости, Улзен, я не понимаю, как такое вышло. Как же ты мне нежитью мерещился? Почему я Агриэлю поверил? Ты ведь мне жизнь спас... А я...

Хротаг в удивлении смотрел на Брэдвина, который вдруг носом зашмыгал. То парень держался - а тут, видать, осознал разом, что случилось. Отвернулся от нас, чтобы мы не таращились.

- Ладно тебе, - сказал я. - Жив я, серчать не на что. Глядишь, еще глины насобираю - подрасту!

- А Этельнард погиб... - вспомнил Брэдвин, поворачиваясь.

- Да, это верно. Его уж не вернуть, как меня, - кивнул я. - Но у него приказ был - охранять Источник. Вот он и жил поблизости, вот и учеников к битве готовил. Тут я виноват: понадеялся на его силу и умения, да нежить на Источник и навел. Тейлин ведь говорила, что мою волю исполняла, когда на гороховое поле к порталу нас привела.

- И Тейлин тоже... - вспомнил парень, ладонь разжал - а там корень мандрагоры.

- Ты его так с собой и таскаешь? - проворчал Хротаг.

- Разве это не амулет теперь? - сипло ответил Брэдвин.

- Может, и амулет, только с ним надо уметь обращаться. А Гетольфу он теперь не по росту, - заметил колдун. - Впрочем, дай-ка.

Хротаг порылся в котомке, что была у него с собой, выудил шнурок, перевязал мандрагору и повесил на шею Брэдвину.

- И что ж мне с этим делать? - спросил он.

- Попробуй, вдруг откликнется. Позови как-нибудь, или молитву прочитай, как Гетольф, - ответил Хротаг.

- Я так не умею. Да и не колдун я. А оживить её разве нельзя?

- Кто ж знает... - покачал головой Хротаг. - Душу-то из корешка белёсые демоны утащили. Где она теперь? Может, у Агриэля во льдах томится, а может уж сгинула совсем.

- Ты не печалься, - заметил я Брэдвину, - еще может всё перемениться! Что там ждет нас впереди?

- Что нас может ждать в чертогах Агриэля? - ответил Брэдвин. - Смерть разве. Вот приду я туда, скажу - подавай мой амулет, что мне мать подарила! А он рукой махнет - и опять я стану сам не свой. И пойду с нежитью рубиться подле какого-нибудь города...

- Ты раньше времени духом не падай, - строго сказал я, а Хротаг только руками всплеснул. - Конечно, Агриэль умеет заставить себя слушать - а иначе какая бы власть у него была? Только верно тебе Тейлин говорила: и против него средство есть. Иначе бы он за тобой такую охоту не устроил. Было у тебя это средство.

- Так это амулет? - воспрянул Брэдвин. - А как пользоваться им?

- Подумать надо. Хротаг, в твоей памяти есть что-нибудь про амулеты против Агриэля?

- Да нет ничего, - пожал плечами колдун. - Было одно средство, да как оно называется, запамятовал я.

- Вот старый хрыч! - ухмыльнулся Брэдвин. - Говорит, что всё знает и помнит - а как спроси чего, так память отшибло.

- Ты мне не дерзи! Я столько помню, сколько в твоей голове и не поместится! - возмутился Хротаг.

- Смотрю, протрезвел, что ли? - ухмыльнулся я Брэдвину. - Говорить как начал - рядом не стой!

- Ладно вам, колдуны, не обижайтесь. Но уж больно вы забавно выглядите: один с бородавкой на носу, будто это вторая голова, а другой ростом с вершок, зато говорит басом, - махнул рукой Брэдвин. - От таких героев тёмные силы в одночасье разбегутся...

Тем временем, за разговором, добрались мы до опушки леса. Я предложил сделать привал, потому что Хротаг признался-таки, что идти от его деревни до Гезодара дня три.

- Это, выходит, на мертвой птице мы много пролетели, - сказал Брэдвин.

- Известно, мёртвые птицы быстрее всех летают, - согласился Хротаг, присев на траву. - Быстрее них только через порталы прыгать. Но порталы нам уж никто не откроет. Мы вот сегодня до города должны дойти. Город Рангвир тут поблизости. Там и заночуем. А дальше, может, обоз какой пойдёт.

- Хорош у нас отряд - на перекладных до врага добирается... - усмехнулся Брэдвин. - Агриэль как раз через три дня про нас узнает - и нежить пошлёт, встречать гостей. Странно даже, что сейчас еще никто не напал.

- А чего странного? - возразил Хротаг, разламывая хлеб на троих. - Ты - в лесу пропал, меня давно не ищут, а Гетольфа вообще никто не узнает в таком обличье. И амулет твой удивительный - у Агриэля. Мы Королю теперь без надобности!

- Не ждёт он нас, значит! - обрадовался Брэдвин. - Послушай, колдун, а можешь ты демона к котлу вызвать?

- Тьфу, зачем тебе? - Хротаг чуть не поперхнулся.

- Поймаем демона, он нас ко дворцу и доставит. Это ж быстро получится! - у Брэдвина даже глаза загорелись.

- Ты еще чего придумай - на демонах кататься! Как его поймать! Как оседлать! - возмутился Хротаг. - Где это видано, чтобы люди на демонах ездили!

- А что? Летели же мы с Тейлин на птице с отрубленной головой, - развёл руками Брэдвин.

Я только похохатывал тихо: по сути, парень прав, да уж очень идея необычная.

- Ты, Хротаг, если не можешь демона вызвать - так и скажи! - поддел я.

Колдун дёрнулся - я чуть с его плеча не свалился.

- И ты туда же! - возмутился он.

- А я б на демоне покатался. Маркиз Самигина, к примеру, мне очень в лошадином обличье приглянулся, - разулыбался я.

Хротаг заворчал опять, сгреб и хлеб недоеденный.

- Пошли в город! - сказал. - Там и котлы есть, и демонов полно. Авось подберёте себе кого-нибудь в попутчики!

По причине Хротагова несогласия с нашим планом я пересел на плечо Брэдвина. По дороге мы обговорили всё, происшедшее с нашей встречи на поле битвы у города Витлор. Хоть Этельнард и не успел объяснить ничего, как обещала Тейлин, однако же я теперь вполне помнил своё прошлое, да и дорогу в Мармилок знал. Вот только не ждал уж меня там никто давно: вспомнил я, что семья моя погибла еще в войне с Агриэлем, потому я и добрался до Короля - отомстить хотел. Так что, выходит, это нас с Брэдвином теперь роднило. Но не только из-за мести вернулся я в мир Древа. Велтзиэль сказала мне, что найду я средство победить Агриэля, а поможет мне парень один, наёмник по имени Брэдвин Вуд. Хоть он и сам еще не знает, как. Там видно будет.

Брэдвин, конечно, над этим предсказанием хотел посмеяться, но по всему выходило, что Велтзиэль больше нашего наперёд видела. Только смутно очень. Говорила она всегда, что видеть - мало, надо еще чтоб люди сердцем мир обнимали, будто он весь только им принадлежит. Тогда они свой мир и защитить смогут. И никакой Агриэль их своими зеркальными фокусами не обманет.

Сманил ведь он чем?

- Он ведь чем сманил всех? - встрял в наш разговор Хротаг, не выдержав, что мы за спиной шушукаемся. - Зеркало поставил в Гезодаре, которое про человека всю правду показывает. Говорит: поглядитесь и узнаете, кто вы есть. Люди и стали глядеться. И увидели одно: могущественных магов, которые одним пальцем могут горы свернуть и всех остальных существ в мире Древа себе подчинить. Так и вышло. Стали они при рождении проводить ритуал, которому еще Велтзиэль их научила - только теперь не хранили уже магию на крайний случай, а тратили на любые прихоти, и почувствовали себя великими магами. А у кого магия заканчивалась - получали себе печать на лоб и шли в услужение, за что могли обратно часть магии получить.

- Верно говоришь, Хротаг, так все давно уже живут в мире Древа, - сказал ему Брэдвин. - А только где то зеркало? И можно ли его разбить, чтоб больше никто в него не погляделся?

- А надо ли? - пожал плечами Хротаг. - Оно ведь поначалу хорошим целям служило: помогало людям поверить в себя. Мол, каждый тут герой, на подвиги способный.

- Прям каждый? - усмехнулся Брэдвин.

- А ты думаешь, для этого надо быть ростом до неба да силы великой? - пошевелил бородавкой Хротаг.

- Не знаю, не думал об этом. Я за деньги воевать нанимался.

- А вот взять хоть бы Тейлин, - сказал Хротаг. - Как думаешь, смелая она была? А ведь - простой корешок, что из земли вырос.

- Она магией владела, - возразил Брэдвин, разом сникнув.

- А после? Когда из Источника выпила? - спросил Хротаг - будто он своими глазами это видел. - Сидела бы дальше в кустах, куда её Руола спрятала. Чего вылезать-то было? Тебя бы убили, демоны бы Агриэлю доложили, что приказ исполнен - и всё. Конец сказке.

Брэдвин промолчал, нахмурился только сильнее.

- Так что ты тут мне не рассуждай о том, чего не заметил! - пробурчал еще Хротаг.

- Не рассуждай! - передразнил его Брэдвин. - Может, заметил я! Откуда ты это-то знаешь?

- А я...

- А ты знаешь всё?

- Да.

- Скажи мне тогда, чего ты в этой своей деревне сидел, по миру не ходил? Учеников не брал? Они бы других научили, вот и вспомнили бы все про Велтзиэль? - спросил Брэдвин.

- Были у меня ученики да ученицы... - ответил Хротаг хмуро. - Только последняя вот в Илейфе померла, нежить её убила. Знал ты её, наверное - у вас её "матерью" называли. Сандргуст её сын был.

- Правда? - поразился Брэдвин.

- Вот тебе и правда, - скривился на один бок колдун.

- Так выходит, все вы тут связаны друг с другом, - сказал Брэдвин.

- Кто это - "вы"? - ехидно вопросил Хротаг. - Не мы, а все люди Древа связаны друг с другом. Изначально они - один человек, созданный Пресветлой из глины! Звали его то ли Адам, то ли Адмон, я уж не припомню, а из его сердца Древо и выросло, а люди появились из глиняной пыли, что с того огромного тела осыпалась.

- А Агриэль откуда взялся? Он, как Велтзиэль - божество древнее? - спросил Брэдвин, который прежде таких историй не слыхивал.

- Какое там... - вздохнул Хротаг. - Человек он был. Только не простой - он из адамова мизинца вышел. Да, видишь ли, поэтому власти захотел над прочей пылью.

- И что ж Велтзиэль? Не смогла его остановить? - спросил Брэдвин.

- Пыталась, - тут уж вмешался я. - Только не вышло. Не воин она, жалеет всех. Я вот ближе всех к Агриэлю подобрался, да и то - он раненый уполз. Без хребта, а уполз.

- А люди что ж? Так, выходит, мир наш и отдали Агриэлю?

- Поначалу были те, кто Велтзиэль защищал, - продолжил Хротаг, - да только их всё меньше становилось. А потом простым людям и вовсе невыгодно стало Агриэлю противиться. Он же за них уж всё решил, мир поделил своим Зеркалом, Мармилок подальше отбросил. А магии да помощников демонических полным-полно. Бери - не хочу. И думать особо не надо, всё готовое. Зачем сражаться? Еще погибнешь ненароком, и твоя магия кому другому достанется.

За таким вот невесёлым разговором прошли мы через лес. Потянуло гарью. Я поначалу подумал, что лес где-то занялся, а нет - дым несло уж с поля.

А в поле стоял город.

- Рангвир, - сказал Хротаг.

Мы остановились на опушке и вот что увидели.

Под крылами Солнечного ангела стояли в поле две рати. Одна - людская, и точь-в-точь как та, которая под Витлором полегла: все в белых рубахах, оружие самое простое, мечи да щиты. Ни шлемов тебе, ни кирас. Смертники. А другая рать - роскошная, в черных доспехах да на вороных конях, и перьями белыми шлемы украшены, и на щитах печать Агриэля будто кровью нарисована. И оружие у этой рати знакомое... Глаза выжигает. Жезл, а на конце - словно зеркальце малое, простенько так поблескивает.

- Полягут все, - вырвалось у меня.

Нас еще воины не видели - от деревьев тень густая была.

- Как не полягут, я с таким же войском подрядился сражаться, - побелев, сказал Брэдвин. - Помнишь сам, чем закончилось.

- Помочь надо бы, - заметил Хротаг. - Да умения ваши новые опробовать. А?

- Какие еще умения? - нахмурился Брэдвин.

- А ты вот, - он полез в котомку и выудил пузырек. - Зелье берсерка выпей - и узнаешь.

- А, нет, это я проходил уже! - замотал головой Брэдвин.

- Да ты пойло какое-то употребил! А тут - чистейшая ярость! Глянь!

Брэдвин взглянул на склянку, в которой что-то металось, будто хотело стенки разбить.

- С чего бы мне в этот бой ввязываться? - отступил Брэдвин. - Мне тут и не заплатит никто...

- А ты подумай, - хитро прищурился Хротаг. - Терять-то уж нечего. Эту рать одолеешь - значит, и Агриэлю тебя бояться надо.

- Шутишь, колдун?

Хротаг молча всучил Брэдвину склянку с зельем. Брэдвин, вздохнув, выпил в два глотка. Зевнул.

И тут его пробрало.

Вот же растреклятый колдун! Предупреждать же надо, что зелье такое сильное! Я едва успел ухватиться за ворот рубахи Брэдвина, а то бы спиной кочки на поле пересчитывал.

Всадник нежити подал сигнал атаковать, мертвецы на людей кинулись - а тут и мы подоспели, врубились в гущу боя.

Как от опушки долетели - даже не заметил. Брэдвин меч выхватил, принялся рубить направо и налево. Нежить даже опешила от такой наглости. А смертники - кто назад побежал, в город, кто вперед, добивать пехоту в черных доспехах. К слову, пехота была зловещая: из-под шлемов свиные рыла торчат, уши длинные, шерстью заросшие, да клыки жёлтые. И глаза сверкают красными сполохами, будто угли. У этих, воинов попроще, тоже и мечи, и щиты, да еще булавы с крюками. Пошла битва - только рёв, рык, вой и хрюк над полем стоит. Смертники отбиваются, конечно, по мере сил, только исход боя кто-то заранее предрешил: должны они были погибнуть. Вот бьются, рубахи уже серыми пятнами покрылись - от пота и слизи дрянной, что вместо крови у нежити, да и своей кровью пропитались. Но из оставшихся никто не отступил. Глянул я внимательней - а глаза у них стеклянные. Точно, то зелье берсерка, что смертникам дают, это пойло какое-то гадкое, разум затмевает. Нежить развлекается, а потом амулеты с магией заберёт и хозяину своему, Агриэлю, в качестве подарка...

Только в этот раз Брэдвин им игру испортил. Да и я тоже.

Ряд пехоты мы с разбегу разнесли - откуда только в парне столько силы вдруг взялось! И оружие от него вражье отлетает, ни одного удара свинорылые нанести на смогли, будто он заколдован. Удивился я сначала, а потом на себя глянул: а ведь руны на моем теле теперь сиянием Солнечного Ангела напитаны, светятся, аж глаза у нежити болят. Отворачиваются уродливые головы, щурятся и гаснут злые угольки. А над Брэдвином от этих рун будто золотой плащ, лучше моего шерстяного, каждый удар отводит. Хороша сила! Хоть я и мал, а пользы много!

Не свалиться бы только в спешке.

Брэдвин сияние заметил, ухмыльнулся довольно - и давай дальше нежить крушить. А цель у него наметилась сразу: добраться до всадников, которые со стороны пока что за боем наблюдали. Было их десять. Издали-то не видно, а поближе подобрались мы, и я разглядел, что кони под доспехами из одних костей собраны, белых, гладких, точно их давным-давно падальщики объели, а потом Солнечный Ангел крылами своими выбелил. В чем у тех коней сила держалась - не понятно. Всадники же были разные, с головами животных и птиц, но вроде как благородными. Один из них, с клювом, указал жезлом на Брэдвина.

Ну, помогай, Пресветлая!

Один всадник, что был с головой собаки, поднял жезл и в толпу направил. Тявкнул что-то, и из зеркальца вырвался страшной силы луч. Все, кто рядом с Брэдвином в тот миг оказались, рухнули замертво с выжженными глазами. А парню - хоть бы что. Он, взмокший, злющий на всё мертвое войско, размахнулся мечом, разрубил оставшихся на ногах воинов нежити и рванул к всаднику. Только искры от моего рунного плаща посыпались. Я, зажмурившись, покрепче в ворот рубахи вцепился.

Открыл глаза: а передо мной огромные черные копыта взметнулись вверх, чтобы человека ударом с ног сбить. Только мёртвый конь промахнулся - то всадник не рассчитал. Брэдвин поднырнул под копыта, крутанулся и хребет прямо через седло животине перерубил.

Остальные всадники, бывшие неподалёку, тотчас направили на нас жезлы и выстрелили зеркальными молниями одновременно. Собакоголовому разом конец пришёл, сгорел демон дотла вместе с доспехами и костьми коня. А Брэдвина отбросило на сотню шагов и оглушило.

- Вставай, вставай! - закричал я, тряся парня за ворот. - Всадники скачут сюда!

Огляделся в поисках подмоги - куда-то же Хротаг, подлец, запропастился со своей магией! Но только не увидел ничего. Люди да нежить всё загородили, а мне не подпрыгнуть.

Но Брэдвин уж очнулся, поднялся на ноги. Всадник с разлёту чуть было не снес ему голову жезлом, как палицей. Парень увернулся, побежал за ним, догнал - вскочил сзади в седло и демона насквозь мечом проткнул.

Только тот не умер. Голова с бараньей мордой вместо лица повернулась к Брэдвину, будто шеи у нее не было, проблеяла, злобно ощерившись, какое-то проклятье. Брэдвин меч вытащил и демона с коня скинул. Баранья морда ногой в стремени застряла, глазки загорелись, из-под шлема дым пошёл. Глянь-ка, раскипятился демон, что его какой-то человечек побеждает! А Брэдвин, не долго думая, ногу демону перерубил.

Понёсся конь-скелет по полю быстрее ветра. Прочие всадники, увидев такое безобразие, кинулись в погоню и давай по нам из жезлов молнии пускать. Только я не плошал: удерживал солнечный рунный плащ, хоть иногда и казалось, что скачка из меня дух выбьет. А ничего, обошлось.

Брэдвин коня пришпорил - да бока не те, тощие. Тогда он его на дыбы поднял, заставил развернуться и на всадников пустил. Они - в стороны, чтобы не столкнуться, да прямо по телам убитых, людей копытами потоптали, нежить - в грязь размазали. Засмердило над полем. А я гляжу - вот-вот окружат нас и молниями прибьют. Куда деваться?

И верно, нагнали, больше их было. Окружили, Брэдвина разглядывают.

- Чего делать будем? - прошептал я.

- А ты помолись, может, снизойдет Велтзиэль до нас.

Брэдвин от зелья берсерка стал сам не свой - глаза ярче синего неба, сердце колотится, руки от напряжения дрожат. Только останавливаться он не собирается, это ясно как день. И плевать ему, что демоны кругом. Готов броситься с ними хоть в рукопашную. Ну, Хротаг, удружил... А сам - дёру дал!

Но тут я малость ошибся.

Рунный плащ я и на коня простёр, чтобы эта скотина вдруг не споткнулась, а мы из-за неё не погибли. Так вот, увидели мы с Брэдвином сквозь сияние, что появился в круге демонов какой-то колдун в плаще, лицо капюшоном закрыто. И швырнул под ноги склянку. Тотчас вокруг всё зеленым дымом заволокло. Услышали мы страшный скрежет, будто сталь доспехов кто ломать начал, и жуткий поднялся вой, аж кровь застыла в жилах.

Конь наш зафыркал, ногами затопал, но на месте устоял. Подумалось мне, что ему бежать без оглядки страшнее показалось, чем с нами остаться.

Дунул ветерок, унес клубы дыма. А вокруг нас вместо всадников с жезлами - скрученные кирасы, раздавленные шлемы и вонючие лужи. Да, и кони-скелеты стоят, будто изваяния, только чуть подергиваются от ужаса.

Нежить, завидев, что всадники повержены, кинулась отступать. Побежала - да только где в поле спрячешься? Уставшие от боя, очумевшие от пойла, смертники собрались да ударили по свинорылым. Полетели пятаки да мохнатые уши в разные стороны.

- Ну, как вам? - спросил колдун в плаще, оборачиваясь.

- Хротаг? - тяжело дыша, удивился Брэдвин.

- Да, это я, - колдун снял капюшон, мы увидели хитрое лицо, бородавку на носу. И тут меня осенило: а плащ-то на колдуне - мой!

- Ах ты! - воскликнул я. - Плащ мой прибрал!

- Не серчай, Гетольф, - ответил Хротаг. - Мне тоже защита пригодится. Я не воин, от стрел и меча не увернусь. Так что, прости, воспользовался. Тебе он не по росту теперь, а у вас с Брэдвином вон какая магия есть.

- Да, магия хороша, - признал я. - Но это мы только руны Солнечного Ангела проверили. А остальное как же?

- Придет черёд, - ответил Хротаг. - Не всё Агриэлю про вас знать.

Это мне понравилось. Вчера, когда руны на моём теле вырезали, я прислушивался поначалу, что там Хротаг бормочет, и про Солнечного Ангела расслышал, а потом отвлекся на разные воспоминания. Но этот колдун и не думал нас обманывать.

- А тебе как? - спросил Хротаг у Брэдвина.

- Вот это бой! - выпалил он. - Видали, как я! От демонов только мокрое место осталось!

- Действие зелья еще не прошло, - заметил Хротаг, покачав головой.

- Так вот как себя чувствуют настоящие герои! - задыхаясь от восторга, проговорил Брэдвин.

- Да это ты еще только мечом махать научился, - снисходительно возразил ему Хротаг и усмехнулся: - Герой... Ты вот мир сердцем обними... Тебе ж Гетольф объяснял...

- Не знаю! - замотал головой Брэдвин. - Я сейчас такую силу в себе чую, что могу горы свернуть, Древо пересадить, Агриэлся придушить голыми руками! Пусть только попробует, сунется!

- После этого зелья похмелье тяжелое? - спросил я у Хротага.

- Посмотрим, - он пожал плечами.

К нам подтянулись со всего поля воины - кто раненый, еле шёл, кто на ногах еще держался. Все они с удивлением разглядывали наш странный отряд.

- Вы кто такие? - наконец вымолвил вояка в замызганной рубахе, что стоял к нам ближе всех.

- Да мы так, мимо проходили, - смиренно ответил Хротаг.

- Смотри-ка! А демонов тоже ради потехи уделали? - сказал из-за спины первого какой-то доходяга. Удивительно даже, как он меч держал и в бою выжил.

- Именно так, - подтвердил Хротаг. - Они же вас тут для развлечения убивали, а с людьми так поступать нельзя.

- Какое еще развлечение? - возмутился вояка. - Мы защищали честь хозяина нашего, владетеля города Рангвир! А то соседний барон войной пошел - отдай, говорит, земли свои.

- Эту историю я уже слышал, - проговорил Брэдвин. - Что, хозяин ваш - ставленник Великих Белых магов?

- Так и есть, - согласились все нестройным хором.

- Ну и обманул он вас, - сказал Брэдвин. - Выставил вас всех на потеху нежити да на верную смерть. А потом с ваших тел амулеты бы собрал и магию присвоил.

- Врёшь! - возмутились из толпы.

- Я сам наёмник, и в таком же войске воевал! - сказал им Брэдвин. - Один я жив остался. Да и то потому, что отравился к Древу пойлом этим, зельем берсерка и еще до начала боя как мертвый на поле свалился. Вот в такой же белой одежде был, как и все вокруг, как и вы! И доспехи свои продал. Признавайтесь, продали доспехи?

- Как же не продать! Ведь бой за честь был и насмерть! - ответил вояка в первом ряду.

- Это не за честь, - отрезал Брэдвин. - Это - погибель ваша верная, нежити на забаву. Обманул вас хозяин.

- Да уж откуда тебе нашего хозяина знать!

- А вы, наемники, откуда его знаете? - усмехнулся Брэдвин.

Вояки загудели, но толком ничего не ответили.

- Хотите если и правда за честь сражаться - так идите за мной, - объявил Брэдвин. Зелье на него уж почти не действовало, а огонь внутри остался. - Я иду Короля Агриэля бить.

- Понятно, сумасшедший он, - махнул рукой тот, что впереди стоял. - Пошли отсюда, братцы. Нам теперь другой заработок искать.

- Да вы послушайте сначала! - возмутился Брэдвин - даже в стременах привстал.

- Чего тут слушать, - ответил ему тощий, глянув печально голодными глазами. - Короля Агриэля давно уж Великие Белые маги победили. А ты вдруг его откопать решил да еще раз побить. Сумасшедший и есть.

- Великие Белые маги - это и есть Агриэль! Он всем разум затмил! - Брэдвин тронул коня, и тот в два шага догнал вояк.

- Да, ври больше, придумывай!

- Вы что, не рады даже, что живы остались? - крикнул Брэдвин.

- А на кой нам жизнь такая, когда магии нет? Ты сам наемник - не знаешь, что ли? - прозвучало в ответ.

- Да это вы не знаете, что творится! Раньше люди Древа по-другому жили! - не отставал Брэдвин. - Магию нельзя направо-налево тратить! Она же на крайний случай дана, если только человек между жизнью и смертью!

- Уйди с дороги, ради Великих! - пригрозил Брэдвину огромный детина в запятнанной серым одежде. - Чего пристал? Понятное дело, тебя колдуны опоили, вот ты и разумом тронулся. Иди своей дорогой, а людям жить не мешай. А то получишь!..

И детина потряс огромным кулаком перед мордой коня-скелета, а потом развернулся и пошел со всеми к городу.

- Провалитесь к Древу! - пожелал им Брэдвин от всей души.

- Чего, не верят? - ехидно спросил подоспевший Хротаг.

- И ты провались, колдун, - ответил ему парень.

- Вот так-то в моей шкуре побывать.

- И в моей, - добавил я невесело.

- И ладно. Пусть идут. Ясно, что в городе этом нам делать нечего, - сказал Брэдвин. - Зато я теперь знаю, как мы в Гезодар доберемся. Выбирай коня, Хротаг!

- Да я в седле не сидел никогда! - испугался колдун.

- Выбирай, кому говорю! - прикрикнул на него Брэдвин. - Я тебе поверил - зелье выпил. Теперь ты меня послушай: садись на коня. Иначе я тебя привяжу к седлу и скакать будешь, пока пощады не запросишь!

Хротаг засуетился. Кони-скелеты от него шарахнулись. Брэдвин всё же спустился из седла, помог колдуну. Подсадил его, дал в руки поводья.

- Знаешь, - трясясь, промолвил Хротаг, - ты меня лучше и правда привяжи. Чую, скакать будем быстро - а что если я вывалюсь?

- Что ты будешь делать, - вздохнул Брэдвин. Хротаг сам отыскав в своей бездонной котомке веревку и позволил себя примотать к скелету коня.

- А как им управлять? - дрожащим голосом спросил колдун.

- Это ты мне скажи! - возмутился Брэдвин.

- Жезл возьми, - подсказал я. - От этой молнии конь быстрее поскачет.

Брэдвин нашел два жезла, с опаской взял в руки.

- Тяжелые какие, - заметил он. - Таким можно и просто так голову проломить. Держи, Хротаг!

- Помоги нам, Пресветлая и ангелы с архангелами, - проскулил Хротаг, хватая жезл.

- Ничего! На таких-то конях до Гезодара в миг домчимся! А там уж другой разговор пойдёт, - сказал Брэдвин и запрыгнул в седло.

Глава 14.

Кони-скелеты сорвались с места, понесли нас, будто ураган - только земля комьями из-под копыт. Я держался за рубаху Брэдвина что было сил, изредка оглядываясь по сторонам. От города Рангвира поскакали кони через поля прямиком на Гезодар, поднялись ввысь, к серым облакам.

Промчались мы мимо многих городов, деревень, и везде я замечал одно и то же: белые тени среди фонарей или костров. Что же это? Неужто нежить повсюду резвится?

Вскоре Хротаг, непривычный к седлу, захрипел что-то, и Брэдвин осадил коня. Остановились мы возле какой-то деревеньки - ни одного огонька в окнах. Навроде того хутора на болоте, беднота. Сюда, может, и нежити добираться ни к чему.

- Погоди, отрок Брэдвин, - простонал Хротаг, - передохнуть бы мне. Что-то кости растряс...

Брэдвин, сжалившись, отвязал колдуна, и тот едва не выпал из седла на куцую траву.

- А не болото ли здесь? - насторожился я. Уж больно знакомо: вон и деревья голые торчат, и кочки за забором какие-то странные.

- Мы передохнём - и сразу дальше, - ответил Брэдвин. - Видел, что в мире Древа делается?

- Это ты про нежить?

- Везде война идёт, - сказал Брэдвин.

- Агриэль решил, что никто уж его не остановит, - проговорил Хротаг, ковыляя к колодцу.

- Так уж и никто? - вскинулся Брэдвин. Но особой решимости в его тоне я не услышал.

- Так разве что мы? - пожал кривыми плечами колдун. Он бухнул ведро в воду, принялся вытягивать его воротом.

- Я говорю вам, надо народ собирать, армию. Чего мы одни в Гезодар летим? Зачем? - возмутился Брэдвин.

- Смотрю, зелье уж не действует? - сощурился Хротаг.

- Да какое зелье! Неужто не ясно, что у нас даже у всех троих силы не хватит Агриэля одолеть. Он же Зло! - вскричал Брэдвин.

- Я тебе даже больше скажу, он могущественное зло, настоящий демон, - сказал Хротаг и жадно отхлебнул воды из ведра. Ведерко было черное, старое, от времени прохудилось. Видать, хутор и вправду нежилой.

- И что вы собираетесь делать в Гезодаре? - опять спросил Брэдвин.

- Кое-что собираемся, только я пока ничего не скажу, и ты не спрашивай, - вдруг резко ответил Хротаг. - У Агриэля теперь везде глаза и уши.

И верно, пока Хротаг и Брэдвин пререкались, заметил я, что в заброшенном доме мелькнули чьи-то глазки-угольки. Вот так, средь бела дня.

- Давайте-ка, на коней, - проговорил я. - А то тут становится неуютно.

Брэдвин оглянулся, будто почуяв чужой взгляд. Хротаг вскрикнул.

- Стой! - закричал я.

Длинная ветка с крюком на конце уж тащила нашего колдуна в болото. Кочки! Увидел я их бугристые головы над водой, среди мха и травы. Надо ж, как осмелели!

Брэдвин выхватил меч, подскочил к Хротагу и разом перерубил щупальце, зацепившее колдуна за ногу. Поднялся возмущенный вой, земля вокруг колодца заколыхалась. Из дома, по счастью, соглядатай так и не выскочил: должно быть, трусливый оказался. Или Солнечный Ангел для него страшнее всего.

- На коней!

Брэдвин встряхнул колдуна, закинул его в седло - привязывать уж не было времени, сам запрыгнул на коня и, достав из сапога жезл, заставил скелеты рвануть с проклятого болота. Поводья обоих коней держал сам.

Помчались мы дальше. Кони теперь над землей летели не так уж высоко, всего лишь над макушками деревьев. И видно было, что Агриэль в мире Древа - полноправный хозяин. Как переменилось-то всё за два дня!

Где города горят, где бойня идёт, где белесые черти, где демоны. Жутко.

- Ты посмотри...

Брэдвин, не обращая внимания на скулящего позади Хротага, пустил коней пониже. Небольшой отряд со всех сторон окружила нежить. Чёрных всадников тут не было, но и без того людям приходилось несладко: слишком мало их осталось, а демоны так и наскакивали, будто блохи с бешеной собаки.

- Руби их, братцы! - кричал широкоплечий воин в разрезанной на лохмотья кольчуге. - Мало их! Коли! Руби! Вперёд!

- А ну! - сказал Брэдвин сквозь зубы.

Коня Хротага он оставил висеть над землёй, а сам бросился в гущу демонов. Мне оставалось только обратиться к Солнечному Ангелу, чтобы напитал светом мои руны.

Обрушились мы на демонов, откуда они и не ждали. Поднялся лязг, грохот, рык. Меч Брэдвина после встречи с Великими Белыми ведь будто магическую силу обрёл, рубил доспехи, словно они из стекла. Да и мой рунный плащ отбрасывал нежить на много шагов в стороны. Так что оставалась после нас полоса пустая, хоть дорогу камнем выкладывай.

Прорвались мы к отряду. Увидел я, что храбрые воины едва держатся на ногах, силы на исходе. А демоны, хоть и изрядно потрёпаны - не отступают. В них ведь жизни нет, о чём беспокоиться? Потеряют часть какого бесовского тела - Агриэль им всё вернёт. А вот людям головы обратно уж не приставишь. Демоны-то кидаются на воинов, подпрыгивая - целятся именно голову откусить, а потом в людей же и бросают. Поле чуть не по колено кровью залито.

- Подмога! - послышался голос из людских рядов.

Я Пресветлую призвал: плащ мой только ярче вспыхнул, и отвалилась нежить, как струпья с тела больного, рассыпалась в прах. Брэдвин коня придержал, огляделся. А тут и Хротаг подоспел. Прыснул каким-то зельем в очумевшую нежить, та побежала, теряя по дороге голые хвосты.

- Вы кто, братцы? - спросил тот, в разрезанной кольчуге.

- Мы в Гезодар идём, - ответил Брэдвин, слезая с коня. Скелет уж слушался его, тем более что и молнией из жезла часто получал.

- Нечего делать в Гезодаре! - возмутились воины. - Своё бы отстоять! Нежить оттуда и прёт, а там, говорят, уже Зло вовсю хозяйничает.

- Нам другой дороги нет, - сказал Брэдвин. - Должок за Агриэлем, обманул он нас всех.

- Да брось, отступись! Видано ли дело - с Агриэля долги спрашивать!

- Чего отступись! - заспорили воины между собой. - Они вон какие быстрые да сильные! Глядишь, остановят нежить! И нам легче будет!

Один, бородатый, выступил вперед и сказал:

- Конь у тебя быстрый, в доспехах, а сам ты в одной рубахе скачешь. На-ко мою кольчугу, она еще целая почти!

- А мой щит возьми! Хороший, прочный! Может, пригодится! - сказал другой, невысокий, со шрамом на лице.

- И шлем бери, чего уж, - третий, хмурый, подал свой шлем.

- А вы не пойдете с нами? - спросил Брэдвин.

- Мы свой дом защищать останемся, - сказал воин в разорванной кольчуге. - Тут без нас пропадут. Да и коней у нас таких нет - не поспеем за вами. А времени мало. Колдуны в котлах видят - гибнет Древо.

- А если я вам ангела явлю - пойдёте? - спросил Брэдвин - и услышал в ответ дружный смех.

Хротаг подёргал Брэдвина за рукав и указал в небо. Тут все и заметили всадника. Мчался он на коне в черных доспехах, а завидев нас, развернулся и вниз пошёл. Жезлом принялся размахивать, в толпу молнию запустил. Воины оружие подняли - да разве оно тут поможет? Молния ударила в землю, только от доспехов нежити отразилась и рассыпалась по полю светящимися шарами. Они взмыли в небо - обернулись упырями.

- Где-то я уже их видел, - проговорил Брэдвин. - И рыцаря этого... с мордой крокодильей...

Я вцепился в плечо парня, а Хротаг метнулся к своему коню, и уж, не раздумывая, запрыгнул в седло, как там и был. Брэдвин жезлом коня ударил - скелет подпрыгнул и вверх рванулся. Демон- крокодил пасть раскрыл, зашипел, за нами нацелился. А остальное войско оказалось упырями не тронуто: часть молнии в земле угасла, и сразу же загорелись на лбах у людей зловещие печати. Значит, хозяин их прискакал.

- Прочь отсюда! - сказал Брэдвин коню-скелету. - Выноси, кляча!

Потемнело небо. Кони-скелеты помчались быстрее ветра, и Солнечный Ангел померк, оставшись где-то вдалеке, за серым вихрем. Стало холодать. Демон поотстал, но теперь ледяные порывы то и дело выталкивали Брэдвина из седла. Парень крепче сжимал поводья, жезл сунул в сапог, пригнулся пониже, прикрываясь лошадиной шеей в богатом доспехе. Оглянувшись, я успел заметить, что и Хротаг вцепился в луку седла, прижался к спине коня. А после я, чтобы не свалиться в тряске, скользнул Брэдвину за пазуху и сидел под рубахой да под кольчугой. Только холод и туда пробрался: почуял я, что у парня уж тело коченеет, и обратился за помощью к Пресветлой. Хоть и далеко она, хоть и не попасть ей в мир Древа сейчас - а вдруг поможет, как раньше, еще разок?

И вроде бы теплее стало. От амулета моего старого, мандрагоры, тепло пришло.

- Гезодар, - услышал я вскоре ослабевший голос Брэдвина. - Гезодар!

Домчались.

Опасаясь вывалиться, я всё же вылез на белый свет, глянул вниз сквозь снежный вихрь. И было чему удивиться: Гезодар покрылся льдом. Древо, которое так и не выкорчевал рогатый демон, покосилось, но вмёрзло в землю и потому держалось на прежнем месте. Крона его вся, до последнего листочка, теперь казалась выточенной из черного льда. Площадь опустела, разрушенных построек я уж не видел, но люди еще шатались по холоду, что-то ища.

Брэдвин, скрипнув зубами, погнал коня на макушку Древа.

Тяжёлый гул пронёсся по городу. Будто кто, завидев нас, очнулся от сна. А чего тут гадать - друзей у нас в этом Гезодаре нет...

Копыта ударили по ледяной кроне, раскрошили хрупкие листья. Кони-скелеты, лязгая чернёными доспехами с кровавой печатью, пытались удержаться на скользкой поверхности, возмущенно хрипели и рвались вверх. Но, видать, без приказа седока взлететь всё же не могли. Поэтому Брэдвин спустился кое-как со своего коня, и Хротага, примёрзшего к седлу, стащил вниз. Колдун закоченел, трясся, озирался очумело. Брэдвин, оглядываясь, щурился: мешал иней на ресницах.

- Вон он! - указал кривым пальцем Хротаг.

В небе появился преследовавший нас всадник. Брэдвин выхватил из сапога жезл, взмахнул - а рядом вспыхнула молния, пущенная сверху, и разбила купол кроны на миллион осколков.

Мы провалились в какой-то узкий коридор.

Кони-скелеты, всадник - все снаружи. Скелеты застучали копытами по скользкой верхушке, пытаясь зацепиться за лёд, да только видано ли дело: копытами цепляться. Всадник пальнул молнией снова, и от вспышки мы и ослепли, и оглохли. Покатились вниз.

Брэдвин рукой нащупал меня, что я всё еще держусь за плечо, и выговорил хрипло:

- Бежим!

Хротага я еще разглядел в темноте. Брэдвин ухватил колдуна за полу плаща и поволок за собой.

- Куда бежим-то? - крикнул я.

- Прямо! - ответил Хротаг. У него в руках засветился огонёк, маленький, но нам оказалось довольно.

Позади хрустальным звоном осыпались осколки кроны Древа. Что-то шипело, будто плавилось - а может быть, испарялся вскипевший лёд. Коридор быстро заполнился туманом, Хротаг протиснулся вперёд и с огоньком, почти неразличимым, свернул куда-то.

Брэдвин нырнул следом.

Мы очутились на развилке. Позади - шаги демона-крокодила. Впереди - неизвестно что.

Хротаг достал из промокшей котомки склянку, выпил какое-то зелье, остатки подал Брэдвину.

- Это что? - наспех спросил тот.

- Чтобы в темноте видеть. Демонам-то что, они и так видят, а нам приго...

Он даже не договорил. Крокодил прорвался сквозь коридор, поднял жезл, чтобы выстрелить.

- Куда! - крикнул Хротаг. Наверное, хотел сказать, что стрельбы молниями в тесном помещении - это верная смерть всем. Только демоны такой вот, человеческой, смерти не боятся.

Жезл выстрелил. Брэдвин едва успел прикрыться щитом, подаренным воинами. А я, сжавшись, как мне показалось, в малюсенький глиняный комочек, воззвал к рунам. Что там еще начертал на моём теле Хротаг?

И они сработали. Даже не знаю, от чего. Ни Лунной Девы, ни Солнечного Ангела не было под кроной Древа. То, что я называл плащом, сияло ярче молнии. Или так же почти, как молния...

Крокодила отбросило к стене, доспехи его оплавились - демон в них застрял, двигался неуклюже. Попробовал подняться, да лапы не смог разогнуть. Пасть разинул, зубами нас напугать решил. Только видели мы уже и не такие морды. Брэдвин, пересадив меня на плечо колдуна, выскочил из укрытия и в одно движение разрубил пасть крокодила. Демон, оставшись без верхней части своей головы, только размахивал попусту лапами. Отрубленная же челюсть скакала по полу, норовя добраться до ноги Хротага, который, впрочем, мало внимания обращал на эту гадость: вытащил еще одно зелье и, прошептав заклинание, открыл неприметную в тумане дверцу.

- Скорее, сюда, - буркнул колдун.

Мы проскользнули за ним.

Вокруг было темно, но я разглядел вдали огонёк.

- Где мы? - тихо спросил Брэдвин.

- Это сокровищница. Здесь темно, потому что только Агриэль приходит сюда, а ему свет не нужен, - ответил Хротаг шепотом. Голос у колдуна дрожал - боится...

Да и Брэдвину было не по себе, я, вернувшись к нему на плечо, сразу почувствовал, как парень дрожит. Только виду он не показывал, держался. И даже зелье берсерка не выпрашивал у колдуна.

А может, эта дрожь и не от страха вовсе? Ведь есть за что отомстить Агриэлю. За Илейф, семью, Этельнарда, Тейлин. И мне есть за что спросить с Короля. Нет уж, в этот раз ледяной правитель так легко не отделается. Я, хоть и мал, попытаюсь совладать с ним, остановить уничтожение мира Древа, отбросить Зло подальше. Или же избавить от него нашу землю насовсем. Иначе ради чего я сюда пришёл?

- Амулет мой светится, - сказал вдруг Брэдвин. Издали разглядел вещицу.

- Погоди, - остановил его колдун, оглядываясь.

- Тут кто-то еще есть, - понял я.

Пол под ногами шевельнулся. Мы едва устояли на ногах, побежали вперед. Что-то с силой толкнуло Брэдвина в спину, и я, не удержавшись, слетел с плеча, покатился по холодным плитам. Где-то далеко распахнулись огромные двери, и в зал, который оказался огромен, беспределен, ворвалась стража - берсерки. Единым темным потоком они влились в полумрак, размахивая алебардами и секирами, окружили нас. Снизу, из места, где мы только что стояли, вылезла рогатая голова - была она чуть меньше, чем раньше, но вполне могла и подрасти. Может, только магия сокровищницы удерживала рогатого демона в почти человеческом росте.

Хротаг остановился, рукой придерживая котомку. Судя по мокрому пятну, несколько склянок всё же разбились при падении. Но размышлять, чего мы там лишились, было поздновато - как бы теперь у нас не отняли жизни подоспевшие слуги Агриэля. Они ведь очутились в сокровищнице все разом, словно только и ждали нашего прибытия. Вездесущий и всезнающий Король не мог не заметить врагов в своём логове...

- Хротаг, - негромко сказал Брэдвин, оценивая взглядом бешеных берсерков, вставших в нескольких шагах от нас. - Дай мне то зелье. И я разнесу тут всё в крошку.

- Не могу, отрок Брэдвин. Тебе надо бы теперь трезвый ум иметь. А с этими я уж как-нибудь сам... - ответил колдун грустно.

- Трезвый ум, говоришь? - переспросил Брэдвин, сжимая рукоятку меча.

- Погоди, - сказал ему я.

Позади нас встал в полный рост рогатый демон. Деваться было некуда. Биться только насмерть - да и то, уйдём ли?

Отворилась еще одна, высокая, дверь в конце длинного зала. И в сокровищницу вплыли четыре великолепные фигуры в белых одеждах. Великие Белые маги. Агриэль.

- Вернулись? - сказал он нам.

Берсерки разом утихли, даже лязга оружия я не слышал. Только рогатый сопел натужно, ноздрями гоняя туман.

- Что ж, мы рады, - продолжил Король, улыбаясь нам четырьмя одинаковыми лицами. - Вы - последние, кто еще не смотрел в моё Зеркало. Знаете ли вы о нём?

- Знаем, - проворчал Хротаг, как всегда, скривившись на один бок. Бородавка на его носу торчала, будто пыталась угрожать Ледяному королю.

- Мне известно, кто ты, - кивнул ему Агриэль. - И кого ты с собой привёл. Подойди.

Хротаг, упираясь, попытался остановить движение своих ног по скользкому полу, но ничего не получилось. Оказался он пред лицами Короля.

- Убить меня хочешь, колдун? - усмехнулись четыре рта. - Этим?

Он снял с плеча Хротага котомку с зельями, крутанул одной рукой крайней левой фигуры и швырнул в толпу берсерков.

- Этим ты мне ничего не сделаешь, - сказал Агриэль. Лица его по-прежнему были бесстрастны. - Да и тем жалким големом, в котором ты понадеялся возродить великого Гетольфа Мармилокского, ты особого вреда не причинишь.

- Это верно, - прохрипел Хротаг, болтаясь в воздухе, будто повешенный на невидимой веревке. - Да мы и не хотели тебя убивать, Великий. Мы же просто вот с этим парнем пришли, вещь свою он вернуть захотел. Денег нам заплатил. Честно!

- Этих? - Хротага встряхнуло, и из штанов у него посыпались пентакли, которые он скопил за свою жизнь и забрал из сундука в подвале.

В следующий миг колдуна отбросило на берсерков, они схватили его, скрутили руки. Меня щелчком пальца Агриэль отправил в полёт - чуть ли не в глаз рогатому демону.

- Брэдвин, я рад тебя видеть снова, - сказал Агриэль. - Ты по-прежнему Избранный, знаешь ли ты об этом?

- Знаю, Великие маги, - ответил парень, делая шаг вперед. Голос его дрожал. - И я готов... служить.

- Взгляни в Зеркало.

Вот так. Вот и закончился мир Древа. И не возродится уже никогда.

Агриэль взмахнул всеми правыми руками своих фигур, и слабый огонек, что потерялся на фоне распахнутой двери, превратился в огромную глыбу льда. Король и Брэдвин встали перед Зеркалом.

- Что ты видишь, Брэдвин Вуд? - спросил Агриэль четырьмя одинаковыми голосами.

- Себя вижу, - ответил парень, и мне в его голосе послышались вполне живые нотки.

- И? - подтолкнул Агриэль.

- Вижу, что я великий воин, каким всегда мечтал стать. В золотых доспехах, с лучшим оружием этого мира. Победитель народов. Защитник людей.

- Так, - подбодрил Король. - А хочешь ли ты, чтобы это стало правдой? Я ведь могу помочь...

- Знаю, - ответил Брэдвин.

Упирающегося Хротага берсерки потащили прочь. Рогатый демон протянул лапу, чтобы схватить меня.

Брэдвин стоял слишком далеко - мне не допрыгнуть!

- Так ты согласен стать великим, как мы?

Брэдвин взялся за рукоятку меча - того, который Великие Белые наделили особой силой...

- Я очень хочу согласиться, - сказал Брэдвин. - Но дело в том, что... Я всего лишь ученик великого воина. А учителя моего звали - Этельнард.

Лица Агриэля исказились недоумением. Брэдвин выхватил меч, нанёс удар по ближайшей сверкающей мантии.

Король расхохотался. Лезвие заговорённого меча сломалось об одежды. Агриэль поднял все руки, чтобы нанести удар своей магией - или всем своим злом. Берсерки подобрались, подняли оружие, ринулись к Королю. Рогатый демон вылез из дыры в полу по пояс.

Я прыгнул.

Или нет. Я взлетел. Руны, к которым я воззвал в этот раз, питались тьмой. А тьмы вокруг было предостаточно.

Черный купол накрыл меня и Брэдвина, и это позволило отвести удар Агриэля. Демон разозлился. Впервые равнодушные маски исчезли с его лиц, обнажив то, что помнил я: страшные шрамы от магического оружия настоящих Великих Белых. И хребет, который вынул я - он ведь так и не нашел ему замену. Без хребта фигуры Короля стояли только благодаря заклинаниям.

Длинные белые волосы магических фигур взметнулись как от порыва ветра. Одежды заструились, развеваясь. Глаза Агриэля, все восемь, сверкнули ледяным сиянием, пробирающим до костей.

Черный купол моего рунного плаща накрывал нас от ударов. Рогатый демон пришел на подмогу хозяину и пытался догнать нас, но берсерки мешались под ногами. В их рядах тоже произошло смятение: со стороны, где держали Хротага, донесся взрыв, и множество рук и ног вперемежку с кусками доспехов полетело под потолок сокровищницы. От плаща они отскочили, нас не задев. Агриэль, с перекошенными лицами, выпрямился кое-как, пытаясь сохранить королевскую осанку. И заскользил прочь.

Почему?

У меня вырвался вопль, и рядом я услышал его эхо: Брэдвин тоже понял всё. Агриэль, не долго думая, забрал самое ценное, что было в сокровищнице, оружие против себя, амулет с каплей магии.

- Куда он пошёл? - прохрипел Брэдвин на бегу, стремясь успеть к закрывающейся двери.

- Думаю, в портал! - откликнулся я, пытаясь что-нибудь разглядеть в кромешной тьме вокруг.

- Эй! Братцы! - закричал издали Хротаг. Его-то мы в зале оставили!

Берсерки мчались за нами, рогатый демон расшатывал Древо и разбивал ледяные стены. Хротаг бежал где-то там, позади, отбиваясь от стражи припасенными за пазухой зельями. Действовали они отлично, то и дело раздавались взрывы, которые сотрясали стены. Мы оглохли, бежали вперед только потому, что там светился далёкий огонёк: может даже, это была мантия Агриэля. Он не собирался принимать свой истинный облик.

Берсеркам путь освещали ярко горящие печати на лбах. Тут уж не перепутаешь, кто свой, кто чужой. Но Хротага бросать было нельзя, и я дернул Брэдвина за рубаху. Мы остановились, развернулись.

Коридор был не так чтобы широк. Можно было берсерков придержать. Брэдвин выставил вперед щит, поправил шлем, поднял обломок меча.

- Спасите! - прокричал откуда-то Хротаг.

Мы ринулись в бой. Какое там зелье! У Брэдвина будто выросли крылья. Берсерки рубили щит, но замахнуться своими секирами в коридоре - куда им, наносили удары мимо. Я помогал, магия работала: рунный плащ исправно отражал попытки разбить шлем, отводил все удары в стену. Ледяная крошка сыпалась на нас колючим дождем. Брэдвин рубил и резал обломком меча нещадно, ногой отпихивал угодивших под удар берсерков. От тяжких ран их перекошенные кровавые лица угасали вместе с печатями. Серые тени падали к нашим ногам.

- Я тут, тут, - простонал Хротаг, выползая сбоку, между ног стражников. Ему в голову едва не угодили палицей - колдун увернулся и со слезами пополз дальше, под мою защиту. Опёрся на щит, но тут эту преграду один из берсерков перерубил топором. Хротаг вскрикнул, Брэдвин схватил его за капюшон, мы все рванули прочь.

Стражники полезли через груду мертвых тел.

Рогатый куда-то подевался. Ведь вроде бы следовал за нами - а нет.

И верно: вырос перед нами. Агриэль ускользнул в боковой ход, а демон-страж сокровищницы вывалился из пролома в стене, разнёс рогами потолок, лапищами раскрошил пол.

- Арбалеты, арбалеты за спиной! - прошептал Хротаг, предупреждая.

Брэдвин распластался по полу, покатился в сторону, волоча колдуна за собой. Демон зарычал, потому свиста болтов мы не услышали. А только ругань берсерков, мощный стон рогатого и чудовищный грохот - от того, что демон головой пробил потолок. Должно быть, несколько болтов попали в его толстую шкуру.

Мы пробежали у него между ножищ с когтями и вырвались в галерею. Снизу сюда вели три лестницы, и по ним поднимались люди. Обычные, не воины. Только мне стало жутко. При свете магических фонарей, висящих под потолком, я разглядел, что это идут жители Гезодара. У каждого светится печать демона-хозяина. А гул, который я поначалу принял за шаги, звучал не стуком каблуков, а одним только словом: "Магия!" Одержимые пришли за магией.

Брэдвин побежал. Я крепче вцепился в кольчугу. Хротаг кинулся за нами, но, конечно же, отстал.

- Скорее! Иначе они отрежут нас от дверей! - крикнул ему Брэдвин.

Колдун, ворча (я заметил это по движению губ) выудил из кармана склянку, отпил из неё. Хротага передёрнуло, и вдруг он обрёл невероятную прыть и даже обогнал нас в беге. Прикрывшись моим старым плащом, Хротаг принялся расталкивать горожан. Несколько одержимых оступились на лестнице, вызвав сумятицу.

- Сюда! - радостно закричал колдун.

Брэдвин бежал к нему. Я оглянулся: стены кругом были изо льда, и отражали бегущего. Только теперь и я увидел... Вместо парнишки в кольчуге с чужого плеча по галерее Древа скакал на великолепном белом коне воин в золотых доспехах. А рядом... Нет, не у него на плече, а рядом - мчался на вороном воин-колдун в плаще, сотканном из молний. Был этот воин молод - не то что я, седой...

- Эй! - Хротаг махал нам рукой.

И вместо него, кривого, с бородавкой, отражался в ледяных стенах белый маг в сверкающей, будто ангельская мантия, одежде, и похвалялся, что создал зелье мудрости для всех людей.

Заманчиво...

- Берегись! - закричал Брэдвин.

Хротаг, залюбовавшись своим отражением, не заметил, как один из горожан подобрался близко и уже готов был вцепиться колдуну в горло окоченевшими пальцами. Хротаг обернулся, завизжал от ужаса, оттолкнул одержимого. Тот оскалился: им управлял не разум, а печать на лбу.

- Магия вам нужна? - прорычал Брэдвин, останавливаясь перед толпой гезодарцев. - Идите за мной!

Хротаг, подпрыгнув, заторопился за нами. Брэдвин бежал что было сил. Мантия Агриэля пропала где-то среди ледяных отражений в конце галереи.

Но это было обманом. Высокая белая фигура выросла под потолком, из арок и льда галереи, обхватила колонны, которые держали потолок, вырвала их из пола. Гезодарцы посыпались по ступеням, будто куклы. Их амулеты, у кого еще остались, взмыли под потолок, волоча за собой своих владельцев. Люди задёргались в удавках из шнурков, пытались высвободиться - Агриэль помог им. Одним движением отсек головы тем, кто еще владел магией рождения. Тела повалились на покорёженный пол, едва не сбили с ног нас, застывших в ужасе посреди галереи.

Агриэль, теперь единая фигура в белой мантии, подхватил добытые амулеты, выжал из них магию и выпил её, будто воду из родника. С огромного кулака падали на лёд сияющие капли.

Стены дрогнули. Лёд начал плавиться. За спиной Короля возник водоворот, полный серых теней.

Хротаг, с круглыми от страха глазами, ущипнул себя за нос. Самое время! Я уж было хотел добраться до колдуна и отрезвить подзатыльником, но тут увидел. Бородавка. Ловким маленьким жучком отделилась от носа и, прошмыгнув мимо всех преград, мимо одержимых, мертвых, обойденная вниманием Агриэля - она поползла вверх по белой мантии Короля к рукаву, где, примотанный к запястью, висел последний амулет с магией.

Амулет Брэдвина.

Агриэль открывал портал. Куда? В свой мир, откуда явился? Но есть ли такой мир? Или это - мир, прежде разоренный демоном?

Древо пошатнулось. Я держался за Брэдвина, а он пока стоял на ногах. Гезодарцы окружили нас, но не трогали, зачарованные зрелищем сияющей в портале магии. Может быть, они видели в этом свете обещания Короля, которые он так и не выполнил. Вскоре глаза горожан начали мутнеть, а кожа на лице сморщилась. Волосы загорелись.

Мы стояли в окружении мертвецов.

- Не оглядывайся, - сказал я Брэдвину тихо.

Он смотрел на Хротага. Колдун ждал.

Агриэль открыл портал.

Души хлынули в галерею Древа.

Они были разъярены, стенали о потерянном, о жизни, которую променяли на магию - проданную Королю. Агриэль преобразился. Теперь он был в своём истинном обличье. Демон, каким его никто никогда раньше не видел. Тело его отливало золотом, сквозь кожу проглядывали черные бугристые вены. На голове вылезли обсидиановые рога, изо рта торчали клыки. Агриэль прорычал что-то неразборчиво, алые глаза полоснули по Брэдвину. Мертвецы вокруг нас пошатнулись.

- Ты видишь это могущество, упрямец? - раздался под сводами Древа сладкий, прежний, голос Великих Белых магов. - Неужели ты не хочешь быть одним из нас?

- Нет, - прошептал Брэдвин. Громче он ответить не мог: от ужаса голос почти пропал. У меня же глиняное сердце застыло в груди. Мог бы я еще раз умереть - рассыпался бы сейчас в прах.

- Смотри! - пропел сладкий голос Агриэля.

Портал начал расти. Мертвецы, сорванные с места ураганом, полетели в воронку, где их ловили давно почившие жители мира Древа. И демоны. Все были там рядом. Демоны служили Агриэлю - и продолжали мучить умерших.

- Ты же обещал людям Свет, - проговорил Брэдвин. Казалось, только я могу услышать его.

Агриэль разинул пасть, и нас смело его хриплым, оглушающим хохотом. Лошадиная голова с рогами приблизилась так, что стала видна каждая жилка на лице демона.

- Я демон лжи! - ответил Агриэль. Сизый язык его, как бич, хлестнул в нашу сторону. Я свалился с плеча Брэдвина, а парень покатился куда-то, к порталу, к воронке.

- Держись! - крикнул я. Да что там! Разве могу я, глиняный человечек, помочь...

Брэдвин уцепился за Хротага, неподвижно стоящего на краю воронки. На лице парня, когда он посмотрел на колдуна, отразился ужас, уж не знаю, почему. Но я бросился туда, чтобы прикрыть Брэдвина своим плащом.

- Возьми, - улыбнулся мне слепой Хротаг и протянул амулет. Бородавка снова была на носу колдуна.

Я схватил амулет, сунул его в руку Брэдвина.

- Альраун! Ты не сможешь меня остановить! - разглядев амулет, взревел уже не так сладко Агриэль.

- Я человек, - сказал Брэдвин. Я вскочил ему на плечо. Брэдвин взял амулет у Хротага из рук, ладонью сжал корень мандрагоры.

И шагнул в портал.

Что было дальше?

Я никогда не думал, что увижу "прыжок веры", и даже буду одним из тех, кто его совершит. Но на то я и герой, чтобы верить. Даже если никто кроме меня не верит в то, что на самом деле - правда. Или даже если верит только один человек. Которого мало кто за человека признавал.

Портал захлопнулся. Мы - то есть я, Брэдвин и Хротаг, оказались на разломанном полу в опустевшей галерее. Агриэль пропал. Остались только следы его когтей на стенах - лапами он последние мгновения цеплялся за лёд. Но кто и куда отправил демона... Мы? Или кто-то еще?

Велтзиэль?

- Ангел! - сказал Хротаг, улыбаясь. Выжженные глаза, которыми он когда-то смотрел в портал, обратились к нам.

- Ангел, - повторил я. Пресветлый спустился из арки, подлетел к нам. За ним - еще один. Вскоре ангелов вокруг стало не меньше десятка. Безмолвные, они прикоснулись к Хротагу, и тот, утерев слёзы, посмотрел на меня.

- Надо же, Гетольф, а ты прям как прежде! - удивленно воскликнул колдун. Я боялся оглянуться: ледяные зеркала обманывали. Но тут ангел похлопал меня по плечу, и я понял, что роста мы с пресветлым - равного. А значит, я больше не голем!

Брэдвин приподнялся, огляделся. Вид у него был измученный. Шлем помят, кольчуга изорвалась.

- А что же амулет? - спросил он у ангела, разжав ладонь.

- Знать, дело было не в амулете, - усмехнулся Хротаг. - Это ж ты у нас избранный! Вот и Агриэль ошибся: думал, его твоя магия из скляночки на шее погубит, а оказалось - ты сам колдун еще какой!

- Хорош, - Брэдвин поморщился от боли. - Я, кажется, и ноги и руки себе переломал... Болит всё.

- Это ангелы мигом поправят! - махнул рукой Хротаг.

- А амулет тогда зачем? - повторил Брэдвин, оглядываясь на ангелов. Один из них молча указал на ту руку Брэдвина, в которой всё еще был зажат корень мандрагоры.

- Для неё? - удивился Брэдвин. Он торопливо откупорил амулет...

- Погодите! - я сорвал с Хротага мой плащ и накрыл - Тейлин, появившуюся перед нами во весь рост, живую и невредимую. Ангел улыбнулся.

- Много я пропустила? - спросила Тейлин.

- Мы расскажем, - ответил я.

Вчетвером мы вышли в опустевший Гезодар. На горизонте виднелся дым. Под ногами хрустел тонкий лёд. В небе бежали тучи. Но Древо стояло, как и прежде, и даже листы приобрели живой вид.

- Где Агриэль? - спросил Брэдвин.

- Сгинул, до поры, - ответил Хротаг. - Пока опять не найдется паства, которая поверит ему. Еще один мир Листа Древа будет зависеть от того, во что верят его люди. Так всегда. Велтзиэль говорит - многое зависит от того, во что мы верим.

- Или во что нас научили верить, - добавил Брэдвин.

- Лишь бы учителя были хорошие, - сказал я.

- Не демоны, - усмехнулся Брэдвин. - Верно?

- Смотрите, - как же приятно звучал теперь голос Тейлин - оттого, что она вернулась к нам живая.

Ангел открыл портал. В нём виднелось Древо с серебристыми, будто волшебная роса, листами. Там пели пресветлые, порхали в листах, а у корней сидела вечная Душа мира Велтзиэль.

Тут уж я не сдержался, воскликнул:

- Да это ж Мармилок! Вот я и дома!