Дед и Внучка

Хозяин трактира - добрейший старик,
Голодных - насытит, пьянчуг - похмелит.
Его заведенье чудеснее всех,
Рекой льется пиво и радостный смех.

Одно лишь неладно - в безлунные ночи
Всегда у трактирщика грустные очи,
И внучку его Ульянку-красу
Нигде не видать, как и в небе луну.

Все пили и ели, не думал никто,
Что дедова внучка затеяла зло.
На лысой горе заклинанье читает:
Всю темную силу к себе зазывает.

Вампиры и бесы явились на зов:
"Приказуй Ульянка. Скорее мы ждем!
 Мой дед с бедняков и гроша не берет,
Бесплатно теперь все село пьет и жрет.

Людей в дармоедов добро превратило,
С ума всех свели халява и пиво.
Ступайте в трактир - проучите гостей,
Да так чтоб вовек не собрали костей!"

Ульянкин приказ нечистая сила
Исполнила вмиг как она и просила.
Неделю затем тела находили 
Всех тех, кто в ту ночь гуляли в трактире.

Народ извести душегуба пытался - 
 Казнили троих невиновных напрасно.
Злодея никак не выходит поймать.
Сам дьявол его покрывает видать.

Односельчанам своим сочувствовал дед,
Он знал кто виновник их страхов и бед.
Не мог он с ужасною мыслью смириться,
Что внучка его беспощадный убийца.

И как-то под вечер тихонько сказал:
"Ульянка ты люд изводить перестань
Нет сил больше видеть мне муки селян,
Скучаю я очень по радостным дням.

И знать не желаю, зачем и за что
Ты в нашей округе посеяла зло.
На кладбище мест для могил уже нет!".
Сказал грозя пальцем разгневанный дед:

"С нечистыми Улька якшаться бросай,
А то проучу я тебя так и знай!".
Но внучка над дедом лишь зло посмеялась, 
Угроз столь наивных она не боялась.

Наверное, зря слова старика
Ульянка тогда не всерьез приняла.
Как только она отвернуться успела
Внезапно в глазах ее все потемнело.

О голову внучки разбил дед слегка
Два новых, красивых цветочных горшка.
В сознанье ее привести попытался,
Но все было зря, как бы он не старался.

Лежит на полу бездыханно Ульянка,
Цветы в волосах, да в голове ранка.
Трактирщик потом осознал, что наделал,
И сразу стал думать, куда девать тело.

Решил закопать под кустом чайных роз,
У входа в трактир он тогда еще рос.
И снова в селе все по-прежнему стало,
Будто и вовсе беды небывало.