Было далеко за полночь. Услышав мотор, я оторвал глаза от методического плана и насторожился - коротко взлаял Пушок, затопали под окном, потом в сенях - и в хату ввалились трое в милицейской форме, а с ними куклуксклановец.
Я потряс головой, протёр глаза, но видение не исчезало - вот так оно бывает от напряжённой умственной работы и недоедания. Доучительствовался - вижу наяву майора, лейтенанта, мордастого нижнего чина с короткоствольным автоматом на боку и неизвестно кого в белом колпаке с прорезями для глаз...
- Всё сходится, Виктор Васильевич! - с ехидцей сказал куклуксклановец. - У меня фига в кармане, а он головой крутит. Он это! он!..
"Шизофрения, - у меня сердце упало, - острая форма!.."
- Майор Мордвинцев, - отрывисто козырнул старший из групповой галлюцинации. - Ваши документы!
- Из рук, из рук не берите! - заизвивался призрак в колпаке. - Пусть сам покажет!.. и пальцы кукишем сложите!
- Так... - по-черепашьи вытянув голову, майор вперился в мой паспорт. - Значит, Костромин Геннадий Петрович. Кем работаете?
- Учитель младших... и старших классов, - я понемногу входил в колею бреда.
- Ну, это неважно. Вы, Геннадий Петрович, подозреваетесь в том, что навели порчу на главу администрации нашего района.
Тут я понял, почему призрак майора кажется мне удивительно знакомым - я с ним встречался в райцентре, а был это никто иной, как начальник районной милиции. Что же? значит, всё это происходит на самом деле?..
- Позвольте... что за чепуха... какая порча?!
- Порча в виде сердечной жабы, - твёрдо отчеканил майор. - Алексею Степановичу плохо, он в кардиологии, на капельнице.
- Сними, сними порчу, - загнусавил куклуксклановец, - а то к тебе же и вернётся! Я Алексея Степановича отворотным словам научил; он там, в больнице, лежит и твердит - "Колдун, колдун, твори чудеса на свои телеса!.." Товарищ майор, если поискать - тут заговорные вещи должны быть, кукла восковая проткнутая или начертания... О! вот верёвочка с узлом! на кого узелок завязан, а?! ни к чему не прикасайтесь! я сам!
- Это сумасшествие какое-то, - решил я наконец возразить. - Майор, вы что же - верите во все это?..
- Факты, Геннадий Петрович, факты, - майор сел на мой табурет. - Вы обнаружены путем биолокации. Наш консультант, - ткнул он кукишем в куклуксклановца, снующего по комнате, - белый маг и ясновидец, вычислил вас, складывая карту района пополам, вчетверо и в восемь раз...
- Вот! и кукла восковая! - взвизгнул ясновидец.
- Положите муляж эмбриона на место!.. - дёрнулся я, но автоматчик зловеще хрюкнул.
- Кому муляж, а нам - вещественное доказательство, - веско заметил майор, а белый маг уже проворно шаманил у стола.
- Глядите! и здесь тоже! Чур меня! чур! каббалистические знаки нарисованы!
- Да о чем вы говорите! Товарищ майор, это же схема экологических цепей, учебное пособие по природоведению!..
- А может, хватит отпираться? ведь всё совпадает, - развёл руками майор, - и если я в чём-то поначалу сомневался, то сейчас последние сомнения отпали!..
Из своей каморки вылезла разбуженная шумом бабка Настасья - босая, в ветхой рубахе на дебелом теле, с крестом на отвислой груди и жидкими косичками, переплетёнными верёвочками. Подслеповатым бабкиным глазам предстала картина Репина "Арест пропагандиста" - растерянный постоялец, вооружённые власти и юркий разоблачитель, роющийся в бумагах.
- Забирают! - ахнула бабка, без сил пав на лавку. - За что ж его?..
- Вы, бабушка, не волнуйтесь, - утешил её лейтенант, - вам ничего не будет, а квартирант ваш - колдун.
Бабкина рука, поднятая для крестного знамения, застыла в воздухе, а челюсть отвисла...
- Ой, батюшки!.. а я гадаю - отчего лампадка всё время гаснет и гаснет?..
- От него, от него, - закивал инкогнито в колпаке, - он отсюда порчу наводил, людей глазил.
- И многих спортил-то? - бабка смерила меня тяжким взглядом.
- Одного - но кого! Алексея Степановича, главу района! лежит он в больнице, сердцем страдает от жабы...
- От водки он страдает, - вдруг резко сменила тон бабка Настасья, - сколько было её жрать - допился-таки, скот безрогий! хоть бы сдох наконец.
Возникшее неловкое молчание я попытался сгладить разумными словами:
- Давайте мыслить реально - все мы знаем, что Алексей Степанович ещё при старом режиме вёл нездоровый образ жизни, допускал излишества...
- Да что ты кругом да около, Петрович! - взвилась бабка. - Сколько он комиссарил в районе - столько и пил без просыпу! По литре в день и цельным поросенком заедал, пузо трехведёрное, мамон ненасытный! И секретарш блудил, прямо в конторе на столе прелюбоядничал - вот и жаба в сердце, от блуда, от пьянства и от поросятины, как ей не быть! Сидел там над народом, как хан какой, и раньше лютовал, а теперь и вовсе всех до края довёл - эта жаба ему кара божья! и за нас, старух, и за молодых!
- Та-ак-с, - потёр руки ясновидец, - записывайте - наговор был на водку и на поросёнка, с едой порчу навели. Тут целый терроризм - ведьмак и ведьма!..
- Вам отговорки не помогут, - нахмурился на меня майор, - вы за всё ответите.
- Таких законов нет! вы права не имеете! - уже почти с отчаянием я повысил голос, но майору было что ответить:
- Есть закон. Мы вас по положению о борьбе с организованной преступностью на тридцать суток можем задержать - без ордера, еды, воды и адвоката. Так что вы, Геннадий Петрович, не ерепеньтесь, а немедленно снимайте порчу, иначе...
Мордастый чин как будто невзначай снял автомат с предохранителя.
- Только без злобы, без злобы, - юлой заходил между нами белый маг, - злобу он может заклинанием отразить и в вас же послать, а вы всё делайте без чувств и как бы равнодушно, чтоб свою карму не нарушить...
- Колдуй, Петрович! - поднялась с лавки бабка Настасья, которой было нечего терять. - Колдуй, сынок! колдуй насмерть иродов, хватит им над нами надлыгаться!.. Натерпелись, моченьки нет!
- Сядь, старая! - рыкнул автоматчик, пихая её стволом, а маг замахал руками:
- Нет, нет, не так! Виктор Васильевич, я говорил вам - от чёрного наговора лучше откупиться, ведьмаки за плату работают...
- Да, - будто вспомнил майор, - был такой разговор. Только, Геннадий Петрович, давайте в разумных пределах мыслить; сами знаете, как у нас с наличкой... Впрочем, можно и продуктами, и промтоварами.
Бабкино воззвание и то, в чём ясновидец убедил милицию (а раньше того, похоже, и самого недужного Алексея Степановича) поставили меня в безвыходное положение - разубеждать присутствующих смысла не было, оставалось принять роль колдуна.
- Пусть выплатит задолженность по зарплате всем учителям района, - жестко, хоть и робея в душе, потребовал я.
- Ну, это уже шантаж! - возмутился майор. - Вам одному - пожалуйста, а всем... нет, всем не получится.
- Как же я коллегам буду в глаза смотреть?
- А мы вас через РОВД по отдельной ведомости проведём, там и получите, незаметно. А? или хотите - мы вас завучем в лучшую школу устроим?..
...Сторговались мы на должности директора школы в закрытом посёлке, состоящем под эгидой армии и имеющем бесперебойное снабжение и финансирование прямо из столицы.
* * *
Алексей Степанович, на мое счастье, отдышался в больнице и вернулся к должности на своих ногах. Моя жизнь тоже наладилась - но слава чёрного колдуна и съёмщика порчи прочно прилипла ко мне и по начальственным каналам достигла самых высоких сфер.
И вот снова - над посёлком, клекоча, зависло что-то с Георгием Победоносцем на хвосте и орлом на борту; спецназ на лету выпрыгивает из машины и оцепляет школу.