Отчет о путешествии, проделанном мною по маршруту Москва-Тверь-Селигер-Псков-Новгород-Валдай-Тверь-Москва.
Машина: УАЗ 3962 (санитарка) 1986 года выпуска.
Экипаж: Дмитрий и два его сына, шести и одиннадцати лет, Антон и Андрей.
Время в пути: трое суток с небольшим.
15 июля 2001 года, 12.00
Вроде бы все было взято: три запасных десятилитровых канистры для бензина, две десятилитровых канистры с водой для вечно текущего радиатора, одеяла, теплые куртки, теплые носки и резиновые сапоги, фонарик, котелок, кастрюля с проволочной ручкой, кружки и ложки, нож. А также - запасной ремень генератора, запасной бензонасос (сойдет и от Москвича, - подумал я). Да и все. Наши женщины: моя жена и сестра жены с детьми, моей двухлетней Сашей и Ольгиным трехлетним Олежкой, провожали нас в дорогу.
Мы уезжали с дачи, расположенной на 144-м километре Белорусского направления. Четыре километра корявой грунтовки, и машина, крякая на кочках, выскочила на асфальт и стала набирать скорость.
Водил я машину с февраля 2001 года, и начал свою славную карьеру, помяв крыло Нексии (чуть погнут капот и 120S-) и подъемом с переворотом на Минском шоссе в марте того же года (две вмятины и капающий бензобак). О том, как надо регулировать зажигание, имел весьма смутные представления, и поэтому сильно удивлялся тому, что машина плохо тянет, перегревается и кушает хорошо если двадцать литров на сто километров.
Выехал на дорогу, ведущую на Поречье. Проскочил Заболотье. Машина идет километров шестьдесят - больше разогнать не получается. Жара. Включил печку и открыл окна. Дети ругаются между собой сварливыми голосами.
Дор. Заправка. Залил 56 литров бензина в левый бак и еще тридцать в канистры. Правый бензобак не работает, и держится на проволочках.
13.30. Весь в пыли и в жару добрался до Шаховской. Культурный городок с чистыми улицами и зелеными насаждениями. Заехал на вокзальную площадь и спросил у таксистов дорогу на Тверь. Объяснили: прямо, по центральной, потом направо. Купил бутылку воды для детей и двинулся.
Есть какая-то прелесть в этих двухполосных дорогах, по которым редко-редко ходят машины. Кругом красота - леса, поля, перелески, деревни с причудливыми названиями. То мелькнет скелет старой церкви, то старая ферма, то двухэтажная вилла, дико смотрящаяся посреди полуразвалившейся, пыльной деревни. Ура, Лотошинский район. Андрей, старший сын, уверяет меня, что скоро Тверь.
15.00 Твери все не видно, дорога нудная, шея болит. Машину разогнал до семидесяти, и тут же что-то начало хрюкать и дребезжать. Оказалось, в дверце развинтились все болты. Завинтил как мог. Думаю все время об уровне в заднем мосту. Мост мне переставили после первой тысячи километров, которые прошла моя машина после покупки: съелись зубья у шестерни, все разлетелось и поломалось. Поставили от 469, а там 39 зубьев, а в переднем 41 зуб. Теперь на двух мостах особо не поездишь. В итоге, передний мост, коробка и раздатка имеют пробки, открывающиеся квадратом на 10, а задний - пробку под шестигранник, которого у меня не было. При этом все агрегаты "плачут" масляными слезами. Финиш.
Проверил еще раз по карте. До Шаховской я шел по федеральной дороге Р-190. Сразу после Шаховской пересек Рижское шоссе и двигался по Р-90. Заправок нет, а те, что есть - на ремонте. Удобнее всего на этой дороге заправляться в Доре. Там и бензин дешевле. Следующая нормальная заправка уже непосредственно перед Тверью.
За Микулино мы выехали за границы Московской области. Еще полчаса и пейзаж стал унылым, чисто степным. На обочине мама и дочка. Остановился, и они попросили довезти до Твери. Что же, это к лучшему.
Заправка, пересечение с М-10 (или это не М-10?) Дома, дома. Сначала двухэтажные, потом деревенские. Мама и дочка слезли, взяли свои лопату и тяпку (дачники, догадался Штирлиц) и заплатили тридцать рублей. Каюсь, взял. Денег в обрез. Ура, я в Твери.
Мама с дочкой давно ушли, а я все никак не мог двинуться с места. Машина перестала заводиться. Стартер не двигался. Попытался завести вручную - бесполезно. Солнце раскалило машину.
Папа, мы поедем? - спросил Антон.
Я вышел, и от души пнул левый скат. Потом залез в кабину, открыл и выкинул в салон "кастрюлю" и начал мучить движок. Для начала по очереди вывинтил свечи и заменил их новыми. Потом снял воздушный фильтр, вынул до отказа подсос. Завелась. Я поставил на место воздушный фильтр, кастрюлю, и медленно поехал по тверской улочке. Потом добрался до одной из главных улиц, по которой ходили троллейбусы, поспрашивал где находятся автозапчасти и купил шестигранник. Уровень ТАД в заднем мосту оказался нормальным. Мы заехали куда-то, не знаю куда, где был маленький рыночек, где я купил картошки, консервов, сахара, чая и пряников; книжный магазин, где я приобрел атлас автодорог России (очень хороший, кстати, атлас, выпущенный в 2000 году издательством "Астрель"), затем по троллейбусным маршрутам поехал через весь город, и оказался на М-10.
В мои планы входило заночевать на Селигере, а на следующий день двинуть на Псков. Теперь, имея хоть приблизительное представление о том, что где находится, я считал, что никаких проблем возникнуть не может.
16.30. Я выехал из Твери. Прекрасное, но сильно оживленное шоссе, все куда-то спешат. Разогнался до 75 километров и сам поразился своей наглости.
Каких-то сорок-пятьдесят минут, и показался Торжок. Не ведая худого, я проскочил поворот на него и попилил дальше. Остановился у какого-то кафе-шашлычной, где тусовались дальнобойщики, и начал спрашивать их, как попасть на Селигер. Наконец очередь дошла до черного мерседесовского джипа, в котором сидел неприятный человек с зализанными светлыми волосами, тонкими злыми губами, в черных очках и белой рубашке с коротким рукавом. Левой рукой он похлопывал по рулю. На руке был золотой перстень.
- Скажите, как ехать на Селигер, - спросил я у него.
Он медленно повернулся ко мне. Я был в черной бандане, бородатый, в рваной синей куртке и зеленой майке, на которой отпечатался масляный след от ключа на 14.
- Братан, - сказал он мне. - Ты же его проехал...
Через полчаса я был в славном городе Торжке. Хотя славного там ничего нет, если не считать старых двухэтажных домов XIX века и красивой церкви на холме. Остановился около милиции, чтобы спросить дорогу и заглох. Машина явно перегревается. Милиционеры вежливо сообщили, что надо ехать на Осташков. Втроем, с детьми, ищем Осташков на атласе. Не находим. Имеется какой-то Осташков, но явно не тот. Перепутал и поехал на Лихославль. Вернулся. Дети еле живые. Пошел по дороге на Осташков. Кончилась вода, дети хотят пить. Остановился за деревней Ключи - голосовал водитель Волги. Белая, 3110. Каким-то чудесным образом у него полетела сигнализация, и через нее, как он объясняет, накрылась остальная электрика. Случилось это у родника. Съехал к роднику, зацепил Волгу и отвез ее к дороге. Между делом мы набрали родниковой воды во все емкости.
Без остановки проехали Селижарово, и перед самым Осташковым остановились заправиться. В баке осталось совсем чуть, я опять залил полный.
Вот и Осташков. Озеро, краны, корабли. Дети хором кричат ура. Тут же, у водонапорной башни, машет рукой гаец.
- У вас есть пропуск в курортную зону?
- ???
- С вас тридцать пять рублей.
Я дал полтинник (у меня лежали специально наменянные).
- У меня нет сдачи. Но я дам вам буклетик про Селигер (сервис, блин).
Дал какой-то листочек, и порекомендовал никуда не отвлекаться и пилить до самого упора, на Свапуще. Там, мол, хорошо и красиво.
Проехал Осташков. Пошел дождь. Дорога в выбоинах. Полчаса гонки по скользкому асфальту, и я проезжаю Свапуще. Черные избы, неработающая колонка на улице, лодки, сети рыбачьи. Спросил у местных, где можно остановиться, они махнули рукой - дальше, мол.
Дальше были несколько брошенных домов, лес, куда-то уходящая дорога. Выбрал поляну, и съехал вниз, градусов под тридцать. Костровище, даже рогатины сохранились. Дал старшему картошку, нож и кастрюлю, велел начистить картошки для супа. Младшего посадил караулить машину, а сам с топором (у меня в буханке топор штатный всегда есть) пошел рубить дрова. Лес черный, мокрый. Вернулся с дровинами - Андрей бегает и отмахивается - бросил и кастрюлю и картошку. Дикое количество комаров. Костер не разводится. Плеснул бензина - занялось моментально. Дочистил картошку, сварил, добавил рыбные консервы. Вскипятил чая. Андрей поел, Антон не стал. Он слишком маленький для такого путешествия - в свои шесть лет совсем еще ребенок. Отказался и от чая. Жена дала гречку с соевым мясом в термосе - он поел оттуда. Десятый час. Уже почти темно. Я включил свет в салоне и собрал палаточную раскладушку, которая сохранилась у меня еще со старых времен. Еще у меня имелось две кровати: одна - по борту, другая - поперек, параллельно кабине. Андрея положил на раскладушку, Антона - на кровать параллельно борту. Сам лег на другую кровать. Комаров в машине нет - запах бензина и масла валит их наповал. Совсем темно. Романтика, блин. Черные тучи ходят над лесом, на горке стоит заброшенный дом, все напоминает картину из какой-нибудь старой сказки. Только на озере всю ночь дрожат огоньки.
Утром машина покрыта росой, дети спят без задних ног. Я вылез, помыл посуду в озере, завелся и выехал на шоссе. Комары замучили конкретно.
Дети проснулись, попили холодного чая и закусили пряниками. Мы пошли к озеру, Андрей собрал удочку и половил рыбы. Поймали маленького, жалкого карасика. Такого жалкого, что отпустили назад. Кругом, куда ни пойди, коровьи лепешки - как засохшие, так и свежие. Ага, а вот и коровы. Их выгоняют на все свободные от леса места. Я провел совещание, пообещал Андрею много больших и малых озер, Антону - бочку варенья и корзину печенья. Главное - доехать до Пскова.
16 июля 2001 года. 8.30
Доезжаю до Свапуще и ищу дорогу на Рвеницы. Вот она, на карте. А передо мной грязный, разбитый проселок. Да...
Разгоняюсь до пятидесяти. Машина подпрыгивает, грохочут вещи в салоне. Шестьдесят. На поворотах начинает закидывать зад. Довольно приличный грейдер. Ой, что это. Прямо из-под колес выскакивает голенастая птица, взмахивает крыльями, несется впереди нас и взлетает. Аист. Вскоре проезжаем деревню, уставленную шестами с тележными колесами на них. И на каждом колесе гнездо аиста. Красивые птицы. Видели аистят. Ребята в восторге.
Добрались до Молвотиц. Предлагаю пойти в обход Демянска на Висючий бор по "прочим дорогам". Без возражений. Проскакиваю несколько деревень, не отмеченных на карте. Люди на улице оборачиваются и смотрят вслед. Кажется, мы единственная машина, проехавшая здесь за несколько дней. Потом дорога превращается в две колеи, залитые водой. Поперек дороги бревно. Перескакиваю на второй скорости. Утопаю в колеях, еле продвигаюсь вперед. Вышел из колеи, включил второй мост. Машину водит туда-сюда из-за того, что колеса вращаются с разной скоростью. Дорога превращается в озеро жидкой грязи. Проскакиваю, царапая корпус кустами и ветками. Впереди - кошмар, напоминающий хроники времен Великой Отечественной. Боюсь, даже Урал не пройдет. Двигаюсь вперед.
- Папа, может хватит, - кричит Андрей.
Я понимаю, что он прав. У нас нет лебедки, у нас нет лопаты (я тогда еще не купил складную, специально для машины). Я - один, дети не в счет. Здесь никто не проедет в ближайшую неделю.
С трудом разворачиваюсь на каком-то болоте и иду назад по собственным следам. Весь в грязи снова въезжаю в Молвотицы, и двигаюсь на Демянск.
Я думал, что Демянск это город, а это, по-моему, большая деревня. Картина довольно унылая. И заправок нет ни шиша.
Дорога разной степени разбитости, и очень тормозят движение коровьи стада, которые меланхолично пересекают путь, в течение получаса, или идут по тому же маршруту, что и я, только с несколько меньшей скоростью, и не думая уклоняться в сторону. Два раза ждал, третий раз пошел на таран, не убирая руки с сигнала. Потихоньку пробрался сквозь стадо, и газанул.
В 13.00 добираюсь до Старой Руссы. Спрашиваю у бабушек на центральной площади о местных достопримечательностях.
- Памятник Ленину, - говорит одна.
- Башня, - говорит другая.
В башне устроили вино-водочный магазин. Я сфотографировал детей на фоне этой сомнительной достопримечательности, потом мы пообедали в местной столовой, я купил детских книжек, еще воды, и мы двинулись дальше. С некоторым содроганием я проехал по деревянному мосту (грузовикам там ездить вообще запрещено, а насчет меня - не знаю). Гоню на Шимск. В десять вечера (ха-ха) там перекрывают мост из-за ремонта.
14.30. Проскакиваю Шимск и оказываюсь на А-116 Новгород-Псков. Ничего себе дорога, особенно вначале. До Боровичей еду без особых проблем, хотя дорога значительно сужается и становится хуже. Смутило, что километраж до Пскова не уменьшается, а увеличивается. Спросил у местных. Оказывается, это если ехать через Остров. Фигушки, пойдем напрямую
16.00 Жуткого качества грунтовка. Меня обгоняет на полной скорости Ауди. Тормозит, я объезжаю его. У водителя Ауди взыграло оскорбленное чувство собственного достоинства. Обогнал опять, и вдруг - блямс. Стоит, не шелохнется. Я пропрыгал по ухабам мимо него, и вдруг получил сильный удар в передний мост. Остановился. Бульник. Даже клиренс высокий не помог. Мост в полном порядке, что характерно.
Какая грязь кругом. Какие жуткие дороги. Подвез бабку, которая пьянствовала у друзей в соседней деревне. Язык заплетается, платок головной в крови.
Наконец, пошел асфальт. Красотища, небо, облака, холмы. И все пытаются тормознуть машину. Что я вам, такси что ли?
Пожалел одну тетку, а влезло человек семь. Труба. Оказывается, автобус отменили а людям надо в Псков. Заодно и дорогу пусть покажут. Ну, какая там дорога, - все прямо, да прямо.
Пересекаю шоссе М-20. Дома, дома. Вот и Псков. Неужели добрался? Радоваться сил нет.
Все время думаю о том, что надо сменить хотя бы сиденье водителя. Позвоночник болит, затекает шея.
Проезжаю исторический центр, с его башнями и стенами, мост через Великую, и заворачиваю к малозаметной четырехэтажной гостинице "Турист". Очень рекомендую - непритязательно, но уютно. Поставил грязный, пыльный УАЗ на стоянку возле гостиницы. Пять часов вечера с минутами. Ура. Меня шатает.
Кром праздничный и светлый. Великая - чуть красноватого цвета, наверное от торфа, люди в ней купаются. Договорился с администратором гостиницы. Пришли, принесли вещи. Дети просят идти гулять.
Сначала пошли и поели в гостиничном ресторане, вышло рублей 150. Потом отправились гулять. Я, извинившись перед детьми, выпил одну за другой две бутылки пива и почувствовал некоторое облегчение. Гуляли до темноты - лазили на башни, на стены, ходили по берегу. Пошли в город, погуляли по нему. Вернулись в номер, попили чаю и я велел всем спать. Дети запротестовали, но я подавил бунт в зародыше.
Этого ли я хотел, когда отправлялся в путешествие? Не знаю. Все дело в том, что нет компании (дети, конечно, тоже компания, но все-таки не та. К тому же ответственность за них большая). Мысли разъезжались, я моментально уснул. Андрей с Антоном тоже.
Утро, 17 июля. Упросил ключ у дежурной. Та почему-то извиняется, с виноватым видом. Оказывается, приехали командировочные, перепили и дрались. Один даже оторвал перила от лестницы и дрался перилами. А мы на редкость хорошо выспались.
С утра спустился к машине - внутри бардак, снаружи - грязь. Заводится с трудом. Утром погуляли до Гремячей башни, где я узрел УАЗ, сворачивающий в неприметные воротца. Внаглую пошел на КПП, и спросил у охраны, есть ли у них башковитый парень, который эти УАЗики чинит. Тот позвонил какому-то Михалычу, и вышел парень (по-моему, Борис) в пятнистом камуфляже, с сержантскими погонами, какими-то висюльками на груди, и с пистолетом на боку. Поговорили про машину, он попросил ее подогнать, чтобы можно было разговарить более предметно.
Пока подгонял машину, сменилась охрана. Охранник выпучил на меня глаза, а я с перепугу забыл, как зовут механика. Попросил Михалыча. Выскочил лысый усатый майор с орденом Мужества, медалями, и какими-то значками, и начал напирать на меня с вопросом:
- Откуда вы узнали про нас? Кто вам сказал?
Я начал с ходу что-то лепить, поскольку правду говорить было просто неприлично. Я раньше работал в "Красной Звезде", поэтому сказал, что мы когда-то делали про них материал, а я заехал по старой памяти - но майор отвечал, что там про них писать не могли.
"Внутренние войска, - подумал я. - Похоже на какой-то спецназ, но на рукавах нет характерных нашивок. А для конвойников слишком круто".
Вышел смеющийся Борис, что-то сказал Михалычу, и тот, продолжая ворчать и бурчать себе под нос, ушел. Борис посмотрел на двигатель, скривился, покрутил немного стартер и сказал:
- Все надо регулировать, но сам не трогай, если не соображаешь. Плохо будет заводиться - сними воздушный фильтр и прямо в карбюратор капни бензина. Одну-две капли. Можешь в пластиковой бутылке дырочку сделать, и из нее.
Потом подкрутил винт на карбюраторе, послушал и кивнул. Записал мне в книжку свой номер телефона на случай, если я поломаюсь в пути ("Ты позвони, разберемся") и с благодарностью принял два пива.
А мы поехали на пляж, на реку Великую, где я украдкой помыл машину, а ребята искупались и половили рыбу (не ловится там ничего).
В 16.00 мы выехали из Пскова и пошли на Новгород. При выезде из Пскова я заправил полный бак.
Двигался по М-20 до Николаево, там свернул направо и спустя два часа выехал к Шимску. Там встал на шоссе Новгород-Псков и в 19.00 был в Новгороде.
Встал на стоянку у какого-то ресторана, рядом с БМВ и Мицубиси-Паджеро. Видок, конечно, еще тот. Мы оставили наш вездеход и пошли гулять по Новгородскому кремлю. Зашли в Софийский собор, потом спустились к Волхову, и Андрей с маниакальным упорством попытался что-нибудь поймать в Волхове. Бесполезно. Когда стало совсем темно, я посадил ребят в машину. Машина не заводилась где-то минут двадцать (когда я потом разобрал стартер, то обнаружил, что щетки там были толщиной миллиметра в два, остальное съелось за долгие годы эксплуатации машины. К тому же, от стартера потерялся один из винтов, и поэтому он был наполовину развинчен). Потом мы поехали дальше - на Валдай.
Дети быстро заснули. Есть какая-то прелесть в ночной езде. Приборы светятся, работает движок, машина движется в темноте, освещая фарами путь перед собой. Какой-то особенный уют.
Машина не тянет на подъемах. Грешу на перегрев бензонасоса (а виновато было не выставленное зажигание и сломанное кольцо на одном из поршней). Подтекает масло из переднего и заднего сальника, но у меня с собой запас. Что хуже - кончилась резинка на щупе. Смастерил из прокладки на кран некое подобие и заткнул. Насколько хватит - не знаю.
Заправился в полной темноте, на колхозной заправке. На шоссе меня все время обгоняет большегруз. Потом - я его, потом - он меня. Машина не идет больше шестидесяти.
00.10. Валдай. Пустые улицы. Останавливаюсь на спуске, ставлю на ручник и бегу спросить у бабушки, как проехать в центр. Та начинает объяснять, но тут же я вижу, что машина поехала без моего участия. Андрей моментально проснулся, перелез на руль и начал давить тормоз. Будет толк из парня.
Приезжаю на центральную улицу и вижу везде знаки, запрещающие парковку. Хожу, думаю, что делать. Дети спят в машине. Проходит бородатый бомж (и тут они есть) и рекомендует мне спуститься к озеру и встать прямо в парке, где обычно стоят машины, приезжающие на рынок торговать.
УАЗ НЕ ЗАВОДИТСЯ. Вместе с бомжом толкаем его к спуску, я вскакиваю за руль и втыкаю вторую скорость. Завелся. Бомж бежит рядом и просит "пятерочку". Даю ему десятку и мы расстаемся.
В свете фар видны гипсовые львы, медведи, зайцы, игрушечные крепости. Машина идет по дорожке детского парка, выныривает из-под деревьев и останавливается на берегу Валдайского озера, рядом с причалом. Здесь мы сможем остаться до утра. Я ложусь, но сон не идет. Забываюсь часа на четыре.
Утро. Светло. Я вышел на утренний променад и вижу старушку, которая с матюками гоняется за сбежавшей козой. Сзади гавкает старухина собака. Цирк.
Попил кофе в местном кафе, умылся. Разбудил ребят. Они ошарашены открывшимся видом. Покормил их в кафе, и они бродят по берегу. Принялись с другими ребятами ловить рыбу. Потом мы сходили пообедать, и я два часа копался в двигателе. Переставил бензонасос (сам не знаю, зачем, лучше от этого все равно не стало), подтянул крепления, карданные болты, долил масло.
Валдай - хорошее место. Но еда здесь неважная, а пирожки вообще лучше не покупать - если не отравишься, то расстройство гарантировано. Маленький город, и довольно грустный.
Андрей наловил кучу мелких рыбешек и всю кучу оставил местным пацанам.
18 июля. 14.30. Пошел дождь. А нам пора в дорогу. МАШИНА НЕ ЗАВОДИТСЯ. Вместе с местными толкали ее вручную, и завели с толкача. Глушиться не рискую.
Вперед, на Тверь.
Шоссе Петербург-Москва примечательно само по себе. А местные жители стараются сделать его еще примечательней. Выставляют на продажу начищенные самовары, вывешивают коврики, вяленую рыбу. Больше всего - рыбы разных сортов.
Проехали Вышний Волочок. Дорога идет сначала по дамбе Вышневолоцкого водохранилища, потом по городу, с его трех-четырех этажными блочными домами. Дождь превращается в град, а град - в какое-то стихийное бедствие. Дворники не справляются, дорога просто кипит. Снижаю скорость до сорока, потом до тридцати. Начинает отовсюду капать. Ничего, зато машину мыть не надо.
Прошел поворот на Торжок. Уже близко. И ребята извелись - следующий раз радио возьму. Или телевизор. Вот и Тверь
Солнце, жара.
Опять дождь. Стоит на обочине девушка. Пустил, чтобы спряталась от дождя. А это не просто девушка, а дама определенной профессии. Но тоже ведь человек. Посидела, дождь переждала и - до свидания.
А мы - на бензоколонку, заправляться. Там очередь. Встали. Очередь подходит. МАШИНА НЕ ЗАВОДИТСЯ. Посадил Андрея за руль и оттолкал прямо к автомату заправки. Заправился. Машина завелась. С трудом нашел место, откуда я выворачивал на Тверь. Теперь мне кажется, что я уже дома. А до дома еще километров двести. Если быть точным - 164.
Шаховская. Пролетаю без остановки. Вернее, проползаю, потому что выше шестидесяти машина не идет.
Дор. Торможу, не выключая двигателя и посылаю Андрея в магазин за водой. Андрей выглядит просто замечательно: запыленные брюки, кроссовки, и грязная майка, на которой отпечаталась его масляная пятерня. Но там очередь, и мы, несолоно хлебавши, едем дальше. Где-то под Дором Андрей и Антон начинают бурно выяснять отношения. Дело доходит до драки. Все устали. Нет ни воды, ни чая, ужасно хочется пить.
Проезжаем Заболотье. Поворот на Вешки. Еще пять километров, и мы сворачиваем на грунтовку, ведущую к даче. Машина скачет по кочкам километрах на двадцати. Вдруг - такое ощущение, что потерялась искра - машина заглохла. Все, конец. До дачи еще два километра. Раскаленный двигатель медленно остывает. Стартер не крутит. Кривой стартер не помогает. Все искрит - масса плохая. По дороге идут два местных мужика. Взялись помочь. Долго копались в потрохах машины, обрезали мне провод на втягивающем, перепутали остальные провода, и, наконец, я их прогнал, закрыл машину, и пешком мы двинулись домой.
В десять вечера я постучал в двери дачи. Мы все были совершенно измучены.
- А где машина, - спросила жена.
- Там, - неопределенно махнул я рукою.
- С возвращением! А мы уже заждались.
Машину мы починили только через два дня. Грохоча и дымя, она подкатила к нашему дачному домику, и мы долго мыли ее запыленные, исцарапанные бока, выбивали полные пыли одеяла и прибирались внутри. Но скоро я опять начал тосковать. Мне хотелось в дорогу...