Аннотация: история реальная и тяжелая, произошла в конце 90-х начале 2000 годов, уже не дикий капитализм, но ещё и не цивилизованный, и бизнесмены еще той бандитской закалки, к ним прилагаются разнокалиберные бандиты, мошенники и воры всех мастей, в общем, полный набор, а ещё люди, озлобленные, равнодушные и жестокие.
Глава 1
Мелодия первая - София 9 лет.
- Завтра ты сама пойдешь в музыкальную школу, мне некогда, я работаю, - холодно говорит мама, глядя на меня, я киваю в знак согласия, спорить бесполезно, родительница не терпит неповиновения, а отказов не слышит.
Лучше согласиться, а то будет злиться и молчать неделю. Я давно поняла, мама меня не любит, но за что не догадываюсь, а объяснять она не хочет. Я не хотела учиться в музыкальной школе и, тем более, играть на скрипке, но мама решила - я должна чем-то заниматься, чтобы никаких дурных мыслей в голове не возникало. Она совсем меня не знает - у меня дурных мыслей никогда не было, я никогда не прогуливаю и не опаздываю в школу, учусь на отлично, четверки бывают редко. С подругами общаюсь только в школе, а вечерами делаю уроки и сижу дома, даже телевизор почти не смотрю, люблю читать, часто готовлю ужины, ну и уборка на мне. И с чего вдруг родительнице думать, что у меня могут возникнуть дурные мысли?
Отца я совсем не помню, единственные воспоминания детства - громкая ругань родителей, они даже двери не закрывали, кричали так, что соседи в стенку стучали, а на следующий день наша соседка бабушка Анюта, встречала меня после школы, гладила по голове, протягивала конфету и почему-то тихо называла сиротинушкой. А потом отец громко хлопнул дверью, и в квартире стало тихо, только мама иногда на меня кричала. Жили, как все, особых обновок ни у меня, ни у родительницы не было, но в лохмотьях не ходили, учебники и другие пособия у меня были всегда, родительница считала, что учеба - это главное, а вот на кино и другие развлечения деньги я получала редко, хотя и просила редко. Родительница всегда была недовольная, ни улыбки от неё, ни доброго слова не дождешься, придет с работы, зыркнет на меня и часто за вечер даже слова не скажет, сначала это обижало, а сейчас уже нет, привыкла.
В музыкальную школу она отвела меня два дня назад. Милая пожилая женщина попросила пропеть несколько строчек из любой песни, потом пела сама, а я повторяла, потом села за рояль нажимала на клавиши и мы тянули звук, и в итоге заключила, что слух у меня есть, пальцы длинные и тонкие, и нужно только выбрать музыкальный инструмент. Почему родительница назвала скрипку, не знаю, я попробовала протестовать, но она строго посмотрела на меня и я закивала в знак согласия. Первое время скрипку мне выдадут в школе, ну а через пару месяцев, если я покажу себя, придется покупать свой инструмент. Я надеялась, что не подойду к этому инструменту или он ко мне, уж очень не хотелось ходить в музыкальную школу.
***
Как позже выяснилось, я подошла к скрипке, а потом мне понравилось и инструмент купили.
Мелодия вторая - София 13 лет.
Вбегаю в больничную палату, мама лежит под одеялом, худая, бледная, глаза закрыты, две её соседки осторожно встают и выходят в коридор, чтобы не мешать.
- Чего пришла? - Холодно спрашивает мама и открывает глаза, - деньги кончились, так у меня их нет и в больнице взять их негде. Думай сама, как будешь выкручиваться, на меня не рассчитывай, с работы уволили, твой папаша переехал, да и толку от него никогда не было, а других родственников у тебя нет.
- Я пришла справиться о здоровье, - тихо говорю я, подходя к её кровати.
- Не верю я тебе, ты вся в своего папашу, уходи видеть тебя не хочу, - родительница закрывает глаза, я разворачиваюсь и выбегаю из палаты.
***
Вечером следующего дня, я впервые играла на улице, спасибо моей доброй учительнице музыки Андриане Матвеевне, она позвонила бывшему ученику, который подрабатывал на улице и он взял меня в свой небольшой оркестр. Есть на свете добрые люди! Родителям не нужна, а чужие помогают.
Мелодия третья - София 14 лет.
Они появились неожиданно, семь высоких бритых парней в кожаных куртках, черных штанах и китайских кроссовках. Я не успела спрятать инструмент в футляр, его выхватил один из нападавших и со всего маху ударил о землю, скрипка разлетелась на куски, я закричала и попыталась прикрыться рукой, мою руку сжали до хруста, а потом был удар в голову, я упала на асфальт, темнота.
***
Очнулась я в обшарпанной палате. Из облупившихся окон сквозило, под тонкой простыней голое тело покрылось мурашками, даже зубы застучали, на руке гипс. Не быть мне известным скрипачом, после травмы рука не сможет сохранить былую гибкость. И с чего вдруг я об этом думаю, никогда не питала иллюзий по этому поводу, да и скрипки нет и купить не смогу. Покушать бы вдоволь, давно хочется наесться досыта. Музыканты меня не обманывали, деньги делились поровну, но это были копейки, еле скапливала на оплату квартиры, экономила на еде, забыла, когда последний раз мясо ела, про фрукты и не говорю, картошка, хлеб, капуста, по праздникам сметана, вкус сливочного масла давно забыт, а пирожные ем только во сне.
- Очнулась? - В палату вошел пожилой мужчина, халат у него не белый, серый с желтыми пятнами, - у тебя не было документов и поэтому поместили в палату для бомжей и других асоциальных элементов. Обезболивающие слабые, действовать будут недолго, и на сегодня твой лекарственный лимит исчерпан, так что терпи до завтра. Но это все мелочи, у тебя черепно-мозговая травма, мы думали, что не очнешься, а ты молодая, крепкая, но с годами она ещё не раз напомнит о себе.
- А если бы я не очнулась?
- Похоронили, как неустановленное лицо, - спокойно ответил доктор.
- Спасибо за откровенность.
- А что скрывать и юлить, ты должна знать, что если живешь на улице, как асоциальный элемент, то никто тебе ничего не должен, ты вне социума и никому не интересна.
- Это я поняла ещё год назад, доктор, но слышать такую горькую правду от врача больно и обидно.
- Я не психолог, я хирург и поэтому говорю в лоб, пусть психолог твои нервы бережет.
- Я поняла доктор, когда мне можно будет покинуть эту койку?
- Пару дней полежи, а потом можешь не прощаться, - доктор вышел, а я начала ощупывать повязку на голове, хорошо, что не вижу бинты, уверена они такого же цвета, как халат доктора.
***
Больницу я покидала в сумерках. Мне принесли залитые кровью вещи, не хотелось показываться на улице в таком виде, лицо у меня все ещё опухшее, серого цвета, волосы около раны выстригли, и сейчас они уродливыми прядями торчали из-под повязки, но самое главное головная боль, она накатывала волнами всегда неожиданно и не вовремя.
- Не стирай куртку и не снимай повязку, - тихо произнесла женщина, которую привезли в палату прошлой ночью, - в таком виде тебе будут хорошо подавать.
- Спасибо за совет.
- Приходи завтра вечером к больнице, я покажу, где можно безопасно работать.
- С чего вдруг такая щедрость, - за год на улице я поняла, что друзей там нет, а партнеров имеют только мошенники и редко воры.
- Я часто слушала, как вы играете, - ответила женщина, - я же когда-то в театре работала, а потом все профукала, влюбилась, голову потеряла, а он этим удачно воспользовался.
- Актрисой?
- Нет, я костюмер, иногда помогала декораторам и вот уже пять лет попрошайничаю, так тоже жить можно, зимой только холодно, но можно на юга податься, соберусь и поеду, а тебе передам все свои места.
- Почему мне?
- А почему нет, какая разница кому, ты молодец, другая бы на панель пошла, там за молодых много дают.
- Живут они недолго, либо любовник прибьет, либо сутенер, либо бандиты будут пользовать так, что сама смерти запросишь, видела я таких, лучше уж милостыню просить или бутылки с банками собирать, да хоть по помойкам жить. Они тоже на помойке, только она внутри.
- Приходи София, скрипку твою жаль, но жить-то как-то нужно.
- Как-то нужно, - ответила я, - отдыхайте Алина, я приду в сумерках.