Белякова Евгения : другие произведения.

Потусторонний детектив

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главы собраны в один файл. Последняя - десятая, из тринадцати :)
  
  Потусторонний детектив
  
  Глава 1
  
  
  "Инспектор Олбрайт задумчиво пожевал чубук трубки. Такое дело ему еще не попадалось. Поистине, преступление было ужасным, вопиющим и крайне запутанным"
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
  
   Меня зовут Томас Флендерс, мне двадцать три года, и раньше я работал подсадной уткой. Необычной, правда, вряд ли вы о таких слыхали.
   Мой теперешний напарник говорит, что люди склонны верить во всякую чушь, особенно подкрепленную словами других людей. Но не буду забегать вперед и расскажу, как все это началось.
   Если пять лет назад вы жили в предместье Лондинума и имели привычку за завтраком читать "По рукам!" - малотиражную газетенку, составляющую интерес лишь для перекупщиков и любителей сколь громких, столь и неправдоподобных новостей, то наверняка вам на глаза попадалась колонка "Духи говорят", автором которой был мой тогдашний и единственный напарник, Дэф Мур. В ней, пестря преувеличениями, рассказывалось о мелких напастях, ожидающих город, или невероятных бедствиях, которые вскоре произойдут в далеких странах. Что показательно: доверчивые люди верили байкам о загранице (Галлии или Монакском княжестве), поскольку те были далеко, и поехать туда только ради того, чтобы уличить Мура во лжи, было бы сущим безумием и мотовством; ну а про мелкие неприятности могу сказать - если напророчить, что некоей даме завтра в три часа пополудни наступят на ногу, на следующий день уж где-нибудь, в огромном нашем городе, раскинувшемся по обоим берегам Тамесис, какой-нибудь растяпа обязательно отдавит кому-нибудь ногу. И пятьдесят на пятьдесят (по закону Вероятности), что это будет женщина. Я к чему веду - Мур снабжал газетку всякими ужасами. Люди любят пугаться, и его "предсказания" повышали тираж, газета же давала ему возможность разрекламировать свою деятельность. Под каждой статьей, внизу, печатали красивую виньетку из переплетенных роз, в которой буквами, напоминающими своим видом, что у роз бывают шипы, было написано:
  
  Магистр Спиритизма, Великий Медиум Муар Скаранос
  
  раскроет тайны прошлого и будущего
  
  узнает правду из уст мертвых
  
  (прием по предварительной записи по адресу: Улица Сомерсет, дом 6)
  
   "Муар Скаранос" - звучит, правда? Естественно, это был псевдоним Дэфа, если вы уже успели догадаться. И естественно, Дэф был самым ловким пройдохой, которого знала земля, шарлатаном высшей пробы. Когда-то, по его рассказам, он вращался в высших кругах, но одна неприятная история, о которой он не любит распространяться, заставила его понизить уровень, как клиентуры, так и жизни. Пришлось довольствоваться легковерным "средним классом" и ютиться на Сомерсет, а эта улица, уж поверьте мне, помимо разбитой мостовой и разнообразия темных личностей, более никакими достоинствами похвастать не могла. Вечно сырая, грязная - разве что менее опасная в ночное время, в отличие от той же Малой Сомерсет.
   Вы спросите, что я забыл в мистической конторе пожилого прохвоста? Для начала, деньги. И жилье - папаша Дэф позволял мне жить в каморке над конторой.
   Работал я, как уже упомянул, подсадной уткой.
   Дело происходило так: утром к нам приходили люди, пожелавшие наладить связь с потусторонним миром. Встречал их сам папаша Дэф, одетый как приказчик - скромно и серо. Записывал в большую книгу их имена, фамилии, и всем назначал на вечер. Я же на глаза не показывался, по понятным причинам. Затем, набрав пять-шесть клиентов, Дэф вешал табличку "Закрыто" на дверь и мы с ним отправлялись добывать информацию. Вы не представляете себе, сколько можно узнать всего за день о человеке! Достаточно ненароком разговориться с его соседями, продавцом лавки, куда он заглядывает по пути домой, или сослуживцем. К вечеру у нас обычно было готово досье на каждого из тех, кого утром мой напарник занес в книгу.
   К приходу наших "жертв" все было готово. Антураж - самый что ни на есть мистический: темные бархатные портьеры, свечи, удушливые курения, зеркала, хрустальный шар на столике... Я приходил не первый, но и не последний; послушно сидел в приемной вместе со всеми, ожидая, пока "Великий Муар Скаранос" позовет внутрь. Дэф, надо сказать, мастерски умел преображаться сам и преображать других, используя всевозможные средства: накладные усы и бороды, грим, искусственные бородавки, накладные щеки и прочее. В виде Муара он внушал трепет: худой, величественный старик, весь в черном, с огромными слезящимися глазами и аккуратной бородкой; меня же каждый раз гримировали по-разному, дабы, встретив потом на улице "коллегу по спиритическому сеансу", я мог спокойно пройти мимо, не прячась в подворотне. Я представал то безбородым юнцом в очках, то тучным мужчиной среднего возраста, иногда даже дамой во вдовьей вуали.
   В мою задачу входило убедить пришедших в реальности призраков и медиумического таланта мистера Скараноса.
   - Вас ведь зовут Хельмут? - грозно вопрошал Дэф, тряся руками.
   - Да, откуда вы знаете? - удивлялся я, "дрожа и обливаясь потом"...
   ... и так далее.
   Но особенно хорошо мне удавался полу-всхлип, полу-вздох, когда Дэф возвещал, что "умерший три месяца назад отец" находится прямо рядом со мной.
   К тому времени, как я заканчивал, присутствующие убеждались в существовании призраков, и верили в это так свято, что без колебаний выкладывали свои деньги и выслушивали хитроумную мешанину из тех сведений, что мы добывали с Дэфом, его догадок на основе их внешнего вида и поведения, а также интуитивных предположений.
   Зарабатывали мы прилично - хватало и на антураж, и на аренду конторы; плюс Дэф откладывал на старость, а я - на поездку в Галлию, где, согласно "Вестнику Искусств", приемная комиссия Академии Живописи была не так строга.
   Так и шло бы все своим чередом - я бы, возможно, уехал заграницу, через годик другой, Дэф купил бы себе домик за городом, о котором давно мечтал... Но в нашу, в общем-то, милую и лишь самую чуточку преступную деятельность вмешалась госпожа Судьба.
  
   Хорошо помню тот вечер. Был четверг, весь день лил дождь и мы с Дэфом умудрились простыть оба, бегая по городу в поисках сведений о наших клиентах. Особо неприятно было то, что все они, как сговорившись, жили в разных, максимально удаленных друг от друга кварталах - и к вечеру у меня, по крайней мере, гудели ноги. Папаша Дэф - так тот вообще с них валился.
   - Эй, хлыщ! - сказал он мне, гнусавя. Он сидел в кресле, опустив ноги в тазик с горячей водой. До прихода клиентов оставалось часа два. - Может, ну его, на сегодня? Пусть придут завтра. Я чувствую себя, как старая калоша, нахлебавшаяся воды, и мне с трудом представляется, как можно мистически завывать, когда нос заложен и в горле словно наждак.
   - Что я слышу, старый хрен? - вопросил я, стуча зубами под тремя одеялами. Я ждал своей очереди - тазик у нас был один на двоих. - Ты сдаешься? Опускаешь руки? Не тот передо мной сейчас человек, что однажды в стельку пьяным сумел облапошить жену бургомистра из Берлина. Профессия наша не любит трусости! А ну-ка, возьми себя в руки и выпей горячего вина.
   Он устыдился и согласился со мной, что зря повесил нос и все такое.
   Через два часа, при полном параде, мы принялись за работу.
   Клиенты в этот вечер были всех сортов - из разных слоев общества, мужчины и женщины, старые и молодые.
   Когда я зашел с улицы в приемную, там уже сидел высокий джентльмен с кроличьим лицом, одетый аккуратно и не без вкуса - даже не знай я, кто он, то определил бы его как страховщика, бухгалтера или банковского служащего. Только у них такой сухой взгляд и паучьи пальцы в чернильных пятнах. Это был мистер Уилсон, бухгалтер из банка на Ягодной. Я кивнул ему и скромно присел в уголке, сжав в руках кепку и нервно оглядываясь по сторонам. Моим амплуа сегодня был простой рабочий паренек. Минуты через три вошла полная женщина - Аделина Зрогоч, жена лавочника. Они с "бухгалтером" обменялись презрительными взглядами, признав "воротничка" и "торговку", и, нацепив тем самым ярлыки, больше друг на друга внимания не обращали. Женщина попыталась было спросить у меня что-то, но я пролепетал стеснительно извинения и отсел. Она, фыркнув, отстала. Что-то в ней не давало мне покоя - я, помню, подумал, что она то и будет "скептиком" сегодня, а вовсе не господин в цилиндре.
   Довожу до вашего сведения, что в любой группе людей присутствует два типа: "наивный" и "скептик". Мы с Дэфом обычно старались второго выпроводить в самом начале, но иногда устраивали представление именно для него, ведь если поверит скептик, остальные потянутся за ним, как овцы за бараном. Я решил, что эта женщина, пожалуй, стоит свеч.
   Тем временем вошел бедно одетый мужчина лет тридцати. Я его знал - он работал фонарщиком, в том числе и на нашей улице. Меня кольнуло опасение, что он может меня узнать - но он равнодушно посмотрел в мою сторону и присел на лавку рядом с бухгалтером. Последней пришла миловидная молодая дама - Элис Вулворт. Она была одета в простое черное платье с белоснежными манжетами, а на голове - маленькая шляпка с траурной вуалью - даже если б мы не собирали о ней сведения, и так было бы понятно, что она потеряла близкого человека. Утром, когда она приходила в первый раз, Дэф сразу смекнул, что она может стать отличным клиентом, но, к сожалению, узнать подробности ее несчастья мы не успели, как раз из-за дождя. Все, что она успела рассказать утром, сводилось к тому, что она потеряла мужа, который занимался наукой и преподавал в Бычебродском университете *.
   Наша пятерка собралась, и я кашлянул. Достаточно тихо, чтобы на меня не зашикали, но так, чтобы Дэф, стоящий у слухового отверстия в другой комнате, меня услышал.
   - Дамы и господа! - дверь в спиритический кабинет распахнулась, и нашим взорам предстал великий маэстро. - Прошу...
   Мы вошли внутрь и расселись. Бухгалтер сдержанно огляделся и опустился на стул, прямой, будто на приеме у королевы. Миссис Вулворт заметно волновалась и комкала в руках платочек. Лавочница с размаху плюхнулась на диванчик, шумно дыша. Достав аляповатый веер, она принялась обмахивать лицо; уж больно сильно мы тут натопили в желании согреться как следует. А фонарщик вообще старался не смотреть вокруг, сел и опустил голову.
   Папаша Дэф тем временем журчал, рассказывая что-то о магнетизме, вращающихся столиках и прочей чуши, убеждая, что он в своем деле пользуется самыми передовыми, чуть ли не научными методами. Лавочница кривилась, подтверждая тем самым мое предположение насчет "скептика".
   - Начнем! - сказал Дэф и стал ходить перед нами, попеременно сверля каждого взглядом. Остановился напротив меня и ткнул пальцем:
   - Ты!
   - Что? - подскочил я.
   - Садись.
   Я сел.
   - Я вижу возле тебя... - тут он стал тереть виски и закатывать глаза. - Вижу... какого-то мужчину... Старика... он недавно умер.
   - Дедушка! - вскричал я, ерзая на стуле.
   - Он говорит - ты плохо вел себя, Кенни.
   - Меня и правда зовут Кенни, - сообщил я остальным удивленно, так, будто сам только что это понял, и это знание наполнило меня ужасом и радостью одновременно.
   - Он грозит тебе пальцем.
   Присутствующие посмотрели на меня укоризненно.
   - Он говорит... говорит... что скопил для тебя кое-что... но твой отец забрал деньги и спрятал...
   - Где?
   Все, в том числе и я, вытянули шею вперед. Дэф, прикрыв глаза, стоял, держась рукой за спинку стула, будто бы в изнеможении. На лбу его выступили капли пота. Я бы восхитился его мастерством, если б не подозревал, что они - результат температуры. Если он свалится прямо во время сеанса, это будет впечатляюще, но малоприбыльно, подумал я, а, учитывая дороговизну лекарств, надо бы ему довести дело до конца. Ну, или придется залезть в наш "неприкосновенный запас".
   - В... в... - Дэф качнулся, и госпожа Вулворт ахнула. - Под доской пола, в северном углу комнаты...
   Я изобразил на лице восторг.
   - Я смогу жениться на Элизабет!
   - Нет... - Дэф взял себя в руки и выпрямился. - Старик говорит, что она тебе изменяет!
   Краем глаза я заметил, что лавочница с любопытством, свойственным всем женщинам ее круга, вслушивается в столь пикантные подробности. Молодец папаша Дэф, славный старикан, догадался, чем ее пронять можно.
   Далее мне осталось только изобразить горе, вызванное известием о неверной возлюбленной, посетовать на коварство женщин и выразить надежду на то, что с дедулькиными деньгами я найду себе другую невесту. Лучше прежней.
   К концу нашего с Дэфом диалога, клиенты были готовы.
   Но я рано радовался. Дэф, видимо, в горячке забыл, что молодую даму нужно было или оставить на потом, или вообще отправить восвояси - до завтра, скажем, или послезавтра, и повернулся к ней. Предупреждающе кашлянуть я не успел.
   "Великий и ужасный Муар Скаранос" обратился к миссис Вулворт:
   - Вы... вы недавно перенесли большую потерю...
   Глаза ее наполнились слезами, она прижала ко рту платок и всхлипнула. Ей, судя по всему, хотелось вскочить и убежать, но она уже была захвачена магнетическим взглядом "Скараноса", поэтому только сжалась. Я и сам был впечатлен представлением папаши Дэфа. Похоже, старый хрыч был в ударе.
   - Д-д-да, - подтвердила она. - Мой муж, он...
   - Ни слова больше! - вскинул руку Дэф, возводя глаза к небу.
   "Что он делает?", - подумал я, - "Она же сама сейчас все рассказала бы!"
   - Вы потеряли мужа. Вы очень любили его. Он умер внезапно... его убили...
   Мы ахнули. Остальные понятно почему, а я не сдержался потому, что про убийство я ничего не знал, и Дэф, следовательно, тоже, а значит - он его выдумал.
   - Уб-б-били? - переспросила миссис Вулворт.
   - Отравили. - Подтвердил Дэф, и посмотрел прямо на нее. Взгляд человека в горячке, это я вам скажу, то еще зрелище - миссис Вулворт чуть сознание не потеряла. По крайней мере, попыталась, но тут нам помешали.
   Не знаю, откуда этот джентльмен в костюме взял столько наглости, чтобы войти без стука, однако именно это он и сделал. Я заметил, что он стоит у двери, пристально наблюдая за разворачивающейся сценой. "Клиент, который пришел без записи?" - подумал я, - "Или полицейский?". Второе предположение заставило меня похолодеть, однако я набрался храбрости и решил вести себя нагло.
   - А вы что тут делаете? - спросил я, поднимаясь со стула.
   Джентльмен отвел взгляд от девушки, приглушенно рыдающей в платок и молча посмотрел на меня.
   - Вас не учили стучать, перед тем как заходить куда бы то ни было? - повысил голос я. - Не говоря уж о том, что тут все по записи! Я, вот, например, записывался. - Я вспомнил, что "из низов" и поспешно стал подделывать свою речь под простой слог: - Так что валите!
   - Парень... - прервал меня Дэф. - С кем ты говоришь?
   Я оглянулся... все смотрели на меня с ужасом.
   - Да вот же, - ответил я, махнув рукой в сторону двери. - Какой-то малый стоит.
   - Там никого нет, - авторитетно заявил бухгалтер, а остальные медленно, как во сне, кивнули.
   Я покосился на дверь. Джентльмен стоял там, внимательно меня разглядывая, словно жучка на дороге. Желудок мой сжался, казалось, до размера грецкого ореха.
   - Ну... то есть, - смог выдавить из себя я, но это было и все, потому что единственное, чем я не могу похвастать - так это красноречием в критических ситуациях. А, учитывая, что или у меня галлюцинации, вызванные все той же температурой, которую я умудрился прозевать, или я вижу самого настоящего призрака, ситуацию смело можно было называть критической.
   Внезапно миссис Вулворт вскочила со стула и, подбежав, вцепилась мне в руку.
   - Как он выглядит? Высокий, да? Темно-рыжие волосы, чистый лоб, прямой нос и аккуратные усики? На нем коричневый костюм? шерстяной?
   Вопросы так и сыпались из нее, а я с удивлением осознавал, что описание полностью совпадает с маячившим у двери субъектом. Я уже хотел ответить девушке, что да, именно так, но тут джентльмен в костюме покачал головой. Причем довольно убедительно покачал - от него даже повеяло холодом, и лавочница недоуменно отложила веер, которым, несмотря на выпученные глаза и открытый рот, обмахивалась до этого момента.
   - Нет... нет, мэм. - Я сделал над собой усилие, переведя взгляд от внушающего страх джентльмена на его, судя по всему, жену. - Он низенький...э-э-э... рыжий и без ноги. Да. Левой.
   Я снова посмотрел на призрака - а это был именно он, без сомнений, - и он кивнул мне, одобрительно улыбнувшись. Знаете, лучше б он этого не делал. Потому что тут-то нервы у меня и сдали.
   В итоге в обморок упал я.
  
  
   Я очнулся утром следующего дня. Как жизнерадостно сообщил мне Дэф, подскочив на мое невнятное бормотание, "рухнул я как подкошенный".
   - Я даже подумал, будто у тебя горячка, как и у меня, но на ощупь ты казался вполне нормальным. - Успокоил меня он. - В горле не першит? А голова не болит?
   Я потер глаза и сел в кровати. Мне было немного стыдно - упал в обморок, как девица. Но, в свое оправдание могу сказать - несмотря на свой род деятельности, призрака я видел впервые в жизни.
   - Так что ты там увидел, Том? - спросил Дэф, присаживаясь на стул подле меня. На плечи он накинул латаный плед, седые волосы торчали в разные стороны, и он толок в ступке какие-то корешки. Точь-в-точь Скрудж с иллюстраций романа мистера Диккенса. Нос его покраснел и распух еще больше, из чего я сделал вывод, что в ступке - ивовая кора, первейшее средство от простуды.
   - Призрака увидел, - промямлил я, не слишком-то желая далее распространяться на эту тему. Сбросил одеяло и приготовился встать, но тут взгляд мой упал на дверь.
   - Дэф, - сказал я. - Об одном прошу, не сдавай меня в Бедлам.
   - Что? - приподнял брови мой напарник.
   - Я говорю, ты не думай, я не сумасшедший. Но там вон... - я кивком головы указал на дверь. - Стоит вчерашний призрак.
   Дэф отставил ступку и поправил старое пенсне, которое придавало ему сходство еще и с сельским доктором. Мне показалось, он сейчас скажет "Покажите язык, молодой человек", но он развернулся и уставился себе за спину.
   - Ничего не вижу.
   - Но он там. Мистер... - обратился я к призраку. - Э-э-э... Вы, наверное, мистер Вулворт?
   Наверное, мне надо объяснить, почему я сразу причислил нашего гостя к потустороннему миру. Выглядел он как самый обычный человек - две руки, две ноги, голова, усики, котелок на голове, коричневый твидовый костюм, платочек в кармашке пиджака. Только сквозь него просвечивали предметы, и видел его, похоже, только я.
   А не испугался я во второй раз, потому что, как только открыл глаза, дал себе обещание больше в обморок не падать. И, шикнув на свою ирландскую половину, обратился к половине, доставшейся от отца, а именно - английской. А мы, англичане, как известно, будем невозмутимы даже во время Конца Света.
   Призрак тем временем приподнял шляпу и представился:
   - Эдвард Кристофер Вулворт, к вашим услугам.
   Дэф сморщился, все еще таращась на дверь. Я вскочил, возблагодарил в мыслях Дэфа, который уложил меня в кровать в штанах и рубахе, а не в подштанниках, и тоже вспомнил хорошие манеры:
   - Томас Флендерс и мой друг Дэф Мур, также к вашим услугам.
   И замолчал, потому что этикет, о котором я, хоть и имел представление, ничего не предлагал в ситуации, когда вы разговариваете с привидением. Поэтому я заерзал на месте и посмотрел на Дэфа, который застыл с видом человека, мучительно к чему-то прислушивающегося.
   Положение спас призрак. Да уж, мертвый джентльмен - все равно джентльмен.
   - Я бы хотел нанять вас, Томас, и вас, мистер Мур.
   - Да что уж там, - внезапно закряхтел мой напарник, - давайте без экивоков и по имени, раз уж Вас и не видно, да и слышно плоховато.
   - Дэф! - подпрыгнул я. - Ты его слышишь! Я не сошел с ума!
   - Или мы сошли вместе, - проворчал старик. - А для чего вы нас хотите нанять?
   Я всегда восхищался умением моего друга переходить прямо к сути. Сдержав порыв предложить призраку чашечку чая (который все равно заварен не был), я снова присел на кровать.
   - Для расследования обстоятельств моей смерти, - пояснил Эдвард.
   Я присвистнул.
   - Так значит, ты, Дэф, в яблочко попал, когда сказал, что его отравили?
   - Та дама не пришла бы к нам, если б его зарезали или паробус задавил, - Дэф, словно и не происходило ничего из ряда вон, снова взялся за ступку. - Значит, смерть была похожа на естественную, но у леди были сомнения. А, поскольку перед нами сейчас находится призрак мистера Вулворта, это тем более доказывает, что я прав. Души задерживаются в мире живых по двум причинам - либо их останки не предали земле, либо они были убиты и жаждут мести. Ваше тело похоронили, мистер Вулворт?
   Призрак, кажется, почувствовал неловкость.
   - Я присутствовал на своих похоронах третьего дня, - ответил он. - Но, уверяю вас, мистер Мур, что мыслей о мести у меня не было, лишь забота о моей жене... вдове...
   - Вы себе можете объяснять как угодно, но против народной мудрости не попрешь, - заметил Дэф. - А как, по-вашему, мы можем помочь?
   - Вы же медиумы, - недоуменно приподняв брови, призрак окинул нас взглядом. Затем наше жилище. Потом спросил: - А почему вы, Томас, упали в обморок?
   - А вы бы не упали, увидев привидение? - не очень вежливо отозвался я. Мне не нравилось, что моя слабость привлекает столько внимания.
   Надо сказать, у покойного мистера Вулворта с мимикой все было в порядке, не хуже, чем при жизни. На лице его отразились все стадии понимания.
   - Вы - мошенники, - медленно произнес он.
   Меня немного оскорбили его слова, хотя он просто сказал это, как факт, без осуждения. Так что я, переглянувшись с Дэфом, лишь пожал плечами и ответил:
   - Можно и так сказать.
   - Я предпочитаю "аферист", - буркнул себе под нос мой напарник.
   Призрак задумчиво подошел к окну и выглянул наружу. Не знаю, что он рассчитывал там увидеть - обычное утро в Ист-Энде. Торговцы, попрошайки, девки, прачки, шарманщик Гиббс с кошкой, которую он выдавал за обезьянку. Не та картина, которая может привести к внезапному озарению.
   Он стоял там минут пять, молча, и наконец, Дэф не выдержал:
   - Он еще тут?
   - Тут, - ответил я. На второй минуте я плюнул на этикеты и, налив себе в тазик воды, умылся. Одного взгляда в сторону окна было достаточно, чтобы убедиться: призрак все еще составляет нам компанию.
   - Ну и что он делает?
   - Смотрит на улицу. - Я причесался. - Наверное, ему трубит хор ангелов, или что-то подобное. Хотя единственный ангел в округе - это статуя на Церкви Святой Троицы. А у него труба еще в прошлом году отвалилась.
   Призрак внезапно отвлекся от созерцания не самой чистой улицы Лондинума и торжественно провозгласил, правда, запнувшись в начале речи. Видимо, никак не мог определить, как нас величать - "господа" или "прожженные плуты и обманщики", или даже "негодяи".
   - Джентль... джентльмены. Я, к своему прискорбию, нахожусь в том незавидном положении, когда выбирать, от кого принять руку помощи, не приходится. Поэтому, не буду судить вас или призывать изменить образ жизни...
   "Да что вы, такие жертвы...", - подумал я, но продолжал слушать.
   - ... так что, я повторю свое предложение. Вы согласны помочь раскрыть убийцу и защитить от него мою жену, поскольку есть все основания предполагать, что ей может грозить та же участь, что и мне?
   - А что нам с того будет? - я привык к потустороннему гостю настолько, что решил не церемониться. Ведь если он до сих пор не наслал на нас чуму, чтобы заставить сделать то, что ему нужно - значит, он попросту не может этого сделать. Он может только ходить и ныть. И смотреть свысока. И в лицо говорить, что вынужден общаться с такими отбросами, как мы, только потому, что других вариантов у него нет.
   Пока я пестовал классовую ненависть, призрак размышлял о цене. Я заметил, что шляпа его исчезла, открыв взгляду (только моему, правда) копну рыжеватых волос, стоящих торчком. И я мог бы поклясться, его жилет сменил и цвет, и рисунок.
   - Клад. - Уверенно сказал призрак.
   - Кла-а-ад? - С сомнением повторил мой напарник. - Вы не очень-то смахиваете на лепрекона.
   - Я имею в виду не вымышленный клад из фольклора...
   - Чего-чего? - рассеянно переспросил Дэф.
   Забывшись, по привычке он окунул палец в порошок на дне ступки, облизнул и скривился. Я налил ему стакан воды.
   - Из сказок, - призрак глубоко вздохнул. Думаю, он сделал это также по привычке, потому что дышать ему надобности не было. - Это настоящий клад. Я привез его из Индии.
   - Где, как известно, они на деревьях растут, - усмехнулся я. - А говорили, никакого фольклора...
   - Вы мне не нравитесь, молодой человек, - призрак вперил в меня тяжелый взгляд, но после гляделок с похмельной Мэгги, живущей по соседству, мне это было, что укус комара. - И поэтому я не вижу ничего смешного в вашем сарказме.
   - Сарказм вообще-то употребляется не для того, чтобы рассмешить, - я ухмыльнулся шире, - а чтобы оскорбить.
   - Мальчики, мальчики, - встрял Дэф, наконец-то прополоскавший рот. - Давайте не будем ссориться. Мистер Вулворт, расскажите подробнее, что за клад. Сами понимаете, расплывчато у вас это получилось...
   Призрак злобно на меня зыркнул и присел на наш второй стул, который с перевязанной ножкой. Почему он не провалился, хотя несколько минут назад удачно прошел сквозь сундук, я не знаю.
   Украдкой я ощупал лицо на предмет вскочивших от его взгляда бородавок.
   - Полтора года назад я был в экспедиции в Индии. Это не совсем по моему профилю, вообще-то я занимаюсь физикой и электричеством, но мой друг, этнограф, попросил составить ему компанию... Мы, вернее, он... нашел там старый храм, а в нем - остатки сокровищницы. - Эдвард потер переносицу, затем провел пальцем по усам. - Но на него напал тигр. Ночью. Он не выжил. Клад он оставил мне, с наказом половину передать его семье. Я так и сделал, что осталось - закопал в поле за городом, и брал оттуда понемногу, чтобы не вызывать подозрений. Это позволило мне временно оставить преподавательскую деятельность и заняться собственными...
   Я показательно широко зевнул.
   - Впрочем, о главном я уже рассказал. Как только мои условия будут выполнены, я с радостью укажу вам место, где находится сундук.
   Дэф выразительно посмотрел на призрака поверх очков.
   - Слово джентльмена, - добавил тот.
   - И много там осталось? Или со дна соскребать придется? - спросил я.
   - Тысяча фунтов**. - Твердо ответил призрак.
   Мы с Дэфом переглянулись. Я открыл было рот, но старик меня опередил:
   - Хорошо. А начнете вы, пожалуй... - когда я хмыкнул, он заговорил быстрее: - С расспросов прислуги в доме мистера Вулворта. И не зыркай так на меня, Том, я старый больной человек с простудой, а, может, чем похуже...
   Вообще-то, причиной моего возмущения было нечто иное, но я решил переговорить об этом с Дэфом позже, с глазу на глаз.
   - Прислуга так прислуга... - пробурчал я, подходя к шкафу. Открыл дверцы, подобрал вывалившиеся оттуда шляпные коробки (в которых Дэф держал отнюдь не только шляпы), и вытащил слегка помятый, но вполне приличный костюм. Помазал верхнюю губу клеем и прилепил усы, надел очки с простыми стеклами.
   - Может, с миссис Вулворт удастся поговорить, - сладким голосом добавил Дэф. Это он надеялся меня задобрить.
   Я переоделся, Дэф брызнул на костюм водой изо рта, чтобы он разгладился - утюг куда-то запропастился, - и сделал приглашающий жест в сторону двери.
   - Пойдемте, мистер Привидение...
  
   Дом, где мы снимали второй этаж (а, скорее, чердак), находился, как я уже упоминал, на улице Сомерсет. Если бы вам пришло в голову сунуться в Ист-Энд, который располагался сразу за Лондонской стеной, отгораживающей благородный Сити от отбросов вроде нас, то вы попали бы прямиком на улицу Белой Часовни***, которая дала названию кварталу. У него, правда, имелось еще и второе, довольно ироничное название - "Поля Добрых парней". Не знаю, может, давным-давно, когда здесь находились фермы, тут бродили вполне дружелюбные личности. Теперь местных парней можно было назвать добрыми, только если, отобрав кошелек, они отпускали вас восвояси, а не прирезали на месте.
   Мы снимали контору настолько близко к Стене, насколько возможно - это позволяло нам делать вид, что мы имеем какое-то отношение к респектабельному центру. Хотя на деле, конечно, Ист-Энд лез из всех щелей, и некоторые из клиентов, подозреваю, так и не доходили до нас, испугавшись репутации трущоб.
   Вот и мой полупрозрачный спутник брезгливо оглядывал окрестности, словно сейчас заметив, насколько они отличаются от привычных ему улиц. Он опасливо отскочил от мрачного вида парней, вышедших из подворотни, хотя ему-то уже ничего угрожать не могло.
   - А как вы рассчитываете попасть в мой дом? - поинтересовался он, обходя лужу, которую здравомыслящий и не очень дороживший чистотой штанин человек просто перешел поперек. Если вы не поняли, я имел в виду себя.
   - А вы всерьез думаете, что можете запачкать призрачные брюки? - ответил я вопросом на вопрос.
   Стайка детей, пускающих мыльные пузыри, пронеслась мимо, заливисто хохоча. Я напомнил себе, что мне не очень хочется оказаться в смирительной рубашке, потому понизил голос до свистящего шепота.
   Призрак немного смутился и подошел поближе.
   - Я представлюсь агентом газовой компании, - смилостивился я и потряс саквояжем, который захватил перед выходом. В нем что-то забренчало. - Достаточно, чтобы не только поболтать с прислугой, но и обойти все комнаты, проверяя горелки. Где конкретно вы живете?
   - Угол Герцогской и улицы Генриетты.
   Я скривился:
   - А не так конкретно?
   - Хм... Бычебродская? - он предпринял вторую попытку с видом миссионера, пытающегося объяснить аборигену, что такое Святая Троица. - Сквер Кавендиш? Сквер Беркли?
   Продолжая перечислять, он ушел довольно далеко, и только шагов через десять заметил, что я стою, как вкопанный.
   - В чем дело, Томас?
   - Это же Вест-Энд! - я покачал головой и постарался кричать шепотом или хотя бы, как пишут в пьесах, "в сторону". - Через весь город идти!
   - Мы можем доехать. Сомневаюсь, что за то время, что я витаю бесплотным духом, успели отменить паробусы.
   Я, конечно, был очень раз за него - что он справляется со своим положением и даже может шутить по этому поводу, но убедительности ему это не прибавило.
   - Так он стоит пол-шиллинга, - парировал я. - Может, сначала покажете, где сундук?
   - Нет, - отрезал он, задирая подбородок. Наверное, подумал, что очень умный и раскусил мой злодейский план по выманиванию денег.
   Ладно, признаю, я надеялся, что он клюнет.
   Постояв с минуту у скобяного магазина, на замызганной витрине которого красовались в основном ключи, отмычки и стащенные у прохожих носовые платки со споротыми монограммами, я принял соломоново решение.
   - От Общеворотной ходят паробусы в ту сторону, - я закусил губу, сделав вид, что разглядываю закопченную витрину. - Здесь, сразу за Стеной, у них конечная станция. Если помочь закинуть уголь в запасную вагонетку, подвезут. Я пару раз так ездил...
   Сдвинув шляпу на затылок, я направился в выбранном направлении. Солнце припекало, словно вспомнив, что уж два дня в году оно обязалось появляться над Лондинумом. Лужи, оставленные вчерашним ливнем, под которым Дэф заполучил простуду, уменьшались на глазах.
  
   Мы прошли через Общие ворота, и я повернул налево, призрак вроде бы не отставал. На нем снова оказался его котелок. Мне стоило большого труда не проверять каждую минуту, следует ли Эдвард за мной; боюсь, со стороны тогда могло бы показаться, что у меня мания преследования. Но он и не думал исчезать - следовал в трех шагах позади, в дневном свете лишь чуть более блеклый, чем тогда, когда я впервые увидел его.
   Мы подошли к проулку Трех Королей, откуда начинали свой путь паробусы. Они ходили каждый час и пользовались большой популярностью у среднего класса. Те, кто побогаче, продолжали ездить в собственных экипажах, не доверяя громким и пускающим пар машинам, словно выскочившим из преисподней. А те, кто победнее, полагались только на собственные ноги.
   Когда несколько лет назад в городе пустили первый маршрут паробуса, клиентов у компании "Марвелл и сын" было немного. Владельцы омнибусов и Гильдия извозчиков распускали слухи о том, что котлы, за счет которых двигаются паробусы, взрываются, что сажа из топок летит в глаза пассажирам и прочей ерунде. Но у "паровой повозки" нашлись высокие покровители, как я слышал, и теперь, по крайней мере в Лондинуме, существовало четыре маршрута, и на каждом ходило по шесть паробусов.
   Паробус куда быстрее обычного дилижанса, запряженного четверкой лошадей. К тому же, они никогда не стояли в заторах на улицах. Поначалу возницы прижимали свои повозки к домам, лишь бы в спину им "не дышало железное чудовище", а потом и вовсе стали ездить другими путями. Паровой омнибус мог пересечь Сити менее чем за час. Это средство передвижения было быстрым, удобным и... платным.
   А я не хотел тратить свои деньги.
   Двое крепких парней в начале улицы, под красочной вывеской цвета апельсина, гласящей "Домчим с ветерком!", грузили уголь в прицепной вагончик позади паробуса. Я подошел и, мучаясь выбором, стал глазеть на них.
   - А вот передний вал можно бы было немного удлинить, - раздался голос мистера Эдварда у меня над ухом. Я вздрогнул. - Тогда паробус пойдет быстрее.
   - Вы не могли бы держать свои задумки при себе? - прошипел я. - Тем более что они Вам все равно ни к чему уже.
   Призрак презрительно хмыкнул и отошел. Один из грузчиков отложил лопату и подошел ко мне. Я его видел раньше - хороший парень. Кажется, Майк... Или Сэм...
   - Привет, - он протянул мне руку, но потом со смехом отдернул, - Ох, я ж чумазый, как черт из пекла. Тебе куда?
   - Вест-Энд.
   Он достал из кармана штанов маленькую пенковую трубку и стрельнул глазами вбок. Видимо, хотел удостовериться, что хозяин не смотрит. Быстро набил табачку, который наскреб прямо в кармане, умял черными пальцами и подмигнул:
   - Есть огонек? - Когда я развел руками, он разочарованно вздохнул. - Ладно... это тебе "Энтерпрайз" надо подождать. Тот, что сейчас отходит, "Эскалибур", он идет в Бовуар.
   Он произнес его на трущобный манер, скорее как "Бавар", но я понял.
   - Хорошо, М-м-м... друг. Через сколько он подойдет?
   - Минут через двадцать. Этот задерживается.
   Тут, в подтверждение его слов, водитель паробуса, в цилиндре с красной лентой, зычно заорал:
   - Майкл! Хватит языком трепать, у нас опоздание в десять минут! Или мне вычесть штраф из твоей дневной оплаты?
   Грузчик вмиг будто испарился и материализовался уже возле угольной кучи, а я уселся на скамейку неподалеку, поставленную как раз для пассажиров, ожидающих отправления паробусов. Правда, здесь, в начале пути, таковым был только я.
   Припекало. Я достал платок и обмакнул лоб. Откуда-то несло гнилыми яблоками и сыростью с клопами. В такую жару мое обоняние было особо чувствительным.
   - Может, я расскажу подробнее об... обстоятельствах своей смерти? - спросил призрак, присаживаясь рядом.
   - Валяйте, - мне было все равно. - Худа не будет.
   - Хм... с чего начать... Я работал над своим изобретением. Оно очень... сложное, вы вряд ли поймете принцип его действия...
   - Куда уж нам, - буркнул я.
   - ... но оно и не имеет значения для нашего расследования. Словом, я работал. И вдруг почувствовал нечто странное. Будто все тело внезапно обожгло. Каждую клеточку. Потом был толчок... и темнота.
   Эдвард смотрел прямо перед собой, вспоминая. Ему явно было тяжело заново переживать все это, но я не останавливал его. В конце концов, он сам предложил.
   - Когда я очнулся, было темно. Обычно в моей лаборатории - она находится в небольшом домике в саду, - горят лампы, но, наверное, их потушили... когда выносили тело. Но сначала я не понял, что произошло. Подумал, что потерял сознание, и все. Я прошел в дом, услышал голоса в гостиной. Войдя, я увидел самого себя, вернее, мое тело - оно лежало на диване, моя жена сидела рядом и держала меня... то есть его за руку. Над телом склонился доктор Стивенс - он наш семейный врач. Он щупал пульс. Потом сказал: "Боюсь, миссис Вулворт, ваш муж мертв".
   Он замолчал. Я почувствовал себя неуютно и еще раз протер лицо платком. "Эскалибур" наконец-то отправился, пуская клубы дыма из небольшой трубы.
   - А что вы ели на завтрак? И кстати, в какое время суток это произошло? Ну... ваша смерть, - тихо спросил я через платок.
   - Два часа пополудни. Я позавтракал овсянкой, яйцами вкрутую, тостами с грушевым джемом и чаем, в полдень перекусил чаем и гренками с сыром.
   - Может, сыр был несвежий, - предположил я, естественно, несерьезно. Но Мистера Призрака это разозлило.
   - Наисвежайший, Томас!
   - Ладно, ладно... - я примирительно улыбнулся. - Ну и чем вас могли отравить? Такую пакость, от которой человек, как из пушки, вылетает из своего бренного тела, можно было подсыпать в овсянку, в чай... и, наверное, в джем. Хотя, что нам это дает - я не понимаю. Но поговорю с вашей кухаркой. У вас ведь есть кухарка?
   - Есть. - Он постучал тростью о камень мостовой. Но звука не было. Казалось, он сожалеет о своей вспышке гнева. - Вы разве не собирались помочь этим... джентльменам?
   Он указал на грузчиков. Я хмыкнул.
   - Нет. Я передумал. Не хочу пачкать руки... а то никто не поверит, что я - агент газовой компании. Скорее уж, подумают, что трубочист-переросток.
   Эдвард улыбнулся, смерив меня взглядом. Наверное, представил, как я застрял в трубе.
   - Да уж, если я и могу куда пролезть, - я тоже не сдержал улыбки, - то, наверное, только в Королевскую трубу, что в Букингемском дворце.
   - Тогда уж в камин Папы Римского, - засмеялся он.
   - О, вот и "Энтерпрайз", - я прервал неуместное веселье, заслышав гудок. - Пока у нас еще есть немного времени, - ведь сидя в салоне, я не смогу вам задавать вопросы - расскажите мне, сколько у вас врагов и как их зовут.
   Это его озадачило. Настолько, что он замолчал минут на десять. Я ерзал, не решаясь поторопить его. В конце концов, такая зануда, как этот Эдвард, наверняка имел множество недоброжелателей, и припомнить всех сразу было для него затруднительно.
   - Не могу вам назвать ни одного, - наконец сказал он.
   - Ни одного? - я чуть не подавился платком, который так и держал у лица. - Так не бывает. У всех есть враги. Ну не знаю... кто-то, кто завидовал вам, хотел украсть ваше изобретение... оно вообще имеет ценность?
   Эдвард задумался. Между бровей его пролегла складка. Но, прежде чем он успел мне ответить, "Энтерпрайз" дал короткий гудок, и я встал со скамьи, подхватив свой потрепанный саквояж. Подойдя к водителю, кивнул ему. Он дежурно заулыбался, но спустя секунду посмотрел на меня с подозрением. Я понял, что все еще прижимаю не совсем чистый платок ко рту, будто у меня болят зубы или я собираюсь чихать. Я спрятал платок в карман и поспешно опустил в жестяную коробочку шестипенсовик, пробормотав, что еду в Вест-Энд. Под пристальным взглядом водителя я взобрался по узкой лесенке на второй этаж паробуса.
   В путешествии наверху были свои плюсы. Я был почти уверен, что довольно долгое время ко мне никто не подсядет, и я смогу поговорить с призраком. Признаться, мне уже начала нравиться роль сыщика. Не такого, как Шотландцы**** - их то, я, по понятной причине, недолюбливал, - а частного, как "инспектор Олбрайт" из серии книг по трехпенсовику за штуку.
   Я посмотрел по сторонам, но мистера Эдварда не увидел. Зато услышал доносящийся откуда-то сверху тихий вздох. Задрав голову, я обнаружил, что Эдвард висит в воздухе примерно в двух ярдах надо мной и с чрезвычайно смущенным видом пытается спуститься, и при этом не выглядеть так, будто он подвешенный на веревках актер дешевого театра, изображающий херувима.
   У меня было сильно искушение сказать призраку "Наберите в карманы камней", но я сдержался и попробовал ухватиться за его ногу. Не удивительно, что пальцы мои прошли сквозь нее, не ощутив ни самой ноги, ни даже малейшего уплотнения воздуха.
   - Что вы делаете? Спускайтесь, - я перестал махать руками по воздуху и покосился на работавших внизу грузчиков. Но им было не до нас - расписание поджимало.
   - Я, к моему величайшему сожалению, не имею ни малейшего понятия, как это сделать, - ответил Эдвард. - Я захотел подняться вслед за вами по лестнице, и, как видите...
   - Тогда захотите спуститься, - прошипел я.
   Призрак задумался, затем постарался настроиться на нужный лад. Я чуть не рухнул с крыши паробуса от смеха, когда он плавно спустился вниз, а лицо у него было как у просветленного тибетского мудреца. Или человека, который прислушивается к кишечному бурчанию, вспоминая, что он ел на завтрак.
   Кстати, о завтраке. Я вдруг понял, что так и не успел перекусить - все эти пробуждения, привидения, приключения... А даже самый скромный завтрак в Вест-Энде, я подозревал, стоил недешево. Можно было бы напроситься на угощение в доме Вулвортов, но агент газовой компании никогда...
   Я весело посмотрел на Эдварда, который наконец-то сумел определиться с высотой и теперь с выражением ужаса на лице косился себе под ноги. Дым, шедший из трубы, пролетал сквозь его голову, но призрак этого не замечал. Наверняка всецело был поглощен мыслью о том, что будет, когда паробус тронется с места.
   - Чему вы улыбаетесь? - Он все-таки обратил внимание на перемену в моем настроении.
   - Я придумал, кем представлюсь вашей жене, мистер Вулворт.
   - И кем же? - щека его нервно дернулась.
   - Помощником Великого Скараноса, - я растянул улыбку до ушей. - Томасом Флендерсом, который узрел вчера после сеанса призрак ее мужа и пришел передать безутешной вдове привет с того света.
   - А не боитесь называться своей настоящей фамилией? - с сомнением спросил призрак.
   Я подмигнул:
   - А кто вам сказал, что это моя настоящая фамилия?
   "Энтерпрайз" издал хриплый, протяжный гудок и тронулся с места, набирая скорость.
   __________________________________
   * Oxford (Оксфорд) - (англ.) - "бычий брод".
   ** Довольно большая сумма по тем временам.
   *** Whitechapel (Уайтчепл) - (англ.) - "белая часовня", квартал в Ист-Энде, который пересекает одноименная улица.
   **** - Scotland Yard (англ.) - в переводе "Шотландский двор"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 2
  
  "Инспектор проницательно посмотрел на свидетелей. Тридцать шесть пар глаз потупились. "Невиновных нет, - подумал инспектор. - Каждому в этом доме есть что скрывать". Он задумчиво пожевал чубук своей верной трубки и поправил кепи"
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Через час мы сошли на конечной остановке в Вест-Энде. Тут, конечно, все разительно отличалось от восточной части города. Чисто, тихо, спокойно - и множество деревьев вдоль улиц, сами улицы широкие, не в пример нашим. Кованые оградки, чинные леди и джентльмены, из торговцев только миловидные девушки с корзинками роз.
   Я тут же почувствовал себя неловко - если по меркам Ист-Энда я выглядел в "рабочем" костюме чуть ли не франтом, то тут... как бы меня не приняли за бродягу и не вышвырнули взашей с применением грубой силы местного "бобби".
   Призрак тем временем, наоборот, выпрямился, явно чувствуя себя здесь, как рыба в воде. Он опять обзавелся тростью (как он это делал, я ума не приложу), и, размахивая ею во время ходьбы, наставительно начал:
   - Томас, рекомендую вам отнестись почтительно к моему дому и супруге. Дверь вам откроет экономка, скажете, что пришли выразить соболезнования. Когда пройдете в гостиную, вытрите ноги о половичок. Ни в коем случае не целуйте руку моей жене, у вас слишком разное положение - только поклон и все. Ах, да, снимите шляпу, когда она войдет. И даже если она присядет, вы стойте...
   Я закатил глаза.
   - Мистер Эдвард, держите свое мнение при себе, пожалуйста. Даже если Вам кажется, что я неотесанный болван и ничего не понимаю в приличиях.
   Он чуть приподнял брови и с видом "Так уж и быть", пошел дальше по улице. Я пощупал верхнюю губу и выругался. Черт задери жару - из-за пота клей держал плохо. Я посмотрел по сторонам и, содрав усы, сунул их в карман. Но очки оставил, и саквояж.
   - Лучше вы меня послушайте, - продолжил я, стараясь сдержать раздражение. - Поскольку я буду в гостях как медиум, надо бы произвести впечатление. Я зайду, представлюсь, опишу цель своего визита. Потом помашу руками, изображу транс. И коснусь нескольких предметов, а вы расскажете мне что-нибудь о них.
   - Например?
   - Ну, какую-нибудь историю, связанную с ними. Что-то, что знаете только вы и ваша жена, понимаете? Чтобы она мне поверила.
   Эдвард сдержанно кивнул и через пару шагов указал тростью вперед:
   - Вот мой дом.
   Я остановился. Домик был приятный - не слишком большой, но за стеной виднелся сад. Опрятный, чистенький. Уютное гнездышко, одним словом.
   Я подергал сюртук за полы, чтобы он сидел ровнее и, поднявшись по ступенькам на крыльцо, дернул шнурок звонка. Внутри затренькал колокольчик, спустя минуту послышались шаги, четкие, как у генерала - разве что шпоры не звякали. Дверь открылась, и моему взору предстала женщина головы на две меня выше, куда шире в плечах и с таким профилем, что его смело можно было бы чеканить на монетах. Ворот скромного платья был украшен небольшой брошью, а на голове строго возвышался чепец, так что я догадался - экономка.
   - Добрый день, мэм, - поздоровался я. - Прошу прощения, что явился без предупреждения, я в городе недавно, но почел своим долгом навестить миссис Вулворт и выразить ей свои соболезнования по поводу безвременной кончины ее мужа.
   Экономка смерила меня взглядом, который, казалось, определил не только мой вес в обществе (никакого), но и родословную до тринадцатого колена (ужасная). В прошлой жизни она была Юлием Цезарем, не иначе.
   Чуть приподняв верхнюю губу, она спросила:
   - Вы приходились родственником покойному мистеру Вулворту?
   - Дальним, - скромно потупился я. И не без злорадства в душе добавил: - Но горячо любимым.
   Призрак рядом сдавленно кашлянул. "Так тебе", - подумал я.
   - Сомневаюсь, - отчеканила экономка, но посторонилась, пропуская меня. - Я сообщу миссис Вулворт. Она примет вас в гостиной. Я провожу.
   Я послушно потопал за громадной спиной "Цезаря", размышляя о том, что сия дама вполне могла бы уложить в могилу кого угодно, только сделав грозный вид. Может, мистер Вулворт лишил ее прибавки и она наорала на него, а у бедняги сердце не выдержало?
   Меня провели в гостиную и с большой подозрительностью там оставили, причем она явно пересчитала ценные вещи в комнате, прежде чем выйти. Я, в ожидании миссис Вулворт, рассматривал старинные часы на камине, заложив руки за спину. Призрак стал у окна и с выражением сильной муки на лице вперился взглядом в портрет на стене. Я покосился на картину - на ней был изображен сам призрак, то есть мистер Вулворт, когда он еще был во плоти, и маленькая женщина, похожая на птичку. У нее были большие лучистые глаза, и, если художник не польстил заказчикам, она была весьма миленькая.
   Посчитав, что пялиться на миссис Вулворт, пусть и нарисованную, в присутствии ее мужа, пускай даже и покойного, не очень-то вежливо, я принялся рассматривать комнату. Вообще, за редким исключением, комнаты много могут рассказать о людях, живущих в них. Наша вот с Дэфом была экзотической свалкой по сути: множество костюмов, сундуки, вешалки, шляпы с перьями, маски на стенах. И книги грудами. Еще в углу стоял клавесин, а на нем - барабан, но в теорию о "говорящих помещениях" они не вписывались. Ни Дэф, ни я музыкой не увлекались. Всегда есть исключения из правил.
   Гостиная Вулвортов представляла собой смесь из женской аккуратности и понятия об уюте - милые оборочки, салфетки и фарфоровые фигурки, - и мужского тщеславия. Одна стена была увешана фотографиями мистера Эдварда: в горах, у моря, рядом с дервишем в каком-то восточном городе. Там же висели две странной формы сабли с кистями на рукоятях и опахало. "Наверняка привез из Индии", - подумал я. - "Что делает мифический сундук с сокровищами несколько более реальным".
   Тем временем раздались шаги - легкие, быстрые - и в гостиную вошла миссис Вулворт. Вернее, ее почти внесло, как пушинку.
   Я поспешно отвернулся от стены и поклонился. Вдова кивнула.
   - Миссис Вулворт, меня зовут Томас Флендерс, - представился я.
   А художник-то даже преуменьшил ее красоту, понял я. Когда вчера она пришла к нам, в полутьме приемной и под вдовьей вуалью я ее не особо разглядел. Оказалось, мистер Эдвард при жизни был счастливчиком.
   Молодая женщина со смирением ждала от меня продолжения прочувствованной речи о соболезнованиях. Но я преподнес ей сюрприз.
   - Я помощник сеньора Скараноса.
   Она оживилась, тут же предложила мне сесть и сама порхнула на софу, стремительно, как птичка. Видимо, даже траур не смог заставить ее вести себя степенно. Миссис Вулворт сложила руки на коленях, потом прижала к груди:
   - О, мистер Флендерс, неужели...
   Я принял вид загадочный и важный, но садиться не стал - мне надо было стоять для представления, которое я собирался устроить.
   - Да, мэм. После того, как все разошлись... Должен сказать, что не только сеньор Скаранос имеет мистические способности, я тоже кое-что могу... Спустя час после вашего ухода я почувствовал присутствие духа вашего мужа.
   Она раскрыла глаза чуть шире, а я счел это за поощрение и продолжил:
   - А затем я увидел его. И он был... Ростом шесть футов, плюс минус два дюйма, с небольшими усиками, на лицо джентльмен и в манерах тоже. Нос прямой, лоб высокий... В светло-коричневом сюртуке, темно-красном жилете и... - тут я повернулся к призраку, чтобы удостовериться в правильности описания, и заметил, что он избегает смотреть на жену.
   - Позвольте, - миссис Вулворт прервала меня тихо, но решительно. - Но ведь именно так я описывала его вчера вашему хозяину. К тому же, - между бровей ее легла маленькая складочка. - Здесь висит портрет моего покойного мужа. Почему я должна вам верить? Скорее, я склонна считать, что вы - обыкновенный шарлатан, который каким-то образом узнал, что вчера я присутствовала на спиритическом сеансе мистера Скараноса.
   - Она у меня умница, - голосом, полным сдерживаемой гордости, тихо сказал призрак.
   Мне оставалось только мысленно с ним согласиться. Но я еще во время первой встречи с миссис Вулворт углядел, что она вовсе не легковерная простушка, а просто убитая горем женщина, готовая даже на такие не приличествующие ее положению глупости, как поход к медиуму. И именно поэтому я подготовил свое коронное выступление.
   Медленно улыбнувшись, я покачал головой:
   - Миссис Вулворт, отдавая дань вашему уму, я все же прошу позволить мне доказать, что я говорю правду.
   - И как же вы намерены это сделать?
   - Выберите любой предмет в комнате.
   Она явно не ожидала такого, но, подумав, показала на те самые старые часы, которые я рассматривал. Я с достоинством подошел, возложил на них руку и прикрыл глаза.
   - Сейчас, миссис Вулворт, я могу, используя свой дар, рассказать вам о прошлом этих часов, что связывало их с вашим мужем...
   Я хочу пояснить кое-что. То, как на самом деле происходит "считывание прошлого" какого-либо предмета, и то, как его показывают на сеансах - небо и земля. Я, по долгу профессии, так сказать, вынужден был разобраться во всяких медиумических штучках, на этом настоял Дэф. Будь я настоящим ясновидцем, с меня бы семь потов сошло, прежде чем я хоть что-нибудь выудил из часов: в комнате находилось слишком много предметов, да и обстановка далека была от умиротворенной. Но у меня, как я уже упоминал, имелся козырь - призрак.
   - Эти часы... да, я вижу... м-м-м... что-то такое... - я все ждал и ждал подсказки, а когда терпение закончилось, приоткрыл глаза. Эдвард стоял напротив, облокотившись о каминную полку. И смотрел на меня с любопытством.
   - Эти часы... - с нажимом повторил я, буравя его взглядом.
   - А... да, часы, - с невозмутимым лицом сказал он. - Не могу про них припомнить. Ничего на ум не приходит.
   И он чуть улыбнулся, давая понять, что это была маленькая месть за мои слова о "любимчике". Я покосился на миссис Вулворт - она явно была готова выставить меня за дверь. Тут я ощутил что-то вроде приступа паники. Не то чтобы меня сильно волновал исход этого дела... хотя, признаюсь - меня увлекла игра в "сыщика". Да и миссис Вулворт мне понравилась.
   Но Эдвард все же вспомнил, что от моего успеха сейчас зависит, сумеем ли мы раскрыть убийство и отправить его на небеса, да и безопасность его жены тоже. Поэтому он смилостивился:
   - Но фарфоровая собачка рядом...
   Я встрепенулся и подвинул руку к фигурке.
   - О, нет... - замогильным голосом возвестил я. - Флюиды идут не от часов... эта собачка, да. - И я повторил вслед за призраком: - Вы купили эту безделушку, потому что она напомнила вам собаку, что была у вас в детстве. Хотя муж вас и отговаривал, убеждая, что это безвкусица.
   - Элис, при всем ее уме и тонком восприятии прекрасного, иногда уступает ностальгии, - с любовью смотря на жену, добавил Эдвард, но это я вслух произносить не стал. - Один раз она уговаривала меня взять сюда, в город, ее старую лошадь - лишь бы ее не отдали на скотобойню.
   Тем временем миссис Вулворт успела переменить свое мнение, хотя бы отчасти - она встала с дивана и подошла, комкая в руках платочек.
   - А его трубка... вот его трубка рядом, про нее скажите.
   Я перечислил сорта табака, что курил ее покойный муж, а также мелочи, которые мог знать только он. И она. С глазами, полными слез, она схватила меня за запястье, словно силясь разглядеть то же, что и я; или хотя бы почувствовать присутствие мужа.
   - Я вам верю, мистер Флендерс, - Элис взяла себя в руки и отошла на пару шагов, так как ее порыв сократил расстояние между нами до совершенно неприличного. - Но... зачем вы пришли? Вы что-то хотите?
   "Наконец-то мы приблизились к сути, - с облегчением подумал я. - А то я уж стал опасаться, что она заставит меня перетрогать все вещи в гостиной, и мне придется узнать кучу бесполезной информации из жизни четы Вулворт".
   - Дух покойного взывает к упокоению, - возвестил я со всей возможной серьезностью. - И я пришел, чтобы узнать подробнее обстоятельства его смерти... и найти убийцу.
   - Так это правда... - Миссис Вулворт застыла, опустив плечи. Живость ее, не исчезнувшая под гнетом траура и горя, теперь пропала. Мне показалось, что обычная, случайная смерть любимого человека поразила ее меньше, чем известие о том, что он расстался с жизнью вследствие чьего-то злого умысла. И я мог ее понять. - И что вы хотите узнать?
   - Для начала, надо проверить версию об отравлении. Я могу поговорить с вашей кухаркой?
   - Что? А, да, конечно. Вообще-то она приходящая, но в последние дни меня навещает множество людей, родственники, друзья мужа... Я попросила ее остаться на неделю пожить. Я могу проводить вас к ней прямо сейчас.
   Я вежливо поклонился и сделал жест рукой, приглашая ее идти вперед. Мы покинули гостиную и темным коридором прошли к двери под лестницей, за которой, в полуподвале, располагалась кухня. По пути я предупредил миссис Вулворт:
   - Мэм, пожалуй, было бы глупо раскрывать кухарке - как, кстати, ее имя? - истинную цель моего визита.
   - Да, согласна. Ее зовут мисс Шульц.
   - Тогда представьте меня... - я задумался. - Членом "Общества Здоровой Пищи".
   Я не шутил и не сочинял. В последнее время Лондинум, да и всю Британию, наводнили разного рода Общества, Комитеты и Союзы. Среди них были и вполне понятные мне, вроде "Комитета по борьбе за права женщин и детей, работающих в шахтах" - я несколько раз сталкивался с теми, кого нелегкая судьба заставила взяться за эту черную, тяжелую работу, что губила жизни десятками. Несчастные создания, черные от угольной пыли, у всех - болезни легких. Или вот почтенное "Общество попечителей парков". Но были и совсем идиотские, типа "Союза борьбы за права стоящих в очередях в Министерства".
   Так что прикрытие у меня было будь здоров.
   Мы зашли в кухню. Она сияла чистотой, каждая кастрюлька и корзина были на своем месте. В центре довольно большого, по меркам городского дома, помещения стояла... я даже замер от удивления. И решил, что это экономка ради смеха переоделась в кухарку, надев огромный фартук и повязав другой чепец. Но потом я понял, что ошибся - она была куда выше и шире. Просто уму непостижимо, насколько. Я, парень рослый, почувствовал себя карликом рядом с ней.
   - Мисс Шульц, сестра миссис Шульц, моей экономки, - Элис раскрыла тайну "двойника", и представила меня громадной женщине. Та посмотрела на меня, как на клопа, силясь раздавить взглядом.
   - "Здоровой Пищи", ja? - Она уперла руки в боки. - Это что, кто-то говорийт, что моя пища не очень здоровая?
   - Мисс Шульц недавно приехала из Швейцарии, - пояснила миссис Вулворт. - И еще не очень хорошо говорит по-английски, но делает большие успехи.
   Я, завидев столь грозную особу, поначалу предпочел спрятаться за худенькой хозяйкой дома, но теперь мне пришлось найти в себе смелость выступить вперед.
   - Мисс Шульц, никто этого не утверждает, - вежливо, но твердо сказал я. - Однако, мой долг - проверять все дома, вверенные моему попечению в вашем квартале. У меня всего несколько вопросов...
   - Задавайт.
   - Вы сами покупаете продукты для готовки?
   - NatЭrlich. На рынке, что на улице Karl... Чарльза. Самое свежее.
   - И готовите все одна?
   - Ja.
   Тут я запнулся. Потому что понятия не имел, как бы поизящнее у нее выведать, не подсыпала ли она или еще кто-то яда мистеру Вулворту. Но вдруг мне на помощь пришел сам Эдвард, про которого я успел позабыть, а он, меж тем, неотступно следовал за нами.
   - Скажи, что за день до того, как я умер, на рынке кто-то продавал молоко, в нем оказался мышьяк, и уже несколько семей пострадало. Спроси подробнее о том завтраке.
   Эдвард снял призрачный цилиндр и держал его под мышкой. Смотрелся мистер Вулворт довольно странно, поскольку одновременно на нем был надет вполне себе домашний халат поверх брюк. Я уже догадался, что он свой внешний вид то ли меняет по желанию, то ли неосознанно, сообразно обстоятельствам. И из такого безумного сочетания, как халат в восточном стиле, манишка и цилиндр, я сделал вывод, что он, скорее всего, пытается относиться к нашему визиту официально, но память все равно напоминает, что он дома.
   Я задал вопрос кухарке, и она ответила, что она, ее Schwester* и миссис Вулворт питались теми же продуктами, что и хозяин, и чувствуют себя замечательно.
   - А могло что-то... ну, случайно упасть в чай, например? Опрокинутая баночка...
   - Я бы заметить, - отрезала кухарка. - И я, In die selbe Minute, как приготовила, отнесла поднос мистеру Вулфхорту. Вы намекайт, что он отравился?
   - Врач сделал подобную догадку, не найдя никаких других причин... смерти мистера Вулворта, - я пожал плечами, изо всех сил скрывая свою заинтересованность. - А я всего лишь выполняю свою работу - проверяю, связано ли это с другими случаями в этом квартале. А не могли бы вы подробнее...
   Разговор с кухаркой ничего не дал. Вряд ли она врала, и если так, то получалось, что у предполагаемых отравителей не было возможности подсыпать яд в пищу мистера Вулворта. Мисс Шульц никогда не оставляла пищу без присмотра - "мухи налетайт", - и, по окончанию готовки, сразу же подавала ее на стол. И так в течение полугода, что она прислуживала семье. Так что злодеи могли бы получить доступ к блюдам, только если бы самолично отбили их у мисс Шульц, что представлялось мне абсолютно невозможным.
   Правда, был еще вариант - ведь Эдвард мог перекусить где-нибудь в городе, у друзей, или в кафе. Но эту информацию я мог узнать и у него самого, а мне предстояло еще расспросить миссис Вулворт.
   Мы с ней вернулись в гостиную, она присела на диван, а я - на софу напротив. Призрак, наконец-то, принял определенный вид - тот самый, в котором явился мне вчера.
   Я чуть подвигал подушку на софе, готовясь приступить к разговору. У меня было две версии - убийство ради наследства или ради научного открытия. Но начать следовало с самого простого.
   - Мэм, скажите мне, у мистера Вулворта были враги?
   Я спросил это с видом "решительным и неумолимым", в точности как "инспектор Олбрайт".
   - Нет, - жена Эдварда ни на секунду не задумалась. Вот и говори о простоте... Я счел это плохим признаком - значит, она не была в курсе дел мужа и мало чем может помочь. Миссис Вулворт продолжила: - Он очень дружелюбный... он был очень дружелюбным, милым человеком. Да и откуда? Это странный вопрос.
   - Но кто-то все же... - подсказал я.
   - Мне неприятно об этом думать. - Женщина явно была смущена разговором.
   Тут раздался звук дверного колокольчика. Миссис Вулворт тут же вскочила и скороговоркой произнесла:
   - Думаю, я ответила на все ваши вопросы?
   - Но позвольте хотя бы посмотреть лабораторию мистера Вулворта! Возможно, загадка его смерти кроется там!
   Тем временем в коридоре раздались тяжелые шаги экономки.
   - Ко мне пришли, - начала миссис Вулворт, - я думаю, вам стоит покинуть...
   В прихожей зазвучали голоса, причем второй явно мужской. "Еще один соболезнующий... как не вовремя", - подумал я и привстал с софы.
   Пока вдова раздумывала, как бы потактичнее меня выставить, а я - как бы мне уговорить ее встретиться еще раз, в гостиную зашел мужчина. Одет он был простовато и несколько старомодно, а фигурой напоминал слегка приплюснутый шкаф. Мне сразу почудилось в нем нечто фермерское - и спустя секунду я понял, что не ошибся. У мужчины был характерный загар и разворот плеч, покрасневший нос выдавал в нем человека, склонного к выпивке, однако в лице его чувствовалась порода. И еще он чем-то неуловимо был мне знаком.
   Вошедший первым делом остановил на мне взгляд, такой тяжелый, что я предпочел бы провиниться перед миссис Шульц. Похоже, в этом доме, кроме миссис Вулворт, все были слеплены старым евреем из Праги**. Я растерялся, поскольку не знал, в каких отношениях жена Эдварда, то есть вдова, состоит с этим джентльменом - приятельских, дружеских или родственных, и, следовательно, как мне себя вести. Но представиться нужно было в любом случае.
   - Добрый день, - я протянул руку мужчине. - Флендерс, я...
   - Мистер Флендерс сейчас уходит, - перебила меня миссис Вулворт с поспешностью, которая граничила с невежливостью.
   "А лаборатория?", - с тоской подумал я, понимая, что вряд ли попаду сюда во второй раз - по крайней мере, законным способом. Я сделал последнюю попытку:
   - Я зашел выразить свои соболезнования вдове. Миссис Вулворт хотела показать мне лабораторию мистера Вулворта, но раз сейчас это не представляется возможным, может быть, завтра будет удобнее?
   Глыбовидный мужчина, так и не представившийся, просто переводил взгляд с меня на миссис Вулворт и выглядел, как тюремщик, решающий, кто из заключенных заслужил большее наказание. Но внезапно улыбка возникла у него на лице, как будто трещина в камне; он пожал мою руку, все еще протянутую вперед.
   - Мистер Эдгар Уэсли Вулворт, брат покойного. - Когда он улыбался, он выглядел куда симпатичнее... и не так устрашающе. - Спасибо, что нанесли визит и выразили уважение моему брату.
   "Ну конечно, брат", - пронеслось у меня в голове. - "Вот почему экономка впустила его сразу, без сообщения хозяйке. И вот почему он показался мне знакомым, у него лицо Эдварда, только будто высеченное пьяным скульптором и по памяти... кстати, а где Эдвард?"
   Я как мог незаметно оглядел комнату. Призрак стоял у камина и с большим изумлением, я бы даже сказал - шоком смотрел на брата. Так, будто ожидал скорее увидеть у себя в доме индийского раджу с гаремом и слонами.
   - Что Вы, что Вы, - я с трудом вырвал ладонь из тисков рукопожатия мистера Эдгара и состроил скорбную мину. - Замечательный был человек, золотая голова...
   - Позвольте поинтересоваться, а каков род Ваших занятий? Откуда Вы знаете моего брата? - мистер Эдгар перестал улыбаться и снова засверлил меня взглядом. Наверное, у него лимит на улыбки. Раз в неделю, не чаще.
   Вмешалась миссис Вулворт. Она умоляюще заглянула в глаза брату мужа и положила руку ему на локоть:
   - Мистер Флендерс - медиум. Он поможет мне связаться с Эдвардом.
   - Ме-е-едиум? - протянул здоровяк, и тон его мне не понравился. - Что за глупость, дорогая Элис? Это один из тех шарлатанов, к которым ты ходила вчера? - Он все повышал голос, но потом опомнился. Скрестил руки на груди и непререкаемо произнес: - Это совершенно неприемлемо. Я запрещаю тебе иметь дело с такого рода людьми.
   - Но, Эдгар...
   Я сделал пару шагов к двери. Кто его знает, мистер Эдгар - деревенский джентльмен, а у них свои понятия о том, как выдворять неугодных гостей. Однажды мы с Дэфом разозлили одного такого, бежали потом до Лондинума, стирая подошвы башмаков, обогнали по пути три дилижанса. Краснеющая шея - верный признак, что надо давать деру. А по хозяйскому тону брата Эдварда мне стало понятно, что он примеривает на себя роль опекуна миссис Вулворт, и относится к ней довольно собственнически. Забота его была из разряда "Я даже думать за тебя буду, а ты молчи".
   - Медиум! - фыркнул он. - Вздор! Сказки для детишек! А вы, Флендерс, даже дорогу забудьте в этот дом. Здесь вам никого не обмануть и денег не вытянуть.
   - Ах, - только и сказала Элис, в изнеможении опускаясь на софу. Видимо, ее храбрости не хватило, чтобы противостоять авторитету мистера Эдгара.
   - Я всего лишь хочу помочь, - тихо произнес я, прекрасно понимая, что решающий голос здесь имеет Эдгар, как ближайший родственник-мужчина.
   - Мистер Флендерс, - в его голосе прорезалась сталь. - Ваше присутствие в этом доме более непозволительно, даже оскорбительно. Я позову миссис Шульц, она вас проводит.
   В голове вспыхнула картинка экономки, выкидывающей меня из дома, раскрутив за ногу - и это решило дело.
   - Я, пожалуй, справлюсь сам, - откланявшись (причем Эдгар на поклон не ответил, проводив меня сумрачным взглядом) и подхватив саквояж, я ретировался на улицу. Это было похоже не на стратегическое отступление, а на бегство. Быстрым шагом я прошел пол-квартала, не оглядываясь, и лишь завернув за угол, перевел дух.
   - Ну и семейка у вас, - пробурчал я, оглядываясь в поисках своего призрачного компаньона. Он, как ни странно, обнаружился сразу же.
   - Я надеюсь, вы сказали это не в уничижительном смысле, Томас, - сдержанно произнес он.
   Я пожал плечами. Сказать по правде, чувствовал я себя отвратительно - сбежал с "поля боя", да еще и информации никакой не добыл. Хотя, если поразмыслить...
   Я двинулся к остановке паробуса, раскладывая в голове все то, что увидел в гостях у Вулвортов. Улица, по которой мы шли, напоминала тихую заводь, в тине и ряске, никакого движения, только разогретый воздух подрагивал.
   Одно точно мне покоя не давало.
   - Скажите, мистер Эдвард, вы разве не хотели бы попытаться пообщаться с женой? Сразу видно, вы ее очень любите, однако большую часть времени почти не смотрели на нее.
   - Я уже пытался с ней общаться, и ничего хорошего из этого не вышло. - Призрак нахмурился. - Она только больше плакала... Хотя, вообще-то, - опомнился он, - это вас не касается. Вам следует знать только то, что я испробовал все возможные способы достучаться до нее и вдоволь испил из чаши горя, обнаружив себя в таком положении. Сейчас мне важнее сделать так, чтобы Элис не угрожала опасность.
   - Ладно, - я смущенно нащупал в кармане усы, повертел их в руках и спрятал обратно. - А почему вы были так удивлены, увидев брата?
   - У нас с ним... не самые лучшие отношения. После смерти отца он перестал со мной общаться. На мои похороны не приехал... Я не ожидал, что он все же... появится. - Призрак задумчиво покачал головой. - Может, он узнал слишком поздно и прибыл только сегодня?
   - То есть, можно сказать, что он вас не сильно любит? - оживился я. - И мог бы отравить? Или дело в наследстве?
   - Томас, у вас больные фантазии, взращенные, видимо, на дешевых детективах, - призрак высокомерно улыбнулся, но как-то слишком уж показательно. Однако его слова меня задели, и еще как.
   - Знаете что, мистер Вулворт! - я забыл о том, что собеседник мой виден только мне, и заговорил в полный голос, остановившись посреди тротуара. Мы шагов десять не дошли до остановки, где на скамеечке сидела пожилая леди с двумя юными подопечными женского пола. Девочки завертели головами в соломенных шляпках и прыснули, увидев, как я ору в пустоту.
   - Что?
   - Это вы пришли к нам за помощью, и я делаю что могу, и уж всяко больше, чем мне самому хочется, но мы с Дэфом обещали. Если б не это, я б уже давно плюнул и на вас, и на расследование. Вам не нравятся мои версии? Обращайтесь к Шотландцам!
   Я развернулся и, воинственно помахивая саквояжем, пошел к остановке. Девчонки сделали круглые глаза, а леди так и вовсе отгородилась от меня кружевным зонтиком, словно щитом. Со всего маху я плюхнулся на скамью.
   "Сноб чертов".
   Но я все же не удержался, скосил глаза вбок. Призрак уселся рядом со мной.
   - Я прошу прощения, Томас. Вы ведь и впрямь единственные, кто может мне помочь, а для расследования важны все детали. Что же... У нас с братом не самые лучшие отношения, это правда. Дело в том, что несколько лет назад умер наш отец, а я не смог приехать на похороны. Он заболел, написал мне, а я все откладывал и откладывал приезд - у нас с моим старшим коллегой тогда был очень сложный эксперимент... Последние два дня я вообще не выходил из лаборатории, а потом узнал, что отец... не дождался. Я приехал слишком поздно, брат вышел из себя, говорил очень неприятные вещи.
   Я вопросительно посмотрел на него, молча, чтобы не давать повода для еще большего количества смешков двум юным особам рядом. Они и так уже установили мировой рекорд по парному хихиканью. Эдвард понял меня правильно.
   - Говорил, что... я не заслуживаю того, что мне досталось. Мы с братом очень разные. Томас, у вас есть брат или сестра?
   Я покачал головой.
   - Между братьями всегда существует соперничество. Но я думал, что у нас с Эдгаром все по-другому. В основном, из-за того, что у нас слишком разные интересы. Он получил все, что хотел от жизни - поместье, небольшое, но приносящее доход, жену, хозяйство, детей. Я - научную карьеру, дом в Лондинуме и... Элис. Но все равно почему-то он таил злобу до того дня, как я приехал на похороны отца. И высказал все, отрекся от нашего родства и обещал, что больше общаться со мной не будет. И тут я вижу, что он приехал поддержать Элис после моей смерти. Это меня и удивило.
   Подъехал паробус, пыхтя и звякая. Свободных мест было мало, наверху обосновалась группа молодых джентльменов, весьма шумных, так что мне пришлось втиснуться между уже упомянутой дамой с зонтиком и сухощавым стариком, судя по величественному виду, дворецким. Всю дорогу я был вынужден молчать, обдумывая услышанное.
   Когда мы оказались на улице Трех Королей, я отошел в сторонку от чужих ушей и пробурчал:
   - Значит, не в наследстве дело. И брат ваш оказался благороднее, чем вы думали. Хорошая новость, но теперь я даже не знаю, кого подозревать.
   - Понимаю, - сдержанно ответил призрак.
   - Знаете что? На сегодня хватит, пожалуй. Я пойду в "Свинью", промочу горло.
   - А "Свинья" - это...?
   - Паб. Вряд ли вам там понравится - совсем не вашего круга общество.
   - В моем положении не выбирают.
   Я досадливо поморщился. Вот счастье подвалило - призрак, всюду за мной таскающийся. А когда я спать лягу, он над кроватью висеть будет? Но делать нечего, я поплелся по направлению к докам Святой Катрин, стараясь забыть, что за мной шаг в шаг следует привидение.
   Скажи мне кто вчера, в какую историю я попаду, я рассмеялся бы. Наверное, мой ангел-хранитель, если таковой имелся, завалился в небесный паб и упился там вдрызг, вследствие чего я оказался там, где оказался. А, может, наоборот, его совесть замучила и он решил сделать хоть что-то хорошее - ведь в конце этого расследования я получу кругленькую сумму. По крайней мере, я сильно на это надеялся.
   Мы шли по улице, полной народа. Если в богатых районах в это время стояла тишина и людей было мало, то здесь жизнь просто кипела. Торговки зеленью, попрошайки, дети-карманники, лоточники с самым различным товаром - от книг и вееров до свиных хвостиков и сомнительного вида рыбы. Честно говоря, не припомню, когда на Полях Добрых Парней было затишье. Вечером улицы были полны рабочими с доков, грузчиками и девицами легкого поведения, а ночью на промысел выходили грабители. Хотя кого тут грабить... Один раз мне приставили нож к боку, пообещав вырезать на нем стих из Священного Писания, если я не отдам кошелек. Я поделился с парнями, чем мог, а утром они все вернули. Положили под дверь, с запиской, адресованной Дэфу, в которой с кучей орфографических ошибок извинялись за причиненное неудобство. Я попытался разузнать у старика, откуда такое уважение, он ведь не "папаша Тень" или что-то в этом роде, но он отшутился. Однако меня больше не трогали.
   Мы дошли до "Свиньи". Я толкнул тяжелую дверь и спустился - пять ступенек, паб находился ниже уровня земли, и как везде в подвалах, тут было сыро и прохладно. Сейчас, по такой жаре - самое то. Как выяснилось, не только я искал свободы от горячего воздуха и палящего солнца: в "Свинье" все столики были заняты. Но я не против был посидеть и у стойки, тем более что это позволяло мне любоваться Лиззи без подозрительных вопросов ее отца.
   Элизабет Браун, единственная дочь владельца паба, была хороша собой, как майское деревце - стройная, невысокая, вся в лентах. А улыбка ее освещала подвал, превращая его в дворец - по крайней мере, для меня. Хотя, думаю, многие были слегка влюблены в Лиззи - невозможно устоять перед сочетанием "милые глаза и вкусный эль", но я свято верил, что лишь мое чувство к ней было серьезным и глубоким. По крайней мере, настолько серьезным, чтобы понимать, что мне ничего не светит.
   - Томас! - завидев меня, девушка подскочила к стойке и, облокотившись на нее, помахала мне рукой. При этом вырез на платье открыл довольно соблазнительную картину. - Тебе как всегда?
   Я кивнул, расплывшись в самой идиотской улыбке из своего арсенала. Ну ничего не мог с собой поделать, голову словно окунали в горячий кисель, когда я ее видел. Она затараторила, делясь последними новостями, но я просто наслаждался звуком ее голоса, не вникая в суть.
   К сожалению, я был не единственным клиентом, жаждущим промочить горло, и она упорхнула, держа в руке поднос с тремя кувшинами. А я остался с элем и мечтами.
   И да, с призраком. Он напомнил о себе выразительным покашливанием:
   - Кхм... она вам нравится, Томас?
   - Кто? - очнулся я от грез. - Лиззи?
   - Я мертв, но не слеп. Вы смотрите на нее, как... как я на Элис. Вы ведь в нее влюблены, не так ли?
   Я вздохнул. Отсел на самый край стойки, чтобы не привлекать лишнего внимания, и покачал головой.
   - Да, но это ничего не значит. Жениться на ней я все равно не смогу.
   - Почему? - Искренне удивился Эдвард. - Вы же одного... круга.
   - Ограниченный вы чело... призрак, Эдвард. По-вашему, так все, кто ниже Вас, просто однородная масса? Здесь тоже есть свои группы и сословия. Ее отец - владелец этого паба, и еще одного - "Жестяной короны". Из детей только Лиззи, наследника нет. А это значит, что дела он передаст, когда придет время, своему зятю. И это должен быть парень небедный, кто умеет управлять, делами заниматься. Надежный, словом. А я... я что - балаганный шулер, в его понимании. Не партия для дочери. - Я поболтал остатки эля, который незаметно для меня закончился. - К тому же, она-то меня не любит. Были б наши чувства взаимны, мы бы сбежали, как Ромео и Джульетта. Хотя нет, те плохо кончили. Лучше как... Да и Тристан с Изольдой... Черт, в нашей литературе, похоже, нету ни одного случая счастливой любви. Наверное, у французов есть, сейчас вспомню...
   Эдвард слушал мои признания со странным выражением на призрачном лице, впрочем, я не был уверен, что удивление и сочувствие не есть игра моего воображения. Он ведь почти прозрачен.
   - А вы не так-то просты, Томас, - медленно произнес он. - Вы не похожи на этих парней, что сидят тут. Я думал, вы - обычный...
   - Мошенник с Белой Часовни? Так и есть. Только вы всех под один гребень определили. А нельзя так.
   - Тогда откуда вот это - "однородная масса", "Ромео и Джульетта"?
   Я сделал вид, что в кружке у меня что-то осталось и отгородился ею от призрака.
   - Шекспира каждый житель Лондинума знает, и вся Британия, - я опустил кружку. - Да, я не со дна Ист-Энда, почти закончил образование... в искусстве. Вам не ровня, но, наверное, вполне мог бы вращаться где повыше, случись все гладко. Но вы на внешнее смотрите. А тут скоропалительно нельзя. Дик вон, - я кивнул в сторону здоровенного детины, подпирающего косяк двери у входа, - вечерами на скрипке играет в мюзик-холле, что на Северной. Так, что заслушаетесь.
   Я помахал Лиззи, но она не заметила. Вместо нее вторую кружку эля мне принес Лестер, паренек на подхвате. Я сделал большой глоток. Первая порция только охладила разгоряченную голову, и я рассчитывал добраться сегодня до пятой самое меньшее.
   - Или вот Лестер, - я подождал, когда мальчишка отойдет и показал на него кружкой. - Он копит деньги, чтобы купить собственную лодку. Режет из дерева красивые фигурки.
   - Похоже, я ошибался, - смущенно признал Эдвард.
   - Да в общем-то нет, - я поспешил развеять его иллюзии. А то, чего доброго, решит, что можно ночью на Малой Сомерсет разговориться с Соней Пикетом о Теннисоне. Хотя ему-то что, он же призрак. И ни с кем, кроме меня, поговорить не может. - Есть и те, кто убивает ради монет, крадет, продает дочерей для развлечений всяким джентльменам, чтобы купить еды. Всякое бывает. Бедность, знаете ли, не за особые грехи дается, а вслепую, случайно, иногда тем, кто заслуживает куда лучшего. Я их не обвиняю, но и не оправдываю. Вы, главное, уясните, что нельзя судить всех, будто они не люди, а строчка в газете, где про всякие ужасы Ист-Энда рассказывают.
   Настроение у меня, подпрыгнувшее было при виде Лиззи, опять упало. Тем более что девушка куда-то исчезла, а вторая кружка пошла уже не так лихо. Я кинул Лестеру пару монеток.
   - Я сейчас к Дэфу, - тихо сказал я призраку. - И хотел бы поговорить с ним наедине. Полагаюсь на вашу честность, - вы ведь не станете невидимкой подкрадываться и слушать наш разговор?
   - В порядке исключения сделаем вид, что вы этого не говорили, Томас, - улыбнулся Эдвард. - Вам достаточно просто упомянуть, что вы хотели бы пока распрощаться, и продолжить расследование завтра, например.
   - Вот-вот, завтра, - закивал я. - Самое то.
   Призрак поклонился, приподняв шляпу, и ушел в стену. А я направился, как и сказал, поговорить с Дэфом.
   На душе у меня было препогано. К тому же снаружи, на жаре, эль стукнул в голову, и домой я почти приполз, еле ворочая языком.
  
  
   _____________________________
   * Schwester (нем.) - сестра.
   ** "...были слеплены старым евреем из Праги" - Томас имеет в виду Голема, созданного пражским евреем, рабби Лёвом.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 3
  
  "Инспектор достал из кармана плаща большую лупу и принялся водить ею над поверхностью стола. "Хм", - подумал инспектор. Он знал, что отсутствие улик является самой главной уликой. Сыщик в задумчивости стиснул зубами чубук трубки"
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Остаток дня и вечер я провел за выполнением обещаний. Дэф напомнил - сказал, что раз уж мы временно отошли от дел как медиумы, пора мне заглянуть к Кори в мюзик-холл и нарисовать задник для сцены. Я уже с месяц увиливал от этого занятия, не потому, что разлюбил рисовать (как раз наоборот, очень скучал, если не удавалось хоть раз в три дня взять кисть в руки, потому часто ходил на берег реки, или на площадь, с мольбертом), а потому что Кори... ну, он очень специфический человек.
   Ему не угодишь. Он, пожалуй, и слыхом не слыхивал о творческом видении, и обычно мои попытки доделать задник заканчивались тем, что я в сердцах бросал кисти и уходил. Кори считал своим долгом вмешаться в каждую черточку, высказать мнение по каждому оттенку и вдобавок выразить сомнение в том, умею ли я вообще рисовать. Так что до этого вечера, прикрытые пыльными портьерами, на сцене у него стояли декорации, где одноногие пастушки пасли невидимых овец, а море было лишь намечено углем.
   Словом, я, после долгого и бесполезного спора с Дэфом, перекусил и отправился рисовать. Однако, мысли о расследовании меня не оставляли. Трудность состояла в том, что подозреваемых не было - а, значит, под подозрение попадали все. Оставалось надеяться, что завтрашняя поездка в Бычебродский Университет прояснит хоть что-то.
   Утром следующего дня я наскоро позавтракал парой вареных яиц и овсянкой, почистил костюм - я имею в виду, действительно почистил, а не просто сбрызнул водой, - и одел самый щеголеватый цилиндр. Я даже подобрал тросточку из своей коллекции (некоторые наши клиенты, впечатленные сеансом спиритизма, забывали трости и зонтики), и вышел в гостиную, она же библиотека, она же кухня, она же "Комната, откуда проделано отверстие, через которое воют духи". Призрак уже ждал меня, маяча у двери с многозначительным лицом, как тень отца Гамлета.
   - Поедем на вокзал, оттуда поездом, - объявил я, доставая с полки "Ежемесячный железнодорожный справочник Брадшо". - Кстати, еще вчера хотел спросить: вы, помимо домашней пищи, ничего не употребляли? Кафе, булочные, чайные...
   Эдвард покачал головой, странно задумчивый. Я пожал плечами, решив, что он вполне имеет право быть погруженным в себя, но бездействие его начинало меня понемногу раздражать. Мог бы хоть одну идейку подкинуть. Полистав страницы справочника, я нашел подходящий нам по времени поезд. Правда, я покупал шестисотстраничный томище довольно давно - нам с Дэфом не часто приходилось выезжать за пределы Лондона, - но надеялся, что расписание с тех пор не поменялось. А если поменялось, то подождем, не сахарные. Эдвард то уж точно.
   Жара спала, и я наслаждался тем фактом, что небо опять затянуло тучами. Мы с Эдвардом подходили к улице Трех Королей, как вдруг сзади раздалось поспешное шарканье.
   - Том, погоди! - Я обернулся и увидел Дэфа, нагоняющего нас. Он нацепил монокль, костюм и бакенбарды. Добежав, он оперся на мое плечо, переводя дух. - Я, пожалуй, поеду с вами.
   - Да ладно тебе, Дэф... - начал я.
   - Не спорь со старшими, - старик чуть сжал руку и у меня тут же отбило всякое желание не то что спорить, а вообще открывать рот. Закралось подозрение, что Дэф в молодости был... ну, не знаю, сгибателем подков. - Ты с какой историей туда пролезть собираешься? Вот-вот, - он наставительно поднял палец. - Ты теперь - мой племянник, которого я хочу направить учиться. Оболтус, каких мало.
   - Мистер Мур прав, - вмешался призрак, хоть его об этом никто не просил. - Достойному пожилому джентльмену расскажут больше, чем молодому студенту.
   - Да я и не против, - пробурчал я.
   Я пошагал рядом с напарником, припоминая, что в книгах о расследованиях, если они описывали "высшее" общество, убийцей оказывался самый тихий и воспитанный персонаж, которого подозревать можно было, только если вы страдаете паранойей. Призрак между тем тоже задумался, но явно не над приключениями инспектора Олбрайта. Я шел по левую руку от Дэфа, Эдвард - по правую, но вдруг он торопливо отошел поближе ко мне.
   - Ветром отнесло? - язвительно поинтересовался я.
   Он поморщился.
   - Мне тут не нравится.
   - Понятное дело. - Я не удержался от хмыканья. - Отбросы общества...
   - Нет, Томас, именно здесь. Эта подворотня, мимо которой мы прошли, странного цвета.
   - А она должна быть малиновой? - удивился я, выворачивая шею назад. Улочка как улочка. Грязная, конечно же, на углу старая Магда, рядом вертится пара детишек, пытаются вырвать у нее клюку из рук.
   - Нет, я о другом... - вздохнул призрак. - Давайте забудем. Это неважно.
   Я пожал плечами. Мало ли какие странности бывают у призраков, а, может, мистер Вулворт и при жизни отличался сумбурностью. Он ведь ученый, у них у всех мозги набекрень.
   Мы сели в "Эскалибур". Он тронулся под громкую молитву истово крестящегося священника, сидящего рядом со мной. Видимо, святой отец впервые пользовался "адской машиной". Он тряс четками каждый раз, когда паробус подпрыгивал на ухабе или свистел гудок, спуская пар.
   Дэф сел вполоборота и сделал вид, что говорит со мной, но на самом деле он обращался к призраку.
   - Мистер Вулворт, Томас рассказал мне вчера о том, что вы узнали вместе. Я могу понять соображения, из-за которых вы отрицаете возможность того, что в деле замешан ваш брат... Но если отбросить эмоции, и оставить только здравый смысл...
   - Даже по здравому смыслу - нет. - Твердо ответил призрак. - После моей смерти он ничего не получает, а если б он был злодеем, не кажется ли вам, что ему сначала нужно было бы переделать завещание? Да и Элис досталось не так много. Большая часть средств ушла на ремонт дома, и мои опыты...
   Я неопределенно что-то замычал, изображая участие в разговоре.
   - А сундук? - спросил Дэф.
   - Сундук? - Удивился призрак. - А, сундук... верно, там же... довольно большая сумма. - Он хмыкнул, потом кашлянул. - Кроме меня про сундук никто не знает.
   - Тогда оставим на время родственников и обратим взор к коллегам.
   - М-м-г-м-г-м, - сказал я, подыгрывая Дэфу.
   - Профессора Университета? Убийцы? Мистер Мур... Зачем им...
   - Зависть в академических кругах - опасная штука, мистер Вулворт. Вы можете быть сколько угодно наивным и добросердечным, но, простите, отрицать возможность этого...
   - Я и не отрицаю. - Эдвард досадливо поморщился. - Но убийство... Наговорить на коллегу - да. Выставить его дураком на Ежегодном Совете - тоже да. Даже сорвать эксперимент. Но убить...
   - Посмотрим, посмотрим... - протянул Дэф и, достав трубку, закурил.
   Проехав по подъездной дороге почти к самым платформам, мы благополучно добрались до Паддингтона. Хотя священник, сидевший рядом со мной, так явно не считал. Он буквально скатился по винтовой лестнице, выпрыгнул из салона и, развернувшись, выудил из кармана склянку. Быстрым движением отвинтил крышку и брызнул святой водой (а ничего другого там быть не могло, не спиртом же святой отец так разбрасывался) на подножку паробуса. Я как раз спускался, за мной кряхтел Дэф, рядом с ним висел призрак.
   - На вас не попало, мистер Вулворт? - сладким голосом спросил я, но в ответ получил лишь молчание.
   - Томас... - укорил меня Дэф. - Я попрошу тебя сдерживать свои язвительные порывы.
   Вокзал шумел, как море. Я вырос в Кардиффе, и хорошо знал этот мерный шум. Но если морской прибой умиротворял, то вокзальный - заливающийся в уши и сдавливающий голову, - заставлял беспокойно озираться. Не сперли ли багаж? Не ушел ли поезд? Суета тут правила всем и затихала только ночью, когда поезда ходили реже.
   Дэф говорил, что во время его молодости паровоз был диковиной, мало кто решался вручить свою жизнь железному монстру. Наверное, люди относились к поездам так же, как давешний священник - к паробусу. Если провести параллель, то лет через пять-семь железные дороги пронижут всю Британию, вгрызутся в землю под городами и даже маленький ребенок сможет купить себе билет на поезд.
   Я размечтался и чуть не упустил воришку, который запустил руку мне в жилетный карман. Он не знал, что его, даже в случае удачи, ждало разочарование - цепочка от часов снаружи виднелась, а самих часов я не носил.
   - А ну-ка брысь отсюда! - состроив грозную рожу, я шикнул на паренька. Он показал мне язык и смылся.
   Я отыскал в толпе у касс Дэфа и двинулся к нему. Мечты хорошо, а целый "бык"* в кармане - еще лучше.
   - Тр... Два билета в первый класс, - услышал я голос своего напарника. Он наклонился к окошку, похлопывая по карманам. - Э-э-э... курить там можно?
   Судя по всему, ответ его удовлетворил, потому что он выпрямился, нашел меня глазами и помахал в воздухе двумя билетами.
   Мы поспели вовремя - поезд отходил через десять минут. Но - вот незадача! - с дальней, третьей платформы. Я завертелся на месте, пытаясь понять, успеем ли мы обежать вокзал, но отказался от этой идеи. Старикан бы не потянул. Но, прежде чем я начал волноваться, Дэф поманил меня к себе и показал на служащего вокзала, который пробирался сквозь толпу к краю первой платформы.
   - Сейчас поднимут переходной мостик, не переживай. - Он, угадав причину моей тревоги, похлопал меня по плечу. - Ты отсюда никогда не ездил?
   - Не-а, - я зачарованно наблюдал за тем, как на цепи поднимают короткие мостки, связывающие первую платформу со второй, а ту - с третьей. Люди подхватили свои вещи и двинулись к поезду. Увлекшись, я чуть не забыл, что хотел выговорить Дэфу за расточительство. - А почему в первый класс, дырявая ты калоша?
   Чтобы не возникло неверного впечатления обо мне, как о скряге, отнимающем у старика радости комфортного путешествия, я поясню. Мы с Дэфом, еще в самом начале нашего сотрудничества, договорились, что, раз у каждого из нас есть мечта, выразимая в фунтах (у него домик на берегу моря, у меня - учеба в Академии), то стоит эти фунты поберечь. А также гинеи, кроны и даже фартинги. И я был, признаться, удивлен. Для кого он старается? Призраку все равно, может и на дубовых скамьях третьего класса посидеть.
   - Первый, потому что так по дороге мы сможем обсудить нашу легенду, - Дэф взял меня под локоть, чтобы его не оттерли.
   - А чего тут обсуждать, - проворчал я.
   - Мальчик мой, сколько раз повторять тебе, что подготовка к афере очень важна?
   Я зашипел на него, призывая к осторожности, но, похоже, на нас никто не обратил внимания. Все были заняты - кто-то спорил с кондуктором насчет птичьей клетки, не желая сдавать ее в багаж, капризная дама требовала от него присмотреть за малолетним сыном, бородач в помятом цилиндре пытался с билетом третьего класса пролезть в первый... Я покачал головой, но спорить с Дэфом не стал.
   Мы показали кондуктору билеты и он указал нам на ближайший вагон, блестящий, свежевыкрашенный - шоколадного цвета. Дэф кашлянул, привлекая внимание задерганного кондуктора:
   - А где купе для курящих?
   - Не советую, - раздался неподалеку голос Эдварда. - Если Вы хотите поговорить наедине, в отделениях для курящих этого не получится. Там всегда много пассажиров.
   Дэф сник. А я, нервно дергая веком, повел его к указанному вагону. Нервно - потому что зрелище висящего посреди толпы призрака, сквозь которого проходили люди, меня слегка потрясло.
   Наконец, мы поднялись в свое купе** и расположились. Действительно, мы с Дэфом были одни - оставшиеся четыре места заняты не были. Хотя, следовало подождать отправления - вдруг к нам кто-то подсядет. Я вертел головой, рассматривая красивые сидения телячьей кожи, газовые рожки в виде гиацинтов и жалюзи. Дэф уселся у дверей, я тоже, напротив него, и скорчил такую рожу, что, завидев ее в окошке двери, любой здравомыслящий человек предпочел бы выбрать другое купе.
   - А это что за штука? - Я протянул руку к ручке из слоновой кости, выступающей из стены рядом с окном.
   - Не трогайте, - тут же отозвался Эдвард. - Это сигнализация для связи с кондуктором и машинистом, на экстренный случай.
   - А, - только и сказал я, убрав руку.
   Чехарда на перроне почти утихла, раздалось несколько гудков. Послышались хлопки - это кондукторы проверяли неплотно закрытые двери купе и запирали их на ключ - чтобы никто случайно не вывалился. Мы с Дэфом молчали, ожидая, когда тронется поезд.
   - Билеты, - потянув за ремень, сборщик билетов открыл окно и с грозным видом нас оглядел. Мой напарник, приняв важный вид, отставил саквояж, который до этого нежно прижимал к груди, и протянул требуемое.
   Раздались еще свистки, поезд дернулся.
   - Поехали, - с облегчением сказал я.
   Дэф схватил свой саквояж и, заговорщически оглядываясь по сторонам, достал оттуда колоду карт. Положив саквояж себе на колени, он с тяжелым вздохом снял верхнюю карту с колоды и тоном, не предполагающим возражений, провозгласил:
   - Если мне нельзя курить, я буду раскладывать пасьянс. Никто не против? - и он воинственно посмотрел на нас с Эдвардом. Мы покачали головами.
   - Вот и ладненько... - Дэф опустил на импровизированный стол первую карту. Я, подозревая, что он собирается не просто занять руки, но и погадать, обратил внимание, что это был бубновый король. "Видимо, это Эдвард", - подумал я. Дэф тем временем продолжил: - У нас имеется почтенный джентльмен и его сын, которого он хочет отправить учиться в Бычебродский университет на факультет... Естественных Наук. Так, мистер Вулворт, он называется?
   - Так. Но Вы должны еще выбрать колледж.
   - Я к этому подхожу. - Дэф выложил на саквояж второго короля, трефового, и на секунду нахмурился, затем быстро перевел взгляд на меня, уже улыбаясь. - В каком колледже хотел бы ты учиться, сын?
   - Одна поправка, - я снял цилиндр и взъерошил волосы. - Не сын, а племянник.
   Эдвард вопросительно поднял бровь.
   - Если я оболтус и все такое... то мой отец не стал бы пускать все на самотек, а вот дядюшка... к тому же, мои "способности" в изучении физики он тоже бы не проглядел. А так - дядя, не близкий родственник, у него торговые дела за границей, приехал - а тут племянник от рук отбился.
   - Спорно, но принимается, - ответил Дэф. - Итак...?
   - Колледж Церкви Христа! - выпалил я.
   - Исключено, - тут же вмешался призрак. - Там члены аристократических семей.
   Дэф посмотрел на него долгим взглядом поверх пенсне, но кивнул и выложил третью карту. Я заинтересованно вытянул шею: опять король! Пиковый.
   Эдвард заметил мой взгляд и тоже взглянул на карты:
   - А как должен сойтись этот пасьянс?
   - Каждый раз по-разному, - туманно ответил Дэф. - Томас, давай лучше в Колледж Святой Магдалены?
   Похоже, он стал входить в роль моего дядюшки. Я в долгу не остался и в лучших традициях непутевого племянника прогнусавил:
   - Ла-а-адно, дядя.
   Дэф вынул четвертую карту... и почти сразу же сгреб их к остальным, но я успел заметить червового короля.
   - Хм... Ты обучался в...
   - Кардиффе, - подсказал я, приняв показательно равнодушный вид. - Я и правда там учился, если что, смогу ответить на любой заковыристый вопрос.
   Старикан кивнул и, перемешав колоду, принялся выкладывать карты на саквояж куда шустрее. По его рассеянному взгляду и ровным движениям я понял, что теперь он не гадает, а действительно занялся пасьянсом.
   - Но, несмотря на явный талант к науке, увлекся... неподходящими знакомствами, и я, когда приехал, решил устроить тебя в Бычебродский университет, который славится своей дисциплиной. - Дэф причмокнул губами. - Но, поскольку я - въедливый и сквалыжный, хоть и очень, очень почтенный джентльмен, мне надо будет досконально узнать все про факультет, на который я отправляю обучаться своего племянника. Так? И я очень хочу знать, какие интересные открытия были сделаны там в последнее время. А пока я буду морочить голову кому-нибудь из старших преподавателей, вы с мистером Вулвортом посетите его кабинет-квартиру, лабораторию... и постараетесь вызнать все про тех, кто хоть как-то причастен к последнему проекту нашего клиента. А теперь... - Дэф посмотрел на Эдварда. - Мистер Вулворт, расскажите нам, в чем именно заключается Ваше изобретение?
   - Не уверен, сможете ли вы понять... - начал призрак но, завидев мою зверскую гримасу, торопливо поправился: - Но это правда сложно. Не все ученые способны были оценить важность наших с сэром Доджем экспериментов.
   - Что за сэр Додж? - встрял я, решив пока простить Эдварду его снобизм. - Так вы не сами изобрели... то, что изобрели?
   - Профессор, сэр Оливер Джозеф Додж, был моим наставником в университете, а я - его лучшим студентом. Позже, когда я также получил профессорскую степень, мы занялись разработкой его теории.
   - С ним нам удастся поговорить? - спросил Дэф.
   - К моему прискорбию, нет. Он скончался два года назад. Я продолжил изыскания. Если вкратце... - и призрак стал сыпать терминами так часто, будто лущил горох.
   Мимо уже мелькали предместья Лондинума. Поезд мчался быстро, я и не ожидал такой прыти. Ощутив, что желудок сводит, я пожалел, что мы не передали кондуктору свой заказ, чтобы он отправил телеграмму на ближайшую станцию. Если уж мы изображали из себя пассажиров первого класса, могли бы, как и они, заказать завтрак, который нам принесут на следующей станции... Но мы итак уже потратились прилично, и я надеялся, что во время остановки удастся купить хотя бы пирожков.
   - А попроще? - прервал я Эдварда. Он вздохнул:
   - Проще... я попытаюсь. Хорошо, начнем с того, что вокруг нас существуют невидимые волны.
   Он сделал паузу, ожидая удивления или споров, но мы с Дэфом лишь посмотрели на него с любопытством.
   - Они имеют разную длину... волны. Эти волны еще называются электромагнитными, потому что возникают при помощи... электричества. Есть аппараты, они состоят из "трубки Бранли", источника тока, реле и гальванометра... В общем, с помощью этих аппаратов можно передавать информацию, от одного человека к другому, на расстоянии.
   - На каком? - спросил я.
   - Сэр Додж демонстрировал перед Британской ассоциацией передачу на расстояние пятидесяти ярдов.
   - Можно с таким же успехом крикнуть... - начал я, но Эдвард хмыкнул, и я замолк. Хотя и удивился тому, что Ее Величество кормит ученых, которые придумывают, как сделать простое сложным. Они бы еще изобрели специальное устройство для нарезки яиц.
   - Пятьдесят ярдов - только начало, - пояснил призрак. - И это было официальной демонстрацией, мы же с сэром Оливером передавали информацию и на сто ярдов, и даже на полмили.
   "Да, на четыре фарлонга поди крикни", - подумалось мне.
   - Однако сэр Оливер считал, что возможности радио куда больше, чем просто передача звука или речи. Он думал... - призрак запнулся с видом, как будто ему в голову пришла какая-то идея. - Он думал, что с помощью радио можно общаться с потусторонним миром.
   - А вы ему не верили, - проницательно заметил Дэф.
   - Вы правы, - подтвердил Эдвард с ошарашенным видом. - Я вообще не верил в духов. До тех пор, как сам... - Он забыл про объяснения и погрузился в свои мысли. И я его прекрасно понимал. Наконец он вздохнул и с трудом проговорил: - Трудно даже в мыслях соединить науку и мистику, но, похоже, сэр Оливер был прав. Я имею в виду, в том, что потусторонний мир существует.
   - Так этот аппарат помогает связаться с привидениями или нет? - спросил я.
   Честно признаюсь, меня бы такой поворот дел устроил. Эдвард нашел бы себе других помощников, и морочил бы с помощью радио голову кому-то другому.
   - Понятия не имею, - признался призрак. - У нас ни разу не получилось, хотя сэр Оливер считал, что мы просто недостаточно упорны в своих изысканиях. Но я склонен считать, что он ошибался. Даже учитывая... новые обстоятельства.
   - Кроме вас знал кто-либо о том назначении, которое сэр Додж предполагал для устройства? - поинтересовался Дэф. Я заметил, что в речи своей старикан все больше стал походить на образованного джентльмена старой закалки, и понял, что он входит в роль.
   - Сэр Додж боялся насмешек. И сказал только мне, впрочем... я тоже его высмеял - максимально тактично, естественно. Но по сути - да, мое высказывание, пожалуй, можно было принять за снисходительное неверие.
   - А что конкретно вы ему сказали?
   - "Сэр Оливер, это смешно".
   Дэф только хмыкнул.
   - А мог ли кто-нибудь, - озарило меня, - убить вас, чтобы украсть аппарат? И связаться с каким-нибудь призраком?
   - Но зачем? Что может дать разговор с духом умершего?
   - Да что угодно! - Я так разволновался, что даже забыл про голод, а это, надо сказать, для меня немало значило. Обычно я игнорировал отчаянные призывы моего желудка к наполнению его едой либо когда рисовал, либо когда любовался Лиззи. Или когда рисовал Лиззи - тогда, наверное, я не заметил бы и если б на меня потолочная балка упала. - Например, можно узнать у духа пирата про клады.
   Мои собеседники, проявляя удивительно единодушие, приподняли брови.
   - Или, - заторопился я, - вызнать чью-либо тайну и шантажировать его семью.
   - Второй вариант мне кажется более правдоподобным, - признал Дэф, - но ты, юноша, забываешь, что для этого надо не только иметь возможность говорить с духом. Надо еще заставить его раскрыть тебе какой-то секрет, а такой силой устройство, как я понял, не обладает. Я правильно понимаю, мистер Вулворт?
   - Абсолютно.
   - Но, с другой стороны, - улыбнулся Дэф, - если похититель, то есть гипотетический похититель существует, он ведь может и не знать об этом, не так ли?
   Призрак задумался. Я с некоторым напряжением смотрел на него, ожидая ответа.
   - А ведь вы правы. Сэр Оливер избегал освещать эту сторону нашего изобретения, а если и упоминал в узком кругу единомышленников, то очень туманно. Правда, аппарат у меня в саду никто не крал, даже не пытался. Еще позавчера он стоял там, в пристройке, накрытый полотном, и, судя по всему, никому не нужный.
   Я сник.
   - Однако есть второй аппарат.
   Я встрепенулся.
   - В моей лаборатории на факультете. Она досталась мне после смерти сэра Оливера, как и все оборудование. Аппарат слишком громоздкий, чтобы перевозить его, да и слишком хрупкий. Кроме того, он занесен в реестр научного оборудования университета, и я предпочел собрать дома аналог, нежели сражаться с крючкотворами.
   Я победно хлопнул себя по верху цилиндра, как это делали парни с улицы Руперта. Немного не рассчитав силу удара, и забыв, что цилиндр мне несколько великоват, тем самым я нахлобучил его до бровей. Дэф вздрогнул и сурово сказал:
   - Молодой человек, ведите себя прилично.
   Но глаза его смеялись.
   - Значит, решено. - Подытожил я, стягивая цилиндр с головы. - Мы расспрашиваем в университете о тех, кто мог знать о возможностях аппарата, ищем сам аппарат и вообще узнаем все, что можно.
   - И все же я считаю, что радио, если оно и являлось целью воровства и причиной убийства, захотели украсть ради его полезных свойств по передаче информации. И остается открытым вопрос: зачем для этого убивать меня?
   - Под руку попались. - Радостно фыркнул я. Теперь, когда у меня на руках имелся мотив (первейшее дело в расследовании, если верить инспектору Олбрайту), настроения мне не портила даже идеальная логика призрака. - Или не хотели, чтобы вы заявили в полицию. Или чтобы отстаивали свои права на аппарат. Или они хотели украсть ваше радио, убили вас, но оно оказалось сломанным. Или...
   - Томас, остановись, или твоя фантазия нарисует нам тысячу всеразличных причин, - прервал меня Дэф, - а между тем у нас слишком мало информации даже для одной. Сначала расспросим господ профессоров в университете, а потом уже будем думать.
   Я ухмыльнулся, но послушался старика. В конце концов, вариантов действительно было многовато. Но это уже было что-то. Я уставился в окно и любовался пейзажем до самого Каули, где поезд сделал короткую остановку и я купил нам с Дэфом перекусить. В целях экономии мы обошлись одним мясным пирогом на двоих, а между тем по станции ходили продавцы корзинок с ланчами, на которых я, признаюсь, поглядывал не без гастрономического интереса. Я имею в виду на корзинки, а не на продавцов. Еще бы, ведь в каждой из них лежало пол-цыпленка, мясо, салат, хлеб и масло, а также стаканы, ножи и вилки. И даже небольшая бутылочка с вином. Но три шиллинга... Дороговато.
   Мы съели пирог всухомятку, причем я заметил у призрака несколько тоскливый взгляд, направленный в нашу сторону. "Ему, бедолаге, никогда уже не почувствовать вкус пищи, хоть за три шиллинга, хоть за шесть пенсов", - подумал я, но постарался ничем не показать жалость, проявившуюся во мне. Мы стряхнули крошки с колен, поезд тронулся.
   На конечную станцию мы прибыли около полудня. Я, признаюсь, немного волновался. Все-таки знаменитый на весь мир университет, альма матер и все такое. Я когда-то, еще живя в Кардиффе и посещая местные курсы в Академии искусств, мечтал поступить сюда. Но по прибытии был немного разочарован - станция показалась мне грязной и бедной. Не то чтобы я ожидал белоснежные колонны и дев, разбрасывающих розовые лепестки на перрон, но все же...
   - Погоди, это еще не Бычебродский университет, ты еще насмотришься красот, - успокоил меня Дэф, правильно истолковав мою вытянувшуюся физиономию.
   Мы взяли кэб, один из тех, что стоял около станции, поджидая пассажиров с дневного поезда. На способе прибытия экономить не стоило - вряд ли кто поверит нашей легенде, если "богатый дядюшка с племянником" прибудут на своих двоих. Дэф извлек откуда-то дорого выглядящую булавку для галстука и прицепил себе, мне же повязал цветастый шарф на шею.
   - Он символизирует мою артистическую натуру или богатство? - спросил я, морщась.
   - Твое раздолбайство, - хмыкнул старик. - И вообще, в Лондинуме так сейчас молодежь носит. Ты вообще за модой следишь?
   Лошадь цокала копытами, кэб громыхал колесами по камням мостовой, свистел гудок паровоза, люди шумно переговаривались, кричали торговцы на станции... и под эти звуки, нисколько не похожие на приветственный марш, мы направились в сторону Бычебродского университета.
  
   "Святые угодники, это не университет, это целый город!" - восхищенно думал я. Мы съехали с брусчатки, и теперь кэб катил по куда более мягкой дороге. Справа от нас протекала река Чирвелл, на одном берегу раскинулся огромный парк - ботанический сад, которому было больше трехсот лет, а на другом - колледж Святой Магдалены, куда я, по легенде, должен был попасть. На минуту я представил, что и вправду еду учиться в Бычебродском университете, на факультете Искусств... я знал, что это фантазии, но было очень приятно представить это. "Ничего, когда-нибудь я накоплю достаточно денег..." - подумал я, хотя прекрасно понимал, что вряд ли такое случится. У нас в Британии, если у тебя нет связей, никогда не бывает "достаточно денег". Именно поэтому я и выбрал для поступления Академию Живописи в Париже. Там обучали, даже если ты только-только выбрался из канавы, был бы тугой кошелек. И даже больше того - там верили, что из "низкорожденных самородков" получаются куда лучшие живописцы, чем из аристократов. В этом я был склонен с ними согласиться.
   Однако путь свой, по опять начавшейся мостовой, мы держали не к колледжу, а к зданию факультета Естественных наук. Он располагался почти в центре университетского городка, так что я имел все возможности, для того чтобы, высунувшись из кэба и придерживая рукой цилиндр, восторженно цокать языком, охать и ахать.
   - Дядя, посмотри, какая громадина! То есть, - поправился я, получив увесистый пинок от Дэфа, который чуть не заставил меня вылететь на мостовую, - я хотел сказать - поглядите, дядя, какие мощные контрфорсы!
   Впечатляющая архитектура, одновременно старая и свежая. Стены буквально дышали древностью, однако назвать зданиями дряхлыми у меня не повернулся бы язык. Строгие, высокие дома одевались в зеленый плющ, как щеголи, подмигивали свежевымытыми разноцветными глазами витражей. Тут и там между исполинами из камня втискивались маленькие домики - кафе, ресторанчики, лавки портных, цветочные и книжные магазины. И, конечно, городок выглядел молодым еще и потому, что на улицах было полно студентов. Большая часть из них, как и положено, носила гауны - черные мантии; но были и такие, которые, рискуя нарваться на проктора, нарушали правила и ходили без мантий. Как я догадался, что они студенты? По лицам. Все они были веселы и полны энергии.
   Меня настолько захватила атмосфера радости и легкомыслия, что я снял свой цилиндр и стал размахивать им в воздухе, улюлюкая и одновременно уворачиваясь от ноги Дэфа, который все пытался дать мне пинка. Молодые люди, группками прогуливающиеся по улице, кто с книгами, кто с бутылкой, махали мне в ответ, свистели и кричали "Добро пожаловать!".
   - Сядь, наказание ты мое, - простонал Дэф, но в его голосе я уловил смешок. И, хотя мог позволить себе еще немного покуролесить, сел на свое место и надел цилиндр.
   Призрак, который устроился рядом с кэбменом сверху (знал бы тот, что за сосед у него!), но видел мое "выступление", склонился к нам, появившись прямо в задней стенке кэба.
   - Я помню, как только пришел сюда учиться, - со смущенной полуулыбкой сказал он. - И, как вижу, почти ничего не изменилось.
   - И через сто лет не изменится, - радостно уверил его я.
   - А вы знаете, что если студент, сбегая от проктора с "бульдогами", успеет скрыться в здании колледжа, то избежит наказания и даже обвинения, чего бы он не натворил? - Спросил нас Эдвард, и тут же, не дожидаясь ответа, ударился в воспоминания: - Как-то раз я успел проскочить в ворота, так через минуту уже вышел, и мы с помощниками проктора отправились пить чай в кафе...
   Я попытался представить веселого и склонного к шалостям мистера Вулворта. Мне удалось это только с третьей попытки, но все же удалось.
   Тем временем мы подъехали к воротам факультета. Кэбмен остановился, и, когда Дэф расплатился с ним, довольно ловко развернул кэб на узкой улочке и отправился обратно. К станции наверное, рассчитывал успеть забрать тех приезжих, кому не досталось средство передвижения сразу по прибытии.
   Мы вошли в арку ворот, которые были гостеприимно распахнуты. Тут, на территории факультета, было не так шумно. Посередине огромного двора стоял фонтан, была высажена трава и кусты. Здание, прямоугольником окружающее двор, насчитывало всего три этажа, но за счет высоких потолков возвышалось над нами изрядно. В углу, направо, торчала старая башня с часами и колоколом.
   - Нам сюда, - призрак двинулся вперед, за ним поспешил Дэф, а я замыкал процессию, как послушный племянник, к тому же нашкодивший. Я старался стереть с лица глупую улыбку, но особого успеха не добился.
   К главному входу в здание факультета вели широкие ступени. На некоторых из них сидели студенты, склоняясь над книгами. Мимо пробежал юноша, держа в руках колбу, в которой опасно тряслась какая-то ядовито-зеленая жидкость. Я, пользуясь своим амплуа "балды-племянника", вовсю вертел головой, поэтому заметил слева, у стены факультета, несколько помостов, на которых находились какие-то большие предметы, накрытые тканью.
   - Изобретения? - я ткнул пальцем в ту сторону, дернув Дэфа за рукав, но обращаясь к призраку.
   - Возможно, - ответил Эдвард. - А теперь тихо. Сейчас справа вы увидите стол, а за ним - секретаря. Доложить о цели прибытия надо ему. Я буду подсказывать, если понадобится.
   С помощью призрака Дэф объяснил секретарю, зачем мы прибыли. Тот попросил нас подождать и отправился за профессором Кьянти, который занимался приемом новых студентов.
   - И как ему живется с такой фамилией, - прыснул я.
   - Тш-ш-ш.
   - Хорошо, дядя. Уже молчу, дядя.
   Профессор оказался вполне ничего себе. Не напыщенный старикан, как я ожидал. Лет сорока, с залысинами и узким, нервным лицом. Выслушав нашу историю, он с готовностью вызвался показать "мистеру Буллю" факультет и рассказать о самых выдающихся изобретателях, преподающих здесь.
   Надо сказать, что вот уже лет десять как в Британии был бум изобретательства. По большей части, конечно, это были глупости, вроде "особо теплых подштанников", или табакерок-часов-компасов, или гудков на дверь. Но все, все изобретали, и "низы", и "верхи". В медицине появлялись новые мази и порошки, в торговле - точные весы, в политике - новые налоги. Однако, слушая профессора Кьянти, я понял, что в Бычебродском университете чепухой не занимались.
   - Профессор Бэббидж изобрел вычислительную машину, которая позволяет считать гораздо быстрее, чем это делает человек, даже с логарифмической линейкой. - Восторженно размахивал руками профессор. - Он, правда, на какое-то время забросил ее, уехав в Африку, но там заболел и вернулся. Прискорбно, конечно, что его настиг недуг... - При этом Кьянти вовсе не выглядел печальным, - ... но какое приобретение для университета! Говорят, скоро такие машины будут стоять везде, практически везде!
   "Даже у нас на Сомерсет?", - хотел съязвить я, но сдержался.
   - Вот справа большая лекционная... А летающую паровую машину вы видели? - Профессор буквально брызгал энтузиазмом. - Она стоит во дворе... впрочем, конечно, не видели - она пока закрыта, и не собрана, но завтра у нас будет выставка, приходите!
   Дэф восхищенно закивал. Впрочем, как я понял, искренне. И постепенно перевел разговор на сэра Доджа и мистера Вулворта, а также их изобретение.
   - Уникальный аппарат! - Взвизгнул Кьянти и замахал руками, словно мельница. - Позволяет передавать речь на расстоянии, вы представляете?
   - Не может быть, - протянул я.
   Эдвард шел рядом с нами и пыжился от гордости.
   - А посмотреть можно? - с видом деревенского дурачка поинтересовался я.
   Профессор несколько поумерил свою прыть. Лоб его покрылся морщинами, словно рябью.
   - О, я не уверен... лаборатория сейчас почти все время закрыта, после трагической смерти профессора Вулворта...
   - "Почти"? - не отставал я.
   - Мальчику интересно, - добродушно пророкотал Дэф. - Если он все же будет здесь учиться...
   - Хорошо, я попрошу Мильтона ее открыть. Ненадолго, - тут же сдался профессор Кьянти.
   "Государственные тайны я б ему не доверил", - сделал выводы я и радостно заулыбался. Пропустил вперед старикана с профессором и тихонько прошипел:
   - Мистер Вулворт, что еще за Мильтон?
   - Мой ассистент, - отозвался призрак. - Способный юноша, но несколько нерешительный. Странно, что ключи до сих пор у него... Да и вообще странно, что лабораторию не освободили. Конечно, здесь все делают медленно, со множеством проволочек и писанины, но за лаборатории тут бьются насмерть. Я полагал, мое тело еще не будет похоронено, как ее отхватит кто-нибудь... например, Томпсон...
   Я тут же представил себе толпу профессоров в мантиях, которые дубасят друг друга тростями и тяжелыми томами.
   Мы дошли до конца коридора и поднялись по лестнице на второй этаж. В отличие от первого, богато украшенного резными дубовыми панелями и коврами, здесь стены были просто побелены, а пол натерт. Пахло какими-то химикатами, но слабо. Кьянти подвел нас к высокой, темной двери, подергал ручку.
   - Заперто. Попробуем найти Мильтона.
   Он подошел к следующей двери, поменьше, и постучал. Изнутри послышался голос, почти сразу звякнула задвижка.
   "Зачем он запирается?", - мелькнула у меня мысль. Видимо, что-то подобное подумал и Эдвард, потому что брови его удивленно приподнялись.
   - Минутку, - раздалось из уже открывшейся двери. Нашему взору предстал парень в гауне, взъерошенный, словно со сна, - но глаза у него были не заспанные.
   - Извините, профессор, прикорнул...
   "Врет!"
   - Ничего, Мильтон, занятий у вас сейчас нет, так что... это мистер Булль и его племянник Ричард. Знакомьтесь, наш подающий большие надежды студент, Уилбер Мильтон.
   Парень поклонился, мы с Дэфом кивнули. Мы-то богатые промышленники и торговцы, а мальчишка - всего-то студент, иначе Кьянти его представил бы иначе, например: "Третий сын лорда Эмсворта". И тогда низко кланяться пришлось бы нам.
   - Мильтон, покажи господам лабораторию профессора Вулворта.
   Парень смертельно побледнел. Даже слепой понял бы, что он что-то скрывает - хотя бы по стуку его зубов, когда он стал мямлить оправдания:
   - Профессор, простите, но там такой беспорядок...
   - О, настоящая атмосфера изобретательства! - восхищенно воскликнул я, отрезая парню пути к отступлени. Профессор при слове "изобретательство" преисполнился отваги. Честное слово, будь у нас время, я бы полюбовался этими двумя в высшей степени нерешительными субъектами. А то и озадачил их чем-нибудь крайне неуместным, чтобы понаблюдать, до какой степени уступчивости они способны дойти. Хотя мне казалось, что студент все-таки был чуток понастойчивее.
   - Мильтон, покажи лабораторию, будь добр.
   Парень с большой неохотой вернулся в комнату, как я отметил, прикрыв дверь, чтобы мы не видели, чем он занимается, и вернулся с ключами. Мы отошли назад на пяток шагов, и Мильтон с кислой миной и бегающими глазками открыл нам большую дверь. Войдя, подкрутил газ в лампах, но так мало, что темнота лаборатории сменилась разве что на едва различимый полумрак.
   - А где же удивительный аппарат? - я перешел сразу к делу и, ничуть не смущаясь, отстранил Мильтона и задал освещению полную мощность. Нашим взорам предстало довольно большое помещение, с тремя окнами, выходившими во внутренний двор. Перед окнами располагались экраны, на стенах висели какие-то таблицы, и всюду стояли столы. На них что-то лежало, но было накрыто плотной материей, защищающей загадочные устройства как от пыли, так и от чужих глаз.
   Эдвард пришел мне на помощь, подойдя к самому большому столу, и показал на него. Я, не мешкая, направился к нему, но Мильтон поспешно схватил меня за рукав.
   - Мистер... Булль, аппарат нельзя трогать!
   - А я и не буду трогать, - с милейшей улыбкой сообщил я, вынимая свой рукав у него из пальцев. - Я только посмотрю.
   - Но он не работает!
   - У меня богатая фантазия.
   Я неуклонно продвигался к аппарату, раз за разом отметая все аргументы Мильтона. Готов поклясться, парень не раз успел пожалеть, что лаборатория не химическая - тогда можно было бы сослаться на то, что реактивы ядовитые и наша жизнь подвергается смертельной опасности. Профессор Кьянти что-то несмело бормотал за моей спиной, но его взял на себя Дэф, пустив в ход свой специальный рокочущий бас, способный унять даже прачку с похмелья.
   - Но, мистер Булль, это опас...
   Я сорвал ткань с аппарата... который оказался совсем не аппаратом.
   На столе лежал перевернутый вверх тормашками стул, какие-то трубы, стопки книг, и все было сдвинуто так, чтобы под материей создавать впечатление какого-то агрегата. Я, конечно, физике не обучался, но сразу понял, что мистер Вулворт вряд ли собрал радио из мебели, книг и нескольких кусков ржавого железа.
   Профессор Кьянти тоже это сразу понял.
   - Мильтон... - в голосе его (неужто?) послышались ледяные и даже, не побоюсь этого слова, твердые нотки. - Где аппарат?
   Мильтон стал белым, как снег. Он мог бы воскликнуть, процитировав поэму своего тезки:
   "О, горе! Страх, подобно грому, вновь
   Мою незащищенную разит
   Главу!" -
   но замер, приоткрыв рот.
   - Да, - грозно повторил я вслед за профессором, - где аппарат?
   Уилбер Мильтон, поразмыслив секунд пять и, придя ко вполне логичному выводу, что бесчувственным телам вопросов не задают, с грохотом свалился в обморок.
  
   ____________
   * "Бык" - простонародное название кроны. 1 крона равна 5 шиллингам.
   ** До изобретения вагонов с коридорами вдоль всей длины, в купе пассажиры заходили прямо с перрона. Двери располагались с обеих сторон, и купе занимало всю ширину вагона.
  
  
  
  
  
  Глава 4
  
  "Инспектор Олбрайт достал новую курительную трубку.
  У старой был напрочь сгрызен чубук. Дело становилось все запутаннее.
  А это значило, что настало время для решительных мер".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Я тут же посмотрел на Дэфа. В критических ситуациях я всегда так делаю, если он рядом. И доверяю ему полностью: если бы он сейчас крикнул: "Прыгай в окно!", я сиганул бы туда ласточкой, а скажи он "Танцуй", начал бы водить хоровод вокруг майского дерева. У старикана потрясающая интуиция и нюх на совпадения. То есть, я прыгнул бы и с пятого этажа - уверенный в том, что внизу проезжает телега с кипой сена, специально для меня.
   Дэф глазами показал на обморочного Мильтона и приподнял седую бровь. Я понял, что он имеет в виду - если парня унесут в лазарет, черта лысого нам удастся узнать у него хоть что-нибудь.
   Поэтому я бросился сначала к ближайшему столу, подхватив графин с чем-то, что, как я надеялся, не являлось кислотой, а затем к студенту, и плеснул ему на голову содержимое графина. И, только когда жидкость приобрела летучие свойства, то есть направилась по воздуху к лицу Мильтона, я унюхал запах.
   Спирт.
   - Ай! - не по-профессорски крикнул Кьянти. А студент мигом пришел в себя и зафыркал, тараща глаза.
   - У него шок, - тут же высказался я и с физиономией видавшего виды медбрата подхватил Мильтона под локоть и поднял с пола. - Я отведу его к доктору - где у вас тут...?
   Кьянти, держась за сердце, слабым голосом объяснил, куда идти, и мы с Мильтоном удалились. По пути я, используя все возможные методы убеждения и запугивания, выяснил, что парень не в курсе, кто и когда украл аппарат, он только обнаружил пропажу, и испугался, что его поругают. Логики в его объяснении я не нашел - ведь за укрывательство факта кражи ему еще больше перепадет, - но видел: он говорит правду. Еще мне удалось вытянуть из него одно имя, коим я и поделился с Эдвардом и Дэфом, вернувшись в лабораторию. Профессора Кьянти не было, видно, удалился оповещать местные власти о пропаже уникального изобретения.
   - Лэвлинн, - выдохнул я, повиснув на створке двери: до лаборатории я бежал, что было мочи. - Это что за фрукт?
   - Профессор Лэвлинн, - ответил призрак. - Занимался электрическими... средствами... - Эдвард пытался подобрать слова, мучительно кривясь. - Средствами... лечения больных с психическими отклонениями.
   - Шизиков током бил, - подвел итог я. - Слышал. Вроде даже успешно, у нас вернулся один, Майки-Кочерыжка, из Бедлама после такой обработки - ничего, смирный стал, больше на людей не кидается.
   Призрак поморщился.
   - Это сомнительный метод. И жестокий.
   - Вообще-то да, мальчик мой, - Дэф тоже не испытывал удовольствия при мысли об экспериментах незнакомого профессора. - Это больно.
   - Не знаю, меня током не били. Хотя, само слово "бить...". Возможно, вы и правы. А зачем Лэвлинну мог понадобиться ваш аппарат?
   - Для экспериментов с больными? - неуверенно предположил Эдвард.
   - Вы, ученые, куда большие психи, чем... психи. - Буркнул я. - Что теперь? Ищем Лэвлинна?
   - Ему вы тоже спиртом в лицо плескать будете? - ядовито поинтересовался призрак.
   Я только плечами пожал. В конце концов, может я действовал и топорно, но зато результативно.
   Однако мне не представилось возможности окропить профессора Лэвлинна ни спиртом, ни любой другой жидкостью. В холле нам сообщили, что он уехал в город до открытия выставки. Настало время принять важное решение - отправиться за профессором или подождать его тут? Втроем мы уединились в небольшом садике у торца факультета, заняли лавочку, скрытую от посторонних глаз высокими кустами и принялись размышлять.
   - Я бы поехал за ним, чтобы не терять времени, - высказался Эдвард.
   - Он поехал налегке, - я покачал головой, - совершенно точно, так сказал секретарь. То есть аппарат он не увез, а наша главная цель - все-таки изобретение.
   - Вовсе нет, - вскипел призрак и на пару дюймов оторвался от земли. - Важнее поговорить с Лэвлинном!
   - Ну и что мы ему скажем? Простите, не вы украли изобретение Вулворта? А вот если мы найдем у него под кроватью ваш аппарат...
   - Он слишком большой, чтобы поместиться под кроватью...
   - Или в шкафу, неважно...
   Я подождал, пока мимо прошествуют студенты с пропеллерами в руках и продолжил с жаром:
   - Тогда его можно будет поймать с поличным и прижать!
   - Томас, - Дэф наконец-то достал трубку, и стал забивать в нее табак с блаженной улыбкой на лице - в здании факультета курить запрещалось, по крайней мере, тем, кто там не преподавал. - А что именно тебе сказал молодой человек про Лэвлинна?
   - "Я хотел сообщить, но профессор Лэвлинн сказал, что отчислит меня, если я проболтаюсь о пропаже", - процитировал я.
   - Так что вы решили? - Призрак обратился к самому старому и мудрому среди нас. И Дэф не подвел:
   - Останемся до выставки. Завтра, когда профессор вернется, поговорим с ним, а ночью Томас проникнет в его кабинет и поищет там доказательства того, что аппарат у него.
   - Проникнет... - Призрак опустился на землю. - То есть, вы хотите сказать... взломает его кабинет? Как вор?
   - Как сыщик, - отрезал я.
  
  
   Мы сняли комнату на двоих в небольшой, скромной, но чистой гостинице в Бычеброде, справедливо предположив, что призраку кровать не нужна. Он, кажется, немного обиделся на нас за принятое решение (не по поводу кровати, естественно, а по поводу взлома), но вскоре оттаял и вечер мы провели за чаем, пирожными и рассказами Эдварда о его бесшабашной студенческой юности. Я начал позевывать, как только стемнело, и вскоре отправился спать - ведь ночью мне предстояло небольшое приключение. Призрак заявил, что отправится "на дело" вместе со мной, и я не спорил. Ведь все равно - если захочет, ничего я с ним не сделаю. К тому же, мне нужен был проводник - снабдить нас картой факультета никому в голову не пришло, хотя я бы назвал это отсутствием элементарной вежливости.
   Взошел тоненький месяц, и Дэф разбудил меня, потолкав в плечо. Он вообще не ложился, судя по зажженному камину, стакану грога и разложенному на столе пасьянсу.
   - Пора, Томас.
   Он протянул мне фонарь "бычий глаз", веревку со складной кошкой и связку отмычек. Откуда старик все это взял? Помните, он потащил с собой в дорогу здоровенный саквояж? Ну вот. "Джентльменский набор", как называл его Дэф. Только не подумайте, что мы промышляли с ним кражами и взломом, вовсе нет. Просто каждый уважающий себя житель района Добрых Парней носит с собой подобные штуки. Меня, например, отмычки пару раз выручали из очень щекотливых ситуаций. Но воровать... нет, у нас с Дэфом был свой кодекс, стальной и прямой, как рельс. Ну, как немного гнутый рельс. Аферы, обман, жульничество - но никакого воровства и насилия, и, упаси бог, убийств.
   Призрак глянул кисло на содержимое саквояжа, но промолчал. Я спустился из окна нашего номера во внутренний дворик гостиницы, чтобы не привлекать внимания, призрак, само собой, просто слетел вниз. Мы направились переулками к зданию факультета. Благодаря внезапному приступу ностальгии у Эдварда я знал, что проникнуть на факультет мне особого труда не составит. Дело в том, что студентам в город, как я уже упоминал, выходить без гауна запрещалось. Но случалось всякое, да и чтоб как следует погулять, они часто избавлялись от видимых издалека и выдающих их с головой одеяний. Но вернуться в колледж или факультет можно было только в мантии. Поэтому тот студент, чье жилище находилось над входом, по условному сигналу сбрасывал вниз мантии для запоздавших однокашников. Сторож у ворот обычно смотрел на это сквозь пальцы.
   - Так когда, вы говорите, закроют ворота? - спросил я шепотом у Эдварда.
   - В полночь.
   - Хорошо, у нас минут двадцать в запасе.
   Я, пока крался по узким улочкам, утопающим в темноте, веревку повязал вокруг талии, фонарь подвесил на пояс, а отмычки сунул за пазуху. Подойдя к воротам, а, вернее, не дойдя до них шагов двадцать, я поднял голову, высматривая нужное окно. Тихонько свистнул переливчато, три раза. Скрипнул ставень и на голову мне спланировала мантия.
   - Надо же, - тихо, хоть его никто услышать не мог, сказал призрак. - Условный сигнал все тот же...
   - Традиция, - пожал плечами я, натянул гаун и потопал ко входу на факультет, чуть шатаясь, будто навеселе. Сторож глянул мельком в мою сторону и снова уткнулся в книгу. Первый этап был завершен - я пересек круг света от большого фонаря на входе и направился в сторону сада. Спрятался у статуи задумчивого Геркулеса и пояснил Эдварду:
   - Посидим тут, пока все не улягутся спать.
   Следующий час прошел в тягостном молчании. Разговаривать было нельзя понятно почему - меня могли услышать, а мрачную атмосферу обеспечил Эдвард, начав опять коситься презрительно на мой оттопырившийся бок, туда, где висел фонарь. Я великодушно игнорировал его взгляды до тех пор, пока не настала пора двигаться, но перед тем, как вылезти из-за куста, решил, что прояснить ситуацию все же необходимо - в конце концов, призрак был моим напарником, а, как говаривал Дэф - "Доверие в нашем деле очень важно".
   - Мистер Вулворт... - прошептал я.
   - Да, Томас?
   - Вы можете сколько вам угодно задирать нос, но пока у нас общая цель, будьте любезны, постарайтесь не забыть, что я действую в ваших интересах. И, кстати, единственно возможным способом. Если бы злодеи признавались в преступлении после первого же прямого вопроса, мир стал бы куда проще. Но, к сожалению...
   - Хорошо, Томас. Я понимаю. Идем?
   По его тону я понял, что он, если не согласился со мной во всем, то хотя бы решил отложить выяснение моих нравственных принципов до более благоприятного момента.
   - Ведите.
   Мы, вернее я, прокрался вдоль стены до ближайшего открытого окна, ведущего в коридор. Второй этаж - неплохо. Мне даже не пришлось доставать кошку с веревкой - рельефные украшения и уступы на стенах были как нельзя кстати. Осторожно я ступил на деревянный пол, боясь, что он скрипнет под ногой, но страхи оказались напрасными: двигался я, как призрак. И призрак двигался, как призрак, так что второй этап мы тоже завершили без помех - добрались до двери кабинета профессора Лэвлинна, не потревожив студентов или преподавателей. Я присел на корточки, разглядывая скважину. Как я уже упоминал, я не взломщик, поэтому, чтобы открыть замок, мне понадобилось минуты три. Я отворил так удачно не скрипящую дверь и вошел в кабинет. Закрыл за собой дверь, достал из-под полы гауна (такого удобно черного и длинного) фонарь. Спички мне Дэф успел сунуть в карман, уже когда я висел на подоконнике номера. Я зажег фитиль и подкрутил линзу, чтобы свет был ближний и тусклый. Не хватало еще, чтобы с улицы было заметно, что тут кто-то ходит.
   Кабинет профессора был... таким обычным, скромным и ничем не примечательным кабинетом со всеми необходимыми атрибутами. Если бы я был автором романов (конечно, детективных!), я бы именно так и описал его: средних размеров, с печкой и большим столом, у которого стояли пара стульев и кресло, с книжными шкафами у стен и кипами бумаг, разбросанными там и сям.
   Правда, если б я был писателем, я бы прибавил еще что-нибудь вроде "а посередине комнаты стоял тот самый аппарат, что попортил Томасу много крови, и к нему была прикреплена записка с признанием профессора Лэвлинна во всех злодеяниях за текущий месяц, включая похищение радио и убийство мистера Вулворта". Но, к сожалению, реальность оказалась куда неприятнее. Аппарата нигде не было.
   Я даже в шкафы заглянул, хотя Эдвард меня уверял, что радио там бы не поместилось.
   - Не отчаиваться, - скомандовал я самому себе дрогнувшим голосом. - Есть еще лаборатория. Куда идти?
   Я повернулся к Эдварду, и обнаружил, что он увлеченно читает какую-то газету, разложенную на столе. На меня накатило раздражение - вот ведь бездельник, мог бы и помочь! - впрочем, оно быстро схлынуло. Призрак не мог воздействовать на предметы, и в кабинете Лэвлинна был впервые, так что мой гнев был необоснован. Но от колкости я не удержался:
   - "Призрачный вестник"?
   - Научный. - Не заметив моего тона, или сделав вид, что не заметил, Эдвард ответил вполне дружелюбно. - Да, лаборатория... Она на первом этаже. Кажется.
   Я потушил фонарь и покинул кабинет, закрыв за собой дверь на замок. И стал тихо, на цыпочках, двигаться по коридору в сторону лестницы. Эдвард показывал дорогу, маяча впереди слабо различимым белым пятном. Я заметил, что, когда он подходил ближе, то облик его обретал множество деталей, вплоть до складок на сюртуке и цвета жилетки; когда же он удалялся на расстояние, равное примерно пяти ярдам и больше, очертания его размывались и он превращался во что-то, похожее на туманное облачко.
   Я крался по коридору, и старался почти не дышать. Слева и справа темнели двери, ведущие, верно, в комнаты студентов и профессоров, либо же аудитории. Возможно, в этом крыле вообще сейчас никого не было, но я решил не рисковать. Наконец мы дошли до лестницы с массивной балюстрадой, и первая же ступенька предательски скрипнула у меня под ногой. Я замер и прислушался - не раздастся ли топот ног и тревожные крики? Но все было тихо, и я продолжил спуск.
   И вот я оказался перед дверью в лабораторию Лэвлинна. На сей раз замок поддался мне за минуту. Оказавшись внутри, я повторил манипуляции с фонарем и стал оглядывать большое помещение, которое было куда более захламленным и, честно говоря, страшным, чем лаборатория Вулворта. Лэвлинн явно занимался какими-то мерзкими опытами. Посередине комнаты я увидел устройство, сильно смахивающее на дыбу; с потолка свисали провода и цепи, в углу стояла бадья, а к ней была привинчено сиденье - таким образом, чтобы пристегнутый к нему человек опускался в воду, стоило потянуть за рычаг. У меня по спине побежали мурашки - казалось, я очутился не в лаборатории просвещенного девятнадцатого века, а в средневековой пыточной, в застенках инквизиции. И призрак, бесшумно передвигающийся туда-сюда, от стола к столу, искавший свой аппарат по знакомым очертаниям, не прибавлял веселья картинке, нарисованной моим воображением.
   Я проследовал за Эдвардом, лавируя между столов, на которых громоздились какие-то приспособления, назначение которых, я надеялся, навсегда останется для меня неизвестным.
   - Ну как? - спросил я у призрака, и голос мой, со стыдом признаюсь, дрожал.
   - Не то... - бормотал Эдвард. - Не то... Вот. Попробуй это.
   Я сдернул ткань с одного из столов и взору нашему предстала груда странных металлических шапочек, из которых торчали иголки. Я, поддавшись болезненному любопытству, поднял фонарь повыше, чтобы рассмотреть эти шапочки.
   - Что за мерзость, - сказал Эдвард, разглядывая устройства. - Кажется, их надевают на головы и пускают по проводам ток.
   Я, хоть и ощущал отвращение, приподнял одну из шапочек. С моему ужасу, проволочки были и с внутренней стороны этого извращенного головного убора, причем довольно длинные.
   - Это что же, они... прямо в мозги входят? - сипло спросил я.
   - Похоже.
   Я не знал, чувствуют ли призраки тошноту, но меня в тот момент определенно потянуло расстаться с ужином.
   - Давайте... мистер Вулворт, ищите. - Я накрыл шапочки тканью. Когда они скрылись с глаз, стало полегче. Затем поставил фонарь на свободную тумбочку.
   Призрак летал от стола к столу, не тратя время на шевеление призрачными же ногами. Наконец он остановился возле одного из них, стоящего в глубине комнаты. Неуверенно он показал пальцем:
   - Попробуй этот.
   Я смерил взглядом расстояние до двери. Мне почему-то не хотелось отходить от нее слишком далеко... но делать нечего. Я сдернул ткань, подняв тучу пыли и зажал нос, чтобы не чихнуть.
   На столе опять оказалась груда каких-то деталей. Но в этот раз она вызвала у Эдварда не досаду.
   - Что!? - закричал он; сначала меня порадовало, что слышу его только я. - Как они посмели? Это же бесценный... Варвары! Вандалы!
   Не нужно было родиться особым умником, чтобы понять, что лежало перед нами. Разбитое на куски, местами раздробленное, словно его били кувалдой, уникальное изобретение мистера Вулворта. Радио.
   - Тш-ш-ш... - постарался я утихомирить разбушевавшегося призрака, не столько потому что боялся, что его услышат мимо проходящие медиумы, сколько от того, что уши мои готовы уже были лопнуть от его воплей. При виде изуродованного устройства с него довольно быстро слетел джентльменский лоск - остался только разъяренный ученый, опасный в гневе изобретатель, полный священного гнева Архимед. Я попятился. Эдвард размахнулся и злобно стукнул кулаком по столу, на котором лежали остатки радио.
   Детали при этом подпрыгнули и со звоном посыпались на пол.
   А у меня дыхание сперло.
   - Мистер Вулворт! Вы...?
   - Что?! - он развернулся ко мне и от его вида я чуть не свалился в мильтоновский обморок. Глаза призрака горели нездешним светом, он весь мерцал, волосы стояли дыбом.
   - М-м-мистер Вулворт... вы только чт-т-то ударили по столу, а детали... - я заикался не только от страха, но и от волнения.
   Эдвард слегка потух, перевел взгляд на разбросанные по полу части устройства и стукнул кулаком по столу еще раз. Вернее, попытался стукнуть - потому что рука его прошла сквозь дерево, точно так же, как и раньше.
   - Не понимаю... - он забыл про свое изобретение (я облегченно выдохнул) и уставился на свою ладонь.
   - Возможно, нам надо уйти... шум... - я попытался вложить в ситуацию хоть крупицу разума. Но Эдвард стоял, не двигаясь, и смотрел на свою руку.
   А, черт с ним, решил я. Его-то все равно не увидят, а, значит, не посадят в тюрьму за взлом с проникновением. Я по-быстрому подхватил фонарь, пробрался к двери, и, потушив его, вышел в коридор. Какое-то время мне понадобилось, чтобы глаза привыкли к темноте. Внезапно я сообразил - я же не знаю, куда идти! Оставалось двигаться к лестнице, надеясь, что она приведет меня к выходу. Однако откуда-то сверху послышался топот ног и встревоженные крики - в точности так, как я представлял, когда скрипнул ступенькой на лестницей десятью минутами раньше. Я рванулся вниз, пробежал пол-пролета, и уперся в дверь. Возиться с отмычками, когда за спиной накатывает погоня - не самое лучшее развлечение, но я справился за несколько секунд. Ввалился в какое-то помещение, закрыл за собой дверь на щеколду - это их задержит. Фонарь снова пришлось зажечь - не видно было ни зги; оказалось, я попал в кухню. Окна были маленькие и находились высоко под потолком. Я поднял фонарь повыше и стал метаться по комнате, уже не заботясь о том, чтобы не шуметь. В своем хаотическом перемещении я перевернул пару кастрюль и разбил некоторое количество, судя по звуку, тарелок.
   В дверь несколько раз стукнули, поняли, что она закрыта изнутри, и стали совещаться. О чем именно - мне слышно не было, но по тону говоривших мне стало понятно, что за полицией дело не станет.
   - Мистер Вулворт... - зашипел я, вертясь на одном месте с фонарем в руке, будто стрелочник, подающий сигналы. - Эдвард!
   Призрак по моему зову не явился, что меня огорчило. Но некоторую надежду мне дала маленькая дверь в глубине помещения: я не заметил ее сразу, так как они почти сливалась с темными стенами. Я кинулся к ней, дернул за ручку... заперто. Судя по тому, как дергалась дверь, тоже на щеколду, а не на замок.
   Тем временем ту дверь, через которую я сюда проник, сотрясли ощутимые удары. Я припомнил момент, когда, заскакивая в кухню, обхватил пальцами дерево... толстая, выдержит. По крайней мере, минут пять у меня есть. Главное, чтобы они не вспомнили, что тут есть еще один выход. А что если и он ведет в тупик?
   - Мистер Эдвард!
   - Я здесь.
   Я обернулся. Призрак висел рядом, с унылым и поникшим видом.
   - Выпустите меня... - взмолился я. - Вы же можете пройти сквозь дверь, а потом, если постараетесь, отодвинете щеколду...
   - Мне не совсем понятен механизм моего взаимодействия с твердыми предметами... - начал было призрак, но я его перебил:
   - Попробуйте!
   Эдвард пожал плечами и медленно, словно участвовал в траурной процессии, поплыл к двери. Слился с ней на секунду и пропал. Я приник к двери со своей стороны и зашептал:
   - Ну? Там щеколда? Отодвиньте ее!
   - Не получается, - раздался ответ. Голова призрака высунулась из дерева рядом с моей, и я отскочил.
   - Попытайтесь, прошу вас.
   Он опять исчез. Я косился на вход, за которым кричали друг на друга преследователи. Пришлось несколько напрячь слух, но я сумел уловить фразы, вроде "Если облить дверь водой и быстро заморозить, то она легко разобьется" и "У меня в лаборатории есть сверла". Облегченно выдохнул - если профессура будет открывать дверь с помощью своих странных изобретений, у меня есть куча времени. Я даже смогу проковырять себе путь к свободе ложкой, как Монте-Кристо. Благо тут полно ложек. И вилок. И половников... Но я понимал, что рано или поздно, сюда придут полисмены и они, презрев новейшие достижения науки, просто выбьют дверь, приложив грубую силу.
   - Мистер Вулворт...
   - Не торопите меня, молодой человек. Я пытаюсь, - раздраженно ответил мне призрак, что подало мне интересную идею.
   - Да вы там копаетесь, будто со шнуровкой корсета!- фыркнул я. - Ну что за тупоголовое привидение мне попалось! А еще ученый. Да моя бабушка...
   Со стуком, который заставил мое сердце радостно забиться, задвижка отошла в сторону. Я навалился на дверь, сделал два шага и, не найдя под ногой пола, полетел вниз, сосчитав вытянутыми вперед руками четыре ступеньки. Фонарь упал на пол, но, по счастью, от него ничего не загорелось. Я застонал. Встал на четвереньки.
   - Прошу прощения за то, что... пересек границы вежливости, - прошептал я. - Сами понимаете, мне надо было вас разозлить...
   - Понимаю, - сдержанно ответил призрак. - А теперь, будьте добры, поднимите фонарь и пройдите в следующую дверь. Она не закрыта и ведет на задний двор.
   Нам, вернее, мне, удалось улизнуть перед самым приездом полиции. Когда они подкатили на коляске, я как раз почти бесшумной тенью (почти - потому что время от времени все же охал и потирал ушибленные места) улепетывал с места преступления в сторону гостиницы.
   Дэфа новость о том, что аппарат разбит, не обрадовала. Он протянул мне маленькую бутылочку, и, увидев, что я подношу ее к губам, строго уточнил:
   - Намазать. Тебя точно не видели? ...Это хорошо.
   Пока я умащал страждущие части своего тела, старик с призраком планировали дальнейшие действия. Со стороны это выглядело довольно смешно, потому что оба они молчали: Дэф курил, а Эдвард смотрел в окно. Но, когда я попытался сказать что-то о завтрашнем дне, оба шикнули на меня и попросили им не мешать.
   Как оказалось, думали они о разном.
   - Пожалуй, завтра я поговорю со студентом Мильтоном. - Докурив, Дэф выбил пепел на тарелку из-под ужина. Пепельницы ему не принесли, хоть он и просил. - Не то чтобы я не доверял тебе, Том. Возможно, парень больше расскажет кому-то старому и не опасному.
   Я пожал плечами, показывая, что не против, и тут же застонал.
   - Не нравится мне этот Лэвлинн, - продолжил Дэф. - уже заочно не нравится. И с ним я тоже завтра поговорю, и...
   - Странно...- задумчиво произнес Эдвард, даже не заметив, что перебил Дэфа. - Мне кажется, я вижу во всей этой ситуации нечто странное. Но, возможно... Я подумал - зачем было красть устройство, чтобы разбить его?
   - Да, зачем? - поддакнул я.
   - Сейчас, когда эмоции не диктуют моему разуму, я припоминаю, что аппарат был не просто разбит. Он был разобран. Грубо, неумело... Лэвлинн, если это было он, конечно, мог использовать части радио для каких-то своих целей. Изобретений.
   При мысли о шапочках с проводами меня передернуло.
   - Мог ли он убить ради этого, вот в чем вопрос, - Дэф вздохнул. - В любом случае, мы немного продвинулись в расследовании, но пока информации все равно мало. Так что предлагаю лечь спать и завтра, когда профессор Лэвлинн вернется, поговорить с ним.
   Мы разошлись по кроватям. Мне пришла в голову идея проверить завтра списки выставляемых изобретений, вдруг Лэвлинн участвует. Тогда можно будет изобличить его, указав на части радио в его экспонате.
   Призрак какое-то время сидел на подоконнике, такой фосфорический в лунном свете, с задумчивым лицом. Затем я заснул.
  
   Проснулись мы с Дэфом рано - призрак постарался. Я, не привычный к утренним завываниям привидений, скатился с кровати на пол и ушиб остальные, не пострадавшие вчера части.
   - Смотрю, у вас проснулось чувство юмора, - проворчал я, выпутываясь из одеяла.
   - Просто стараюсь соответствовать своему положению, - сдержанно ответил Эдвард, но в глазах его плясали смешинки. Призрачность положительно влияла на его чувство юмора. Или отрицательно?
   Мы совершили утренние гигиенические процедуры, позавтракали, собрали вещи и отправились на выставку.
   Ее пока только-только начали разбирать и устанавливать - этим занимались сами профессора, не желая подпускать возможно криворуких студентов к изобретениям. Зато им вполне доверяли расстановку скамеек и палаток с напитками. Выставка была похожа на обыкновенный рынок, за исключением того, что на столах и помостах находились не овощи, мясо и фрукты, а всеразличные устройства. Изобретатели тщательно следили, чтобы никто не увидел их драгоценные аппараты до открытия - все они были спрятаны под брезентом либо парусиной. У каждого стола на специальных распорках было натянуто полотнище с фамилией ученого и названием изобретения. Я прочитал несколько, узнал те, о которых нам рассказывал вчера Кьянти, "Счетную машину" Беббиджа, "Рубильщика мяса" Петерса и виденный вчера же паровой летающий экипаж, принадлежавший некоему Джонсону, просто "мистеру", не профессору. Конструкция была самой большой и стояла на помосте. Он суетился рядом, то и дело ныряя под белую парусину - то ли проверяя механизмы, то ли само наличие аппарата. Видимо, тут и правда конкуренты готовы на все... Я подошел, поковырял ногой землю в притворном смущении:
   - Доброе утро. А что, ваша машина правда летает?
   - Конечно, молодой человек! - Джонсон встопорщил усы. На лбу его диковинно поблескивали большие круглые очки. - Еще как! Лично ее опробовал на неделе, долетел до Лондинума меньше, чем за час!
   - Ого! Внушает. - Искренне ответил я.
   - У нас, конечно, тут не Хрустальный Дворец*, но тоже есть на что посмотреть. И все это - наше, британское!
   "Ну вот, еще один последователь всего национального", - подумал я, но мистер Джонсон, к моему облегчению, не стал мучить меня рассказами о том, как иностранные предприятия захватывают промышленность Британии. Вместо этого он заговорщически подмигнул:
   - Хочешь, прокачу после выставки?
   - Еще бы! - Я не понял, чем заслужил такое расположение, но отказываться от дармового полета? Ни за что! Пусть даже это и означало риск свалиться с высоты нескольких сотен футов.
   Мистер Джонсон поведал мне, что его на этой выставке не ждали, что он является неким "отщепенцем", и свое изобретение смастерил сам, без поддержки бычебродских коллег. К нему относились свысока, и его это задевало; сюда мистера Джонсона пригласили только для того, чтобы он не удрал к конкурентам в Кардифф. Те тоже собирались проводить свою выставку. Я посочувствовал ученому, и, выразив пожелание занять первое место, раскланялся.
   Я оставил мистера Джонсона с его изобретением и двинулся к сцене, на которой как раз устанавливали трибуну. Неподалеку от нее, на специальной доске был вывешен список участников выставки. Я пробежал глазами по фамилиям... Вот! "Лэвлинн П. Ф. Т., проф., преп. Каф. Электричества и магнетизма". Я провел пальцем по строчке, к названию изобретения. "Нервический электро-волновой детектор". Белиберда какая-то. Но слово "электро-волновой" почти наверняка означало, что мы на верном пути.
   Я поискал взглядом Дэфа. Он, покуривая трубку, с довольным и заинтересованным видом, прогуливался в двух рядах от меня, время от времени раскланиваясь с профессорами. За его плечом, не видный никому, шел призрак в профессорской мантии. Видимо, опять сменил внешний вид в соответствии с ситуацией. Интересно, он сам-то замечает свои метаморфозы?
   Я протолкался к Дэфу - народу все прибавлялось, скоро придется держаться за руки, чтобы не потеряться, - и сообщил о своей находке. Дэф и Эдвард в унисон хмыкнули.
   - Кажется, наше расследование подходит к концу, Том, - с некой, заметной только мне ноткой грусти сказал старик. - Осталось только поговорить с профессором Лэвлинном... Мистер Вулворт, вы его видите?
   - К сожалению, пока нет, мистер Мур. - Отозвался призрак. - Но утренний поезд из Лондинума прибывает в девять пятнадцать, а сейчас только без двадцати девять.
   - Откуда вы знаете? - спросил я.
   Призрак указал на башню с часами в углу двора. Я и забыл про нее. Вернее, не имел привычки узнавать время, просто подняв голову: у нас в Ист-Энде такого не водилось. А своих часов, как я уже упоминал, у меня не было - только цепочка.
   Нам оставалось только ждать, и это время каждый из нас троих потратил с пользой. Я съел четыре пирожка из открывшейся палатки с едой, запил все это впечатляющим количеством морса и вдоволь насмотрелся на встревоженные, но одновременно гордые лица ученых. Дэф обменялся сплетнями с парочкой городских репортеров, приехавших освещать выставку. Они бродили тут и там со своими блокнотами, в клетчатых крылатках** и котелках, всюду совали свой нос и, выслушивая изобретателей, хмыкали так, будто сомневались в каждом слове. Что, естественно, рождая праведное возмущение в ученых, вынуждало их раскрывать секреты своих механизмов. Журналисты же строчили в блокноты, довольно посмеиваясь в усы. Эдвард же ходил между рядами и, видимо, вспоминал то время, когда учился здесь, преподавал; смотрел на знакомые лица. К его чести, держался он молодцом - ни тени печали или сожаления я не заметил на его лице, только радость от сопричастности такому грандиозному событию.
   А оно действительно было грандиозным. Не знаю, на Первой Всемирной выставке мне побывать не довелось, ибо в то время я еще не родился, а когда в Лондинуме проходила Вторая, забавлялся в детской деревянными солдатиками, причем игры мои состояли в том, что я их кусал и разбрасывал. Так что сравнивать мне было не с чем, признаю; однако Бычебродская Первая Научная Выставка произвела на меня колоссальное впечатление. Если поначалу, когда ее только разворачивали, мне казалось, что она похожа на рынок, то с течением времени, когда большой двор факультета наводнили люди, фотографы с треногами, разносчики чая и возбужденные ученые, я переменил свое мнение. А уж когда узнал, что все это - только часть большого мероприятия, и во дворах остальных факультетов также выставляются изобретения в соответствующих сферах, так и вовсе восхищенно открыл рот. Мне ужасно захотелось сбегать на факультет Искусств - интересно же, что могут изобрести нового в живописи, а даже если никаких революционных идей выставлять не предполагалось, уж картины то там должны висеть! Но Дэф придержал меня за локоть, как раз когда я направился к воротам факультета, и показал подбородком на часы. Половина десятого. Выставка официально открывалась в десять; а Лэвлинн должен был прибыть с минуты на минуту.
   Я протиснулся поближе к сцене, но с таким расчетом, чтобы видеть вход во двор с улицы. Интересно, что за дела такие были у профессора в Лондинуме, если он, вместо того, чтобы самолично устанавливать свое изобретение, сорвался в поездку? И кто вообще вместо него занимается подготовкой? Я поискал взглядом стол в третьем ряду, над которым развевалось бы на ветру полотно с фамилией "Лэвлинн". Не найдя искомого, я, впрочем, заметил, что один из столов пуст. То есть на нем не было вообще ничего - ни знака; никто не бегал вокруг, заламывая руки...
   - Дэф... глянь туда.
   Старик недовольно подергал себя за бакенбарду и перегнал трубку в другой угол рта.
   - Интересно, кто должен был ассистировать профессору Лэвлинну?
   И, как по заказу, ответ на вопрос Дэфа явился сам. В виде профессора Кьянти, который бежал к толпе от факультета, истошно что-то вопя и размахивая руками. Мало кто из посетителей заметил его приближение, все были заняты разговорами либо разглядыванием экспонатов, но мы с Дэфом стали продираться между людей в сторону профессора, которого уже окружили несколько преподавателей факультета, секретарь и местный полисмен, один из тех, кого попросили дополнительно следить за порядком во время проведения выставки.
   - Мильтон... - услышал я голос Кьянти. - В ванной!
   Я, плюнув на достоинство, воспользовался своим преимуществом (а именно, небольшим ростом и худобой) и, опустившись на четвереньки, быстро пополз к назревающему скандалу, лавируя между людских ног. Мне, в отличие от Дэфа, удалось подобраться к Кьянти довольно близко, и я услышал почти все.
   - Захлебнулся у себя в ванной. Немыслимо... Такой разумный молодой человек...
   - Прошу сохранять спокойствие. Вы уверены, что он мертв?
   Это говорил, судя по интонации, полисмен.
   - Да, да! Я вынул его и прослушал пульс, даже подержал зеркальце у рта...
   Полисмен недовольно фыркнул:
   - И нарушили неприкосновенность места преступления...
   - Мне что, надо было оставить его умирать?
   - Вы же сказали, что он мертв.
   - Но тогда-то я этого не знал!
   - Джентльмены, успокойтесь... - вмешался еще один голос. Я бы сказал, услышав властные нотки в нем, медлительность и осознание собственной значимости, что говорил декан.
   - Да. Вы свидетель. Почему вам вообще в голову пришло искать его?
   - Может, здесь не место обсуждать...
   - Но ведь профессор Лэвлинн до сих пор не явился, его стенд пуст, а Мильтон должен был ассистировать ему...
   - Профессор Кьянти. - Настойчиво повторил декан. - Здесь не место обсуждать данное происшествие. Пройдемте в мой кабинет. Вы тоже, констебль.
   Я секунд пять понаблюдал за удаляющимися тремя парами ног в мантии и одной в тяжелых башмаках и со всей возможной скоростью, разрешенной в Британии для ползания задом, рванул к Дэфу.
   - Бедный мальчик... - Дэф скорбно пождал губы. - Неужели перспектива того, что его соучастие в этой краже раскроют, так испугала его, что он...
   - Да ты что, Дэф! Ясно как день - его убили! - возразил я.
   - Тш-ш-ш! - Зашипел на меня старик, подхватил под локоть и потащил подальше от журналистов. - Ты еще плакат напиши... Кто его мог убить?
   - Лэвлинн, - я был уверен в своих словах на все сто.
   - Но профессор Лэвлинн в Лондинуме... - Это Эдвард подошел к нам и завис рядом.
   - Так он специально! Чтобы его никто не заподозрил... всем сказал, что в город, а сам остался тут...
   - Погоди, Томас. - Дэф махнул рукой. - Погоди. Мы пока мало знаем. Вот если бы узнать подробности...
   - Я пойду, послушаю, о чем профессор Кьянти расскажет декану и констеблю. - Вызвался Эдвард. В ответ на наши удивленные взгляды он уточнил: - Я не собираюсь подслушивать. Ведь если бы я был жив, мне обязательно сообщили, и я был бы в курсе. Так что технически это...
   - Идите, - поторопил его Дэф. - Это все слишком важно, чтобы упустить даже маленький кусочек информации, не говоря уж о смерти завязшего в этом деле с головой парня.
   Призрак направился к зданию факультета, а мы с Дэфом, укрывшись за палаткой с напитками, стали спорить. Я настаивал на версии убийства, и винил Лэвлинна.
   - Мальчик мой, но ведь Мильтон попал под подозрение только вчера вечером, а профессор Лэвлинн уехал еще позавчера. Думаешь, он предвидел, что сообщник его выдаст?
   - Даю голову на отсечение, что Лэвлинн с самого начала понял, что Мильтона ему придется убрать, и заранее соорудил себе алиби. Да ты вспомни этого парня, Дэф. Ему нельзя доверить даже имя своего портного, не говоря уж о тайне изобретения.
   - О-о-о, Томас, насчет имени портного ты не будь таким легкомысленным. Хорошего мастера в Лондинуме поискать, и его клиенты...
   - Речь не о том, Дэф. Ты меня понял. - Я облокотился о балюстраду ограды, отделявшей густой зеленый газон от площадки, на которой расположилась выставка. Краем глаза я следил за открытыми настежь воротами факультета - не мелькнет ли там незнакомец в профессорской мантии? Но в проеме ворот появлялись только припоздавшие джентльмены в костюмах, дамы с детьми и студенты.
   Без пяти десять.
   Дэф сокрушенно вздохнул и закурил. Он ожидал Эдварда, я - Лэвлинна. Призрак явился первым.
   - Уилбер Мильтон умер. Утонул в ванне. Вероятнее всего, это не было самоубийством - он боролся.
   - Ага! - воскликнул я.
   Тут оглушительно грохнуло. Над факультетом Естественных наук в воздухе разлетелись брызги разноцветного огня. Салют. Выставка открылась. Все зааплодировали, со стороны сцены донеслись усиленные рупором слова приветствия гостям и ученым.
   - ... когда современная наука шагает уверенно вперед... удивительные открытия...
   - Больше никаких следов. - Продолжил призрак. - Бедный мальчик. Они ходят собрать тех, кто видел Мильтона последними. Доктора, который напоил его успокаивающим отваром, и вас, Томас.
   - Меня? - Я оторвался от созерцания гаснущих в воздухе искр. - Но я же ничего не знаю... то есть, знаю, но этого нельзя рассказывать ни в коем случае...
   - Вот именно. - Дэф выпятил челюсть и стал похож на упрямца Уильяма Гладстона***. - Потому нам нужно как можно скорее...
   Тут я, завидев, как в ворота вбегают полисмены, не меньше пяти уж точно, и с ними еще суровый тип в твидовом костюме, дернул Дэфа за рукав и тут же присел, прячась за палаткой. Старик схватил меня за шиворот и вытащил обратно, бурча, что такие рефлексы, конечно, очень полезны на Сомерсет, но здесь выдают меня с головой.
   - Неужели все они тут из-за Мильтона? - удивился я. Дэф мог ругаться сколько угодно, но не его собирались допрашивать суровые констебли.
   Тем временем люди в форме решительно двинулись к зданию факультета.
   - Я послушаю, - призрак устремился вперед, за группой полисменов, но я зашипел:
   - Стойте!
   Он обернулся.
   - В этот раз я с вами.
   Мне повезло - новоприбывшие стражи порядка прошли кабинет декана, расположенный на первом этаже, туда же, куда проводили заикающегося Кьянти и продолжали задавать ему вопросы. Об этом мне сообщил призрак, высунувшийся из стены факультета. Он же указал мне на окно, под которым мне удобно будет подслушать разговор.
   Как я понял, местный полисмен не спешил и подошел к делу обстоятельно. Кьянти, явно принимая что-то успокаивающее (я заглянул на пару секунд в окно и заметил у него в руках чашку), стучал зубами о фарфор и рассказывал в подробностях вчерашний день. Он как раз описывал, как мы обнаружили пропажу аппарата, как в кабинет вошла новая группа полицейских.
   - Инспектор Доббс, Шотландский Двор. - Представился мужчина в костюме. Тут я нырнул вниз, прячась под подоконник, и впоследствии слышал только голоса.
   - Констебль Оутс, Бычеброд. Декан Уоллистер, профессор Кьянти, профессор Бергсон. Вы здесь по делу Мильтона? Но его обнаружили только что.
   - Нет, мы расследуем убийство профессора Лэвлинна.
   Мы с призраком обменялись встревоженными взглядами.
   - Профессор Лэвлинн в Лондинуме... Должен был быть. То есть... - вмешался декан.
   - Именно. - Подтвердил "шотландец". - Должен был быть. Однако сегодня ночью его нашли мертвым в доме его кузена, мистера Шеппарда.
   - В ванне? - дрожащим голосом спросил Кьянти.
   - Да... а как вы узнали?
   Я не видел лица инспектора, но мог бы поклясться, что глаза у него подозрительно сузились.
   - Так и Уилбер Мильтон...! В ванне!
   Все заговорили одновременно. Хаос противоречивых мнений, догадок и восклицаний рассеял инспектор, звучно завопив:
   - Тишина! - Когда присутствующие замолчали, он произнес: - По порядку, констебль.
   Оутс рассказал, когда и при каких обстоятельствах был обнаружен труп Мильтона. Я отметил, что призрак передал все точно.
   - То есть тела вы еще сами не видели? Не удосужились осмотреть место преступления?
   - Я опрашиваю свидетеля, - набычился констебль.
   - Ясно... - раздались шаги, затем звяканье хрусталя. - Это что? Коньяк?
   - Профессору Кьянти необходимо было...
   - Вы считаете, что подвыпивший свидетель сможет рассказать все точно, не упуская подробностей? - голос Доббса так и сочился ядом.
   Констебль не ответил, видимо, жевал усы в приступе ярости от того, что явился какой-то выскочка из Лондинума и смеет указывать, что ему делать.
   - Кто последним общался с Мильтоном?
   - Доктор Бигль, инспектор. Он давал юноше успокоительные капли, когда вчера он... когда обнаружилась пропажа. - Это заговорил декан, весь разговор безуспешно пытающийся взять ситуацию под контроль. - А перед ним - молодой человек...м-м-м... Кьянти, как зовут того джентльмена?
   - Р-р-ричард Булль. Он племянник весьма уважаемого господина...
   - Где он? - В голосе "шотландца" я без труда услышал нотки азарта.
   - Я видел его дядю, мистера Булля, здесь, на выставке. - Ответил декан.
   - Найдите их, приведите сюда. - Видимо, инспектор скомандовал своим подручным. - А мы пока с констеблем Уотсом...
   - Оутсом, сэр. - Прорычал констебль.
   - Оутсом... осмотрим тело бедняги Мильтона.
   Я решил, что услышал достаточно. Не теряя времени, я побежал к Дэфу. Приветственная речь уже закончилась, и посетители расхаживали между рядов, рассматривая изобретения, с которых сняли покрывала. Я обогнул разномастную толпу и, оказавшись рядом с Дэфом, схватился за бок. Мне хватило всего пары предложений, чтобы описать то дерь... ту затруднительную ситуацию, в которую мы вляпались. И, признаюсь без ложной скромности, речь моя являлась настоящим перлом риторики: емкая, но информативная:
   - Лэвлинн убит так же, как и Мильтон. Нас ищут, чтобы допросить.
   - Плохо. - Отозвался Дэф, побив мой рекорд и по краткости, и по содержательности.
   - Что будем делать? Может, расскажем ту же байку, что и Кьянти?
   - Не пойдет. Нас проверят, и очень быстро выяснят, что мистера Булля не существует. А это уже подозрительно, тем более что мы проявляли интерес к устройству мистера Вулворта. Кстати, где он?
   - Не знаю... наверное, остался там, послушать, что будет дальше.
   - Продвигайся к выходу, мой мальчик... медленно.
   Дэф сжал чубук трубки зубами так, что он хрустнул. Но на лице его играла вежливая улыбка. Я пропустил его вперед и двинулся к воротам по несколько иной траектории - чтобы в случае чего увести преследователей от старика.
   Но нам не повезло. У выхода ошивались двое полисменов, и еще двоих я заметил в толпе. Они быстро продвигались в нашу сторону, разглядывая лица посетителей. Наверняка наше описание у них есть... Если б хватало времени, и под рукой был наш сундучок с Сомерсет, мы с Дэфом сумели бы преобразиться полностью - и в виде, скажем, пожилой тетушки с племянницей покинули двор факультета. Но... Я огляделся. Стена слишком высока - я, возможно, и перебрался бы через нее, подставив пару бочонков, но не Дэф. И тут мой взгляд упал на...
   - Мистер Джонсон!
   Усатый изобретатель, одиноко стоящий у своего помоста, обрадовался мне, как родному. Его аппаратом мало кто интересовался - видимо, всех пугали огромные крылья, винты, трубы, торчащие во все стороны и то, что воздушный экипаж пыхтел, тарахтел и подозрительно дрожал. Никому не хотелось оказаться поблизости, если эта махина взорвется.
   - Мистер...э-э-э... ?
   - Джексон! - ляпнул я первое, что пришло на ум. - Скажите, а двоих пассажиров ваш аппарат унесет?
   - Хм... конечно, - с сильным сомнением в голосе сказал изобретатель.
   Но мне и этого хватило. Я тихонько свистнул - в общем гомоне сложно было услышать этот высокий звук, но Дэф его ждал; он, обняв свой саквояж, припустил ко мне со всей возможной стариковской прытью.
   - Что? - выдохнул он, оказавшись рядом.
   Я эффектным жестом показал на аппарат.
   - Ты с ума сошел!
   Я эффектным жестом показал на приближающихся полисменов.
   Дэф сдался. Я развернулся к мистеру Джонсону и вдохновенно проговорил:
   - Величайшее изобретение! Вы должны показать всем, что оно работает!
   - Конечно... но я думал, после выставки...
   - После будет поздно! Ведь голосование жюри будет до ее окончания, так? Тогда как же вы сможете занять первое место? Мы с моим дядей готовы продемонстрировать, что ваш экипаж абсолютно безопасен! Решайтесь! Прямо сейчас!
   - Как бы все не вылилось в демонстрацию трех падающих тел, - буркнул Дэф, но я ткнул его локтем в бок.
   - А... была не была! - махнул рукой изобретатель и, подбежав к летательной машине, дернул пару рычагов. - Залезайте!
   Мы с Дэфом шустро запрыгнули, куда указал нам Джонсон: на маленькие сиденья посреди основной, самой массивной части аппарата. Пристегнулись, следуя указаниям заметно волновавшегося ученого. Я осмотрел воздушный экипаж - он показался мне одновременно и ненадежно хрупким, и слишком большим, для того, чтобы поднять его в воздух.
   "Если нас и сцапают, - подумал я, - то это хотя бы будет впечатляющее зрелище".
   Над головой у меня затарахтели винты, набирая обороты. Джонсон стал на краю помоста, и, стараясь перекричать гул своей же машины, принялся объяснять спинам посетителей, что сейчас они станут свидетелями удивительного события в научном мире.
   - Взлетайте! Полет в действии будет лучшей демонстрацией! - закричал ему я. Нервно оглядывая толпу, я заметил, что полисмены подобрались совсем близко.
   Джонсон надвинул на глаза свои странные очки, прыгнул в углубление позади меня. Намотал белый шарф на шею. Я задумался - если его изобретение получит первое место и его станут производить повсеместно, как станут называть тех, кто водит такие аппараты? Летягами? Похоже на то.
   - От винтов и труб! - закричал Джонсон, дернул что-то и перед глазами у меня все заплясало. Это воздушный экипаж затрясся, словно в приступе эпилепсии. Мне подумалось, что будет глупо и бесславно попасть в лапы полисменам, вывалившись из распавшегося на куски аппарата, поэтому я горячо взмолился богу: пусть изобретение мистера Джонсона выдержит! Пусть взлетит! Нам хватит, если оно всего лишь отнесет нас на пару миль от факультета...
   Внезапно тряска прекратилась, осталась только едва заметная вибрация и громкий гул. Аппарат поднялся в воздух, и я с удивлением и восторгом увидел, как толпа людей, повернувшая в нашу сторону изумленные лица, стала уменьшаться. С большим удовольствием я отметил, что полисмены были удивлены не меньше остальных. Один из них и вовсе открыл рот.
   Под нами пронеслись башни факультета Естественных наук, затем стремительно пронесся факультет Естествознания и биологии, похожий на таком расстоянии на маленькие коричневые кирпичики и коробочки.
   - Летим, старикан, летим! - закричал я в восторге и перегнулся чуть вперед, чтобы увидеть, как мой старый друг наслаждается полетом.
   Дэф, прижав к груди саквояж, сидел в своем углублении с закрытыми глазами. Лицо его было белым.
   - Дэф, красота-то какая! - крикнул я ему в ухо. Он открыл один глаз... затем другой.
   - И правда, малыш, - хрипло сказал он.
   Я развернулся в другую сторону и заорал Джонсону:
   - Нас можно высадить у дороги, спасибо!
   - Зачем у дороги? - Изобретатель сверкнул улыбкой. - Мы полетим до самого Лондинума! Пусть знают наших!
  
  
   ________________________________
   * Хрустальный дворец - был возведен в Гайд-Парке Джоном Пакстоном из стекла и железа, в нем проводилась Первая всемирная выставка в 1851 году.
   ** Крылатка - широкое мужское пальто с пелериной. В общем, как у Шерлока Холмса.
   *** Уильям Юарт Гладстон - 41-й, 43-й, 45-й и 47-й премьер-министр Великобритании. Отличался суровым видом, лицом, похожим на бульдожье; знаменит был своим либерализмом и твердостью духа.
  
  
  
  
  
  Глава 5
  
  "Великий сыщик зашел в тупик. Следовало принять решение,
  от которого многое зависело, но он колебался.
  Наконец, покачав трубкой в воздухе, он ответил:
  - Два кусочка сахара, без молока".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Мы действительно долетели до Лондинума почти за час. Где-то в середине пути я привык к полету, перестал слышать гул двигателя и даже, признаюсь, немного заскучал. Вид сверху на землю не радовал глаз разнообразием - поля и поля, лоскутки, перечеркнутые дорогами и в кляксах редких рощиц. Однако общий настрой был радостным - все же, я стал первым пассажиром этого летательного аппарата. Правда, я намеревался устроить так, чтобы никто об этом не узнал.
   - Мистер Джонсон! - закричал я. - Пожалуйста, высадите нас все же, не долетая до города! Лучше у восточной его части!
   Изобретатель огорчился, но после того, как я сказал, что моему пожилому другу плохо, согласился сделать остановку. Я его понимал - ему хотелось с триумфом приземлиться на, скажем, Трафальгарской площади и прочитать лекцию о необходимости покорения неба изумленным жителям Лондинума. Но нам с Дэфом отнюдь не улыбалось при стольких свидетелях сойти с аппарата, вне всякого сомнения, привлекающего внимание. И так мы "засветились" слишком сильно, но тогда надо было решать - либо полет на аппарате, либо полисмены и вопросы.
   Экипаж опустился на землю, но двигатели Джонсон не выключил. Мы со стариком спрыгнули и поблагодарили ученого. Он вознесся в небо, оставляя за собой белый шлейф пара.
   - Это было... познавательно, мальчик мой. - Просипел Дэф. - Но у меня, кажется, разыгралась давешняя простуда, о которой я уже было подумал, что она оставила мое горло в покое. Ты не против, если на сегодня я сделаю перерыв в нашем расследовании и подлечусь?
   Я взял у него саквояж.
   - Конечно, не против. Хочешь, зайду к мамаше Тимси за ее микстурой?
   - Буду тебе очень благодарен.
   Джонсон высадил нас в самом начале Луковой улицы. Идти нам предстояло порядочно - через портовые склады, пересекая район Стэпни; так что я несказанно обрадовался, увидев повозку с углем. Договорился, чтобы нас подвезли. Мы с Дэфом уселись около возницы, благо что облучок был длинный. После полета на небесном экипаже, поездка на старой повозке ощущалась так, будто я попал в позапрошлый век.
   Что призрака с нами нет, я заметил еще тогда, на выставке, когда залезал в аппарат. Но предположил, что Эдвард доберется до города и без нашей помощи - в конце концов, ноги у него не из плоти и крови, не заболят и не устанут. В крайнем случае, поедет на поезде, безбилетник.
   Мы добрались до дома, и я тут же поставил большой чайник на огонь - заварить Дэфу чаю. Сбегал к мамаше Тимси, что на нашей улице исполняла функции аптекаря, доктора и повитухи. Ее микстура, которая, я подозревал, на две трети состояла из джина с анисом, и мертвого могла поднять на ноги. Что там входило в оставшуюся треть, я спрашивать боялся - мамаша блюла рецепт почище своей надуманной девичьей чести.
   Мы с Дэфом, не договариваясь, избегали обсуждать расследование до прибытия Эдварда, да оно и к лучшему было. Поиграли в карты, причем старикан почти не жулил; помузицировали, колотя по табуреткам и нестройно распевая "Паренька Билли" и "Гренландских китобоев".
   Когда Дэф начал клевать носом, я накрыл его пледом, взял его трубку и табак, а затем забрался на крышу. Курить я не собирался - просто знал, что старик может проснуться и первым делом потянется к куреву, а с его горлом лучше было б сделать перерыв. Однако, потом заскучал и все-таки неумело зажег трубку и сидел так, давясь дымом и рассматривая Ист-Энд сверху.
   К Тамесис ползли трущобы, не поднимаясь выше двух этажей, и постепенно превращались в склады. Вдоль правого берега тянулись порты и пристани, и по ночам оттуда доносилось погромыхивание цепей и лебедок, гудки пароходов. Взглянув на восток, я увидел ряды труб, из которых валил черный дым. А внизу, подо мной, кипела нищенская, воровская и развеселая жизнь Ист-Энда.
   Как я и предполагал, Эдвард до города добрался самостоятельно. Он выплыл на крышу прямо через потолок и устроился рядом со мной на парапете.
   - Я послушал, что говорил сыщик и полицейские, - сообщил он, вежливо опуская тот факт, что мы смылись, не предупредив его. - Лэвлинн должен был встретиться с кем-то с утра, до приезда в Бычеброд. Была запись в ежедневнике.
   - Может, хотел продать украденное изобретение? А покупатель узнал подробности и убил профессора?
   - Не думаю. - Призрак чуть сморщил нос, когда через его голову пролетели клубы табачного дыма. Скорее, по привычке. - Ведь в этом случае ему пришлось бы мгновенно переместиться на факультет, чтобы устранить помощника Лэвлинна. Даже больше - мистер Мильтон был убит ночью, а Лэвлинн - под утро. Неужто убийца - прорицатель?
   - Или у него есть летательный аппарат, на котором он добрался в Бычеброд за час, - невесело хохотнул я. - Злодейский мистер Джонсон, не иначе.
   Я в полной мере ощутил, что такое "тупик", в который с завидной регулярностью заходило следствие в книжках об инспекторе Олбрайте. Вытряхнул пепел и остатки табака из трубки вниз, на улицу.
   - Томас, я хочу вам признаться... - вздохнул призрак.
   - Никакого клада нет, ведь так? - я тоже вздохнул.
   - Вы знали?
   - Мы с Дэфом поняли почти сразу, - кивнул я.
   Я умолчал о том, что сначала мы, как два идиота, наперебой рассказывали друг другу, что каждый сделает со своей долей. Пока не посмотрели на ситуацию трезво.
   - Но почему... - Эдвард находился в явном замешательстве. - Вы помогаете мне? Несмотря на...
   - Мистер Вулворт, вы в затруднительном положении. - Начал я и подумал, что эта фраза могла бы занять первое место на конкурсе преуменьшений. - Мы не звери какие-то. И, хоть церковь посещаем лишь по большим праздникам, все же христиане. Ведь только мы можем вам помочь...
   - Вы поступили очень благородно. Мне очень стыдно, что я обманывал вас с мистером Муром. Обещаю, если в моих силах будет хотя бы частично обратить мою нематериальную благодарность во что-то ценное для вас...
   - Клада, как вы сказали, нет...
   Эдвард расстроено посмотрел на горизонт.
   - Клад есть, - сказал он после паузы. - Только денег там не осталось. Я все потратил. Мне бы очень хотелось возместить вам хлопоты, и, возможно, что-то я смогу придумать.
   - Слушайте, мистер Вулворт. Есть такая штука - карма. Слыхали?
   - Да, когда был в Индии. Что-то сходное с воздаянием за грехи?
   Мы с Дэфом, как я уже упоминал в разговоре с призраком, особо набожными не были. И пользовались, честно говоря, многими религиозными принципами, если видели в них смысл и красоту. Старикан считал, что любая религия, пройдя через "горнило человеческих трактовок", как он выражался, изменяется почти до неузнаваемости. Так что разумному человеку приходится искать крупицы истины в разных религиях и философиях, складывая их потом вместе. Дэф постоянно приносил откуда-то тонкие книжицы - о Тибете, о буддизме, о каких-то алхимиках или йогах, и заставлял меня читать.
   - Нет, тут дело не в наказании или воздаянии, - ответил я Эдварду. - Скорее в ответственности. Плата и награда. Совершил что-то плохое - испортил карму, хорошее - поправил. Мы с Дэфом... Скажем так, не самые праведные люди. Надеюсь, бескорыстной помощью мы себе карму маленько почистим.
   Я умолчал о том, что само по себе расследование в компании с привидением оказалось интересным приключением - мало ли, вдруг Эдвард почувствует себя неловко, словно занятный экспонат в зверинце.
   Призрак кивнул и задумался. Я собрался было уже покинуть крышу, но к нам присоединился Дэф. Он вылез из люка, замотанный в плед.
   - Так вот кто унес мою трубку, - недовольно сказал он.
   Я обреченно протянул ему курево.
   - Какие новости, Мистер Вулворт?
   Призрак пересказал ему то, что слышал, и добавил к этому размышления по поводу неубедительной версии с покупателем-убийцей. Дэф одобрил наши логические построения и, сев рядом со мной, закурил.
   - Плоховато все выглядит, - сказал старикан, чуть помолчав. - Уже три трупа вокруг вашего изобретения. Что примечательно - двое из них убиты одинаково, и только вы... другим способом.
   - Может, убийца не имел доступа в мой дом.
   - Может быть, может быть... - Дэф выпустил пару колечек. - Скажите, мистер Вулворт, вы ведь мужчина крепкий - наверняка смогли бы отбиться от кого-то, кто попытался бы утопить вас в ванне?
   Призрак подтвердил, кивнув. Затем как-то странно замялся. Мы с Дэфом переглянулись.
   - Мистер Мур, - сказал Эдвард. - Я думаю предложить... Это потребует неких усилий, храбрости и, вне сомнения, нарушения закона...
   - Да говорите уже, - нетерпеливо перебил его я.
   - Необходимо составить точную картину того, как я был убит. А для этого придется извлечь мое... тело и провести вскрытие.
   - Вы даете разрешение на то, чтобы разрезать вас после смерти? - уточнил Дэф.
   - Именно.
   Я скривился. Мысль о том, что придется копаться в трупе, не радовала. Не люблю мертвяков.
   Дэф выбил трубку, почистил узловатым пальцем ложе от остатков табака и задумался.
   - У меня есть связи в Шотландском дворе. Знакомый медик, который мне кое-чем обязан. - Сказал, наконец, он. - Осталось только попасть на кладбище... где вы похоронены, мистер Вулворт?
   - Кладбище "Высокие Врата".
   - Ясно. Поскольку мое самочувствие значительно улучшилось, думаю, я смогу пойти с вами.
   Я жалобно посмотрел на Дэфа, но он и бровью не повел.
   - Малыш, найди две лопаты, фонарь побольше, веревки, ломик. Мы должны договориться с моим знакомым, и потом быть на Лебединой улице засветло. Чтобы проникнуть на кладбище до закрытия ворот. Если, конечно, у тебя нет за пазухой еще одного летательного аппарата, который нас через них перенесет.
   Он подмигнул мне и пошел вниз.
  
  
   Сейчас то я уже привык, а поначалу... Дело в том, что у Дэфа были знакомые во всех сословиях, профессиях и концах города. Он объяснял это тем, что заводил друзей, когда был аферистом повыше классом, но я сразу, помнится, подумал - какие друзья у обманщиков? Оскорбленные клиенты, облапошенные жертвы или подельники... Был бы он в прошлом каким-нибудь директором благотворительного общества, еще ладно... Я не раз замечал, что старикан ориентируется в богатых кварталах, как у себя дома. Впрочем, наш район он тоже хорошо знал. Бывало, он называл по имени чиновников из министерств и здоровался за руку с членами палаты Лордов. Правда, делал это незаметно, чтобы никто не видел, подкараулив эти личности на выходе из театра или оперы. С полисменами был на короткой ноге, и с главарями банд нашего района - тоже.
   Так что я нисколько не удивился, когда Дэф объявил, что у него есть знакомый судебный медик. Вернее, аптекарь, который привлекался по надобности к определению причины смерти, если полиция подозревала, что дело не обошлось без яда.
   Он увлекался "химией отравляющих веществ", как пояснил мне Дэф, когда я нагнал его, спустившись в нашу каморку.
   - А почему мы думаем, что Эдварда отравили? - спросил я, роясь в сундуке.
   - В него никто не стрелял. Не топил, - стал перечислять Дэф, выпутываясь из пледа, в котором был вылитый шотландский дядюшка, - не душил, не тыкал ножом... Достаточно?
   - Вот этот подойдет? - я, предпочтя не отвечать на очевидное, достал из сундука большой фонарь.
  
   Сложив инструменты в вездесущий саквояж Дэфа, я некоторое время потратил на спор со стариком, убеждая его, что лопаты нам лучше не брать. Упирал я на то, что мы будем выглядеть по меньшей мере странно и подозрительно, отправляясь средь бела дня на кладбище с лопатами. Последним и самым действенным аргументом стало мое уверение в том, что я сумею вскрыть домик сторожа, а там они наверняка найдутся.
   Старик все копался, подбирая сюртук, и я вышел на улицу. Хотелось бы мне сказать "подышать свежим воздухом", но, к сожалению, Сомерсет могла похвастать лишь относительной влажностью - тянуло от реки. А так, по большей части вдыхали мы смесь миазмов, наползающих с туманами от Тамесис, и дыма из фабричных труб, особенно когда дул восточный ветер.
   Я помахал рукой Нэн, прачке из соседнего дома. Она не заметила - торопясь, прошла мимо с корзиной мокрого белья, обхватив ее красными, распаренными руками. От нечего делать, я прошел чуть дальше по улице, к шарманщику Гиббсу.
   Однако его на месте не оказалось. Зато там сидела старая Магда, держа на руках облезлую кошку.
   - А где Гиббс? - спросил я у нее.
   - Убили его, - ответила Магда, причмокивая беззубым ртом. - Вот, макака от него и осталась.
   Я пригляделся. И впрямь, если взять эту стриженую кошку и одеть в костюмчик...
   - Когда?
   - Дня два назад. Случайно. Драка была, полез разнимать.
   Я засунул руки поглубже в карманы и сплюнул.
   - Понятно...
   Кому-то, незнакомому с жизнью у Белой Церкви, возможно, показалось бы, что я - черствая скотина. Хотя бы тому же Эдварду, если бы он присутствовал при разговоре с Магдой. Но на наших улицах и не такое бывало. Каждый знал - если парни с Полей достают ножи, лучше не вмешиваться.
   И все же на душе заскребли кошки. Я не строил иллюзий насчет того, что могу помочь всем этим людям. Нэн, которой приходилось работать по шестнадцать часов в день, стирая белье в лоханке со щелочью. Детям, которые за медяки продавали кресс-салат, нарвав его у реки; нищим и попрошайкам, уличным музыкантам и беспризорникам, которые, чтобы не попасть в работные дома, бегали от полиции и воровали кошельки. Я лишь надеялся, что смогу вытащить себя и Дэфа.
   Старик, легок на помине, подошел ко мне, приобняв тяжелый саквояж. Отдал мне его и вопросительно поднял брови.
   - Шарманщика зарезали позавчера, - объяснил я. - Магда заботится о кошке.
   - Это обезьяна! - брызгая слюнями, возмущенно сказала старуха.
   - Макаке, - уточнил я.
   Дэф порылся в карманах, достал шиллинг и протянул его Магде. Та, с лицом ребенка, внезапно получившего лакричный леденец, схватила монету и быстро засунула за щеку. А затем отвернулась, словно забыв о нас, и принялась что-то шептать на ухо кошке.
   Мы с Дэфом молча пошли по направлению к Общим воротам. Призрак следовал за нами, странно скривившись. Надеюсь, причиной его гримасы была жалость, а не презрение... Хотя, познакомившись с ним поближе, я уже не был так уверен в его высокомерии. То ли пребывание вне бренного тела постепенно подействовало на него, научив смирению и терпимости, то ли он просто стал чуть лучше понимать Ист-Энд, побродив здесь несколько дней - кто знает? Но я свое мнение о нем изменил - похоже, Эдвард вовсе не был узколобым снобом. Он просто понятия не имел, что где-то есть другая жизнь, с другими правилами и ценностями. И, получив пищу для размышлений, он сделал выводы.
   Мы направились на паробусе в южную часть города, к знакомому медику Дэфа. У него была аптека, большая, даже с витриной, что выходила на улицу короля Уильяма. Рабочий день еще не кончился, и Дэф, перед тем, как зайти, поглядел сквозь стекло внутрь, чтобы убедиться, что никто не помешает его разговору с хозяином.
   - Мой друг, помимо того, что владеет аптекой, увлекается химией. Если точнее, то токсикологией - как раз тем, что нам нужно. Иногда его приглашают в качестве судебного медика в Шотландский двор. - Пояснил Дэф.
   - А ему можно доверять? - Спросил я.
   Он кивнул мне и толкнул дверь, которая задела колокольчик, оповещающий продавца о посетителях. Треньканье, сопровождавшее наше появление в аптеке, было мелодичным и, как мне показалось, грустным.
   - Мистер Граффад, - позвал Дэф, видя, что за стойкой никого нет. - Мне нужен мистер Граффад!
   Я тем временем оглядывал помещение. Внутри, несмотря на большие окна витрины, стоял полумрак. Висящие под потолком лампы то ли потухли, то ли давно не зажигались. У дальней стены на полках выстроились ряды фарфоровых банок с надписями на латыни. На столиках, занимавших почти всю аптеку, лежали жестяные коробочки с пилюлями, обещающими избавление от всех хворей (особенно от самой страшной - поноса), с зубным порошком и мазями. На стойке лежали слуховые рожки, клизмы и ступки. Несмотря на то, что аптека была полна новейшими товарами, она производила впечатление средневековой алхимической лаборатории. Пахло лекарствами (что было вполне естественным), пылью и цветами. На почетном месте, в центре помещения, стояла подставка - а на ней, под стеклянным колпаком, красовалась бутылка с гомеопатическими пилюлями доктора Коффина*.
   - Не люблю докторов, - пробормотал я, придвигаясь поближе к Дэфу.
   Из-за двери, ведущей в заднюю комнату, судя по всему, кладовку, раздался надсадный кашель. Он все приближался, на пару с шарканием, и я уже приготовился было узреть разваливающегося на куски почтенного старца, который, возможно, обучался секрету накладывания припарок у самого Тутанхамона, но дверца открылась и тут же все эти противоестественные звуки прекратились, как их не было. К нам вышел высокий пожилой мужчина, худой, как жердь. Лицо находилось в полной гармонии с телом - то есть, было длинным. Особенно выдавался подбородок. Тускло блеснули очки у него на носу, он вытер платком рот и произнес чуть хрипловато:
   - Мистер Мур?
   - Я, Сайрус. И можешь говорить без опасений, этот молодой человек достоин доверия.
   - Томас Флендерс, - представился я. - А это...
   И тут же прикусил язык. Чтобы не выглядеть глупо (а в глазах Дэфа я уже выглядел глупо, потому что чуть было не представил по всем правилам стоящего рядом призрака), я продолжил фразу, надеясь, что паузу аптекарь не заметит:
   - ... наверное, волшебные пилюли Коффина? - и показал пальцем на подставку.
   Дэф чуть повернулся ко мне и красноречиво поджал губы.
   - Именно они, мистер Флендерс.
   Аптекарь, казалось, после не слишком впечатляющей демонстрации моих умственных способностей, решил, что перед ним - обычный молодой идиот. Что же, мне такое изобразить не сложно.
   - Мы по делу, Сайрус, - махнул в мою сторону рукой Дэф. - Нужна твоя консультация. И, возможно, кое-что еще...
   - Как всегда, темнишь, Элдж...
   - Дэф. - С нажимом произнес старикан, а аптекарь изумленно наморщил лоб**.
   Я навострил уши. Но мистер Граффад лишь кивнул, метнув на меня острый, как бритва, взгляд и жестом пригласил нас следовать за ним.
   В полной темноте мы прошли по узкому коридору по направлению к полоске света, видневшейся из-под двери впереди. Аптекарь пропустил нас в заднюю комнату, и тут-то я полностью уверился в том, что попал в средневековье.
   Потому что на огромном мраморном столе посередине комнаты лежал голый мертвый человек, и грудная клетка у него была распахнута, демонстрируя что-то красное и розовое.
   Я уже почти не боялся привидений, но вот другая сторона смерти, а именно - трупы, как оказалось, заставляла меня нервно вздрагивать. Я поспешно отвел глаза в сторону и принялся преувеличенно внимательно осматривать странный аппарат, стоящий на столике поменьше, справа. Эдвард тоже заинтересовался. Тем временем Дэф начал излагать своему другу причину нашего прихода, причем выбрал для этого весьма странный способ.
   - Сайрус, у нас есть труп.
   - У меня тоже есть труп, - мягко сказал мистер Граффад.
   - Но наш лежит на кладбище "Высокие Врата", в земле. И нам надо узнать, от чего он умер. Я хотел попросить тебя об услуге... в память о прошлом. Если мы привезем его тебе часа на два, ты сможешь установить причину смерти? Я подозреваю, что он был отравлен, но...
   - А что известно о его... хм, скажем так, последних часах? - аптекарь накрыл тело простыней и я с облегчением подошел к Дэфу. - Возможно, похищать тело из гроба даже не понадобится, я смогу определить яд по симптомам. Были боли в животе? Тошнота, потеря ориентации, головокружения, рвота?
   Я покосился на призрака - тот покачал головой и ответил отрицательно.
   - Нет, - повторил Дэф.
   - То есть, он просто р-р-раз! - и умер?
   Мы со стариком переглянулись, будто бы советуясь или вспоминая, а Эдвард быстро ответил:
   - Обожгло все тело, затем сперло дыхание, все потемнело и...
   Я повторил за призраком эти слова. Аптекарь задумчиво поправил очки.
   - То есть, смерть наступила внезапно? - Мы кивнули. - И рядом никого не было?
   Дождавшись еще одного нашего кивка, мистер Граффад торжествующе воздел палец, перепачканный чем-то оранжевым.
   - Ага! Тогда как вы узнали, что он испытывал перед смертью?
   - Ты меня поймал, Сайрус. - Проворчал Дэф и я, уловив довольную нотку в его голосе, присмотрелся к старику внимательнее. Похоже, он с самого начала собирался описать другу нашу ситуацию, как есть, а туману вначале напустил, лишь чтобы польстить его необыкновенной догадливости.
   Особо вдаваться в детали Дэф не стал. Аптекарь, как человек науки, выразил стойкое сомнение в нашей правдивости, или, вернее, в умственном здоровье.
   - Ты головой ни обо что не бился, Эл... Дэф?
   - Только о стену твоего недоверия, Сайрус. Мистер Вулворт... - Старик повернулся лицом к тому углу, куда я перед этим косился. - Вы не могли бы опрокинуть что-нибудь?
   - Ему для этого нужно разозлиться, - пояснил я, глядя на то, как призрак, обойдя стол, остановился напротив пустой колбы, стоящей на краю. - Мистер Вулворт, я могу обозвать вас ослом или...
   Он махнул рукой. Колба дернулась и с грохотом разбилась о каменный пол.
   - О. - Сказал аптекарь. - В телекинез я верю еще меньше, чем в призраков, так что вы меня убедили.
   - Вы же валлиец, мистер Граффад, не так ли? Как вы можете не верить в призраков? - спросил я.
   На что аптекарь только сверкнул на меня очками и показал пальцем в угол:
   - Метла и совок там, мистер Флендерс.
   Тут я действительно поверил в то, что они с Дэфом - старые друзья.
   Пока я убирал осколки, аптекарь с Дэфом увлеченно обсуждали различные симптомы отравления. Призрак стоял рядом с Дэфом и, морщась от упоминаний "синюшного цвета лица", "кровавой рвоты" и "сильного вздутия", качал головой, отметая тем самым все их предположения. Мне показалось, что мистер Граффад испытывал к необъяснимой смерти Эдварда гораздо больший интерес, чем к тому факту, что после вышеозначенной смерти его дух присутствует рядом и рассказывает, как было дело.
   - Под описанные вами ощущения ничего не подходит, - задумчиво сказал аптекарь. - Возможно, это был простой сердечный приступ...
   - Помилуй тебя бог, Сайрус - как тогда дух мистера Вулворта мог бы вернуться? Это было убийство.
   - Но ни один из ядов, известных мне... - начал аптекарь, но я его перебил:
   - А если неизвестный? Скажем, из Индии?
   Сам не пойму, почему тогда мне пришла в голову эта мысль. Думаю, я должен благодарить за эту вспышку гениальности инспектора Олбрайта.
   - А ваш труп был в Индии?
   Я не стал поправлять мистера Граффада, и кивнул. Выкинул осколки колбы в ведро и отнес совок и метлу на место.
   - Так что же вы молчали? - Азартно замахал руками аптекарь. - Это крайне любопытно - в тех краях существует множество ядов... змеиные, например, или паучьи. У меня была книга... - аптекарь внезапно закашлялся, крупная дрожь прошла по его телу. Я понял, что кашлял и шаркал за дверью именно он, видимо, приступы случались нечасто. - Тогда без трупа никак не обойтись... Я приберу тут к вашему возвращению. Можно было бы обратиться к Шотландцам, подать официальный запрос на эксгумацию, но это долго...
   - Сколько? - спросил я, не слишком горя желанием выкапывать бренное и, наверняка не благоухающее тело покойного мистера Вулворта.
   - Надо будет связаться с его семейным врачом, написать заявление в участок, доказать, что смерть наступила не от естественных причин, дождаться, пока полиция получит разрешение в приходе мистера Вулворта... Месяц. Может, больше.
   Он ведь знал, что ждать мы не можем. Я обреченно вздохнул.
   - Ладно. Придется все же выкопать его.
  
  
   Когда на Лондинум опускаются сумерки, он преображается. Туман растекается по улицам, скрывая от взгляда мостовые; иногда настолько густой, что, кажется, будто горожане бредут по колено в молоке. Дети играют в "мигни фонариком", выскакивают в самый неожиданный момент под колеса паробусов и кэбов, испытывая свою храбрость. Днем играющей ребятни не много - в неблагополучных районах они работают так же, как и взрослые, а в богатых - ходят в школы или сидят дома. Сияющей в полумраке цепочкой зажигаются газовые фонари, и все вокруг начинает отбрасывать тень, даже не желая того. Это еще не ночь, влажная и спокойная. Но уже и не добродушно гудящий день. Останавливается большинство заводов, воздух становится чуть чище, тем более что к вечеру поднимается ветер, уносящий дым из города. Эхо копыт становится звонче, а звук шагов - глуше.
   Наша троица, в которой только двое были видимы человеческому глазу, а, значит, вполне могли попасть под обвинение в осквернении могил, приблизилась к кладбищу "Высокие Врата", находящемуся в одноименном районе города. Не знаю, что в честь чего назвали. Но ворота, около которых нас высадил кэбмен, вполне соответствовали. Они были вырублены в камне в стиле египетских гробниц, что веселости месту не прибавляло. Впрочем, о каком веселье могла идти речь, когда мы ступали на землю скорби или, в лучшем случае, элегической грусти?
   Дэф объяснил привратнику, что он может закрывать за нами ворота - мы выйдем через запасной выход в другой стороне кладбища. Мы могли бы пройти на кладбище, объявив, что пришли вылечить гнойники или кисты, потеревшись о могилу, но... Дэф решил (хотя в этом с ним можно было поспорить), что явление сразу двух прыщавых джентльменов, верящих в нетрадиционную медицину, будет смотреться куда более странно, чем приход двух скорбящих. Посему мы старались делать печальные лица, пока общались с привратником. Тот попытался всучить нам брошюру о наиболее достопримечательных могилах, расположенных здесь, но мы отказались.
   Над головой шепталась листва, в сером свете кресты и надгробия казались размытыми, словно во сне. И всюду были ангелы, куда ни глянь - мраморные и гранитные, плачущие, смеющиеся, спящие, держащие в руках чаши с дождевой водой, в которых на дне покоилась темная прошлогодняя листва, играющие в салки. Белоснежные пухлые младенцы с растопыренными голубиными крылышками сменялись печальными девами, крылья которых были сложены за спиной. Это был город мертвых, город ангелов.
   Все вокруг шептало о бренности земного бытия. Будь я поэтом, я бы остался тут жить, и написал бы кучу плаксивых стихотворений об одиночестве и неразделенной любви. Душа художника тоже пришла бы в восторг от этих замшелых плит, деревьев, оплетенных плющом и величественных склепов, но, во-первых, для рисования мне нужно было приличное освещение, а во-вторых, я был стеснен мыслями о предстоящем преступлении. И еще - я, попав под влияние места, немного... не то чтобы боялся, просто... неважно.
   Держась поближе к Дэфу, я вертел головой по сторонам, стараясь уследить за нашим призраком, который, отдаляясь, превращался в неясное светлое пятно. Он искал свою могилу. Проходя мимо, он бормотал себе под нос что-то о дурацкой планировке и запустении. Я сделал вывод, что, в отличие от меня, хоть и слегка напуганного, но все же способного оценить грустную красоту места, мистер Эдвард был далек от эстетического восприятия. Он, проворчав о том, что таблички и указатели следовало бы обновить, подошел к нам.
   - Я пока не нашел своей могилы, но видел одну свежую, подготовленную к захоронению, а рядом - пара лопат и заступ. Так что вам, Томас, не придется отягощать сегодняшнюю ночь еще и кражей.
   - Ну, спасибочки, - грубо отозвался я, но потом, заметив лукавый взгляд Эдварда, понял, что он подшучивает надо мной. - О, простите, - извинился я. - Чувство юмора у меня сильно зависит от наличия рядом могил и предстоящих выкапываний тел.
   - Все у вас с ним в порядке, - улыбнулся призрак, но тут же посерьезнел. - А вот свое надгробие я пока не нашел. Где-то рядом, я уверен. Пойдемте, покажу, где лопаты.
   Дэф отошел в сторонку, разглядывая странный склеп с высеченным над входом циркулем. "Наверное, там похоронен архитектор", - подумал я и пошел вслед за Эдвардом.
   Обнаружив с двадцати шагах от свежевырытой могилы свою, мистер Эдвард, довольный, вернулся к нам с Дэфом; мы сидели у того самого склепа с циркулем и попивали горячий чай с ромом из фляги, найденной мной в бездонном саквояже старикана. Теперь следовало дождаться, пока кладбище погрузится в темноту, и с двух сторон раздастся лязг запираемых ворот.
   У Дэфа нашлись также бутерброды с ветчиной, и мы утоляли голод, сидя на небольшой скамейке в специальной нише, сбоку от ажурной решетки, прикрывающей двери в склеп. Он был построен из белого мрамора с розовыми прожилками, это я успел заметить ранее, когда солнце еще не село.
   - Здесь похоронили строителя? - спросил я Дэфа, и, вывернув голову, прочел на портале: - Джейкоб Пэмфри Уилсон.
   - Масона. - Коротко ответил старик, чуть втянув голову в плечи. Эдвард, стоящий неподалеку с видом моряка, высматривающего маяк, посмотрел на нас.
   - Это ругательство? - уточнил я.
   Дэф вздохнул.
   - Давай потом, малыш?
   По своему опыту я знал, что, когда старикан откладывает объяснение на потом, с честным и полным ответом я могу распрощаться. Лучшее, на что я могу рассчитывать, это "Не забивай себе голову всякой ерундой, которая вряд ли тебе пригодится в жизни", и это еще самое мягкое из высказываний.
   Фонарь мы не зажигали, ужинали в темноте. Над головой засветились тускло звезды, стало прохладнее. "Ничего, - подумал я, - согреюсь, когда буду махать лопатой". Наконец, послышались металлический скрежет и скрип - один чуть громче, с той стороны, откуда мы пришли. Это закрывали ворота.
   - Ну, да простят нам души умерших это кощунство, - кряхтя, Дэф поднялся со скамьи и достал фонарь.
   - А если заметят? - обеспокоился я.
   - Обход только через час, - отмахнулся Дэф и я задался закономерным вопросом, откуда он это знает. Но промолчал. Взял лопату, прислоненную к стене склепа.
   Мы пошли вперед за Эдвардом, который шагал легко, будто не по скользким комьям земли и камням, а по тротуару. Нам же с Дэфом приходилось продвигаться почти на ощупь - створку фонаря я повернул так, чтобы осталась тонкая полоска света. Пока мы не спрячем фонарь так, чтобы его не было заметно с большой аллеи, придется спотыкаться.
   - Эдвард Кристофер Вулворт. - Как призраку удавалось читать надпись на надгробии в кромешной тьме, я не знал. Хотя, возможно, он помнил ее наизусть. - Здесь покоится любящий муж и выдающийся научный ум... Копайте, мистер Флендерс.
   Далее все происходило довольно прозаично. Никаких завываний, хватающих за руку мертвяков и прозрачных дев. Я просто копал, сетуя шепотом на то, что не догадался взять перчатки. Я не белоручка, но к лопате мои ладони не привыкли, вследствие чего уже через полчаса я обзавелся четырьмя внушительными волдырями.
   Сделав короткий перерыв, я присел на край ямы и попросил у Дэфа флягу.
   - Глубоко же вас закопали, - буркнул я.
   Призрак не ответил, напряженно всматриваясь в темноту.
   - Сюда кто-то идет. Сторож, похоже. Вижу фонарь.
   Я ойкнул и прыгнул в яму, расплескав чай.
   - Дэф, прячься.
   Я помог старику спуститься и стащил вниз наш фонарь.
   - Ну что там? - спросил я Эдварда.
   - Идет по аллее. Пока прямо... - Я затаил дыхание. - Думаю... мне очень жаль, джентльмены, но, думаю, он поворачивает в нашу сторону.
   - Жаль? - прошипел я. - Сделайте что-нибудь!
   Дальнейшее я знаю по рассказу самого мистера Эдварда.
   Он понесся к сторожу, стараясь заранее настроить себя на подобающий душевный (или "духовный"?) лад. Приблизившись, он увидел, что пожилой человек, встречавший нас у ворот, судя по выражению лица, настроен решительно и одновременно опасливо. Эдвард, чувствуя себя полнейшим идиотом (он выразился мягче, сказав "не вполне разумным человеком"), завыл над ухом у сторожа и одновременно похлопал его по плечу.
   Старик заозирался, приподнял крепкую палку, служившую ему тростью, и выставив ее перед собой, дрожащим голосом сказал:
   - Что за игры? Кто здесь?
   Эдварду было жаль пугать сторожа, тем более он был в том почтенном возрасте, когда сильные потрясения могут плохо отразиться на здоровье. Но как ему, призраку, вытаскивать нас с Дэфом потом из тюрьмы, он не представлял. (Как я подозреваю, он наверняка подумал, что я из опасения угодить в кутузку могу и пристукнуть старичка лопатой, и посчитал испуг, вызванный потусторонними звуками меньшим злом). Эдвард завыл громче, подражая ведьмам из спектакля "Макбет", который несколько раз смотрел в Королевском Виктория-Холле, и опять хлопнул сторожа по плечу.
   Тот уронил фонарь, достал флягу с чем-то крепким, судя по тому, как сморщилось его лицо после небольшого глотка, поднял фонарь, уронил флягу, поднял флягу и стал медленно пятиться в сторону сторожки.
   Проводив старика до ворот, Эдвард убедился, что он заперся там и чем-то булькает, и вернулся к нам.
   Я к тому времени уже успел замерзнуть и обмотать руки порванным на две половинки шарфом. И принялся копать дальше, слушая рассказ Эдварда.
   И вот, лезвие лопаты стукнулось о дерево. Я издал, наверное, самый тихий победный клич в истории и принялся носком ботинка счищать землю с крышки гроба. Той же лопатой поддел ее, и рывком открыл гроб. Честно говоря, я ожидал какого-нибудь потустороннего разрешения ситуации - вдруг бы тела на месте не оказалось, или там лежал бы кто-то другой, или...
   Но в гробу, сложив руки на груди, в костюме с шелковым галстуком, лежал именно Эдвард.
   - А теперь, - весело прошептал Дэф, - нам надо придумать, как его вынести из кладбища.
   - Уверен, сторож не покажется до утра, - Эдвард был чем-то смущен. Я подозревал, осознанием того, что может кого-то нешуточно напугать. - Думаю, можно завернуть его... то есть, меня... то есть, тело...
   - Не во что заворачивать, - проворчал я. - И это доказывает, Дэф, что из нас получились до изумления никудышные грабители могил. И если нам еще удастся протащить тело мимо сторожки, и взломать замок на воротах... Как мы объясним присутствие трупа кэбмену?
  
  
   ___________________________
   * Коффин (Coffin) англ. - гроб.
   ** Дело в том, что имя (или кличка) Дэфа может произноситься как Death, т.е. "Смерть", либо как Deaf, т.е. "Глухой". Сам Дэф произносит свое имя ближе к шепелявой версии первого варианта, а пишет его как Def. Отсюда и удивление мистера Граффада.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 6
  
  "Инспектор Олбрайт, отличаясь в целом терпимостью,
  несокрушимостью духа и аналитическим
  складом ума, позволяющим относить эмоции на второй план,
  терпеть не мог всего двух вещей.
  Бутерброды с курицей и невежливых кэбменов.
  И если от первого он всего-навсего вежливо отказывался,
  то второе приводило его в бешенство".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Наш диспут, неоправданно затянувшийся, вертелся вокруг основного вопроса - транспортировать тело мистера Вулворта в гробу, либо же извлечь его оттуда. Первый способ подразумевал немалый вес на моих плечах (который, я, впрочем, был готов вынести), а второй - риск быть арестованными за надругательство над покойным. Лондонцы, в целом, народ терпимый - что мне в них и нравилось, - и вид двух англичан с гробом вызвал бы лишь небольшое удивление. А вот мертвое тело...
   - Ну, до ворот я его в гробу всяко дотащу, - я решительно прервал спор. - А потом посмотрим.
   - Сожалею, что ничем не могу помочь, - с каменным лицом добавил Эдвард. - Но вынужден согласиться с молодым мистером Флендерсом.
   Дэф сдался, подняв кверху ладони. Я взвалил на плечи широкую часть домовины и, шатаясь, побрел к выходу с кладбища.
   - Кое-чем вы помочь все-таки можете, - услышал я голос Дэфа. - Убедитесь, что привратник не помешает нам.
   На наше счастье, смотритель кладбища по-прежнему сидел в дальнем углу своей сторожки, трясясь и попивая бренди, или что там у него было. Дэф отпер ворота довольно быстро, хотя и не без кряхтения и ворчания- и я без помех вытащил гроб на улицу . За мной вышел Дэф, следом показался Эдвард.
   - И что теперь? - поинтересовался Дэф. Я огляделся.
   Вокруг не было ни души. Сыро и темно, лишь пара фонарей горела у дома, стоящего выше по дороге. Здесь на окраине Лондинума, даже днем кэбмены не ездят, а уж ночью... Перспектива тащить на спине тяжелый гроб меня не радовала - хоть и вниз по холму, но все же трава была мокрой. Я уж не говорю о том, что наша конечная цель располагалась на другом краю города.
   И о чем мы только думали? О чем Я думал?
   Оставив Дэфа у останков мистера Вулворта, я прошелся к одиноко стоящему дому грязно-желтого цвета. Газовый рожок у двери еле мерцал, но в его свете я смог прочитать вывеску: "Мир и покой". Контора гробовых дел мастера Уоррингтона Дж. П. Скорбные аксессуары"
   Я поплелся обратно к Дэфу, по пути размышляя. Возможно, мне удастся дотащить гроб до более-менее оживленных улиц, а потом? Я вздохнул, остановившись рядом с гробом, неуверенно предложил:
   - Мы можем сказать, что забирали заказ у Уоррингтона в конторе. Ну... изделие...
   - Немного поздновато для заказа, не считаешь? - хмыкнул Дэф. - К тому же, вряд ли ты сможешь поднять гроб на сиденье так легко с виду, будто он пустой. А если кэбмен решит помочь - тут же поймет, что внутри что-то - или кто-то - есть. Рискованно это. Да и найдешь ли ты кэб ночью?
   Я приуныл. Поглядел искоса на мистера Вулворта, но он, казалось, не испытывает ни малейшего желания предлагать другие варианты действий, или хотя бы сочувственно качать головой: вместо этого он уставился в темноту. С таким видом, будто увидел там нечто очень интересное, хотя это была, насколько я мог судить, самая обычная темнота.
  
   Я еще раз сходил к похоронной конторе, по пути выдумывая способы, которыми мы могли бы вывезти гроб, если бы озаботились этим заранее. Всего получилось шесть, и меня это немного приободрило. В следующий раз, когда я буду красть чье-то тело с кладбища, они мне пригодятся. Еще более меня приободрило то, что я нашел, подойдя к черному ходу "Мира и покоя".
   Спустя полчаса я уже катил по дороге тележку, на которой лежал, прикрытый какой-то ветошью, гроб мистера Вулворта, а Дэф шел рядом и мрачно бурчал:
   - Гроб на колесах... по Лондинуму едет гроб на колесах. Подумать только... Надеюсь, мы не станем причиной появления какого-нибудь нового суеверия.
   Призрак куда-то исчез. То ли зрелище его гроба, провозимого по Лондинуму в угольной тележке, оказалось для него невыносимым, то ли отправился навестить свою вдову - уж на что со всей горячностью убеждал меня, что решил не тревожить покой миссис Вулворт.
   К мистеру Граффаду мы добрались уже к утру - я так с ног валился, а старикан пыхтел, как паровоз, из последних сил двигающий поршнями. Я настоял, чтобы он отправился спать в подсобку аптеки, а сам остался посмотреть, что же найдет мистер Граффад. Впрочем, я несколько переоценил крепость своего желудка, о чем сообщил аптекарю со всей вежливостью, и удалился на чердак спать. Он, по-моему, разочаровался во мне. Только-только начал рассуждать о характерных пятнах на легких после отравления смертельными газами, как я принял нежно-зеленый цвет и откланялся.
   Проснувшись, я первым делом отправился осведомиться у мистера Граффада, что он нашел - либо же не нашел. Как выяснилось, второе мое предположение было ближе к истине.
   - Нет признаков отравления, жидкостями, твердой пищей, либо же газами. Однако я рассмотрел кожное покрытие и мне показалось странным...
   Аптекарь выглядел так, будто не провел бессонную ночь над трупом. Я ему завидовал. Сам я, хоть и выспался, чувствовал себя так, будто мышцы в моем теле перекручены напряженными жгутами. Мистер Граффад тем временем приподнял руку покойного Эдварда.
   - Вот здесь, видите? На кончиках пальцев. - Я, поблагодарив судьбу, что еще не успел позавтракать, приблизился к столу, на котором лежало тело, на мое счастье, прикрытое простыней. - Похоже на ожоги, верно?
   Я согласился. Однако, предположить, что из этого следует, ума мне не хватало.
   - Возможно... - потер подбородок старый друг Дэфа, - только возможно, еще не вполне известно о воздействии на человеческое тело электрического тока... Есть вероятность, что ваш покойник получил удар током, очень большой, так что его сердце мгновенно остановилось. Однако подобраться к человеку и незаметно для него самого заставить прикоснуться к...
   - Но он умер как раз тогда, когда возился с какой-то электрической машиной! - воскликнул я.
   - Что же вы мне раньше не сказали?
   Аптекарь триумфально вплеснул руками и откинул простыню, так что взору моему предстало не только тело мистера Вулворта, но и то, что находилось внутри развороченной грудной клетки. - Вот же, сердце!
   - Несомненно, - сдержанно поддержал его я.
   В комнату вошел Дэф, свежий, как утренняя роса. Мистер Граффад сообщил ему о своем открытии.
   - Конечно, я не могу с уверенностью исключить какой-нибудь экзотический яд из Индии, - скромно добавил он, - но, думаю, мое предположение насчет электрического удара объясняет обстоятельства столь странной смерти.
   - Осталось спросить у самого Эдварда, - тихо буркнул я, за что заслужил от Дэфа неодобрительный взгляд. И, чтобы загладить вину, быстро добавил: - Ну так... я могу отвезти его обратно?
   - Не глупи. - Мистер Граффад скрыл ужасное зрелище под тканью и махнул рукой. - Я вообще крайне озадачен тем, что вы вчера пустились в такую авантюру, как провоз тела через весь город, и сегодня уж точно не позволю вам повторить эту эскападу. В два часа пополудни за телом, которое мне оставил Шотландский Двор, приедет повозка. Мне не составит труда взять с собой и гроб вашего приятеля, а на кладбище попросить закопать обратно и его.
   Я вообще-то крайне сдержанно отношусь к проявлениям нежности, тем более между двумя джентльменами, но в этот момент готов был расцеловать мистера Граффада в обе щеки.
   Мог ли я подумать еще третьего дня, что жизнь для меня заиграет яркими красками лишь оттого, что мне удастся сплавить труп, а ночи я буду проводить за их откапыванием?
  
   Дэф сердечно поблагодарил друга, мы раскланялись и отправились домой. Старикан вслух мечтал о том, как наполнит нашу жестяную ванну горячей водой и проведет в ней остаток дней, я поддакивал и рисовал в воображении картины одна привлекательней другой. Часть из них включала в себя вручение мне почетного ордена за раскрытие таинственного преступления и принятие в детективы Двора без экзаменов, другая - восторги Лиззи по поводу моей гениальности и одобрительное кряхтение ее отца. Понятно, что это были только мечты, однако, думаю, любой понял бы мое состояние. И пусть я немного преувеличивал, дело-то было почти раскрыто...
   - Стоп. - Я повернулся к Дэфу. Мы сидели на верхней площадке паробуса одни. - А что нам дает то, что мы знаем о способе убийства? К тому, кто его совершил, это нас не приводит.
   - Совершенно верно, - подтвердил Дэф. - Однако, мне кажется, в Лондинуме найдется не так уж много личностей, способных настроить аппарат мистера Вулворта таким образом, чтобы он убил хозяина электрическим разрядом.
   Я задумался. И размышлял над словами Дэфа всю дорогу до дома - в частности, над тем, что все известные нам личности, способные такое провернуть, уже мертвы, причем стали таковыми в течение последней недели. Начиная с самого мистера Вулворта - нет, я не думал, что он сам подстроил свою смерть, всего лишь что он мог такое устроить, если б был... если бы был... злодеем, пусть это слово и звучит так, будто выпрыгнуло из дешевой оперетки.
   Старикан добрался до вожделенной ванной, я принес ему три ведра кипятка, сам же просто умылся и переоделся, собираясь навестить "Свинью", вернее, Лиззи. Вылил на себя не меньше унции "Кельнской воды", сверившись с наклейкой на бутылочке: "Чтобы благоухать, как цветочный луг ранним утром", и намеревался уже направить свои стопы к сердечному интересу, как тут в дверь позвонили.
   Надо сказать, дверным колокольчиком наши гости пользовались нечасто. Не было надобности - они точно знали и адрес, и время встречи, так же и то, что их ждут. Вряд ли это был клиент - мы с Дэфом на время своего расследования прекратили завлекать в свои сети простофиль, но я подумал, что это, должно быть, кто-то из старых посетителей. Наверное, какая-нибудь старушка, впечатленная дэфовыми завываниями при изображении духа ее мужа, вернулась, чтобы повторить сеанс - такое уже бывало. Правда, мы почти никогда не принимали клиентов повторно - нашей задачей было, чтоб они отдали свои деньги и поскорее забыли дорогу к Сомерсет. Несмотря на всеобщее мнение, что аферисты просто таки обожают садиться на шею какому-нибудь одному богачу и тянуть из него фунты до бесконечности, Дэф всегда говорил, что это заблуждение. Мы, объяснял он, не такого полета птицы, чтобы дурачить клиента высокого положения, и к тому же - количество дураков в Лондинуме позволяло каждый раз обманывать кого-то нового, не опасаясь, что он навестит нас столько раз, чтобы иметь возможность привести полицию, не ошибившись дверью.
   Так или иначе, я, не подозревая худого, спустился вниз, насвистывая легкомысленную песенку, а когда открыл дверь, взору моему предстал мистер Эдгар Вулворт собственной персоной. Скорчив рожу, по сравнению с которой лицо злобного дикаря Калибана в исполнении великого Герберта Бирбома Третьего, казалось милой гримаской, он схватил меня за ворот сюртука и рывком вытащил на улицу.
   - Не хотите ли чаю? - хладнокровно пискнул я.
   - Я не для того торчал тут два часа, поджидая вас. - Шея мистера Эдгара налилась кровью. - И заходить не собираюсь. А вот ты поедешь со мной.
   - Куда?
   Мне со всей возможной ясностью представились наручники, решетка и жидкая овсянка.
   - За город.
  
   "Дорогой Дэф, - начал я сочинять мысленно письмо своему другу, сидя в небольшом фаэтоне, уносящем нас с мистером Вулвортом за пределы города, - тешу себя надеждой, что ты прекрасно провел время за гигиеническими процедурами. Сам я еду, прикованный кандалами к металлической дужке у сидения экипажа, а мистер Вулворт неплохо устроился на облучке, правя довольно-таки бодрой старой лошадью. Мимо меня неторопливо проплывают пейзажи, достойные кисти Гейнсборо, или скорее даже Джона Констебла. Мы движемся на северо-восток от Лондинума, и, хотя я не имею представления о конечной цели нашего путешествия, мистер Вулворт все-таки снизошел до ее приблизительного обозначения. Вскоре мы достигнем загадочного "за городом", и, если буду жив, обязательно опишу свои невероятные приключения в следующем письме. Искренне твой, Томас".
   На все мои расспросы мистер Эдгар только напрягал спину и сильнее хлыстал лошадку, так что я пожалел бедное животное и заткнулся. Но беспокоиться по поводу собственной судьбы не прекратил. Объяснения происходящему у меня было два - либо мистер Вулворт разъярился оттого, что я заявился к жене брата и, выпытав у нее наш адрес, явился открутить мне голову (либо же переломать ребра), либо он просто сошел с ума, и все его действия лишены какого-нибудь смысла, за исключением того, что агрессию он направил на последнего человека, вызвавшего у него неприязнь. В любом случае, когда мы доедем до места, я все узнаю.
   Мы проехали по проселочной дороге, свернули в заросшую травой колею и, испытывая на прочность рессоры, покатили вдоль поля к стоящей неподалеку на холме ветряной мельнице. Не доезжая до нее, фаэтон остановился.
   - Тпру! - Мистер Вулворт натянул поводья, слез с облучка и, стянув перчатки, достал из жилетного кармана ключ от моих кандалов. Где он их раздобыл, оставалось загадкой. Впрочем я, хоть и был далек от сельской жизни, подозревал, что эти цепи были предназначены скорее для стреноживания пасущихся быков, чем для людей, о чем мне поведали царапины на металле и соответствующий запах. Эдгар отомкнул замок и, взяв меня за шкирку, стянул с сиденья. Затем поволок по холму вверх.
   - Элис сказала, что ты очень хитроумно угадал кое-что о моем брате, кое-что личное. Посмотрим, справишься ли ты с этим! - и он ткнул пальцем в сторону мельницы.
   - Я похож на Дон-Кихота? - не понял я.
   - При чем тут осел! - разозлился больше пущего мистер Вулворт. - Я о кладе! Какой из тебя спириту... спирито... лист?!
   Медленно, очень медленно, будто туман, наползающий на город, в меня закралось понимание.
   - Вы хотите... - размеренно, стараясь не делать резких движений, я уточнил, - хотите сказать, что я должен найти где-то здесь клад, привезенный вашим братом из Индии?
   - Да! - рявкнул Эдгар.
   - Понимаю... - протянул я.
   В такой ситуации единственное, что остается, говаривал Дэф - это тянуть время. Я не питал ложных надежд по поводу того, что смогу убежать от мистера Вулворта. Во-первых, кандалы пережали мне ногу и я прихрамывал, во-вторых, до фаэтона было минимум тридцать ярдов, а в руках мистер Вулворт держал не только пресловутые кандалы (которые можно метнуть), но и хлыст. Ну и струхнул я, конечно.
   - Эм-м-м... - закатив глаза, я постарался придать себе вид бывалого медиума, что, учитывая мою постоянную практику, удалось довольно легко. - Посмотрим... Клад. Клад... Закопан где-то тут... А откуда вы это знаете?
   - Что?
   - Ну, что это где-то здесь.
   - Эдвард брал коляску и ездил сюда. С сундуком. А вернулся без. И чем это от тебя разит?
   Я пропустил его бестактность мимо ушей и постарался припомнить, что Эдвард говорил о кладе... Но вместе с тем и про спектакль не забывал - вытянул перед собой руку и принялся описывать круги. К сожалению, мистер Эдгар не отходил от меня ни на шаг.
   - Клада здесь нет, - наконец добившись от памяти ответа, сказал я.
   - Как нет?
   - И не было никогда. Он в другом месте закопан, более того, там давно ничего нет. Сундук пуст.
   Брат Эдварда прищурившись, посмотрел на меня, фыркнул:
   - А ты не промах. Не думал, будто ты и впрямь чего-то стоишь, но так даже лучше. Проверку ты прошел.
   - Э-м-м... простите?
   - Про то, что мой дорогой братец выгреб до дна старый сундук, знали только он и я. Эдвард не стал бы посвящать в это какого-то проходимца... Значит, ты настоящий медиум, говоришь?
   Я почувствовал себя, как человек, счастливым образом избежавший одной ловушки, только для того, чтобы с веселой улыбкой шагнуть в другую.
   - Вы же сами видите. - Стараясь не уронить достоинства, ответил я. - Для чего была проверка?
   - Мне надо, чтобы ты кое-что нашел.
   Тут меня посетило весьма неприятное dИjЮ vu.
   - Клад? - уточнил я, не особо рассчитывая на разумный ответ.
   - Нет, идиот. Аппарат моего брата. Он пропал после похорон. - Мистер Эдгар достал большой платок из кармана, вытер шею.
   - Но... как такое возможно? Он же был в пристройке... - воскликнул я и прикусил язык, но было поздно. Правда, все оказалось не так страшно - мою осведомленность Эдгар принял как нечто само собой разумеющееся, - раз уж я доказал свои сверхъестественные способности.
   - От тебя ничего не скроешь, - сказал мистер Вулворт, а затем немного умерил удовольствие от комплимента, добавив: - Родись ты лет на сто пораньше, тебя сожгли бы на костре.
   Я скромно пожал плечами.
   - Но мы живем в век просвещенный. Так вот, об аппарате. Судя по тому, что брат восторженно рассказывал, эта штука стоит кучу денег. А миссис Вулворт, заполучив от покойного мужа только долги, могла бы рассчитывать на... продажу изобретения, как наследница. Но аппарат украли. Если ты поможешь мне его вернуть, я не стану выдвигать обвинения в мошенничестве и преследовании, и, может, даже заплачу ваш обычный... как вы его называете - гонорар?
   "Какое восхитительное милосердие", - подумал я. Предложение мистера Эдгара несколько выбило меня из колеи.
   - Ну, так как? Возьмешься?
   - А если нет?
   Он посмотрел на меня честными глазами добропорядочного сельского джентльмена, гнущего на досуге подковы, и ответил:
   - Если нет, мы сейчас же отправимся в полицию.
  
  
   Я, еле передвигая ноги - не столько от усталости, сколько от задумчивости и общей растерянности, - поднялся по лестнице к нашим с Дэфом комнатам. Войдя, увидел совершенно идиллическую картину: мой старый друг, облаченный в халат и феску, играл в криббедж с призраком. На минуту я застыл в дверях, не решаясь их отрывать - уж очень необычно это выглядело. Дэф, понятное дело, держал карты как полагается, рубашкой от себя, перед глазами, а вот Эдвард просто указывал пальцем на ту, которой хотел походить, и Дэф выкладывал карту вместо него. То ли Эдвард помнил их наизусть, то ли своим призрачным зрением видел все насквозь. Во втором случае я бы не дал Дэфу ни единого шанса. На секунду у меня в голове возникли несколько способов, как можно сказочно разбогатеть за карточным столом, имея рядом призрака, но я отогнал несвоевременные мысли.
   Со стуком сняв ботинки, на которые налипло, похоже целое поле комковатой земли, я привлек внимание своих коллег по расследованию. И объявил:
   - У нас новый клиент.
   - Не уверен, что это хорошая идея. - Дэф отложил карты и сурово взглянул на меня.
   - Я тоже не уверен, но он был очень настойчив. Вплоть до приковывания меня к коляске и весьма убедительного удушения.
   - Что? - изумился призрак, вставая. На какой-то миг мне показалось, что он готов сейчас же лететь к моему обидчику, как ангел мести, но это было бы, конечно, слишком хорошо, чтобы быть правдой.
   - Да, - я рухнул в продавленное кресло. - Ваш брат, Эдгар, хочет, чтобы я нашел аппарат. Он пропал после похорон. Аппарат, а не брат. - Насладившись немой сценой, представшей моим глазам, я продолжил: - Он поймал меня внизу и отвез к какой-то мельнице, потребовал найти клад - как выяснилось, просто проверял перед более серьезной работой. Так что...
   Я развел руками.
   - И ты обещал ему найти изобретение? - нахмурившись, спросил Дэф.
   - Мой брат? - тоже обрел дар речи призрак. - Но ему-то... пропал? Как пропал?
   Я пересказал все, о чем мы с мистером Эдгаром успели поговорить у мельницы. На обратном пути он молчал, видимо, считая, что больше мне знать не обязательно.
   - Это даже неплохо, если не считать натертой кандалами ноги и растоптанной гордости, - ухмыльнулся я. - Так я легко смогу посетить миссис Вулворт и наконец, проникнуть в лабораторию. Но...
   Тут усмешка сползла с моего лица. Я пристально посмотрел на старикана и чуть приподнял бровь.
   - Дэф. Дело закручивается не в ту сторону. Мистер Вулворт угрожал полицией, возможно, тебе бы стоило...
   - Чушь! - фыркнул старик.
   Я тут же сдался. Поймите меня правильно: Дэф стоил пятерых таких, как я. Я только подумал бы о том, как странно выглядит идущий за нами уже как полчаса человек с низко надвинутой шляпой, а Дэф был бы уже в пяти кварталах оттуда, в другой одежде и фальшивой бородой. Назвать его беспомощным стариком у меня не повернулся бы язык, так что я только кивнул, и повернулся к призраку:
   - Мистер Вулворт. Как вы смотрите на то, чтобы навестить сегодня вечером вашу жену?
   Он лицемерно (учитывая, где он, скорее всего, провел ночь) вытянулся и сдержанно ответил:
   - Думаю, вы справитесь без меня.
   Я встал, потянулся.
   - Горячая вода еще осталась? Я бы принял ванну перед визитом.
   И удалился в соседнюю комнатушку, служившую нам ванной. Когда-то дом, где мы снимали половину верхнего этажа (звучит, конечно, богато, но на деле совсем не так), попал под "Закон о благоустройстве кварталов Ист-Эдна, прилегающих к центру Лондинума", что вылилось в конечном итоге презрительным смехом коренных обитателей кварталов Белой Часовни, да парой водостоков. В нашем случае, никак не влияя на квартирную оплату - в трубу, ведущую от пола "ванной" вниз, в котельную, а оттуда - на задний двор. Предполагалось, что по ней будет поступать наверх горячая вода. Но обычно мы с Дэфом наоборот, сливали туда грязную воду, а горячую приходилось поднимать ведрами из подвала.
   - Мистер Вулворт узнал кое-что о Мильтоне и Лэвлинне! - крикнул мне вдогонку Дэф.
   - Расчудесно,- буркнул я. Приподнял дощечку на одном из ведер, сунул в воду палец. Теплая, годится.
   - Кстати, - Дэф сунул голову в дверь, - Мистер Вулворт может кипятить воду.
   - Всего лишь ускорение движения молекул воды, - скромно подтвердил призрак, наполовину высовываясь из стены. - Само определение "молекула" было принято на съезде химиков в Германии, в городе Карлсру...
   - Джентльмены! - возмущенно заорал я, поскольку уже успел разоблачиться.
   Менее чем через час я, чистый и довольный, вкушал на обед гренки, которые Дэф любезно приготовил, и слушал рассказ Эдварда.
   - Я, пользуясь тем, что бесплотен, проник в дом мистера Шепарда, кузена Лэвлинна, что на улице Короля Георга...
   - А как вы узнали, где он живет? - спросил я.
   - Инспектор Доббс упоминал, во время разговора с деканом. Я осмотрел комнату, даже ванную. Но интересующую нас вещь нашел в кабинете мистера Шепарда. - Призрак выдержал паузу. - Письмо Лэвлинну от сэра Оливера Доджа. Я не смог бы принести его сюда, поэтому просмотрел...
   - Оно было раскрыто? - перебил его я.
   - Нет. Лежало в конверте.
   "Ага, - возликовал я мысленно, - значит, я был прав, когда предположил, что Эдвард умеет видеть сквозь предметы!". Но вслух лишь извинился:
   - Прошу прощения, продолжайте.
   - Я был удивлен - что могло связывать сэра Оливера, настоящего гения физики, и этого шарлатана от науки? Как выяснилось, я ошибался, думая, что между ними не могло быть ничего общего. Исходя из текста письма, я могу с уверенностью сказать, что мистер Лэвлинн не только был в курсе изысканий моего старшего коллеги, но и давал ему кое-какие советы. Правда, в той части, которая мне лично кажется неподходящей для... использования аппарата. Было еще кое-что, про волны мозга, но очень туманно, как будто они общались недомолвками специально.
   - Вроде "помните ли Вы, в нашем прошлом разговоре я сказал вам о том, что с двумя не получится, и вы были правы насчет нечетности"? - предположил я.
   Призрак, подумав, кивнул:
   - Именно.
   - Так это мог быть шифр! - Я с досадой хлопнул себя по коленке. - Жаль, что вы не запомнили письмо получше...
   - Вообще-то я помню его наизусть. И могу продиктовать, а вы запишете.
   Несмотря на безнадежность предприятия, я кинулся искать карандаш и бумагу; мне улыбнулась удача, и я нашел искомое в шлеме конкистадора, сделанном из папье-маше.
   - Диктуйте!
   Через пару минут у нас был текст письма. Я передал его Эдварду, тот проверил и кивнул. Затем я прочел письмо трижды и передал Дэфу. Надо сказать, мои упования на то, что в письме будут содержаться какие-то ответы, позволяющие пролить свет на три убийства, оказались пустыми.
   - Обычное письмо человека, который убежден, что его адресат поймет его с полуслова, - пробормотал Дэф. - Разве что вот это похоже на шифр: "для встряхивания когерера я думаю использовать пружины..."
   - Мне очень жаль, но... Это научные термины, а не шифр, мистер Мур.
   - Тогда я опускаю руки, - Дэф протянул мне бумажку. - Давайте отложим это письмо до лучших времен. Томас, ты готов навестить миссис Вулворт?
   - Сыт и полон сил, - ответил я, вскакивая и натягивая сюртук.
   - Смотри в оба, - предупредил Дэф. - У некоторых из участников этой истории могут быть и двойные, и тройные мотивы.
   Не знаю, понял ли мистер Вулворт намек на своего брата, но он вежливо смолчал. Я пожелал Дэфу приятного послеобеденного сна и направился в Вест-Энд.
  
   По пути туда я много думал. Если существует некий злодей, который убивает ради изобретения мистера Вулворта, то для этой роли как нельзя лучше подходит мистер Лэвлинн, но он мертв. Значит ли это, что мы упустили кого-то, кто был в курсе назначения аппарата? Он как минимум должен разбираться в его устройстве (чтобы понимать его ценность и быть в состоянии использовать), плюс иметь возможность так сказать, пожать плоды - то есть доказать, что это его аппарат. Только сунься он с этим изобретением куда-нибудь, тут же с десяток ученых расскажут, что это изобретение Вулворта и Доджа. Или я был прав насчет использования аппарата в каких-то личных целях? Ведь заработать на нем деньги можно только, как я понял из объяснения Эдварда, пустив его в производство, а для этого нужно немало в него вложить, да еще доказать в Палате Патентов, что ты автор... Словом, с тем, зачем был украден аппарат, ясности нет. Как и с тем, кто это сделал. Я надеялся, что посещение дома Вулвортов позволит мне пролить свет хотя бы на один из этих вопросов.
   Дверь мне открыла сама миссис Вулворт. Увидев меня, Элис удивилась.
   - Мистер... Флендерс... что вы здесь делаете? Эдгар ясно сказал, что...
   - Я здесь по его просьбе, - пояснил я, снимая шляпу. - Можно войти?
   Она посторонилась, пропуская меня внутрь.
   - А миссис Шульц? - поинтересовался я. - Она в доме?
   - У нее выходной. Позвольте, вы сказали, что мистер Вулворт вас попросил...
   - Именно. Я и сам был в недоумении, ведь предпоследний наш разговор был, как бы выразиться, не совсем дружелюбным. - Я умолчал о том, что последний человеколюбием также не блистал, учитывая похищение, приковывание и тряску в экипаже. - Но он, похоже, проверил кое-какие факты и, удостоверившись, что я не шарлатан, попросил меня узнать, куда пропал аппарат вашего мужа.
   - Он мне ничего не говорил.
   Мысленно я "поблагодарил" Эдгара от всей души, в красках представив, как на голову ему падает паровоз. Это он от простоты душевной умолчал о нашей договоренности или просто не успел?
   - Кстати, где он сам? - спросил я, решительно продвигаясь вглубь дома, и делая вид, что робкие попытки миссис Вулворт развернуть меня в сторону входной двери не имеют ничего общего с ее желанием поскорее от меня избавиться.
   - Уехал утром, и до сих пор не возвращался.
   Я подумал, что лучше бы мне иметь миссис Вулворт в союзниках, а если она решит, что я проник сюда обманом (вот в прошлый раз это было так, а сегодня я был непривычно для себя кристально честен), и стукнет меня чем-нибудь острым либо тяжелым... Или, что хуже всего, выбежит на улицу с криком "Грабят!"... Лучше успокоить ее относительно моих намерений.
   - Миссис Вулворт. - Я остановился в коридоре и повернулся к ней лицом. - Я виделся с ним часа два назад, и он просил меня явиться сюда, не откладывая. Давайте, чтобы не терять времени, я пока осмотрю лабораторию вашего мужа, а потом мы сядем и спокойно выпьем чаю, дожидаясь вашего шурина. Так вас устроит?
   Она пристально посмотрела на меня и, пождав губы, кивнула.
   - Я вам верю. Вы не похожи на человека, способного причинить вред женщине.
   И то хлеб. Пока мы шли к задней двери, ведущей в садик, я поинтересовался у миссис Элис:
   - Расскажите, что-нибудь странное в последние несколько дней в доме происходило?
   - Удивительно, что вы спросили. С тех самых пор, как Эдвард... умер, вокруг столько странностей...
   Мы вышли на задний двор. Я внимательно его осмотрел. Высокая стена из крепкого, увитого плющом камня, по верху идут довольно внушительные металлические пики, так что перелезть через стену мог бы только акробат в доспехах, нет деревьев с ветвями, свисающими во двор. Аккуратно подстриженная лужайка, небольшой и слегка запущенный цветник, беседка и неработающий фонтанчик. И, конечно, цель моего визита - пристройка, в которой располагается лаборатория Эдварда.
   Миссис Вулворт отыскала в связке на поясе ключ и отомкнула навесной замок на двери пристройки.
   - А какие странности, например? - уточнил я.
   - Шорохи. - Она выпрямилась и неуверенно посмотрела на меня. - Звуки шагов. Мужской голос...
   Либо грабитель, либо призрак мистера Вулворта с его ностальгией.
   - Мы с Эдгаром выбежали из спален, подумали, может, кто-то пробрался в дом... но никого не нашли.
   "Ясно... наш полупрозрачный друг", - подумал я.
   Миссис Вулворт заметно нервничала, и единственное объяснение, которое мне приходило в голову - присутствие в доме малознакомого молодого человека, то есть меня. Правда, проходя мимо кухни, я явственно расслышал громыхание кастрюль, а, значит, кухарка была неподалеку, но в данной ситуации положение это не спасало.
   - Я пришел по просьбе вашего шурина, - напомнил я миссис Элис, - то есть как бы к нему в гости, и выполняю его поручение.
   Она, мне показалось, немного расслабилась. Неловким жестом пригладила складки черного вдовьего платья и кивнула на дверь.
   - Проходите, пожалуйста.
   Лаборатория была небольшой, но, за исключением размера, почти полностью повторяла ту, что мы посещали в Бычебродском университете. Те же столы, колбы, механизмы непонятного мне назначения; на полу стояли огромные катушки с медной проволокой, а под потолком висели провода. В нагромождении всеразличных научных предметов явственно выделялось пустое место на одном из столов - видимо, именно там стоял злосчастный аппарат мистера Вулворта.
   - Эдвард говорил, что век пара скоро закончится, и наступит век электричества. И по дорогам будет двигаться транспорт, заряжающийся от специальных столбов... - миссис Вулворт произнесла слова мужа с легким оттенком неверия, будто бы говоря: "Ах, эти его ребячества..."
   - Вполне возможно, - вежливо ответил я.
   - И в каждом крупном городе Британии будет стоять по такому аппарату, чтобы связываться мгновенно. - Она пожала плечами. - Я не разбираюсь в... электричестве.
   - Аппарат стоял здесь? - на всякий случай уточнил я, указывая на пустующий стол.
   - Да. Последний раз я видела его, когда Эдвард... когда... вы понимаете. Потом я заперла лабораторию и она стояла закрытая, а третьего дня мы обнаружили, что аппарат пропал.
   - Замок был на месте?
   - Определенно, и его никто не пытался вскрыть, Эдгар проверил.
   Я издал несколько хмыканий, которые должны были показать некий серьезный умственный процесс в моей голове, хотя на самом деле, не заметил ничего странного вокруг. Ну, положим, стоял этот механизм, а теперь его нет - и все, пустое место. Настоящий медиум, возможно, что-нибудь и выжал из окружающего меня творческого беспорядка, мне же оставалось только солидно расхаживать между столов, заложив руки за спину.
   Я пожалел о том, что Эдвард не отправился со мной, мне его пояснения могли бы пригодиться. Например, эти громадные катушки - часть изобретения или стоят тут для красоты либо же в качестве экстравагантных стульев?
   - Возможно, мне придется просмотреть переписку мистера Вулворта, - пробормотал я.
   - Вы имеете в виду его рабочие тетради? Они были здесь, ведь он постоянно ими пользовался, - и тоже пропали.
   А это уже кое-что, подумалось мне - если и их украли, значит, вор был не так уж и сведущ в физике и электронике.
   - Нет, я имею в виду именно его письма. Писал ли он кому-нибудь о своем изобретении? Вот что важно знать...
   - Вы все здесь осмотрели? - спросила миссис Вулворт. Она, похоже, чувствовала себя не слишком уверенно в вотчине своего покойного мужа. Даже заметно вздрогнула пару раз. А, может, она опасалась, что я разобью что-нибудь. Должен признаться, мне и самому стало не по себе на минуту - смутное чувство тревоги охватило меня, будто я находился в древнем святилище, самоуверенный турист в капище богов, не любящих, когда их тревожат.
   - Никто не заходил сюда после... смерти мистера Вулворта? - спросил я, подходя к какому-то высокому агрегату, накрытому тканью.
   - Только мы с Эдгаром, - ответила миссис Элис, - когда он захотел посмотреть на изобретение моего мужа и мы обнаружили, что оно пропало.
   - Ясно... - я приподнял покрывающую агрегат ткань и заглянул внутрь. Куча стеклянных и металлических шаров, трубочек и колб с какой-то жидкостью. В моем понимании это мало соотносилось с электричеством - честно говоря, я ожидал... ну, не знаю, множество шаровых молний в клетках? Огромные гудящие магниты?
   - Возможно вам не стоит... - начала миссис Вулворт и, подойдя, потянула в сторону ткань.
   - Извините, я...
   - Осторожно! - услышал я возглас Элис и с опозданием заметил, что конструкция из колб и шаров опасно накреняется в мою сторону. Я попытался отскочить, но лишь еще больше запутался. С содроганием я втянул голову в плечи, ожидая, что тут-то и закончится как моя карьера частного сыщика, так и жизнь - и агрегат со скрипом завалился вбок. Мне ощутимо стукнуло по плечу железным шаром, за шиворот полилась жидкость.
   Грохот стоял такой, что, наверное, в Бычеброде было слышно.
   - Мистер Флендерс! Вы в порядке?
   Я выбрался из-под ткани, облепившей мне лицо, и полными ужаса глазами уставился на миссис Вулворт. Она, бледная, как цветок асфодели, стояла, прижав пальцы к губам.
   - Мне... поверьте, я не хотел. Очень неловко. Я такой неуклюжий... - краснея, как свекла, пролепетал я.
   "Ну вот, явился незваным, так еще и ценные изобретения портишь, - подумал я, - ходячее недоразумение, теперь тебя и на порог этого дома не пустят..."
   Миссис Вулворт взяла себя в руки и успокаивающе произнесла единственно возможные в этой ситуации слова утешения:
   - Единственный недостаток при всех ваших достоинствах. И я виновата не меньше вас, и даже больше, поскольку не первый раз сталкиваюсь с... неустойчивостью этих аппаратов, но, тем не менее, позволила вам дернуть ткань.
   Она достала из-за манжеты платок и протянула мне. Я с благодарностью принял его и стер с лица часть весьма резко пахнущей жидкости.
   - Благодарю. Пожалуй, пока все, - я охотно позволил себя вывести из лаборатории и облегченно выдохнул лишь тогда, когда миссис Вулворт снова заперла дверь в нее.
   - Пройдемте в кабинет...
   Вдова Эдварда самолично отобрала те письма, что относились к научным работам мужа. Я, посчитав, что вольготно располагаться в кресле хозяина будет совершенно лишним, разложил их на столе. При этом я, естественно, со значительным видом прикасался к конвертам пальцами и прикрывал глаза, будто проникал в них внутренним взглядом. И естественно же, я просмотрел и запомнил фамилии адресатов. Читать письма миссис Вулворт все равно мне не разрешит, решил я, а если где-нибудь всплывет знакомая фамилия, можно будет попросить Эдварда прийти сюда и восстановить в памяти нужные письма. И это даже не будет воровством или взломом - дом то его, как и корреспонденция.
   Я раскланялся с миссис Вулворт, особо оговорив, что она непременно расскажет шурину о моем визите - пусть Эдгар знает, что я не сижу без дела, - и направился домой.
   Пассажиры паробуса, которым не посчастливилось ехать со мной рядом, морщили носы и вежливо покашливали, когда ветер дул в их сторону. Я же полный нехороших предчувствий по поводу жидкости, которая, похоже, попав за воротник, намертво прилипла к моей спине, решил первым делом, как явлюсь домой, еще раз принять ванну.
   Я не большой любитель частых омовений. Не то чтобы я, как большинство обитателей Ист-Энда, считал, что "к грязному телу зараза не липнет", просто беготня с водой отнюдь не вдохновляла к ежедневному купанию, да и хозяйка наша ругалась, если мы с Дэфом тратили слишком много угля. Но тут вопрос стоял уже не столько в чистоте, сколько в сохранении моего здоровья и возможно, жизни. Мало ли какую пакость держал в той колбе мистер Вулворт. Может, у меня спина покроется жестким волосом, или наоборот, я облысею, если не смою эту гадость. Поэтому, зайдя в дом, я прямиком отправился в котельную, накидал угля в топку и, дождавшись, пока вода закипит, отлил два ведра и потащил их наверх.
   Ни Дэфа, ни призрака мистера Вулворта я там не застал, но на столе меня ждала записка:
   "Мальчик мой, я отправился в компании нашего друга в Палату Патентов, чтобы узнать, не пытался ли кто зарегистрировать изобретение известного тебе джентльмена либо похожую модель. Буду часам к восьми. Под салфеткой осталась пара гренок. Дэф".
   Я вылил воду в ванну, разбавил ее холодной, оставшейся с утра и, скинув одежду, залез внутрь, ожесточенно натирая спину мочалкой. Мысли мои прыгали от событий вчерашней ночи к поездке с мистером Эдгаром, затем к письму Лэвлинна и обратно к разговору у мельницы. Что-то не давало мне покоя. Словно при мне произошло нечто странное, но я проглядел его, потому что смотрел не туда... Натерев на спине, верно, огромное красное пятно, я погрузился в воду целиком, оперся затылком о край ванной и прикрыл глаза.
   "Восстановим цепочку событий. - Я решил упорядочить свои размышления. - Мистер Вулворт создает аппарат, имеющий ценность не только научную, но и практическую. Переговоры на расстоянии... это большой кус не только для транспортных компаний, военных и правительства, но и множества деловых людей. Не говоря уж о простых жителях. Мгновенные переговоры, между прочим, а это значит, что их появление разорит почтовые службы, голубиную почту и прочие компании, доставляющие сообщения. Вот, кстати, и мотив..."
   Я мысленно отметил такую вероятность и продолжил рассуждения.
   "Допустим, некто узнает об изобретении и жаждет его заполучить - чтобы заработать на нем либо же уничтожить, не дав заработать остальным. Он убивает мистера Вулворта, подстроив электрический удар... Но сам аппарат еще какое-то время стоит в лаборатории... - я, не удержавшись, хмыкнул вслух. - Пока кто-то не украл его, при этом не тронув замок. Возможно, аппарат разобрали и выкинули по частям в окно, оно вроде как довольно большое и открывается легко, и потом подобрали. Но потом убийца узнает, что не только мистер Вулворт обладал этим изобретением - в университете есть еще одно... И еще двое людей - один ученый и один студент, - знают о нем. Похоже, все сходится, только о личности преступника нам по прежнему ничего не известно..."
   Мысли стали ускользать - я пригрелся в ванне, меня потянуло в сон. Я подумал, что не очень разумно засыпать в воде, которая через полчаса станет ледяной, и надо бы перебраться в кровать, но пока что мне было так тепло и приятно...
   И тут чья-то сильная рука резко ухватила меня за волосы и с силой погрузила в воду. От неожиданности я сделал глубокий вдох - и захлебнулся, буквально чувствуя, как вода заполняет легкие. Мгновенно накатила паника - я попытался, заведя руки назад, оттолкнуться от того, кто топил меня, но убийца - а я не сомневался, что целью незнакомца была моя смерть, не меньше, - перехватил мои руки в воздухе и прижал их к краю ванной. Я мотал головой, в ужасе колотя ногами, перед глазами все плыло - потолок, видимый сквозь толщу воды, казался размытым пятном, которое темнело с каждой секундой. В глазах заплясали черные мушки, легкие невыносимо жгло, словно огнем - тело мое не хотело умирать, и болью старалось привлечь мое внимание к происходящему - хотя более включенным в ситуацию, чем я уже был, сложно себе представить. Я отчаянно рванулся - но тщетно. Только успел подумать, что Дэф очень огорчится, узнав о моей смерти, и провалился в темноту.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 7
  
  
  "Инспектор знал тридцать восемь приемов джиу-джитсу,
  стрелял без промаха в глаз кукушке из настенных часов,
  говорил на шести языках, но каждый раз неизменно пасовал,
  когда дело касалось слабого пола.
  Для инспектора Олбрайта женщины были существами непостижимыми".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Темнота объяла меня, и на мгновение я очутился в абсолютном ничто. "Наверное, это и есть смерть", подумал, вернее - почувствовал я. Затем вокруг появился свет, он словно налился в окружающее меня пространство. Я обнаружил, что нахожусь в ванной комнате. Дэф опустился на колени перед чем-то, что мне видно не было, рядом стоял мистер Вулворт в выходном костюме и цилиндре.
   - Томас! - вскрикнул Дэф.
   "Со мной все в порядке!" - попытался успокоить его я, но не смог произнести ни слова. Рот мой не двигался. Я сделал шаг в сторону, чтобы увидеть, что лежит на полу - и замер, уставившись на собственное тело. Старикан хлопал его по щекам, настойчиво повторяя мое имя. Я огляделся, заметив, что комната светится - вся, целиком. И ощутил нечто странное... будто я был одновременно и здесь и повсюду в мире. Мне было легко и приятно; и, хотя казалось, что вид собственного мертвого тела должен был бы меня ужаснуть, я не испытывал ни малейшего сожаления или страха. Я, помнится, подумал, что теперь Дэфу придется возиться с двумя призраками - и в этот момент меня заметил мистер Вулворт. Брови его поползли вверх. Я снова сделал попытку что-нибудь сказать, например, объяснить, как я сюда попал - но тут меня что-то будто потянуло вниз. Все завертелось, комната исчезла, вспыхнув светом, чувство падения захватило меня целиком, и... превратилось в жгучую боль. Грудь горела, горло словно сдавливали тисками.
   Я обнаружил, что лежу на неприятно холодном полу. В легких булькало и клокотало - я поспешно свесил голову набок и закашлялся.
   - Слава Богу! - воскликнул Дэф. У него был такой вид, словно он увидел Лазаря, восстающего из мертвых. - Мой мальчик, ты... ты жив!
   - Полагаю, да. - Ответил я. Вернее, попытался ответить, потому что вместо слов из горла раздался сдавленный хрип.
   - Обопрись на меня... тебе надо лечь.
   С помощью Дэфа я проковылял в столовую и упал на софу. Меня била дрожь - Дэф поспешно накинул сверху плед, прикрывая мою наготу. Теплее мне от этого не стало - тело словно несколько суток провалялось в Тамесис.
   - Чт... слчлсь? - пробормотал я, стуча зубами.
   - Мы как раз поднимались наверх...
   Дэф сбросил сюртук и кинулся зажигать огонь в железной печке. Поставил чайник. Рассказывая о происшедшем, он старался чем-то занять руки - выбирал мешочки с чаем, приподнял крышку на чайнике раз пять, гремел нашим старым сервизом с пастушками... словом, нервничал.
   - ... вошли в комнату. Мистер Вулворт сказал, что чувствует нечто... неправильное.
   Я посмотрел на призрака. Он был спокоен - стоял у окна, просвечивая фигурой и заложив руки за спину. Когда старик упомянул его скромное участие, кивнул молча.
   - Я позвал тебя, и, когда ты не отозвался, мы прошли в ванную комнату. И увидели... ты лежал в воде, бледный, как... я вытащил тебя, нажал на грудь несколько раз, потом похлопал по щекам. И... - Дэф наконец остановился и присел рядом с софой на стул. - Слава Богу и всем ангелам, и Будде, и Кришне, и вообще всем. Ты сам что-нибудь помнишь?
   - Только то, что кто-то пытался меня убить. И убил-таки, полагаю, но не до конца. Вы его, наверное, спугнули... услышал ваши шаги и смылся. - Говорить было трудно и больно, каждое слово царапало гортань так, будто было комком медной проволоки. Во рту стоял привкус мыльной воды и немного крови - видимо, я прикусил губу, когда настало время агонии.
   - Мы никого не видели, пока шли по лестнице, - возразил мистер Вулворт.
   - У дальнего конца есть дверь, - объяснил Дэф. - Она выходит на запасную лестницу и ведет к черному ходу. Им почти не пользуются - на заднем дворе дома давно только свалка отбросов и крысиные угодья... Томас, ты видел его? Того, кто пытался тебя убить?
   - Нет. Но он очень силен. Вам повезло, что он сбежал...
   Дэфа этому бугаю свалить - раз плюнуть. А вот мистеру Вулворту, с горечью подумал я, ничего не сделается.
   - Чай, тебе надо выпить горячего... - засуетился Дэф. - О, так быстро вскипел... сейчас заварю. Не прощу себе никогда, зачем я ушел?
   - Ты не виноват, старина. - Я приподнялся и натянул на себя еще один плед. Тело потихоньку стало нагреваться. - Ты же не знал. Никто не знал, что это так опасно...
   Я посмотрел на призрака. Он по-прежнему стоял у окна, только теперь солнце высвечивало его лучами почти насквозь. Я собрался с духом и обратился к Эдварду, стараясь, чтобы хрипы в горле звучали потише.
   - Мистер Вулворт, мы, пожалуй, больше не можем вам помогать.
   Он повернулся ко мне и непонимающе прищурился.
   - Что? - переспросил Дэф.
   - Это слишком опасно. Я чуть не погиб, и бог знает, что убийца сделал бы с Дэфом, зайди он чуть пораньше. Вы... вы уже мертвы, простите за резкость, но это так. А дело, кажется, приобретает серьезный оборот.
   - Томас, ты ведь не имеешь в виду... - начал Дэф, но я перебил его:
   - Имею. Это может показаться трусостью, но я... трезво смотрю на вещи. Мы рискуем жизнями ради мести мистера Вулворта...
   - Справедливости, а не мести! - Дэф от огорчения чуть чашку не уронил. Но, несмотря на свой возмущенный тон, подал мне ее и заботливо подоткнул одеяло.
   - Какая разница... - устало проскрипел я. - Это расследование все длится, конца ему не предвидится, а уже чуть было не появилась... четвертая жертва.
   - Но то, что попытались тебя у... утопить, означает, что мы на верном пути, - попытался убедить меня Дэф. - Я уверен, мы близки к разгадке.
   Призрак смотрел на меня, не отрываясь, и молчал. Я отвел глаза, предпочитая смотреть на свои жалкие попытки подражать Джону Гримшоу, пришпиленные к стене - туманная набережная и улица, мокрая от дождя, - чем видеть лицо Эдварда, бледное и отстраненное.
   - К тому же, - не сдавался Дэф, - мы теперь знаем об убийце и будем осторожны, правильно, мистер Вулворт?
   - Прошу прощения, мистер Мур, нет. - Призрак отошел от окна и, оказавшись в тени, почти что напоминал живого человека. Я заметил это, поскольку все же не удержался и скосил глаза в его сторону. - Вы очень великодушны, мистер Мур, и вы, мистер Флендерс. Вы и так сделали для меня слишком много, учитывая, что в начале нашего знакомства я собирался обмануть вас, обещав то, чего у меня не было. - Он повернулся к Дэфу. - Ваш молодой друг прав, мистер Мур. Это слишком опасно.
   Мне бы радоваться, что призрак принял мою сторону, но отчего-то я испытал досаду. Словно желал, чтобы Эдвард уговорил меня передумать. Дэф сверкнул на меня глазами, будто я был виноват в том, что меня чуть не удушили несколько минут назад, и повернулся к призраку:
   - Мистер Вулворт, правота моего молодого друга распространяется лишь на его решения. Я не буду его осуждать... - еще один осуждающий взгляд в мою сторону, - он волен поступать, как считает нужным... но я не отступлюсь. Вы по-прежнему можете на меня рассчитывать.
   Если Эдвард и расчувствовался, виду он не подал - лишь кивнул едва заметно.
   - Благодарю вас, мистер Мур.
   Дэф тоже склонил голову и неожиданно тепло сказал, обращаясь ко мне:
   - Поспи пока. Тебе надо отдохнуть.
   Если он рассчитывал, что после сна, обычно превращающего воспоминания, даже самые страшные, в размытое пятно, мне полегчает и я переменю свое мнение (признаться, я тоже ожидал чего-то подобного) - этого не произошло. Проснувшись незадолго до сумерек, первое, что я почувствовал - удушье и страх. Мне показалось, что убийца вернулся, чтобы завершить начатое; какое же я испытал облегчение, когда обнаружил, что это всего-навсего одеяло обернулось вокруг моей шеи! Я допил остывший чай, оделся и, не найдя в квартирке ни своего напарника, ни призрака, уселся в кресло Дэфа.
   В конце концов, подумал я, мы сделали все возможное. Но в любой истории, если она происходит на самом деле, а не описана в романе про сыщика Олбрайта, наступает момент, когда опасность - действительная, осязаемая опасность - предстает перед героем истории. Трусом я себя не ощущал, но и особого восторга от мысли, что отказался помогать мистеру Эдварду, не испытывал. Наверное, в этот момент вдруг проснулась практичная сторона моей романтической валлийской натуры: если волки кусают тебя за задницу, беги.
   Просто сидеть дома мне не хотелось. У меня не было желания переживать в воображении свою почти-что-смерть снова и снова - а я знал, что если останусь один в квартире, так и произойдет. В голову лезли мысли о том, что я, черт побери, чуть не умер, а в своей жизни так толком ничего и не сделал... что обо мне смогли бы сказать даже самые близкие мои друзья? Хотя что уж там, "их" - всего-то на всего один пожилой возможно-джентльмен... А знакомые?
   Поэтому я повязал на шею красивый шелковый платок (значительно ослабив узел) и отправился в "Свинью", надеясь увидеть там Лиззи и забыть, хотя бы на время, о страшном происшествии.
   Вечер выдался теплый, насколько это возможно в мае в Лондинуме. Едва я вышел на улицу, вокруг тут же забурлила жизнь, отвлекая меня от грустных мыслей: вопили, расхваливая свой товар, торговцы жареной рыбешкой, мидиями и улитками, детвора, роясь в мусорных кучах, весело галдела. Легкий ветерок, прилетевший со стороны реки, принес запахи кожевенных мастерских и легкой гнили - пахло водорослями. Возможно, картинка не из приятных, но я к ней привык. Так всегда бывает - помню, только приехав в Лондон и поселившись здесь, я в ужасе бродил по Ист-Энду, не понимая, как люди могут тут жить... да еще и радоваться жизни. Но ко всему привыкаешь. Это как трещина в стене вашей комнаты, или мокрое пятно на потолке - сначала они ужасают, потом вызывают досаду, затем взгляд скользит по ним, не замечая и не придавая особого значения... пока потолок не обвалится, конечно.
   Добравшись до "Свиньи", я подивился доносящимся оттуда звукам - кто-то играл на скрипке. Народу было довольно много для буднего вечера - обычно рабочие с фабрик и кожевенники из мастерских возвращались позднее, составляя толпу, жаждущую эля или грога. Спустя минуту, протолкавшись через посетителей, в основном моряков - широкоплечих, пропахших рыбой, я понял, что послужило причиной внезапной популярности "Свиньи". Молодой парень залихватского вида наяривал на скрипке, окружающие радостно ему подпевали. Я помахал рукой Лиззи.
   - Пинту эля! - крикнул я, надеясь, что в общем гвалте и попытках пьяных матросов слаженно спеть хотя б один куплет, девушка меня услышит.
   Она весело помахала мне в ответ и почти сразу принесла выпить.
   - Пойдем погуляем на берегу, когда "Свинья" закроется! - внезапно для себя самого выпалил я, пока она не ушла.
   Вернее, не совсем внезапно. Если уж быть честным, я заметил, как Лиззи во все глаза смотрит на парня со скрипкой. Ну и недавняя близость смерти тоже сыграла свою роль.
   Лиззи оторопела сперва от моей храбрости, или, как сказал бы ее отец, будь он здесь, "наглости". Мельком взглянула на музыканта. Я добавил:
   - Я нарисую твой портрет!
   - "Свинья" закроется в лучшем случае в два пополуночи, будет слишком темно... - неуверенно сказала Лиззи, но я видел, что ее мое предложение заинтересовало.
   - Тогда пошли сейчас, - предложил я. - Просто погуляем... найдем место для рисования. Уж один час Лестер и Джина справятся без тебя.
   - А как же портрет? - лукаво улыбнулась она.
   - Завтра до открытия приду с кистями и красками! - пламенно пообещал я, чувствуя, что победа над музыкальным и кучерявым соперником близка.
   - Вывеску обновишь заодно?
   - Конечно!
   Лиззи отбежала к Джине, второй официантке, на ходу стягивая фартук. Та понимающе покивала, глядя на меня, затем выразительно покрутила пальцем у виска, но пожала плечами и кивнула. Пантомима получилась весьма обнадеживающей. Как я и думал, Лиззи, как дочке хозяина таверны, дозволялось многое, в том числе и уходить из-за стойки с кавалером, даже в разгар моряцкого кутежа. А, может, Джина просто рассчитывала, что ей больше достанется из выручки? Кто знает. Меня в данный момент волновало то, что мы с Лиззи идем на первое наше свидание. Я быстренько отхлебнул эля из кружки, кинул медяк на стойку и протиснулся к выходу, зная, что Лиззи выйдет через черный ход. Но она двинулась вслед за мной, с той разницей, что моряки перед ней расступались, восхищенно присвистывая.
   "Что они вообще здесь делают?", - мелькнула у меня мысль, но тут же исчезла, стоило Лиззи улыбнуться и взять меня под руку.
   - Пойдем-же, - громко сказала она, поправляя завязки шляпки. Все вокруг загалдели, даже музыкант перестал играть.
   "Храбрость города берет", говаривала моя бабуля.
   По дороге к набережной я купил своей спутнице кулек с улитками. Она ловко высасывала содержимое и бросала скорлупки под ноги. Я молчал, внезапно охваченный робостью едва ли не большей, чем недавняя смелость.
   - Гм... так где ты хочешь позировать? - спросил, наконец, я.
   - У реки, - откликнулась Лиззи с удивившим меня энтузиазмом. - Вот здесь. Давай посидим немного, полюбуемся на реку.
   Мы спустились по разбитым каменным ступенькам к Темесис, в этой части города узкой и глубокой. Противоположный берег был обрывистым, на нашей же стороне к жилому кварталу подступал небольшой пляж, состоящий из крупного, рыхлого песка, отбросов и хрустящих под ногами осколков ракушек. Вниз по течению располагались порт и доки. Подъемники выглядывали из-за крыш порта, как головы диковинных птиц. Мы уселись на высоком каменном парапете, живописно облепленном мхом.
   Над головой носились чайки, время от времени окунаясь в алую от закатного света воду. Я что-то промямлил насчет освещения, палитры и замолк, разговор в основном поддерживала Лиззи. Она рассказала о новой двери для таверны, которую заказал отец, о том что летом, наверное, уедет к пожилой родственнице в Харлсдон. Я все меньше и меньше вникал в суть ее речей - меня неотступно преследовали мысли о Дэфе, мистере Эдварде, о том, сумеют ли они раскрыть без меня это запутанное дело... И о том, не случится ли со стариком чего похуже моего утопления в ванне. Странно, но, находясь рядом - совсем близко, так что, протянув руку, я пальцами мог бы коснуться складки ее юбки, - с девушкой, в которую был влюблен, я менее всего думал о ней. Словно, получив наконец желаемое, вдруг понял, что не особо то и жаждал его.
   Тут Лиззи нарочито громко кашлянула, привлекая мое внимание. Я заметил у нее в глазах раздражение и поспешно улыбнулся.
   - Слышал о новой банде? - спросила она. - Они появились с неделю назад, и Добрые ребята собираются устроить с ними встречу насчет территории.
   - Что? А, нет, не слышал. Я думал, все знают, что здесь заправляют Добрые парни. Они что, иностранцы?
   - Голландцы или немцы. А, может, итальянцы, я не знаю. Только папа сказал, чтобы я не гуляла одна по темноте.
   - О... - сказал я.
   - Мне надо вернуться в "Свинью", - медленно, как дурачку, разъяснила мне она.
   - А, - я огляделся и с удивлением заметил, что солнце, похоже, уже давно закатилось, и набережную накрыла тьма. Лишь кое-где тусклыми пятнами пробивался сквозь туман свет из окон, слишком слабый даже для тех, кто находился там, в домах, и уж тем более не способный осветить нам дорогу.
   "Говорят, что с предметом страсти время пролетает незаметно, но это уже перебор", - подумал я, спрыгивая с парапета и предлагая Лиззи руку. Неподалеку и сверху захрустели ракушки под чьими-то сапогами, и я вгляделся в темноту. Рассказ Лиззи о новой банде пришелся до дрожи кстати. Незнакомец, стоящий над нами, на среднем пролете лестницы, ведущей к берегу чем-то скрипнул - видимо, открыл дверцу фонаря; свет выхватил черные кучерявые волосы и сосредоточенное лицо давешнего скрипача.
   Лиззи его не заметила - она спрыгнула с камня сама и отряхивала юбку, что-то рассержено ворча. Музыкант, как мне показалось, увидел нас и отступил на шаг. Я, испытывая отчего-то облегчение, собрался уже было указать Лиззи на ее ухажера и остроумно пошутить на его счет, развернулся и вдруг увидел у самой воды светлую фигуру - леди в строгом платье шла не спеша, будто прогуливаясь. И, хотя в руках ее не было ни свечи, ни лампы, я отчетливо видел черты ее лица. Застыв, словно истукан, я не решался ни окликнуть ее, ни, повернувшись, уйти. Она прошла мимо совершенно беззвучно и, не остановившись, направилась дальше, в сторону доков.
   - Куда ты уставился? - интонации у Лиззи были такие, что я вздрогнул, отчего-то представив карикатурную "женушку со скалкой" из "Панча".
   - Так вот же... - я покосился на женщину в белом. - Леди... Совсем одна...
   - Я никого не вижу.
   Я не тугодум, так что понял, в чем дело, почти сразу. Но несколько секунд мое лицо все же выражало, полагаю, смесь замешательства и глупой растерянности, что послужило причиной злого шипения Лиззи:
   - Глупые фантазии, Томас. Отведи меня домой сейчас же!
   И тут я совершил поступок, который иные джентльмены наверняка сочтут недостойным и бесчестным. В свое оправдание могу сказать, что Лиззи в конечном счете оказалась под куда лучшей защитой, чем мог предложить я, к тому же, подозреваю, долгожданной.
   Я замахал музыканту:
   - Эй, сюда!
   Лиззи обернулась, заметила своего второго поклонника - и, как я только что понял, того, чью ревность она хотела взрастить на почве своего заигрывания со мной. Девушка мигом растеряла злобные нотки в голосе, зажурчав, как весенний ручеек.
   - Патрик... ах, какая неожиданность, - пролепетала она.
   - Буду счастлив и горд, если вы доведете мисс Элизабет до таверны, - быстро проговорил я, косясь на удаляющуюся белую фигурку. К своей чести, я внимательно рассмотрел молодого (не старше меня) музыканта, прежде чем вручить ему руку Лиззи. Одет он был скромно, но чисто. Я вперил в него проницательный, как я надеялся, и грозный взгляд: - Как ваше имя и где вы живете?
   - Патрик МакКормак, живу на улице Святого Марка, на втором этаже...
   Я поднял руку, останавливая музыканта. Я его вспомнил - он жил над мюзик-холлом старины Кори, и работал там же.
   - Поверяю вам заботу об этой юной мисс, - скороговоркой проговорил я и, приподняв шляпу, откланялся.
   Лиззи даже не обернулась, когда уходила под руку со скрипачом. Вернее, я уверен, что не обернулась, но наверняка не знаю - сам я опрометью бросился по берегу по направлению к докам, вслед за маячившим впереди светлым пятном.
   Зачем я бежал за ней, сломя голову и рискуя в темноте напороться на камни или остовы брошенных лодок - сам не знаю. Но она была единственным, кроме мистера Эдварда, призраком, увиденным мною, и я чувствовал, что должен с ней поговорить.
   - Мисс! - закричал я, сообразив, что она с легкостью может уйти от меня прямо по реке, а бросаться в холодную воду ночью у меня намерения не было. - Погодите, мисс!
   Мне пришлось окликнуть ее раза три, прежде чем она удивленно обернулась. Я подбежал и, хрипло дыша, согнулся пополам, упершись ладонями в колени.
   - Вы меня видите? - с нескрываемым удивлением произнесла она.
   Я развел руками, показывая, что, мол так уж вышло - говорить пока не получалось, дыхание не восстановилось.
   - И вы нисколько не напуганы?
   - Вы не первая... - я кашлянул. - Не первый... не первое привидение, которое я имею честь знать.
   - А какое? - она склонила голову набок.
   - Второе, - честно признался я.
   Женщина хмыкнула, словно не веря моим словам.
   - Томас Флендерс, - представился я. - А вы...
   - Мэри Уинтерс.
   Она снова пошла вперед по краю берега, я держался слева от нее.
   - В последнее время стоят на удивление теплые дни, не правда ли? - учтиво поинтересовалась она. Я, удивившись тому, что призраков интересует погода, лишь покивал.
   - И давно вы можете видеть... призрачных жителей?
   - У призраков есть дома?
   - То место, где мы умерли. Почему же вы побежали за мной?
   Мы беседовали так обыденно, словно речь шла о погоде, но, несмотря на странный предмет нашего разговора, я не испытывал никакой неловкости.
   - Мне подумалось, что я мог бы расспросить вас... обо всем. Видите ли, я получил эту способность всего несколько дней назад, и еще не все понимаю. Простите, что спрашиваю, но... давно вы... умерли?
   - В тридцать втором.
   - И до сих пор... чем же занимаются призраки? Им ведь не нужно ни питаться, ни спать...
   - Большинство из нас бродит среди людей, наблюдает. Хотя бывает, целыми десятилетиями мы находимся как бы во сне, истоньшаемся и пропадаем, пока кто-нибудь нас не разбудит.
   - И много таких, как вы, в Лондинуме?
   - Несколько десятков. Вижу, вы удивлены... Но, как вы сами сказали, способность видеть нас появилась у вас недавно. Думаю, вы еще встретите нескольких... таких, как я.
   У доков она повернула налево, в сторону мрачно возвышающихся строений. В присутствии призрачной женщины, я, как ни странно, не испытывал проблем с темнотой, и видел достаточно хорошо, чтобы не спотыкаться. Даже замечал очертания домов вокруг, словно... Нет, она не озаряла их светом - казалось, что рядом с ней во мне открылось умение видеть в темноте. В присутствии Эдварда я подобного не замечал. Мисс Мэри держалась как леди, и речь выдавала в ней воспитанную женщину из среднего класса, а не обитательницу трущоб, поэтому я был удивлен, что она называет домом то место, куда мы в конце концов пришли. Высокое, темное здание выделялось на фоне остальных строений правильностью форм, высокими окнами и выложенной плитами дорожкой, что шла ко входу.
   Явно не фабрика, но уже не жилое... Подойдя поближе, я понял, что от величественной постройки георгианских времен остался только фасад да рухнувшие пилястры, поддерживающие когда-то фронтон* - за ними, скособочившись, стояли стены, в центре бывшего здания в провалах лежали груды мусора, кое-где заросшие тоненькими деревцами.
   - Больница Святого Сердца, - тихо сказала моя спутница. - Сюда свозили тех больных, для кого уже не оставалось никакой надежды.
   В голове у меня будто что-то щелкнуло. Тридцать второй, год холерной эпидемии; конечно, не такой страшной, как в пятьдесят четвертом, унесшей меньше жизней, чем Великая эпидемия оспы, и, по счастью, короткой - но это мало бы утешило тех, кто погиб тогда. Болезнь более всего свирепствовала в Ньюкасле, откуда мой прадед, спасая семейство, перебрался в Кардифф - и его сын встретил мою бабушку.
   - Простите, что вы сейчас сказали? - отставив в сторону воспоминания, спросил я у призрачной леди, поскольку краем уха услышал в ее речи нечто, показавшееся мне странным.
   - Что ухаживала за умирающими, но затем заразилась сама и умерла здесь же. - Она неодобрительно поджала губы, видимо, осуждая мою рассеянность.
   - То есть вы... вас никто не убивал? Вы умерли своей смертью?
   - От холеры, да, как и многие несчастные здесь.
   Я не сдержал удивленного возгласа.
   - Но почему вы... остались?
   Неужели мы с Дэфом ошибались? Похоже на то. И Эдвард задержался в нашем мире вовсе не из-за того, что смерть его была противоестественной.
   - Одному Господу ведомо. Наверное, потому, что в предсмертном бреду думала о том, что не смогла до конца исполнить свой долг и помочь страждущим. - Призрачная леди перекрестилась. - Правда, очутившись в таком... состоянии, я и вовсе оказалась неспособной хоть как-то облегчить их страдания. Поначалу...
   Но я уже не слушал ее.
   - Леди, прошу простить меня, но вынужден покинуть ваше общество. Мне срочно нужно... рассказать моим друзьям об этом факте.
   Леди Мэри приподняла бровь, но кивнула.
   - Возвращайтесь, когда сможете, мистер Флендерс. Вы, конечно, очень суетный и невоспитанный молодой человек, - тут она позволила себе слабую улыбку, - но живой... а с живыми я не общалась уже очень давно.
   - Обязательно! - Я раскланялся и припустил домой. Открытие того, что, скорее всего, необходимость искать убийцу мистера Вулворта отпала, будоражило мое сознание. Но если не из-за мести, или восстановления справедливости, тогда из-за чего мистер Эдвард все еще в подлунном мире? Возможно, чтобы оградить свое устройство от посягательств таких людей, как Лэвлинн, которые только и ждут, когда появится возможность вскрыть чей-нибудь череп.
   Несмотря на темень, я добрался до нашей квартиры очень быстро. Взбежал по лестнице и, распахнув дверь, с удовлетворением увидел Дефа, сидящего в кресле с трубкой.
   - Возможно, мистера Вулворта никто не убивал! - триумфально провозгласил я.
   - Это хорошая новость, - отозвался призрак со своего привычного уже места у окна.
   Рассказав о встрече с леди Мэри, я замолчал, поглядывая в нетерпении на Дэфа. Он отложил трубку и проницательно уставился на меня.
   - Значит ли это, Том, что ты переменил свое решение насчет...
   - Определенно, - подтвердил я. - И прошу прощения за малодушие. Уже через час после ухода из дома я засомневался в правильности своего выбора, а потом... словом, Дэф, и мистер Вулворт - простите. Я с вами.
   - Хорошо. - Дэф махнул рукой, и я знал, что это означает прекращение дискуссии. Больше мы к этой теме возвращаться не будем. Меня это порадовало. - Как вы думаете, Эдвард... что заставило вас застрять тут, в мире смертных?
   - Я не теолог, и вопросы души исчерпывались для меня ежевоскресными походами в церковь, где я скучал, признаюсь... Но думаю, я волновался за судьбу моего изобретения. Или... - Тут впервые за вечер на лице призрака проступили действительно сильные чувства. - Не может ли быть такое, что моей Элис... нет, она непричастна... может ли ей грозить опасность?
   - Такого варианта тоже исключать нельзя, - сурово нахмурился Дэф. - Но, если ваша жена не знает, где может быть аппарат, ей, скорее всего, ничего не грозит. Что, естественно, не значит, что вы не могли остаться в нашем мире, беспокоясь о ней; надеюсь, разница ясна?
   - Так что мы будем делать? Вы что-то узнали? - Я вспомнил, что Дэф с мистером Вулвортом сегодня днем ездили в Сити, разузнать о двух предыдущих жертвах нашего утопителя.
   - К сожалению, слишком мало, чтобы можно было связать преступников и доставить в полицию. И недостаточно даже, чтобы просто понять, кто преступник. Но я расскажу тебе, - ответил Дэф, - что мы узнали. Давай-ка выпьем чаю и подумаем вместе над тем, что делать дальше.
  
   Я упоминал как-то, что у Дэфа были знакомства, казалось, по всему Лондинуму, в различных слоях общества. Считая даже те, которые любой авантюрист вроде нас сочтет для себя опасными - среди полисменов и частных детективов. Старик намекал пару раз, что некоторые из служителей закона обязаны ему, но ни при каких обстоятельствах была оказана услуга, ни в чем она заключалась, не открывал.
   С профессором Лэвлинном проблем не было - как преподаватель Бычебродского университета, он значился в Почтовом Справочнике Келли - полное имя, род занятий, регалии и адрес. Жил он в Корнхилле, на Ломбардовой улице. А вот место обитания Мильтона, бедного юноши, который, когда был жив, то и дело падал в обморок, пришлось поискать. Мистер Вулворт, еще когда мы были в университете, слышал, как полисмены обсуждали между собой результаты обыска комнаты умершего. "Пусто, как в гробу", пошутил один из них.
   - А мог убийца вынести из спальни Мильтона... что-нибудь ценное? - спросил я, размешивая ложкой чай.
   - Сомневаюсь, - покачал головой мистер Эдвард. - Мильтон всегда жил очень скромно. Ничего лишнего, только одежда и книги. Но я вспомнил, юноша упоминал дом своей матери здесь, в восточной части Лондинума. Он навещал ее, когда была возможность. Если юноша и хранил какие-то секреты, мы вполне можем найти их у него дома.
   - А где "дома"?
   Деф обежал всех знакомых констеблей в Ист-Энде. Как это часто бывает, нужным оказался последний из списка. Я тоже знал его - Фергюсон, краснорожий и громогласный, но, несмотря на свой грозный вид, добряк каких поискать. Он припомнил некую миссис Мильтон, у которой был молодой сын.
   - И проживает она... Томас, ты удивишься - на улице Ламберта, здесь, в Ист-Энде.
   - Это же через пару кварталов отсюда! - И впрямь удивился я.
   Представить себе, что кто-то из наших, живущих в трущобах Белой Часовни, выберется в Бычебродский университет, будет там учиться... Вот свалиться сюда, это более жизненно - и я тому пример. Я невольно зауважал Мильтона. Похоже, парень был очень умен.
   - Значит, с утра мы с мистером Вулвортом сходим к дому миссис Мильтон, раз уж это недалеко. А потом поедем в Корнхилл.
   Я был преисполнен желанием доказать, что снова в строю. Дэф это понял и спорить не стал, тем более, что он, как я заметил, порядком утомился за прошедший день. На том и порешили, и отправились спать.
   Утром следующего дня я оделся скромно, но с достоинством - мне пришло в голову, что проникнуть к пожилой миссис, недавно потерявшей сына, логичнее всего под видом его однокашника. Немного неловко было использовать горе миссис Мильтон в своих целях, но я утешал себя тем, что в конечном счете это поможет нам поймать убийцу ее сына.
   Оставив старикана раскладывать пасьянс, мы с мистером Вулвортом направились к улице Ламберта. Я решил укоротить наш путь, воспользовавшись знанием проулков - в противном случае нам пришлось бы спускаться почти до самых доков, а потом снова поворачивать на север. Мы пробирались по узким улочкам - темным оттого, что над головами, на веревках, натянутых между домами, сушились какие-то тряпки, и грязным, я вслух рассуждал о том, что бедняга Мильтон, вполне вероятно, не имел отношения к опасным интригам вокруг устройства, и был убит просто "на всякий случай".
   - Верно я полагаю, мистер Вулворт? - тихо спросил я у призрака. - Я видел его всего раз, но вы знали Мильтона лучше. Мог он ввязаться в дело настолько преступное, как кража? Может, его запугивали? Угрожали его семье?
   - Вполне возможно, - сдержанно ответил мистер Эдвард.
   - Я все же надеюсь, что мы не найдем в его доме ничего, что указывало бы на его связь с похитителями. Я бы и вовсе туда не пошел, но проверять надо все возможные варианты, так поступает инспектор Олбрайт.
   - Кто, простите?
   - Это... - Я смутился. - Книжный персонаж. Детектив. Очень умный.
   - Не сомневаюсь, Томас. - Призрак, казалось, был погружен в свои мысли.
   Мы приближались к пересечению Бакли и Ламберта - вернее, к тому месту, где узкий проулок, непонятно почему названный в честь героического адмирала, вываливал свою грязь и нечистоты на сравнительно чистую улицу Ламберта; тут впереди, у мусорной кучи, я увидел нескольких мужчин. Они тоже заметили меня и направились навстречу. Я подумал, что нам придется прижиматься к стенам домов, чтобы разминуться, но они, как оказалось, имели совершенно отличные от моих намерения.
   - А ну стой, - сказал низенький крепыш, шедший впереди. Одежда у него была такая засаленная, что блестела, придавая ему трущобный лоск. - Гони деньги.
   Я замер. Посмотрел на двух других громил, перекрывших улицу - правда, особого труда им это не стоило, как я сказал, проулок был очень узким, - и ухмыляющихся так, словно встретили кошелек на ножках. Посмотрел на небо. Нет, мне не показалось, светило солнце.
   - Но ведь сейчас утро, - резонно заметил я, полагая, что простая констатация факта убедит их отступить. Неписанное правило Добрых Парней - грабить в темное время суток, и никогда не трогать своих. Я мог предположить, что моя физиономия еще не примелькалась достаточно для того, чтобы Добряки снимали передо мной шляпу, но грабеж средь бела дня?
   - И што? - Коротышка сплюнул. Ото всех троих разило перегаром.
   - Но ведь... утро... - Со стороны, наверное, я выглядел ужасно смешно. Вроде лорда, который обнаружил вилку не с той стороны от тарелки и с выражением полного непонимания на лице ( и осознания приближающегося Конца Света, не меньше) указующего на нее дворецкому - мол, это неестественно!
   - Гони монету! - Запас терпения коротышки, похоже, был обратно пропорционален моему удивлению.
   И тут я понял. Лиззи упоминала вчера новую банду, то ли голландцы, то ли итальянцы... Понятно, почему они в обход правил зажимают в проулках кого ни попадя.
   - Guten Morgen, - я стал пятиться. Бежать назад, спотыкаясь о мусор, не хотелось, но расстаться с парой шиллингов в кармане было бы еще обиднее. - Buongiorno!
   - Слышь, иностранец... - в руке главаря появился нож. - Я бросаю очень метко. А улочка прямая, как кишка, не свернешь. Так что давай по-хорошему.
   - Вы ведь не из Добрых Парней, да? - Я попытался принять как можно более уверенный вид. - Знаете, что с вами будет, когда они узнают, что вы напали на их человека?
   - То же, что и с тобой, если не отдашь деньги - получат вторую улыбку.
   Не знаю, почему, но во мне взыграло упрямство. Они не отберут мои деньги, ни за что! Я все же попытался проскользнуть мимо банды, сделав вид, что сдаюсь, но один из громил ухватил меня за шиворот и дернул к себе.
   - А давай, Дрозд, прям счас его прирежем, чтобы местные боялись...
   Тут я пожалел, что я не инспектор Олбрайт. Он знал восемь приемов джиу-джитсу... Да что там, мне хватило бы и одного - коронного удара ногой по кругу, от которого в книгах бандиты валились, как кегли. Главарь приблизился, смеясь над моими тщетными попытками высвободиться из хватки второго громилы.
   И тут я ощутил ужас. Но он был... он не принадлежал мне - он исходил волнами откуда-то спереди. Я заставил себя оторвать взгляд от приближающегося лезвия, взглянул через плечо громилы... и понял, что лучшее, что я могу сейчас сделать - это заорать.
   Я заорал. Грабители обернулись и последовали моему примеру.
   Жуткая, полупрозрачная фигура, в ореоле из мертвенно-зеленого света висела в воздухе посреди проулка. Оскаленный череп, полуистлевшие лохмотья... от нее веяло могильным холодом. Бандиты, воя от страха, с перекошенными лицами бросились наутек. Я неловко поднялся, отряхнул сюртук и постарался превозмочь страх, который независимо от моего желания закрадывался внутрь, заставляя дрожать коленки. Выйдя из проулка, я огляделся - ни следа грабителей. Заприметив неподалеку чурбачок, я присел - ноги подкашивались.
   - Спасибо, мистер Вулворт. Это было... впечатляюще.
   Я сразу понял, что страшным привидением был именно Эдвард. Во-первых, встретить третьего по счету призрака за последнюю неделю именно здесь, было крайне маловероятно. Во-вторых, на черепе красовался цилиндр.
   - Как вам это удалось? - спросил я.
   - Я сам до конца не понимаю. Когда я увидел, что вашей жизни, Томас, грозит опасность, я подумал, что смогу напугать их...
   - Понятно, но... То, что вы сменили облик, не так меня изумило, как это ощущение ужаса. Вы, выходит, можете внушать страх.
   - Вряд ли я смогу повторить это. - Эдвард выглядел смущенным. Будто я похвалил его за что-то постыдное.
   А меня действительно заинтересовала новая способность моего призрачного знакомого. Что-то подобное я уже ощущал, только никак не мог вспомнить, где и когда. И было еще кое-что. Возможно, потустороннее воздействие разбудило мою память, но теперь я мог бы поклясться, что...
   - Мистер Вулворт... - медленно произнес я. - Я вспомнил. Момент, когда я был там, в ином мире...
   Я не сам вернулся. Теперь мне виделось совершенно ясно - это Эдвард толкнул меня обратно в тело.
   - Спасибо, - тихо сказал я.
   - Всегда к вашим услугам, Томас. Ну что, вы в порядке? - Дождавшись моего кивка, он улыбнулся. - Направимся к миссис Мильтон, как и собирались?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * Фронтон - завершение, обычно треугольное, фасада здания, портика, колоннады.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 8
  
  
  "Инспектор Олбрайт ждал в засаде.
  Он скучал по своей трубке, но знал, что дым может выдать его.
  Недвижно и невозмутимо, как индеец,
  готовый по малейшему шороху выскочить из своего укрытия,
  
  инспектор сидел в бочке из-под селедки".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   Нужный нам дом оказался трехэтажным, старым и жалким. Однако он еще не пал так низко, чтобы служить ночлежкой: на первом его этаже размещалась такелажная лавка "Поупс и сын", а в грязном окошке виднелась старая картонка с надписью "СДАЧА КОМНАТ". Я оглядел себя - падение на Бакли плачевно сказалось на моем костюме, но лишь на задней его части. Достаточно будет не поворачиваться к миссис Мильтон спиной. Не то чтобы воспитанные студенты не падают, они просто не заявляются в гости в таком виде, но времени, чтобы почиститься, у меня не было. Я толкнул дверь в лавку, и на дребезжание колокольчика из-за высокой бухты каната выскочил довольно прыщавый парень в цветастом шейном платке и мятом сюртуке.
   - Добро пожаловать! - Радостно поприветствовал он нас, то есть меня.
   Я мигом стер улыбку с его лица, спросив, не здесь ли проживает миссис Мильтон. Он, убедившись, что видит перед собой не клиента, а всего-навсего визитера к постояльцу, указал мне на дверь сбоку.
   - Вверх по лестнице, и по коридору до конца.
   Я учтиво приподнял шляпу и попятился к двери боком, скрывая свое плачевное состояние.
   На мой стук из комнаты миссис Мильтон раздался приятный женский голос:
   - Проходите.
   Зайдя внутрь, я на некоторое время оказался дезориентирован. Вокруг моего лица болталось что-то белое, длинное - мне понадобилось несколько секунд, чтобы опознать в этих штуках кружева, сушащиеся на веревках. Осторожно отведя их в стороны, я прошел вперед и увидел миссис Мильтон. Она сидела в кресле у окна, перед ней стоял небольшой столик с распятым на подушечке кружевом. Лет ей было, должно быть, не меньше сорока, однако аккуратная прическа, осанка и очень живые, внимательные глаза молодили ее. И только черное платье портило картину, напомнив о печальной причине моего прибытия. Я снял шляпу, расшаркался и представился:
   - Эндрю Уильямс. Я пришел, чтобы засвидетельствовать свое почтение и выразить соболезнования... я знал вашего сына, мы учились вместе.
   Миссис Мильтон кивнула, взгляд ее чуть потух, но она ничем более не выдала свое горе. Сдержанно и учтиво она предложила мне чаю, я не стал отказываться. С подсказками Эдварда мне удалось создать у нее впечатление, что мы с ее сыном не то чтобы близко дружили (иначе она могла бы удивиться, почему Мильтон ничего обо мне не рассказывал), но были приятелями. Я внимательно слушал ее, то сочувственно кивая, то улыбаясь. И, наконец, получил зацепку.
   - Прошу великодушно меня простить, миссис Мильтон, за то, что не открыл вам сразу все цели моего визита. Я не был уверен, что... Дело в том... - я многозначительно потер переносицу. - Видите ли, Уилбер и моя сестра, она приезжала навестить меня несколько раз в Бычебродский университет. Между ними возникла некая привязанность...
   - Да? - миссис Мильтон вскинула голову и впервые за весь разговор оживилась. Совесть в этот момент как раз доедала мои внутренности, но я продолжил. - Понимаете, они переписывались... Сестра попросила меня принести ее письма. На память о Уилбере.
   Как только я заметил, что миссис Мильтон втайне сокрушается, что Уилбер умер, не оставив ей хотя бы внука, я понял, что позволит мне добраться до его вещей.
   - Но мой сын никогда...
   - Он был довольно скрытным, бедный добрый Уилби... - Я вздохнул. - Вскоре сестра выходит замуж. Я пытался отговорить ее от того, чтобы хранить письма такого рода, ведь отец ничего не знал, а ее будущий муж и подавно...
   Дэф всегда подчеркивал, что тем, кого пытаешься обвести вокруг пальца, обязательно надо рассказать историю. Нет, не так - Историю. Желательно трагичную. Как в романе. Миссис Мильтон достала платок, промокнула уголок глаза.
   - Да, да... он так скупо говорил обо всем, что происходило в университете. Словно там у него не было вообще никаких связей, вообще никого, кто бы заботился о нем. Кому он был бы небезразличен.
   Я покосился на Эдварда. Он стоял, скрестив руки на груди, губы его подергивались. А ведь ему это как ножом по сердцу, понял я. Наверняка чувствует себя сейчас жестоким и бессердечным. И я сказал миссис Мильтон, хотя слова мои предназначались больнее для мистера Вулворта:
   - Ну что вы... он занимался любимым делом, у него были друзья и мудрый наставник... Он очень прилежно учился. Учеба занимала почти все его время. Я знаю множество молодых студентов, повес и разгильдяев - у них десятки друзей, но разве для этого мы все поехали в Бычебродский университет? Получить образование, вот что главное. Друзья приложатся. То есть... приложились бы...
   Конец речи, признаюсь, я скомкал и потому поспешил вернуться к главной теме:
   - Так о письмах, миссис Мильтон. Вы не могли бы... Позволите взглянуть на его стол?
   - Конечно. - Она встала, спрятала платок за отворот рукава. - Раньше он жил в этой комнате. И когда приезжал, тоже. Я не трогала его вещи. Не могу с ними расстаться...
   Она провела меня вглубь гостиной, открыла дверь в небольшую каморку. Да уж, бедняга Мильтон, похоже, и тут вынужден был жить крайне стесненно. Скошенный потолок делал и без того небольшую комнатушку еще меньше. Одно единственное окно освещало стоящий у стены письменный стол, кровать и стопки книг. У входа теснились корзины с пряжей, миссис Мильтон суетливо замахала на них рукой.
   - Не обращайте внимания, это мое... письма, наверное, в одном из ящиков стола.
   - Мы могли бы вместе... - предложил я.
   - О, что вы. Это слишком... щепетильное дело. Я понимаю... Я оставлю вас тут, мистер Уильямс. К тому же, меня ждет работа.
   Она вернулась в гостиную, притворив за собой дверь. Я подошел к столу и отодвинул оба ящика. Чистая бумага, несколько счетов, какие-то каракули... похоже, стихи. Что-то о бледной луне и жимолости. Тщательно просмотрев все бумаги, конверты и записки, как в ящиках, так и на самом столе, и даже простучав тихонько стол снизу, чтобы выявить наличие секретных отделений, я убедился, что Мильтон, если и был замешан в авантюре с аппаратом Вулворта, то все документы хранил вне дома. А, учитывая, что и в его университетской комнате ничего не нашли, либо был чист, как младенец, либо все переговоры вел устно. В любом случае, никакой зацепки я здесь не нашел.
   - Печально... - шепотом сказал я, обращаясь к призраку. - Хороший был парень, судя по всему. Попал не в ту компанию... либо же вообще умер за то, чего не делал, просто как свидетель.
   - Хороший. - Подтвердил Эдвард. - Умный и добрый. Только очень уж нерешительный. А для ученого это недостаток... впрочем, он был очень молод, возможно, храбрость естествоиспытателя пришла бы к нему позже.
   - Теперь мы этого не узнаем. - Сказал я. И, помедлив, приоткрыл крышку чернильницы. Пожалуй, должно хватить, если написать коротко.
   - Скажите, мистер Вулворт... умеете ли вы создавать иллюзию не только видимую?
   - Что вы имеете в виду?
   - Сможете создать на время... запах?
  
   Я вышел из комнаты Уилбера, держа в руках письмо. Миссис Мильтон вскочила с кресла, с надеждой взглянула на меня и лицо ее осветилось.
   - Вы нашли...
   - Да, миссис Мильтон.
   - А можно мне... то есть, я никоим образом не хочу показаться невежливой...
   - Конечно. - Я развернул лист бумаги, на котором еще не просохли чернила, и в воздухе заструился легкий аромат женских духов. Сирень, кажется. Женщина подошла ближе и, взяв меня под руку, робко заглянула в письмо. По щекам ее катились слезы, но она не замечала этого. Я начал читать:
   - "Мой милый Уилбер! В последнюю нашу встречу Вы читали мне стихи о луне и жимолости, и мне они очень понравились. Я думаю, что Вы совершенно зря так нелестно отзываетесь о своих способностях, хотя, конечно, подобная скромность делает Вам честь. Как и все талантливые люди, Вы наделены множеством достоинств в самых разных областях. Пожалуйста, не вздумайте забросить сочинение стихов, хотя бы ради меня. С надеждой на скорую встречу, Преданная Вам, Элизабет".
   Я сложил письмо и легонько погладил миссис Мильтон по руке. Она выпрямилась и с благодарностью взглянула на меня.
   - Он был... необыкновенным молодым человеком. - Сказала она.
   - Да. Я не забуду его... и Элизабет, конечно, не забудет.
   - Передайте ей... - Миссис Мильтон бросилась к небольшому сундучку у окна и, открыв скрипящую крышку, достала красивое белое кружево. - Вот, от меня.
   Я с ужасом попятился. Это было слишком. Похоже, я попал в собственную ловушку - желая принести миссис Мильтон хоть какое-то успокоение, я, сам того не желая, напросился на подарок для мифической сестры.
   - Умоляю вас... Я не могу принять... с моей стороны было бы совершенно...
   - Я не приму отказа, мистер Уильямс. Возьмите, прошу. Я сделала его для своей будущей невестки, но теперь, когда Уилбер... Я собиралась покрасить их в черных цвет и носить в трауре, но молодой девушке они будут более к лицу. Пожалуйста, возьмите. - Она сунула кружево мне в руки. Я застыл, но тут раздался голос мистера Вулворта, который, естественно, слышал только я.
   - Возьмите, Томас. Вы же видите, ее это хоть немного, но утешит.
   Я с благодарностью поклонился, и спрятал кружево во внутренний карман сюртука, рядом с письмом. Затем поклонился еще раз, а миссис Мильтон расцеловала меня в обе щеки.
   - Будьте счастливы, мистер Уильямс.
  
   Домой мы с Эдвардом возвращались в полном молчании. Я спрятал письмо и кружево в ящик старого комода в комнате Дэфа, стараясь не разбудить его. Сменил сюртук, собрал кое-какие необходимые вещи, сложив их в саквояж, и на цыпочках вышел из квартирки. Призрак ждал меня на улице.
   - К Лэвлинну. - Сказал я.
   И подумал, что найду убийцу Уилбера Мильтона, чего бы мне это ни стоило.
  
   До Корнхилла мы добрались на паробусе довольно быстро. Ломбардовая улица, дом 13. По одной стороне улицы, прижавшись друг к другу, как кисейные барышни, стояли аккуратные белые домики, похожие один на другой. Напротив располагались конторы, несколько магазинов - дамские шляпки, галантерея и писчебумажная лавка, и чуть дальше - небольшой сквер, который я счел подходящим для своих целей. Он был почти пуст, лишь молодая нянечка прогуливала двух мальчишек лет пяти в матросских костюмчиках. По дороге от остановки я купил у лоточника пирог с рыбой и, дойдя до сквера, уселся на скамейку, разворачивая промасленную бумагу.
   - Проникнуть к миссис Мильтон было проще простого, - тихо сказал я Эдварду и откусил от пирога. Он оказался очень вкусным. - Тут будет задачка посложнее. Мне понадобится время - обойти соседей, поговорить со служанкой или кухаркой, чтобы выяснить, под каким предлогом попасть в кабинет Лэвлинна. Мне отчего-то кажется, что старый добрый взлом будет куда надежнее, уж простите, если вас это коробит.
   - Если вам нужна информация, Томас, я могу помочь. - Сказал Эдвард, вертя в руках трость.
   - Вы настолько хорошо знаете семью профессора Лэвлинна?
   - Нет, но я могу проникнуть в дом, осмотреть там все и сообщить вам.
   - Разумная идея. - Я объяснил призраку, на что обращать внимание, и он направился к дому по Ломбардовой. Я же остался сидеть на скамейке, доедая свой пирог. Нянечка с мальчишками скоро ушла, но ее место заняли две другие - с колясками. Эдварда не было около часа. Он вернулся и, присев рядом, принялся рассказывать:
   - Дом большой, четыре этажа, как видите. В нем проживает сестра профессора, мисс Эдит Лэвлинн...
   - Незамужняя? - Усмехнулся я. - Красивая? Я мог бы ее обаять... - Эдвард приподнял брови и я поспешил добавить: - Шучу. Я не Дон Жуан, к сожалению. Простите, продолжайте.
   - Я не назвал бы ее красивой, - Эдвард улыбнулся, - и к тому же, она крайне религиозна, как я понял. Также в доме живет брат профессора с женой и дочерью. Из прислуги - две горничных, кухарка, садовник. Он же кучер и лакей.
   - Где комната профессора?
   - Довольно высоко, видите? - Призрак указал на окно, располагающееся на третьем этаже и выходящее к боковой части соседнего дома. - Находится в конце коридора, и больше на этом этаже спален нет. Прислуга живет на четвертом.
   - Вы смогли узнать, покидают ли они дом и когда? Может, нам повезло и они собираются на ужин к друзьям? Я мог бы вскрыть замок на задней двери и положиться на то, что половицы у них не скрипучие...
   - К сожалению, нет. То есть, насколько я понял, сегодняшний вечер они намерены провести в семейном кругу.
   - Освещение?
   - Странно, но, несмотря на то, что Лэвлинн был ученым, и довольно прогрессивным, его семья пользуется керосиновыми лампами.
   - Значит, визит сотрудника Газовой Компании отпадает. Дома стоят довольно близко друг к другу, думаю, я смогу пробраться по крышам, если захвачу с собой широкую доску...
   Эдвард оглядел улицу.
   - Но, чтобы попасть к дому Лэвлинна, вам придется как-то проникнуть в соседний дом, придумать правдоподобную причину... Не проще ли то же самое проделать с нужным нам домом? В чем смысл?
   - Не в соседний. - Я указал на самый конец Ломбардной. - Я проберусь вон в то здание, поднимусь наверх и, перекладывая доску между крышами домов, дойду до дома Лэвлинна.
   - Вы хотите сказать, что попасть в банк легче, чем в жилой дом?
   Я усмехнулся. Это еще что, мистер Вулворт, дайте нам время, и мы сделаем из вас толкового афериста.
   - Конечно. В банке все время снуют люди, незнакомые друг другу. Давайте осмотримся и найдем подходящие кусты...
   Полчаса спустя я, потратив немало времени на подготовку, вышел на улицу в обличье степенного джентльмена. Пробки в ноздри, кусочки ткани за щеки, накладные бакенбарды и усы. А также большая бородавка на носу, который я разукрасил тоненькими красными прожилками, и очки. Походку я тоже изменил. Высокомерно вращая головой, я слегка поклонился, когда Эдвард беззвучно зааплодировал мне.
   - Пройдемте. - Я постучал по брусчатке складной тростью и размеренно направился к банку.
   Я, кивая направо и налево, прошелся по главной зале банка, придирчиво осмотрел столы клерков и, прихватив папку с одного из них, с чрезвычайно деловым видом направился к задней двери. Главное в таком деле - ощущать свое бесконечное право находиться сейчас в данном месте. Люди всегда чувствуют подобную уверенность, и не находят в себе решимости противостоять ей. Молодой банковский служащий и глазом не моргнул, когда я величественно проплыл мимо него к задней двери. Так же легко я преодолел два пролета лестницы, где мне уступали дорогу, но на подходе к последнему пролету я столкнулся с типом не менее напыщенным. Его усы были пышнее, а пуговицы на жилетке сверкали так, что глазам было больно.
   - Позвольте, - прогундосил мой толстый противник. - Вы по какому вопросу? К кому?
   Эдвард приблизился, оглядываясь по сторонам, с видом сосредоточенным и полным решимости. Что ж, пусть явление скелета в цилиндре будет нашим запасным планом.
   - Дело касаемо инспекции. Крайне щепетильное и не терпит отлагательств. - Заявил я, буравя взглядом усатого джентльмена. - Мы же не хотим привлекать лишнего внимания? Вам сообщат, если дело выгорит. Если же нет... вы меня не видели.
   Мы постояли несколько секунд, обмениваясь высокомерными взглядами. Он посмотрел на папку, которую я зажал под мышкой. По-видимому, мне повезло - что-то вроде страха мелькнуло в его глазах и он отступил.
   - Сэр... - склонив голову, он пропустил меня наверх. Я дождался, пока он скроется в коридоре и продолжил свой путь. Через минуту я уже ковырялся отмычкой в замке двери, ведущей на чердак. Пробравшись через старую мебель и кипы документов, перевязанных веревками, я выбрался на крышу.
   - Так легко... - покачал головой Эдвард.
   - Легко, если знать, как. - Ответил я. - И у меня нет доски... я странно бы с ней смотрелся. Придется подыскать подходящую на чердаке. Но в целом мы справились неплохо.
   Я подошел к краю плоской крыши и посмотрел вниз. Если упаду, выживу почти наверняка, только переломаю все кости. Спустившись обратно на чердак, я разыскал подходящий стол, сбросил с него бумаги и, достав из саквояжа клещи, вытащил гвозди из столешницы, обеспечив себя достаточно длинной доской. Тогда же я избавился от образа надутого джентльмена.
   Следующие две крыши были наклонными, и мне пришлось, прильнув к шиферу, держа в зубах ручку довольно-таки тяжелого саквояжа, ползти - очень медленно, надеясь, что способности Эдварда воздействовать на предметы хватит для того, чтобы удержать меня от падения. На третьей, плоской крыше, я присел у каминной трубы, прислонившись к ней спиной, и перевел дух.
   - Подождем, пока стемнеет, - сказал я. - Когда я доберусь до дома Лэвлинна, вы спуститесь внутрь и подадите мне сигнал, как только семья и прислуга улягутся спать. Затем выждем еще час для верности, и вы откроете мне окно из комнаты профессора.
   Этот день, безусловно, был одним из самых удачных моих дней. Никто не бегал внизу с криками "Полиция!", а, значит, визит странного джентльмена в банк прошел незамеченным. Когда наступил вечер, я перебрался по крышам к дому Лэвлинна - всего их было двенадцать. Считая банк, тринадцать - счастливое число. Еще немного ожидания - и прямо под ногами у меня наполовину высунулась фигура призрака, который сообщил:
   - Похоже, мистер Флендерс, все заснули. Я направлюсь в кабинет профессора, и попробую открыть окно.
   Я достал из саквояжа веревку, обвязал ею трубу, затем подергал, проверяя крепость узла. Подобрав подходящий шпагат, я сделал небольшую петлю, закрепив ее на ручке саквояжа и повесил его через плечо. Неизвестно, каким путем мне придется убегать из дома профессора, а оставлять на крыше свои вещи я не собирался. Осторожно перевесившись через край, я проверил местонахождение окна, на которое ранее указал Эдвард. Наискосок от трубы, что было не слишком-то хорошо - если я неверно рассчитаю свои движения, мне придется раскачиваться туда-сюда, пока я не смогу зацепиться за карниз нужного окна. Я обвязал веревкой талию и, помянув Будду, повис на вытянутых руках вдоль стены, лишь самыми кончиками башмаков касаясь рельефного карниза с завитушками над окном четвертого этажа. Кто здесь жил, я не знал. Возможно, одна из служанок... бедная девушка может перепугаться до полусмерти, завидев в окне мою приплющенную к стеклу рожу. Ну да ладно. Воображая себя мухой, я постарался прилипнуть к стенке и проскользить вниз, уцепившись за карниз. Одной ногой я нащупал подоконник, другой пару раз пошаркал по стене дома, и сердце забухало в груди; но я сумел выровняться и найти опору уже для обеих ног. Примерно таким же образом я спустился ниже на этаж и приник к окну в комнату Лэвлинна. Внутри маячило что-то светлое. Вернее, не что-то, а призрак - он дернул раму и половина ставни поехала вверх. Я тут же с облегчением засунул в окно обе ноги, потом протиснулся весь и, отвязав с пояса веревку, примотал ее к ручке окна.
   - Как по нотам, - довольно прошептал я. - Начнем поиски?
   - Мне пришло в голову, мистер Томас... Ведь я мог бы сам это проделать. Проникнуть внутрь, найти то, что нужно и спокойно выйти... - Признался Эдвард, направляясь к письменному столу утопленного профессора.
   - Так-то оно так, мистер Вулворт... Только я бы тогда остался не у дел, - пошутил я. - А если серьезно - две головы лучше, чем одна.
   А мысленно я дал себе грандиозного пинка. Почему я сам до этого не додумался? Ладно, мы не можем быть уверены в способности мистера Эдварда вынести улики из дома, разве что частыми подталкиваниями по полу; но он мог бы выбросить их в окно, а все, что потребовалось бы от меня - это стоять внизу, насвистывать и ловить бумажки в воздухе. Пометив на будущее, что я редкий подвид идиота, я принялся рыться в корреспонденции Лэвлинна. Вот еще одна закавыка - я ни черта не видел в темноте, и мне приходилось то и дело подходить к окну, чтобы в тусклом свете уличных фонарей разбирать, что написано на бумагах. А Эдвард между тем не испытывал ни малейшего неудобства при чтении. Я так разозлился на себя, что чуть не выругался, но вспомнил о присутствии призрака. По преданиям, матерщина либо изгоняла привидений, либо приводила их в ярость, так что я смолчал. Наконец, хорошенько отругав себя за тупость в мыслях, я задернул шторы, подхватил подушку с кресла и подоткнул щель под дверью, а затем зажег лампу на столе. Так дело пошло куда быстрее.
   - Не то, не то... Тут какая-то схема, посмотрите, мистер Вулворт.
   - Нет, даже близко не похоже на мое изобретение.
   Мы продолжили поиски. И тут я услышал внизу тихий скрип. Вскинув голову, я уставился на призрака, а он встревожено нахмурился. Я знаками попросил его спуститься и проверить, не проснулся ли кто. Он кивнул и удалился сквозь дверь. Я же с лихорадочной поспешностью принялся ворошить бумаги в ящике. На глаза мне попалось письмо, выделяющееся среди других. Сравнительно свежее - на нем не было обратного адреса, лишь имя и фамилия профессора. Я засунул его в карман, экономя время, и снова принялся перебирать бумаги. И тут почувствовал, как волоски на коже встали дыбом. В комнате кто-то был. Отскочив от стола, я заозирался, но тут неведомый враг набросился на меня сзади и обхватил сильными пальцами горло.
   "Вот весело, опять душат", - подумал я. И попятился назад, рассчитывая ударить покушавшегося на меня человека о стену. О том, сколько шума это произведет, я уже не беспокоился - на кону стояла моя жизнь. Вокруг было темно, поэтому черных точек в глазах я не заметил, но уверен - они присутствовали в полном объеме. Каково же было мое удивление, когда спиной я врезался в стену, а руки тем временем продолжали меня душить! Несомненно, если бы я получал достаточно кислорода, я бы мигом понял, в чем дело, но в тот момент я мог думать только об одном - дышать, дышать! Я попытался завести руки назад и ухватить врага, но пальцы мои только проскребли по штукатурке. Над ухом раздался тихий голос:
   - Живучий, мерзавец! Ну уж в этот раз...
   Краем глаза я заметил, что в комнате появился мистер Эдвард. Он застыл в дверях, во все глаза уставившись на меня.
   - Сэр... отпустите его! - воскликнул он.
   Некий "сэр" душить меня не прекратил, но хватка его немного ослабла, и я смог втянуть в себя достаточно воздуха, чтобы прохрипеть:
   -Эд...вард...
   - Прошу вас, он со мной!
   Меня отпустили так резко, что я, покачнувшись вперед, чуть не врезался лбом в стол, но успел упереться в него руками. Резко развернувшись, я всмотрелся в темноту... из стены медленно выплыл призрак. Пожилой полупрозрачный джентльмен выглядел ошарашенным не менее мистера Вулворта, а тот так просто потерял дар речи. Наконец Эдвард выдавил:
   - Сэр... я не ожидал вас здесь... но... как?!
   Я, хоть горло и саднило - до конца дней, я был уверен, мне придется носить платок на шее, - вмешался:
   - Сначала объясните мне, кто это, мистер Эдвард. Вы его знаете?
   - Это... - Словно не веря своим глазам, мистер Вулворт подошел ближе и протянул руку ко второму призраку, но вовремя вспомнил, что прикоснуться к нему не может. - Это... мистер Флендерс, позвольте вам представить сэра Оливера Д. Доджа, профессора физики Бычебродского университета, моего наставника и друга.
   - Что? - Я потер горло. - Ладно, я не буду удивляться тому, что, похоже, призрачность заразна и передается от одного ученого к другому, но ради всего святого - почему вы меня душили?
   - Я думал, что... - начал было призрак старика, но тут внизу кто-то затопал, раздались обеспокоенные крики. Похоже, мое сражение за жизнь наделало много шума.
   - Пожалуй, об этом мы поговорим чуть позже... - Сказал мистер Вулворт, отступив и щелкнув запором на двери. - Вы нашли что-нибудь, мистер Флендерс?
   - Нашел? Нет, пусть этот... сэр Додж объяснит, почему он пытался меня убить! - Зашипел я и наставил обвиняющий перст на призрака. - И вы сказали "живучий", я слышал... - Тут мне в голову пришла простая и крайне логичная мысль. - Так это вы пытались утопить меня в ванне! И остальных тоже!
   - Клянусь, - призрак выпятил грудь, - что не имею ни малейшего отношения к гибели профессора Лэвлинна и студента Мильтона, а что касается попытки утопить вас, то в тот момент я думал...
   - Потом, потом, прошу вас, - вмешался мистер Вулворт.
   - Нет, пока мне не расскажут, в чем тут дело, я с места не сойду! - Заявил я и тут же осознал всю глупость своих слов. Да, этот странный шантаж сработал бы, если бы мне удалось убедить ворвавшегося в комнату лакея с дубинкой, что во всем виноваты два привидения, а я так, мимо проходил. Мистер Вулворт мягко посмотрел мне в глаза и тихо сказал:
   - Томас, я обещаю, что мы во всем разберемся. А сейчас нам надо уходить. Ты нашел что-нибудь?
   - Нет, - я не доверял так внезапно возникшему призраку, тем более что он дважды пытался лишить меня жизни, - но кое-что могу забрать с собой.
   Я раскрыл саквояж и сгреб туда неразобранную кучу писем и бумаг. С трудом его защелкнув, ринулся к окну, раздвинул шторы и... не увидел веревки на ручке. Наверное, я недостаточно сильно ее затянул, она ослабла и... я выглянул в окно - да, все верно, болталась вдоль стены футах в десяти от меня.
   - Мистер Эдвард, веревка! - Я высунулся из окна наполовину. Сзади грохотала дверь под ударами то ли слуг, то ли полисменов. Вполне возможно, промелькнула у меня мысль, тот первый скрип издал кто-то из прислуги, когда выбегал за помощью из дома...
   - Некогда, - быстро сказал мистер Эдвард. - Прыгай, я поддержу.
   - Но...
   - Прыгай!
   Я свесил ноги наружу, на секунду задержался, сидя на подоконнике, а затем оттолкнулся и полетел в темноту. Буквально в тот же миг мягкая, обволакивающая сила подхватила меня и бережно опустила на землю. Я прижал к боку саквояж и ринулся между домами, как можно дальше от (а я верно догадался!) свистков полиции и криков жильцов дома номер 13 по Ломбардной. Справа от меня несся призрак мистера Вулворта, слева - сэра Доджа. "Дикая охота, - пронеслось у меня в голове, - натурально... Своры псов не хватает... хотя нет, лучше без псов".
   Вприпрыжку я пронесся несколько кварталов, петляя, как заяц. Завидев темный парк, я направился туда - перевести дух и наконец-то получить ответы на свои вопросы. Нырнув в беседку, с трех сторон увитую плющом, я плюхнулся на скамью и сложил руки на груди. Грозный мой вид несколько портило то, что я задыхался.
   - Теперь я хочу услышать объяснения. Желательно начать с того, почему вы покушались на меня и, возможно, убили еще двух людей.
   Сэр Додж покосился на мистера Эдварда и возмущенно фыркнул:
   - Как я уже сказал, я не имею ни малейшего отношения к тем смертям.
   - Но меня-то вы утопить пытались!
   - Пытался. Я не отрицаю. Но в тот момент я думал, что вы, молодой человек - убийца.
   Такая странная логика меня удивила и я кивнул, ожидая продолжения.
   - Тот самый убийца, что лишил жизни профессора Лэвлинна и бедного мальчика. По описанию вы подходили, и вертелись вокруг миссис Вулворт.
   - Я расследовал! - Возмутился я, но мистер Эдвард, все так же дружелюбно обратился ко мне:
   - Давайте послушаем, как это выглядело с точки зрения сэра Доджа, Томас.
   - Благодарю вас, Эдвард. Я следил издалека за всеми, кто так или иначе был причастен к созданию либо использованию моего аппарата. Один раз я сам видел убийцу - только в тот момент я не знал, что он опасен, и позволил ему проникнуть в дом мистера Шеппарда, кузена профессора Лэвлинна. Молодой, худощавый, примерно вашего роста, мистер Флендерс. Затем случилось второе убийство, на этот раз в университете, и, подслушав, как идет расследование, я обнаружил, что Шотландцы напали на след неизвестного, по описанию молодого, высокого человека. Под подозрение попал некий мистер Булль, вернее некто, представившийся им, поскольку никаких дяди и племянника Буллей не существует.
   Я досадливо прицокнул языком, но продолжил слушать. Жаль, что Дэф засветился.
   - Я направился к миссис Вулворт, и застал там вас. Вы задавали вопросы и выглядели очень подозрительно...
   Тут меня осенило. Я понял, что такого знакомого было в том странном чувстве, охватившем меня, когда мистер Эдвард пугал грабителей. Присутствие потусторонней силы, не желающей, чтобы вы находились там, где находитесь... только сильнее в десятки раз.
   - Вы там были, - торопливо сказал я. - Теперь я понял... это вы свалили на меня аппаратуру!
   Призрак сэра Доджа кивнул. Я посмотрел на мистера Эдварда - он молчал, и лицо его было удивительно спокойным.
   - Значит, это вы посещали дом миссис Вулворт и издавали загадочные звуки. Что же, с этим понятно. А что потом? - Я почувствовал, что мое уважение к мистеру Эдварду возросло - он не нарушил обещания, данного себе, и не появлялся более в доме вдовы после нашего разговора на остановке паробуса. - Потом вы отправились вслед за мной, полагаю?
   - Да, мистер Флендерс. Я следил за вами до Ист-Энда, прошел в дом и, увидев, что вы собрались принять ванну...
   - Подумали, что будет очень символично и справедливо, если я умру так же, как "убивал" своих жертв, - закончил за него я. - Утопив меня, вы ушли как раз перед возвращением моих друзей.
   Вот что стоило этому поборнику справедливости начать меня топить десятью минутами позже? Тогда его застали бы Дэф с мистером Эдвардом и ситуация прояснилась бы гораздо раньше.
   - Будем считать, что с этим все разъяснилось. Но осталась еще куча вопросов. - Сказал я. - Их, думаю, мы можем обсудить, вернувшись домой. Мистер Эдвард?
   - Еще кое-что, перед тем, как мы пойдем, Томас. Сэр Додж забыл кое о чем.
   - Но что... - надулся достопочтенный призрак.
   - Извинитесь перед Томасом, сэр Додж. - Тихо попросил мистер Эдвард. Я застыл. Призрак старика приготовился фыркнуть, потом вгляделся в коллегу - тот был абсолютно серьезен.
   - Ну что... я думаю, это... я и сам собирался... - сэр Додж повернулся ко мне. - Мистер Флендерс, прошу меня простить, за то, что, будучи введенным в заблуждение, я пытался вас убить.
   - Я вас прощаю, - немного скованно ответил я. Честно признаться, такого от Эдварда я не ожидал. В этот момент он был похож на строгого судью с Янтарной улицы. Того, который, я уверен, обучался у лучших инквизиторов Средневековья. Я неловко продолжил: - А теперь мы можем идти, мистер Эдвард?
   - Конечно, Томас. И зови меня по имени. Мы же друзья.
   Я кивнул и, подхватив изрядно потолстевший саквояж, направился к выходу из парка.
  
   Оставшиеся два часа, что ушли у меня, чтобы добраться до Ист-Энда, прошли в молчании. Мне хотелось бы, чтобы при нашем будущем разбирательстве присутствовал Дэф - уж он то не даст себя обмануть. Не то чтобы я не верил в объяснение сэра Доджа: оно выглядело достаточно невероятным, чтобы оказаться правдой; просто я чувствовал в нем некую скрытность, или, если угодно, вину. О чем-то он умолчал определенно, и мне не терпелось выяснить, о чем. Мы вернулись в нашу с Дэфом квартирку около полуночи. Старикан встретил нас с обеспокоенным лицом, но, завидев обоих в добром здравии (насколько подобное может быть применимо к призраку), облегченно выдохнул и поставил чайник на огонь. Я подождал, когда Дэф усядется обратно в кресло, стащил с тарелки подсохшее печенье и буднично заявил:
   - Дэф, во время нашей эскапады мы встретили призрака сэра Доджа. - Старикан хмыкнул, а я продолжил: - Думаю, самое время всем нам сесть и обсудить те факты, что нам известны. Кстати, вы с Эдвардом были в Палате Патентов, ничего там не нашли?
   Дэф покачал головой, поднялся и сдержанно поклонился.
   - Дэф Мур, к вашим услугам.
   - Сэр Оливер Додж, к вашим.
   Покончив с церемониями, все расселись. Я забил для Дэфа трубку, протянул ему и задал первый вопрос, мучавший меня всю дорогу от Корнхилла:
   - Скажите, сэр Додж, как именно вы умерли?
   - В своей постели, - с достоинством ответил старый призрак. - От осложнений после воспаления легких.
   Вот и еще одно привидение, оставшееся на земле по неизвестной причине. Я попробовал зайти с другой стороны.
   - И все время после смерти вы следили за судьбой аппарата?
   - Можно сказать и так. - Призрак отчего-то смутился. - Я не сразу привык к своим новым возможностям и научился ими управлять. Поначалу не мог воздействовать на предметы, но со временем...
   Я сделал мысленно пометку, что у сэра Доджа в рукаве может быть припрятано бог знает что. Если уж Эдвард за такой краткий срок научился, как испугать банду головорезов появлением в виде скелета... трудно вообразить, на что способен старый сэр, который вот уже два года как пребывает в состоянии потусторонней субстанции.
   - Я пытался связаться... установить контакт с тобой, Эдвард. Ты не являешься медиумом, поэтому для меня оставался только один способ достучаться до тебя, попробовать показать, что я рядом... - Признался сэр Додж.
   - Контакт... со мной. Через устройство? - Внезапно Эдвард подался вперед.
   - Да. - Было видно невооруженным глазом, что сэр Оливер испытывает крайнюю неловкость, обсуждая дела столь деликатные в присутствии двух посторонних. Я почувствовал некую зацепку и мысленно прокричал, надеясь, что Эдвард меня услышит: "Давай, дави дальше!".
   Мистер Вулворт чуть сжал челюсти и рюмка, стоявшая неподалеку, задребезжала.
   - А в тот день, когда я... Вы тоже пытались установить со мной контакт? - Выдавил Эдвард, а я чуть не задохнулся, поняв, к чему он клонит.
   - Да, дорогой мой друг. Боюсь, я... послужил причиной того, что ты теперь находишься в этом состоянии. - Сэр Додж, признавшись, опустил голову. Я вскочил:
   - Состоянии? Находится? Да вы убили его!
   - Да. - Сказал старый призрак. - Я его убил.
  
  
  
  
  
  Глава 9
  
  
  "В каждом расследовании бывают моменты, - сказал инспектор своему
  помощнику, констеблю Джону, - когда кажется, что все нити потеряны,
  и убийца сумел уйти от возмездия. - Инспектор назидательно поднял палец.
  - Но так только кажется".
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   - Мой аппарат, - после долгой паузы продолжил сэр Додж, - хоть профессор Вулворт и относился критически к большинству его возможностей, может не только связывать людей на расстоянии. В конце концов, есть телеграф, и пресыщенному человечеству пока его должно быть довольно. Незачем бежать вперед, к прогрессу, с такой охотой и жадностью. Но способность говорить с умершими, с духами... Подумайте, как много бы отдал каждый из нас даже за один-единственный разговор с покинувшими нас родителями, друзьями, любимыми... Я потерял сына. Не скрою, что моя увлеченность, даже одержимость этим аппаратом всецело была вызвана желанием сказать ему то, что я не успел сказать при его жизни. Но смерть забрала меня раньше, чем я завершил свои разработки. Я надеялся, Эдвард, что вы продолжите работать в том же направлении, но...
   Мистер Вулворт смотрел на своего наставника с мрачностью, винить за которую его не стал бы даже Господь. Я неловко поерзал на диване; Дэф положил руку мне на колено, словно бы прося не вмешиваться. Но я всего только хотел сказать, что теперь, когда убийца мистера Вулворта найден, он ведь может покинуть наш мир, а, значит, миссия наша выполнена. Но, судя по тому, что Эдвард никуда исчезать не собирался, он остался среди живых не потому, что не был отомщен. Значит, подумалось мне, дело все же в аппарате.
   - Я пытался подтолкнуть вас в правильном направлении... - Старый призрак старался говорить со спокойным достоинством, но в речи его то и дело проскальзывали нотки вины и глаза умоляли о прощении. - Подсунуть формулу. Испортить часть прибора. Но это еще больше укрепляло вашу решимость двигаться по своему пути, что, конечно, достойно уважения. Мои силы как призрака все возрастали - вернее, росло умение. Но что толку? Вы не слышали меня. А затем Лэвлинн стал проявлять неуместный интерес к моему... - сэр Додж кашлянул, - к нашему изобретению. Меня это привело ко вполне естественному опасению, что ничего хорошего отсюда не следует. Еще когда я был жив, он писал мне, выспрашивая подробности о возможностях аппарата. Я старался отвечать ему уклончиво, но не слишком, чтобы чрезмерными тайнами не подстегнуть лишнее любопытство. Мол, аппарат еще далек от завершения и так далее... Необходимо было предупредить вас, потому я... кое-что перенастроил в аппарате, и когда вы пришли в лабораторию, попытался связаться с вами. Но что-то пошло не так. Вместо того, чтобы наладить подобие общения между нами, аппарат каким-то образом воздействовал на вас, и... я скрылся, в ужасе от содеянного. Простите ли вы меня?
   Мистер Вулворт, судя по тому, каким бледным стало его лицо - оказывается, призраки тоже выражают эмоции, - всеми силами пытался исполнить просьбу друга. Вернее, уже бывшего друга. Он тихо ответил:
   - Нет. Не могу, сэр Додж.
   - Но, Эдвард... - старый призрак отшатнулся, как от пощечины.
   - Я всего-то вел свои исследования не так, как вам хотелось, а вы все не оставляли меня в покое. И теперь я мертв, мои труды и аппарат украдены, а моя жена... - он покачал головой. - Полагаю, лицемерное согласие вас не устроит, а простить вас от всего сердца я не в силах.
   - Но, может... позже, когда боль утраты будет уже не так велика... - потерянно прошептал сэр Додж.
   - "Позже" - теперь для нас, сэр Оливер, понятие, почти приблизившееся к вечности. - Только и сказал Эдвард и отвернулся к окну.
   В комнате повисла гнетущая тишина. Я, как всегда в подобных ситуациях - то есть, не в присутствии кучи призраков, а при сцене личной и драматической, - принялся преувеличенно деловито разливать чай. Но надолго занять себя этим не получилось - чашки-то было всего две.
   - Господа... привидения. - Подал голос Дэф и я с трудом удержался, чтобы не испустить громкий вздох облегчения. Все же мой старый напарник, пожалуй, единственный человек, способный найти выход из любой ситуации. - Я, со всем уважением к вашим чувствам, конечно, все же хочу напомнить, что убийца, лишивший жизни двух людей, все еще на свободе, аппарат пропал и неизвестно кто и как его собирается использовать...
   - Может, последователи Лэвлинна пытают им психов, - пробурчал я.
   - А мы с моим юным другом все еще находимся в опасности из-за участия в этом деле.
   Я тут же догадался, что Дэф давит на чувство ответственности.
   - Да, мистер Мур... - Эдвард собрался и снова принял вид вежливый и спокойный. - Прошу прощения. Мистер Флендерс, будьте так любезны, достаньте письма, что вы захватили с собой, покидая дом профессора Лэвлинна.
   - "Томас, достаньте письма", - поправил я его, выдавливая из себя улыбку. - Мы же друзья, помните?
   Но Эдвард на меня даже не посмотрел. Я пожал плечами и вывалил на стол груду бумаг из саквояжа. Мы с Дэфом разбирали их, попивая горячий чай, который пришелся как нельзя кстати, учитывая двух сердитых призраков неподалеку. От них шел явственный холодок.
   - Ничего... - через некоторое время подытожил я. - Просто удивительно. Не может такого быть, чтобы не единого клочка, ни записки, ни упоминания... Хотя, постойте. - Я достал из кармана смятый конверт. - Это я подобрал со стола чуть раньше появления сэра Доджа, и решил, что письмо необычное.
   Расправив бумагу, я выложил конверт на стол. И впрямь, странно - обратного адреса нет, почтового штемпеля тоже - значит, письмо передали лично. Я вытащил из конверта листок бумаги и прочитал вслух:
   - "Многоуважаемый мистер Л. Наши общие друзья крайне недовольны задержками в деле, скорейшее решение которого выгодно вам в том числе. Наши друзья вынуждены напомнить, что, если вы не предоставите нам искомое устройство в указанные вами же сроки, они будут вынуждены разорвать с вами всякие отношения (и в дальнейшем отрицать даже намек на то, что они когда-либо существовали) и обратиться к альтернативным вариантам. Так же считаем своим долгом уточнить, что всякие попытки разорвать нашу договоренность с вашей стороны, равно как и попытки сообщить об этой договоренности третьим лицам, будут иметь очень неприятные последствия. Желаем Вам всего наилучшего". - Я сложил письмо. - Похоже на шантаж.
  
   - Канцелярным языком написанный шантаж, - проворчал Дэф, попыхивая трубкой.
   - Это для таинственности, - отмахнулся я. - Значит, профессор Лэвлинн не смог доставить требуемое - а я думаю, все тут согласятся, что речь идет о нашем аппарате, - либо же попытался сбежать, и был "наказан". Это все хорошо, в смысле, плохо - но нисколько не приблизило нас к раскрытию того, кто же эти самые таинственные "друзья".
   Что-то еще не давало мне покоя, и я, дабы обрести его в приятном аромате "Седого графа", заварил еще чаю. Спустя несколько минут, которые были потрачены мною на постукивание ложечкой по краю чашки, а моими подельниками - на вялые обсуждения загадок, я воскликнул:
   - Эврика! Я вспомнил! - Когда взгляды присутствующих обратились на меня, я торжествующе воздел ложку (сэр Додж, как мне показалось, облегченно прикрыл глаза, избавившись от раздражающего его постукивания) и заявил: - Я совершенно точно видел такое же письмо у мистера Эдварда дома! Ну, не такое же, оно было адресовано ему, а не Лэвлинну.
   Дэф оживился:
   - Замечательно! Два письма - это уже что-то!
   - Я не помню ничего подобного этому письму, - возразил мистер Вулворт. - Я бы не забыл...
   - Всякое бывает, мистер Эдвард. - Снисходительно произнес я. - Науке неизвестно, что происходит с памятью умершего после того, как он... ну, умрет. Вполне возможно, что вы даже не читали его, просто отложили конверт на потом. Я мог бы сбегать прямо сейчас... правда, вернусь уже под утро...
   - Я возьму на себя смелость предложить свою помощь, - пождав губы, сказал сэр Додж. - Призраки передвигаются быстрее живых, а в обращении с предметами я достиг, как мне кажется...
   - Хотя, - я прервал старого ученого без малейшего зазрения совести, - сейчас действительно уже поздно, письмо никуда не денется. Завтра я съезжу к миссис Вулворт, заодно проверю, как она там.
   Как я ни старался, а доверие мое к сэру Доджу ничем не напоминало крепкий раскидистый дуб, выражаясь языком поэтов. Скорее уж вялый росток. Мистер Вулворт, вон, запахи может создавать... а для сэра Доджа, наверное, подделать пару строчек вообще дело пустяковое. Я уж было даже подумал, а не сделал ли он это, пока письмо Лэвлинну лежало у меня в кармане, но решил, что впадаю в излишнюю мнительность. Будь у старого призрака такие возможности, он бы не стал являться нам и предлагать помощь. Или стал бы? Я запутался, но решил, что утро вечера и впрямь мудренее, как говорила моя бабушка. К тому же второй взлом за день - а представить, что миссис Вулворт, при всей ее доброте и ангельском терпении, пустит меня глубокой ночью в дом "проверить еще раз кое-какие улики", я никак не мог, - это было уже слишком. Пожелав всем спокойной ночи, я удалился наверх, в свою спаленку.
  
  
  
   Утро следующего дня выдалось хмурым - небо над Лондинумом заволокло тучами, но хоть не капало, и то хорошо. Я поджарил гренки на чугунной сковороде. Дверца печки совсем разболталась, и я обещал себе, что первым делом, когда мы закончим с этими потусторонними загадками, починю ее. Кстати, оба призрака куда-то пропали. Хотелось бы думать, что помирившись, они удалились под сень каких-нибудь струй и там обмениваются опытом. Но что-то мне подсказывало - Эдварду понадобится больше времени, чтобы простить учителя. Не вечность, конечно, но и не один день.
   На кровати затряслась груда одеял. Это Дэф проснулся и пытался из-под них выбраться. Наконец наружу высунулась рука и требовательно подвигала пальцами. Я, еще только завидев первые признаки "одеялотрясения", раскурил трубку, и теперь подал ее Дэфу. Гора в клеточку и полоску, как и положено вулкану, принялась выпускать дым из верхушки.
   - Как думаешь, Дэф... - Я выложил гренки на тарелку, выскреб остатки чуть прогоркшего масла и размазал по хрустящей, золотистой корочке. - Как скоро мистер Эдвард простит сэра Доджа?
   - Это зависит от того, - хрипло произнесла гора, и можно было бы подумать, что ответствует мне древний оракул из недр горы Парнас*, - как скоро сэр Додж попросит прощения.
   - Но он ведь уже просил, - мое удивление не помешало мне ловко и совершенно поровну раскидать чудом сохранившийся в горшочке джем. Да уж, с этой беготней я совершенно забыл о пополнении запасов.
   - Просил, но не так. Он оправдывал свой поступок, малыш. В каждом слове - тем, что вынужден был так поступить. И однако же, чувствовал свою вину, но не за то, что следовало бы. Он ведь случайно убил мистера Вулворта. Без злого умысла. Но жалеет он о другом... что так и не сумел достучаться до ученика, перетянуть его на свою сторону. И мистер Вулворт это чувствует, потому и простить не может.
   - Держи свой хлебец, мудрая гора. - Я подвинул тарелку ближе к Дэфу. Он высунул из одеял голову - волосы у него растрепались и торчали вокруг головы, как чудной седой венчик. - И скажи мне... Почему мистер Граффад назвал тебя "Элдж..."?
   Мысль ошарашить Дэфа этим вопросом с утра, когда он еще недостаточно проснулся, чтобы отбрить меня сходу, пришла ко мне внезапно. Старикан вздохнул и, выпростав из-под одеял вторую руку, ухватил гренок.
   - Не думаешь же ты, что меня действительно кличут "Смерть". - Он захрустел, как хлебом, так и костями. - Когда-то я носил другое имя. Имена вообще, как костюмы - изживают свое и их выбрасывают на помойку. Или прячут в сундуке.
   - Ты сделал что-то... ужасное? - Я справился со своим гренком гораздо быстрее, и уже допивал чай.
   - Почему сразу ужасное, Томас... - недовольно пробурчал Дэф. - Думаешь, я убил кого-то? Нет, просто совершил большую глупость... или поступил разумно, тут уж как посмотреть. Решил на какое-то время спрятаться... но я слишком люблю этот город, чтобы бежать в Галлию, или, скажем, покупать билет на дирижабль до Испанских Штатов. Так что выход был только один - сменить имя и прослойку общества. Последнее, уверяю тебя, куда действеннее, чем переезд в другую страну. Если мои старые знакомые встретят меня тут, на Сомерсет - хотя даже в сюрреалистическом романе какого-нибудь Свифта невозможно себе представить такое, - они всего-то подумают, что я "кого-то им напоминаю".
   Я подумал, что имен, начинающихся на "Элдж-" не так уж много, и все, какие я знал, давались детям в аристократических, родовитых семьях.
   - А глупость... или мудрость - это было из-за женщины? - Спросил я, немного погодя.
   Дэф вытер пальцы о плед и недовольно забурчал:
   - Тебе больше не к чему применить свои внезапно проснувшиеся способности сыщика? Прям покоя не даешь... Лучше помоги мне выпутаться. Где наши привидения?
   - Разбежались. Испугались моего дознавательского гения, - съязвил я. - Упражнения делать будешь?
   - А как же. - Дэф присел пару раз, согнулся-разогнулся а затем, заплетя ноги в какой-то невообразимый узел, плюхнулся на пол. Прикрыл глаза, положил кисти рук на колени и загудел. Я принялся мыть посуду, напевая про "Бетти и Петти". Старикан как-то пытался приучить меня к этим восточным "погружениям", но я либо тупо пялился в стенку, либо попросту терял сознание. Дэф говорил, что я ухожу слишком глубоко.
   - Бетти и Петти пошли на лужок, ай-да-ди-ду-да-да... - Тихонько пел я, стараясь попасть в тон мычанию Дэфа; так мне показалось, будет забавнее. - И взял с собой Петти свой верный рожок, ай-да-ди-ду-да-да...
   Внезапно мне почудилось, будто что-то мягко ухватило меня за солнечное сплетение и дернуло вверх. Несколько мгновений я изумленно лицезрел, если можно в данном случае употребить это слово, собственный затылок, а потом та же сила втолкнула меня обратно. Никаких неприятных ощущений не было, не то что во время утопления. Я заозирался, выискивая взглядом мистера Эдварда - насколько я помнил, подобные "толчки" были в его духе, но призрака не увидел. Помотав головой и решив, что лучше забыть об этом, я продолжил мыть посуду - ее накопилось предостаточно, перед этим я использовал последнюю чистую тарелку, - однако петь перестал.
   Дэф закончил свое "Подражание шмелю" и, распутав ноги, с кряхтением встал. Как по команде, к последней вычищенной кастрюле вернулись призраки - они пролетели сквозь стены с двух разных сторон, стараясь не смотреть друг на друга.
   Старикан собрал саквояж, оделся поприличнее; я чудом нашел одновременно чистый и целый костюм в шкафу и по знаку Дэфа направился на улицу.
  
   Примерно к тому времени, как обычные люди готовились к ланчу, мы столпились напротив дома миссис Вулворт. Хотя видимая "толпа" состояла из двух людей - меня и Дэфа, который, похоже, подправил свое здоровье гудением и снова стал бодр и свеж, как маргаритка.
   - Главное, не столкнуться с мистером Эдгаром, - меня передернуло. - А то еще снова отвезет за город, только вернусь я таким же прозрачным, как мистер Вулворт... Сэр Додж, не сочтите за труд...
   Я не договорил, а старый призрак, кинув на меня неодобрительный взгляд свысока, уже поплыл к дому. Как будто не он вчера предлагал на ночь глядя лететь через пол-Лондинума за письмом... И вообще, манера передвигаться мистера Эдварда мне нравилась больше. Он в основном шагал, как и мы, живые - это выглядело куда менее жутко. Уже через минуту сэр Додж вернулся и покачал головой.
   - Ну, я пошел. - Отряхнув цилиндр, я нахлобучил его на голову и широким, уверенным шагом направился через дорогу. Постучав, я принялся гадать, кто откроет мне дверь - миссис Шульц или мисс Шульц? Но судьба была благосклонна ко мне - меня приветствовала сама хозяйка дома. Она, казалось, изрядно удивилась моему визиту.
   - Дражайшая миссис Вулворт, - расшаркался я. - Не беспокойтесь, я отниму всего пару минут вашего драгоценного времени. Еще один короткий взгляд на корреспонденцию вашего мужа... похоже, у нас появилась зацепка.
   Бедная женщина была ошарашена как фактом моего появления, так и напором, с которым я стал протискиваться в дом, и могла только несмело щебетать что-то о том, что скоро вернется ее шурин, а в последнее время он не в духе. Я уверил ее, что ни в коем разе не намерен с ним встречаться (что было правдой), и что мне всего-то надо "одним глазком посмотреть на письма" (что было вопиющей ложью). Кабинет мистера Вулворта до сих пор содержался в полном порядке, видимо, миссис Вулворт оставила все, как было при ее муже. Но вскоре, перекладывая туда-сюда почту, я понял, что ошибался. Слишком много бумаг с размашистым почерком и кляксами, счета и тарелка с печеньем на краю стола... Миссис Вулворт подтвердила мои подозрения - кабинетом пользовался брат покойного. Я забеспокоился, ведь он мог выкинуть все письма, не имевшие для него цены либо непонятные... а, если послание для мистера Эдварда было написано так же мутно, как и для профессора Лэвлинна, ручаюсь, его брат ничего не понял. Но мне повезло во второй раз - искомый конверт я нашел в одном из ящиков. Я отвлек миссис Вулворт, провернул нехитрый трюк с подменой и преувеличенно аккуратно вернул в ящик совсем другое письмо. Нужное мне уже лежало в кармане. Я даже осмелился поцеловать миссис Вулворт руку, уходя, так был рад. Перебегая дорогу, я заулыбался, строя заговорщические рожи. Добравшись до старикана и двух призраков, не откладывая на потом, я вытащил из конверта, на котором значилось: "Мистеру Э. Вулворту" листок и тихо стал читать:
   - "Многоуважаемый мистер В. Нам стало известно, что вы имеете доступ к некоему аппарату, крайне важному для очень влиятельных лиц. Эти лица были бы бесконечно признательны, если бы вы согласились сотрудничать, разумеется, взаимовыгодно для обеих сторон. Мы уверяем вас, что вы никоим образом не пожалеете о данном сотрудничестве. В эту пятницу, 24 числа в семь часов вечера, будьте любезны посетить клуб "Карлтон", и вы получите ответы на все ваши вопросы, а также небольшую сумму денег, призванную возместить те неудобства, которые может доставить вам исполнение нашей просьбы. Не сомневайтесь, если вы примете наше предложение, сумма будет гораздо более чем скромная. Ваше имя будет внесено в списки посетителей. С наилучшими пожеланиями, Друзья".
   - Я не помню этого письма... - упрямо, и все же с некоторой ноткой отчаяния в голосе повторил вчерашние слова мистер Вулворт.
   - Все очень просто, мистер Эдвард... - я опустил руку с письмом. - Вы не помните, потому что не читали его.
   - Но оно вскрыто, значит...
   - Оно, скорее всего, предназначалось вам, но вскрыл и прочитал его другой мистер Э. Вулворт. Ваш брат. - Я досадливо хмыкнул. - Пятница, двадцать четвертое... м-м-м... это сегодня. Судя по состоянию бумаги и сгибам, я бы сказал, что пришло оно почти сразу после вашей смерти...
   - Малыш... - с тревогой произнес Дэф. Я почувствовал сверлящий взгляд между лопаток, обернулся и... на меня надвинулось красное лицо, а огромная ручища ухватила меня за воротник.
   - Какая удача, сразу оба прохвоста! - низко, угрожающе прорычал мистер Эдгар. - Не думал, что у тебя хватит наглости заявиться сюда после того, как ты так ловко обвел меня вокруг пальца. Не вздумай даже дернуться, старикашка, иначе я этому молодчику руку сломаю, и он больше не сможет мухлевать в карты.
   Дэф задрал подбородок и бакенбарды его грозно встопорщились.
   - Я и не думал сбегать, ибо в этом нет никакой нужды, сэр. - Сказал он. - А теперь, если вы отпустите моего помощника, мы сможем прогуляться до кофейни и спокойно поговорить...
   - Ну уж нет! - Хрипло заявил мистер Эдгар. - Я хочу, чтобы он прямо здесь и сейчас объяснил мне...
   С этими словами злющий как черт брат Эдварда потянул меня за шиворот вверх к своему лицу, словно хотел откусить мне нос. Я инстинктивно ухватился пальцами за его руку, надеясь ослабить его хватку, и понял, что письма нет. Неужели я уронил его? Пусть так, теперь главное - не смотреть вниз, чтобы Эдгар не заметил его...
   - Вы собираетесь трясти этого молодого джентльмена прямо посреди улицы? - Невозмутимо спросил Дэф. - На виду у полисмена... - Старик указал на стража порядка, прогуливавшегося неподалеку, затем на дом миссис Вулворт. - И на глазах вашей невестки?
   Взгляд мистера Эдгара полыхнул злобой, но он отпустил ворот моего сюртука и даже попытался пригладить его, щерясь в улыбке - полисмен как раз проходил мимо.
   - Хорошо. - Прошипел Эдгар. - Пройдем в кофейню... но одно лишнее движение - и просто сломанной рукой вам не отделаться.
   Я незаметно обернулся - призраков не было видно. Сказать по правде, я надеялся, что мистер Эдвард применит свое умение к брату, напугав его так, что тот унесется прочь, но отчего-то оба наших привидения решили исчезнуть. Скользнув взглядом по тротуару, я с облегчением заметил, что конверт тоже пропал и облегченно выдохнул. Я понял, куда делись сэр Додж с Эдвардом - кто-то из них выхватил письмо из моих пальцев и сейчас кладет его обратно в ящик стола. Это придало мне силы - неизвестно, как повернулось бы все, не найди мистер Эдгар своего "приглашения в театр". Мы с Дэфом, стараясь выглядеть не как две овечки, ведомые злым волкодавом на заклание, а как почтенные джентльмены, прогуливающиеся в компании не столь уж почтенного, двинулись к кофейне. Название мне показалось знакомым - уж не в ней ли вкушал свои булочки мистер Эдвард, когда был жив? Так или иначе, мы вошли, чинно расселись (правда, общую картину портил скрип зубов Эдгара) и заказали по чашечке кофе. Я, подумав, добавил еще и пару больших эклеров к заказу. Провалиться мне на этом месте, если мы вдвоем с Дэфом не сможем задурить Эдгару голову настолько, что через двадцать минут он будет сама доброта и покладистость... и оплатит все, что принесут.
   - Мистер Вулворт... - медовые речи Дэфа потекли из его уст, и никакой эклер не сравнился бы с ними в сладости. - Ума не приложу, почему вы решили, что наше дело не продвигается, или, тем паче, мы его забросили... Там, на улице, мы ждали именно вас. Мой помощник нанес визит миссис Вулворт, но, обнаружив, что вас нет дома, счел благопристойным дожидаться вас снаружи.
   - Хорошо, пусть так. Где устройство?
   Мистеру Эдгару, похоже, понятие "раскаяния" было неведомо. Дэф сделал вид, что и не ждал никаких извинений по поводу возведенной на нас напраслины и подвешенного в воздухе меня, и продолжил:
   - Мы вплотную приблизились к местонахождению устройства, мистер Вулворт. Пара дней...
   - Меня это не устраивает. И не говорите мне, что вам надо "лишь еще чуточку денег", чтобы завершить поиски. Устройство мне нужно сегодня! - И Эдгар стукнул кулаком по столу, так что чашки зазвенели. Я подумал, что передо мной сидит яркий образчик преимуществ джентльменского воспитания перед деревенским.
   - Не знаю, в курсе ли вы, мистер Вулворт... - Дэф задумчиво почесал подбородок. - Что двое людей, замешанных в этом деле, убиты?
   Это немного охладило пыл нашего краснолицего собеседника. Он даже умудрился выдавить из себя вежливую улыбку, когда на звон посуды прибежал официант. Уверен, никогда еще в этой кофейне заказ не приносили так быстро. Дождавшись, когда официант отойдет, Эдгар наклонился к нам и прошептал:
   - Убиты? - Меж бровей у него пролегла глубокая складка, означавшая, должно быть, тяжелую работу мысли. - Тогда мне тем более надо побыстрее... Я хочу сказать, - поправился он, - что вы должны приложить все усилия к тому, чтобы разыскать аппарат, понимаете?
   - Естественно, мистер Вулворт. Даже более чем вы думаете.
   - А зачем вы приходили? Какие новости?
   Я так и думал. Пять минут - и мистер Эдгар озадачен и почти спокоен. Оставь я его с Дэфом наедине еще на час, он, пожалуй, женится на старикане.
   - Обнадеживающие, - улыбнулся Дэф. - Самые что ни на есть. Мы вышли на след. - Самое интересное, мой напарник говорил чистую правду. - Но именно сейчас крайне необходимо, чтобы нам не мешали. А пришли мы затем, чтобы попросить вас, мистер Вулворт... Нет, нет, не о деньгах. Видите ли, со всеми этими убийствами... Я не хочу сказать, что имеется прямая угроза для жизни, но все же было бы лучше, если бы вы отправили миссис Вулворт, скажем, к себе домой, в имение. Деревенский воздух пойдет ей на пользу.
   Я восхищенно пнул под столом дэфов башмак. Ай-да старикан... так ловко и вместе с тем проницательно провернуть подобное... Краем глаза я заметил стоящего в углу мистера Эдварда, и взгляд его, направленный на Дэфа, был такой... такой, что, наверное, оба брата могли бы поспорить о чести пасть ниц перед Дэфом. Только призрачный мистер Вулворт имел куда более веские основания.
   Тем временем Эдгар закивал.
   - Да, вы правы, пойдет на пользу... да и Маргарет забросала меня письмами с просьбой вернуться, а так ей будет компания. Так и сделаю, сегодня же. - Тут мистер Эдгар вспомнил, что он злобное чудовище и, снова налившись кровью, прохрипел: - Я полагаюсь на ваше слово, и жду аппарат послезавтра. Не позже. И если вы меня обманете...
   - Вы упрячете нас за решетку до конца наших дней, да, мистер Вулворт, мы знаем, - проворковал Дэф. - Что же, нам пора откланяться... и, сэр, учитывая, что за нами - или за вами, - вполне могут следить, я бы посоветовал нам выйти из кофейни порознь. Мы с помощником... - я поспешно вскочил. - Пойдем первыми. Вы же, выйдя, сделайте вид, что гуляете, пройдитесь по улице, домой сразу не идите. Поглядывайте по сторонам... может, заметите кого.
   Раскланявшись, мы с Дэфом покинули кофейню. Эклеры там подавали вкусные - пальчики оближешь. Я в который раз подивился внушаемости некоторых людей. У мистера Эдгара, оставленного, как я и предполагал, оплачивать наш счет, не возникло ни единого вопроса. Например - так уж ли необходимо делать вид, что мы незнакомы, выходя из кофейни, если пол-улицы видело, как он нас туда втащил, да и сидели мы за столиком у застекленного окна.
   Нырнув между домами, мы выскочили на соседнюю улицу и почти сразу запрыгнули в так кстати подошедший к остановке паробус. На втором этаже почти никого не было, и мы уселись там. К нам присоединились оба призрака.
   - Конверт мы вернули на место, - сообщил сэр Додж. - Вернее, Эдвард вернул, я лишь подсказывал. Вы удивительно быстро учитесь удерживать на весу предметы, мой дорогой коллега.
   Удивительно, но Эдвард даже улыбнулся. Похоже, решил, что постоянной мрачностью он ситуации не улучшит, а вот испортить нам, живым, настроение... Похвальная забота, особенно учитывая, что она была проявлена в ущерб собственным чувствам.
   - Итак, джентльмены... - Дэф снял цилиндр, ухмыльнулся довольно, как кот, затем подставил лицо солнцу, а всклокоченную седую шевелюру - ветру. - На улицу Святого Джеймса!
  
   Галлы никогда не упускали возможности высказать колкость в адрес британцев, это общеизвестно. Однако же, в некоторых их насмешках можно найти зерно истины, а некоторые бьют не в бровь, а в глаз. Галльские писатели, братья Гонкур, как-то написали: "Если два британца окажутся на необитаемом острове, первым делом они учредят клуб". Верное замечание, должен признать. Даже у нас, в районе Белой Часовни, имелось несколько клубов. Частенько "Клуб любителей паштета" устраивал драки с "Эльскими Джентльменами", а в "Чистоте и Милосердии" обстряпывались такие темные дела, что даже у бывалых Добрых Парней стыла кровь.
   Попасть в клуб было не так-то просто. Я имею в виду, настоящий, а не "Грандиозное общество бифштексов", где достаточно было заплатить членский взнос и заявить, что любишь мясо с кровью. В иных членство нельзя было купить ни за какие деньги.
   Элитарность клуба "Карлтон", основанного самим Веллингтоном, в подтверждении не нуждалась. Мы вышли на улицу Святого Джеймса со стороны одноименного парка. Дэф купил "Лондинумские новости" у удивительно опрятного мальчишки-газетчика (не удивлюсь, если их пускают в этот район только при наличии башмаков) и, прислонившись к кованой ограде дома напротив клуба, сделал вид, что читает. Я, стоя рядом с ним, окинул взглядом зарешеченные окна клуба, зеркальные двери и швейцара на входе.
   - Пожалуй, внутрь нас не пустят, - с сожалением сказал я.
   - Конечно, не пустят, мальчик мой. - Ответил старикан.
   - Мы можем попросить помощи у мистера Вулворта, он проникнет туда незамеченным.
   - Как удобно, да? - проворчал Дэф.
   Мне, наверное, показалось, но было похоже, что Дэф недоволен легкостью решения проблемы. И действительно, призрачность Эдварда разом лишала нас всех сложностей. Помню, мы как-то пробрались с Дэфом в Королевский оперный театр, так для этого я ограбил восковой музей, утащив ордена с фигуры Наполеона, и с их помощью Дэф выдавал себя за галльского посла. Теперь же...
   - Тогда зачем мы здесь? - спросил я.
   - О чем будет идти разговор между братом мистера Вулворта и таинственными "друзьями", нам поможет узнать сам мистер Вулворт, - ответил Дэф, перелистывая газету. - А вот потом, когда эти "друзья" выйдут, мы проследим за ними...
   Я уже открыл было рот, чтобы указать на то, что и с этим может справиться Эдвард, но смолчал, не желая расстраивать Дэфа еще больше. Я прекрасно помнил свою досаду, когда понял, что письма Лэвлинна могли бы мне достаться куда проще, причем львиную ее часть составляло именно ощущение своей ненужности. Сказать по правде, мистер Эдвард и сам мог бы вести расследование. Единственное, что могли предоставить ему мы, так это общение с живыми людьми, однако, при распутывании преступления крайне редко случается так, что злодеи все выкладывают, как на духу.
   Чтобы не привлекать излишнего внимания, мы с Дэфом вернулись в парк Святого Джеймса, и до половины седьмого мучительно скучали, прогуливаясь по его идеально ровным дорожкам. Небольшое оживление произошло, когда мы завернули в проулок, чтобы изменить внешность; без десяти семь я и старикан, все с той же газетой под мышкой, снова стояли напротив клуба.
   Экипажи подъезжали один за другим, элегантно одетые джентльмены сходили с них и исчезали в дверях "Карлтона". Дэф толкнул меня локтем, когда из очередного кэба выскочил мистер Эдгар Вулворт и суетливо объяснив что-то суровому швейцару, вошел в здание.
   - Опять ждать... - пробурчал я.
   - Засада - дело такое, - философски пожал плечами Дэф. Мы пронаблюдали, как сквозь стену клуба проскользнули два призрака, которым мы изложили наш план еще в парке. Время растянулось, как это всегда бывает в ожидании. Я, чтобы умерить подозрительность клубного швейцара с пышной бородой, достал из саквояжа Дэфа блокнот с карандашом и принялся прогуливаться туда-сюда. Он сразу успокоился: журналисты, отирающиеся возле элитных клубов - обычное дело. Я и сам столкнулся с парочкой таких же, как я, молодых людей, прохаживающихся взад-вперед по улице, засунув карандаши за ухо. Здесь, помимо "Карлтона", располагались еще несколько вполне солидных клубов. Постепенно сумерки загустели; фонарщики начали свою работу по освещению улиц. Они не спеша переходили от столба к столбу, затем прислоняли лестницу, лезли наверх и что-то там подкручивали.
   Наконец, двери распахнулись и из клуба вышел мистер Эдгар с двумя джентльменами. Один из них был статный, седой джентльмен с тростью, другой же, молодой человек весьма приятной (как художник я бы даже сказал - красивой) наружности, которую портили узкие, искривленные словно бы в презрительной усмешке, губы.
   Около минуты, пока не подъехал экипаж, все трое стояли у входа в клуб. Мистер Эдгар Вулворт выглядел одновременно расстроенным и бодрым. Учитывая, что аппарата, которым так интересовались "друзья", у него на руках не было, я подозревал, что бодрость его напускная. Чем-то он смахивал на спаниеля, вьющегося у ног хозяина перед охотой, что при его габаритах смотрелось несколько комично. Призрачный мистер Вулворт вышел вслед за этими джентльменами и указал мне на них, но я и так все понял. Седой джентльмен сел в кэб, и в эту же секунду Дэф промчался мимо меня, бросив на бегу: "Твой - молодой". Он поспешил к одному из кэбов, что стояли выше по улице. Туда же направился призрак сэра Доджа. Тем временем мистер Эдгар и тот, приятный молодой человек раскланялись и разошлись в разные стороны. Следить за мистером Эдгаром смысла не было, поэтому я, с удовлетворением убедившись, что мой друг призрак движется в мою сторону, несомненно, чтобы присоединиться к погоне, с деланно-безразличным видом пошел по улице вслед за молодым джентльменом.
   Мистер Эдвард и впрямь нагнал меня. Шагая рядом, он хмуро сказал:
   - Я сейчас передам вам, Томас, содержание разговора между моим братом и тем господином...
   - Благодарю, мистер Эдвард, - тихонько ответил я, - но, если возможно, расскажите все в подробностях. Кто где стоял, что делал...
   - "Дьявол в деталях", так говорят... А мы, ученые, говорим "Истина в деталях". Ну что же...
   Молодой джентльмен шел впереди, на расстоянии десятка шагов. Неторопливо, но и не слишком медленно. А мистер Вулворт тем временем начал свой рассказ; я был почти уверен, что подобное изложение событий сейчас слушает Дэф в исполнении сэра Доджа.
   - Мой брат в клубе вел себя довольно неуверенно, что можно понять. Его провели в курительную, где джентльмены обычно обсуждают деловые вопросы - столики там расставлены на большом расстоянии друг от друга. Эдгар нервничал, и заказал виски... - В голосе мистера Эдварда я услышал неодобрение. - Вскоре зашел молодой джентльмен, подошел к Эдгару и представился как Джон Смит. Вручил ему конверт, я полагаю, с деньгами; и заказал себе кофе. Выглядел он довольно уверенно. Затем к ним присоединился пожилой господин, которого мистер Смит представил как лорда Магну**. - Я еле слышно фыркнул. Мы как раз пересекали парк Сент Джеймса. Мой "объект" не подавал никаких признаков беспокойства. - Этот пожилой господин, скажу я вам... Из очень высоких кругов. Об этом можно было понять по тому, как он себя вел, как говорил, держался... Моему брату дали понять, что искомый аппарат представляет из себя невероятную ценность. К чести Эдгара, он почти сразу признался, что устройства у него нет, на что мистер Смит ответил: "Мы знаем". Интересно, откуда... неужели они следят за домом? Но я продолжу. Они попросили моего брата приложить все усилия к тому, чтобы найти пропажу. Намекнули на интересы государства в этом деле.
   - Надеюсь, мистер Вулворт не стал им рассказывать, что подрядил на розыски двух аферистов? - буркнул я с мрачным юмором.
   - О, нет. На это у него хватило сообразительности.
   - А что с Лэвлинном? Были намеки на то, что они пытались заполучить аппарат, который хранился в университете?
   - Хм... теперь, когда вы спросили, я почти уверен, что были. Лорд Магна упомянул что-то о том, что им нужен именно аппарат из моего дома, что-то вроде "Идеальный образец".
   Мы шли по направлению к Темесис. Улицы заполнялись туманом, и силуэт мистера Смита постепенно стал таять в нем, истоньшаясь. Это заставило меня прибавить ходу. Внезапно таинственный молодой человек зашагал быстрее и резко свернул направо, в какой-то проулок.
   - Мистер Эдвард, он меня заметил. Я остановлюсь... сделаю вид, что зашел в этот дом, вы доведите его до того места, куда он направляется, и вернитесь.
   Призрак поспешил за Смитом, я же, как и сказал, повернул к скромному особняку и укрылся в тенях, подальше от фонаря.
   Прошло, наверное, не менее часа, прежде чем мистер Вулворт вернулся. Я вздрогнул, когда призрак выплыл из тумана.
   - Ну как? Выяснили, где он живет?
   - Да... - Задумчиво пробормотал мистер Эдвард. - Но он не сразу отправился домой. Какое-то время он стоял за углом, и всматривался в темноту, держа руку за отворотом сюртука... Как думаете, Томас, этот мистер Смит может быть тем самым убийцей?
   Я задумался, а призрак тем временем добавил:
   - Помните я у вас, на Сомерсет, сказал про красный свет в проулке? Что-то похожее я увидел вокруг этого джентльмена. А ведь там произошло убийство... Мне думается, он поджидал вас - хорошо, что вы задержались и не пошли дальше.
   - Вполне может быть, - запоздало ответил я, хотя после слов мистера Эдварда готов был полностью согласиться с его выводами. - Где он живет?
   - Яблоневая улица, дом восемь. Небольшой коттедж, вполне респектабельное место, судя по всему. Там горел свет и я позволил себе заглянуть в окно. Похоже, что мистер Смит снимает комнату у некой леди, которую он назвал "Мисс Сперроу". Кроме него там еще несколько постояльцев.
   - Завтра я наведаюсь туда. А сейчас... - Я освободил верхнюю губу от накладных усов. - Нам надо попасть домой, а паробусы уже не ходят, хотя... мы можем попробовать успеть на последний до Трех Королей. Не против пробежаться?
   Мы успели сесть в "Эскалибур", что избавило меня от длительной прогулки почти через весь Лондинум. Пользуясь тем, что я был единственным пассажиром на втором этаже (внизу ехал усталый клерк), я расспросил мистера Эдварда подробнее о встрече в клубе. Он постарался вспомнить все детали, причем я настаивал, чтобы свои ощущения он тоже изложил - с мистером Смитом он ведь почувствовал что-то. По всему выходило, что аппаратом заинтересовались большие шишки.
   - Правительство? - Чуть скривившись, высказал я догадку. - Но что мешало им обратиться к вам напрямую, предложить купить патент, или дать денег на разработку? Странно все это.
   - Вы правы, Томас. Какие-то удивительно грязные методы у этих "друзей"... Возможно, представители телеграфа или почты? Внедрение радио сильно повлияло бы на их благосостояние. Может, они хотят уничтожить прибор, а не использовать его?
   - Меня вот что еще интересует, - признался я, - ведь есть некая третья сила.
   - Да, те, кто украл прибор... - Согласился мистер Эдвард. - Ведь если бы это сделали "друзья", вряд ли бы они стали просить моего брата его найти. - Он помрачнел. - Боюсь, ему грозит опасность. Профессор Лэвлинн погиб, после того как "не оправдал надежд" этих самых "друзей". Они ведь намекали ему на сроки в письме, помните?
   - Значит, нам придется за два дня найти аппарат, - ответил я и тут меня посетила поистине гениальная мысль. - Или... скажите, мистер Вулворт... а могли бы вы собрать его заново?
   Призрак замер и лицо его осветилось надеждой, но затем он снова поник.
   - Хотелось бы мне ответить положительно, Томас. Но некоторые части я выписывал из-за границы.
   - Ну, хотя бы подобие прибора? Что-то, что может за него сойти при случае? Так мы получим отсрочку для мистера Вулворта, если не сумеем найти для него оригинал.
   - Это весьма... интересная идея, Томас. Но постройка потребует от нас всех сил, и, боюсь, времени на поиски настоящего аппарата у вас не будет...
   - Дэф поможет вам, а я займусь мистером Смитом и оригиналом. Я не настаиваю, чтобы вы принимали решение прямо сейчас, мы приедем домой, посоветуемся со старшими... - я усмехнулся, мистер Эдгар тоже. - Он... он ведь хороший человек. Не злой.
   Отчего-то я почувствовал потребность вступиться за сэра Доджа. Наверное, на ум пришло сравнение наших наставников, а Дэф, хоть я и любил его, как отца, был не сахар. Мистер Эдвард помолчал и, словно бы через силу, кивнул.
   - Хороший.
   - Ну вот... - Я смущенно натянул шляпу поглубже.
  
   К ночи прилично похолодало, и, сидя на втором этаже паробуса, я чертовски замерз. Дома меня уже ждал горячий чай и сюрприз в виде ветчины, свежего хлеба и пирога с вишней. Дэф выглядел весьма довольным - глаза лукаво сверкали, улыбка до ушей. Я, набросив на плечи одеяло, уселся за стол и откусил большой кусок сендвича.
   - Как обстоят дела с седым джентльменом? - Спросил я.
   - Лордом Магна? - Фыркнул Дэф. - Ни за что не догадаешься, куда нас с сэром Доджем привела слежка.
   - Надеюсь, не в Букингемский дворец?
   - Нет, но ты поразительно близок к разгадке, мой мальчик. Мы проследовали за таинственным любителем латыни по улице Святого Джеймса, свернули за угол и... прибыли на место.
   Я понимающе заулыбался, хотя основанием для этого служил скорее наш разговор с мистером Эдвардом, а не знание центра Лондинума - а Дэф выдержал театральную паузу и торжественно объявил:
   - Внешняя Контора***, мой мальчик! А джентльмен, так скромно величающий себя "лорд Магна", не кто иной как Торнтон!
   - Кто? - Наверное, стоило бы подыгрывать Дэфу и дальше, но в данный момент меня больше занимал пирог.
   - Сэр Эдвард Торнтон, Рыцарь Командор Почтеннейшего Ордена Бани****, в настоящее время посол Британии в Галлии!
  
  
  
   * Парнас - у подножия этой горы находился Дельфийский оракул. Согласно греческим мифам, у расщелины, откуда поднимались ядовитые испарения, сидела пифия на треноге и прорицала всем желающим.
   ** Magna - лат. "Великолепный".
   *** Внешняя Контора, она же Foreign Office - Министерство Иностранных дел, неофициальное название
   **** Почтеннейший Орден Бани - рыцарский орден, основанный Георгом I в 1725 году. "Рыцарь Командор" - второе по значению звание этого ордена.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 10
  
  
  "Инспектор обмакнул палец в жидкость,
  затем задумчиво облизнул его. Брови сыщика сошлись к переносице,
  на лице отразилась напряженная работа мысли.
  - Бренди, - вынес свой вердикт инспектор"
  
  "Приключения инспектора Олбрайта"
  
   - Сэр Эдвард Торнтон, Рыцарь Командор Почтеннейшего Ордена Бани! - Повторил Дэф с чрезвычайно довольным выражением лица. Я нашел довольно странным то, что напарник мой радуется могуществу и влиянию наших возможных врагов, о чем прямо ему и сказал.
   - Ты неверно истолковал мой восторг, Томас, - преувеличенно оскорбился Дэф, - меня радуют не звания и чины мистера Магны, а то, что мы, наконец, разобрались, с чем - и с кем, - имеем дело. Знаешь ли, мне не нравилась прежняя неопределенность - кто украл, зачем, как... Теперь все прояснилось, по крайней мере, большая часть загадок отпала. Лорд Магна - будем звать его так для удобства, - всего-навсего предатель интересов Британии, перебежчик и шпион, желающий либо разбогатеть на продаже устройства галлам, либо оказать им услугу, за которую они будут расплачиваться уже политическими уступками, что поможет ему продвинуться на родине...
   - "Всего-навсего предатель"... - с ноткой непонимания пробормотал мистер Эдвард.
   - Да, мистер Вулворт. - Дэф запыхтел трубкой, охотно разъясняя привидению свои слова. - Крайне сложно планировать свои действия, не зная, какую игру затеял противник. Во что он играет - шахматы? Поддавки? Бридж? Салки?
   - Возможно, он действует в интересах Британии...
   - В этом случае охоту за устройством вели бы совсем другие люди, - отрезал Дэф. - Есть вероятность, что он ведет двойную игру, притворяясь, что собирается доставить аппарат в Галлию, а сам в итоге сдаст иностранных шпионов разведке и преподнесет радио на блюдечке Ее Величеству... но мы не можем узнать этого наверняка, разве что спросим его прямо, а это абсолютно исключено; так что будем считать верным наше первое предположение - лорд Магна ищет устройство для передачи его галлам... Возможен вариант с галльскими промышленниками - однако Магна достаточно богат, это наверняка будет политическим вложением. То, что он ищет аппарат самолично, да еще секретно, указывает, что он намерен извлечь из него личную выгоду - иначе дело уже передали бы куда следует.
   Старикан сделал паузу, чтобы торжествующе улыбнуться и затянуться дымом. Призраки с интересом слушали его рассуждения; сэр Оливер под конец тирады выглядел весьма странно - он в упор смотрел на Дэфа, и, дождавшись перерыва, прямо спросил:
   - Скажите, мистер Мур, кто вы?
   - Прошу прощения? - Дэф поднял невинные глаза от трубки и посмотрел на призрака.
   - Простой шулер не может так рассуждать.
   - Значит, у вас сложилось превратное впечатление как о моей простоте, так и о моей профессии, сэр Додж. - Дэф улыбался, но взгляд его был холоден. Я же усмехнулся. Заметив выражение лица Эдварда, ухмыльнулся еще шире - похоже, оба мы с ним одновременно подумали, что сэру Доджу предстоит отбросить те же предубеждения, что заставляли Эдварда видеть в нас - во мне, в частности, - людей ограниченных и глупых. Сэр Додж смущенно закашлялся, встретив такой отпор и замолчал, а мой старик продолжил:
   - И вот тут перед нами встает выбор. Должны ли мы просто помешать лорду Магне завладеть аппаратом, и передать его - я имею в виду аппарат, - властям, а, значит, послужить на благо Короне, или же мы должны уничтожить устройство окончательно, так сказать - ни нашим, ни вашим? М-м-м? Как думаешь, Томас?
   - Я думаю,- проворчал я,- что ты говоришь, будто устройство уже у нас в руках. Между тем, это не так. Давай сначала найдем его, а потом будем решать.
   - Разумная мысль, - согласился со мной Дэф.
   Я рассказал ему и сэру Доджу о своей идее насчет подмены. Дэф одобрил.
   - Мистер Эдвард сказал мне, что некоторые части трудно будет найти, - признался я.
   - Да, это так... - подтвердил наш призрак. - Без них, боюсь, даже человек, лишь слегка разбирающийся в физике и электричестве, поймет, что ему подсунули груду катушек и проводов... А чтобы добыть нужные части... Нет, это невозможно. Я в свое время писал прошения руководству университета, оформлял заказ из-за границы, ждал пару месяцев... слишком много бумажной волокиты.
   - Разве только официально можно их достать? - спросил я.
   - Никто больше ими не пользуется. Это же не сверла или колбы... Разве что у кого-то из частных коллекционеров, изобретателей...
   - Я знаю, к кому мы можем обратиться! - Радостно возопил я. - Мистер Джонсон! Ну, помнишь, Дэф, мы на его летательном аппарате сбежали с выставки? Он изобретатель, и не состоит в профессуре университета, это абсолютно точно.
   Мистер Эдвард наморщил лоб.
   - Джонсон, Джонсон... я припоминаю, кажется. Да, это может сработать. Если он еще изобретает...
   - Еще как изобретает! - Подтвердил я. - Ну что, значит, завтра с утра вы, мистер Эдвард, отправитесь с Дэфом к Джонсону, так? А я покопаюсь в вещах нашего таинственного мистера Смита.
   - А что делать мне? - спросил старый призрак.
   - Что пожелаете, - милостиво разрешил я. - Только ради бога, никого не душите, не посовещавшись с нами.
  
   Вообще любые истории, и моя в том числе, выглядят куда лучше, если их изложение идет по прямой. Ну, вы понимаете, чтобы без этих "и он рассказал нам, о том, что пошел туда-то и туда-то, а там сделал то-то". Поэтому я, пожалуй, сразу опишу события, произошедшие с Дэфом, о которых узнал позже, как будто я сам там был, а после ограничусь лишь "и он рассказал нам, как было дело".
   Итак, следующим утром, около восьми часов - как раз пробили колокола на башнях церкви Святого Марка неподалеку, - мы во всеоружии пустились в путь. То есть, я захватил саквояж Дэфа с отмычками, накладными усами и прочими орудиями нашего ремесла, а старикан сунул в карман фляжку с бренди. Призрак сэра Доджа, похоже, обиделся на мое заявление, потому что не показывался с прошлого вечера.
   Дэф и наш потусторонний коллега мистер Эдвард отправились к дому мистера Джонсона, с легкостью найдя его в справочнике как "Джонсона П. Р., эсквайра, изобретателя". Дэф надеялся, что тот его узнает и пустит в дом, а после останется только заболтать его до полусмерти.
   Мистер Джонсон жил в приличном районе, но не сказать, чтобы престижном. Если бы мне предложили выбрать карьеру ученого, я бы крепко призадумался - похоже было, что денег на ней не заработаешь, а даже наоборот, была опасность спустить на свое увлечение целое состояние. Так, судя по всему, и случилось с мистером Джонсоном. Особняк его говорил о богатстве, канувшем в небытие - стены заросли мхом, сад был запущен, большинство окон закрыто наглухо давным-давно, так что запоры успели проржаветь. На воротах кованой ограды висела табличка, и рядом звонок. Дэф приблизился и прочитал:
   "Вход торговцам, агентам компаний и дальним родственникам запрещен. Если вы не они, звоните два раза. Если вы - Роджер Несбит, звоните три раза, я спущу собак".
   - "Если вы не они"... - покачал головой Дэф и послушно надавил на кнопку звонка два раза.
   Долгое время ничего не происходило. Потом из глубины сада послышался лай - однако, слабый и хриплый. На неухоженную дорожку из гравия выбежала старая подслеповатая собачонка, тявкнула пару раз и завиляла хвостом. Затем открылась дверь дома и на порог вышел мистер Джонсон в потертом домашнем халате.
   - Убирайтесь! - закричал он, потрясая венчиком для взбивания сливок. - Или я буду стрелять!
   - Мистер Джонсон! - Закричал в ответ Дэф. - Мы с вами недавно летели в Лондинум, помните?
   Изобретатель помахал рукой:
   - Конечно! Сейчас я нажму, там запищит, толкайте!
   Раздался звук, больше похожий на предсмертный вопль пилы, и Дэф толкнул ворота. Те отворились, и гости прошли к дому. Изобретатель, судя по широкой улыбке, был очень рад.
   - Вы подумываете о вложении средств в мою летательную машину? - Воскликнул он. - Я так и знал! Демонстрация и еще раз демонстрация!
   - Не совсем, мистер Джо... - начал Дэф, но хозяин его не слушал.
   - Проходите, я поставлю чай. И не думайте отказаться!
   Уютно расположившись среди гор немытой посуды и стопок книг (Джонсон сконфуженно объяснил, что в данный момент находится в стесненном положении и средств на прислугу не имеет), Дэф за чашечкой слабого чая поведал мистеру Джонсону красивую историю. О том, как его любимый племянник (то есть я), который летел вместе с ним тогда, с выставки, увлекается наукой и как сильно он (то есть я) жаждет изобрести что-нибудь сам. И племянник уже близок к тому, чтобы собрать что-то настоящее, работающее, но - какая жалость! - не хватает нескольких деталей.
   Джонсон проявил живейший интерес и участие, которые не пропали даже после того, как Дэф со всей возможной деликатностью объяснил, что вкладывать деньги в летательный аппарат пока не готов.
   - Какие именно детали вас интересуют?
   Дэф почесал подбородок - это послужило сигналом для мистера Эдварда. Призрак перечислил Дэфу названия деталей, а тот повторил их для мистера Джонсона. Тот надолго задумался.
   - К сожалению... - начал хозяин и задумался снова.
   Дэф уже понял, что ловить тут нечего, но вежливость не позволяла так просто взять и уйти. Дэф принялся читать корешки книг, стоявших рядом, потом стал разглядывать картины на стенах, потом в полном отчаянии начал пересчитывать высохших мух, висевших в паутине у окна.
   - Знаете... - Джонсон воспрянул. - Похоже, я могу вам помочь!
   Он отставил чашку и умчался, шаркая домашними туфлями. Снова потянулось ожидание, но теперь наполненное радостным предвкушением.
   Спустя полчаса в гостиной появился мистер Джонсон - в руках он держал приятно погромыхивающую шляпную коробку.
   - Вот! - объявил он и бережно передал коробку Дэфу. - Здесь все, что вы просили, и еще небольшой подарок от меня. Надо поощрять в молодом поколении интерес к науке, не так ли?
   - Конечно, - тут же согласился Дэф, не веря в то, что получил искомое так просто. - Уверяю вас, мистер Джонсон, что я не забуду вашу доброту, и как только появится возможность...
   - Ах, пустое. - Мистер Джонсон махнул рукой. - Главное, что мальчик не бросит свою мечту. Слышите, не позволяйте ему бросать ее! Очень важно, чтобы каждый занимался тем, что ему по сердцу... - улыбка изобретателя на миг потухла. - ... даже если это и лишит его семьи и денег... Но отвергать собственное предназначение куда хуже! - снова улыбнулся он.
   Дэф раскланялся, обещал заглянуть и рассказать, как идут дела у племянника, и они с мистером Эдвардом покинули дом гостеприимного изобретателя, направившись по магазинам, закупать остальные, не столь редкие детали.
   Я же, помахав рукой старикану и призраку, в то утро направился к дому таинственного мистера Смита, справедливо полагая, что он не может круглыми сутками безвылазно сидеть дома. Так и оказалось. Удача благоволила не только Дэфу - в тот момент, когда мистер Джонсон угощал его чаем, я, приблизившись к коттеджу и спрятавшись в переулке, наблюдал, как мистер Смит отходит от дома, помахивая тростью.
   Я вытащил из саквояжа липовые документы газовой компании, нацепил на лацкан сюртука значок с буквами "НЛГК", приклеил небольшие усики и направился не в коттедж, а в дом, расположенный по соседству. Во-первых, мне нужно было время, чтобы порыться в комнате мистера Смита, и хотелось быть уверенным в том, что он вышел не за табаком или хлебом, а отправился далеко. Во-вторых, дэфова наука гласила - тебе куда вернее поверят, если ты побываешь под видом кого бы то ни было не только в искомом месте. Так что я провел какое-то время, общаясь с очень милой семьей - пожилым бухгалтером, его дочерью и внуками, перекусил вкусным пирогом с вишней, запил все это чаем и уж потом, убедившись в том, что мистер Смит не вернулся (а я занял очень удобно расположенный стул в гостиной напротив окна), поблагодарил хозяев и наконец, пошел к коттеджу, где жил Смит.
   После моего продолжительного стучания в дверь, ее с той стороны открыла строгая худая дама в пенсне и таким высоким воротничком платья, что он, казалось, вот-вот отрежет ее подбородок, а то и голову.
   - Вы кто? - Спросила она и тут взгляд ее упал на мой значок. - О. А. Понятно. - Тут же изменившись в лице (оно стало еще кислее), она продолжила: - Что-то случилось?
   - Внеплановая проверка, - мрачно ответил я. - После того случая на улице Св. Стефана.
   - Какого случая? - Она обеспокоенно подалась назад, и я понял, что дело в шляпе.
   - Я не имею права распространяться, - с похоронным лицом я оттеснил ее в прихожую, снял котелок. - Были жертвы. Необходимо проверить систему подачи газа. Ничего в последнее время не происходило странного? Сильный запах? Тошнота? Галлюцинации?
   Последнее ее добило. Чтобы у такой сдержанной, благовоспитанной леди были всякие видения... Она тревожно покачала головой, но я уловил сомнение в ее глазах.
   - И это еще неплохой вариант. - Я привстал на цыпочки и пощупал газовый рожок в прихожей со всех сторон. - Скажу вам по секрету... я вижу, вы леди, не склонная к сплетням - с улицы Св. Стефана увезли семью... отравились, даже не заметив. Лица искажены в гримасах ужаса. Жуть. Все сошли с ума.
   Я прошелся по коридору, принюхался, достал записную книжку.
   - Так, на Яблоневой шесть все хорошо, мистер Блек и его семья в порядке... Они сказали, что вы сдаете комнаты... Яблоневая, восемь... Мисс Сперроу, так?
   Дама кивнула.
   - Перечислите ваших жильцов, пожалуйста, все помещения, и кто где живет.
   - На первом этаже кухня, бельевая, - начала перечислять мисс Сперроу, - кладовая, но там газа нет... Скажите, а почему Газовая Компания не озаботилась...
   - Вы где обитаете? - Сурово спросил я.
   - Тут, внизу. И еще здесь гостиная, и курительная, она же библиотека. У меня очень приличный дом, - с надеждой сказала она, словно респектабельность могла защитить ее от газового отравления.
   - Безо всякого сомнения. Наверху...?
   - Майор Дугинс в отставке, он спит до полудня... мистер Смит, приятный молодой джентльмен, работает в банке... Мисс Форестер, вдова. Мои комнаты на третьем этаже.
   - Ага, - глубокомысленно заметил я и достал из саквояжа Сложное Устройство.
   Мы с Дэфом носили с собой несколько таких штук, называя их "Сложными Устройствами". В данном случае это была стеклянная трубка, которую я стащил в лаборатории Лэвлинна в университете, на которую был надет пузырь от клаксона. Завершал конструкцию примотанный к трубке миниатюрный барометр. Я собрал ее буквально за пять минут, перед уходом из дому, из первого попавшегося под руку барахла. С помощью этого "устройства" я проверил первый этаж буквально за пять минут; затем мы с мисс Сперроу поднялись наверх. И - опять везение, - первой же комнатой, на которую она указала, была комната Смита.
   Войдя, я окинул ее беглым взглядом. Обычная тесная комнатенка, наподобие тех, которые снимают всякие клерки на свою скудную зарплату. Однако меня сразу насторожило, что комната была слишком уж чистой, и у платяного шкафа стояли чемоданы, каждый из которых стоил полугодовое проживание в подобном коттедже.
   - Давно у вас живет мистер Смит? - Спросил я.
   - Недавно... а почему вы спрашиваете? - мисс Сперроу вдруг исполнилась подозрительности. Нет, она уже не сомневалась в том, что я - работник газовой службы, но она, как и всякая одинокая дама, которой нечего делать, кроме как страдать паранойей, заподозрила, что я превышаю полномочия.
   - Есть сведения, - я заговорщически понизил голос. - Что отравления произошли не случайно, а по злому умыслу. Некий джентльмен поселился на Яблоневой, в том самом доме, за месяц до инцидента. Так "недавно" - это сколько?
   - Две... нет, подождите... три недели назад. - Она чуть побледнела.
   А я, улучив момент, чуть открутил колесико газовой лампы, надеясь, что шипения не слышно.
   - Хм. Как раз через несколько дней после инцидента. Комнаты проветриваете?
   - Конечно...
   Я снова похмыкал и походил взад-вперед по комнате. Поводил трубкой туда-сюда, довольно быстро, чтобы мисс Сперроу не успела разглядеть ее конструкцию. Как говорит Дэф, облапошивай, но не считай людей за идиотов, а то прогоришь.
   - Странный запах... - Я спрятал "прибор" в карман и повернулся к хозяйке. - Так, говорите, голова не болела последнее время?
   Теперь ей уже стало казаться, что последнее время не только голова, но и весь остальной организм вел себя странно. Мисс Сперроу напряглась, будто вспоминая, и "призналась" чуть дрожащим голосом:
   - Знаете, вы правы... я чувствовала недомогание вчера, а чуть раньше мисс Форестер сказала мне, что у нее отекают ноги...
   - Первый признак. - Я взял ее за руку, вгляделся в лицо. - Так и есть. Бледность, покраснение глаз. Боюсь, вы отравлены.
   - Ах! - Сказала она и присела на краешек кровати.
   - Есть способ снять основные симптомы, но действовать надо быстро. Как хорошо, что я решил зайти сначала к вам... мисс Сперроу, слушайте очень внимательно. Спуститесь в кухню... Слышите? Налейте в стакан воды, растворите в нем семь столовых ложек соли. Тщательно перемешайте, выпейте. Повторите эту процедуру еще три раза. Поняли?
   Она закивала.
   - Ступайте. Семь ложек, перемешать тщательно!
   Отправив мисс Сперроу вниз, я мог рассчитывать минимум на полчаса. Сначала она будет охать, потом отмеривать, потом пить, а если ее не стошнит после такого количества соленой воды, после чего придется все начать заново, то я зря листал намедни от скуки медицинский справочник.
   И, тем не менее, действовал я быстро. Тщательно запоминая, где и как лежат предметы, чтобы все вернуть на место, я проверил ящики комода, письменного стола, включая возможные потайные - их не оказалось; затем просмотрел шкаф, заглянул под кровать, даже прощупал стены. Ничего. Мой взгляд упал на чемоданы, и я решил - чем черт не шутит... И во второй раз за день мне улыбнулась удача: в меньшем из чемоданов я нашел незапечатанный конверт из плотной почтовой бумаги, а в нем - письма.
   Потратив несколько драгоценных минут на разбор бумаг, я понял две вещи. Первая - мистер Смит действительно не тот, за кого себя выдает и у него явно есть куча секретов. Вторая - мистер Смит опередил нас с Эдвардом, побывав в доме Лэвлинна раньше.
   Лихорадочно перебирая письма, я одновременно прислушивался, не раздадутся ли шаги на лестнице. Путь отступления был уже выбран - под окном росла крепкая, ветвистая яблоня. Довольно трудно было разобрать, какие письма важны, а какие нет, к тому же у меня заломило виски... вот идиот! Я рванулся к лампе и закрутил вентиль газа. Проклиная себя за беспечность - чуть сам себя не отравил, - я вернулся к корреспонденции профессора Лэвлинна. "Какая жалость, что я не изобретатель, - подумал я, - первое, что я сделал бы, это такую штуку, которая делает копии с документов". Хотя... профессорский почерк отличался жесткостью, бумага была толстая... могло и получиться. Отобрав самые важные три письма, насколько я мог понять по первым строкам, я бросился к столу, открыл ящик и вынул кальку из стопки. "Будем надеяться, что мистер Смит не настолько хороший шпион, что считает каждый листок перед уходом", - подумал я. Наложив кальку на письмо, я нащупал в кармане уголек, которым обычно делал наброски, когда приходило вдохновение, и стал легонько водить им по бумаге. На кальке отпечатывались слова - не особо четко, но разобрать было можно.
   Пара минут - и дело сделано. Я глянул на настенные часы - прошло двадцать минут, а мне еще предстояло сложить все обратно. Помянув хорошим словом дэфову науку, я сложил письма в конверты, и положил их в том же порядке, в каком они лежали сначала; затем спрятал их в большой конверт, а его положил в чемодан. Еще раз оглядел комнату, поправил салфетку на комоде, чуть приоткрыл дверцу шкафа... Порядок.
   Как оказалось, я закончил как раз вовремя. Заскрипели доски пола в коридоре. Я постарался вспомнить, как они звучали, когда по ним шла мисс Сперроу - я специально задержался внизу, пропуская ее вперед, чтобы подметить это, - и понял, что человек, проходящий сейчас, возможно, к комнате, где я находился, куда грузнее тоненькой хозяйки дома.
   "Смит? - лихорадочно размышлял я. - Тогда в окно... а если это майор? Выскочивший в окно газовщик так же подозрителен, как газовщик, ошивающийся в комнате, уж для Смита с его темными делишками точно..."
   Надо было делать выбор, и я решил идти ва-банк. Достал из кармана "прибор", сделал умное и сосредоточенное лицо. Хотя сердце мое колотилось, как бешеное.
   За дверью сипло закашляли, я облегченно выдохнул. Раздался дребезжащий старушечий голос:
   - Майор? Это вы? Вы принимаете микстуру от кашля, которую я вам дала?
   - Да, мэм, - донеслось из-за двери. - Где мисс Сперроу?
   - Не имею ни малейшего представления, майор...
   Я подождал, пока пожилой джентльмен не спустится, еще раз осмотрел комнату, найдя ее состояние в точности таким же, как и до моих поисков, и аккуратно выскользнул за дверь. Спустился, свернул на кухню - и застал там прелюбопытную картину.
   Мисс Сперроу сидела за столом, с прямой спиной, будто проглотила штырь. Перед ней стоял стакан, в него была насыпана соль, из которой торчала ложка.
   "Похоже, бедняжка все попутала", - подумал я, подошел, и радостно улыбнулся хозяйке коттеджа.
   - Мисс Сперроу, опасность миновала! - Объявил я. - Вы можете не пить... не есть... то есть не пить воду с солью, а всего лишь принять валериановые капли. И прошу вас... - Я приблизил лицо к ней, чтобы усилить впечатление от своих слов. - Прошу вас не распространяться о моем визите. Параграф двадцать семь Устава, в ваших же интересах. Сами понимаете, репутация мистера Смита окажется под угрозой, даже если станет известно всего лишь о подозрении в злом умысле, вы понимаете?
   Мисс Сперроу слабо кивнула.
   - Ваш дом чист, всего лишь небольшая поломка в светильнике, которую я устранил - совершенно бесплатно, учитывая ваши переживания... Хотя, я все же посоветовал бы вам почаще проветривать помещения.
   Мисс Сперроу взяла себя в руки и рассыпалась в благодарностях. Я пожал ей руку, уверил, что она действовала в данной ситуации наилучшим образом, и еще раз предупредил ее о необходимости держать мой визит в секрете.
   - Если спросят, скажите, что была обычная проверка. Нам не нужна паника, верно? Что же, мисс Сперроу... - Я показательно зачеркнул в блокноте ее адрес. - Мои поздравления.
   Я покинул коттедж, и ни майор, ни тем более вдова меня не заметили. А мисс Сперроу... что ж, мне оставалось надеяться на то, что она предпочтет забыть о таком неприятном визите. А если нет... ждать в гости мистера Смита с гарротой, которая лежала в чемоданчике рядом с конвертом.
  
   Дэф с мистером Эдвардом появились дома на час раньше, и, к тому времени как я с трофейными кальками в кармане появился в нашей гостиной, она же столовая и кабинет, там вовсю кипела работа. Вернее, так мог бы подумать кто-то, недостаточно хорошо разбирающийся в достижениях современной науки, например - я. Глядя на круглый обеденный стол, заваленный проводами, деталями, металлическими прутами, и склонившегося над ними Дэфа, я испытал чувство сродни умилению. Менее чем за час Дэф успел собрать нечто, напоминающее серьезное устройство. Я заулыбался, но тут вся конструкция, жалобно задребезжав, развалилась на части.
   - Кобольд дери меня за ногу! - выругался старикан. - Мистер Вулворт, я слишком стар для этого!
   Заметив меня, он приободрился.
   - Малыш, иди-ка сюда, мистер Вулворт объяснит тебе, что с чем соединять. У меня аж очки вспотели от напряжения... выпью-ка я чаю.
   Призрак взглянул на меня, состроив мученическую мину. Я не хотел его разочаровывать, сообщая, что навыки мои недалеко ушли от дэфовых, поэтому лишь кивнул. Поставив в уголок саквояж, я приблизился к столу. Да уж, нагромождение предметов, назначение которых определялось словами "непостижимое таинство" явно способно запутать кого угодно. Оставив прочтение писем на потом, я засучил рукава и предложил Дэфу, пока суть да дело, рассказать о своем походе к Джонсону, что он и проделал с удовольствием. Старик любой работе предпочитал молотьбу языком, и в этом был хорош.
   Под веселый рассказ Дэфа дело пошло чуть быстрее. Мистер Эдвард объяснял мне, что к чему прикручивать, иногда помогал, подводя предметы друг к другу, но тонкую работу оставлял мне - сам он пока способен был швырнуть стул, но вставить крохотный проводок в паз представляло для него серьезный вызов.
   - А потом мы купили оставшиеся части, на что ушло четыре фунта. - В голосе Дэфа мне послышалось эхо недовольства. Но он, скорее всего, сам его не заметил, ворча лишь по привычке. - И приехали сюда.
   Призрак завис рядом со мной, вполголоса вставляя в монолог Дэфа свои инструкции.
   - Вот эту катушку аккуратно положи на эти... рожки.
   Сложность была и в том, что я, как и Дэф, не владел терминами. Мистеру Эдварду приходилось на ходу придумывать упрощенные названия для тех или иных деталей, что сборку аппарата только усложняло. "Подведи эту штучку... нет, это другая штучка... пусть это будет "штучка-два" и тому подобное. Но использование настоящих научных терминов работу и вовсе бы сделало невозможной, так что он не жаловался.
   - Положил, - вытерев пот со лба, ответил я. - Теперь сюда этот проводок, правильно?
   - Да, а потом... - начал мистер Эдвард, но тут его перебили.
   - Нет, не правильно. - Я поднял голову и увидел нашего блудного призрака, сэра Доджа. Он оглядел нас с угрюмой миной, словно говоря "Я не намерен объяснять, где был и что делал". - Вы же не хотите отдать им рабочий аппарат? Так что нужно оставить некое количество огрехов.
   - Да, пожалуй, - после паузы признался мистер Эдвард. - Я, похоже, увлекся сборкой и забыл, что мы делаем лишь видимость... тогда будь добр, Томас, убери вот эту... штучку-три, а чтобы место не выглядело пустым, мы прикрутим туда лампочку.
   - Уберу, - согласился я, а затем добавил твердо: - А потом сделаем перерыв. Это ужасно... выматывает. Как вы-то справлялись с этим, мистер Эдвард?
   - Ну, у меня были необходимые навыки, - утешил меня Вулворт. - К тому же, ты сейчас проделал работу, на которую у меня обычно уходило два дня.
   После этих слов мне еще сильнее захотелось сделать перерыв. Заглотив холодный пирог с почками, я, воспользовавшись случаем, вытащил кальки из кармана, предварительно вытерев руки о штаны.
   - А тем временем я вам прочту, что выудил у мистера Смита. Кстати, мы были правы, мистер Эдвард. Он явно не в ладах с законом. Я нашел у него в комнате кучу смертоносных штук, несколько паспортов на разные имена... Но, к делу. Это письма Лэвлинна... Сейчас... - Я захрустел бумажкой. - Тут непонятно, от кого, оно лежало без конверта, но к концу разберемся, думаю.
   И я стал читать.
   - "Уважаемый коллега! Спешу сообщить Вам, что первые испытания аппарата с вашими дополнениями и усовершенствованиями прошли замечательно. Испытуемые проявляли необычайную активность. Жаль, что вы этого не видели..." - Я читал с паузами, поскольку кое-где на кальке слова отпечатались не очень четко. - "Первая группа показала высокие результаты, находясь друг от друга на расстоянии сотни футов. Увеличение расстояния"... тут неразборчиво... "сказывалось на эффективности". А, я правильно выбрал письма! - Обрадовано заключил я. - Они про радио! Далее: "При помещении между испытуемыми последовательно - кирпичной стены, металлического листа, стекла, все в шесть дюймов толщиной, показатели нисколько не менялись, что значит..."
   - А вот это, извини меня, Томас, полная чушь, - вмешался мистер Эдвард, в волнении подлетая ко мне. - Радиоволны не могут преодолевать препятствия, они распространяются в воздухе.
   - Но тут так написано... - Растерялся я.
   - Дай юноше дочитать, Эдвард. - Вдруг сказал призрак сэра Доджа. - Просто дай ему закончить.
   - Эм-м-м... ну да. Тут дальше опять смазано... о, вот. "При увеличении расстояния стало возможным передавать и принимать только простые сигналы. Возможно, стоило бы попробовать то, что вы предлагали, хотя это потребует времени и новых финансовых вливаний, а между тем меня торопят с демонстрацией. Думаю, я покажу только часть возможностей аппарата - не хотелось бы праздновать победу раньше времени, тем более что мой ученик и последователь до сих пор работает лишь в старом направлении..." - Меня поразила необычная мысль, но я продолжал читать. - "С нетерпением жду Вашего возвращения из Вены, Ваш преданный друг, сэр... Оливер Д. Додж, проф., поч. Член Академии Наук Ее Величества"... Но...
   Я поднял взгляд от письма и уставился на призрака сэра Доджа. Он же смотрел только на мистера Эдварда.
   - Да, это мое письмо,- наконец подал голос он. Дэф придвинулся ближе к нам, чтобы не пропустить ни слова. Жаль, подумалось мне, что старикан не может видеть выражение лица профессора-призрака. Оно был каким-то... скукоженым, что ли.
   - Твое? - изумленно повторил мистер Эдвард. - Но ты сказал... то есть. Постой-ка - профессор Лэвлинн? Что общего было у тебя с ним? Он же ставил эксперименты на сумасшедших!
   - Это доставляло определенные трудности, - глухо сказал сэр Додж. - Мозг - тонкая материя, и мы не хотели подвергать опасности людей душевно здоровых. А пациенты... профессора Лэвлинна не страдали, уверяю.
   - Мозг? - мистер Эдвард потерял самообладание, как мне показалось. По крайней мере, в комнате стало заметно прохладнее, и по ногам пополз неприятный сквозняк. - При чем тут мозг?
   - При том, - ответил сэр Додж, - что мы с профессором Лэвлинном работали над созданием аппарата, который передает и принимает человеческие мысли.
   Повисла напряженная тишина. Такая густая и тяжелая, что я не выдержал и нервно глотнул чая, звякнув при этом чашкой о блюдце.
   - Но ты... - призрак старого профессора выпрямился. - Ты ведь уперся в это свое радио, игнорируя уникальные возможности аппарата. Общение с духами! Общение мысленно на расстоянии! Какое поистине неисчерпаемое дно!
   - Вот именно что дно! - Закричал на него Эдвард. Чашки и блюдца зазвенели без моего участия - они начали трястись. - И мне - ни слова... Как... как ты мог! Я ведь во всем поддерживал тебя...
   - Кроме тех случаев, что ты называл "глупыми предрассудками"! - Парировал сэр Додж. - Я вынужден был искать помощи на стороне, потому что ты считал, будто я впадаю в маразм! И профессор Лэвлинн, которого ты по непостижимой причине демонизируешь, мне помог! И, возможно, погиб, защищая мое изобретение... а что сделал ты для того, чтобы моя идея не умерла вместе со мной? Ничего! Ты все собирал и разбирал аппарат в своем саду, меняя лампочки!
   Теперь тряслись уже довольно крупные предметы. Я, к примеру. Шкаф - и Дэф в своем кресле.
   - Господа... - попытался я утихомирить разбушевавшихся призраков, но они не обратили на мой жалкий протест ни малейшего внимания. Они висели в воздухе, сверлили глазами друг друга и наша маленькая квартирка все сильнее раскачивалась, балки над головой скрипели, роняя на голову штукатурку.
   - Это и были "глупые предрассудки"! - мистер Эдвард выглядел довольно жутковато. Фигура его слегка светилась бледно-голубым. Сэр Додж, наоборот, по краям искрил алыми всполохами. - Где факты? Где исследования? Только "А давай, мой мальчик, поговорим с духами в этот вторник"... кто бы поверил в такое?
   - Я бы поверил.
   Призраки одновременно повернулись ко мне. Проглотив вязкую слюну, что заполнила рот, стоило мне столкнуться глазами с их пылающими яростью взорами, я повторил:
   - Я бы поверил. Если бы Дэф сказал мне, что он - фея, я бы только спросил, на каком лужке мы пойдем сегодня танцевать.
   - Но... - мистер Эдвард стал светиться чуть меньше. - Но я бы тоже... если бы он...
   - Каждый делится секретами по-своему, - пожал плечами я. - Кто-то начинает с того, что машет прозрачными стрекозиными крылышками перед носом, кто-то просто говорит... Похоже, что вы, сэр Додж, не доверяли своему коллеге, мистеру Эдварду, так?
   - Он был моложе, - буркнул призрак старого профессора, опускаясь на пол. - Умнее и амбициознее. А я... да, в каком-то смысле не хотел передавать бразды кому-то другому.
   - А вы, мистер Эдвард... похоже, что, пытаясь произвести впечатление на своего учителя, слишком сильно ударились в сухую науку, ведь так?
   - И сам не заметил, как отдалился... - задумчиво пробормотал Вулворт. - Да-да...
   Я украдкой выдохнул. Похоже, наша квартира не развалится на части - это радовало.
   - Эдвард... - тихо произнес сэр Додж. - Я... прошу прощения. За все. И за недоверие, и за то, что скрыл участие Лэвлинна, и за мои нелепые обвинения.
   - Мы оба совершили ошибки. - Ответил мистер Эдвард. - И я прощаю вас, сэр Додж, а вы простите меня, за то, что был слеп и глух к вашему вдохновению, и за то, что дал повод усомниться во мне.
   Призрак сэра Доджа кивнул. Он поклонился мне, приподняв цилиндр.
   - Благодарю вас, молодой человек. Похоже, теперь я могу... - Тут он замолк, лицо его озарилось улыбкой. - Да... теперь я могу...
   И он засветился. Не теми яростными искрами, и даже не как мистер Эдвард - холодным, бледным свечением - он весь облекся светом, белым, теплым и полным... радости.
   - Я могу попрощаться с вами. - Сказал он тихим, умиротворенным голосом. Чуть поднял руку, остановив собирающегося возразить мистера Эдварда. - С вами, мистер Мур... с вами, мистер Флендерс. И с тобой, мой ученик и близкий друг. Я отправляюсь в иной мир. Я обретаю покой...
   Волшебное мерцание вокруг призрака сэра Доджа взметнулось ввысь, его фигура истоньшилась, растворяясь в этом сиянии. Ни один из нас не успел ничего сказать - спустя всего несколько секунд после того, как старый джентльмен приложил палец к краю своего цилиндра, свечение пропало. И призрак сэра Доджа вместе с ним.
   - Но... - я повернулся к Дэфу. В глазах его стояли слезы.
   - Я видел, мой мальчик. ЭТО я видел... - прошептал мой старый друг. И, посмотрев на мистера Эдварда, застывшего растерянно посреди комнаты, Дэф поманил меня пальцем. - Оставим его одного... ему нужно поразмыслить.
   Мы со стариком поднялись на крышу, захватив пару теплых одеял, табак и трубку. Уселись на твердую, кривую черепицу, прислонившись спинами к каминной трубе.
   - Фея, говоришь... - хохотнул Дэф, закуривая. - Что, правда бы поверил?
   - Это я для примера. - Я не смог удержаться и улыбнулся. - Ты слишком большой для феи, и красотой не блещешь. Вот боггарт* из тебя бы вышел отменный.
  
   __________________________
   * Боггарт - домовой в английской низшей мифологии.
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"