Анатолий Белов
ВАУЧЕР
Учебник добра, справедливости
и состраданья
2004 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мой Читатель, настала пора,
Накануне с тобою свиданья,
Написать мне учебник добра,
Справедливости и состраданья.
Мне уж в пору бы нянчить внучат,
Доживу коль - займусь без сомненья,
А поди-ка, берусь поучать,
Никого не спросясь, поколенье.
Что же вышло, да так, ничего.
Муза, верно, уж тут отдыхает.
Здесь поэзии меньше всего,
Только краткость стиха подкупает.
Тем, кто входит во взрослую жизнь,
Вам, моё от души поздравленье,
Пусть соломинкой будет - держись -
Это маленькое наставленье.
Бейся с косностью, думай, твори.
Славен тот, кто во всём суть старает.
Ради Истины смело гори -
Метеор тем и жив, что сгорает.
Дух мятежный в чьём сердце живёт,
Плюнет в тех, кто корысти в угоду
Покупает и вновь продаёт
Непродажную ценность - Свободу.
ТОЧКА ТИРЕ
Нас всех, кто живёт на планете большой,
Когда-то на свете не будет.
Мы знаем, не вечно ничто под Луной,
Увы, не бессмертны и люди.
Как скуден у памяти мысли запас.
Потомки едва ль виноваты,
Что будут храниться, как память о нас,
Лишь только две даты, две даты.
Для тех, кто останется в этой игре,
Во многом, увы, странноватой,
Вся жизнь наша выльется просто в тире,
Тире между датой и датой.
И душу клещами сжимает тоска.
Всё ближе итог, вот тогда-то,
Как будто бы пули свистят у виска
Тире и две даты, две даты.
Тире своё надо дороже продать.
И каждый, чтоб в грязь не ударить,
Пытаясь хоть что-то на свете создать,
Кидается вдруг мемуарить.
Как видите Вы, небезгрешен и я,
Пегаса гоню в тартарары.
Простите меня, дорогие друзья.
Спешу написать мемуары.
ВАУЧЕР
Давно ль твердили все подряд
О капитале забубённом,
И пол-России встали в ряд
Торговцев на ветру студёном.
Иных уж нет, редеет ряд,
Иные где-то недалече,
Иные до сих пор стоят,
Как видно, время их не лечит.
Но не редеют тех ряды,
Кто нам наивным мозги парил.
У них "три икса эль" зады,
Таких же габаритов хари.
Давно ль я в "ящике" служил,
Мозги морщиня от безделья.
Но "ящик" тот не долго жил,
И оказался не у дел я.
А в доме нечего пожрать:
На завтрак - чай, в обед - газета.
Умом Россию не понять.
Как объяснить ребёнку это?
Вдруг Карла вспомнил натощак,
Не папу Карло, а другого:
Товар - деньга - навар. Ништяк!
Вот формула Тельца Златого!
И встал в торгующих ряды,
Дал денег добрый мой приятель,
Где, может быть, стояли Вы
Иль покупали, мой читатель.
Вот там-то быстро я узнал,
Как вреден климат мне холодный.
И дни за днями так стоял:
Полубосой, полуголодный.
На тот момент объявлен был
Капитализм по всей России,
И в руки ваучер поплыл
Коричневато-рыже-синий.
За этот самый "аусвайс",
Которым впору в морду тыкать,
Две "Волги" посулил Чубайс.
С тех пор котов так стали кликать.
Был странным тот капитализм,
Хотя таков он и поныне,
Рубль кубарем катился вниз.
Но ценности у нас иные.
Голодный люд свой чек сливал
За ящик водки самопальной,
А рынок цену колебал.
Какой насос был идеальный!
Рекою ваучер потёк!
Бросала всякая шушера
Свой невод в мутный сей поток:
"Инвесты", "Власты" et cetera.
С табличкой: "Ваучер куплю",
Пришёл и я, в надежде быстро
Стать или кумом королю,
Иль сватом первого министра.
Как пионер, скажу вам, был
Лишь "тем любезен я народу",
Что цену низко не топил.
Мне чек народ сливал как воду.
А в благодарность, вот те на,
Кликуху "Ваучер" мне дали.
Давали б лучше ордена
Иль, на худой конец, медали.
Перо в руке - соблазну быть.
Но похваляться ещё рано.
Довольно в ступе воду бить.
Где мы оставили баранов?
Да там же, где они и есть.
Они толпятся у кормушки.
Их - сонмы, невозможно счесть!
И держат ушки на макушке.
Когда последний человек
С приватизацией покончил,
На водку обменяв свой чек,
Пошли капитализма корчи.
Поток иссяк и нет реки.
Колёса мельничные встали.
И мельники, и рыбаки
Куда-то втихаря слиняли.
Тому, кто капитал зарыл,
В Стране, где Поле Дураково,
Под вывеской: три буквы "Мы",
Привет от Лёни Голубкова!
Кто догадался - молодец.
На всех деньжонок не хватает.
Им капитал, а нам - писец.
Наш задний ум всегда блистает!
Тут я в помощники попал
К айсору. Он давно приметил,
Как я чечётку отбивал
Ещё зимой. И вот приветил.
Валерой звали все его.
Мой кругозор тогда был узкий.
Имел палатку он. Ого!
Хоть и айсор, а новый русский.
Корячась из последних сил,
Товар возил тележкой сдуру,
А рядом ветер проносил
Мимо меня за фурой, фуру.
Для них попутный ветер был -
Чинуши раздували щёки.
И ветер тот сбивал мой пыл,
В лицо швыряя брызг потоки.
И призадуматься б не лень,
Товару там - ни счесть лимонов!
Напрасно ищут по сей день
Следы партийных миллионов.
В погоне за Златым Тельцом
Нас фуры лихо обскакали.
Капитализма не лицо,
А жопу всем нам показали.
Да, впрочем, что там вспоминать.
Валеркин бизнес шёл негладко.
Им удалось нас укатать.
Где я, и где его палатка?
Ещё бы надо рассказать
Про бюрократов, рекетиров...
Вдруг встал Пегас, велит слезать.
Не одобряет он вампиров.
БЮРОКРАТ
Ненавижу тебя, бюрократ,
Смерть твою очень скоро предвижу.
Кровь мою, как вампир, пить ты рад.
Я тебя, бюрократ, ненавижу!
Да, тебя я давно невзлюбил,
Невзлюбить могут так только дети.
Ты с усердием справку клеймил
О моём появленьи на свете.
И с тех пор, где бы я ни бывал,
На меня шла большая охота.
Ты повсюду меня настигал,
Тщетно в тогу рядясь доброхота.
Загонял в лабиринты контор,
Как скотину в отстойные стойла,
Выливал на бумажный простор
Мегатонны чернильного пойла.
Вёл по мне ты прицельный огонь
Циркулярами с разных инстанций.
Я облеплен, как взмыленный конь,
Пеной справок, инструкций, квитанций.
Кстати, конь я и есть для тебя,
После долгой охоты, в итоге,
Ты мне шею подмял под себя,
И уселся на ней свесив ноги.
Оседлал ты меня как ковбой -
Ни вздохнуть, извините, ни пукнуть.
И как клещ, иль кабан на убой,
Принялся раздуваться и пухнуть.
Но не лошадь я, всё ж человек,
С нетерпением жду, когда сброшу
С перетруженной шеи навек
Эту трижды проклятую ношу.
Ненавижу вас с малых ногтей:
Завы, помы, замзавы и иже...
Бюрократы до мозга костей,
Ваша гибель всё ближе и ближе.
Всех вас вместе заменят стократ
Электронного мозга начинки.
Будь покоен вампир-бюрократ,
По тебе уже плачут поминки.
РЕКЕТИР
Претит мне слово "рекетир",
Я ненавижу рекетиров.
Во сне является мне тир
С фигурками сиих вампиров...
Когда кругом, ни дать ни взять,
Царила всюду разнарядка:
Анархия - порядка мать
И мать-анархия порядка,
И миром правил капитал,
Но не крутой и не глобальный,
А тот, что каждый добывал
Трудом, ну в общем, капитальный, -
Все подчинялися браткам.
Менты не ввязывались в драки,
Не подступались и к лоткам,
Словно побитые собаки.
Тогда обычай был таков:
Дань собирал, с ухмылкой гордой,
В сопровожденьи трёх братков,
Шакал прыщавый с наглой мордой,
В глазах бандитский интеллект.
Я сожалел всегда при этом,
Что в дембель сдал боекомплект
И автомат с бронежилетом.
Потом всё встало на места,
Власть укрепили бюрократы,
Дав вволю погулять ментам,
И все теперь под них подмяты.
И где ж наш славный рекетир,
Двуручной "Дружбой" пихты валит,
Иль драит лагерный сортир?
Но нет, совсем не угадали.
Сейчас он попросту слуга,
Обслуга, так сказать, народа.
Сеть магов, прочая пурга,
И рожа пухнет год от года.
При нём шпана телохранит,
Ему исправно козыряют
И мэр, и кто за ним стоит,
Они свою парашу знают.
Теперь во сне не знаю, брат,
Куда мне целить автоматом,
Тот гад и этот тоже гад.
Бью наугад, и крою матом.
МЕНТ
Закон, как столбик на пути,
Я обойду и не нарушу.
Но как, скажите, обойти
Такую тушу.
МИРАЖИ
Не загадывай Россию,
На судьбу не ворожи.
Над заснеженной пустыней
Проплывают миражи.
Белой скатертью дорожку
Выстилает белый снег.
Потихоньку-понемножку
Начинается разбег.
Всё, что будет - белит белым,
Всё, что было - всё во мгле.
Чище помыслов для дела
Не сыскать на всей Земле.
Над пустыней призрак вьётся.
Проживи хоть лет до ста,
Начинать опять придётся
Снова с чистого листа.
От мороза сердце стынет,
Заметает память меть.
Никого, ничто не минет
Ледяная круговерть.
В белый саван укрывают -
Не пугайся, не дрожжи -
Над Россией проплывают
Миражами миражи.
СУХОСТОЙ
С тех пор, как умер Коба Сталин,
Россией правивший абрек,
Давно нас так не унижали,
Хотя секли из века в век.
В конце запойного застоя,
За чередою похорон,
Или застойного запоя,
Короче, кат залез на трон.
И возомнивши без причины,
Что он судья и прокурор,
В преддверьи алкашей кончины,
Издал свой смертный приговор.
И застенал народ убогий,
Ужель абрек спустился с гор?
Батый коварный и жестокий
Лишь так глумился до сих пор.
Отняли соску у младенца
Пусть и пустую, ну и то.
Но чем печаль утешить сердца,
Когда нет денег ни на что.
Уже работа - не забота,
Бросай дела - иди и стой.
Как вспомнишь, сразу бьёт икота,
Очередей тех сухостой.
От страха засухи ужасной
Запили те, кто и не пил.
В очередище многочасной
Стояли все. И я там был.
Толпа шепталась ухо к уху,
Мол хватит водки или нет.
И верила любому слуху,
В любую глупость и навет.
И в бред кобылы сивоокой,
Что будто танкером в наш порт
Вейн Португалии далёкой
Был завезён, и что вот-вот
Всех отоварят. Пей хоть сколько!
Хошь на розлив, а хошь с собой.
О, Боже мой, как одиноко
Мне было в той толпе людской.
Меня за что? За что другого?
Стою, терплю и не ропщу.
Но унижения такого
Я не прощу. Я не прощу.
Перед прощаньем с жизни далью,
И зная то, что обречён,
Как жутко вспоминать с печалью:
Ты не прощён! Ты не прощён!
ЛЕСОПОВАЛ
Деревни подмосковные,
Девчоночки рисковые,
Юбчоночки суконные,
Гармошка до утра,
С деревьями вдоль улицы,
Где дом на дом любуется.
Состарится, ссутулится
Счастливая пора.
Вас потеснили важные
Дома многоэтажные,
Жильё малометражное.
Стучали топоры
Дела лесоповальные,
Микрорайоны спальные,
И в памяти центральные
Московские дворы.
Стоят дома и старятся,
На них коттеджи зарятся,
И вновь деревья валятся
Под взмахом топора.
Деревни подмосковные
Заборов цепью скованы,
Деревья обречённые...
Унылая пора.
РОССИЯ
Как описать тебя, Россия?
Берёзы свет в твоих лесах
И солнца пряди золотые
В твоих бездонных небесах.
Нет меры твоему простору.
Народ твой крепок как металл.
Не отобрать лихому вору
Всё то, что с детства я впитал.
Ещё недавно птицей-тройкой,
Россия, мчалась ты вперёд.
Но вдруг занялся перестройкой
Неутомимый твой народ.
И видит взор теперь иное.
Сегодня твой не лучший день.
Куда бредёшь ты под конвоем
Осиротевших деревень?
Не стану лгать, мне всё постыло.
Того, что было, не вернёшь.
И в городах твоих унылых
Приметой времени стал бомж.
Ужель ты с теми, кто над нами?
Кто, не венчаясь, взял тебя,
Чтоб воцариться за стенами,
Тебя нисколько не любя.
Неправда! Ты была и будешь
Моей, Россия, навсегда.
Я верю, что меня ты любишь,
И не разлюбишь никогда.
Я знаю, светлый день настанет -
Час возрождения грядёт.
Народ твой снова строить станет.
Будь славен тот, кто это ждёт!
АКУЛЫ
Акулы бизнеса, я к вам,
К вам обращаюсь, между прочим,
Встать! Суд идёт. Внимай словам.
Вставайте, кто сидеть не хочет.
"Судим не будешь..." Ерунда!
Для простаков такие звуки.
Вы обрекли нас, без суда,
На вымиранья злые муки.
Вас неужели не страшат:
Пустых полей немые дали,
Понурых деревень ландшафт.
Не верю в то, что не видали:
Убогий быт простых людей,
Разруху городских кварталов,
Голодные глаза детей,
Толпы блядей вблизи порталов.
Однако, хватит о пустом,
Кругом довольно негатива.
Любой из вас уверен в том,
Что любит Родину ретиво.
Напомню старый анекдот.
Жена сказала ночью мужу:
"Меня ты любишь?" Молвил тот:
"А я, что делаю? Вот дюжу."
Делам не надо вас учить.
Идущий вверх - осилит гору.
Сейчас Россию не любить,
А поднимать из мёртвых впору.
Так в чём же суть, за что судить
Акул, резвящихся в прибое?
Да лишь за то, что проглотить
Вы ухитрились всё живое.
Погибнет море без мальков,
Планктона, молоди и пищи.
Помрёте вы, и толк каков
От прилипал на вашем днище?
Монополисты от акул,
Немедля возрождайте рынок,
Устройте выпуска разгул
От самолётов до ботинок.
Позвольте людям делать всё.
Долой лицензии, запреты.
Достаток, прибыль принесёт
Им честный труд на фронте этом.
Довольно медлить. Суд идёт.
Чтоб гнева обуздать стихию,
Пока никто тебя не бьёт,
Монополист - спасай Россию!
РУБЕЖ МОСКВЫ
Когда шуршаньем шин твоя машина
Прорвёт рубеж московского кольца,
Предстанет взору грустная картина
России постаревшего лица.
Морщинится лицо, как у старухи,
Кустами зарастающих полей.
По нищим деревням беда разрухи
Легла печатью смертной меж бровей.
И язвами проказных кровоточин,
Бойницами окон во все концы,
Погаными грибами у обочин
Растущие коттеджи и дворцы.
На целый век Россия постарела.
Лицом ты сера, будто пепла прах.
Давно ты песен радостных не пела.
А слышишь ли ты песнь весенних птах?
Там, где теснятся бедные лачуги,
Подальше от коттеджей и дворцов,
Ютятся сердобольные пичуги
В таких же утлых домиках скворцов.
Остановись, хотя бы на мгновенье,
За рубежом московского кольца,
И вслушайся в чарующее пенье
Весеннего кудесника скворца.
Застыл скворец, и льются звуки песни,
Такой простой, про Родину свою -
Страдалицу. Но вслушаешься если,
Он в этот миг подобен соловью.
И как-то так уж, ненароком, вышло,
Что я, уподобляяся скворцам,
Стою недвижно и пою чуть слышно.
Мир хижинам пою, войну - дворцам.
МОСКВА
"Огни Москвы" - коктейль в моём стакане
На стойке бара золотом искрится.
Чем глубже ты мне в душу проникаешь,
Тем дальше от меня, моя столица.
Кураж столичный с брызгами Шампани
Разбавлен щедро коньяком сивушным.
Искришься ты, Москва, в моём стакане,
Но холодна ко мне и равнодушна.
По краешку стакана - позолота.
Колечком тонким, блещущим лучисто,
Охвачено пьянящее болото,
В котором не судьба мне утопиться.
Всё ближе дно, и меркнет блеск в стакане.
Сквозь мутный хмель яснее понимаю:
Судьба Москвы - моей судьбою станет.
И до конца её я допиваю.
И сколько я не пью - тебя мне мало.
Огонь Москвы угас закатным Солнцем.
Стакан мой пуст и ты пустынной стала.
Перевернуть тебя пора вверх донцем.
P. S. Прости, Маяковский.
ГРОЗНЫЙ
Июль. Жара. Пропитан нефтью воздух.
Всё реже стук о рельсовый накат.
Наш поезд скорый прибывал на Грозный.
И было то пятнадцать лет назад.
Я помню всё о той короткой встрече,
Всего лишь пять минут, всего чуть-чуть.
Но насладиться взору было нечем -
Нас Грозный принял на запасный путь.
Цистерны с нефтью снизаны, как чётки,
Кругом с землёю смешанная нефть,
Разлитая. И совершенно чётко,
Вдруг осознал я: городу - гореть.
Подумаешь, какой пророк сыскался,
Земля горит везде, где пахнет нефть.
Но как же я тогда не догадался
Предупредить, что городу - гореть.
И снова песнь дороги застучала,
И мальчик не устал нам вслед смотреть.
Ну почему ему не прокричал я:
"Послушай, парень, городу - гореть!"
Когда пылал в огне пожара Грозный,
Я вспомнил встречу, о которой речь.
Июль. Жара... Но было уже поздно
Предупредить, а значит, уберечь.
И до сих пор горит огонь вселенский.
Коль в том есть доля и моей вины,
Прости, Чечня, и ты, народ чеченский.
Но видит Бог, я не хотел войны.
ГЕМОРРОЙ
Если зубы выпадают -
Вроде нечему болеть.
Но беда, что вырастают
Зубы там, на чём сидеть.
Всё нутро тебе кусают,
Больно - хоть могилу рой.
Оттого и называют
Это дело - геморрой.
Я не врач - силён в сатире.
Но симптомы налицо:
Кровью мочится в сортире,
Болью скорчено лицо.
Взрывы частые терзают.
Жутко жить - хоть волком вой.
Очень я подозреваю
У России геморрой.
И зубов где надо нету,
А где нет - наоборот.
На голодную диету
Посадили твой народ.
От кручины безысходной
Стынет в жилах кровь порой.
Хоть играй нам марш отходный.
В общем - полный геморрой.
Нам Россию срочно надо
От болезни излечить.
Изнутри то, что не надо,
Непременно удалить.
Ребятишек бьют по войнам.
Ширится страстей накал.
Разберёмся, не впервой нам,
Кто Россию доконал.
Вечно жить России нашей.
У врагов недолог век.
А на похоронах ваших
Простудиться и не грех.
ВРАЧ
Если, впрямь, жизнь загробная есть,
Изучу-ка я в ней медицину,
Потому что, которая здесь,
Лечит следствие, а не причину.
ТЕРРОР
В Москве теракт. Ну что сказать?
Ужасней нету приговора,
Чем неожиданно вдруг стать
Безвинной жертвою террора.
Приговорённые - мы все,
Но не вчера и не сегодня.
Нас террорист взял под прицел
Далёкой ночью новогодней,
Когда пылал в огне войны
Тот город, что зовётся Грозным.
И догорали пацаны
На танках утречком морозным.
Тогда, за праздничным столом,
Увидев бой в цветных картинках,
Кто бы подумать мог о том,
Что мы - на собственных поминках.
Вы, кто отдал приказ: "Вперёд",
Ужели не осознавали,
Что вы подставили народ.
Мы все заложниками стали.
Война, в ответ, родит террор.
Жнивья не будет без посева.
Над нами занесён топор,
Увы, неправедного гнева.
Террор жесток, но он - террор.
Нет оправдания террору.
Пора немедля, с этих пор,
Не дать свершиться приговору.
Вершители судьбы страны,
Когда Москву мою взрывают,
К вам вновь взывают пацаны
Те, что на танках догорают.
Довольно баловать с войной -
Террор ей эхом взрывов вторит.
Долой войну! Войну долой!
Войне - бессрочный мораторий.
ЧЁРНО-БЕЛЫЙ МАРШ
Паренёк проворно
Водит карандаш.
Он рисует чёрным
Белый город наш.
Губернатор чёрный,
В небе чёрный стяг,
Строит город мёртвый
На белых костях.
Олигарх всесильный,
Чтоб ему в гробу...,
Закачал Россию
В чёрную трубу.
На войне двух мафий,
Где могилы в ряд,
С чёрных фотографий
Мальчики глядят.
Бюрократов чёрных
Душит всех нас рать,
В офисах просторных
Всем на всех насрать.
Чёрные торговцы
Крутят чёрный нал.
Россияне - овцы,
Пастырь - капитал.
Бритые затылки,
Да небритый ус,
Да в пивной бутылке
Чёрной крови вкус.
Белое движенье
Набирает ход -
Dendy поколенье
На ноги встаёт!
Видят зорким глазом:
Наш или не наш,
Запевают разом
Чёрно-белый марш.
В песне той мятежной
Dendy молодым
Площади Манежной
Виден чёрный дым.
А судьба треклята
Водит карандаш...
Запевай, ребята,
Чёрно-белый марш!
УДЕЛЬНАЯ
ДМБ
Экая нирвана -
Блажь постельная.
Врач сказал, что рана
Не смертельная.
Мне вкололи дозу
Запредельную,
Вижу под наркозом
Я Удельную.
Слышу голос мамин:
"Баюшки-баю".
Будто бы я с вами
Там в родном краю,
Песня где звучала
Колыбельная,
Где на жизнь венчала
Ты, Удельная.
Мне боец ислама
Закатил в бою
Пулю в область прямо
Подреберную.
Пуля та шальная,
Не прицельная.
Как ты там, родная,
Как Удельная?
По посёлку шрамом
Пролегло шоссе.
Не волнуйся, мама,
Главное, что цел.
Скроет шрам рубашка
Мне нательная.
Дембеля в тельняшке
Жди, Удельная.
Спой мне песню, мама,
Давнюю твою.
Лучше нет бальзама,
Баюшки-баю.
Лечит рану песня
Колыбельная,
Только рана если
Не смертельная.
ГАРМОНИЯ
Есть гармония в мире этом,
Безусловный парад вещей,
Песней радости, ясным светом
Отзывается он в душе.
Чтобы в поле - к колосу колос,
На заводе, то к гайке болт,
Если песня, то к ней и голос,
А в атаку, так разом полк.
Для поэта, чего уж проще,
И задача твоя проста:
Запятые, буквы и точки
Расставлять на свои места.
Ставить в нужное место букву,
Приторачивать к слогу слог,
Чтоб слова зазвучали звуком,
Звук сложиться бы песней смог.
Проще нету твоей задачи,
С нею справится и простак.
Если песнь отзовётся плачем,
Значит в мире что-то не так.
ЖУКОВСКИЙ
Привет тебе, наукоград!
Стоишь, потупив взор, Жуковский?
Ты будто даже и не рад,
Что явью стал завет твой броский,
Что полетит мол человек,
На силу разума опёртый.
И он летал почти что век,
Ну а теперь, летит всё к чёрту.
И разум твой, о человек,
Стихию неба покоривший,
Стоит не поднимая век,
Страшась взглянуть на город бывший.
А те, кто силою ума
И мускул крылья создавали,
По ком теперь скулит сума,
Твоей печалью, город, стали.
Жуковский, помнишь или нет,
Как громко слава грохотала,
Вздымая ввысь форсажный свет
И блеск крылатого металла?
В ответ ни слова не сказал
Достопочтенный сын Егорки.
Гремел металл - металл устал,
Знать укатали Сивку горки.
БЫКОВО
Друзьям - авиаторам
Кто-то рассказывал из стариков,
Будто в Быково водили быков.
Бойня быков здесь когда-то была,
Имя селу эта бойня дала.
Верить - не верить мне старцу тому.
Жаль, что не верю теперь никому.
Сгинула бойня с последним быком.
Нет старика - стал я сам стариком.
Там, где быки перед бойней паслись,
Рёвом моторов разверзнулась высь.
Аэропорт размахнул при селе.
Стайками лётчиков, навеселе,
И пассажиров бурлило село.
Всё это было, да тоже прошло.
Присказка всё то, что я вспоминал.
Слушай про аэропорта финал.
Вот уж где бойня, так бойня была.
Видно, такая судьба у села.
Скрежет металла, болгарочий визг,
Хлещут горелки бенгалами брызг.
"ИЛ" содрогался, как будто живой,
Смерть свою чуял гигант винтовой.
Словно удавкою кран мостовой
Горло сдавил ему троса петлёй.
Крылья на землю плашмя полегли.
Видно, не выйти из мёртвой петли.
Бился весь день и всю ночь напролёт -
Грудою мусора стал самолёт.
Сердце моё обливалось тоской.
Сам я не лётчик - механик простой.
Жаль самолёты пошли на убой.
Мы бы ещё полетали с тобой.
Аэропорт приказал долго жить.
Некому стало реветь тут и выть -
Тише села нет в округе во всей.
Только где тихо живёт соловей.
К аэропорту прибился совсем -
Слышал его там, где был "Гэсээм".
Ночью бессонною встань и услышь,
Как соловьями взрывается тишь.
Жаль, туговатым я на ухо стал.
Слышится будто скрежещет металл,
То ли предсмертный быков это вой.
Чудится. Видно пора на покой.
ЖУТЬ
В холодильнике мёртвая тишь
Пустотою глядит с каждой полки.
Говорят, здесь повесилась мышь.
В брюхе воют голодные волки.
ДРУГ
Не спешите с другом расставаться,
Без еды собаке не пропасть,
В каждой шапке может показаться
Вам до боли памятная масть.
УЛЁТ
У хозяйки бабы Фроси
Я живу и не тужу.
Бабка милостыню просит,
Я квартиру сторожу.
По помойке мы гуляем,
Мне хозяйку очень жаль.
Я объедки подъедаю,
Бабка ищет свой хрусталь.
Как-то раз сосед-начальник
Подарил мне "Педигри".
Бабка ела его с чаем.
Очень вкусно, говорит.
Если вдруг найду на свалке
Хоть одну я "Педигрю",
Сразу бабушке-гурманке
Непременно подарю.
От любви мне баба Фрося
Обещала суп сварить.
Долго пенсию не носят,
Вот она и говорит:
"Пенсию дадут когда-то,
На две части поделю.
Перва часть будет квартплата,
На вторую - кость куплю".
А недавно попросила
Бабка ей разгрызть сухарь.
Я, собака, проглотила.
И опять бабулю жаль.
Глянь - ошейник, вот и мыло.
Ей до полу не достать.
Видно, бабушка решила,
Как Гагарин, полетать.
На полу лежит бумажка.
По слогам читаю я:
"Ты прости-прощай, милашка,
Жизнь собачая моя".
Я уж стар - не лью на стену
И здоровье уж не то.
Видно, скоро я одену
Деревянное пальто.
ЛОГИКА
Не напрасно в глаголе: "Предать",
Так отчётливо слышится: "Дать".
И по логике, тот предаёт,
Кто давал, а теперь не даёт.
Ну, а: "Пре", значит - передаёт,
Или попросту скажем, сдаёт.
Эту логику - чёрт разберёт!
ЗА ЖИЗНЬ
Сидел в субботу, водку пил
От жизни безутешной,
Со старым другом говорил
О нищете кромешной.
Ему полегче - он не пьёт,
И я не предлагаю.
На собутыльника везёт.
А может выпьешь чаю?
В глаза мне преданно глядит,
Мой друг неразговорчив,
Зато отменный аппетит,
В еде он неразборчив.
Из супа кость достал, грызёт,
Гляди какие зубы.
А я, уже который год,
Хожу совсем беззубый.
Ну что молчишь, да нищета,
Мне не на что их вставить.
Твоя шубейка ещё та!
А мне б пальтишко справить.
Ты, я гляжу, ну прям как йог,
У них такая мода,
Зимою ходишь без сапог.
Я тоже йог... два года.
Вот ты не платишь за жильё,
Живёшь на всём готовом.
А после выборов жульё
Подняло цены снова.
Тут я по третьей накатил,
В сердцах ему заметил:
С тобой общаться нету сил.
И вдруг он мне ответил:
Твоя собачья жизнь длинней,
Сказала мне собака,
И потому тебе трудней.
Пёс взвыл, а я заплакал.
МАГИЯ
Быстро время проходит в мученьях.
Не успел оглянуться, и вот,
На квитанциях и извещеньях
К цифрам года прибавился год.
Изучая платёжек бумаги,
Их казённый, запутанный шифр,
Вижу, тут поработали маги -
Обалденная магия цифр.
"Всё растёт, - голос цифр мне вещает, -
Кухня, ванна и даже сортир".
Как кого, а меня восхищает
Дорожанье услуг и квартир!
В постоянной тенденции роста
Мне ума прозорливость видна.
Понимаю, что цены не просто
Так назначили, вдруг, с бодуна.
Перетерпим безденежья муки.
Цены надо повысить ещё б,
Чтобы стали владельцами внуки
Самых прибыльных в мире трущоб!
ЧЁРНАЯ СУББОТА
Сегодня чёрная суббота.
Сомкнулся разом белый свет
Не потому, что есть работа,
Нет. Для меня работы нет.
Весь белый свет сомкнулся разом
В сплошную чёрную дыру,
Дыру, сверлящую мой разум.
Сначала думал, что помру.
Такое светопреставленье
И не приснится в страшном сне.
Вчера пришло уведомленье
О сокращеньи штата мне.
Потёр рукой затылок потный.
Вперёд дружок - рога трубят.
Уж в третий раз ты безработный.
Лес рубят - щепочки летят.
Получит волонтёра, кстати,
Министр труда чужим горбом.
Ещё один тебе солдатик
Поклон бьёт оловянным лбом.
С великим, так сказать, почином!
Теперь мне путь прямой туда,
Что на твоём наречьи чинном
Зовётся "Биржею труда".
Больших размеров домовина,
Как гроб, до времени стоит.
Смекаю, что сия махина
На шее у меня сидит.
Там несмышлёные девчонки
Дадут газетку. Ты прочтёшь
Названье этой газетёнки:
"Работу ищешь - хрен найдёшь".
Вот тут и есть труда кончина,
Труда за деньги, так сказать.
Творцу "Великого почина"
Уютно в гнёздышке лежать!
И если ты, мой друг читатель,
А что, вполне так может быть,
К тому ж ещё - работодатель,
Свой стих я вынужден продлить.
Сей стих про чёрную субботу,
Коль Вам придётся прочитать,
Как заявленье на работу,
Прошу любезнейше принять.
БОМЖ
Утром дождь уподобился плачу,
Пробирает под курткою дрожь.
У дороги в завод, наудачу,
Руку кажет с монетою бомж.
Как спасенье ему чашка чая.
Но пока на неё наберёшь,
Грустным взглядом прохожих встречая,
Рубль до блеска в ладони натрёшь.
И душа говорила с подначкой:
"Пусть сегодня при деле, и что ж,
За такою же нищей подачкой
Ты сейчас на работу идёшь".
МАТЕРИАЛИСТ
Когда бомжа растрогать смог
Своим стихом до слёз, буквально,
"Ты б лучше мне, поэт, помог, -
Воскликнул тот, - материально".
ВВП
Подняли ВВП в два раза.
От счастья помутился разум -
Два бутерброда скушал сразу.
Что будешь завтра есть, зараза?
РАЙ
Звали все его ласково Вовочка,
Он и впрямь был на Вову похож,
И вилась его жизни верёвочка
Так затейливо - не разберёшь.
Рай кирпичный, вверху окантовочка
Черепицей, Европе под стать.
В супермаркет направился Вовочка,
Чтобы к ужину хлеба достать.
Рай кирпичный, витрины расцвечены.
Клонит Вовочка голову вниз,
И осталися им незамечены
Семь неоновых букв: "Парадиз".
И не глядя на пищу развратную,
Взял батон, мимо кассы, и в путь,
Размышляя дорогой обратною,
Как подольше его растянуть.
А за ужином вспомнилось явственно,
Как с рублём уходил на завод,
Где в столовой обедал он яствами:
Суп харчо, винегрет и компот.
Хмурит Вовочка бледное личико.
Но никак себе в толк не возьмёт,
Как по винтику и по кирпичику
Растащили огромный завод.
Рай кирпичный, вверху окантовочка.
Ночью снилась еды благодать.
Вьётся, вьётся по жизни верёвочка,
А конца всё равно не видать.
ПОЛУЧКА
Гонит, гонит ветер тучки
От рассвета до заката.
От получки до получки
Не дотянется зарплата.
Долга бремя гонит время,
Как по небу ветер тучки.
Каждый молит: поскорее,
Поскорее день получки.
Всех достало долга бремя
На Империи останках.
Пролетает мимо время,
Как экспресс на полустанках.
Годы, год на год сменяя,
Мчатся так, что нету толку,
Вечно время подгоняя,
Убирать и ставить ёлку.
Хуже нет - безделья муки,
Потому в моей отчизне
От бездействия и скуки
Все мертвы ещё при жизни.
Потому и так нелепо
На пирах, подобных тризне,
Слышать тосты раболепных
С пожеланьем долгой жизни.
Оттого из лета в лето
Настроение не очень.
Так теплом не обогрета
И Земля родить не хочет.
Всё быстрее в небе тучки.
Думы только про зарплату,
Завтра снова день получки
Принесёт её утрату.
ПЕЧАЛЬ
По околице узкою тропкою
Стороной, где не ходит народ,
Гастарбайтеры стайкою робкою,
Видел, утром идут на завод,
В летних курточках, полуголодные,
Измождённые тяжким трудом,
Проклиная погоды холодные,
Вспоминая покинутый дом.
Падал снег на тропиночку узкую
(И собаку бездомную жаль)
И наполнила душу мне русскую
Азиатская ваша печаль.
МРОТ
Подняли МРОТ - заткнули рот,
И пусть статистика не врёт,
Что наш народ всё мрёт и мрёт.
ПОЭТ
Поэту верстак ни к чему,
Слагает в уме бедолага.
Всего-то и нужно ему:
Чернила, перо и бумага.
Сложилось - трудился не зря.
Кладёт на листочек бумаги,
И видит, как светит заря
На каплях слезящейся влаги.
Вода точит камень. Но знай,
Что слово порой крепче стали.
Поэт мой, слагая, блистай!
Чтоб рифмы - оружием стали.
ОБОЧИНА
Палит ли жарко солнышко,
Туман ли низом стелется,
Идёт ли мелкий дождичек,
Мороз ли злой трещит.
У самой у обочины
Стоит, по виду, девица,
Как будто бы у пропасти,
За ней рекламный щит.
Стоит бедняжка мается,
На ней одёжка ноская.
Реклама заливается:
"Купите нас!" - кричит.
Совсем ещё подросточек,
И красота неброская,
Товар не покупается,
И мимо транспорт мчит.
Глаза слезятся девичьи -
Наверно дым с обочины.
Хоть плачь ты, - не поверует
Москва ни чьим слезам.
Российские обочины
Под лезвие заточены,
И режут правду-матушку,
Буквально, по глазам.
ИДЕЯ
С национальною идеей,
У русских так уж повелось,
Как и с любой другой затеей,
Сто лет решается вопрос.
Спросите у кого угодно:
У депутатов иль людей.
Идеи нет. Но это модно.
Ответит тот, кто поумней.
А депутат, чело наморщив,
Начнёт пространный монолог:
Народ наш хмур, неразговорчив
Сидит и пьёт в тиши берлог...
Постой. Друзья, давайте вместе
Проблему эту разберём.
Так, что у нас на первом месте?
То, без чего мы все умрём.
Конечно же, работа - ДЕЛО,
И без него нам не прожить.
Но не забудем и про тело.
Есть надо. А на что купить?
Запишем: ДЕНЬГИ - вот мерило
Труда и всех житейских благ.
Добавим ДОМ, чтоб жить где было.
А в доме, ДЕТИ - жизни флаг.
Но где ж семья? Да там, где дети.
Ну как же без семьи, мой друг.
ИДЕЯ - класс! Давай отметим.
Чуть не забыли про досуг.
Посмотрим, что дала затея:
Со слова РУССКАЯ начнём,
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ,
И к ней ДОСТОИНСТВО примкнём.
Достойно ДЕЛО своё спорить,
Достойно ДЕНЬГИ получать,
Достойный ДОМ себе построить.
Коль будут ДЕТИ - жди внучат.
И пусть ДЕРЖАВА наша прочно
На рубежах своих стоит,
Но если что, ударом точным
Нас от врагов оборонит.
Здесь всё сложилось, всё на месте,
Отражена вся наша жизнь.
Друзья мои, пока мы вместе,
Тот, кто согласен, подпишись:
ИГРА
Юноше, твоей душе
Как всё сложно в этом мире!
Восклицаешь ты порой,
Видя суету на пире,
Называемом игрой.
С высоты большого роста,
В шестьдесят неполных лет,
Вижу я: всё очень просто,
Мир устроен - проще нет.
Не игра, а так - игрушки.
Посреди стоит бадья,
И вокруг неё кормушки.
Ты - игрок, а Бог - судья.
Из бадьи корма в кормушки
Сыплет щедрая рука.
Поучаствовать в пирушке
Не пускают чужака.
Дальше правило простое:
Не вступая в спор с судьёй,
Пробиваться надо с боем,
Чтобы завладеть бадьёй.
Есть в игре свои приёмы:
Здесь идут по головам,
Любят рауты, приёмы,
Лживым верят все словам,
Чтут убийства заказные,
Есть и подкуп и шантаж.
Интересы групповые
Делят всех на наш - не наш.
А в конце: грехи отпустят,
Пропоют за упокой,
Честь по чести, гроб опустят.
Спи спокойно, дорогой.
Вот и всё - куда уж проще.
Дан свисток. Вперёд, дружок.
Бейся смело и не ропщи,
Не жалей ни рук, ни ног.
Но, вести игру такую,
Знай, не каждому дано.
Я об этом растолкую:
Есть тут маленькое "но".
Заложить ты должен душу
Дьяволу перед игрой.
Ну а тот, кто небездушен,
В этой схватке не герой.
Ничего ужасней нету,
Чем бездушным жизнь прожить.
Ты стоишь перед ответом,
Думай: быть или не быть.
МЯУ
Есть игра, и в ней всё просто,
В аккурат для простаков.
Крутит парень три напёрстка -
Ловит лохов-дураков.
Три напёрстка прячут шарик,
Угадай, в котором шар.
Лох уже в карманах шарит,
Не унять азарта жар.
Ставь смелее. Не стесняйся.
Ты попалась, птичка-чиж.
За халявой не гоняйся -
Непременно залетишь.
А бывает, залетает
Даже тот, кто и не лох.
Вот вопрос и возникает,
Как же выявить подвох?
Что ж, давай расставим точки,
Не мудруя череcчур -
Шельму метят коготочки
И кошачьих глаз прищур.
Если где-нибудь халяву
Предлагают простакам,
Обязательное: "Мяу",
За версту услышишь там.
Вишь, как хвалят, словно в сказке,
Выборов идиллию.
Ох, недаром щурит глазки
Хитрый кот Базилио.
ГРЯЗЬ
Воистину великая трагедия -
На Украине выборов комедия,
Дала урок, что, в грязи рук не вымарав,
Нельзя быть сопричастным к фарсу выборов.
Стоящих на Майдане Незалежности
Ну прямо распирает чувство нежности,
Задор свербит... Но вот не разумеют:
Они имеют, или их имеют.
РЕЙТИНГ
Демографический вопрос
Порою нас щекочет.
Здесь, как на рынке, скачет спрос -
То вскочит, то не вскочит.
Уже опять, который год,
Вопрос катит нам в очи.
Ну почему честной народ
Рожать детей не хочет?
Вот ваши бабушки, поди,
Рожали под бомбёжкой,
Хоть были, к бабке не ходи,
Обделены кормёжкой.
Да, видно, не в кормёжке тут
Одной выходит дело,
Если, когда бои идут,
Рожали бабы смело.
Я понимаю это так,
Всё дело в перспективе.
Народ наш вовсе не простак
На полюбовной ниве.
Когда не видно перспектив,
Тогда, уж будь покоен,
В любви царит презерватив -
Одет в кольчугу воин.
Правители, мы вас во власть
Всем миром выбирали
Не для того, чтоб жили всласть,
Чтоб жить народу дали.
Солгав однажды, кто же вам
Поверит. Лгать не смейте.
Пустым не верим мы словам.
Рождаемость - ваш рейтинг.
Тут есть, над чем соображать,
Вроде, себя страхуем.
Рожать детей иль не рожать?
Мы голосуем .... ,
Ну, в общем, голосуем.
ФАЛЬШЬ
Однако, что ни говори,
Все врут идеологии.
Царями сменятся цари
Под вопли демагогии.
Затянут лучшие умы,
Не умалив ментальности,
Осанны, гимны и псалмы
Уже в другой тональности.
Всё громче вопли, выше тон,
Фальшивее звучание...
Но ширится со всех сторон
Гнетущее молчание.
Не первый раз дают урок
Нам хорового пения.
О, сколько! запасли мы впрок
Народного терпения.
THE BIRTHDAY
"Happy Birthday to you",-
Запевают друзья.
Только в душу твою
Закатилась слеза.
Родился невпопад
У Земли на краю,
Где берёзы стоят,
Как солдаты в строю.
И когда ты не спал,
Мамин голос родной
Над тобой напевал:
"Хас-Булат удалой".
Но чужая земля,
Хас-Булат удалой,
Поманила тебя
Золотою казной.
В гимне дивной страны
На мотив удалой
Были звуки слышны
Песни той вековой.
Здесь друзья запоют:
"Happy Birthday to you",-
Ты услышишь душой:
"Хас-Булат удалой".
ХАСАН
Если будут так просто
Землёй торговать,
Я куплю себе остров
Размером лишь в пядь.
Там, где бухт ясноводных
Числом до пяти,
Где я мог сколь угодно
Сокровищ найти,
Где щенячьим восторгом
Любые пути.
За него бы без торга
Я жизнь заплатил.
Все твердят мне с упорством,
Что острова нет.
Но ведь есть полуостров
С названьем Посьет.
Там, где бухт серебрится
Числом до пяти,
Где мечта словно птица
Свободно летит.
Только здесь, воспаривши
Над явью в мечтах,
Непременно узришь ты
России масштаб.
Если видишь за далью,
Как сокол сапсан,
Там клинковою сталью
Блистает Хасан,
Где погиб пограничник,
Врагу дав понять,
Сколько стоит в наличных
Земли нашей пядь.
Если будут так просто
Землёй торговать,
Я за маленький остров
Готов жизнь отдать.
СПОР
Извечный спор кругом идёт:
На телевиденьи, работе,
Когда на праздник пьёт народ,
Или когда автобус ждёте.
Ещё заводят этот спор
Тогда, когда садятся кушать.
О, как мне душу резал вздор,
Который приходилось слушать.
О чём же этот долгий спор,
Над чем скрестились снова шпаги?
И почему же до сих пор
Над полем битвы вьются флаги?
Спор ни о чём. Ну кто бы знал:
Что крепче меч или кольчуга?
Разит, что разом наповал
Булат или измена друга?
Не оттого ль извечен спор,
Что в нём для спора нет причины.
Каков фантазии простор!
Кто лучше: - женщины? - мужчины?
Причём не спьяну, не со зла,
Отнюдь, серьёзно, принародно
Разводят диспута бедлам.
И эхом вторят кто угодно,
Что мол и женщины не те,
И что мужчины уж не эти.
Но вы забыли в суете,
Лишь вместе мы за всё в ответе.
Без мужа - женщиной не быть,
И без жены - ты не мужчина.
Нам вместе в море жизни плыть.
В том суть и в том первопричина.
Мужчина + женщина = любовь,
Мерило бытия на свете!
Из пепла возродимся вновь.
И наше будущее - дети!
А впрочем, кто из вас важней,
Спросите сына или дочку.
Не спорит тот, кто всех умней.
Я в этом споре ставлю точку.
СЕ ЛЯ ВИ
Старость мужчина встречая,
В пору, когда бес в ребро,
Признаки пола теряя,
Кинется в тяжкие. Но...
То, что прощают сединам:
Пошлость и флирта разврат,
То не пристало мужчинам,
Женщинам - боле стократ.
Страсть, что воспели поэты,
Гимны слагая Любви,
Ныне зовут словом "Это".
Как говорят, се ля ви.
Стало бессовестно модно
Слово бесполое "Секс".
Учат нас жить кто угодно:
С образованьем и без.
Взбивший оскомину "ящик",
С пивом рекламы взахлёб,
Щедро чернуху струящий,
Души заблудшие сгрёб.
Сгрёб их в зловонную кучу
И ну давай поучать.
Кто и чему их не учит,
Лишь бы вам дай покричать.
В этом безудержном вое,
В шабаше ль, как не зови,
Тряпкой висит половою
Знамя бесполой любви.
Нету такого канала,
На спор включайте любой,
Где б на дружке не скакала
Шустрая баба-ковбой.
Тот, кто сей скачкой доволен,
Предупреждён будет мной:
Дитер, единожды, Болен -
Дважды изломом больной.
Розовые, голубые -
Всяких мастей вороньё,
Ваши прикиды любые -
Бывшего пола рваньё.
Физиология - это.
Хватит прилюдно кричать.
Только врачу по секрету
Можно про это сказать.
И кобели-Казановы,
Разве что носят штаны,
Ну а симптомы не новы:
Пола потерей больны.
Пола в ком признак клокочет,
Кто не стремится ко дну,
Каждую женщину хочет.
Но выбирает одну.
Пола потеря - причина
Вывертов. И се ля ви.
Помни же, каждый мужчина,
Ты - знаменосец Любви!
ПИРАТ
Когда, поняв никчёмность трат,
Уймут напрасных сил растрату,
Поставят памятник Пирату,
Напротив "Пушки" в аккурат,
Хотите ль вы, иль не хотите ль.
Но вместо дерзкого "Пират",
Напишут просто - Просветитель.
ЗАКЛИНАНИЕ
Мой стих тебе, судьбы изгой,
Погрязший в наркогнили.
Я вижу, ты одной ногой
Стоишь уже в могиле.
Ты, алчущий услад,
Проникнись в рифмы склад,
Постигни с духом слад.
Поверь, и я горел в огне,
В твоей бывал я шкуре,
И непрестанно душу мне
Страстей терзали бури.
Был близок мой конец,
И вдруг, во сне, Мудрец
Открыл мне тайн ларец:
"Пять цифр: ноль, семь, один, ноль, пять,
Спасут тебя от Ада,
Не уставай их повторять,
Их забывать не надо.
Гони соблазны вспять
И повторяй опять:
Ноль, семь, один, ноль, пять".
И понял я - Мудрец не лгал -
Всесильно заклинанье.
Я от себя соблазны гнал,
И обретал сознанье.
Я истину постиг,
И рокот бури стих,
И возопил мой стих.
Но если от стиха тебе
Ни холодно, ни жарко,
И соучастие в судьбе,
Как мёртвому припарка,
Тогда свой путь держи
И доживай во лжи -
Ты боле мёртв, чем жив.
МАМА-ХЛЕБ
Если, скажем, ты рождён в полёте,
Лётчиком тебя не будут звать.
Станешь турком прямо в самолёте,
Если турки твой отец и мать.
Я рождён под азиатским небом.
Кто ты? Для меня вопрос нелеп,
Если в голод вскормлен русским хлебом,
И кричал по-русски: "Мама-хлеб!"
Ну и пусть родился не в России,
Для меня и это не упрёк.
Мне Россию, коль уж вы спросили,
Пра-пра-прадед Родиной нарёк.
Нет. Нельзя умом понять Россию.
Передумай сколь угодно дум,
Я задачу эту не осилю,
Да она и вовсе мне не в ум.
Прошагал твои, Россия, вёрсты,
Всю обшарил вдоль и поперёк.
Манной мне небесной хлеб твой чёрствый,
А врагу он - горлу поперёк.
Для тебя, за самой дальней далью,
Мне себя нисколечко не жаль.
Ты моей печалишься печалью,
Ты моя, а я твоя печаль.
Ты друзей встречаешь хлебом-солью,
Ты навек мне мама-хлеб и соль,
Ты моей больна, Россия, болью.
Ты моя безудержная боль.
ВЕЛИКОРОССЫ
Мы немного христиане,
И немного атеисты.
Мы немного пуритане,
И немного анархисты.
Мы немного красноваты,
Есть и белого немного.
Мы ни в чём не виноваты,
Но нас бьют всегда премного.
Робко сносим мы обиды,
Но и смелость в нас клокочет.
В общем, кто недальновидный,
В нас увидит то, что хочет.
Мы медлительны, где надо,
Мы бьём скорости рекорды.
Видят в нас враги лишь стадо,
Забывая, что мы горды.
Если нас собрать всех вместе,
Так уже не раз бывало,
Никому на белом свете
Не покажется, что мало.
Непременно помнить надо,
Лишь в единстве наша сила.
Та, которая, как гадов,
Всех врагов переломила.
Имя нам - великороссы.
Велика и наша сила.
Мы - едины, братья россы.
Нами славится Россия!
РОЖАЙ
Инне
Когда роженица орёт,
На белый свет дитё рожая,
Её никто не упрекнёт
За этот крик, соображая,
Она не может не кричать.
И вторит ей новорождённый.
Прикинь, а может ли молчать,
На этот свет произведённый?
Здесь холод, голод, грязь и кровь,
Здесь смрад, и это лишь начало.
И вся надежда на любовь
Той, что в мученьях мамой стала.
Иные скажут мне в ответ,
Что крови мол и грязи много.
Но кто из нас на этот свет,
Скажи, пришёл иной дорогой?
Цветочки-лютики, любовь -
Всё это будет, будет где-то.
Ну а пока что, вновь и вновь
Дитя и мать орут дуэтом.
Но почему стихи кричат,
И ты орёшь? Не возражаю.
Мертворождённые - молчат.
Я то, что выносил, рожаю.
БАБОЧКА
Серое лето в России. И в доме
Мыслей унылых картины витают.
Бабочка дремлет в оконном проёме.
Строчки стихов лишь едва согревают.
Не существуют погоды законы,
И никаким предсказаньям не верьте.
Просто циклоны и антициклоны
Осью наклонною климата вертят.
Царствует хаос в стихийной природе.
Есть меж учёных такие сужденья:
Взлёт, даже маленькой бабочки вроде,
Станет причиною шторма рожденья.
С рук моих бабочка тихо взлетела.
Бей же по воздуху смело крылами,
Штормы рождая, верши своё дело -
Эта погода уже надоела!
ДОНЕСЕНИЕ
"Здрасте". - "Привет". - "Анатолий". - "Валерия". -
"Вот донесение с левого фланга:
Вихрем прошла по нему кавалерия,
Прахом рассыпалась наша фаланга.
Стойкости духа бойцов твёрдо верю я.
Но сметены боевые порядки,
Дело спасти может лишь артиллерия". -
"Вы не волнуйтесь, у нас всё в порядке".
Выгляжу, видимо, загнанным зверем я,
Шутка ли, жёсткие рифмы сплетаю.
"Может напишем, - но так неуверенно, -
Мне недосуг - я газету верстаю".
Мой генерал, ты ли это, Валерия?
Где твоё мужество, твёрдость металла?
Может пройдёт, это просто истерия.
Помню, как прежде рвала и метала.
"Лирика есть?" - "Да, мне снится Карелия,
Та, что ресничкою в душу запала".
Строк батальоны, столбцов артиллерия -
Всё это было и сразу пропало.
Вознаградится ли долготерпение?
Ждать перемен моё сердце устало.
Видел недавно я шторма знамение:
Бабочка с рук моих тихо взлетала.
НАБАТ
Памяти Виктора Цоя
Подмосковный реликтовый лес.
Небо пало на сосны и ели.
Хмурый лес тусклый отсвет небес
В цвет печали берёзами белит.
Тишины твоей истовый звон
Голоса молодые взрывают.
Стон гитары и песня, как стон,
Снова струны души надрывают.
Сброшен с памяти омут квартир,
С каждодневным метро завываньем,
Где на нас опрокинутый мир
Опрокинутым смотрит сознаньем.
Те, кто юны, плюют на уют,
Ошарашены и ошалели
От простора, и громко поют,
Вновь поют, что когда-то мы пели.
Песня гордых, встающих с колен,
Вновь набатом в душе отдаётся,
И как прежде мы ждём перемен
Под звездою по имени Солнце.
В клочья сумрачные облака
Рвут вершинами сосны и ели.
Перемены грядут! А пока,
Пойте то, что когда-то мы пели.
РОССЫ
"Великоруссы (великороссы),
то же, что русские".
Энциклопедический
словарь. 1953 г.
С чем созвучно "россияне"?
Лишь с дырой в моём кармане.
Подходящее названье,
Да, для уличной шпаны.
Знайте, мы - великороссы,
Дети праведной страны.
И о том, великороссы,
Помнить свято мы должны.
Никогда страна Россия
Подаянья не просила,
И всегда с могучей силой
Ты росла, народ твой рос -
Гордые великороссы,
Из страны великих рос,
Там где тучные покосы.
Мой народ - великоросс.
У России дети россы -
Ясны очи, русы косы.
У кого глаза раскосы,
Для России тоже росс.
И для нас, великороссы,
Навсегда решён вопрос.
Есть ответ на все вопросы.
Кто ты? Я - великоросс.
Росс, звучит довольно просто,
Парень - росс, девчонка - росска.
Славим мы Россию россов,
К ней созвучия найдём.
В добрый путь, великороссы!
Россы мы, пока живём.
Не робей, великороссы,
Живы будем - не помрём!
ЧАС
В канун кудесника апреля,
И так уже не первый раз,
Они моё украли время,
Как и у каждого из Вас.
Да, нет числа моим потерям,
Меня уж грабили не раз.
Но для чего моё им время,
И что для них - всего лишь час?
Они играют с нами в прятки,
Морочат головы подчас.
А ну-ка, скиньтесь по десятке
И откупите этот час.
Не тут-то было. Им нужнее
То время, тот вечерний час,
Когда загнать в постель скорее
Они торопятся всех нас.
Не буду приводить расчёты,
Не для того - сегодня здесь,
Как полнятся деньгами счёты -
Их ток течёт в РАО ЕЭС.
Я знаю для чего мне время.
Мне дорог в жизни каждый час,
И он мне нужен для общенья.
Я с Вами. Я пишу для Вас.
Ну, а когда настанет время -
Я не спешу, уж как Бог даст,
И мне не надо поскорее,
Я умереть хочу в свой час,
Поэтом или не поэтом...
Кто ж знает: быть или не быть.
На два часа придётся летом
От Вас мне раньше уходить.
Зимой могилу рыть труднее.
Благоразумный человек
Уходит в путь, когда теплее,
Так повелось из века в век.
Но, ради часа жизни с Вами,
Уйду-ка лучше я зимой,
Когда морозными ночами,
Вовсю, неделями, взапой,
Бушует праздник новогодний,
И время катит, вихрем мчась...
Назначу время я сегодня.
Итак: зима, декретный час.
Тому, кто станет президентом,
Мой убедительный наказ:
Верни-ка, первым же декретом,
И летний, и декретный час.
АНГЕЛ
Теперь, когда на склоне дней
Былое вспоминаю,
Есть Ангел у меня, ей-ей,
Я твёрдо это знаю.
Когда ребёнком я тонул,
Молчал - был несмышлёный,
В глазах как будто промелькнул
Вдруг Ангел окрылённый.
Потом я явно ощутил
Своим ослабшим телом
Твоих могучих силу крыл.
Ты был на белом в белом.
И ворошиловский стрелок,
Сад сторожа достойно,
Меня едва достать не смог
С дистанции убойной.
Ты скорректировал полёт
Моей разящей пули,
Когда косил нас пулемёт
В растерзанном Кабуле.
И только ты, сомнений нет,
Когда в упор стреляли,
Направил пулю в рикошет,
А добивать не стали.
Меня ты часто выручал,
Такая уж работа,
Но никогда по мелочам,
То не твоя забота.
Когда грозит сума, тюрьма,
Случалось и такое,
Или на карте жизнь сама,
Тогда уж будь спокоен.
Тебя не надо долго ждать,
Кричать, взывать, молиться.
Готов ты руку мне подать,
Лишь стоит оступиться.
За то, что ты в моей судьбе
Присутствуешь незримо,
Спасибо, Ангел мой, тебе.
Жизнь лишь тобой хранима.
Ты от меня отводишь Смерть,
Как тот Аника-воин,
Твоя несокрушима твердь.
Но, я ль, тебя достоин?
ТА-ТА-ТА
Это место на карте ищи, не ищи,
Бесполезно - одна маята,
Где крестили наш взвод, где звучало в ночи:
Та-та-та, та-та-та, та-та-та.
Здесь уместен вопрос: кой же чёрт нас занёс
В эти, Богом забыты, места,
Где на нас пулемёт огрызался, как пёс:
Та-та-та, та-та-та, та-та-та.
Ну а где же нам быть - мы пришли оплатить
Интернациональны счета.
Отчего же тогда пулемёту не бить:
Та-та-та, та-та-та, та-та-та.
И народ здесь не тот, и погода не та,
И такая кругом красота.
И рубеж, не рубеж, так себе высота.
Та-та-та, та-та-та, та-та-та.
Время мчится вперёд, продолжая полёт.
Только нам не простили счета,
Где всю ночь напролёт не смолкал пулемёт:
Та-та-та, та-та-та, та-та-та.
Там ещё пулемёт до сих пор не молчит,
Это эхо разносит в горах.
Снова слышу в ночи, будто сердце стучит:
Та-та-та, та-та-та, та-ра-рах.
ЗА ВЛТАВУ. 1968 г.
Мы весной уходили в далёкий поход,
По тревоге, покинув подруг.
Вновь дорога солдата на Запад ведёт
За Влтаву, за Одер, за Буг.
Шли тайком, выбирая окольный маршрут,
Обходя стороной города,
Чтобы "город подумал, ученья идут",
И спокойно бы спал, как всегда.
Подбирались украдкой ночами, в тиши,
И ни шороха, ни огонька.
Ну, а днями, в лесной растворяясь глуши,
Ждали главного к цели броска.
Дни за днями тянулись в лесах и в лесах...
"Не горюй! - говорил старшина. -
Главный враг у солдата, конечно, тоска.
Всех труднее с тоскою война".
Старшина - ветеран. На груди старшины,
Как говаривал старый наш друг,
Чуть не вся география прошлой войны:
За Влтаву, за Одер, за Буг.
Писем нету полгода - пиши, не пиши.
Наши парни рвались на простор.
Верьте, польские девушки так хороши,
Бесконечно! О чём разговор?
Песен юности нашей вовек не забыть.
И когда подбиралась тоска,
К нам тянулась от Родины тонкая нить
На короткой волне "Маяка".
Мы готовы хоть к чёрту пойти на рога,
Огрубели, скитаясь в лесах.
Хуже нет, когда нет пред тобою врага,
И в душе появляется страх.
Всех тревожит вопрос. Ну, а как там с войной?
Всё же будет война или нет?
Этой ночью в Армейской палатке штабной
Заседает Военный Совет.
После ночи бессонной, лишь солнце взошло,
Легендарный наш Маршал седой,
Оторвавшись от карты, воскликнул: "Пошёл!"-
Указав направленье рукой.
Шли лавиною танки. Мрачнел старшина.
Тучи пыли вздымались вокруг.
Но всё ярче сияли его ордена:
За Влтаву, за Одер, за Буг.
Добрались! За хребтом простиралась Страна,
Забрались, с ходу взяв перевал,
Вся в грушёвых садах, черепицей красна.
Краше я никогда не видал!
И была та война, как зима холодна.
Получили мы в душу плевок...
Знаем, время пройдет и народ, и страна
Подведут справедливый итог.
Ведь не даром весной уходили в поход.
Мы замкнули Истории круг.
И сегодня по-новому Время течёт
За Влтаву, за Одер, за Буг!
Ну, а что старшина? Да уж нет старшины.
Его пуля шальная нашла,
Долетевшая, будто бы, с прошлой войны,
Под сосной, где Влтава текла.
ДМБ
А. Б.
Где юность в строю проходила твоя,
Случайно ли ты не заметил,
Осталась армейская юность моя,
И след её в памяти светел.
ИСТИНА
Хоть всю землю шагами выстели,
Хоть расспрашивай всех и каждого,
С чем рифмуется слово ИСТИНА -
Не узнать ни поэтам, ни гражданам!
Александр Галич
Вам, кому пятьдесят есть уже,
Чьи мольбы и стенания выстены,
На последнем держась вираже,
Вам ли, мыкаться в поисках истины?
Абрис ткнулся в границы пунктир,
Всё уже позади, Польша пройдена,
Два часа лишь до зимних квартир.
Принимай победителей, Родина!
Одолеем последний вершок.
Кроны лип триумфальною аркою.
Вдруг с обочины нам мужичок
Погрозил суковатою палкою.
Осень тёплой была, как сейчас,
Выстилала дорогу нам золотом.
Наш конвой, опоздавший на час,
На ночь встал у границы приколотый.
Рядом Родина - вот дотянись,
Жили мы только этой минутою.
Грустно не было так нам ни в жизнь.
Или, может быть, я что-то путаю.
Тёплый день, между тем, догорал.
Вот кукуй... Мы гордынею тешимся:
- Кто там палкою нам помахал?
Ну-ка, братцы, пойдём, руки чешутся.
Вдалеке излучал хуторок
Из окна лампы свет керосиновой.
Уж не там ли живёт мужичок,
Что нас палкой приветил осиновой.
Дверь не заперта, в комнату шаг,
И без робости - кручены-стреляны.
Муж с женою встают не спеша,
Видно сразу, что очень растеряны.
Ну а дальше, откуда невесть,
Извлекаем на память традицию:
- Мы проездом - не местные здесь,
Не могли б угостить нас водицею.
Два солдата, ефрейтор, сержант,
Но не просто сержант он, а Гвардии.
Всяк уверен, никто не зажат,
Здесь они по приказу от Партии.
- Вечур добры, сядайте за стол -
Он мешает речь польскую с русскою.
Мы в углу - автоматы на пол.
Тут жена заспешила с закускою.
Из-за печки достал самосад,
Насыпает на блюдечко горочку,
Вроде добрый и вроде бы рад,
Мы свою предлагаем махорочку.
Вдруг на нас, будто с неба ушат,
Нет не ждали мы встречу таковую,
А сержант наш застыл не дыша.
- Кристя! Ну-ка подай бураковую.
Входит в комнату чудо-чудес,
Наша "армия" пала - низложена,
Если, скажем, поэт был бы здесь,
Он бы всё расписал, как положено.
Статный стан, голубые глаза,
А точней, васильковые с просинью...
Да, поэт бы про всё рассказал,
Будь он с нами на хуторе осенью.
Дочь бутыль выставляет на стол,
Распрелестница и раскрасавица.
Мы заводим такой разговор:
- Что ж вам русские, вовсе не нравятся?
Наливает хозяин лафет,
И по кругу стеклянно зачокало.
И не то, чтобы да или нет,
Норовит он вокруг всё да около.
Так сказать, поимела облом
Дружбы миссия наша посольская.
Но зато согревала теплом
Души русские водочка польская.
И пошла тут беседа дружней.
Кристя, хоть и была осторожная,
Но с волненьем не справиться ей,
На сержанта глядит заворожено.
Наш сержант, пусть и не ловелас,
Чем-то сильно смутил ясноокую.
Подмечали девчата не раз,
Что глаза у него с поволокою.
Осень тёплой была, как сейчас,
Ох, и тёплая выдалась ноченька.
И когда все пустилися в пляс,
Ускользнула от маменьки доченька,
А за нею гвардеец сержант.
Под ладонью упруга грудь кристина,
От волнения оба дрожат,
И для них открывается ИСТИНА...
Утром в путь отправлялся конвой,
Осень под ноги сыпала листья нам,
И вослед с косогора рукой
Всё махала нам кристина истина.
А потом ещё долго - видал? -
Где о дружбе бесед тема скользкая,
Дух влюблённых по небу витал,
И была та любовь русско-польская.
Ну и кто станет спорить здесь, кто?
Кто попрать может правду ударами?
В жизни самое ценное то,
То, что в ней получаем задаром мы.
Маму, Родину, дружбу и честь,
И любовь, и... да мало ли что ещё,
Не купить, будь хоть денег - не счесть,
Ни за деньги вам, ни за сокровища.
Третьяковку я всю прошагал,
Всю шагами, как есть она, вымерял.
Честный парень - художник Шагал,
Правду ни на копейку не выменял.
И заметь, он нисколько не врёт.
В знаменитой картине "Над городом",
Правда так, под забором, и прёт,
Прёт на всё, что за деньги и дорого.
КАЛИНИНГРАД
Гаснут огни, улицы спят,
Юной листвой парки шумят,
Ветром солёным вздыхает весна.
В городе сонном брожу я без сна.
Утром ты примешь Победы парад,
Калининград.
Вновь ты со мной, юности град,
Город-матрос, город-солдат.
Тысячу двести имён помнишь ты,
У обелиска не вянут цветы.
Но не вернуть нам тяжёлых утрат,
Калининград.
Щедрый на хлеб, щедрый на соль,
Ты моя жизнь, ты моя боль.
Вечный бродяга с разбитой судьбой,
Мы побратимы по духу с тобой.
Ты неразлучен со мною, мой брат,
Калининград.
Ты ещё здесь, но далеко,
И вспоминать мне не легко.
Но не погасим мы в сердце огня,
Вытянем жребий, судьбу не кляня.
Живы мы оба, я этому рад,
Калининград.
Лучшей судьбы мы подождём,
Смоет слезу вешним дождём.
Нам ли с тобою, мой брат, горевать,
То, что осталось, не жалко терять.
Это ещё не последний парад,
Калининград.
ГРАНЬ
И рифмы сердце жгут и очи слепят,
И вновь, и вновь я слышу детский лепет,
И слышно, как река вдали струится,
И тихо по реке лежит граница,
И сын едва-едва успел родиться,
И сыном младший политрук гордится,
И за рекой вода о берег плещет,
И сапоги трава солдатам хлещет,
И струйками роса с сапог стекает,
И тихо над рекою сумрак тает,
И виден дом в прицел, в него он влепит,
И в доме том я слышу детский лепет,
И не моргнут наводчика ресницы,
И станет фронтом линия границы.
ЧЕСТЬ ИМЕЮ
Не к лицу офицеру совсем
Тыкать книжкой кондуктору в морду.
Вам бы впору в такси ездить всем.
Я плачу потому, что я гордый.
ПУШКА
Прекрасна ты всегда, моя старушка,
А по весне безумно хороша!
Бурлит, щебечет радостная "Пушка".
Здесь русский дух, здесь русская душа.
Здесь нас поэта гений покоряет,
И так всегда: и прежде, и сейчас.
Здесь даже время бег свой ускоряет,
И каждый миг здесь бьёт свиданья час.
Здесь музы вдохновенье излучают,
Здесь воробей щебечет соловьём,
Влюблённые свиданья назначают.
Отсюда в жизнь пойдут они вдвоём.
Куда б ни пролегли пути-дороги,
Тебе, поэт, вознесшийся столпом,
На их пути назначено, в итоге,
Стоять лишь вехой - верстовым столбом.
Ты жив, поэт, в стихах, жива старушка,
И голоса звучат пра-правнучат.
Пусть никогда не умолкает "Пушка",
И музы никогда не замолчат!
ПАДАЕТ СНЕГ
Святки гуляются,
Некогда спать.
Полноте маяться,
Время - гадать.
Свечки волнуется
В зеркале свет.
Тихо на улице
Падает снег.
Сколько назначено
Милого ждать,
Всё ли утрачено,
Как угадать?
Тикает-такает
Времени бег.
Слышишь, как падает,
Падает снег.
Ритм снегопадовый
Бьёт у виска.
Ты не загадывай,
Встреча близка.
Сердце обрадует,
Хватит ли нег?
Падает, падает,
Падает снег.
День занимается,
Брезжит рассвет.
Не унимается
Снега навет.
Сколько ни копится,
Всё не на век.
Горе раcтопится,
Как этот снег.
БУКЕТ НЕВЕСТЫ
Бросать через плечо букет
Настал черёд моей невесте.
Счастливей нас сегодня нет,
Пусть нам завидует весь свет.
Отныне мы до гроба вместе.
Но прежде, чем ловить букет,
Все "да" и "нет" спокойно взвесь ты.
Тебе, мой дружеский совет:
Подумай, сколько разных бед
Сулит букет моей невесты.
В чужой семье придётся быть
Тебе невестою без места.
Порой в холодном доме жить,
И суп из топора варить.
Свой крест несёт моя невеста.
Коль хочешь жизнь прожить в любви,
Чтоб стали таинства известны
Тех ритмов, что стучат в крови,
И если, да, тогда лови,
Лови букет моей невесты.
С тобою свадьбы милый ждёт,
И потому сегодня здесь ты.
А то, что в будущем грядёт,
Ты знаешь всё наперечёт.
Не упусти букет невесты.
Видать, хлебнула нищеты,
Недобрала немножко вес ты,
И ростиком не в пол-версты.
Но выше всех подпрыгнешь ты,
Чтобы поймать букет невесты.
Как Солнца свет, чиста душа,
В нарядах хороша и без, ты.
И ждёшь мгновенья, чуть дыша,
Когда взлетит, как яркий шар,
Шурша, букет моей невесты.
Долой сомнения и страх!
В толпе девчат борьба за место.
Невеста делает размах,
Букет летит под крики: "Ах!"
Теперь - прыжок! И ты - невеста!
РЯБИНА
Как рябина покраснела,
Значит лето пролетело.
А у нас, в краю рябинном,
Не бывает лето длинным.
Лето всё рябина зрела.
О любви ты не радела,
Ясным цветиком цвела,
Как невеста - вся бела.
Не согрелось сердце летом,
Отцвело холодным цветом.
Были жаркие денёчки,
Облетели лепесточки.
Сколь невестой ни ходити,
Ягодою всё же быти.
Только ягодка горька -
Отпугнула паренька.
Глянь, рябинушка зарделась.
Что ж ты в девках засиделась.
Ягода горька рябины,
Горше нет твоей судьбины.
Но когда мороз ударит,
Сластью ягоду одарит.
Брось хандру, не надо слёз,
Подсластит тебя мороз.
КИНО
Пусть говорят:
"Вначале было слово".
Я вижу вновь,
В который раз, одно:
Видеоряд
С картинками былого.
И нету слов,
Такое вот кино.
Сюжет не нов,
Картиночки мелькают.
Жизнь пронеслась,
Как в фильме паровоз.
И вместо слов
Вопросы возникают.
Вся жизнь слилась
В один большой вопрос.
Как довершить
Всё то, что не свершилось.
Перегадать
Всё то, что не сбылось.
Соединить,
Что не соединилось.
Как долго ждать
Ответа на вопрос?
Но видно нет
Ответа на вопросы.
И нету слов,
Такая вот любовь.
Тушите свет,
Душа киношки просит.
Придётся вновь,
Опять придётся вновь:
Не довершить,
Что хочешь, чтоб свершилось.
Вновь загадать,
В надежде чтоб сбылось.
Обманом жить,
Что всё соединилось.
И снова ждать
Ответа на вопрос.
ДРЁМА
Осень снегу для постели
Золотые листья стелет.
Очень скоро злые тучи
Сбросят с неба снег летучий.
На леса, луга и пляжи
Белый снег вздремнуть приляжет.
Дремлет снег и видит сны...
И полгода до весны.
СЧАСТЬЕ
Ваше счастье живёт в вашем доме.
Может в старом семейном альбоме
Смотрит с фото, не зная печали.
Вы случайно его не встречали?
Уверяю, оно где-то рядом.
Хорошенько окиньте всё взглядом,
Поищите на столике этом,
Там, где ваза с увядшим букетом.
Не оно ли на полке на книжной,
На страницах застыло недвижно,
Или может заливистым смехом
В детской комнате слышится эхом.
Не его ли твой голос выводит
Под напевы знакомых мелодий.
Ну а если и впрямь не найдёте,
Может быть, что оно на работе.
Не оно ли на кухне хлопочет,
Или тихо свернулось в комочек
В ожиданьи у самой, у двери.
Счастье с теми, кто любит и верит.
ИВАН-ЧАЙ
Сыну Станиславу
Глаз ласкает иван-чай,
Только мне уныло.
Ты, сынок, не помнишь, чай?
Так давно всё было.
Мчался поезд. "Не ску-чай" -
Пели в такт колёса.
Бил малиной иван-чай
По глазам с откоса.
Из стаканов пили чай,
Ждали встречи с морем.
Ждал цветущий иван-чай
Нас обратно вскоре.
Но прервались невзначай
Наши встречи с морем,
Только жаркий иван-чай
Не мирился с горем.
Десять лет уж, примечай,
Сердце к морю хочет.
Всё бушуешь, иван-чай,
Аленький цветочек?
ИННА-МАРИНА
Что, жизни нить - судьбы изгибы.
Под жарким Солнцем родились
Два стебелька, и их повивы
Нещадно скручивала жизнь.
Куда один из них клонился,
Туда тянулся и другой.
Ища опору каждый вился,
Склоняясь до земли дугой.
И вдруг, о чудо, ратуй Гегель,
Судьбы их ветер вместе свёл.
Они слились в могучий стебель,
И он спрямился и расцвёл,
Великолепием чаруя.
Читал в том цвете всякий взор:
"Смотрите люди, как цвету я,
Цвету судьбе наперекор!"
Своим причастием к смотринам
Достоин гордым быть и я.
Сияй, цветок Инна-Марина,
На серой ниве бытия!
ХОР
На даче летом пили чай,
Гостей полны палаты.
Открыл вдруг кто-то невзначай
Альбом аляповатый.
Обычный девичий альбом,
Где песни вперемешку
С рисунками, и вызвал он
Вначале лишь усмешку.
Но зачитались, увлеклись,
Мурлыча еле-еле,
И звуки громче полились,
Вполголоса запели.
И зазвучали песни вновь
Из юности далёкой:
И про кота, и про любовь
Гуцулки ясноокой.
Наш дружный хор крепчал и рос,
Завыл наш пёс кудлатый.
На всю округу разнеслось:
"Гуцулочка. Карпаты".
Напомнила, как счастлив я
Тем, что по жизни шла ты
Со мной, любовь, мне песнь твоя:
"Гуцулочка. Карпаты".
ЗАГАДКА
Брату
Время катит вперед
По закону движенья,
Настаёт Новый год.
С Днём рождения, Женя!
Разудалый народ
Нынче пьёт-веселится,
Проводить старый год
Поскорее стремится.
А у нас здесь, друзья,
И того веселее.
Мы поздравить тебя
Собрались с Юбилеем!
Преж, чем году отбыть,
Одарю тебя, Женя.
Что тебе подарить?
Подарю тебе Время!
Сколько хочешь возьми,
Хоть лет двести, положем,
Лишь бы дни ото дни
Становился моложе.
Ты ни молод - ни стар,
Чуть виски поседели,
Словно юный гусар
Держишь дам "на прицеле".
Чу! Куранты звенят.
Не теряй время даром.
С Новым годом, друзья!
Выпьем за Юбиляра!
Было Жене всего
Лишь вчера сорок девять,
Ну, а в следующий год -
Пятьдесят два отмерят.
Вот такая, мой брат,
Непростая загадка,
И твоим Пятьдесят
На три года раскладка.
Кто рождён в Новый год,
Есть такая примета,
Тот по жизни пройдёт
Через многия лета.
МОЛИТВА
Есть молитва на Руси,
Господи, еси.
Кто её не голосил?
Хоть кого спроси.
Сочинил её ямщик
В давние года.
Он попал, как кур во щи,
Во степи тогда.
Степь была белым-бела,
Снег да снег кругом.
Но погода подвела,
Был мороз не влом.
Доконал мороз его,
Конь совсем поник.
От бессилья своего
Завопил ямщик.
Он вопил, что было сил,
Не стесняясь слёз:
"Ой ты, Господи, еси,
Ой мороз, мороз!"
И всего-то он просил:
"Не морозь меня,
Не морозь и отпусти
Моего коня".
С той поры честной народ
На святой Руси,
Как молитву, песнь поёт.
Господи, прости.
В доме, где тепло-уют,
В пору летних гроз,
Вроде в шутку, запоют:
"Ой мороз, мороз!"
Но зимой, когда мороз
Проберёт до слёз,
Ты взмолишься и всерьёз:
"Ой мороз, мороз!"
АПРЕЛЕВКА
На Апрелевку в апреле
Сходит благодать:
Птицы вешние запели,
Снега не видать.
Места лучшего в апреле
Лучше не искать.
Здесь живёт, на самом деле,
Лучшая из Кать.
Где берёзки в белых платьях
Водят хоровод,
Дорогого гостя Катя
Встретит у ворот.
Молода, стройна, красива -
Деревцам под стать,
И в апреле, всем на диво,
Ягодка опять.
Встретит - сердце успокоит,
В горницу введёт.
Как накормит и напоит,
Сразу заведёт
Задушевную беседу.
С пирогами чай...
Обязательно приеду,
Катенька, встречай!
А пока метут метели,
Будем вместе ждать.
На Апрелевку, в апреле,
Сходит благодать.
ХОЧУ
Хочу я помирить Россию с Солнцем,
Чтоб каждый день могучее светило
Вставало утром над твоим оконцем
И до заката грело и светило.
МАМЕ
Пересилят непогоду
Тёплые деньки.
Мрак дождями канет в воду
Времени реки.
Через годы непогоды
Та река течёт.
У тебя идёт на годы
Свой, особый счёт.
Разве перечтёшь денёчки -
Врут календари.
Два сыночка и две дочки,
Внучек сразу три.
Носит званья наша дама,
За родство и кровь:
Бабушка, Жена и Мама,
Тёща и Свекровь.
У тебя заслуг немало,
Их не занимать,
Вот Прабабушкою стала,
Станешь и опять.
Нелегко, мы знаем, званья
Эти заслужить.
Есть особое призванье,
Просто Мамой быть.
Шлёшь на нас, как Фея в сказке,
Ты, с вершины лет,
Доброты своей и ласки
Лучезарный свет.
Пусть же будет этим светом
И теплом согрет,
Кто тебе желает летом
Много-много лет.
ГЕНИАЛЬНО
Вот и выдалось мне жизни путь одолеть,
Как бы ни был тернист он и труден.
Много видел чудес. Но хочу я воспеть
Красоту под названьем Экструдер.
Возразят мне стократ: "Где же тут красота?
Восхищаться железною грудой?"
Мой ответ на устах: "Гениальность проста.
Посмотри-ка в работе Экструдер".
Из горячей пластмассы баллон мчится ввысь,
Пузырём раздуваем из трубки.
Свойства трёх здесь вещей воедино слились:
Утюга, пузыря, мясорубки.
Приглядись и поймёшь, если ты не простак,
Где изюминка в этом сплетеньи.
Редко кто повидал наяву, просто так,
Как из воздуха делают деньги.
Обжиганье горшков не пристало Богам.
Завораживая, как ребёнка,
И горя, как агат, водопадом к ногам
Ниспадает тончайшая плёнка.
Вот и мне приглянулась её красота.
Никогда не видал я покуда,
Чтобы так гармонично сплелась простота,
Как в машине с названьем Экструдер.
Речкой плёнка течёт, продолжается счёт
Трудовых, героических буден.
Как хотите судите. Но я восхищён
Гениальной машиной Экструдер!
ЮЛИ
Почему-то в России, в июле,
Очень часто рождаются Юли,
Только памятен русский июль
Лишь одною, из многих, из Юль.
СТУДЕНЧЕСКАЯ
Пришла экзаменов пора
И по ночам не спится.
Зубришь с утра и до утра,
А в голове одна мура.
Покой нам и не снится.
Экзамен - ах! какой скандал
Для рыцаря науки.
Я всё, что взял, уже отдал,
Не ел, не пил, не спал - страдал.
За что такие муки?
Профессор тут сказал при всех,
Что стимул, это - палка.
А для меня трояк - успех,
Ну на черта мне ваш термех,
И ваша начерталка.
А если сдал ты сопромат,
То можешь и жениться.
За сопромат напьюсь я в мат,
Но я пока не буду, брат,
С женитьбой торопиться.
Всё сдал! И Танька всё сдала,
И снова нам не спится.
Она начитанной слыла,
И вдруг цитату изрекла:
"Ах, нянечка, не спиться б".
САМОЦВЕТ
С тобой сошлись,
Как рельсы у вокзала.
Ты мне про жизнь
Свою всё рассказала.
Вагон бежит,
И мы с тобой в вагоне,
И жизнь лежит,
Как камень на ладони.
По сторонам
Деревья ветер клонит.
Казалось нам,
Нас ветер не догонит.
И не найти
Вопроса без ответа,
И жизнь блестит
Лучами самоцвета.
И кто бы знал,
Что чёрный день настанет.
Опять вокзал,
И поезд скорый встанет.
И ни о чём
Меня уже не спросишь,
И кирпичом
Ты жизнь мою отбросишь.
Мы разошлись,
Как рельсы у вокзала.
И твоя жизнь
По-прежнему сияла.
А я сижу
В отцепленном вагоне,
И жизнь держу,
Как камень на ладони.
Ах, Лиза-Лиз,
Ах, Лиза-Лизавета,
Сияла жизнь
Лучами самоцвета.
СЕКРЕТ
Я знаю маленький секрет,
Как передать большой привет
До самой дальней из планет.
Итак, послушай мой совет.
Когда закат или рассвет
Струит полого ясный свет,
И тень длинна, как хвост комет,
Взойди на холм, и Солнца свет
Отбросит тень твою в край-свет,
И сделай ручкою привет.
И полетит твой силуэт,
А вместе с ним, и твой привет,
Так быстро, как летает свет,
Туда, куда домчится свет
За много-много тысяч лет.
С планеты же дадут ответ,
Допустим, есть там жизнь иль нет.
Всё хорошо. Но знай, мой свет,
В моём секрете есть дефект -
Покуда свет несёт привет -
Тебя уже на свете нет.
Здесь парадокс увидит свет:
Тень - есть, а человека - нет.
И спорь теперь, хоть на живот,
Что тень тебя переживёт.
ЗАСТОЛЬНАЯ
А ну-ка, брат, ещё подлей,
Ещё подлей винца ты,
Ведь этот век ещё подлей,
Чем подлый век двадцатый.
Ещё налей, налей вина,
Да за свободу ухни,
Хоть нам отмеряна она
В квадратных метрах кухни.
И пусть свободы нашей стяг -
Заплата на заплате.
Но мы ведь дома - не в гостях -
И мы за всё заплатим.
Налей ещё - вино не квас,
Проклятая погода,
Друзья мои, я пью за Вас.
Да здравствует свобода!
А ну-ка, брат, плесни бальзам,
Вино - бальзам на нервы,
На посошок достался нам
Проклятый двадцать первый.
Подлей, ей-богу же, подлей...
За юбилей проклятый!
Погода - дрянь, свобода - дрянь,
Грядёт две тыщи пятый.
ИДИОТ
Есть на свете страна,
Где поэтом не дай Бог родиться,
Потому что она
До могилы его доведёт,
Крайний срок, в сорок два,
Ну а в среднем, немного за тридцать.
У тебя все права
Называться поэт-идиот.
Идиот потому,
Что все крайние сроки просрочил,
И всегда, и всему
Верить силился и доверять.
И что только теперь,
Когда смерть червоточиной точит,
После многих потерь,
Научился ты жизнь рифмовать.
Зарифмуй же её
Так, чтоб стала прекрасной и чистой,
Чтобы пел соловьём
Каждый кустик нам песни любви.
Только вот идиот,
Заколдованный силой нечистой,
Лишь о том и поёт,
Что разбойники есть соловьи.
В сорок два не ушёл,
Только этим не надо гордиться,
И себя не нашёл -
Идиот, он и есть идиот.
И красоты страны,
Где поэтом не дай Бог родиться,
Словно тучу в штаны,
Невпопад он на рифму кладёт:
Нищая, убогая Россия,
Как же ты отчаянно красива!
РЕДАКТОРУ
Коль нам судьба гореть в ладу,
Всяк на своём законном месте,
Тогда, уж верно, и в Аду
С тобой, мой друг, гореть нам вместе.
КРИТИКУ
Кусочек хлеба добывал
Я не напрасно,
Коль с моего, на твой, упал
Кусочек масла.
КОРРЕКТОРУ
Твоя задача нелегка:
Словам где невтерпёж,
Искать остатки Языка.
А может, и найдёшь.
ПАРОДИСТУ
Стих сложить, и рифмы сшить -
Не одно и то же.
Если хочешь насмешить -
Покажи-ка рожу.
БИОГРАФУ
Ты б моё бельё порыл,
Наподобье квочки.
Но, родился, жил и сплыл
Я в одной сорочке.
ЗАКОН
Я новый Закон сформулировать смог,
Что нов он, поверишь едва ли.
Когда-то Законы придумал сам Бог,
А люди их лишь увидали.
И тот, кто увидел, - учёным слывёт
И имя его восхваляют.
А что не по адресу слава идёт,
Он вряд ли о том помышляет.
Так в чём же Закон заключается мой,
В соавторстве с Богом конечно,
Да в том, что ведь держится Шар наш Земной -
Лучами, до ныне и вечно.
Удерживает от паденья его
На Солнце - давление света.
Так держится Солнцем и, кроме того,
Любая на свете Планета.
Сама же Планета должна лишь блистать,
Альбедо сему есть мерило,
Коль скоро померкнет, а может так стать,
Обрушится в Солнца горнило.
А коль воссияет, то Солнце её
Отринет в холодную бездну.
Блистать соразмеренно с весом должно,
Иначе ты будешь низвергнут.
И вспомнилось снова: "Слагая, блистай!"-
Сказал кто-то так о поэте.
Ты славы огонь только лишь отражай,
Не боле, подобно Планете.
АВТОГРАФ
Когда к тебе свой путь пробьёт
Моих стихов живая сила
Так, как асфальта толщу рвёт
Былинка, что Земля взрастила,
Не знаю, буду ль я живой.
Но если ты автограф хочешь,
Я напишу, Читатель мой.
Он пред тобой - узнай мой почерк:
Живу мгновеньем. Коль стихами
В душе у Вас зажёг я пламя, -
Я с Вами в дивном мире слов
С благоговеньем. А. Белов.
ПРОЩАЙТЕ
Вы простите меня Наты, Вали,
Те что милым меня называли;
Веры, Тани и Любы, и Милы,
Вы мне были и любы, и милы;
Несравненные Светы и Юли,
С кем встречал я рассветы в июле;
Незабвенные Саши и Гали,
Те что сердце моё зажигали;
Может, Зина, Марина, Тамара,
Были с Вами мы вовсе не пара;
Или может, когда был с тобою,
Не считался твоею судьбою.
Только Инна, и видно недаром,
Разожгла моё сердце пожаром.
Тот пожар до сих пор ещё тлеет,
Он и в старости нас обогреет.
Может быть, Вы меня не забыли,
Благодарен за то, что Вы были
В этой жизни лучами надежды,
Кати, Лизы, Дианы, Надежды.
Впрочем, были - неверно, Вы есть,
И имён Ваших не перечесть.
Если можно простить, то прощайте.
До свидания. Но не прощайте.
ПРИМЕТА
Не беда, что ещё запорошена
Белым инеем в парке сосна,
У меня есть примета хорошая
И она говорит мне: "Весна!"
Подарила мне жизнь наша прошлая
Много добрых и верных примет.
Если б знала, моя ты хорошая,
Как к лицу тебе этот букет.
Пусть следы заметает метелица,
Всё равно нам пути нет назад.
Точно знаю, что всё перемелется,
Мне порукою эти глаза.
Из примет, эта - самая верная,
Мне от глаз милых веет весной.
Впереди жизни даль непомерная,
Вот и март разменял день восьмой.
СОНЕТ
Читая стих, не думай, чтец лукавый,
Что мол поэт, закон искусства чтя,
Слагает вирши так, полушутя,
Стяжая на бескрайней ниве славы,
Играя чувств струнами для забавы,
Меж тем, как неразумное дитя
Треножник теребит его, пыхтя.
Творит кумир надменно величавый,
Сплетая рифмой кружева событий,
Желая мир очаровать... Но, нет!
От сердца отрывая вязи нитей,
В мучениях рождён его сонет.
И где ты лишь зарделся, - он пылал,
А там, где ты взгрустнул, - поэт рыдал.
ОГОНЬ И ДЫМ
Когда б пришлось мне веру выбирать,
Сменив путь к Истине на путь обратный,
Не стал бы долго голову ломать,
Какой же предпочтение отдать:
Там только дым, огонь здесь благодатный.
ВЗЛЁТ
Как пыжатся певцы иные петь,
Рукой умелой подняты высоко.
Рождённый ползать, может полететь,
Когда его ногою наподдеть.
Но недалёко.
СЮЖЕТ
Да, тяжело архивы ворошить,
На белый свет сюжеты извлекая.
Но каково, подумай, жизнь прожить,
Такую чтобы можно положить
Её в сюжет, хулы не навлекая.
ПЛАМЯ
Когда сжигают книги на кострах,
То пламя порождает в сердце страх.
Но во сто крат бы ярче запылали
Костры из книг, которых не издали.
ЭПИЛОГ
Когда б без слёз, да и без желчи,
Была б и книжечка помельче.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . 3
Точка тире . . . . . . . . . . . . . . . .
Ваучер . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Бюрократ . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рекетир . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мент . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Миражи . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Сухостой . . . . . . . . . . . . . . . . .
Лесоповал . . . . . . . . . . . . . . . .
Россия . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Акулы . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рубеж Москвы . . . . . . . . . . . . . . . .
Москва . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Грозный . . . . . . . . . . . . . . . . .
Геморрой . . . . . . . . . . . . . . . . .
Врач . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Террор . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Чёрно-белый марш . . . . . . . . . . . . . .
Удельная . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гармония . . . . . . . . . . . . . . . . .
Жуковский . . . . . . . . . . . . . . . .
Быково . . . . . . . . . . . . . . . . .
Жуть . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Друг . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Улёт . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Логика . . . . . . . . . . . . . . . . . .
За жизнь . . . . . . . . . . . . . . . . .
Магия . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Чёрная суббота . . . . . . . . . . . . . . .
Бомж . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Материалист . . . . . . . . . . . . . . . .
ВВП . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рай . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Получка . . . . . . . . . . . . . . . . .
Печаль . . . . . . . . . . . . . . . . .
МРОТ . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Поэт . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Обочина . . . . . . . . . . . . . . . . .
Идея . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Игра . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мяу . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Грязь . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рейтинг . . . . . . . . . . . . . . . . .
Фальшь . . . . . . . . . . . . . . . . . .
The Вirthday . . . . . . . . . . . . . . . .
Хасан . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Спор . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Се ля ви . . . . . . . . . . . . . . . . .
Пират . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Заклинание . . . . . . . . . . . . . . . .
Мама-хлеб . . . . . . . . . . . . . . . .
Великороссы . . . . . . . . . . . . . . . .
Рожай . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Бабочка . . . . . . . . . . . . . . . . .
Донесение . . . . . . . . . . . . . . . .
Набат . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Россы . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Час . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ангел . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Та-та-та . . . . . . . . . . . . . . . . .
За Влтаву. 1968 г. . . . . . . . . . . . . . .
ДМБ . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Истина . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Калининград . . . . . . . . . . . . . . . .
Грань . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Честь имею . . . . . . . . . . . . . . . .
Пушка . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Падает снег . . . . . . . . . . . . . . . .
Букет невесты . . . . . . . . . . . . . . .
Рябина . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Кино . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Дрёма . . . . . . . . . . . . . . . . .
Счастье . . . . . . . . . . . . . . . . .
Иван-чай . . . . . . . . . . . . . . . . .
Инна-Марина . . . . . . . . . . . . . . . .
Хор . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Загадка . . . . . . . . . . . . . . . . .
Молитва . . . . . . . . . . . . . . . . .
Апрелевка . . . . . . . . . . . . . . . . .
Хочу . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Маме . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гениально . . . . . . . . . . . . . . . . .
Юли . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Студенческая . . . . . . . . . . . . . . .
Самоцвет . . . . . . . . . . . . . . . . .
Секрет . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Застольная . . . . . . . . . . . . . . . .
Идиот . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Редактору . . . . . . . . . . . . . . . . .
Критику . . . . . . . . . . . . . . . . .
Корректору . . . . . . . . . . . . . . . .
Пародисту . . . . . . . . . . . . . . . . .
Биографу . . . . . . . . . . . . . . . . .
Закон . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Автограф . . . . . . . . . . . . . . . . .
Прощайте . . . . . . . . . . . . . . . . .
Примета . . . . . . . . . . . . . . . . .
Сонет . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Огонь и дым . . . . . . . . . . . . . . . .
Взлёт . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Сюжет . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Пламя . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Эпилог . . . . . . . . . . . . . . . . . .