'Чаще всего человек превращается почему-то в волка: этим странным существам придано даже особое название почти у всех народов, причем в самое название входит слово волк или явный его корень.'
М. А. Орлов
'История сношений человека с дьяволом'.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Анастасия ходила по комнате, баюкая на руках двух младенцев-близнецов и мурлыча под нос колыбельную. Время близилось к полуночи, а мужа все не было и молодая мама сильно сомневалась, что будет рада возвращению супруга, ибо придет он наверняка, как и вчера, в сильном подпитии.
Их совместная жизнь длилась не больше года, но уже все пошло наперекосяк. После рождения близнецов муж Анатолий вдруг ударился в запой без всякой видимой причины. Начались постоянные ссоры, скандалы. И все это на пустом месте. Позже, протрезвев, Анатолий извинялся и всячески пытался задобрить жену, ибо человек он по своей натуре был неплохой и вполне осознавал собственную неправоту, ничем необоснованное хамство и грубость. Но сколько же мерзости выплескивалось на Анастасию перед этим.
Осторожно, опасаясь разбудить близнецов, девушка уложила обоих в кроватку, сама села рядом, глядя в их пухлые личики. Эти два маленьких человечка - единственная радость, что осталась у молоденькой женщины в ее девятнадцать лет. Все чаще Анастасия оказывалась во власти мрачных дум.
Последнее время она постоянно вспоминала Огнево. Казалось, именно тот роковой переезд в таежное село изменил всю ее судьбу. Там внезапно закончилось безмятежное детство, когда из чащи появилось злобное порождение леса, кровожадный зверь, сеявший смерть. Сколько замечательных людей стали жертвами огромного волка-людоеда. Погибла и мать Анастасии, а отец, ставший свидетелем ее смерти, лишился рассудка и умер в психиатрической лечебнице, так и не придя в себя. Насте даже не позволили свидание с отцом, настолько плох он был. Ей, тогда еще девчонке, повезло - она не увидела всех кошмаров, терзавших по ночам Огнево и окрестные деревни. Опасаясь за дочь, родители отправили ее подальше, к бабушке с дедушкой. Больше Настя в Огнево не вернулась, просто не к кому стало возвращаться.
Через несколько лет после тех страшных событий умерли старики, родители отца, и Настя осталась одна-одинешенька на всем белом свете. Судьба занесла ее в этот большой провинциальный город. Здесь она познакомилась с Анатолием. Нельзя сказать, что молодые люди полюбили друг друга, скорее это был мимолетный роман, случайное увлечение. Но в конце концов их отношения зашли столь далеко, что Анастасия оказалась в положении. Она не пожелала избавляться от беременности, хотя и понимала, что теперь придется бросить институт, в котором не успела проучиться и месяца, и отказаться от связанных с обучением планов на будущее. Анатолий же, следовалоо отдать ему должное, оказался человеком порядочным. Он не покинул Анастасию, не испугался ответственности. Молодые люди поженились и даже получили квартиру от завода, где работал Анатолий.
И вроде бы все было хорошо, по крайней мере, не хуже, чем у других. Но вот на свет появились близнецы Витя и Ирина и жизнь изменилась не в лучшую сторону. Это произошло как-то незаметно для Анастасии. Просто изо дня в день муж все более замыкался в себе, становился чужим. Возможно, его тяготило то обстоятельство, что пришлось связать жизнь с нелюбимой женщиной, с которой его связало еще больше рождение детей. Возможно, он даже полюбил другую, но не считал себя вправе бросить семью. Анастасия не понимала, в чем дело. Все чаще муж задерживался где-то допоздна, потом начал пить. Жизнь для обоих все более превращалась в тягостное существование.
Щелкнул замок входной двери. Даже из комнаты Анастасия учуяла запах спиртного, муж опять был пьян. Через полминуты он сам ввалился в комнату.
- Привет, - буркнул Анатолий. - Чего не спишь?
- Тебя жду, - ответила жена.
- Дождалась. Довольна?
Анастасия поняла, муж не в лучшем расположении духа и настроен на грубость.
- Пришел и ладно, - мягко сказала она. - Есть будешь?
- Сыт уже. По горло.
Анатолий сел в кресло, сбросил с ног грязные ботинки. Анастасия молча убрала его обувь в прихожую.
- Ну что ты за человек? - недовольно проворчал муж. - Хоть бы слово поперек сказала. Так нет, терпишь, молчишь, как будто так и надо. Ведь вижу, что не по душе я тебе. Ну, поругайся хоть.
- Зачем? - спокойно спросила Анастасия.
- Надо! - рявкнул Анатолий. - Молчишь все, как мышь, думаешь там всякое. Нет, ты прямо скажи все, что думаешь.
- Тише, - попросила Анастасия. - Детей разбудишь. Они сегодня долго не засыпали, я их целый час убаюкивала.
- Ничего им не сделается, - отмахнулся муж. - Проснутся, снова уложишь. Чего тебе еще делать? Сидите на моей шее, три дармоеда, корми вас.
Он встал и отправился в кухню, пошатываясь на ходу.
- Куда девала? - послышался оттуда его злой голос.
Анастасия прошла к нему.
- Там же, где и всегда, - сказала она. - Посмотри в шкафчике. Кроме тебя твоя бутылка не нужна никому.
- Как же, - пробурчал Анатолий. - Даже дома никому нельзя доверять, только и смотрите в мой карман.
Достав бутылку, он плеснул в стакан и опорожнил его одним махом. Анастасия, стоя в дверях, молча наблюдала за ним. Заметив ее неодобрительный взгляд, муж рявкнул:
- Чего уставилась?!
- Прекращал бы ты, Ковалев, - спокойно сказала Анастасия. - Завязывай с этим делом. Хотя бы ради детей.
- Надо будет, завяжу. Не твое дело. А мелюзгой мне в глаза не тычь. Еще неизвестно, чьи они. Может, и не мои вовсе.
Это было ново. Спьяну муж нес всякую околесицу, но в измене Анастасию еще никогда не обвинял.
- Совсем сбрендил?! - возмутилась девушка. - Ты что плетешь?!
- Ага, зацепило! - злорадно ухмыльнулся Ковалев. - Не нравится!
- Чушь всякую мелешь. Ложись лучше спать.
- А чего это ты меня уложить торопишься? Или я прав насчет близнецов? Не мои? Чьи же тогда?
- Прекращай, Ковалев! - потребовала жена. - Это уже не шутки.
- Да какие уж тут шутки. Нагуляла где-то двойню, а меня в оборот взяла. Теперь майся с вами.
- Я ни о чем тебя не просила, - напомнила Анастасия.
Но Ковалев уже завелся на полные обороты и не желал ничего ни слушать, ни вспоминать.
- Отвечай, сучка, с кем этих ублюдков прижила?! - рявкнул он, тряхнув жену за плечи.
- Уймись.
Анастасия оттолкнула его. Ковалев покачнулся, взмахнув рукой. Может быть, он и не хотел этого, но ударил жену. Кулаком. В лицо. Это было уже слишком. Анастасия привыкла за последнее время к угрозам мужа, его нелепым обвинениям, от него можно было ожидать любой глупой выходки. Но никогда еще он не позволял себе поднять руку на жену, как бы ни был пьян.
Анастасия вспыхнула от возмущения и обиды, в душе все перевернулось. Если бы в этот момент в ее руке оказалась сковородка, она, наверное, проломила бы Ковалеву голову. Он и сам испугался случившегося. На мгновение даже показалось, что это его протрезвило. Но уже через пару секунд он грубо оттолкнул жену в сторону и ушел в комнату, пробурчав на ходу:
- Да пошла ты, дура.
Анастасия тяжело опустилась на табурет и низко склонила голову. Левая сторона лица горела от удара, за ночь наверняка расплывется синяк. Но гораздо сильнее душу жгла обида. Чем заслужила она такое отношение к себе? Да, не любила она мужа, никогда не любила. Как, впрочем, и он ее. Но ведь уважала как человека. А человек этот опускается на глазах, превращается в настоящую скотину. Уже и не вспомнить, каким он был, на памяти лишь подлости и мерзости, что пришлось вытерпеть за последнее время. Но сколько же можно терпеть? Когда закончится это издевательство? И как жить с этим человеком дальше? Сегодня муж ударил ее, а завтра может поднять руку и на ее детей. Усомнился же он с чего-то в своем отцовстве, теперь можно ожидать всякого. Ну уж нет, этого Анастасия ни в коем случае не допустит.
Девушка решительно поднялась и прошла в комнату. Ковалев спал на кровати прямо в одежде, раскинув руки. Почему-то именно сегодня он выглядел более омерзительно, чем обычно. Настолько, что Анастасия не задумываясь стянула с пальца обручальное кольцо и бросила его на грудь мужа. Нет, больше она не будет терпеть.
Девушка принялась лихорадочно собирать свои вещи. Ничего лишнего, только самое необходимое. Одевшись, Анастасия подошла к кроватке, осторожно, стараясь не разбудить, взяла близнецов на руки. Детей она этому алкоголику ни за что не оставит, уйдет вместе с ними.
С презрением взглянув в последний раз на человека, с которым так неосмотрительно связала свою жизнь, Анастасия вышла из комнаты.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Анастасия сидела в парке на скамейке. Кажется, она опять сделала большую глупость, поддавшись душевному порыву. Решение было принято слишком поспешно. Ну ушла она от мужа, да еще и с детьми. А дальше что? Куда идти-то? Во всем городе ни друзей, ни знакомых, не говоря уже о родственниках, их вообще никого не осталось. Единственное пристанище - эта скамейка, и ночь, судя по всему, придется провести здесь. Благо, что погода теплая, не дождливая. Но придет утро, а идти будет по-прежнему некуда. Не возвращаться же назад, как побитой собаке.
Но что же все-таки делать? Ведь она совсем одна в этом чужом, почти незнакомом городе, да еще с двумя младенцами на руках. К свекрови тоже не пойдешь, та свою невестку не жалует, такое впечатление, что считает ее виновницей всех бед сына. Да и Ковалев без труда ее там отыщет.
Безвыходность ситуации породила отчаяние. От жалости к самой себе, наворачивались слезы на глаза. Обняв близнецов, Анастасия склонила голову и закусила губу до боли, чтобы не разрыдаться.
Издалека послышался звук шагов. Анастасия лишь ниже склонила голову. Мало ли, кто там шляется по ночам, ей нет до этого никакого дела, своих забот хватает.
Шаги все приближались. Кто-то прошел мимо, совсем рядом, но вдруг остановился и вернулся обратно.
- С вами все в порядке? - услышала Анастасия мужской голос.
Не поднимая головы, девушка кивнула.
- Вы уверены?
Анастасия подняла глаза, посмотрела на незнакомца. Насколько позволял разглядеть свет луны и далеких фонарей, это был молодой человек, вряд ли старше ее самой.
- Ни в чем я не уверена, - вырвалось у Анастасии.
Она даже сама услышала слезы в собственном голосе, все-таки была близка к тому, чтобы расплакаться.
- Что вы здесь делаете? - спросил незнакомец.
Анастасия ничего не ответила, лишь снова склонила голову.
- Почему вы здесь сидите? - продолжал спрашивать молодой человек. - Вам некуда идти?
- Вам-то какая разница? - устало отозвалась Анастасия.
- Извините, - молодой человек явно смутился. - Это, конечно, не мое дело, но мне показалось странным, что молодая женщина с двумя детьми сидит ночью в парке.
- Вы тоже здесь ночью оказались, - заметила Анастасия. - Я же не вижу в этом ничего странного.
- А я с вокзала иду, маму провожал, - откровенно и несколько наивно ответил незнакомец.
- Проводили? Тогда идите домой. Оставьте меня, пожалуйста.
- А вот вам, похоже, идти некуда.
- С чего вы это взяли?
Хотя незнакомец безошибочно определил, в чем дело, Анастасия не хотела признавать перед ним то очевидное и незавидное положение, в котором оказалась. Слишком мало встречала она в жизни искренних отзывчивых людей, чтобы откровенничать с первым встречным.
- Мы просто вышли подышать воздухом, - произнесла Анастасия.
- А мне почему-то так не кажется, - усомнился молодой человек. - Но если не хотите об этом говорить, дело ваше.
- Не хочу, - сказала Анастасия.
Незнакомец пожал плечами.
- Что ж, извините, что помешал.
Он пошел было прочь, но все-таки остановился и спросил напоследок:
- Вам точно не нужна помощь?
- Вы ничем не сможете мне помочь, - прошептала девушка, покачав головой.
- Ну, как знаете. Всего хорошего.
Попрощавшись, незнакомец быстро пошел по аллее к выходу из парка. Вслушиваясь в звук его удаляющихся шагов, Анастасия вдруг всхлипнула, так горько стало на душе. От отчаяния захотелось выть на луну по-волчьи. Да, ей очень нужна помощь, но как трудно заставить себя признаться в этом, да еще кому-то постороннему, совсем незнакомому человеку. Да и чем помог бы ей этот парень? Разве смог бы он обратить время вспять, чтобы можно было исправить все ошибки, избежать собственных глупостей, изменить всю жизнь?
Снова послышались шаги.
- Вы плачете? - услышала Анастасия все тот же голос.
Подняв голову, она увидела перед собой недавнего собеседника.
- Почему вы вернулись? - спросила Анастасия.
- Я не могу вас здесь оставить. Поднимайтесь, идемте ко мне.
- Зачем? - насторожилась девушка.
- Ну, не здесь же вам ночевать. Если не заботитесь о себе, подумайте хотя бы о своих детях. Не хотите говорить, что с вами случилось - не надо. Но бросить вас здесь, под открытым небом, я не могу. Завтра будете решать свои проблемы, а сегодня переночуете у меня. Я остался один в двухкомнатной квартире, мама уехала в санаторий, так что места хватит. Да не бойтесь, я не бандит. Пойдемте. Дайте мне детей, я вам помогу.
- Но мы ведь даже незнакомы, - растерянно пробормотала Анастасия, совершенно сбитая с толку решительностью незнакомца.
- Так давайте познакомимся. Меня Володей зовут. А вас?
- Анастасия.
- Вот и познакомились. Пойдемте, Настя.
Не оставляя ей времени на размышления, Владимир чуть ли не силой заставил девушку подняться. Он осторожно, но решительно взял детей на руки и повел Анастасию за собой.
Через несколько минут они пришли к пятиэтажной 'хрущевке', поднялись на второй этаж. На площадке Владимир передал детей Анастасии, открыл дверь и пригласил девушку в квартиру. Проводив ее в комнату, юноша указал на широкую кровать:
- Располагайтесь. Надеюсь, вам здесь будет удобно.
В этот момент маленький Витя проснулся и пискнул. Иришка тоже зашевелилась.
- Я должна покормить их, - смущенно сказала Анастасия.
- Конечно-конечно.
Владимир вышел, предоставив Анастасии самой позаботиться о детях. Через полчаса, когда оба младенца уже снова спали и девушка сама готовилась ко сну, он осторожно постучал в дверь.
- Настя, вы еще не спите?
- Что вам нужно? - испуганно спросила Анастасия.
Сразу подумалось самое худшее. Все-таки она оказалась в чужой квартире, ночью, с совершенно незнакомым мужчиной. Сейчас может произойти все, что угодно.
- Вы, наверное, голодны, - предположил Владимир, все так же деликатно оставаясь за дверью. - Пойдемте на кухню, поужинаем вместе.
Первым желанием Анастасии было отказаться, но желудок действительно уже настойчиво напоминал о себе, заглушая тревогу.
- Хорошо, - ответила она.
Через пару минут Анастасия пришла на кухню. Владимир усадил ее за стол, поставил перед ней блюдо и стакан с чаем.
- Кушайте, пожалуйста.
Анастасия принялась за еду, стараясь не показаться слишком жадной - голод, обостренный недавним нервным потрясением и переживаниями за свою дальнейшую судьбу, и в самом деле был очень силен. Заметив на себе пристальный взгляд Владимира, она смутилась.
- Почему вы так смотрите?
- Скажите, вы замужем? - осторожно поинтересовался Владимир.
- Да, - невесело ответила Анастасия, тяжело вздохнув. - Почему вы спросили?
- Это он сделал? - снова спросил Владимир.
- Что? - не поняла Анастасия.
- У вас синяк здоровенный и вся щека опухла.
Анастасия закусила губу и опустила голову. Она совсем забыла о последствиях того удара, даже не придала значения болезненному ощущению. Ну и видок у нее сейчас, должно быть.
- Извините, - пробормотал Владимир, смущенный своей некорректностью. - Да вы кушайте, кушайте.
Поздний ужин прошел в молчании. Анастасия первой встала из-за стола и стала собирать посуду.
- Нет-нет, оставьте, - потребовал Владимир. - Я сам все помою. Идите спать, вы, я вижу, очень устали. Да и дети там одни.
Он быстро собрал тарелки, опустил их в раковину, включил воду. Анастасия послушно направилась к выходу, но в дверях остановилась и, обернувшись, вдруг произнесла:
- Да, это сделал он.
Забота и чуткость этого совершенно постороннего человека тронули ее сердце, внезапно растопив лед отчуждения и настороженности. Плотина долго сдерживаемых слез рухнула и Анастасия разрыдалась, закрыв лицо руками.
Владимир растерялся. Приблизившись к гостье, он нерешительно обнял ее за плечи и пробормотал, пытаясь успокоить:
- Ну что вы. Не надо. Все образуется. Все будет хорошо.
- Нет, не будет, - вырвалось у Анастасии сквозь слезы.
Спрятав лицо у него на груди, девушка принялась сбивчиво рассказывать о своей нелепой жизни. Ей было неважно, понимает ли Владимир ее бессвязную речь, прерываемую всхлипами, главное - выговориться, излить всю горечь души человеку, способному посочувствовать и утешить. Как давно она не чувствовала себя так уютно и защищенно в чужих объятиях, с тех самых пор, как потеряла мать.
Владимир молча слушал. Он просто не знал, что сказать, настолько растерялся от этого неожиданного всплеска эмоций. Он лишь нерешительно гладил ее по плечу, пытаясь хоть как-то утешить девушку. А она все говорила и говорила. Она не жаловалась на судьбу, ни о чем не просила, просто рассказывала о всех своих неурядицах, что случились за последние годы, с тех пор, как осталась одна.
Наконец, выговорившись, Анастасия немного успокоилась. На душе сразу стало легче, будто сбросила часть тяжкого груза, что давил постоянно.
- Ничего, мы что-нибудь придумаем, - произнес Владимир. - Обязательно. Все будет хорошо, Настя. Я вам обещаю.
Всхлипнув последний раз, Анастасия отстранилась от него и, вытирая слезы ладонями, смущенно пробормотала:
- Извините меня, пожалуйста. Это все нервы.
- Ну что вы, я ведь все понимаю, - успокоил ее Владимир. - Не стоит извиняться.
- И все равно простите. Пожалуй, я пойду спать. Я очень устала.
- Да-да, конечно. Отдыхайте.
Взглянув в его растерянное и от этого чуть глуповатое лицо, Анастасия улыбнулась и тихо сказала:
- Спасибо, что приютили нас. Завтра мы уйдем. Вернее уже сегодня.
- Ну что вы! - воскликнул Владимир. - Можете оставаться здесь, сколько понадобится. Я все равно здесь сейчас совсем один, мама только через месяц вернется. А за это время у вас все наладится. Мы обязательно что-нибудь придумаем. А пока живите здесь, места хватит. Да и мне веселее.
Анастасия ничего не ответила и вышла из кухни. Но у двери в комнату она все-таки остановилась и, обернувшись, сказала:
- Вы добрый, Володя. Очень добрый. Как в сказке.
Владимир смущенно пожал плечами и, почесав макушку, ответил:
- Мне все говорят, что я тюфяк.
- Нет, - Анастасия покачала головой. - Вы просто очень добрый. Я даже не думала, что такие люди еще есть на свете.
Владимир снова пожал плечами и попытался пошутить:
- Ну, значит, мы еще не все вымерли.
Анастасия чуть улыбнулась и прошептала:
- Да, не все.
- У вас красивая улыбка, Настя, - заметил Владимир.
- Могу себе представить, - вздохнула девушка, коснувшись пальцами опухшей щеки.
- Нет, честно. Вам надо чаще улыбаться.
Анастасия неопределенно пожала плечами и попрощалась:
- Спокойной ночи, Володя.
- Спокойной ночи, Настя, - ответил Владимир.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Владимир вернулся домой, нагруженный авоськами с продуктами. Оставив все на кухне, он прошел в комнату. Анастасия неподвижно сидела в кресле, поджав ноги под себя, и, как показалось, слушала негромкую музыку, что лилась из радиорепродуктора.
- Что слушаем? - бодро спросил Владимир.
Анастасия вздрогнула.
- Ой, вы уже вернулись. А я и не заметила, задремала немного. Вы что-то спросили?
- Я говорю: что-то интересное по радио передают?
- Да нет, - ответила Анастасия, пожав плечами. - Просто новости местные слушала. Говорят, недавно на окраине видели двух волков. Предупреждают, чтобы все были осторожны.
- Я тоже это сегодня слышал, - кивнул Владимир. - Странно, с чего бы это волки в город полезли? Их тут и в деревне-то даже зимой не встретишь. Не беспокойтесь, мы почти в центре живем, уж сюда-то они точно не осмелятся забраться.
- Да я и не боюсь.
Анастасия взглянула в окно и задумчиво-печально произнесла:
- Просто не люблю волков.
По тону ее голоса Владимир догадался, что это для девушки больная тема, поэтому прекратил разговор.
- Пойду займусь ужином, - сказал он и вышел из комнаты.
Вскоре на кухню пришла Анастасия.
- Предоставьте эти хлопоты мне, - потребовала она, отбирая у Владимира фартук. - Это все-таки женское занятие. А то я тут у вас совсем как иждивенка. А вы отдыхайте.
- Да от чего мне отдыхать?! - воскликнул Владимир. - Сейчас же лето, я не учусь. Отпуск у меня, каникулы.
- Вы вроде бы собирались устроиться на временную работу, - напомнила Анастасия.
- Да, сегодня был на станции, уже договорился, - ответил Владимир. - Согласны взять грузчиком. За лето хоть подзаработаю немного. Но на работу мне только через два дня, пока я свободен. А что касается домашних хлопот, давайте займемся этим вместе. Вы поможете мне, а я вам. Идет?
- Идет, - улыбнулась Анастасия.
Объединив усилия, молодые люди занялись готовкой. Владимир украдкой наблюдал за девушкой. За несколько дней, что она жила с детьми у него, синяк сошел с ее лица и просто невозможно было не отметить редкую красоту Анастасии. Первое впечатление, которое она произвела там, в парке, когда он впервые увидел ее почти в полной темноте, не обмануло. Настолько потрясающе красивой девушки Владимиру еще никогда не доводилось встречать. Одни только черные пронзительные глаза чего стоили. А кроме того у нее оказалась добрая нежная душа, чем очень редко, как знал Владимир по небогатому личному опыту, обладают красивые девушки. Он чувствовал, что влюбляется в свою гостью. Да и кто бы устоял на его месте? Однако это обстоятельство вселяло тревогу в его сердце. Владимир опасался, что вдруг потеряет голову от обуревающих его чувств и ненароком обидит девушку. Да и встретились они слишком поздно, ведь она уже замужем. Пусть ее муж порядочная скотина, но все-таки законный и у них двое детей. Для Владимира это являлось серьезным препятствием, чтоб хотя бы попытаться ухаживать за девушкой, он не мог позволить себе разбить чужую семью. Покинуть ей мужа навсегда или нет, решать самой Анастасии.
После ужина девушка ушла к детям. Через некоторое время Владимир заглянул в комнату.
- Спят? - спросил он, посмотрев на сопящих близнецов.
Анастасия кивнула.
- Спокойные у вас дети, - отметил Владимир.
- Да, - с улыбкой ответила девушка. - Хоть в этом мне повезло.
Владимир немного помолчал, потом нерешительно спросил:
- Скажите, Настя, как вы собираетесь жить дальше?
- В каком смысле?
- Ну... - Владимир смущенно потеребил нос, не зная, как лучше выразить свои мысли. - Вы вернетесь к мужу?
- Если мы вас стесняем, вы только скажите и мы сразу уйдем, - по-своему поняла его девушка.
- Нет-нет, я совсем не это имел в виду, - поспешно сказал Владимир. - Просто надо ведь что-то решать. Я так понял, вы его не любите.
- Я не знаю, что мне делать. Мы с Ковалевым действительно никогда не любили друг друга. Но раньше он был совсем другим, не таким, как сейчас.
- Может быть, вам развестись, - осторожно намекнул Владимир.
- Не знаю, - устало ответила Анастасия. - Я ничего не знаю. Как развестись? Ведь у нас дети, это и его дети тоже. Да и разведемся мы, куда я потом с ними? Ни жилья, ни родни, ни знакомых.
- А я?! - воскликнул Владимир. - У вас есть я!
Девушка улыбнулась.
- Вы хороший, Володя. Хороший и добрый. Но согласитесь, это как-то неудобно, да и неприлично, что посторонняя молодая женщина живет у молодого человека. Что люди скажут? А как воспримет это ваша мама, когда вернется? Я и так чувствую себя не в своей тарелке, злоупотребляю вашей добротой. Повесилась на вашу шею с двумя детьми. А вам ведь еще учиться надо, о своем будущем думать.
- Моей учебе вы не помешаете, - беспечно ответил Владимир. - А люди ничего не скажут. И мама все поймет.
Анастасия снова улыбнулась.
- Вы слишком просто решаете все проблемы. А жизнь гораздо сложнее. Я так не могу. Не считайте, что я смирилась со своим положением, я день и ночь думаю о том, как разрешить ситуацию. Чтобы получить жилье, придется устроиться на работу. А куда их девать? Я знаю, что вы хотите сказать, но это для меня не выход. Пока я не могу ничего придумать. Все слишком сложно.
- Но ведь придется что-то решать. Неужели вы сможете дальше жить с нелюбимым человеком, который поднял на вас руку и может поднять еще раз? А что будет с детьми? Вдруг он и их начнет избивать? Об этом вы подумали?
- Прекратите, пожалуйста, - тихо, но решительно потребовала Анастасия.
- Извините, - сразу смутился Владимир.
Действительно, какого черта он лезет в чужую жизнь? Надо же было проявить такую чудовищную бестактность. Все-таки не сдержался. Что с того, что эта молоденькая женщина нравится ему? Еще неизвестно, какие чувства питает к нему она. Может быть, никаких, кроме благодарности. Сделал для нее, что мог, и успокойся, оставь свои советы при себе.
- Я обязательно все обдумаю и что-нибудь решу, - устало пообещала Анастасия. - Только не сейчас, чуть позже. Хорошо?
- Дело ваше, - ответил Владимир. - Извините, что завел этот разговор.
- Ничего.
Девушка накинула на плечи плед и поежилась.
- Вы себя хорошо чувствуете? - обеспокоенно спросил Владимир. - По-моему, вы сегодня чересчур бледны.
- Нет, не беспокойтесь. Мне действительно немного нездоровится, но ничего серьезного. Простудилась, наверное. В первый раз за все девятнадцать лет.
- Что значит 'в первый раз'? - не понял Владимир.
- Ну, заболела впервые, - пояснила Анастасия. - До сих пор ни разу даже насморка не было.
- Так не бывает, - не поверил Владимир.
- Никто не верит, - ответила девушка, пожав плечами. - Но, видимо, бывает и такое. Это фамильная черта, мама тоже никогда не болела.
Вспомнив мать, Анастасия тяжело вздохнула и умолкла. В этот момент прозвучала трель дверного звонка. Владимир вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Анастасия забралась на кровать, прилегла рядом с близнецами. Ей действительно очень нездоровилось сегодня - с полудня началось головокружение, часто подкатывала тошнота, знобило. Состояние было непривычное, и в самом деле до сего дня не довелось чихнуть ни разу. Даже во время беременности Анастасия не имела повода жаловаться на здоровье. Вдобавок ко всему на душе было как-то неспокойно, с каждой минутой нарастала смутная тревога, словно интуитивно чувствовалось приближение чего-то страшного, неведомого.
Девушка прислушалась к неясным голосам за дверью. Разговаривали двое мужчин и, судя по тону, беседа происходила совсем не дружеская. Один из них был Владимир. А вот другой... Анастасии вдруг показалось, что это Ковалев. Сердце учащенно забилось в тревоге, кровь ударила в виски. Неужели муж сумел разыскать ее? А собственно, так ли уж трудно ее найти? Дом Владимира в пяти кварталах от дома Ковалева, она же гуляла с детьми, ее видели много людей. Мог увидеть и кто-нибудь из приятелей мужа, проследить и сообщить ему. Может быть, он одумался и пришел просить прощения. Или наоборот, получил подтверждение своих нелепых подозрений. Как бы то ни было, видимо, придется объясниться прямо сейчас.
Анастасия поднялась с постели и открыла дверь.
Да, это оказался он, Ковалев. И не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы сразу догадаться - муж пьянее вина. Он кое-как стоял на ногах, коридор заполнил запах перегара.
- А-а, вылезла из норы, шалава, - со злобой произнес Ковалев, увидев жену.
- Здравствуй, Толик, - спокойно сказала Анастасия. - Зачем ты пришел, да еще в таком виде?
- Я в нормальном виде! - рявкнул муж. - А ты, сука, совсем охренела?! При живом муже с хахалем кувыркаешься! Опозорить меня хочешь, стерва?!
- Эй, товарищ, попридержите язык, - потребовал Владимир.
- Сам заткнись, щегол. С тобой мы потом еще разберемся.
- Ты сам себя позоришь, Анатолий, - сказала Анастасия. - Посмотри, в кого ты превратился. Животное, а не человек.
- Я те покажу животное, сучка блудливая. Мало тебе тогда досталось? Сейчас я тебе ноги поломаю, потаскуха!
Ковалев потянулся было к жене, но Владимир удержал его, схватив за ворот.
- Убери руки, козел! - прохрипел Ковалев.
- Ступайте-ка вы домой, товарищ, - сказал Владимир, подталкивая непрошенного гостя к открытой двери. - Проспитесь. Когда будете трезвым, приходите. Тогда и поговорим.
- Убери руки, я тебе сказал! - рявкнул Ковалев, отталкивая парня. - Не видишь, я с женой разговариваю. А ты, сучка, домой собирайся. Там свое получишь.
Глядя на человека, которого когда-то уважала и который теперь внушал лишь отвращение, Анастасия вдруг подумала, что ничего никогда не изменится. Если сейчас она вернется к Ковалеву, он превратит ее жизнь в кошмар. Она ничем не обязана этому спившемуся негодяю, чтобы терпеть от него унижения. И она приняла окончательное решение.
- Я ухожу от тебя, - твердо сказала Анастасия. - Слышишь, Ковалев? Я подаю на развод.
- Чего? - Ковалев даже протрезвел на мгновение от неожиданности.
- Ты меня слышал. Я не вернусь к тебе. И детей ты тоже больше никогда не увидишь.
- Значит, на молокососа этого меня променяла! Шлюха! И ублюдков своих от него, поди, прижила? На алименты даже не надейся, сучка. Вот ты от меня получишь!
Ковалев показал жене кукиш.
- Мне ничего от тебя не нужно, - сказала Анастасия.
- Как же! Вам только палец дай, начнете доить, дармоеды. Ну ничего, хлебнешь горя-то, сама еще на коленках приползешь.
- Все, убирайся отсюда, - потребовал Владимир, потеряв терпение, и снова подтолкнул Ковалева к выходу.
- Да пошел ты, гнида!
Ковалев взмахнул кулаком, но Владимир уклонился и ударил сам. Ткнувшись спиной в стену, Ковалев снова набросился на хозяина квартиры. Мужчины сцепились.
- Прекратите! - крикнула Анастасия.
Она бросилась к ним, попыталась остановить начавшуюся драку. Кто-то из них оттолкнул ее в сторону. Девушка снова бросилась к дерущимся, силясь их разнять.
- Настя, отойдите! - крикнул Владимир. - Не вмешивайтесь, я сам выброшу его отсюда!
- Попробуй, щенок! - прохрипел Ковалев.
Несмотря на сильное опьянение, справиться с этим рослым крепким мужиком было очень непросто. Ударив Владимира в ухо, Ковалев развернулся и толкнул жену так, что та упала на пол.
В открытую входную дверь заглянула пожилая соседка.
- Володя, что у вас тут происходит?
- Вызовите милицию! - попросила Анастасия. - Скорее, они же покалечат друг друга!
Женщина ойкнула и убежала к себе. Анастасия снова бросилась разнимать драчунов. В этот раз Ковалев толкнул жену сильнее. Отлетев к стене, девушка ударилась затылком о дверной косяк и тихо сползла на пол. Больше она уже ничего не видела и не слышала, удар был столь силен, что лишил ее сознания.
Когда Анастасия очнулась от резкого запаха нашатыря, все уже закончилось. Самочувствие было хуже некуда: голова кружилась, перед глазами плавали разноцветные круги, все тело ломило от боли. Она лежала на диване, над ней склонилась женщина в белом халате. Где-то на заднем плане маячили люди в милицейской форме. Женщина что-то спрашивала, но Анастасия ее почти не слышала, в ушах стоял какой-то шум.
Закончив опрос свидетелей и потерпевших, милиционеры вывели Ковалева, который щедро рассыпал угрозы в адрес супруги, хозяина квартиры и вообще всех жильцов этого дома.
Владимир подошел к Анастасии.
- Как вы, Настя? Доктор, что с ней?
- Сотрясение мозга. Хорошо еще, что жива осталась - удар был очень сильный. Заберем ее в клинику, потребуется тщательное обследование. Вы родственник?
- Да, - не задумываясь ответил Владимир.
- Помогите, пожалуйста, с носилками.
Владимир и шофер 'скорой' вынесли Анастасию на носилках из дома и поместили в фургон.
- Ничего не бойтесь, Настя, - сказал Владимир на прощание. - Все будет хорошо. А за детей не беспокойтесь, я о них позабочусь. Мы вас навестим в больнице.
Белые дверцы с красным крестом закрылись перед его носом. Мигая синим маячком, карета 'скорой помощи' выехала со двора.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Пробуждение было внезапным и не слишком приятным, словно некая грубая сила вырвала сознание из бездны небытия и бросила в суровую реальность. И первым чувством стал панический страх. Кругом в темноте чувствовалось чужое присутствие, а все тело опутывало какое-то тряпье, стесняя движения.
Освободиться было делом нескольких мгновений. Пара сильных рывков и Она полностью свободна от пут и готова постоять за себя. Грудь распирает сила, способная сокрушить всех и вся.
Однако опасения оказались напрасны, Ее жизни и свободе ничто не угрожало. В помещении стояла тишина, изредка прерываемая сонными вздохами и посапыванием. Несколько человек, что находились здесь рядом с Ней, крепко спали.
Немного успокоившись, Она огляделась по сторонам и заметила тусклый свет, пробивающийся сквозь щель в стене. Подойдя ближе, Она сунула в эту щель лапу. Чуть скрипнув, приоткрылась дверь, расширив проем. Бесшумно Она выскользнула из темного помещения в другое, более просторное и светлое, и осторожно двинулась вперед, прислушиваясь к каждому шороху, каждому запаху.
Немного раздражала странная двойственность ощущений. Она точно знала, что впервые попала в это место, хотя и не понимала, как здесь оказалась, но в то же время все вокруг казалось странно знакомым.
Ее вновь охватила тревога. Она физически ощущала давление стен узкого замкнутого пространства, в котором оказалась, но более всего угнетал самый дух этого места. Все здесь было пропитано болью и страданиями. Неодолимое желание поскорее покинуть эти стены погнало ее вперед. Она потрусила по коридору, бесшумно перебирая лапами, инстинктивно определив, где можно вырваться на свободу.
От удара лапой с легким дребезжанием распахнулись двустворчатые застекленные двери. Увидев крутой склон с угловатыми выступами, Она слегка растерялась, но даже это нелепое сооружение показалось странно знакомым. Осторожно опустившись на первую ступеньку, Она постояла так немного и убрала лапу. Она стояла на площадке несколько мгновений, принюхиваясь к витавшим здесь малоприятным запахам, прислушиваясь к почти неразличимым скрипам и шорохам, потом снова нерешительно спустилась на первую ступеньку, затем ступила на другую. Спускаться вниз головой было очень неудобно, но и оставаться здесь не было никакого желания, хотелось поскорей вырваться на волю.
Ускорив бег, Она быстро преодолела все пролеты и вновь оказалась перед запертыми дверями. Она ударила лапой, но дверь не открылась. Она ударила еще раз так, что задребезжали стекла. Дверь спружинила, но не поддалась.
Кто-нибудь другой мог бы топтаться здесь до бесконечности, но только не Она. Внимательно осмотрев дверь, обнюхав каждую щелку, Она быстро сообразила, как поступить. Подцепив когтями планку, Она потянула на себя. Дверь открылась.
Она тут же почувствовала присутствие человека по ту сторону прохода. Она учуяла его инстинктивно раньше, чем об этом сообщило Ее тонкое обоняние. Послышался человеческий голос.
Она вошла в просторное полутемное помещение и увидела обладателя голоса. Это оказалась молоденькая девушка в белом халате и белой шапочке. Девушка сидела за столом, освещенным настольной лампой, и что-то говорила, прижав к уху трубку телефона. Опять странность - Она точно знала, что такое лампа и телефон. Она, казалось, знала о людях все, хотя была уверена, что никогда прежде с ними не встречалась.
Увидев огромного зверя, девушка завизжала, в ее голосе звучал панический ужас. На этот визг могли сбежаться люди, а к встрече с ними Она совсем не была готова. Нужно было уходить, и поскорее.
Не тратя время на поиски выхода, Она метнулась к большому черному проему в стене, за которым чувствовалась воля, и ударила всем телом. Зазвенело стекло. Выбив оконную раму, Она выпрыгнула на улицу и большими прыжками скрылась в ночи, оставив позади переполох.
Укрывшись в ветвях густого раскидистого кустарника, Она отдышалась и попыталась собраться с мыслями. Она по-прежнему не понимала, где находится и как вообще здесь оказалась. Из глубины сознания вырисовывались смутные образы - огромный столб, свет костров, нагие люди. Но это происходило в густом лесу, здесь же кругом громоздились каменные строения. Воспоминания больше казались бредом - Она как будто только что мчалась по лесу в стае сородичей. И все. Больше ничего. Память не выдавала никаких сведений о всей прошлой жизни, словно Она появилась на свет прямо сейчас из небытия. Но прошлое-то было. И даже более того, Она была уверена, что где-то Ее ждут детеныши, материнский инстинкт не могло заглушить ничто. Она не могла представить себе своих детей, как будто сама никогда их не видела, но точно знала, что они есть, их двое и они ждут свою мать.
Из раздумий Ее вывело тоненькое тявканье. Какая-то глупая собачонка, учуяв зверя, облаивала кустарник, мечась взад-вперед на почтительном расстоянии. Она знала, вслед за собаками всегда появляются люди. Сейчас это было бы совсем нежелательно. Она еще не может разобраться в самой себе и не готова к подобной встрече.
Выметнувшись из кустов, она рыкнула и щелкнула зубами. Собачонка завизжала, словно ей откусили хвост, и помчалась прочь, не оглядываясь, столь велик был ужас, охвативший ее при виде огромного лесного хищника.
Она покинула свое укрытие и не спеша, почти крадучись, направилась в глубь города, стараясь держаться ближе к деревьям и кустарникам - они напоминали Ей о лесе и казались лучшим убежищем в случае необходимости.
А лес был где-то рядом, Она чувствовала это. Но пока Она не помышляла покинуть город, где-то здесь Ее ждали дети. Она должна найти их.
Изредка до Ее слуха доносились человеческие голоса, обоняние улавливало запахи людей. Она сразу сворачивала на другую улицу или выжидала, укрывшись за ветвями кустарников, пока припозднившиеся прохожие не пройдут мимо. Пару раз она все-таки попалась людям на глаза. Приходилось прибавлять ходу, Она стремительно мчалась через ночной город гигантскими прыжками, слыша за спиной изумленные возгласы. И чего это людям не спалось в столь позднее время?
Пересекая проходной двор, Она внезапно остановилась, почуяв какое-то животное. Под ноги метнулся пушистый комочек и, мурлыча, принялся тереться о Ее лапы. Это был котенок, совсем еще несмышленыш, месяца два от роду. Тут же появилась его мама. Кошка была напугана, Она отчетливо чувствовала этот смертельный ужас. Тем не менее кошка воинственно выгибала спину, шипела и урчала. Котенок, напротив, не ведал страха, он еще не научился бояться и не понимал с каким свирепым хищником столкнулся.
Впрочем, Она на собиралась причинять малышу никакого вреда. Ей было понятно состояние кошки, ведь Она сама являлась такой же матерью и где-то там, в ночи, Ее ждали собственные дети. Добродушно фыркнув, Она подтолкнула котенка носом к матери и побежала дальше. Эта встреча породила странное чувство. Она давно поняла, что внушает панический ужас всему живому, но это было трудно объяснить одним лишь страхом перед свирепым хищником, воплощавшим собой самое жуткое порождение лесных дебрей. Конечно, слегка успокаивало, что Ей некого опасаться - Ее мощь неоспорима. Но с другой стороны возникало чувство некоторой обиды - ведь, несмотря на свой грозный вид, Она никому не желала зла и страх всех этих слабых существ был неоправдан.
Наконец Она прекратила свои блуждания по ночным улицам и села под окнами пятиэтажного дома. Она сама не понимала, что же Ее остановило. Она просто чувствовала, что так нужно.
Уже занималась заря, Она пропетляла по городу всю ночь. Забравшись в густые заросли, разросшиеся у самой стены, Она легла на траву. Зачем? Она ждала. Чего? Она не знала. Просто ждала. Потому, что так было нужно, этого требовал инстинкт.
С каждой минутой становилось все светлее. И с каждой минутой угасало сознание. Она чувствовала, что теряет самое себя, словно умирает. От тоски и одиночества хотелось завыть на бледный диск луны. Но Она понимала - этого делать нельзя. Она положила голову на передние лапы и закрыла глаза, чувствуя, что жизнь покидает Ее мощное тело.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Трель дверного звонка разбудила Владимира спозаранку, на улице едва рассвело. Молодой человек среагировал на звонок не сразу. Ночь прошла в заботах о близнецах. Хоть и помогла соседка, спасибо ей, но все же Владимир смертельно устал и уснул прямо на кровати, рядом с детьми. Поэтому он не торопился вставать. Но кто-то настырно звонил и звонил. Опасаясь, что настойчивый гость разбудит младенцев, Владимир поднялся и, протирая глаза, прошел к двери.
- Кто там? - осторожно спросил он.
- Откройте, Володя, - послышался из-за двери знакомый голос.
Владимир быстро открыл дверь и обомлел. Он и так был удивлен столь неожиданным появлением Анастасии, но то, что увидел, оказалось еще более неожиданным. Его постоялица стояла на лестничной площадке практически нагая, лишь кое-как прикрытая какой-то грязной рваной мешковиной.
Нырнув внутрь, Анастасия сама захлопнула дверь и устало привалилась к ней спиной. Она явно была смертельно напугана - ее всю трясло, лицо побледнело чуть не до синевы.
- Что случилось? - изумленно спросил Владимир.
Девушка лишь потрясла головой не в силах говорить.
- Идите в ванную, - решительно сказал Владимир. - Отогрейтесь. Я принесу вам халат.
Когда спустя полчаса Анастасия вышла из ванной комнаты, закутавшись в теплый махровый халат, Владимир сразу напоил ее горячим чаем и уложил в постель. Девушка заметно успокоилась, озноб прошел. Владимир оставил ее на время, пока молодая мать занималась своими детьми, потом вернулся и, усевшись на краешек кровати, спросил:
- Так что же, все-таки, произошло? Почему вы не в больнице, Настя? И где ваша одежда?
- Не знаю, - устало ответила девушка. - Ничего не знаю.
- Как так? - удивился Владимир.
- Я ничего не помню.
- Совсем ничего? Но как же вы пришли сюда?
- Я очнулась в кустах возле вашего дома.
- Без одежды? - уточнил Владимир.
Анастасия кивнула.
- Я нашла рядом мешок, завернулась в него и пришла к вам.
- Вы и в самом деле ничего не помните? - снова спросил Владимир. - Ну, хоть что-нибудь?
- Не знаю, - задумчиво проговорила девушка. - Какие-то смутные видения, словно сон, они все время ускользают от меня.
- Попытайтесь все же вспомнить, - попросил Владимир.
Анастасия молчала некоторое время, напрягая память, потом устало покачала головой.
- Нет, не могу. Все так смутно, расплывчато. Ничего не помню.
- Вы, случайно, не страдаете лунатизмом? - осторожно спросил Владимир.
Анастасия пожала плечами.
- Никогда не замечала за собой ничего подобного, - Она вдруг улыбнулась: - Да и не слышала я, чтобы лунатики раздевались догола, когда выходят бродить.
- И то верно, - пробормотал Владимир, взъерошив волосы на затылке. - Странно все это. Неужели последствия сотрясения мозга? Вы вообще-то как себя чувствуете?
- Сначала было очень страшно, когда я очнулась там, в кустах, совсем без одежды. Я чуть с ума не сошла от страха. Но сейчас все хорошо. Мне даже лучше, чем когда бы то ни было.
Владимир внимательно посмотрел на девушку. Она действительно выглядела чересчур бодрой, что совсем не вязалось с ее усталым голосом, на щеках играл румянец, а черные пронзительные глаза лучились какой-то внутренней энергией. Но возможно, что эта бодрость являлась всего лишь следствием нервного потрясения.
- Наверное, будет лучше, если вы покажетесь врачу, - произнес Владимир.
Анастасия поежилась, сразу став похожей на маленькую испуганную девочку.
- Я бы не хотела возвращаться в больницу. Да и нет в этом никакой необходимости. Я хорошо себя чувствую, честно. Можно мне остаться?
Владимир невольно улыбнулся, так по-детски наивно и мило она сейчас выглядела.
- Хорошо, - ответил он, погладив девушку по плечу. - Отдыхайте. Я сам съезжу в больницу и заберу ваши вещи.
Владимир вышел, оставив девушку с детьми. Закутавшись в одеяло, Анастасия легла рядом с близнецами и задумалась, уперев взгляд в потолок. Да, то, что произошло в эту ночь, не поддавалось никакому объяснению и, хотя странное происшествие все еще будоражило, ее мысли почему-то занимало совсем не это. Девушка перевела взгляд на посапывающих близнецов. Ею владело странное чувство, будто всю ночь она стремилась к ним. Но как ни напрягала Анастасия память, подробности минувшей ночи ускользали от нее. Лишь какие-то обрывки смутных видений и... запахи. Почему-то больше всего в памяти отпечатались именно запахи. Она помнила запахи больницы и людских тел, помнила свежесть ночи, помнила даже запахи каких-то животных. Но мысленный взор не мог выхватить из памяти ничего. Смутно припоминались лишь какая-то лестница, по которой неудобно спускаться, да пушистый белый котенок.
Отпустивший уже страх вернулся вновь. Что же такое с ней происходит? Неужели прав Владимир в своих опасениях и у нее действительно не все в порядке с головой? Может быть, это последствия сотрясения мозга или от действия лекарств? Анастасия слышала, что некоторые лекарства способны вызывать галлюцинации, как наркотики. Кто знает, чем ее напичкали в больнице? Эта мысль немного успокаивала, хоть и слабое утешение, но все же... Но тут же тревога вернулась вновь. А если это что-то врожденное и передалось по наследству детям?! Анастасия снова посмотрела на близнецов. Насколько серьезно может быть подобное заболевание? Ведь невозможно же в здравом уме всю ночь голышом прошляться на улице и совсем ничего не помнить. Хотя чувствует она себя вполне нормально - на здоровье грех жаловаться, от недавнего недомогания не осталось и следа, не ощущаются и последствия сотрясения. Абсолютно никаких тревожащих симптомов какого-либо заболевания. Наверное, все-таки от лекарств.
Владимир также пребывал в тревожном недоумении, слишком уж необычное приключение выпало на долю постоялицы. Чего скрывать, Анастасия уже давно стала ему небезразлична и все происходящее с ней молодой человек принимал близко к сердцу. Неужели девушка стала жертвой каких-то бандитов? Но как, почему она оказалась на улице? И почему она совсем ничего не помнит? Можно ли такой провал в памяти объяснить только недавней травмой или девушка и в самом деле страдает каким-то психическим недугом? Кругом одни вопросы и никакой ясности.
Молодой человек уже был близок к тому, чтобы предложить девушке руку и сердце. Он даже полюбил ее детей, этих крохотных несмышленышей, и его нисколько не пугала ответственность и обязанность заботиться о них. Конечно, мама не одобрит выбор своего сына - разведенка с двумя детьми совсем не та невестка, о которой она могла мечтать. Но сейчас об этом вовсе не хотелось думать. Настораживало необъяснимое ночное происшествие. Не торопится ли Владимир связать свою жизнь с женщиной, у которой может быть не все в порядке с головой? Ведь в том, что случилось, явно есть что-то ненормальное - не каждый человек пойдет ночью разгуливать голым по городу и даже не вспомнит об этом наутро.
На душе было тревожно. Он любил Анастасию, хоть и стеснялся в этом признаться даже самому себе, однако настораживало, что она может оказаться психически нездоровым человеком. Вот свяжешь с ней свою жизнь, а вдруг ее болезнь, если это действительно болезнь, начнет прогрессировать. И что тогда? Останется он в расцвете юных лет с недееспособным иждивенцем на руках и двумя крохами в придачу, хоть и милыми, но все-таки чужими. Но и оставить ее сейчас невозможно. Сам в дом привел. Не скажешь ведь теперь: 'Убирайся отсюда, шизофреничка!' Не по-мужски. Да и любит он ее, действительно любит. Нет у него сил расстаться с этой девушкой. И не хочет он этого вовсе, даже предвидя возражения и протесты со стороны мамы. Нет, лучше не забивать себе голову такими сложностями. Сначала надо хотя бы посоветоваться с врачами. Да, надо узнать, что там в больнице. Возможно, удастся хоть частично восстановить картину ночных событий. А там уж можно будет и выводы делать, и думать, что делать дальше.
Придя к такому умозаключению, Владимир отправился в больницу.
Вернулся он поздно, больничная суета отняла слишком много времени. Оказывается, там ночью был переполох: в корпус забралось какое-то животное - то ли огромная собака, то ли еще кто-то, толком никто сказать не смог. Перепугав насмерть дежурную сестру, зверь разбил окно и выпрыгнул на улицу.
Владимир не рискнул высказать свои опасения за здоровье Анастасии, и так ему закатили скандал за ее самовольный уход и порчу больничной одежды, кое-как выпросил вещи девушки.
Посещение клиники оставило неприятный осадок в душе, на сердце стало еще тревожнее. Это уже не была тревога за Анастасию, нет, было что-то еще, смутное предчувствие чего-то. Чего? На этот вопрос ответа не было. Похоже, просто набирал силу животный инстинкт, предостерегавший - может произойти что-то страшное. Но что именно - непонятно.
Размышляя о всех странных происшествиях, Владимир пешком шел через весь город. Домой он добрел уже в сумерках.
Открыв дверь, молодой человек сразу почуял недоброе. По квартире гулял сквозняк. Владимир быстро прошел в комнату Анастасии. Близнецы мирно посапывали на кровати, их матери в комнате не было. На полу у распахнутого окна лежал полосатый халат, тот самый, в который девушка облачилась утром.
Владимир подошел к окну, выглянул наружу. Откуда-то издалека донесся протяжный тоскливый вой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Это была особая ночь. Ночь познания самой себя. Кто Она? Откуда взялась? И зачем появилась в этом чужом мире?
Волчица лежала в траве под раскидистым кустом акации у самой стены дома. Подняв голову, она взглянула в раскрытое окно второго этажа. Она не помнила, что делала днем, где была, полное осознание своего существа пришло здесь, под этим кустом. Но волчица понимала, что ее жизнь не ограничивается одной лишь ночью, что-то должно было происходить и днем. Из глубины памяти все время настойчиво выплывало одно и то же видение - нагие люди, пляшущие в свете костров вокруг огромного истукана, затем стремительный бег сквозь ночной лес. Но волчица уже начала догадываться, что это не ее собственные воспоминания, то была память крови - то, что переживали далекие предки. Сейчас она вдали от своих сородичей, так говорит инстинкт - чувство неопределенное, но верное.
Ее мозг лихорадочно пытался воссоздать картину собственного бытия. Волчице почему-то казалось, что совсем недавно, незадолго до того, как очнулась под кустом, она покинула этот дом через это самое окно. И именно там находились ее дети. Но совсем не было ощущения, что вырвалась из плена, волчица чувствовала, что ее детеныши в надежном месте, там им ничто не грозит. А вот почему ее логово оказалось в таком месте? Это было непостижимо для ее разума.
Из окна выглянул человек. Он внимательно вглядывался в темноту, но волчица была уверена, что человек ее не заметит. У нее не возникло никаких опасений по поводу того, что это двуногое существо появилось в ее логове, напротив, стало как-то спокойнее. Почему-то именно этот человек внушал ей доверие, инстинктивно волчица чувствовала, что он не причинит вреда ее детенышам, а наоборот, позаботится о них.
Издалека донесся протяжный вой, такой тоскливый и до боли знакомый. Нет, это был не тот сигнал, который могли бы подать ее сородичи, но все же в нем чувствовалось что-то свое, родное. Сорвавшись с места, волчица стремительно помчалась сквозь ночь на этот зов. Быть может, встретившись с родственниками, заблудшая душа сумеет понять, кто такая она сама.
Волчица слышала позади крики запоздалых прохожих, которых едва не сбивала с ног. В их голосах слышалось больше изумления, откуда взялся в центре города этот огромный зверь, нежели испуга. Доведись им увидеть хищника при свете дня, возможно, реакция была бы совсем иной. Волчица менее всего желала причинить кому-либо вред, но вид ее был способен внушить ужас всему живому, а грозная мощь, таившаяся в этом крупном теле, заставляла трепетать более слабых существ. Не зря ее так боялись все животные, они инстинктивно чуяли свирепую силу грозного лесного хищника.
Но в данный момент все это ее не волновало, сейчас она стремилась встретиться со своими родственниками. И волчица нашла их за чертой города. На опушке леса стояли волки. Не те ее грозные сородичи, приводившие в ужас одним своим видом, а простые лесные волки. Хищники пришли целой стаей, что было довольно необычно для них в это время года.
Волчица поняла, родственники ждали ее и собрались, чтобы встретить. Они уже давно почувствовали появление более могучего и грозного хищника, родственного им, но не рисковали входить для знакомства в город и топтались здесь, на опушке леса, оглашая окрестности тоскливым воем.
Они как будто чего-то ждали от волчицы. Звери стояли напротив и смотрели ей в глаза. Волчице было непонятно их ожидание, но вскоре стало ясно, что она разочаровала своих родственников. Осторожно пятясь, волки скрылись в глубине леса. Вскоре издалека послышался тоскливый вой. Ей был понятен этот сигнал - волки уступали без боя свою территорию более могучему и свирепому хищнику.
И еще одно стало ясно волчице - она внушает страх даже этим своим дальним родственникам, они не доверяют ее миролюбию. Почему?
Ответ пришел сам собой почти сразу. Потому, что она не такая, как они. У волчицы есть черта, которая отличает ее от всех прочих существ. И не понадобилось долгих размышлений, чтобы понять, что же это за отличие, слишком уж все очевидно. Домашние животные панически боятся волчицы потому, что чуют в ней кровожадного лесного хищника, хищники же опасаются оттого, что распознают в ней не только могучего свирепого зверя, но и своего злейшего врага. Человека! Вот ответ на все вопросы. Почему она столько знает о людях, хотя совершенно не помнит, чтобы встречалась с ними раньше? Потому, что сама наполовину человек. Почему она никак не может вспомнить своих волчат? Потому, что видела их только в другом обличье. Почему она не помнит, где была днем? Потому, что сама пребывала в другой личине. И этот смутный сон, странное видение - нагие люди, пляшущие вокруг огромного истукана. Все это ее сородичи, далекие предки. Это они неслись сквозь ночной лес, но прежде все они были людьми. И все они вели двойную жизнь. Стало быть, и ей уготована та же участь. Каждую ночь будет угасать в ней сознание человека и на смену ему будет просыпаться волчица, свирепый лесной хищник, чтобы исчезнуть с рассветом, вновь уступив место человеку. Не только грозная мощь могучего зверя повергает в панику животных, они чувствуют двойственность ее натуры, этот странный симбиоз, непонятный даже ей самой и уж тем более недоступный разуму прочего зверья. Она чужая среди четвероногих, они не могут принять ее в свою среду просто из страха перед столь непонятным и сильным существом. Волчица совершенно не помнила себя в человеческом обличье, но подозревала, что и миру людей она не менее чужда. Она одинока, приходится признать этот факт. Где те могучие гордые создания, что являются во сне? Где ее сородичи, что так же, как и она, несут бремя двойной жизни? Как, почему безжалостная судьба вырвала ее из родственной среды?
На эти вопросы ответов пока не было. Может быть, их можно найти в другом облике. Но как соединить в единое целое два сознания, чтобы не забыть все эти вопросы, когда придет рассвет? Волчица уже знает, что она наполовину человек, но знает ли человек, что делит свою жизнь с диким лесным зверем? Быть может, собрав воедино два сознания, удастся разрешить загадку собственного бытия. Пока же она абсолютно одинока, быть может, даже последняя в своем роду. Хотя почему последняя? У нее же есть детеныши, два маленьких волчонка. Или они не волчата? Тоже трудный вопрос, даже она, мать, не в состоянии пока дать точное определение собственным детям.
Что ж, видимо, пока она не соединится со своей второй половиной, все эти загадки останутся неразрешимы. А посему следует положиться на время и надеяться, что человек также узнает о другой грани своего существа и в свою очередь постарается объединить два сознания в одно. А до тех пор было бы нелишне ознакомиться с той местностью, куда забросила ее судьба.
Волчица повернула обратно в город. Но напоследок, поддавшись животному желанию, она вскинула морду к небу и протяжно взвыла. В этом вое не было ни злобы, ни ярости, скорее это было торжественное сообщение всему миру о своем существовании. Но даже ее повергло в трепет звучание собственного голоса, столько крылось в нем безудержной силы, грозной мощи дикого лесного зверя. Острый слух волчицы различил, как в лесу все зашуршало, захлопали крыльями птицы, все спешили убраться подальше от могучего хищника. И в городе завыли собаки, заволновались кошки. Голуби, воробьи и вороны заметались в небе, покинув места ночевок.
Волчица торжествующе оскалилась, ей был несколько приятен произведенный эффект. Да, она одинока, но вовсе не беззащитна. Трепещите же все - она никому не желает зла, но и в обиду себя не даст.
Волчица рысью направилась в глубь города. Она не обращала внимания ни на что, ее даже не пугали случайные встречи с людьми. Все ее существо охватило то самое чувство восторга из смутного сна, когда могучие свирепые предки безудержно рвались сквозь ночной лес - радость движения, радость жизни. И стало безразлично, насколько может быть опасно такое открытое передвижение через большой город, населенный людьми - теми, для кого она чуждое существо, враг.
Неожиданно ноздри уловили запахи множества разных животных, среди которых были и абсолютно незнакомые. Волчица внимательно осмотрела высокий кирпичный забор, из-за которого доносились запахи. Забор показался знакомым, волчице даже подумалось, что она знает, что находится там, за оградой.
Мощный прыжок и волчица легко перенесла свое крупное тело через высокий забор. Догадка оказалась верна, это была тюрьма для зверей. Здесь люди содержали тех, кто когда-то, как и она, были вольными детьми лесов, степей, песков, но не сумели сохранить свою свободу.
Волчица прошлась вдоль решетчатых вольеров, прислушиваясь, принюхиваясь. Животные тоже давно почуяли грозного хищника и притихли. У одной из клеток волчица ненадолго остановилась. В глубине вольера лежал большой кот с густой гривой и внимательно наблюдал за лесным хищником. Зверь не выказывал своей боязни, но волчица чувствовала его страх. Она презрительно оскалилась. Люди называли это животное царем зверей, они просто не видели грозных хозяев леса, ее сородичей.
Всюду, где проходила волчица, стояла тишина. Обитатели клеток забивались в дальние углы и старались ничем не привлекать внимание жуткого зверя. Они боялись, смертельно боялись ее. Для них она являлась злобным порождением темных лесных дебрей, она будила в них первобытный страх. И все они чувствовали эту странную двойственность ее натуры, что вызывало еще больший ужас.
Лишь в одной из обезьяньих клеток какая-то глупая макака подняла дикий визг. Она носилась из угла в угол, бросалась на решетку и непрерывно верещала, совсем обезумев от ужаса. Ее визгливый голос неприятно резал слух. Обнажив клыки, волчица коротко рыкнула. Это возымело действие - макака упала на пол клетки, закрыв голову всеми лапами, и затихла.
Волчица обошла почти весь зоопарк. Одна из клеток особо привлекла ее внимание. Здесь были волки, ее дальние родственники. Но и они боялись лесного зверя. Вспыхнувшая было мысль попытаться освободить их мгновенно угасла сама собой. Нет, эти жалкие создания не заслуживают ее усилий, хоть и родственники.
Волчица уже собиралась покинуть территорию зоосада, но вдруг остановилась у следующей клетки. Здесь в темноте таился какой-то зверь, волчица чувствовала его запах. Но она не чуяла страха, животное не боялось ее. Хищница внимательно вглядывалась в темноту. Волчице был смутно знаком этот запах, но она никак не могла вспомнить, какому зверю он принадлежит. Вместе с тем чувствовались и запахи леса, видимо, животное пленили совсем недавно. И оно не боялось. Это было удивительно. Кто же это? Может быть, кто-то такой же, как она?
Из темноты послышались шорох и сопение и вскоре к решетке медленно приблизилась огромная бурая медведица. Нет, в ней не чувствовалось той двойственности, которой была отмечена сама волчица. Ничто не отличало медведицу от прочих зверей кроме одного - она не боялась.
Два могучих лесных хищника стояли по разные стороны решетки, глядя друг другу в глаза. Медведица шумно вздохнула и тяжело опустилась на пол клетки, привалившись боком к прутьям решетки. Ничто не могло бы объяснить больше, чем этот вздох. И волчица поняла все.
Перед ней была мать. Такая же мать, как и она сама. Защищая своих детей, медведица была ранена и захвачена безжалостными людьми. Потом ее заперли здесь. А ее дети, два маленьких несмышленых медвежонка, бродят где-то там, в лесу, скулят от голода и ждут свою мать.
Волчица ободряюще ткнула медведицу носом в бок и принялась внимательно изучать запор на двери клетки. Поняв нехитрое устройство этого механизма, она зацепила зубами железный штырек, стопоривший засов, и вытянула его. После этого волчица лапой отодвинула засов. Надавив головой, медведица открыла дверцу и выбралась наружу.
Вдруг послышался человеческий голос. Волчица оглянулась. Какой-то человек кричал, глядя на них. Он куда-то убежал, но почти сразу вернулся, держа в руках ружье. Волчица и медведица помчались прочь, стараясь держаться подальше от света редких фонарей. По ушам ударил громкий хлопок выстрела, затем еще один.
С разбегу обе ударили в решетчатые ворота зоосада. Замок не выдержал такого удара двух крупных тел, ворота распахнулись. Оба зверя скрылись в темноте города. Вслед им снова прозвучали два выстрела.
Волчица проводила медведицу до самой окраины города. Ткнув на прощание свою освободительницу носом в шею, медведица тяжело побежала к лесу. Проводив ее взглядом, волчица повернула обратно. Близился рассвет, пора было возвращаться. Скоро угаснет сознание зверя и она снова станет человеком.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Анастасия очнулась внезапно. Это не было пробуждение от сна, она словно неожиданно вернулась из небытия, бодрая и свежая. Ночные видения отступили, оставив в памяти лишь смутный отпечаток, какие-то размытые образы.
Девушка огляделась и все тело прожгло страхом. Она оказалась на том же самом месте, что и вчера, и снова абсолютно нагая. Да что же это такое? Что происходит с ней? Неужели она и в самом деле по ночам становится жертвой безумных припадков? Ведь она опять не помнит ничего, что было ночью, словно совсем другой человек жил в ее теле.
Что-то зашуршало совсем рядом, ветки кустов качнулись. Анастасия отшатнулась в сторону, готовая завизжать от страха, но тут же вздохнула с облегчением. Это был Владимир. Он быстро накинул на плечи девушке халат и помог ей подняться.
- Как хорошо, что вы здесь, - смущенно пробормотала Анастасия. - Что со мной случилось?
- Идемте, Настя, - сказал Владимир, увлекая ее за собой. - Поговорим дома. Скоро люди пойдут на работу. Совсем необязательно, чтобы они заметили вас здесь в таком виде.
Владимир поспешно увел постоялицу в дом. Захлопнув за собой дверь квартиры, он провел девушку в кухню, усадил за стол, сам сел напротив и спросил, глядя ей в глаза:
- Вы что-нибудь помните?
Анастасия покачала головой.
- Совсем ничего? - продолжал допытываться Владимир.
- Что-то очень смутное, расплывчатое, - ответила Анастасия. - Обрывки какого-то странного сна.
- Вы уверены, что это был сон? - снова спросил Владимир.
- Что вы хотите этим сказать? - удивилась девушка.
- Настя, постарайтесь вспомнить, что вы видели. Это очень важно.
Анастасия закрыла глаза и некоторое время сидела молча. Потом она медленно заговорила, не открывая глаз:
- Кругом было темно, а я куда-то спешила. Меня как будто кто-то звал. Я видела лес. Кажется, тот, кто меня звал, прятался там. Но он или они убежали, чего-то испугались. Я была совсем одна. Хотя нет, кто-то был вокруг, но все они чего-то боялись. Я физически чувствовала этот страх. Но мне не страшно, только одиноко. И еще такое чувство, будто я должна кому-то что-то сообщить. Что-то очень важное, от этого зависит вся моя жизнь. Но что это, я не могу вспомнить. Еще я видела какие-то решетки, большой зверь сидел в клетке. Кажется, это был медведь. Или нет, это медведица, самка. И снова лес, мы почему-то вдвоем с медведицей. Она уходит, а я снова спешу, я должна сообщить кому-то что-то очень важное. Непонятный сон.
- Если только это сон, - произнес Владимир.
- Что вы имеете в виду? - не поняла Анастасия.
- Да я пока сам ничего не знаю, но все это очень странно.
- У вас есть какие-то догадки? Скажите мне. Должна же я знать, что со мной происходит. Я схожу с ума?
Владимир улыбнулся и погладил девушку по плечу.
- Думаю, что нет. Не тревожьтесь, с головой у вас все в порядке. Но мы поговорим об этом позже. Я должен обо всем хорошенько подумать и кое-что выяснить. Вы тут хозяйничайте, а я пойду по делам. Надо на станцию зайти, завтра ведь на работу.
Владимир быстро собрался и ушел. Напрасно Анастасия ждала его к обеду. Владимир вернулся домой лишь когда за окнами начали сгущаться сумерки. Вид он имел усталый и озабоченный.
- Что случилось, Володя? - с тревогой спросила Анастасия. - На вас лица нет.
- Да нет, ничего, - ответил молодой человек, покачав головой.
- Сейчас я согрею вам ужин.
Анастасия направилась было к кухне, но Владимир остановил ее:
- Нет, не надо. Я не голоден.
Он прошел в большую комнату и тяжело опустился на диван. Анастасия не на шутку встревожилась.
- Да что случилось, Володя? Вы меня пугаете - где-то пропадали целый день, теперь молчите. Вас что-то беспокоит? Это из-за меня? Ну скажите же.
- Извините, если действительно вас напугал, - произнес Владимир. - Не обращайте внимания. Я просто устал. Все в порядке.
- Может быть, я могу чем-то помочь? Вы только скажите.
Владимир внимательно посмотрел на девушку и улыбнулся.
- Какая же вы хорошая, Настя. Заботливая, добрая. Я бы хотел, чтобы у меня когда-нибудь была такая жена.
Он тут же смутился, осознав, что сказал. Анастасия же вся вспыхнула, слова молодого человека вогнали ее в краску. Она давно уже подозревала, что нравится Владимиру как женщина, да и сама питала к нему большую симпатию. Но все же его откровение прозвучало довольно неожиданно.
- Отдыхайте, Володя, - смущенно пробормотала Анастасия, опустив взгляд. - Я пойду к себе. Если вы все же проголодаетесь - ужин на плите, разогрейте.
Анастасия ушла в маленькую комнату и закрыла за собой дверь. Владимир все так же неподвижно сидел на диване. Что он мог сказать этой девушке? Как успокоить ее, если сам взбудоражен страшными подозрениями? Последние несколько часов он провел в парке, не решаясь вернуться домой, встретиться с ней. Слишком много узнал он за день, много такого, что наталкивало на самые немыслимые предположения. И вот теперь молодой человек пребывал в состоянии крайней растерянности. От жутких догадок можно было сойти с ума. Невозможно было бы предположить ничего более фантастичного, но единственное объяснение последним странным событиям напрашивалось само собой.
Ему как-то никогда не везло с женщинами. В школьные годы сам сторонился девчонок, боялся, что задразнят 'женихом'. А в институте девушки вообще не обращали на него внимания, считали бесхребетным тюфяком. Да и язык у него не так подвешен, не умеет он так вот запросто завести разговор с незнакомым человеком, познакомиться с ходу с понравившейся девушкой. Казалось, что судьба наконец-то улыбнулась - встретилась девушка мечты: красивая, добрая, отзывчивая. Ну и пусть разведена, вернее, почти разведена, и с двумя детьми на руках. И мама наверняка не будет в восторге от выбора сына. Но все это не препятствие для любящего сердца. Да, он действительно любит эту девушку, любит всей душой и чувствует, что небезразличен ей. Но как же быть в сложившейся ситуации? Как связать жизнь с человеком, которого подозреваешь в... Даже и не выразить словами свои подозрения, такое не идет на язык, столь бессмысленным кажется и одновременно жутким. Маме это уж точно никак не объяснить. А ведь как хорошо все складывалось, его не пугали ни роль приемного отца, ни ответственность и материальные трудности. Но судьба преподнесла более серьезное испытание его чувствам. Слишком уж серьезное.
Как же, все-таки, поступить? И посоветоваться-то не с кем, все друзья разъехались кто куда. Может быть, взять и все ей честно рассказать? Но как воспримет она эту новость? Догадывается ли она сама хоть немного о том, что с ней происходит? Вдруг ее охватит такое отчаяние, с которым она не сможет справиться. Господи, такая чистая непорочная душа, за что ей это наказание? В чем она провинилась, за что так жестоко наказана?
Нет, в одиночку эту проблему не решить. Видимо, придется все-таки пойти к ней прямо сейчас, не откладывая, и поговорить откровенно.
Владимир решительно поднялся с дивана и открыл дверь в свою бывшую комнату, которую теперь занимала Анастасия. В своей решительности он даже забыл постучаться.
На полу у распахнутого окна лежал халат, кроме младенцев в комнате никого не было.
Следующий рассвет Анастасия встретила в тех же кустах возле самого дома и в том же виде, то есть абсолютно без одежды. К счастью Владимир опять оказался рядом, он словно ждал ее. Молодой человек закутал Анастасию в халат и, ни слова не говоря, повел ее в дом.
Несмотря на собственную подавленность, девушка не могла не отметить, как бледен и растерян ее друг. Но Анастасия ни о чем не спрашивала, интуитивно она догадывалась, что состояние Владимира вызвано тревогой за нее. Он что-то знал, девушка поняла это сразу, как только увидела выражение его лица. Он что-то знал о ней. Видимо, предстоял серьезный разговор.
Закрыв за собой дверь квартиры, Владимир провел девушку в большую комнату и усадил в кресло. Отступив на пару шагов, он серьезно посмотрел на нее и произнес:
- Нам нужно поговорить, Настя.
- Это касается меня? - спросила Анастасия.
Владимир кивнул.
- Все очень плохо, да? - снова с тревогой спросила девушка.
- Даже не знаю, как и сказать, - задумчиво пробормотал Владимир. - А как вы сами думаете? Вы хоть чуть-чуть догадываетесь, что с вами происходит?
Анастасия поежилась, словно от озноба, и сказала растерянно:
- Не знаю. Я ничего не понимаю. Я помню какие-то смутные видения, но мне почему-то кажется, что это не было сном.
- Да, - произнес Владимир, кивнув. - Это был не сон.
- Что же тогда? Что со мной происходит? Если вы знаете, скажите.
- Я вам скажу, - снова кивнул Владимир. - Но боюсь, вам это не понравится.
- Это неважно. Я хочу знать.
- Хорошо.
По-прежнему стоя посреди комнаты, Владимир взъерошил волосы на макушке и, собравшись с мыслями, начал говорить:
- Когда я ездил в больницу за вашими вещами, там был переполох. В ту самую ночь, когда вы ушли оттуда, туда забрался какой-то зверь. Никто так и не смог объяснить, что за животное это было: то ли огромная собака, то ли волк, то ли вообще медведь, но зверь очень крупный. А вашу больничную пижаму обнаружили в палате разорванной в клочья. Я не стал ничего говорить врачам, но сперва подумал, что этот зверь напал на вас ночью и вы в состоянии шока от испуга прибежали ко мне, ничего не помня. Однако следующей ночью вы ушли из дома, ушли без одежды, через окно. Я подумал, что утром найду вас возле дома. И я не ошибся. И снова вы ничего не помнили. Как я узнал позже, той ночью какой-то огромный зверь забрался в зоопарк. Сторож увидел двух крупных животных, бродивших по зоосаду. Сторож решил, что они выбрались из клеток и попытался обезвредить зверей зарядами транквилизатора. Но животные убежали, сломав ворота. Утром выяснилось, что сбежал только один зверь, второй пришел снаружи. А сбежала медведица.
Анастасия вздрогнула при этих словах. Из глубины памяти вдруг отчетливо проявилась медвежья морда с большими печальными глазами. И тяжелый вздох лесного зверя, в котором все - тоска по воле, по медвежатам, обида на жестоких людей.
А Владимир продолжал:
- Ночью в городе видели огромного зверя, по другим слухам двоих, один из которых точно медведь. Думаю, все эти слухи верны. Сегодня вы опять не ночевали дома и, конечно, не помните, где и как провели всю эту ночь. Не помните потому, что это были уже не вы.
- Что вы хотите этим сказать?- спросила Анастасия, похолодев от ужаса.
Она уже сама начала догадываться, куда клонит молодой человек, но разум отказывался воспринимать такое.
- Вы оборотень, Настя! - выдохнул Владимир.
Сказав это, он упал на диван, словно силы внезапно покинули его. Наконец-то он сумел сказать все до конца, сообщить всю горькую правду этой молоденькой женщине, к которой так неравнодушно его сердце. И трудно сказать, что больнее - то, что пришлось расстроить девушку, которую полюбил, или осознание того, что эта самая девушка совсем не человек, вернее не совсем человек.
- Это невозможно, - прошептала Анастасия, вцепившись в подлокотники кресла так, что пальцы побелели от напряжения. - Так не бывает. Такого просто не может быть.
- Я знаю, - устало произнес Владимир, закрыв лицо ладонями. - Но вы же все прекрасно понимаете, другого объяснения просто не может быть. Я ждал вас сегодня, всю ночь простоял у окна. Я видел в темноте что-то большое, оно нырнуло в кусты. Когда я спустился, то нашел в этих кустах вас.
- Вы видели зверя? - переспросила Анастасия. - Кто это был?
- Не знаю, было еще довольно темно. Это был кто-то гораздо больше собаки или волка, но совсем не похожий на медведя.
Владимир отнял руки от лица и взглянул на Анастасию.
- Так что мы будем делать? - спросил он.
Вид у него был растерянный и даже какой-то жалкий.
- Не знаю, - ответила Анастасия, глядя в пространство перед собой пустым отсутствующим взглядом.
Она поднялась с кресла и ушла в свою комнату. Владимир остался сидеть, скрестив руки на груди и глядя в пол. Он ни о чем не думал, в голове было абсолютно пусто, не шевелилась ни единая мысль. Молодой человек чувствовал себя полностью опустошенным, он просто сидел, не в силах ни думать о чем-либо, ни даже пошевелиться.
Так прошло довольно много времени. Неожиданно Анастасия вышла из комнаты. Она была одета в свое платье, то самое, в котором Владимир впервые встретил ее в ночном парке. На руках девушка держала близнецов.
- Куда это вы собрались? - удивленно спросил Владимир. - Гулять вроде бы еще рано.
- Мы уходим, - ответила девушка. - Так будет лучше.
- Кому лучше?! - воскликнул Владимир, вскакивая с дивана. - Да и куда вы пойдете? К мужу-алкоголику? Так он еще свои пятнадцать суток не отсидел. Или опять в парк на лавочку?
Владимир отобрал у Анастасии детей и унес их обратно в комнату.
- Что вы себе позволяете?! - возмутилась девушка.
- Я никуда вас не отпущу.
- Володя, вы же ничего не понимаете.
- Да, не понимаю, - согласился Владимир. - А вы понимаете? Объясните, если можете.
Анастасия прошлась по комнате, нервно ломая пальцы. Резко повернувшись к Владимиру, она сказала:
- По-моему, до меня дошло значение моих снов. Я поняла, кому и что должна сообщить. Зверь догадался, что он наполовину человек и хочет, чтобы и я поняла, что мы делим одну жизнь. Теперь я это знаю. Волчица так же не помнит, что было днем, как я не запоминаю ночные события. Мы должны стать едины, чтобы понять, что же за существо вмещает в себе оба наших сознания. Возможно, это произойдет сегодня, и что тогда случится, я не знаю.
- Вы боитесь, что станете опасны для людей? - настороженно спросил Владимир.
- Не знаю. Меня пугает не столько будущее, сколько прошлое. Пять лет назад мы с мамой и отцом жили в селе. Там было очень много волков. А однажды появился огромный рыжеухий волк-людоед. Много людей погибло. Когда стало совсем плохо, родители отправили меня в Крым к бабушке с дедушкой. Больше я родителей никогда не видела. Мама погибла, когда рыжеухий ворвался в наш дом, а отец... Его рассудок не выдержал, он сошел с ума и вскоре умер в больнице, - голос Анастасии задрожал, в глазах заблестели слезы. - Это все было страшно, очень страшно. Мы так часто встречались с рыжеухим, он словно преследовал меня. Люди называли его оборотнем. Несмотря на все ночные кошмары, тогда это казалось глупыми бреднями. А теперь мне кажется, что на людей действительно нападал оборотень. Никогда прежде я не думала, что на свете может быть столь кровожадное существо. Волк-людоед словно объявил войну людям, он появлялся по ночам и охотился на жителей нашего села и окрестных деревень. Я не знаю, не могу понять, как такое могло получиться, но, видимо, каким-то образом эта напасть перешла и на меня. Оборотень сумел передать мне свой дар или скорее свое проклятие. Я стала такой же, как он, и теперь также обречена на двойную жизнь. Много, очень много народу погибло тогда в Огнево. И здесь может случиться то же самое. Я чувствую это. Я совсем не хочу, чтобы по моей вине здесь началась кровавая бойня. Я должна уехать.
- Но куда?
- Не знаю. Куда-нибудь подальше от людей.
- Нет, Настя, по-моему, вы слишком все драматизируете. Не делайте поспешных выводов, надо же все хорошенько обдумать, все взвесить.
- Да о чем вы говорите, Володя?! - воскликнула Анастасия. - Я оборотень! Понимаете? Я не человек. Во мне сидит зверь, кровожадный хищник. Я не могу контролировать его, я просто не знаю, что происходит по ночам.
- Нет, Настя, - Владимир покачал головой. - Вы человек. Прежде всего человек. До сих пор ночью вы никому не причинили вреда и я уверен, что вы сможете сдержать свою вторую половину. У вас получится, вы сильная. Вы сможете взять верх над зверем.
Анастасия обхватила себя за плечи, опустила голову и поежилась.
- Мне страшно, Володя. Мне очень страшно.
- Я знаю, - ответил Владимир. - Мне тоже страшно. Но вместе мы сумеем справиться. Я не оставлю вас.
Анастасия подняла голову и, посмотрев Владимиру прямо в глаза, спросила:
- Почему?
- Что 'почему'? - не понял тот.
- Почему вы так страстно желаете помочь мне?
- А разве это непонятно?
Владимир подошел к девушке вплотную и нерешительно взял ее за плечи.
- Нет, - прошептала Анастасия, догадываясь, что он собирается сказать.
- Да, - произнес Владимир. - Я люблю вас, Настя.
- Нет, нет, нет, - девушка попыталась отстраниться, но Владимир удержал ее. - Так нельзя. Это неправильно.
- Я люблю вас, Настя, - повторил Владимир. - Что в этом неправильного?
- Я... У меня двое детей, - смущенно пробормотала Анастасия, стараясь не смотреть на него. - Подумайте, что скажет ваша мама. И я... Вы же сами знаете, кто я. Нет, я не могу. Я не хочу.
- Я люблю вас, Настя. Я люблю вас и ваши дети не будут мне чужими. Все остальное неважно.
Владимир притянул девушку к себе и повторил:
- Я люблю тебя, Настя.
Он осторожно коснулся губами ее губ.
- Так нельзя, - прошептала Анастасия, чуть отстранившись.
Но тут же девушка сама прильнула к его груди. Их губы соприкоснулись, два дыхания слились в одно.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Трель звонка не умолкала. Сердце сдавило тревогой, словно в предчувствии чего-то недоброго. Однако Владимир не внял голосу инстинкта и открыл дверь, даже не поинтересовавшись, кто пришел. Анастасия ушла за покупками, но это не могла быть она, девушка имела свой ключ.
Едва отперев дверь, Владимир получил такой удар в переносицу, что врезался затылком в противоположную стену. Он все-таки успел заметить, что нападавшим был Ковалев. За его спиной маячил еще какой-то здоровенный тип. Почти ничего не видя перед собой, Владимир рванулся вперед и махнул кулаком. Ковалев отклонился в сторону, удар пришелся в грудь его приятеля. Тот ответил ударом в челюсть, Ковалев же ткнул Владимира кулаком под ребра.
Владимир упал на пол. Пнув его в живот пару раз, Ковалев склонился над поверженным, схватил его за волосы, тряхнул и со злобой произнес:
- Что, интеллигент гребаный, больно? Думал, испугаюсь вас, засранцев, не приду больше? Да плевать мне и на тебя и на ментов. Где баба моя?
Владимира обдало перегаром, Ковалев опять был в подпитии и явно не контролировал себя. Молодой человек почувствовал страх перед грубой силой. По-прежнему держа его за волосы, Ковалев приложил Владимира головой об пол и снова тряхнул.
- Где она?! - рявкнул он.
Его приятель, обследовавший квартиру, вернулся и сообщил:
- Ее здесь нет, Толян. Только карапузы твои сопят в спальне.
- Ладно, хрен с ней, - процедил Ковалев сквозь зубы. - Заберем мелюзгу, сама приползет, сучка. Еще ноги мне лизать будет, тварь.
Он еще пару раз ударил Владимира головой об пол, потом поднялся и пнул ногой в живот. Но молодой человек уже ничего не чувствовал, он потерял сознание.
Когда спустя некоторое время Владимир пришел в себя, рядом на корточках сидела Анастасия и вытирала его лицо мокрым полотенцем.
- Что случилось, Володя? - испуганно спросила девушка. - Ты весь в крови. Кто это сделал?
- Здесь был он, - с трудом произнес Владимир, еле шевеля разбитыми губами.
- Кто?
- Твой муж. Он приходил с каким-то парнем.
- А где дети?
- Наверное, он забрал их. Он хочет, чтобы ты вернулась к нему.
Анастасия помогла Владимиру подняться. Он едва держался на ногах, перед глазами все плыло, избитое тело все целиком ныло тупой болью.
Девушка помогла Владимиру дойти до дивана и уложила его.
- Потерпи, сейчас я вызову тебе врача, - сказала она.
- Не надо, - отказался Владимир.
- Но тебе же очень плохо.
- Не надо, - упрямо повторил молодой человек. - Лучше позаботься о детях. Сообщи в милицию.
- Я сама смогу их вернуть.
- Тогда я с тобой.
Стиснув зубы от боли, Владимир начал подниматься, но девушка силой уложила его обратно на диван.
- Нет, оставайся дома. Ты слишком слаб. Я сумею справиться с Ковалевым сама, не бойся.
Анастасия направилась к выходу. С трудом приподнявшись на локтях, Владимир окликнул ее:
- Настя! Не делай этого. Не надо.
Оглянувшись в дверях, девушка посмотрела на него и, ничего не ответив, вышла.
Опасения Владимира были не напрасны. Сохраняя внешнее спокойствие, в действительности Анастасия пришла в бешенство. Два ее сознания уже постепенно начали сливаться в одно и девушка вполне контролировала себя, но сейчас грозный хищник норовил вырваться наружу. Страшно хотелось принять волчью личину прямо здесь и мчаться в таком виде через весь город, сокрушая все препятствия. Девушке стоило немалых усилий подавить в себе это желание. Дай она волю ярости хищника и тайна, которой владели лишь она и Владимир, станет явной для всех. Впрочем, в данный момент это обстоятельство Анастасию не сильно беспокоило, сейчас она была просто не в силах задумываться о последствиях. И все же девушка сдерживалась, хотя поступок Ковалева по-настоящему взбесил ее. Да что возомнил о себе этот спившийся мерзавец? По какому праву он считает, что ему все позволено? Совершил единственный благородный поступок в жизни - не оставил ее одну во время беременности, и теперь думает, что может безнаказанно измывать ся над ней, издеваться над ее чувствами? Конечно, и сама хороша. Зачем было выходить замуж за нелюбимого человека? Испугалась, что останется в одиночестве, вот и получила за свой страх. Да, в то время Ковалев был достоин уважения, но ведь нелюбим. А теперь он превратился просто в скотину. И что с того, что Витя и Иришка и его дети тоже? Она не отдаст ему близнецов.
Дверь Анастасия открыла своим ключом. Хотела сперва позвонить, с недавних пор эта квартира стала ей чужой, но передумала. Эффект неожиданности сейчас предпочтительней.
Ковалев сидел на кухне вместе со своим приятелем. В маленьком помещении было накурено, на столе перед мужчинами стояли наполовину опустошенная бутылка портвейна, тарелки с нехитрой закуской, грязная посуда. Дети были в комнате, Анастасия сразу это почувствовала. Это ей подсказало не только сердце матери, так говорил инстинкт зверя, дикого лесного хищника, готового вырваться наружу.
Анастасия встала на пороге кухни. Ковалев отставил в сторону пустой стакан и, подняв на нее мутный взгляд, со злобой произнес:
- А-а, пришла все-таки, сучка. За ублюдками своими явилась?
- Ты что творишь, Ковалев? - отозвалась девушка. - Я же ясно сказала, что ухожу от тебя. И детей я забираю с собой. Оставь нас в покое.
- Уходишь?! - зло воскликнул отвергнутый муж. - Да кто тебя отпустит, стерва?! Сколько я вас кормил, дармоедов. Думаешь, теперь вот так просто можешь меня бросить? Шиш! Я те покажу, где раки зимуют, сучка блудливая! Ты у меня еще кровью умоешься!
Взглянув на своего приятеля, Ковалев сказал:
- Ты прикинь, Вася, эта гадина меня ментам сдала. Гуляет сука направо и налево, а меня, законного супруга, на нары.
- Непорядок, - осуждающе ответил Вася, наполняя стаканы. - Учить надо.
- Научим, - пообещал Ковалев. - Шелковая станет. Ну, вздрогнем.
Мужчины опорожнили стаканы. Анастасия презрительно поджала губы, наблюдая за ними. Бывший муж и его собутыльник не вызывали в ее сердце ничего кроме омерзения.
- Я ухожу, - твердо сказала Анастасия. - И детей я забираю с собой. Прекрати нас преследовать.
- Да кому ты, на хрен, нужна. Если б не квартира, вообще бы на тебе не женился, жил бы себе спокойно. Угораздило связаться с такой сучкой.
От этих слов у Анастасии все перевернулось в душе. Так вот оно, значит, как! Оказывается, все дело в этой квартире. Она-то, дура, прониклась уважением к этому человеку, сраженная его благородством, а истина так до банального проста и прозаична. Родной завод выделил Ковалеву жилплощадь, как семьянину, вот и вся причина его благородства.
А Ковалев продолжал, пьяно ухмыляясь:
- Ишь, какая самостоятельная стала, потопала она. Надеешься на алименты от меня прожить? Сама-то ты что можешь? Ни-че-го! Гроша еще в своей жизни не заработала.
- Мне ничего от тебя не нужно, - ответила девушка. - Проживем и без твоей милости. Сам-то ты что можешь? Только водку глушить целыми днями. Какой из тебя отец? Тоже мне, глава семейства.
- Это верно, - со злобой прошипел Ковалев. - Твоим ублюдкам я не отец. Поди, с этим салагой их прижила, шлюха!
- Уймись, Ковалев, - пригрозила Анастасия. - Это все плохо для тебя закончится.
- Ты что это, грозишь мне, сучка? - оскорбился бывший муж. - Да я ж тебя, шалава, по асфальту раскатаю.
- Злая у тебя баба, - заметил Вася.
- Дура просто, - поправил его Ковалев. - Мало ей своего мужика, еще и к хахалю таскается. Слышь, Настюха, а может тебе еще мужик нужен? Вот, у меня тут Вася есть. Вась, хочешь ее?
- А что?! - с готовностью отозвался собутыльник.- Баба у тебя красивая.
- Только мозгов нету, - ухмыльнулся Ковалев. - Забирай эту сучку, уступаю за пол-литры, - проявил он щедрость.
- У тебя уже совсем крыша съехала! - гневно воскликнула Анастасия. - Последние мозги пропил!
Не в силах больше сдерживать гнев, она схватила стакан и выплеснула его содержимое в лицо Ковалеву. Тот взревел от ярости. Он вскочил, опрокинув табурет, и махнул кулаком. Анастасия увернулась, удар пришелся в плечо. Ковалев снова замахнулся.
Этого Анастасия уже не смогла вынести. Слишком много ей пришлось вытерпеть от этого человека, чтобы позволить ему и дальше измываться над собой. Так долго сдерживаемая ярость вырвалась наружу.
Ковалев так и не ударил ее во второй раз. Просто не смог, слишком велико было потрясение. Он даже не понял, что случилось, так быстро и неожиданно все произошло. На него все так же смотрели черные глаза жены, полные гнева, только почему-то свысока. И лицо. Это было совсем не ее лицо.
Распоров одежды мощным мохнатым телом, перед Ковалевым взвился на дыбы огромный зверь. Мгновенно протрезвевший Ковалев побелел от ужаса, столь жутким было неожиданное превращение хрупкой девушки в чудовище.
Упав на передние лапы, волчица ударила Ковалева головой. Тот отлетел в угол. Его собутыльник выронил стакан и сидел неподвижно, неотрывно глядя на грозного зверя, не в силах ни отвести взгляд, ни пошевелиться. Волчица уперлась мощной лапой в край стола и рывком бросила свое крупное тело вперед. Стол сдвинулся и другим своим краем врезался Васе в ребра, вдавив его спиной в холодильник. Послышался хруст костей. Даже не вскрикнув, Вася уронил голову на грудь, из уголка рта на рубашку закапала кровь. Из под стола с мелодичным звоном раскатились по полу пустые бутылки.
Ковалев вскочил на ноги и схватил попавшуюся под руку сковороду. Он не успел даже замахнуться. Резко подавшись вперед, волчица захватила зубами одежду на его груди и мотнула головой. Ковалев оторвался ногами от пола, ударился головой о шкафчик и снова упал на пол. Сверху на него посыпались банки и посуда. Больше он уже не поднимался.
Через несколько минут Анастасия вышла из дома с близнецами на руках. Из телефонной будки на углу она вызвала 'скорую помощь'.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Собрав волю в кулак, Анастасия глубоко вздохнула и, наконец, заставила себя войти в кабинет. Внутри все трепетало от страха. У нее имелись смутные подозрения, по какому поводу ее вызвали - к следователю просто так не приглашают.
За столом, заваленным пухлыми папками, сидел молодой человек в штатском.
- Можно? - осторожно спросила Анастасия.
- Вы по какому вопросу, гражданочка? - поинтересовался молодой человек.
- Мне к товарищу Останину, - ответила девушка. - Меня вызвали.
- Это ко мне, - кивнул следователь. - Проходите, присаживайтесь. Вы, я так понимаю, Ковалева Анастасия Николаевна? Не беспокойтесь, надолго я вас не задержу.
Анастасия присела на краешек предложенного стула.
- Ковалев Анатолий Иванович ваш муж? - спросил следователь.
- Бывший, - ответила Анастасия. - Я подала на развод.
- Ну, это особого значения не имеет, - сказал Останин. - Я хотел бы уточнить кое-что.
- Спрашивайте, я отвечу, - произнесла Анастасия.
- Вы живете с мужем? Простите, с бывшим мужем?
- Нет, у одного друга. Вам должно быть это известно.
- Известно, - кивнул Останин. - Но на всякий случай я должен спросить и это. Скажите мне вот что, тринадцатого числа вы были на квартире у Ковалева?
Сердце Анастасии бешено заколотилось в груди, словно пытаясь выскочить из груди. Вопрос следователя заставил ее испытать нешуточную тревогу. Смутная догадка подтвердилась, теперь она точно знала, по какому поводу ее вызвали в это учреждение и девушка лихорадочно соображала, что же ответить. В тот день она была слишком взвинчена и могла чего-нибудь не заметить - скажешь, что не приходила к Ковалеву, а вдруг ее кто-нибудь видел. Да и неизвестно еще, что там наплели бывший супруг со своим собутыльником. Откровенно же во всем сознаться совсем небезопасно. И все-таки Анастасия достаточно быстро приняла решение.
- Да, я была у него, - ответила она, стараясь ничем не выдать своего волнения.
- В какое время? - продолжал спрашивать Останин.
- Часов в шесть вечера.
- А зачем вы туда приходили? С какой целью? Вы ведь решили развестись.
- Я забирала кое-какие свои вещи, - осторожно ответила Анастасия, не вдаваясь в подробности.
- Так-так, - неопределенно произнес следователь.
Окинув девушку взглядом, он снова спросил:
- Ковалев был дома один?
И снова вопрос заставил Анастасию ненадолго задуматься. В конце концов она не решилась лгать слишком много и откровенно.
- Нет, он был с каким-то приятелем. Я его не знаю.
- Они не ссорились?
- Нет, просто сидели на кухне и выпивали.
- А между вами не произошло никакой ссоры?
- Нет, - снова солгала девушка. - Я просто забрала... - она едва не сказала 'детей', но вовремя спохватилась, - ...свои вещи и ушла. Что-то случилось?
- А вам разве ничего не известно? - спросил Останин, пристально глядя Анастасии прямо в глаза.
При этих словах девушка почувствовала себя близкой к обмороку, внутри все напряглось, по спине пробежал уже не холодок, а самый настоящий мороз. Неужели этому парню, облеченному властью, что-то известно о ней? Анастасию едва не передернуло под пристальным взглядом следователя.
- Нет, я ничего не знаю, - ответила Анастасия, изо всех сил стараясь казаться абсолютно спокойной. - Я не поддерживаю отношений с Ковалевым и не в курсе его дел.
- Ну, дела-то у него неважные, - произнес Останин.
- Так что же, все-таки, случилось? - снова спросила Анастасия.
- Выводы пока делать рано, идет следствие. Но похоже, что между Ковалевым и его собутыльником произошла пьяная драка. Какая-то неизвестная женщина вызвала 'скорую', но когда врачи приехали, Фролов, приятель вашего бывшего супруга, был уже мертв.
Анастасия побледнела. Она не очень отчетливо помнила, что произошло в тот злополучный день, но никак не могла предположить такого исхода. Неужели это она убила того верзилу? Девушке стало страшно.
- А Ковалев? - спросила она дрожащим голосом.
- Он жив, но сильно покалечен. Вы не замечали за супругом каких-либо отклонений? Я имею в виду - психических.
- Нет. Спьяну с ним всякое бывало, но ничего необычного. Почему вы спрашиваете?
- Он утверждает, что на них с приятелем напали вы.
У Анастасии потемнело в глазах. А грозный зверь, таившийся внутри, начал подавлять человеческое сознание. Ведь сейчас ее могут арестовать и отнять у нее детей. Больше всего на свете Анастасия боялась потерять их, волчица же просто не могла допустить такого.
А Останин продолжал:
- Он утверждает, что вы превратились в чудовище и напали на них с Фроловым. Вы можете как-то это объяснить?
- Нет, - выдавила из себя девушка.
- Сейчас Ковалев проходит обследование в психиатрической клинике. Думается все-таки, это он убил своего дружка. Видимо, спьяну что-то не поделили.
- Что теперь с ним будет? - спросила Анастасия.
Останин пожал плечами и ответил:
- Если признают невменяемым, остаток жизни проведет в клинике.
Еще раз внимательно посмотрев на девушку, он задумчиво спросил:
- Так кто же все-таки вызвал 'скорую'? Вы не знаете?
- Нет.
Останин продолжал смотреть на девушку. От его пристального взгляда Анастасию бросало то в жар, то в холод, ей казалось, что еще немного и она упадет в обморок, не выдержав внутреннего напряжения. Вдруг Останин хлопнул ладонью по столу и сказал:
- Хорошо, вы свободны. Если вдруг понадобитесь, я вас вызову.
Домой Анастасия вернулась едва живая от страха. Было даже не столько страшно за себя и детей, сколько больно от осознания того, что стала виновницей гибели человека. Снова вспомнилось Огнево. Не есть ли это только начало череды страшных событий, подобных тем, что произошли когда-то в далеком таежном селе?
Увидев ее, Владимир сразу понял - случилось что-то серьезное. Он даже не успел ничего спросить, Анастасия бросилась ему на грудь и, спрятав лицо, разрыдалась.
- Мне страшно, Володя, - сказала она сквозь слезы. - Я убила его.
- Кого? - Владимир не на шутку встревожился. - Ковалева?
- Нет, его приятеля. Я убила его. Почему ты не дал нам уйти тогда? Зачем остановил? Этого никогда бы не случилось.
- Подожди-подожди, - остановил ее Владимир. - Успокойся.
Он вытер девушке глаза платком, потом усадил на диван, сам сел рядом, обнял ее за плечи и спросил:
- Зачем тебя вызывали?
Пытаясь унять нервные всхлипы, Анастасия принялась сбивчиво рассказывать о своей встрече с Останиным. Закончив рассказ, она простонала:
- Мы должны были уехать.
- Ну куда бы ты уехала с двумя детьми на руках? - спросил Владимир. - Успокойся.
- Как ты не понимаешь, Володя? Я же убила человека. И еще неизвестно, что будет дальше. Как я могу успокоиться?! Мне нельзя жить с людьми. Это очень опасно. Даже ты можешь пострадать.
Тщетно Владимир пытался успокоить девушку. Анастасию будоражило все больше и больше, ее даже начало трясти. Чувство тревоги все нарастало, инстинкт зверя подсказывал, что беды только начались, впереди ее ждет нечто более страшное.
Вскочив с дивана, Анастасия расстегнула пуговицу на блузке.
- Мне плохо, Володя, - тяжело выдохнула она. - Мне надо на воздух.
- Прошу тебя, не делай этого, - сказал Владимир, обняв девушку за плечи. - Сейчас это слишком опасно. Удержись, ты же можешь, я знаю.
- Нет, мне надо побыть на воле. Хотя бы немного.
- Я слышал, в город приехали егеря из охотохозяйства. Говорят еще, что ночью по улицам ходят армейские патрули. Думаю, они ищут тебя. Не надо рисковать.
- Я буду осторожна, - пообещала Анастасия и убежала в свою комнату.
Вскоре Владимир услышал стук раскрываемого окна. Анастасия снова ушла в ночь, приняв свое второе обличие.
Ночь принесла с собой в город тишину. В этой тишине отчетливо звучали твердые шаги - прямо по проезжей части шли офицер и трое солдат. Все они были вооружены - у офицера на поясе болталась кобура, за плечами солдат висели автоматы.
- Товарищ лейтенант, может, на тротуар сойдем, - предложил один из солдат. - А то прем посреди дороги, как танки. Так и под грузовик угодить недолго.
- Да какой, на хрен, грузовик? - отозвался командир. - Ночь на дворе. Не трусь, Спирин. Бери пример с Дасмагамбетова, ему все нипочем.
- Ни хрена не понимает, потому и не страшно. Он всю жизнь в своем ауле баранов пас, в городе первый раз оказался. Из техники только арбу видел и ту на ремонте. Так, Карим?
- Не знаешь, зачем говоришь? - обиженно произнес Дасмагамбетов с сильным южным акцентом. - Мой не аул, кишлак. Арба нет, трактор есть.
- Но овец-то ведь пас, - не унимался Спирин.
- Овцы да, - признал Дасмагамбетов. - Чабан был.
- Вот я и говорю, радио живого никогда не видал. Как вчера с пальмы слез.
- Э, ты зачем так сказал? - снова обиделся Дасмагамбетов.
- Заткнулись бы вы оба, - недовольно посоветовал лейтенант.
Некоторое время патруль молча шагал вдоль ночных улиц. Заметив мелькнувшую тень, лейтенант потянулся было к кобуре, но потом сплюнул и выругался.
- Вот, мать твою, развелось дворняг.
- Кого мы ищем, товарищ лейтенант? - спросил молчавший до сих пор солдат.
- Да никого не ищем, просто патрулируем, помогаем нашей доблестной милиции следить за порядком. А вообще-то, Балабанов, я и сам ни хрена не понимаю. Вроде медведь из зоопарка сбежал или волк. Не знаю. Наша задача - оберегать ночной покой советских граждан и сообщать обо всем подозрительном куда следует. Ясно?
- Так точно! - ответил Спирин. - А куда следует, это куда?
- Мне доложишь, балда, а остальное не твоего ума дело.
- Ясно. Только менты и сами могли бы поработать, а то дрыхнут сейчас, а мы вот тут мостовую топчем. На кой ляд мы здесь?
- Что ты меня-то спрашиваешь? - проворчал лейтенант. - Я в штабе слышал, что сюда даже егерей вызвали, чтобы зверя этого отловить, только и они ни хрена сделать не могут. Ты, Спирин, лучше спасибо скажи командованию, что сдесь оказался, а не в Афгане. Вообще вам, парни, грех жаловаться, гуляете по городу свободно, в самоход ходить не надо.
- Велико счастье - ночью по улицам шляться, - с сарказмом произнес Спирин. - Уж лучше б в Афган, исполнять... Как это там? Интернациональный долг, вот. И почему мы не в десантуре?
- Интернационалист хренов, - ухмыльнулся офицер. - Здесь свой долг исполняй.
- Нет, правда, товарищ лейтенант, почему я здесь должен быть счастлив? - не унимался Спирин. - Толку-то от того, что в городе оказались? Кино, кафешки закрыты, девчонки спят давно, одни мы, как призраки, по улицам шорохаемся. Еще и зверюга какая-то где-то бродит. А долг свой воинский мы исполним, не сомневайтесь, товарищ лейтенант. Защитим покой граждан. Так, Карим?
- Ну и балабол же ты, Спирин, - произнес лейтенант. - Ты бы на политзанятиях так языком чесал, а то только дрыхнешь в уголке.
- Да слово даю, товарищ лейтенант, отловим мы эту зверушку. Вон, Егор у нас бывалый охотник, он тут всех медведей и волков изведет. Ты чего притих, Балабан?
- Ненавижу волков, - тихо произнес Балабанов.
- Волк плохо, - согласился Дасмагамбетов. - Овца режет, человек нападает.
У Егора Балабанова защемило в груди. Он действительно ненавидел волков, даже упоминание об этих лесных хищниках заставляло сердце болезненно сжиматься. Вспоминалось родное село и страшные события, что произошли там несколько лет назад. Тогда из леса появился грозный хищник, огромный волк-людоед. Почти два месяца кровожадный зверь терроризировал всю округу, многие погибли от его клыков. В тот год четырнадцатилетний Егорка потерял последнего родного человека - дядя Степан был убит прямо на сельской площади. Дядя словно предчувствовал надвигавшуюся беду и отправил племянника подальше. Егорка не видел многих смертей, вместе с подружкой он отдыхал в Крыму у ее родственников. Ее мать тоже погибла в тот год, она стала последней жертвой волка-людоеда. Все-таки жизнь странная штука, все повторяется вновь. В ту пору, как позже рассказывали односельчане, в Огнево тоже нагнали солдат и егерей. Почти как сейчас здесь, только тут суеты поменьше. Того волка все же подстрелили солдаты. Видимо, зверь был настолько страшен, что его даже не стали показывать колхозникам, просто закопали в лесу. После всего случившегося по селу долго ползали слухи один нелепее другого, но вряд ли хоть один из них был правдив. И все же страшное было время, даже если отбросить в сторону жуткие выдумки перепуганных селян.
Эх, Настя, где ты сейчас? Те страшные события разлучили Егора с подружкой. Тогда он не придавал особого значения их отношениям, они просто были друзьями. Но вот уже целый год Егор вспоминает ее глаза. Не вмешайся в их судьбы свирепый лесной хищник, все могло бы быть иначе и сейчас его дома ждала бы самая красивая девушка на свете. Однако жизнь распорядилась иначе.
Нет, Егор Балабанов не любил волков, он люто ненавидел этих лесных обитателей. Слишком много горя и бед принесли ему и его близким серые хищники, разбив жизнь, исковеркав судьбу.
Ночную тишину разорвал хлопок выстрела. Лейтенант схватился за кобуру.
- За мной, парни! - скомандовал офицер и первым устремился вперед. - Оружие держать наготове.
Но солдаты уже и без этого приказа схватились за автоматы. Грохоча кирзовыми сапогами по асфальту, они бегом последовали за командиром.
Из темноты проявился невысокий дощатый забор, за которым чернела зубчатая стена строящегося дома. Услышав взволнованные голоса за забором, лейтенант протиснулся в щель между воротами и крикнул:
- Кто стрелял?!
- Я стрелял, - послышалось в ответ из темноты.
Нашаривая дорогу лучом карманного фонарика, к военным подошли три человека.
- Вы из гарнизонного патруля? - спросил один из них.
- Да, - ответил лейтенант. - А вы кто такие? Что тут случилось?
- Мы из лесничества. А этот мужик сторож, стройку караулит. Сюда зверь забрался.
- Тот самый? - полюбопытствовал лейтенант.
- Да бес его знает. Но зверь крупный. Я в него выстрелил, подранил, да видно, несерьезно.
- Ушел, значит, - несколько разочарованно произнес лейтенант.
- Нет, - возразил егерь. - Он где-то здесь прячется, в этом доме. След нечеткий, обрывается, трудно понять, где именно он схоронился. Но он где-то здесь. У вас фонарики есть?
- Есть пара штук.
- Отлично. Здесь три подъезда, давайте разделимся на три группы и обшарим всю стройку.
- Идет, - согласился лейтенант. - Балабанов, Спирин, возьмете на себя первый подъезд. Дасмагамбетов, ты со мной во второй. А вы, мужики, идите в третий. Егор, приглядывай за этим интернационалистом, излишне не геройствуйте. Да под ноги смотрите, кругом всякий хлам валяется.
Все разошлись по подъездам новостройки. Сторож, немного поколебавшись, направился вслед за егерями.
Поднявшись на площадку, Балабанов шагнул было в одну из квартир, но товарищ удержал его.
- Слышь, Балабан. А вдруг, пока мы тут по комнатам шныряем, эта зверюга сверху по лестнице спустится и мимо прошмыгнет.
Голос парня заметно дрожал. Балабанов отлично понял, чем вызвана такая предосторожность, но не стал заострять на этом внимание, просто сказал:
- Ладно, стой здесь. Если что, свистнешь.
Балабанов тщательно обследовал все четыре квартиры, потом позвал товарища наверх:
- Идем. Здесь все чисто.
Солдаты поднялись на второй этаж. Спирин снова остался на площадке, Балабанов же принялся обследовать квартиры. В двух не оказалось ничего примечательного, все те же голые стены, недавно оштукатуренные. В одной из комнат третьей квартиры внимание солдата привлек шорох. Направив луч фонарика в угол, он увидел человека, прикрывающегося разорванным бумажным кулем из-под цемента. Он подошел ближе и обомлел. Это была молоденькая женщина. Балабанов никак не ожидал наткнуться здесь на притон бомжей, но более его поразило то, что бумажный куль оказался единственной одеждой девушки.
- Не бойтесь, - попытался успокоить ее солдат. - Что вы здесь делаете, да еще в таком виде?
- Уберите свет, - попросила девушка, жмурясь.
Балабанов отвел луч фонарика в сторону, но потом вдруг снова направил его в лицо девушке.
- Мы не встречались с вами раньше? - спросил он и подошел еще ближе. - Ваш голос кажется мне знакомым. И лицо...
Внимательно приглядевшись к девушке, Балабанов изумленно пробормотал:
- Настя?! Не может быть. Это действительно ты?
- Кто вы? - недоуменно спросила девушка.
Балабанов направил луч фонарика себе в лицо.
- Егор?! - ошеломленно прошептала девушка.
- Я, - подтвердил солдат. - Что с тобой случилось, Настя? Почему ты здесь? Где твоя одежда?
- Меня ранили, - глухо ответила девушка.
- Тебя задел тот выстрел? - встревожился Егор. - Ты сильно ранена?
- Да нет, не я. Вернее не совсем я. Я не могу тебе объяснить, Егор, ты не поймешь.
- Я действительно ничего не понимаю, - пробормотал солдат. - О чем ты говоришь, Настя? И скажи, в конце концов, что ты тут делаешь?
- Прячусь. Я не смогу тебе ничего объяснить, Егор. Не спрашивай меня ни о чем, лучше помоги выбраться отсюда.
- Конечно. Но сперва тебе надо накинуть на себя что-нибудь. Вот, возьми мою гимнастерку.
Егор принялся расстегивать пуговицы на своей 'ХэБэшке', но Анастасия остановила его.
- Не надо. Просто иди к своим и скажи, что здесь никого нет. Я сама сумею выбраться отсюда, пусть только все уйдут.
Егор ничего не ответил. Он молча стоял посреди комнаты, словно задумался о чем-то.
- Почему ты молчишь? - с тревогой спросила Анастасия.
Солдат тяжело вздохнул и снял оружие с плеча. Приклад автомата глухо стукнул об пол. Опершись на ствол, Егор спросил:
- Это тебя все ищут?
Анастасия ответила не сразу, она словно раздумывала над ответом. Наконец Егор услышал из темноты ее усталый голос:
- Да.
- Но нам сказали, что ищут зверя. Почему?
- Я не смогу тебе объяснить.
- И не надо. Я и так все понял.
Свет фонарика снова больно ударил Анастасии в глаза. Глядя ей в лицо, Егор сурово спросил:
- Так значит, это все правда, что болтали в селе?
- Что болтали? - не поняла девушка. - О чем это ты?
- О твоей матери. Вы оборотни. И ты, и она.
- Ты многого не знаешь, Егорушка, ты ничего не понимаешь.
- Не играй со мной. Чего я не знаю? Того, что твоя мать убила дядю Степана и других? Знаю. Только никак не мог в это поверить. Неужели такое вообще возможно?
- Я не понимаю тебя, Егор. При чем здесь моя мать?
- Ты издеваешься надо мной или действительно ничего не знаешь? - недоверчиво спросил солдат.
- Что я должна знать? Я совсем не понимаю тебя, Егор. Что такое ты говоришь? Моя мать сама погибла от клыков людоеда, как и все остальные, тебе это известно. В чем ты ее обвиняешь? И убери свет.
Егор отвел луч фонаря в сторону.
- Ты знаешь, что твой отец умер в психушке? - спросил он.
- Конечно, знаю. Он был очень плох после смерти мамы, мне даже не позволили увидеться с ним. Зачем ты спрашиваешь?
- Люди говорят, он сошел с ума от того, что сам застрелил твою мать.
- Что?! - вскрикнула Анастасия. - Что ты такое говоришь, Егор?!
- Он узнал, что она оборотень и убивает людей. Так люди говорят.
- Чушь говорят твои люди! - нервно выкрикнула девушка. - Как ты мог поверить в это? Зачем говоришь такое? Зачем мучаешь меня? Это все неправда!
- А я теперь думаю, что правда, - глухо произнес Егор. - Долго о твоей матери недобрые слухи по селу ходили. А я не верил. Не мог поверить. Да и можно разве поверить в такое? Дядя Степан тоже всегда над такими сплетнями смеялся. Выходит, что зря. Все было правдой. Люди ведь все замечают и без причины не болтают. Как только вы приехали, все сразу подметили, что твою мать вся скотина боится. Да и тебя тоже. Можешь сказать, почему? Я и сам знаю. Твоя мать была оборотнем, ни рыжеухий, ни другие волки тут ни при чем. И ты такая же, как она. Ты тот зверь, которого все тут разыскивают. Потому и оказалась здесь в таком виде. Я прав?
- Это немыслимо, - прошептала Анастасия.
Слова Егора повергли ее в шок, открыв страшную истину. От нахлынувшей бури чувств в душе разгорелся пожар. Выходит, зря она винила в своих бедах рыжеухого, совсем не он был ужасом Огнево, не он охотился на людей. И то, что происходит сейчас с ней - это наследство от матери, она была оборотнем и именно она передала свое проклятие дочери, а вовсе не тот лесной хищник. Егор прав, прав во всем, это очевидно. Если бы Анастасия дала себе труд обдумать все хорошенько, она и сама бы это поняла. Но как мама, такая добрая и заботливая, могла стать причиной гибели стольких людей? Значит, она не смогла сдержать в себе зверя, кровожадного хищника. Не ждет ли то же самое Анастасию? И что будет с ее детьми? Ведь получается, что и они также обречены на двойственную жизнь. Но как, почему, за что злой рок преследует их семью? Чем провинилась лично она, что судьба так жестоко распорядилась ее жизнью? Как разобраться во всем этом? Где искать источник всех бед? И как освободиться от этой напасти? Ответ должен быть где-то рядом, но как отыскать его, как постичь смысл собственного бытия?
Это было невыносимо. Жутко захотелось вновь оказаться в волчьей шкуре и бежать, бежать. Прочь от тягостных мыслей, прочь от прошлого, настоящего и будущего, прочь от всего.
Послышались осторожные шаги.
- Балабан, ты чего здесь застрял? - раздался из темноты громкий голос Спирина.
Егор обернулся, фонарик выпал из его руки. Луч фонарика скользом высветил жуткую морду оборотня.
Спирин заорал от страха и, не задумываясь, разрядил полмагазина в ту сторону, где видел зверя. Что-то большое ударило его из темноты с такой силой, что ноги солдата оторвались от пола, а автомат отлетел далеко в сторону. Ударившись затылком об угол дверного проема, Спирин потерял сознание и рухнул на пол.
Егор лежал на холодном бетоне, тяжело дыша. Две пули, сдуру выпущенные напарником, пробили его грудь, одна попала под сердце. Страшно хотелось подняться с пола, но не было сил даже пошевелиться, собственное тело не слушалось его. Гимнастерка намокла от крови, Егор чувствовал, что с каждой секундой жизнь покидает его.
Что-то приблизилось к его лицу из темноты. Егор смог разглядеть лишь большие печальные глаза.
- Ненавижу волков, - прошептал Егор, умирая.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Тихий стоял у окна, заложив руки за спину, и неотрывно смотрел в одну точку где-то вдали. Подполковник думал. Он неспроста оказался в этом крупном провинциальном городе. Случайно узнав о диком звере, терроризирующем город по ночам, он сам настоял на командировке сюда. Для подполковника это являлось своего рода делом чести, которое он обязан был завершить, начав несколько лет назад. Хотя руководство недоверчиво и даже с неодобрением относилось к необычному расследованию Тихого и его поискам, покой советских граждан был несоизмеримо важнее и подполковника срочно откомандировали в провинцию, снабдив достаточно широкими полномочиями.
Подполковник ждал. Он надеялся, что взял верный след, но все же допускал, что может и ошибаться. Поэтому Тихий пока воздерживался от решительных действий, чтобы не выставить себя посмешищем в глазах руководства. Его авторитет и так уже основательно пошатнулся из-за этого мистического расследования. Порой подполковнику и самому начинало казаться, что он занят поисками чего-то мифического, несуществующего. Поэтому сейчас он терпеливо ждал. Прежде, чем начать действовать, Тихий должен был получить побольше необходимой информации, собрать в единое целое обрывки сведений, разнообразных слухов, домыслов и выявить достоверные факты.
Дверь кабинета открылась, вошел молодой человек в штатском.
- Разрешите, товарищ подполковник?
- Входи, капитан, - ответил Тихий, обернувшись. - Что нарыл?
- Кое-что имеется. Но, честно говоря, не понимаю, на кой черт вам вся эта макулатура.
- А тебе, капитан и не обязательно что-либо понимать. Просто выполняй мои распоряжения. Выкладывай, что там у тебя есть.
Капитан сел за стол и бухнул перед собой объемистую папку. Раскрыв ее, он начал докладывать:
- Вот показания сторожа зоопарка. Насколько известно, он первым столкнулся с волком. По его свидетельству зверь огромен, он ничуть не уступал в размерах сбежавшей медведице. Вот, можете сами почитать.
Капитан протянул Тихому несколько листов, сцепленных скрепкой.
- Эти животные ушли вместе? - спросил Тихий.
- Да, - ответил капитан. - Они бежали бок о бок.
- Это довольно странно, - задумчиво произнес подполковник, перелистав протокол. - Что могло объединить двух различных диких зверей, хищников? Почему один освободил другого? Я не большой знаток в охотоведении, но, по-моему, в дикой природе медведи и волки не живут рядом. Неплохо бы проконсультироваться у специалистов.
- Может, ручными когда-то были, - предположил капитан. - Росли вместе в неволе. Живут же кошки с собаками.
- Нет, тут что-то другое, - не согласился Тихий. - Что там еще есть в твоей папке?
- Заявлений и свидетельских показаний масса, но ничего примечательного. Все видели зверя только издали или мельком. Во многих случаях даже непонятно, кто это вообще был. Да и видели его всегда только ночью, а кто у нас ночами по улицам шатается - одни бухарики, нормальные люди спят. А этим спьяну все, что угодно, может померещиться. Из всего этого вороха бумаг конкретное заключение можно сделать лишь одно - зверь очень крупный и хитрый. Откуда он приходит по ночам и где прячется днем, никому неизвестно. И все-таки не понимаю я, Андрей Владимирович, какого лешего мы этими зверушками занимаемся. Егеря же приехали из лесничества, вот пусть и отлавливают сами свою скотину.
Тихий ничего не ответил на это замечание. Он ненадолго задумался о своем. Все как тогда, несколько лет назад, в Огнево. Огромный хищник, появляющийся из ниоткуда по ночам и исчезающий на заре в никуда. И все же это еще не повод для начала операции. Мало ли бывает совпадений. За пять лет подполковнику уже несколько раз казалось, что он напал на след загадочных хищников, с одним из которых столкнулся когда-то. И все же это оказывались простые волки. Кровожадные, коварные, но всего лишь волки.
Между тем капитан продолжал отчитываться:
- В несчастном случае на стройке тоже обвиняют огромного зверя, но фактически погибший солдат попал под пули своего же сослуживца. Стрелявший, возможно, и подвергся нападению, от сильного удара у него сломаны ребра, кроме того, тяжелое сотрясение мозга. Сейчас он лежит в областной клинике в тяжелом состоянии. Допросить подробно его пока невозможно. Имена интересуют?
- Давай, - кивнул подполковник.
Капитан зачитал с листа имена военнослужащих и места, откуда оба призывались. Услышав данные погибшего солдата, Тихий внезапно оживился.
- Как его имя? - переспросил он.
- Балабанов Егор Петрович, - повторил капитан.
- Давай-ка поподробнее, откуда конкретно он призывался? - потребовал подполковник. - И откуда родом?
- Колхоз 'Красный путь', деревня Озерки. Позже жил в центральном селе колхоза Огнево. Что вас так насторожило?
- Не обращай внимания. Продолжай.
- А это все, - сказал капитан, перебирая бумаги в папке. - Все остальное не стоит внимания, сплошной бред. Да вот хотя бы, - он раскрыл попавшийся на глаза протокол. - Местный алкаш, некто Ковалев Анатолий Иванович, был доставлен в больницу с тяжелыми травмами. Как показало следствие, он подрался со своим собутыльником, в результате чего тот был убит. Однако Ковалев утверждает, что во всем виновата его жена-оборотень. Сейчас он на принудительном лечении, но состояние его далеко от полной вменяемости.
- А вот это, капитан, как раз очень интересно. Дай-ка сюда свои грамоты.
Подполковник принялся собственноручно изучать протоколы. Между делом он спросил:
- Ты сделал запрос в адресный стол, как я просил?
- Этим Ощепков занимается. Толковый малый - если только она в городе, он обязательно ее отыщет. О, а вот и он.
В дверь протиснулся здоровенный детина в милицейской форме с погонами лейтенанта.
- Разрешите?
- Заходи, - позволил Тихий.
- Нашел что-нибудь, Коля? - спросил капитан.
- Так точно.
Лейтенант припечатал к столу огромной ладонью лист бумаги.
- Вот она, ваша Сиверцева Анастасия Николаевна шестьдесят пятого года рождения. Только она уже не Сиверцева, а Ковалева.
- Что?! - в один голос воскликнули Тихий и капитан.
- Ковалева, - повторил Ощепков. - Замуж вышла. Правда, сейчас уже в разводе.
Подполковник и капитан переглянулись.
- Молодец, лейтенант, - произнес Тихий. - Это то, что надо. Адрес этой Ковалевой известен? Где она живет сейчас?
- Это есть здесь, - ответил капитан, взглядом указав на папку, которую отобрал у него особист. - Она проходила свидетелем по делу мужа, все ее данные зафиксированы в протоколе.
- Да не ищите, - остановил подполковника Ощепков. - Выяснил я уже ее адрес. Живет у знакомого. Да вот, у меня тут все записано.
- Молодец, лейтенант, - снова похвалил его Тихий.
- Будем брать? - поинтересовался капитан. - Если так, то хотелось бы все-таки знать поподробней, кого и за что мы задерживаем.
- Если понадобится, узнаешь в свое время, - ответил подполковник. - Старайся задавать поменьше вопросов. А пока подбери мне людей, человек пять, чтобы особо не болтали и нервы были железные. Есть такие?
- Имеются, - заверил его капитан. - Вот Ощепков как раз из таких.
- Лейтенант мне подходит, - кивнул Тихий. - Ты тоже пойдешь с нами. Собери остальных, да побыстрее. Наведаемся к этой Сиверцевой-Ковалевой, побеседуем. Ну, а там, как повернется.
Счастье оказалось недолгим, Владимир чувствовал, что жизнь вступает в черную полосу. А как все было хорошо всего несколько дней назад. Казалось, наконец, он обрел девушку своей мечты. Анастасия. Настя. Даже всего лишь произнося это имя, молодой человек пребывал на вершине блаженства. Он любил и был любим. Его счастье, казалось, не могло омрачить ничто: ни жуткая двойственность натуры его возлюбленной, ни двое маленьких человечков, которых Владимир искренне полюбил, ни предстоящие тяжелые объяснения с матерью. Не хотелось думать ни о каких трудностях, что неизбежно ожидают в будущем, он целиком оказался во власти охватившего его безумного чувства.
И вот пришла беда. И раньше двойной образ жизни возлюбленной внушал некоторое беспокойство. Нет, Владимир не опасался за себя, хотя облик грозного зверя мог бы напугать до смерти любого слабонервного человека. Но его очень пугало отношение людей к ночным похождениям Анастасии. И вот случилось. Уже весь город знает, что милиция, егеря и даже военные пытаются отловить волка, разгуливающего ночью по улицам. Люди напуганы, они ведь не знают, что за обликом лесного хищника скрывается добрая милая девушка. А даже если и узнают, нетрудно догадаться, как они воспримут существование оборотня рядом с собой. Ведь гибнут люди. Хоть и случайно, по собственной неосторожности, но гибнут. Обвиняют в этих смертях огромного ночного хищника. Сама Настя винит в этом себя и ничто не может ее переубедить. Владимир уже не в силах выносить ее терзания. Единственное, что он смог придумать в сложившейся ситуации - увезти девушку с детьми за город. Отец Владимира был родом из деревеньки, что располагалась в нескольких километрах от города, там до сих пор стоял заколоченный домик, принадлежавший их семье, заброшенный с тех пор, как умер отец. Сейчас самое время перебраться в глушь, там будет спокойнее. Одно только смущает, скоро мама возвращается из санатория. Придется оставить ей записку, потом он постарается все объяснить. Ничего, они как-нибудь распутают весь этот жуткий клубок и выпутаются из беды. Все еще будет хорошо.
Билеты на пригородный автобус уже лежали в кармане, перед отъездом Владимир вышел на прогулку с близнецами. В последнее время немалая часть забот о детях легла на его плечи, вот и теперь он катил впереди себя коляску, где посапывали ребятишки. Анастасия поджидала их дома, собирала все необходимое к отъезду. Кроме того, ей требовался отдых, чтобы прийти в себя, слишком много всего произошло за последнее время.
Возвращаясь назад, Владимир увидел возле своего дома милицейский 'воронок' и 'Волгу' с синей полосой. Сердце сразу почуяло недоброе. И не ошиблось. Из подъезда вышел огромный верзила в милицейской форме с погонами лейтенанта, за ним двое милиционеров вывели Анастасию. Следом появились еще два человека в штатском.
Владимир остановился в нерешительности. Анастасия посмотрела в его сторону, в глазах девушки молодой человек прочел мольбу уберечь ее детей от этих людей.
Владимир круто развернул коляску и пошел в обратную сторону, запоздало сообразив, что в целях конспирации было бы лучше просто пройти мимо. В самый разгар рабочего дня двор был абсолютно пуст и молодой человек никак не мог не привлечь к себе внимание. Его неудачный маневр естественно не ускользнул от глаз Тихого, возглавлявшего группу милиционеров. Подполковник понял все.
- Молодой человек, можно вас на минутку?! - окликнул он Владимира.
Тот обернулся.
- Вы меня? - спросил Владимир, отлично понимая, что в пустом дворе этот вопрос звучит более, чем глупо.
- Именно вас, - кивнул Тихий. - Подойдите сюда.
- Зачем это? Кто вы такие?
- Ты что, парень, ошалел?! - возмутился лейтенант. - Не видишь? Милиция!
- Не трогайте их! - вскрикнула Анастасия, дернувшись.
Милиционеры схватили ее за руки. Владимир попятился, лейтенант решительно направился к нему.
- Лейтенант, задержите его! - потребовал подполковник.
Взглянув на девушку, он хмуро произнес:
- В машину ее.
- Уходи, Володя! - крикнула Анастасия.
Она взмахнула руками и двое милиционеров отлетели в стороны, как пушинки. Одежда девушки затрещала по швам, распарываемая мощным мохнатым телом. Через секунду перед глазами изумленных людей возник огромный жуткий зверь. Одним поворотом корпуса волчица разбросала милиционеров в стороны, даже здоровенный лейтенант не устоял на ногах, получив мощный удар лапой в грудь. Хватанув зубами колесо милицейской машины, волчица разорвала покрышку, то же самое она проделала и с другим автомобилем. Несмотря на крупные размеры, зверь двигался легко и стремительно, все произошло в несколько секунд. Еще раз опрокинув людей на землю, волчица выбежала из двора и гигантскими прыжками помчалась прочь, распугивая прохожих.
Тихий первым пришел в себя. Вскочив на ноги, он огляделся по сторонам. Владимира уже не было рядом, воспользовавшись суматохой, он сбежал вместе с детьми, бросив коляску.
- Капитан! - рявкнул Тихий. - Свяжись с управлением, пусть поднимают всех! Пусть задействуют милицию, армию, пионеров, кого угодно! Я хочу, чтобы приметы этой девчонки были у каждого постового. Пусть разыскивают ее или волка. В случае сопротивления стрелять на поражение. И мне нужен этот парень с младенцами. Перекройте все дороги, вокзалы. Ищите их, ищите! Нечего стоять столбами!
Случилось то, чего так опасался Владимир. Об Анастасии узнали. В один миг все перевернулось, хрупкое счастье было окончательно разрушено, а сам он из законопослушного гражданина превратился в беглеца, преследуемого милицией. И он бежал, бежал без оглядки, спасая детей Анастасии. Он плохо представлял себе, что может случиться плохого, если близнецы окажутся в руках милиционеров, но был абсолютно убежден, что поступает правильно. Ведь об этом просила Анастасия, а она вряд ли может ошибаться, в таких делах ею руководит не только сердце матери, но и могучий инстинкт дикого зверя.
Требовалось срочно покинуть город, очень скоро его будут разыскивать повсюду и любой постовой может задержать беглеца, с двумя младенцами на руках он слишком приметен. Билеты на автобус лежали у Владимира в кармане, времени оставалось едва-едва, чтобы поспеть на свой рейс. И Владимир принял решение. Он уедет сейчас же. У него нет даже денег и он совершенно не знает, что будет делать потом, но сейчас главное - выбраться из города, пока не началась облава. Потом, вместе с Настей, они обязательно что-нибудь придумают. В том, что Анастасия разыщет их, Владимир ничуть не сомневался. Волчий инстинкт влечет ее к собственным детям, Настя сама говорила об этом, она всегда знает, где находятся близнецы.
Владимир без приключений добрался до автовокзала, никто его не остановил. Даже постовой на привокзальной площади не обратил никакого внимания на молодого папашу с двумя младенцами. Посадка в автобус тоже прошла без осложнений. У Владимира даже мелькнула мысль, а не нафантазировал ли он себе всякие ужасы, может, на деле все не так уж страшно. Но сердце по-прежнему сжимала тревога.
Лишь когда табличка с перечеркнутым названием города осталась позади, Владимир вздохнул с облегчением. Близнецы мирно посапывали у него на руках, они даже и не подозревали, какая суета происходит вокруг. Вообще младенцы вели себя на редкость спокойно, почти все время спали, Владимир еще ни разу не слышал, чтобы они кричали.
Немногочисленные пассажиры не обращали на него особого внимания. Лишь какая-то бабка с большой корзиной поинтересовалась:
- Куда ж таких мальцов-то повез, папаша?
- К родственникам, - неохотно ответил Владимир.
- А мамка-то их где? - продолжала допытываться старуха.
- Потом приедет.
- Таких малюток оставила, надо же. Эх, молодежь...
Старуха еще некоторое время что-то говорила, но видя, что Владимир не расположен поддерживать беседу, умолкла.
Молодому человеку действительно было не до разговоров с попутчиками. Никак не отпускала тревога, сердце словно чувствовало, что самое страшное еще впереди. Владимир будто сам обрел звериный инстинкт, пророчивший недоброе и недолгое будущее.
Предчувствие беды томило не слишком долго. Вскоре автобус остановился и Владимир увидел в окно маячок милицейской машины. Пневматические двери распахнулись, в салон заглянул милиционер.
- Чего случилось-то? - недовольно спросил кто-то из пассажиров.
- Не беспокойтесь, граждане, простая формальность. Надолго вас не задержим. Прошу всех выйти из автобуса. Вещи можете оставить.
Недовольно ворча, пассажиры принялись выходить из автобуса. Владимир сидел неподвижно, лихорадочно соображая, что же делать. Без сомнения, это ищут его. Вернее не совсем его, а близнецов. Ему самому, возможно, и не грозит ничего страшного, а вот что будет с детьми? Вдруг их ждет участь подопытных крыс в каком-нибудь мединституте, ведь это не обычные ребятишки, они дети оборотня. Их никогда не вернут матери. Как тогда он сможет смотреть в глаза Анастасии?
Устроив близнецов в корзине старухи, Владимир нерешительно направился к выходу, все еще не зная, что предпринять. Он оставался последним, все уже вышли. Милиционер, стоявший у дверей, посмотрел на Владимира, перевел взгляд на листок бумаги, который держал в руке, снова посмотрел на последнего пассажира.
- Выходите, молодой человек. Смелее.
- А деток-то чего ж оставил?! - с негодованием воскликнула старуха-попутчица, стоявшая снаружи. - Ну и молодежь пошла непутевая!
- Вы едете с детьми? - строго спросил милиционер.
- Да-да, - подтвердила бабка. - Двойня у него.
Владимир так и не произнес ни слова, но в душе проклял болтливую старуху последними словами. Если сейчас он отдаст детей в руки милиционеров, Анастасия никогда ему этого не простит. Он сам себе никогда не простит. Ведь не зря же девушка умоляла его спасти детей. Хватит. Сколько можно быть бесхребетным тюфяком? Пора научиться действовать решительно и самостоятельно.
И решение пришло внезапно само собой. Шофер автобуса покинул водительское место и стоял снаружи, потягивая папиросу. Ключ он оставил в замке зажигания. В свое время отец Владимира водил точно такой же 'ПАЗик' и часто катал сына. Управиться с такой машиной не составляло труда.
Владимир вытолкнул милиционера из автобуса, тот упал на старуху, опрокинув ее на землю. Перепрыгнув через ограждение, Владимир плюхнулся на водительское кресло и щелкнул тумблером. Двери захлопнулись. Освободившись от цеплявшейся за него старухи, милиционер забежал вперед, вырвал из кобуры пистолет и выстрелил. В лобовом стекле образовались два отверстия. Старуха истошно завизжала.
Но Владимир не собирался отступать. Теперь уже пути назад не было - если его схватят, за решеткой сидеть придется долго. Прям, как кино детективное. Никогда молодой человек даже не предполагал, что с ним может произойти такое.
Двигатель завелся с полоборота. Столкнув милицейский автомобиль на обочину, автобус помчался вперед.
Оглушительно визжа сиреной, 'Волга' с синей полосой мчалась по шоссе.
- Да выключи ты свою верещалку, - потребовал капитан. - На дороге кроме нас никого нет.
Шофер послушно отключил сирену.
- Может, вы все же скажете, товарищ подполковник, что это за чертовщина? - спросил капитан. - За кем вы охотитесь? Что это было? К чему нам еще быть готовыми?
Лейтенант Ощепков, сидевший впереди, обернулся и посмотрел на Тихого, словно тоже требуя ответа.
- Готовыми надо быть ко всему, - сказал Тихий. - Вы сами все видели, так что не задавайте лишних вопросов. И по окончании операции советую вам все забыть и языками не трепать. Незачем нервировать местное население. В противном случае все можете лишиться погон.
- Такое забудешь, - проворчал капитан.
- Прибавь ходу, сынок, - потребовал Тихий, хлопнув шофера по плечу. - Тащимся, как черепахи.
- Сто двадцать идем, товарищ подполковник, - обиделся шофер.
- Не беспокойтесь, мы их быстро нагоним, - сказал капитан. - Да и ребята там не дремлют, пока доедем, их наверняка уже возьмут.
- Да ваши дуроломы уже дров наломали, - мрачно произнес Тихий. - Не могли технично их с автобуса снять, полезли напролом. Учти, капитан, если младенцы пострадают, майором тебе уже никогда не быть. В парня стрелять только в крайнем случае, но дети должны быть живыми и невредимыми. Да и парня лучше бы не наповал, он в этой истории явно посторонний, просто влип по глупости.
- Не беспокойтесь, все уже проинструктированы.
Подполковник явно не удовлетворился заверениями капитана, но от повторения угрозы воздержался. Всю оставшуюся дорогу Тихий сидел молча, было непонятно, то ли он внимательно вслушивается в радиопереговоры, то ли думает о чем-то своем.
Тихому и в самом деле было о чем задуматься. За пять лет он впервые приблизился к решению жуткой загадки природы, что подкинула ему жизнь в далеком Огнево, столкнув с огромной волчицей-оборотнем. Сегодня подполковник своими глазами увидел то, о чем извещал в своем предсмертном письме отец Василий, огневский священник. Трагедия, разыгравшаяся несколько лет назад в Огнево взбудоражила тогда многих, весь район лихорадило. Высокие чины предпочли замять все, что касалось этой темной, так и не разгаданной до конца истории. На свой страх и риск Тихий самолично проверил сведения, изложенные в письме священника, он встречался со многими людьми, вызывая их на откровенный разговор угрозами либо хитростью и лестью, перерыл архивы НКВД и даже царской охранки. Подтвердилось все. Оказалось, что существование оборотней не было такой уж тайной, многие документы отмечали этот факт. Другое дело, что никто не относился к этим сведениям с должным вниманием. Да и сам Тихий, несмотря на документальное подтверждение многих странных и жутких происшествий, зафиксированных со времен царского режима, в своих поисках не встречал понимания со стороны высокопоставленных чиновников и генералов. Только угроза новой трагедии заставила руководство пойти Тихому навстречу. Правда, кроме полномочий его не снабдили более ничем, команду для операции подполковнику пришлось набирать среди местных оперативных сотрудников. Тихий предпочел бы работать с более надежными, проверенными людьми. Слишком много ошибок повторялось вновь - большая суета и никакого толку. Но, как бы там ни было, начатые пять лет назад поиски вступали в завершающую фазу. Историю огневского оборотня, неожиданно получившую продолжение, непременно следовало закончить сегодня и здесь.
Подполковник слишком поздно осознал, что Сиверцева-младшая представляет собою то же немыслимое существо, что и ее мать. Когда он начал разыскивать дочь оборотня, та уже затерялась в необъятной стране. И вот они встретились. До сегодняшнего происшествия лишь одно обстоятельство смущало Тихого, не позволяло увериться, что Анастасия Ковалева и есть та самая Сиверцева, которую он всюду разыскивал. Многие архивные документы и свидетельства некоторых знающих людей указывали на то, что у таких, как она, может быть только один ребенок и обязательно девочка. У Ковалевой же их двое и один из детей мальчик. Но, может быть, подобная странность объяснялась тем, что ее дети близнецы. Проявив во время ареста свою волчью личину, девушка сама себя выдала. Теперь все встало на свои места и практически все недавние странные события сплелись в единую картину.
Вскоре впереди показался автомобиль ГАИ, стоявший у поворота на лесную дорогу. Постовой молча указал в лес и 'Волга', не останавливаясь, свернула налево. Еще через пять минут впереди показались несколько машин. На дороге группой топтались люди в штатском и синей форме.
- Доложите, - потребовал Тихий, выбравшись из 'волги'.
Подбежавший майор козырнул и сообщил:
- Подозреваемый бросил автобус и скрылся в лесу. Мы подключили к операции местный гарнизон. Солдаты там, впереди, уже прочесывают местность.
Подполковник сжал зубы, чтобы сдержать брань. Слишком уж много лишних людей вовлечено в это дело, могут увидеть такое, чего им лучше не знать, а всем рот не заткнешь.
- А вы чего здесь топчетесь? - недовольно спросил Тихий.
- Вызвали кинологов. С собаками сподручнее будет.
- До вечера ждать собираетесь?
Бегло осмотрев автобус, Тихий указал на следы пуль в стеклах и бортах.
- Что это? Вы разве не слышали приказ?
- Ну, надо же было как-то его остановить, - пробормотал майор, разведя руками. - В покрышки не сразу попали.
- После с вами разберемся, ворошиловские стрелки, - сурово пообещал подполковник. - А сейчас оставьте пару человек для связи, всех остальных вперед. Живее, майор! Шевелитесь!
Следуя приказу, милиционеры углубились в лес. Через полчаса они нагнали цепь солдат.
- Надеюсь, нас не ждут сюрпризы? - спросил капитан.
- Не надейся, - ответил Тихий. - Предупреди всех, чтобы были готовы встретить волчицу. Она в любой момент может явиться за своими детьми. Если такое случится, мы не должны ее упустить.
- Это я предвидел, всех уже проинструктировал.
- Ну хоть ты соображаешь, - похвалил Тихий. - Мне уж начало казаться, что тут кругом одни... Ладно, не будем об этом.
- Только ведь тут охотников нет, - сказал капитан. - Волчицу живой отловить не сможем.
- Знаю, - кивнул Тихий. - Даже и не пытайтесь. Ее придется убить.
И совсем тихо, почти про себя, подполковник добавил:
- А очень не хотелось бы.
Некоторое время цепь облавы продиралась сквозь заросли, обшаривая каждый куст. Следопытов среди милиционеров и военнослужащих не было, шли напролом, как кабаны, полагаясь лишь на визуальный контакт с преследуемым. Вскоре с правого фланга послышались крики и выстрелы.
- Нашли его, товарищ подполковник! - сообщили Тихому.
- Кто устроил пальбу?! - рявкнул подполковник. - Всех под трибунал отдам!
- Да в воздух стреляли, товарищ подполковник. Все в порядке, не беспокойтесь.
- Капитан, за мной!
Капитан беспрекословно последовал за Тихим. Вскоре они увидели беглеца. Несколько человек прижимали его к земле и заламывали руки. Рядом лежали два пищащих свертка.
- Не изувечьте парня, - предостерег подполковник. - Поднимите его.
Владимира подняли с земли, крепко держа за руки.
- Дети не пострадали? - спросил Тихий.
- Целы, - ответил капитан, поднимая оба свертка.
Крик, полный ужаса, раздавшийся внезапно, заставил вздрогнуть всех. Казалось, даже сам лес всколыхнулся от этого леденящего кровь вопля. Так же внезапно крик оборвался и из зарослей вылетел один из солдат, словно выброшенный мощной пружиной. Бездыханное тело рухнуло на землю, из его разорванной груди во все стороны растопорщились обломки ребер.
Кто-то полоснул автоматной очередью по кустам, но в следующий миг сам свалился замертво. Огромный зверь метался сквозь заросли из стороны в сторону, взгляд не поспевал за стремительными движениями хищника. Волчица сеяла смерть. Она рвала людей на части зубами и когтями, сбивала с ног и растирала о стволы деревьев мощным корпусом.
Поднялась невообразимая паника. В общей неразберихе солдаты и милиционеры палили куда попало, нередко попадая друг в друга. А ярость волчицы никак не утихала, жуткая окровавленная пасть рвала плоть, удары могучих лап с легкостью ломали кости. Защищая своих детей, зверь совсем обезумел.
- Убейте ее! - рявкнул Тихий. - Дай сюда!
Он вырвал автомат из рук растерявшегося солдата и прицельно послал несколько коротких очередей в зверя. Уже оправившиеся от первого потрясения солдаты и милиционеры принялись с нескольких сторон методично расстреливать волчицу. Ее серая шерсть потемнела, кровь хлестала во все стороны из многочисленных ран, но волчица по-прежнему бросалась на людей. Движения хищницы утратили стремительность, тем не менее еще три человека стали ее жертвами.
Наконец, волчица обессилела. Она тяжело опустилась на землю и уронила голову на передние лапы.
- Прекратить огонь! - скомандовал Тихий.
Подполковник приблизился к зверю. Не поднимая головы, волчица посмотрела в глаза своего гонителя. Во взгляде хищницы уже не было ярости, лишь смертельная усталость и тоска.
- Как глупо, - с горечью произнес Тихий, глядя в эти большие человеческие глаза. - Как же все глупо.
Веки волчицы медленно опустились, жизнь покинула ее обескровленное тело.
К подполковнику подошел капитан.
- Парень снова сбежал и младенцев с собой унес, - сообщил он. - Воспользовался суматохой. Я уже отправил в погоню несколько человек.
- Забирай с собой всех и догони его, - приказал Тихий. - Огонь не открывать, хватит уже трупов. Раненные пусть уходят к машинам, погибшими займемся позже. Здесь не должно остаться ни одной живой души. Незачем им видеть то, что сейчас произойдет.
Капитан кивнул и поспешил передать всем приказ подполковника. Вскоре лес вокруг опустел. Тихий все так же неподвижно стоял над трупом волчицы. Через минуту тело зверя начало преображаться. В несколько секунд оно утратило шерстяной покров и через миг на том месте, где лежал труп хищника, оказалось обнаженное тело молодой девушки. На ней не было никаких видимых повреждений, ранения, полученные зверем, никак не проявились на теле человека. Но два существа были столь тесно связаны друг с другом, что смерть одного повлекла за собой гибель другого.
Тихий снял с себя плащ, завернул в него бездыханное тело и понес к дороге.
Владимир бежал, не разбирая дороги, продираясь сквозь колючие кустарники, падая и снова поднимаясь. Силы быстро покидали его, но он все бежал и бежал, бережно прижимая к груди свою ношу.
Близнецы захныкали.
- Не бойтесь, скоро все это закончится, - прохрипел Владимир, сам не веря своим словам. - Ваша мама нас догонит. Потом я познакомлю вас со своей мамой, она будет рада. И будем мы все жить долго и счастливо. Все будет хорошо.
Но малыши никак не успокаивались. За прошедшее время Владимир уже успел изучить их поведение, они плакали вовсе не от голода или страха. Подобно маленьким волчатам они инстинктивно почуяли гибель своей матери. И Владимир понял это.
Ноги сразу стали ватными, силы окончательно покинули его. Владимир опустился на пригорок. Он совершенно не представлял, что делать дальше, все слишком запуталось. Настя погибла, в этом уже не было сомнений, он остался один в глухом лесу с двумя младенцами на руках, его преследуют по пятам, как преступника, а идти абсолютно некуда. Может быть, прекратить это бессмысленное бегство и сдаться властям?
Усталость клонила голову к земле, перед глазами все плыло. Сил не осталось даже на то, чтобы встать. Владимир кашлянул и вытер губы рукой. Ладонь покраснела от крови. Только сейчас Владимир почувствовал тупую боль под правой лопаткой. Кое-как он дотянулся рукой до спины, вся рубашка сзади была мокрой. Силы покинули его вовсе не от усталости, он истекал кровью. Видимо, шальная пуля зацепила и его. В горячке беглец даже и не понял, что серьезно ранен.
Владимир осторожно коснулся кончиками пальцев личика одного младенца, потом другого и прошептал:
- Вот и все, ребятки. Дальше идти мы уже не сможем. Прости меня, Настя.
Опустившись в траву рядом с близнецами, он обнял детей одной рукой и закрыл глаза.
Он уже не дышал, когда из чащи вышла огромная медведица. Следом за матерью боязливо ковыляли два медвежонка. Медведица осторожно подошла к младенцам, обнюхала их. Две пары черных глаз бесстрашно смотрели на огромного мохнатого зверя.
Медведица повернула голову, втянула воздух ноздрями и пошевелила ушами, прислушиваясь. Издалека приближались люди, много людей. Подцепив руку Владимира носом, медведица отодвинула его в сторону. Потом она осторожно взяла одного из близнецов в зубы, другого обхватила передней лапой, прижав к мохнатой груди. Ковыляя на трех лапах, медведица скрылась в чаще. Медвежата последовали за матерью.