Белов Валерий Сергеевич : другие произведения.

Бытие Гл 44 Иосиф подставляет братьев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Бытие Гл 44 Иосиф подставляет братьев
  
   С родным повидавшись Венечкой,
   В душе всколыхнувшим муть,
   Иосиф, всплакнув маленечко,
   Братьёв собирает в путь.
  
   Разлукою опечаленный,
   Что вновь постучалась в дом,
   Иосиф домоначальнику
   Наполнить велит зерном
  
   Мешки. Загрузивши пищею,
   Велит Ося братьев кладь
   С египетскою пылищею
   Родителю отослать.
  
   Приказ дал припрятать к младшему
   Средь прочего их добра
   Любимую чашу бражную
   Из чистого серебра
  
   Со всем серебром уплаченным
   За купленный тот товар.
   Для Венечки предназначен был
   Пандоры бесценный дар.
  
   Отборным зерном навьюченный
   В песках караван поплыл.
   Все были домой отпущены
   Братишки и их ослы.
  
   Подвоха они не чаяли
   Ни в прошлый, ни в этот раз.
   Иосиф в тот час начальнику
   Коварный отдал приказ:
  
   "Ступай, (слова непечатные),
   Верни моё серебро,
   Скажи: Для чего, несчастные,
   Злом платите за добро?
  
   Не та ли пред вами чаша здесь,
   Из коей мой господин
   Привык без прислуги бражничать
   И пить из неё один?
  
   Средь вашей теперь компании
   Пойдёт она по рукам,
   А ведь она для гадания,
   Что вряд ли известно вам.
  
   Худые вы, люди, особи"...
   Гонца отправляя в путь,
   Хотел Ося таким способом
   На Венечку вновь взглянуть.
  
   С людьми не привык он цацкаться,
   Прискорбно признаться мне.
   С одним мог лизаться, лапаться,
   Другого сгноить в тюрьме.
  
   За низменность его действия
   Иосифа не сужу,
   Отмылась как эта бестия,
   Подробнее изложу.
  
   Догнал человек со стражею
   Отпущенный караван
   И с миной обезображенной
   Им передал те слова.
  
   Братишек от возмущения
   На стражу глаза горят,
   Не думая о прощении,
   Начальнику говорят:
  
   "Зачем господин запойный ваш
   До нас простирает длань?
   Купцы мы и лишь достойные
   В Египте творим дела.
  
   Когда за зерном, паломники,
   Идём к вам из дальних стран,
   То станем ли вероломно мы
   Поганить священный храм?
  
   С голодного края выстрадав
   Неблизкий путь, натощак
   К колодцу без задней мысли мы
   Приблизимся, трепеща,
  
   Лицо освежить водицею,
   В ладони её черпать...
   Не станем мы амуницию
   В водице той полоскать".
  
   К проливу они Суэцкому
   Без пыльных пришли сапог,
   В сандалиях и поэтому
   Их высокопарен слог.
  
   (Порою позывы рвотные
   Сильней чем запрет иной.
   Стирать где портянки потные -
   Хорош водоём любой.
  
   Не верит кто - Жириновский им
   В подробностях объяснит:
   Не натовский, не ооновский -
   Российский сапог блестит
  
   От брызг на просторах вечности.
   Нас пафос ввергает в дрожь:
   Смыть грязь с голенищ отечества -
   Любой океан даёшь!)
  
   Тропа перевоплощения -
   Семита она стезя.
   В их искреннем возмущении
   Не верить братьям нельзя:
  
   "Пустившему нас к обители
   Ответствуем мы добром,
   Спокойному быть правителю
   За золото с серебром.
  
   Пусть чувствует преимущество
   Над нами иной мамлюк -
   Чужое украсть имущество
   Для нас хуже смертных мук.
  
   Обетом мы с Богом связаны
   Сильнее тюремных нар.
   Под страхом жить наказания -
   Не жизнь, а сплошной кошмар.
  
   Жену, да что там - наложницу
   Чужую не возжелать...
   Религия - дело сложное
   Язычнику не понять.
  
   С предписанными бумажками
   Давай, учиняй свой шмон
   И, если найдёшь укравшего,
   Всех нас забирай в полон.
  
   Позор на века крысятнику,
   Удел его - кости грызть,
   Ноздрями вдыхать тухлятину,
   И жить средь таких же крыс".
  
   Братья зря слова мочалили,
   Затёрли гнилой базар -
   В ослиную кладь начальник сам
   Пандоры припрятал дар.
  
   Повторно на те же грабли им
   Чтоб дважды не наступить -
   Откуда монеты падали? -
   Им раньше б себя спросить.
  
   Когда под ослиной задницей
   Вдруг деньги лежат как сор,
   Не в пляску тогда пускаются,
   А чинят в хлеву запор.
  
   (Сантехник носки снимающий,
   Прочистить чтоб унитаз,
   И в доме их забывающий -
   Чем только ни дурят нас?
  
   В отсутствие ваше в спальне вдруг
   Забыл Полтергейст пиджак.
   Подтяжки и галстук с пальмами
   Не явный, но верный знак:
  
   В квартиру жить привидение
   Пришло со своим узлом.
   Ценой тому наваждению
   Потом опустевший дом.
  
   Горою посуда высится,
   К вершине пути трудны,
   И не на кого окрыситься -
   Ни призрака, ни жены.)
  
   Когда в Божий дар поверили,
   Упавший на их ослов,
   Все девять в глупцов империю
   Вступили без лишних слов.
  
   Причину они со следствием
   Умышленно развели,
   Вернув, просчитав последствия,
   Неправедные рубли.
  
   Приличная репутация -
   Дырявый, на деле, щит
   И в случае провокации
   Еврея не защитит.
  
   Лишь Веня ту участь бренную
   Не глупостью заслужил.
   Монетою сын разменною
   В борьбе честолюбий был.
  
   В карман Кирпича подложен был
   Украденный кошелёк,
   И главный сыскарь по должности
   Жеглов шьёт братишкам срок:
  
   "Любой в воровстве замеченный
   Не скроется за болезнь,
   Признанье чистосердечное
   Вины не снимает здесь.
  
   Невольником в Древней Греции
   На солнце погреет зад,
   Будь он хоть племянник Ельцину
   Хоть сват он ему, хоть брат.
  
   Обнюхаю всю поклажу я,
   Ощупаю сапогом,
   И чаша при ком окажется
   Ответит своим горбом.
  
   Его забираю в рабство я,
   Пусть чистит в Сибири снег.
   Шаг вправо - как провокация,
   На месте прыжок - побег.
  
   Иные, не виноватые,
   Позор его искупить
   Домой пусть идут патлатые
   Папашу мацой кормить,
  
   Хорошее дать питание,
   Разгладить налёт морщин.
   Такое вот предписание
   Имею честь сообщить".
  
   (Восточные нравы строгие.
   Славяне не любят власть.
   Как могут они убогие
   У сильного не украсть?
  
   Единством сильна формация,
   Где вор тот же самый мент.
   Не красть - не приемлет нация,
   Такой вот менталитет.
  
   На нарах сидеть под следствием
   Не лопнет у них пузырь,
   Не сменят они на Грецию
   Билет проездной в Сибирь.
  
   Отмерено здесь на каждого
   Семь бед и один ответ,
   И как различать прикажите,
   Что общее, а что нет?
  
   Слэйв - раб по-английски пишется
   В транскрипции. В "славянин"
   Нам корень такой же слышится,
   Возможно, и смысл один.
  
   Не вещь, не предмет - орудие,
   Невольник своих страстей
   Свободною дышит грудью он,
   Мешок утянув с полей.
  
   Украл, выпил, сел - романтика...
   Мечтатель, борец, поэт
   С вчерашним он пьёт охранником,
   Продавшим свой пистолет.
  
   Свободою не ошпарится
   Тюремный аристократ.
   Всяк, кто на чужое зарится,
   По сути такой же раб.)
  
   В чужой век попав нечаянно
   Из нашего бытия,
   Вернёмся опять к начальнику,
   К Иосифу и к братьям.
  
   Спустили мешки, завязочки
   Содрали, вдыхая ость,
   На зёрна внизу раззявились -
   Дознание началось.
  
   До сумерек чтоб управиться,
   Шманали братьёв толпой,
   И в каждой ослиной заднице
   Копался народ тупой.
  
   Устроил всем испытание
   Начальник тот, как дебил,
   Как будто не сам заранее
   Он чашу ту схоронил.
  
   (Я думаю, в те мгновения
   Пытался он утаить,
   Что Осины побуждения -
   Не вина из чаши пить.
  
   Иосиф фуфло задвинул им
   На скотном ещё дворе,
   Но хочет с хорошей миною
   Он быть при плохой игре.)
  
   Свой обыск, начав со старшего,
   На младшеньком завершил,
   Нашёл-таки эту чашу мент,
   Где ранее подложил.
  
   Намедни весь зацелованный
   Здесь Веня столбом застыл
   И в смысле, что как оплёванный,
   Он не в переносном был.
  
   Одежду всю, как положено,
   Братья с себя рвут. Мешки
   Опять на ослов возложены.
   Какие уж тут смешки.
  
   Отчаяньем измордованы
   Братья, как пленённый фриц,
   В дом Оси спешат оборваны
   И падают в ноги ниц.
  
   Что стали они дурацкою
   Подставой, грешно не знать.
   В коллегию адвокатскую
   Им впору о том писать.
  
   Обман налицо, подложная
   Зацепка - их линчевать.
   (Выходит, задумка Божия
   Не в том, чтоб права качать -
  
   В истории тем отметиться,
   Мучителей обличать,
   А всё-таки она вертится -
   В лицо палачам кричать.
  
   Суть промысла в покаянии,
   Привычном для наших мест,
   Как должное наказание
   Нести без вины свой крест.
  
   От зла отрешиться вечного -
   За ближнего пострадать.
   Есть выход у человечества:
   Его ль мудрецам не знать?
  
   Писали не по наитию,
   Рукою Господь водил.
   Так Ветхий Завет в развитии
   Суть Нового породил.)
  
   Иосиф ещё в пижаме был,
   Из дома не уезжал.
   Возврата братьёв нежданного
   Похоже, Иосиф ждал.
  
   На каждое своё действие
   Однажды совет спросив
   У Боженьки, на последствия
   Был Осенька прозорлив.
  
   От горечи стрел и радости
   Себя заковал в броню,
   Одной был подвержен слабости -
   Чрезмерно любил родню.
  
   Здесь мягко братьям и вкрадчиво
   Деяние их на вид
   Он ставит и от обманщиков
   Услышать ответ спешит.
  
   Желания нет нисколечко
   Унизить и обвинить,
   Сбежавших с уроков школьников
   Привычно сильней журить,
  
   В курилке что попадаются:
   "Ведь знали же вы, друзья,
   Что истину угадает всю
   Такой человек, как я.
  
   Мгновенно Моё Сиятельство
   Раскроет подлог, обман,
   Прознает без замешательства,
   Кто вор, а кто клептоман.
  
   Мне Господом раскрываются
   Все тайны любой страны.
   А вам бы не грех раскаяться -
   В достатке на вас вины".
  
   Судья без судейской мантии
   Дознанье своё ведёт...
   (Возможно, то дипломатия,
   По мне же он просто врёт.
  
   Для древних пассионариев
   Типична своя игра.
   На замыслы и сценарии
   Иосифы мастера.
  
   Какое неравноправие:
   Ведь в памяти у людей
   Осталось - герой и праведник
   Один, а другой злодей.
  
   Один весь в камнях и в золоте
   Все земли себе скупил,
   Другой под серпом и молотом
   Век в кителе проходил,
  
   Не стал вызволять Василия
   Из плена, не жил с женой,
   В семье допускал насилие.
   Другой лебезил с роднёй.
  
   Один всех кормил, без повода
   В невольники отдан был.
   Другой всю державу голодом
   Морил, а народу мил.
  
   Иосифов двух различие
   Я вижу. Тот первый род
   Любил свой до неприличия,
   Другой же любил народ.
  
   Сидит иррациональное
   В подкорке у бытия.
   Ментальность национальная
   У каждого, брат, своя.
  
   В одном торжество духовности,
   Другой же наоборот...
   Не люди сплошь, а ничтожности,
   Зато как велик народ.
  
   Толстого и Достоевского
   При жизни Бог не щадил,
   Один страдал эпилепсией,
   Другой греховодник был.
  
   Терзались они и мучались
   За нас и за них самих,
   Писали ещё по случаю,
   Но больше всё - про других.
  
   Не наглостью и не смелостью
   Презрели они мундир -
   Слезою ребёнка сделались
   Огромными на весь мир.
  
   Великая есть Британия,
   А остров - курям на смех...)
   Вернёмся же к покаянию
   За несовершённый грех,
  
   К тому, как Иосиф братиков
   К раскаянью подводил,
   А те, словно маразматики,
   Шарахались от удил.
  
   В ответных словах Иудиных
   Готовность на приговор:
   "Нашлась у кого посудина,
   Тот без снисхожденья вор,
  
   Подвергнуть его кастрации,
   В восточный продать гарем.
   За грех его на плантациях
   Нам вкалывать на жаре
  
   И с дядюшкой Томом в хижине
   В невольниках пребывать,
   На милость Отца Всевышнего
   Не вправе мы уповать".
  
   Но нет - на слова Иудины
   Иосиф упёрся лбом:
   "Лишь тот, в чьих руках посудина
   Мне сделается рабом.
  
   Вам, милые соучастники,
   Обратно домой пилить,
   Отца, к краже не причастного,
   На старости лет кормить".
  
   Иуда идёт от табора
   Переговорить один
   К Иосифу: "Ты рабам твоим
   Сильнее чем господин,
  
   Достойный венец творения,
   Ты то же, что фараон.
   Так выслушай откровение,
   Пока не прогнал нас вон.
  
   Отец, про кого ты спрашивал,
   Стал элементарно стар,
   Не может без сына младшего
   Он даже открыть амбар,
  
   Порожнего где до чёртиков,
   Пустое прёт через край.
   Не боулинг, чай, и всё-таки
   Шары хоть в дому катай.
  
   Разлука для них убийственна.
   Отца сохранить покой
   Есть способ один единственный -
   Сыночка вернуть домой.
  
   Старик по сусекам веничком
   Мучицы бы наметал,
   А сын его младший Венечка
   Его самого б держал.
  
   С рук зёрнышками кормил бы он
   Иакова до конца.
   Такую, представь, идиллию
   Про батюшку и мальца.
  
   Но ты, господин египетский,
   Про Веню когда узнал,
   С пропиской своей и выпиской
   Нас просто замордовал.
  
   Отец сделался невротиком,
   Узнав про сынка отъезд,
   Как юноша без эротики,
   Без Вени ни пьёт, ни ест,
  
   Рвёт волосы обесчещенный,
   Кричит в предрассветной тьме:
   "Лишь два от любимой женщины
   Сыночка достались мне.
  
   Растерзан зверьём мой старшенький.
   Случится когда за сим
   Несчастие с моим младшеньким -
   В могилу уйду за ним".
  
   По фельдшера заключению,
   Так искренен его крик -
   Случись ему огорчение,
   Уйдёт на тот свет старик.
  
   Утешить хотел я в старости
   Стенания по мальцу,
   Вернуть в целости, сохранности -
   Расписку в том дал отцу.
  
   Спасти обязался отрока,
   В котором его душа.
   Последним я буду потрохом
   В обещанном оплошав.
  
   Мне лучше бродить в изгнании
   Иль лагерной пылью быть,
   Чем видеть отца страдания
   И тело его обмыть.
  
   Позволь же мне вместо Венечки
   Рабом твоим, господин,
   Тебе послужить маленечко
   До самых моих седин.
  
   Юнца ж не томи неволею,
   Отправь его в Ханаан
   К папаше, ведь братик болен наш,
   Сам знаешь, что клептоман".
  
   Подкорки пласты смещаются
   В Иосифа голове...
   Как семьи соединяются -
   Об этом в другой главе.
  
   Полная версии Библии в стихах размещена на "Персональном сайте Валерия Белова" http://belovbiblevirsh.ru/
  
   Slave - раб
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"